Тактика малых групп

— Что это за странный предмет?

— О! Это часть нашей культур-р-ры. Издавно повелось, что величайшие из шаманов нашего нар-р-рода, чтобы сблизится с духами пр-р-редков...

Я его не прерываю, вон как разошёлся — легенду рассказывает. И акцент куда-то сразу пропал. Вот актёры! И правда, на что только не пойдет торговец, почуявший возможность что-то продать!

— И вот — это они... — он раскрывает один из мешочков и достает щепотку того товара о котором рассказывает.

— Дай понюхать! — прерываю его рассказ, на середине и требовательно протягиваю ладонь.

Ург явно не ожидал такого, но делает как я прошу. Принюхиваюсь к высыпанному на мою ладонь. О! Невероятно! Да-да-да! Спасибо вам, боги! Но на моём лице не отразилось ни малейшего намека на радость.

— Чуж-ж-жака заинтер-р-ресовало? — а нет, я ошибся — это не акцент был, они просто плохо "Ж" выговаривают и тянут излишне "Р".

— И что, если я повторю ритуал ваших шаманов, то смогу общаться с духами?

— Нет! — машет отрицательно руками ург. — Это было доступно только величайшим из ша...

— А! — показываю, что мне совершенно не интересен его товар. — Зачем тогда ты это выставил вообще на продажу?

— Это часть нашей культур-р-ры. — он весь аж сник, видимо поняв, что ничего мне не продаст.

— Культура. Чушь какая. П-фе. И сколько стоит набор?

— Десять ор-р-рбов! — он оживился, опытный, знает скотина, что раз зашёл разговор о цене, то клиент заинтересовался. Как бы вся моя напускная небрежность не пошла прахом.

— Что-о-о! Сколько-сколько?

— Девять ор-р-рбов! — Уже лучше, но...

— За культуру!?! Такие деньги за традиции?

— Восемь.

— Я что, похож на туриста?

— Семь.

— Они что, прямо из рук тех древних шаманов, что ты за них столько просишь?

— Не-е-е-е-т! — продавец почти заикается, глядя на то, как я грозно навис над его лавкой и ору, брызгая слюной. Этому трюку я долго учился у зеркала, когда его применяю, то выгляжу буйным пациентом, сбежавшим из психушки. Часто, надо сказать, в жизни сей навык мне помогал, главное применить его в нужное время и в подходящей обстановке, а то при ошибке можно и неприятности схлопототать. — Н-е-ет! Что вы! Это по мотивам!

— Семь орбов за имитацию традиции?

— Пять!

— Пять и мешок с сушеной травой? — мой голос полон сомнений.

— Да.

Так вспомнить, кто у нас скучал по сему времяпрепровождению? Я, Джас, Каркуш и, вроде, Эд.

— Четыре набора, и чтоб к каждому по мешочку!

— Четер-р-ре?! — кажется он понял, что его только что надули, и человеку перед ним с самого начала был нужен его товар.

— Меня плохо слышно? — достаю из-за пояса тесак угрожающих размеров и взвешиваю его в руке, просто так, якобы это для меня вполне обычное, повседневное действие — достать нож посредине площади и играться с ним.

— Вот ваш заказ! — а он быстр, когда хорошо мотивирован.

Кидаю на лавку четыре монеты достоинством по пять орбов каждая.

— Это не всё, — и смотрю на него самым нехорошим из своих взглядов.

— Что надо ещё? — он зол на меня.

— Надо ещё два.

— Два набор-р-ра?

— Нет.

— А что два?

— Два твоих глаза! — и демонстративно тянусь к нему тесаком.

Картинно так тянусь, медленно. Но ург этого не замечает! Мгновенно покрывается пятнами и как заверещит чуть ли не в ультразвуке! И прыг под лавку!

— Если ещё раз заломишь такую цену мне, вырву глазюки. Понял?!

— Да-а-а, — доносится блеяние дрожащего серого тельца откуда-то из-за товаров.

— А пока живи.

С этим словами я покидаю рыночную площадь. Мне тут больше ничего не надо. Интересно, мужики разделят мою радость от покупки? Или я зря потратил такую сумму на четыре курительные трубки и столько же кисетов набитых первоклассным, по запаху напоминающему виргинский, табаком! А самое главное, у меня странное такое чувство, что моя выходка повысила репутацию Рода среди местных...

Слайд сто шестнадцатый.

Сижу на ступенях, курю. В городе бардак страшный. Только что опять прошла волна активности у врат и все ходят как мешком прибитые, девять из десяти людей на площади под смертным проклятием. А мне хорошо, я хоть и участвовал, но вовремя сбежал, когда запахло совсем жареным, и не погиб. Наслаждаюсь эффектом, тем фурором, что я произвожу.

Урги очень восприимчивы к нашим отрицательным эмоциям. И феноменально чувствуют людскую зависть, ту, которая из разряда чёрных. А столько завистливых взглядов я на себе не ловил никогда в своей жизни. И дело не в том, что я такой красивый и вообще суперстар, всё просто, дело в том, что я делаю. Курю. Не думал что тут столько заядлых курильщиков, но факт остается фактом, народ вокруг меня уже кругами ходит! На все вопросы и просьбы я всех посылаю в пешее эротическое путешествие. Хотите, ищите сами как достать! Только сперва деньги на покупку найдите и дождитесь пока вырастет новый урожай табака. Мы потратили все деньги за росу и скупили все имеющиеся запасы данного продукта на корню! Дело в том, что урги не курят, точнее, для них это действительно ритуал и традиция, а не удовольствие или привычка. Они курят один раз в году в день поминовения предков. И запасов табака в городе оказалось всего девять килограмм. Эд предложил его выкупить, Карл договорился о том, чтобы нашей наличности хватило на его покупку. Увы, про домик пока придется забыть. Но стать монополистом почти на месяц, тут при помощи магии всё можно вырастить значительно быстрее, в такой прибыльной области — это показалось заманчивым. В общем, сижу, курю, всех посылаю, работаю наружной рекламой. А из под полы, где-то на рынке, Карл торгует табаком с наценкой в семьсот процентов! Как оказалось, так обдирать представителей других фракций не возбранялось, ибо шло по разделу грабеж, а не торговля!..

Слайд сто семнадцатый.

Нет, ну когда же им всем это надоест, и они смогут договориться? Уже сутки прошли с того момента, как люди появились в мире ургов, а бойня за врата всё продолжалась с переменным успехом. Меня искренне удивляло, что за столь долгий период времени фракции ещё не сели за стол переговоров. Тут всё же не обычная компьютерная игра, бьют-то по настоящему, и я надеялся, что этот аспект хоть как-то стимулирует мозги у народа. Но нет, вместо того, чтобы договориться о демилитаризованной зоне и тем самым открыть всем доступ к поиску росы, фракции увлеченно резали друг друга. Впрочем, и родяне иногда присоединялись к этому "веселью". Но так как мы были самыми малочисленными, то ждали боевого столкновения других, а потом добивали победителей. А так как контроль над вратами в наши планы не входил — мне удалось убедить остальных, что у нас на это не хватит сил, то после такого вмешательства выжившие из нас возвращались в черту города, в безопасность. Хаоситы поняв, что такая тактика, как у нас, приносит если не контроль, то хотя бы дает возможность прокачки, очень быстро скопировали наш опыт. Мы с ними негласно поделили сферы влияния: хаос не лезет к южным воротам, почитатели колеса в северным. Жаль, тут нельзя заключать реальные союзы. Мы бы с хаоситами смогли договориться, но увы, мы были ограничены вот такими договоренностями основанными на намёках.

Впрочем, мне-то грех было жаловаться, на моём счету было девяносто три чистых фрага. То есть мне надо ещё десять побед, и я апнусь, до пятого уровня. Это радовало. Почему десять, а не семь? Всё просто, мы работали двойками, Эд с Павлом, я с Каркушем, и треть благодати уходило в этих парах к магам. Суини воевал в составе сводной танковой группы. Это мне не сильно нравилось, но куда его пристроить, к Эду или ко мне, не знал, он бы только мешался под молотом или секирой.

— Эхо, там светлые с чёрными вот-вот начнут, — щуплый парнишка, которому в день его восемнадцатилетия очень не повезло и он появился в этом мире. По какой-то неведомой причине к нему прилипло странное в прозвище Старик.

— Хорошо, передай своим, что спицы будут готовы через три минуты, — сам Старик был на побегушках у Люмьера. Услышав мой ответ, он понесся искать людей Таграна.

Тяжело вздохнув, я поднялся и направился будить своих. Скоро начнётся очередной раунд бойни за ворота, и нам нужно будет снять сливки. Что-то мне начинает надоедать убивать других людей, но ничего не поделать, надо себя заставить и левелапнуться, а то апнется кто-то другой и будет убивать меня. Сия перспектива мне пришлась совсем не по вкусу и я ускорил свой шаг.

Слайд сто восемнадцатый.

Удар берцем под колено, и тёмный, что посчитал наколенники не нужной защитой, заваливается на бок. Заваливается так и не успев нанести свой подлый удар, пока я вытаскивал свою секиру из тела того, кого почти разрубил пополам всего секунду назад. Вообще вот такие удары ногами вкупе с моей на треть повышенной силой стали поистине страшным оружием, что не раз выручали меня в последнее время.

Наглец, что выл от боли в раздобренных костях, промучался не долго, удар моего напарника прервал его страдания. Мне всё больше и больше нравилось то, что за моей спиной находится Каркуш. Во-первых, его дебаф на замедление врагов был бесценен, а во-вторых, маг научился очень быстро тыкать своим протазаном куда надо и делал это очень вовремя.

Грёбанные боги! В этот раз наше подлое нападение встретило серьёзный отпор. Тёмные как чувствовали, что после того, как они выбьют своих антагонистов, то тут же последует удар в спину. Они подготовились к такому повороту событий. Но против Эда с его молотом и меня, на два уровня превосходящего любого их адептов Тьмы, они, ослабленные недавним боем, смогли противопоставить только яростное сопротивление, которое вот-вот должно было завершиться закономерным финалом.

Блок, удар. Те, кто не знают на что способна секира, очень сильно удивляются некоторым возможностям этого оружия в умелых руках. Например, вот этот копейщик никак не думал, что я просто развернув лезвие смогу отразить его удар так, что его копьё, разогнанное всем его весом, вопьётся не в мое тело, а в землю. Мой последующий удар отправил познавшего один из аспектов коварности секиры в зал резуректа. Я не собирался ни с кем нянчится, а наоборот — выжимал всё возможное из своего начального превосходства.

— Карл! Вперёд!

Заметив, что группе из трёх наших танков приходится несладко против четвёрки тёмных, я рванул на помощь что есть мочи.

Мы успели спасти только одного, остальных порубили почти в капусту, прежде чем мы с Каркушем успели добежать и отомстить.

— Спасибо, босс.

Донеслось из под шлема спасённого. Вот так везение — этим выжившим оказался Тодд!

Бой подходил к своему логическому завершению, самые быстроногие из наших рванули в лес, а остальным пора было возвращаться в город.

— Отходим!

Моя команда не успела всего секунд на тридцать. Когда два десятка выживших родян побежали к воротам, оттуда нам на встречу рванула толпа человек из ста. Нас поймали на нашем же трюке. И кто!? Грёбанные хаоситы, с кем я считал у нас негласный договор!

— Твари!

С широким замахом я прыгнул на эту толпу. В надежде продавить массой и понадеявшись на броню. До спасительных ворот было всего двадцать метров. Но увы, первый же удар врага оказался фатален. Какая-то несерьезная сабелька, хозяин которой махнул ей больше от страха, чем в надежде причинить мне вред. Как она нашла брешь в броне? Не ведаю, но удар пришелся точно под колено, разрезая мышцы и сухожилия.

Чёрт! Вместо прорыва я покатился по траве неуправляемым бревном. Попытка встать хоть на одно колено была прервана ударом чьего-то ботинка в челюсть. "Шва-м-м-чак" — примерно таким звуком мои зубы попросились на волю. Сознание помутилось, а потом мне вроде просто отрубили голову.

Первой мыслью, когда очнулся в храме, была уже привычная сентенция: "Надо научиться носить шлем!"...

Слайд сто девятнадцатый.

Мне снилось, что я на Земле. Сижу на кровати, и кровать эта трясется. И что-то грохочет за окном, то ли война началась, то ли землетрясение. Помню, что было совсем не страшно, так как рядом стоял смотритель...

Слайд сто двадцатый.

Вот хорошо-то как! Проспать всё время посмертного проклятия. Будто и не было его. Немного повалялся на койке в раздумьях, а не поспать ли ещё чуть-чуть? Но сон не шёл, а лежать просто так с закрытыми глазами было не интересно.

Уселся на койку и тут понял, что в огромной казарме я вообще один. Первый раз вижу это помещение настолько пустым. И это наталкивает меня на простую мысль: "Видимо что-то случилось!" Вот хорошо, что у меня хватило ума после возрождение заставить себя дойти до оружейки и скинуть там латы и секиру. Сейчас, в легкой рубашке и в льняных брюках, да без дебафа, я чувствовал себя просто окрылённым. И с этим чувством, высоко подпрыгивая и напевая какую-то детскую песенку побежал на выход.

Слайд сто двадцать первый.

— На улице дождик,

На улице слякоть,

А нам всё равно-о-о-о...

Моя песенка застряла в горле, стоило мне выйти за ворота храма, на ступени ведущие на центральную городскую площадь. Первое, что бросилось в глаза, это то, что народу тут огромное количество, в том числе и тысячи ургов. Второе — это то, что все смотрят вверх. Третье — на площади лежала огромная круглая тень, покрывающая её почти всю. Ну и шум стоял, как будто я нахожусь рядом с разбуженным ульем.

Подчиняясь общему наваждению, поднимаю взгляд вверх. И от увиденного моя челюсть царапает храмовые ступени.

На высоте чуть более километра над столицей висит огромная летающая тарелка размером с небольшой футбольный стадион. Это что за ХРЕНЬ!?

У меня по спине пробежали неприятные мурашки страха. Но вокруг все совершенно не испуганы. Стоят, галдят, что-то обсуждают. Тут НЛО, а они о какой-то чуши рассуждают. Слышу обрывки разговоров.

— Всё, этот Торсен из светлых теперь допиз...

— Ну я уши Катараку теперь-то отрежу и пришью к жо...

Н-да. И что я проспал?

Слайд сто двадцать второй.

— Ой, Эхо, ну ты... — Павел, выражая общее мнение присутствующих спиц, ржёт больше всех. — Как! Ты скажи, как ты проспал всё!?

— Нет, правда любопытно, — встревает Эд. — Я ведь тоже дрых, но меня смотрители разбудили. И тебя будили, я же видел.

— Да они всех будили! — а Суини-то куда лезет, вот подпевало-то.

— А босса, значит, будили-будили, но разбудить не смогли! — не вынимая трубки изо рта, рассмеялся Джастин, чем сразу и поплатился. Курить и смеяться одновременно — это вредно, что и доказал его резкий кашель.

— Дрых, как Эхо! Это точно войдет в легенды этого мира. Не проснуться когда тебя будят смотрители! Это же надо так умудриться, — это опять не унимается наш бафер.

— Народ, вы не глумитесь? Я действительно проспал побудку смотрителями? — говорю и сам не верю.

— Да!

— Ага!

В общем, такие же возгласы из всех уст пришлось мне услышать. Нет, уникальным быть хорошо, в основном хорошо, но вот бывают всё же и исключения, и вот это как раз одно из таких исключений. Прослыть соней которого не смогли разбудить смотрители — это сильно ударит по так лелеемой мной репутации кровавого убийцы и отморозка. Грёбанные слуги Дио, что не могли постараться и всё же добудиться, что ли!? Скотины! Уверен, они это специально!