Тактика малых групп

— Ров, говоришь? — надо сказать, я более чем впечатлён рассказом кузнеца! — Ты знаешь, те странные алебарды... Кор, не надо их делать, я передумал...

Слайд триста первый.

— Кор, — окликаю лича. Пошёл третий день от первой Волны, и, как и договаривались, я пришёл к магу-кузнецу, — не отвлекаю? — как обычно, мёртвый ург копается в своих реактивах.

— А! Эхо. Как башня? Растёт?

— Растёт! Уже шесть этажей вверх и три вниз. Ров начал появляться. И, кажется, на втором этаже теперь образуется что-то похожее на лабиринт, как ты и говорил.

— Ага! Значит ваш шаман всё же освоил прямое переливание энергии в накопитель.

— Да, не всё получается у него, но дела явно сдвинулись с мёртвой точки.

— Хорошо. Но ты же ко мне не этой новостью поделится зашёл, — усмехается лич, — а за своей долей.

— Как договаривались, — киваю Кор Даз Логту.

Удобно когда у тебя в друзьях есть местный, многие ограничения можно обойти. Например, после жарких споров с Клансом мы теперь торгуем добытыми в аду накопителями. Временно торгуем, до очередного аукциона за семена башен. Да-да, продаём другим фракциям. Точнее, мы их якобы продаем Кору, а торгует с другими фракциями он. Но на самом деле он берёт их на реализацию. Мой план, а это и правда мой план, не только в том, что бы обогатится, но и в том, чтобы "право на башню" получили в других фракциях те, кто не мог сам достать накопитель с третьего яруса преисподней. Чем больше таких кланов купят у Кора магические аккумуляторы, тем больше вражеских башен падёт при следующей волне.

— Держи, — лич кидает мне сумку набитую орбами.

— Тут больше, — заглядываю в сумку. — Точно больше чем мы договаривались. Я же просил не выставлять заоблачную цену. — укоряю лича за излишнюю жадность.

— А? Нет, — он отрывается от своего опыта и, отряхнув мантию, поворачивается ко мне. — Продал все накопители по оговоренным ценам.

— Тогда откуда лишнее?

— Эм-м-м. А, вспомнил, это не лишнее, это ваша доля от проданных эликсиров.

— Каких эликсиров? — ничего не понимаю, я ему никаких зелий не давал на продажу.

— Отличные зелья. Взрывное усиление силы, реакции, отсутствие боли, подавление эмоций. Шикарно сварено, лучше, чем мог бы сделать я. Один недостаток, действуют эти эликсиры всего три минуты, а потом просто тело падает, исчерпав внутренние резервы. Всего два дня торгую, а его уже покупают все кто идёт драться на арену. И несмотря на то, что это зелье не совместимо с иными эликсирами, это всё равно лучшее предложение на рынке! Передай Джастину, пусть ещё варит, разлетаются как жареные червяки на ярмарке!

— А! Так это Джас тебе их дал на продажу, — вот хитрый растаман, причём сварил зелье именно для арены, а для вылазок, массовых боёв такое совершенно бесполезно. Уверен, не для денег их он продает так, а что бы свою долю экспы получить. Да ещё сделал-то как хитро, чтобы никто к этой экспе не примазался, включил в своё зелье опцию несовместимости с продуктами изготовленными другими шаманами. Если учесть, что на арене ежедневно проходит боёв сорок-пятьдесят, а по прикидкам Кланса шаманы получают от трёх до семи процентов от фрага добытого под их зельями. Эх! Хорошо наш раста устроился!..

Слайд триста второй.

— Я вот вас не понимаю, — раста перестаёт помешивать готовящееся в его котелке зелье и поворачивается к нам. — Вот умные люди, вроде... — Джас при этих словах, позволил себе некую нотку скептицизма в интонации, — а очевидного не видите в упор.

Я, Кланс, Эд, Бастард и ещё двое из партии военных, все недоуменно смотрят на растамана.

Эта компания собралась спонтанно, мы решили устроить столичным гостям пикник на природе, у подножья нашей башни. Шашлыки, вино, в общем, обычные посиделки. Но, как часто получается, разговор зашёл о делах наших скорбных, а именно — о войне с другими фракциями. И сейчас обсуждали: в случае начала активной фазы военных действий будет ли у родян приоритетная цель или следует действовать исходя из той обстановки, что сложится на тот момент. В общем, спор скорее был не конкретный, а просто рассуждали о возможностях и приоритетах. Болтовня под вино, одним словом. И тут раста со своим скепсисом.

— Что мы не видим? — я стараюсь говорить как можно мягче. Джас, вроде, не под кайфом, но все его предложения, начинающиеся со слов "я вижу", обычно тесно связаны или с его галлюцинациями, или, что реже, с проявлением магии.

— Не видите, что мы все меняемся. Не только мы с вами, не только родяне, а вообще все люди тут меняются. Нет, я не о том, что испытания, упавшие на головы нас — задротов, и должны были хоть что-то поменять. А о другом. О богах. Они меняют нас. Или, скорее, мы подстраиваемся под своих богов. Прежде чем возразить мне, ответьте сперва. Вот, Эхо, ты же каждый день тренируешься, так?

— Да.

— Я же вижу, что ты каждую тренировку пытаешься что-то новое придумать. Чаще всего это новое — хуже проверенного, но ты всё равно делаешь новый комплекс, нежели проверенный старый.

— В этом нет ничего необычно, — оправдываюсь я. — Мои физические кондиции сильно изменились, вот и приходится не полагаться на старое. А создавать новое.

— Это понятно, но ещё и потому, что тебе просто скучно делать давно наработанное, намного скучнее чем раньше. И вообще, все здесь присутствующие, присмотритесь к себе. Неужели не замечаете, что вам все труднее и труднее следовать режиму, даже если вы к нему привыкли за всю предыдущую жизнь. Разве все наработанные и проверенные вещи, идеи, понятия, не вызывают у вас зевоты и желания их поменять? Разве не тянет вас на всё новое? Нет, это, конечно, не выражается в какой-либо мании или навязчивых желаний. Я о другом, взгляните на себя, мы стали немного другими, не совсем другими, а чуть-чуть, самую что ни на есть малость. Но это факт, мы меняемся. Нет, не нервничайте. Никто из нас не станет олицетворением жизни по Роду. Но отпечаток свой Он на нас он безусловно оставляет. Мы становимся легки на подъём. Многие, кто не умел никогда говорить "нет", научились, потому как "нет" — это часто самое быстрое завершение чего-либо. Но нам немного труднее даётся теперь любое постоянство. Это не значит что мы становимся не способны на длительные отношения или на ежедневные тренировки, нет. Просто нам, родянам, теперь это дается немного сложнее, чем другим. И я думаю, нет, я уверен — это из-за Рода. У нас, родян, меняется характер, мы становимся другими. Нам легко начинать дела. Легко их завершать. Нам в радость придумать новое, но в тягость действовать по шаблону, даже когда шаблон лучше. Это не плюс, не минус, это то, что есть.

— Допустим. Только допустим, что ты прав, — Кланс налил себе новую кружку вина. — Да, когда ты это сказал, я понял, что и правда что-то такое начал замечать. Но это требует проверки.

— Я бы сказал, полномасштабного исследования, — встрял со своим мнением Бастард.

— Пусть так, — согласно кивает подполковник, — но какое отношение твои слова, Джас, имеют к теме нашей беседы?

— Элементарно. Раз меняемся мы, то меняются и остальные. Тем более, в другие фракции и так уходили люди изначально склонные к своему божеству. А значит, у них такие изменения происходят быстрее.

— Если твоя теория верна, то так и есть. Но повторюсь, при чём тут тема нашей беседы: выбирать нам себе основную цель уже сейчас и работать в направлении её уничтожения, или принимать решение по факту, когда начнётся глобальная заварушка?

— Самое непосредственное. Нам и выбирать ничего не надо, всё выбрано за нас.

— Поясни, — Кланс даже отставил недопитую кружку в сторону.

— Что тут непонятного? — растаман даже в недоумении захлопал глазами. — Всё просто же! Так как боги влияют на нас даже в бытовом плане, то, несомненно более глубоко заложенная неприязнь к Силе антагонисту, непременно будет сказываться. Посмотрите на бои на арене. Уже сейчас видна чёткая тенденция. Дуэли в основном происходят между парами светлый-тёмный, подрядчик-хаосит. Люди пока не понимают, что это не игра, что их неприязнь к фракции противовесу не отыгрыш роли, а нечто более глубокое.

— То есть ты утверждаешь, — медленно выговаривая каждое слово, произносит подполковник, — что конфликты порядок-хаос, свет-тьма будут только усугубляться?

— Именно это я и говорю, — кивает Джас.

— Но противовес Рода — Дио. А он, как нам известно, бог Судия в этом раунде.

— И что? — шаман вновь вернулся к помешиванию своего зелья. — Есть равновесие, а его смысл заключается как раз в том, чтобы нивелировать силы того, чей противовес сильнее или слабее. А когда противовеса нет вовсе, то... Да что я вам говорю, вспомните поведение весов в этом мире! Они всегда нападают на нас! Даже когда выгоднее им было бить Хаос, они всё равно на нас лезли. Равновесие в этом мире будет замещать Дио. А значит выбора у нас нет. Наиболее эффективно убрать своего антагониста и уже потом спокойно и взвешенно подводить остальных к взаимному истреблению. То есть, устранив равновесов, мы, родяне, займём их место, только с обратным знаком — будем это равновесие рушить к своей выгоде.

— Если. Подчеркиваю, если ты прав, — Кланс начал в нервном напряжении прохаживаться по лужайке, — то на этих постулатах можно строить стратегию. Глобальную стратегию.

— Дело за малым, у тебя есть разведка, отдел статистики, аналитический отдел, проверяй...

Слайд триста третий.

— Не-е-е!! — язык Кланса заплетается от выпитого. — Ты только представь... — тут он начал водить пальцем около своего носа и, видимо, потерял нить разговора.

Мы и правда напились как свиньи. А всё Эд!!! Да-да, именно он виноват. Алкоголь наши обновленные богами организмы приравнивали к отраве, и напиться раньше никак не получалось, ибо пять минут, и ты трезв — яд выведен из организма. Но гигант нашёл выход из этого, казалось бы, неразрешимого тупика. Всё просто: берёшь иголку и раз в три-четыре минуты колешь ею себя. Организм считает, что раз есть урон, то он в режиме "боя", и магия восстановления не срабатывает.

— О! — видимо подполковник всё же поймал ускользающую от него мысль. — Представь, если Джас прав. То это ж... Как нам повезло с нашим женщинами!! — его смех жутко пошлый. Но, на удивление, мне совершенно понятно, что пришло ему в голову.

Если растаман прав, то и правда, наши красавицы будут предрасположены к новым-бурным отношениям, а не к постоянству. С учётом того, что тут война и не до создания крепких семейных уз, это открывает некоторые, очень заманчивые перспективы. Наверное, я был и правда очень пьян, ибо эта мысль мне понравилась не меньше чем подполковнику...

Слайд триста четвёртый.

— Поговорить, — дёргает меня за рукав, непонятно как оказавшийся совсем рядом, Таг. Я же оглядывался по сторонам только что и индейца не видел. Так и инфаркт получить можно!

— Не здесь? — тут же вроде все свои. Кланс и остальные ушли часа два назад.

— Там! — показывает куда-то в лес следопыт.

— Пошли, — не станет же он зря меня дергать.

Отвел он меня не далеко, всего-то метров на двести от башни. Там прислонившись к дереву сидел Мелкий.

— Говори, — приказал своему ученику Таг.

— Это, — паренёк явно стесняется, — я тут подумал. В общем, мысль мне пришла. Тагамарсоли получил тут восьмой уровень, — я чуть не поперхнулся от этой новости. Надо же, меня обогнал! — И вот мы вместе выбираем, что ему взять из способностей. Он настаивает на перке, который позволяет ему на десять секунд становится нематериальным и проходить сквозь предметы.

— Хорошее умение, — кивает тут же Таг. — Но он убеждает меня взять иное, говорит будет племени от него польза большая.

— Да, — Малышу неловко от того, что он идёт наперекор учителю. А мне становится всё любопытнее, что же побудило его на такой поступок.

— Я слушаю, очень внимательно, — присаживаюсь с ним рядом чтобы не давить ростом.

— Там способность учителю можно выбрать хитрую очень. Называется "анонимность". Она убирает знак фракции с одежды, брони, доспеха у самого следопыта. И даёт ему возможность скрывать знак ещё пятерым членам своей фракции.

— Скрывать? — уточняю я. — Просто скрывать или можно на место своего знака нарисовать чужой? — на миг моя голова чуть не взорвалась от открывавшихся в таком случае перспектив! Но увы...

— Нет, нельзя, я уточнил у чёрноглазых, — любопытно он смотрителей обозвал. — Просто скрывать, не более.

Он замолчал, а я всё пытался придумать, что же такого парень увидел в этой способности, что не вижу я?

— Поясни, — через минуты три я сдаюсь.

— Я покажу лучше.

— Хорошо, показывай, — киваю ему, подбадривая.

Малыш достаёт из-за пазухи рисунок и протягивает мне его. Немного помятый листочек стандартного альбомного формата. На нём нарисовано два харана. Приглядываюсь, вроде так и есть, парень нарисовал двух демонов. Но всё же есть в них отличия. Левый как-то более настоящий что ли, а вот с правым что-то не так. Но это "не так" замечаешь только долго вглядываясь в рисунок. И чем больше я смотрю, тем... Не может быть!

— Справа... Ты справа нарисовал "Мьеллнир" в специфическом обвесе. Ведь так?

— Да! Тут накладки. На забрало наносим грим фасеточных глаз. На налокотники привариваем лезвия, тут шипы, красим всё в цвет его хитина, — он прямо на рисунке показывает, что и как менять.

— А ничего, что у харана ноги как у кузнечика — назад сгибаются? — замечаю несоответствие.

— А много кто видел тех харанов? — увидев мою заинтересованность, парень смелеет. — Да и какая разница, может их несколько видов, у одних так, у других эдак! — А вот тут он прав!

— А это как ты предлагаешь на доспех прилепить? — указываю на шипастый гребень, идущий по спине демона.

— Так приклеим на что-нибудь! — не сдаётся ученик следопыта...

Чем дольше слушаю его, тем отчётливее понимаю — в этой идее есть огромный потенциал!

— Таг, отложи выбор способности. И я забираю твоего ученика в Столицу. Надо встретится с Клансом, пока он ещё здесь.

— Хорошо, — кивает индеец.

Наклоняюсь к нему и тихо спрашиваю.

— А зачем ты меня в сторону отводил? В башне нельзя было всё сказать?

— Подумают, что раз советуюсь с младшим, то глупый, — прячет глаза Таг.

О боги! Ему точно не десять лет?!.

Слайд триста пятый.

— И так! — Кланс прохаживается по залу возрождения столичного Храма.

Именно здесь, куда точно не проникнет никто чужой, проводится это заседание избранного вече. На нём присутствует каждый десятый родянин. Избранное вече — это у нас что-то вроде нижней палаты парламента. Прошло два часа с начала собрания и вот тайное голосование завершено.

— Посчитали, — подполковник повышает голос. — Сто тринадцать голосов "За". Шестьдесят три "Против". Решение принято. Все высказались как за, так и против, но по договоренности на этом собрании меньшинство подчинится большинству. А значит, как только проходит новая Волна, по её завершению мы нападаем на Равновесие и запускаем маятник войны!

Слова сказаны, по сути именно сейчас эта война и началась...