Великий поход хомяка и жабы

Отправив посланников Дримм поморщился от небольшого приступа слабой мигрени, преследовавшего его последние две недели, и в очередной же раз попытался понять и вспомнить, что это за мигрень и когда она точно началась. Ни к каким конкретным выводам не пришел, а вот насчет того когда она началась, склонился ко времени сразу после недавнего посещения Эрмилана, но перед встречей с королем болотных гоблинов, так что гоблинов как причину можно было отмести. Впрочем долгим размышлениям о не таких уж и частых, не очень сильных и быстро проходивших мигренях он не предавался — не слишком мешают и ладно. У Дримма уже случались похожие странности, вроде резко обострившейся чувствительности к свету или ничем не объяснимой потливости, при которой почему-то начала шелушиться кожа — и то, и то никак не объяснялось и игнорировалось ''Системой'' и то, и то через некоторое время прошло, как будто этого и не было, так что были все основания предполагать, что и мигрени из той же оперы.

Ворошилов бодро бежал по долине, время от времени наступая на трупы, но даже не делая попытки их есть — сегодняшний день был богат на подобные угощения и сытый и наевшийся свежачка маунт не собирался глотать уже пошедшую явно не впрок падаль. На Дримма, что ехал по усыпанной трупами долине, укоризненно смотрело пасмурное небо Гоблинских гор и слегка мочило его легким и почти незаметным дождем, оплакивая как погибших день назад, так и сегодняшних и проливая слезы авансом по завтрашним. А так все было вроде в порядке: добивание почти везде было закончено, игроки-наемники и члены клана сосредоточили свои усилия на сборе лута, заготовки либо прикрывали своих хозяев и обеспечивали им ''моральную'' поддержку в спорах с не относящимися к клану игроками, либо намыливались топать на рудник, вслед за уже покинувшими поле боя легионерами и олли — в общем тишь, гладь, да божья благодать.

Уже в самом конце территории, на которой произошло сражение ( чуть меньше четверти долины перед рудником) к Дримму подбежал спецназовец и увлек его за собой к небольшому входу в здоровенной скале, предвестнице начала подъема к окружающим долину горам. Там фейри встретил сотенный отряд из полутора десятков игроков клана, спецназовцев и эльфов-стрелков. Рулил отрядом Полдон. Приведенный когда-то Лаирасулом рейнджер не являлся особо близким знакомцем Дримма, что впрочем ничуть не мешало их хорошим рабочим отношениям.

— Что у вас здесь? — Дримм не стал устраивать долгую прелюдию и сразу же, спрыгнув на землю с маунта, задал вопрос по существу.

— Гоблины, что же еще! — пожал плечами занимающийся своим раненым петом рейнджер. — Засели, — кивок в сторону входа в пещеру, — и лупят по всем кто войдет. Думали уже за магами посылать, а тут ты нарисовался, вот и...—

— Ясно. Много их там и вообще что это за пещера, на карте вроде нет? — Дримм еще раз глянул в интерфейс, — Точно нет. Не может быть, что те кто там, уже ушли вглубь горы? —

— Не-ее — там они — один из спецназеров, что вчера с Траллом ходил, говорит, это ледник и второго выхода там нет. Ну все, мой хороший, вылечили мы тебе лапку, будешь как новый и отзывать тебя не надо ( разумеется последняя фраза была сказана не Дримму, а пету рейнджера — здоровенному абсолютно черному волку по кличке Загрыз, которому Полдон, пользуясь своим недавно обретенным умением лечить с помощью также недавно полученного класса маг, вылечил почти отрубленную лапу). — А насчет, сколько их там, так пусть Кредитор расскажет — он самолично все наблюдал. —

Выступивший вперед лесной эльф с не очень подходящим для своей расы классом воина (друид или рейнджер были бы гораздо уместней) являлся довольно занимательным персонажем и получил свое прозвище еще до клана. Дело было в работе, которой занимался до вступления в клан имеющий столь не игровое прозвище лесной-эльф по имени Гэлрон, а заключалась она в выбивании долгов для разных банков Серединного мира, причем не столько из неписей, сколько из игроков, с которыми местные банкиры-неписи испытывали сложности (как и все не игровые персонажи в противостоянии с игровыми), чем некоторые умельцы из игроков активно пользовались, беря огромные кредиты и не спеша их возвращать. Тут и оказался востребован лесной-эльф из игроков, не имеющий дефектов сознания неписей и потенциально способный выследить их даже при смене аватары. Гэлрон не так уж и долго занимался этим не особо одобряемым сообществом игроков делом, но успел заработать себе немалую репутацию у очень довольных его работой банкиров и дикую ненависть десятков игроков, а что еще хуже — пары кланов, чьим основным занятием в Серединном мире являлись подобные махинации. Так что к моменту вступления в клан Красных Драконов у него на плечах висели два желавших сделать ему '' хорошо'' клана и пара десятков мстителей с аналогичными желаниями и очень богатой фантазией на разные пакости, да и репутация среди игроков была не очень хороша. Несмотря на все это, клан Красного Дракона все же решился дать Кредитору шанс и ни разу не пожалел об этом, получив в его лице достойного, верного и добросовестного члена, пригодилась и его репутация как среди купцов и банкиров, так и среди стражи разных стран и городов.

— Так и получилось: когда они поняли, что путь из долины закрыт, то большая часть ломанулась ''в последний и решительный'' на беспредельщиков (игроки-наемники), еще одна часть в сотню с небольшим все же попыталась стоптать нас и вырваться, а около пяти сотен сховались в леднике и видимо решили не отсвечивать и подождать до ночи. — Гэлрон закончил свой короткий рассказ и вновь подключился Полдон:

— Мы быстренько взяли вход на ледник под свой контроль и шуганули тех беспредельщиков, кто пытался туда пролезть, а потом сунулись и поняли — нам эта добыча тоже не по зубам — они там крепко засели. Позиция у них хорошая, пытались гранатами расчистить вход — не получилось, а класть заготовок или бегать от рудника ху..ву тучу раз не охота, так что мы тут сидим, как тот охотник, и вроде бы взяли медведя и вроде бы нет, а бросить тоже не можем — все-таки полтысячи гоблов не хухры-мухры. —

— Ладно, — принял решение Дримм, — помогу вашему горю, только вам придется хорошо поделиться и добычей, и очками. —

— С тобой? — расплылся в улыбке Полдон, явно рассчитывавший, что Глава клана самолично выступит в роли локомотива для их рейда — хорошее дело — пусть даже фейри завалит больше всех, все равно в рейде очки делятся более-менее пропорционально (если конечно специально не изменять настройки) и с 5-ти сотен гоблинов должно капнуть немало.

— Нет, не со мной, — слова Главы вызвали недоумение у контролировавших вход в ледник игроков, — сейчас подойдут. —

Дримм внутренне напрягся, снова устанавливая мысленную связь с Дочкой и вновь нарвавшись поспешил прервать контакт.

— Тьфу! Озабоченные! — Фейри с трудом пытался вытолкнуть из своей головы чужие яркие эмоции, захлестнувшие казалось все его существо, и через некоторое время ему это удалось. — Нашли время! — И чуть погодя снова связался с мурлыкающей от удовольствия Василисой (она получила все, что хотела) и смущенным, но так же ни в чем не раскаивавшемся Галивартаном: — Как приведете себя в порядок, скажешь Ледяному, чтобы брал из своей группы всех новичков и быстро дул ко мне, дорогу покажешь. —

— Хорошо, отец, — мысленно ответила довольная любовником, полученными эмоциями, физическим удовольствием, строгим, но почитаемым отцом и жизнью вообще Василиса.

— И заканчивайте эти потрахушки на поле боя — для этого есть другие места. —

— Хорошо, отец, — все также покорно согласилась Василиса, но Дримм прекрасно почувствовал, что следовать его рекомендации, а не прямому приказу она не собирается и даже уже начала думать, как его обойти, если такой приказ все же поступит.

Некоторое время все кто собрался у пещеры занимались своими делами: Дримм накладывал на себя и маунта дополнительные щиты, а так же перебирал все известные заклинания; заготовки обеспечивали безопасность и контролировали как вход на ледник, так и окружающее пространство; а игроки рейда Полдона или распределяли очки в случае если им улыбнулась удача получить уровень в недавнем бою, или просто болтали и хвастались добычей. Подход рейда во главе с Галивартаном прервал эту своеобразную сиесту, и события завертелись в более быстром темпе. Короткое совещание — и два рейда объединяются в один, во главе которого ожидаемо встал Полдон (сам Глава клана не вошел в новый объединенный рейд). Потом новообразованный рейд активно готовился к скорому бою, в чем ему хорошо помог Дримм, как из рога изобилия просыпав на составлявших рейд игроков щедрую меру высокоуровневых защитных и усиливающих заклинаний разных школ. Когда все было готово и прямо таки светящийся от вложенной в них магии рейд застыл у входа в ледник, пришла очередь фейри и его маунта. Но первым застрельщиком все же выступил Кредитор, закинув в открытый зев пещеры связку из трех гранат.

Грохот взрыва послужил выстрелом стартового пистолета, и маунт с лежащим на его спине фейри нырнул в выплюнутое пещерой облако извести и с трудом скребя боками стены, животом пол и едва не счесывая о потолок итак предельно вжавшегося в шкуру всадника, протиснулся внутрь, а затем, не обращая внимания на засиявшие под атаками щиты, выдал мощный и прошедшийся по всему немалому пространству ледника-пещеры вопль. На интерфейс Дримма капнуло немного очков, но поток дротиков и камней не утихал, и фейри выдал несколько массовых лучших каких знал парализующих и усыпляющих заклятий, отправив их в глубины огрызавшегося рудника. После этого Дримм пару секунд ожидал ответа или даже атаки — не дождался, и хлопнув по необъятной спине также напряженного Ворошилова, мысленно приказал ему сдать назад. Из пещеры неуклюже пятившийся маунт появился уже без своего седока — все же произошло то, чего не случилось во время входа, и чуть-чуть не рассчитавший маунт ''легонько'' (для него) чиркнул Дриммом по потолку и сбросил помятого, но все же живого фейри на землю, испугался содеянного, но был успокоен хозяином, который отнесся к этому с юмором. В ледник едва не сбив Дримма тут же хлынули игроки, спеша воспользоваться'' временной нетрудоспособностью'' гоблинов и перебить их всех или хотя бы большую часть, пока не прошел эффект парализующего вопля маунта и заклятий его хозяина. А сделавший свое дело и вновь вскарабкавшийся на маунта фейри отправился дальше по своим многочисленным делам Главы клана.

Рудник.

Поздний вечер.

Морнэмир отдыхал, давая расслабиться ногам, а также всем остальным частям тела, нагруженным сверх всякой меры за эти безумные три дня. Впрочем достигнутый им результат того стоил: устранен весь нанесенный сражением ущерб и работали все печи, в которых можно было выплавлять из руды серебро, а так же плавить его в ровные и радующие глаз и сердце слитки; организована четкая и непрерывная доставка добытой в шахтах руды, а так же не менее четкая система контроля, не допускавшая никаких недоразумений с шахтерами из игроков; мало того, купленное Анариэль пополнение привело туннели в более менее божеский вид и даже наладило работу кухонь, продукцией которых не брезговали не только неприхотливые заготовки, но даже и игроки всех трех групп, присутствующих на руднике (добытчики в шахтах, наемники и клан). Немалую помощь оказали творения Королевы Мертвых, так же как и Морнэмир дорвавшейся до работы, хотя зомби, как и боялся эльф-алхимик, не сумели помочь непосредственно в мастерских, зато избавили заготовок от всей черной и неблагодарной работы по уборке и переноске тяжелого мусора, доставке руды и готовой продукции на склады — благодаря им заготовки занимались тем, чем должны и не растрачивали свои навыки на то, с чем неплохо справлялись тупые мертвяки, которых вошедшие в раж некроманты наделали уже за тысячу. Сейчас впрочем конвейер продукции двойного назначения был почти остановлен и получившая поддержку в виде остальных некромантов клана Туллиндэ вовсю пахала уже на войну, вместе с помощниками творя гораздо более опасных тварей и подготавливая места проведения сразу трех каких-то жутких по сложности ритуалов — пропитанные кровью и смертью подземелья были им в помощь. Уже отлаженная Морнэмиром система была столь хороша, что даже недавнее изъятие большинства мертвяков, заготовок-универсалов и даже части кузнецов никак на нее не повлияло и несмотря ни на что она все также продолжила работать как часы.

Мысли несколько ''поплывшего'' от отсутствия дела алхимика произвольно гуляли по разуму и памяти и совершенно непредсказуемо покинули продолжавших трудиться некромантов и перескочили на него самого, не эльфа Морнэмира, но человека под его личиной. Жизнь в Серединном мире, сперва воспринимаемая как еще одно развлечение вроде игр в домино по вечерам с подобными ему вышедшими в тираж старперами или телевизора, помогавшего коротать бессонные ночи, оказалась настоящим подарком судьбы, позволившим уже было приготовившемуся тихо и спокойно угасать старику обрести второе дыхание, новую жизнь и даже друзей не хуже тех, что были у него когда-то. Сильное, молодое, полное желаний тело настолько отличалось от оставшегося в реале, что он уже давно стал частенько ловить себя на нежелании возвращаться в ту старую развалину, неспособную выпить даже бокал пива, а так же с дикими болями в почках, спине и ногах. В обще-то человеку известному в Серединном мире как эльф Морнэмир грех было жаловаться на судьбу или слабое здоровье — всю жизнь до самой глубокой старости он делал то, что хотел и успевал почти что все, что нужно: легко и без последствий преодолевал многомесячные переходы по диким местам; выдерживал многодневные голодовки, успевая при этом делать дела и даже заниматься умственной работой, составляя доклады и карты; дрался так, что трескались не только костяшки пальцев, но и лучевые кости в руках, а мышцы потом неделями болели от богатырских замахов и резких ударов; получал прикладом, поленом и даже ломом по голове, ножом и сапогами по ребрам и выживал; имел все что движется от Чукотки до Мурманска и не только не подхватил какой-либо болячки, но и сумел при этом создать крепкую семью с красавицей чалдонкой, подарившей ему трех здоровых детей — в общем резвился вовсю. Впрочем не так уж все было гладко в жизни геолога, которого товарищи считали баловнем судьбы: как водится у тех, кто полжизни проводит вне дома, детей он упустил и лишь старший сумел обзавестись более или менее нормальной семьей и тремя внуками — отрадой, души в них не чаявшего деда; средняя дочь по неизвестной, но тщательно скрываемой от не сумевшего дознаться правды отца так и осталась старой девой, медленно затухавшей в библиотекаршах; а младший так и вовсе подался в бандиты, и вот уже пошел десятый год как он мотал пожизненное за тройное убийство.

Отдыхавший и сбросивший напряжение разум снова упрямо вернулся к собственному неподвижному и мало отличавшемуся от трупа телу, что лежало сейчас в капсуле и ожидало решение свой судьбы. Идея навсегда переселиться в виртуальный мир давно уже прописалась в его сознании, благо примеров было хоть отбавляй, начиная от Главы клана, до совсем уж радикально стряхнувшей земную жизнь Туллиндэ, чье тело в реальности уже наверно доедали черви. Лишь две вещи удерживали его от самого последнего шага — внуки, ну и сильно отдалившиеся дети, а также неприятие самоубийства. Теперь же в свете открытой Эленандаром информации он понял, что тянул не зря, и это был настоящий перст судьбы — младшего сына уже не спасти, а вот трех внуков и старшего с дочерью вполне, и вот тут-то и пригодится его пока еще имеющееся в наличии реальное тело — рисованному персонажу из виртуала (даже если бы получилось связаться) они вряд ли бы поверили, особенно старший сын.