ЗМиМ Замок Дроу

Белый плащ с красным подбоем, белоснежный трон, украшенный янтарем. Его Императорское Величество вершил суд. Украшенный мрамором тронный зал сиял великолепием. Ведь Государство Света никогда не было бедным. Верное служение Единственному богу хранило покой государства от невзгод мирских, позволяя хлебу расти, воинам тренироваться, а священикам благодарить Бога.

Одетый в простой суконный костюм, бледный и сухой Инквизитор Верхней Марки, преподобный Даниил, произнес:

 — Опасный еретик и вольнодумец, ранее известный как магистр Пробиркин, утаил от матери нашей церкви созданное им.

В толпе зашептались: «Как он мог, эгоист!», «Посадить его в келью. Пусть работает за еду». Высокий, светловолосый мужчина в робе кающегося грешника уставшим и неверящим взглядом скользнул по залу, как бы не веря во всё происходящее и желая проснуться. Но жестокая реальность продолжала издеваться над ним.

 — Вина его доказана, но еретик упорствует в своём безумии, он не согласен раскрыть секрет эликсира. Посему во исполнение воли Света, дабы предотвратить возможность попадания столь могущественной вещи в руки врагов, да будет казнен он смертью последней. Дабы бессмертие его не позволило ему продолжать восхвалять опасные знания и смущать умы. — Даниил с жаром и энергией, неподобающей его возрасту и положению, жестикулировал. Он поднял руки к небесам и выкрикнул, — Вы посмотрите, он же даже не раскаивается.

Знатный лорд в красном сюртуке, скучая смотрел на ужимки инквизитора. Сэр Анрио де Клей прекрасно знал цену обвинениям Инквизиции. Безусловно признавая опасность вторжения демонов, он не мог не понять, что надо бороться со скверной и прочими грехами. Но как же жалко было потерянных войск, просто сгоравших на кострах во исскупление. Поэтому не поддавшись той пламеной проповеди, что изрек Даниил, он дождавшись паузы произнёс:

 — Нисколько не преуменьшая роли нашей матери церкви, смею напомнить, что лишь Императору дано право принимать такие решения.— И он, склонившись, посмотрел на Императора в затаенной надежде, что очередного полезного человечка не подвергнут казни да ещё такой, на потеху толпе.

Лучи солнца падали на осужденного сверху, высветляя его резкие черты лица. Его губы шевелись, он что-то проговаривал про себя: то ли пытался убедить себя проснутся, то ли молился. А толпа шепталась и волновалась. Знатные дамы, обмахиваясь веерами, обменивались мнениями. А бароны, графы и прочая знать, пытаясь выслужиться, надувая грудь в тщательно показываемом почтении, делали вид, что порвут любого за Императора. Хотя многие, посматривая на грешника украдкой, мотали головой в несогласии. Все-таки недаром этот вид казни применяли очень редко. Наказание было воистину страшным даже для простых смертных и требовало гигантских усилий: Император должен был молиться в течение месяца в келье, оставляя народ без своего внимания.

Император, поморщившись от перспективы месяц провести на хлебе и воде, произнес:

 — И что же за эликсир произвел сей магистр?

Преподобный Даниил с показательным смирением произнес: «Сведения сии способны ввести в искушение малых сих, а посему не могут быть озвучены, да хранит нас свет от всех незгод и напастей», — и он сложил руки в молитвенном жесте.

Император, быстро просмотрев бумаги, подсунутые суетливым секретарем, явно разозлившись, сказал:

 — Приговор утверждаю. Да прервёт Свет путь его.

Поднявшись с трона, он вознес свой скипетр и направил его на осужденного:

 — Властью Императора Грифона, я Владимир Первый изгоняю тебя. Присно и трижды Свет да исторгнет из мира душу Его.

Потоки света, доселе мирно падающие сверху, набрали мощь и с каждым звуком речи Императора становились всё ярче и ярче. Пока яркая вспышка не ослепила всех. Как только все проморгались, на пустом помосте остались лишь цепи да одежда. Император обесилено сидел на троне, и слуги суетились вокруг него. Инквизитор молился, а толпа гомонила, обсуждая увиденное, и начала покидать зал. Суд завершилась казнью — это конец. Конец или новое начало.

* * *

И вот я, бывший некогда магистром алхимии Пробиркиным в игре Земли Меча и Магии, вишу в пустоте. Я не могу умереть, тут нет голода и жажды, да тут вообще ничего нет! Никто не предусматривал, что к сорвавшемуся игроку применят казнь, соответствующую полному удалению аккаунта. Никто не считал подобное возможным, но вот предательство и цепь случайностей — и я тут, обречён коротать вечность в пустоте.

Связь с администрацией перестала работать ещё с момента срыва. Момента, когда игрок переходит в игру окончательно, без возможности вернуться в реальный мир. Хотя для меня теперь реальность — это «Земли меча и Магии». И что обидно: всего-то хотел провести отпуск на лоне природы, забыв о заботах и тревогах большого города. Да уж отключился, блин, навсегда.

А как всё приятно начиналось. Я выбрал сверх-легкую сложность — отпуск жеж, чтобы ничего не напрягало и не отвлекало. Не хотелось какой-то экзотики и диких авантюр, так что я взял самую простую по отзывам фракцию — Империю Света. Мне очень хотелось простой жизни феодала в Средневековье: слуги и вино, парады и приемы и, конечно же, лёгкие победы. И чтобы разбавить все эти занятия чем-то более умным, я увлекся алхимией, это напоминало мне мои детские увлечения химией. А в итоге доувлекался и доэксперементировался. И в конце концов я создал То-Что-Нельзя-Называть согласно официальным документам инквизиции.

Добрый и такой ласковый вначале свет сжёг и изгнал меня. Простые и понятные люди не поняли и отвергли. Все идеалы разрушены, так что настало моё время сжигать мосты. Хотя их сожгли за меня.

Заняв молитвенную позу, я начал шептать в безумной надежде, что меня услышат.

* * *

Тело в молитвенной позе плыло в пустоте, отзвуки его молитв тихим, но настойчивым писком достигали ушей Богов. Время шло, звон не унимался, как комар, витающий в ночи, звенел вдалеке, вроде тихо, но противно. И его услышали.

* * *

Команда разработки размещалась на сорок втором этаже небоскрёба, и холодное северное небо врывалось в окна безбрежной синевой и пушистыми облаками.

 — Эй, народ, видели. Там какого-то игрока Император казнил банхаммером. Полный конец обеда, как говорится. — С жаром начал рассказывать полноватый парень в тёмно-зелёном свитере. — Причём, прикиньте, это сорвавшийся! То есть он просто не может выйти из игры и болтается в пустоте.

 — А тикет есть? — Застегнутая на все пуговицы Маша попыталась перехватить инициативу разговора.

 — Да какие тикеты, что мы можем сделать? Это всё, его просто больше нет, считай, система совершила убийство. Парня явно несло, и он начал впадать в эмоции. Нас же посадят.

 — Так, спокойно, делаем, что можем. И будь, что будет.

Маша была начальницей отдела уже семь с половиной лет. И за это время бывало всякое: и бесконечные комиссии от государства, и «эффективные» менеджеры, пытающиюся посчитать всё, что можно, и оптимизировать то, что улучшить нельзя, и бесконечные срывы сроков, и волны недовольства фанатов. Так что она умела справляться с кризисами, такими как этот, например. Вот поэтому сначала дело, а нервы потом. Все будет Х. А хорошо или хаотично — увидим.

 — У кого какие мысли? Мы можем его вернуть? Например, отменив казнь. — Она внимательным взглядом прошла по лицам сотрудников — вот и полноватый Вова, который принёс эту весть. Вот и замкнутый в себе, нервный очкарик Антон. Вот весёлая болтушка Оля.

 — По лору свет не убивает, а изгоняет, так что вернуть его можно, но не туда, откуда взяли, — сказал Антон. — Это проблема.

 — А в чём суть проблемы? — спросила Маша, стараясь не спугнуть мысль Антона.

 — Дело в том, что в запись персонажа прописалось «полная несовместимость со всем светлым».

 — А давайте его переведем в тёмные, — сказала улыбаясь Оля, — будет тёмным и пушистым.

 — Так, техническая часть на Антоне, подготовь всё изнутри, как будто сам мир затянул и вернул его как нового игрока, но с ограничениями. Маякни, как сделаешь. — Маша оформляла неясные мысли комманды в четкий план конкретных действий, это была привычка, выработанная у неё годами.

 — Эй, просто возвращать его неправильно, — возмутился Вова, — это не по лору, нам потом отдел сценаристов жизни не даст.

Отделом сценаристов именовалась команда, которая разрабатывает все квесты мира «Земель меча и магии» и следит за тем, чтобы истории разных персонажей сочетались друг с другом, контролируя сюжетные повороты и связность происходящего. Ведь происходящее в игре, снятое под правильным углом, продавалось в виде захватывающего сериала. Раньше таких отделов не было, и происходили казусы, когда отец становился сыном, а дочь сестрой в следующей части. Что очень нервировало руководство и снижало рейтинги. Так что сюжетно утрясать возвращение навсегда удаленного игрока было суровой необходимостью. Особенно после такого большого и редкого события как казнь светом.

— Хорошо, нам нужен доброволец, который сходит к сценаристам, — посмотрела Марина на Вову и мягко улыбнулась. — А то действительно, верни его просто так, а потом окажется, что он демон пустоты, сожравший мир или ещё хуже Истинный Император. Фанаты могут навоображать, что угодно. А то потом ещё обидятся на нас, что их фантазии не совпали с реальностью.

* * *

Пустота была глуха и пуста. И очень долго ничего не происходило. Казалось, что так будет всегда, но нет — на сером фоне стали проявляться чёрные пятна. Они булькали и переливались, пока не сложились в облик эльфийки. Как же она хороша: облегающий кожанный наряд подчеркивает упругие формы, ухоженные белые волосы водопадом струятся по плечам, серьги в виде серебряных пауков покачиваются в ушах, а высокие сапоги и кнут на поясе довершают образ прекрасной и смертоносной дивы. И это была не светлая эльфийка — дитя лесов, а дроу — ночной кошмар и ужас во плоти.

 — Услышь меня, презренный, Богиня сочла тебя забавным и решила даровать тебе право на жизнь, но не месть. — Высокомерно процедила она, разглядывая на плывущее в пустоте тело.

 — А у меня есть выбор? — слова позвучали сипло и глухо.

Выбор есть всегда, во тьме нет неправильных путей, как и правильных, — снисходительно произнесла она.

 — Тьма дает сильным шанс, а слабые становятся пищей для них. Тьме плевать наколько ты мягок, добр, и можешь верить и прощать. Она прожует тебя и выдаст тебе место по достоинству. Если слишком рассеян, глуп или слаб — будешь вечно страдать в чертогах Ллос. Но если ты силен, то мир будет прогибаться, исполняя твои желания. Так каким будет твой свободный выбор?

 — Даже не знаю, вечность в пустоте и лишь маленький шанс на нормальную жизнь? С риском получить вечность мучений? А в меню нет блюда посъедобнее? — Попытался вымученно пошутить он.

 — Ты забываешься, червь. Да или нет? — И взмахнула кнутом.

 — Да, чёрт возьми! Да, да. — Отвел голову он.

 — Да будет так.

Резкий ударом кнутом пробил реальность, пустота порвалась, открыв тёмную бездну. Он медленно начал погружаться в темноту, сначала ступни, потом колени, пока не ушел, будто в омут с головой. Эльфийка хищно улыбнулась и, прошептав: «Госпожа будет довольна» — развеялась в воздухе.