Ктида

ОСТРОВ ДРОНОВ-3

К Т И Д А

или

"ЛЁД В ПЛАМЕНИ"

* Робот — это человек

без вредных звериных привычек.

Метель.

:!:...:!:...:!:...:!:...:!:...:!:...:!:...:!:

< I >

Никакой организации

* Дыши душою о душе.

Бхагаван.

вместо пролога

* Летний полдень, июль. Солнце палит вовсю. В пронзительно голубой вышине сияющего небосвода среди растрёпанных комочков редких белых облаков парят утомлённые чайки. Под ними в бледно-синем обрамлении морского простора полого горбятся невысокие сопки одинокого острова. Покрытые ярко-зелёным одеялом свежей растительности, с высоты птичьего полёта они кажутся пушистыми и мягкими бугорками. Издалека их размеры совсем не внушают уважения. Самые значимые вершины поднимаются всего-то на десяток-другой метров над уровнем моря. Да и сам остров не велик: пару вёрст в длину и чуть меньше в ширину. Так что большим он может показаться лишь для маленьких, практически мелких обитателей. Наверняка с их точки зрения пересыхающие ручейки видятся полноводными речками, груда камней — отвесными скалами, а поросль смородины или малины дикими непролазными джунглями. И остров для них не просто остров, а целый мир с большой буквы "О" — Остров.

Прилетевший из-за южного горизонта тёплый морской бриз лениво треплет лохматые кудряшки изогнутых от суровой жизни деревьев и путаные ветви зарослей разномастных кустарников. Над прогретой землёй перекатываются трели и пересвисты неугомонных птиц, стрекот беззаботных кузнечиков и жужжание назойливых мух. Жарко и томно. Пустынное море рябит мелкими волнами и слепит солнечными бликами. Лёгкий прибой вяло накатывает на берег, шуршит галькой и шипит песком неухоженных, усыпанных пучками высохших водорослей, пустынных пляжей.

Дуновения ветра и движения волн насыщают воздух Острова целой гаммой удивительных ароматов. Замечательно пахнет солёное летнее море, нагретый лобастый камень прибрежных скал, зелёный шелестящий низкорослый лес и пёстрые от цветов небольшие прогалины и укромные полянки. Поневоле зажмуриваешь глаза от удовольствия вкушать этот чудесный идиллический букет, созданный парфюмером с четырёхмиллиардолетним стажем — самой Природой Земли. И кажется, что вечным и вечным будет то, что уже существует вечную вечность.

Но это не совсем так. Стоит ветру чуть-чуть сменить направление, и он приносит совсем другие запахи: кислый — сгоревшего пороха и тола; ядовито-химический — неразложившихся до конца отравляющих и зажигательных веществ; душный — ржавой металлической рухляди; тухлый — давно истлевшей плоти. Это новая палитра запахов в масштабах планетарного возраста. Это запахи войн и сражений, что враждебными вихрями пронеслись над Островом в последние столетия, туго вплелись в его историю и оставили незаживающие рубцы на его могучем каменном теле. Очень уж беспокойное место досталось ему для своего расположения — с давних веков здесь пересекались интересы многих стран и сообществ. И не просто пересекались, а часто скрещивались в жестоких битвах, кровавых сечах, лихих пиратских набегах и удалых флибустьерских рейдах. Время сейчас иное, но оставленные бурным прошлым следы его не исчезают за короткие мгновения.

Помимо запахов переменчивый ветер иногда доносит звуки: треск редких выстрелов, грохот одиночных взрывов, какие-то несерьёзные и потому совсем не страшные крики сражений. Эти звуки своей интенсивностью не дотягивают до настоящих боевых аккордов войны и напоминают скорее игру. Собственно это и есть игра. Да, точно, на Острове идёт просто игра. Но кто же на нём играет? И во что? Если внимательно присмотреться с небольшого расстояния, то можно различить мелькающие среди деревьев, кустов и камней странные подвижные создания. Они небольшого размера — от кошки до собаки, они быстрые и ловкие, шустрые и пронырливые. И они разные. Одинаковые по сути, но различные по назначению. Среди них есть крепкие бойцы и ловкие разведчики, могучие грузовозы и стремительные скауты, пытливые исследователи и отчаянные испытатели. И при этом, невзирая на своё, столь активное поведение они не живые. Они роботы. Точнее, дроны — дистанционно управляемые электронно-механические модули. А управляют ими люди, находящиеся порой за тысячи километров от этого места. Вот и выходит, что на Острове играют люди. А роботам-дронам в игре принадлежит роль посредников по формуле: чувства дрона — чувства человека, действия человека — действия дрона.

Создаётся эффект присутствия. И он настолько силён, что стороннему наблюдателю может показаться, будто роботы живут сами по себе, своей собственной жизнью. Говорят и двигаются совершенно самостоятельно, без чьей либо подсказки и наущения. Сами совершают свои действия и свои поступки. Сами перемещаются и перемещают предметы, роют землю и добывают артефакты. Веселятся и пляшут от радости, а иногда грустят и горюют от потерь. Враждуют меж собой, создают союзы, дружат и даже любят... Но это лишь иллюзия настоящей жизни — это игра в жизнь. На самом деле мы пока не можем научить свои искусственные интеллектуальные создания быть столь самостоятельными. Поэтому никогда не надо забывать, что это люди управляют играющими роботами. И, следовательно, только людям принадлежат все действия, поступки и проявления чувств. По крайней мере, до сих пор это было именно так, и никак иначе.

*

Конечно, летом в хорошую погоду играть на Острове наиболее комфортно. Именно в этот период количество посетителей на нём резко возрастает. И именно этот период выбирают рекламщики для показа всех романтических прелестей игровой островной жизни. Но это вовсе не означает, что во время осенних штормов, зимних метелей и весенней распутицы численность электронно-механического населения сводится к нулю, и романтики становится намного меньше. Совсем нет! Всегда найдутся желающие поиграть именно в таких метеорологических условиях. А некоторым вообще наплевать на всякие условия, ибо не это для них главное. Люди ведь разные.

Вот, к примеру. Зима. На дворе декабрь. До жаркого лета ещё целых полгода. На высоком береговом утёсе, как раз под ретранслятором Сети Дронов, стоит лачуга-приют под названием "Карчма"...

— — "1.1" — —

Зима. Остров. Приют "Карчма"

* На дворе декабрь и до жаркого лета ещё далеко. На улице холодно, мозгло и неуютно. Туманный сумрак, висящий над "Карчмой", ведёт себя, словно живой — дико и тоскливо завывая, яростно хлещет порывами ветра и остервенело плюётся снежными комками. И пытается любыми способами проникнуть внутрь помещения и навести там свои лиходейские порядки. Но двери плотно закрыты, а стены крепки, поэтому ему ничего не остаётся, как вымещать свою злобу на замёрзших деревьях и, ни в чём не повинных кустарниках. А в неприступном нутре приюта тем временем кипит бурная, трудовая деятельность...

— Моня, подай быстрее пакетник! — показывая, куда именно его подать, Киса нетерпеливо пощёлкал пальцами манипулятора своего дрона.

Тот, к кому он обратился за помощью, не проявил никакой торопливости.

— Понимаете, дорогой друг, недавно я прочёл прелюбопытнейший трактат одного высокомудрого психолога, в котором тот недвусмысленно указывает на то, что человек, будучи неудовлетворённым своей неполно устроенной жизнью в реале, создаёт себе в виртуале новую. В которую пытается протащить все свои несостоявшиеся амбиции и устремления, но на деле перетаскивает только свои греховные побуждения нереализованные в жизни. Усугублённые отсутствием социальных ограничений связанных с невозможностью лёгкой идентификации ввиду наличия маскирующего покрывал в виде абстрагированного от личности ника...

— Да, ё! Моня! Давай быстрее! — воскликнул Киса, не прекращая щёлканья пальцами.

— Понимаете, уважаемый компаньон, — менторским тоном продолжил тот, кого только что назвали Моней, — ввиду наличия ника вместо нормального имени стирается личностная...

— А-а-а... — взвыл Киса, — Димка! Задолбал вконец! Хорош пристёбываться, дай пакетный зонд, а то у меня сейчас плёнки сдвинутся!

Моня, который на самом деле Димка, довольно улыбнулся и протянул другу требуемый зонд для просмотра топографии пакетных микросборок.

— Держите, уважаемый Николай. Вы, наконец-то, вспомнили, как меня зовут. Я не хочу уподобляться всяким неудовлетворённым в реале оболтусам и вешать на свою несозревшую личность вульгарную кличку, стыдливо прячущуюся за нерусским названием "ник"... Вот вам разве приятней называться кошачьей кличкой "Киса", нежели своим, данным благородными родителями вашими гордым именем означающим "Победитель"?

— Ну-ну, коси и дальше под Педро, — недовольно пробурчал Киса-Николай, принимая прибор. — Только он почему-то своё имя из-под ника никогда не вытаскивает.

Они стояли у рабочего места в мастерской Карчмаря и ковырялись в брюхе учебного дрона, выделенного им на полное растерзание с познавательными целями. Киса... Николай, при помощи сканера разбирался с топологией многослойных пакетных схем, пытаясь связать недавно полученные знания с правдой жизни, а Моня... Дмитрий, Димка ему активно в этом помогал. Ну, или делал вид, что помогает. А на самом деле бессовестно отлынивал от своей работы, поскольку очень любил поболтать на "психо-философические" темы.

— Специфика работы уважаемого старшего товарища нашего требует скрытности в его островном существовании. Он просто вынужден так поступать. Согласитесь, это его где-то оправдывает. А вот Алекс, между прочим, своим настоящим именем называется. А ему, заметьте юноша, приходилось рисковать по-настоящему, когда он разумных дронов из земель Назгула выручал. И когда самого Назгула валил в его подземном логове. И под вражескими пулями, и под ментальными ударами гордо нёс своё имя. Своё собственное! А не жалкую кличку какую-то.

— Ну, Алекс... Алекс — герой, — глухо бурчал Николай, орудуя сканером. — Тут у тебя, конечно, аргумент железный. Тут я с тобой спорить не буду... А вот, к примеру, Мэт... Что о нём скажешь, психолог доморощенный?

— А что — Мэт? — без тени смущения ответил Димка. — Известное дело — из всякого правила есть исключения. Тем более, такое исключение. Я так думаю — пройдёт немного времени, и нас будут приглашать в школы на утренники по теме: "Они видели Мэта".

— Ага, — согласился, усердно сопящий Николай, — и тут я не буду с тобой спорить. Мэт — это величина, недоступная нашему пониманию. Хотя с первого взгляда и по внешнему виду никогда и не подумаешь... Вот, зараза! — пакетный зонд выскользнул у него из механической руки и унырнул куда-то вовнутрь раскуроченного бедолаги. — У-у, железяка хренова! Хорош, трепаться, Димка, давай, помогай доставать, пока он там не замкнул чего-нибудь.

И они вдвоём, задрав кверху куцые металлопластиковые задницы своих боевых модулей, полезли спасать тонкий инструмент, интенсивно подсвечивая себе лобовыми прожекторами. Через минуту зловредный зонд был обнаружен, аккуратно подцеплен и с осторожностью извлечен наружу. И Николай продолжил свою кропотливую работу, постоянным тихим бормотанием под нос комментируя свои действия или наиболее интересные моменты.

— Ну, ни фига себе топология... Как только разработчики сами в ней разбираются... Чикануться можно... Вот, смотри! Нашёл место энергетического пробоя.

— Где, где? — Димка нетерпеливо придвинулся к дисплею. — Покаж...

— Да вон же, левее индукционного поля, ну, такая площадка со змеевидным проводником. Помнишь, Карчмарь показывал? Видишь, как всё оплавилось.

— Вижу... Слушай, Коля, я себя постоянно чувствую каким-то недоразвитым — ни черта не понимаю, из того, что он нам преподаёт. Может я дурак, или это не моё дело? Как думаешь, а?

— Может, конечно, и не твоё дело, а может... Слушай, если тебе неинтересно, то так ему и скажи. Он же не заставляет никого. Не хочешь заниматься — не занимайся. Мне вот интересно. И я занимаюсь... Уже решил — поступать буду в Бауманку на робототехнический. До окончания школы у меня полтора года и я сейчас жму на полную катушку с учёбой. Особенно на математику и физику налегаю, хотя... Корчмарь говорит, что шансов у меня ноль. Там ребята и с золотыми медалями в очереди стоят. Даже им не всем удаётся поступить сразу, потому что суперголовастых абитуриентов пруд пруди. Лучше, говорит, иди сначала в техникум профильный, да на производстве поработай годков пять. Наберёшься опыта, и если эта профессия тебе на самом деле по душе будет, тогда и на заочный поступай. Так говорит самое верное дело, стать настоящим крепким специалистом.

— Вообще-то я в курсе всех ваших разговоров. Мне он похожее раз сто говорил, только чуть по-другому. Ну, у меня-то до конца школы ещё три с половиной года. Времени вагон.

— Ага, вагон, — усмехнулся Николай, — не успеешь оглянуться, как выпуск на носу. Я вон в восьмом классе тоже думал, что эта школа никогда не кончится, тянется и тянется. И если бы в то время мне кто-нибудь сказал, что я буду насчёт учёбы переживать... Я бы ему просто не поверил. А сейчас жалею, что учился хреново.

Димка понимающе хмыкнул.

— Слушай, а, правда, здорово, что мы с такими людьми познакомились, да? Пришли вроде просто в игрушку поиграть, а нашли хороших друзей и целую крутую жизнь. Ага?

— Достал, мы это уже сто раз обсуждали! — поморщился Николай.

— Да хоть двести, — фыркнул Димка, — таких людей и за всю жизнь не обсудишь. Карчмарь для меня вообще как живая легенда — прикинь, ещё наших родителей не было на свете, а он уже разрабатывал роботов для исследования космоса. Я своим в классе рассказал, так они не поверили. Решили, что это стёб такой. Балбесы недоделанные.

— Твои-то что, сопляки ещё, восьмой класс, а вот с моими всё гораздо сложнее... Подсвети-ка сюда... Да-да, сюда... Спасибо. С моими сложнее... Слушай, да ну их на фиг! Пусть занимаются своей коммерцией и повышением личного уровня жизни сколько угодно. В Турцию, там, в Испанию... да хоть в Штатовию, мне боком. У меня свои приоритеты — была бы работа интересная, по душе, а личное благосостояние... вещь совсем необязательная.

— Точно! — согласился Димка. — Дело по душе — самое главное для полноценной жизни. Только не все с этим согласны. Вон Марек и Пацак слиняли, им тут не очень... Говорят, здесь денег не заработаешь, надо Бастионы обследовать, там все богатства, и слава. Взяли и ушли на Запад.

— Ну и, фиг с ними. Ушли и ушли. Пусть валят себе куда хотят, мы и без них прекрасно обойдёмся, верно? Тем более что они последнее время только мешали своими базарами о хабаре да артефактах. Коммерсанты хреновы...

— Знаешь, о чём я жалею? — задумчиво спросил Димка.

— Что тебе не довелось Назгула кокнуть? — Николай "вынырнул" из нутра учебного модуля и улыбнулся во всю ширину дроновского "лица".

— Да, фи, — презрительно скривил лицо своего модуля Димка. — Хотя, нет. Не так. Завалить его мне бы не под силу стало. Даже Алекс со своими супер-пупер мечами вряд ли бы с ним справился один на один. Если бы не Мэт, неизвестно, что бы там вообще вышло. Да что я тебе объясняю? Сам же видел записи... Я жалею, что не могу здесь присутствовать в натуре.