Вакансия для аватара

— Так это массовое явление? — боюсь, моя фраза была несколько... истерична. Но я явно не был готов к ситуации, когда из АККа, подобно муравьям, во все стороны лезут странные фигуры в ремонтных костюмах.

— Ну конечно! — завхоз довольно кивнул. — Вы что, думаете, мы только одну особь сюда переселили. Тут их с десяток точно наберется, у них матриархат, как я подозреваю. Вот и группируются вокруг старшей, хе, самки.

— Ааа... ?

— Ну да. Не мне вам рассказывать, как женщины могут крутить нами, мужиками. Вот и у них, так сказать, по движению хвоста с места срываются.

— Так они и хвостатые? — мне почему-то стало жарко, и я провел рукой по воротнику, чуть оттягивая его от шеи.

— Конечно!.. Функционально это у них не сильно задействовано, я бы сказал, почти рудиментарно, но присутствует. Так вот, когда собирается несколько особей, ведут они себя крайне разумно. Я бы так сказал, сидят и общаются. Звуков при этом конкретно подтверждающих действия не издают, хотя рев у них впечатляющий. С другой стороны, вот прокопали они туннель к реке, чуть себя не потопили, спрашивается, где были их мозги?

— У ремонтников? — мой сорвавшийся голос был схож на сдавленный вопль сумасшедшего. Каюсь, я чувствовал в этот момент себя именно так.

— Каких-таких ремонтников? — озадаченно переспросил завхоз. — Я про урсов.

Я обессилено сполз на какой-то ящик, стоявший с моей стороны стены, и несколько секунд открывал и закрывал рот, собираясь с мыслями.

— Так, — я вяло махнул рукой. — Закрыли с урсами. Тут, говорят, какие-то странные типы ходят...

— А!... — Охрименко, который явно уже сел на любимую тему, похоже на меня чуток обиделся. — Вам этот малахольный тоже решил плешь проесть? Нет, не видел я тут никаких призраков. И зомби тут тоже не шляются. Мы здесь как в спасательной шлюпке, несколько ярусов — все на виду. Тьфу!

— Ага. — Я поднялся на ноги, меня слегка шатало. — Ну, тогда спасибо... пойду, наверное.

— Идите-идите, — язвительно напутствовал завхоз. — Передавайте привет этому охотнику за привидениями.

Да, неудачно вышло. Мнение о себе я у него явно ухудшил.

И хорошо, если немного.

* 10

Чем выше заберешься, тем больше сможешь обнаружить.

Но летающая часть фауны Геи считала иначе. То ли привыкнув к невысокому растительному миру, то ли кормясь с вьющейся почти у земли мошкары, шуршащая мелочь редко когда рисковала подниматься выше десятка метров над поверхностью. Этим вовсю пользовались различные хищные цветы, раскидывая свои источающие мутный сок и тяжелые испарения лепестки на несколько квадратных метров, часто так переплетаясь между собой, что невольно создавали крупные зоны-болотца, опустошающие воздух не хуже пылесоса. Благо исследовательские группы не рисковали ходить без фильтрующих масок, иначе вряд ли смогли бы подойти близко к этим красочным образованиям. Яркие, испещренные причудливым орнаментом и полосами листья на темном фоне чуть сизой растительности и светлых точек мелкоцветья, подернутые опалесцирующими облачками тумана и прихлопнутые сверху фиолетовым небом...

Авангардисты отдыхают.

Колонисты, впрочем, эти красоты не сильно ценили. Тем более, что содержимое цветов являлось одним из источников пищи для местного аналога летающих жуков. Стрекозиный лев, достаточно крупный, чтобы доминировать в небе, и достаточно легкий, чтобы часами барражировать над лиственным покровом, буквально роился на подобных плантациях. В свою очередь, это привлекало охотящихся уже на него наземных многолапых существ, и далее и далее по пищевой цепочке, вплоть до появления среагировавших на суету гигантских монстров.

А эти создания обладали одним из свойств носорога: они ломились к цели, не видя препятствий, что при их массе было совсем не их проблемой.

И, должен признать, это вполне полезное качество, когда сам вынужден прокладывать путь по бездорожью.

К моменту огибания поворота, за которым скрылся сержант, я смог достаточно успокоить мысли и вернуть себе как здравомыслие, так и любопытство. И теперь удовлетворял его видом скудно освещенного пространства в конце складского угла, обозначенного невысоким импровизированным бортиком. В чуть углубленной зоне, выгороженной ящиками, какими-то пластиковыми бочками, увитыми проводами конструкциями и прочим нужным инструментом, располагался четырехколесный механизм, у которого уже суетился Игнатьев, явно совершая заложенный в него алгоритм поведения по техобслуживанию.

Четыре высоких колеса, широкий корпус с двумя сидениями и большой грузовой зоной за ними позволяли даже без каких либо пассивок определить, что это машина для передвижения по бездорожью. По крайней мере так я предполагал, поскольку система обозначила объект как "краулер" и отказалась давать дополнительные данные, обосновав это отсутствием соответствующего навыка. Ну, это, думаю, временно. Вон какой у меня тут учитель трудится.

Как и положено "правильному НИПу", сержант упорно не замечал меня до момента, когда я подошел почти вплотную и заглянул вовнутрь, чуть подтянувшись за край качнувшегося на рессорах механизма.

— А, вот и вы, — наконец-то среагировал блондин. — Ну, что он сказал?

— Опроверг всё, — с сочувствием произнес я, продолжая осмотр кабины. Короткая дуга руля была была вполне к месту, как и нахождение небольшой панели за ним. Но вот ее содержимое? Ряд индикаторов, каких-то клавиш и нагромождений переключателей вызывала оторопь в связи с полным непониманием их назначений и функционала. Более того, попытка вызвать справочную информацию закончилась издевательским комментарием "вы еще не умеете управлять подобным устройством".

— Мне он тоже самое говорил, — с досадой согласился сержант. — Ну, ладно, грузимся тогда?

— Командуйте, я тут только пассажир. Ничего не могу понять, наверное сложно управлять этой махиной? — закинул удочку я.

— Краулером? Да нет, — Игнатьев откинул вниз часть борта, имевшую внутри ребристые упоры для ног, помог мне подняться внутрь и ловко забрался сам, закрыв обратно встроенную лестницу. К этому времени я уже устроился в немного жестковатом кресле и теперь внимательно слушал. Самое время получать новый навык.

— Режимы движения автоматика сама выбирает, на долю водителя остается только запустить, — сержант плюхнулся на свое место и ткнул пальцем в ребристую кнопку сбоку руля. Пол под нами мягко завибрировал, машина еще немного приподнялась над уровнем ангара, качнув нас вперед и назад. — Ну и задать направление. — Блондин поерзал на месте, обхватил руками руль и большими пальцами надавил там на только теперь замеченные мной плашки управления. — Поехали!

Краулер заурчал и, постепенно набирая скорость, мягко перевалил через небольшой порожек, быстро приближаясь к покрытой все той же пенорезиной стене перед своей мордой. Впору было спрашивать Игнатьева "мы проводим краш-тест, да?", но за несколько секунд до столкновения впереди громко пыхнула пневматика, шустро оттягивая вверх зубчатую по бокам плоскость ранее скрытой двери. С грохотом и под мигание включившихся проблесковых сигналок мы промчались под этим импровизированным козырьком и вывалились на рифленый пандус, а оттуда — в холодные просторы ущелья.

— Значит так, — поинтересовался мой Вергилий, затормозив в начале существенно накатанной дорожки, разветвлявшейся прямо от спуска. — Поедем или поплывем?

— Будем изображать "Титаник"? — Я с любопытством осматривался, прислушиваясь к шипению закрывавшегося за нами створа. С обеих сторон возвышались скалы, смыкавшиеся где-то вверху в темноте, которую не могли рассеять редкие решетчатые лампы на стенах. Впрочем, потоки света были ориентированы в основном вниз, на темную воду, благодаря чему я и смог в свое время заметить ледовую опасность. Атмосфера здесь была существенно прозрачнее и суше, в ней чувствовалась какая-то неизвестная мне пряная нотка, навевавшая ассоциации с грибами.

— Это что? Или где? Вы, кстати, еще раньше упоминали этот термин, все думал спросить, — уточнил Игнатьев, активируя какие-то дополнительные сервисы машины, в следствие чего, вероятно, слева от руля поднялся небольшой и пустой пока голографический экран.

— Было такое судно в истории, — пробормотал я, пытаясь опознать источник запаха. — Решило пободаться с айсбергом. Результат, думаю, понятен. Слушайте, а чем это пахнет?

Сержант пару раз втянул через ноздри воздух, смешно шевеля носом, и резюмировал, кивнув куда-то за мою спину:

— Урсами. Вон там вход в технические туннели. Был. Пока урсы не прорылись в них и не заняли как-то ночью весь отсек. Теперь половина турбинного зала — их новая берлога. Мы туда если и ходим, то в тяжелой экзе, они ее если не боятся, так уважают точно. А корабль большой был?

— Очень. Но это его не спасло. Странно, что вы не в курсе этого крушения, я уже и не помню, сколько раз экранизировали его историю.

Я обернулся, изучая пещеру в указанном направлении. Река, чуть изгибаясь в нашу сторону, утекала дальше по ущелью, минуя небольшой клык полузатопленной пристани, к которой шла одна из дорожных развилок. А напротив нее в массиве скалы были сварные решетчатые ворота, грубость исполнения которых компенсировалась общей массивностью. Не упоминая уже импровизированного замка из, не побоюсь сравнения, согнутого в скрепку и вставленного в гигантские проушины лома. Одинокая лампа за воротами освещала полустершуюся краску на теряющихся где-то в глубине камня стенах.

— Да я родом с фермерской планеты, — как-то смущенно произнес сзади сержант. — Мнемоленты если и смотрел, то боевики обычно. Отец же руководства всякие подсовывал, он же во мне свою замену видел. А я вирткомиксы любил, с Космодесантом и все такое. Ну и сдернул оттуда почти сразу как получилось.

Я хмыкнул, гася в себе возникшую неловкость за неуместность комментария, извиняться сейчас было самое что ни есть лишнее.

— Не могу сказать, что специально интересовался, — повернулся я к нему, вспоминая собственное прошлое. — Одна из моих подруг обожала древний визуал по мотивам этого события, и, как я подозреваю, в основном из-за любовной линии с каким-то тощим субъектом, который красиво тонул в финале. А я ей говорил, что если бы в главной роли снимался актер из моих любимых экшенов, то он бы и пассажиров всех спас и корабль лично в порт привел. До сих пор не понимаю, что ее бесило в этой фразе...

Мы оба улыбнулись друг другу и, не сговариваясь, посмотрели на реку.

— Ну, нам утонуть не грозит, — вынес вердикт сержант, трогаясь с места и сворачивая направо. — Не та конструкция, да и люди, я надеюсь, другие.

Я согласно кивнул, изучая будущий путь.

Между стенами ущелья и краями реки было достаточно места, чтобы прокатиться вверх к истоку, не замочив колёс. Но и беглого взгляда хватало, чтобы присоединиться к Игнатьеву в выборе другой трассы: различного размера булыжники, целые и расколотые, усеивали полоску суши на всем видимом мне пространстве. Отдельное удовольствие так же предвещали мокрые разводы на камнях и ледяное крошево у кромки воды.

— И часто вы тут путешествуете? — полюбопытствовал я.

— Да когда как и смотря кто, — Игнатьев крепко держал руль, медленно и аккуратно съезжая с пристани по уходящему под линию воды спуску. — Верховцев часто мотается наружу, но в основном в период местного лета, наблюдает за всякой живностью. Инженерный взвод раз в неделю проходит, проверяет линию освещения. А так что тут делать? До выхода на поверхность этим путем далеко, проще подняться лифтом.

Шорох шин под днищем сменился плеском воды. Краулер закачался на волнах, зачихал, отплевываясь оставшимся в водометах воздухом, и на приличной скорости упрямо попер против течения. Вода была свободна от льдин, и уже ничего не напоминало о потенциальной трагедии. Быстрым потоком обвивая борта машины, река устремлялась в неизвестную мне глубину. Я же, пользуясь тем, что теперь не надо было выворачивать шею, обратил свое внимание на Комплекс. Или, скорее превращенный в него древний посадочный модуль.

Ничего не могу сказать о принципах, которыми руководствовались его конструкторы. Могу сказать одно — запаса прочности не пожалели. Внешние иллюминаторы верхнего, третьего яруса глубоко прятались в протянутых во всю высоту контрфорсах, низ которых сейчас был визуально усилен опущенными бронестворками, ранее наверняка защищавшими окна второго уровня. А одна из них, откинутая на грунт, и вовсе сейчас являлась площадкой, соединяющей выезд из берлоги Охрименко и поверхность.

— А модуль перестраивали? — я махнул рукой в сторону больших окон легко определяемого снаружи помещения штаба-диспетчерской. Наверняка это было вольным творчеством местного персонала, поскольку середина и левая часть модуля имела узкие обзорные окошки, легко защищаемыми в случае возврата на место створок.

— Было дело, — согласился сержант. — Реакторный отсек демонтировали, поскольку появился АКК, расширили жилую зону и лабораторию наверху собрали. Ну а рубку сдвинули ниже и вот... — Он поднял левую руку, помахав присевшей у защитного ограждения "мышастой" фигуре; я тут же вспомнил про назначенных Дедом дежурных, видимо, это был один из них.

— Понятно, — подтвердил я. И спросил, почему-то именно сейчас вспомнив: — А Охрименко же два баула принес! А что во втором было?

— Хм, — озадачился сержант. — И правда... А! Наверное, хотел вам выдать шубу!

— Шубу? — теперь уже изумился я.

— Да, вы же сказали, что можете замерзнуть. А у него как раз на складе лежат коконы для выживания после крушения, так и называется "суба" — "спасательное убежище арктическое". Ну, мы переиначили для удобства немножко. В общем, знатная штучка, подтверждаю, можно спокойно в нем тут в зимой на голом снегу ночевать. И по нормативам надо его получать как раз перед вылазками на поверхность и носить с собой постоянно. Охрименко — дед еще тот, выдал бы и сказал, что ничего не знает, заказывали — надо брать и носить. Тем более, что — положено!

— Надо же, — покачал головой я. — Спасибо, не подозревал в нем такого коварства.

— Ну! — поддержал меня блондин, не забывая рулить; краулер уже достиг поворота и теперь все дальше уходил из обжитой зоны. — А сейчас в принципе снаружи еще день и солнце жарит так, что на снегу загорать можно. Как на горном курорте.

— Прям уж так, — усомнился я, стараясь спрятать улыбку.

Горячий парень Игнатьев открыл рот, собираясь экспрессивно вывалить на меня обезоруживающие факты, но потом, вспомнив, кем я тут являюсь, решил не рисковать.

— Планетоид земного типа, — по деловому отчитался он. — Атмосфера совпадает, звезда того же класса, спектр похожий. Холодно только, а так — селись и обживай.

— Если бы не?.. — протянул я, надеясь, что сработает навык и мне сейчас раскроют "большую страшную тайну".

— Отож. "Не", — опечалился мой собеседник и замолчал, выравнивая движение плавсредства по центру потока.

Эх, не прокатило, в свою очередь вздохнул я, раздумывая, стоит ли развивать эту тему прямо сейчас или не стоит светить своим невежеством. С одной стороны, ответ звучал как ссылка на что-то общеизвестное, с другой — я же инспектор, мне как бы положено задавать вопросы. Даже дурацкие, которые могут маскировать для отвечающего проверку профессиональной пригодности.