Наемник. (Черновик).

Приблизившись, остановил 'Скат' рядом с большой тушей и стабилизировав судно, направился в шлюзовую, приказав Хоттабычу предупреждать меня в случае если кто появиться в системе.

Первым делом проверил жилые отсеки. Чуда не случилось, весь экипаж и пассажиры были мертвы. Майя висел в коридоре, рядом плавал скафандр. Облачиться никто не успел. Похоронив их, полез в трюм. Тут мне повезло, пробоина разворотила несколько контейнеров, что принадлежали или капитану или кому-то из пассажиров, мой же груз, сложенный в таких же контейнерах не пострадал. Теперь осталось только загрузить их перевезти на 'Муромца'. Работа спорилась, в трюме у транспортника сохранилось два погрузчика. Перепрограммировав их, стал грузить контейнеры, дав задачу привезенным техническим дроидам на демонтаж реактора, уцелевших Искинов и остатков системы жизнеобеспечения. Маяк я тоже прихватил, на крейсере их не было, пригодится. Из-за расстрелянных разгонных двигателей воспользоваться транспортников не было никакой возможности, да и не было у меня такой мысли, побыстрее бы ноги унести.

Несмотря на все попытки, третий контейнер так и не влез. Пришлось закрывать створки, и не закачивая воздух гнать к 'Вилдану'.

К этому времени инженерный комплекс зарядился. И приняв у одного из погрузчиков контейнеры стали деловито их вскрывать. В контейнерах были реакторы. Их ставят первыми. Поэтому-то я и загрузил их первыми. Поставив задачу Искину комплекса на установку всей инфраструктуры, полетел за следующими контейнерами. Их осталось четыре.

Пока инженерные дроиды совместно с техническими протягивали энергошины, запускали первый реактор, устанавливали второй, вскрывали контейнер с гипердвижком, который требовалось установить вслед за реакторами, я осмотрел расстрелянный транспорт. Кроме погрузчиков прихватил еще несколько ценных вещей вроде комплекса ремонтных дроидоы и устаревшего комплекса штурмовых дроидов. Хотя честно говоря там мало что уцелело, были по жилой секции, интересное нашлось только в трюме.

Через двое суток работы на крейсере пришли к завершению. Уже семь часов на полную мощность работала система жизнеобеспечения, более сотни дроидов-уборщиков чистили и мыли 'Илью'.

Я же работал над сцепкой судов. Как крепить 'Скат' проблем не было, старая сцепка сохранилась. На счет 'Вольки' так вообще заморачивался. Как я уже планировал одна из полетных палуб имела ангар для тяжелых штурмовых ботов. Которые были чуть меньше корвета, так что я загнал его туда. Втиснулся тютелька в тютельку. Закончив апгрейд всех Искинов 'Муромца' и введя новый регистрационный код, я активировал как управляющий Искин так и остальные три, кроме последнего, который я запустил раньше и временно поставил его на управление судном. Теперь переключил его на ту должность, которая была ранее, вооружение.

— Управляющий Искин модели 'Малый воин' готов к работе, капитан.

— Провести полный тест крейсера. Доложить о готовности к гиперпрыжку.

— Принято к выполнению.

Откинувшись на спинку капитанского кресла я довольно огляделся. В крейсер я влюбился с первого взгляда. Шедевр, вот что о нем можно сказать. Одна рубка чего стоит, по сравнению со 'Скатом' размеры несопоставимы. Тут только для управления четыре пульа, и один общий капитанский. Это последний по тоннажу корабль, которым может управлять и вести бой один человек. Дальше идут линкоры, там малый имел минимальный экипаж в пять человек. Встав, и еще раз окинув блестевшую как новая рубку, заложив руки за спину направился инспектировать судно, что заняло у меня два с половиной часа. Из рубки было два выхода, один в общий коридор. Другой в лифт капитана, ведущий в его личные апартаменты. Я когда туда вселился бегал по комнатам и радовался как ребенок. Гостиная тридцать квадратных метров, спальня двадцать пять, кабинет двадцать пять и санузел с джакузи сорок два квадрата. Комфортно было.

Выйдя из рубки в общий коридор, прошел мимо двух дверей к лифту. За дверями были помещения. За левой дверью от рубки, кают-компания. За правой, раньше располагался оперативный штаб. Именно в этом помещении разрабатывались высадки на корабли, базы или планеты противника. 'Вилдан' проектировался как десантный рейдер, мог нести батальон космодесанта и эскадрилью тяжелых истребителей класса 'Искандер'. Те еще зубастые твари, одна эскадрилья подобных монстров могли спокойно разобрать на составляющие не только легкую орбитальную оборону противника, но и помножить на ноль эскадру рейдеров. В эскадре, кстати, двенадцать единиц рейдеров — в эскадрилье количество истребителей тоже.

На 'Вилдане' было пять этажей, сама рубка находилась в центре крейсера, в самом защищенном месте. То есть я мог подняться на два этажа выше или ниже. Впереди, в носу вместо рубки как думают многие находился трюм, за ним казармы в окружении технический секций и летных палуб, потом центр управления, парк, тут же медицинская секция. Дальше снова жилые секции, но я их убрал, на эту секции у меня другие планы, дальше реакторный отсек, гипердвигатель и кормовые двигатели. Из вооружения шестнадцать орудий главного калибра, в двадцать восемь среднего и восемьдесят три малого на обшивке. Где в шахтах, а где в башнях. Из ракетных систем двадцать пять пусковых тяжелых ракет дальнего действия, двадцать шесть среднего, и восемнадцать пусковых малого радиуса, которые с малыми плазменными пушками входили в систему ПВО крейсера.

Инженерный комплекс даже смог починить вооружение, что находилось на кормовой чести обшивки. Те, что не смогли просто демонтировали, в будущем надо будет прикупить другие и установить.

Прогулявшись по огромному залу столовой, дошел до трюма, но заходить в него не стал. Трюм был заполнен до предела тем что смог снять и демонтировать с жертв пиратов. После трюма прогулялся по жилой секции команды. Двадцать пустых и чистых кают ждали новых членов команды, но на их счет у меня были другие планы. Поднявшись сперва на летную палубу 'А', осмотрел что там стояло. Три легких истребителя разной степени изношенности модели 'Ятаган'. С краю притиснулся орбитальный челнок в неплохом состоянии. После них осмотрел в буквенной последовательности остальные летные палубы 'Б', 'В', 'Г'. Несмотря на то, что на крейсере по документам значилось четыре летных ангара-палубы, в действительности это был единый отсек с четырьмя выходами. То есть второй и третий этажи полностью принадлежал летным палубам. Третий техслужба. Если открыть створки палуб 'А' и 'Г' то истребитель мог пролететь крейсер насквозь вылетев с противоположной стороны. Летные палубы располагались фактически над рубкой. Несмотря на то, что палубы были фактически общими, маркеры на палубе и потолку четко разделяли границы. 'Б' кроме ремонтного дроида и двух разукомплектованных штурмбота старой постройки ничего не было. Оглядев их, прикинул возможность восстановить. Шансы были, но нужны запчасти, на крейсере их не было. Летная палуба 'В' порадовала строем тех же 'Гарпунов' в количестве восьми штук и еще одного челнока той же модели. Палубу 'Г' занимал 'Волька'. Ремцех что находился посередине, и входил в техобеспечение всех четырех ангаров не помешал загнать корвет, правда, пришлось снять с него все пусковые, иначе бы не вошел. В обще-то на крейсерах подобного типа, да и на линкорах тоже, понятие этаж чисто символическое. Если в жилых секциях высота от палубы до потолка около трех метров, в технических секциях бывает до десяти, то летная палуба от сорока и выше. На 'Вилдане' например — пятьдесят три метра.

После отправился в парк, быстро пройдя его, вошел в медицинскую секцию, и прошел к стерильному боксу. Там стояло десять медкапсул устаревших конструкций. По моим прикидкам им было не меньше чем лет по пятьдесят. Хорошо, что они работали, а это было главное. Осмотрев шесть человек что там лежали и, проверив их состояние по приборам, продолжил инспекцию. Пассажиров я перевез на 'Вилдан' сразу как заработал первый реактор и после проверки систем капсул. Жорин осталось в моей, на 'Скате'.

Следующие секции были когда-то жилыми. Тут раньше находились казармы космодесанта. Сейчас же были пусты, каюты были демонтированы и убраны в трюм. Подойдя к небольшим створкам, мысленным приказом открыл их, и вошел в реакторный отсек, пройдя его зашел в следующий, где находился гипердвигатель. По нему до сих пор ползали инженерные дроиды перенастраивая. С кормовыми двигателями они уже закончили и Искин сейчас, тестировал их. Все эти секции ближе к броне окружали со всех сторон технический боксы. В последнюю секцию к кормовым двигателям я не пошел, остановившись у переборки. После взрыва некоторые кормовые бронеплиты 'помялись', так что в последней секции царил вакуум. Ничего доберусь до ремонтных доков закажу новые, и исправлю этот недостаток.

У крейсера было шесть стыковочных шлюзовых, плюс створки трюма. Один был поврежден у кормы и пока не ремонтопригоден, проще говоря, заниматься им сейчас некогда. Побыстрее бы уйти в прыжок к цивилизационным мирам. У еще одного, усиленного, пристыкован 'Скат'. Он находился на так называемой 'спине' крейсера, рядом с радарной и антенной связи. Гнездо Гиперсвязи было пусто, оборудование демонтировано, но это меня не пугало, с 'Звезды Арнии' я демонтировал все оборудование, оно всяко новее чем раньше стояло на 'Волдане'. Установлю, когда будет время, честно признать, крейсер был восстановлен процентов на восемьдесят, главное чтобы мог совершить прыжки и вытащить нас из этой военной клоаки. Пока мы ремонтировались дважды через систему проходили эскадры, что изрядно напрягало. В рабы обратно мне не хотелось, поэтому я сделал все возможное для маскировки. И судя по тому, что нам не обнаружили, преуспел в этом деле.

Осмотр крейсера заняло более двух часов, вытянув уставшие ноги, я со стоном потянулся и поинтересовался у Искина:

— Тестирование закончено?

— Идет тестирование вооружения крейсера, капитан. По прыжку закончено. Корпус, целостность: восемьдесят девять процентов. Разгерметизация двигательных отсеков. Двигатели юстировку прошли нормально. К прыжку готовы. Реакторы вышли на полную мощность.

— Как вооружение? — спросил я, с интересом читая выведенную информацию о состоянии крейсера на пилотский экран визора. Тут не только оборудование пилота, все было устаревшим и требовало замены на более современные, пираты похожу больше думали о наживе, чем о модернизации крейсера.

— Пока идет тестирование, мало данных.

— Принято. Прыжок через четыре часа. Принять данные по навигации и место выхода.

— Принято. Координаты выхода после первого прыжка внесены в память, — ответил Искин. Я пока не давал ему имя, пусть заслужит.

Эти четыре часа пролетели в предполетных хлопотах. Проверив еще раз как закреплен 'Скат', занялся ремонтом пусковых и двух артиллерийских башен. Несколько штук не отозвались, и их сейчас ремонтировали и тестировали дроиды. У двух башен заменили проводку, она была повреждена при взрыве. С пусковыми еще возились, но уже ясно, что одну приодеться заменить. Не ремонтопригодна она.

Понятное дело, что во время войны границу с Фронтиром держат на запоре. Так что я не удивился, когда нас за три часа до назначенного времени выкинуло из гипера в обычное пространство. На ходу вытираясь полотенцем, подхватил влажный после стирки комбинезон и, одеваясь в лифте, задумался о своих дальнейших шагах. Когда створки лифта открылись, прозвучал зумер входящего вызова.

— Пограничная служба вызывает крейсер 'А' класса, 'Илью Муромца'.

— 'Илья Муромец' на связи, — плюхнувшись в кресло ответил я, щелкнув по мигающей панели. Тут же развернулось окно, и проявилось изображение совсем еще юного офицера. За его спиной была видна обстановка. Судя по ней вызов шел с ближайшей диспетчерской станции пограничной стражи.

— Лейтенант пограничного флота, Эрик Маллер. Сообщите причину нахождения на границы и путь следования.

Я быстро выложил причину нахождения на Фронтире.

— Да, все подтверждается, — согласно кивнул лейтенант, ознакомившись с присланными как мной так и службой безопасности моей корпорацией документы: — Ждите патрульный фрегат с досмотровой командой, потом можете следовать дальше. Всего хорошего.

— Спасибо.

Через двадцать минут ко второму шлюзу пристыковалось небольшое суденышко. Семь сотрудников пограничной службы за три часа осмотрело все судно. Живых не искало, только контрабанду, оказывается они просканировали все судно и знали сколько живых существ находится на борту. На счет медбокса ничего не сказали, хотя и его тоже осмотрели. Лежавшие в капсулах люди их не заинтересовали. Вот если бы вывозил в сторону работорговцев...

Через полчаса после того как пограничники ушли. Я неторопливо двинулся по коридору, что мне дал диспетчер.

Поглядывая на метки автоматических артиллерийских станций, мимо которых проходил крейсер, на минные поля, думал, что работорговцы тут кровью умоются, пока прорвутся. Хотя вряд ли они досюда дойдут, им просто тут делать нечего. Да и не зря базы флотов находятся на Фронтире, так что, есть кому их встретить.

То, что нас выкинет из гипера, я знал. Все границы были оборудованы сотнями, а то и тысячами диспетчерских станций. Каждая контролировала пространство до пятисот тысяч километров границы, и командовала всеми минными полями, ракетными и артиллерийскими автоматическими станциями, что были им подконтрольны. На этих диспетчерских пунктах стояли оборудования контроля перемещения за гипером, поэтому то флоты и не могли в прыжке пересечь границу и вынырнуть у какой-нибудь планеты. Если это оборудование включали, гипером на подконтрольной территории пользоваться было невозможно, поэтому-то я, выйдя из основного охранного периметра еще два дня летел на простых двигателях, пока Искин не сообщил что можно уйти в прыжок.

— 'Илья Муромец'. Причина прибытия на Зорию? — сразу же получил я вызов от диспетчера космопорта.

— Ремонт. Также доставка крейсера 'Скат' корпорации 'Неомет'. Прошу принять заявку на съем ангара класса 'А' для ремонта и стоянки 'Ильи Муромца'.

— 'Илья Муромец', вас понял. Заявка принята. Место стыковки шлюз 197-С. Передайте управление крейсером Искину космопорта.

— Принято. Передаю.

— Да как ты посмел нас усыпить?! — разгневанная Жорин, как львица в клетке ходила по кают-компании 'Ската' из угла в угол.

'Скат' стоял в ангаре, что принадлежал 'Неомет'. Я только и успел пристыковать 'Барракуду', запереть его и отогнать 'Скат' с пассажирами в ангар, как они стали просыпаться после десятидневного сна.

В чем мне нравились крупнотоннажные корабли по сравнению с малыми. Это скорость перемещения. Если мне в первом полете понадобилось делать восемь прыжков, чтобы достигнуть цели, то на 'Вилдане' пришлось бы делать всего четыре. Так что время нашего полета с места стоянки крейсера сократилось на порядок, более того я еще выиграл четыре дня, прилетев раньше.

Жорин второй пришла в себя и, поняв, что проспала весь полет, очень рассердилась. Именно последствия этой бури я сейчас и наблюдал, устроившись на диванчике.