Победитель получает все. Книга первая. Начало

Лин

— Нет, я все-таки не понимаю, чего ради мы должны тут сидеть! Денежки уже у нас, у этой старой грымзы ничего нет, чего мы тянем? Что-то старшой чудит.

— Но, но! Я попросил бы! Ты, Аррик, с нами недавно, а я с ним огонь и воду прошел. И знаю точно: Ирвин — голова. Если чего задумал, того всегда и добивался. Нееет, старуху просто нужно было дожать. Деревенские нам все карты спутали…

— Да с чего он вообще взял, что у нее может быть хоть что-то? И что из того, что она псионик? Я их в Строме перевидал кучу. И не помню, чтобы кто-то из них был таким уж богатым.

— Дурак ты, Аррик. Понятно дело, что Ирвин не стал бы рисковать, связываясь с псиоником за просто так. Все дело в самой старухе! Ты знаешь, кто она такая?

Тут мужчины внезапно перешли на шепот, и Лин больше не смогла расслышать ни слова.

— Вот сволочи, чтоб вас перевернуло! Чего шептаться? Можно подумать, что тут кто-то может услышать! — мысленно пожелав шептунам провалиться сквозь землю, девушка попыталась подползти еще ближе.

Надо сказать, что ей и так пришлось довольно долго пробираться на цыпочках по темному проходу, так как было до жути интересно — кто же там, в глубокой пещере, да под водопадом, шушукается? Женское любопытство безжалостно гнало Лин вперед, заставив забыть о боязни темноты, и всего остального, что могло бы внезапно из нее выскочить.

Темная узкая расселина, на пороге которой она довольно долго стояла, прислушиваясь, перешла в узкую кишку коридора. Удивительным показалось то, насколько хорошо в нем распространялся звук — спокойно, совсем негромко разговаривающие мужчины, казалось, находились не дальше метра. А на деле, девушка прошла около пятидесяти шагов, ориентируясь на звук и не отрывая руки от правой стены лаза, пока не заметила на стене напротив, отблеск огня горящего факела.

И вот теперь, предстояло приблизиться еще немного — очень уж любопытно было узнать, что же такого особенного в старой Мериде. А то, что мужчины говорили именно о ней, Лин догадалась сразу.

Коридор резко расширялся, переходя в приличных размеров пещеру, уставленную какими-то ящиками, коробками, мешками и бочонками. Голоса доносились откуда-то из самой глубины, с той стороны, где ощерившийся сталактитами потолок освещался пляшущим светом костра.

Самих мужчин девушка не видела, мешала целая стена какого-то деревянного хлама, сваленная в кучу у самого входа. Согнувшись в три погибели, стараясь быть как можно незаметнее, Лин ползла сначала на корточках, потом и вовсе перешла на четвереньки.

— …серьезно? А откуда он сам это узнал?

— Не знаю точно, но, вроде бы, у него в академии кто-то есть.

— И что, никто так и не догадался, что это она?

— Ну, если бы кто-то узнал это раньше, думаешь, старуха была бы до сих пор на свободе?

— С ума сойти! Ну, теперь понятно, почему Ирвин так всполошился! Сама…

Кто «сама», Лин так и не узнала, потому как именно в этот момент решила подвинуться еще немного ближе и, не рассчитав, задела локтем одну из корзин, которая сдвинулась с места с хорошо различимым шорохом.

— Кто тут! Аррик, ты это слышал?

— Да ладно, тебе, Игги. Ну кто сюда полезет? Вся округа знает о Большом Гвырре. Думаешь, найдется идиот, который не побоится его разбудить?

— Да нет, я точно что-то слышал… Пойду-ка, проверю!

Уже не заботясь о соблюдении тишины, Лин судорожно отползала попой вперед обратно в коридор. И, через секунду, врезалась ногой в так некстати подвернувшийся по дороге ящик. Удар разнесся по всей пещере, эхом отразившись от потолка.

Обмерев от ужаса, девушка вскочила на ноги и рванула, что было сил. Она прекрасно помнила, как эти уроды мучали несчастную старуху, и даже не хотела представлять, что они могут сделать с самой Лин, если поймают.

Поэтому неслась без оглядки, не разбирая дороги. Хотя, впрочем, что там разбирать? Дорога и дорога, почти ровная, никуда не сворачивает… Девушка, вытянув левую руку вперед, чтобы ни во что не врезаться в темноте, а правой стараясь касаться стены, бежала к выходу.

Через какое-то время она поняла, что бежит уже слишком долго. Шаги преследователей давно стихли, а выхода все не было. Да куда же он мог деться, в конце концов? Коридор-то ровный. Видимо, просто показалось с перепугу, что обратный путь длиннее. Мало ли, что от страха может почудится.

Убедив себя, что вот-вот увидит дневной свет и услышит шум водопада, Лин продолжила двигаться. И только в тот момент, когда тоннель вдруг резко раздался вширь, девушка поняла, что дело плохо. Коридор закончился вовсе не выходом, а еще одной небольшой круглой пещеркой.

Запыхавшись, девушка остановилась на пороге и прислушалась. В темном тоннеле за спиной было тихо…По-хорошему, надо было возвращаться и искать другую дорогу, ту которая вела бы наружу. Но где-то там бродили бандиты и Лин решила передохнуть хоть пару минут.

Каменный свод пещеры, в самой высокой его точке, имел приличных размеров пролом, сквозь который проникал дневной свет. Ноги от пережитого слегка подкашивались, да и вообще, хотелось присесть. В дальнем от входа углу, Лин увидела кучу булыжников, как нельзя лучше подходящих на роль кресла.

Самый большой, темно-коричневый камень оказался гладким, словно покрытый лаком, и в высоту доходил девушке почти до талии. В принципе, усесться можно было бы на любой из булыжников поменьше, тех, которые симметрично располагались справа и слева от центрального, но Лин приглянулся именно большой, тем более, что полированным был только он.

Она успела сделать несколько шагов. И в тот момент, когда до камня уже можно было дотронуться рукой, он открыл глаза.

От собственного визга, гулким эхом отразившегося от стен, Лин сама оглохла на пару секунд. Зато прошел столбняк, мгновенно поразивший девушку в тот самый момент, когда она увидела, как вовсе не камень, а огромная, глянцево-лоснящаяся голова неведомого чудовища, раскрывает ей навстречу пасть, усеянную сотнями клыков.

Досматривать, как непонятная тварь выкапывается из мелкого гравия, расправляя наполовину присыпанные им клешни, девушка не стала. Развернулась, и не прекращая визжать, снова понеслась в темноту.

Забыв о бандитах, забыв вообще обо всем, кроме мерного цокота за спиной, приближающегося с неотвратимостью поезда, прибывающего на станцию, она бежала так, как, наверное, никогда раньше в своей жизни. Внезапно коридор закончился и Лин, на всех парах влетела в пещеру, из которой ретировалась не далее, как пять минут назад.

Двое мужчин, при виде девушки, удивленно привстали. Не обращая на них ни малейшего внимания, та, словно бегунья на дистанции с препятствиями, на полном ходу перескочила через пару ящиков, корзину, мешок, обежала костер и попыталась зарыться в кучу тюфяков, сваленных в самом дальнем углу.

— Эй! Это что еще за… — Начал было один из них.

— Ах ты ж, … твою растудыть!

По этому возгласу и еще паре менее цензурных слов, которые последовали после, Лин поняла, что ее преследователь ворвался в пещеру. Услышав лязг оружия, крики, какие-то щелчки и грохот разлетающихся по сторонам коробок и корзин, девушка еще плотнее прижалась к земле, опасаясь даже дышать. Куча старых тряпок, за которыми она съежилась, ни жива ни мертва, казалась слабой защитой.

Очень хотелось заткнуть уши, но шевелиться было слишком опасно. Поэтому пришлось мысленно считать, изредка сбиваясь, когда раздавался особо пронзительный вопль или разбивался о стену очередной ящик. Что будет с ней, в случае победы любой из сторон, Лин старалась не думать.

…Девяносто четыре, девяносто пять, девяносто шесть. Что-то подозрительно тихо вдруг стало там, снаружи. Девяносто семь, девяносто восемь… Выглянуть, или рано? Девяносто девять, сто!

Тишина действительно воцарилась крайне зловещая. И самым страшным было то, что никак нельзя было понять — закончилось или нет? Вроде все, но вдруг, все же, нет?

Лин очень живо представила картинку — вот, надеясь, что бой окончен, она смело приподнимает голову над пыльными тряпками и в ту же секунду ее лишается. А мерзкая тварь, уничтожив всех противников, спокойно отправляется в свое логово досыпать.

Воображение у Лин всегда было довольно живым, и картинки, которые порой возникали в голове, особенно, после прочтения очередного любовно-фантастического романа, отличались достоверностью и выразительностью. И сейчас, представив, как ее оторванная голова с удивленно распахнутыми глазами катится по земляному полу, девушка почувствовала вполне реальную боль в шее.

Поэтому, на всякий случай, мысленно досчитала до двухсот. За это время не раздалось ни звука, и Лин медленно, все еще полная самых нехороших предчувствий, выглянула.

В пещере было пусто. Нет, не так. Живых в пещере не было. Не было жуткой твари, которую Лин так и не успела толком рассмотреть, не было и мужчин, которых она так страшно подставила. Вернее, не было одного из них.

Труп второго валялся на полу, у выхода, в луже крови. Что бандит мертв, понятно было и неспециалисту — ну не может у живого человека голова поворачиваться на сто восемьдесят градусов.

Несколько минут Лин стояла, словно находясь в трансе. Она смотрела прямо перед собой, пребывая в каком-то странном спокойствии, словно произошедшее было для нее обычным делом. Потом медленно поднялась в полный рост, будто ничего не опасаясь, подошла к все еще горящему, огню, села на перевернутый ящик.

Над огнем, в котле, кипело и булькало какое-то рагу. Запах мяса и тушеных овощей ударил в нос. Не задумываясь над тем, что делает, Лин взяла рожку, которая валялась тут же, машинально протерла ее краем футболки и зачерпнула дымящегося варева. Поднесла к губам, не чувствуя температуры и вкуса, проглотила. И только потом осознала, что ест обед, который готовили себе люди, погибшие по ее вине. Ложка полетела на пол.

Сначала она просто тряслась, словно в каком-то больном ознобе — холода не ощущала, но все мышцы словно обрели сознание и категорически отказывались подчиняться. Чтобы не стучали зубы, сильно, аж до боли, ей пришлось согнуться и прижать подбородок к коленям — просто стиснуть челюсти оказалось недостаточно.

В таком состоянии Лин пробыла еще некоторое время. Потом начала рыдать. Столкнувшись с суровой реальностью, которая в новом магическом мире оказалась еще страшнее, чем в ее старом, девушка выла, словно раненый зверь. Осознание того, что люди, которые сидели, ходили, разговаривали еще пару минут назад, теперь безвозвратно мертвы, и все это по ее вине, сводило с ума.

После горьких, безудержных рыданий, пришла сонливость. И Лин, не прекращая периодически всхлипывать, крепко уснула прямо тут же, у костра на ящике, прижав колени к груди и обхватив их руками.

Открыв глаза, девушка не сразу поняла где она и как сюда попала. Несколько секунд просто смотрела перед собой, без единой мысли в голове.

Костер погас, хотя угли еще тлели, лишь слегка подернувшись белым пеплом. Значит времени прошло совсем немного. Посмотрев на котел, где остывало тушеное мясо с овощами, Лин мгновенно покрылась мурашками. Она вспомнила, как пробовала еду, принадлежащую мертвецам и ожидала приступа тошноты, однако его не последовало.

Мертвый мужчина по-прежнему лежал там, где его застала смерть, но почему-то уже не вызывал у девушки такой острой реакции. Вообще, вся ситуация стала восприниматься, будто случилась вовсе не с ней. Примерно так сознание оценивает ужасы в книгах или фильмах — вроде страшно, а за душу не берет и внутри ничего не переворачивается. Да и в целом, взгляд на мир остается тем же.

Вот и с Лин сейчас происходило что-то похожее — от пережитого до сих пор слегка потряхивало, но уже было ясно, что с ума от чувства вины она не сойдет, да и вообще… Не так уж и виновата. Во-первых — непредумышленно, а во-вторых — сами нарывались, нечего было по соседству с такими тварями себе логово устраивать!

Кстати, а куда пропал второй бандит? И само чудовище куда-то делось… Увязать эти два события мог бы и ребенок, вряд ли стоило предполагать, что они вместе отправились на прогулку, но все же…

Лин встала и, стараясь особо не смотреть в ту сторону, да и вообще держаться подальше, обошла лежащее на полу тело. Тщательно осмотрев пол у самого выхода из пещеры, девушка сделала неутешительные выводы о судьбе второго разбойника. Кровь и явные следы волочения не оставляли ему ни единого шанса.

— Так ему и надо! — чтобы окончательно успокоить совесть, Лин решила представить произошедшее, как справедливую месть за издевательства над старухой Меридой и другие нехорошие дела, которых эти молодчики, при жизни, наверняка натворили более, чем достаточно.

И, кстати! Что бандиты говорили о Мериде? Кто она такая? Эх, жаль, что так и не удалось это узнать…

А по-хорошему, нужно было, конечно, уходить отсюда, как можно быстрее. Мало того, что где-то по соседству бродит отвратительное чудище, так и предводитель головорезов, некий Ирвин, может вернуться с минут на минуту.

Да и и в деревне оставаться тоже нельзя… Ведь, если предположить, что главарь, это как раз тот тип, который стоял, сложив руки на груди и отдавая команды, то он прекрасно видел Лин и вполне мог ее запомнить. Почему бы и нет?

Хотя… Там же была сама Мерида и Скарт. И бандит вполне мог бы подумать на них, возможно, что и в большей степени, чем на саму Лин. Все правильно, конечно! Она ведь девочка, что с нее взять? С другой стороны, старуха и мальчишка запросто могут ее выдать… Да что там, безусловно, так и сделают! Как ни крути, а нужно бежать.

Окончательно придя к такому выводу, Лин вдруг успокоилась и мысленно собралась — для паники абсолютно не было времени.

Помнится, один из бандитов что-то говорил о деньгах… Что-что, а они бы точно не помешали, особенно сейчас, когда она точно решила, что лучше скрыться.

Девушка окинула взглядом пещеру. Составленные штабелями ящики и сваленные грудами мешки особого энтузиазма не вызывали, а вот небольшой ларчик, размером с тетрадный лист, стоящий на крышке похожего сундука, но побольше, выглядел многообещающе.

Мда. Как говорится — близок локоть, да не укусишь… И маленький сундучок, и большой — оба оказались запертыми.

Лин закрутила головой. Понятное дело, что ключи вряд ли бы просто валялись где-то поблизости, но вдруг?

К сожалению, чуда не случилось. Потому девушка медленно, будто опасаясь, что он вдруг вскочит и набросится, бочком стала подходить к покойнику. Мужчина, само собой, не шевелился, и убедившись в его безобидности, Лин понемногу осмелела.

К счастью, искать долго не пришлось — связка ключей висела на поясе. Сказать честно, если бы потребовалось обыскать карманы мертвеца она, в конце концов, решилась бы и на это, но очень обрадовалась, когда поняла, что делать этого не придется.

Да только радость была недолгой. Оказалось, что из всей связки, подошел только один ключ — к большому сундуку. А самое интересное, наверняка, находилось в маленьком.

Лин подняла сундучок двумя руками и как следует потрясла. Звук был приглушенный, как будто содержимое было то ли обернуто, то ли проложено чем-то мягким, но девушке показалось, что внутри явственно что-то зазвякало. И что бы это могло быть? Деньги? Драгоценности? Не известно на что надеясь, девушка ковырнула замок найденной у костра щепкой. Тот, само собой, не открылся, а деревяшка сломалась.

— Ладно, черт с тобой… Потом открою.

Большой сундук оказался более сговорчивым. Ключ легко провернулся в замке, и уже через пару секунд Лин откинула крышку. И, разочарованная, не сдержала презрительного: «Фи!». Сундук был полон, но вовсе не тем, что она ожидала увидеть… Вместо изысканных украшений, роскошной одежды, украшенной золотым шитьем и драгоценными камнями, ну, на худой конец, золотых или серебряных кубков, там лежало несколько кусков кожи, сложенные отрезы разных тканей, в том числе и чего-то похожего на атлас, какие-то странные бутылочки с завитыми носиками, с десяток небольших полотняных мешочков и штук пять полупрозрачных сиреневых кристаллов, размером с палец.

— Что за хрень? И это сокровище? — Лин достала из сундука один из мешочков, развязала. Внутри оказалась какая-то растертая сушеная трава с сильным и очень приятным запахом. Подумав, девушка завязала мешочек обратно, и принялась перекладывать их все в свою сумку. В конце концов, будь это все мусором, его никто не стал бы хранить под замком.

В сумку полетели и куски кожи, оказавшейся на ощупь просто восхитительно мягкой, и ткань, и кристаллы. А вот когда Лин попыталась затолкать туда еще и странной формы бутылочки, оказалось, что места уже не осталось.

Хотя, надо сказать, она и так оказалась чудом из чудес — все, что Лин туда складывала, проваливалось, заметно теряя и в объеме, и в весе. Но, пузырьки, все же, не влезли.

После того, как девушка практически опустошила сундук, на самом дне обнаружилось еще кое-что. Белая хлопчатобумажная блуза с широким воротом, бордовый тканевый пояс и простые сандалии с деревянной подошвой и верхом из нескольких, переплетенных между собой, ремешков.

Грубая крестьянская рубаха

и

Грубый крестьянский пояс

ничего особенного из себя не представляли, а вот сандалии оказались настоящим сокровищем. Мало того, что позволяли выкинуть, наконец, ужасающие «кусты на ногах», как метко обозвали ее обувку деревенские пацаны, да к тому же давали заветную единицу характеристики, и не абы какую, а именно ту, которая была нужна.

Лин с удовольствием переобулась, отбросив изношенные, практически рассыпавшиеся травяные сандалии, один из которых еще и начал заметно натирать, лишившись почти половины мха, пошедшего на изготовление фитиля.

Потертые кожаные босоножки

Качество: необычное

Интеллект +1

Красота! Девушка вытянула ногу, любуясь обновкой. Даже страшное соседство с покойником не могло помешать ей несколько секунд наслаждаться простым женским счастьем — радостью от приобретения новой шмотки.

Пожалуй, что делать тут больше нечего, да и не стоит забывать о главаре бандитов, который может вернуться в любой момент. Поэтому Лин ухватила покрепче маленький сундучок, который решила забрать с собой и двинулась к выходу.

На глаза вновь попался след от волочения тела и кровавые разводы на земляном полу, напомнившие о мерзкой твари, которая сейчас вполне могла караулить в темном проходе. Поежившись, Лин вернулась и сняла с бочки масляную лампу со стеклянным колпаком.

Эх, как же жаль, что нет оружия! Лин искоса взглянула на труп и лежащий рядом клинок. Хотя бандитов оно не спасло, можно подумать, что ей чем-то поможет… Тем более меч. Да она его даже не поднимет! Вот если бы посох…

— Так, стоп! Мне же Мерида обещала жезл, за яйца скрибов…

Девушка задумалась. С одной стороны, тратить время на выполнение поручения Мериды — дополнительный риск, а с другой, убегать без припасов, денег и оружия — вообще дурь. Если ее через пару километров от поселка сожрут дикие звери, кто будет виноват? Только сама! Мана ведь не бесконечная, в этом Лин уже убедилась на примере недавней охоты на митбагов.

Да к тому же, саму Мериду можно попытаться расспросить по поводу того, что от нее хотели разбойники. Ни в коем случае не давить, просто поинтересоваться. Аккуратно и ненавязчиво… Явно ведь, что там все не просто так. А если вспомнить момент, когда они напали… Дружинники барона или просто бандиты? Почему женщина обманула Леррона?

Пожалуй, побег, все же, стоит немного отложить.

С лампой в правой руке и сундучком подмышкой, Лин остановилась на пороге.

— Я не хотела, честное слово, — обратилась она к мертвому бандиту. — Вы сами виноваты.

Уже собираясь уходить, она вновь вернулась, заметив еще кое-что интересное. Наклонившись, сорвала с пояса трупа небольшой кожаный мешочек, в котором явно звенели монеты. С сомнением, еще раз глянула на валяющийся рядом короткий меч, но брать не стала.

С лампой, тоннель казался не таким уж и длинным, и вовсе не страшным. Осталось только узнать, как же Лин попала в логово неведомой твари, если все время шла прямо?

Сделав всего с десяток шагов, она это поняла.

Коридор, шедший от пещеры бандитов, раздваивался. И, двигаясь по правой стороне, девушка как раз и угодила в тот рукав, который вел не к выходу, а в круглую пещеру с чудовищем. Чтобы выйти наружу, нужно было, просто-напросто, держаться чуть левее. Не прошло и минуты, как Лин убедилась в своей правоте — впереди отчетливо слышался шум водопада.

Выскочив на белый свет, девушка долго и с большим наслаждением умывалась ледяной водой. Через несколько секунд еще раз начало трясти, теперь уже от облегчения. Опасаясь, что не выдержит нервного напряжения и вновь разрыдается, она сунула голову прямо в шумящий поток. Обжигающий холод мгновенно привел в чувство и вернул ясность мысли.

Немного неудобно было выбираться на берег с сундучком в руках, но трофей Лин держала крепко. Правда, пришлось выбросить лампу. С сожалением посмотрев, как она скрылась в бурлящей стремнине, девушка принялась карабкаться, периодически оскальзываясь на мокрых камнях и ругаясь.

Судя по карте, до поляны со скрибовыми яйцами оставалось всего ничего, да и находилась Лин на нужной стороне. Поэтому, отбросив последние сомнения, решила задание все же доделать. Все-таки настоящий жезл, оружие волшебников, не хухры-мухры.

Небо уже засинело, да и ветерок стал ощутимо свежее. Все говорило о том, что вечер не за горами. Ночевать в лесу, особенно после всего пережитого, не хотелось, поэтому Лин постаралась ускориться.

Не отвлекаясь на встречных митбагов, девушка заспешила на место, помеченное на карте здоровенным крестом.

Скрибы оказались всего лишь нелетающими птицами, слегка напоминающими фламинго, только с короткими ножками, и не ярко-розового, а скромного коричневато-серого цвета. Вступать в бой не пришлось, они достаточно наплевательски отнеслись и к самому факту появления Лин, и к тому, что она принялась таскать яйца.

Кстати сказать, ради того, чтобы спрятать будущую яичницу в забитую сумку, пришлось выкинуть несколько мешочков с сушеной травой. Жалко, конечно, но что тут поделать?

Через две минуты задание было выполнено. Обнаглев от пофигизма пернатых, Лин выхватила последнее яйцо прямо из-под носа, то есть клюва, хозяина гнезда, но никакой реакции так и не последовало.

— Удивительно, как вы еще не вымерли.

Скриб скользнул по девушке равнодушным взглядом, сказал что-то, отдаленно похожее на: «ко-ко-ко», и отвернулся.

Подивившись про себя, каким легким оказалось само задание и через какой ужас пришлось пройти по дороге, Лин отправилась в обратный путь.