Акула пера в мире Файролла-11 Снисхождение. Том 3

А вот в Кроттоне мне делать больше нечего, пусть и деревенька, и местные жители живут себе безмятежно.

Впрочем, надо выяснить еще пару моментов. Первый — это сокровища. Предельно ясно, что в том кладе, который откопал папаша старика, была какая-то цацка, которая мне и нужна. Вот только какая именно?

— А что, папаша, клад-то действительно сильно старый был? — понизив голос, спросил я у селянина.

— Не то слово — немедленно подтвердил тот — Отец сказал, а он в этом разбирался. Он вообще был очень мудрый человек. Он же целых три раза в городе был, вот как!

Ну, если так, то точно это был эксперт по сокровищам, прочь сомнения!

— А опишешь мне этот клад? — вкрадчиво поинтересовался я у него — Что там было? Может, нечто выдающееся имелось? Не такое, как обычные монеты и украшения?

— Не помню я — развел руками старик — Да и не смотрел особо, на что мне те сокровища? У нас тут все по-простому, золото не в ходу.

— Понятно. Спасибо и на том — поблагодарил я старика — Последний вопрос — где брата в Тронье искать не знаешь? Может, торговцы говорили что?

— Нет — покачал головой старик — Ничего. Да я и не спрашивал. И что он мой брат им не говорил. Позор это.

— Понимаю — вздохнул я — Шутка ли — отца обворовать.

— Стыдоба какая — поддержал меня старик — У нас о таком до Гарри даже не слышал никто. После этого случая кое-кто даже двери на ночь запирать стал!

Бросить все, и переселиться в Кроттон. Благословенное место. Денег нет, простота нравов. Рай на земле, да и только.

Но — не по мне такая роскошь, слишком много на мне всего висит. В смысле — долгов, обязанностей и обещаний. И одно из них мне надо выполнить прямо сегодня, хоть и не хочется. Точнее — прямо сейчас.

Додумывал эту мысль я уже на широченном мосту, стоя перед воротами замка, вид которого поначалу меня восхищал, а сейчас даже и не трогает уже. Привык.

— Милорд Хейген — синхронно бахнули в одоспешенные грудины кулаки рыцарей, стоящих у входа.

— Привет, служивые — приложил руку к сердцу я в ответ — Брат Юр дома?

— Вроде да — переглянулись стражи.

— С утра был, это точно — добавил один из них — Я его видел в трапезной зале, он у поваров ревизию устроил, мешки с овсянкой пересчитывал.

— Кому эта овсянка нужна? — проворчал высоченный рыцарь, скривившись — Жду не дождусь, когда меня на какой-нибудь форпост отправят. Или в миссию. Пусть даже в распоследнюю дыру, лишь бы там харчевня была. До чего дошло — мне ночью еда сниться начала.

Остальные стражи печально вздохнули, признавая его правоту.

— Ничего, парни — приободрил я рыцарей — Будет и на вашей улице праздник. На континенте большое немирье началось, то там полыхнет, то тут загорится, так что скоро у вас работы прибавится.

Рыцари переглянулись, по этим взглядам было понятно, что для них это новость.

— Но я вам ничего не говорил — поспешно произнес я — Договорились?

— Прямо вот война? — уточнил здоровяк.

— И не одна — понизил голос я — И на Востоке, и на Юге. Да и на Западе вот-вот драка за корону начнется.

— Ох ты! — оживились рыцари — Запад — это хорошо, это куда лучше, чем Восток. На Востоке свинину в харчевнях не подают, там одна говядина и баранина, а это не сильно радует.

Надо брату Юру сказать, чтобы он на продуктах не экономил. Коли всегда идейные рыцари больше думают о том, чтобы поесть, чем о том, что на войне убить могут, значит, они изголодались до предела. Или чтобы он их кому-нибудь на прокорм сдавал. Я вот десятка три к себе взять могу. А может и полсотни. Есть у меня все-таки идея отреставрировать родовое поместье, то, что зовется Эринбург. Если туда рыцарей заселить, то под их защиту можно рабочих поместить, которые сожженные здания отреставрируют.

Кстати! Надо бы к Герву или Глену наведаться, посмотреть, как у них стройка идет и узнать, в какую сумму рабочие обошлись.

Оставив стражников обсуждать гастрономические преимущества прожаренной свиной отбивной перед тушеной с овощами говядиной, я вошел в резиденцию Ордена. Что приятно — на этот раз Назира пропустили со мной без особых вопросов. То ли он примелькался, то ли сработала репутация. Юр же дал мне возможность приходить к нему тогда, когда я пожелаю, вот право это и выстрелило, распространившись на тех, кто меня сопровождает.

Немного поплутав по коридорам и переходам, я с грехом пополам добрел наконец до знакомой двери.

— Жди здесь — сказал я Назиру — Господин казначей не любит, когда в его каморку много народа набивается.

Ассасин ухмыльнулся, давая мне понять, что до причуд господина казначея ему дела нет, но мой приказ он выполнит. Раньше он такого себе не позволял. Прогрессирует мой телохранитель, причем стремительно. Еще немного, и мной командовать начнет.

Я постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел внутрь каморки.

Брат Юр сидел за столом и что-то писал, стремительно водя пером по желтоватому пергаменту.

Услышав скрип двери, он поднял голову и, не проявив ни капли удивления, сказал:

— А, Х-хейген. Ж-ждал, правда, еще в-вчера вечером. П-подзадержался ты.

— Дела, почтеннейший Юр, дела — выдал я очаровательнейшую (на мой взгляд) улыбку — Ни минутки нет, всем-то я нужен, везде поспеть надо.

Ждал вчера. Стало быть, мой флегматичный друг и советчик уже знает все. Почему я даже не удивлен?

— Одна из ф-фатальнейших человеческих ош-шибок — брат Юр вытянул руки перед собой и пошевелил пальцами — Н-не стоит даже п-пытаться успеть везде, в этом н-нет никакого смысла. В-во-первых, ты неминуемо оп-поздаешь всюду, т-так ничего и не успев, в-во-вторых у тебя создастся вп-печатление, что т-ты всем нужен, а это не т-так. И с-самое главное — делая м-множество д-дел, т-ты забудешь, какие из н-них твои, а какие нет, в результате ты ост-танешься наедине с ч-чужими долгами и ч-чужими проблемами, к-которые отныне с-стали твоими. Всем х-хорошо, в-все д-довольны, а т-ты намыливаешь для себя п-петлю.

— Мудрые мысли и великие изречения брата Юра, том тринадцатый, страница девяносто пятая — не удержался я от шутки, плюхаясь на жалобно скрипнувшее кресло.

Хотя юморок-то черный. Он никогда ничего просто так не говорит, вот и здесь это имеет место быть. И про чужие дела упомянул, и про петлю. Совпадение? Не думаю.

— Х-хорошо — пожал плечами казначей — Х-хочешь гореть на ч-чужом костре — в-валяй. Т-твоя жизнь, т-тебе видней.

— Не обижайся — я виновато заморгал — Просто настроение хорошее.

— Это прекрасно — скупо улыбнулся брат Юр — Ч-что мне всегда в т-тебе нравилось, т-так это то, что т-ты не теряешь п-присутствия духа д-даже в самых неблагоприятных д-для тебя ситуациях. И чем твои д-дела хуже, т-тем лучше т-твой душевный н-настой. З-защитное свойство п-психики, я так д-думаю. Н-не к-каждому такое д-дано.

— А что, у меня все плохо? — удивился я.

— Р-разумеется — брат Юр жалостливо посмотрел на меня — Т-ты меня не п-пугай. Я ч-человек мнительный, с-самолюбивый, и личные ош-шибки переживаю оч-чень тяжело. Особенно если дал н-неверную оц-ценку происходящего. М-может, это у тебя в-вовсе не с-свойства никакие, м-может ты просто идиот? Т-тогда это многое об-бъясняет.

— Например? — требовательно спросил я у него.

— Н-например? — казначей сплел пальцы в 'замок' — Например, умный ч-человек никогда не встанет м-между матерью и сыном. П-просто в этом с-случае он п-при любом раскладе будет виноватым, к-ка бы дело не п-повернулось. А с учетом т-того, что за кем из этой п-парочки все р-равно останется трон, т-то еще и безголовым. Или ч-четвертованным, что в-вероятнее всего.

— Стесняюсь спросить — откуда такая уверенность в данной развязке? — полюбопытствовал я — Не исключено, что обойдется и без этого.

— Не обойдется — сказал, как отрезал брат Юр — Если в-верх возьмет Анна, она с-сведет счеты с-со всеми, кто п-поддержал ее сына. С к-каждым из вас, м-можешь мне поверить, я ее з-знаю. Ему тоже не поз-здоровится, это н-наверняка, но вам п-придется раз в сто х-х-хуже. Если же победит В-вайлериус, то Анне, с-скорее всего, не ж-жить. Принц ее не т-тронет, но Витольд нав-верняка сделает все, ч-чтобы она ум-мерла. Мой с-старый друг не очень х-хороший стратег, но в п-подобных в-вопросах у него опыт ог-громный, уж я-то его з-знаю. Не м-могу п-предположить, что им-менно это будет — разъяренная толпа, яд, к-кинжал, но это случится. И это б-будет началом в-вашего конца. Вы просто не п-понимаете того, что со в-временем з-злоба и жажда м-мести из души В-вайлериуса уйдут, а з-заместить их будет неч-чем. Там останет-тся одна п-пустота, потому что у н-него никого б-больше на свете н-нет. Друзья м-мертвы, любимая м-мертва, мать м-мертва. Когда-то эти л-люди стояли между н-ним и одиночеством, а т-теперь ушел п-последний из них. И вот к-когда он это осоз-знает в полной м-мере, то н-начнет искать т-тех, кто в этом виновен. Д-далеко ему х-ходить не прид-дется. Отдельно з-замечу, что к-крови он больше не б-боится, вы приучили его к н-ней.

А ведь я размышлял об этом. Правда, заходил немного с другого конца, но смысл был тот же.

— Что до т-тебя — я расстроен — в голосе брата Юра был нескрываемый упрек — Нач-чнем с того, что т-ты все-таки спелся с В-витольдом, хоть я и сов-ветовал тебе этого не д-делать.

— Мне казалось, что вы друзья — заметил я

— А мне каз-залось, что мы с тобой д-друзья — парировал казначей — Мы оба ош-шиблись.

— Я никогда не выступлю против тебя — мне стало очень неловко — Кто бы меня об этом не просил.

— Но ты ж-же вступил в с-союз с Витольдом? — уточнил брат Юр — Причем з-знал, что мы с ним нав-верняка будем с-стоять по разные с-стороны.

— У меня союз не с ним — покачал головой я — Тут другое.

— Поясни — попросил казначей.

— Это вопрос выживания — усмехнулся я — Анна обращалась к Хассану ибн Кемалю, она хотела разместить заказ на мою голову. Он ей отказал, но в Раттермарке еще немало хороших псов войны, клинки которых можно купить в достаточном количестве. Достаточном для того, чтобы прикончить меня. Я всего лишь защищаю свою жизнь. Пока Анна на троне, я нигде не буду в безопасности. Сядь на престол Вайлериус — и у меня станет одной головной болью меньше.

— Вот как — брат Юр потер подбородок — Я про з-заказ не знал. Д-догадывался, да, но не знал наверняка. С-старею.

— Что Витольда — я ему не верю — продолжил я — Мы все, если говорить прямо, не лучшие из людей — и я, и вы, и, вон, Назир, что за дверью стоит. У нас всех есть и маленькие просчеты, и немалые грехи, и много всего другого, о чем вспоминать не хочется. Но тут уже ничего не изменишь. При этом, мы все-таки в большинстве случаев стараемся поступать по-людски, иногда даже по совести. А он — нет. Но так уж вышло, что он стал для меня связующим звеном с принцем в этой истории.

Казначей уставился на меня. Он просто молчал и смотрел, даже не мигая. На пару он превратился в некое языческое изваяние, вроде 'каменной бабы'

— Д-держись от него под-дальше в ближайшие д-день-два — наконец произнес он — Ос-собенно если он надумает п-прогуляться по воинскому л-лагерю. Если поз-зовет с собой — не х-ходи.

Ясно. А квест где? Я же, по сути, Витольда могу спасти, должен быть квест?

Или нет? Или это хитрый казначей меня провоцирует, на предмет 'скажу-не скажу'?

— Да вряд ли я что-то подобное смогу сделать ближайшее время — негромко сказал я — Сегодня мне надо идти к королеве и предложить ей добровольную сдачу. Есть у меня подозрения, что ей это не слишком понравится.

— Мой юный д-друг, ты невероятно н-нелогичен — отметил брат Юр — Это одновременно т-твой д-дар, и твое п-проклятие. В самом н-начале нашего знакомства я все г-гадал — как тебе уд-дается уцелеть в т-твоих похождениях? А теперь п-понимаю — судьба не успев-вает принять р-решение о твоей с-смерти. Она только з-заносит руку с п-пером, чтобы подписать указ о твоей г-гибели, а ты раз, и все ставишь с н-ног на г-голову.

Я рассмеялся.

— Ничего смешного — брат Юр потер лицо рукой — В-вдумайся в то, что я тебе с-скажу. Ты вступил в к-коалицию с м-мятежным принцем р-ради того, чтобы св-вергнуть с трона его м-мать, которая х-хочет твоей смерти. И на следующий же д-день ты идешь к ней в з-замок, чтобы п-предложить ей сдаться в р-руки м-мятежников. Тебя ничего не с-смущает?

— Ну да, звучит странновато — признал я.

— Странновато? — брат Юр глубоко вздохнул — Что ты, дорогой д-друг! Это звучит как б-бред высшей катег-гории. Это как уд-дарить себя самого к-кинжалом в печень и сказать п-при этом: 'Не х-хотела раб-ботать нормально? Вот тебе, п-получай'. А знаешь, что з-здесь самое з-забавное?

— Что? — заинтересованно спросил я.

— Ты м-можешь уцелеть — брат Юр хлопнул ладонью по столу — Против всех законов лог-гики. Так вот если ты останешься ж-жив, то держись п-подальше от Вит-тольда. Жалко б-будет, если... Если с тобой что-то случ-чится.

— А тебе его не жалко? — спросил я у казначея — Вы же вроде друзья детства. Столько лет, столько воспоминаний.

— Друзья д-детства делятся на две кат-тегории — брат Юр выбил по столу пальцами барабанную дробь — Первых почти не пом-мнишь, и, случайно в-встречая на улице, потом еще с п-полчаса пытаешься с-мообразить, откуда т-тебе з-закомо это лицо. А в-вторые никогда тебе д-друзьями и не б-были, просто с ними с-связано много д-добрых воспоминаний, а п-потому тебе каж-жется, что и они с-сами славные л-люди. А это почти в-всегда не так.

— Ну, не знаю — я почесал затылок — Прямо уж всегда?

— Если в-все дети рождаются д-добрыми, то откуда в-вокруг нас столько з-злобы? — устало спросил у меня брат Юр — Не знаешь? И я не з-знаю. Мы не можем п-понять в детстве, кто есть кто. А п-переоценку после, повзрослев, д-делать б-боимся, чтобы не раз-зрушить созданную н-нами же самими иллюзию о т-том, как мы были сч-частливы тогда, в д-детстве. Ладно, эт-то все слова, слова...

— А ты сам в это дело полезешь? — поинтересовался я у казначея — На Западе?

— Нет — покачал головой он — Фон Ах-хенвальд з-заявил, что это не н-наша война, и я с ним п-полностью согласен.

Значит, он опять останется в тени. И поддержит он не принца, теперь я в этом уверен. Плохо. Если брат Юр впишется, пусть даже неофициально, за Анну, восставшим придется тяжеловато.

— И я тож-же не рвусь туда — продолжил казначей — Я з-знаю Анну давно, В-вайлериуса вообще с рож-ждения. Как я м-могу выбрать, кто из н-них мне дорож-же?

Можешь, можешь. Уже выбрал.

— Думаю, что тоже выйду из этой игры — помолчав, произнес я — Ты прав. Или займу пассивную позицию. Ну, при условии, что Анна меня нынче не повесит на крепостной стене.

— Как я уже с-сказал, ты на р-редкость везуч, д-друг мой — брат Юр встал из-за стола и приблизился ко мне — Вдруг и с-сегодня удача тебе улыб-бнется?

— Хотелось бы верить — я тоже встал, понимая, что аудиенция окончена.

— Глядишь, ты еще п-поделишься со мной с-своим вез-зением— казначей похлопал меня по плечу — И еще — я ц-ценю то, что ты д-держишь свое слово. П-пусть и с опозданием, но ты ж-же пришел ко м-мне, все рассказал? Для м-меня это очень в-важно.