Могиканин (Litrpg)

Сразу увидел в более-менее выровнявшемся месте трухлявый пень и другие деревца много выше и толще первых, но чуть на возвышенности. Вот цель! Куда и направлю мокрые стопы! Но для восхождения требуется сначала спуститься. Так и делаю.

Спустился ниже, всё равно, как на тёмной стороне луны. В середине скрытой мини-полянки сплошная плешь, обросшая кругом то ли камышом каким-то, то ли пшеницей. По земле стелется мох. То ли высохшее русло речушки, то ли большого ручья. Вновь с трудом, проскальзывая ногами о глину и камни, поднялся. Оглянулся. Там, где стояли ирокезы, возвышается лишь моё одинокое дерево. Обзор со стороны знатный. Вот здесь я и укрывался всю ночь. Под тем деревом кусты и высокая, но редкая трава. Именно под этим деревом. Вокруг никого. Надо хорошо запомнить расположение места. Пригодиться. Там мой первый тайник. Специальное временное укрытие, да и для отхода, таким как я, годно.

Туда. Я немедленно выбрал направление противоположное тому, куда только что посмотрел и куда скрылись мохоки. Сразу задышалось с облегчением. Я и сам не мог объяснить почему, как будто гора скатилась с плеч, что гнула к земле. Стало свободнее как-то, поводил плечами.

На поляне внизу повсюду полевые цветы, приятные глазу. Красные, синие, жёлтые, белые. С той стороны поляны, куда я направился, трава становилась всё гуще, теперь словно ныряю в пшеничное поле. Травка достигает пояса, если не выше. Даже если заметят издалека, можно пригнуться, залечь и попытаться уползти. По движению одних макушек стеблей, если гуляет хоть маленький ветерок поверху, уже затруднительно вычислить спрятавшегося человека, да и вовсе не найти ретивого беглеца, если сунуться вдруг вдогонку. Очень выгодно для человека особо спешащего улизнуть в неизвестном направлении, так чтобы и с собаками не найти. Об этом надо всегда думать. Запасные пути отхода, так сказать, на всякий пожарный.

На вершинке очередного овражка меня обогнала всего на пару шагов чёрная змейка, быстро прошуршала под ближайший пень. Надеюсь, не ядовитая. Не хватает мне еще змеиного укуса до кучи.

Почва здесь мягкая, ступать легко и приятно. Одно удовольствие прогуляться по лесу утречком при встающем солнце. Листва с песком устилает путь. Иду без всякой тропинки напролом. Заодно вдыхаю ароматы цветов и поражаюсь разнообразию чувствительных бутонов и букетов, созданных геймдизайнерами. На полном серьезе имитируют настоящие цветы. Молодцы! Совсем, как в реале. Даже придраться не к чему, чесслово.

Запах трав, сосен, смолы, как натуральный. И на цвет, и на запах, и на вкус. Пожевал на пробу стебель для полной убедительности — никакой разницы. От слова совсем. Умельцы. Да и только. Просто гении. Обыкновенные гении.

Под ногами ближе к лужицам попадают семейства грибов, топчу не стесняясь, разглядывать и выбирать некогда. Мелькают какие-то малозначительные надписи названий.

Сейчас поляна особенно хорошо залита лучами солнца, но радоваться и расслабляться не для меня. Хотя, было бы очень здорово поваляться беззаботно часок-другой на таком солнышке. Не время. Это надо было делать там — на стартовой площадке, чем я, собственно, в своё время и воспользовался, чтобы искупаться.

После начального беглого осмотра, вместе с радостью меня тут же посетила неуверенность в собственных силах и страх. Зыбкость кратковременной победы накрыла вместе с призрачностью этого случайного успеха. Всё-таки путь в десяток миль неблизкий. Но время у меня есть, даже с запасом. Однако гулять беззаботно не получится, на этой стороне поляны я всё равно, что голый.

Индейцы легко могут со мной расправиться или по каким-то только им ведомым вещам учуять или унюхать моё присутствие, словно собаки. Наследил я порядочно и не только у ручья и под деревом, но и здесь видна на песке дорожка от мокасин. Куда её денешь? Если маскироваться, то надо было это делать сразу, а теперь момент упущен. Сразу оно как-то в голове не отложилось. Не возвращаться же назад из-за этого, когда столько прошёл. Взять пучок веток и заметать прямо по песку, хоть сейчас. Только дурак может спутать следы человека со следами копыт оленя или другого лесного животного. Чего стоит одна разграбленная закладка неумелой рукой новичка? Как-то ведь они меня уже выследили, вычислили и даже явились к дереву, где я прятался. Только чудо сохранило волосы на моей куриной башке.

Мне стало здесь неуютно и не по себе, что-то стало безотчётно волновать и беспокоить. В мыслях нарисовалась сама собой картинка расправы надо мной. Безотчётный страх за скальп и голову моментально пронзил всё тело и накрыл разум. Это неизбежно, мой друг. В такой кровавой игре для неподготовленного перца один исход.

Что я, по-вашему, трус? Ничуть не бывало.

Ещё раз оглядываюсь по сторонам, как загнанный зверь. Но испуг присутствует, хотя пытаюсь переломить вредную ситуацию внутри. Стоя внизу ничего не увидишь. А может, за мной уже следят?

Это становится уже навязчивой мыслью. Мерещится, как будто за каждым деревом и за каждым кустом подстерегает злобный минг. Стоит только отойти к буйным кустам с поляны или углубиться дальше, войти в лес с открытой местности, как попаду в лапы хищника. Неважно серо-буро-малинового, краснокожего или бледнолицевого. Минутное малодушие не проходит. Но что-то не так... Не отпускает.

Что ж такое? Почему я так боюсь смерти? Хотя знаю совершенно точно, что в игре смерть не единственная, как и жизнь. Их много, этих самых жизней, а значит, есть возможность возрождаться и умирать. Это здесь обычное дело. Пора бы свыкнуться с мыслью и привыкнуть к псевдореальности.

А значит, возрождаться и умирать на самом деле обыденное дело. Это просто, старик. Умер и восстал. Восстал и умер, как Христос, да простят меня верующие.

Что значит привыкнуть? Слово привыкнуть здесь ключевое, но как можно привыкнуть к собственной смерти? Ну-ка, скажите-ка мне!

Привычка к смерти не привыкать, наверное. Засела эта привычка глубоко в генах. Или это уже прописано на уровне инстинктов, как воспроизводство себе подобных. Остается жить под страхом, что всё это может мгновенно или постепенно закончиться, накрыться сверху медным тазом или тазищем. Остаётся смириться, что жить вредно — от этого умирают.

В любом случае, помирать обидно. Даже здесь, в этой игре.

Шагаю всё шире. Делаю ещё один шаг, оборачиваюсь. Тишина. Ещё, шаг за шагом преодолеваю расстояние, что разделяет с манящим лесом. Всё ближе и ближе. Лишь бы не быть внизу, как на ладони — мишенью в тире. Здесь в овраге я, как будто голая мишень. Сверху очень легко высмотреть и напасть, а снизу очень легко стать жертвой.

Поднимаюсь выше через ещё один участочек редкого молодняка, а сам думаю. Для таких, как я, прорабатывали эту местность вероятно специально с умыслом.

Почему я так боюсь смерти? Нет! Не верно! Я не боюсь смерти в реальности. Веду там себя намного смелее, раскованнее что ли, чем здесь. Отчаянный сорвиголова! Парадокс. Я боюсь смерти в игре. Почему? Ведь здесь будет гарантирована вечная жизнь. Та самая следующая попытка. Здесь можно идти без оглядки и посмотреть, что будет. Просто ради праздного любопытства. Зачем осторожничать? Надо действовать смелее. Напролом. Опрометчиво. Дерзко. Самоуверенно. Не оглядываясь. Я же прячусь, как трус. Не обидно? Чего-то выжидаю? Манны с неба, что ли? Плюшек? Их не будет. Бонусов? К чёрту стереотипы. К чёрту осторожность. Надо действовать! Убьют, так убьют. Снимут скальп, так снимут.

Смерть, вообще, понятие эфемерное. Для тех, кто умер, смерти нет. Смерть существует только для живых. Пока живой боишься, умер и никаких тебе страхов.

А вот интересно, как выглядит в таком мире самоубийство игрока, если бы я вдруг решил ни с того ни с сего наложить на себя руки. Само собой это не ведёт к тому, что я умру и в реальном мире. В реальном-то мире я как раз останусь в живых. Вот взял бы и этим самым томагавком сел и перерезал вены на руках, а то и как самурай себе харакири организовал. Вжик... и голова с высунутым языком на песке. Админы! Подождите, не отключайте, я только скриншот сделаю себе на память и свалю с этого мирка! Ага! Смешно! Как вам это понравиться? Тем самым выразил протест, так сказать. Кладу я на вас на всех с админом большой прибор!

Но такой результат, сразу скажу, не по мне. Чё-то как-то не того. Вяленько. Стрёмно. Сам сюда так старался попасть, отвалил кучу хренову бабок, что смалодушничать при первой трудности смешно.

Как-только достиг самой высокой точки очередного овражка, в глазах вдруг зарябило. Появилась уверенность или мне просто стало начихать.

Словно какая-то светящаяся мушка, сорвалась с брызнувшего ярко луча солнца, попала на глаза, села и пронзила насквозь поверхность роговицы глаза, затем внедрилась через радужку, проникнув прямо в самый зрачок, достигла хрусталика и в отражении устремилась обратно в небо, стремительно увеличиваясь и набирая скорость, ускользая и удаляясь, будто белый голубь. Чтобы затем из птицы на пути на гору раскрыться вдруг, как петарда над головой или всего лишь расправить крылья прямо перед самым моим носом, словно гигантская серебряная прямоугольная бабочка в виде таблички из воздуха, с размахом крыльев не менее фута. Только всё это бесшумно.

Что там ещё? Грешным делом, я даже подумал по началу, что это мне в глаз угодила стрела. Слава богам, это не так.

Ого! Неплохая прибавка! В верхнем углу имеется справочная информация. Так. Тыкаю пальцем в прозрачное окно. Читаю.

Успокоили! Уже хорошо! Возможно, Вам это удастся только со второй попытки. Как бы не так! Я обязательно захвачу эту закладку с первой попытки, чего бы мне это не стоило. Вы всё ещё сомневаетесь в этом? Тогда я иду к вам.

Шумно продрался кое-как сквозь новые густые заросли кустов ближе к остальным деревьям. Теперь снова через молодняк. Вниз уже не спускаюсь, лезу выше. Дальше нависают и обступают настоящие сосенки и ели аж в два обхвата. Эти деревья поднимаются стеной к небу, но до них ещё пройти полсотни ярдов. Из песчаной земли торчат кривые, словно пляшущие, корни лиственных деревьев.

Стены леса достиг лишь тогда, когда миновал пять или шесть спусков и подъёмов. Потратил уйму времени. Легче обойти со стороны, куда исчезли минги, но кто ж об этом знал?

Занят радостными мыслями и рассуждениями. Даже боли не почувствовал, когда наткнулся на торчащий из земли корень. Чертыхнулся, едва не упал. Упругий и крепкий мерзавец опять царапнул по ранке на ноге, именно в том месте, где случайно нарвался на сук, когда спрыгнул с дерева. Исчезло ощущение полной беззащитности. Новую лужу пересёк напрямую. Одну ногу промочил. Ускорился, словно разведчик в тылу врага перебежками достиг леса гуще, через кусты и молодняк, где временно спрятался. Почему-то решил, что здесь самое подходящее для остановки место.

Так и есть. Поляна-то, в натуре, закончилась. Вот оно!

На окраине глубже в кустарнике присел, прежде всего, для того, чтобы на себе заштопать чёртовы индейские штаны, прорванные суком и корнем, а то ведь очень неудобно так бегать. Ветками кустов, к тому же, оцарапал правую ногу, а точнее голый верх икры между болтающимися кусками кожи. Для чего выточил из прутика деревянную иглу с дырочкой для жилки. Вооружившись иголкой начал с энтузиазмом немедленно своё портняжье дело. Как умею, не судите строго.

Если считать, что засел над поляной, то здесь как на вышке, а если повернуться, то на краешке неизвестного необследованного леса. На малюсеньком пятачке. Столкнуть меня вниз легче легкого, тогда я покачусь кубарем.

Отвлекаюсь и снова, как портной высматриваю и ощупываю кожу. Шить на себе, ещё то занятие. За минут пять управлюсь. Только прихвачу надёжнее. Это я умею. Всё равно, что халтурить по чёрному. Здесь в кустах, меня, вряд ли, сразу заметят снизу, а если появятся на поляне, я их сам вперёд замечу. Второй раз прочесывать лес в этом месте индейцы точно не будут. О том, что могут зайти со спины из-за сосен, даже не задумывался. В густой кустарник не поползут, если сам себя, конечно, не выдам.

Вот так под укрытием делал своё дело все десять минут, неуверенно и рывками, чувствуя, что вот-вот могут спугнуть и потревожить, как присевшую на ветку птицу. Временами поднимал голову и прислушивался к лесу, как суслик. Птички порхают. Ветерок. Спокойствие. Высоко сижу, далеко гляжу.