Могиканин (Litrpg)

Так. Два ключа с питьевой водой в виде медицинских чаш со змеёй севернее. Здесь. Влага ведь как лекарство от многих ран и болячек помогает. Чуть правее в том направлении черепа пищзакладок. Ещё, ещё и ещё. Чьих пока неизвестно. Веду грязным пальцем обратно по кривой к югу. Моя вещевая в виде кинжала. Не могу налюбоваться. Вот она! Есть! Начинает подмигивать! Вот она родненькая! Одна единственная! Похоже одна на всю здешнюю локацию. Всё возможно. Таких в этом лесу на пути к форту больше нет. В природе не существует.

Девять часов на десять миль в стане врагов и на нейтральной территории. Слезы. В час по миле роскошь. Милю я могу преодолевать за пять— десять минут, если само собой мне никто не будет мешать, при том что буду тупо идти пешком. Даже если не сильно петлять зайцем и не будет подобных неровностей, как на этой полянке, дойду скорым поездом по расписанию аккурат за час. Это же надо ещё умудриться совершить такое — не успеть на праздник. Даже беззвучно рассмеялся над своими глупыми опасениями, что прокручивал в голове, насчёт того, что так неудачно спрыгнул с дерева часок тому назад. Теперь смешно. Всё это было бы смешно, когда бы, не было так грустно. Почему то вдруг ни к селу ни к городу вспомнилось в виде присказки. Айда! За мной!

Но что меня там ждёт? Если само собой не провалюсь сквозь землю.

Прощальный взгляд. Еще одно мгновение насладиться видом брошенной поляны и того спасительного дерева, что торчит макушкой вертикально вверх, будто индийский железный столб, что не ржавеет тысячу лет. Отсюда его ещё если не хорошо, то кое-как видно. Тем более, сверху. Но нет! Мне стало, даже жаль, оставлять полянку. Всё-таки с годами я становлюсь сентиментален, излишне сентиментален, а всё по таким пустячкам и мелочам. Просто потому что здесь хорошо дышится. Бросай эти глупости, старик! Навсегда! Нас ждут великие дела! Но нет! Не то! Не так скоро, дружище! Ничто не вечно под луной.

Проверил на руке сплетённый обод для узнавания меня и обозначения союзником новоявленным другом Томасом. Где ещё я его встречу? Лес большой. Неумело поправил нарушенную бахрому, распределив равномерно по краю на залатанной кожаной штанине, чтобы не висело выдранными клочьями и кусками кое-как, как на вшивой собаке, а гляделось свысока смотрибельно и эстетично. Не хочется уподобляться грязному дикому индейцу, что сидит в куче мусора у потрёпанной временем палатки, скорее я отдельная история и ответвление — некий выставочный вариант. По крайней мере, так нарисовалось у меня в голове.

Лес расслаблял своим необъятным пространством, но в тоже время заставлял держаться в напряжении. Я не успел удалиться на достаточное расстояние от поляны с деревом даже и теперь, когда чувствовал что распирает грудь от необходимости действия, чтобы обозначенные точки мест пребывания навсегда поглотил лес. Скоро радость обретения свободы сменилась диким жутчайшим отчаяньем, от чего в пору впасть в настоящую, отнюдь, не виртуальную депрессию.

Знал, мне осталось покрыть не такое большое расстояние для того, чтобы достичь первой в игре вещзакладки с сюрпризом, до моей первой в игре виктории, для себя я уже дело считал решённым и закладку абсолютно своей, присвоенной за старания и труды, а там недалеко и чужие пищевые тайники на подходе. Тратить положенные сутки на вскрытие я не собирался, как в первый раз. Возможно, мне они не очень-то потребуются. С голоду не помру. Советуют брать сейчас, возьму. Манил особенный подарок. В мечтах рисовался выгодный комплектик в виде эликсира восстановления сил и для залечивания полученных ран с набором ножей или каких-нибудь хитрых индейских приспособлений, но точно — дополнительное оружие в лесу не помешает. Хотя рисковал получить нечто другое. Ранка имелась, хоть и небольшая, но проверить на деле никому не возбраняется и не воспрещается, как действует подобный виртуальный доктор. Эликсир лучшее средство для такого испытания. Иначе, что ещё может быть в этой закладке такого приятного и необходимого в быту для индейца?

Заманчиво. Восстановиться — ой, как надо! По другому на этот мир взгляну. Поэтому я теперь решился выложиться максимально. Бегом. Тяжко бежать по пересечённой местности. Благо силы ещё были, но ночь не спал. Отдохну там. Непременно. Лишь заступлю за границы вражеских земель, ведь всё это время я находился всё равно, что во вражеском лагере во власти страха и неуверенности в собственных силах, как кошка боялся ступать на мокрое место. Однако избежал смерти. Мне дан шанс. Вот и используем по назначению для наращивания боевых навыков, опыта и мускулов с параметрами. Возможно, подрасту в уровнях. Уже пора. Два испытания позади! Остаётся одно единственное и дело в шляпе!

Местность более-менее выровнялась. Лес оказался всего-навсего тоненькой мохнатой полоской. Впереди ещё молодняк, за ним маленький овражек. Ниже участка кусты и пустоши с травой. Здесь не то, что деревца захудалого, даже куста нигде не видать. Пространство открытое. Длина почти в две мили. В конце, там, где начинается настоящий густой лес, где-то есть эти пресловутые пищевые закладки. Целых три штуки с черепами. Но главное не эти закладки, там есть два источника питьевой воды. Добежать плёвое дело, но стоит ли терять время. Делать крюк. Каждая минута пусть не на счету, но очень дорога отдельно. По пути чуть углубиться в лес ничего не стоит, но далеко отклоняться всё же не надо. Пока есть силы, дойду до форта. Потом возможность посетить эти места повторно. Меньше, чем в полмили другие закладки. Самая ценная вещевая. Без неё вообще никуда. Крюк будет, но в другую сторону. Затем две пищевые, буквально, через сто ярдов. Одна возле другой. Двести семьдесят градусов по азимуту. Потерплю. Кто знает, что может произойти за это короткое время моего странствия в диких лесах. Хотя без воды тяжко. Во рту пересохло ещё сильнее, после выпитой паршивой воды в грязной лужице. Зачем я только это попробовал?

По карте провёл подсчёт на глаз, отталкиваясь от прежних показателей достаточно точно. Примерное расстояние до пищзакладок и самое главное до самой заветной вещевой составляет две мили. Всего каких-то две мили по лесу. Меньше чем полчаса, чтобы закладка стала моей.

Красная зона исконная территория могавков или мохоков внезапно побледнела, наконец-то можно говорить о том, что я вышел на нейтральные территории. Здесь мне как-будто никакие опасности не грозят. Но так ли это?

Я ускорялся по мере сил и почти побежал, чтобы уйти, как можно дальше от края большого оврага и тайного дерева моего спасения, а самое главное уйти со злополучной поляны с местом преступления. Приостановился лишь на мгновение перед плотно выстроившимся, как на параде, молодняком, прикидывая путь. Стоит ли напролом идти по открытому месту или чуть обойти зарослями? Напролом быстрее. Посмотрел по сторонам, посмотрел перед собой, глянул под ноги и решил двигать напролом через молодняк между тонких стволов, справа в обход, рядом с торчащими рядком пнями.

Сразу за ними резко выделились две толстые сосны, словно ворота в другой мир, будто портал.

Остановился перед ними, шумно выдохнул. Расстояние чуть сократилось. Взглянул перед собой, куда задумал идти. Аккурат сунусь сейчас между двух этих сосенок и через те кусты дальше. Зачем обходить? Сосны-то знатные чуть не в полтора обхвата. Странное место. И вообще странно как-то кругом. Птицы насторожились. Дятел прекратил стучать. Белочки замерли, как выпотрошенные чучела. На этом месте почему-то заметно даже, как воздух дрожит. Я назвал бы этот феномен — шевеление потусторонних сил. Именно между сосен.

Чуйка не среагировала. Жаль сойка знак не дала, не подсказала.

Осторожно чуть не на носочках подошёл ближе. Сгустился прозрачный непонятной природы туманец. К чему бы это? И сам себе ответил. Не иначе быть беде. Дурак, что не придал тогда значения такой очевидной мелочи, просто отстранённо подумал об этом, словно это не со мной. Место чистое, даже травы нет. Чему тут быть? Чего бояться? Какие-то пучки посохшей травки торчат по краям прохода, словно срыты и уложены рукой садовника. Чего бы в глухом-то лесу такое? Кому может прийти в голову клумбы здесь разводить? Никак не насторожил ещё один очевидный факт следующего живого признака чужого присутствия. Я ещё ни разу не индеец, вернее индеец по облику, но не настоящий внутри. Трава совсем так не растёт, неестественно что-то. По Станиславскому— не верю, друзья! Может клад какой?

Странно как-то листья кучкой лежат, а вокруг песок тоже кучками, как будто насыпан чьей-то рукой, чтоб сбивать с толку путников. Но я-то знаю больше простого путника! Я-то лесной житель и лесной охотник! Хмыкнул, постоял ещё мгновение. Захотел подойти и пощупать рукой прозрачный туман и выдернуть на пробу пучок подозрительной травы.

Как быстро я забываю обо всём том, что задумал ранее. Не останавливаться, а идти к цели.

Скоро убедился в очевидности неоспоримого факта. Только начал решительно движение в ту сторону к кучкам, как оказалось — эти вырытые комки земли с травой из другого места не случайны и разложены здесь не иначе, как специально над чем-то тщательно скрытым под землёй. Бункер там какой что ли или потайной вход? Как бы не так!

При этом, как зачарованный, сделал один единственный шаг вперёд, не смотря под ноги, перенёс не спеша с левой опорной ноги весь вес на правую ногу, чтобы опереться плотнее. Выбирая место, где после подрыть землю и посмотреть лучше, что там такое, энергично наклонился корпусом ещё больше. Нога даже не успела зафиксироваться, как следует. Приземлиться полной ступнёй ни разу не удалось. Лишь носок мокасина слишком легко продавил землю и увяз, как в тесте. Мгновенно земля превратилась в дырку и затем в воронку, в эпицентр которой я попал. Вместо того, чтобы отпрыгнуть назад, только тогда у меня была бы краткая возможность избежать падения, я с испуга подался почему-то дальше вперёд и завяз глубже, словно открылся портал в пустоту. Тело и ноги меня не слушались, я скользнул глубоко в пропасть. Воронка обрушилась и увлекла окончательно под землю.

13. (28.12.19).

Без всякой задней мысли я наступил на подозрительно тонкий слой земли. На поверку обманка, из тех же самых листьев, что вокруг. Это утрамбованный участочек, в прослойке между песком, спрессованный в плотный засушенный брикет, слегка присыпанный сухой песчаной землёй, словно подобие стенок осиного гнезда. Всё это поверхность сплетённых и сложенных искусной рукой тонких упругих веточек и трав с мхом. Брикет, естественно, не для моего веса, а вес мой средний. Рассчитан с той целью, чтобы выдержать маленького ежика, ужа, лягушку или птичку, но не более, не для крупного здешнего обитателя леса и никак уж не человека.

Я же сразу мгновенно провалился вниз, грузно и тяжело ухнулся весом всего тела на дно ямы, ломая с хрустом тонкие прутья и слой травы. Скрылся под землёй с головой.

До дна ямы долетел ногами вперёд, солдатиком. Надо заметить, почти удачное приземление, но после острого препятствия впереди, при небольшом наклоне, чуть ли не на грудную клетку, скорее под ребро, не в силах устоять, бухнулся намеренно назад навзничь.

Жестко неприятно без подготовки до слёз встретился затылком и спиной с дном "могилы" для нуба.

Выступившие мгновенно слёзы стали только помехой, чтобы осознать "как же мне ещё всё-таки крупно и чертовски повезло!"

Только спустя минуту-другую трудно-трудно откашлявшись, осознал в полной мере, что произошло.

Ряд букв едва сверкнул и отпечатался в мозгах. Слова застыли прямо на лбу, закружились перед глазами, как искорки или серебряные звездочки от удара.

С отчаяньем обрушивая остаточную бутафорскую фальшивую поверхность земли и песка вовнутрь логова, затягивая вслед за собой, принимая её же на себя в самом низу на лицо и в глаза, ещё пытался бессознательно инстинктивно схватиться за края, раскинув руки, как птица крылья и больно ударился наотмашь запястьями с отдачей.

Правая нога, в общем-то, слабо с амортизировала и не уберегла от удара коснувшись земли первой. Результат такого зверского приземления отбил стопу целиком, не пощадил ни пальцев ни пятки. Особенно, пятки.

На дне ямы ждал сюрприз ещё тот. Вдогонку к неожиданному падению, к с пружинившим, но не смягчившим удар, обеим стопам, вслед за жёсткой отдачей, прямо по кости, по коленному суставу до самого таза, добавкой, ощутимо, болезненно, сдирая кожу до мяса, скользит упрямо следуя от чашечки до бедра, осиновый кол с завидным острым концом наружу, будто остриё обоюдоострого кинжала. К счастью, наконечник шуршит по залатанной штанине по краю верхней одежды с неприятным звуком, как будто рвут тряпки, проход мимо и рвёт только что стянутые с таким трудом и аккуратностью минуту назад деревянной иголкой жилки. Вот незадача! Да и этого вполне хватит, чтобы покалечиться и пораниться. Могло быть всё намного хуже!

Заметил, кол едва не пронзил насквозь живот от позвоночника, упрямо скользнул рикошетом. Чудом одним ударом по области левой почки без прокола, оставляет след в виде длинной царапины и смещается в бок куда-то чуть влево под давлением веса тела. Однако острым наконечником кола прошита отбитая нога.

Вот тебе и подозрительная кучка листьев!

Как не готовил я себя ко всяким неожиданностям на пути, но к такому, конечно же, откровенно говоря, готов не был. И не потому, что на столько глуп, что не мог предусмотреть подобной ловушки или скрытой ямы впереди, просто я уверовал в свое всемогущество, что помешало мне в очевидном увидеть таящуюся там угрозу. Ни один мускул не дрогнул и ни один нейрон во мне не возмутился при всей банальности и очевидности тайного знака. Что говорить? В общем-то при совершенно откровенной внешней подсказке, не извлечь истинный смысл и не понять намёка, что сюда идти нельзя, мог только настоящий глупец, вроде меня. Вот так, к сожалению, и теряют голову великие и непобедимые полководцы. Один не обратил внимания на мелочи и банальные пустяки, второй на скрытые предупреждения и отговоры других. Первый и второй потерпели крах в самом наибольшем деле, хотя имели все очевидные преимущества. Я сейчас даже не о себе.

Как-то Наполеон Бонапарт сказал: Я проиграл лишь тогда, когда перестал слышать других. Слушать и слышать, это совершенно разные состояния. Ведь можно слушать, делать вид, что слушаешь, а не слышать.

Одинокий нейрон с полученной порцией начального импульса, отделившись от общей колонии подобных себе нейронов, скучковавшихся по случайности в биологическую отдельную сеть, не проснулся, не пробудился из спячки, чтобы передать входной сигнал. Битый нейрон заблудился в перепутанных связями извилинах, пересекаясь из правого в левое полушария множеством других сетей головного мозга отстал, пристал не к своей, а случайной цепочке других. Этот нейрон отвечающий исключительно за восприятие таких флешбэков, заражая тем самым по чужой цепочке и связывая неведомыми связями другие посторонние нейроны, накручивающиеся на отбившийся от общей массы вредный нейрон, как снег на слепленный комочек и сбивая их с толку, чтобы превратиться окончательно в снежный ком или в целую непредсказуемую лавину снега или колонию подобных частиц, свалился как с крутой горы. Настоящий непредсказуемый штурм головного мозга вызвал сбой биологической нейронной сети.