Цифровая Пропасть. Закрытые горизонты.

— Для Вас у меня, как я ранее и обещал, есть особое задание, — он переключился на меня, полностью вытеснив Рамию из поля своего внимания. — Нет, не то задание, о котором мы тогда говорили. Ситуация сильно поменялась и теперь требуется решать другие задачи. Причём срочно и без особой подготовки. Если Вы хотите просто выжить в моём королевстве, то моё сегодняшнее предложение даст вам эту возможность. Небезызвестный Лэр Ваза подготовил для Вас хитрую ловушку. Причём далеко не одну. Если Вы вырветесь из первой, то непременно угодите во вторую. Справитесь и с ней — Вас ждёт третья. Он мастер интриг и заговоров, переиграть его практически невозможно. Но Вы можете нанести упреждающий удар, благо он вполне сочетается с моим желанием и интересом всего королевства Лаира. Итак, Вы готовы взяться за тяжелую и весьма опасную работу, наёмник Рей Димиус? В случае успеха награда будет вполне соответствующей риску.

— Трудностями и опасностями меня не напугать, — я картинно пожал плечами, выражая своё безразличие. — Но начало Вашей речи меня вообще не сильно радует, жизнь доверившихся мне людей уже не в Вашей власти.

— Значит так, — Король потёр одну ладонь о другую, — рассказываю, как всё должно произойти. Спорить, чья жизнь в Вашей или моей власти будем позже, если встретимся ещё раз. Шансы, в общем, невелики. Итак, едва Вы покинете мой дворец и выйдете в парк, Лэр Ваза лично кинет Ла Рамии обвинение в трусости и предательстве интересов королевства. Именно он настоял на вашем вызове сюда, правда, я не дал ему пообщаться с вами до встречи со мной. После его грубых и обидных слов, ты, Ла Рамия, сразу же вызываешь его на поединок чести. Но вместо себя Лэр выставит известного бретера, который и убьёт тебя на дуэли, — женщина, было, хотела вскинуться, и что-то сказать, но Король остановил её властным жестом руки, продолжив говорить: — Если хочешь осуществить свою месть и покарать разрушивших твою карьеру и жизнь негодяев — это единственный способ добиться желаемого результата. Потому я сразу же и говорил о высокой цене. Если ты откажешься, то Лэр вскоре убьёт твоего господина, и ты тоже быстро погибнешь, оставшись без защиты. Сбежать тебе не позволят. После твоей смерти на поединке, Рей Димиус захочет отомстить за тебя главному виновнику — Лэру Ваза. Понимая, что вызывать его на очередной поединок совершенно бесполезно, тот опять выставит вместо себя кого-либо более опытного в этих делах, он пойдёт в свою гильдию наёмников и подрядит парочку крепких отрядов. После чего возьмёт штурмом особняк Лэра Ваза и убьёт последнего вместе со всей его охраной.

Король выдержал паузу, внимательно глядя на нас. Я, сказать честно, пребывал в глубоком шоке от всего услышанного. Особенно от простоты и обыденности, с которой Король говорит такие вещи. Мы для него не живые люди, а шахматные фигуры. И если надо пожертвовать очередную пешку ради какого-то преимущества в игре — он делает это, совершенно не задумываясь. Но едва я захотел кое-что спросить, Монарх добавил:

— С этого дела я лично хочу получить все бумаги из красного шкафа, находящегося в подвале особняка Лэра Ваза. Важное условие — их нельзя даже смотреть. Что-либо утаивать из его содержимого тоже настоятельно не рекомендую, возможность проверки точного выполнения условий у меня есть. Для вскрытия шкафа возьми мою личную универсальную отмычку, она откроет проход в подвал и двери шкафа, — Деал Первый положил передо мной тёмный перстень. — Её тоже нужно обязательно вернуть. Всё прочее меня не интересует, и может считаться законной добычей. Взятых в сокровищнице Лэра денег и ценностей должно хватить на оплату услуг наёмников и штрафа, который я непременно выставлю за нападение на своего третьего советника. По-другому никак, меня просто не поймут, потому придётся платить. А за те бумаги ты, Рэй Димиус, сможешь просить у меня любую достойную награду, которая будет в моей власти. Если откажешься от моего предложения, что ж, постарайся сбежать из моего королевства в течение сегодняшнего дня, иной возможности выжить у тебя не останется. И то сильно сомневаюсь, что тебя не перехватят по пути люди Ваза, контролирующие ближайшие к столице дороги. Тебе же, Ла Рамия, я даю своё Слово Короля, если твой господин выполнит моё задание, желанная месть станет реальной.

Выходили мы из кабинета Короля в исключительно подавленном состоянии. Вот так, оставили нам выход без какого-либо выхода. Сильно хотелось кого-то прибить.

— Я согласна пожертвовать собой, ради твоего дела, — тихо сказала Рамия, крепко прижавшись ко мне, когда мы остались наедине. — Ты дал мне возможность почувствовать себя настоящей женщиной, и только одно это стоит жизни.

— Не торопись себя хоронить, красавица, — ответил я ей, обнимая её и крепче прижимая к себе. — Раз Король хочет получить те бумаги — он их получит. А его сценарием мы подотрёмся.

— Но как? — женщина-воин громко всхлипнула и была готова расплакаться.

— Вместо тебя того наглого Лэра на поединок вызову я сам, а потом лично наведаюсь к нему в гости, — предложил свой вариант действий.

— Ты не понимаешь... — тяжело вздохнула Рамия. — Против тебя выйдет очень сильный поединщик, входящий в пятёрку лучших клинков королевства. Потому-то Король и предложил мне пожертвовать собой ради успеха общего дела. Обычный бой с оружием и поединок чести заметно отличаются друг от друга. Несмотря на все твои таланты, шансов на победу почти нет.

— Не беспокойся раньше срока, моя 'младшая жена', — с искрой надежды заглянул ей в глаза, — в нашем мире говорят — 'на любую хитрую гайку всегда найдётся свой болт с подходящей резьбой'. И мы ещё посмотрим, кто должен входить в пятёрку лучших клинков королевства, чувствую, давно пришла пора там кому-то потесниться.

Собственная уверенность в благополучном исходе изрядно подняла настроение. А ожидаемое столкновение совершенно не казалось чем-то опасным. На выходе в парк дорогу нам действительно преградил немолодой дородный господин в дорогом костюме, расшитым узорами из золотых нитей, за спиной которого встала ещё дюжина так же богато одетых аристократов со шпагами на поясах. Бегло окинув меня полным презрения и затаённой злобы взглядом, дородный господин перевёл внимание на мою женщину, и со злорадной ухмылкой на губах сказал:

— Это ведь ты, предательница Рамия, бросившая королевство в трудные минуты из-за своей трусости, спрятавшись за мужской спиной!?

Мне едва удалось перехватить руку своей наложницы, готовой броситься на него, чем и испортить всё дело.

— Не желаете ли вы ответить за свои лживые слова на поединке чести, сударь? — шипящим голосом бросил вызов, ментально подавляя наглого провокатора.

Тот мгновенно сбледнул лицом, а злорадная ухмылка сползла с его холёного лица.

— Как вам будет угодно, 'благородный господин' без рода и племени, — злобно фыркнул тот, найдя в себе силы сопротивляться моему влиянию. — Мы можем выяснить прямо сейчас, кто из нас прав, а кто нет! Ближайшая дуэльная площадка находится всего в двух шагах отсюда.

Я уже, было, успел подумать, что Лэр Ваза, а это был именно он, тут не возникало каких-либо сомнений, сам выйдет биться. По крайней мере, на такое сильно рассчитывал, постаравшись максимально вывести его из себя. Иначе бы отложил этот поединок на пару дней, и выбрал более удобную для себя площадку, желательно отдалённую от города. Моё ментальное чутьё плохо справлялось с фильтрацией помех, исходящих от множества находящихся поблизости людей, особенно если они испытывали сильные эмоции. Здесь же вдобавок присутствовала толпа зрителей, искренне считающих себя простыми свидетелями, от которых 'фонило' просто немилосердно. Когда мы подошли к расчищенной поляне посреди дворцового парка, нас остановила четвёрка дворцовых распорядителей, которые были хорошо осведомлены о наших намерениях.

— По давним традициям перед поединком чести, требуется попытаться уладить конфликт иным образом без обнажения клинков, — громко заявил один из них. — Готов ли бросивший вызов отказаться от своего намерения, если 'да', то на каких условиях?

— Да, — я вышел вперёд, показывая, кто является инициатором поединка. — Если неуважаемый Лэр Ваза откажется от своих лживых слов, брошенных моей 'младшей жене' Ла Рамии, и публично извинится перед нами.

— Желает ли названный господин принести свои извинения? — спросил тот же распорядитель.

— Нет! — категорично ответил опытный дворцовый интриган. — Более того, я считаю, что высказался ещё слишком мягко про тех, кто забыл слово 'долг', а потому больше не имеет чести, как и тот, кто его покрывает.

Лэр Ваза сумел справиться с моими мысленными и эмоциональными посылами, которыми я пытался выводить его из равновесия. Он снова излучал уверенность и яркое самодовольство.

— Вместо принявшего вызов, традиции разрешают выйти на поединок чести благородному защитнику, объяснившему причины такого поступка, которые должны признаваться обществом достаточно вескими. Есть ли среди присутствующих здесь господ тот, кто хочет вступиться за честь Лэра Ваза своим клинком? — распорядитель уверенно вёл заранее прописанный спектакль.

После его слов, из толпы вышел крепкий достаточно молодо выглядевший аристократ, в лёгком свободном костюме, громко заявив:

— Я готов вступиться своим клинком за оскорблённую честь глубокоуважаемого третьего советника Лэра Ваза. Мой древний род Хдеев хорошо известен своей доблестью и отвагой, потому я не могу позволить какому-то, почему-то считающему себя благородным, нанести ущерб нашему королевству и его видным людям.

По сценарию озвученная 'защитником' причина оказалась достаточно веской. Распорядитель встал между нами и громко сказал:

— Довожу до участников и свидетелей правила поединков чести: Поединок проходит до смерти одного из участников. Победитель получает имеющееся у его противника при себе оружие и прочее имущество в качестве законных трофеев. Прочее имущество проигравшего наследуется в общем порядке. Поединок проходит только на специальной размеченной площадке в присутствии вооруженных свидетелей, числом не менее семи. Участникам дозволяется использовать любое контактное оружие ближнего боя и исключительно защитную магию без каких-либо ограничений. Нарушившего запрет полагается немедленно уничтожить свидетелям поединка любым возможным способом. То же самое следует за попытку участника покинуть обозначенный предел дуэльной площадки до завершения схватки. Засим, прошу всех присутствующих свидетелей расположиться за границей площадки, а участников встать на указанные начальные места и приготовится к бою.

Вот и всё, готова очередная сцена большого спектакля. Сейчас я сойдусь со своим противником в скоротечной смертельной схватке. И мне требуется показать свою силу, дабы больше ни у кого не возникало особого желания оскорблять меня или моих женщин словом или действием.

Свидетели и распорядители-секунданты предстоящего поединка быстро растеклись по периметру площадки, я отправил Рамию в сторону от всех остальных, опасаясь её неадекватной реакции. Выданный её приказ ей был однозначен — ждать и держать себя в руках, что бы со мной не произошло.

Пока я отходил к противоположному краю дуэльной площадки, занимая предписанное положение, мой соперник успел выпить какой-то эликсир, резко отбросив пустой флакон в сторону. Мне же потреблять алхимию не требовалось, вполне хватало собственных сил.

— Готовься к смерти, глупый чужак! — громко крикнул бретер, обнажив золотую рапиру, ярко сверкнувшую в солнечных лучах.

Достав 'Клинок Духа' из ножен, и легко взмахнув им, ловя чувство слияния со своим оружием, я стал неспешно приближаться к противнику, едва не пропустив его стремительный бросок.

Несмотря на разделяющее нас расстояние почти в пять метров, бретер кинулся вперёд с совершенно невероятной для простого человека скоростью. Моё развитое восприятие позволило лишь частично уклониться от его рапиры, стремящейся перебить горло коварным ударом снизу вверх, в самый последний момент. Ни щит силы, ни моя аура не оказали какого-либо сопротивления клинку противника, он игнорировал все защиты. Скорость сближения не позволила брётеру довернуть клинок, но в месте контакта на шеё образовалась внушительная царапина, которая быстро затянулась за счёт огромного запаса жизненной силы в организме. Мне удалось ударить своего противника лишь свободной рукой, да и то вскользь, после чего тот разорвал дистанцию. 'Надо же, его скорость и сила практически не уступает моей, а тактика совершено не вписывается в привычные схемы', — успел подумать я, когда бретер атаковал второй раз. Теперь я уверенно заблокировал его клинок своим, но тот опять сумел полоснуть по моей щеке длинным кинжалом, появившимся в его левой руке. И полученная рана, полыхнув резкой болью, не торопилась затягиваться сама собой, как, по идее, должна. Более того, я вдруг ощутил, как от неё во все стороны быстро распространяется очень неприятное жжение. 'Магический яд!' — пришла запоздалая мысль, в момент уклонения от очередного стремительного удара перекатом по земле и попытки зацепить ноги противника своим клинком. Только таким неожиданным образом можно как-то противостоять совершенно нестандартной технике противника, ломающей все мои стереотипы обращения с лёгким клинком типа рапиры. Я всё же хорошо резанул его на излёте, однако мой успех не принёс предусмотрительному бретеру какого-либо вреда. Под его разрезанными штанами на секунду ярко блеснул металл. Теперь он не торопился атаковать, довольно заметив, как с моей щеки стекает красная струйка. Куда ему спешить, когда всё необходимое вскоре сделает яд, попавший в мою кровь. Делаю необходимые манипуляции со своей жизненной силой для нейтрализации этой опасности, продолжая показывать ослабление сил тяжелым дыханием, и прогрессирующую потерю сознательного контроля дергаными движениями. О свойствах подобного яда мне было хорошо известно, как и о возможных методах противостояния ему. Пришлось тщательно изучать потенциальные опасности, способные нанести мне реальный вред. Через пару минут я, по идее, должен упасть, окончательно потеряв сознание, но мой противник решил красиво закончить поединок, пронзив меня своим клинком. Его главной ошибкой стала игра на публику, предвкушавшую долгожданный финал с моей смертью, потому он попытался поставить окончательную точку красивым пируэтом. Ментальное чутьё наконец-то смогло определить предстоящий ход противника. Такая показуха совершенно непростительна, увернувшись от прямого сильного удара, я резко пробил противнику в голову из весьма неудобного положения своим клинком, перекинутым в левую руку, когда он не ожидал чего-либо подобного, раскрывшись на какую-то долю секунды. Со стороны зрителей раздались громкие крики возмущения, и понеслись ментальные посылы, от которых должно портиться настроение и даже здоровье, но в мою сторону никто не бросился с оружием в руках. Наоборот, публика почему-то предпочла быстро удалиться от места завершившегося поединка, чего-то явно опасаясь, оставив меня и совершенно ошеломленную Рамию наедине с телом поверженного бретера. Даже надменные распорядители-секунданты исчезли вместе со всеми остальными.