Он стал богом (Литрпг)

"Кислота всегда к месту во время боя" — констатировал про себя жрец, наблюдая как разваливаются прямо на глазах тела нападающих.

Крики боли рвались из глоток тех кого задело облако своими краями. Одежда или изредка попадающаяся бронь в виде кожи и металла не были преградой для кислоты. Даже не все защитные амулеты смогли среагировать на нее адекватно. Некоторые просто не заметили этого воздействия в отличие от своих хозяев. Руки, ноги, просто куски плоти... Все это съедалось кислотой за считанные секунды.

"Старый и добрый рецепт родом из империи Шин и Сан" — подумал Язгун и вспомнил негодование своего бога на жадность и прижимистость великого духа Рурга.

Его небожитель еще просто не встречался с шинсанцами.

В этот момент в голове жреца всплыли слова старика Шикана, которые он произнес с кривой усмешкой:

"В нашем народе сосредоточены все пороки человечества, но самое страшное то, что боги наделили нас острым умом. Ты представляешь какая гремучая смесь получилась в результате?".

Учитывая то что жители Шин и Сана предпочитали войне дипломатию, а также не чурались тайных убийств и применяли весь набор коварства для достижения собственных целей... Наверное, учитель был прав.

На выставленную стену щитов перед жрецом, ринулись оборванцы, быстро отойдя от шока в который их ввергло кислотное облако. Зарождающаяся паника была быстро подавлена несколькими воинами в хорошей броне. Нападавшие единым порывом навалились на защитников деревни, пытаясь поразить стоявших за щитами мужчин. В ход шло все. Мечи, ножи, тычки локтей и даже один оборванец, на глазах Язгуна, схватил край щита зубами в надежде его прокусить.

Жрец вел бой из-за спин мужчин деревни, став намного экономней использовать собственную силу.

В этот момент к ним на помощь пробился вождь, одетый в добротную кольчугу, металлические наручи и поножи, а сверху красовался панцирь с изображением лиса на груди. В целом, такая броня давала хорошую защиту всему телу.

Меч в руках вождя порхал словно пушинка, откидывая нападавших в стороны. Он эффективно действовал щитом, прикрываясь от ударов, а также не забывая таранить им противника, опрокидывая его на землю.

Следом за ним держалось несколько вооруженных мужчин. Они вместе, словно гора металла, двигались сквозь толпу нападавших.

— Язгун! — проревел вождь, остановившись возле жреца.

В шамана впился взгляд человека разгоряченного боем. На его броне были видны вмятины и следы чужой крови.

— Это!.. — вырвалось у Хурама из груди, но его заглушил рев нападавших.

Все они вспыхнули факелами, а над площадью разлилась божественная сила, которая хотела убивать. Кожа врагов лопалась и стекала вниз. Они падали на землю, катаясь из стороны в сторону, тем самым пытаясь погасить магический огонь. Но тщетно.

Вскоре площадь покрылась обгоревшими телами, которые скорчились в разных позах.

— Вот и все, — произнес вождь, опуская свой меч.

Но он был не прав. На площади появились новые враги. Их было не много, но их вооружение и броня, как и дисциплина, оказались в разы лучше чем у предшественников. До них у многих оборванцев не было даже щита.

Вождь оценивающе посмотрел на новых противников и уважительно кивнул головой. Но самым не приятным оказалось то что из-за их спин появилось несколько духов, от которых просто разило силой.

Язгун с интересом наблюдал... за своими созданиями. В принципе, все происходящее развивалось по его плану. За исключением одной небольшой, но важной детали. Когда жрец словил этих слабых, но чрезвычайно жадных и голодных существ, то поместил их в специальные амулеты сдерживания. Затем подготовил заряды маны, которые при активации должны были напитать силой заключенных духов. В конечном результате, Язгун бы имел грозных с виду, но в действительности не слишком опасных существ с которыми можно было бы справиться не особо утруждаясь. Конечно, жрец планировал показать на публику красивый бой, призванный продемонстрировать колоссальную силу этих духов и то как героически Язгун с ними сражается во благо деревни. Но кто-то в разы увеличил заряд маны, который предназначался этим существам. И это точно был не он сам. Язгун бы такой глупой ошибки никогда не допустил. Он точно знал сколько сил было вложено и в какой пропорции.

Язгун смотрел как противник соединив щиты, медленно наступает на защитников деревни. Вождь нервно взмахнул мечом, а металлические соединения брони звякнули вслед его движению.

— Перестарался ты, Язгун, — шепнул Хурам на ухо жрецу, — Боюсь, не справимся.

— Справитесь, — коротко отрезал шаман, а сам присмотрелся к духам.

Сила с них так и лилась. Но было в самих духах и наложенных на них укрепляющих заклинаниях и печатях нечто смутно знакомое. Нет, все вроде бы стандартное, обычное. Но вот это чувство... Словно печати и заклинания были сделаны как-то по-особому. В них угадывалась рука великого духа Рурга. Не можно было сказать что Язгун в этом был уверен, но... Не зря же говорят, что мастер работу другого мастера узнает сразу? Так было и в этом случае.

Времени на размышления больше не оставалось. Луч, состоящий из разрушительной магии некромантии, ударил в крайнего справа духа, вырвав кусок его эфирной плоти. Существо издало яростный рев и посмотрело в сторону обидчика. Язгун не тратя времени послал вдогонку второй луч, но состоящий из магического пламени. Дух вспыхнул, но огонь сразу же на нем погас.

— Веди своих людей в наступление! — рявкнул Язгун, обращаясь к вождю, но краем взгляда наблюдая за кинувшегося в его сторону существа, — Сейчас здесь будет жарко!

Хурам не стал ничего говорить или спрашивать, а издав боевой клич, повел соплеменников в бой. Им навстречу кинулись нападавшие и воздух сотряс удар встретившихся щитов противников. Посреди площади сошлись две людские стены, которые пытались опрокинуть друг друга. В ход шли копья и мечи.

Жрец краем взгляда отметил как бог кинулся на оставшихся двух духов и сконцентрировался на своем противнике. Короткий пасс руками и перед Язгуном выросла магическая стена в которую с таранной силой врезался враг. Грохот прокатился по эфиру.

Щит выдержал, но жрец ощутил как его связь с алтарем конвульсивно напряглась, поспешно выделяя его долю маны. Жители племени, которые сражаются с врагом, видят что бог на их стороне и сейчас сражается за них с двумя духами ужасающего вида. Вера людей в него росла и укреплялась. Язгун был уверен, что в эти минуты они искренне благодарны темному богу и посылают молитвы в его адрес. Особенно женщины и дети. Эта уверенность подтверждалась значительным приливом маны по каналу, который соединял алтарь и жреца. Божественная эссенция обменивалась по очень выгодному курсу. Это Язгун заметил еще вначале. Быть может, только благодаря ощутимому приливу маны жрец мог достойно отражать все атаки духа.

"Все же он очень перекачан силой" — подумал Язгун и произнес заклинание, которое установило под ним магическую ловушку.

В следующее мгновение жрец отпрыгнул в сторону якобы уходя из под ударов лезвий, которые торчали из рук духа, и явственно ослабил внешний щит. Существо заглотнуло наживку и ринулось следом. Язгун сразу же произнес ключевое слово заклинания "Истинная пустота" и с удовольствием посмотрел как дух стал корчиться, а в нескольких местах его тело просто взорвалось. Жрец не мог знать, что вокруг существа создался вакуум очень похожий на космический. А учитывая что даже в эфирном теле есть вода, то внутри плоти произошли некоторые реакции. Их результат можно было сейчас наблюдать.

В это время на площади кипела битва между людьми. Вождь Хурам протиснулся в первую шеренгу и мощными ударами одноручного топора, который до этого висел на поясе, стал измочаливать щиты нападавших. Защитники воодушевились его примером. Постепенно строй с обеих сторон начал рассыпаться, а по его краям кипели индивидуальные схватки. Звенело оружие и люди, одурманенные боем, в ярости кидались друг на друга.

Агония духа, попавшего в ловушку, не продлилась долго. Используя последние силы, он смог прорвать сдерживающее заклинание и сверкая глазами, налитыми злобой, кинулся на Язгуна. Но его нападение было отбито и больше дух не смог повторить подобного, потому что его голова отделилась от тела и не успев упасть на землю растворилась в воздухе. Впрочем, как и остальное тело.

На том месте где только что стоял дух находился бог. Руки покрытые чешуей торчали из балахона, а в глазах плясал огонь. Казалось, сами зрачки превратились в танцующее на ветру пламя.

— Немного провозился, Язгун. Надеюсь, я вовремя? — спросил бог у жреца.

— Вполне, мой господин, — ответил шаман и наклонил голову в поклоне, выказывая свое уважение.

— Пора с этим покончить, — сказал бог и посмотрел в сторону сражающихся людей.

— Пора, мой господин. Нам не нужны смерти верующих в вас, — произнес Язгун, а сам сжал посох сильнее обычного.

Все-таки сейчас все шло не совсем по плану жреца. И это было плохо.

Просчитать поведения и поступки сущностей, которые старше тебя не просто в несколько раз, а на много столетий, если не тысячелетий — это задачка весьма трудного порядка. А Язгун знал что Рург очень опасен. Если, конечно, это вмешательство все же его рук дело.

Бог взмыл в воздух и зависнув над площадью, пророкотал слова словно посылал молнии:

— Остановитесь, смертные.

На землю полилась сила, заставляя опустить оружие и испуганно поднять глаза вверх. Волны страха накатились на слабые человеческие тела, пробивая их хрупкую оболочку.

Люди перестали сражаться, а горстка нападавших, осмотрелась, и увидев что кроме них никого не осталось, кинула оружие. Они были сломлены.

— На колени, смертные, — послышалось змеиное шипение и бывшие нападающие, перешедшие в категорию пленников, подчинились.

Язгун подошел поближе. Бог спустился почти до самой земли и просто посмотрел на защитников деревни, тем самым передавая им право судить.

Вождь, разгоряченный боем, кинул взгляд на жреца и спросил у пленных:

— Кто вы и почему напали на нас?!

Слова с хрипом вырывали у него из горла, а легкие все еще ходили ходуном, не успокоившись после сражения.

— Мы — наемники, — произнес один из пленных.

Это был рослый и широкий в плечах мужчина, имел не плохую броню и добротный шлем, открытого типа.

— Нас наняли для захвата этой деревни, — добавил он.

Вождь вновь кинул взгляд на жреца, а затем посмотрел на пленного.

— Кто вас нанял? — спросил Хурам.

— Какой-то местный главарь, — произнес пленный, — Его зовут Жаркиз. У него еще ухо кривое... Его так и зовут за глаза "Кривое ухо".

Пленный поднял взгляд на вождя и произнес:

— Он заплатил нам золотом, чтобы мы помогли в захвате деревни. Сказал, что это будет не трудно...

Пленный посмотрел в сторону. Туда где лежали обгоревшие тела нападавших, вперемешку с наемниками и защитниками деревни.

— Обманул, — произнес кто-то из мужчин племени, держа в руках одноручный топор.

— Обманул, — согласился с ним пленный, кивнув головой, а затем добавил, а в голосе его послышалась обреченность, — Откуда нам было знать, что на вашей стороне будет сражаться бог.

Все посмотрели в ту сторону, где стоял аватар небожителя, с ног до головы закутанный в балахон.

В этот момент кто-то из мужчин поднял меч вверх и затряс им в воздухе. Его примеру последовали остальные. Часть мужчин стала стучать оружием о щиты и из сотни глоток вырвался крик:

— Да здравствует наш бог! Да здравствует наш бог! Да здравствует наш бог!

Язгун ощутил как сила, тугими волнами полилась в сторону небожителя и сразу же им впитывалась.

"Фанатизм — страшная сила" — в очередной раз убедился жрец, но удовлетворенно констатировал тот факт, что количество маны, которое дает ему алтарь, выросло.

Было такое ощущение, что прежняя доля силы — это словно мелководная река, по сравнению с нынешним целым морем.

Сам же бог молчал, только его глаза стали ярче, а в них по-прежнему играл огонь.

Постепенно накал страстей улегся и Язгун произнес, обращаясь к Хураму во всеуслышание:

— Не думаю, вождь, что Жаркиз все это организовал сам. Зачем ему так поступать? Для него в этом нет никакой выгоды. За ним, наверняка, кто-то стоял. Я так думаю...

Всеобщее внимание вновь вернулось к пленным, которые продолжали стоять на коленях.

— Отвечай, — коротко бросил вождь, посмотрев на пленного и взгляды мужчин племени сосредоточились на нем.

Наемник почувствовал себя неловко, но сказал:

— Наш командир погиб.

Кивок в сторону площади.

— Я мало что знаю. Он сам говорил с этим Жаркизом... Но мы с ребятами слышали...

Пленный немного понизил голос.

— Якобы советники вашего племени планировали это нападение. Говорили, что они хотели захватить власть в деревне и для этого нанимали людей...

Наемник замолчал с опаской посмотрев на мужчин племени. Среди них нарастал недовольный гул. Такая новость очень многим пришлась не по душе.

Вождь поднял руку призывая всех замолчать и на площадь вновь легла тишина, а он приказал, обращаясь к наемнику:

— Говори!

— Но... Я больше ничего не слышал.

Хурам перевел взгляд на других пленных, которые держали головы опущенными. Никому не хотелось привлекать к себе лишнее внимание.

— Ты! — сказал вождь и подошел к другому пленнику, — Говори что знаешь!

История этого наемника была очень похожа на предыдущую. Мол, действительно все они слышали что якобы в нападении замешаны советники племени. Остальные пленники в разнобой подтвердили сказанные слова.

Язгун был удовлетворен такими ответами. Все было так как он и планировал. Пущенные слухи через Жаркиза Кривое Ухо дошли до нужных ушей. Наемники, впрочем как и оборванцы, все оброненные слова и фразы мотали на ус. А сам Жаркиз не стеснялся выпить в их присутствии и "громко поговорить со своими ближайшими подчиненными". Он так поступал по настоятельной просьбе Язгуна.

Из этого можно сделать вывод что тот, кто вмешался в планы жреца, узнал о них слишком поздно и ничего не смог с ними поделать. Или вообще себе такой цели не ставил. В любом случае, если бы пленники сейчас что-то начали говорить "о коварных планах шамана племени", то им бы никто не поверил. Язгун на глазах у всех защищал деревню в первых рядах и никогда не претендовал на ведущие роли, а сам он смог бы найти нужные слова, чтобы отвести от себя и тень подозрения.

— Неужели наши советники?.. — послышался удивленный вопрос.

— Мист и Парсах?.. — протянул кто-то озадаченно.

— Быть не может!.. — выкрикнул третий.

Вождь в ответ обвел внимательным взглядом мужчин племени и убедившись что среди них нет советников, распорядился:

— Немедленно привести их сюда!

Несколько воинов сразу же кинулись выполнять приказ.

"Его авторитет вырос" — заметил про себя Язгун.

И вправду, кто сейчас перед ним стоит? Настоящий герой!

Высокий и широкоплечий вождь, храбро сражавшийся с врагами в передних рядах! Его броня вся в вмятинах и следах чужой крови, а оружие не знало в этом бою усталости, разбивая щиты и глубоко вонзаясь в тела врагов. Герой и никак иначе!