Другая сторона игры

Каждая раса по своему хоронит усопших. Люди срединных земель, как и южане, в основном закапывают в землю. Светлые эльфы также предают тело земле, но при этом сверху садят дерево. Дроу и люди-северяне сжигают. Гномы и дварфы оставляют своих мертвых в пещерах, которые потом обваливают. Сцинки, разумные рептилии, хоронят умерших в воде. Как впрочем и лавайцы. Те, как и моряки почти всех рас, кидают покойников в море. Дракониды сбрасывают со скалы. Гоблины предпочитают ничего не делать. Просто оставляют покойного там, где он помер. Словом, традиций очень много. Я даже слышал, что гноллы своих мертвецов поедают. Но это так, слух. Лично я, конечно же, этого не видел.

Останки мракоборца я решил похоронить в земле. Вроде как это самый распространенный способ. А если он еще был среднеземцем, то он ему точно подходит. Разрыхлив землю кинжалом, и выгребая ее руками, я вырыл совсем небольшую яму. Лопаты то у меня не было. Аккуратно сложив туда кости, я засыпал их землей. Сверху, у изголовья положил несколько камней, из тех, что я собирал, как снаряды для пращи. Постояв с минуту молча возле могилы, я развернулся и пошел к лодке.

В близи лодка выглядела довольно старой и потрепанной. Часть ее борта казалась новее чем другая. Скорее всего лодку пытались ремонтировать, и даже обновили краску, но на все ее поверхность материалов не хватило. В мачте была трещина в мой палец толщиной. На ее единственной рее болталось какое-то рваное и дырявое тряпье, меньше всего похожее на паруса. Скамейки лодки также не внушали мне никакого доверия. На вид они были совсем прогнившые. Сама лодка была доверху завалена каким-то барахлом. На ее носу и корме находились две огромные кучи мусора. Старые сети, брезент, какая-то одежда, сломанное весло, багор, ржавые ведра, удилище, чего там только не было. И это только то, что я смог рассмотреть. Все это лежало вперемежку, и выглядело очень неряшливо. В две уключины, что крепились по бортам лодки, были вставлены два весла. Выглядели они тоже старыми, но по крайней мере хоть не гнилыми. На скамейке, рядом с которой крепились уключины тоже была навалена какая-то груда тряпок.

Все это я рассмотрел, находясь на берегу рядом с лодкой. Никакого мостика или перехода здесь предусмотрено не было. Так что я, коротко разбежавшись, прямо с берега запрыгнул в лодку. Боялся пробить ногами гнилое дно, но обошлось. Оно меня выдержало.

Стоило мне только оказаться в лодке, как куча тряпок на скамейке зашевелилась. Приняла сидячее положение и распрямилась, оказавшись сутулой фигурой в черном балахоне с капюшоном. Посидев пару мгновений и приходя в себя, фигура подняла голову и посмотрела на меня. А я в свою очередь таращился на то, что было у нее под капюшоном. Собственно пару минут назад я такое уже видел, когда складывал в могилу череп вместе с костями. Только у того черепа в глазницах не горели тусклые зеленые огоньки. Почему-то сразу захотелось залезть на верх мачты, чтобы проверить насколько она высокая. Можно еще конечно прыгнуть обратно на берег, но только вот разгон здесь не взять. Да и лодка на воде шатается и пружинит под ногами, не оттолкнулся. Но прыгать придется, не оставаться же с этим зеленоглазым. Чтобы воспользоваться моим оружием, мне была нужна дистанция. И для копья, и для пращи.

Прежде чем я успел сделать хоть какое-то движение, мою руку крепко зжала костяная кисть, а под нос мне сунули маленькую деревянную коробку с прорезью в ней.

— А? — опешил я от такого поворота. Действия странные, но не агрессивные. Если не считать того, что руку мою он не отпускал.

Скелет несколько раз клацнул челюстью, как будто что-то мне говорил.

— Чего ты хочешь, я не понял? — надеюсь, он просто немой, а не глухонемой.

— Москииит? — выдвинул свою версию Зомби.

— Да нет, вряд ли.

Скелет перевел взгляд на лягушку, потом снова на меня, и потряс перед моим лицом своей коробочкой. Из нее раздался металлический звон. Ааа, кажется теперь понятно.

Для большей уверенности я проверил информацию зеленоглазого. Так я и думал.

"Мертвый переправщик, 80 уровень"

Это, вроде как, обычный лодочник. Он перевозит людей, а за это берет с них плату. Все логично. А еще говорят, мертвым деньги не нужны!

Я вытянул из кошелька пару медных монет и просунул их в щель коробочки. Скелет руку не убрал, и казалось, ухмыльнулся еще шире, хотя это было невозможно — он и так щерился во все свои зубы. Вздохнув, я закинул туда еще пяток медяков. Никаких сдвигов.

А может быть не просто так у мракоборца в кармане лежало ровно две серебряных монеты? Так сказать, ровно на билетик. Проверяя свою догадку, я добавил меди до одного серебряного, на всякий случай подождал, и забросил еще одну серебрушку. Только после этого скелет убрал от моего лица свою копилку. Отпустив мою руку, он уселся на скамейку, поставил рядом с собой свою денежную шкатулку и взялся за весла. Дорогая нынче лодочная прогулка для двоих. Для меня и Зомби.

Переправщик взял с места в карьер. Оттолкнувшись от берега и развернув лодку, он мощными гребками стал набирать скорость.

— Эй, уважаемый, может быть не стоит так гнать? — обеспокоился я. — А то обратим на себя внимание какой-нибудь огромной плотоядной твари. Тебе то терять нечего, у тебя на костях плоти нет. А мне моя еще пригодится.

Скелет меня не услышал. Или же просто проигнорировал.

— Хотя тебе лучше знать, что здесь водятся. Ты же вроде как местный.

Костяной не обращал на меня никакого внимания и продолжал грести, и я решил не донимать его своими вопросами. Минут через десять я заскучал. Обозревать одни и те же виды что слева, что справа было неинтересно. Клочки тумана над водой, пузыри газа, вырывающийся из недр трясины, и облака комаров, вот и все что двигалось на этом застывшем болоте. Не считая нас, конечно. Мы неслись с такой скоростью, как будто с переди у нас была запряжена тройка невидимых коней. Или подводных, если уж на то пошло.

— Слушай, а ты чего худой то такой? Жена не кормит? — но развлечение я нашел себе быстро. — У тебя вообще баба то есть?

— Москииит. — ироничным тоном проскрежетал лягушонок. Да, словарный запас у него маленький, зато передавать эмоции интонацией он научился прекрасно.

Но скелета это не проняло. На его лице было нуль эмоций. Что впрочем то понятно. Сложно изобразить эмоцию без мимических мышц.

— Хотя откуда у тебя может быть женщина? Торчишь постоянно на своей лодке. В люди не выходишь. То есть, я хотел сказать, в скелеты.

Мне показалось, или мы еще больше ускорились? Это запланировано, или просто зеленоглазому не терпится побыстрее от меня избавиться?

— Мой тебе совет: не будь привередливым, не нацеливайся на самую красивую. Выбери себе средненькую. Или даже чуть похуже. Просто пойми, сам ты тоже не красавец. Кости желтые, лысый, и зубы не все. Умей правильно оценивать свои шансы.

Эх, беседы, видимо, не получится. Даже взглядом не удостоил. Неразговорчивый тип и явный социопат. Не переборщить бы с подколами. A то разобидеться костлявый, махнет, якобы случайно, веслом, и окажусь я за бортом посередине болота. А скелетик этого не заметит и поплывет дальше. Буду молчать, или вон с Зомби поболтаю. Он мало того что может поддержать разговор, так еще и одним своим присутствием всех комаров от меня отгоняет.

О своем намерении молчать я забыл еще минут через двадцать созерцания однообразного пейзажа. Глухая тишина, как будто ваты в уши напихали, давила на мозги. И даже плеск весел не разгонял этого сонного, апатичного состояния. Может хоть разговором удастся отвлечься.

— Послушай, а что там на острове за монастырь стоит? Ты хоть в курсе? — обратился я к лодочнику. — Нет, я понимаю, ответить ты мне не можешь, у тебя языка нет, ну хоть жестами тогда покажи. Если не секрет.

— Эй, ты меня хоть слышишь? — помахал я рукой перед его лицом. Затем заглянул в глаза — свет горит, но дома никого.

Интересно, тем, что он выставляет руки вперед, а потом резким рывком забирает их к себе, он мне хочет что-то показать или просто продолжает грести?

— Знаешь, а ты отличный собеседник. Ты просто фантастически умеешь слушать. Так и хочется излить тебе всю душу. Это полезное качество, мог бы подрабатывать мозгоправом. Они там тоже ни хрена не делают, только слушают, как люди им о своих проблемах рассказывают, и при этом монеты гребут лопатой.

А вот это я наверно зря. Как бы он мне счет не выставил еще и за сеанс психотерапии.

Спустя еще двадцать минут мы наконец-то прибыли на место. Почти целый час пути. Трясина оказалась огромной. Как я и надеялся, место, куда меня привез переправщик, оказалось концом болота. Дальше начинался редкий, но такой дорогой моему сердцу лес.

Высадив меня на берег, скелет сразу развернулся и погреб в обратную сторону. Двужильный какой-то. При том что на костях у него не было ни одной жилы. Это ж какой у него должен быть запас сил, если ему хватает безостановочно мослать веслами около двух часов. Ладно, зависть плохое чувство. Пора выбираться домой.

— Спасибо за терапию. — крикнул я ему вслед, помахав рукой.

По моим внутренним часам, время было обеденное, но останавливаться я не стал, жевал мясо на ходу. То что я успею сегодня добраться домой, было еще под большим вопросом. Я понятия не имел, сколько мне понадобится времени, для того чтобы обойти болото. Поэтому никаких, даже самых мелких задержек, я старался не делать.

Пытаясь забирать правее, я расчитывал по дуге выйти обратно к той лесной реке, откуда и начался мой путь. У меня не получилось. Не имея ориентиров (от болота я отдалился) я по всей видимости заплутал. Недостаточно забрал вправо. И через три часа, к своему удивлению, я вышел из леса и оказался на дороге, что бежала вдоль него. Дежавю. Скорее всего, это та самая дорога, на которой я в свое время ждал путников. Только километров в двадцати от того места. Наверное, мне даже повезло, что я заблудился. Идти по дороге гораздо быстрее чем по лесу.

Не пройдя и километра, позади я услышал стук копыт. Обернувшись, я увидел, что меня догоняет всадник. Облачен он был в латный доспех, такой блестящий и отполированный, что пускал вокруг себя солнечные зайчики. На голове у него был глухой шлем с прорезями в районе глаз и рта. Конь под ним был огромный и мускулистый. Сплош черного цвета, с подстриженной гривой, он был обладателем явно крутого нрава. Яростный взор так и бегал по округе в поисках того, кого можно было бы втоптать в землю. Ни в жизнь не поверю, что этот зверюга травоядный. По его глазам было видно, что он хочет крови. Казалось бы, у нашей домашней коровы тот же пищевой рацион, но характер при этом прямо противоположный. Вот и верь после этого слухам, что все вегетарианцы спокойные.

Нет, в принципе, поганое настроение коня можно было понять. Кроме того что на своем горбу ему пришлось тащить металлическую бочку с руками и ногами, так еще и сам он был облачен в несколько элементов конной брони. Что-то вроде металлической разделочной доски на морде и панцирь на груди.

Всадник придержал лошадь, перейдя с рыси на шаг. Окинув меня взглядом, он на всякий случай еще прошелся по окрестностям. Опасается засады?

Пока он рассматривал меня и окрестности, я рассматривал его.

"ВладрАкула, человек, рыцарь, 83 уровень"

Игрок. Прочитав информацию обо мне, всадник успокоился. И уже было хотел пришпорить коня, как я его остановил окриком.

— Постойте! — окликнул я его и, дождавшись пока он остановится, продолжил. — Уважаемый ВладрАкула, не поможете мне? Подвезите до дома. Тут недалеко, километров десять по этой дороге, а через лес я уже сам доберусь.

— Нет. — глухо прозвучал его ответ из под шлема. И всадник вновь тронул коня.

— Жаль, у вас такая хорошая репутация в нашем королевстве, — поспешил донести я до него свою реплику. — Досадно будет ее потерять.

Рыцарь замер и долгим пронизывающим взглядом уставился на меня. За глухим шлемом я не мог видеть выражение его лица, но думаю оно было не радостным. Я не имел ни малейшего понятия о его репутации и вообще любых его отношениях в королевстве. Просто, за то время, что я отерался среди игроков, я не раз замечал, что многие из них трепетно к ней относятся. И очень боятся любых ее понижений. Правда, не все. Видя, что всадник не хочет мне помогать, я решил припугнуть его понижением репутации. Сам-то я ничем не рисковал. Откажет, и ладно.

Мой расчет оказался верным. Оторвав от меня взгляд рыцарь похлопал по крупу лошади позади себя.

— Садись. — громко сказал он мне, а потом добавил тихо явно не для моих ушей. — Будь неладен тот, кто придумал эти всплывающие репутационные квесты.

Попрепиравшись с полминуты, мы наконец-то двинулись в путь. Рыцарь настаивал на том, чтобы я не сидел лицом к его спине и не держался за него. Как он выразился: "Не хочу, чтобы ты меня обнимал". Да не очень-то и хотелось, просто так удобней. Сошлись мы на том, чтобы съесть друг другу спиной. Ехать спиной вперед, было неудобно, да и держаться было незачто, разве что за хвост. Но ничего не поделаешь, на спине этой лошади я был гостем.

Лошадь кстати тоже, стоило мне на нее сесть, разразилась недовольным ржанием. Да ладно заливать. Со всеми этими железяками мой вес она, скорее всего, даже не почувствовала.

За два с лишним часа дороги я отбил себе всю филейную часть. Злой черный конь специально над этим постарался. При каждом шаге он немного подбрасывал меня вверх, заставляя биться об него задницей. Скотина. Тебе только плуг за собой таскать, а не порядочных людей возить.

Какими бы однообразными не были лес и дорога, свою остановку я узнал сразу. Сказывалась, наверное, то, сколько я здесь времени просидел. Узнаю даже с закрытыми глазами.

Я с облегчением сполз с крупа лошади — экзекуция закончилось. Промычав что-то благодарное рыцарю и махнув рукой, я кряхтя, как старый дед, вошел в лес. Тот даже внимания не обратил, просто пустил коня сходу рысью, и скрылся за ближайшим поворотом.

Вечерело. Лес как всегда встретил меня прохладой и какофонией звонких и тихих звуков. Легкий ветерок сдувал с меня усталость. А я потихоньку снова пробовал ходить. К моему удивлению, у меня получалось. Я уж думал после такой встряски разучусь.

Как оказалось, дома меня уже ждали. К сожалению, людьми, что желали меня видеть, оказались не мои родители.

Выйдя из леса на нашу поляну, я заметил мелькнувшую фигуру возле сарая. Но, тогда не придал этому значения. Был слишком вымотан, чтобы задумываться о каких-то посторонних вещах. Все мои мысли занимали мечты о постели. Зайдя в дом, на кухне я встретил мать. Родительница не проявила вообще никаких эмоций по поводу моего прихода. Как будто не знала, что меня не было дома два дня. Пробурчав что-то приветливое, я сразу, не разуваясь, отправился в свою комнату. Там я сделал то, о чем мечтал последние несколько часов. Завалился на кровать.

Незаметно для себя, я задремал. Но спал недолго — минут пятнадцать, максимум полчаса, судя потому что за окном еще не успело потемнеть. А проснулся я от того, что меня тихонечко за руку трясла сестра.