Форсвейм - 1. Пойманные игрой

Хагер нахмурился, взглянул на лучника.

— Да шучу, — ухмыльнулся тот. — Откуда у толстяка Теневые танцоры?..

Воин обошел рисунок Арагны, тяжело вздохнул.

— Все довольно просто. Вряд ли нам стоит ожидать чего-то экстраординарного. Лучники, мечники. По крайней мере, я на это надеюсь... В противном случае — дело дрянь. Если бы я готовил засаду, то занял вот эти и вот эти развалины. Здесь хорошее укрытие, отсюда можно вести прицельную стрельбу, не особенно опасаясь нашего ответа. Воины ближнего боя могут стать вот здесь, — он указал на группу кубиков-бочек. — Если мы будем готовы и не дадим застать себя врасплох, то максимум, что они выиграют, — инициативу. Но Арагна может подготовить один из своих огненных подарков и опередить их.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — на лице ведьмы появилась гаденькая ухмылка. — Только одно "но": у меня остался один шар. Так что могу обещать лишь один мощный выстрел.

— Хорошо, допустим, мы разделаемся с их основной ударной силой, — встрял Сарф, как обычно поигрывая стрелой, — но что нам делать с лучниками? Мне не хочется стать похожим на ежа, — прибавил он без тени огорчения в голосе.

— На этот случай у нас есть ты, — сказала Руни и сдобрила свои слова самой очаровательной улыбкой из всех, которые Хагеру довелось видеть на ее лице. — И не говори мне, что ты недостаточно меток, чтобы вести ответный огонь.

— Не забывайте, у них тоже могут быть маги, — прохрипел Брандин, закашлялся и прибавил: — И они тоже могут встретить нас не с пряниками.

— В любом случае, у нас нет иного способа проверить, кто топчется снаружи, кроме как выйти и посмотреть, — пожал плечами Хагер. — Всего мы не предугадаем, только протянем впустую время. Кто знает, вдруг выход свободен?

Арагна состроила кислую мину.

— Обидно будет после всего, что мы встретили в этих стенах, сдохнуть у самого выхода, — проговорил Брандин.

— Не сдохнем, — сверкнула глазами ведьма.

— Предлагаю перестать толочь воду в ступе, — продолжил воин, — а выйти из этой тролльей жопы и показать врагам, что нас с одного чиха не взять.

Хагер постарался, чтобы его слова звучали как можно оптимистичнее. Арагна и Сарф с охотой откликнулись на его задор, Руни ответила улыбчивым взглядом и нервным покусыванием губ, а Брандин прохрипел что-то невнятное. Вооружившись смелостью, решительностью и набросив на себя несколько увеличивающих характеристики и параметры заклинаний, все пятеро двинулись к выходу.

Стоило подойти к печати, сдерживающей проход, как Игра сообщила, что они успешно прошли локацию шахты, после чего щедро отсыпала опыта. Хагер обнаружил, что до очередного "лэвелапа" осталось не так уж долго.

Первым, как и было решено с самого начала, шел Хагер. Следом за ним — Арагна, с заготовленным огненным шаром. За ведьмой в тенях кралась ловкачка. Замыкали строй Сарф и Брандин.

Еще до того, как они вышли, стало понятно, что события пойдут по сценарию, который описала ловкачка. Хоть Руни и шла не первой, она успела высмотреть несколько ловушек, бесшумно предупредить о них и столь же бесшумно обезвредить.

— Эта, — сказала она, указывая на последнюю, — не заметь мы ее, подняла бы такой трезвон, что и мертвые бы повставали из могил.

— Мы знаем, что ты бесценный член нашей команды, — шикнула на нее Арагна.

Ловкачка и на этот раз смолчала, лишь кивнула в сторону выхода, за которым, судя по шуму и сизой пелене, шел проливной дождь. Хагер мысленно выругался — только этого не хватало. Как бы огненные плюшки заклинателей не потеряли большую часть своей эффективности.

Его мысли перебила Арагна, точнее — выпущенный ею огненный шар. Воин снова про себя выругался, стараясь не думать о том, что ведьма наверняка била наугад. Он сам не слышал ни звука, ни шороха, кроме шелеста ливня, да и Руни не подала предупредительного сигнала. Значит, Арагна решила подстраховаться. Оставалось надеяться: ведьма что-то заметила и не зря потратила ценное заклинание, выдав их присутствие.

Ответ, впрочем, пришел тут же. Даже не ответ — целый многоголосый вопль. Крики боли пополам с руганью и проклятиями. Вслед за внезапным шумом на игроков вылетело сразу несколько человек — с лицами, вымазанными не то в саже, не то в грязи, и в горящей одежде. Даже дождь оказался не в силах быстро потушить "живые факелы". Воин встретил их приготовленным ударом.

Первый нападавший налетел на меч сам, подставился под удар. Хагер не был уверен, что именно перед смертью отразилось на лице наемника: то ли отчаяние из-за неминуемой гибели, то ли облегчение оттого, что огонь больше не причинит ему боли. Второй и третий горели слабее, и им хватило ума не бросаться на клинок. Впрочем, их участь оказалась не менее печальной: стоило Хагеру подумать о том, чтобы подойти поближе, как со стороны перевернутых телег и бочек хлынул дождь стрел. Воин едва успел прикрыться валявшейся на земле доской. Несколько стрел вонзилось в нее, несколько сдержала кольчуга, и с десяток, не найдя цели, вонзился в землю вокруг.

— >

Навык "Легкая броня" повысился. Текущее значение: 11

— >

Но одна все-таки ужалила: яростно впилась в ногу ниже колена. Хагер стиснул зубы, но не издал ни одного звука. Один из горящих наемников упал на землю — стрела пронзила его шею насквозь. Второй еще на какое-то время задержался на ногах, и его-то секунды спустя Хагер использовал в качестве нового "щита".

"Им нужно несколько секунд, чтобы перезарядиться, — прикинул воин. — Вряд ли они подготовили две волны — не на сотню же воинов шли".

Он отбросил доску, быстро шагнул к еще державшемуся на ногах наемнику и прикрылся им. Убийца был мелким и хилым, от него воняло сырым мясом и паленой шкурой, но он все равно был лучшим укрытием, чем доска. К следующему залпу Хагер был готов, и не только он один.

Сарф ответил своей "палочкой-выручалочкой" — липкой стрелой. Та, скорее всего, достигла цели: следующий залп нападающих был жиже предыдущего раза в два.

Из-за кустов на Хагера выступили двое. По одному их виду воин понял, что придется попотеть. Оба — в одинаковых темно-красных костюмах, с лицами, спрятанными за странной рунической раскраской. Их отличали только повязки — у одного белая, у другого черная. Мысленно Хагер так и обозвал их — Белый и Черный. В их движениях скользило что-то настолько знакомое, что Хагер сперва опешил, когда понял: они двигаются почти так же ловко и изящно, как и Руни. Вот оно, предположение Сарфа, насчет возможности встречи с Теневыми танцорами. Неужели лучник оказался прав?

"Хрени полная башка!" — ругнул себя Хагер и сосредоточился на противниках. Схватка покажет — кто есть кто.

Первым делом они попытались обойти его с флангов. Белый шагнул первым, за что едва не схлопотал мечом поперек спины. Однако, как ни быстр был воин, попасть по ловкачу не удалось. Смертоносец с голодным свистом рассек воздух. Белый тут же отступил быстрым прыжком через голову, отдав инициативу напарнику. Черный оказался проворнее: мало того, что пробежал мимо так, что Хагеру оставалось только ветер в ушах слушать, так еще и занял место у него за спиной. Похоже, удача после вроде бы неплохо начавшегося сражения повернулась к воину задом. В отчаянной попытке увернуться от удара Белого Хагеру пришлось попятиться — лезвие изогнутого, похожего на кукри кинжала полоснуло в считанных миллиметрах от горла Хагера. Воин ответил контратакой, но промахнулся и совершенно по-глупому подставил Черному бок. Неизвестно, чем бы закончилась его атака, если бы на выручку Хагеру не пришла Руни. Он понял, что ловкачка вступила в поединок, по тому, как быстро Белый метнулся на выручку Черному. Воин шагнул ему наперерез, подставил себя, хотя и знал, что вряд ли сможет уйти от удара. Один из кинжалов полоснул по лицу, другой целил в горло, но не попал. Хагер контратаковал, но все равно недостаточно быстро, чтобы догнать проворного убийцу. Из-за спины раздавались звуки кинжалов, хлестко режущих воздух, — похоже, противники были равны в своих умениях и одинаково ловко избегали атак друг друга. Тех же, что сидели в засаде, довольно успешно сдерживала связка из Сарфа и Арагны: пока лучник огрызался на атаки парализующими стрелами, ведьма забрасывала баррикады огненными стрелами. Те взрывались фонтаном алых всполохов, стоило соприкоснуться с твердой поверхностью. Из-за баррикад время от времени выскакивали горящие, как факел, люди. Некоторые из них успевали упасть замертво до того, как их агонию прекращали стрелы Сарфа. Заграждения, которые служили им укрытием, стремительно превращались в огненный барьер.

"Если так пойдет и дальше, нашим убийцам придется выбирать: либо отступать, либо прорываться к нам через огонь".

Наверное, Белый тоже понял, что дела плохи, потому что дважды пропустил атаку Хагера.

— >

Навык "Увеличение максимального урона" повысился. Текущее значение: 4

— >

Движения, которыми тот пытался уйти от ударов меча, были настолько дергаными и неуверенными, будто убийца не знал — уходить ему или пытаться атаковать дальше. Первым ударом воин рассек ему плечо, вторым — полоснул по груди. Удар, впрочем, получится едва ли в четверть от возможной силы, но и этого хватило, чтобы легкая броня ловкача не выдержала. Кожа куртки лопнула, выпустила наружу ткань рубахи, мигом ставшую красной от хлынувшей крови. Убийца пытался отойти назад, но с одной рукой и серьезной раной в груди он был обречен. Хагеру понадобился всего один удар, чтобы оборвать его жизнь: Белый превратился в два куска тела, скрепленных промежностью.

— >

Навык "Тяжелое оружие" повысился. Текущее значение: 5

— >

Воин не стал радоваться быстрой (он рассчитывал на более сложный поединок) победе и поспешил на помощь Руни. Когда он повернулся, то нашел девушку сидящей на плечах Черного. Хагер и глазом моргнуть не успел, как она очертила горло убийцы одним мягким движением. И, прежде чем из раны выступила кровь, — прыгнула, оказавшись рядом с воином.

— Мы молодцы, — сказала она спокойно, но лихорадка битвы играла в ее глазах.

— Будем молодцы, когда разделаемся с лучниками, — с этими словами Хагер сгреб Руни в охапку и прикрыл собой от нового шквала стрел.

Несколько наконечников застряло в кольчуге, но боли не было, остальные и вовсе не причинили вреда. Практически сразу после залпа последовал ответный удар. Арагна, закончив последние слова заклинания, швырнула в вражеских недобитков заклинанием.

— >

Ваш спутник применил заклинание "Истерический смех"

— >

— Постарайтесь не подходить к ним несколько секунд, — она подошла к Руни и Хагеру, потерла ладони, не скрывая, что довольна собой. — Пусть пока похохочут... перед смертью.

Последнее, что оставалось, — разделаться с врагами, которые, не помня себя, валялись на земле и корчились в судорогах смеха. Глядя на колебания Руни, Хагер предложил ей заняться содержимым карманов убитых врагов. Она охотно согласилась и едва слышно шепнула: "Спасибо..."

— Еще один гвоздь в гроб Самоцветников, — сказала Руни, закончив с карманами всех наемников. Она протянула Хагеру пергамент с несколькими подписями.

— Это контракт на пять голов, — подтвердил воин, — поименно, кстати, с требованием предоставить наши головы в качестве доказательств.

Сарф тоже сунул нос в пергамент, присвистнул:

— Было бы у меня две головы, я бы за такие деньги одну отдал.

Сумма, на которую расщедрился Балибей, оказалась вдвое больше той, которую толстяк предложил им самим. Понятно, что жмот не собирался тратиться дважды: в его планы входила выплата вознаграждения только убийцам, хотя... Хагер не удивился бы, если б и на этот случай Балибей приготовил план, лишь бы не расставаться с золотом.

— Теперь мне будет о чем поговорить с этим старым крысом, — Хагер оскалился в предвкушении предстоящего разговора.

Вернуться в город не составило проблем. Гэлы застоялись на привязи и торопились в дорогу. Хагеру казалось, что на обратный путь им потребовалось вдвое меньше времени. Он даже не успел как следует подумать, с чего начнет разговор с хозяином Самоцветной гильдии. Интересно, тяжело ли будет к нему прорваться? Предвидел ли хитрый толстяк такой неблагоприятный для себя поворот событий? И если предвидел — успел ли к нему подготовиться?

В Стендар они приехали к закату: издалека, когда до города оставалось не менее получаса езды, умирающее солнце окрасило крыши алым. Если бы не встречный ветер, Хагер подумал бы, что город охвачен огнем, но в воздухе не пахло гарью. Стражники, которые едва не закрыли ворота перед самым их носом, содрали по золотому с каждого. Хагер расстался с деньгами без жалости — если дело выгорит, то на вырученные монеты они смогут купить четверть Стендара.

— Уверен, что тебе не нужна помощь? — спросила Руни, стоило ему сказать, что он собирается навестить Балибея прямо сейчас, не заезжая в гостиницу. — Не слишком умно соваться в его дом, забрав все доказательства и не прикрыв спину. Он не задумываясь натравит на тебя всех своих телохранителей — это дешевле, чем облегчить свой кошелек на тысячу золотых.

— Она дело говорит, — встала на сторону ловкачки Арагна, — сам подумай — ты бы что делал на его месте? Вряд ли заплатил. Это не гарантирует молчания, если уж на то пошло.

— На его месте я бы нанял в три раза больше наемных убийц и лично бы проверил, тех ли они прикончили, — с улыбкой ответил Хагер. Немного бравады не помешает, когда в воздухе пахнет паникой.

Если все пройдет хорошо, то он вернется с туго набитым кошельком, и его товарищи не пострадают. Если все пойдет плохо... В конце концов, это он заварил всю кашу с походом в шахты. Ему и расхлебывать. И неважно, что по этому поводу думают спутники. Воин не собирался подставлять их под удар.

— Я справлюсь, — воин говорил так уверенно, что поймал себя на мысли: он сам охотно верит выдуманному благоприятному прогнозу.

"У Балибея, в стенах поместья, зачарован каждый сантиметр земли. Интересно, сколько щелчков пальцами ему понадобится, чтобы испепелить неугодного? Может, в самом деле подождать до утра?"

Внутренний голос подсказал, что того, кто посулил тысячу золотых за убийство, вряд ли остановят возможные любопытные взгляды горожан. Хагер почти поддался умоляющему взгляду Руни, но внутреннее чутье буквально за шиворот тянуло навестить толстяка именно сейчас. Интуиция — плохой советчик, но иногда, в реальном мире, он прислушивался к ней и выигрывал там, где другие оставались с носом.

Однако оставался последний нерешенный вопрос: кому доверить доказательства вины толстяка? От того, как быстро "хранитель" отреагирует в случае плохого для него, Хагера, исхода, будет зависеть судьба остальных. Брандин? Нет, слишком он мягкий, да и не теперь, когда шут знает сколько времени уйдет на его восстановление. Арагна жестче, и голова у нее холоднее, но она ни на шаг не отойдет от заклинателя, пока не убедится, что тот окончательно здоров. Сарфа Хагер даже не рассматривал как кандидата — слишком уж он несерьезный. Оставалась Руни. Хагер мысленно вздохнул: найдись хоть один другой приемлемый вариант, он бы ни за что не сунул ее голову в печку, но ловкачка, как ни крути, годилась на роль хранителя больше остальных.