Лицензия на геноцид

— Да я!Да ни в жизни!

— Значит так. Да, эта тварь Марину изнасиловала, и не просто, а с применением всяких подручных средств. Марину оперировал лучший док в области. Ну по этим женским делам. Сейчас все хорошо. Она уже в палате. Подробности в каком она была состоянии, когда я её нашел опустим. Могу сказать только одно. Я её с ошейника снимал. Её как собаку держали на цепи, в подвале.

Хрустнули пальцы в сжатых пудовых кулаках и я поторопился успокоить этого теленка, который прямо на глазах превращался в машину смерти.

— Спокойно сержант, спокойно. Все уже позади. Самое главное Марина жива. А остальное время и только время. Она девушка сильная выберется. Да с таким защитником как ты. Ууууууууу.

И тут эта машина смерти всхлипывая начала рассказывать. Как три года назад он первый раз увидел Марину на концерте с банкетом в честь дня милиции. Как сразу влюбился, как выпив для храбрости хотел подойти и пригласить потанцевать. Как духу не хватило. А потом он следил за ней. Знает что у неё любовник в Москве. И про тир знает. И что она туда стрелять ходит, и он тоже. И что готов её на руках всю жизнь носить. Тут я прервал этот поток эмоций.

— Ну и почему за три года ни разу не подошел и не объяснился?

— Я просто знаю, она мне откажет. Кто я и кто она. Просто боюсь. Боюсь вот такой определенности. А так вот. Я могу и помечтать.

— Даааа сержант. Тут тебе никто не поможет. Ну ладно это все? Если да, то я поехал.

Сержант стал очень печальным. Затем сказал.

— В ту ночь, в коттедже с этими уродами была моя родная сестра.

И посмотрел прямо мне в глаза.

Охренесоветь!!!!! Шекспир курит Беломор в соседней галактике. Это сюжет!!! Даааааа. И сержант начал рассказывать. Монотонным голосом он поведал обычную историю. Про позор семьи, ну так он выразился. Красивая девочка росла, росла и выросла в красивую потаскуху. Таких историй миллион. Эти малолетки насмотревшись Дом2 и начитавшись всякой гламурно-помоечной ' журналистики' если это дерьмо можно так назвать. Пускаются во все тяжкие. Ну как же, ведь все журналы пишут что надо выходить только за олигарха. Значит надо искать, перебирать партнеров. Ну и понеслись. Секс с пятнадцати, аборт в шестнадцать. Затем и кокаинчик. Ну и докатилась девочка до эскорта. Так что гореть в АДУ госпоже Собчак и иже с ней. За растление сотен тысяч малолетних душ, и миллионы абортированных и просто не рожденных детей. И не спасут этих журналюг, журналюшек и гламурных элитных шлюх с экрана (обеих полов), ни деньги, ни любовники, ни фальшивые духовники от ЗАО Церковь. Гиена огненная и сковородка без масла, каждому по делам его. Ибо сказано. Пришли из праха и вернетесь туда. Вот так вот твари с экрана, вы сдохните, как и все до вас. Смерть она всех уровняет. Я посмотрел сержанту прямо в глаза и спросил.

— Ты чего хочешь сержант?

— Просто скажи полковник. Можно найти. Хотя бы тело. Я ведь сам в морпехах воевал. И в Чечне был. Поэтому я понимаю. Выбора не было. Надо было чистить без свидетелей этот гадюшник. Ну хотя бы похоронить. Мы с семьей все по тихому сделаем. Отвезем в деревню к бабуле, а там закопаем по тихому. Матери с отцом хоть могила будет.

И я решился. Ну не могу я этому сержанту в глаза смотреть. То ли совесть, то ли вина на мне какая. И я достал телефон.

— Так сержант. Ты знаешь что такое подписка ОГВ.

— Ну после Чечни давал. Но не ОГВ. Так на пять лет.

— Значит понимаешь. Что ОГВ это без срока давности. И если язык распустишь на суд можешь не рассчитывать. Будет зачистка в особом режиме судопроизводства. И вычистят не только тебя но и всех кто рядом. Ты это понимаешь?

— И зачем такие строгости?

— А затем сержант. Твоя сестра жива. И ты прямо сейчас можешь с ней поговорить. И поговорить с видео. Ну так как. ОГВ или закрыли тему.

Сержант загрузился минут на пять. Потом спросил.

— А может вы её отпустите. Нет не сейчас. Ну лет через пять.

И такая надежда в глазах. Я себя просто Иисусом почувствовал. Но пришлось обрезать.

— Нет сержант. Она слишком много видела и много знает. Будет жить на закрытом полигоне. Возможно замуж выйдет. Там холостых офицеров валом. Но о возвращении и отпуске речи быть не может. Единственное что могу предложить это встречу. Совершенно в другом городе и не ранее чем через два года. Ну и понятно под нашим плотным контролем. Ну так что. Разговаривать будешь или как?

— Я вам верю. Можно родителей вызвонить? Можно с ней мать поговорит?

— Ты сам то понял что просишь. А если мать болтанет где? И что потом? В мясорубку всех. А обо мне подумал? Я то как такой приказ отдавать буду!? Это же не не мразь какая. А обычный человек, простая женщина. А приказ придется отдать.

— Я все понимаю. Но мы с отцом зашьем ей рот. Это я гарантирую.

— И как!?

— Просто скажем что Настю шлепнут. Ну если она проболтается.

— Нормальный ход сержант. Значит из разведки монстра решил сделать?

— Да нет. Просто мать обожает книжки про разведку. А там таких ситуаций миллион описан.

Я пуская дым в потолок думал. Потом понял. Да даже если и расскажет, доказательств то нет. И быть не может. Даже звонок в местной сети не отразиться.

— Ладно. Включай телефон и звони. Задержусь.

Сержант лихорадочно тыкай по кнопкам дозвонился до отца.

— Па давай срочно домой. Забираешь мать и ко мне на работу. Есть информация по Насте. Только бегом батя, у человека времени в обрез. Да, да. Он здесь. Давай батя галопом. Все жду.

Сержант как то виновато посмотрел на меня и сказал.

— Через час будут. Просто батя на работе.

— Ладно нормально. Чай то хоть есть. Пошли к вам на пост, хоть чаем угостишь.

— Да все есть. Я же на сутки заступил. Мать пирожков нажарила. А с Мотей как?

— Да никак. Подгоним к воротам и пускай молотит, греется. Сама то никуда не уедет(Хе-Хе не только уехать но и улететь может. Какой то конек-гобунек а не броня). У вас принтер то есть. Мне надо три бланка подписок распечатать.

— А как же. У нас весь учет на компе.

— Это гуд. Сказал я подворачивая к воротам.

Поставив Мотю поближе, но так чтобы проезд не загораживала я пошел к Мерседесу.

— Уважаемый. Спасибо за поездку и за разговор. Я все, технику забрал. Так что я теперь на колесах. Можете ехать по своим делам. И АПу огромное спасибо.

Мы пожали руки и Мерс плавно развернулся и покатился в город. А я пошел в домик охраны, чай пить. В домике было тепло и пахло пирожками которые Игорь выкладывал на стол. Его напарник шустрил насчет заварки и посматривал на меня непонимающим взглядом. Мол кто такой, если сам старший смены своими пирожками угостить вздумал. Я разделся и сразу прошел к принтеру. Наноботы моментально ломанули комп и отправили на печать три экземпляра стандартных подписок ОГВ с уже забитыми паспортными данными. Да. Скорость реакции на мои запросы возросла до моментальной. Все таки ВЦ это вещь. Надо начинать потихоньку работать по педофилам. И Кавказ на шее висит. Так за размышлениями меня и позвали к столу. Чай был просто чай а вот пирожки это да! Час пролетел быстро к тому же по телику гнали одну за другой серии 'Маша и Медведь'. Да и так было интересно. Все таки предновогодняя программа. Мы поржали над волками ' Лечится, лечится', попереживали за медведя, и за деда Мороза заодно. А потом к воротам подъехала машина.

— О. Это мои. Сказал сержант.

— Говорить будем в Моте.

— Хорошо.

Мы оделись и сержант пошел встречать родителей а я пошел к Моте, надо было открыть задние люки. Все таки женщина в возрасте по броне то скакать. Пока я возился подошел Игорь с родителями.

— Па, ма знакомтесь. Полковник Иванцов Арсений Иванович.

— Брось Игорь. Просто Арес.

Мы с отцом пожали руки и полезли в Мотю. После того как все разместились и я закрыл задний борт, начали разговор.

— Значит так уважаемые. Ваша дочь попала под каток высших интересов государства. Поэтому прежде чем мы продолжим вы подпишите подписку о не разглашении. Сразу хочу предупредить. При разглашении сведений ОГВ, на суд и адвокатов можете не рассчитывать. На основании закона о Гостайне вы будете подлежать уничтожению во внесудебном порядке, кроме того все лица которые с вами контактировали тоже попадут под действие этого закона. Если перевести все это на простой язык. То вас просто отравят, также отравят или уничтожат другими методами всех кто с вами рядом. И заметьте все это в рамках закона. А теперь еще раз подумайте и решите. Подписывать вам это. Я глазами показал на стол с бумагами. Или вы просто удовлетворитесь моим заявлением, что ваша дочь жива и что вы с ней ненадолго встретитесь через два года.

— Ох. Настя. Жива.

И мать тихо начала сползать на пол. Да мать,мать,мать. Как же я это так не предусмотрел. Я метнулся к аптечке за нашатырем. В воздухе резко запахло аммиаком и женщина открыла глаза.

— Вы как уважаемая? Может скорую вызвать.

— Нет. И давайте свою бумагу я подпишу. А мужики пусть решают сами.

— Мы тоже подпишем. Сказал отец. Решив и за себя и за сына.

— Ну хорошо. Вот держите. Да здесь. И еще вот здесь, сразу после выписки из закона о Гостайне и методах наказания.

— Ну вот. Вы предупреждены. И сейчас вы поговорите со своей дочерью по видеотелефону.

Я полез к штатовской радиостанции типа связь даю через спутник. Потом пригласил всех по одному(место не позволяло) к монитору ноута. Первая села разумеется мать. На экране появилась обычная комната кресло и в кресле Настя Колотово. Дочь и сестра. Пускай и дурная, но своя, родная. Кровиночка. Настя выглядела не очень. Петр по ментасвязи доложил что у девушки ломка. Да кокаин до добра не доводит. Но опасности нет, Петр лечит её и многих других. Конечно без ванны, но помереть не даст и здоровье поправит серьезно.

— Ладно. Я пожалуй пойду. Посижу у вас на посту. А вы беседуйте. Время сеанса тридцать минут. Потом я отвечу на вопросы.

Я вылез из Моти и потопал в домик. На полдороге меня догнал Игорь.

— Я с тобой, чтобы у напарника вопросов тупых вопросов не было. С сеструхой я парой фраз перекинулся, посмотрел на неё, остальное мать завтра дома расскажет. Выглядит не очень.

— А что ты хочешь. Ломка у неё. С кокаина её снимают и снимают жестко. Там армия и лечат военные врачи, по военным методикам. Без церемоний так сказать. Как еще на герыч не подсела?

— Да. Это я знаю. Она подсела то всего как пару месяцев. Как думаешь, совсем вылечат или как?

— А ХЗ. Я же не доктор.

— Да я то понимаю. Просто родители этот вопрос поднимут. Ты бы им хоть соврал а.

— Ха. Сержант. Это как то, переходит некоторые границы.

— Ладно. Извини. Просто мать переживает. Сердце у неё стало шалить последнее время.

— Ладно. Замяли. Одно скажу. Там на объекте врачи такие и такие препараты, таких нет ни где. Так что твоей сестре даже повезло.

Сержант как то странно на меня посмотрел и сказал.

-Я так понимаю там на людях эксперименты ставят?

— Да. Но твоя сестра просто оказалась не там и не в то время. Так что будет работать. Или санитаркой или еще кем. А эксперименты это для таких уродов как та мразь что мы взяли. Или ты этих убийц и извращенцев жалеешь?

Эта версия про закрытую биологическую лабораторию меня полностью устраивала.

— Неееет. Сержант просто зашипел. Это ведь этот гад сеструху на наркоту подсадил. И Марина. Жаль не могу лично его на кол посадить.

— Ну почему не можешь? Пописывай контракт и вперед. Будешь рядом с сестрой. Силовики тоже нужны. А уж я расстараюсь, чтобы ты лично кончил этого червяка.

— И какие условия?

— Царские. Кроме одного. В мир ты больше не попадешь и контактов не будет. Зато все остальное лучше чем у президента.

— А когда контракт закончится?

— Сержант. Ты как ребенок. Такие бумаги подписывают навсегда. Так что думай.

Игорь загрузился и задумался. А я начал подмерзать, сорок три все таки.

— А как там жить то?

— Да нормально. Город. Меньшая часть на поверхности, большая под землей. Так что и рестораны, и кино, и спортзалы все есть. Ну город как город. Просто закрытый наглухо. Экология опять же. Свежий воздух, тайга кругом. Ну где то так.

— Понятно. Значит там не только одна лаборатория да?

— Да много там чего. Я и сам толком всего не знаю. Я ведь выездной. Поэтому лишнего знать не положено. И пошли в дом, холодно зараза.

Зайдя в тепло я разделся и сразу к батарее руки греть да и уютно около радиатора который пышет сухим жаром. Пока грелся, Игорь с чайком подсуетился. Мы хлебали обжигающий чаек и пялились в ящик. Шел какой то концерт. Мадамки в минитруселях пытались что то петь писклявыми голосами, но общий фон был праздничный и мадамки настроение не испортили. Выпили где то полкружки и у меня прилетела СМС. Сеанс связи закончен. Одевшись мы потопали к Моте. В Моте сидели родители и ждали меня с полным набором пыточных инструментов.

— Ну что поговорили? И я так понимаю куча вопросов.

— Да. И самый главный. Лично вы как думаете, вылечат Настю от наркотиков.

— Не знаю. Но медицина там ого-ого. Это точно. Приходилось убедится на своей шкуре. Но ведь наркота это и психологическая зависимость. Так что не знаю.

— Понятно. А когда мы сможем еще поговорить с дочкой?

— Я думаю после праздников. Планирую в облцентр в десятых числах января.

— А больше никак? Может через ФСБ?

— ФСБ. Эти орлы ни сном ни духом. Это проект только ГРУ и курирует его лично президент. Так что думайте. И попытайтесь понять какой у вас сейчас уровень допуска. Да даже у нас в ГРУ о проекте человек пять знают.

— Ясно. Значит только через вас.

— Да.

И тут выступила мама.

— А когда вы туда поедете?

— Наверное тоже в январе.

— Тогда обязательно нас предупредите. Я соберу вещи и покушать передам.

Я просто офигел. Но меня спас сержант.

— Мам ну какая еда. Это очень далеко. Да и по вещам. Выдадут там ей на пока, что нибудь. Начнет работать сама купит.

— Работать!!

— Мать сидела с круглыми глазами.

— А ну да. Там ведь в тюрьмах работают.

И тут мы с Игорем заржали.

— Ма ну какая тюрьма. Ты о чем. Давясь смехом, простонал Игорь.

— Да уважаемая. Вы как то все не так поняли. Там не тюрьма. Там просто закрытый город. Можно и его конечно тюрьмой назвать. Но уж очень большой и комфортабельной. А Настя. Ну что. Пролечится и пойдет работать. Правда не знаю кем. Кстати у неё специальность то есть какая?

— Да. После школы закончила курсы парикмахеров и визажистов.

— Ну вот. Там таких людей не хватает. В городе военные да научники. А вот с сервисами и бытовыми услугами всякими беда просто. А у вас какие специальности?

— Ну я учительница истории. Всю жизнь в школе. Муж инженер пищевых производств. Сейчас на элеваторе, механиком работает. Про Игоря вы знаете. Но он тоже хочет в Академию МВД поступать.

— Понятно. Ладно. Мне пора ехать. Мой телефон у Игоря есть. В январе приеду.

Открыв задний борт я выпустил родителей и пока возился закрывал то остался один на один с матерью.