Киберребик

Вместо одного, из всех стан начали "вытекать" много подобных механических стражей. И на сей раз у каждого из них одна из рук заканчивалась стволом.

— В атаку!

Оставшиеся Бессмертные принялись дружно рубить, колоть, а кто-то и стрелять по стражам. Впрочем, пули мало помогали — броня отводила все пули.

— Бейте по суставам! — Сам Амос, прикрываясь щитом во всю работал мечом, ощущая, как они теряют инициативу. Нужно было уходить из этого коридора. Но куда?

— Отходим! Назад, к комнате где был Куб!

На его глазах двух бойцов роботы пробили прямо руками. От их ударов спасала только тяжелая броня, да еще энергощиты, которые почти у всех закончились. Из каких дьявольских сплавов сотворены эти механические отродья?

Они организованно отступили, и Амос вдруг осознал, что их осталось меньше десятка.

Но все равно они оставались бойцами Империи, они оставались Бессмертным легионом, гордостью Императора. Они всегда дрались до последнего. А затем возрождались, и дрались вновь.

И они, прикрывая отход заградительным огнем, отходили все дальше и дальше от этих безумных машин-убийц. Они пробежали контрольно-пропускной пункт, и укрылись за стенами комнаты, где когда-то был пьедестал с кубом.

Их преследовали безмолвные стражи станции, но на сей раз они не выходили прямо из стен — покрытие было другое. А продвигались по коридору, неся большие потери из-за прицельной стрельбы легионеров. Бойцы старались. Дальше отступать было некуда. Потом завязался рукопашный бой, в результате которого Амос остался один из всех своих ребят. Раненый в левую ногу и похоже с поломанными ребрами.

Он стоял посередине комнаты, и его окружили десятки мерцающих красных огоньков.

Внезапно ему вдруг показалось, что один из них сверкает ярче остальных, он стал нестерпимо слепящим. Большим, и наполненным болью.

В памяти возникли давно ушедшие картинки событий.

А перед глазами возник ярко-рыжий костер девичьих волос.

Сверкнул, переливаясь в забытые черты лица...

И ее улыбка...

...ее ненавистная улыбка.

* * *

Нокард очнулся в темноте. Затем темнота приобрела светлые пятна, и наконец, он начал воспринимать мягкий свет. Он приподнялся на локте и осмотрелся. Помещение очень походило на каюту. Койка, пара шкафчиков, рабочий стол со сферой голографического монитора. Бронескафандра на нем не оказалось, а рядом стоял Куб. Тот самый Куб, который они так тщательно изучали у себя в лаборатории ВНИИРУ. И тот самый, который пытались вывести со станции эти безумные Бессмертные.

Он отполз от него подальше. Наткнулся на маленький ящик, теплый на ощупь. Ящик открылся сам собой, и Нокард увидел серебристый комбинезон, который тут же стек на пол блестящей лужицей, и добравшись до его ног, стал обволакивать все тело разведчика.

Нокард даже испугался, и попытался сбросить странную живую ткань. Но это оказалось бесполезным. Комбез крепко занял позицию на теле и вновь превратился в обычную ткань.

— Это твой БЭС... — прозвучало сзади.

Нокард быстро перевернулся и встал в боевую стойку.

— ...БиоЭнергетическийСпутник. Или Слуга, или Скафандр. Называй как хочешь.

— Не подходи.

— Не беспокойся, Хранитель. Я здесь, чтобы обучить тебя всему, что необходимо. И я не могу причинить тебе физического вреда — я лишь психоэнергетичская матрица, — при этих словах незнакомец прошел сквозь стол.

Нокард чуть отступил назад.

— Я не Хранитель. Я попал сюда совершенно случайно.

— О... Как давно я не слышал подобных слов, — незнакомец улыбнулся, — но прошу тебя, поверь мне. Ты тот, кто должен был оказаться здесь.

Он рукой указал на Куб.

Нокард сначала не понял, что он хочет от него. На затем, инстинктивно положил ладонь на черный артефакт.

Куб засветился всеми рисунками.

Перед глазами появилась вся планета. С высоты птичьего полета. С расстояния в пару метров. Он мог перемещаться по планете куда угодно за считанные секунды. Он увидел нескольких ребят с Земли. Они выходили из клон-лаборатории.

Он снял ладонь с шершавой поверхности.

Некоторое время смотрел на нее. Затем сжал в кулак и с вызовом повернулся к "призраку".

— Так... Кто я такой?

Level 46

Священный холм Кибхов. Внутренний мир.

Все, что Дорвин привык видеть и слышать исчезло. Вокруг себя он ощутил белое бесконечное пространство, словно молоко, разлитое в пространстве и невесомости.

Возникли образы. Сначала непонятные, затем в темных кляксах он различил себя. Того себя, что жил на Земле. Дмитрия. Он бултыхался и дергался, как марионетка на ниточках, но на лице всегда была улыбка.

Пришли теплые воспоминания о той жизни. Такой простой и понятной, хоть и со своими изюминками. Рядом появилась Марина, та самая, которой он всегда доверял. Она стояла рядом и была на чеку. Она всегда была на чеку.

Дима улыбнулся.

Вокруг начали проявляться другие образы людей, с которыми он контактировал и которых любил. Родители, друзья. И наконец — Кровавые стражи. Клан, который стал для него родным. Они были рядом, заслоняя его от чего-то опасного. Они были его опорой и смыслом.

Пространство преобразилось. Появились стены Имперских бастионов и постов. Главный город с его легендарным рынком. Сюда съезжались торговцы со всего сервера, со всей игры. Даже с вражеской стороны.

Затем все стерлось. Словно тряпкой по школьной доске прошлись. Все стало мутным, размытым. Пришло осознание серьезности существования. Он словно шагнул из детства в зрелый возраст. Ощущения простоты и безответственности ушли. Все стало серьезным и значимым. Вокруг начало проясняться. Знакомые силуэты Кровавых стражей, все так же стояли рядом с ним. Но они изменились. Сам мир изменился.

Бесконечная война, задания и служение Империи — вот, что вышло на первый план. Он смотрел на себя Земного, со стороны. Вернее, со следующей ступени.

Здесь он был Дороном. Сильнейшим псиоником легиона бессмертных. Орден психотехников, в котором его воспитывали и обучали с большим сожалением расстался с ним, но приказ Императора был четок, и противоречить ему не посмел бы никто.

Дальше промелькнула служба в легионе, множество заданий, миссий, боев. Он был ментальной опорой своего легиона, обеспечивая защиту и где нужно — нападение в тонкой материи психических эманаций.

Он обрел покой, когда вспомнил все это. Он вновь помнил себя тем, кем он являлся на самом деле. Наконец он знал свое предназначение и место во вселенной. Дорон. Дор-р-рон... Имя тянулось как резина, давая ему силы и воспоминания.

Он вспомнил прибытие на эту планету. Войну. Долгую и кровавую войну. Встречу с Ааром, почувствовавшего его ментальную силу, и открывшего ему секреты своего народа, и многие секреты мироздания. Он обещал обучить его сакральному умению его народа, наделенного самим Богом. И он был готов принять все это, даже если придется на время покинуть свой родной легион.

Вспышка.

Ослепительный свет, на мгновение закрывший все образы, возникшие у него. И вновь его выдернули из уже ставшего привычным образа Дорона.

Потащило куда-то ввысь, а затем расширило словно облако.

Вновь вспышка.

Захотелось кричать, но кричать было нечем.

Ужас, страх, непонимание. Все смешалось. И вдруг пропало.

Он "поднялся" еще выше. Он "вспомнил" еще одну ступень своего существования. Это было столь же неожиданно, как и в порядке вещей. Его ничего не удивляло. Его ничто не могло удивить. Он был частью ЭТОГО мира. Постепенно он осознавал, что это за мир. И где он находится.

Планета, созданная древними корпорациями, прилетевшими в это место на двух планетоидах, внутри специально была сотворена полой. В этом замысле была своя логика, и необходимость, которую знали только сами древние. И знал он.

Планета была оснащена двадцатью шестью приемниками-обработчиками в виде черных кубов, расположенных в специальных пирамидах. Пирамиды располагались во внутренней части планеты. Черные кубы, они же приемники-улавители несли в себе особую функциональность. Они собирали, кодировали и перенаправляли всю информацию, появляющуюся на планете. Перенаправляли эту информацию через ядро планеты, служившей и внутренним светилом и особым трансмиттером, на орбитальную станцию, где ее принимал основной информационный компьютер.

Все, что происходило на планете начиная со времени ее создания было записано на этом компьютере. Создавался словно образ планеты, только не статичный, а с изменением в течении времени. Словно четырехмерный фильм, который можно перематывать куда угодно и отслеживать изменения.

Так древние могли просматривать свой эксперимент, и разбирать свои ошибки. После создания планеты, они поселили на нее несколько биологических видов, которые начали развиваться по разным ветвям, с разными особенностями. Чего именно хотели добиться древние, Дорон не помнил, но это было и не важно.

Спустя какое-то время станции замолчали. Но сбор данных продолжался. Как и жизнь тех существ, и рас, что создали прилетевшие генные инженеры.

Дмитрий-Дорвин-Дорон ощутил себя кем-то еще. Новая сущность, значительно сильнее предыдущих всплывала из глубин его души, медленно и величественно, отгоняя от себя волны других воспоминаний. Он осознал могущество, вложенное него. Возможности и способности. Спокойствие ушло. Пришла Сила.

"Почему я здесь?"

"Кто я?"

И он вспомнил.

Инх'Дро'я, старший Иххия сектора.

Моментально он очутился в темноте. Затем проявились далекие звезды. Далекие и близкие. Он развернулся и посмотрел на планету Киб, что висела прямо под ним. Величественно плыли в по орбите две гигантские станции. На одной из них он ощутил новую Жизнь, и такой знакомый ментальный отпечаток. Станция вновь обрела хранителя. Пусть его. Он достиг своей точки предназначения. Это его программа.

Он вновь обратил внимание на планету. Она была живой. Единым целым организмом, который создавался тысячами лет. И все те сущности, что существовали на ней, и внутри нее — были необходимым составляющим, живущих в особом симбионте с планетой. Была ли это задумка создателей, или оно вышло случайно для него не имело никакого значения.

У него была другая задача.

Резко приблизившись к поверхности планеты, он окинул взглядом бескрайнюю пустыню, живущие на ней организмы низшего порядка. Ушел под толщу песка, почвы, камня. На мгновение задержался в коридорах подземелья, расположенного глубоко, и испещряющего почти всю планету. Лабиринт древних коридоров и комнат, пронизывающих планетарную кору. Промелькнула информация о том, кто создал этот лабиринт.

Он полетел дальше. Все быстрее и быстрее, пока, наконец не приблизился к корчившемуся на пьедестале телу. Своему телу. Одному из своих тел. Тело корчилось от боли.

Рядом происходило что-то странное, кто-то возбужденно кричал, а множество сущностей благоговейно смотрели на вершину холма, где он находился.

Мари — он видел цвет ее ауры, и понял, что она готова начать стрелять по замершей на холме четырехрукой фигуре. "Зачем? Ах да... Она боится за меня".

Он смерчем вошел обратно в тело, и заставил его успокоиться. Оборвал все информационные потоки, кроме основных. Сузил свое сознание до минимума, и взглянул на мир через глаза этого тела.

— Мари...

Крики прекратились. Все посмотрели на него.

— Со мной все хорошо, — он улыбнулся ей, и мысленно поднял свое тело в воздух. Перевернул себя вертикально и слегка развел руки.

Сам он не видел, но от него исходило золотое свечение, и невероятное тепло на уровне чувств.

Все Кибхи как один упали на колени и склонили головы. Все завыли странными голосами, прерывистую "мантру". Его учитель так же встал на колени, но голову не опускал.

"Ученик! Ты и есть Бог... Ты вернулся к нам, я верил в это. Я знал, что знамение было правдивым! Теперь ты с нами. Помоги же нам, Великий".

Дмитрий-Дорвин-Дорон-Инх'Дро'я улыбнулся и ему. И ответил мыслеформами:

"Я не тот, кто создал вас. И я не могу изменить вас. В вашем существовании есть смысл, и вы несете его каждое мгновение. Стараться изменить то, что запрограммировано высшим Знанием, в матрице данных — неблагодарное и опасное занятие. Примите свою форму бытия, несите ее покуда не завершиться программа".

Старый Кибх плакал. Все, к чему он стремился столько времени рушилось здесь и сейчас. Этот странный Бог, скрывавшийся под личиной пришельца с других планет, проверял его. Его и его народ. И в итоге не дал ничего, кроме безысходности.

Но...

"Я оставлю тебе толику Знания, которая позволит твоему племени вновь обрести веру и предназначение. Понять зачем вы созданы именно такими. Но понять это вы должны сами. И принять это".

Яркая искра информационной мыслеформы сверкнув, утонула в маленьком кубике, что сжимал в руке Бог. А потом этот кубик плавно опустился в руки Аара.

Тот, все еще со слезами на глазах, принял этот дар, и так же опустил голову. Его аура засветилась тонами Надежды. В том или ином виде, но он добился ответа от Богов.

Парящий в воздухе "Бог" вернул свое внимание на Мари, в изумлении смотрящей на него. Пулемет выпал из ее рук. Она словно ощущала, что скоро произойдет то — чего она и боялась — они расстанутся. И это расставание будет не обычным.

— Дорви... — она протянула руку к нему.

Он моргнул, и приземлился. Свечение угасло. Он вспомнил все окончательно. Кажется он заигрался. Пора возвращаться.

Улыбка сошла с его лица. И он посмотрел на Мари совсем другим взглядом. Каким-то чужим и совершенно ей не знакомым. Он смотрел на нее словно на манекена в торговом центре. Словно на игрушку в кукольном театре.

Правой рукой он начал чертить странные символы, вспыхивающие прямо в воздухе голубым пламенем.

— Дима... Не уходи... — она сделала шаг к нему, но тут же отлетела на пару метров назад от синей вспышки невидимого щита. Стоящий перед ней перестал быть тем, кого она любила. Он стал тем, кем был рожден.

Когда он завершил начертание серии странных символов, они вспыхнули и исчезли. И в то же время его начало словно поедать само пространство-время. Он как бы втягивался сам в себя, самоуничтожаясь, съёживаясь, складываясь.

— Не-е-ет! — она все еще тянула к нему руку.

Лишь на один миг, он вновь обратил на нее внимание. Удивляясь самому себе, обнаружив новые нотки Себя, он решил в последний миг. Может та часть, его сущности, что еще помнила проведенное время на Земле повлияла на его решение. Как-то ухмыльнувшись внутренне, совершил еще несколько пассов — рисуя уже знакомые символы, только в меньшем количестве. И исчез в странном водовороте пространства.

На месте остались лишь светящиеся знаки, висящие в воздухе. Через мгновение они вспыхнули, и исчезли навсегда.

Одновременно с этим обмякло и тело Мари де Мос, облаченное в бронированный скафандр Имперских войск. Она завалилась навзничь, уставившись пустым взглядом в высокую крону этого зеленого рая.

Позже, Кибхи похоронили ее тело прямо в скафандре, под тем самым монументом, где возродился Бог. Они верили, что он забрал ее с собой.