Логаут-Невозможен

Не забывайте, что кишечно-химическая атака происходила под непрекращающиеся метания и прыжки паука, пытающегося стряхнуть и растерзать непрошенного пассажира. Так что заслуга, что я не познакомил Анансе с содержимым желудка, несомненно принадлежит этой ненасытной утробе, некогда бывшей изнеженным и избалованным органом, устраивающим кислотную истерику при каждом куске столь любимого мной техасского чили.

Тем временем, так и не получившая приказа на активацию, Нисси полностью ушла в гурмано-исследовательскую экспедицию внутренностей тела Анансе, оставив снаружи лишь пару футов костяного древка, от которого меня отделяла целая поросль щупалец.

Наверняка при этом паук испытывал незабываемые ощущения, так что треща как гребанный оркестр маракас "мексиканские трещётки-прим. автора" он устроил мне ролокостер"американские горки-прим. автора" почище чем "Шесть флагов" "аттракцион знаменитый своими горками-прим. автора"

Одуревший от шума, вони и тряски, я неистово пытался дотянутся до Кровавой и запустить умение, но озверевшие тентакли, словно осознанно набросились на мою руку, в надежде прокусить более тонкую защиту пальцев.

Впрочем я мгновенно усмирил их пыл, выпустив когти, и распустив на ленточки наиболее настойчивых.

К моему сожалению, дальнейшее развитие событий лишь ухудшило мое, в буквальном смысле, вонючее положение — несмотря на блокированные ноцицепторы (рецепторы боли-прим. автора) , организм ощутил, как по внешним покровам распространяется волна жжения, местами переходящее в жгучую боль.

С нарастающей паникой осознав, что броня не справляется с агрессивностью среды выделений из недавних кишок, а площадь поражения слишком велика для полной блокады боли, я удвоил усилия, пытаясь выбраться из западни цепких пастей.

К сожалению, с каждым отчаянным рывком все новые щупальца обвивали мое тело, заключая в уютный, заполненый фекало-снарядами кокон на широкой спине монстра.

Цепляясь челюстями за каждый доступный участок, они не столько пытались прокусить доспех, сколько удерживали меня в своих тенетах, выжидая пока кислотно-токсичный реагент не выполнит свою функцию.

Несколько отростков, коварно обвив шею, сдавили и притянули голову к покрытому щетиной, грязью и какими-то ошметками хитину паучьей спины, перекрывая доступ тем мизерным остаткам кислорода, что остались в этой непереносимой вони. Мысли о рецепторах обоняния и методах их модификации скользили где-то на грани бесконечного океана зловония, никак не решаясь сунуться в клоаку в которую превратилось мое сознание

Неожиданно для себя, я заскулил как побитый пес. После всех безумных схваток, и поверженных противников, сдохнуть по макушку залитым экскрементами, и задушенным кишками вонючего паука-демона, казалось до ужаса обидным.

Добивая остатки надежды, словно насмехаясь над безвыходным положением появилось оповещение:

"Критическое повреждение организма!

Вы отравлены! Вы подверглись кислотной атаке! Вы прокляты!

До окончательной декомпозиции организма-30 сек, 29, 28...."

"Оперирующий потоками" активирован! Ошибка! Энергии для активации недостаточно! Умение дезактивировано!"

-Ах ты гребанная скука! (You fu...ing bitch!-прим. автора). Ярость, в перемешку со страхом, и безысходностью плеснул по нервам жидким азотом, вымораживая остатки человечности.

Трусливая обезьяна моего собственного ОНО, забралось на карнизы сознания, невольно освобождая место одновременно теряя контроль над

остальными ОНО -хищными, неукротимыми, алчущими крови врага.

В неконтролируемом порыве инстинкта самосохранения, совокупное ОНО-тварей, из моего персонального бестиария, сотворило то, о чем я, пока, только мечтал — разумную и смертельно опасную Химеру.

Без всякого осознанного приказа, голова в нарощенном шлеме трансформировалась в череп саблезуба. Сдавливающие его щупальца сыграли лишь на руку, до упора вдавив кинжальной длины клыки сквозь толстенный хитин, словно туалетную бумагу.

Ядовитые околоушные железы, мгновенно выпрыснули максимально возможное количество смертельного коктейля из токсинов, с дурацким названием.

Гуманоидное тело сложив и втянув конечности, растянулось в длину, обернувшись извивами змеиного тела, а полуразъеденный кислотой черепаший экзоскелет — чешуей Титанобоа, с легкостью выдерживающей удар тролльего молота.

И хотя демон, скорее всего, имел высокую сопротивляемостью к ядам, одновременное введение большого количества высокотоксичных веществ в небольшой участок плоти, на секунду ослабили щупальца, позволив змеиному телу, высвободить голову от захвата.

Но банальный побег из цепких пут, не удовлетворил разъяренных хищников.

Рывок чешуйчатого тела, в сопровождении хруста разрываемого хитина Анансе — и ОНО-Химера резким движение выдрал сабельные клыки вместе с огромным куском паучьей плоти, обнажая белесое нутро. Прянная кровь, теплой волной смягчило пересохшее горло, вызвав легкий спазм мышц глотки.

Зато на психологическом уровне, это небольшое количество розово-опалесцирующей жидкости, вызвало настоящий животный экстаз у моих внутренних монстров, наконец-то дорвавшихся до фигуральной глотки врага.

Не выдержав молниеносных, иногда взаимоконфликтующих перепадов эндокринно-метаболического баланса, диссотиативных изменений психо-эмоциональных фона, нечеловеческих мыслеформ, и просто лавины информационных импульсов идущих от меняющихся органов чувств, человеческое-Я и суперэго дружно показали средний палец сорвавшимся с нарезки животным аспектам личности, и ушли не прощаясь. Мир перед глазами померк, оставив мое тело в распоряжение сонма чудовищ...

.......

В ступоре от происходящего, Чуи, уже не таясь, вышел из своего укрытия...

Растерянность от исчезновения воина в странных доспехах, сменилась изумлением от поведения чудовищного паука.

Целеустремленный рывок из западни оживших растений, прервался самым нелепым образом.

Смешно хрюкнув, искаженная морда монстра, вместе с передней частью туловища погрузилась влажную землю в сопровождении шелеста вспахиваемой хитином земли и сочного звука лопающихся, под тяжелым телом, корней.

Только теперь, мальчик отметил неестественную тишину, что царила вокруг. За исключением шума издаваемым сражающимися, казалось даже воздух застыл, испуганный, развернувшейся под свинцовым небом схваткой.

Рубиновый проблеск, кровавым солнечным зайчиком скользнув по глазам, привлек внимание Чуи.

Копье цвета слоновой кости с алым кристаллом мечевидного наконечника, появившись из ниоткуда, на секунду зависло в воздухе, чтобы в следующее мгновение с коротким размахом войти в плоть упавшего демона, и легкими толчками забурилось под хитин.

Оглушающий треск, испущенный раненной тварью, хлопнул по ушам звуком разорвавшегося снаряда сбивая с ног.

Со стоном сжав уши, подросток с трудом поднялся, опираясь на неповрежденное колено. Алая струйка крови сбегала по подбородку, пятная измятую траву, на которую его бросил крик, обезумевшего от боли, монстра.

Вытерев глаза от залепившей их грязи, Чуи не удержался и снова протёр органы зрения.

Из-за звенящей тишины, поглотившей подростка как результат поврежденных звуковой волной перепонок, представшая перед глазами картина выглядела особенно нереально.

Забыв о боли, мальчик со страхом наблюдал, как удерживая в пасти ногу, соткавшегося словно из воздуха, воина в роговой броне, паук остервенело выбивал из того душу. С легкостью кота играющего с мышью, монстр перебрасывал неизвестного спасителя из стороны в сторону. Каждый взмах оканчивался тупым, слегка хлюпающим ударом, впечатывая безвольно обвисшее тело в черную грязь, некогда зеленой опушки.

Ледянящая душу сцена продолжалась несколько секунд, заставляя измученного лишениями ребенка обреченно сжимать кулаки при мысли, что станется с ним, когда случайный спаситель погибнет. Раненая нога, и общее истощение не позволят ему скрыться от чудовищного паука.

Жестокое избиение прервалось самым неожиданным образом.

На высшей точке эллипса, образованной одним из этих свингов, видимо не выдержав нагрузки, стиснутая жвалами нога осталась в пасти монстра, будучи прокушенной насквозь. Совершив невероятный кульбит, "Ниндзя Черепашка", так мысленно обозвал спасителя Чуи, как выстреленный из катапульты, взвился в воздух. Чтобы тут же тяжело упасть обратно на спину, замершего от неожиданности, паука. Вес немаленького героя из любимых комиксов Чуи, заставил членистоногую тварь покачнуться и почти упасть на брюхо.

Однако щупальца украшавшие верхнюю часть тела гиганского псевдонасекомого, в отличие от носителя не растерялись, мгновенно облепив неожиданный подарок, и мерзко дрожа в предвкушении, обвили черепахового воина.

Зацепившись краем глаза за непонятное шевеление, мальчик со страхом увидел новый персонаж этого ужасающего карнавала. На противоположном краю поляны, как из под земли выросло покрытое бурой шерстью создание. Оскаленные клыки на гиеноподобной морде, сгорбленная, но перевитая тугими мышцами, заметными даже под густой шкурой, человекоподобная фигура, стояла на задних конечностях, опираясь на древесный ствол и вызвала в памяти ассоциацию лишь с одним подобным созданием — волком-оборотенем.

Не выдержав нахлынувшего ужаса, Чуи подал назад, готовясь к немедленному бегству, но тут же остановился.

Вервольф, не обращая внимания на парня, со странным выражением в желтых глазах наблюдал за происходящей на поляне схваткой.

И несмотря на растояние и нечеловеческие черты, Чуи довольно отчетливо разобрал выражение тревоги и волнения на покрытой шерстью морде. Да и все тело оборотня выдавало его внутренне напряжение. Даже поза, в которой стоял вервольф, говорили о внутреннем раздоре. Он не столько опирался на дерево, сколько пытался удержать себя от вмешательства в сражение. Но страх или какие другие причины, очевидно перевешивали желание напасть.

Резкое изменение выраженья глаз оборотня, на растерянность, заставили мальчика оторваться от его разглядывания и вернуться к схватке между пауком и воином в броне.

Увиденное заставило Чуи присоединится к вервольфу в его недоумении.

"Ниндзя" исчез! На паучье спине, отблёскивая глянцем бронзовой чешуи изогнулось огромное, змеиное туловище, концом хвоста обвивая ногу паука.

Изменившийся баланс заставил членистоногого пошатнуться, а восстановив равновесие, он бросился в сторону древесных стволов, торопливо перебирая лапами.

В этот момент судорога пробежавшая по змеиным изгибам, завершилась резким рывком мускулистого тела, чья толщина вполне могла соперничать с размером осветительных столбов автострады. Голова прежде скрытая за густым переплетением щупалец упруго взлетела вверх, освобождаясь из ловушки тентаклей.

С легкой дрожью маленький латино смотрел на венчающую змеиное тело голову достоприсного саблезубого леопарда.

В распахнутой пасти, чудовище сжимало нечто, в чем Чуи опознал большой кусок плоти паука, с еще шевелящимся щупальцами. Свисая по краям челюстей, они создавали несколько комичное впечатление длинных усов.

Дернув головой, новый монстр неестественно растянул украшенный клыками рот, заглатывая оторванный шмат еще живой добычи.

Пулеметной частоты треск, издаваемый пауком, сменился жалобным визгом, различимым даже несмотря на поврежденные уши ребенка.

Челенистоногий как безумный заметался из стороны в сторону, выписывая всевозможные петли и совершая дикие прыжки, безуспешно пытаясь стряхнуть страшного наездника.

А тот, словно приклеенный, невозмутимо удерживаясь на широкой спине, отрывал и заглатывал все новые и новые части от жалобно верещавшей жертвы.

Не выдержав невыносимой боли, заживо пожираемый паук бросился в чащу леса, наверняка пытаясь содрать саблезубого змея с места. С треском вломившись под сень деревьев, монстры скрылись с глаз мальчика, у которого от всего увиденного, выступил

холодный пот.

Несмотря на все тяготы и ужасы, перенесенные за эти месяцы, в этом адском месте мало что могло сравниться по своей жестокости с увиденным сегодня.

Треск и шум от падения ломающихся деревьев, свидетельствовали о продолжении битвы двух чудовищ.

Не успел Чуи перевести дыхание, как монстры практически выкатились обратно, ломая тяжелыми телами кустарник.

Пауку удалось стащить змее-саблезуба и теперь бешено молотя передними лапами, он пытался проткнуть ненавистного противника острыми костяными окончаниями. Тот, в свою очередь, обвив заднюю лапу членистоногого, всячески уклонялся и пытался вырвать очередной кусок из хитиного панциря.

Несмотря на мельтешение, было заметно, что оба чудовища выдыхаются.

Паука шатало из стороны в сторону, и он больше не совершал прыжков. А из многочисленных рваных ран не переставая сочилась странная, черная жидкость, оставляющая на земле, исходящие паром лужицы.

Но и змеевидному пришлось несладко — на бронзовой чешуе пестрили множественные отметины от жвал и когтей паука, с подтеками крови, а одна сторона леопардовой морды была густо заляпанна бурой жидкостью, полностью закрывая левый глаз. Правый, тем не менее, с такой же ненавистью и яростью, продолжал буравить врага.

Увидев ультра-сапфировое свечение неповрежденного глаза, Чуи удостоверился в своих подозрениях. "Ниндзя" мутант никуда не делся, а каким то невероятным образом перекинулся в это леопардоголового монстра.

Новый виток событий доказал, что возможности перевертыша не ограничивались гибридом змеи и гиганской кошки.

Неестественно изогнувшись из положения на спине, демон сумел таки откинуть врага прочь с помощью задних лап. Тяжелое чешуйчатое тело, удивительно бесшумно упало в заросли изломанного кустарника.

Членистоногий, не мешкая ни секунды, перевернулся и тут же развернувшись в сторону сброшенного противника, поднялся на задние ноги, глубоко вонзив их когти в мягкую землю.

Урожающе зашипев, паук с ненавистью задвигал жалами, словно говоря что-то на своем неведомом языке, а затем развел над головой передние конечности.

С немалым испугом мальчик увидел, как на кончиках костяных клинков, венчающих поднятые лапы появились туманные, иссиня черные кляксы, с каждым мигом увеличиваясь в размере.

Предполагая очередную каверзу, Чуи поспешил к укрывавшему его прежде дереву, и поэтому пропустил появление перевертыша.

Глухой треск, визг паука и грозное рычание сзади, заставили паренька обернутся, только чтобы увидеть тесно переплетённый клубок тел, катающийся по слякоти лесной поляны.

Молниеносные движения сражающихся, разлетающиеся брызги из множества образовавшихся луж, а также толстый слой грязи, покрывающий сцепившихся чудовищ, мешали рассмотреть детали.

Неведенье продолжалось вплоть до того момента, пока визжаще-рычащий клубок не распался на составляющие.

Один из покрытых грязевой коростой монстров упал совсем недалеко от мальчика, заставив сердце провалиться в пятки. К счасть это бы не паук-демон.

Хотя то, что поднялось из размытой дождем слякоти, оказалось не менее ужасным.