Справедливость богов(Общий файл)

— Да! — тогда быстро подтвердил я. — Одна из первых. По пятну на спине узнаю. Видимо, солнце.

Придираться не имело смысла, так как имелись другие на замену. Я мог и её смело откинуть в сторону. Ничего не потеряю. На количество гонорара не отразится. Монеты платят не с одной крысы, а с десятка.

Мясник Талбот брезгливо кинул в общую кучу.

Я едва сдержал эмоции.

Чтобы пополнить трофейную добычу несколько оригинальным способом, Жером постарался на славу и исполнил всё в точности, как ожидалось. (По совету Антония отвергли вариант — мешать сюда тех крыс, что пали от укусов крысодава. Слишком стрёмно. Иначе, жадность фраера сгубит!)Для маскировки перекушенные крысодавом тушки демонстративно оставили на заднем дворе, чтобы исключить всякую двусмысленность. Нужно отыграть роль до конца.

— Эти я брать в расчёт не буду! — как-то заявил Талбот новобранцу Соловью. Меня не обманешь! Зубы моего пёсика отчётливо пропечатались на телах и шеях! Я мог бы за обман надавать тебе подзатыльников, заставить мести двор или прогнать со двора совсем без оплаты, но на первый раз прощу.

Как выяснилось позднее, крыс взятых у будки крысодава Соловей брать в мешок больше никогда не стал. Я последовал примеру более опытного в этом деле товарища и ни разу не пожалел.

Подошел черед барачных крыс от Жерома, за которых оба волновались больше всего. С замиранием сердца я высыпал второй мешок, где на дно осели крысы с барака в большем количестве, чем в первом.

У самой верхней крысы искусственно обнажился предательский оскал. Зубы жутко пожелтели, их залило вонючей липкой бесцветной слизью вместо багрово-кровавой смеси, что указывало на сомнительную свежесть продукта. Характерно пыталась в последнем броске укусить, но так и замерла навсегда, не успев сомкнуть до конца челюсти. Как же я, простофиля, всего этого, не заметил, при отборе в бараке?!! Спасло то, что крыса была не такой уж маленькой, а под стать серым собратьям, орудующим преимущественно на мясных складах. Вполне размерчик. Пусть чуть меньше. Но чуть, а не в разы.

Талбот тыкнул пальцем, понюхал и сплюнул.

— Со мной шутки плохи. Старая! На первый раз прощаю. Впредь будь внимательнее.

Я еле выдержал взгляд.

Талбот опустил глаза первым и с недоумением уставился на следующих.

— Что-то я у себя таких мелких крыс не встречал! -заявил сразу с подозрением, нахмурившись хозяин мясобойни. -Две я тебе уже простил, но здесь у тебя почти все не свежие! Не возьму! Почему мелкие, словно с улицы? — и откинул за хвосты к забору из моей кучи сразу три штуки.

— Да они вдоль забора шастали, их к куче костей другие крысы не подпускали! — вступился за меня Антоний.

Талбот прищурив один глаз, испытующе посмотрел на Соловья.

— Раньше я их замечал, но по ним сложнее было бить, поэтому бил тех, что толще и крупнее. Эти шмыгали шустрее, их сложно убить. Но они точно здешние. Тут как вышло, спасибо крысодав на меня погнал. Я их одним ударом несколько штук сбил. Он помог добить! — показал Соловей опять рукой на меня. Его Кам зовут. Он отлично бьет крыс! Сам видел!

Не сказал ни слова, Талбот засопел и принялся дальше перекидывать крыс на расстеленную мешковину.

— Эту не возьму! Эту тоже! Подозрительно пахнет! Уж не вчерашних ли тухлых набрали? Из первого мешка одну, а из второго пять штук выбрасываю.

Я и Соловей прикусили языки.

— Итого...-подвёл хозяин счёт, хмуря густые брови и перекинул костяшки справа налево.— Всего... двадцать одна. Это по монете за десять крыс. Получается целых два медяка. Заработал честно, но предупреждаю сразу, если ещё раз наберешь старых крыс или попытаешься обмануть как-нибудь, будешь платить за каждую такую крысу по медяку штрафа. Усвоил?

-Угу, — что мне было ещё отвечать.

— Крысоловы мне нужны! Тем более, такие, как ты!

Затем хозяин потянулся к кошельку. Но перед тем как расплатиться, ещё раз взглядом внимательно оценил крыс на полотне, чтобы не сделать как-нибудь неосторожно ошибки, могущей встать ему лишней денежкой.

Благо я накопил денег гораздо более до Талбота, но рад и этим несчастным дополнительным крохам.

Невозможно описать всего, что испытали за эти несколько часов на мясобойне ради жалких медяшек моё сердце и моя душа. Сказать честно, вряд ли это того стоило, но в глазах Соловья я значительно поднялся, как авторитет, да и сам стал увереннее в себе, приобрёл некий вес в области крысобойства. Всё это однако сдвинулось на другой план, пока хаотично размышлял, пытаясь додумать сложившуюся ситуацию вперёд.

— Держи!— колбасник вернул меня на землю, запустил мохнатую пятерню и нащупал два заветных медяка.

В следующий миг затёртые монетки поочерёдно приятно соскользнули и отяжелили мою протянутую ладонь. Я сжал их до боли в кулаке и теперь молча переключился на Соловья, то есть внимательно следил за движениями Талбота. Подсчёт не закончился. Всё-таки затея моя и отвечать мне, если что. Если пострадает он, моему отчаянью не будет предела.

Придирки в основном касались по большей части внешнего вида мёртвых крыс, в этом Антоний оказался абсолютно прав.

Именно по этой же причине забракована одна из крыс, убитая непосредственно на складе мясобойни. Что в ней такого особенного?

У крысы подозрительно ободран и оголён бок. До такой степени бок измочален, что висит, как тряпьё на верёвке. Кожа снята полностью от уха до хвоста, как у на половину освежеванного кролика. Вероятно, это выглядело, так, как будто у самого шкуродёра внезапно остановилось сердце во время безжалостного процесса. Подозреваю, что отвлечь от любимого дела так нельзя. Сурового сортировщика не задело даже то, что основательно, а непраздно у экспоната сверху на маковке глубоко проломлен череп. Сразу две дырки-пролома.

Мясник наотрез.

— Стоять! Не двигаться! — скомандовал хозяин, когда Соловей расслабился и попытался отойти чуть в сторону. Я ещё не закончил.

Я стоял в это время, как вкопанный, и боялся сдвинуться с места, получив законно долю денежного вознаграждения.

Таких крыс у Антония набралось три. Две, в том числе барачных, но особой злой роли это с ним не сыграло, как и со мной. Благополучно, сошло с рук.

Стоит ли говорить, сколько причитается, в свою очередь, Соловью?(37-3) Тридцать четыре трупа, если округлить равно трём монетам.

Сначала не хватало всего трёх крыс до четвёртой монетки. Когда мясник трёх хвостатых выкинул, стало очевидно, четыре монеты уже ни за что на свете не получить. Бывалый крысолов остался с носом, он не очень доволен результатом. Жалко терять.

Но главное в том, что Талбота возможно обмануть. Это обстоятельство почему-то порадовало меня сейчас больше всего в этой проклятой локации и в этом забытом богами городе. Не всё потеряно. Оказывается, интуиция работает в верном направлении. Скоро сему пришло подтверждение.

В этот миг появившееся сообщение застало врасплох. Я больше не ожидал никаких подарков судьбы, даже вздрогнул, вспоминая о недавних сообщениях и многочисленных нарушениях. Смахнул рукой, как крошку хлеба со стола, в надежде потом прочитать, но не удержался и вернул известными манипуляциями назад, не побоявшись того, что подозрительный Талбот может заметить, что со мной твориться нечто не поддающееся разуму для обывательского ума непися с высоким уровнем и возможно большим развитием. Пусть с даже таким запасом интеллекта и опыта за плечами, о котором пока мне приходилось лишь догадываться и мечтать в углу барака.

Подчинённые системе искины взялись основательно лопатить исходные данные, появившиеся случайно в поле их деятельности и подпадающие под их условия выполнения для игрока. При чём же здесь я?

Всё это озадачило ещё больше. Я хотел бы сейчас уединиться, но погрузился в какое-то непонятное для себя странное состояние летаргического сна, где видел происходящее и что-то машинально делал, но в тоже время находился далеко отсюда за облаками. Ни о чём другом уже думать не мог. Перед глазами развернулся достаточно объёмный текст технической информации, что выходит за грань моих пониманий сути вещей.

Обработка длилась не долго. Однако новые системные вести заставили взбодриться и поверить в свои силы ещё раз за день.

Чего застыл? Пошли!— донеслись до меня слова Антония, когда он получил от Талбота монеты.

Я не стал объяснять ему причину своего выпадения из череды событий, а молча поплёлся следом, на ходу вчитываясь в выпадающие сообщения.

Отмывались мы с Соловьём довольно долго, от всей грязи и смрада, что набрались на заднем дворике, ничего при этом не говоря друг другу. Я смотрел на него и машинально делал то же самое, заодно периодически получал новые странные текстовые послания, изрыгаемые из недр системы, отравляющих подсознание и отключался от обыденности на пару минут для их подробного детального изучения.

Сначала отмывали грязные лбы и щёки, испачканы виски и брови, ладони рук от застывшей густой крови, руки до самого локтя, как палачи или как хирурги после сложной операции. Во время одного из таких отключений я успел упрекнуть Антония, почему он меня не предупредил о крысах с подмоченной репутацией из-под крысодава, но он отмахнулся: Тебя же простили! Забудь!

— Да! Меня простили, но всё могло быть гораздо хуже. И закончиться плохо?

На это Антоний не ответил.

Во время следующей процедуры, после ряда системных сообщений, у меня создалось такое впечатление, как будто я смываю не только внешнюю грязь сверху на теле, но и всю шелуху, что накопилась за долгие годы бездействия и по сей день застилает мои мозги изнутри. Постепенно мысли светлеют, набирают больше смысла. Я прозреваю, как слепец и взгляд на виртреальность трезвеет, наполняется новыми красками, смыслами и перспективами.

Чтобы отмыться окончательно, недостаточно вымыть руки и лица. Рук и лиц оказалось слишком мало. Я посмотрел на задумчивого Антония. Тот начал снимать с себя одежду. Не задумываясь, последовал смелому примеру. Оба разделись догола, скинув с себя всю одежду до последнего лоскута, нисколько не заботясь о том, что нас могут увидеть другие работники мясобойни, шляющиеся по территории Талбота. Ведь преимущественно все Неписи здесь мужского пола. Женщин Талбот не терпел, разве что в постели и на кухне, да возможно в бане. Опять же если следующее прописано в программном коде. Как же он удовлетворяет низменные страсти? Должно быть, каким способом заложено в него опять же неким кодом. Очень хотелось освободиться от противной грязи и помёта заднего дворика мясобойни и от устойчивого крысиного запаха.

Сточные воды, что текли в каменном желобке, на передней внутренней площадке, перед воротами, подошли для этого, как нельзя, кстати, и отмыли затвердевшую кровь с худых тел двух измождённых бродяг, вместе со слоем застывших остатков мази и противных крысиных испражнений, но не полностью.

Грязь лежала толстыми слоями, что снималась только ногтями, как стружка. Можно сказать, что тела наши так чумазы, что отличить от негритят очень проблематично.

На этот счёт недурно воспользоваться скребками, что специально для этих целей, так покойно лежат возле бортика каменного желобка. Оказалось не только скребки, но и щётка.

Проследив за направлением моего взгляда, Антоний первым поднял скребок. Повертел в руках.

И вот в ход пошли сначала скребки, при помощи которых снимали засохшие слои грязи с тел друг за другом полосами. Видимо, пыль с грязью на телах устоялась. Она наслоилась так давно, что въелась и отнюдь не только от пребывания на мясобойне. Своеобразная баня стала настоящим чистилищем перед будущей жизнью.

Затем воспользовались старой щёткой и оттирали снова набело друг другу спины. Как только обе спины забелели, тщательно прополоскали лохмотья в желобе и дружно выжали по очереди в четыре руки. Тут же напялили обратно. Высохнет на себе.

Два укуса, полученные в ногу, чуть не в одно и то же место от карлика и от крысы, накладывались крест-накрест. Едва проглядывали зубы слуги, что покрыты поверх крысиными резцами, но, что характерно, практически оба следа затянулись. Хотя по-прежнему остались болезненными точками, если давить пальцами. Розовые звездочки визуально навечно легли печатями на теле.

Между тем Антоний похвастался отметинами на своём теле немного другого рода.

-Помнишь ту крысу, что прыгнула на меня?— спросил он.

Я ничего не ответил, лишь молча следил за его действиями. Как же я мог забыть такое? Всего каких-то пару часов назад.

Соловей невозмутимо показал висящий кусок кожи на локте.

— Вот! Локоть мне разорвала крыса. Одна из этих.

Я покачал головой и пощупал пальцем прижатую едва к телу часть обрывка кожи в полтора дюйма величиной. Кровь не лилась, а запеклась багровой кашицей, но, видимо, доставляла не слабую боль оппоненту.

-Как сделать, чтобы это приросло?

Болевые ощущения у НПС присутствуют, отметил я.

-Не знаю. Надо крепче прижать и перетянуть тряпками. Тогда заживёт быстрее.

Я перевязал крепко руку Соловья тем, что было в распоряжении из тряпок в кармане. Какие-то прежние обрывки.

Бафы за убитых крыс, кроме, как плюсик к здоровью, я уже получил в виде незначительных дополнений к основным характеристикам, а также к ряду других общих характеристик, капля в море, но самое интересное — время спецвозможности увеличивается, следует только дождаться отката.

С интеллектом ситуация складывалась интереснее.

Ничто не пропало в этом болоте без следа. Система оценила хитрость обмана. Но радость очень скоро сменилась разочарованием.