Героический режим. Не для героев

Левел ап. Две единицы ловкости и выносливости, единица силы. Запас Злобы увеличен на пятьдесят процентов. Новый яд на пять процентов увеличивал вероятность срабатывания теневых стрел и бонуса Ослепления — лопнувших глаз.

Я проверял бонусы на ходу, перед глазами светилась только надпись, голос так и не появился, но в голове будто кто-то вёл диалог... или что-то вроде того, сложно описать. Так, будто кто-то разговаривает, но я не слышу даже звуков, но абсолютно уверен, что голоса есть. Или ты чувствуешь напряжение откуда-то, знаешь, что там идёт борьба... но ничего ни видишь, ни слышишь... Кажется, я окончательно сошёл с ума.

Рассвет принёс с собой дождь со снегом. Мы скользили по склизкой листве, мокрые ледяные ветви хлестали по лицам... премерзкая была прогулка. Но хуже всего то, что мы ни хрена не понимали, что происходит. Ясно, что на город кто-то напал, но кто? Залив закрыт, Дибмуад хвастал, что пара кораблей патруля достаточно. Порт удержать легко, стены ещё легче...

Но ведь не зря же толстяк решил отстроить частокол? Дело наверняка не только в плохих временах для всех, эта сволочь за копейку удавится... Наверное. Я его плохо знал, но чувствовал, что всё так. Жадных людей легко распознать. Да и люди его любили. Уже если предпочли ему разбойников, которые ещё и заставили их работать бесплатно.

Вспомнив то, что произошло в сарае, я опять взбесился. На себя, не на крестьян. Нужно было понять раньше. Они выбирали меньшее из двух зол, а я лишил их этого выбора. Кто-кто здесь не прав, так это я.

Я просто хотел вернуть детям их родителей...

Дети ни хрена не понимают. Я, двадцатипятилетний, ни хрена не понимаю в этой жизни. Дети соскучились по родителям, и я вернул их. Но, скажем, никому бы не пришло в голову возвращать родителей с фронта. "Мама с папой вернутся, дети", — вот, что стоило говорить в таких случаях.

Но я не знал...

Знал. Просто не хотел верить. Тебя огрела старуха. Дала по башке вместо того, чтобы носить на руках. Ты видел, что стражи нет. Ты...

... просто хотел отомстить за пытки. Вот и всё. Благородные цели? Спасти родителей? Ты просто любишь убивать. Это твоя работа, ты убийца, а не лекарь. В тебе кипит злоба...

Кто здесь?

Тишина.

Моё тело покрывал холодный пот, меня трясло.

Что это? Раздвоение личности? Или со мной действительно кто-то разговаривал внутри меня?

Впрочем, какая разница? Я и так уже решил про себя, что сошёл с ума.

Позади хрипло дышали девчонки. Вася бежал слева, Саша слева, Шустрик позади всех, его я не видел и не слышал. Отличная у нас команда — воин со сломанной рукой и убийца-хромоножка. Я бы покатился со смеху, если бы все силы не уходили на то, чтобы бежать трусцой — нога чертовски мешала.

Но бежать было не так уж далеко...

А оказалось, что ещё ближе.

Мы наткнулись на три или четыре дюжины беженцев. Они буквально вынырнули из леса нам навстречу. Почти все женщины и дети. Мужчин было не больше десятка, все вооружены, почти все окровавлены. Увидев нас, они в ужасе остановились, кто-то даже бросился бежать в рассыпную.

— Стоять! — рявкнул Вася, останавливаясь. — Мы друзья! Что происходит?

— Бегите, — коротко сказал один из мужчин. — Бегите с нами! Так у нас появится...

— Мы здесь не последние люди, и уж точно вояки не из худших, — сухо сказал воин. — Что происходит?

— Напали... сотня... или даже больше. Разбойники... пираты... и такие, как вы. Много, десятка два...

Послышался плачь.

— Пошли с нами, — повторил переговорщик. — Или не мешайте.

— Не мешаем, — сухо отозвался Вася.

Мы протолкались сквозь толпу и двинулись дальше. Беспокойство только росло.

— Такие, как мы, значит... — пробормотал воин. Он повернулся ко мне. — Такие, как мы, а? Они нас различают?

— Ну, не дают же они друг другу квесты, — хмыкнул я, но не очень уверенно.

— Не дают. Но ни разу не слышал, чтобы они как-то выделяли нас... хм... в другую расу. Что бы это значило?

— Мы — герои, они... — Неписи? Нет, так я уже давно не думаю, хотя по привычке и называю их так, чтобы хоть как-то выделить себя на их фоне. И уж точно не считаю себя героем, даже в понятии игры. Тогда кто? — Они люди, — сказал я устало. — А мы — другие. Почему бы нас не различать? Или ты думал, что только мы должны отличать их от себя? Считать выше? Сильнее?

— Ой, заткнулся бы, — скривился Вася. — И без тебя тошно. Может быть, хватит ныть?

— Хватит, — согласился я.

— Не хватит. Я же вижу, как ты идёшь и ноешь про себя. Ты будешь ныть до тех пор, пока копыта не отбросишь, знаю я таких.

Я не стал спорить.

Вторая волна беженцев была побольше, и мы засекли её раньше. Мужчин здесь оказалось не меньше двух десятков. Тоже изранены, но держатся позади, прикрывая отступление. Некоторые женщины несли какой-никакой скарб. Конунга среди них не оказалось, Игоря — тоже.

Мы остановили одного мужчину. Он тоже предложил нам бежать с ними, но дал хоть какие-то объяснения. Впрочем, обо всём можно было догадаться и так.

— Я был на корабле, — быстрым шёпотом рассказывал непись. — На патрульном. Они напали днём, на трёх кораблях. Вырезали почти всех. Я спрыгнул с корабля, кое-как доплыл до берега и поднял тревогу. Стражников собралось десятка два или три. Мы заняли причалы, думая, что сможем сдержать их хотя бы до подхода подкрепления, но, — он судорожно сглотнул, — но ошиблись. Они напихали народу в трюм, как кильку в кадушку. Полторы или две сотни на трёх кораблях, мать вашу... Но сначала напали только полсотни. Нас просто смяли. Потом разбили подкрепление. Его вёл этот...

— Игорь, — подсказал я.

— Да, он. Полсотни... почти все стражники... ещё двадцать или тридцать человек из тех, что этот ублюдок не оставил охранять свою жирную жопу... их тоже раздавили, но положили не всех, нам с некоторыми горожанами и рыбаками удалось окопаться, отрезав причал от города. Они не торопились, захватили корабли, потом причал, начали грабить квартал. Мы попытались их выбить, но они успели наделать баррикад. Чёрт... Всё было тихо-мирно, но ночью...

— Вы узнали, что их было не полсотни, — угрюмо сказал Вася.

— Да. Они напали всем скопом, сыпались с каждой улочки. Нас быстро смяли, город подожгли. Мы какое-то время держались у замка конунга, но нас выбили и с центральной площади. Не знаю, что с Дибмуадом, и знать не хочу. Какое-то время мы сдерживали их у ворот, давая жителям время спастись... И вот, — патрульный удручённо махнул вслед уходящей толпы. — Спаслось ещё сотни три, они побежали в другие стороны.

— Что-то вы не торопитесь, — заметил я.

— А куда торопиться? Они сейчас грабят город. Какое им дело до нас?

— Пожалуй, — согласился Саша. — Вась?

— У?

— С ними пойдём?

Вася угрюмо осмотрел толпу.

— Нет. Надо найти жирного, быть может, он прорвался. И, возможно, стоит посмотреть на тех, кто напал. Если там много игроков... То внешнеполитические интриги начались куда раньше, чем это было в настоящей игре. Или ненастоящей?

Патрульный смотрел на него, как на идиота.

— А, — Вася, почесал затылок, — ты ещё здесь. Слушай. Знаешь, где старая башня?

— Конечно.

— Там сейчас много народу. Идите туда, там можно занять какую-никакую оборону. Там есть еда. Пусть деревенские приведут туда своих детей. Уверен, что когда в городе дела будут кончены, кое-кто решит проверить, нет ли здесь ещё поселений, которые можно пограбить. В общем, занимайте оборону, живите. Мы постараемся привести ещё помощь. В случае чего, поможем сами. Вопросы?

— Откуда в башне люди? И как в этой развалине...

— Узнаешь. И это не развалина. Уже не развалина. Но вам придётся там... прибрать. Беги к своим и передай им всё это. Если откажутся, уговаривай. Поверь, я знаю, что говорю.

Непись убежал. Вася махнул рукой, призывая всех следовать за ним, но никто, кроме меня, не торопился.

— Ну, чего? — спросил воин, останавливаясь.

— Ты уверен, что туда стоит идти? — спросил Шустрик. — Я вот нет.

Это, кажется, было мнением большинства. А я бы пошёл. Хотя бы для того, чтобы перерезать пару глоток. Это... успокоило бы меня.

Василий выругался.

— Мои приказы не оспариваются, — ледяным тоном произнёс он. — Это во-первых. Во-вторых, я, кажется, упоминал про внешнюю политику. Или она интересует только меня? Если здесь высадилась пара десятков героев, то я хочу знать, откуда они. Видишь ли, Шустрик, мать твою, это может быть вторжением. Вторжением другой партии на наши земли. Нет, это и есть вторжение. Никто бы из местных не дал квеста вырезать целый город и перебить стражу. И не интересно ли тебе, что два десятка героев собираются делать дальше? Уплыть со своими? Или на свой страх и риск двинуться вглубь территории врага? Ты хочешь, Шустрик, чтобы за тобой шли два десятка враждебно настроенных засранца, для которых ты лишь бонус к опыту? А что если их будет две сотни? Об этом ты подумал? Так что шевелим булками по направлению к городу.

— Вероятно, будет лучше, если кто-то сходит в разведку, — предложил я. — А вы оставайтесь здесь.

— Ты имеешь в виду себя?

— Шустрик как всегда встанет на стражу, а я как-никак убийца-инвизер.

— Хромой убийца-инвизер.

— Ну, давай отправим девчонок.

Вася усмехнулся.

— И всё тебе не терпится свою голову в самую жопу засунуть. Запомни, какие у них кресты — в кругу или нет.

Я вновь не стал спорить.

Набросив Плащ, я лёгкой трусцой направился к городу. Оставалось, пожалуй, ещё километров пять, но ветер тянул в эту сторону, и я чувствовал запах гари. Было похоже на костёр, что по осени зажигают в деревнях, чтобы сжечь мусор. Этот костёр припоздал, так как уже шёл мокрый снег, но мусор должен быть сожжён, иначе ему лежать всю зиму под снегом. А по весне нужно будет собрать остатки и снова сжечь, но этот дым уже будет нести в себе запах зарождающейся жизни.

Я вздрогнул. Откуда-то пришло понимание, что до весны всё будет кончено. И не важно, кто победит.

Послышались голоса, совсем недалеко, в тридцати или сорока метрах. Я набросил Невидимость, обогнул густые заросли кустарника.

Игорь и конунг. Причём, второй уже мёртв — вряд ли он бы выжил с распоротым пузом и требухой, разбросанной чуть ли не на всю полянку. А убийца, кажется, ещё жив, но оставалось ему недолго. Над ним стояли трое игроков — два парня и девушка. Судя по нашитым на одежде крестам, заключённым в круг... Это была не та партия, что без круга. Я даже не знал, с запада они пришли или с востока. Но Вася должен знать.

Троица спорила, Игорь лежал без сознания. У него не было правой руки по локоть, лицо больше походило на кашу, а в животе торчала стрела. Но он всё ещё был жив.

— Давай, Лена, — резко сказал один из парней. Оба были убийцами, девчонка — магичка.

В ответ послышалось всхлипывание.

— Он всё равно умрёт, — буркнул второй.

— Как ты думаешь, зачем Глокта отправил тебя вместе с двумя убийцами выслеживать беглеца? Да затем, что ты даже мобов, похожих на людей, не можешь убивать. Давай. Или тебе не место в пати.

— Не могу...

Не может. Хорошая девочка. Добрая. Даже мобов убивать не может. Сохранила остатки цивилизации в себе.

Но парни правы — таким здесь не место.

— Может, убьём его сами, а Глокте скажем, что это она? — предложил второй убийца. По его лицу было видно, что он кого-то жалеет. И вряд ли это Игорь.

— Наш великий инквизитор не поверит. Этот засранец...

Я не дослушал. В конце концов, для меня что мобы, что люди — всё едино. И если я не смогу прирезать троицу незнакомых мне людей, как я буду знакомцев, которых считай семьёй?

Какие крепкие мы не были, но нож, вошедший в нижнюю челюсть, проломивший нёбо и проткнувший мозг — это смертельно. С хрустом я выдрал клинок из головы, оттолкнул дёргающегося убийцу и набросился на второго.

"При атаке на других игроков Невидимость исчезает на пять секунд, чтобы после восстановится вновь".

Твою мать...

Но второй убийца не спешил меня атаковать. Что?..

Он воет, катаясь по земле. Болт, выпущенный из арбалета Игоря, вошёл ему в пах. А девчонка рыдает, не понимая, что происходит. Я дорезал убийцу и подошёл к ней.

— Всё хорошо, — прошептал я. — Ты не хотела убивать моего друга, зачем мне убивать тебя?

Она плакала, но в глазах появилась надежда. Я протянул ей руку. Она вложила ладонь. Тонкая прохладная ладошка, мокрая от слёз.

Я протянул её на себя, и кинжал вошёл ей прямо в сердце. Вторым ударом я вскрыл ей горло, хотя у правого виска уже мерцало кроваво-красное сообщение о тридцатипроцентной прибавке к опыту.

— Её-то зачем? — булькая, прошипел Игорь. Кровь пузырилась на его губах.

— Как сказал один мой друг, для игроков из другой партии мы всего лишь прибавка к опыту. Почему они для нас должны быть чем-то другим?

Я сел к Игорю. Не стоит и говорить, что выглядел он хреново.

— Яд, — пробормотал он. — Стрела отравлена.

— Есть противоядие?

— В сумке... но... Подожди. Оно уже не поможет, у меня отказала печень. Руки нет... — Убийца всхлипнул. — Мне крышка.

— Ну, не говори так...

— Мне крышка! — крикнул Игорь. — Потому что... я не могу как ты. Дай мне спокойно умереть. Осталось не так...

Я схватил его голову, намереваясь влить сразу два зелья — противоядие и выносливость. Но мне в колено вошёл короткий болт. И когда он успел перезарядить?.. А, никогда. Оба арбалета лежат у его левой руки разряженными.

— Мне больно, — сухо сказал я, рассматривая болт. Не отравлен, никаких эффектов. Убивать меня Игорь явно не хотел.

— Мне тоже, — коротко хохотнул убийца. — Мне тоже... Посиди со мной? Осталось около минуты.

Я сел рядом, раздумывая, как буду вытаскивать стрелу. Пришлось дёргать. Это было больно, но не так, как когда тебе отрезают воспалившуюся гнилую плоть со ступни. Кажется, я действительно привык к боли.

— Лёх...

— М?

— Я... никого не насиловал.

— Я это понял.

— Как?

— Твои татуировки нарисованы. И ты... добрый. Мог бы стать героем. Что тогда произошло?

— Я влюбился в девушку из нашей пати. Но... сам понимаешь, девушек мало... Она не отказывала мне, нет. Но и другим тоже. Я не мог на это смотреть.

— Любви здесь не место.

— Героям, как я погляжу, тоже.

— Уже весь день думаю о том же.

— Ты не такой злой, как хочешь показаться.

— Возможно. Но уже поздно говорить об этом.

— Почему?

— Потому что я начал игру. Игру в смерть, знаешь ли. И придётся отыгрывать роль до конца.

— Мне тебя жаль.

— Не знаю, возможно, я это заслужил.

— Нет... Никто не заслужил... этого...

Он умер.

Я собрал все вещи и поковылял к нашим.

Возможно, стоило добить Игоря. Я видел, что он мучился. Но рука не поднялась. Возможно, другие игроки — всего лишь десятипроцентная надбавка к опыту... Но они всё равно остаются людьми.

— Крест в круге, — сказал я, когда вернулся.

Вася как-то невпопад улыбнулся. Катя отвела взгляд, Ольга заплакала, и уже не в первый раз. Шустрика с Александром не видно.

— Что с конунгом? — спросил воин после довольно долгой паузы.

— Мёртв. Игорь тоже.

— Не...

— Нет, не я. Я убил троих, что гнались за Игорем, но его спасти мне всё же не удалось.

— Так ты защищал его, — с явным облегчением в голосе произнёс Вася.

Я рассмеялся. Идиоты. Разве они не видят? Не видят, что происходит здесь? Во что мы рано или поздно все превратимся?

— Да, чёрт возьми, я его защищал, — прошипел я, отсмеявшись. — А он не захотел принять такую жизнь и умер. И вы тоже подохнете, если в ответственный момент не сможете убить другого игрока.

— По крайней мере, у нас есть ты, — раздался позади сухой голос Александра. — Чтобы делать грязную работу.

Я обернулся. Он явно готовил какое-то заклинание, но сейчас уже перестал.

— Вы прямо как моя старая пати, — сказал я, улыбаясь. — Сначала я делаю всё, чтобы вы выжили... да, порой это грязная работа... а когда всё более или менее кончилось, вы решаете от меня избавиться. Да ещё и получить свою надбавку к опыту.

Чуть не сбив меня с ног, к Александру подлетел Василий. Он схватил мага за грудки и ледяным тоном сказал:

— Чтобы такого больше не повторялось, ты исключён из пати, Саша. Магов у нас предостаточно.

Маг бы шокирован.

— Но...

— Но? Никаких но. Я не позволю разлагать дисциплину в своей пати. Если кому-то не нравится, он может валить. Если я не нравлюсь своим людям, что ж, я найду других.

— Я с тобой, босс, — сказал Шустрик. Он сидел на дереве метрах в семи над нашими головами. — Лёха крут.

— Он убийца! — буквально взвизгнул маг. — Убил трёх людей...

— И правильно сделал, — сухо произнёс Вася. — Он спасал будущего члена нашей пати, а не убивал потому, что ему это нравится. Как бы это цинично не звучало, он заработал нам прибавку к опыту. А ты решил его за это убить. Чем ты лучше?

— Я хотел оглушить его и бросить, — огрызнулся Саша. — Посмотри на девчонок... — Он ткнул пальцем в друидок и с надеждой уставился на них, ожидая поддержки.

— К этому надо привыкнуть, — прошептала Катя. — Просто привыкнуть. Мы не дома.

Ольга всхлипнула, но кивнула.

— Я лечил вас!

— Теперь уже не будешь. Я своих решений не меняю. И запомни уже наконец, что первая магическая атака отражается кусками молота.

Александр ошеломлённо оглядел нас. Я, если честно, тоже был шокирован. Всё ведь было не совсем так, как представил это Вася. Но откуда ему знать? Он абсолютно прав, что не даёт пати развалиться на несколько кусков.

Он просто представил поступок, совершённый мной, в нужном всем остальным свете. Лучше я от этого не стал.

— Идите к чёрту, — устало сказал Саша и ушёл вслед за беженцами из города.

— Мы тоже уходим, — резко произнёс Вася. — Когда тех троих хватятся, всем будет интересно узнать, кто убил их и обобрал.

— Тоже пойдём к башне? — предположил Шустрик, спускаясь с дерева.

— Нет. Если они захотят мести, мы окажемся там как в ловушке.

— Но мы...

— Да. Мы собрали там людей. И я очень хочу, чтобы они выжили. Но если они обречены... Мы не обязаны умирать вместе с ними.

— Мы...

— Да, мы их просто бросим, — устало сказал воин. — Потому что мы сделали неправильный выбор. Если бы мы не убили разбойников, у них был бы шанс удержать башню. Сейчас его нет. Возможно, все они погибнут, но мы хотя бы сможем предупредить жителей других городов о вторжении. И, возможно, отомстить.

— Месть — не лучшая мотивация, — криво усмехнулся я.

Василий вздохнул.

— Хоть какая-то. Это лучше, чем убивать просто так.

Вечером все мы получили сообщение.

"Квест "Правильный выбор" провален. Город погиб, башню сравняли с землей, детей увезли в рабство. Вы получаете утешительные пять тысяч опыта и урок, который должны запомнить на всю жизнь".