Земли Меча и Магии. Паладин 3

Так, надо бы кое-что проверить. Я подошел к установленному в углу комнаты громоздкому металлическому сейфу. Мастер Корин, вместе со своими родичами сотворивший по моему заказу это чудо, уверял что взломать его не сможет даже титан. А любой вор с ума сойдет пытаясь вскрыть замки без существующих в единственном экземпляре для каждого, ключей. Не знаю, насколько все это соответствует действительности, но выглядит сейф внушительно — здоровенная, прямоугольная глыба из гномьей стали, покрытая рунами. За неимением возможности, полностью магические замки отсутствовали, зато механических имелось сразу три. Изготовили его в мое отсутствие и установили тогда же, а ключи мэтр Клаас все это время держал при себе.

Отперев дверцу, первым делом спрятал внутрь оба посоха, одолженные сокланам на время войны и благополучно вернувшиеся со мной обратно. Пространства внутри хватало с избытком, в крайнем же случае гномы смогут его без особых проблем переделать, разве что расширить уже не удастся. Ну, да мне пока и такого хватит.

Шкатулка с Эссенцией стоит на верхней полке, я решил хранить ее здесь, а не в сокровищнице. Разницы особой нет, все равно и мои покои и хранилище защищены одинаково надежно, а с недавних пор еще и на всех дверях этого этажа установлены замки производства гномов. Тоже хрен взломаешь без ключа.

Открыв шкатулку, полюбовался на бесцветное нечто, заполнявшее ее и, не без сожаления, закрыл. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем я использую Эссенцию по назначению? Хотелось бы, конечно, поскорее но не исключено что мне ее вообще придется продать или выменять на что-нибудь полезное. Собственную свободу например... Ну их на хрен эти мысли дурные.

Решительно закрыв сейф, я отправился приводить себя в порядок после дороги.

До кабинета своего добрался минут через сорок только — сытый, умытый и практически довольный жизнью. Расслабился, короче, за что немедленно и был наказан этой самой жизнью, грубо вернувшей меня к реальности. Ибо нефиг отвлекаться!

— Сир, к вам посетители, — после короткого стука в дверь, на пороге кабинета объявился Эрик, один из трех десятников командовавших моими телохранителями. — Прикажете впустить?

— Ну, впускай, — оценив напряженность в голосе десятника, отозвался я после паузы. Догадываюсь, что это за посетители такие объявились без приглашения.

Как оказалось, не ошибся. Мимо посторонившегося Эрика в кабинет неторопливо прошли четыре прелата. На вид каждому не меньше сорока лет, под просторными одеяниями не очень заметно, но плечи у всех широкие, да и ростом их Светлый не обидел. Сдается мне, что в прошлом, возможно и не слишком давнем, эти четверо таскали на себе гору железа и назывались рыцарями. А может и сейчас, периодически облачаются в броню ради исполнения воли своих начальников. И, если вспомнить недоброй памяти отца Фернандо, то неизвестно кто хуже — ни разу не воевавшие лично интриганы или такие вот специалисты по решению самых разных задач. Я с двумя-то помнится, в Броунвике сладить не сумел, а тут сразу четверо приперлись!

— Доброе утро, милорд, — остановившись в нескольких шагах от стола, они синхронно склонили головы в вежливом поклоне. При этом трое отстали на полшага, выдвинув тем самым вперед старшего. — Позвольте представиться — я Бернар Оллонэ, назначенный главой миссии в ваших владениях. Мои спутники — отец Лерой Дарни, отец Себастьян Родер и отец Фернан Дэнаур.

Ни на лицах, ни в голосе нет и малейшего следа высокомерия или снисходительности. Однако сомневаюсь, что меня тут почитают за равного. Иначе не стали бы напрашиваться на разговор, не дождавшись приглашения. Хорошо еще в порядок себя привести успел... что вызывает дополнительные вопросы — это они так вовремя подгадали или все случайно вышло? И если первый вариант, то от кого узнали, чем я занимаюсь? Могли церковники за прошедшие восемь дней успеть завербовать кого-нибудь из моих людей? Хрен его знает, однако без внимания этот вопрос оставлять нельзя, а значит пора обзаводиться собственной контрразведкой. Где бы еще специалистов с нужной квалификацией для такого дела раздобыть...

— Присаживайтесь, господа, — кивнул я им всем сразу. И, дождавшись, когда устроятся, вежливо улыбнулся. — Итак, я вас слушаю.

— В первую очередь, милорд, разрешите вас поздравить с одержанной победой, — произнес отец Бернар не спуская с меня внимательного взгляда. — К сожалению о возникшем конфликте мы узнали слишком поздно, поэтому Церковь не смогла предоставить вам и вашим союзникам необходимую поддержку. Надеюсь вы не держите обиды за это, невольное, нарушение заключенного между нами соглашения.

— Спасибо за теплые слова, — кивнул я, с трудом преодолев желание скривиться — еще разговор даже не начался, а уже давить пытаются. — И, разумеется, ни о какой обиде и речи быть не может, тем более что в соглашении пункт об обязательной военной поддержке, насколько я помню, отсутствует.

— Я рад, что между нами нет никаких разногласий, — улыбнулся прелат, без всякого намека на двусмысленность. Открыто и прямо. Я вот так не умею, к сожалению своим лицом управлять. — Тогда, надеюсь, вы разрешите то небольшое недоразумение, которое возникло в связи с отданным вами своим подчиненным приказом. О запрете для нас покидать пределы города... И хотелось бы услышать, чем он был вызван, чтобы впредь подобных ситуаций не возникало.

Я оглядел сидящих передо мной прелатов. Спокойные, даже в чем-то участливые выражения на лицах. А глаза смотрят внимательно, выжидающе. Это они так поиздеваться решили или проверить, вдруг и в самом деле отчитываться начну?...

— Действительно, ситуация двусмысленная получилась, — я откинулся на спинку кресла, глядя прелату в глаза. Как-то уж слишком быстро наш разговор от извинений к требованиям скатился. А может они просто хотят посмотреть на мою реакцию. — Хотя ваше появление для меня также стало сюрпризом, и отнюдь не приятным. Ведь условия пребывания здесь представителей Церкви так и не были оговорены. А разрешать свободное перемещение по моей земле лицам с неизвестным статусом и полномочиями было бы просто глупо.

— Вы считаете нас врагами? — изобразил удивление прелат.

— Бросьте отец Бернар, вы прекрасно меня поняли, — раздраженно отозвался я. Все-таки заставили оправдываться. — Церковь весьма могущественная организация, с большими возможностями и не меньшими амбициями. В связи с чем нередко появляется соблазн решать проблемы наиболее простым и быстрым способом. Уже сам факт того, как именно вы попали в мои владения, говорит о многом. Или будете утверждать, что я неверно все понял?

Действительно о многом говорит — формально наше соглашение с отцом Варфоломеем не нарушено. Однако получение церковниками координат моего владения, учитывая что законным путем выбить их из гильдии невозможно, наглядно показывает их готовность действовать напролом, не считаясь с моими интересами.

— Церковь действительно могущественная организация, — медленно, словно бы задумчиво, произнес отец Бернар, не сводя с меня пристального взгляда.

Я молчал ожидая продолжения. Интересно, двенадцать человек уровня сто плюс — а они вряд ли меньше — смогут захватить мой замок? Не долбясь в стены с засевшими на них воинами, а изнутри. И есть ли среди этих четверых герои?.. Соблазн рассказать им о грифонах очень велик. Не факт правда что церковники уже не в курсе или хотя бы не догадываются о проявленном сильнейшим орденом к моей персоне интересе. Может именно раскрытия этой информации и добиваются, нагнетая обстановку? Нет, лучше не торопиться пока.

— Вы несколько преувеличиваете, милорд, — не дождавшись от меня реакции, продолжил отец Бернар. — Однако должен признать, как вы и сказали ситуация действительно получилась двусмысленная, в том числе и из-за наших действий. У вас есть мысли как нам уладить это недоразумение?

— Как минимум, обсудить условия вашего пребывания в моих владениях, — ответил я оглядев равнодушные лица прелатов. Ощущение, что со мной играют, только усиливалось, — Но, в первую очередь хотелось бы выяснить границы ваших полномочий.

— Мы имеем право принимать собственное решение по ряду вопросов, — сделав ударение на первом слове, ответил прелат. Интересное уточнение, но обдумать его можно и потом. — В частности — запрос о военной поддержке к храмовым орденам, в случае возникновения проблем с вашими союзниками, полностью отдан на наше усмотрение.

Про меня лично ни слова не сказано, но отчего-то не приходится сомневаться, что тоже не забыли. Надо на точке телепорта холм насыпать, чтобы заблокировать ее... впрочем, за восемь дней эти шустрики уже весь город облазили, так что бесполезно. И свитки портала в империю у них наверняка имеются.

— Вы сказали, "в частности", — повторил я, стараясь не показывать, что невысказанная угроза достигла цели. Вряд ли сумею обмануть, но позориться все равно не хочется. — А что по поводу остальных?

— Позвольте мне умолчать об этом, — предельно вежливо, но твердо произнес отец Бернар. — Данные вопросы касаются исключительно дел Церкви и входящих в ее состав Орденов... Если, конечно, вы не передумали на счет вступления в оные. В таком случае я просто обязан буду ответить на ваши вопросы.

— Благодарю за предложение, но я уже состою в Ордене Меча, и покидать его не собираюсь, — чтобы твое начальство сразу же стало и моим, нет уж спасибо. А отвечать он все-таки отказался и это весьма напрягает.

— Не стоит торопиться с отказом, милорд, подумайте, — неожиданно встрял в разговор отец Фернан. — Насколько нам известно, у вашего ордена возникли некоторые... сложности с Императорским Орденом Грифона. Кто знает, чем это противостояние может окончиться лично для вас?

— Тему взаимоотношений мечников и грифонов, вам лучше обсуждать с моим магистром, — сухо ответил я прелату. Ухватив за хвост промелькнувшую мысль, отодвинул ее в сторону — интересная идея. — Если вам больше нечего добавить, предлагаю вернуться к обсуждению предыдущего вопроса.

Отрицательно покачав головой, отец Фернан откинулся на спинку стула. Судя по тяжелому взгляду, добавить ему таки было чего, но похоже решил не спорить с распоясавшимся Лордом. Остальные тоже промолчали, только отец Бернар поощрительно кивнул в ответ на мои слова.

— Я поставил союзников в известность о заключенном с отцом Варфоломеем, от лица Церкви, соглашении, — тяжелый разговор был, неприятный. Наверное, только по-прежнему остающаяся угроза со стороны Тенгиза и удерживала сокланов от ругани. Какому игроку приятно будет, если НПС его начнут к чему-либо принуждать. — В целом возражений у них нет, однако прежде чем допускать кого-либо на свою территорию, хотят встретиться лично. И уже по итогам обсуждать условия.

— Вот как, — задумчиво, с едва уловимой усмешкой протянул отец Бернар, покосившись на остальных прелатов. — И когда мы можем рассчитывать на встречу с вашими друзьями?

— Значит, вы согласны на переговоры? — уточнил я и получил короткий кивок в ответ. — В таком случае сегодня же поставлю их в известность, Тиль сейчас в своем замке должен быть, в Инферно, так что ответа долго ждать не придется. Что же до остальных, то все зависит от того как быстро смогут сюда добраться, но думаю затягивать не станут.

Хотя момент для сбора не самый удачный, конечно, поскольку оставлять границы владений без присмотра рискованно. Впрочем, договориться с церковниками ничуть не менее важно, так что деваться сокланам некуда.

— Возвращаясь же к вашей просьбе, можете считать, что разрешение на свободное перемещение по моему владению, у вас есть, — сообщил я прелатам, безуспешно пытаясь прочесть выражения на их лицах. — Однако у меня есть собственные условия, которые нам стоит обсудить. Первое...

Глядя на закрывшуюся за вышедшими из кабинета прелатами дверь, я тяжело вздохнул. Этот, затянувшийся почти на час разговор выпил из меня сил не меньше чем полноценная тренировка с кем-нибудь из оруженосцев. Даже, наверное больше, потому как на ристалище не приходится тщательно следить за своим языком, попутно выискивая скрытый смысл в чужих словах.

Встав из кресла, я потянулся и размял шею. Не такое это простое дело, вести переговоры, даже в том случае когда собеседник не настроен к тебе враждебно. Можно не сомневаться — захоти того прелаты и они выбили бы из меня любые, самые выгодные для них условия, порой я просто не успевал осмысливать их аргументы, вынужденно раздергивая внимание между всеми четырьмя. Один на один, может быть еще и справился, хотя тоже не факт, а так вообще без шансов. Тем не менее, особо давить церковники и не пытались, соответственно и я не мог позволить себе требовать многого.

Право свободного передвижения они получили, куда ж без этого, однако обязались предварительно ставить в известность сэра Кристиана. Ну и эскортом в лице паладина и пары мечников обзавелись — оставлять прелатов наедине с населением мне совершенно не хочется. Да, паранойя и, возможно не слишком обоснованная, но и игнорировать ее я не могу. Проще четырех паладинов от дел отвлечь, чем вариться в собственных домыслах и подозрениях, уж им-то лапши на уши навешать церковники точно не смогут.

Соответственно из этого вытекало и следующее условие — не разделяться более чем на четыре группы. Понятия не имею, какой подготовкой обладают охранники прелатов, но нефиг им шататься отдельно от своих подопечных... Вообще, мутные они какие-то, не понимаю я их совсем, оттого и опасаюсь.

Ладно, временно эту проблему можно задвинуть в сторону, потом над ней поразмышляю, и, желательно не в одиночестве. Сейчас пора заняться насущными вопросами, меня советники уже больше часа ждут уже, что не есть хорошо потому как у них собственных дел предостаточно, чтобы время попусту тратить.

Пригласив подчиненных заходить в кабинет и рассаживаться, я с неохотой вернулся за стол — сидеть на одном месте надоело до чертиков. Такая вот фигня происходит — в походе мечтаешь о доме, спокойном и уютном, о совещаниях вместо постоянной резни и потерь. А стоит вернуться как сразу же наваливается тоска и жажда активной деятельности, вместо занудных переговоров и обсуждений.

— Что ж, начнем. В первую очередь хочу отчитаться по результатам окончившейся войны, после чего перейдем уже непосредственно к вашим делам, — я оглядел устроившихся напротив советников. Неудовольствия за вынужденное ожидание на лицах не было, если и притворяются то очень уж хорошо. — По итогам сражения, потери противника составили около четырех тысяч бойцов убитыми. Альянс Белая Скала потерял тысячу девятьсот воинов, из них сто сорок семь — наши. В виду невозможности продолжать битву, было решено заключить временное, на трое суток, перемирие.

Не смотря на то, что отбиться нам все-таки удалось, назвать такой результат победой язык не поворачивается. Скорее уж взаимное истребление, вынудившее обе стороны искать компромисс, чтобы не потерять вообще всех бойцов.

— По нашим потерям — восемь паладинов, сорок восемь аколитов, четыре рыцаря, восемь оруженосцев, двадцать три мечника, восемнадцать егерей, тридцать восемь пехотинцев, — в давящей тишине, не отрывая взгляда от поверхности стола, медленно перечислил я. Индивидуально, паладины превосходили тех же огров, пусть и не абсолютно, но весьма значительно. Однако как показала практика, в толчее боя размер имеет значение — их просто давили количеством и массой, лишая возможности маневра. Все четыре купленных в столице свитка воскрешения, я потратил — один на паладина и три на прелатов. Счетчик отката призыва у них при этом обнулился, так что удалось призвать трех Архангелов, воскресивших паладинов. Но, не всех.