Волей Повелителя Перемен

1 Хрюкер — начальная пехота орков. В Варкрафте grunt (англ. "хрюкать, ворчать") — это именно слабейший юнит Орды.

2 Тарханы — родовая знать Золотого каганата.

3 Дромон — гребное судно переходного типа от античной к средневековой галерам. Монера — гребное судно с одним рядом весел.

4 Амазонка — в данном случае имеется в виду женский костюм для верховой езды.

5 Куршея — проход между банками (скамьями гребцов) на галере.

6 Экспа (слэнг) — от англ. experience (опыт).

7 Данмеры — одна из народностей мира Нирн, где происходит действие серии игр "The Elder scrolls". Обитают в провинции Морроувинд, давшей название одноименной игре. Характерные черты внешности — пепельно-серая кожа и красные глаза.

8 Стих взят из книги Виктора Чиркова "Тропа плача".

9 Конопляная тетушка — виселица.

Мы же двинулись в другую сторону. Нас ждет Азир.

Эпилог

На боевой галерее донжона замка Азир, возвышавшегося над одноименным городком, гулял ветер. Возможно, что и тот самый лазурный Азир, ветер пророков и Видящих, давший имя замку, о котором проповедовал хозяин замка и всего домена.

Видящая Реалуэ поежилась. Горячий степной ветер, горько пахнущий полынью, сильно отличался от привычного легкого, прохладного ветерка ее родных лесов. Но, все-таки, он был лучше, чем отравленный злым чародейством ветер, раздувающий пожар над Олваирином. Эти видения раз за разом приходили к Реалуэ, и, даже выбери она путь Пророка — никаких сил не хватило бы, чтобы отвратить их. Слишком многим нужен и выгоден будет пожар Олваирина, слишком мало тех, кто хочет, а главное — может что-то сделать. Это и есть то, что называют "Судьбой" — сила многих выборов, совершенных в прошлом, либо предстоявших в будущем. Иногда пророк может вмешаться в эти выборы, навязывая линиям жизней определенный рисунок. Но не всегда, далеко не всегда.

Реалуэ смотрела на север. Туда, где за бескрайней степью, в густых лесах, хотя и представляющих собой лишь окраину Вечного леса, твердыни эльфов, возвышаются деревья, давшие приют ее Дому, и иным Домам эльфов. Домам, которым ныне угрожает уничтожение. Темной тенью нависал рок над судьбами ее родных и друзей.

Пророки отказываются от тонкости восприятия, от понимания деталей и всей ширины веера вероятностей, ради силы, способной эти вероятности изменить. Видящие поступают наоборот. И там, где пророк будет биться головой в стену чужих замыслов, отголосков бесчисленных пророчеств и слепой судьбы, для Видящей может найтись тропинка. Видящая не может изменить судьбу... но она может изменить себя, может выбрать из всех вариантов собственного поведения те, которые ведут в нужном ей направлении. К примеру — "не заметить" чужой интриги, оказаться "слишком занятой", когда дочь решится посоветоваться...

Но, все-таки отдать дочь — человеку... Это плохо связывалось с усвоенными Реалуэ взглядами на жизнь. И то, что это было необходимо — не делало данную необходимость сколько-нибудь приятной.

— Мама? — Иримэ выскользнула на галерею, раздвинув завесу из вечно цветущего альмарита, выросшего здесь по слову Матери, откликнувшейся на просьбу дочерей своих. В легкой броне и с мечом и луком выглядела дочь Реалуэ как типичная воительница, лишь краешком вкусившая Силы, дарованной эльфам их Матерью, а не Видящая, осененная Ее благодатью в полной мере.

— Как сходили? — из вежливости поинтересовалась Реалуэ. Она и так знала, что в сегодняшнем выходе просто не может случиться ничего такого, что помешало бы ее планам, но вот незаданный вопрос доку мог бы и обидеть, поэтому она спросила.

И пока Иримэ описывала не столь уж и интересные с точки зрения опытной Видящей моменты, которые, тем не менее, зацепили Видящую молодую, и потому несколько азартную, Реалуэ размышляла о соответствии Неумирающего понятию "человек", сохраняя, между тем, на лице выражение вежливого внимания, и даже вставляя в монолог дочери подходящие по смыслу междометия.

Интересной представлялась идея, чтобы мужем Иримэ стал младший князь эльфов. Как ни странно, подход был вполне реализуем: данного статуса мог добиться даже дикий орк... вот только для тех, кто не был таковым с рождения, получение титула было связано с некоторыми испытаниями, которые предлагала претенденту сама Мать. Впрочем, в данном случае воля Матери была выражена довольно-таки ясно: ее ненавязчивое, но однозначно благожелательное внимание время от времени обращалось на этого любопытного молодого человека. Его шутка с "отпущу голым и босым" вполне укладывалась в представления Матери о смешном. Впрочем, и то, что потребовал юный Кайларн в обмен на душу этого идиота, чтобы не выразиться крепче, Сильмарэна — похоже, тронуло сердце Матери эльфов, радостной и милосердной, но также и жестокой, и беспощадной... как сама жизнь. Так что она, Реалуэ, пожалуй, подскажет хозяину домена, где начинается Путь, ведущий к Книге эльфов. Вообще говоря, таких путей было довольно много. Вот только ступить на один из них можно было только при вполне определенном стечении обстоятельств, опять-же, довольно-таки нередких... Но нужно было также и обладать желание ступить на этот Путь. И возможностями его увидеть... Ну и просто — оказаться в нужное время в нужном месте. Вот с последним-то она, Реалуэ, начинающему Оракулу вполне способна помочь. Видящая подняла взгляд к холодному мерцанию звезд Венца...

Завтра. Новый путь начнется завтра.

* * *

Где-то вдали от домена, что уже начал принимать имя Синего Ветра, на башне, возвышающейся над небольшим поселением, под гордо развевающимися знаменами Света, стоял высокий человек в тяжелом доспехе паладина.

Паладин Арант, в ином мире — Александр Володин, осматривал свои, неторопливо погружающиеся в ночную тьму владения. Первая неделя в новом мире прошла хорошо, хотя и тяжеловато. Сейчас Александр лучше понимал своего коллегу, Вещего Олега, широко известного в узких кругах адепта Хаоса, который, погружаясь в мир стали и магии — выбрал мага. Все-таки, если ты не лезешь грудью на клинки, рога и копыта — играть все-таки легче. Но для выбранной фракции "чистый маг" был доступен только в образе церковника — прелата, либо инквизитора, к чему душа у Саньки просто не лежала. Но и совсем оставаться без магии было бы крайне не интересно. Все-таки, судя по отчетам Темного Храмовника, магия давала более чем весомые преимущества, хотя бы в смысле халявного увеличения количества заклятий, доступного нанимаемым магам. Так что выбор из сильно ограниченного в магии рыцаря, могущего взять на старте не более двух книг магии, и паладина не показался Александру слишком уж сложным.

Вот выбор классового навыка был более интересным. Поначалу Санька чуть было не выбрал Доспех Веры, защищающий от любых атак, сочетающийся с ношением любой брони, посчитав, что начальный этап сверхсложного режима так будет прожить будет гораздо легче. Но потом прикинул, что полезность этой способности будет очень быстро падать с ростом армии, зато полезность Слова Веры — будет только расти, и выбрали именно ее. И не пожалел: сразу после присоединения стартового отряда из десятка крестьян и пары ополченцев, паладину Аранту встретилась группа бондов, которых скальд вел к новым местам, удобным для поселения. И Александр сумел убедить их не вступать в бой, а принять новую веру и присоединиться, сразу и резко усилив свои войска. Правда, для этого пришлось сойтись в поединке с главой бондов... Но для того, кого обучали использовать в качестве оружия любые, даже самые неподходящие для этого, предметы, продемонстрировать сильному, но отнюдь не поражающему ловкостью, крестьянину, вершину владения оружием — труда не составило. Так что выбранный путь оправдался практически сразу. А вот с набором магии, состоявшем из двух книг Света, Двух Разума и одной Природы — было сложнее. Силы магии, выбранной Александром, было совершенно недостаточно, чтобы Стрела Разума, наносила существенный урон. Да и призыв малого духа природы — не показался Александру особенно полезным. Зато вот баф "Удача" из магии Света — помогал вполне реально: и избегать атак противника, и наносить повышенный урон, да и просто находить больше ресурсов, вскрывать некоторые тайники, мимо которых вполне мог пройти в противном случае...

По мере развития, удалось выяснить, что десантировало его в том же пограничье между Империей Света и Вечным лесом, что и Вещего, но существенно севернее, туда, где в этот фронтир вели экспансию Единение и Повелители Морей, высадившиеся на южном побережье холодного северного моря.

Как и положено для сверхвысокой сложности, от земель родной фракции домен Аранта отделял довольно широкий пояс Диких земель, образовавшийся в ходе восстаний, охвативших Империй в конце последней войны с Хранителями Древних и попытки уничтожить Темный храм. Зато на востоке, совсем недалеко, располагались теоретически союзные эльфы... то есть — очень теоретически, учитывая, что "с той стороны" были, как выяснили ребята из фирмы, игроки "Древа жизни", ведущие нетерпимую и непрерывную вражду со Светоносными — альянсом Империи Света. С севера надвигалось, Единение, серьезно потрепавшее Повелителей морей (присоединенный Арантом отряд как раз и были беженцами после разорения домена одного из игроков-викингов). На юге же располагались "Вольные баронства" — домены нейтральных и враждебных одной или обеим светлым фракциям игроков: чернокнижников, некромантов, демонов и так далее, и чего ждать оттуда — понять было сложно.

Но в целом первая неделя выдалась достаточно приятной. Нет, проблемы, конечно же, были. Но они были из разряда вполне решаемых. Ресурсы поступали, здания строились, шахты и поселения переходили под руку нового властителя. А то, что пару раз после боя оставалось всего несколько хит-пойнтов, да разок пришлось-таки испытать всю прелесть набора ощущений, зарезервированных создателями игры для возрождения Неумирающего — это, в сущности, мелочи. Тем более, что добил паладина не снятый вовремя яд цербера, устроившего логово в залежах самородной серы, а саму тварь к тому времени уже пришибли, и Арант распорядился, чтобы уже имеющиеся в его войске аколиты лечили остальных воинов, также нахватавшихся яда проклятой твари. Сам паладин, впрочем, тоже рассчитывал выжить... но просчитался. ХП не хватило, чтобы дотянуть до получения помощи. Как ни странно, но этот эпизод только поднял репутацию Аранта в глазах его воинов.

Так что результаты первой недели были признаны удовлетворительными, и сейчас Александр раздумывал о том, чтобы подать весть о себе Вещему Олегу. В конце концов, Вещий — классный парень, несмотря на свои закидоны (а у кого их нет?). И получать информацию непосредственно от него может быть удобнее, чем разбираться в выжимках из докладов, предоставляемых аналитиками фирмы. А самому хитрецу и интригану Вещему будут, пожалуй, интересны сообщения из глубины по определению враждебной для него фракции. Так что решено. Завтра утром — он отправит весть Олегу, благо, его ник Александр знает.

* * *

Аминта покачивалась в телеге, окруженной несколькими воинами, которых ей выделил комендант Ветровска. И, хотя общаться с этими изгоями веры и не составляло для молодой, но искренне верующей девушки никакого удовольствия, умом она понимала, что передвигаться по домену без охраны, как она делала в те дни, когда еще не встретилась с новым хозяином земель и подданных, было изрядной глупостью. Сегодня она посетила Яблоневое, чтобы поинтересоваться, как идут дела у Гавела, оставленного в том храме, чтобы нести свет Веры поселянам. В принципе, дела шли неплохо. Конечно, от простых крестьян никто не ожидал подвигов веры и избытка святости, но и особых грехов, выходящих за рамки чревоугодия и любострастия, обычных для сельской (и не только) местности, Гавел не наблюдал.

В сущности, Аминта могла бы и не раздумывать, а спокойно возвращаться домой, в главный храм Ветровска... Но вот встретился ей на обратном пути "простой странник", в котором девушка с удивлением узнала инквизитора Анэмара. Впрочем, Аминта подозревала, что и сопровождающие ее воины инквизитора "не узнали" вполне сознательно: они все четверо были паладину ордена святой Рависары, Гонительницы демонов, не более чем на два взмаха кистенем.

Настоятельница храма полагала, что ей сейчас предложат какой-нибудь план восстания в домене, который будет стоить множества жизней простых поселян... и, скорее всего, приведет к уничтожению Церкви Света в домене, и готовила слова для вежливого отказа. Но, вместо этого, инквизитор посетовал, что Церковь оставила без своего благого света жителей города при замке Азир. В этом инквизитор, несомненно был прав. И Аминта попросила у воинов ветровского гарнизона сопроводить ее в Азир, что и было исполнено. И сейчас, приближаясь к серым гранитным стенам города, настоятельница репетировала речь, которую произнесет перед властителем домена. Завтра. Это будет завтра.