По имени Шерлок. Книга 2

Отлично! Просто замечательно! Как ни крути, а провести работу с документами намного проще, чем искать конкретного человека, а потом доказывать его виновность.

Попрощавшись с детективом, я решил сначала вернуться к Джобсонам, а потом уж думать, что делать дальше. В кэбе я сделал безуспешную попытку прочесть полученные бумаги, но, признаться, не преуспел. Почерк у переводчика был ужасающим — мелким и витиеватым, абсолютно не приспособленным для чтения в тряском и раскачивающемся экипаже.

Оставив бумаги, я уставился в окно. Зима приближалась семимильными шагами, снег сыпал уже почти через день и даже таял не сразу. Кэб остановился, пропуская кого-то на перекрестке. Улица, на которой мы встали, была довольно узкой, и догнавший нас экипаж остановился параллельно, на расстоянии меньше метра. Если бы я захотел, то смог бы коснуться его, всего лишь протянув руку.

Мелькнувший в глубине его силуэт, заставил меня заинтересованно податься к окну, настолько он показался мне знакомым. К счастью, пассажир тоже заинтересовался остановкой и выглянул.

Вот это встреча! Вот это сюрприз! Затянутая в дорогое шелковое платье, в меховой накидке, с замысловатой прической, на меня смотрел никто иной, как Марисса! Воровка Марисса с Маер стрит — та самая, которая не так давно отправила меня в канализацию на съедение крысам, чтобы завладеть ключом, открывающим любой замок. Надо сказать, что повел я себя в данной ситуации вовсе не так, как следовало. Да что там говорить, никак я себя не повел. Вместо того чтобы сделать хоть что-то, я просто смотрел на нее, пребывая в каком-то ступоре.

За то время, что мы не виделись, девушка очень изменилась. Красавицей она была и раньше, но в ее внешности чувствовалась какая-то незавершенность. Хотелось сравнить ее с неограненым драгоценным камнем. Сравнение, конечно, донельзя банальное, зато на редкость точное. Сейчас, получив достойную огранку и оправу, Марисса предстала во всем блеске.

Не знаю, почему, но никакой обиды на нее я не держал. Девушка просто была самой собой, и такой ее сделала жизнь. Поэтому, несколько секунд, до того момента, когда она, наконец, меня заметила, я с улыбкой просто любовался ее совершенной красотой.

Надо сказать, что в тот момент, когда Марисса меня узнала, она все же изменилась в лице. Были ли то чувство, которые она испытала в этот момент стыдом, раскаяньем, может, страхом? Сказать сложно, тем более что уже через секунду девушка справилась с собой и мило улыбнулась, как доброму знакомому. Еще через пару мгновений она вновь скрылась в глубине экипажа, который тут же покатил прочь. Мой экипаж сразу же тронулся вслед, однако, на следующем перекрестке мы разъехались.

Конечно, будь у меня желание вернуть свою собственность, или попытаться как-то отомстить, можно было бы проследить за ее кэбом, однако, это не входило в мои планы. Было, конечно, интересно, что девушка делает в городе и как умудрилась преобразиться так сильно, за столько короткое время, что мы не виделись… Хотя, о чем я, деньги способны на многое, а большие деньги — практически на все. Марисса же, насколько я успел понять за время нашего знакомства, обладала недюжинными актерскими способностями. Поэтому и выглядела во всех этих шелках и мехах так, как будто выросла не в Хакни, а, как минимум, в королевской семье.

Почему-то, всю дорогу эта встреча не выходила из головы. Не знаю, зачем мне нужна была эта информация при всех прочих насущных проблемах, но любопытство терзало — что же произошло с Мариссой за то время, что мы не виделись? Может, стоило, все же, поехать за ней? А, хотя уже поздно, сделанного не воротишь. У меня своих забот полно, пора задуматься о них. Хотя, все же, до чего хороша, чертовка!

Чета Джобсонов встретила меня хорошими новостями, которые, однако, миссис Джобсон запретила рассказывать, пока я не поем. Надо сказать, было это весьма кстати, так как к этому моменту я уже ощущал лютый голод. Яблоко и булочка, съеденные всухомятку почти пять часов назад, уже давно превратились лишь в воспоминание. Поэтому принесенный мне Розой суп с гусиными потрошками и кусок мясного пудинга, я умял за милую душу. С удовольствием орудуя ложкой, вспомнил жалобы одного известного писателя прошлого на скучную и пресную английскую кухню. Не знаю, возможно, мне просто не с чем сравнить, но еда, на мой взгляд, была просто восхитительной.

Когда, наконец, я насытился, подали чай, за которым мне и сообщили припасенные новости. Во-первых, мистеру Джобсону удалось полностью укомплектовать штат слуг в доме, принадлежащем моему дяде. Мало того, он нанял тех самых слуг, которые раньше в нем работали, благо они еще не успели найти новое место и с удовольствием вернулись, узнав новости о задержанной экономке. Адвокат объяснил, как сильно нам повезло, что работники такой квалификации и с такой безупречной репутацией еще не нашли новое место.

Биржа труда, конечно, очень ускоряла процесс найма, но, к счастью, горничная и личный дядин лакей были супругами и желали работать в одном доме, а кухарка была избалована высоким жалованием, потому тоже отвергла несколько не подошедших ей предложений.

— Так что Шерлок, теперь тебя будут окружать люди, рядом с которыми ты, по сути, вырос. Очень надеюсь, что это поможет поскорее вернуть твою память, — с большим воодушевлением заявил мистер Джобсон.

— Это просто замечательно, сэр. Я вам очень благодарен, — само собой я не разделял его энтузиазма, но люди, которые много лет были рядом с дядей, могли быть очень полезными. Возможно, я смогу получить подсказку, а то и прямое указание на местонахождение сейфа.

Второй отличной новостью, на этот раз для Донни, было то, что ему нашли преподавателя, да не абы какого, а настоящего высшего Мастера — алхимика. Преувеличенно медленно, торжественно объявляя об этом, мистер Джобсон не сводил глаз с лица мальчика. Надо сказать, некоторое время, тот никак не реагировал, видимо включилась психологическая защита от сильного стресса. Затем, по мере того, как информация начала усваиваться, на лице Донни сменилась целая гамма эмоций — недоверие, страх, радость, потом снова страх. Было похоже, что он просто не может поверить свалившемуся на него счастью. Так бывает, когда отчаянно мечтаешь о чем-то, что самому представляется несбыточным, и внезапно обретаешь это.

— Дональд, все хорошо? Ты не рад? — мистер Джобсон даже с каким-то испугом, растерянно, перевел глаза на меня.

Однако прежде чем я успел хоть как-то отреагировать, последовала реакция Донни. Он вдруг вскочил и, всхлипнув, бросился обнимать адвоката, периодически порываясь, как мне показалось, начать целовать тому руки. Успокоить его удалось с большим трудом. Но даже сидя на диване, с насильно врученной ему чашкой чая с мятой, он время от времени принимался бормотать что-то благодарное.

— Так вот, — продолжил мистер Джобсон, — преподаватель будет приходить ежедневно, к трем часам, начиная с завтрашнего дня. Дальнейшие планы таковы — нам необходимо купить некоторые материалы и реактивы, а также учебник, список всего необходимого у меня есть. Предлагаю поехать по магазинам прямо сейчас, так как на вечер у меня назначено выступление в суде. Донни я даже не спрашиваю, он, конечно, поедет, а ты, Шерлок? С нами?

— Вы знаете, сэр, я, пожалуй, откажусь. У меня есть кое-какие неотложные дела дома…

— Ну что ж, дела, есть дела. А мы с Дональдом прокатимся.

Отправив ошалевшего от счастья Донни ловить кэб, мистер Джобсон обратился ко мне:

— Неужели мальчик действительно так хотел учиться?

— Это была его заветная мечта, сэр.

— Ну что ж, я рад, что смог исполнить ее. И кстати, я оплатил обучение Дональда из собственных средств, так что не переживай.

— Я и не переживал об этом, сэр, нисколько. Как вы могли подумать такое? Действительно, я немного волновался поначалу, что дядиных денег не хватит надолго, но теперь, когда я уверен, что буду продавать свои механизмы в магазин игрушек, я полностью спокоен. Так что не стоило этого делать.

— Извини, мой юный друг, я совсем не то имел в виду. Зная тебя, я в последнюю очередь мог бы предположить, что ты пожалеешь что-то для друга. А сделал я это потому, что мне очень хотелось его порадовать.

— Кэб у крыльца, сэр! — раздался с порога звонкий голос Донни. Мне показалось, или он действительно звучал намного уверенней, чем раньше?

— Ну что ж, карета подана, в путь! Мы отвезем тебя домой, Шерлок, потом поедем с Дональдом по магазинам.

Через несколько минут я уже стоял на пороге собственного дома. Сейчас, даже с улицы он уже не выглядел покинутым. Дорожка и крыльцо тщательно выметены, опавшие листья, усыпавшие пустой палисадник, собраны в аккуратные кучи. На мой стук открыл невысокий, всего на полголовы выше меня, мужчина средних лет. На первый взгляд я дал бы ему примерно лет сорок пять, однако его волосы, при этом, были полностью седыми.

— Молодой мистер Браун! Как мы рады, что вы нашлись! — при виде меня он расплылся в искренней улыбке. — Проходите, сэр. Мистер Джобсон рассказал нам, что с вами произошло… Никому из нас, признаться, не нравилась мисс Вольфиш, но предположить такое!

— Да, спасибо, эээ…

— Джером. Меня зовут Джером, сэр. Вы совсем меня не помните?

— Боюсь, что нет, Джером. Мне очень жаль.

— Ах, а как нам жаль, мистер Браун. Ну что ж, познакомимся заново. Я и моя супруга Марджори служим в доме вашего дяди, уже пятнадцать лет. Она сейчас наводит порядок наверху. С вашего позволения, я позову.

Джером поднялся на второй этаж, я же прошел в гостиную. Надо сказать, что мой дядя, по-видимому, был большим любителем живописи. Вчера я просто не обратил внимания на многочисленные картины, но сейчас, пользуюсь моментом, принялся их рассматривать. Очевидно, что большой художественной ценности они не представляли, хоть я и не специалист. Это были любительские акварели, похоже, написанные по мотивам дядиных книг. Вероятнее всего им самим. В гигантской пирамиде, возвышающейся над джунглями, я явно узнал храм, описание которого встретил вчера в «Мистической экспедиции». Огромный металлический кит, рассекающий океанские глубины в окружении стаи акул, бочкообразная ракета с заостренным обтекателем и тремя иллюминаторами в ряд, поезд, летящий в небе на фоне огромной луны — сюжеты были разными и все, как один, вызывали слабое ощущение дежавю.

— Мистер Браун, сэр? — я обернулся.

Джером вернулся и привел женщину, такую же невысокую, как он, в длинном, темно-коричневом платье горничной и в чепце.

— Вот сэр, это моя жена, Марджори.

— Мне очень приятно познакомиться с вами, миссис…

— Беббидж, сэр. Только называйте меня просто по имени, я так привыкла, — женщина смущенно улыбнулась. — Мы так переживали, сэр, когда вы пропали. Вы уж простите за мои слова, сэр, но и ваш дядя, и вы сами всегда относились к нам, как к членам семьи, и мы так горевали, так горевали… Мистер Браун уехал, вы пропали, тут всем заправляет эта змея подколодная, Эмма Вольфиш… Охохох, тяжелые времена…

— Мардж, прекрати! Вы уж простите ее за несдержанность, сэр. Но мы действительно, просто места себе не находили, даже искали вас.

— Ничего страшно, мне наоборот, это очень приятно, — супруги Беббидж оказались очень приятными, милыми людьми. Уверен, что мы с ними поладим.

— Сэр! — снова заговорил Джером. — Я, конечно, не вправе вам советовать, но, если вы заглянете на кухню, то мадам Пети была бы просто счастлива. Хоть вы этого, к большому моему сожалению и не помните, но она всегда готовила для вас любимые сладости, и просто обожала. Когда вы пропали, бедная женщина выплакала себе все глаза…

— О! Спасибо, Джером, я, конечно же, сейчас зайду к ней.

— А вы действительно полностью потеряли память?

— Марджори! Что ты себе позволяешь! Простите ее сэр, женщины редко умеют держать себя в руках — трещат, как сороки, и любопытны, как кошки.

— Ничего страшного, я не вижу в умеренной любознательности ничего дурного. Да, к сожалению, я не помню ничего из своего прошлого, — обратился я к женщине, — но я уверен, что вы поможете мне вспомнить, или, по крайней мере, узнать его заново.

— Конечно, сэр! Мы обязательно вам все расскажем!

— Спасибо. Очень рад был познакомиться.

Ну что ж, теперь нужно познакомиться с загадочной мадам Пети.

Пройдя в кухню, которую при первой экскурсии по дому мы как-то упустили из виду, я, не успев сказать и слова, с порога утонул в объятиях огромной женщины. Сказать, что я был шокирован и даже немного испуган, это просто ничего не сказать! Через несколько секунд сверху закапало, и раздались сдавленные рыдания, прерываемые благодарностями Господу и деве Марии за возвращение «лубимый маленкий малщик», которые произносились горячо и явно искренне, хоть и с дичайшим акцентом. Разобравшись в ситуации, я молча терпел.

Еще пару минут потискав меня и еще несколько раз всхлипнув, женщина, наконец, выпустила меня на свободу. Чувствовал я себя довольно помятым. Кашлянув и сделав вид, что этой сцены вовсе не было, я начал:

— Я очень рад с вами познакомиться, мадам Пети.

Женщина, которая чуть успокоилась, снова начала заливаться слезами:

— Ой ой ой, как он миня называль? Мадам Пети! Софсем память потеряль, не узнать свой тонт Жози! Такой болшой малщик стал, и софсем без память…

Я, честно говоря, даже не знал, что ответить на эту тираду. Видимо, с мадам Пети Шерлока действительно связывали теплые отношения, раз она так бурно отреагировала на мое появление, да и, если я правильно вспомнил перевод, слово «тонт», это было французское tante, то есть тетя. Тетя Жози? Хм…

Я молча смотрел на женщину. Надо сказать, что она опять довольно быстро успокоилась, несколько секунд, пара всхлипов, и, уже с улыбкой, мадам Пети продолжила:

— Ах, я же софсем забиль, что ты на самом деле память потеряль. Ми можем знакоме… знакоми… познакомиваться заново. Меня называть мадам Жозефин Пети, ты называть меня тонт Жози. Я готовить тебе твой любимый пирожный мильфей, и ты все вспоминать!

— Спасибо, это было бы очень приятно, — я поспешил покинуть кухню, улыбнувшись напоследок женщине, которая, будучи довольно полной, в своем платье с белоснежным фартуком с воланами сама была похожа на гигантское пирожное с взбитыми сливками.

Вернувшись в гостиную, я застал в ней Марджори, полирующую серебряные фигурки на камине.

— Вам что-то нужно, сэр? — повернулась ко мне женщина.

— Нет, спасибо, пока ничего. Я просто хотел спросить, а чьи это картины? — я показал рукой на ту, которая висела над камином. — Их же все рисовал один художник, не так ли?

— Конечно один, сэр, — женщина вдруг рассмеялась, тут же закрыв себе рот ладонью. — Простите, сэр, за мой смех, просто это так непривычно, то, что вы ничего не помните. Ведь эти картины — ваши.

— Мои?

— Ну да. Мистеру Брауну очень нравятся ваши рисунки, вот он и развесил их по всему дому.

Ну, надо же. Я подошел ближе к камину, внимательней посмотрел на картину. В жизни бы никогда не сказал, что она нарисована десятилетним ребенком, а ведь Шерлоку было примерно столько, когда он пропал… Хотя, о чем я? Постоянно приходится себя одергивать, напоминать самому себе, что к реальному миру этот не имеет никакого отношения, и, по сути, тут любой младенец может быть гением, лишь пожелай это Протей.

— А скажите, Марджори, где я рисовал? В моей комнате нет ни мольберта, ни кистей, ни красок.

— Сэр, у вас же есть игровая комната, на чердаке. Вы постоянно там сидели — рисовали, читали книги, вниз спускались только поесть, и когда спать ложились. Неужели вам не показали?

— Нет, вероятно, мистер Джобсон и сам про нее не знал…

— Возможно, сэр. Ничего удивительного, вы ведь никого туда не пускали, говорили, что это ваш замок, и он охраняется злым драконом.

— Серьезно? Тогда я срочно должен туда попасть. Возможно, дракон охраняет то самое сокровище, которое поможет мне вспомнить все.

— Конечно, сэр. Пойдемте! Вход на чердак через кладовую.

Собственно, теперь мне понятно, по какой причине адвокат Джобсон, показывая мне дом, никак не мог показать вход на чердак, о котором он, я уверен, просто не задумывался. По той же самой причине, по которой он не показал мне кухню, комнаты прислуги, хозяйственные помещения. Будучи уроженцем этого мира и времени, мистер Джобсон, хоть сам по себе человек хороший, точно следовал его законам. А законы эти гласили, что жизнь хозяев и жизнь слуг, хоть и протекает рядом, все же, четко разграничена. И границу эту нарушать не стоит ни одной, ни другой стороне. Точно так же, как связь Эммы Вольфиш со своим работодателем вызвала поголовное осуждение прислуги целой улицы, так и вторжение господ на территорию слуг — кухни, конюшни, чердаки и кладовые, спровоцировало бы шок у последних.

— Вот сэр, вход тут, — женщина отворила непримечательную дверцу в конце коридора. В полутемной комнате без окон смутно вырисовывались очертания каких-то стеллажей, полок, коробок и разнообразной хозяйственной утвари. Вдоль правой стены поднималась к потолку и упиралась в квадратный люк, узкая и крутая деревянная лестница.

Перила у лестницы отсутствовали, поэтому, подниматься пришлось аккуратно, придерживаясь одной рукой за верхние ступеньки. Добравшись до люка я, затаив дыхание, предчувствуя тайны и интересные открытия, толкнул. Ни-че-го! Люк не поддался, так как был банально заперт, а ключа у меня не было. Мда.

— Марджори, — обратился я к женщине. — А у вас случайно нет ключа от этого люка?

— Что вы, сэр. Ключ был только у вас, и вы охраняли его, как зеницу ока. Я же говорила, что никто не мог попасть на чердак, включая даже вашего дядю, мистера Брауна. А уж больше всего вы переживали, как бы туда не попала мисс Вольфиш. Уходя даже на минутку, вы всегда запирали люк, а сидя там — закрывались изнутри.

Ну вот! Теперь мне стало казаться, что за этим люком наверняка находятся ответы на все мои вопросы, и захотелось его открыть сию же секунду. Ну-ка, посмотрим поближе, что там за замок? Запертый замок тут же навел меня на мысль о Мариссе и украденном у меня ключе. Вот как бы он пригодился именно сейчас! Учитывая, что в замках, как и в их взломе, я ровным счетом ничего не понимал, только ключ от всех дверей мог бы спасти меня в данной ситуации…

— Марджори, а вы не могли бы посветить мне? — странные царапины на деревянной раме вокруг замочной скважины показались мне подозрительными. Толком рассмотреть их у меня не выходило, было слишком темно.

— Конечно, сэр! — горничная повернула вентиль возле двери, газовая лампа под потолком вспыхнула и ярко осветила следы неудачного взлома, во множестве наблюдающиеся на раме люка. Ага, судя по царапинам на самой замочной скважине и по следам на дереве рамы и самой дверцы люка, то сначала ковырялись в замке, не преуспев же, дверцу попытались просто взломать, применив грубую силу. Однако и тут потерпели полное фиаско. Что ж, я даже пробовать не буду, ясно же, что бессмысленно.

— Ах! Да что же это такое! — заметив следы взлома, всполошилась Марджори. — Я вам клянусь, сэр, этого не было при нас! До такого позора дойти, портить хозяйское добро… Мерзавка Эмма, я надеюсь, она за все ответит!

— Не переживайте, теперь то она точно ответит за все.

Расстроенный, я вернулся в свою комнату. Пройдя несколько раз туда-сюда, я бросил взгляд на недочитанную книгу. История путешествия Томаса и Ребекки манила, хотя я пока и не нашел там ничего, похожего на подсказку. Нет, как бы мне того не хотелось, но читать будем позже, перед сном. А сейчас у меня и без этого есть, чем заняться.

Во-первых, своего часа ожидала рукопись, перевод бумаг, найденных в доме Эплтона. Хоть я и не думал, что найду там что-то полезное для поиска преступника, но для дополнения общей картины, прочитать, тем не менее, следовало.

Во-вторых, у меня все еще не был выполнен квест на поиск дядиного сейфа, это тоже не хотелось бы откладывать. И да, кстати, я же собирался уточнить у слуг, возможно, кто-то из них в курсе, где он. Да, все правильно, нужно спросить сейчас же, возможно, все окажется намного проще, чем я думал.

— Джером, можно вас отвлечь? — я обнаружил мужчину на кухне, с чашкой чая в руке и утренней газетой. Сейчас, когда дяди не было дома, он не был перегружен работой.

— Конечно, мистер Браун! Чем я могу помочь?

— Ничего сложного… Скажите, вы знаете, где находится дядин сейф? Он оставил мне свои часы, которые являются ключом к чему-то. Я думаю, что как раз к этому сейфу. Но я не знаю, где он, возможно, вы в курсе, или ваша супруга?

— Боюсь, что не могу вам помочь, сэр… — было видно, что он искренне расстроился. — Ваш дядя хранил в сейфе то, что считал самым ценным своим имуществом, свои неизданные рукописи и личные письма. Это все, что я знаю. Но я уверен, что ваш дядя, мистер Браун, обязательно должен оставить вам подсказку. Это же была ваша с ним любимая игра.

— Какая игра, о чем вы?

— Ох, сэр, я все забываю, что вы потеряли память. У вас с вашим дядей была такая игра, одна из самых любимых — он прятал какую-то вещь и оставлял для вас подсказки, понятные только вам двоим. Самая первая подсказка была ключевой, ее он сам давал вам в руки. А уже дальше вы искали самостоятельно. — Взгляд мужчины затуманился, было видно, что он погрузился в воспоминания. — Никогда не забуду, сэр, как вы носились по дому в поисках следующей подсказки — то расставляли книги в определенном порядке, то переводили часы в большой гостиной, то замеряли и отмечали место падения солнечных лучей в определенный день и определенный час. А однажды, сэр, вы перекопали весь газон перед домом, когда решили, что книга «Остров сокровищ» намекает, что следующая подсказка должна быть обязательно зарыта под землей.

— А она не была зарыта?

— Нет, сэр, там на самом деле было указание на серебряную статуэтку пирата, стоящую на камине. Не знаю, как это связано, сэр, к сожалению, я этого романа не читал.

Зато я читал, и мгновенно понял ассоциацию. Серебряный пират — это же Долговязый Джон Сильвер. Вот только проблема в том, что, не имея стартовой, ключевой подсказки, пытаться выйти сразу на финиш невозможно. То есть, продвинуться в поисках сейфа мне в любом случае не удастся раньше, чем я получу двадцатый уровень механики. Ну что ж, осталось только подождать до завтра, так как я намерен получить ее, чего бы мне это ни стоило.

— Большое спасибо вам, Джером, вы мне очень помогли.

— Не стоит благодарности, сэр.

Ну что ж, раз вопрос с поисками сейфа пока не актуален, самое время вернуться к Темным Богам. Кажется, я оставил рукопись на столе, в своей комнате.

Да, точно, вот и она. Я протянул руку, и в тот же момент на мир вновь упала тьма. На этот раз никаких предупреждений системы не последовало, но через долю секунды, я обнаружил себя сидящим в знакомом кресле, в знакомой комнате.

Сидящий напротив мужчина, выглядящий еще более изможденно и болезненно, поднял глаза:

— Здравствуй, Шерлок. Ну что, ты готов услышать всю правду?