Initialization S

Направился я в ту сторону, куда ночью убежал монстр. Можно было, конечно, пойти направо от пещеры, но там опять была долина. Вдруг опять местные попадутся, не хочу провоцировать это существо внутри меня. Как вообще его называть? Зверь? Хищник? Что это такое? Самостоятельное существо или же некое подобие паразита? Как мне его ввели? В кровь? В нервную систему?

Слишком много вопросов. Не уверен, что вообще когда-нибудь получу на них ответы. До сего дня мне везло. Как будет дальше — не знаю. Что, если наткнусь на другой отряд игроков, гораздо лучше снаряженный? Вчера мне дико посчастливилось, и я вышел победителем из схватки. Вечно так продолжаться не может. Наверное, лучший выход, все же — прятаться. Быть осторожнее. Мне ведь неизвестно, кто еще обитает на этой планете. Впрочем, другие в таком же положении. Однако, если кто-то доберется до вершины сейчас, я умру. И никому не будет дела до обычного парня.

Я остановился, озаренный внезапной мыслью: а сколько мне лет? Как ни странно это осознавать, я не знаю. Семнадцать? Двадцать? Может быть, даже тридцать? Хех. Забавно. Мы никогда не справляли дни рождения. Именно поэтому я не в курсе насчет своего возраста. Может быть, интерфейс подскажет? А, черт, там же одни вопросительные знаки...Еще бы знать, что все это означает.

Тем не менее, вызвав интерфейс, я включил режим наблюдения за собой. Лицо не старое, это радует. В зеркало не часто смотрелся, ни дома, ни в заключении их не было. Судя по характеру, мне явно не за тридцать. Но и не шестнадцать. Лицо такое...незапоминающееся, что ли. Обычное лицо. Глаза серые, нос горбинкой, тонкие губы. Выгляжу бледновато.

Разглядев себя со всех сторон, я поразмыслил и решил, что мне от двадцати пяти до тридцати лет. Затем пробормотав себе под нос детскую считалочку, остановился на двадцати восьми. Пусть так. Самовнушение — великая вещь. Если человек будет думать, что он ничтожество, окружающие начнут считать его таковым. Все наши эмоции отражаются на лице. А попытки их скрыть только усугубляют ситуацию.

Я усмехнулся. Есть хоть одна цель выбраться отсюда: повидаться с отцом и расспросить его о себе. Ну и о причинах, по которым он отдал меня Зифейе. Сам бы я ни за что не поперся в это место. Уж лучше в грязной каморке до конца дней прожить...

Хотя...

Я вскинул голову. Синее небо, без облаков. Ослепительно яркое солнце прямо надо мной, светит в лицо, даже сквозь кроны деревьев. В лесу я бывал крайне редко. Только в армии, но служил лишь два года, потом опять в город, это гнездо технологий. Мы с отцом и братом обитали в небольшой — три шага в длину и два в ширину — комнатушке на окраине. Соседи пьянствовали, по ночам часто не давали спать. Помню, когда учился в школе, не мог заснуть до двух ночи, а то и до утра. Плохо учился. Не было ни желания, ни цели. Нет, когда мама была жива, я радовался каждому дню. Да и жили мы втроем в нормальном доме. Но после ее смерти папа спился.

Мда.

Я задумчиво почесал нос и поглядел на палку в руке. Зачем я до сих пор таскаю с собой эту деревяшку? Копье мне уже не так нужно — меч есть. Впрочем, пригодится. Крепкая, вдруг в болото попаду.

Этот лес был, наверное, самым крупным из всех, что встречались прежде. Деревья-гиганты, ствол двумя руками не обхватишь, кроны густые, запросто укрыться можно, никто и не заметит.

Я сделал еще одно наблюдение: чем дальше иду, тем больше зелени вокруг. Как бы в джунгли не угодить. Читал когда-то, что там чуть ли не каждый кустик опасен. Хотя, может, это и не про джунгли было.

Интересно, как обстоят дела у других игроков? Представив, как кто-нибудь оказывается прямо в логове черных тварей, я содрогнулся. Врагу не пожелаешь. Но с другой стороны, чем меньше останется, тем лучше для меня. Пусть ублюдки рвут друг другу глотки, я постою в стороне, а потом добью победителя. Неплохая тактика выживания, а? Какой мне смысл встревать в каждую разборку, рискуя жизнью. Нет, я хочу взглянуть в глаза отцу, когда вернусь. Пусть, скотина, увидит, что я не просто мешок мяса и костей, а нечто большее.

А действительно ли я нечто большее? Вряд ли. Скорее, такой же, как все. Где-то трусоватый, довольно жестокий, злопамятный тип. Дитя эпохи, хо. Что с нами стало? Куда катится этот гребаный мир, если уже в десять лет дети развлекаются в ночных клубах, тусуют с мальчиками, ложатся под них, рожая таких же тупых детей, чтобы потом выбросить в очиститель...

Я тряхнул головой. Что-то ходьба на далекие расстояния негативно влияет на меня. Начинаю много думать. Нехорошо. Нужно быть начеку.

Неожиданно слева прилетело копье, едва не вонзившееся мне в бок. Вовремя услышал посторонний звук, успел отпрыгнуть назад. Наконечник лишь оцарапал живот, порвав комбинезон.

Я резко крутанулся на месте, услышал стук сердца. Тук-тук-тук-тук. Быстро-быстро. Боится, гад!

Обнажив меч, бросился на звук. Ломанулся сквозь кусты, напрочь позабыв про свои недавние обещания не лезть в заварушки.

Вылетел на полянку, замахнулся...и замер. Передо мной, испуганно расширив глаза, стояла девочка, лет двенадцати-тринадцати, еще не девушка, но и не ребенок. Куколка будущей женщины. Тощая, комбез висит, острые треугольники формирующихся грудок выпирают, лицо приятное, но щеки впали. Наверное, от голодания. Но самое главное: глаза. Нет, глазищи. Крупные, голубые, глубокие. И готовится заплакать.

Я шумно выдохнул и опустил оружие.

— Игрок? — задал дурацкий вопрос. Ну конечно, раз в таком же, как у меня, комбинезоне, то игрок.

Девочка кивнула. В правой руке еще одна пародия на копье: небольшая деревяшка, заточенная с одного края. Сообразительная девчушка.

— Зачем тебе это? — с горечью спросил я. Ей бы жить да жить еще, отучиться в школе, поступить на высшее...

Судя по внешности, жила она в еще более адских условиях, чем я. Сердце защемило. Почувствовал родственную душу, расклеился? А вдруг эта девочка сейчас возьмет, и как вдарит тебе в пузо копьем? И упадешь ты на землю, кишки по траве разматывая.

Девочка молчала, кажется, даже дышать боялась. Следит за мной, ждет, когда ударю. А сама медленно назад отступает. По миллиметру.

— Погоди, — я протянул руку, чем заставил девочку отшатнуться. — Успокойся! Я тебя не трону. По крайней мере, пока не скажешь, как тебя зовут.

Она замотала головой, все еще отступая. Вон слезы побежали уже. Господи, что делать мне? Убить? Ребенка? Да никогда! Сам себя уважать перестану, если так поступлю.

— Обещаю, — выделил я это слово. — Ну?

Она все еще недоверчиво смотрела на меня. Затем медленно опустила копье.

— Анесс, — тихонько прошептала, не отводя взгляда.

— Красивое имя, — улыбнулся я. — Меня зовут Хо. Давай присядем.

Девочка кивнула. Дождалась, пока я сяду на траву, а затем сама пристроилась на расстоянии.

— Ты встречала других игроков? — задал я важный для меня вопрос. Анесс покачала головой. — Это хорошо. Откуда ты пришла?

Она указала пальцем себе за спину. Там все также был лес. Хм.

— Что там? Можешь рассказать?

Она призадумалась.

— Поле. Озеро. Деревня. Много людей. Мимо обошла. Лес. Еще лес. Ты.

Говорила девочка односложными предложениями, что несколько напрягало. Странно, как будто она научилась разговаривать только недавно. Ладно, не будем заострять на этом внимание. Я еще не определился до конца, как с ней быть. Убивать не стану, но и спиной повернуться не могу. Как и она ко мне.

— Что же мне с тобой делать? — устало вздохнул я. Анесс неслышно поднялась, выставила перед собой копье. Испуганные глазищи снова таращились на меня. Волосы у девочки были длинные, заплетены в косичку до пояса. Как умудрилась не растрепать?

— Успокойся. Я обещал, — напомнил я. Она несколько минут постояла, следя за мной, затем опустила копье. Но садиться не стала. Я поднялся, ощутив боль в пояснице. Неужели протянуло? Только простыть не хватало.

Поднял сумку, палку, меч засунул в ножны. Взглянул на Анесс.

— Я не могу повернуться к тебе спиной, понимаешь?

Она кивнула.

— Так как нам быть? Мы не можем довериться друг другу, но должны идти дальше. Однако, если я пойду первым, ты легко можешь ударить меня в спину, верно?

Девочка отрицательно покачала головой. Я вздохнул. Как же с ней тяжело.

— Это для примера. Я ведь не знаю, что творится у тебя в голове. Разговаривать ты со мной не хочешь. Что прикажешь делать?

Я развел руками. Анесс закусила губу.

— Плохо говорю. Болезнь. Мама умерла. Я заболела. Папа работал много. Тоже умер. Приют. Злая директриса. Здесь.

Ясно. Насколько все банально. Родители умерли, ребенка забрал сиротский приют. Многие подобные заведения заключают нелегальные сделки с Зифейе — слышал об этом краем уха, пока сидел в заключении.

— Мне жаль, — сказал я, чтобы не молчать. На самом деле, жалости я отучился уже давным-давно.

Помолчали.

— Может быть, мы пойдем вместе? Туда, куда направлялся я, пока ты чуть не прикончила меня своим копьем, — предложил я. Девочка смутилась, кончики ушей покраснели. Что-то пробормотала себе под нос. Потом подняла глаза, кивнула.

— Вот и славно, — обрадованно улыбнулся я, внутренне кривясь от раздражения. Блин, самому тяжко, а тут еще мелочь эта! Как мне с ней быть теперь? Убить — ребенок, все-таки, а вместе — слишком заметно. Ладно хоть, болтать без умолку она не будет. Надеюсь.

Я направился через кусты обратно на свою тропинку, Анесс шла следом. Самый подходящий момент.

Я даже зажмурился, ожидая удара. Но ничего не произошло. Девочка по-прежнему шла сзади, даже не думая убивать меня. Настолько наивная? Я бы на ее месте уже пырнул копьем, потом добил и отобрал все припасы. Впрочем, кто знает, что творится в голове этой девчушки. Мне как-то не доводилось общаться с детьми и подростками женского пола. В школе был замкнутым, в армии девушек не было. А потом как-то внезапно случилось то, что случилось.

Почему у меня такие провалы в памяти? Прекрасно помню свое детство, юношество, а вот процесс подготовки к игре, а также мой возраст — напрочь стерлись. Странно. Может быть, это побочный эффект от слияния с неизвестным хищником? Если так, то какие еще фокусы будет выкидывать мое сознание, прежде чем инициализация достигнет ста процентов? Аж самому страшно стало.

Долгое время шли молча, а затем лес как-то внезапно расступился и мы оказались на краю обрыва. Внизу находилась глубокая впадина, на дне которой лежало нечто, похожее на космический корабль. Сильно искореженный, проржавевший, но корабль.

Вдруг там есть инструменты, которые помогут избавиться от нейродатчика? Это было бы неплохо. Тогда можно даже остаться на этой планете, вступить в плотный контакт с местными, научить их многим вещам, зажить нормальной жизнью.

Я тряхнул головой, отгоняя мысли. Не время радоваться. Сначала нужно спуститься вниз и попасть внутрь корабля.

— Я собираюсь исследовать его, — кивнул я на поврежденное судно. — Ты со мной?

Девочка задумчиво посмотрела на меня, потом на корабль. Кивнула.

— Хорошо. Держись рядом, постарайся не упасть.

Я осторожно, почти прижимаясь к земле, начал спускаться. Обрыв был не слишком крутой, но кое-где встречались острые камни, величиной с мое туловище. Оказавшись рядом, я понял, что это никакие не камни, а обшивка корабля. Похоже, пилот потерял управление, или же что-то сбило транспорт, и он рухнул на землю. Любопытно.

Наконец, мы спустились вниз. Космическое судно занимало собой все дно. Я обошел корабль вокруг, высматривая шлюз. Когда тот нашелся, разочарованно застонал: вход был сильно поломан, открыть не получится. Вот если бы у меня был плазменный резак...

Вздохнув, я снова прошелся по кругу. Единственное место, откуда теоретически можно проникнуть на корабль — это кабина пилота. Транспорт упал носом кверху, но я был почти уверен, что стекла разбились при падении. Чтобы добраться до кабины, придется карабкаться наверх.

Подергав выступающий лист обшивки, я ухватился за него и, подтянувшись, забрался на закрылок. Протянул руку и помог подняться девочке. Оставлять ее здесь было бы неразумно: мало ли кто бродит по округе.

Подтянувшись еще раз, я оказался на крыше корабля. Поверхность была некогда скользкой, но теперь вся краска облупилась. Похоже, судно тут лежит как минимум полсотни лет.

Помог забраться Анесс и вместе мы осторожно направились к носу. Как и ожидалось, проникнуть внутрь оказалось легко: я всего лишь повис на краю, а затем спрыгнул вниз, в кабину. Протянув руки, поймал девочку. Она даже не закричала во время падения. Мое уважение к ней росло все больше и больше. Понятно, что уже не ребенок, но все же и не настолько взрослая. Хотя, быть может, я слишком наивно гляжу на мир, и она всего лишь притворяется милой и пушистой. Во всяком случае, буду наблюдать за ее поведением.

Внутри было темно, если не считать света, падающего снаружи. Приказав Анесс остаться в кабине, я выбрался в коридор. Мне был знаком данный тип кораблей, приходилось бывать у отца на работе, когда он еще числился одним из лучших инженеров-конструкторов. Кажется, где-то ближе к хвосту находится генератор энергии. Возможно, удастся включить электричество.

Пару раз я чуть было не напоролся на острые объекты, вроде упавшего металлического стеллажа, изрядно погнутого, или свесившейся с потолка крышки вентиляции. Наконец, добравшись до нужной комнаты, дернул рубильник. Генератор загудел, мелькнула искра, а затем вспыхнул свет. Отлично! Кажется, повезло!

Я вышел в коридор и отправился в медотсек. Не стоит звать девочку. Кто знает, если найду необходимое оборудование, не факт, что удастся выжить. Но попробовать стоит. Возможно, это единственный шанс на миллион.

Медотсек оказался сильно разгромлен. Похоже, тут при крушении пострадала большая часть оборудования и медикаментов. Поднял с пола баночку с лекарствами, которая рассыпалась прямо в руке. Мда.

На удивление, хирургический стол был исправен. Правда, подсветка не работала, да и защитный экран тоже. Но главное — скальпель — был в целости. Я извлек инструмент из зажима, затем отыскал в углу устройство для зашивания ран. Это тоже пригодится.

Сел на краешек стола, глубоко вдохнул. Мне понадобятся все силы, чтобы это сделать. Получится ли? Не знаю. Зачем? Тоже не знаю. Что-то глубоко внутри говорит, что надо. Снова поползли мысли о смерти. Что, если не хватит сил взять штопатель и зашить рану? Тогда я истеку кровью, а Анесс останется совсем одна. Мысли о девочке заставили замереть. Почему я о ней беспокоюсь? Какое мне дело, что станет с приблудой? Возможно, мы бы и так разошлись в разные стороны. Победитель-то должен быть только один.

Оскалившись в злорадной усмешке, я резко вогнал тонкий скальпель, больше похожий на длинную иглу, в левую сторону груди. Наверное, почти сразу достал до сердца, потому что боль, пронзившая все тело, была невыносимой. Даже встроенное болеутоляющее не помогло. Я упал на пол, забился в конвульсиях, но упрямо продолжал вгонять иглу все глубже. Перед глазами выскочил экран, показывавший внутренние органы. Скальпель почти достал до датчика. Когда осталось буквально несколько миллиметров, я надавил на едва заметную кнопочку в основании иглы. Развернувшиеся захваты лишь слегка задели сердце, схватив нейродатчик. Не хватало дыхания, я старался не раскрывать рот, чтобы не сбиться. Потянул иглу обратно.