Сотворенный. Том 2

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Утром шёл дождь. Даже не дождь, а крепкая морось, но дело не в этом. За все то время, которое я здесь находился — это был первый дождь, виденный мной. Это были мои первые виртуальные атмосферные осадки.

Небо не было хмурым, скорее — недоумевающим. Сквозь светло-серые облака, затянувшие видимую часть неба, угадывалось солнце, и было понятно, что к полудню оно полностью рассеет преграду, мешающую её лучам обнять землю. А пока что, я стоял в центре поляны задрав лицо к небу и наслаждался прохладными каплями воды, стекающими по нему. Удивительно. И волшебно. Не помню, когда последний раз ощущал что-нибудь подобное, ведь я не покидал своих четырёх стен больше года, а до этого — как то не приходило в голову наслаждаться дождём, не говоря о том, что бы под ним тренироваться. Возня гоблинов разбудила меня ещё на рассвете, и не смотря на то, что легли поздно, сонливости не было никакой. Организм получил необходимую ему дозу сна, а осторожное копошение старика с внучкой — лишь послужило поводом принять вертикальное положение. А после разминки, вообще, чувствовал огромный заряд бодрости и ощущение легкости во всем теле. Но, как говорится, всё проходит. Прошла и моя эйфория, и стало понятно, что я продрог, стоило мне вернуться под крышу и протянуть руки к огню.

— Я так понимаю, что отбытие откладывается. Надолго? — спросил я шамана, накидывая на себя свою куртку и отгоняя мысль о насморке.

— Через пару малых циклов уже можно будет выходить. — ответил старик, на что я слегка поморщился.

— Криавилс, неужели трудно изъясняться более понятно? Тебе ведь известна другая терминология общепринятых мер, в том числе и временных. Просто мне трудно соотнести сказанное тобой со своими знаниями.

— Прости, Артём, сила привычки. Знаю конечно, но когда столько времени живешь среди своих соплеменников, то волей неволей начинаешь общаться, как и они. Я хотел сказать, что уже через пару часов мы сможем выйти в путь.

— Хорошо... — кивнул я, достал последнее сердце сульхата и положил его на сетку разогреться. Листа же, как обычно, молча, подала мне глиняную чашку с горячим настоем, слегка отдающим мятой. Самое то сейчас...

— А что за твари такие, из вне? — спросил я шамана после осторожного глотка. Горячо...

— На этот вопрос у меня нет исчёрпывающего ответа, как не было его у деда. Но имеющейся информации всё равно достаточно, что бы иметь представление о них. Так, известно, что они — подобно тебе и твоим сородичам, являются созданиями иного мира, с которым Авалар периодически соприкасается своей невидимой гранью, и когда это случается — происходит стихийный прорыв. Границы миров в месте соприкосновения ненадолго стираются, и появляется возможность пересекать, в обоих направлениях, ткань бытия. Правда отсюда, туда, никто особо сильно не спешит, так как известен лишь один случай, когда из довольно большой и сильной группы вернулось всего несколько разумных — восемь, из более, чем ста. Они то и принесли в Орден основную информацию о существах, обитающих за кромкой мира, благодаря которой многое стало понятно. То, что твари из вне несут в себе печать хаоса, было известно с самого начала, как и то, что все они обладают, хоть и своеобразным, но разумом. Но именно после того памятного похода выяснилось, что они — представители одной разумной расы со множеством подвидов, классов и строгой иерархией. У них, как оказалось, имеется что то вроде кастовой системы общества, настолько жёсткой, что ни о каком изменении своего статуса, и ни о каком переходе на иной уровень существования — не могло быть и речи. Во всяком случае — именно к таким выводам пришли разумные, вернувшиеся обратно.

Шаман сделал глоток из большой, как говорит Серёга — "сиротской" глиняной пиалы и потянулся за мясом, которое Листа аккуратно разложила на больших листьях. Я тоже положил себе разогретое сердце и нарезал его на ломтики, попутно отметив, что довольно часто, в последнее время, слышу слово "хаос".

— Слушай, Криавилс, а они случайно душами не питаются? — решил я проверить свои догадки.

— Душами? Душами, в той или иной степени, питаются все. — шаман вновь хлебнул горячего и по стариковски почмокал губами. — А к чему ты спросил?

— В моем мире, в мифах и сказках, тоже существуют отродья хаоса — демоны, и просто стало интересно — не о них ли ты рассказываешь, так как в наших религиях, так или иначе, но человеческая душа для них особенное лакомство.

— Ну, как я уже говорил, душа разумного для многих существ является лакомством, и твари не исключение. Но всё же — они не демоны. Создания Инферно, которые кстати очень редко появляются на просторах Авалара, гораздо понятнее нам, нежели Твари. Ты конечно не знаешь, но имперцы их еще именовали Пустотниками, и именовали за мир, из которого они приходили. Когда, около 800 лет назад, остатки рейдовой группы вернулись обратно, они поведали о родине тварей, и описание их сводилось к фразе — унылая и пустая земля. За несколько дней пребывания там, они не нашли ни одного источника воды, земля, в большинстве своём, голая, без растительности, а там где она есть — она больше напоминает чахлую поросль. Постоянно дует пронизывающий ветер, несущий с собой пыль и песок, а серое небо постоянно затянуто грязными облаками, сквозь которое невозможно увидеть солнце. Таков мир пустотников. И тем удивительнее тот факт, что твари спокойно там живут. Их конечно можно отнести к демонам, так как по сути, это они и есть, но всё же различий между ними гораздо больше, нежели сходства, и лежат они, скорее в интуитивной области восприятия...

Гоблин увлечённо рассказывал о тварях и демонах, а я слушал, и на ум приходила только одна, бессмертная, цитата классика — "...и тут Остапа понесло". Криавилсу конечно было предложено разговаривать более понятно, но кто ж знал, что за этим последует. Образ зеленого гоблина, одетого в затасканную одежду из грубого сукна и старых шкур, с массивными кольцами в ушах — аля "цыганский барон", и узором татуировок на лице, весь этот образ таял на глазах. Передо мной, теперь, сидел профессор, чинно вкушал яства и читал аудитории свою лекцию, не чураясь сложных оборотов речи и научных терминов. И эта метаморфоза была не менее удивительней той, когда мой нож превращается в меч. Я едва не начал трясти головой, но вовремя вспомнил, что по сценарию, Криавилса обучал его дед, со всеми вытекающими, и отбросив в сторону посторонние мысли, продолжил слушать "лектора".

— И все же, не смотря на всё нехорошее, связанное с этими тварями, одного у них не отнять — они были и будут источником ценных алхимических ингредиентов. Ты ведь не просто так ешь это. — гоблин указал на кусок запеченного сердца в моей руке. — Выносливость — одна из важнейших характеристик любого разумного, и поверженный сульхат дает редкую возможность её увеличить, ведь на всём Аваларе очень немногие ингредиенты способны влиять на основные параметры.

— Хм... Если они так уникальны, то получается можно охотиться на них и продавать. Неужели здешние купцы даже не чешутся.

— Купцы очень даже чешутся, — усмехнулся шаман, — И не только они. Множество разумных пытаются таким образом поправить своё благосостояние и постоянно рыскают вблизи известных стихийных переходов, ищут новые или хорошо забытые старые. Вот только из пяти таких охотников, домой возвращаются лишь двое, и это в лучшем случае.

— Ну не знаю, — выращил я своё сомнение, — Не сказать, что я легко одолел троих сульхатов, но ведь одолел. А если бы со мной было еще четверо, у них бы даже шансов не было никаких.

— Это вовсе не так, Артём. — Криавилс воздел указательный палец. — Если бы с тобой было еще четверо, то результат был бы приблизительно таким же. Ну хорошо — вместо двух, вас, может быть, осталось бы трое, и то — только потому, что среди охотников был ты. Во всех иных случаях, результат всегда тот, о котором я говорил.

Видимо скепсис был отпечатан на моём лице, потому гоблин вздохнул и продолжил.

— К обычному оружию пустотники слабо восприимчивы, даже магическое и зачарованное не всегда приносят пользу охотникам. А вот оружие легионеров и гвардейцев Ордена, в которых имелось буквально по капле меридия, могло наносить тварям значительный урон, не говоря уже про артефакты, подобные твоему, полностью состоящие из этого металла. Именно поэтому ты и смог справиться с тварями, не смотря на то, что подобное, в одиночку, под силу лишь магам. Но даже думать не стоит, что теперь тебе они не страшны. Сульхаты — одни из самых слабых пустотников, и хотя этот недостаток они покрывают своей многочисленностью, сути это не меняет — встреча, например, с их погонщиком намного опаснее. А ведь кроме сульхатов и погонщиков, существуют и другие, гораздо более смертоносные твари, и стоит дважды хорошо подумать, прежде чем на них охотиться. Но, справедливости ради, можно добавить, что и трофеи с таких противников выпадают достойные.

— Понятно... — протянул я, и решил последовать примеру Листы, молча уплетающей за обе щеки. Да уж, гоблин конечно пошатнул мое желание открыть сезон охоты за трофеями, но полностью его искоренить не смог. Просто, если с таких слабых тварей имеется возможность на целых 5% поднять выносливость, то какие же будут бонусы со зверушек другой весовой категории. Но в одном Криавилс прав — не стоит переоценивать свои силы, и с этой мудрой мыслью, я принялся за еду. А чуть позже прекратилась и морось.

Прошло уже, наверное, несколько часов с момента, как мы закрыли за собой каменную дверь и двинулись в направлении Великого Древа. И в который раз я пожалел о том, что у меня нет часов или чего то, выполняющих их функцию, но судя по тому, что солнце почти достигло местного зенита, близился полдень. Удивительно, но мне было жаль покидать место, в котором было проведено последние несколько дней. Уж не знаю в чем причина подобного сожаления, но мысленно простившись с маленькой, неприступной крепостью, я вдруг осознал, что вряд ли когда-нибудь вернусь сюда. Казалось бы — невелика беда, но я, видимо, из той категории людей, которые быстро прикипают к новой обстановке, дающей уют и защиту, и покидая потом это место, забирают с собой его крохотную часть, взамен оставляя такую же часть себя. Возможно поэтому, когда нам выпадает случай снова попасть в такое место, то бывает ощущение возврата в прошлое, в то время, когда либо детство было беззаботно, либо юность горяча, либо зрелость душевна... И тысячу раз был прав тот певец, что пел о памятных местах, которые есть у каждого человека, и которые, за далью лет, нам всё ближе и дороже. А вот каким образом это каменное строение, затерянное на просторах игрового мира, смогло оставить след в моей душе — останется загадкой.

За время пути, вопреки моим ожиданиям, ничего необычного не произошло, потому мы шли хоть и не быстро, но уверенно. Конечно приходилось много петлять, так как прямые дороги в этих дебрях, в принципе — отсутствовали как понятие. Ну, ещё и толпы местной живности никуда не делись, большая часть которых постоянно спешила к нам — "засвидетельствовать свое почтение" так сказать. В общем, все как и предполагалось. По началу мы еще старались обходить большие группы потенциальных противников, но довольно быстро поняли, что эти манёвры лишь отнимают время, и с того момента мы шли напролом, сдаваясь только перед непроходимыми буреломами.

В основном, конечно же, "развлекался" я, принимая на себя всё внимание единичных противников, попутно нарабатывая в себе навык взаимодействия в группе и "ощущение локтя". И вот тут я смог оценить величину той плюхи, которая мне досталась ценой собственной жизни — поглощение. Все мелкие царапины, укусы и раны, получаемые мной в ходе коротких схваток, последующей моей прямой атакой Рубцом, полностью проходили, либо — после двух-трёх ударов, если повреждения носили более серьезный характер. В общем весьма полезное свойство артефакта, жаль только, что не мое собственное умение. Но, в конце концов настал момент, когда атакующих одновременно и со всех сторон, мобов, стало гораздо больше, и у меня больше не было никакой возможности справиться с ними, не причинив вреда своим спутникам. И вот тогда своё слово сказал Криавилс, на деле показав, на что способен Верховный шаман. Короткий удар посоха по земле, и в сторону противников метнулись знакомые мне тени, каждая из которых нашла свою цель, а ещё через секунду, к нашим ногам упали лишь их высушенные тела. И судя по спокойствию гоблы, ей не впервой видеть деда за "работой", меня же, подобная демонстрация силы неслабо впечатлила. Воистину — семерых одним махом убивахом, хотя о чём я, каких семерых? Вокруг нас, на земле, аккуратными кучками белизны, еле заметно колыхалось тринадцать облаков, всё что осталось от стаи волков.

— Криавилс, — я многозначительно осмотрелся по сторонам, — А какого демона я тогда напрягаюсь, если тебе по силам подобные фокусы?

— Не всё так просто, Артём, — усмехнулся шаман, — Любые, как ты выразился, фокусы — требуют затрат, а конкретно этот — очень больших затрат, почти четверть моего немаленького запаса маны. Поэтому будет не очень разумно тратить её на ситуации, в которых ты и сам можешь справиться, иначе велика вероятность, что в нужный момент я ничем не смогу помочь. К тому же, до сих пор, ты и сам прекрасно справлялся, и как я заметил — эти схватки доставляют тебе определенное удовольствие.

Возразить гоблину было не в чем, и откровенно говоря, на самом деле, я и не думал выговаривать ему никаких претензий, наоборот — сказанное мной было своеобразным комплиментом его мастерству и силе. И судя по довольному прищуру глаз, старый прохиндей прекрасно понял скрытую похвалу и вернул мне её мне в том же виде. На возможные трофеи мы даже не позарились, так как ничего нового там точно не будет, потому — просто продолжили свой путь. А еще спустя пару часов, взойдя на небольшой пригорок, мы наткнулись скелет дракона.

Уж не знаю, каких размеров, на самом деле, были динозавры на Земле, но глядя на останки этого исполина, проходила только одна мысль — он бы многим дал фору... Давно пожелтевшие кости ящера лежали среди поваленных и сломанных деревьев и так же давно обросли порослью и ползучими растениями, коих тут было в изобилии. Наверное, ещё десяток-другой лет, и уже ничего не будет напоминать о том, что когда то здесь неудачно приземлился дракон. А то, что посадка для него стала смертельной, легко понять, взглянув на развороченный скелет туловища, со спины которого, подобно шампуру, торчал остаток немаленького ствола. Да уж, с инородными телами такого калибра, в организме, точно не живут, будь ты хоть трижды исполином. Я окинул взглядом останки, сделал поправку на изломы тела, и по всему выходило, что от носа до кончика хвоста его длина была порядка тридцати метров. Солидно... Это какой же размах крыльев был у этой птички? Уж точно — никак не меньше длины, если конечно разработчики Авалара не забывали про пропорции. Они, правда, особого значения в магическом мире иметь не будут, но, подозреваю, что куцые крылышки, с такой тушей, у игроков будут вызывать только смех.