Сотворенный. Том 2

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Утром шёл дождь. Даже не дождь, а крепкая морось, но дело не в этом. За все то время, которое я здесь находился — это был первый дождь, виденный мной. Это были мои первые виртуальные атмосферные осадки.

Небо не было хмурым, скорее — недоумевающим. Сквозь светло-серые облака, затянувшие видимую часть неба, угадывалось солнце, и было понятно, что к полудню оно полностью рассеет преграду, мешающую её лучам обнять землю. А пока что, я стоял в центре поляны задрав лицо к небу и наслаждался прохладными каплями воды, стекающими по нему. Удивительно. И волшебно. Не помню, когда последний раз ощущал что-нибудь подобное, ведь я не покидал своих четырёх стен больше года, а до этого — как то не приходило в голову наслаждаться дождём, не говоря о том, что бы под ним тренироваться. Возня гоблинов разбудила меня ещё на рассвете, и не смотря на то, что легли поздно, сонливости не было никакой. Организм получил необходимую ему дозу сна, а осторожное копошение старика с внучкой — лишь послужило поводом принять вертикальное положение. А после разминки, вообще, чувствовал огромный заряд бодрости и ощущение легкости во всем теле. Но, как говорится, всё проходит. Прошла и моя эйфория, и стало понятно, что я продрог, стоило мне вернуться под крышу и протянуть руки к огню.

— Я так понимаю, что отбытие откладывается. Надолго? — спросил я шамана, накидывая на себя свою куртку и отгоняя мысль о насморке.

— Через пару малых циклов уже можно будет выходить. — ответил старик, на что я слегка поморщился.

— Криавилс, неужели трудно изъясняться более понятно? Тебе ведь известна другая терминология общепринятых мер, в том числе и временных. Просто мне трудно соотнести сказанное тобой со своими знаниями.

— Прости, Артём, сила привычки. Знаю конечно, но когда столько времени живешь среди своих соплеменников, то волей неволей начинаешь общаться, как и они. Я хотел сказать, что уже через пару часов мы сможем выйти в путь.

— Хорошо... — кивнул я, достал последнее сердце сульхата и положил его на сетку разогреться. Листа же, как обычно, молча, подала мне глиняную чашку с горячим настоем, слегка отдающим мятой. Самое то сейчас...

— А что за твари такие, из вне? — спросил я шамана после осторожного глотка. Горячо...

— На этот вопрос у меня нет исчёрпывающего ответа, как не было его у деда. Но имеющейся информации всё равно достаточно, что бы иметь представление о них. Так, известно, что они — подобно тебе и твоим сородичам, являются созданиями иного мира, с которым Авалар периодически соприкасается своей невидимой гранью, и когда это случается — происходит стихийный прорыв. Границы миров в месте соприкосновения ненадолго стираются, и появляется возможность пересекать, в обоих направлениях, ткань бытия. Правда отсюда, туда, никто особо сильно не спешит, так как известен лишь один случай, когда из довольно большой и сильной группы вернулось всего несколько разумных — восемь, из более, чем ста. Они то и принесли в Орден основную информацию о существах, обитающих за кромкой мира, благодаря которой многое стало понятно. То, что твари из вне несут в себе печать хаоса, было известно с самого начала, как и то, что все они обладают, хоть и своеобразным, но разумом. Но именно после того памятного похода выяснилось, что они — представители одной разумной расы со множеством подвидов, классов и строгой иерархией. У них, как оказалось, имеется что то вроде кастовой системы общества, настолько жёсткой, что ни о каком изменении своего статуса, и ни о каком переходе на иной уровень существования — не могло быть и речи. Во всяком случае — именно к таким выводам пришли разумные, вернувшиеся обратно.

Шаман сделал глоток из большой, как говорит Серёга — "сиротской" глиняной пиалы и потянулся за мясом, которое Листа аккуратно разложила на больших листьях. Я тоже положил себе разогретое сердце и нарезал его на ломтики, попутно отметив, что довольно часто, в последнее время, слышу слово "хаос".

— Слушай, Криавилс, а они случайно душами не питаются? — решил я проверить свои догадки.

— Душами? Душами, в той или иной степени, питаются все. — шаман вновь хлебнул горячего и по стариковски почмокал губами. — А к чему ты спросил?

— В моем мире, в мифах и сказках, тоже существуют отродья хаоса — демоны, и просто стало интересно — не о них ли ты рассказываешь, так как в наших религиях, так или иначе, но человеческая душа для них особенное лакомство.

— Ну, как я уже говорил, душа разумного для многих существ является лакомством, и твари не исключение. Но всё же — они не демоны. Создания Инферно, которые кстати очень редко появляются на просторах Авалара, гораздо понятнее нам, нежели Твари. Ты конечно не знаешь, но имперцы их еще именовали Пустотниками, и именовали за мир, из которого они приходили. Когда, около 800 лет назад, остатки рейдовой группы вернулись обратно, они поведали о родине тварей, и описание их сводилось к фразе — унылая и пустая земля. За несколько дней пребывания там, они не нашли ни одного источника воды, земля, в большинстве своём, голая, без растительности, а там где она есть — она больше напоминает чахлую поросль. Постоянно дует пронизывающий ветер, несущий с собой пыль и песок, а серое небо постоянно затянуто грязными облаками, сквозь которое невозможно увидеть солнце. Таков мир пустотников. И тем удивительнее тот факт, что твари спокойно там живут. Их конечно можно отнести к демонам, так как по сути, это они и есть, но всё же различий между ними гораздо больше, нежели сходства, и лежат они, скорее в интуитивной области восприятия...

Гоблин увлечённо рассказывал о тварях и демонах, а я слушал, и на ум приходила только одна, бессмертная, цитата классика — "...и тут Остапа понесло". Криавилсу конечно было предложено разговаривать более понятно, но кто ж знал, что за этим последует. Образ зеленого гоблина, одетого в затасканную одежду из грубого сукна и старых шкур, с массивными кольцами в ушах — аля "цыганский барон", и узором татуировок на лице, весь этот образ таял на глазах. Передо мной, теперь, сидел профессор, чинно вкушал яства и читал аудитории свою лекцию, не чураясь сложных оборотов речи и научных терминов. И эта метаморфоза была не менее удивительней той, когда мой нож превращается в меч. Я едва не начал трясти головой, но вовремя вспомнил, что по сценарию, Криавилса обучал его дед, со всеми вытекающими, и отбросив в сторону посторонние мысли, продолжил слушать "лектора".

— И все же, не смотря на всё нехорошее, связанное с этими тварями, одного у них не отнять — они были и будут источником ценных алхимических ингредиентов. Ты ведь не просто так ешь это. — гоблин указал на кусок запеченного сердца в моей руке. — Выносливость — одна из важнейших характеристик любого разумного, и поверженный сульхат дает редкую возможность её увеличить, ведь на всём Аваларе очень немногие ингредиенты способны влиять на основные параметры.

— Хм... Если они так уникальны, то получается можно охотиться на них и продавать. Неужели здешние купцы даже не чешутся.

— Купцы очень даже чешутся, — усмехнулся шаман, — И не только они. Множество разумных пытаются таким образом поправить своё благосостояние и постоянно рыскают вблизи известных стихийных переходов, ищут новые или хорошо забытые старые. Вот только из пяти таких охотников, домой возвращаются лишь двое, и это в лучшем случае.

— Ну не знаю, — выращил я своё сомнение, — Не сказать, что я легко одолел троих сульхатов, но ведь одолел. А если бы со мной было еще четверо, у них бы даже шансов не было никаких.

— Это вовсе не так, Артём. — Криавилс воздел указательный палец. — Если бы с тобой было еще четверо, то результат был бы приблизительно таким же. Ну хорошо — вместо двух, вас, может быть, осталось бы трое, и то — только потому, что среди охотников был ты. Во всех иных случаях, результат всегда тот, о котором я говорил.

Видимо скепсис был отпечатан на моём лице, потому гоблин вздохнул и продолжил.

— К обычному оружию пустотники слабо восприимчивы, даже магическое и зачарованное не всегда приносят пользу охотникам. А вот оружие легионеров и гвардейцев Ордена, в которых имелось буквально по капле меридия, могло наносить тварям значительный урон, не говоря уже про артефакты, подобные твоему, полностью состоящие из этого металла. Именно поэтому ты и смог справиться с тварями, не смотря на то, что подобное, в одиночку, под силу лишь магам. Но даже думать не стоит, что теперь тебе они не страшны. Сульхаты — одни из самых слабых пустотников, и хотя этот недостаток они покрывают своей многочисленностью, сути это не меняет — встреча, например, с их погонщиком намного опаснее. А ведь кроме сульхатов и погонщиков, существуют и другие, гораздо более смертоносные твари, и стоит дважды хорошо подумать, прежде чем на них охотиться. Но, справедливости ради, можно добавить, что и трофеи с таких противников выпадают достойные.

— Понятно... — протянул я, и решил последовать примеру Листы, молча уплетающей за обе щеки. Да уж, гоблин конечно пошатнул мое желание открыть сезон охоты за трофеями, но полностью его искоренить не смог. Просто, если с таких слабых тварей имеется возможность на целых 5% поднять выносливость, то какие же будут бонусы со зверушек другой весовой категории. Но в одном Криавилс прав — не стоит переоценивать свои силы, и с этой мудрой мыслью, я принялся за еду. А чуть позже прекратилась и морось.

Прошло уже, наверное, несколько часов с момента, как мы закрыли за собой каменную дверь и двинулись в направлении Великого Древа. И в который раз я пожалел о том, что у меня нет часов или чего то, выполняющих их функцию, но судя по тому, что солнце почти достигло местного зенита, близился полдень. Удивительно, но мне было жаль покидать место, в котором было проведено последние несколько дней. Уж не знаю в чем причина подобного сожаления, но мысленно простившись с маленькой, неприступной крепостью, я вдруг осознал, что вряд ли когда-нибудь вернусь сюда. Казалось бы — невелика беда, но я, видимо, из той категории людей, которые быстро прикипают к новой обстановке, дающей уют и защиту, и покидая потом это место, забирают с собой его крохотную часть, взамен оставляя такую же часть себя. Возможно поэтому, когда нам выпадает случай снова попасть в такое место, то бывает ощущение возврата в прошлое, в то время, когда либо детство было беззаботно, либо юность горяча, либо зрелость душевна... И тысячу раз был прав тот певец, что пел о памятных местах, которые есть у каждого человека, и которые, за далью лет, нам всё ближе и дороже. А вот каким образом это каменное строение, затерянное на просторах игрового мира, смогло оставить след в моей душе — останется загадкой.

За время пути, вопреки моим ожиданиям, ничего необычного не произошло, потому мы шли хоть и не быстро, но уверенно. Конечно приходилось много петлять, так как прямые дороги в этих дебрях, в принципе — отсутствовали как понятие. Ну, ещё и толпы местной живности никуда не делись, большая часть которых постоянно спешила к нам — "засвидетельствовать свое почтение" так сказать. В общем, все как и предполагалось. По началу мы еще старались обходить большие группы потенциальных противников, но довольно быстро поняли, что эти манёвры лишь отнимают время, и с того момента мы шли напролом, сдаваясь только перед непроходимыми буреломами.

В основном, конечно же, "развлекался" я, принимая на себя всё внимание единичных противников, попутно нарабатывая в себе навык взаимодействия в группе и "ощущение локтя". И вот тут я смог оценить величину той плюхи, которая мне досталась ценой собственной жизни — поглощение. Все мелкие царапины, укусы и раны, получаемые мной в ходе коротких схваток, последующей моей прямой атакой Рубцом, полностью проходили, либо — после двух-трёх ударов, если повреждения носили более серьезный характер. В общем весьма полезное свойство артефакта, жаль только, что не мое собственное умение. Но, в конце концов настал момент, когда атакующих одновременно и со всех сторон, мобов, стало гораздо больше, и у меня больше не было никакой возможности справиться с ними, не причинив вреда своим спутникам. И вот тогда своё слово сказал Криавилс, на деле показав, на что способен Верховный шаман. Короткий удар посоха по земле, и в сторону противников метнулись знакомые мне тени, каждая из которых нашла свою цель, а ещё через секунду, к нашим ногам упали лишь их высушенные тела. И судя по спокойствию гоблы, ей не впервой видеть деда за "работой", меня же, подобная демонстрация силы неслабо впечатлила. Воистину — семерых одним махом убивахом, хотя о чём я, каких семерых? Вокруг нас, на земле, аккуратными кучками белизны, еле заметно колыхалось тринадцать облаков, всё что осталось от стаи волков.

— Криавилс, — я многозначительно осмотрелся по сторонам, — А какого демона я тогда напрягаюсь, если тебе по силам подобные фокусы?

— Не всё так просто, Артём, — усмехнулся шаман, — Любые, как ты выразился, фокусы — требуют затрат, а конкретно этот — очень больших затрат, почти четверть моего немаленького запаса маны. Поэтому будет не очень разумно тратить её на ситуации, в которых ты и сам можешь справиться, иначе велика вероятность, что в нужный момент я ничем не смогу помочь. К тому же, до сих пор, ты и сам прекрасно справлялся, и как я заметил — эти схватки доставляют тебе определенное удовольствие.

Возразить гоблину было не в чем, и откровенно говоря, на самом деле, я и не думал выговаривать ему никаких претензий, наоборот — сказанное мной было своеобразным комплиментом его мастерству и силе. И судя по довольному прищуру глаз, старый прохиндей прекрасно понял скрытую похвалу и вернул мне её мне в том же виде. На возможные трофеи мы даже не позарились, так как ничего нового там точно не будет, потому — просто продолжили свой путь. А еще спустя пару часов, взойдя на небольшой пригорок, мы наткнулись скелет дракона.

Уж не знаю, каких размеров, на самом деле, были динозавры на Земле, но глядя на останки этого исполина, проходила только одна мысль — он бы многим дал фору... Давно пожелтевшие кости ящера лежали среди поваленных и сломанных деревьев и так же давно обросли порослью и ползучими растениями, коих тут было в изобилии. Наверное, ещё десяток-другой лет, и уже ничего не будет напоминать о том, что когда то здесь неудачно приземлился дракон. А то, что посадка для него стала смертельной, легко понять, взглянув на развороченный скелет туловища, со спины которого, подобно шампуру, торчал остаток немаленького ствола. Да уж, с инородными телами такого калибра, в организме, точно не живут, будь ты хоть трижды исполином. Я окинул взглядом останки, сделал поправку на изломы тела, и по всему выходило, что от носа до кончика хвоста его длина была порядка тридцати метров. Солидно... Это какой же размах крыльев был у этой птички? Уж точно — никак не меньше длины, если конечно разработчики Авалара не забывали про пропорции. Они, правда, особого значения в магическом мире иметь не будут, но, подозреваю, что куцые крылышки, с такой тушей, у игроков будут вызывать только смех.

Я осмотрел большую низину, у края которой мы стояли, нашел в густых зарослях очертания одного из крыльев, и мысленно пожал руку дизайнерам, за то что не испортили ожидания. Скелет крыла был соответствующего дракону размера. Вот только, сколько ни шарил взглядом по всей местности, что лежала перед нами, никак не мог найти второе крыло. Странно — не с одним же он, в конце концов, летал.

— Всё таки не смог он отбиться... — я обернулся на голос шамана, и был удивлен, увидев на его лице отпечаток скорби. Или жалости. Жалости к останкам исполина.

— Что ты имеешь в виду, Криавилс?

Вместо ответа гоблин взглянул на светило и предложил сделать привал. В принципе, я был не против, не смотря на то, что особой физической усталости не чувствовал и сил было вполне достаточно ещё на пару часов ходьбы. Вот только морально хотелось сесть и расслабиться, да и перекусить было бы неплохо. Мы спустились с пригорка вниз и разделились — гоблины занялись обустройством временной стоянки, а я, по вновь обретенной природной надобности, отправился в кусты. Кстати, интересен был тот факт, что неписи здесь по нужде не ходили, но прекрасно знали о подобных физиологических особенностях организма и не обращали внимания на мои отлучки. Что тут можно сказать. Условности игры...

Покончив с делами, я направился не к своим попутчикам, а к останкам дракона, решив повнимательнее их рассмотреть. И первое, что мне бросилось в глаза, это второе, незамеченное мной крыло, вернее его полное отсутствие. В биологии я конечно разбираюсь слабо, но даже мне понятно, что огрызок кости, напротив другого, относительно целого крыла, указывает на наличие такого же крыла в прошлом. Вопрос только в том, куда оно подевалось. Вариантов два — либо отрубили, либо откусили, и я больше склоняюсь ко второму, так как ровного среза на кости нет и в помине. Шорох травы, за спиной, оповестил меня о приближении кого то из гоблинов, и не обязательно оборачиваться, что бы узнать кого.

— Этот дракон явно помер не своей смертью. Я ведь прав, Криавилс?

— Ты прав. Не своей. Оборотов... то есть, лет семнадцать назад, небо над моим жилищем огласил рёв. Рёв боли... — гоблин на секунду замолк и перевёл взгляд на кости. — Это был Белый Дракон. Он летел с востока, раненный, и было заметно, что силы покидают его, но возможности приземлиться и восстановить силы он не имел — его преследовал другой Владыка Небес — Сумрачник. Все драконы, так или иначе, но недолюбливают друг друга, и хотя открыто они не враждуют, все равно — без веских причин, с представителями иных родов, общаться не станут. Считается, что эльфы, какой бы масти они не были, известны своей непомерной гордыней, но поверь мне на слово — до самомнения драконов даже остроухим далеко. Оно раздуто настолько, что остальные разумные для них — не более, чем естественная животная среда этого мира. Вкусная, иногда огрызающаяся, но животная. И это только на том единственном основании, что они помнят Авалар еще совсем молодым миром, в который еще не пришли другие расы. В общем, об этих летающих ящерицах можно говорить много, но все сказанное будет сводиться к трем фразам: драконы тщеславны, драконы опасны, и драконы злопамятны.

— Что то услышанное не сильно вяжется с выражением сочувствия на твоем лице.

— Это потому, что все сказанное мной про драконов, не относится только к одному представителю их расы — Белым Драконам. Ты иной, Артем, и потому не знаешь того, что у нас известно даже детям — Белые никогда не нападают на других разумных, если конечно те их сами не трогают. На фоне других драконов, они отличаются доброжелательностью ко всем разумным, и если для остальных мы значим меньше, чем туша быка, то Белые называют нас Младшими расами. Возможно, это такая шутка богов, а может наоборот — Великий Замысел, не знаю, но Белым Драконам чужда гордыня. Это не значит, что они позволят пинать себя под зад, нет. В них просто нет высокомерия, свойственного другим драконам. Они мудры, они справедливы, и они почитаемы. А семнадцать лет назад их стало на одного юного дракона меньше.

— Юного дракона? — я еще раз оглядел скелет, оценил его длину, размер черепа, который был не меньше моей кухни в реале, и набор зубов, с мой локоть каждый. — Это точно юный дракон?

— Уж поверь мне, совсем юный, даже века не исполнилось. — грустно ухмыльнулся шаман. — Что бы ты понимал — если перевести его возраст на человеческие мерки, то ему не больше десяти лет. Сумрачный дракон, преследовавший его, был раза в два больше. В общем то у Белого изначально не было никакой возможности спастись, раз он не успел войти в силу. Я это понял ещё семнадцать лет назад, только надеялся на чудо, и продолжал верить все эти годы. Но, как видишь, чуда не случилось.

— Подожди, Криавилс, я тебя правильно понял? Какой то взрослый сумеречный дракон отнял жизнь у "десятилетнего" ребенка, пусть даже из другого рода? — меня этот факт задел за живое. Воображение у меня неплохое, и мне не составило труда представить, как в реале, какой то взрослый мужик творит подобное на моих глазах. Я по другому взглянул на останки Белого Дракона, и где то внутри зародилось сожаление, что он не спасся. — И после этого драконы считают себя высшей расой?

— Считают. — кивнул Криавилс, — Только не "Сумеречный", а "Сумрачный" Дракон.

— Есть какая то разница?

— Конечно. "Сумеречный" — подразумевает время активности твари в сумерках, а ей, насколько мне известно, неважно, когда бодрствовать. А "Сумрачными" называют "Черных" Драконов, по достижении определенного уровня. Вообще, в Аваларе несколько видов драконов: черные, желтые, красные зеленые и белые, каждый из которых, перешагнув рубеж в пять тысяч лет, обретает новые свойства, умения и внешний облик. Черные, как я уже говорил, становятся Сумрачными, Желтые — Золотыми, Зеленые — Изумрудными, Красные — Алыми, а Белые становятся Призрачными Драконами.

— Прям лавка ювелирная, а не драконы. — хмыкнул я, — А каков вообще их срок жизни?

— На этот вопрос сложно ответить, Артём. — гоблин поморщил лоб и задумался. — Сам понимаешь, ни один вид разумных, и эльфы в том числе, не живет столько, что бы иметь достоверную информацию. В Аваларе ходят только слухи, и один из них — Старейшина Сумрачных лишь немного не дотянул до возраста в десять тысячелетий.

— И что же ему помешало? Помер от старости? — ничего удивительно, что после общения с Вершителем, срок жизни какого то дракона меня не впечатлил.

— Еще никто не слышал, что бы дракон умер от старости, или, возможно, не знают этого наверняка. Зато известно, что эти ящеры довольно часто вступают в схватку друг с другом, и редко когда она заканчивается бегством одного из них или просьбой о пощаде — они слишком горделивы для этого. А что касается того Сумрачного, то его, еще до падения Империи, уничтожила Королева Белых Драконов — Призрачная Мать. Как говорят — именно этот факт и послужил причиной особой ненависти Черных к Белым. И если уж говорить прямо, то все владыки небес, при всей их неспособности прийти к какому то общему мнению или решению, единогласны в одном — ненависти к семейству Белых Драконов.

— Это чем же они так насолили всем? И за что эта королева старейшину черных в расход пустила?

Ответить шаман не успел. Со стороны нашей стоянки раздалось щебетанье Листы и мне даже без перевода было понятно — нас зовут обедать. Уже подходя к костру и увидев разложенную на листьях скромную снедь, я понял насколько проголодался. Гоблины привычно уселись прямо на землю, мне же, лично, не хотелось сидеть на сырой, после дождя, траве, и из небольшого поваленного деревца соорудил для всех подобие скамьи. Правда мою предприимчивость оценила только Листоглаза, сразу усевшись рядом со мной, старик же просто отмахнулся от предложения. Ну, моё дело предложить, формальности улажены, приличия соблюдены — можно и пообедать. Но моя рука застыла над главным блюдом того самого обеда.

— Листа, а ты что, мясо в этих листьях готовила? — я с недоумением смотрел на некогда зелёные листья, в которые было завернуто мясо. И мясо, судя по всему, до сих пор было внутри свёртка, только сейчас природная упаковка потеряла свой цвет и больше напоминала... даже не знаю — нечто, завернутое в старый кусок рубероида.

— Я всегда так делать, это же быть серафис. — удивилась гобла моей реакции. — Ты же сам в него мясо ложить.

— Ну то, что это серафис — я знаю, а мясо в него заворачиваю, что бы сумку не испачкать, так как оно удивительно плотно заматывается...

— У этого растения есть особенность, о которой знают немногие, в основном жители леса. — вмешался в разговор Криавилс. — Помимо того, что в него удобно заворачивать что либо, в походных условиях в нем удобно готовить мясо. Обёрнутое в серафис, оно не обугливается даже если его подставить под драконье дыхание, оно просто спекается, словно в печи. При этом вкус абсолютно не портит. И если честно, мне тоже казалось что ты знаешь об этом, раз уверенно заворачиваешь в него мясо.

Мне оставалось только хмыкнуть и мысленно поаплодировать разработчикам Авалара, которые сочли нужным и смогли учесть подобные мелочи. То, что раньше было мягким зеленым листом, на ощупь тоже было похоже на рубероид, и не смотря на пребывание в огне, руки не обжигало. Я поддел край свёртка, осторожно потянул его и из образовавшейся прорехи пошел пар от испеченного в собственном соку мяса. Ощущение при этом было, словно рву руками отсыревший плотный картон, а не мягкий лист "лопуха". Интересный эффект. Подобрав лежащий в стороне неиспользованный лист серафиса, я свернул его в трубочку и протянул к огню, желая своими глазами увидеть происходящие с ним изменения. Первые несколько секунд ничего не происходило, потом, постепенно, лист стал светлеть, теряя свой насыщенный зелёный цвет и, одновременно, становясь плотнее. Вот и весь визуальный эффект. Мелькнула идея — при нужде, использовать серафис в качестве защиты от огня, облепив им одежду, но взглянув на запеченный кусок мяса, рядом с собой, понял, что погорячился. А потом, в протянутой к огню ладони, я почувствовал легкие покалывания.

Мысль о том, что рука затекла, отмел сразу, так как усталости в ней никакой не чувствовалось. Да и к тому же, покалывала не вся рука, а только кисть, с протянутым к огню листом серафиса. Хмм... К огню значит. А если... Что именно "если", узнать не успел, так как Криавилс внезапно продолжил начатый ранее разговор и пришлось свои мысли и догадки отложить на потом.

— В Аваларе обитает огромное количество магических существ, среди которых драконы занимают отнюдь не последнее место. Помимо этого, Владыки Небес владеют своей собственной магией, не доступной никому из других разумных. Не в том смысле, что никто больше не может повелевать огнём и метать молнии, нет, просто принципы владения ею совершенно иные, нежели у других разумных. В общем, в магическом плане все драконы весьма искусны и сильны, все, кроме Белых Драконов — они полностью лишены подобной силы.

— Что то я тебя не пойму, Криавилс, ты ведь только что говорил, что королева Белых уничтожила сильнейшего Чёрного. Или у них имеются какие то другие возможности это сделать, кроме магии.

— Ты совершенно прав, Артём, имеется. Все Белые Драконы являются Повелителями Пространства. Это единственная их врожденная особенность и сила, с которой остальные драконы ничего поделать не могут. И их спасает только то, что Белые не агрессивны и абсолютно не стремятся поработить весь мир. Наоборот — они выступают неким защитным барьером от драконов, и стараются не допускать уничтожения других разумных.

— Повелители пространства говоришь. Хм... Интересно. — протянул я, пытаясь осознать величину подобной плюшки.

— Именно так. Конечно же пространственная магия, на каком то уровне доступна и другим магам, вот только она имеет свои ограничения и плата, скажем, за портал в соседнее королевство — будет очень высока. Именно поэтому порталами могут пользоваться лишь сильные маги — опять же с ограничениями, и именно поэтому портальные свитки стоят до неприличия дорого.

— Возможно я не очень понимаю, но как умение перемешаться в пространстве, пусть даже в совершенстве, поможет в схватке с драконом? Разве только быстро умотать с места драки и этим до смерти обидеть противника, в чём конечно я сомневаюсь.

— Тебя ввели в заблуждение разговоры о перемещениях и порталах, а это лишь одна из граней магии пространства. Один единственный Белый дракон легко может уничтожить с десяток любых других драконов, просто смещая линию их стремительного полета к поверхности земли. Кстати, насколько мне известно, Призрачная Мать подобным образом и отправила Старейшину Черных куда то в недра земли, откуда выбраться нет никаких шансов.

Да уж, с этой стороны мне как то не пришло в голову рассматривать этот вопрос. А ведь и правда, обладая подобной способностью можно многое наворотить, при желании конечно, которого, к счастью, у белых нет. К тому же, если я правильно понял шамана, и чужие атаки любого типа они могут обратить обратно против врага. Круто. Остаток обеда мы провели молча, каждый рассуждая о своём, и уже через двадцать минут наша маленькая компания продолжила путь. Только перед этим, не знаю почему, я вернулся обратно к останкам дракона и посмотрел в его пустые глазницы. Захотелось что то сказать, только и сам понимал, насколько это будет глупо, потому просто коснулся нагретой солнечными лучами кости и мысленно выразил своё сожаление. Да, именно так — сожаление. В детстве, да и в юношестве тоже, я много читал, и среди моих приоритетов, не на последнем месте стояло фэнтези. А какой любитель этого жанра откажется в живую увидеть перед собой настоящего дракона, естественно, без угрозы для своей жизни. И вроде бы мечта сбылась, вот он, передо мной... только это всего лишь скелет, не способный передать всего величия Властелинов Небес. Но, с другой стороны, возможно оно и к лучшему, ведь в свете того, что Криавилс наговорил о драконах, от них стоит держаться подальше.