Сердце Альтиндора

Когда мы вошли в одну из штолен, нашим проводником стал Син-Таш. Держа в левой руке факел, а в правой — мачете, он уверенно вел отряд по хитросплетениям заброшенного штрека. Здесь уже давно не велись никакие работы, а туннель использовался исключительно для связи крепости с внешним миром.

Совершив очередной поворот, мы вышли на финишную прямую. Вдалеке виднелись ворота — не такие прочные, как предыдущие, но тоже вполне крепкие. Дежурившие у ворот охранники заметили нас, насторожились. Они даже успели сообразить, что дело нечисто. Впрочем, это все, что они успели сделать. Выпущенные на ходу стрелы уменьшили численность обитателей этого мира еще на два индивида.

В этих воротах не было ни замочной скважины, ни самого замка — по крайней мере, с нашей стороны. Створки сомкнуты настолько плотно, что между ними невозможно было протиснуть даже лезвие ножа. Чтобы совсем уж безнадежно — таки нет. Но даже группе опытных лесорубов понадобилось бы не меньше часа, чтобы пробить в этих воротах приличную брешь. А за это время на стук и грохот из крепости сбежится "вся королевская рать". И пусть по численности мы теперь почти не уступали защитникам Ияла, но на них стороне было явное преимущество в магической поддержке. Поэтому нам оставалось надеяться только на внезапность.

Все до единого уставились на Аристера, даже те, кто видел его впервые — за компанию.

— Выручай,— пробормотал я ему.— На тебя одного надежда.

Маг осмотрел и ощупал ворота, поморщился недовольно и сказал:

— На это уйдет много маны...— а потом, после паузы, добавил: — Отойдите назад.

На то, чтобы "закачать" как можно больше маны в заклинание Аристеру понадобилось минут десять. Когда он закончил накачку, его лицо побледнело, а с кончиков пальцев самопроизвольно срывались электрические разряды. После чего он сам отошел от ворот шагов на двадцать, повернулся к нам спиной, поднял руки к правому плечу так, словно собирался швырнуть невидимое ядро...

...и резко выпрямил их в направлении ворот, добавив ускорения поворотом корпуса.

Магический снаряд — прозрачный как капля воды — устремился к препятствию с нарастающим гулом, врезался в перехваченные железными полосами доски и взорвался с хлопком, особенно оглушительном в замкнутом пространстве туннеля, разметав прочные ворота в мелкие щепки. Больно ударило по барабанным перепонкам, на голову посыпались выбившиеся из-под деревянной крепи мелкие камешки, лицо опалило взрывной волной.

Пока я приходил в себя, отряд повстанцев ринулся к выходу.

Правильно, медлить было нельзя. Грохот был такой, что только мертвый не услышал...

Да, и то — спорное утверждение. Мертвые в Альтиндоре — они, порой, и не мертвые совсем.

Я схватил лук, приготовил стрелу и вместе с остатками отряда вырвался из пещеры во внутренний двор крепости. Чуть не споткнулся о бесформенное тело имперца, дежурившего у ворот и сметенного всеразрушающей магией Аристера.

Как минимум одним противником стало меньше.

Глава 7

Во дворе крепости было сумрачно. Костры, на которых имперцы готовили ужин, уже почти погасли, а светильники в форме плоских чаш горели только у входа в саму крепость, вырезанною в камне. Но мы заметили, как из казарм и отдельных домов наружу полезли защитники крепости. Они спешили на шум, в большинстве своем не успев облачится в доспехи. Мало было тех, кто удосужился нацепить сапоги, накинуть нагрудник или водрузить на голову причудливый шлем. Зато все как один были при щитах и оружии: у кого меч, у кого — копье или топор. Йоланское холодное оружие отличалось от найрованского лишь в эстетическом плане, но его предназначение при этом оставалось безызменным. Оно так же исправно кололо, рубило, несло смерть.

Наши лучники — и я в том числе — встретили выбегавших ом-пинцев бамбуковыми стрелами. Неказистые на вид, легкие и чрезвычайно прочные, они насквозь пробивали незащищенные доспехами тела противников. Правда, застревали в плотной коже, которыми были обтянуты прямоугольные щиты. Поэтому приходилось выжидать подходящий момент, когда тот или иной ом-пинец невольно откроется под выстрел. К тому же они не стояли на месте, а, невзирая на наше численное преимущество, в одиночку или небольшими группами старались преодолеть разделявшее нас расстояние, чтобы встретиться в ближнем бою. Таким образом, мы успели выпустить лишь по две-три стрелы, после чего пришлось бросить луки и схватиться за мечи и копья.

И лишь когда зазвенела сталь, я понял, почему ом-пинцев считали самыми лучшими воинами Йолы. Подчиненные Ян-Каша были выше всяких похвал, но ом-пинцы... Какая техника, какая скорость, какая отточенность движений! Никогда не видел ничего подобного! Наших противников было существенно меньше, чем нас, но, такое впечатление, будто не они, а мы уступали им в численности. Они не выбирали себе цель и не стремились покончить с ней раз и навсегда. Нанеся пять-шесть легких ударов, по крайней мере, один из которых достигал цели, они тут же перемещались к следующему противнику. Пожалуй, это была не самая плохая тактика в условиях почти полного окружения. Концентрируясь на каждом отдельном поединке, они, тем не менее, умудрялись контролировать все сражение в целом. Если одному из ом-пинцев требовалась помощь, тот или иной земляк тут же подставлял плечо. Когда дошла очередь и до меня, я едва успел отразить два удара, но третий пришелся по плечу. Короткий, однако бритвенно-острый меч рассек плоть почти до кости, кровь пропитала рубаху, потекла по руке, закапала на землю. Неприятная рана, хотя и несмертельная. Ее бы перевязать — благо мой противник оставил меня в покое и переместился к сражавшемуся рядом со мной повстанцу. Но я не успел. Тут же меня атаковал новый ом-пинец, оставил на теле еще два пореза и убрался восвояси. А на подходе был третий...

И теперь я понял их замысел. Тактика рваного боя, при котором нападавший тратил минимум усилий, наносил несущественный урон противнику и оставлял его в покое, не давая тому возможности сконцентрироваться на единоборстве. Рано или поздно противник потерпит поражение — в результате роковой ошибки или от потери крови. Правда, эта тактика требовала четкой слаженности действий всей группы. Что ж, ом-пинцы действовали как единый организм — безупречно.

Почти.

Уверен, будь на месте йоланских повстанцев, скажем, найрованцы, не знакомые с экзотической тактикой воинов из Ом-Пина, их участь была бы предрешена. Но подчиненным Ян-Каша уже доводилось сталкиваться с ом-пинцами, и временами им удавалась удивить своих противников. Впрочем, к тому времени, когда у нас получилось вывести из боя троих имперцев, полегли или были ранены два десятка наших бойцов.

Аристер не многим мог нам помочь. Его магия хороша на расстоянии. А здесь, когда прочно перемешались свои и чужие, когда противники мельтешили перед глазами, словно деревья, рассматриваемые из окна электрички, он опасался случайно задеть невиновного. Охранявшие его повстанцы не давали магу сунуться в самое пекло, да он и сам к этому не стремился. Но когда один из имперцев решил пустить кровь Аристеру, маг встретил его увесистым "Ледяным копьем", насквозь пробившим тело ом-пинца. Копье рассыпалось на мелкие осколки, которые в свою очередь упали на землю каплями воды прежде, чем рухнуло тело неприятеля. Но свое предназначение оно выполнило с честью. Со вторым расправились так же с помощью нашего мага. Ему удалось накинуть на одного из нападавших "Сеть", и временно парализованного ом-пинца тут же порубили мечами телохранители Аристера. Третьего прикончил сам Ян-Каш. Он голой ладонью поймал меч пытавшегося подрезать его имперца, накрыв клинок сверху, да так, что оружие оказалось будто в тисках. Рывком дернул на себя противника и нанизал его на свой клинок.

Еще несколько ом-пинцев получили ранения различной тяжести, когда прозвучал громкий и неожиданный удар гонга.

Уцелевшие имперцы дружно бросились к лестнице, ведущей в крепость в скале. Почувствовав переломный момент, мы начали преследование...

... и тут на башнях появились неприятельские лучники.

Их было немного, но то, что они устроили во внутреннем дворе крепости, можно с полной уверенностью назвать...

АДОМ.

Стрелы первого залпа ударили по воображаемой линии, разделявшей спасавшихся бегством и их преследователей, за десяток шагов от вырвавшейся вперед группы повстанцев. Ударили и взорвались, отбросив назад первые два ряда, осыпав каменной шрапнелью следовавших за ними и ослепив всех остальных. Мне посекло лицо крошкой, ударило камнями в грудь и по бедру. Кому-то повезло больше, чем мне, кому-то — меньше. Несколько повстанцев разлетелись по сторонам и упали на землю тряпичными изуродованными куклами. Примерно столько же получили серьезные ранения и теперь стонали, пытаясь встать на ноги.

Когда-то я гордился собой, решив, что сделал гениальное изобретение, объединив магические Иглы со стрелами. Увы, некоторые йоланцы оказались не глупее меня. Правда, вместо Игл, которых не было в Империи по определению, они использовали "Слезы Ярунэ". Но заключенная в них сила ничем не уступала лучшим образцам найрованской магии.

Аристер — это был его звездный час — прошелся по башням "Огненными шарами" и "Молниями". И все же кое-кому из лучников удалось выпустить стрелы в самую гущу повстанцев, рванувших назад в поисках укрытия. И снова в воздух взлетели разорванные тела, а хор раненых пополнился новыми голосами.

Одна из стрел устремилась в сторону мага. Однако Аристер успел выставить "Воздушный щит", и заряд взорвался, не достигнув цели. Я видел, как огненная вспышка растеклась по трепещущему зыбью "Щиту", не причинив вреда ни самому магу, ни стоявшим рядом телохранителям.

В небо взвились крохотные огоньки, поднялись на сотню метров и, зависнув неподвижно, вспыхнули с новой силой, осветив и сам внутренний двор, и окрестности крепости. А потом на наши головы обрушилась первосортная стихийная магия, созданная стараниями появившихся на башнях йоланских колдунов, и предыдущий залп лучников показался детской шалостью. С высоты полусотни метров, нам на головы упали тяжелые огненные капли. Ударяясь о землю, они взрывались пламенными брызгами, испепелявшими все, с чем соприкасались. Я видел, как капли огня прожигали человеческие тела, как воспламеняли волосы и плоть, как пожирали дерево и металл, плавили камень. Я могу, конечно, ошибаться, но, кажется, такой магии не знал север Альтиндора. Нечто похожее — да, но такое... Слишком жестоко, слишком бесчеловечно. Слишком. Я бежал в направлении запертых ворот, пытаясь как можно скорее выйти из зоны обстрела, перепрыгивал через корчащиеся на земле частично обугленные и все еще горящие тела тех, с кем пришел с нами в крепость, кто поверил в силу найрованского мага, в свои собственные силы. Плюхнувшая неподалеку капля рассыпалась жаркими брызгами, часть которых попала на мой плащ, и тот вспыхнул ярким пламенем. На бегу я сорвал его с плеч прежде, чем огонь охватил мое тело.

— Сюда, быстрее!— услышал я сквозь рев пламени и крики заживо сгоравших повстанцев, завертел головой, обнаружил Аристера, призывно махавшего мне рукой. Прервавшись на секунду, он взмахнул рукой, послав в направлении крепости "Шаровую молнию". Он не целился — этот магический заряд сам найдет свою цель. Но будет ли от этого результат? Сомневаюсь. Да, Аристер был классным магом, одним из лучших. Но наши противники оказались гораздо сильнее нас. Окружавшие Кахмаша гон-ге были колдунами наивысшего порядка. Это были так называемые БОССЫ. В прежние времена их валили разве что в составе целой армии высокоуровневых игроков, а само сражение длилось не один час и стоило немалых затрат и ресурсов. В Найроване таких "приютил" Король. Теперь их называли Придворными или Пурпурными магами. А в Йоле боссов подчинил своей воле некий Кахмаш...

Если эти колдуны так сильны, то что из себя представляет их повелитель?

Внутренний двор крепости пылал. Уцелевшие повстанцы разбежались по селению и теперь прятались за стенами домов, пока еще необъятых пламенем.

Мы с Аристером стояли почти у самых крепостных ворот. Они были заперты, и я не видел никакого механизма, способного распахнуть эти массивные створки. Должно быть, он находился в самой крепости.

К нам подошел Ян-Каш.

— Ты должен был предупредить меня, что нам будут противостоять высшие маги,— упрекнул его Аристер.

— Если бы я сказал, ты бы сюда не пришел,— резонно заметил вождь.

— И это было бы разумное решение!— повысил голос маг.

— Прости...

— Проси прощения у них!— Аристер кивнул на обгоревшие тела, устилавшие двор крепости.

— Они воины. Они рождаются для того, чтобы умереть в бою...

— В бою, но не в побоище!— все больше распалялся Аристер.

— Не смей меня упрекать!— закричал вождь.— Я должен был попытаться. До меня уже давно доходят слухи о том, что Кахмаш что-то замышляет. Его нужно уничтожить, прежде чем он начнет действовать... Вместе с Апсе-Фэром в Йолу пришла беда. Но если власть захватит Кахмаш, умрут тысячи боэрцев, а наши леса превратятся в пустыню. Мы не можем этого допустить.

— Твои благие намерения могли бы стать оправданием в случае нашей победы, но этот бой был изначально обречен на поражение. Мой тебе совет: забирай своих людей — тех, кто уцелел — и уходи. Уходи, пока не поздно.

Увы, Аристер немного опоздал со своим советом. Ворота каменной крепости распахнулись и на лестнице появились свежие силы имперцев. Это были все те же ом-пинцы. Правда, эти оказались облачены в доспехи, довольно непривычные на фоне того, что мне приходилось видеть собственными глазами. Они носили плотные длиннополые халаты, густо покрытые бронзовыми пластинками, начищенными до зеркального блеска. Их головы защищали рогатые шлемы, в руках они держали металлические щиты, усыпанные острыми шипами. Их было человек сорок... Слишком много после понесенных нами потерь.

Но Ян-Каш был настроен решительно. Издав воинственный клич, он направился навстречу неприятелю.

Один.

Герой. Храбрец. Безумец.

Но нет, услышав призыв и увидев своего бесстрашного командира, вышедшего в одиночку против сорока ом-пинцев, из своих убежищ стали появляться повстанцы. Их было немного, от силы дюжины две, все израненные, обожженные, усталые, напуганные. Но пошли все, кто все еще мог держать в руках оружие. Пошли, чтобы умереть вместе со своим вождем.

Ом-пинцы спускались по лестнице неторопливо, уверенные в неизбежной победе. Они откровенно посмеивались над горсткой повстанцев, столпившихся на небольшом пятачке, свободном от затухавшего огня. Спустившись во двор, имперцы выстроились в две шеренги, выставили перед собой копья, прикрылись щитами и, чеканя шаг, направились на неприятеля. Они бесстрашно шли через огонь, искры разлетались снопами из-под их прочных кованных сапог. И казалось, нет на свете такой силы, которая смогла бы встать на пути, остановить, уничтожить надвигавшуюся машину смерти.

— Что, так и будем стоять?— спросил я Аристера.

Я, как и он, прекрасно понимал, что нам не одолеть ни ом-пинцев, ни, тем более, колдунов гон-ге. Про Кахмаша я вообще молчу. Но смотреть на то, как станут умирать наши товарищи, с которыми мы успели сдружится за последние дни, было бы паскудно. Особенно, если учесть, что сначала умрут они, а потом придет и наш черед.