Узник пещеры 2501

Я неторопливо копировал пергамент с текстом, параллельно расшифровывая его. В этот раз Харн дала полутораметровый свиток с небольшим рассказом. Всего нужно было сделать две копии. Казалось бы, не так много работы, но на самом деле задание было сложнее предыдущих. Всё дело в размере. В первый раз мне поручили копировать пергамент длинной чуть меньше сорока сантиметров. И когда я делал ошибку, то терял не так много как сей час. В этот раз я начинал дважды. Я надеялся, что с третьим уровнем каллиграфии квесты будут закрываться быстрея, но похоже сложность заданий росла вместе с моим уровнем. Первую ошибку я допустил на середине работы, вторую почти в конце рассказа. Третья попытка была удачной и одна копия была готова.

В личном блокноте появилась запись: "Исповедь темного, любителя Скумм".

Повесть Тилсы Сандас раскрывала жизненный путь посетителей Скумм. По сути, автобиография. Возвышения Тилсы над многими своими соплеменниками в доме Тень Ллосс шло быстро. Рекрут Сандас была на голову выше остальных. Она легко определяла фальш в словах собеседника. Её мало кто мог положить на лопатки, если она сама того не пожелала. Тилсы владела наречиями не только жителей подземелья, но и наземного отродья. Она мгновенно исчезала в тенях и без доли сомненья убивала, ловила и влюбляла. Ее ценили одни и люто не наводили другие, но те и другие прочили ей великие совершения!

Пещеры Скумм были одинаково жестоки со всеми, даже с такими выдающимися личностями. Первое время Тилсы приходила под своды вожделенных пещер со своими товарищами лишь отметить очередную победу, но вскоре скуммы стали ее второй жизнью. А спустя год, скуммы она покидала лишь для того чтобы разжиться золотом для скумм. Она и не заметила как восхищение, и страх сменились презрением. Так или иначе, её мало беспокоило мнение других — грязных делишек в обществе тёмных эльфов хоть отбавляй и золота на скумм будит всегда. Падение Тилсы, а точнее ее осознания своего убогого положение произошло после оскорбления от тщедушного эльфа из касты рабов. Тот её небрежно оттолкнул со своего пути, и ослабевшее тело рухнуло в грязную лужу. Убийца Сандас стараласьвстать из-за всех сил, но сделать ей это не удалось. До этого момента она философски относилась к призрению своих сородичей, свое семьи и своих партнёров. Она считала их глупцами и слабаками переоценивающие влияние скумм на её жизнь. Жизнь великой и неподражаемой Тилсы не могли сгубить скуммы. Но теперь всё иначе. Валяясь в грязной луже на дне квартала прислуги и рабов она решила измениться и доказать, что выше скумм, выше этих слабаков и глупцов.

Больше скуммы она не посещала. Это стало условием её контракта, это стало условием её жизни. Первое время мысли о Скуммах её не оставляли. Она приходила к этим пещерам и по долгу смотрела на вход, на входящих, на выходящих, на слабых и зависимых соплеменников, просящих золота у входа в скуммы.

Кульминацией рассказа стал контракт от самой Ллос на уничтожение Матроны дома Тени Ллос, которая успела упасть в глазах богине.

В послесловии Тилса требует от читателя не уподобляться мирским страстям, а особенно пещерам Скумм. Она пишет, что если цель четко поставлена, то её можно достичь, кто бы что не говорил. И главное не ставить палки самому себе в колеса пристрастиями к табаку, партнёрам или скуммом.

Бич нового времени — виртотики. Виртуальная дурь в разных игровых мирах выглядят по-разному. В эпохах — это скуммы, где их посетителе впадают в глубокий экстаз. Во вселенной — это инъекции синхропака. Но суть одна — вирт-интерфеис стимулирует группу рецепторов и человек испытывает счастье, радость, эйфорию и конечно оргазм. По сути, первый миллиард переселенцев в вирт-миры были, подсаженные на виртотики. Одним из тех был мой дядя Саша. Он был классным. Открытый и общительный он легко и быстро двигался по статусной лестнице, но дальше... всё как описала Тилса Сандарс. Первое время игровые миры били местом деловых встреч, затем местом проведения свободного времен, а дальше больше. История моего дяди похоже, за одним лишь исключениям. В реале его лужа была больше, шире и глубже. Его страсть, его слабость... это было сильнее его и оно победило. Оглядываясь назад, я хочу отдать ему должное, он стал моим личным примером пагубности виртуального наркотика. И в свое время позволил мне избежать этого проклятья. Но оказавшись тут, меня одолевают сомнение, и я задаюсь вопросом: "Разве я лучше?"

Макс замер, мир перед ним померк, и он снова оказался в своей квартире. Он был один. Его прежний дом встретил серостью и тусклостью. Всё было на своих местах, всё те же стены, окрашенные в нейтральные цвета, три небольших, но вместительных комнаты, три стареньких, но надежных вирт-капсулы, три окна с видом на соседний дом, один обеденный стол, который помнил дружные семейные ужина. В те счастливые дни в окружении дорогих, близких и любимых людей стол будто напитывался людской теплотой и обретал свою изюминку. Он радовал насыщенным и сочным цветом морёного дуба, был неповторимым и настоящим. Сейчас, седевший за столом Максим видел в нем тень былых счастливых дней. От того чернота настоящего была яркой, особенной и неотвратимой. Слева на столе стоял включённый проектор с запущенным роликом последнего полёта матери и отца. Справа механические часы отсчитывали минуты до девяти утра. Они достались еще от бабули, их она очень любила. Макс помнил этого дорогова и жизнерадостного человека, который вкусил тягости и невзгоды времен большой воины. Её ни что не смогло сломить, сама смерть спасовала перед ней и подарила быструю и легкую смерть. Большая стрелка пересекла отметку в двенадцать и уверенно двигалась к еденицы. "Как же не хочется уходить" — сказал сам себе Макс. Он положил голову на стол и уснул. Громкий стук в дверь разбудил Макса. На часах половина десятого и социальная служба тут как тут.

— Отрок! — Харн обратилась к Максиму, и он вздрогнул. Его словно выдернули из другого мира, а теперь он тут, и должен копировать ни кому ненужный текст и думать... думать и размышлять... размышлять и искать выход из страшной сказки.

Вот она, правда, как есть. Мной не завладел никотин, я не был рабом вирта, всё куда проще, мой грех — эгоизм. Я верил, что мир мне что-то должен. От мира, который отнял мать, отца и Катю, я всё еще ждал помощи... справедливости... вознаграждения... Я, как дурак, сидел в своей комнате один, неустанно и самозабвенно жалея себя. Но тот мир уже не мой. Куда опасней и страшнее соблазны этого мира. Нет! проблема не в скуммах, проблема куда ближе — Шкура!

Это женщина словно намазана варенье, причем из натуральной клубники. Более сильное чувство я испытывал только находясь рядом с Катей. Но Шкуру? Она безусловна, красива, хотя её нельзя назвать сногсшибательной и она не мой тип женщин. Возможно в других условиях... На свободе, где есть еда, здоровый сон и чистая одежда я бы пускал слюни, но истощённым телом и поношенной одеждой она в реальности не сравниться с Катей, а тут... Конечно, после Кати я ни с кем не заводил отношения. С той девушкой из соцзащиты что ни будь и вышло. Как же её звали... Алиса? Красивое имя, красивая девушка, но в тот момент я хватал воздух свободы, словно утопающий, который вот, вот выбьется из сил. И вместо Алисы я мог приметить медсестру на осмотре или девушку-техника во время подключения. Время когда мои ноги отмеряли свои последние шаги Алиса была той самой последней живой девушкой, которую я видел своими собственными глазами. А что Шкура?.. Да... я умер за неё, но так бы поступил любой или нет? Она помогла мне, но скорей по личным мотивом. Можно сказать со шкурой у нас деловые отношения, но Жасмин... да, Жасмин... о Жасмин! Она действительно способно покорить любого или любую. Пышногрудая, стройная, с большими глазами и черными волосами, черней её волос только её цифровая душа. Я же пялюсь на Шкуру, как бездомный пес глядел на котлету. Моё состояние определенно элемент игровой механики. Долго ли я смогу ему сопротивляться? Нужно ли ему сопротивляться?..

Может Шкура затеяла со мной игру? Юзает скил по откату и смотрит на меня, словно я лабораторная мышь, приговаривая себе под нос: «вот он нормальный, а теперь набитый болван». Или просто качается и тогда её не за что упрекать. Я бы качал этот скил в первую очередь. Надо спросить у неё прямо — в чем дело. Надеюсь, она мне объяснит. Встреть я Шкуру при других обстоятельствах, то мог поддаться, соблазниться, покориться... я был бы её игрушкой, марионеткой.

— Макс! Возьми себя в руки, вытри слюни, поправь "пояс" и держись.

Я почти закончил с последним экземпляром. Как раз вовремя — таймер начел отсчет пятой минуты. Впереди меня ждали арена, склад и пещеры — проход, с множеством тёмных ответвлений между библиотекой и складом. С этих локаций надо вытянуть по максимуму раз тут ни чего не вышло. Как бы сложность не подросла относительно моего прогресса. В каждой из них может быть мой счастливый билет в большой мир. Арена — это дверь, к которой надо подобрать ключ. Склад — это шкатулка, шкаф или крючки для ключей от двери. Пещеры могут оказаться потайным или, я надеюсь, чёрным ходом, без всяких замков.

Неочевидность локации пещеры и отсутствие, какой либо информации привели меня к двум вариантом посещение этой территории. Первый вариант — осторожный. Я прохожу вглубь каждого прохода в течение пяти минут, осматриваюсь и затем возвращаюсь. Второй вариант — дерзкий. Я иду до конца, пока не выберусь или не умру. Тот и другой вариант одинаково хорош и плох.

Дерзкий ускорит исследования локации и позволит мне решить вопрос о полезности этого места. Я, возможно, найду выход из этого проклятого места, но это маловероятно. С другой стороны, я не попаду на склад, что равносильно прокачки без лута. С учетом того, что я так же не посещаю арену за цикал, все скатывается до игры без лута и прокачки. А это значит в пустую потраченное время!

Осторожный как раз даёт возможность побывать на складе и набраться опыта в ПвП, в условиях когда мой уровень и экипировка уступает, но освоение пещер растянуться на месяцы, а то и годы.

Последний иероглиф был готов, в запасе еще три минуты, и стоит поторопиться с решением. Еще раз взвесив все за и против я решил направиться к Харн, размышлять можно и в пути.

К чёрту всё! Я, как Вонючка буду полгода умирать и желанная свобода в кармане. Хотя, свобода ли? Метка Ллос — эта война против целой расы! Как я понял, солнечный свет для тёмных губителен. По сюжетке наверняка есть квест, который решает эту проблему. Но у меченого раба какие варианты? Жить только ночью. Попытается найти решение проблемы подземного, ночного народа среди наземных, дневных жителей? Способ наверняка есть, но он затянутся и на долга. В итоге срок моего пребывания в виртуале сравниться с предписанным. Какой смысл — поменять копи на жизнь изгоя? Причем это не самое страшное. Смерть от руки двинутых психопатов, вот что страшно. Ладно, эти заскриптованные и скудные до новых идей искины, но люди. Эти способны на многое, а некоторые из них на всё. Что пришлось испытать на себе Вонючки? Расчлененовка — страшно банально. Смерть от удушья ужасно просто. Так можно продолжать до бесконечности тем более мне человеку в серьез об этом не думавшему. Кто я буду после полугода такой жизни? Не потерять бы себя в этом ужасном месте.

Таймер замигал красным, когда я передал Харн копии.

В инвентаре притаились неизрасходованные свитки, перо и склянка чернил. Я бы пюпитр прихватил, но силёнок маловато будет.