Некрос: Языки Мертвых. Главы 1-8 из 13)

[Контактный яд: Паралич. Тело борется с ядом — 18 сек.]

Враг мой, похоже, ждал, что я вот-вот свалюсь — он больше не атаковал, кружил вкруг меня, отступал, уклонялся от моих медленных и слабых выпадов. Реакция моего персонажа на контроллер стала заторможенной, деревянной, да и самому мне была уже совсем не в кайф эта драка. Хотелось просто выйти из игры и послать все к чертям, завалившись спать. Но кто-то внутри меня протестовал, не желая оставлять персонажа.

Яд не смертельный. Значит, собираются взять живым.

Я отчаянно пытался достать беггара, но тот каждый раз уходил от моих ударов. Экран то и дело заволакивало темной пеленой, в ушах тяжело гудело. Похоже, яд входил в силу, ломая сопротивление организма. Оставалось немного, и враг это понимал. Я медленно опустился на колени, задержался на секунду и повалился на бок, закатив глаза. Теперь оставалось только надеяться, что беггар поверит моему спектаклю и подойдет раньше, чем паралич действительно скует меня.

Он не стал долго ждать. Стоило мне замереть, он не спеша подошел и, присев на корточки, заглянул в лицо. Его голова была прямо передо мной, а жилистая, в темных разводах шея вытянулась из лохмотьев, открывшись для прямого, точного удара.

Х

The strategies of war — through a universe of grief

And the city of mirrors — wiped out by the wind

Through the impenetrable haze

Through shapeless fog

Scattered through these desolate plains

White shine the bones

"Eater of gods"

Я ударил резко, коротко — лезвие рванулось к шее беггара ... и замерло в сантиметре от кожи. Он легко перехватил мою руку, вывернул, заставив выпустить оружие. Кинжал с глухим звоном упал на присыпанную песком глину.

— Ну-ну, тише, тише, — лицо в тени капюшона расползлось в ехидной ухмылке. Жидкая борода мелко подрагивала. — Кого ты хотел обмануть? Разве так падает человек, пораженный Слюной Смерти? Нет, нет, совсем не так... Его члены немеют, словно заключенные в ледяные оковы, лицо искажается, а взгляд застывает. Вот как у тебя сейчас.

Отличным вариантом было бы выйти из игры. Наверное, против такого читерского хода есть какой-то штрафной механизм, но даже если так — лучше получить штрафы к параметрам, чем оказаться в плену неизвестно где. Меню привычно закрыло правую половину экрана, я кивком выбрал нижнюю кнопку. Раньше игра не утомляла всем известными переспрашиваниями в духе "А вы точно уверены?", но теперь такое окно появилось:

[Покинув игру сейчас, вы временно потеряете контроль над персонажем и не сможете ограничить его перемещение в ваше отсутствие]

Понятно. Значит, здесь наказывают не штрафом — просто персонаж останется, пока его не убьют или я снова не залогинюсь. Справедливо, что сказать. Ладно, подождем немного.

Тем временем в проулке появились еще двое. Они приволокли с собой тачку и споро погрузили меня в нее, накрыв сверху каким-то тряпьем. На какое-то время я оказался в полной темноте, не способный даже пошевелиться — отчего соблазн выйти из игры стал еще больше. Но теперь мне уже стало, что произойдет дальше. Тем более, что гости-таки опаздывали и торопиться с выходом мне смысла не было.

Наконец, покрывало сорвали. Чьи-то руки подхватили меня, подняли, поволокли куда-то. Вокруг было сумрачно — узкий коридор, тусклые чадящие лампы давали слишком мало света, в темных проемах мелькали чьи-то сгорбленные фигуры, скрытые в бесформенных кучах тряпья.

[Паралич прошел]

[Энергия: 31]

[Усталость: 20]

[Жажда: 22]

[Голод: 27]

Спокойно, без суеты. Не стоит раньше времени выдавать себя. Правда, с таким раскладом по энергии сильно не навоюешь. А ведь даже оружие не отобрали... неужели так в себе уверены?

Меня втащили в какую-то комнату, бросили прямо на пол. Персонаж настолько ослабел, что даже не дернулся, врезавшись лбом в утрамбованную глину. Осторожно повел глазами по сторонам. Видно было плохо, но кроме пары сапог одного из моих тюремщиков увидел поодаль еще одни, поновей и побогаче. Эта пара уверенно двинулась в мою сторону.

— Поднимите его, — голос звучал хрипло, дребезжал как у старика. Меня подхватили, оттащили к стене и прислонили к ней спиной. Теперь я видел, кто стоит передо мной. Это был сгорбленный, сутулый мужчина в просторном многослойном одеянии похожем на вконец обветшалые церемониальные накидки, три или четыре поверх друг друга. Сложные узоры поблекли и истерлись, полы изорвались и висели лоскутами с длинной, спутанной бахромой прелых нитей. Нижнюю половину лица закрывал бархатный красный платок, вышитый золотой нитью, с темными пятнами у рта — слюны или сукровицы, не угадаешь. Седые, перехваченные медным обручем волосы, спадали на плечи, а мутные, старческие глаза смотрели пристально и недобро.

— Кто ты и почему поддержал Бессердечных в той драке? — спросил он. Я снова вызвал меню проверил возможность выхода. Та же фигня. Игра не хотела расставаться со мной так просто. Что за хрень, ведь передо мной не игроки, а тупые боты. Какая разница, если вся эта сценка подождет до завтра?

— Яд уже должен был отпустить тебя, — спокойно продолжал старик в маске, — так что лучше тебе начать говорить. Мы знаем, что пришельца нужно убить не больше двадцати раз подряд, чтобы сделать отторгнутым. Моим заплечным такая работенка даже по душе. Они собирают толпу и принимают ставки. Говорят, что неплохо зарабатывают.

Такой вот слом четвертой стены. Сейчас этот тип говорил со мной, с игроком, а не с персонажем. И на полном серьезе угрожал этого самого персонажа слить. Для бота из ММО не самый ожидаемый подход.

— Я поддержал Бессердечных потому что они не собирались убивать меня после победы. А твои парни — собирались.

— Вот как. И почему они собирались так поступить?

— Понятия не имею. Я всего лишь стоял в стороне. Это не мой бой.

Старик подошел ближе, нависнув надо мной.

— Ошибаешься, — голос его походил на скрип камня по стеклу. — Если ты в Неребтуме, то "не твоих" боев тут не будет. Не важно, кабацкая драка, дворовая поножовщина или сшибка двух военных отрядов. Победитель всегда спросит с тебя — не только за действие, но и за бездействие. Ты напал на моих людей, хотя тебе предлагали помочь им.

— И что теперь?

Старик отпрянул — кажется, подобная наглость его обескуражила. Я почувствовал азарт. Ну что, ломать так ломать.

— Ты ведь знаешь, что даже превратив это тело в нежить, ты не повредишь мне. Я найду себе новое и вернусь, чтобы посчитаться с тобой. И если раньше другие пришельцы могли простить тебе твое нахальство, то можешь не сомневаться — я не прощу. Я буду приходить к тебе раз за разом, даже если для этого понадобиться сотня смертей. И однажды все-таки вскрою тебе горло. Тебе это нужно, а беггар? Подум...

Мою эффектную речь прервали ударом сапога по ребрам. Охрана не дремала. Они били меня довольно долго — так, что это даже начало утомлять. Но даже не испытывая боль я чувствовал странное оцепенение, словно их виртуальные побои как-то отражались на реальном мне. Наконец, они прекратили, подчинившись знаку своего начальника. Тот некоторое время любовался моим избитым в кровь телом.

— Слишком уж ты болтливый, — наконец произнес он. — Не лучшее применение твоему красноречию. Тебя бы попрошайкой к подножью храма... Хотя, там сейчас больше просящих, чем дающих. Дела идут плохо в последнее время...

— Хорошо сказал. Последнее. Твой мир умирает. И спасти его нет никакой надежды.

— Избавь меня от своих пророчеств, пришелец. Я слышал речи и более убедительные.

— Но не от тех, кто пришел извне.

Он покачал головой.

— Я не верю в то, что вы — из другого мира. Вы просто какая-то ошибка богов, такая же, как Отторгнутые. Или Бессердечные. Или Земляной народ. Или Каменные Исполины. Вас, уродов, слишком много, чтобы обращать внимание на каждого в отдельности. Я предпочитаю решать проблемы партиями покрупнее.

— И как ты решишь мою?

— Есть способ. Я заточу тебя. Замурую на дне своих катакомб. Ты будешь получать пищу и воду — достаточно, чтобы не умереть. Посмотрим, насколько тебя хватит.

— Плохой вариант. Я просто оставлю это тело.

— Вот и проверим.

Меня снова подхватили и потянули вверх. Нет, вариант бросить персонажа, конечно, был, но был он какой-то лузерский. Лучше умереть сражаясь. Ну, или попытаться умереть.

Я резко подтянул ногу, выхватив из сапога кинжал. Обратным движением вогнал лезвие в бедро одного охранника, рванул вверх, высвободил руку, перехватил оружие, ударил второго в живот, принял тяжелый удар по спине и шее, едва не упал, с трудом разбирая сквозь багровый туман в глазах, перекатился вперед, замер, глядя, как полоска энергии замирает у самого конца. Еще немного — и в отключку. Раненый в ногу кинулся на меня, махнув дубиной. Я отпрянул, кончик ее просвистел перед самым лицом. Рванулся вперед, с силой выкинув руку. Клинок с чавканьем вошел между ребер, беггар захрипел, на губах вздулись розовые пузыри. Я оставил кинжал в теле, выхватил кошкодер.

— Лучше бы разоружили, — заметил мрачно. Старик стоял спокойно, даже не глядя на двоих слуг, скорчившихся на окровавленном полу. Я замер — нужно было перевести дыхание. Снаружи доносились крики и топот. Через мгновение здесь будет слишком много людей для меня одного. Я рванулся к старику, намереваясь взять его заложником.

Свою ошибку я понял, когда короткий меч внезапно вылетел из-под беггарских лохмотьев и вошел мне в грудь, легко пробив кирасу. Блеклые старческие глаза окружали ехидные морщинки, тонкие, как паутина. Я снова уже отстраненно поразился детализации изображения. В неясном свете подземелья легко можно было принять компьютерную модель за живое лицо. Голос скрипел как рассохшееся дерево:

— Вот и все, пришелец. Быстро закончилось, да?

— Ничего не закончилось, нищий, — глядя как тает полоска здоровья, я сделал последний резкий выпад. Старик попытался отстраниться, но поздно — кошкодер вошел в его живот на половину длины. С почти садистским наслаждением я повернул клинок в ране и с оттягом высвободил его. Сизые потроха медленно вылезли из раны, сочась темным. Из-под расшитого платка вырвался слабый хрип. Старик, не отпуская своего оружия, медленно повалился на бок.

Мы упали одновременно. Я лежал, глядя как он дергается в агонии и ждал, когда, наконец, игра отпустит меня. В комнату вбежало несколько человек — я слышал топот их шагов сквозь нарастающий шум в ушах. Снова вызвал меню, уже от нечего делать, нажал "Выход". Странно, но в этот раз, никаких предупреждающих сообщений не высветилось. Я разлогинился и стянул с себя шлем. Сейчас не хотелось вообще ничего. Часы на рабочем столе показывали без четверти девять.

Я секунд двадцать тупо смотрел на циферблат, пытаясь сопоставить внутреннюю и внешнюю действительность. Даже с учетом опозданий, ребята давно уже должны были появиться. Посмотрел на экран смарта — девять пропущенных. Вот ведь зараза. Набрал Олега.

— Ну ни фига себе! — раздался в трубке его голос. Раздражение он даже не пытался скрыть.

— Алло! — я чувствовал себя последним уродом. — Друг, извини, что-то видать с аппаратом случилось — вообще не слышал ваших звонков.

— А как в домофон звонили, в дверь ногами били? — едко поинтересовался Олег. Мы минут двадцать к тебе ломились.

Я почувствовал, как холодом стягивает кишки. Как так?

— Ты что, прикалываешься? — спросил я.

— Ага. Прикольно мы с Игреком поторчали у тебя под дверью. Теперь прикольно сидим в "Мафии".

— Блин, друг, извини. Я заснул, наверное... Вообще не понимаю.

— Да без проблем. Заснул говоришь? Мы думали, подцепил кого. У тебя свет горел.

— Ну да... Так что, сейчас я такси вызову, подъеду...

— Да тут... Игорь уже домой собрался. Говорит, в следующий раз.

— А ты? — спросил я, чувствуя обиду и злость. На себя, на друзей, на все сразу.

— Мне тоже пора. Давай в другой раз, окей?

— Давай.

Олег отключился. Я сидел на стуле перед ноутбуком, дурак дураком. Как же, блин, так? Не, это какой-то развод. Не могли они битый час барабанить в дверь так, чтобы я не услышал. Не могли.

Больше за игру я не сел. Занялся стиркой, прибрал на кухне, вымыл скопившуюся посуду, воткнул в британский сериал про двух престарелых гомиков. Старался как-то побороть мерзкое чувство, которое зацепило и не отпускало с момента разговора. В итоге отправился спать в десять, оставив выстиравшиеся вещи в барабане машинки. Долго не мог заснуть — пока Бегемот не пришел и не улегся в изголовье. Под его негромкое мурлыканье я немного успокоился и отрубился.

Снилась какая-то муть, в духе той, что приходит под утро на похмелье или в гриппозной горячке. Обрывочные сумбурные образы, тяжелые, тревожные, давящие. Что-то словно давилло грудь, как стальной обруч, давило на виски. Я ворочался, то и дело выныривая из удушливого забытья и тут же снова в него проваливаясь. Когда в очередной раз проснулся, открыл глаза — было уже светло. Подтянул к себе телефон — начло седьмого. Нет, еще спать. Сейчас...

Встал в туалет, Выпил воды, приоткрыл на проветривание окно — казалось, что кислорода в комнате вообще не осталось. Бегемот, еще ночью сбежавший от меня на кухню, требовательно мяукнул, но я проигнорировал его. Вернулся в комнату, снова забрался под одеяло. Стронно, но в этот раз уснул легко и крепко.

Когда позвонил Антон, было уже за полдень. Я с трудом разлепил глаза, нащупал телефон, приложил к уху.

— Алло?

— Привет. Слушай, у тебя как с планам? Мы тут с Ваньком и Алексом думали выбраться, прогуляться намного по лесу, чайку в котелке заварить. Ты как?

— Когда?

— Да вот уже собираемся, в принципе. Я тебе раньше звонил, но ты не отвечал.

Опять. Это уже становится плохой привычкой. Надо поставить рингтон погромче.

— Я спал, извини.

— Вообще без проблем. Ну так что?

— Знаешь, я, наверное, пас. Только глаза продрал, еще не завтракал.

— Ну, окей. Давай тогда.

— Давай. Если я вдруг раздуплюсь в разумное время, я наберу вас и постараюсь нагнать, хорошо?

— Да не вопрос. Звони.

— Ага.

Я нажал отбой и какое-то время лежал, тупо глядя в потолок. Вставать вообще не хотелось. Чувствовал себя так, будто всю ночь не спал. Бегемот скреб когтями дверь с той стороны. Надо бы его покормить. А заодно и самому пожевать чего-то. Вчера, получается, толком ел всего один раз.

Выбрался на кухню, шаркая по полу шлепанцами. Бегемот гордо прошествовал впереди меня, всем видом показывая, что соквартирник проштрафился и нарушил режим питания. Я вскрыл ему пачку сухого корма и насыпал полную миску. Бодрый хруст, смешанный с довольным урчанием оживил молчаливую кухню.

Полез в холодильник, достал готовые котлеты, четыре яйца, сыр, масло. Поставил на плиту сковородку, бросил на нее масло, подождав пока растает. Готовить яичницу — дело нехитрое, но если ты опытный холостяк, то почти наверняка имеешь в этом деле особый опыт и свои собственные мелкие изыски. Я делал яичницу с мелко нарезанными котлетами, сыром, оливками и специями — красным перцем и тмином. Соли не добавлял — ее заменял, приправляя уже готовое блюдо соевым соусом. Сама яичница делалась как чебурек — яйца взбалтывались, заливались на сковородку, схватывались, потом сверху на половину сковороды высыпалась начинка, после чего яичница складывалась пополам. Поучалось быстро и неплохо — как и в этот раз, собственно. Подумав, достал из бара початую бутылку кьянти, налил в темную от чайного налета чашку. Отрезал хлеба, достал вилку и нож.