Сердце Альтиндора

Если вообще кто-нибудь доберется...

Но сейчас об этом мало кто думал. Народ прогуливался по залу, разглядывая и восхищаясь разработками Прогрессоров. Не скажу, что меня они совсем не интересовали, однако я в первую очередь высматривал то, за чем сюда пришел. И я увидел то, что искал.

Множитель размещался в последней трети помещения. То есть, исходя из логики устроителей выставки, эта техническая разработка значительно превосходила в своем развитии большую часть экспозиции, но все же не относилась к последним достижениям. Хотя то, что находилось дальше по залу, вообще невозможно было идентифицировать без ста грамм. Впрочем, боюсь, и целой бутылки будет мало.

Я приблизился к витрине. Множитель у меня уже был. Правда, этот был изготовлен из материала, похожего на пластик. Как и коробка, стоявшая рядом. Внешне она напоминала инструментальный ящик: если развести в стороны боковые стенки, сердцевина приподнималась, открывая взору крошечные фигурки воинов. Они, в отличие от тех, что мне довелось увидеть в крепости Уби-Хотер, были вырезаны, кажется, из кости. Да и сами воины выглядели несколько иначе, чем пустынное воинство Мудреца Асарты. В набор входили: лучник, облаченный в легкий кожаный доспех, ратник в кольчуге и с топором, щитоносец в тяжелых пластинчатых доспехах, имевший на вооружении копье, латник с массивным двуручником, легкий всадник в кольчуге с палашом и тяжелый, с ног до головы закованный в броню и вооруженный прямым длинным мечом.

Мое маленькое войско...

— Командир, что брать-то будем?— слышал я голос одного из разведчиков.— Весь хлам все равно не унесем.

— Берите, что поменьше,— ответил Гром.— Остальное... В следующий раз... Может быть...

Разведчик взмахнул топором и обрушил его на стекло витрины, желая взять приглянувшийся ему кинжал с рукоятью, украшенной крупным кристаллом. И тут же помещение огласил знакомый тревожный вой сирены.

— Сигнализация сработала,— удивился Гром, завертев по сторонам головой.

— Да и хрен с ней,— махнул рукой Айс.— Все равно здесь никого нет.

И тут же, словно спеша опровергнуть его заявление, раскрылись потайные шлюзы и из ниш в стенах вышли бронзовые стражи, чем-то похожие на минотавра, с которым я столкнулся в мастерской Годвера.

Так вот, значит, откуда черпал вдохновение опальный артефактор, изгнанный из Хоста!

Не ошибусь, если предположу, что он тайно контактировал с Прогрессорами, которые делились с ним своими разработками, а он... То, что он предлагал им в замен, возможно, навсегда останется тайной.

Неожиданная догадка отняла у меня несколько драгоценных секунд. А стражи не стали дожидаться и целеустремленно атаковали непрошенных гостей.

Они были антропоморфны и внешне чем-то напоминали терракотовые фигуры императора Ши-Хуанди. Крупные, под два метра ростом, изготовленные из прочного металла, подвижные, несмотря на время, проведенное в бездействии. Для ближнего боя они использовали топоры. А для дальнего... Мы поняли, что из себя представляла перчатка, украшенная остроконечным кристаллом, когда один из стражей поднял руку, и раскалившийся вдруг минерал выпустил тонкий луч, легко разворотивший стальной наплечник, защищавший одного из разведчиков.

Их было четверо. Но нам наше численное превосходство не давало абсолютно никакого преимущества. Арбалетные болты не причинили стажам никакого вреда, огненные шары, запущенные Гудереном и другим магом только слегка опалили металл, лишь внешне напоминавший бронзу. А первые удары холодным оружием, которые удалось нанести оказавшимся поблизости разведчикам, не оставили на нем даже царапин.

Зато их удары были довольно чувствительны. Щит, подставленный одним из разведчиков под удар топором, рассыпался в щепки, а он сам отлетел назад, перевернув вставшую на пути каменную витрину. Еще дважды мы попробовали атаковать големов оружием ближнего боя, но всякий раз вынуждены были откатываться назад, так и не достигнув намеченной цели. Хуже того: мы потеряли одного из разведчиков, которому голем проломил череп.

— Отходим!— принял решение Гром.

— А как же арсенал, командир?!— воскликнул один из подчиненных.— Неужели все старания были напрасны?

— Считай эту вылазку разведкой боем. Вернемся сюда в следующий раз. А сейчас — отходим!

Но стоило нам попятиться к пролому, как нам вслед ударили тонкие разящие лучи. Мы рассыпались по залу. Используя в качестве укрытия каменные витрины. Однако ценность находившихся в ней предметов не остановила безмозглых стражей, перед которыми стояла четкая цель: обезвредить любыми способами нарушителей, посягнувших на музейные экспонаты. Они бездумно палили из своих кристаллов, во все стороны брызгали осколки камня и стекла от разлетавшихся на куски витрин. На наших глазах уничтожалось уникальное оружие, которое лучи стражей плавили как воск.

Что-то не учли создавшие из разрабы...

Я по-прежнему находился у витрины, где хранился Множитель. Спрятавшись за каменным столом, я пропустил мимо двоих стражников, неторопливо преследовавших нарушителей спокойствия. Но стоило мне высунуться из укрытия, как ударивший луч выбил угол у витрины, а мое лицо посекли осколки стекла.

Краем глаза я заметил Охотника, схватившего какой-то агрегат, похожий на шарманку, из передней панели которого торчало десятка два коротких тонких трубок. Он подпер дно коленом, с трудом прокрутил рукоятку, и из отверстий ударил залп картечи. Мелкие градины застучали по спинам стражей, но даже они не смогли причинить големам никакого вреда. Стражи ответили лучами, разбившими уникальный экспонат и ранившими моего нового знакомого.

С момента появления стражей прошло не больше двух минут, но за это время они успели разнести половину музея, а мы лишились двоих человек... Впрочем, нет, Охотник был еще жив. Он заполз за кучу битого камня, бывшего совсем недавно витриной, и расстегивал нагрудник, чтобы добраться до жженной раны. К нему приближался один из стражей, в то время как остальные оттесняли в дальнюю часть строения моих товарищей.

Я сунул руку в сумку и на ощупь достал одну из вамни. Фигурка представляла собой могучего воина, вооруженного огромным молотом. Думаю, это было лучшее из того, что я мог предпринять в данной ситуации. Бросок — резная фигурка пролетела через зал, коснулась пола и, взорвавшись дымным облаком, выпустила на волю душу молотобойца.

Он появился настолько неожиданно, что страж, приближавшийся к Охотнику, не успел отреагировать. Он только начал оборачиваться, когда молотобоец с чертами лица, присущими обитателям далекой Йолы, выскочил из тумана и обрушил на голову голема свое грозное оружие. Как бы ни прочен был металл, но он не перенес сокрушительного удара, и голова стража упала с плеч. Однако тело все еще пыталось сопротивляться, размахивало топором, но следующий удар молота сбил его с ног.

Появление более сильного противника заставило остальных стражей позабыть о прежних целях. Обернувшись, они активировали кристаллы, и тело молотобойца пронзили несколько лучей.

Судя по внешнему виду, при жизни молотобоец был гладиатором и, думаю, не последним, раз уж его душой решил завладеть Кахмаш. Гигант с мускулистым торсом, на голову выше големов. Из доспехов лишь шлем, правый наплечник, частично прикрывавший грудь, и наколенники. Поэтому лучи беспрепятственно пронзил его тело насквозь. И он умер бы на месте... если бы к этому моменту уже не был мертв. Бросив хищный взгляд на стражей, молотобоец ринулся в атаку...

Поняв, что некоторое время големы будут заняты, я бросился на помощь Охотнику. Он уже разобрался с нагрудником и теперь, морщась, присыпал рваную рану на груди каким-то порошком из тонкостенной металлической трубки. Я видел, как запузырилась кровь, превращаясь на глазах в прочную корку коросты, а по перекошенному от боли лицу Охотника разливается блаженство.

— Ты как?— спросил я его.

— Нормально... Теперь нормально,— заплетающимся языком ответил тот. Его глаза были закрыты, а рот растянут в шальной улыбке.

— Что это за порошок?

— Агликоль... Скоросшиватель ран. То немногое, что у меня осталось от прежней жизни.

— Никогда о таком не слышал,— признался я.

Он открыл глаза и сказал:

— Ты еще много о чем не слышал.

Запахнув нагрудник, он привстал как ни в чем не бывало. Довольно резво для человека, у которого только что в груди зияла рваная дыра. Теперь же она была закрыта прочной бурой коркой.

— Давай отсюда выбираться,— предложил он, и я согласно кивнул.

Наши друзья, воспользовавшись случаем, один за другим перебирались к пролому. Гром не спешил, тревожно поглядывая в нашу сторону.

Пробегая мимо развороченной витрины с Множителем, я удовлетворенно отметил, что ни сам аппарат, ни фигурки не пострадали. Охотник мог передвигаться самостоятельно, поэтому я одной рукой схватил Множитель — этот был круче моего, оставшегося в Долине,— а в другую взял коробку с фигурками. Бросив взгляд на отбивавшегося сразу от трех противников молотобойца, я бросился к пролому.

Снаружи тоже было неспокойно. Снова над городом рыскали вездесущие островки, освещая метавшимися в поисках цели прожекторами дома и скалы.

— Ну, хоть кто-то прогулялся не напрасно,— проворчал Айс, приметив в моих руках добычу.

Тут он был не прав. Ас прихватил вроде бы ничем не приметный стилет, поднятый с обломков одной из разрушенных витрин. Когда он сжимал удобную рукоять, треугольный в сечении клинок начинал светиться. Гудерену повезло меньше. Он завладел той самой перчаткой со стреляющим кристаллом, однако оружие почему-то не действовало, по крайней мере, в его руках. Да и сам Айс стал счастливым обладателем обычного, но высококачественного меча.

— Куда теперь, командир?— спросил последний уцелевший разведчик.

Возможно, безопаснее всего было найти надежное укрытие и дождаться завтрашнего утра, когда активируется Камень Крови. Как знать, может быть нам удастся выбраться отсюда при помощи телепортационной магии. В противном случае нам придется возвращаться той же дорогой, которой мы сюда пришли.

У меня сердце было не на месте, когда я вспоминал кровожадных каменных мурен.

Но Гром окинул взглядом окрестности и приметил проход, уводивший петлявшую дорожку вглубь скалы.

— Проверим, что там.

Еще один выход на поверхность?

Почему бы и нет? Наличие двух и более выходов на земную поверхность было вполне логично.

Воодушевленные обнадеживающим предположением, мы короткими перебежками направились к проходу. Все реже над нашими головами мелькали летающие островки, все тише становился тревожный вой сирены. Но чем ближе мы походили к зиявшему чернотой проходу, тем тяже становилось на душе. То ли от того, что мы покидали подземный город, в котором еще было чем поживиться. То ли в предчувствии новых неприятностей.

И они не замедлили появиться.

Когда город остался позади, а до прохода оставалось всего несколько десятков шагов, мы услышали нарастающий треск, доносившийся из недр непроглядного туннеля. Мы замерли, а мгновение спустя из прохода на нас обрушилась туча...

...летучих мышей.

Они не просто спешили покинуть туннель, они осознанно атаковали непрошенных гостей. Гудерен успел метнуть огненный шар прежде, чем туча обрушилась на наши головы. Застучали, заскрежетали по доспехам и щитам острые мышиные когти, нас оглушил пронзительный писк сотен тварей, невесть чем питавшихся в подземелье на протяжении десятилетий...

Или же они регулярно выбирались на земную поверхность, а значит...

Нас спасла расторопность и огневая мощь двух магов. Бывший Мудрец и его подручный огнем и льдом перебили треть мышей, обратив остальных в бегство. Снова сбившись в тучу, стая крылатых тварей унеслась вглубь подземелья и вскоре скрылась из виду.

— Летучие мыши,— гневно оскалился Айс. Вытирая окровавленное лицо...

...и тут же охнул, а из его груди будто выросла вибрирующая стрела.

Мы, не сговариваясь, бросились в рассыпную, когда по камням застучали новые стрелы. Лишь спрятавшись за глыбой у дороги, я осторожно выглянул и заметил лучников, разместившихся на галерее, нависавшей над проходом, к которому мы направлялись. Точнее, их черные силуэты, время от времени выраставшие над укрытием. Некоторые стрелы и вовсе летели из темноты. Поэтому я не мог с уверенностью сказать, были ли это местные жители, которых мы не обнаружили в самом городе, или такие же как мы авантюристы, позарившиеся на сокровища Прогрессоров.

Гудерен и маг, имени которого я до сих пор не знал, огрызались магическими снарядами. Мудрец пускал шары с руки, а его помощник использовал жезл. Нашлась работа и для арбалетов наших силовиков. Правда, сказать точно, насколько удачна была их стрельба, было невозможно. Противники, если и умирали, то молча.

А потом из самого прохода появились люди, вооруженные мечами и копьями. Гудерен поджарил одного из них огненным шаром, а тот, объятый пламенем с ног до головы набросился на Грома, вынужденного покинуть свое укрытие. Он с ходу попытался проткнуть копьем нашего командира, но Гром подставил щит, ловко крутанулся, оказавшись слева от противника, и размашистым ударом перерубил ему шейные позвонки. Продолжавшее полыхать тело упало на камни и лишь после этого замерло.

Мы бросились на выручку Грому, которого атаковало сразу несколько противников.

Лишь оказавшись лицом к лицу с одним из них, я понял, что это были местные. Их выдавала мучная бледность, а у некоторых кожа и вовсе была прозрачной в прямом смысле этого слова. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть волокна бескровных и таких же полупрозрачных мышц и кости, будто бы изготовленные из стекла. Уверен, не будь на них одежды, мы могли бы разглядеть и их внутренние органы.

Я налетел на противника, пытавшегося зайти к Грому со спины, врезался в него щитом, сбил с ног, и тут же оказался рядом, пытаясь добить. Но мой меч как-то слишком легко прошел сквозь его тело, словно то было соткано из воздуха, и звонко ударил о камни. Он воспользовался моментом и снизу вверх, под щит, вонзил свой клинок мне в живот по самую рукоять. Но я при этом не почувствовал никакой боли, да и Камни Крови, покрывавшие мой доспех, продолжали сиять, никак не реагируя на удар.

Что за хрень здесь творится?!

Абориген опомнился первым, оттолкнул меня ногами назад, а сам легко вскочил на ноги... и тут же лишился головы, снесенной мечом Охотника.

— Спасибо,— поблагодарил я его, и мы вдвоем ринулись на аборигенов, теснивших к скалам Грома.

Местные были слабыми бойцами. Сразу видно — недоделки. Разрабы построили город, создали музей, даже позаботились о его охране, но над обитателями подземелья они только начали работать, когда в Альтиндоре произошло Затмение. Поэтому люди у них получились безликими, незавершенными и наделенными лишь зачатками разума. Они не были безнадежно глупы и, возможно, лет через пятьдесят достигли бы определенных высот развития. Но сейчас им не хватало ни ума, ни навыков справиться даже с остатками некогда сильного отряда. Гром и его напарник валили местных пачками, Гудерен не подпускал к себе, то подмораживая неприятеля, то осыпая его молниями, то обжигая огнем. Даже Ас, безобидный и совсем не воинственный Ас, таская за собой тяжелый неудобный щит, умудрился заколоть своим стилетом парочку аборигенов.