Злобная игроманская бродилка-2

И правда, но...

— Всех гаргам не поднять в воздух, максимум два десятка охотников. Остальных что кидать на корм акулам? Не годится. — сердито возразил я. — Не правильно это, не по понятиям.

— Эк, вас тюремный фольклор затянул, — восхитился Семь сорок. Век свободы не видать. Не верь, не бойся, не проси. Но я предложил не спасаться, а прибить рыбок. Для летучих каменюк акулы не противник.

Я аж стукнул себя по лбу от досады, что сам не придумал такой хороший вариант:

— Хитрец, пристукни водоплавающих... но нежно. Так чтобы плавники и мясо не испортить— пожарим шашлык, когда выберемся на берег.

Акулы были идеальными хищниками и очень хорошими бойцами... но в воде.

Против летающих каменных горгулий, да ещё и работающих в команде, они действительно оказались бессильны.

Один крылатый воин в пике сверху засаживал в акулью спину когти и поднимал хищную рыбу над водой, а второй разделывал зубастую беспомощную тварь на нужные в народном хозяйстве запчасти. Гарги работали очень быстро и качественно. Водные хищники только успели скушать всего двоих охотников, прежде чем последнюю из них превратили в филе.

Народ громко порадовался успеху горгулий, кроме бедолаг что вылетели в трусах из точки возрождения. Смерть в пасти напоминающей циркулярную пилу не самый приятный жизненный опыт.

-Интересно, а здесь бывают штормы и торнадо? — спросил тот же самый голос, что и про акул.

На чистейшем голубом небе не было ни облачка. Но через минуту на горизонте появилась чёрная туча. Она быстро увеличивалась, подумал сильный ветер.

— Я понял, — громко и вдохновенно воскликнул Семь сорок, — очень интересное явление. Этого пессимиста утопите, а лучше зашейте ему рот проволокой, чтобы не накликал беду. В этом мире нет ни штормов, ни торнадо... и даже ливней сильных не бывает.

Тёмная клякса на горизонте стала потихоньку рассеиваться.

Мойша радостно захлопал в ладоши, затем достал из мешка книгу похожую на Тору, открыл её на первой попавшейся странице, затем уверенно ткнул куда-то влево:

— Там через два километра и полчаса плавания нас ждет большой остров с песчаными пляжами, родниками с ключевой водой, обладающей целебными свойствами и кокосовыми пальмами.

— Может быть там ещё и туземки с большими сиськами? — спросил кто-то с радостным недоверием.

Семь сорок сверился с книгой и возвестил:

— Есть аж три вида: с большими, средними и маленькими, на любой вкус. Белокожие и смуглые, брюнетки и блондинки. Рыжие и каштановые.

— Откуда знаешь? Скорее всего там нас ждут кровожадные дикари, которые захотят сожрать сыры... — принялся вещать пессимист-заклинатель акул.

Мойша сделал несколько пассов руками и тот онемел, так как невидимая рука зашила ему рот суровой ниткой

— Сутки походишь молча без нытья. Иначе клянусь великим Соломоном я тебя превращу в слизняка. А знаю я это из величайшей из волшебных книг написанных великим Ибн Абду Рахманом, архимагом тризеркального баронства. — Некромант потряс своей книгой. — Те кто хочет твердую почву под ногами и любвеобильных туземок — плывите за мной. Кто хочет сгинуть с этим немым полудурком, оставайтесь здесь.

И гордо полетел на ковре-самолете к суше и приветливым красоткам.

Народ поплыл за ним, при чем внезапно онемевший пессимист греб бодрее остальных. Прав Мойша или нет, но здесь в любом случае ловить было нечего.

Кроме акул.

— Кстати, парни — громко крикнул Семь сорок. — Волшебная книга говорит, что хищных рыб больше нет. На много километров. Одни окуни, да карпы.

На лице пессимиста возникло скептическое выражение, но зашитый рот помешал ему высказать противоположное мнение.

Как ни странно через минут десять нашего бултыхания в водичке вдали на горизонте действительно показалась суша. Охотники с энтузиазмом прокричали в честь премудрого Мойши " Гип-гип, ура", от чего упитанный некромант надулся от гордости словно жаба.

Лишь на лице заклинателя акул было написано, что наверняка живут на необитаемом острове кровожадные дикари с копьями и страшными рожами. И ничего хорошего от такой встречи ждать не стоит.

Как ни странно, но он глубоко ошибся. На белом песчаном пляже, похожем на рекламу экзотического курорта и в самом деле толпились девушки топлесс на любой цвет и вкус. Они приветливо улыбались и в руках вместо копий держали чаши сделанные из кокосовых орехов, наполненными какой-то жидкостью.

Один из охотников плывший самым первым радостно закричал "Вода! Как же я хочу пить!!!" И стрелой пролетел последние метры до ближайшей красотки, рванул из её рук кубок, выпил залпом его содержимое и завопил:

— Это не вода, клянусь святым Николаем, это гораздо лучше — чистейший тростниковый ром, амброзия, нектар богов.

Услышав такое, народ на всякий случай поднажал в заплыве, потому что а вдруг на всех не хватит выпивки и красоток?

Лишь пессимист держался немного позади. Видимо решил подождать пока его глупые коллеги сдохнут в мучениях от без сомнения отравленной выпивки, предложенной коварными красотками.

Я же смерти не боялся, а ром после одной интересной операции на Кубе вообще стал одним из моих самых любимых спиртных напитков, да и тамошние смуглые страстные девушки тоже пришлись по вкусу. На берегу ко мне как к рейдлидеру устремились сразу четверо прекрасных аборигенок ... впрочем они с испугу побросали кокосовые сосуды и спрятались за спины подружек.

Свистящий шёпот сзади прояснил причину столь странного поведения:

— Ну что за герои нынче пошли — стоит оставить на минуту, а он уже по бабам поскакал, жеребец.

Я обернулся и слегка вздрогнул — там стояла На-ше-ри с грозной улыбкой в тридцать два клыка.

— Вообще-то меня жажда замучила... в смысле выпить хочется, — решил я попробовать оправдаться. Лететь на респаун как-то не очень хотелось.

— Бери пару сосудов ... тех что с алкогольным содержимым... и пойдём лечить тебя от жажды в укромное место, ... Последнее слово было настолько непечатным, что система отказалась его переводить, заменив "пи-пи-пи".

Я не возражал. Если не получается развлечься с другими девушками в силу сложившихся отношений с некой клыкастой леди, то пусть она и спасает от воздержания так часто насколько это возможно. Чтобы на других не осталось ни времени, ни желания.

Девушки разбирали охотников и тоже тащили их в бамбуковые шалаши с целью оказания более тесного и глубокого гостеприимства.

При чем некоторые шли парочками, каких-то везунчиков вели сразу две-три красотки, а некоторые оригиналы обнимали вдвоём одну подружку.

Слегка подвыпившего Мойшу тащили сразу две блондинки чем-то похожие на его супругу, он слегка упирался, говоря, что не может и женат, но готов дать урок прикладной некромантии. Девушек это совершенно не пугало, и наверное зря. Маг смерти навеселе не самая лучшая компания на пикнике. Ведь Мойша неутомимый исследователь. А ну как возьмётся делать из них големов по примеру своего пражского родича?

Впрочем, о возможной печальной судьбе аборигенок подумать как-то не удалось.

Мы с На-ше-ри вломились в чей-то шатер, выставили его обитателей на улицу и занялись тем что иногда называют битвой на подушках. Учитывая что постель в этом тропическом раю была из бамбуковых прутьев, сражение вышло захватывающим и жёстким.

Исцарапав мою спину, руки, грудь, нанеся урон до трех четвертей жизненной энергии, вампирша немного простила мне нечаянную интригу с джиннами женской формации.

— Всё мужчины сволочи, но по крайней мере ты не слизняк... — сказала она довольно и вдруг впилась губами в мою вену, больно прокусывая и глотая кровь.

Я лишь огромным усилием воли погасил обработанный годами мышечный рефлекс и не стал сворачивать ей шею. К тому же система просигнализировала о получении нового бонуса: " Вы испытали любовь вампирши демонов. Вы становитесь имунны ко всякого рода темным проклятиям (иммунитет не распространяется на светлые благословения вроде " Желаю тебе стать особо праведным в результате сильно мученической смерти".

" Пользуйся этим достижением, презренный читер, пока мы не найдём и не потрем этот баг. Администрация."

Когда мы наконец вышли из палатки ( а произошло это не скоро, так как быстро вампирские баффы не вырабатываются) то наткнулись на процессию местных барышень, каждая из которых держала в руках кокосовый сосуд с ... кровью.

-Какие умные девочки, — восхитилась вампирша. — А я как раз собиралась подкрепиться. Лучше было бы конечно схарчить молодых здоровых самочек, но кровь отданная добровольно тоже очень даже неплохо. Дорогой, ты лучше погуляй пока я питаюсь, а то вы люди такие впечатлительные и ранимые... и ... если кто-то ляжет под него — сожру с костями. — На-ше-ри издала рык способный напугать даже носорога, которому как обще известно вообще плевать на всех.

Пока вампирша в одиночестве вкушала свою кровавую трапезу я решил тоже подкрепиться и пошёл к ближайшей роще плодоносных пальм.

Там я обнаружил Мойшу, который задумчиво изучал местную флору. Пальмы были просто на загляденье и радовали крайним разнообразием плодов: бананы, ананасы, яблоки, клубника, на некоторых даже висели ароматные маринованные огурцы.

— Молодой человек, вам ваше зрение ничего странного не демонстрирует? — спросил он весело.

— В реальном мире я бы сильно удивился, но здесь в игре все предельно логично. Зачем рисовать отдельную пальму под огурцы когда можно их отобразить на соседней с ананасами ветке? — я пожал плечами.

— А то дерево вам не кажется немного странным? — он показал на... ель увешанную колбасой. Сервелат, краковская, ветчина...

— Хммм, а на вкус она как в российском провинциальном гастрономе тоже с привкусом дерева?

— Нет, очень даже приличная, я пару плодов отведал— вкус мяса и даже без химии. В общем подлый обман вкусовых ощущений. Ведь каждый российский гражданин твёрдо знает, что в колбасе мяса нет и не должно быть. А как вам то чудное творение местной природы?

Он показал на березку, на которой вместо листьев покачивались бутылки водки, коньяка, рома, виски...

От столь потрясающего прекрасного зрелища я аж дар речи потерял.

— Как в раю для алкоголика, который принял мученическую смерть от паленой водки. Мне наша игра начинает нравиться.

Некромант усмехнулся.

— Пока вы предавались извращенному акту некрофилии парни нашли на том краю острова пятизвездночный отель по системе " all inclusive ", где все номера президентские и ... — тут Мойша слегка скривился... — на халяву, то есть бесплатные.

— Разве вы как одессит и представитель богоизбранного народа не любите халявы? — удивился я.

— Мой дорогой русский знакомец, вы немного не видите разницы между бережливостью и "больно, зато бесплатно". Мы евроодесситы как умные в квадрате люди немного знаем, что халява бывает только в виде сыра, да и тот в устройстве для ловли серых хвостатых тварей. Это вы придумали концепцию "Поля чудес внутри Третьего транспортного кольца " и все ждёте манной каши прямо с облаков. В этом созданном Богом мире нам даже землю обетованную пришлось заслужить. — Семь сорок разразился речью во время которой бурно размахивал пухлыми руками.

— Значит вы принципиально не стали себе брать номер в отеле? — я усмехнулся.

— Не стал... — запальчиво заявил Мойша, — я занял весь верхний этаж. Если деньги лежат под ногами — великий грех их пачкать грязными подошвами. Долг всякого разумного человека нагнуться и сохранить их для обеспеченной старости и потомков.

— Кстати, а как там уроки прикладной некромантии? — вспомнил я про девушек, тащивших Мойшу в романтическую тень пальм.

— Успешно, — улыбка некроманта выглядела несколько зловеще. — Местные обитатели удивительно пластичны. Я обзавелся парой десятков хороших кукол. В будущем пригодятся.

Я озадаченно почесал затылок:

— Иногда вы меня пугаете, товарищ чародей. Местные, конечно, кусок программного кода, но у них ведь есть псевдоличность... наверное...

— Наивный чукотский юноша, вы поменьше уделяйте времени на труположество и побольше оставляйте на тренировку своих хиленьких мозгов. — Рассмеялся Семь сорок. — Вас в этом мире ничего не удивляет?

Я напряг свои хиленькие мозги:

— Как-то больно все хорошо... правда сначала были акулы и чуть не начался шторм...

— Оба события предрек умник с зашитым ртом, — хмыкнул барыга. — Я его усыпил, уменьшил и в мешок спрятал. Зачем в мире где исполняются любые желания подобные горевестники?

Я решил проверить предположение Мойши.

— Хочу бутерброд с запрещенными латышскими шпротами, — заявил я деловито в окружающий мир.

— Вы русофоб, батенька, чем вам родные отечественные калининградские не угодили? — возмутился Семь сорок.

— Тем что их и так в каждом магазине полные полки, а импортные продаются только из под полы.

— Так наши же не шибко хуже. — продолжил выдавать патриотические доводы некромант.

— Зато те импортные. И запретные. Сами же знаете запретный шпрот... в смысле яблок... плод сладок.

Пока мы припирались, на ближайшей пальме выросло несколько бутербродов с белым хлебом, маслом и запретным для каждого честного россиянина продуктом. Правда злые языки поговаривали, что для себя некоторые чиновники оставили возможность вкушать эту гадость. Но благодаря несгибаемой воле этих товарищей ни заморские продукты, ни счета в загранбанках , ни недвижимость во вражеских странах не смогут отвратить их от любви к Родине. Это простой обычный гражданин, отведав ненашенского пармезана, может захотеть вступить в зловредный блок НАТО, а наш чиновник, даже скупив полМанхеттена, — никогда не перестанет любить русские березки!

За свою собственную стойкость я не опасался, а потому сорвал необычный плод с пальмы и схрумкал бутерброд.

Мойша посмотрел на меня не одобрительно, мол, питание идеологически чуждой пищей до добра не доведет, и тоже сьел бутерброд, после чего со смущением признался:

— Наша она конечно не хуже, но ихняя почему-то вкуснее. С чего это?

Либераст сказал бы что потому что у наших руки растут из ж..., но я был патриотом:

— Эффект запретного плода. Странное свойство человеческой психики — желать только недоступного. Вы говорили что это мир исполняющий любые желания? Мойша кивнул и с явным удовольствием зажевал ещё один бутерброд с вражеской рыбкой. Латышская шпротина наш лютый враг, но кто сказал что мы боимся врагов?

Я озадаченно почесал затылок:

— Если подумать, то это чрезвычайно опасная игрушка, ведь человек существо странное, свои мечтания и желания совсем не контролирующее. А вдруг кто-то захочет с Годзиллой поиграться? Надеюсь вы уже довели до сведения персонала что здесь вредно предаваться мечтаниям? Хотя с другой стороны у нас точка возрождения с собой... — Я на всякий случай кинул взгляд на берег где мы её оставили. Все было хорошо, никуда не делась. Вокруг купели воскрешения редкой цепью стояли големы, в воздухе лениво махали крыльями гарги, на песочке в тени огромной раскидистой пальмы дремал-медитировал эльф, которого не смогли искусить ни доступные девки, ни выпивка, ни импортная еда.