Gamemaster, часть 2.

— Сэм, мы так всех погубим, нужно что-то предпринять! — Сварг травит своего Проглота на ближайших тварей, параллельно смотря на меня обеспокоенным взглядом.

— Спокойно, прорвемся! Веди людей вперед! Моя группа — ко мне!

Я дал команду своей группе — единственному, что останавливало погань на пути к своей цели, переместиться назад. Криста обновила баффы, и мы бросились в последнюю атаку, отвлекая тварей на себя, давай простым людям небольшую фору, чтобы они успели добраться до воронки, прежде чем она захлопнется.

Тварей было немного, всего штук тридцать, но это были преимущественно шаксы, гарши и упыри — все ужасно шустрые и подловить их, когда вокруг тебя носится таких целая толпа, невероятно трудно. Тетива на луке Харви щелкала практически непрерывно, с поразительной скоростью опустошая колчан. Поочередно я, Корд, Эл или Дрозд выступали на шаг вперед и рубили, кололи и резали подошедших слишком близко тварей. Наконец, когда кольцо вокруг нас сжалось до предела, я применил Лесной Плющ, и все решилось в считанные секунды. Большинство поганцев оказалось обездвижены и это решило исход дела. Оставшийся десяток выживших мобов в страхе отступил, решив не связываться с такой зубастой добычей, и вернулся к трупам тех людей, кто погиб раньше. Мы, наконец, смогли вздохнуть свободно.

Мы успели. На таймере еще пять минут работы портала, а мы уже у подножия скалы. Измотанные до предела люди карабкаются по ступеням вверх, помогают друг другу и проходят сквозь воронку один за другим. Я дал себе возможность немного расслабиться. Мои нервы, натянутые, словно гитарные струны, со слышимым дребезжанием стали давать слабину. До воронки из сорока двух человек, вышедших из пещер, не добрались девять. Страшное соотношение, и я вновь чувствую свою вину. Можно ли было избежать таких потерь? И сам же себе откровенно признаюсь — нет, нельзя. Слишком мало тех, кто мог защищаться от погани и слишком большой балласт, в виде ослабевших женщин и детей. Да и мужчины, которые до попадания сюда даже оружие в руках толком не держали — огнищане и селяне, в основном, все вымотаны застенками ренегатов, что тут скажешь. Всех сносных вояк Джун отбирал первыми в свои ряды. Если бы не этот забег на выживание, возможно из Дажь не выбрался бы никто из них. Ладно, чего уж теперь, живое — живым, мертвое — мертвым.

Я стою на вершине утеса наблюдаю за тем, как ручеёк людей вливается в воронку портала. Рядом Сварг, Криста, Баюн, Эл, Корд, Харви и Дрозд — все те, благодаря кому все эти люди смогли добраться. Отправляю волхва и ворожею, да и барда с ними, чтобы они прикрыли эту толпу с той стороны. Кто знает, что сейчас твориться в Кургане. Волхв со своим Проглотом не подкачает, я уверен. Баюн, сперва хотел дождаться меня, но я был непреклонен и все споры пресек на корню. Нечего тут. Следом за ними ныряют Харви и Дрозд. В портал втягиваются последние из оставшихся беглецов.

Тут я вспоминаю кое о чем и хлопаю себя по лбу.

— Эй, Эл! У меня для тебя подарок!

— Правда? Что, прямо сейчас? — может она и права, но у меня, почему-то такое чувство, что я должен сделать это здесь и прямо сейчас.

Вынимаю из рюкзака яйцо Призрачного Ткача и протягиваю ей.

— Активируй!

Эл послушно жмет нужный раздел в контекстном меню, паучье яйцо вспыхивает пучком яркого света и на ладони у нее появляется полупрозрачный, словно стеклянный, паучок, прикрывая ее своим телом почти полностью. Даже при всей моей нелюбви к этим членистоногим, нельзя не признать, что конкретно этот паук довольно красив и необычен. Хотя, я думал, что он будет побольше, если вспомнить его мамашу. Может с набором уровней подрастет?

— Ути, какая прелесть! Сэм, что это? Откуда ты взял это чудо? — удивление и умиление Эл таково, что я не могу сдерживать улыбку — сюрприз удался. Она точно ненормальная, какая девушка так реагирует на пауков? Впрочем, может именно своей "ненормальностью" она меня и взяла, кто знает?!

— Это твой питомец. Приглядывай за ним хорошенько, и он вырастет большим, сильным и красивым!

Лицо Эл нужно видеть. Я незаметно делаю скриншот. Наверное, это лучшее, что со мной произошло с момента попадания в гребаный Бэквард.

— Что, правда? Правда-правда? Я могу его взять?

— Он уже твой, ты же дала ему появиться на свет. Следовательно, этот красавчик теперь принадлежит тебе!

— Он такой милаха! Вы только посмотрите, какие у нас глазки! Целых восемь. Назову тебя Глазастик! Всегда мечтала о чем-нибудь таком — Эл переворачивает ладошку, наблюдая за тем, как призрачный паук переползает по ней снизу вверх — Но как ты угадал?

Многозначительно и загадочно усмехаюсь ей в ответ.

— Интуиция, конечно, как еще-то?

— Спасибо!

Эл, нет — Лера, та самая прежняя Лера, оставленная мной далеко позади, закрытая в самом дальнем уголке моего сердца, за заколоченными дверями, подходит ко мне в упор и тепло, как раньше, целует меня в щеку. В груди разливается предательское тепло, и я замираю, наслаждаясь моментом. Забегая вперед, нужно сказать, что если бы я в эту секунду отвлекся на происходящее вокруг, то смог бы избежать огромного количества проблем. А может, и не смог бы.

Я одергиваю себя. На таймере полторы минуты времени. Поговорить можем и после.

Оглядываюсь вокруг — на вершине только я, Эл со своим новым питомцем и Корд, который деликатно стоит в сторонке. Все остальные уже на той стороне.

— Ладно, народ, нам пора на ту сторону. Эл, твой черед.

Счастливая Эл кидает на меня последний взгляд, полный благодарности и ныряет в портал. Киваю Корду:

— Теперь ты!

— Ага!

Я оборачиваюсь, чтобы в последний раз окинуть взглядом эти серые скалы, где мне довелось пережить так много, где я встретил столько хороших и не очень людей, да и не только людей. Смотрю на привычное багрово-серое низкое небо, и глубоко вздохнув, поворачиваюсь к воронке астрального разлома. И непонимающе утыкаюсь взглядом в хмурого Корда. Почему он еще здесь, портал отсчитывает последнюю минуту работы?

— Прости, но ты не можешь пойти с нами! — в голосе злость и насмешка — Я не могу тебе позволить!

— Чего?!

И тут же свет тысячи солнц вспыхивает у него в ладони. Вспышка! Я ослеплен на десять секунд, ничего перед собой не вижу. Чувствую мощный толчок в грудь, а дальше тело охватывает ощущение падения. Твою мать! Подгибаю колени к груди, принимая позу эмбриона, и мысленно утапливаю Истукана. В следующее мгновение мое тело каменным ядром вбивает в песок и пепел выжженной земли Дажь.

Истукан спал почти сразу после ослепления, благодаря ему я ничего себе не сломал, упав с пятнадцатиметровой высоты. Но сейчас это последнее, что меня беспокоит. На таймере тридцать пять секунд. Я словно ужаленный вскакиваю и карабкаюсь наверх по каменным ступеням со всей скоростью, которая мне доступна, обрывая ногти об расщелины и трещины на поверхности черного базальта.

— Ничего личного, Сэм. Я не дам тебе забрать ее у меня! Она тебя не любит! Она — моя! ОНА БУДЕТ МОЕЙ!!!

Полубезумный голос этой падлы доносится с вершины черного утеса, по стенке которого я карабкаюсь, словно дикая белка. Пятнадцать секунд!

Вот ведь сука! Этот урод специально поджидал удобного момента. Ублюдок, тварь, мразь! Я же чувствовал, что с ним что-то не так, я знал это! Теперь понятно, как я "упал" в Логово. Это же Корд шел рядом, и он наверняка знал, что окно пространственного кармана именно там! Это он меня подтолкнул и поставил подножку, к бабке не ходи! И его мотивация теперь становится понятной. Перед моим лицом проносится выражение его лица, когда Эл, там, на болоте, при встрече приобняла меня. Да и после — когда я пришел к пещерам, я четко видел его раздражение. Просто из-за спешки не придал этому большого значения. Ну, нет, гнида, я тебе не позволю! Я вырву твой лживый язык вместе с руками и ногами и буду смотреть, как ты подыхаешь в луже крови, дай только добраться до вершины. Скорее, ну скорее же, осталось совсем немного. Пять секунд!!!

Я влетаю на площадку, чтобы увидеть, как силуэт Корда ныряет в воронку и исчезает в ней. Огромным прыжком я кидаюсь к астральному разлому, распластавшись в воздухе, в последней надежде успеть пройти на "ту" сторону. Словно в замедленной съемке, я вижу как прямо перед моим носом, мигнув напоследок красным, тухнут рунические контуры, астральная воронка растворяется в воздухе без следа. Не успел!

Глава 8. Вопросы и ответы.

20:12, 22 апреля, 2047 г — восьмые сутки после дня "Ч". Центральная часть "Лабиринта Стража". Одинокая скала.

Увидев закрывшийся портал, я словно рухнул в темную, непрозрачную воду. Опустошение и беспомощность вытеснили злость и гнев, обуявшие меня прежде. Я тупо опустился на серый камень прямо там, где стоял и выпал из реальности. Не знаю, сколько конкретно времени прошло, для меня оно словно вдруг остановилось. Вся физическая и эмоциональная усталость, копившаяся во мне за последнее время, укутали вяло текущие мысли как густая, черная смола, подавляя всякие желания и позывы, оставив внутри пустоту и безразличие ко всему. Я апатично сидел, не двигаясь с места, всем естеством ощущая собственное бессилие. Ощущение, что даже пальцем не смогу пошевелить, будто бы сама тяжесть этого мира свалилась на мои плечи, как если бы я был мифическим атлантом.

Если задуматься, то единственный виновником всего произошедшего, был один лишь я и мое тотальное нежелание замечать очевидных недобрых симптомов. Я настолько был ослеплен своей радостью, от того, что нашел, наконец, Эл, что полностью проигнорировал все череду тревожных звоночков, прошедших в отношении Корда. Разбираясь по чесноку, от него как раз и следовало ожидать какой-нибудь подлости, стоило лишь чуть внимательнее приглядеться к тому, что он говорил и как он себя вел. Просто я не придал этому особого значения и недооценил масштабы происходящего. С другой стороны, круговерть событий, начавшаяся с появлением Эл, не оставляла много времени для размышлений. Но все же, все же... Это совсем на меня не похоже. Я, тот, кто всегда страховался и трижды перестраховывался, чья параноидальность уже стала именем нарицательным среди моих знакомых, тут повел себя как глупый и неосмотрительный ребёнок. Так что, единственный человек, к которому относились все мои проклятия, это я сам. У меня на руках была информация, которая позволяла подготовиться к неприятностям, но я проигнорировал ее с твердолобой настойчивостью, предавшись своей радости от встречи с Лерой. Выговор мне с занесением в челюсть, за идиотизм.

Как иголка мой мозг пронзила внезапная мысль, настолько же беспощадная и жестокая, насколько логичная и очевидная. Да, все верно. Я и правда редкостный дуболом. С того самого момента, как память моя идентифицировала Эл и МОЮ Леру, все что я делал — лишь просто гнался за миражом прошлого. Гнался оголтело и бездумно, не желая смотреть правде в глаза, запрещая себе даже думать на эту тему. Так глупо... Я без раздумий отверг объективную реальность, убедив себя, что стоит лишь мне воссоединиться с Эл, как все станет как прежде, встанет на круги своя, вернет мне то давнее ощущение теплоты и спокойствия, согревавшее меня, когда мы были вместе. И эти же чувства, позднее превратились в огромный камень, утянувший меня на самое дно, в темнейшую тьму и мрак, когда я остался один. Как каторжник, прикованный к гире, я был прикован к своему прошлому, не мог уйти от него, и бежал за ним, в безуспешных и бессмысленных попытках вернутся туда, где был счастлив когда-то бесконечно давно. Но правда в том, всё, что связывает меня с Лерой, все эти цепи прошлого и груз воспоминаний, вся моя привязанность и любовь к ней существуют лишь внутри моей головы. Для Эл нынешней я лишь случайный знакомый, волею судеб, оказавшийся на ее пути. Нет, она, вероятно, и испытывает ко мне какие-то дружеские эмоции, быть может, даже благодарность и признательность, за то, что я пришел за ней сюда, но не более того. И это лишь слегка дружелюбное отношение, я никак не мог принять, пытаясь в нём увидеть то, чего там и в помине не было. Словно обессиленный путник, умирающий от жажды в пустыне, я раз за разом полз к мнимому оазису на горизонте, который существовал лишь в моем воображении. Эл лишь слепок с себя прежней, тень Леры, практически другой человек, для которой я простой силуэт на фоне других людей. Все наши с Эл, нет — с Лерой, связи исчезли, растворились в потоке времени, оставив след лишь в моем существовании. Словно свет давно погасшей звезды, они продолжали ослеплять меня, мешая понять и принять очевидное. Прошлого не вернуть, его уже нет и думать об этом не имеет смысла.

От этой мысль мне стало так горько и обидно, словно я вернулся в тот злосчастный день, когда ее отец соврал мне о её смерти. Нечестно... это так нечестно! Кто-то безжалостный и беспощадный, не удовлетворившись тем, что вновь забрал её у меня, решил еще и растоптать самый дорогие для меня воспоминания о ней, уничтожив все, что было между нами.

Каждую минуту с того момента, как я понял, что она жива, я повторял себе снова и снова, что Эл обязательно вспомнит, вспомнит и восстановит нашу с ней связь, но так ли это на самом деле? Вспомнит ли она когда-нибудь? И если нет, то, что тогда? Что тогда?

Этот вопрос набатным громом вновь и вновь звучал в моей голове. А ответа на него у меня не было. Бессилие и страх перед собственной слабостью, вот что осталось, лишь это и больше ничего. Смогу ли я снова пройти весь этот путь, завоевать её сердце второй раз? Вероятнее всего да, смогу, ведь никто так не знает ее, как знаю я. Но даже если и так, смогу ли я жить дальше с мыслью, что все те чувства и эмоции, все наше общее прошлое, наполненное радостью и счастьем, останется лишь у меня одного? Смогу ли я отпустить своё темное прошлое, прочно пустившее корни в моей душе, и беспрестанно мучившее и терзавшее меня на протяжении нескольких последних лет, отбросить это и вновь стать самим собой, чтоб идти рядом с ней не оглядываясь назад?

Я не знал. Я почувствовал себя неизлечимо больным, последним шансом которого, была сложная операция. Операция, не дававшая никаких гарантий, которая равновероятно могла, как исцелить меня, так и убить, уничтожить стереть с лица земли. И теперь я отчаянно боялся принять единственно верное решение, боялся шагнуть навстречу неизбежному, чтобы выяснить, что меня ждет. Этот страх ранит, беспощадно впиваясь в душу. После тех страшных событий, я каждый день боролся с бессмысленностью и пустотой, утратив все мотивы и цели. И только сейчас я осознал, насколько сильно это повлияло на меня. Семена беспомощности и бессилия дали всходы, а их ростки подточили меня, прочно угнездившись внутри, вгрызаясь в мое "я" и разрушая его изнутри. Я отторгал действительность, закрывшись в себе, и так долго находился в темноте, что просто-напросто забыл, как выглядит солнечный свет. Забыл настолько, что теперь боялся его, прячась в ставшем даже каким-то уютным коконе собственной обреченности. Я просто-напросто приучил себя к этому состоянию и, в итоге, решил, что так и должно быть, что это нормально.