Том 14. Алисизация: воссоединение

— ...Я заполнила модулем пробел в твоих воспоминаниях, поскольку это казалось почти идеальным вариантом, но, полагаю, леность — не лучший для тебя вариант...

Юдзио не мог незамедлительно понять истинную цель, скрывающуюся за её шёпотом, частично обращённым к ней самой.

Пробел... другими словами, это значит, что часть воспоминаний Юдзио пропала, прежде чем его привели в эту комнату? Однако он совершенно не осознавал никаких пробелов в своём прошлом. Точно сказано, что он не заметил такого, поскольку это были "пробелы в его памяти", но мудрец Кардинал определённо упоминала об этом.

Фрагмент наиболее ценных воспоминаний цели должен быть изъят, чтобы ввести модуль благочестия. Обычно это относилось к воспоминаниям о человеке, наиболее дорогом для целевого объекта.

Припоминая тот короткий момент в скрытой Великой библиотеке, который произошёл будто бы век тому назад, Юдзио пробурчал про себя.

...Самый дорогой мне человек. Это Алиса Щуберг, которую прямо на моих глазах увёл Рыцарь Всецелого в тот день, восемь лет назад. С тех пор я ни разу не забывал про Алису. Я мог вспомнить её золотые волосы, сияющие в лучах солнца, её лазурные глаза, перекрывающие лазурь небес середины лета, и её искрящуюся улыбку, стоило лишь закрыть глаза.

...Это отлично от любви, но у меня есть партнёр, столь же важный для меня, как и Алиса. Загадочный юноша, которого я встретил два года назад на юге Рулид. "Потерянное дитя Вектора" с чёрными волосами и глазами, как у людей с востока. Мой ближайший друг, Кирито, который вытащил меня из деревни и направил меня к Центральному собору. Я всё ещё могу живо представить его озорную улыбку.

...Алиса и Кирито. Быть может, мне уже никогда не увидеть их улыбок. Но даже если я расстанусь с жизнью здесь, я никогда не забуду этих двоих вплоть до своего последнего мига.

...Я хотел вернуться с ними в деревню Рулид, когда Алиса вернула бы память... но у меня уже нет права желать такого. Меня, поддавшегося соблазну Администратора и направившего меч на тех двоих, что дороже мне всех остальных.

Когда его мысли вновь завихрились, глаза Юдзио едва затрепетали.

Он не знал, как Администратор расценит это, но она слегка наклонила голову и произнесла.

— Всё-таки он не совсем стабилен. Ничего не поделаешь, мне придётся синтезировать тебя снова. Можешь получить свою награду после этого, Юдзио.

Она беззаботно выставила вперёд правую руку.

Это могло быть отличной возможностью действовать, но в тот миг, когда кончик её тонкого пальца указал на его лоб, Юдзио испытал невиданный феномен. Всё его тело окоченело, и парализовался даже рот, не говоря уже о конечностях.

И в следующий миг...

Странное ощущение забегало по его голове, от лба до затылка.

Источник той холодной пульсации, ледяная игла, погружённая глубоко в его голову, оказался извлечённым, медленно, но с силой. Боли не было, но его взор заливался вспышками при каждом движении иглы, открывая ему вид на затуманенную картину.

Зелёные ветки скрипели на ветру. Изменчивый солнечный свет сочился сквозь деревья.

Под ними носились дети с лучезарными улыбками.

На небольшом удалении сияли в свете золотые волосы.

А рядом с ним трепыхались смолёно-чёрные волосы.

Юный Юдзио побежал вперёд и посмотрел направо. Но улыбку другого его друга детства утаила глубоко в себе белая полоса...

Явный, глубокий шок вытащил Юдзио обратно на тусклую кровать.

Странный объект вышел изо лба Юдзио, а его онемевшее тело выгнулось назад. Прозрачная треугольная призма, подсвеченная пурпурным.

Рыцарь Всецелого Элдри тоже повёл себя странно, когда похожая треугольная призма появилась из его лба в тот миг, когда он услышал имя своей матери во время битвы в розарии. Однако призма Юдзио оказалась больше, на ней был вырезан более сложный узор, а излучаемое свечение было сильнее.

От сильного удивления оттого, насколько огромный посторонний объект был введён в его голову, и от страха священных умений Администратора, способной на такие вещи, Юдзио попросту молчаливо смотрел на развивающееся действо.

— Да... тебе просто нужно вот так вот замереть...

Среброглавая девушка нежно прошептала и вытянула правую руку, медленно вытягивая фиолетовую треугольную призму из головы Юдзио. Мысли Юдзио поблекли в тот миг, когда инородный объект покинул его голову, и он обессиленно рухнул на кровать.

Первосвященник окинула ласковым взглядом треугольную призму, поддерживая её пальцами обеих рук.

— Этот модуль — улучшенный вариант, который закончен совсем недавно. Я пыталась вложить в него не только лояльность к церкви и ко мне, но и схемы для усиления твоего воображения. Ты сможешь немедленно применять силу воплощения, как только будешь синтезирован, даже без тех неэффективных тренировок. Это всё ещё ограничивается базовыми техниками, но...

Юдзио мог понять от силы половину слов Администратора.

Однако одна вещь представлялась яснее ясного. Треугольная призма, "модуль благочестия", завладел мыслями Юдзио, превратил его в Рыцаря Всецелого и заставил его навести меч на Кирито и Алису. Конечно, это он выбрал этот путь, но теперь он мог сыграть свою последнюю роль без влияния той поддельной лояльности, когда модуль удалили. Когда он подумал об этом, пульсация, что оставалась в ядре его разума и морозила его изнутри, также пропала.

Однако. Оцепенение всего тела, атаковавшее его в тот момент, когда Администратор направила в него палец, даже не думало исчезать после извлечения модуля. Он всё ещё не мог двигаться, хотя и желал.

Если бы я только смог двинуть правой рукой. Я бы схватил тот предмет на груди и махнул бы в Администратора, если бы только смог...

Юдзио отчаянно собрался с силами, глядя вниз с выгнутой дугой спиной, и бледная рука вновь потянулась к нему.

Он глядел на неё закатанными глазами, и высший священник, с модулем в левой руке, приблизилась к нему настолько, что их колени едва не соприкоснулись. Девушка потянула его голову к себе с нежной улыбкой, и Юдзио подался вперёд, не в силах противиться даже такой малой силе.

Положив голову Юдзио с обращённым взглядов в бок себе на согнутые ноги, Администратор погладила пальцами границу его волос и прошептала.

— Позволь мне вновь увидеть твою память. В этот раз я точно помещу это вместо твоих самых драгоценных воспоминаний. После этого твоя голова больше не будет болеть. И это не конец... ты навечно освободишься от того бессмысленного напряжения и мук, от голода и жажды.

Тонкие, бледные пальцы медленно опустились со лба к его губам. Оцепенение покинуло один только его рот.

Она убрала от него пальцы и скомандовала, показав чарующую улыбку.

— Теперь, проговори то искусство, которому я научила тебя ранее.

— ...

Губы Юдзио дрогнули, поскольку к ним, и только к ним, вернулась способность двигаться.

Туман покрыл собой память о битве на мечах с Кирито, включая время, непосредственно предшествовавшее этому, но три слова, что он тогда произнёс, играли живой чёткостью.

Remove core protection.

Он даже не приблизился к пониманию того, что означали эти незнакомые священные слова, но по крайней мере он был уверен в одном. Эта короткая фраза распахивала то, что охраняло человеческую душу, дверь, дарованную каждому человеку при рождении.

Вот как Администратор смогла беспрепятственно заглянуть в воспоминания Юдзио и вставить модуль благочестия в заранее подготовленный просвет. Тем не менее, по словам Администратора, "синтез" оказался нестабильным, и она вознамерилась повторить его.

Юдзио мог поддерживать в наличный момент собственное сознание, несмотря на риск, так что дверь в его душу, должно быть, вновь закрылась. Он не знал, закрылась ли она сама по прошествии времени или это Администратор закрыла её по какой-то причине. Однако Администратору требовалось, чтобы Юдзио зачитал те три слова, чтобы повторить синтез.

Если он зачитает их, его тело и сердце обратятся в того самого Рыцаря Всецелого, не позволив ему осуществить главную мечту, вернуть память Алисы.

Однако если он не сделает это, Администратор заметит неповиновение Юдзио.

В тот самый миг. Миг, когда первосвященник обнажил свою уязвимость, голая кожа могла предстать последней и лучшей возможностью. Он должен был каким-то образом двинуть правой рукой и воткнуть ту вещь в неё.

Первосвященник обездвижила Юдзио, всего лишь указав на него пальцем правой руки. И не только это. Он также не слышал её голоса, напевающего искусство, когда генерировался световой элемент, воспаривший вверх кровати.

Некоторое время назад Юдзио приметил похожую невидимую силу, использованную без зачитывания каких-либо слов, хотя и другого типа. Командующий Рыцарями Всецелого Беркули Синтез один, с которым он сражался в большой купальне на нижних этажах. С точки зрения Юдзио, герой древних времён, основатель деревни Рулид и его предок из далёкого прошлого, ударил его мечом на расстоянии, просто выставив руку.

И этим дело не ограничивалось. Когда он подумал об этом, он вспомнил мудреца из Великой Библиотеки, Кардинала, который закрыл проход, призвал стол и сделал множество других вещей единственным взмахом посоха. Мастера вроде них способны проявлять силу, эквивалентную священному искусству, всего лишь вообразив её.

Разумеется, Юдзио, который изучал священное искусство в академии ещё какие-то несколько дней назад, не мог сравниться даже с аскетичными учениками на службе Церкви аксиом, не говоря уже про Администратора и Кардинала.

Он должен был силой разума пересилить оцепенение, сковавшее его тело.

Кирито как-то сказал это. Нечто, имеющее определяющее значение в этом мире, вложило часть себя в меч. Можно лишь догадываться, насколько мощная сила разума мечника живёт в его мече, усиливая его атаки.

Если разум мог усилить меч, это также можно приложить к священным искусствам... нет, к любым действиям людей.

— Двигайся.

Пожелал Юдзио, размыкая губы и медленно делая вдох.

— Двигайся, прошу тебя, моя правая рука.

— Я наделал множество ошибок в своей жизни. Я не смог помочь Алисе, когда её уводил Рыцарь Всецелого, я не отправился к ней на помощь после множества лет, и я потерял свой путь, наконец оказавшись в последнем пункте назначения в своём путешествии; я должен искупить свою слабость.

— ...Д...

Изо рта Юдзио донёсся дрожащий, тихий голос.

— ...Д... ви...

Улыбка сошла с лица Администратора, смотрящей на него сверху. Её серебристые глаза сузились, поняв умысел Юдзио. Не было пути назад. Сила, собранная всем его разумом, сконцентрировалась в его правой руке.

Тем не менее оцепенение не собиралось спадать. Бесчисленные невидимые иглы пронзили все его пальцы и ладонь, словно не давая им двигаться. Он был готов раздробить свою правую руку на части, лишь бы это помогло подвигать ей хоть миг. Ничего страшного, даже если он больше никогда не сможет взмахнуть мечом. Так что, ещё совсем чуть-чуть...

— ...Дви... гай...ся!

Вот тогда он напряжённо закричал.

Размытое свечение окружило правую руку Юдзио, опущенную на простыни. Тёплое, нежное сияние, способное растворить всякую боль и муку. Потребовался лишь миг, чтобы растаяли ледяные иглы, пронзившие в его кости и плоть.

— ...Ты...

Администратор забормотала и подалась назад.

Однако к тому времени правая рука Юдзио уже сбросила оцепенение и нырнула в его рубаху, извлекая что-то, с чего свисала узкая цепочка.

Небольшой даггер, отдающий тёмным медным оттенком.

Сжимая его рукоять, он махнул им по белоснежной коже Администратора, выглядывающей из нисходящего выреза на груди её тонкого одеяния.

Он не мог промахнуться. Лезвие даггера измерялось какими-то пятью ценами, но цель, что находилась практически в пределах руки, не могла уйти из зоны поражения.

Однако перед тем самым моментом, когда игловидное остриё по-настоящему пронзило плоть Администратора, произошёл феномен, выходящий за самые дикие рамки его воображения.

Гаган!!! Прогремел удар, напоминающий гром, и возникли концентрические круги, образованные фиолетовыми мембранами с даггером в центре.

Эта сияющая рябь состояла из строк священных символов запредельно малого размера. Тонкие мембраны, казавшиеся слишком хрупкими, отвратили острый конец даггера.

— Ух!..

Мощная противодействующая сила помешала Юдзио, он сжал зубы и напрягся изо всех сил.

Даггер, что он держал в правой руке, был одним из двух, данных им мудрецом Кардиналом, каждому по одному. Хотя сами по себе даггеры не обладали хорошими атакующими данными, Кардинал могла направить свои священные искусства из изолированной библиотеки к тому, в кого он воткнут.

Даггер Юдзио был предназначен для того, чтобы погрузить в сон Алису.

А даггер Кирито был дан ему для победы над первосвященником Администратором. Вот только он использовал свой даггер на Заместителе Командующего Рыцарями Фанацио Синтез два, с которой они сражались на пятидесятом этаже собора, чтобы спасти ей жизнь.

Голос Кардинала, пронёсшийся через пространство, упомянул это в тот раз. (Вероятность, что Администратор в данный момент ещё пребывает в не пробуждённом состоянии, велика. Если вы достигнете последнего этажа до того, как пробудится та женщина, вы сможете справиться с ней без даггера), сказала она.

Однако было уже поздно. Раз она пробудилась, больше не было другого способа победить первосвященника, обладающего силой, эквивалентной силе Кардинала, кроме как имеющегося у Юдзио даггера.

Он вернёт воспоминания Алисы и вернётся в Рулид вместе с ней. Это было единственное желание Юдзио за долгое время. Однако он почувствовал, что не имеет права лелеять эту надежду теперь, когда он поддался речам первосвященника, надел броню Рыцаря Всецелого и наставил меч на Кирито (как и Алису), хоть это было и временно.

Способ искупления для него исчислялся одним.

Отказаться от себя — пожертвовать собой ради большего добра, нежели ради собственных желаний; вот и всё.

В нежном возрасте одиннадцати лет Алису забрали из её родного места и тренировали как рыцаря, запечатав воспоминания.

Несмотря на незапятнанную жизнь, Тейзу и Рони унижали другие аристократы, пользуясь своими привилегиями.

Он потратил бы остаток своих сил, чтобы сокрушить эту извращённую политическую систему. Даже если для сокрушения первосвященника понадобится его смерть, дни, что он провёл в путешествии до столицы из деревни и в академии, не пойдут прахом.

Даггером взмахнули с полной решимостью, но его задержали пурпурные мембраны, и он не достиг кожи Администратора. Тем временем первосвященник, по-видимому, не смогла предсказать действия Юдзио и дёрнулась туловищем назад, испустив резкий выдох.

Лёгкое таящееся негодование покоилось в широко распахнутых серебристых глазах.

Испытывая такой взгляд, Юдзио положил левую руку на правую и попытался вложить в даггер оставшуюся при нём силу.

— У... ооо!