Аден

При воспоминаниях об этом долбаном старике странно защипало в носу. Урод.

Это от пыли просто. Много её здесь. Вон, и в глаза насыпало.

Когда глаза привыкли к свету, Аден вошел в крохотную пустую комнату, сырую и с обшарпанными голыми стенами. Только справа в углу одиноко чернел деревянный сундук, или даже огромная шкатулка с резными боками и завитками странных угловатых узоров по краям. Ключ вошел в специальную прорезь без единого звука. Перед глазами вспыхнуло окно подтверждения, и Аден уверенно нажал "Да".

Доступны предметы...

Никогда не возникало соблазна взять себе какую-нибудь из вещей Рунна, хотя не раз бывало так, что Княжек доставал что-то из чужих вещей, долго вглядывался, оценивающе цокал языком и снова ложил обратно. На Адена и его наставника Рунн выделил по две ячейки из ста имеющихся, и когда бы они с Княжеком не пришли, всегда были уверены, что их доля пространства будет свободна, даже если самому Рунну нужно было место для своих диковинок.

Адену обычно нечем было занять обе ячейки. У него был лишь один предмет, который он хотел сохранить. Водяной пистолет из прозрачной пластмассы, сквозь которую был виден единственный поршень и две тонкие трубки, подведенные к нему. Пистолет можно наполнить любой жидкостью, даже ртутью, но в этом случае его непросто будет поднять и с двадцаткой в силе. Водой он стрелял не дальше десяти метров, но дорог был совсем не из-за своих ТТХ.

"Совсем как и тот, другой", думал Аден всегда, когда брал его в руки. Тот же размер и те же искажения при взгляде сквозь него. Он так же неудобно лежит в руке, имеет такой же ствол без прицела, даже клапан для заправки царапает мизинец в том же месте. Не было никаких сомнений, что для того, чтобы заполнить свалку мусором, разработчики не изголялись и брали за основу вполне существующие вещи.

Обычно пустая вторая ячейка, выделенная Адену Рунном, сейчас не была пустой. Её занимал свиток. Было очень странно держать в руках скрученный пережиток древности. Даже Аден знал, что любые заклинания передаются игроками при помощи магических книг. Это может быть одна страница с запечатанным на ней волшебством, или сотня, но заклинания нельзя использовать без книг. При передаче или продаже, страницы перемещаются из одной обложки в другую, от одного мага к другому, но, опять же, передача листов — это всего лишь анимация, вмешаться в которую невозможно. А тут свиток. Перетянутый дратвой, скрепленный бурой печатью свиток.

"Дар"

Принять? Да/Нет

И больше ничего. Ни описания, ни свойств, ни прочности. Почему это оказалось у Княжека, и куда делась связка арматуры, рулон нового плотного целлофана и обрез клейкой ленты? Где найденная Княжеком и из за проржавевших дырок похожая на шлем кастрюля, при воспоминании которой снова неприятно сдавливает грудь?

Долбанная кастрюля.

Со злости Аден ударил по подсвеченной панели, принимая неизвестный дар. По сути не было никакой необходимости что-то в своей жизни менять, да и страшно это, уходить оттуда, где прошла целая вечность твоей жизни, оттуда, где почти был забыт Мартин и остальные парни. И оттуда, где после месяца ожиданий любая мелочь напоминала о чем-то важном и навсегда потерянном.

Долбанная кастрюля.

Всё равно свалка больше ничего не сможет ему дать. Нужно идти к центру, там лезть во все щели, но разузнать все про путь на верх. На первом ярусе, говорят, можно даже жить, работать, не заботясь целыми днями о том, кого бы съесть. Княжек всегда хотел уйти, каждый раз, сидя на крыше недалеких останков полуразвалившихся домов, он рассказывал о лучшем мире наверху. Сначала это казалось Адену закономерным и самим собой разумеющимся, но недавно в голову пришла мысль, как Княжек мог говорить о других ярусах, если он был частью этой вселенной? Созданный для антуража NPC говорит о других игровых мирах? А Горсо? Он ведь тоже рассказывал, и часто. Хрень какая-то.

Вырвавшись из дум, Аден не сразу заметил, что свитка в его руке уже нет — рассыпался в труху без визуальных эффектов, которые так любят разработчики, без звука и даже системных сообщений. Только где-то в углу интерфейса появилась полупрозрачная квадратная иконка, при желании становящаяся совсем невидимой. Аден открыл окно характеристик, но там ничего не изменилось с последнего раза: окна и вкладки забиты миллионами знаков препинания, цифр и других всевозможных символов — любая информация об игроке скрыта системой и от него самого. Есть множество способов определить уровень основных характеристик, попросту забив до предела инвентарь, пробежав стометровку или вычислив из очков урона по мобам. Открывшиеся умения или профессии можно успеть заметить по окошкам всплывающей белиберды при определенных действиях, тем же способом можно определить прогресс навыков.

Сейчас было интересно узнать, что представляет из себя дар, как его можно превратить в опыт или сразу в еду, много еды, работать никто не любит, вот только иконка не откликалась ни на мысленные команды ни на попытки потыкать в нее пальцем. Способ активации мог быть запрятан в описании характеристик, навыков и умений, но... было одно "но". Весьма нечитаемое "но".

Неожиданно со стороны иконки донеслась вспышка яркого света непонятных оттенков. Сам значок подсветился, и теперь вместо висевшего до этого синего квадрата с кругом осталось висеть изображение руки с серпом, даже не изображение, а живая шевелящаяся миниатюрная ручонка с крохотным серпом. Зрелище было необычным, а от кажущейся силы костлявой руки еще и интересным. На мысленный посыл в этот раз значок откликнулся охотно, рука с серпом увеличилась до размера нормальной и повернулась той стороной, откуда были бы видны локтевые хрящи, будь конечность отрубленной. Вот только там не было свисающих кусков мяса или осколков костей, трубок вен и белесых сухожилий, казалось, что внутри под кожей нет совсем ничего... сначала казалось, но через миг было понятно, что и было именно так!

Немного пугающая перчатка призывно трепетала где-то на уровне обещания силы и всемогущества, рвалась к действиям и было в этом что-то знакомое и родное. Аден уверенно протянул правую руку, чужая кожа налезла без проблем, только в пальцах чуть застряла — схваченный серп словно приклеил к себе пустотелую кисть и держал так, будто вырос вместе с ней или сам её отрастил. Тут же все вещи вокруг подсветились как цели, и рядом с каждой при заострении внимания всплывало маленькое окошко с запасом прочности. Именно с ней — в одной строчке показывалось текущее и максимальное значение. Но обычно у бетонных блоков этой прочности разглядеть было нельзя, и у потока тоже... и у пола... и у сундука...

1000000/1000000

Это же сколько его нужно колотить, чтобы разрушить? А ведь у него еще и параметр брони, режущей урон, просто огромен. Но в голове раздавалось неумолимое "Бей! Бей и ничто не устоит!", рвалось наружу в бесконечно сильном стремлении воплотиться.

Все еще в прострации Аден вышел из каменного кармана, даже не взглянув в сторону закрывающегося хода. Он смотрел на свою руку, на которой плотно сидела чужая кожа, не мешая движениям, и тревожно не давая шевелить пальцами. Сама кожа потемнела, на ней появились почти черные прожилки и общий вид вызывал ощущение нездоровых процессов, вроде отмирания или уже разложения.

Отойдя подальше от завала, Аден как обычно выбросил ключ от сундука и дальше по дороге наверх занимался только тем, что рассматривал прочность всего вокруг, пока в поле зрения не попало чудовищное...

102 563 660/150 000 000

— Хм

Глава 4

Люби себя таким, какой ты спишь, Аден, люби себя таким, какой ты сыт, а остальное... всё блажь.

Жизнь на юго-востоке Разоренного идет не спеша, размеренно и в этом можно рассмотреть даже некую прелесть, если смотреть со стороны. Люди бродят уверенно, давно забыв о развлечениях и сосредоточив все внимание на прокачивании тихого шага, в глазах у каждого можно рассмотреть какую-то определенную цель. Игроки сюда приходят редко, хотя вселенную Разоренного заключенных от альтернативной и более казуальной отделяют всего две галочки в настройках подключения.

Репликатор в который раз разразился вспышкой, выстраивая из неведомых запасов биоматериала тело для нового игрока. Ниже среднего роста, в типичных для новичков обмотках тряпья, не надетого, а намотанного на тело, блестящий череп и задумчивый взгляд, настороженно высматривающий опасность из окружающего пространства. Новичок бегло окинул "предбанник" репликатора, босые ступни, руки, чуть подольше задержался на лоскутах, охвативших грудь, и снова вперился в ступни.

— Без одежды, без свободных статов, без пайки, без денег и даже без начального кве... кхм, ну, глобальный тоже пойдет, — бормотали еще не скукожившиеся от кислотных дождей губы.

Никто не увидел бы в опасливо озирающемся на входе новичке девушку. В настройках аватары Афата подкрутила все таким образом, чтобы не привлекать к себе внимания, но менять многого и не пришлось. Она и так была субтильной, местами слишком, что часто толкало друзей на шутки, но не обижалась уже давно, и вот как сейчас, находила свои плюсы.

— Добрый день, уважаемый! — Нежно пролепетала она первому попавшемуся НПС, однорукому, но выглядящему дружественно старику с бакенбардами и дулькой в волосах. — Не подскажите, в какой части Разоренного расположен ваш чудесный поселок?

Над безразличной неписью даже не высвечивалось имя, не то что иконка доступного задания. Старик ловко орудовал иглой, сшивая грубый брезент в конус и не удостоив собеседника даже взглядом. Афата подавила в себе порыв обматерить кусок кода, но вовремя напомнила себе, что режим хардкорный, стандарты свистят лесом... это ведь вообще может оказаться один из местных.

— Слышь, мужик, я где? — Спросила она прямо.

Тот лишь на миг остановился, чтобы взглянуть на отвлекающего, горько вздохнул и продолжил шить.

— Что я должен сделать, чтобы вы меня выслушали?

Однорукая швея осталась глуха к вопросу. И к следующему. И еще к трём. Афата спрашивала и спрашивала, подходя то так, то эдак, выдергивая из глубин памяти все стандартные и исключительные фразы для начала квеста, с помощью которых можно будет поднять репутацию хоть немного и спрашивать дальше уже о деле. Всегда есть какой-нибудь мелкий квест, квестик даже, чтобы завязать знакомство и от него плясать дальше. Чтобы пользоваться услугами кузнеца, например. При первом посещении он отправляет тебя за рудой, частями доспехов, к оружейнику или еще куда-то. Не важно, купишь ты все это, добудешь в шахте или оно выпадет с убитых монстров, — игра всем дает возможность выполнить поручение. Бывает так, что нужно принести ему обед от семьи, но просто так, без каких-никаких общих дел или знакомств к нему подойти нельзя. Вот и здесь нужно только найти ту ниточку, за которую потяни и диалог откроет путь к репутации. Её-то и нужно всего столько, чтобы узнать, где, в какой части города создалось тело. Печально, что самостоятельно этот момент отрегулировать нельзя.

И Афата старалась. Смирив гонор, что часто необходимо при разговорах с неписью, а иногда полезно и на людях, она пыхтела, но выдавливала из себя улыбку, пробуя различные варианты квест-старт-фраз. Когда она уже почти выдохлась и, не смотря на свой нулевой уровень, готова была избить это испражнение разрабской фантазии, старик отложил иглу, медленно свернул полученный то ли подвязной карман, то ли колпак, и ласково, добавляя неимоверную, просто оскорбительную порцию участия в голос, сказал:

— Деточка, тебе не кажется, что это просто неправильно — врываться в мою жизнь, да еще с такими выпученными глазищами?

Девушка не нашлась, что ответить.

— Скажи мне, веруешь ли?

— ...

— Да что я спрашиваю, конечно же не веруешь! Топаешь как стадо ротглинских ежей!

— ...

— Иди, босоногая, и приходи, помолясь! — Махнул однорукий в сторону десятиметрового шеста, торчащего из мусорной кучи в двадцати метрах от репликатора. — Поклонись алтарю тихоходов!

— ...

— Слушай, ты Адена случайно не знаешь? Не родственница? В смысле, его один-один звать, по последним циферкам, значца, это просто Каюль по-нашенски не тудысюдымсь, вот и кричит у котла "Аден-аден! Аден-аден"... нет? Тогда слушай легенду. Легендарный Мокасинонен Первый однажды нашёл тапок, да не простой... а легендарный! Он был махровый, серого цвета, чуть потрепанный прошлым хозяином и не любил выпивать, но когда он нашел этот тапок, от счастья загулял. Три дня он обладал легендарным сокровищем, и никто не мог услышать его поступь, он не оставлял следов, ибо шел он по воздуху как по тверди земной, мог становиться невидимым для врагов и не было ему равных в беге. Но у всякой легенды есть второе начало. Подвыпив, Мокасинон забрался на этот шест и повесил там свой тапок, чтобы не забыть, где его оставил. Мокасинона убили в тот вечер, однако живуч был старый бродяга и последней каплей своей жизни заклял сей тапок оставаться незримым для всех, кроме избранного, что в уроченный день и час станет его обладателем.

Последние слова Афата дослушала спиной, найдя зацепку для отращивания репутации и, чего уж греха таить, слово "легендарный" старик употреблял не один раз...

Безлюдная деревня после осмотра на бегу показалась совсем крохотной, жаль, что из-за горбов мусорных куч не видно города. Карту она помнила почти наизусть, видела и трехмерную проекцию яруса, так что если не скажет кто-либо из местных, нужно будет всего лишь забраться повыше и дать знак.

У шеста были люди. Целых четыре человека ходили вкруг железного столба, пригибаясь и осторожно выбирая место для следующего шага. Двигались они весьма профессионально и если закрыть глаза, то может показаться, что рядом и нет никого, хотя около шеста и насыпано гравия. В центре вытоптанного круга, у подножия шеста сидел еще один персонаж, лысый, даже более лысый, чем Афата, полуголый и с закрытыми глазами, но в руках держал палку с торчащими на конце в разные стороны гвоздями. Огибая тренирующихся, Афата направилась прямо к нему. Залезть на шест он, скорее всего не поможет, но если он находится здесь постоянно, может быть даст совет новичку? Не все же здесь непись, научиться бы ее отличать...

— Простите, — начала она, — не подскаже...

— Я ТЕБЯ ...

Темнота. Вспышка. Что-то знакомое вокруг. Как быстро все поменялось. Репликатор? Какого модера? Мысли в голове не складывались ни в одну из нормальных считалок. А считалки зачем? Считалки затем, чтобы успокоиться, напомнила себе Афата, до крови впиваясь ногтями в ладонь. Тихо, тихо, чего это тебя трясет? Злишься? Давно тебя не макали мордасами в пол? Сама захотела, перетерпишь.

Мимо довольного жизнью однорукого Афата прошла печатным шагом в сторону шеста, но не торопилась подходить ближе, здраво подумав понаблюдать. Её труп так никто и не убрал, кажется даже кто-то порадовался новому препятствию, через которое и шагать труднее и сразу видно докуда эта гвоздатая палка дотягивается.

Со странной мыслью о некрофилах ей захотелось, чтобы труп растаял побыстрее.