Зов Хайгарда: акт 3 - Театр разума

Обнаружив ещё одну обычную крысу рядом... Эрнесто, какого хрена у тебя творится в мастерской?!... я просто коснулся её, а та начала принюхиваться к моим пальцам. Стараясь не спугнуть, я аккуратно вычертил символ и тут же коснулся шкурки крысы, после чего та, как и предыдущая, пискнула и кинулась прочь с крайне обиженным выражением мордашки.

Над головой вновь зажглась лампочка — эврика!

Данный символ без особых проблем отображает информационное окно, связанное непосредственно с ремесленным делом. Однако наполненность информации напрямую зависит от моих текущих знаний, как и в случае Взора Бетрэха, но даже отображая знаки вопроса — оно даёт чёткое понимание о неполноценности знаний, что игнорируется самим Бетрэхом. Действительно, ты ведь и сам должен понимать сей факт... а если ты пупс земли? Гений, знающий всё и вся — Бетрэх не тыкнёт тебе пальчиком в то, чего ты не знаешь, в отличии от безымянного символа.

Иными словами — обе эти сущности имеют схожий между собой результат, но различаются методом своей реализации на фундаментальном уровне. По реакции крыс можно предположить, что безымянный символ определённым образом воздействует на тело объекта/субъекта, проводя в своём роде подобие сканирования, и вполне возможно, что подопытный испытывает не особо приятные ощущения... Ещё бы, кому будет приятно показывать подробности потрошения своего тела. На себе этот символ я побоялся применить...

Но главное тут другое — понятно, что безымянный символ именно что-то вроде аналитической магии, которая способна мониторить состояние объекта/субъекта в реальном времени. Вот только складывается стойкое ощущение, что принимаемые на вход аргументы строго определены. Значит, этот символ не позволит мне увидеть информацию о разумном как о личности.

Это немного не то, чего я хотел!

Если хорошенько вспомнить тот момент, то каких-либо странных и подозрительных ощущений я не испытывал. Не исключено, что тот эльф просканировал меня в момент боевого ража, поскольку при нём меня атакует целый водопад различных ощущений, в итоге превращаемых в спонтанные рефлексы. Да и в целом бредовое состояние в таком режиме — это норма. Стоит также учесть и другое, меня никто тогда не касался, если отбросить сам момент сражения. Следовательно, если это какое-то неизвестное заклинение, применяемое с расстояния, то об этом можно попытаться разузнать в гильдии магов, куда мне однозначно следует наведаться как можно быстрее.

Каков итог?

Надо срочно дособрать растения, как раз остались самые проблемные — лепестки кролилапа, прорастающие в первые минуты на трупе грязевого кролика, и также быстро увядающие, если их не собрать.

Тренировочный двуручный молот в наличии имеется, причём две штуки, потому можно сгонять и добыть.

Собственно, а что мне мешает сходить сейчас?

Пусть и темно как у негра в одном известном месте, но так даже лучше. Меньше шанс быть замеченным, а в случае чего я всегда могу обратиться лютоволком и сбежать. Дабы снизить риск нарваться на недоброжелательных игроков — надо выбрать наименее населённый участок, и не шибко далёкий от города. Проблема может возникнуть в другом, сейчас луговая живность тупо прячется в своих норах, и различие между норами травяных енотов и грязевых кроликов нулевая. Ещё имеется шанс нарваться на СанБро... к чёрту, убежим под лютоволком от них.

В любом случае, добив остаточный материал на создание гранат, я вышел в поле под покровом ночи.

* * *

Рассвет.

За створками дверей послышались звуки убираемого засова.

Открыв дверь, за ней оказался зевающий человек, или точнее сказать рахман, который внешне похож на человека. Интендант гильдии магов этим действием давал понять, что Башня Чародеев начала свою работу, но вот увидев ЭТО на пороге своей родной обители — он резко принял опешивший вид. На пороге стоял нордлинг, вырядившийся в странную одежду отшельника, но не это вызвало у рахмана реакцию. Вся эта одежда была полностью в грязи, нордлинг был изгваздан с ног до головы. В руках он держит мешочек с растениями, из которого слегка выпирают красивые бутоны незатейливого, но загадочного цветка, называемого "лепестком кролилапа". Лицо избранника было чертовски злым, а прищуренный взгляд на мир давал чёткое понимание о его мыслях на счёт всего этого.

— Здравствуйте, я пришёл сдать материалы для вступительного испытания, — процедил он сквозь зубы, протягивая мешочек с растениями.

— Э-э-э... проходите...

Только и смог что выдавить из себя интендант, отойдя от шока.

* * *

— А-ха-ха-ха-ха! — мой рассказ искренне развеселил дознавательницу.

Повествуя о событиях того неприятного сна, когда мне довелось воочию столкнуться с так называемыми грязевыми кроликами, мадам-психолог в какой-то момент начала улыбаться, а потом и вовсе посмеиваться. Со стороны конечно же смешно, но в тот момент я каждым кварком своего тела хотел поскорее проснуться. Пусть всё это и был сон, довольно детализированный, признаю, но всё же сон — пусть даже и были куда более опасные моменты, но конкретно этот экспириенс я не хочу проходить повторно. Как и говорил Гиппарх из сна, это грёбаная бестия в невинном обличии!

Грязевые кролики не атаковали физически, они используют только магию, но зато какую! Сперва вызывают грязевой гейзер у тебя под ногами, подбрасывая в воздух, после чего как следует заряжается и влетает в тебя всем телом, смачно плюхаясь и разлетаясь на грязевые ошмётки, которые после этого в течение некоторого времени собираются обратно в кролика, и всё по новой. Если урон от гейзера был терпимым благодаря кольцу земли, то его рывок представлял серьёзную угрозу — он имел крайне высокий показатель дробящего урона, практически в сорок единиц. На фоне тогдашнего развития игроков, их общего показателя здоровья и на фоне снаряжения 1-го тира, всё это могло обернуться очень плачевно. И страдания эти были из-за другой бестии сновидений, которую именовали Ариин — именно она подбила меня сменить эквип, дабы не сильно выделяться. Очевидно, что разница между снаряжением 3-го тира и 1-го немалая, сила зачарований просела в том числе.

С того момента я сражался в самом начальном эквипе, как и любой другой нормальный новичок.

Впрочем, дробящий урон идеально работал против этих кроликов, в буквальном смысле размазывая их по земле без возможности "собраться" обратно. Но я, в итоге, всё равно полностью измазался в грязи, и был КРАЙНЕ недоволен всем происходящим!

Интермиссия I

48-й день месяца Матери Земли

Глубокой ночью, первая хора

Где-то на опушке Таинственного Леса

Прикрывая своей огромной орочьей ручищей левую сторону лица, он не спеша плёлся вдоль основания обрыва. Конечно же он мог продолжать преследование, но эти салки становились слишком уж затратными. Пускай поживут ещё некоторое время, тем более пришлось бы убить обоих, а эльфийке он не имел желания вредить.

Добравшись до нужного места, орк обнаружил два надгробья, а не три, как предполагал.

— Хм-м-м... — он почесал свой массивный подбородок.

В небесах сияли молнии в сопровождении громовых раскатов, но едва слышимые стоны он уловил.

Оглядевшись по сторонам, обнаружилась та, кто должна была стать третьим надгробьем. Практически полностью нагая девушка нордической расы, но сама по себе вовсе не нордической внешности даже в своё лучшее время. Милая и хорошая собой, как телом, так и характером, но нынче с застывшим страхом на некогда жизнерадостном лице. Тело искалечено и обезображено, этот видок заставлял трепетать леденящим ужасом даже орка. Буквально ещё некоторое время полежи вот так или получи шальной урон от малейшего камушка — прощай мир, привет посмертие.

Внимательно осматривая тело, орк прекрасно видел её отчаянную борьбу за свою жизнь. Эта борьба не могла закончится счастливым исходом, при любом раскладе карт. Всё равно что утопающий начнёт хвататься за соломинку, также и она пыталась всячески снизить скорость своего падения, цепляясь за видимые уступы склона или же просто пытаясь тормозить, используя силу трения. То что ранее являлось руками — сейчас можно назвать исключительно месьевом. На ногах же и вовсе наблюдались открытые переломы, закономерный итог падения с такой-то высоты.

Вряд ли она пребывает в сознании, как минимум болевой шок вполне мог вырубить её напрочь, но едва слышимые стоны и всхлипывания показывали — она всё чувствует. Даже находясь в полнейшем бреду самозабвения, она продолжает страдать.

Милосердно было бы её просто добить, но...

— Тихо-тихо, не спеши... — успокаивал он её, когда присел на колени рядом и принялся аккуратно спаивать микстуру здоровья.

Если быть неаккуратным, то она и захлебнуться может.

Микстура способна поправить общее состояние здоровья, но оно не способно избавить от увечий, излечить от переломов, восстановить руки или исцелить тело и душу. Напротив, если злоупотребить этим веществом, то оно способно не только начать отравлять организм, но и превратиться в полноценный наркотик. Однако, это именно то, на что и рассчитывал орк, предварительно сняв крышку с фляги, которая ограничивает дозировку микстуры и частоту её применения. Незамысловатый элемент игровой механики, внедрённый в реальный мир с серьёзным видом. Нелепица. Тем не менее, орк добился желаемого результата, микстура выступила в роли аналога морфина, что позволило девушке расслабиться и уснуть.

Обобрав надгробья своих почивших подчинённых, орк в том числе собрал валяющиеся по округе вещи нордической девушки, а также то, что оставалось на её теле. Последнее делалось очень аккуратно, поскольку невозможно отделаться банальным применением касания Абхолена. Достав из недр волшебного рюкзака нечто напоминающее бинты, лёгкими и непринуждёнными движениями профессионального хирурга орк обработал самые заметные проблемные места изувеченного тела девушки. Далее вытащил кусок ткани, напоминающий своим видом большое полотенце, и аккуратно завернул в него девушку, тем самым прикрывая её наготу. Со столь же плавными и аккуратными движениями, будто ему доверили нести очень древнюю хрустальную вазу, он взял её на руки, и отправились они в неведомые края, бредя под проливным дождём.

Использовать анестезирующий эффект микстуры пришлось ещё минимум раз пять, или даже больше.

* * *

Неизвестный день месяца Матери Земли

Неизвестно когда

Неизвестно где

Пребывая в подобии летаргического сна, Эллен испытывала поистине яркую и отчётливую боль во всём теле. Она не понимала что происходит и что с ней случилось, её разум заперся в рамках одного и того же фрагмента её виртуальной жизни — два эльфа-близнеца, товарищи по группе, сбрасывают её с высокого обрыва, ввергая в пучину бесконечного полёта и объятия абсолютной агонии. Она уже и не помнит о том, как яростно стремилась выжить, как не хотела мириться со смертью, сама того не понимая — цеплялась за все возможные уступы, увеличивая с каждой новой попыткой количество увечий на своём теле и окунаясь в объятия агонии всё больше и больше.

На ней в буквальном смысле не осталось живого места... а потом боль слегка утихла.

Каждый раз пробуждаясь и вспоминая этот зацикленный кошмар, спасительным кругом всегда являлся один и тот же вкус — вкус отвратительного вещества, первая ассоциация от которого "лекарственный препарат". Однако за этим неприятным вкусом всегда приходило лёгкое облегчение и агония немного ослабляла свои страстные объятия.

Сколько раз это повторялось — она не считала.

Когда глаза вновь начали улавливать фотоны света и зрение постепенно возвращалось, пусть в бреду и крайне туманно, но она частенько видела морду антропоморфной крысы-переростка. В жанре фентези таких существ обычно называют кобольдами, что впервые, за последнее время, пробудило лёгкий смешок — в Хайгарде нет таких существ.

"— Я умерла", — так подумалось ей в тот момент.

Однако, она и не подозревала, что это было началом нового зацикленного кошмара. Подобно дотошному терапевту, это существо постоянно засвечивало девушке глаза, щупало в разных местах, а на губах и языке, после каждого такого обследования, раз за разом, чувствовался вкус ещё какого-то отвратительного препарата, и... каждый раз, когда это вещество растекалось по горлу, а потом по пищеводу достигало желудка — тело девушки выгибалось дугой, пронзая всё её естество куда большей агонией, чем ранее она испытывала после падения с обрыва. Она не могла ни кричать, ни прекратить этого издевательства, максимум на что она была способна — смириться со своей участью и обильно выделять то, что называют слёзами.

— Как скоро она поправится? — поинтересовался знакомый голос в стороне.

— Трудно сказать, — ответил кобольд, в очередной раз внимательно осматривая девушку, — но отвар действует, а значит всё не так безнадёжно.

"— Прекратите!" — Эллен завопила в своём сознании, когда ей в рот залили очередную порцию отвара.

Она даже не придала значение тому факту, что начали проявляться внешние звуки. Бесспорно, слышимый звук был довольно приглушённым и мутным. Кажется, как будто кто-то вещает из глубин унитаза или же девушка просто поселилась в аквариуме.

Неизвестно, сколько прошло времени, но она, сама того не понимая:

— А-а-а-а!!!! — невнятно закричала.

— Что это с ней? — спокойно поинтересовался знакомый голос.

— Думаешь, что процесс восстановления скелета и тканей безболезненный? Наивный! — довольно ответил кобольд. Переведя взгляд куда-то в сторону, он обратился к кому-то стоящему там, — как там твой глаз поживает?

Грызун пропал из видимого поля зрения девушки, но сейчас это было не столь важно, её тело всё ещё продолжало гореть неистовым пламенем. Если бы Эллен попросили описать чувства ведьм, которых святая инквизиция сжигала на кострах, то однозначно — испытываемые сейчас чувства идеально подходят для описания. Но с течением времени это пламя угасло и нервы постепенно успокаивались.

Эллен наконец-то уснула тихим мирным сном, вырвавшись из ловушки зацикленного кошмара.

* * *

Хкхм...

С трудом продрав глаза, веки которых весили как минимум несколько тонн, первое что я увидела — потолок, напоминающий своим внешним видом внутреннюю сторону соломенной крыши какой-нибудь хибары типичного средневековья.

Потупливая так ещё некоторое время, я просто приходила в сознание.

Голова раскалывается, но кажется я не умерла, как считала ранее. Взглянув на ладонь, вес которой также можно смело измерять в тоннах, впрочем как и всю руку, удивилась неожиданному факту — никаких видимых увечий. Это меня смутило, ведь я прекрасно помню свой полёт с обрыва. И прекрасно помню всю ту боль, которая возникла в результате самой обычной попытки уцепиться за что-нибудь.

Резкий рвотный приступ.

Изогнувшись всем телом с пронизывающей болью, мне удалось вытянуть голову за пределы того, на чём я лежала — некое подобие кровати, прям как в трактире "Строптивая Кобыла", только значительно худшего качества и исполнения.