Реформация

— Прекрасно... — В восхищении протянул я, чувствуя гибель тысяч живых существ подо мной.

Ну, может их и не тысячи, но несколько сотен точно есть. А, вполне возможно, их действительно тысячи, раз уж под ними даже пола не видно.

И, хоть эта пещера была зачищена, я не спешил идти дальше. Я решил кое-что проверить. Отложив жезл, я закатал левый рукав и уставился на обрубок руки. Ранее я старался вообще не смотреть и не вспоминать об этом. Но, чувство утраты как-то ослабло и сейчас, при виде культи, я ощущал только легкую горечь в сердце. Это чувство было уже не яростным костром, а остывающими угольками. Даже странно как-то. Вроде, потеря руки это страшная трагедия, но, в эмоциях я спокоен, словно лишился не руки, а просто поцарапался, причем, даже не сейчас, а уже довольно давно.

Вздохнув, я постарался выпустить немного магии, создав молнию.

Но, попытка не удалась. Я направил магию через левую руку, но, пройдя по ней, поток словно наткнулся на стену. Ранее у меня возникла мысль, что даже без кисти я мог бы выпускать магию левой рукой, но, теория провалилась. Видно, помимо кисти, я лишился и еще чего-то, очень важного для этого колдовства.

Может, во мне есть какие-то магические каналы, наподобие кровеносной системы, только для маны? А проводимость этих каналов определяет магическая сила, которая и решает, сколько магической энергии я могу выпустить за один раз. Тогда, можно предположить, что при потере руки магическая артерия закупорилась, так же, как сросшаяся кожа образовала вот этот обрубок. Ну, в любом случае, узнать наверняка я, все равно, не могу. По крайней мере, сейчас. Но, эта теория предполагает, что закупорившийся канал можно будет как-нибудь раскрыть, что бы вернуть левой руке возможность колдовать.

Вздохнув с разочарованием, я открыл инвентарь. Эта идея уже не такая многообещающая. Да и вообще не обязательно это делать, но, смотреть на обрубок все равно неприятно. Вот я и решил скрыть его. Достав из инвентаря свою первую рубаху новичка, я принялся обматывать ею свою культю. Под конец, когда травма полностью скрылась за тканью, я туго завязал ее рукавами, что бы, не спадала.

Вот так лучше, а теперь, поднявшись, я направился к следующей пещере. По пути я неспешно формировал Созвездие. Мне безумно нравиться творить магия, потому и процесс формирования этого Созвездия я растягивал, словно смакуя удовольствие, наслаждаясь каждой секундой проводимого таинства магии. Но, когда я вышел к следующей пещере, Система была готова. И, тут я вздохнул с облегчением.

Возможно, с точки зрения прокачки это не так хорошо, но я обрадовался, что новая комната не представляла собой мост над бездной. Новый мост плавно спускался вниз, к следующему коридору. Но, пол был выше, чем в прошлых пещерах и я мог его видеть. Никаких тараканов. А вот слизней тут хватало. Мало того, что их было больше, чем в обеих пройденных пещерах, так они еще и были трех разных цветов. Маленькие ядовито-зеленые, ярко-красные и синие.

— Ну, поехали. — Усмехнулся я и запустил снаряд в самое многочисленное скопление противника.

Стоило ли ждать чего-то другого? Атака по площади поразила всех слизней, но, все оказалось не так радужно, как можно было предполагать. Вблизи эпицентра все погибли, но несколько синих слизней, находящихся на значительном отдалении, выжили. При этом остальные цвета, даже те, кто были еще дальше, просто сгорели. Значит, синие слизни либо более живучие, либо у них более развита магическая защита. Но, для добивания хватило и обычных Звезд.

Тем не менее, зачистив эту пещеру, я оказался полностью опустошен в магическом плане. А вместе с тем чувство голода стало еще сильнее. Воображение тут же подсунуло картину, как мама накрывает обеденный стол. Из памяти всплыли жутко смущающие моменты, когда я ел, а мама сидела рядом и мечтательно наблюдала за мной. Тогда мне было очень стыдно, кажется, именно поэтому я перестал принимать пищу на кухне и стал таскать еду в свою комнату. Или это было из-за того, что мне не хотелось отрываться от компьютера? Я привык смотреть во время еды какое-нибудь видео. Даже в нашей школе в столовой есть старенький телевизор, показывающий музыкальные каналы.

Сейчас же, мне вдруг стало не хватать и той маминой стряпни, и самой мамы, тоже...

Очередной вздох получился каким-то надрывистым, словно всхлип. Бросив взгляд на замотанную культю, я почувствовал в душе уголек злости. Проклиная судьбу, я сознательно распалял это чувство обиды на весь мир. Голод и тоска, боль и одиночество, эти чувства готовы сломить меня, но, я должен добраться до конца. И эта злость поможет мне. Именно злость и обида стали тем стержнем, что до сих пор не позволял мне сдаться окончательно.

Кто-то скажет, что я слабак. Ведь тут я только сутки, максимум двое. И я соглашусь. По крайней мере, себе я ведь могу признаться, что я просто домашний ребенок, который, столкнувшись с трудностями жизни, спешит быстрее спрятаться за мамину юбку. Но, сейчас у меня нет возможности убежать и спрятаться от мира. Страх жжет мое сердце, но иного выбора, кроме как идти вперед, у меня сейчас нет. Впрочем, сейчас, с моей магией, это мне уже не кажется таким уж страшным испытанием.

Сжав жезл в руке, я стиснул зубы и пошел вперед. Что бы меня не ждало впереди, я пройду, смету все препятствия и выберусь из этой бездны.

Хотя, тогда, немного не логично, что для того, что бы выбраться, я спускаюсь еще глубже.

Глава 6. Миллениум.

С созданием Галактики скорость восстановления маны перестала быть сдерживающим фактором. Зачистив одну пещеру, я спешил перейти к следующей локации. И, сейчас передо мной последняя пещера на третьем этаже подземелья. Я еще не знаю, чего мне стоит ожидать. Из коридора видны только какие-то подозрительные слизни, но, кажется, это далеко не все. Впрочем, поскольку передо мной искрилась Галактика с маленькой черной дырой в своей основе, то никакого страха перед следующим боссом я не испытывал.

Уверенный в своих силах я вышел в просторную пещеру, полную острых сталактитов и сталагмитов. Сырость чувствовалась всей кожей, тем не менее, пока еще это не причиняло каких-то неудобств. Слизни, словно почуяв меня, завозились, но не поползли ко мне, а, наоборот, отступили.

Я не спешил атаковать, боясь, что ударив до того, как покажется босс, могу попасть в затруднительное положение. Ладно, если он где-то прячется. А вдруг, тут как в игре, должно сработать какое-то условие, и до того момента босса просто не существует и, соответственно, никакой упреждающий удар ему не навредит? Так что, я выжидал.

А слизни уже доползли до какой-то секретной позиции, наверное. Просто, они вдруг остановились и начали рыть землю. Я даже удивился немного, но, приглядевшись, понял, что это действительно земля, а не камень. Часть пещеры плавно переходила в какую-то огромную нору, что ли.

— Вот ты и пришел, смертный. — Прозвенел леденящий мужской голос.

И в самой дальней от меня части пещеры загорелись синие глаза, горящие магическим пламенем.

— Эмм, ну да. — Неуверенно отозвался я.

Из-за пересохшего горла мой голос звучал хрипло и сухо, так что, не думаю, что мог бы речью своей впечатлить кого-то. Тем более, даже просто говорить, мне уже становиться неприятно.

— Когда я узнал, что какой-то человек победил Мороса, то решил, что этот рыцарь просто был не достоин милости Повелителя. Но, сейчас я изменил свое мнение.

Свечение глаз стало ближе, а до меня донесся тихий стук шагов. Звук был таким, словно кто-то стучал костями по камням. И, воображение уже рисовало передо мной довольно жуткую картину.

— Я вижу твою невероятную магическую силу. Теперь я верю, что столь талантливый чародей мог победить стража подземелья. И, если бы ты атаковал меня сразу, у тебя был бы шанс победить и меня тоже. Но, теперь слишком поздно...

Из полумрака появилась высокая фигура, укутанная в темный изорванный балахон. Иссохшие костлявые руки сжимали уродливый деревянный посох. А под капюшоном можно было разглядеть безжизненное почерневшее лицо мумии, высохшее, возможно, за сотни лет. Когда он говорил, рот лича не двигался, да и единственным признаком жизни на его лице можно считать, разве что, магический свет из пустых глазниц.

И его последняя фраза не на шутку меня напугала. Настолько, что я сходу запустил Вселенную в этого монстра.

Пока заряд летел в лича, я разглядел, что именно делали слизни. Из земли, где они начали копаться, выбираются скелеты в старой броне. А слизни словно насыщают этих мертвецов, заполняя собой пространство между костями и броней, заливаясь в пустые глазницы и внутрь черепа. Сейчас это был какой-то жуткий гибрид нежити и магических слизней. Впрочем, они уже не успели стать угрозой.

Когда Вселенная ударила в лича, того поглотил мрак, но, подозрительное магическое свечение очерчивало фигуру мертвеца внутри черной сферы. Хотя, по идее, его уже должно было стереть в пыль. Лич горел, синим пламенем, вот только, прекращать свое существование не собирался. Его умертвий, или как эти твари называются, начало тянуть к эпицентру. Ну а я поспешил отступить, что бы начать готовить новую атаку.

— А-А-А-А-А! — Громко и пронзительно закричал лич.

Казалось, его ледяной голос, отражаясь от стен, создает чудовищный адский хор. Будто не один голос вопил в магическом огне, а сотни, если не тысячи.

— Этого недостаточно! — Кричал он.

Я уже начал формировать Созвездие. Маны еще не хватает, но когда Галактика взорвется, я завершу заклинание.

Вот умертвия уже возле эпицентра и, яркий взрыв ослепляет меня на несколько секунд. Десятки мощных магических сфер разрывают прислужников лича и отрывают самому мертвому магу руку. Буйство магии началось, но, вокруг моего врага появился светящийся купол, защищающий его. Сотни и сотни лучей врезались в эту защиту и обессилено гасли. Пещеру перекорежило магическим взрывом, а лич был целехонек, по крайней мере, он был таким же, как и до моей атаки. Тем не менее, его защита погасла.

— Ха-ха-ха, это было поразительно для смертного человека. — Прозвенел льдом голос мертвеца. — Когда ты умрешь, я, возможно, сделаю тебя своим учеником.

А у меня возникли серьезные проблемы. Волна магии просто смела незаконченное Созвездие и мне пришлось начать заново. О таком эффекте я не знал! Монстр же не спеша поднял свой посох и, вдруг, как-то даже удивленно подался вперед, словно пытаясь что-то разглядеть. Если бы у него были глаза, я бы сказал, что он прищурился.

— Что? Не может быть! — Ошарашено выдал лич, заметив формирующуюся атаку. — Сколько в тебе магической силы? Это невозможно!

Мертвый маг выставил посох вперед и выстрели в меня каким-то сине-зеленым лучом. В тот же миг я отпустил не до конца сформировавшееся Созвездие. А дальше, все произошло само собой. Я уже не думал над своими действиями, двигаясь рефлекторно. Когда на тебя несется смерть, довольно обычная реакция — прикрыться руками. Вот я и вскинул обе руки, выплескивая остатки маны, что еще можно было соскрести со дна синей шкалы.

Созвездие ударило в лича, и его закрутило вокруг центральной Звезды, ломая кости и скручивая конечности, словно тряпку, будто из него можно было что-то выжать. Разлетевшиеся Звезды растерзали тело монстра, а последовавший следом взрыв испепелил останки в пыль. Похоже, Галактика истощила всю его защиту и еще поддала на память.

В то же время моя левая рука вспыхнула обжигающей болью. Я почувствовал, как рубаха, которой я обтянул культю, намокла. И, магическая энергия прошла сквозь обе мои руки, встречая достигшую меня магическую атаку. Всего на мгновение появилась синяя полусфера. Каждое мгновение ее существования требовало ману, но, удар луча просто разбил мою защиту, как стеклянный шар, на множество осколков. И, уже поблекший и ослабленный луч ударил в меня. Лишь в последний миг, когда барьер пал, я успел слегка повернуться. Уйти от удара я уже никак не успевал, но смог принять всю его мощь на левую руку.

Одно мгновение мне казалось, что все нормально и ослабевшая атака вообще не причинила мне никакого урона. Но, спустя секунду боль острым колом впилась в руку и потекла по моим нервам раскаленной магмой, выжигая в моей душе это чувство, как клеймом. На моих глазах в считанные мгновения враждебная магия сожрала мою руку до локтя и поползла дальше. Но, уже гораздо медленнее. С каждым мгновением скорость, с которой исчезала моя рука, падала. И, луч, наконец-то, иссяк, когда от моей руки уже ничего не осталось. Левая половина груди покрылась черной коркой, в которой проглядывали прожилки, светящиеся магическим синим цветом.

После этой атаки силы покинули меня и, подкосившиеся ноги, не удержали мое тело на весу.

Прикрыв глаза, но, не закрыв их, я обратил внимание на шкалу здоровья. Она застыла на самом низу, не больше пяти процентов. Болезненный вздох и здоровье падает, совсем чуть-чуть, но, все равно...

В следующую секунду по моему телу прошла волна. Но, эффект у нее был какой-то двойственный. Та часть моего тела, что горела в агонии, ощутила освежающую прохладу, от которой боль стихла. А другая часть меня, которая уже ощутила подступающий смертельный холод, почувствовала теплый бриз, оживляющий онемевшую плоть. Магический свет под обгоревшей плотью сменил цвет с синего на золотой.

Боль совсем исчезла, и до меня дошло, что здоровье и мана полностью восстановились, что говорило мне только об одном. Новый уровень! Но, даже освободившись от боли, я не спешил подниматься. Меня еще не отпустил шок от этого удара. Я все еще чувствовал себя разбитым, просто, теперь кусочки меня не горели в печи, а лежали в теплой воде.

Спустя некоторое время в чувство меня вернул...

Голод.

Я бы мог еще долго так лежать в прострации, если бы мой желудок не скрутило жаждой еды, а горло обожгло жаждой. Я сразу пришел в себя и поднялся, осматриваясь. Но, не найдя врага, что не удивительно, так как я уже валялся не меньше десяти минут и никто меня не трогал, я обратил внимание на свою левую половину тела.

Что сказать, теперь левой руки у меня нет вообще. Даже культи нет. Грудь и ребра покрывает болезненно розовая кожа, истерзанная уродливыми складками. Выглядит как старый ожог. Дотронувшись до пострадавшего участка тела, я ожидал боли, думал, что эта кожа станет чувствительней. Но, ничего такого. Эта кожа была грубой и ощущалась как кора дерева. А еще от нее веяло чуждостью, словно моя рука не узнавала мое же тело. Это странно и пугающе, притом, что ощущения у этой части тела остались такими же, как и раньше. Я даже продолжал чувствовать левую руку!

Я мог согнуть ее, сжать в кулак. Если бы мои глаза были закрыты, я бы не поверил, что у меня нет этой руки, ведь я чувствовал ее! Это ощущение было таким ярким, что я сразу же попытался прикоснуться несуществующей левой рукой к чему-нибудь. И, ничего...

Никакого соприкосновения.

— Хах, это фантомные ощущения, что ли? — С разочарованием простонал я.

Даже от самого факта потери руки я не испытал такого расстройства, как сейчас. Кстати, эту утрату я воспринял гораздо спокойнее, чем потерю кисти. Привыкаю терять левую руку кусок за куском? Какая-то нездоровая тенденция.