Cave Age Online

Вступление

Ноги тонули в горячем песке, а по спине и груди текли ручьи пота. Повязка на голове неудобно сползла на брови, но нет времени её поправлять. Я спрыгнул с бархана и побежал до следующего, взобрался на него и скатился примерно до середины.

Надеюсь, успею. Вытащил из инвентаря свиток бури и, сразу раскрыв, стал шёпотом произносить символы, которые загорались и заполняли моей маной заклинание.

Позади послышался мат, адресованный, как я понял, в мой адрес. Они уже поднимаются, главное, не сбиться. Слова стали ритмичнее, а вскоре и серая бумага свитка с хлопком растворилась, из-за чего песок подо мной задрожал, словно изнутри вот-вот должен вырваться зверь.

Голос убийц затих и они стали с глупыми лицами рассматривать песок под своими ногами. Сейчас взлетят, а я в суматохе сбегу на запад, здесь недалеко поселение фориксов, куплю ездового галия и дуну в столицу.

Заклинание подняло в воздух около двухсот квадратных метров песка, а затем все эти тонны закружились в вихре. Я спустил повязку, оставив мелкие щёлки для зрения, но всё равно ничего не было видно. Внутри урагана стало темно, как ночью, а палящего солнца будто и не было. Я услышал крик игрока вражеского клана и порадовался, потому что выбрал класс чародея и не получаю урон от собственных заклятий.

Я рванул вперед, выставив руку вперед. Песок пытался прорезать мою кожу, но безрезультатно. Выскочив из бури, я упал и оглянулся. Громадный столб, тянувшийся до неба, а по совместительству мясорубка для врагов, ещё продержит их в клетке урона около трёх минут.

Поскупился взять свиток пятого уровня, купил четвертый, и очень даже зря. Вот если они меня всё-таки догонят, то никогда больше не стану экономить на записанных заклинаниях. Я побежал со всех ног, свернув с пути, куда вёл врагов, дабы обмануть. Сапоги полностью забились мелкими горячими песчинками.

Ураган стал отдаляться от меня, а все силы рывка иссякли, поэтому я сбавил ход. Ох и догонят они меня, сволочи. От усталости даже в глазах потемнело, но времени на отдых у меня не было. Потом возьму легкое задание на зачистку данжа нежити, там хоть в склепах полежать можно, да и враги молчаливые.

Я посмотрел на небо и ничего не понял: словно детальки "лего", облака осыпались вниз. А затем пропало и солнце, но было ещё светло. Меня чёртовой силой придавило к земле, буквально вжав в песок лицом. Я не мог ни дышать, ни моргать. Сердце бешено колотилось, а глаза потухли, словно я ослеп. Потом пропала земля, и я, как следствие, упал, но летел не слишком долго. Я просто перестал существовать.

Глава 1. Новый игрок.

Было такое ощущение, будто я проснулся от долгого сладкого сна. Я вдохнул то, что окружало меня. Морозный воздух, как утром, когда вся трава под окном покрывается толстым слоем инея. Глаза открылись сами собой и передо мной зависло небо: такое пасмурное, серое, покрытое ветряными растяжками.

Вдруг стало холодно от ветра, а под спиной и головой ощущалась некая твердь. Я перевалился на бок, и, на удивление, я был полон сил. На мне не было моей одежды чародея. Руки стали грубыми, а на поясе была набедренная повязка из чьей-то шкуры.

От испуга я вскочил. Я лежал на большом камне, он был отступом от скалы, вершина и низ которой были закованы в лед. Обернувшись, я разглядел пейзаж: усыпанная снегом и острыми льдинами долина, пустая и безжизненная. На самом горизонте был виден лес, а позади него что-то вроде гор.

Я охренел.

Руки и грудь были покрыты относительно большими волосами, а так же всё мое лицо было покрыто чем-то вроде пуха. Грязные темные волосы достаточно большой длины были запрятаны за уши.

Сев, я стал размышлять, но мои глаза приковались к горизонту, а если быть точнее, то к движущимся тёмным объектам, идущим недалеко от леса. Слоны что ли? Откуда тут слоны? Больше похожи на мамонтов.

— Твою мать, — сказал я громко, чтобы мамонты меня услышали.

Так, это не реальность — это точно. Я оцифрован, поэтому я должен быть в игре. А что это было с небом и почему меня вдавило в землю? Слишком много вопросов, а от отдыха не осталось и следа. Голова гудела, а сердца колотилось от волнения, совмещённого со страхом. Я не имею и малейшего понятия о том, куда я попал.

Я дотронулся до груди двумя пальцами, но инвентарь не открылся, чего уж и следовало ожидать.

— Меню, — произнес я команду, которая обязана работать в любой игре виртуальной реальности.

Из пустоты возникло длинное вертикальное окно с функциями. Я выдохнул, уже хорошо. Нажал кнопку "Характеристики" и окно поменялось на другое, похожее, но теперь представляющее собой горизонтальное полупрозрачное окошко. В нём были ячейки инвентаря и список информации обо мне:

Имя — ??? (введите имя)

Уровень — 1.

Класс — не выбрано.

Племя — не выбрано.

Сила — 1.

Ловкость — 1.

Умелость — 1.

Здоровье — здоров.

Без имени. Первый уровень. Племя. Умелость. Здоров. Боги, куда я попал? Я облокотился на ледяную скалу и стал вспоминать, чему нас учили в школе. А именно — уроки ОБЖ.

Первым делом я ввёл имя. Теперь я Архей, как и в прошлой игре. Затем я осмотрел способы спуска с камня на землю. Я подошел ближе к краю и постучал по его грани пяткой. Достаточно крепкий, чтобы повиснуть руками, а затем спрыгнуть на ту платформу, покрытую льдом. Так я и сделал.

Я повис на пальцах и, тщательно примерив траекторию падения, спрыгнул. Неправильно упав, я приземлился на бок, дыхание перебило, из-за чего я свернулся калачиком, пережидая боль. Она медленно отошла и я посмотрел вверх — около шести метров.

Как ни странно, вылезло оповещение о получении урона: ушиб. Я встал и стал спускаться по резкой скале, которая выпирала острыми камнями и так и мечтала о том, чтобы я поскользнулся. Голые ноги почти не чувствовали ни холода, ни жесткости камней. Вскоре скала кончилась. Я наступил на землю, покрытую легким слоем снега. Под ним торчали еле заметные травинки, но не ярко-зелёные, а бледные и твёрдые, полностью замёрзшие.

Внизу не было ветра, но было абсолютно не понятно, куда идти, а главное — зачем. На уровне глаз появилась табличка с предупреждением о наложении на меня эффекта простуды. Круто, так и помереть можно, без одежды-то. Я медленно пошлёпал вдоль скалы, всем сердцем веря, что, когда я помру, это будет либо окончательно, либо я воскресну в своем теле чародея и это был просто-непросто глюк.

Разум уже устал от игр. Я оцифрован уже больше четырех лет. Сейчас мне примерно двадцать один год. Зовут меня Костя, а сорвался я из-за того, что лишился ног и зрения. Друзья тогда предложили игру, за которой следило само правительство, чтобы сервера не отключали. Скорее всего отключили. Или просто свет выключили.

Ноги то и дело натыкались на корешки, торчащие из земли. За большим скальным выступом, который под прямым углом уходил вверх, я увидел вторую половину долины. Просто ледяная пустыня. И как вообще я здесь оказался? Я что, полярник? Хотя, скорее это похоже на глубокий север.

Кое-где из ледяной земли торчали кустики, без листьев и почти что синие. Я получил второй дебафф на холод и решил больше двигаться, потому что стало дико холодно. Побежав, я старался не наступать на бугорки в снегу, откуда выступали корешки и льдинки. Я обошел огромную пластину льда, которая наехала на другую. Её толщина была размером с мою ладонь.

Потом я увидел дым. Почти в той стороне, куда я бежал, только чуть правее, виднелась поднимающаяся вверх струйка еле-еле видного дымка. Только что зажгли. Вот туда и пойдем.

Дыша на руки и переступая с ноги на ногу, как пингвин, я подошел ближе. Стало заметно, что трое парней сидели рядом с маленьким костром и протягивали руки, греясь таким образом. Они были одеты в накидки из коричневой шкуры и о чем-то тихо разговаривали.

Не скрывая своего присутствия, по большей части от того, что было не нужно, я направился прямиком на них. Вокруг огня снег растаял и теперь земля избавилась от льда. Костер манил своим теплом. Один из игроков встал и уставился на меня, за ним встали другие и тоже стали смотреть на то, как я, обняв себя за плечи и пуская пар, направляюсь к ним.

-Парень, ты новичок? — спросил самый высокий из них, над ним висел ник Неос.

— Д-да, — только и смог сказать я.

Они помогли мне подойти к огню и дали одну из накидок. Огонь обдал уютным теплом руки и ноги, тело, уже покрывшееся инеем, стало оттаивать.

— Долго уже идёшь? — спросил второй, который дал мне накидку, у него были угловатые черты лица. Он именовался Авейном.

— С час уже, наверное. Ребят, что это за игра? — спросил я сразу.

— В смысле? — спросил Неос. — Cave Age Онлайн. Ты что, не смотрел, что скачивал?

— А что здесь делать-то надо? — я подобрался к огню поближе, подталкивая сучки и кривую мокрую палку в костер поглубже.

— Выживать и развиваться. Это хардкор сурвайвол, сюда неопытные даже не суются. Хотя, здесь всегда много народу, — говорил отрывисто Неос, а я заметил, что у меня пропал дебафф за холод. — Ты как вообще здесь оказался?

Я даже не знал, что сказать. Рассказать им, что просто убегал от вражеского клана по пустыне, изнывая от жары, а затем потерял сознание? Бред. Я и сам до сих пор не верю в это.

— По пьяни скачал, — ляпнул я.

— Ага, капсулы пьяных не пускают. Ладно, не хочешь говорить — не говори, дело твое, — сказал Авейн.

— Вот, ещё принес, — сказал севший к костру третий игрок. Он был светловолосым, но из-за грязи его волосы спутались и казались более тёмными. Шалис высыпал рядом с огнем, на снег, испачканный в остатках прошлых дров, сломанные веточки кустов и пару палок хвойного дерева.

— Мы скоро пойдем на юг, здесь охотиться не на что, а уж племя ставить тем более, — Сказал Неос и посмотрел в ту же сторону, где шли мамонты.

— Я на той стороне правда мамонтов видел? — спросил я, в надежде, что они скажут, что это была иллюзия и я просто съел не те грибы.

В животе заурчало.

— Да, правда.

Неос вдруг протянул мне кусочек сырого мяса, который был размером с ладонь. Волокнистое мясо с остатками крови, оно само взялось в руку.

— И что, его прям есть? Оно же сырое.

— Ничего, в этой игре можно, но риск подхватить какую-нибудь болезнь всегда существует. Поэтому старайся готовить мясо на костре или сушить.

Я взял из кучи хвороста сломанную ветку куста и насадил на неё мясо. Получилось криво, но оно всё равно держалось. Я с текущими слюнями стал наблюдать, как над огнем сворачивается и закипает кровь на моем завтраке. Мы сидели так ещё где-то полчаса. Мне было уютно, поэтому я съел ещё один жаренный кусок мяса, который мне любезно одолжил Неос.

Я почувствовал, как сытость подпрыгнула уже после первого куска. Только он попал в желудок, как силы и настроение резко поднялись. Значит, скрытая характеристика — сытость. Предполагаю, что и жажда.

— Ребят, а почему вы так много знаете об игре, а выглядите как новички?

-Тут такой прикол есть, — сказал Авейн. — Когда умираешь, персонаж удаляется и нужно создавать нового.

— И кто вас убил в прошлый раз?

— Уже в третий раз, между прочим, -сказал, видимо, о наболевшем Шалис.

— Короткомордый медведь, — Неос всё время поглядывал вокруг.

— Такой опасный?

— Да, нас было пятеро, у всех копья, он нас как детишек на привале забил и сожрал. Быстрый, сильный и не чувствует боли.

— Скоро начнет темнеть, — сказал Авейн.

— Да, переночуем здесь, а днем пойдем к югу.

Вечер наступил как-то незаметно. Мы сидели рядом с костром и болтали про игру. Вскоре все решили, что пора выходить из игры и поочерёдно вышли. Я сказал, что в реале всё равно заняться нечем, так что выйду тогда, когда вдоволь насмотрюсь на ночь.

— Аккуратней, здесь серые волки обитают. Если что, ты огнем их пугай.

Неос кивнул мне и исчез, а я обнял коленки и смотрел на костер, иногда подбрасывая из натасканной Шалисом кучкой дров пару веток. Вроде, нормальные парни: встретили, подпустили к огню, накормили. Люблю людей, которые не доставляют проблем, а если ещё и помогают, то эти люди — золото.

Когда стало совсем темно, я услышал вой волков. Хриплый и голодный. Их было как минимум шестеро, волки громадных размеров, они ходили вокруг меня кругом, но не подходили на достаточно близкое расстояние.

Странно, я здесь один, а их шестеро, могли бы уже давно сожрать. Было страшно. Их взгляды, рычание и ощущение того, что им просто не хватает капли смелости и она уже вот-вот появится от голода. К счастью, они ушли ближе к утру. А я немного расслабился, прилег рядом с костром на оттаявшую землю и не заметил, как уснул.

Меня растолкал Неос и я подскочил. Костёр погас.

— Вас ждал, — сказал я, протирая глаза.

— Ага, всё-таки ты сорвавшийся, — сказал Авейн, а я кивнул в ответ.

— Так, времени особо нет, по дороге расскажешь, как так получилось, что оцифровался в Кейве, — Неос собирал ветки и остатки хвороста в инвентарь, после чего потрогал угли.

— Тёплые, пойдет. Авейн, собери угли и уходим.

Я поплелся по их следам. Без костра стало быстро холодно, но не так, как вчера. Сегодня на небе было солнце. Такое тёплое и светлое. Мой второй день в игре, пора вести дневник героя.

Мы прошли мимо волчьих следов на снегу и я поймал улыбчивый взгляд Авейна. Он как бы снова нашел подтверждение своим словам.

Мы шли в сторону леса, но он с каждым шагом становился все дальше и дальше. Неос подарил мне "ручное рубило", инструмент с коэффициентом атаки "7-10". Он сказал, что это основной предмет и нужен для всего. В действительности рубило выглядело как камень с отбитыми краями, которые образовывали лезвия с двух сторон. Я положил его в инвентарь, потому что оно было холодным.

Глава 2. Открытый мир.

Бодрый шаг Неоса заставлял всех двигаться быстрее, поэтому скоро я привык к холоду и даже стал с ним бороться, постепенно согревая руки. Одежды бы, а то как оболтус хожу. Долина к своему концу стала зарастать кустами, но они все были поломаны или съедены животными. Были видны следы копыт больших размеров.

Неос вдруг достал из инвентаря копье. Это палка была длиной чуть меньше метра, а на конце на волокна растений или какого-то дерева было намотано каменное лезвие, тоньше, чем рубило. Неос встал и присмотрелся. Кажется, впереди кто-то шёл.

Игрок, в такой же одежде, как и я. В руках у него ничего не было, но он шел прямо к нам. Скорее всего, парнишка увидел дым, как и я, и решил подойти.

Парень был аж синий от холода, но бодро шагал в нашу сторону. Неос убрал копье и пошёл к нему навстречу.

— Откуда ты идешь? — спросил он.

— Появился здесь, недалеко, прямо под деревом. Вчера увидел дым, решил, что вы можете принять меня в племя, — игрок с ником Каралей выглядел очень моло. Как у всех, у него были очень грязные волосы, которые шапкой лежали на голове, закрывая уши.

— Ну, теперь нас пятеро, поэтому можем, — сказал Неос. — Пойдем на юг, мы решили пойти за остальными игроками.

Мы продолжили путь уже впятером. Я поздоровался с Каралеем и не успел глазом моргнуть, а мы уже что-то обсуждали. На нас цикнул Авейн и мы продолжили говорить, только уже шёпотом. Вокруг появились редкие деревья. Обычно они были очень маленькими, либо вообще сломанными. Постепенно снег становился всё тоньше и тоньше. Из-под него иногда выглядывали зелёные кустики размером с руку.

Я сорвал один и положил в инвентарь, теперь будет чем заняться на привале, хоть флору изучу. По пути мы наткнулись на большую поваленную сосну. Она лежала корнями вверх, а на ветвях не было хвои. Мы набрали много хвороста и продолжили дорогу. Я уже очень проголодался.

Мы не останавливались и не сбавляли ход, просто шли сквозь долину, которая стала неровной из-за холмиков. Мы поднимались на один и затем снова спускались, и так каждый раз. Разговоры стихли, все мы молча передвигались к теплу, я это чувствовал. Будто тонкое чутье мне подсказывало, что впереди и правда будут не только зелёные растения, но и тепло.

На привал мы сели ближе к вечеру. Неос сказал, что лучше остановиться сейчас, иначе мы можем подвергнуться нападению зверей. Они уже вышли на охоту. Авейн высыпал кучку дров и сухих веточек, которые были мелко наломанны, а потом достал кремень. Он был небольшим, Авейн постучал им по своему рубилу и высек пару отщепин, которые, накаленные до искр, падали на палочки.

Через полчаса мы развели костер и сидели, каждый думая о своем. Всё-таки не верится. Как разработчики создали игру про пещерных людей и запустили сюда современных? Они же сразу начнут плавить медь и железо, строить дома.

— Неос, а ты видел поселения игроков? — спросил я.

— Да, видел два племени, в одном около десяти человек, а что?

— И они так и носятся с каменными топорами на мамонтов?

— А, ты вот о чем, — парень улыбнулся. — Вся суть в том, что здесь так быстро не можешь открыть высокие технологии. Принцип развития здесь — следовать по пути древних людей. Рисовать на стенах красной цвета охры, ходить в меху убитых животных, сделать первый лук. Понимаешь?

— То есть, чтобы здесь чего-то добиться, нужно стать неандертальцем?

— Типа того.

Каралей улыбнулся.

— Но игрушка — отпад, — лаконично высказался Шалис.

— Ага, — кивнул я, размышляя о том, что правда чувствую себя первобытным человеком.

У меня густой волосяной покров, хорошее зрение, я радуюсь огню и восхищаюсь ручным рубилом. А те мамонты? Вот бы увидеть их вблизи, если на горизонте они были хорошо видны, то сами должны быть огромных размеров. Я достал из инвентаря сорванный зелёный кустик и принялся его разглядывать, пока жарится мясо.

— А если его съесть? — спросил я и поймал в свой адрес смех.

— Попробуй. Огромный процент смертей в игре именно от отравления, — сказал Неос.

— Пожалуй, лучше откажусь, — мы засмеялись.

Я взял свой кусочек мяса и впился острыми зубами в хрустящую корочку. Чёрт, как же вкусно!

— Последнее, — сказал Авейн.

— Поймаем кого-нибудь, — ответил ему Неос.

Мда, с едой проблемы. Охотиться здесь особо не на кого. Один раз видел, как худощавый заяц бежал через поле. Его на день хватит, если, конечно, догонишь. Будем голодать.

Все вышли из игры, а я уже на вторую ночь остался один. Скоро придут волки. Так и случилось, не успело до конца стемнеть, как я услышал протяжный вой серых волков. Словно дым в темноте, они обходили меня со всех сторон, но не подходили. Вскоре они ушли, а я даже не заметил их исчезновения. Вокруг никого не было, но сердце колотилось как бешеное. Я попробовал себя успокоить, но так и не смог. Я просидел до самого прихода Неоса, так и не закрыв глаза, а только всё время осматриваясь вокруг.

-Ты чего какой бледный? — спросил Авейн.

— Не знаю, может, дебафф болезни?

— Может.

Мы ещё болтали, а затем собрали угли и выдвинулись в дорогу. Звуки пропали. Словно ветер перестал дуть, а снег под ногами не хрустел. Я увидел, как недалеко от пригорка притаился саблезубый тигр.

Огромный, размером с легковую машину, он медленно передвигал лапы, прижавшись к земле. Казалось, его больше никто не заметил, кроме меня. Он непрерывно смотрел на Авейна, идущего самым близким к нему.

Потом был прыжок, вскоре же звуки снова вернулись, а время ускорилось. Авейн закричал, а Неос всей массой вогнал остриё копья в бок хищника, который разрывал тело парня. Каралей и Шалис набросились на кошку с рубилами, но были откинуты в сторону, а Неос получил удар широкой лапой, из-за чего упал без сознания.

Я лежал на снегу и моё сердце билось с такой чистотой, что я задыхался от нехватки кислорода. Виски пульсировали, а глаза заболели от напряжения. Я держал в руках рубило и смотрел, как зверь клыками и лапами разрывал игроков на части. Весь снег был покрыт кровью, как и морда хищника.

Спиной, дико дыша сухим горлом, я пытался отползти как можно дальше, но делал я это зря: тигр, весивший как минимум тонны три, если не четыре, повернул голову ко мне и я встретился с его узкими зрачками.

Он повернулся ко мне, его задняя нога плохо работала и была вся залита собственной кровью, а из раны торчало копье. Он почти неслышно поскуливал, а его грудь вздымалась от нервного дыхания. Я закричал, а затем выставил вперед рубило. Тигр медленно сделал шаг на меня.

Твою мать! Он со мной играет? Да пошла такая игра! Он оставлял потёки крови, видимо Неос задел его органы, распоров бок. Он дёрнулся телом влево и копье с трудом вышло из раны и упало на землю. Тигр прыгнул на меня.

Я не мог двигаться, просто смотрел на него. Не поняв как, но я отскочил в сторону, но его когти разодрали мне ногу. Взвыв от боли, я кинулся к копью. Упав и схватив древко, я развернулся и выставил копье. Оружие впилось в землю, а острие скрылось в груди кошки.

Тигр взвыл, дёргаясь, словно в припадке. Он окатил меня огненной кровью, которая пролилась мне на живот из раны, а затем зверь упал на бок и попытался ползти. Я в бешенстве отполз, не помня себя, я хотел как можно дальше уйти от этого места. Кровавого места.

Я лежал на снегу и смотрел на всё ещё тяжело дышащее чудовище. Его пятнистый рыжеватый мех был скомкан кровью. Переведя взгляд на останки моих знакомых, а затем на лужи крови, что впитались в жёлтую траву, находящуюся под снегом, я осмотрел свою ногу. Она тоже истекала и жутко болела.

Три полосы шли вдоль ляжки, до самой коленки. Я удержал слезы, что хлынули от боли и вида моей ноги. Тварь! Как же больно. Я сгреб небольшое количество снега и наложил на рану, которая стала омываться водой. Снег таял за секунду из-за горячей плоти.

Я перевернул ногу и лежал уже на боку, терпя холод ради обезболивания. Кровь шли нещадно. Я прочитал оповещения, которые так и старались попасться под глаза.

Вы ранены. Ваше здоровье — тяжело ранен.

Получен эффект — кровотечение.

Вы получили уровень — 2.

Умелость +3

Сила +2

Ловкость +2

Я полежал ещё недолго, а затем решил перевязать бедро, дабы остановить кровь. Я подполз к остаткам тела Неоса и нашёл его накидку. Быстро перевязав и прикрыв рану, я добился нужного эффекта. Почти сразу система сообщила мне об удачном начале лечения раны. Долго заживать будет.

Я приподнялся и застыл, присматриваясь к кошке. Она не дышала. Подполз к ней и удивился, что она показалась мне такой огромной. Саблезубая кошка была чуть больше современного тигра, которого можно наблюдать в зоопарке.

Я осмотрел рану в её груди и вынул из неё свое копье. Плохо закреплённое лезвие осталось внутри. Я пробил ей грудную клетку и, скорее всего, проткнул сердце. Чёртово везение.

Поняв, что совсем одичал, я кое-как проковылял к своему рубилу и вернулся к твари. Вскрыв ей живот и отпрянув от запаха, я продолжил резать и вытащил из груди лезвие копья. Все руки были во всё ещё горячей алой жидкости.

Рана жутко болела, до такой степени, что зубы сами сжимались. Посочувствовал Неосу и Авейну, ведь они заново начнут, с нуля, снова. Уже был полдень и я заторопился, постепенно собрал всё, что только можно было. Вещи знакомых надел на себя, а их оружие и дрова сложил в инвентарь. Завис над ячейкой того самого зелёного куста и вытащил его. Не выглядит опасным. Может, рану намазать?

Рискнул: в руках растер его листочки и получилась кашица, перемешанная кровью. Намазал на рану и ждал сообщения об отравлении или заражении. Не получил, как и о лечении. Ладно, времени нет, могу поспорить, что такое количество крови может приманить других хищников.

Так быстро, насколько смог, содрал шкуру с тигра с кусками мяса и запихал в инвентарь. Забрал палку от копья и двинулся вперед, сильно хромая и ойкая на каждом шагу. Я прошел не знаю сколько километров, но отошёл очень далеко. Вокруг не было ни души, хоть я всегда крутил головой, чтобы заметить хищников.

Я был очень голоден, желудок уже давно ел сам себя. Я обгладывал шкуру, неумело срезанную с тела кошки, но мяса было мало и оно было очень горьким. После нападения тигра сил не было вообще. Вспомнив советы по выживанию, я стал выкапывать корешки. Они оказались безвкусными и росли неглубоко, пуская наружу стебелёк с парой веточек. Вроде не ядовитые...

"Наевшись", я продолжал путь. Было около пяти часов дня, когда я увидел расщелину в земле. Словно плиты земли разъехались, они образов

ывали глубокую впадину, где не было видно дна. Ширина разлома была примерно с двадцать метров, а длиной в пару километров, при этом кое-где её размер увеличивался, но не сужался.

Плита, которая находилась на той стороне, скорее всего, это она двигалась и образовала разлом. Там были нагромождения камней и валов земли повсюду. Лежали сломанные и выкорчеванные деревья. На той стороне выглядывала бледная жёлтая трава и было множество кустов, с которых я доставал корешки.

Я пошел вдоль дыры, стараясь держаться от неё на таком расстоянии, чтобы не обвалиться. Под конец я заметил дерево, что было сломано и теперь лежало вверх корнями на моей стороне. Это была упавшая сосна, которая разломалась посередине, а вторая её половина почти провалилась в разлом. Я попробовал толкать бревно к щели, но оно было слишком тяжелым и пройти по нему не было моей судьбой.

Когда разрыв сузился, я просто перепрыгнул его, немного поскользнувшись при приземлении на больную ногу, но вовремя поймав землю руками. Впереди меня была неаккуратная площадь, а прямо за ней, в паре километрах, находилась вода.

Это был ручей, потому что рекой это явно не назвать. Я проследил глазами до его начала, талые воды со скал. Ледник таит? Или здесь уже наступило потепление? Ладно, сейчас не самое подходящее время для размышлений. Я стал подсекать землю у основания куста рубилом и вытаскивать наружу корни, отрезая их от стебля и складывая в инвентарь. За час или чуть меньше я собрал девятнадцать корешков. Их вполне хватит мне, чтобы вдоволь наесться у костра.

Я пошел к ручью. Как я и думал — это был местный водопой, но вот только сейчас на нём была только тройка лошадей. Скорее лошадок. Бледного раскраса, они подняли голову от воды и стали внимательно на меня смотреть. Потом они убежали в ту сторону, где виднелись следы мамонтов. Я осматривался, но не видел больше животных, а вот флора радовала: по берегу ручья, который был достаточно широким, росла зелёная трава и много лиственных деревьев.

Прям как оазис какой-то. Давно засохшая кровь на руках и теле частично осыпалась, а другая чесалась. Я присел к воде и снял с ноги повязку. Кровь не шла, но из раны кое-где капала так называемая импровизированная мазь. Я промыл раны ледяной водой и сам задрожал. Абсолютно чистая вода, было видно тонкую кройку льда по бережкам, но она не станет тоньше.

Я вымыл руки и тело, не став мочить голову. Нарвав ещё травы с берега, я сделал такую же кашицу, только уже на воде, и наложил на раны, которые засохли и теперь были просто красными от температуры. Дело худо. Ещё температуры мне не хватало. Я открыл меню характеристик:

Имя — Архей

Уровень — 2.

Класс — не выбрано.

Племя — не выбрано.

Сила — 3.

Ловкость — 3.

Умелость — 4.

Здоровье — ранен.

Нужно идти, пока есть возможность. Жаль, что под рукой нет никакой бутыли, ибо чистая вода никогда не помешает. Я взглянул на небо. Дело к вечеру. Наверное, лучше будет остаться здесь на ночь. Я отошел в сторону от ручья и высыпал сухие щепки и веточки в кучку. Взял кремень вместе с рубилом и стал учиться добывать огонь.

Удар тупым концом рубила по кремню высек пару искр, которые даже не долетели до трута. Удар за ударом, прильнув к земле и слившись с местностью, как кустик, испускающий искорки, я пытался добыть огонь. Терпение выходило наружу кротчайшим путем: матом.

Наконец пара искр забрались на одну из палочек с трещиной и осталась там. Я немного подождал и тихонько подул на неё, загоняя накаленную щепку в "ранку" веточки. Вскоре появилось тление и первый дымок. Я дул ещё и ещё, тихо и очень осторожно, словно от этого зависит моя жизнь. Вот и появился огонь. Я накормил его легко горючей сухой травой, что была неподалеку.

Костер стал гореть стабильнее, поэтому я выдохнул, оглядел местность вокруг и стал греться, кормя огонь, чтобы он защитил меня ночью.

Стало темнеть, и я достал корешки, от голода съел половину сразу, а вторую стал тянуть. На удачу, они были довольно мягкими, если их немного подержать у огня. Я решил положить остальные в угли, чтобы утром позавтракать печеными корнями неизвестных кустов. Их волокна застревали в зубах, поэтому мне было чем заняться ночью.

Я достал части копья и положил перед собой. Лучше бы подготовится, мало ли ещё волки нагрянут. Если уж один тигр лишь лапой убил четверых людей, то что может сделать стая волков? Острый отбитый камень крепился к палке с помощью длинных волокон. У меня таких нет. Я достал шкуру, которую наспех срезал с кошки, и рубилом еле-еле вырезал прямую полоску. Отчистив её от остатков мяса и жира, я туго примотал ей наконечник к палке. Получилось некрепко и при ударе камень наверняка вылетит. Укрепляя всеми способами, от вставки веточек до ещё одного пояска из шкуры, я, вроде, добился нужного эффекта.

— Ну и набалдашник, — с улыбкой сказал я шёпотом, глядя на "произведение искусства".

Мои друзья завыли, сообщая мне о своем присутствии. Я подложил ещё хвороста в огонь и положил копье рядом, доставая вторую накидку. Она была нехтло разорвана когтями хищника, поэтому в качестве одежды её мне больше не использовать. Я разрезал её напополам и примерил на ступни. А вот в качестве обуви — самый раз! Приложив квадраты шкур мехом внутрь, я примотал их к ноге остатками в виде лент и попробовал походить. Держится на соплях, но на первое время сойдет. Теперь ноги не так будут мерзнуть.

Волков было больше, чем шестеро, около восьми-девяти, выли они достаточно редко. Я подумывал об активной защите и встал, держа копье и рубило. Они ушли под утро, так и не попробовав моего мяса.

Утром я сложил всё в инвентарь, включая угли для будущих костров и корешки, хорошо запечённые. Путь предстоял длинный, а бедро горело. Организм борется с ранами. Главное, чтобы температура не поднялась. По пути я доставал по корешку и ел, по вкусу они ничем не отличались от мёрзлых и сырых, зато были мягкими и подпечёнными с одной стороны.

Сил было мало, на корешках долго не просуществовать. Перепрыгнув через ручей, я шёл в сторону следов мамонтов, а так же по следам тех диких лошадей, убежавших от водопоя.

Большие впадины в земле, вдавленная трава — всё это остатки хода мохнатых. Они уходили караваном туда, куда шел и я: на юг. Надеюсь, тёплое жареное мясо скоро окажется в моих руках. Оглядываясь и видя ту самую скалу, где я появился, аж на горизонте, пошёл дальше. Теперь я вышел из долины.

Впереди было много деревьев. Высокие сосны росли из желтоватой промёрзшей травы, а земля только иногда была покрыта кучками снега и льда. Вот тебе и локации.

Неблизко от меня шли олени. Нет, правда, это были олени. С огромными рогами, похожими на чаши, они медленно передвигались, набрасываясь на каждый зелёный кустик или травинку. Они были огромны, точно больше современных. Голод быстро дал о себе знать его любимым способом: живот заурчал; а я выстукивал некий ритм шагами. Вот под такую музыку, где солировал желудок, я размышлял о том, как будет лучше напасть на оленя.

Я лег. Точнее прилег и пополз. Рассчитывая на то, что меня не заметят. Олень вдруг поднял голову и пошёл на меня медленным и гордым шагом. Точно самец. Паникуя, я начал отползать назад, а потом и вовсе подскочил и побежал в обратную сторону. Оглянулся я уже поняв, что погони нет. Мясистый и покрытый густым мехом олень шагал следом за стадом.

Придется есть корешки, которых хватает на час максимум. Я осмотрел скалы, идущие вдоль левой стороны степи. Окованные льдом, они были не очень высокие, но от них шёл дым. Дым? Тоненький столб, словно от костра.

Я кинулся со всех ног, но, почувствовав жгучую боль в ноге, смиренно пошел. Приблизившись к скалам, я пошёл вдоль них. Как они вообще здесь оказались? Словно вырванные из недр земли. Дым от костра не прекращался, а это значит, что у них дневной лагерь. За следующим выступом я притаился.

Двое людей были одеты в легкие накидки. Похоже, из заячьих шкурок. Игроки сидели с палками возле одного из костров. Второй костер был дальше и его дым попадал под скальный навес. Они о чём-то переговаривались и, кажется, были напуганы. Я решил выйти из укрытия.

Они сразу меня увидели и, как взвинченные, подскочили, выставив палки, которые больше смахивали на дубинки. Пещерные, блин, люди.

— Ты еще кто такой? — спросил один из них, они почти ничем не отличались от друг друга, даже рост у них был одинаковый.

— Спокойно, свои, но дико голодные, — сказал я, подняв руки вверх.

— Давай, иди отсюда!

— Да стой ты, — сказал его друг. — Втроем, может, и пройдем, он же как-то прошёл сюда.

— Куда прошел? — спросил я.

— Здесь лев ходит, вот и сидим мы, ждём, пока свалит.

— Не видел никого. Здесь стадо оленей только прошло. Видели?

— Да, видели. Он пещерный, так просто его и не увидеть, — сказал первый и опустил дубину.

М-да, своеобразно меня приняли здесь.

— Ребят, не сочтите за наглость, но у вас еды нет?

— Немного есть. Половина тушки зайца. А у тебя что есть?

Меняться еще будут? Ничего себе, разумные какие, а по виду и не скажешь.

— Мало чего, но если пойдем дальше вместе, то сможем поохотится.

— Да ладно, пусть ест, мы что, варвары какие? — спросил второй, который сидел недалеко от меня, он явно был олицетворением совести первого.

Тот махнул рукой и тоже сел, доставая из инвентаря тушу. Я подошёл и приземлился на каменистую насыпь. Здесь было множество обломков скал, а еще, по-видимому, пещера льва. Оторвав руками мясо от костей уже лишённого шкуры зайца, я насадил импровизированный стейк на ветку, которую достал из инвентаря. Мы втроем просто сидели молча, каждый занимался своим делом.

— Тебя как зовут? — спросил меня "совесть", у которого был ник Доппельганг.

— Костя.

— Костя?

Вот это да, они что, нерусские?

— Константин.

— А-а-а. А меня Давид зовут, а это Шенит, мы братья.

— Приятно познакомится, — сказал я, пихая в рот зажаренный кусок мяса.

Не, внутри не прожарился, но ничего. Обглодав кости под удивлённые взгляды Давида и Шенита, я вытер губы рукой. Да, видать, выгляжу я совсем дико. Абориген, блин.

— Мы уже два дня здесь сидим, — прервал молчание Давид.

— Так может лев уже ушёл? Я никого не видел, разве что кроме оленей и следов мамонтов. Вы видели мамонтов?

— Видели, но под конец. Они уже были там, — парень показал на одинокое дерево в степи, — где дерево, они уходили.

— Правда они огромные?

— Да, метров шесть в высоту, не меньше, — сказал Шенит.

— Охренеть! — у меня отвисла челюсть.

Шесть метров мяса!

— Да уж, я даже не представляю, как его валить. У него шкура толстая, а мех густой. Мы видели, как они волков бивнями уложили. Им вообще без разницы с кем биться.

— А откуда зайцев взяли?

— Здесь норы повсюду, сидишь долго у ямы и ждешь, как выскочит — бьешь по голове и горло режешь. Самое лёгкое мясо.

— А я корни ел.

— Какие?

— Выкапывал куст, отрывал корень. Такой тёмный, а внутри сероватый. Они промёрзлые и безвкусные.

— Ого. Пробовал готовить?

— Да, запекал под углями. Мягче стали, правда, пахнут странно.

— Чья у тебя шкура на ногах? — спросил Шенит, разглядывая мою обувь.

— Саблезубый. Я шёл с четырьмя игроками и утром на нас напал тигр, все умерли.

— И?

— Он был ранен копьем и я его добил. Вот.

Я снял повязку на ноге и показал красные раны. Глаза Давида округлились.

— У тебя температура?

— Только на ноге.

— Мы нашли, чем лечится. Нужно есть хвою и мазать её раны. Идет эффект лечения.

— Может, пока льва нет, пойдем отсюда? — предложил я.

— Шенит, Константин говорит правду. Нельзя здесь оставаться. Еда здесь скоро закончится, нужно на юг.

— У тебя есть оружие? — спросил меня Шенит.

— Да, плохое копье и рубило.

— Тогда идём.

После того как мы затушили костры и я собрал угли, которые складывал в стак в инвентаре, мы вышли из укрытия. Осмотревшись вокруг, мы медленно пошли, наблюдая за скалами. Мы отошли уже достаточно далеко, я шёл с копьем, а Шенит и Давид держали по палке.

Олени уже ушли далеко, но мы всё равно решили попробовать поохотиться. Мы ускорились и шли по их следам. Проходя под сосной, я взял пару сломанных веток с хвоей и насобирал немного рассыпавшейся.

— Мамонты срывают их и едят, — сказал Шенит, показывая на следы вокруг деревьев и их изрядно поеденный вид.

Встречая по пути помет, а так же олений, мы подошли к оленям вплотную и теперь сидели за большим кустом и размышляли о плане охоты.

— Я кину копье, — сказал я. — Если попаду, то , может, и раню, а раненого легче будет догнать и забить.

— Согласен, нужно ранить. Что делать с самцами?

Я поглядел на рогатых самцов, ходивших кругом с высокоподнятой головой, защищая самок, которые, как газонокосилки, поедали траву, редкие злаковые и кусты.

— Проблема. Нам с ним не справиться.

— А если ранить и убежать? — предложил Шенит.

— Они очень быстрые, но мы можем разбежаться в стороны. За двумя зайцами, как говорится, — сказал я.

— Как говорится? — переспросил Давид.

— За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь, — процитировал я русский народ и, кивнув, медленно выполз из куста.

Олени паслись в метрах пятидесяти от нас, явно не обращая внимания на крамольных неандертальцев. Твою же мать, какие они большие. Сглотнув, я крепче зажал копьё и прополз ещё метров десять. Потом медленно привстал и на корячках прошёл пару метров.

Дальше была настоящая охота. Я, человек, который ни разу в жизни не кидал копьё, а только читал заклинания, подскочил и, замахнувшись, метнул своё творение в ближайшего самца. Слава Древнему Египту! Я попал ему в заднюю ногу. Копьё застряло.

Степь разразилась ужасным рёвом. Я упал от неожиданности и пополз от разгневанного оленя обратно в кусты. Но было поздно. Он бежал на меня, опустив рога вниз. Я подскочил и, забыв о боли, рванул в другую сторону. Слева и справа от меня бежали Давид и Шенит.

Я обернулся и увидел, что олень медленно волочит заднюю ногу, из которой течёт кровь. Он возвращался в стадо, скорее всего, поняв, что бегать сейчас — не лучший вариант. Я кивнул Давиду с Шинитом и мы вернулись к кусту.

— Хороший бросок, — похвалил меня Доппельганг.

— Я целился в голову! — возразил я.

— Теперь будем ждать, пока ляжет и его бросят? — спросил Шенит.

— Да уж, много времени пройдет, так может и ночь наступить.

— Смотрите!

Я высунулся из укрытия и посмотрел на стадо. Раненый олень упал на передние ноги и вот-вот завалится набок. Стадо встало вокруг него, а пара самок пытались укусить торчащее копье, но он дёргал ляжкой, не давая. Гордый что ли?

— Немного осталось. К ночи они точно пройдут дальше к лесу. Вот увидите, не станут они с ним сюсюкаться, — сказал Давид.

— Согласен, но наша главная задача — взять как можно больше мяса и быстрее уходить, пока волки или лев не пришли, — я продолжал смотреть на раненое животное.

Большерогий олень завалился набок и продолжать издавать звуки боли. Сильно я ему жизнь испортил, я и не думал, что он так быстро помирать станет. Что-то здесь не чисто. Хотя, может быть, из-за статов? Всё равно мало. Открыл наконец болтающееся окно оповещения:

Вы нанесли серьезную рану.

Вы наложили эффект — кровотечение.

Теперь понятно. Стадо ещё стояло вокруг самца некоторое время, а затем другой самец стал толкать самок рогами вперед и они двинулись. Это был наш выход. Мы выбежали из-за куста, очень оголодавшие по не диетическому мясу.

Увидев нас, олень сопротивляться: он привставал и пытался размахнуться рогами; но при каждой попытке из его раны хлестала кровь. Я что, ему артерию перебил?

Шенит попробовал оглушить его палкой, но был откинут ужасным ударом рога на несколько метров. Я вытащил копьё, и из раны хлынуло еще больше алой жидкости. Мне повезло, ибо я уклонился от попытки лягнуть.

Давид сидел рядом с лежащим Шенитом, у того не было ран, но он держался за голову.

— Что пишут в оповещении? — спросил я.

— Сильный ушиб от удара и падения, все характеристики снижены, — сказал он.

— Идти можешь? — спросил его Давид.

— Да, добейте его, я сейчас встану.

Я кивнул ему и зашёл к зверю со спины. Он лежал, тяжело дыша и не двигаясь.

— Извини, это всего лишь игра, а ты знай, что я всегда любил оленей.

Удар копьём в шею — примерно в районе позвоночника — пробил шкуру и вошел в плоть. Что-то хрустнуло и животное перестало дышать. Шенит, придерживаемый Давидом, подошли и стали помогать мне срезать мех и мясо.

Мяса оказалось много, сразу срезая с костей сырое, испачканное в крови, я засовывал его в инвентарь. Давид делал так же, а Шенит срезал шкуру. За то время, когда мы неумело разделывали зверя, олени успели уйти уже далеко. Я всё время оглядывался и осматривал местность на наличие движения, но, видимо, пропустил один момент.

Со стороны моей спины, достаточно далеко, раздался громкий рык медведя. Я резко обернулся и увидел, что он уже сошёл со скал и перебежками надвигается на нас. Все сразу поняли, что нужно делать.

Схватив инструменты, а так же копье, я побежал за Давидом. Медведь был уже у туши, а Шенит бежал за мной, держась за голову. Пещерный медведь остановился возле туши оленя и, недолго думая, побежал за нами со всех лап.

Я бежал так, как никогда не бегал. Сердце колотилось, а в боку уже давным-давно покалывало. Ногу каждым шагом обдавало болью. Главное, чтобы раны не раскрылись. Давид упал, запнувшись, и я вернулся, дабы помочь ему. И стал свидетелем того, как медведь кидается на Шенита.

Удар лапой по спине — и он упал, черный медведь впился ему в спину, а тот кричал от боли. Я был слишком напуган, чтобы жалеть о его смерти, я просто рывком поставил на ноги Давида и продолжил бежать, уже не оглядываясь.

Крики стихли, я слышал только свое неровное дыхание и видел дорогу перед собой, которая вела не к лесу, а куда-то туда, где оканчиваются скалы. Позже я обернулся и увидел, что Давид тоже бежит за мной, а потом я упал, потому что ноги славно подкосились. Я перевернулся и почувствовал холод травы на лице, снег дотронулся до груди. Давид лег недалеко, сжавшись в позе эмбриона.

Было плохо. Так плохо, потому что я увидел, как медведь заживо ест человека, совместно с которым я совсем недавно занимался охотой. Представляю, как сейчас плохо Давиду. Это невыносимо, произошло то же самое, что и с саблезубой кошкой.

Руки были в крови и меня не отпускало чувство, словно они были в крови Шенита, поэтому я нервно вытирал конечности о кучку снега и траву. Это было как наваждение. Разум заплыл туманом, я лежал, смотря на небо и солнце, которое уходило ближе к закату.

— Константин, вставай, — сказал через сколько-то времени Давид. — Он сидел прямо и толкнул меня рукой в плечо.

Я повернулся к нему. Дыхание было ровным, сердце билось обычным ритмом. Был только страх, что у меня есть все шансы испытать то же самое, что Шенит. Или Неос, или Авейн...

Мы встали, парень показал на скалы и пошёл туда, подзывая и меня. Я кивнул и пошёл за ним. Мы взобрались не слишком высоко, а потом я заглянул в пещеру. Это была комната, стены которой представляли собой скалы, а крыша — плиту, выходившую наружу из недр земли. Она была меленькая, но в самый раз для двоих.

Нельзя было ещё оставаться снаружи: совсем скоро стемнеет. Я стал разводить огонь, положив немного старых углей, вскоре я стал долбить рубилом по кремню. К темноте пещеру осветил костер и мы разглядывали стены.

Неровные и темные, они в одной стороне были разрисованы красной краской, словно пальцем.

— Здесь были другие игроки. Они нарисовали четверых человечков с палками и собаку? — спросил я.

— Наверное, в этой пещере жил лев или гиена, они убили её вчетвером и нарисовали это на память.

— Скорее всего именно так всё и было.

Угли принялись и я подкладывал ветки, которые потрескивали, когда огонь их съедал. Мы сидели в раздумьях, облокотившись на стены. У меня заурчало в животе и я достал немного мяса на двоих, пожарив его на огне, мы наелись. Теперь у нас много мяса, но нужно экономить, предстоит длинная дорога.

Глава 3. Птица.

Давид вскоре вышел, оставив меня одного сидеть в пещере и следить за огнем. Я иногда высовывал голову наружу и оглядывал степь, что освещалась полной луной. Единственное, что я знал о лунных циклах, это то, что полнолуние находится в середине лунного месяца. Другого календаря у нас нет, поэтому сегодня пятнадцатое число. Допустим, что среда.

Ухмыльнувшись, а затем быстро снова поникнув, я, вздохнув, подбросил ветку в яркий огонь. Хворост заканчивается. До утра хватит, а потом нужно вновь заготавливать, при этом идти на юг и отбиваться от хищников.

Я прислушался к тому, что было снаружи, кажется, остановив дыхание. Взяв копье, что лежало рядом, (надо сказать, что после моего "меткого" броска в оленя оно немного поломалось — острие ездит вправо и влево) я выглянул наружу. На скалах, что были в метрах двухстах от моей пещерки, лежала кошка. Я невольно напрягся и сильнее сжал древко оружия.

Лежит и смотрит в сторону леса. Я сел поближе к выходу и стал за ней наблюдать. Кошка, очень похожая на самку льва, долго высматривала что-то в другой от меня стороне, а затем мягко спрыгнула вниз и растворилась в тихой ночи. Я запомнил блеск ее гладкого меха.

Ушла значит, увидела жертву и ушла. Ну что же, нам легче будет. Не хотел бы я эту ночь провести в соседстве с этим диким хищником, который был размером с меня. Вот бы она до прихода Давида не появлялась больше.

Я так и просидел у входа, в голове было свежо, чисто, даже без намека на сон. Зверь больше не появлялся, а костер уже давно потух. Но мне он и не нужен был, правда без него стало намного прохладнее. Утро начиналось с освещения ледяной долины восходящим солнцем, что слева, за скалами. Я сидел в темноте, ведь в пещере станет светлее только в полдень. До прихода Давида я собрал все наши вещи, что мы вытащили в пещере и, когда он появился, сразу сказал ему:

— Быстрее, пошли, пока кошка не вернулась.

— Какая кошка? — спросил он.

— Пойдем скорее, по дороге расскажу.

Мы спустились вниз и ступили на покрытую толстым инеем траву. Я вдохнул запах низины. Черт, ни с чем не спутаешь этот запах свежести. Мы быстрым шагом пошли в сторону леса, часто оглядываясь.

— Пойдем через лес. — сказал я.

— Почему? Мамонты пошли в обход.

— Ну, мы же не мамонты.

Давид улыбнулся. Ему на вид было около двадцати, а вот моя внешность так и осталась на уровне семнадцатилетнего подростка. У него были густые черные брови и нос с горбинкой. На его ногах была надета легкая меховая обувь, а тело было накрыто накидкой из заячьих шкур. Лес оказался выше, чем казалось издалека, поэтому я немного засмотрелся и споткнулся, сумев, однако, удержать равновесие.

— Здесь в основном сосны? — спросил я себя.

— Скорее всего да, климат такой. Нам это на руку, наберем хвои и веток для костра.

— Да, у нас как раз закончился хворост.

Часто растущие деревья, которые закрывали все утреннее небо своими широкими кронами, создавали тишину внутри леса. Это сразу стало заметно, хоть и снаружи не было шумно. Я поднял с земли пару сухих веток, которые были покрыты слоем льда и положил в инвентарь. Давид тоже стал поднимать не толстые ветки и складывать к себе. Повсюду на промерзлой земле виднелись следы. Копытца, размером с мою ладонь. Интересно, что за звери здесь водятся?

— Может, кабаны? — сказал Давид, перебив мои мысли. Должно быть, последнюю фразу я сказал вслух.

— Не забывай, что мы во времени существования мамонтов. Думаю, что это их дальние предки. Вот только я в школе плохо учился и не знаю таких.

— Я тоже.

Я невольно улыбнулся и, увидев широкую улыбку "напарника", рассмеялся. Вот уж правда пещерные люди. Ладно, придет время — узнаем и о живности, что здесь контролирует все шишки. Мы шли вглубь, и, повернувшись, уже нельзя было увидеть выход, только маленькие кусочки долины. Я остановился, вглядываясь в сторону. Определенно, я услышал хрюканье.

— Тоже слышал? — спросил Давид. Я кивнул.

Хрюканье. Сиплое и сопливое хрюканье. За деревьями кто-то побежал, а за ним еще кто-то. Оба карлики. Потом за ними побежало все стадо. Это были свиньи, покрытые коричневым мехом, но на длинных тонких ногах с острыми копытцами. Они точно были больше размером, нежели домашние.

— Лучше не связываться с ними. — высказал я вслух наши общие мысли.

Подождав, пока те скроются из виду, мы осторожно продолжили свой путь. Нога уже не болела, поэтому я резко присел и раскрыл повязку на бедре. Раны были не такие красные, а хвойная кашица, которую я нанес на них, теперь стала светлее, словно обесцветилась.

— Впиталась. Вот видишь, помогло. — кивнул Давид и я внутри засиял от счастья.

Наконец-то рана не будет мешать. Поражаюсь себе, как я вообще дошел до этой вот самой точки с располосованной ногой. Хорошо, что когти того тигра не были ничем заражены, поэтому я так быстро и восстановился. Внезапно я сбился с пути.

— Стой, а куда мы вообще идем? — сказал я с легкой ноткой отчаяния.

— Я тоже потерял ориентиры, все деревья одинаковые. Мы же нигде не поворачивали?

— Нет.

Это как наваждение, я вдруг резко потерял дорогу и почувствовал беззащитность. Эти сосны, похоже, могут свести с ума.

— Нужно залезть на дерево повыше и осмотреться, — сказал вдруг Давид. — В кино же так делали, вроде.

— И как же ты на него заберешься? — спросил я, смотря на широкий ствол дерева и выше, где только начинались ветки.

— Как скалолазы: веревкой обхватить ствол и подниматься понемногу.

— И ты в этом разбираешься?

— Нет. — усмехнулся он.

— Где возьмем веревку?

— Используй шкуру.

— Да ты гений.

Давид сел и прыснул от смеха, вовремя сдержав себя, чтобы не нашуметь. Я достал шкуру, рубило и разложил ее на земле.

— Черт, сырая еще. Может не выдержать.

— У тебя есть еще?

— Нет.

— Тогда сверни эту и разрежь надвое. Должно сработать.

Я тоже об этом подумал и стал резать два лоскута, шириной с кулак, которые сложил вместе и взял в руки. Они были недостаточно широкие, чтобы обхватить ими дерево, но нужно было попробовать.

Подойдя к сосне, я опоясал ее и, крепко держа в руках концы лоскутов, поставил одну ногу на ствол, затем с трудом поднял их вверх по коре и ступил второй. Руки прижал к телу, чтобы не упасть. Я стоял на дереве у самого основания, затем перекинул лоскуты выше и шагнул, еще выше и еще шагнул. Кора не давала соскальзывать, но было жутко тяжело держаться. Косточки на руках побелели, а это ведь была только лишь половина дерева. Я зацепился локтем за первый сук и немного подтянулся. Он был крепкий, повиснув на нем, я подтянулся вновь и вскоре, после минуты пыхтения, сел на нем.

Давид был внизу, он стоял и смотрел, иногда подбадривая. Казалось, что я сижу в ста метрах от него.

— Сколько метров от тебя? — тихо спросил я.

— Примерно пятнадцать, может меньше.

Высоко. Вся сосна была примерно в сорок метров. Это немного завораживает. Чувствую себя маленьким муравьем. Следующий сук через два — три шага. Передвинув и закрепив кустарный пояс, шагнул вверх, потом еще шаг, подтянул и снова шагнул. Кора немного осыпалась под моими передвижениями, но дерево простит.

Зацепился за ветвь, она была уже длиннее предыдущей и толще. Снова переждал. Отсюда ничего не было видно, как бы до верхушки не пришлось ползти. Ветка за веткой, я дошел до самой кроны. Пояс справлялся на ура, а вот руки отказывали, жутко дрожали и болели. Я зацепился и подтянулся. Дальше не полезу. Пошло оно все.

Осмотрелся, вниз смотреть не стал, а впереди были верхушки сосен поменьше и побольше, но в среднем я был на уровне большинства крон. В стороне, откуда мы пришли я увидел долину и скалы, а впереди был только лес и горы, что были черные внизу и белые наверху. Похоже, что придется идти через горы. Отлично, я всегда любил горы. Просто великолепно. Твою мать, кого я пытаюсь обмануть? Я ненавижу эти чертовы горы!

Пора слезать. Подождал еще, поделав гимнастику для рук и, укрепив ленты, поставил ноги и сделал шаг вниз. Пояс слетел. Я немного прополз вниз, царапая накидку на груди об кору. С дикой силой я вжался в дерево, буквально зубами впившись в ленты. Поставил ноги, я снова пошел вниз. Нужно быть осторожнее.

Руки испытывали такие перегрузки, что я чувствовал, как они разжимаются. Нет, мне не показалось. Левая рука отпустила ленту и я, отчаянно матерясь, полетел вниз. Упав на землю, я сжался в комок. Выбило воздух из легких, я ударился головой, а левая рука, обожженная дикой болью, застряла под моими ребрами. Даже закричать не могу. На глазах выступили горючие слезы. Ко мне подбежал Давид, и, увидев, что я не могу вздохнуть, подождал. Я делал кряхтящие выдохи, но не мог вдохнуть.

Я задышал через какое-то время. Рука продолжала болеть, я перевернулся на спину и поднял ее перед лицом. Белая, она не шевелилась. Только мизинец. Сломал, к гадалке не ходи.

— Ты как? — спросил Давид. Сидящий у ствола, он приподнялся, заглядывая мне в лицо.

— Нормально, но, похоже руку сломал.

— Это все я идиот. Не надо было тебе туда лезть. Эх...

— Забей, зато я увидел, что дальше горы и мы идем в правильном направлении.

— Горы?

— Да, длинный хребет.

Я приподнялся, потом встал и поднял с земли упавшие ленты. Они были истерты со стороны, которой касались сосны.

— Пойдем. — сказал я, и тихим шагом двинулся вперед.

— На привале займемся переломом. У нас есть пара прямых веток, которые хорошо подойдут, свяжем их лентами. Кисть или предплечье?

— Болит запястье, могу шевелить мизинцем.

— Ладно, давай пойдем чуть быстрее, быть может, успеем выйти отсюда до ночи.

— Не успеем. Там еще целые километры до конца.

Так и было, уже начинало вечереть, а лес продолжался. Мы одновременно остановились на полянке без деревьев, которая находилась на маленьком пригорке. Давид разжигал костер, а я приносил ему ветки, что лежали вокруг. Когда совсем стемнело, стало жутко.

Свет огня доходил только до ближайших сосен, но не дальше. Дальше была тьма. Луну было видно сквозь кроны, но она почти не давала света. Мы поели, и Давид помог мне наложить импровизированную шину на руку, зафиксировав кисть. Игровая система услужливо сообщила об удачном продвижении лечения.

Нда, сильно я нахватался ранений. Кстати, ничего не слышно о моей простуде. Заглянув в характеристики и эффекты, проверил свой статус. Простуды не было. Значит, вылечился или же хвоя помогла. Давид просто сидел, иногда поглядывая на меня. Не хочет оставлять на ночь или ждет, пока я выйду из игры?

— Я оцифрованный. — сказал я.

— Как? — удивился он. — В Кейв Эйдже?

— Да, так получилось.

Я видел сострадание на его лице. Да мне и самому не было весело от этого факта.

— Можешь выходить, я справлюсь.

— А рука?

— У меня есть правая. — я поднял копье с земли.

Он кивнул и через пару минут вышел из игры. Я остался один на один с непроглядной тьмой холодного леса. Волков пока не было. Но это ненадолго. Не волки, так кто-нибудь еще обязательно заглянет на огонек.

Но пришли волки. Без воя, я просто услышал их рык неподалеку от меня. Я подскочил и выставил копье, встав ближе к огню. Они сновали вокруг, освещенные слабым светом огня. Так близко...

Казалось, они чувствуют мои раны и знают, что я слаб. Один из них остановился и сделал шаг за условную черту моего лагеря. Я крепче сжал копье и встал за костер, чтобы он попал в огонь, если прыгнет. Но он не прыгнул.

Остальные трое волков громадных размеров не заходили через черту и просто стояли, оскалив пасти и смотря на нас. Я был на грани срыва. Сердце стучало как бешеное, в голове шумело от адреналина, поступающего в кровь, боль в руке исчезла. Я следил за каждым шагом серого волка.

Он сделал еще шаг, и я напугал его выпадом вперед. Он дернулся, скользнув по земле задними лапами и, расправив широкие плечи передних лап, раскрыл пасть, будто собираясь укусить и клацнул ей в воздухе.

Быстро отодвинув одну из горящих веток в сторону, я пнул ее в волка и тот отпрянул от искр и снова зашел за зону костра. Я видел, как он боится пламени, но каждый раз бросать в него ветки я не мог. Я подвинул лежащий рядом хворост ногой и наклонился, чтобы положить его в огонь. Волк кинулся на меня, но я отпрянул, и он остался на месте.

Так мы и танцевали еще около трех часов, быть может, даже больше. Я вымотался, но до сих пор не понимал, почему со мной сражался только один волк. Может, один персонаж — один волк? Странные псы. Они ушли, одарив меня на прощанье злобными взглядами желто-зеленых с рубиновыми отблесками костра глаз. Эту ночь я не забуду никогда. Как только они ушли, я упал на землю и, крепко держа копье, попытался хоть немного отдохнуть.

Под утро стало очень холодно. Воздух, пропитавшийся запахом сосенных смол, стал ледяным и очень густым. Я поджал ноги и прилег поближе к почти потухшему огню. Изо рта шел пар, он клубился и поднимался вверх. Появившийся Давид отвлек меня от бессмысленного созерцания пара.

— Как ты?

— Снова ночью были волки.

— Волки?

— Да, пять штук, чуть не сожрали меня.

— Я всегда выхожу из игры до их прихода. Какую ночь ты уже их видишь?

— Наверное, пятую, или четвертую. Но этой ночью один из них подошел так близко к огню, что я думал, что он на меня набросится.

— Большие?

— Огромные, серые, а глаза злые-презлые. Пойдем?

— Да, нужно торопиться.

Мы собрали остатки лагерной утвари и двинулись в путь. Я немного шатался при ходьбе, но в целом утро взбодрило меня. До полудня, и даже чуть больше, мы шли по лесу и в конце концов вышли за его пределы. Он вдруг резко обрывался и дальше шла степь. Это была настоящая степь, почти не мерзлая. В основном здесь росли злаковые растения вроде пшеницы по колено высотой. Были широкие кусты и зеленые травы. А в самой дали были величавые горы. Казалось, что они пытались спрятаться в густом тумане, который начинался в середине скал.

Только сделав шаг из леса, Давид остановил меня рукой. Он присел и прислушался. Была тишина. За исключением рыка и редкого лая со стороны, куда мы шли. Ну вот не влипнуть, так вляпаться. Снова волки.

Я, пригнувшись, пошел вперед, держа копье наготове. Мы были на пригорке, поэтому, утонув в пшенице, я смог осмотреть, что происходило в низине. А была там жесть: большерогий олень, израненный во всех местах, особенно в районах шеи и бока, но живой, пара мертвых волков в стороне и живые, трое, стояли перед оленем, готовясь атаковать. Шатающийся, как и я, олень, видимо, был в агонии. Кровь шла по светлой шерсти и скатывалась по ногам и копытам, впитываясь в землю и дразня ароматом хищников.

Давид сел рядом и прошептал:

— Ждем?

Я кивнул. Олень поймал на острые, испачканные в волчьей крови, рога одного из серых и бросил на землю с такой силой, что тот, пролетев метров десять и, визгливо скуля, болезненно приземлился, судорожно дергаясь от боли. Двое волков вполне могут вымотать этого оленя-силача, и тот умрет от обильного кровотечения. Так и происходило — волки кружили, обманом кидаясь на оленя, а затем уходя от удара. Неожиданно он упал на передние ноги, которые резко подкосились. Серые воспользовались моментом и впились ему глотку и живот. Раздирая плоть, они вскоре были испачканы в алой крови по уши.

— Может, нам их отогнать? — предложил я.

— А сможем ли? — спросил, доставая палку и рубило Давид.

— Не знаю. Они, наверное, устали, вымотались. Нас двое, их двое. — стал я убеждать товарища.

— Ну, тогда рванули, теплая волчья шкура лишней не будет.

Я кивнул и подскочил. Как это у меня получилось — знает только сам дьявол. Я с копьем, высоко поднятым в руке, и яростными криками сбежал с пригорка, целясь прямо в ближайшего волка. Тот, видимо совершенно не ожидая такого поворота событий, прижав хвост и громко заскулив, бросился от меня на утек. Второй же оскалив испачканные в крови и внутренностях оленя зубы, встал в боевую стойку. Тут к нему подбежал Давид, размахивая палкой, но вдруг остановился, а потом вообще развернулся и, поскользнувшись и бросив палку, кинулся обратно ко мне.

Удивленный этим, я сначала не обратил внимание на гигантские крылья, что раскрылись после приземления хищника. Огромного размера птица, раскрыв черно-серые крылья, вытянув голую, неоперенную голову с длинной шеей, закричала низкими частотами. Я упал на спину от неожиданного появления летающего титана.

Волки удирали в лес, обегая нас с двух сторон. А мы же лежали, смотря на этого монстра, который был метров семь в размахе. Я ничего не успел понять, но жутко, на уровне инстинктов, мне хотелось ползти назад, что я и делал.

Птица подняла свою лапу, на которой красовались крючковатые бритвенно острые когти и впилась ими в тушу большерогого оленя. Взмахнув пару раз крыльями, ударив нас потоками воздуха, она поднялась с земли, поднимая за собой и оленью тушу.

Я только сейчас почувствовал, что не дышал и, кажется, остановил сердце. Вся кровь ушла в штаны, по крайней мере там было что-то тепленькое. К счастью, у меня нет штанов. Я услышал душераздирающий крик Давида. Он орал во все горло, срываясь на истерику. Я его понимал, но из-за кома в горле не мог ничего сказать.

Мы успокоились и теперь просто лежали.

— Это ты от него так убегал? — спросил я.

— Да, ты бы видел, как он вытянул когти на меня, словно хотел схватить!

Мы поднялись с земли, и Давид взял с земли свои палку и рубило. Мы разделали убитых волков, один из них все еще дышал, пришлось добить. Было мясо и три криво содранных шкуры. Мы часто поглядывали на небо, когда разделывали серых. Продолжили путь мы с настороженным угрюмым настроением, глядя во все стороны. Справа от нас еще шел лес, а слева и впереди уходила степь до самых гор.

Среди пшеницы редко мелькали худощавые, но длинные, как крысы, мыши. Они пугались нас, но мы видели, как они срывают со стеблей колосья пшеницы и уносят с собой, прячась в норы.

— Я даже и не знал, что крысы уже жили на земле в это время.

— Ага, но посмотри, они больше похожи на больших мышей. Может, еще не до конца эволюционировали? — ответил мне Давид.

Мы редко переговаривались и быстро шли, не ощущая себя в безопасности, идя посреди полей.

— Слушай, — сказал я, — наверное, если бы я кинул копье в ту птицу, прямо ей в грудь, я бы, наверное, ранил ее. Как думаешь?

— Я думаю нет, ты ведь видел ее перья? Громадные, а она ими вся покрыта. Вот если бы ты подбежал и накинулся на ее грудь с копьем, то, возможно, пробил бы.

— Тогда я бы вряд ли выжил.

— Все-таки хорошо, что он прилетал за оленем, а не за нами. — улыбнулся Давид.

— Ага.

Мы шли еще с час, прежде чем наткнулись на людей, идущих в паре километров от нас. Их было пятеро, и они шли колонной. Каждый с палкой, а пара даже с копьями. Одеты они были в мех и у каждого на ногах красовалась обувь. Мы переглянулись и бегом побежали к ним, как будто не видели людей уже много лет.

Они заметили нас и остановились. Среди них была девушка, волосы которой были собраны в кучу на затылке, а мех закрывал грудь и ноги до колен. Парни вышли вперед и держали оружие. Мы подняли руки, и они переглянулись.

Вскоре мы подошли к ним в плотную и остановились. Они стали задавать вопросы:

— Вы тоже на юг?

— Да, нашего друга загрыз медведь и мы продолжили вдвоем.

— У вас есть мясо?

— Готовы поделиться, у нас есть волчатина и оленина. Есть мех.

— Хорошо. Мы пойдем через горы, а там создадим племя. Вы с нами?

— Конечно. — сказали мы с Давидом одновременно.

Мы вошли в колонну, нас поставили посередине. Парень, что говорил с нами был высокий и с короткими светлыми волосами, неровно обрезанными. Рубилом, что ли, резал? Он, кажется, был их лидером, потому что шел впереди и нес самое большое копье. Остальные игроки шли за ним, оглядываясь по сторонам. Закрывала караван девушка, приятная лицом и с худой фигурой, но щеки не впалые. На руках у нее были порезы, заляпанные то ли землей, то ли травяной кашицей.

— За горами, — начал лидер, — есть теплый биом. Там зеленый лес и много различных трав. Опасностей там тоже хватает. Забудьте про север, где нет болезней, там будет хуже. Но только там возможно развитие.

— Развитие? — спросил Давид.

— Да, когда мы поставим общину, вы увидите, что жить станет легче и куда безопаснее. А в одиночку или даже группой скитаться по югу — гиблое дело.

— Ты уже был там? — спросил я.

— Да, утонул, скорее, — он замолчал, — меня утащили на дно.

— Утащили? — удивился я.

— Да, на дне озер и больших рек живут твари похлеще, чем на суше.

Следующую дорогу мы обдумывали его слова. Изредка переглядываясь с Давидом, мы соблюдали колонну и уже приближались к подножию гор. Где-то очень высоко я вновь увидел ту птицу, чуть не убившую нас. Она летела, расправив крылья и казалась такой маленькой...

— Я уверен, что по пути нам встретятся гиены, львы и медведи. Будьте осторожны и не суйтесь куда не нужно. Всегда крепко держите копья наготове и старайтесь не кричать. Только камнепада нам не хватало.

Гаон, такой был у него ник, обвел всех внимательным взглядом и кивнув, шагнул на скалу. Поднявшись на темные камни, мы пошли под подножью. Оно было не резким, а плавным из-за скатывающихся все время камней. Массивные камни лежали повсюду. Пройдя немного, мы начали свой подъем.

"Обувь" наша немного скользила на камнях и в них часто забивались камушки, но мы быстро приспособились. Я шел впереди Давида, помогая ему правой рукой, я в левой аккуратно зажав копье, стараясь не сталкивать вниз обломки. Рука болела, но не всегда, только тогда, когда неправильно ею двинешь или рефлекторно попытаешься сжать пальцы. Верхушки с нашего ракурса не было видно, но Гаон шел известной ему тропой, и мы следовали за ним.

Когда мы поднялись на первую площадку, лидер остановил всех, сказав, чтобы мы все передохнули. Мы расселись на камни на узком выступе, и я почувствовал, что дышать стало намного труднее. Я уже пытался вдохнуть побольше, а ноги дрожали от напряжения. А ведь только подножье прошли.

Продолжили путь мы через полчаса, ветер тихо мешал нам. Слабый, но холодный, пронзительный, он продувал руки, и оттого их ломило. Воздух стал гуще и холоднее. Изо рта шел пар. Мы ступали на все новые и новые камни, а Гаон все шел, пока...

— Гиены! — сказал он, остановившись и встав в стойку с широко расставленными ногами и пригнутым торсом, выставив вперед копье. Я вышел вперед и встал рядом с ним, к нам подошли остальные.

Пещерные гиены выглядывали из-за скальных выступов далеко от нас. Я слышал, как они издавали свой булькающий, похожий немного на искаженный детский смех.

— Наш путь проходит через них, если выставите оружие, они не подойдут близко. — сказал парень и пошел вперед, а мы следом.

Медленно, мы приближались к этим худым созданиям, что сидели за камнями. Они стали тихо выходить, а некоторые остались на месте. Вышло всего трое, и мы уверенно пошли вперед, наведя острия на них. Гиены не кидались, а ждали, пока мы пойдем по тропе дальше.

Мы стали взбираться дальше, а вот тут они и атаковали в спину. Вылетев из-за укрытий, они с воем налетели на нас, но, почти напоровшись на копья, пригибались до земли и отползали назад. Мы выстояли пару волн их атак, а потом сверху на одного из парней прыгнула еще одна гиена. Гаон проткнул ее быстро и отшвырнул мощным броском в сторону, та полетела со скал, забрызгивая кровью камни.

Парню разодрали плечо и половину спины, рана кровоточила, но не было времени ее обработать. Мы ранили еще пару гиен, прежде чем они ушли. Мы продолжали путь глядя во все стороны, особенно вниз и вверх. Переход для всех стал очень тяжелым, голова гудела и становилась как будто ватной от непривычной нехватки кислорода. Потом Гаон повел нас вправо, мы прошли на второе плато, где на верхушке острого выпирающего камня было гнездо.

Мы сели на камни и стали отдыхать, рассматривая высоко расположенное гнездо.

— Это же гнездо той птицы. — сказал Давид.

— Какой? — спросил Гаон.

— Когда мы вышли из соснового леса, то сразу наткнулись на драку оленя и пары волков. Они загнали оленя и стали есть, тогда мы их спугнули и тут с неба приземлилась она. Огромная, размах в метров семь или восемь. Голова и шея, как у падальщика, голая.

— Понятно. Думаете, это ее гнездо?

— Да, я больше птиц здесь не видел. — сказал я.

Ведь и правда, взгляни на небо и не увидишь ничего, кроме облаков. Гаон встал и осмотрел с высоты спуск, откуда мы пришли. Этот вид завораживал, все поля и леса было видно, как на ладони. Даже ту долину, где мы ждали в пещере и дальше. Слева и справа были леса, а кое-где такие же степи. Горный хребет нерезким полумесяцем проходил от востока на запад.

— Не тронем яйцо, иначе разгневаем мамашу, от которой, я уверен, не сбежим. — сказал наконец лидер.

Мудрое решение, может он и правда станет хорошим вождем. Или кто там в общинах.

— Нужно идти дальше, иначе не успеем до темноты. Идем.

Солнце и правда уже клонилось к западу, а мы продолжили восхождение, идя прямо к перевалу, где не было высокой верхушки. Над головой закружила та самая проклятая птица. Вжавшись в скалы, мы медленно передвигались, стараясь не подставлять ей спины.

Когда мы ушли достаточно далеко от гнезда, она села в него и смотрела на нас. В тихой панике мы ускорили шаг. Верхушки уже были близко, появился снег под ногами и ледяные наросты на камнях. Если внизу они были покрыты мхом и лишайником, то сейчас это были голые скалы.

Я увидел перевал, когда птица пролетела рядом с нами, чуть не зацепив девушку когтями. Все выставили копья и пошли быстрее, а гигант возвращался на свою стартовую позицию.

Горный перевал был обрушен и образовывал из огромных камней нечто вроде укрытий, куда мы спрятались. Птица не могла там нас достать, но скоро села рядом и, расставив крылья пыталась дотянуться до нас, сидящих в нишах, пастью или когтями.

Гаон делал выпады копьем и пугал птицу, но та только немного отшатывалась, продолжая пытаться схватить хоть кого-нибудь. Мы застряли. Либо мы выберемся и попадем от когти крылатого хищника, либо останемся здесь ночевать.

— Нам нельзя здесь оставаться, — сказал Гаон, — может начаться буря или утром мы все равно замерзнем!

Согласовав дальнейшие действия, мы выбежали из укрытий одновременно и побежали по перевалу, не оглядываясь назад. Гаон бежал последний, я за Давидом. Птица взлетела и теперь пикировала на нас, выставив лапы. Я не видел, как это случилось, но, когда услышал крик птицы, я обернулся.

Гаон падал вниз, по скалам, его тело было залито кровью, а под крылом у титана торчало копье, которое сразу же сломалось. Я побежал за остальными, уже начиная спуск. Впереди был зеленый лес, а также большая степь зеленых трав. Там было все живое, не так, как на севере. Это был юг! По-своему опасный, кишащий жужжащими насекомыми, но не такой суровый, как ледник. Там начнутся нормальные дни, не будут болеть ноги от того, что прошел очередной километр, будет достаточно еды и воды. Не снега, а чистой воды. Не было времени рассматривать, я спускался, стараясь не упасть и спрыгивал на большие камни. Давид тоже не смотрел по сторонам. Я все еще слышал крики птицы, но не оборачивался, думая, что так она снова захочет напасть.

Глава 4. Своя земля.

До темноты мы успели спуститься с камней и теперь стояли у подножья, смотря на мягкую землю под ногами и тенистые болота впереди. Это было неожиданностью. Поверх длинной травой был слой мутной воды, а если сделать шаг — земля проваливалась, и нога все глубже увязала в жиже.

— Что же, ночуем здесь. — сказал я, не видя другого выхода.

Все согласились, и мы быстро развели огонь, молча глядя друг на друга. Мы поели, разделив оленину и мясо свиньи. Ночь постепенно приближалась вместе с луной, что прекращала быть круглой и теперь была слегка надрезана. На чистом небе были тусклые звезды, мерцающие в такт сверчкам.

Пока было время, мы собрали все травы, что считали лечебными и обработали раны плеча и спины у Тео, на которого набросилась гиена. Раны не сильно кровоточили, но он сказал, что они жутко болели. Когда мы закончили, он поблагодарил всех за помощь.

В зарослях все время кто-то стрекотал, шелестел и двигался. Размеры растительности вводили в ступор — одни кусты были в два человека ростом, но также были и маленькие, не выше пояса. Деревья тоже были разные, но абсолютно все были зелеными. В общем, юг был нечетко разделен на слои, а потому я не сразу понял, что за живность здесь может обитать.

Птиц, черт бы их побрал, здесь было много, но они умолкли с приходом темноты, и только ночные хищники стали кружить в поисках добычи. Когда я остался один, то услышал в глубине леса лай и рычания. Значит мои друзья и здесь обитают, куда же от них деться, волки на всех материках живут. Интересно, а на каком материке мы сейчас? Если Евразия, то, можно сказать, что я на родине.

Я сидел, облокотившись на упавший, и уже успевший обрасти густой растительностью, камень и держал в руке копье. Завтра нужно как-нибудь пробраться через болота и никого не потерять. Лай прекратился, да и вообще в округе установилась странная давящая тишина. Обычно к этому времени уже приходят эти волчары. Видимо, у них и так хватает пищи здесь.

Я встал и вновь прислушался, немного отойдя от костра к ближайшему дереву, кривому и низкому, с упавшими в жижу ветками. Оно было само по себе мягкое и, приложив немного усилий, я сломал одну из веток, предварительно подпилив ее рубилом, которое, к моему счастью походило на карманную ножовку. Я притащил длинную, но тонкую ветку к костру и принялся ее обрезать. Очистив ее от лишних выступов и листьев, я подошел к жиже и запустил ее.

Она уткнулась в твердь, и я запустил ее чуть дальше. Твердь оказалась чуть ниже, а дальше — еще ниже. Значит, спуск. Придется искать обход. Отходить от огня далеко я не хотел, но издалека осматривал возможные пути.

Можно пройти по склону горы восточнее или западнее и найти место, где можно обойти болото. Меня раздирало дикое любопытство, но я решил все же подождать Давида и всех остальных.

Утром первым вошел Давид и разбудил меня, спящего у тлеющего костра. Я подскочил, держа в руке копье и выдохнул. Всю ночь я чувствовал какой-то подвох в том, что хищники не заявились ко мне. Оказалось — им не до меня. Даже обидно немного.

Я рассказал ему про спуск и то, что болото так не перейдешь и стоит поискать обход. Он согласился и, взяв мое копье отправился на восток вдоль подножия. Я остался ждать остальных и вводить их в курс дела. Утреннее солнце ни черта не грело, а потому я поежился, но не стал заново разжигать костер, а только немного подул на тлеющие красными точками угли в надежде, что он разгорится. Не разгорелся.

Пришли первые из незнакомцев. Я, сидя на земле с большой палкой, рассказал им обо всем и теперь мы сидели втроем и мерзли, играя в игру "кто выпустит больше клубов пара с одного вдоха". Как дети. Потом пришел Давид и рассказал, что в километре отсюда, а может, и больше — есть череда поваленных деревьев и по ним, если постараться, можно дойти до пригорка.

Остальные пришли, включая девушку, которая с интересом рассматривала меня, когда я рассказывал обо всем, что узнали. Мы пошли по восточному склону, решив, что позавтракаем по прибытию на твердую землю. Каменистый склон навеял воспоминаний о вчерашних, будто в фильме, событиях. Гаон упал на западный склон, может следовало бы пойти туда и забрать его вещи? Хотя нет, уже поздно это делать.

Сколько мы не шли, был один и тот же пейзаж — болота и деревья, растущие из псевдотверди. Но потом мы все же увидели то, о чем рассказал Давид: одно дерево, большое и явно тяжелое, когда-то росло из болота, но теперь, упав на другое, свалило и его. Второе дерево уже лежало на холмике, который выделялся высокими деревьями и зарослями. Значит там была настоящая земля, а не жижа.

Проходить по бревнам нужно было осторожно, они и так на соплях держались, да и трухлявая кора уходила из-под ног.

— В общем, я думаю, нужно, чтобы сначала пошел кто-нибудь один, а за ним по одному. Посмотрите, они и так еле держатся.

— О, и правда. — сказал, криво усмехнувшись, коренастый парень с шрамом на груди. Он специально накидку на грудь не натягивает?

Остальные согласились на мой план, но никто не вызвался добровольцем. Пожав плечами, первым пошел я. Бухтя что-то явно недовольное себе под нос, я поставил ногу на толстое бревно, которое с одной стороны было наполовину выкорчевано из земли, а с другой кронами утопала в болоте, повиснув на стволе более мелкого деревца. Покрытое изморосью бревно немного качнулось, когда я встал на него в полный рост. На всякий случай я достал из инвентаря свою длинную палку, чтобы, если что, меня могли вытащить.

— Надеюсь, что вы все кинетесь меня спасать, когда я упаду. — сказал я, обернувшись.

Я сделал шаг вперед, сзади слышался смех.

— Не волнуйся, потонем вместе. — сказал Давид.

— Тогда лучше не спасай. — улыбнулся я.

Я, медленно переставляя ноги, дошел до середины бревна и, с таким же нервным лицом, будто пчелы ужалили, прошел вторую половину, ступив на следующее дерево.

— Следующий может идти. — сказал я.

— Палку дай. — сказал Давид.

Я как копье кинул мой "болотомер" чуть в сторону от людей и Давид, взяв его, тоже шагнул на переход. Я на одном дыхании прошел деревце и аккуратно наступил на траву островка. И правда твердая. Увидев, что я встал на островок, а Давид уже дошел до второго бревна, на ствол встал следующий игрок. Через полчаса мы все перешли через переправу. Только один Ритрис поскользнулся и очутился в жиже. Зацепившись за палку рукой, он успешно был спасен и теперь все тело, включая шкуры одежды, были в черно-коричневой жиже с кусочками чего-то не очень приятно пахнущего.

— Не волнуйся ты так, может она лечебная! — успокаивал его я, когда он пытался вытереть эту грязь с кожи рукой.

Островок тянулся вперед, а затем расширялся, поэтому можно было считать выход из болот успешным. Мы остановились перекусить после нервного напряжения у каждого в момент эпичного падения нашего общего товарища Ритриса. На самом деле это было не очень смешно — Ритрис закричал, когда стал тонуть, а выплыть у него не получалось, потому что это была не совсем вода.

С горем пополам мы съели сырого мяса и пошли дальше, сквозь деревья различных форм и размеров. Лиственные и хвойные, они здесь были вперемешку. Заросли длинной травы тоже нас не радовали, поэтому мы были похожи на диких аборигенов, стоя перед каждым кустом и решая — обойти ли его, или напролом? Это продолжалось часы, мы шли с горькими лицами и даже разговоры нам не помогали.

Парень со шрамом на груди (его ник Генгерн), рассказал, как он его получил. Он с другом встретил в заснеженной долине барса, огромную кошку с белым мехом. Она в это время уже лакомилась маленьким носорогом, который отбился от стаи. Его друг погиб под ужасающими когтями ее лапы, а его только ранили, и он успел забраться в расщелину между торчащими каменными плитами. Утром, когда зверь ушел, он побежал оттуда со всех ног.

— Круто, так это ты появился там, где полно снега? — спросил я.

— Да, чуть было не замерз, сильно болел, питался одной хвоей. Еле вылечился.

Заметив, что раны на спине Тео очень красные и воспаленные, я остановил группу и мы снова обработали его раны. Он выглядел не очень здоровым. Как бы не помер.

Я постепенно начал изучать всех игроков. Нас было шестеро — я, Давид, Генгерн, девушка Мерибрин, молчаливый Ритрис и раненный Тео. Каким-то чудесным образом, они не перечили моим предложениям остановиться или пойти в обход болота. Как бы новым лидером не стать, не рвусь я на эту должность.

Еще через полтора часа мы неожиданно наткнулись на водоем. Это было озеро, по краям которого росли кривые деревца с длинным ветвями и листьями, как у ивы. Местность вокруг была просто засажена громадными растениями, поэтому мы долго искали себе пристанище для остановки. Солнце было уже немного опущено к западу.

Чистая вода, не ледяная, как на севере. Мы пили ее и обмывали раны, там же мы вымыли головы, которые уже давно жутко чесались. Ритрис, который до сих пор был в грязи болота, отошел подальше и залез в воду по пояс, отмываясь.

— Не заходи на глубину, помнишь, что Гаон говорил про тварей? — сказал я ему.

Он сразу сделал два шага назад и стал быстрее тереть присохшие куски. Мы отдыхали, когда все попили воды, некоторые сняли обувь и опустили в воду ноги, балдея и нахваливая ее.

— Может, тут и останемся? — спросила Мерибрин.

— Нет, нужно идти дальше, — возразил я. — здесь слишком опасно, нет открытых территорий и на нас вполне могут напасть кошки. Или еще кто похуже.

— Ладно, хотя жаль. Здесь так прикольно.

Она согласилась со мной. Я уже чувствую свой вес в этой шайке. Значит нужно вывести их куда-нибудь на отличное место, раз я веду. Впереди был один только лес, который немного не поворачивался язык назвать джунглями — не было лиан.

Я вышел из кустов озера и осмотрелся. Вернулся и подошел к игрокам.

— Нужно что бы кто-нибудь пошел на запад и на восток, для разведки.

— Я могу. — сказал Давид и я кивнул ему.

— Я тоже могу, пожалуй. — сказал Ритрис, который теперь обсыхал.

— Давай.

Они вышли из зарослей и решили кто куда пойдет.

— Не заблудитесь только. — сказал я напутственно, и они разошлись. Давиду я отдал свое копье, а у Ритриса было свое.

Просидев с полчаса у воды, наблюдая за редкой рыбешкой, вместе с Тео, Генгерн и Мерибрин, мы уже начали нервничать. Было скучно и мы решили нарвать странных растений, что росли из воды. Их корни были похожи на морковь. Давид вернулся первый, он ходил на запад.

— Значит, один лес, ничего не меняется. Еще я видел странного медведя, он стоял, положив передние лапы на дерево и ел листья. — он тяжело дышал.

— Дальше не шел?

— Нет, я как его увидел — дал деру.

— Правильно.

— Может это был не медведь, а ленивец? — спросил Тео, — Я слышал, что такие раньше были. Огромные и ходили на двух ногах.

— Вполне может быть, но я особо его не рассматривал.

— Значит на западе ничего интересного... — сказал я.

Еще через десять минут пришел Ритрис с синяком на скуле.

— Докладываю!

— Давай.

— Там река, а еще много открытого пространства, как ты и хотел. Река не очень быстрая, а тот берег весь заросший. Можно там остановиться.

— Можно. Если все так, как ты сказал, то это очень хорошее место. Где синяк получил?

— А, это... — Ритрис аккуратно потрогал скулу. — Бежал и споткнулся о торчащий корень.

Он засмеялся, а Мерибрин закатила глаза. Обувшись, мы двинули на восток. Лес продолжался, мы видели много следов животных и даже гниющий труп косули. Ее внутренности вместе с задними ногами были съедены хищником. Быстро пройдя мимо, мы продолжили путь, продираясь сквозь гигантские и не очень кусты, ведомые Ритрисом, который запомнил путь.

Когда мы добрались до места его падения, он достал рубило и за пару минут спилил тот самый корень. С лицом победителя, он положил его в инвентарь и повел дальше.

Реку мы сначала услышали, а затем вышли на почти открытую местность. Река текла со стороны гор и дальше на юг, быстрая, с земляным берегом, заросшим травой и редкими деревцами. Со стороны леса были жуткие заросли высокой травы, но, когда мы выбрались, то поняли, про что говорил Ритрис.

Здесь была отличная местность, позволяющая хорошо защититься от различных хищников, обитающих здесь. Если поставить лагерь у самой реки, то можно будет видеть любое животное, что будет выходить из леса, а если из зарослей — мы еще и услышим его. Я похвалил Ритриса и подошел к реке.

Не сильно бурная, но чистая и достаточно глубокая сама по себе, она была в овраге высотой в пару метров, который весь состоял из темной земли и мелких и больших камней, которые либо вымылись из-под земли, либо скатились с гор и их принесло сюда течением. Придется отступить от реки метра три, чтобы не свалиться, и вырыть дорожку, ведущую к воде.

— Ого, а здесь круто! — сказала Мерибрин, аккуратно заглядывая на дно оврага, где текла река.

— Да, это точно. С того берега вряд ли кто-нибудь на нас нападет. — проговорил я.

Я развернулся и подошел к остальным, которые сидели в траве, а Ритрис вообще лежал.

— Ну что? Остаемся здесь? — спросил я.

— Да-а. Здесь как в раю. — улыбаясь, сказал Ритрис и, щурясь от солнца, посмотрел на небо.

— А остальные как? Хорошее место?

— Я не против. — сказал Тео.

— И я. — поддержал его Генгерн.

— Мне нравится. — сказал Давид.

— Кто-нибудь знает, как ставить племя? — спросил я.

— Нужен костер и пять игроков. — сказал Тео. — У нас шесть.

Я кивнул и пошел к понравившемуся мне месту, оно было достаточно далеко от оврага и не близко к зарослям. Располагалось оно в траве и вид там был хороший. Я сел и достал хворост, разложил его на земле и стал высекать на него искры при помощи двух камней. Вскоре подошли остальные, помогли с костром.

Неожиданностью было то, что, когда огонь стал постоянным и не затухал, у каждого перед лицом появились серые таблички с голосованием.

Выберите главу общины из списка:

Генгерн

Доппельганг

Архей

Тео

Мерибрин

Ритрис

Все замолчали, и никто не делал выбор, переглядываясь.

— Вот это они зря сделали, мне кажется за этот неправильный выбор и убить могут. — сказал я.

— Как хотите, а я с Археем прошел достаточно, чтобы выбрать его в вожди. — сказал неожиданно для меня Давид и нажал на мое имя в списке.

— Гаона нет, я вождем быть не хочу, поэтому выберу Архея. — сказал Ритрис.

— Архей. — сказала девушка.

Тео и Генгерн тоже нажали на мое имя. Черт, безоговорочная победа на выборах. Кто-нибудь скажет мне, какая у меня была предвыборная компания? Что я там наобещал?

"Теперь Вы — новый глава общины и можете назвать свой титул."

Я ввел "Вождь" и нажал "Ок". Выползло следующее окно.

"Дайте название общине."

Название? Да ладно. А я-то думал, мы тут просто собрались чай попить.

— Как назовем? — спросил я робко.

— Придумай что-нибудь.

— Да, ты же теперь вождь.

— Ага, пусть думает. — улыбнулась девушка.

У меня задергался глаз и бровь, через пять минут раздумий задергалось все лицо, а через десять — руки. Я переосмыслил все время, проведенное в этом мире и отметил самые важные моменты. Наверное, нужно назвать в честь какого-нибудь животного, например, саблезубый тигр. Нет, он подлый. Гиена — грязная и худая. Медведь. Медведь неплохо, но тоже не то. Олень.

Я задумался. Большерогий олень выглядит гордо, и он сильный — четверых волков одним рогом снес. Большой рог. Так и назовем.

— Племя Большого Рога!

— Ого! — воскликнул Давид и Ритрис, хором.

— Нормально! — поддержали остальные.

Так и написал. Племя Большого Рога. Звучит, однако.

"Поздравляем! Вы создали общину.

Постройте хижину вождя, чтобы закрепить территориальную принадлежность."

— Говорят, что нужно построить хижину вождя, чтобы закрепить принадлежность территории. — сказал я.

— Построим, куда денемся. — сказал Давид. — А потом каждому построим!

— Да мы так скоро и в космос полетим! — сказал Ритрис.

— О каком космосе ты говоришь? — спросила его девушка.

— Ну, тот, где звезды...

— Это глаза наших предков смотрят на нас! — важно сказала Мерибрин, и все засмеялись.

Я улыбнулся и открыл окно характеристик.

Имя — Архей

Уровень — 2.

Класс — вождь.

Племя — Племя Большого Рога.

Сила — 3.

Ловкость — 3.

Умелость — 4.

Здоровье — ранен.

Появился класс! Интересно, какие у других.

— У вас какой класс?

— Не выбрано.

Значит должны каким-то другим образом его получить. Ладно, разберемся.

— Ну что, ставим хижину? — спросил Давид.

Все согласились, что лучше всего было бы построить ее сегодня. Мы оставили девушку у огня и пошли в лес, обсуждая, как лучше ее соорудить.

— Можно просто шалаш поставить! — сказал Тео.

— Да нет, это же хижина, тем более вождя! — говорил Ритрис.

— Да, нужно что-нибудь достойное! — говорил Давид.

Так мы прошли неглубоко в лес и сошлись на одном — будет крутой шалаш. Я улыбался, глядя на то, как вроде бы взрослые люди теперь играли свою роль в племени. Удивительная штука — игра. Неандертальцы блин, плейстоценовые. Я помог им поднять сухое бревно, что мы нашли под деревом и мы понесли его к лагерю. Положив его на месте, где должна быть хижина, мы снова пошли искать строй материал.

Я даже удивлялся, почему они все такие работоспособные. После долгой дороги через лес вдруг подорваться и идти искать здоровенные бревна, как-то странно. Но надо отдать им должное, они делают мне жилище, где я буду проводить ночи. Я помог поднять еще одно бревно, длинное, но не такое толстое и мы донесли его до лагеря.

Никто не ругался, все вели себя, как современные люди, только вот идеи были доисторическими. Никаких тебе рычагов, тупо подняли и понесли.

— Это бревно слишком тяжелое, давайте другое искать.

— Можно, я думаю, палкой его поддеть и поднять. — сказал я.

Они вдруг вспомнили, что так, оказывается, можно. Жесть. Бревно мы дотащили, а потом принесли и четвертое.

Теперь на месте хижины лежало четыре больших бревна, которые должны были стать основой. Уставшие игроки валились с ног, но все равно поставили их и связали на верхушке шкурой так, чтобы они держались. Немного подкопав рубилами и палками под каждым из бревен, мы немного вкопали их в землю. "Это для устойчивости!" — сказал Тео.

Мерибрин тоже соскочила и побежала в лес, мы проводили ее удивленными взглядами. Она приносила упавшие ветки, на которых уже давно не было листьев и клала их на одну из стен, чтобы закрыть дыры между ними.

— Вот так можно настелить сверху и будет можно от дождя спастись. — сказала она, и остальные стали тоже таскать ветки, сухие и не очень, возвращаясь из леса исцарапанными, но довольными.

Большие ветви ломались на пополам и укладывались к остальным. На постройку ушло около двух с половиной часов, все это время игроки не теряли энтузиазма и работали, как проклятые. Собственно, как и я.

Когда все стены были закрыты ветками, кроме входа, то нам пришла идея застелить и пол. Мы нарезали кустов и зарослей и постелили на пол. Вход обложили еще некоторым количеством веток, и он получился полукруглым сверху. Всего конструкция в высоту была метра два, а может даже и больше. В ширину тоже было где-то так.

Когда мы закончили, мне перед моим лицом вылезло сообщение:

"Ваше племя создало постройку, назовите ее."

Я ввел "Хижина вождя" и система приняла название. Увидев, что постройка закончена, все радостно легли на траву и, расцарапанные, растянувшись, стали отдыхать. Потом у кого-то заурчало в животе, а кто-то побежал пить к реке. Мерибрин следила за костром, а я заметил, что дело шло к вечеру.

"Территория закреплена за вашей общиной. Вы можете управлять ею при помощи хижины."

Ого! Это что же получается, я тут как в стратегии, могу управлять государством? Я залез внутрь и сел. Перед глазами замигала менюшка, нажав на которую, появилось окно управления общиной.

Глава 5. Суровые будни.

Так, есть вкладки: участники, постройки, эффекты, исследования и отношения. Открыв первую вкладку в меню управления племенем, я увидел полный список и характеристики каждого человека включая себя. была возможно давать личные задания и просьбы, за которые игрок получит опыт, а так же возможность давать титулы. Скорее всего это так класс они назвали, попробуем.

Я вылез из хижины и спросил Давида, который лежал в траве и почти пускал пузыри.

— Давид, ты кем в племени хочешь быть?

— Не знаю, наверное охотником.

— Ладно, будешь охотником.

— Эй, я тоже хочу быть охотником. — Сказал Генгерн, как всегда показывая свой шрам на груди.

— Ладно, быть тебе охотником.

— А я? — спросила девушка.

— Что "ты"? Тебе какую-нибудь женскую профессию дадим. Рукодельница. Точно, будешь рукодельница! — сказал Генгерн.

— Отлично. Тео, Ритрис?

— Я в реале повар, может попробую здесь что-нибудь приготовить. — сказал Тео.

— Будешь поваром! — сказал я, уже капая слюнями на настил хижины.

— Меня тогда тоже в охотники. — сказал Ритрис.

Я кивнул и забрался в меню племени, где нашел каждого и дал им профессии. Услышал радостные вскрики.

— Ого, и правда рукодельница. Дает плюс к умелости и ловкости!

— А мне к силе! — сказал Генгерн.

— Эй, мы с тобой охотники, но мне в ловкость дали. — удивился Ритрис.

— И мне в силу. — сказал Давид.

— Мне большой плюс к умелости. — Тео посмотрел на Мерибрин, — Тебе сколько?

— Пять.

— Мне тоже.

Ну вот и радость, а с завтрашнего дня начнется вкалывание по черному. Нужно еще очень многое сделать. Во-первых все разведать, а во-вторых заняться едой, а то оленины и волков нам на долго не хватит. Зато охотников теперь полный двор. Они еще не поняли, во что влипли? Это же беганье по лесу за косулей или козлом.

Еще немного посидев, все вышли, а я, под предлогом того, что нужно еще много чего изучить — сидел в хижине и листал менюшки. Я вылез, что бы подбросить хвороста в огонь и там остался, в тепле. Дровишки потрескивали, а иногда выдавали сноп искр, который подлетал на горячем дыму вверх и гас там, на фоне звездного неба. Плохой погоды не намечается. Это хорошо.

В зарослях зашуршало и из травы, почти у самой земли, выглянули глаза, в которых отражался огонь костра. Я встал, взяв копье. Рука уже почти не болела и я мог немного ей двигать. Удивительная вещь — игра. Из кустов вышли волки. Не такие большие, как серые, но эти были темно красные. Более юркие и ловкие наверное. Их было пятеро.

Я мало боялся, все таки за столько ночей я уже мог бы написать маленькую статью о их поведении. У них были пушистые хвосты, а сами они шли тихо и низко, принюхиваясь к земле, но не отводя от меня взгляда. Я следил за ними и вскоре волки обошли весь лагерь.

Среди них был один особенный красный волк, его ухо было оторвано с большим куском мяса головы. Рана затянулась, но выглядело это не очень приятно. Он двигался меньше остальных и просто стоял и смотрел на меня, вроде изучая.

Они иногда кидались на меня, но это были фальшивые угрозы, что бы я испугался, упал и закрыл лицо руками. Не на того напали, я стоял с копьем уверенно и рядом с костром. Для них ночь была бесполезной и через пару часов они пошли искать жертву в другом месте.

Становилось холоднее с каждым часом утра. До появления солнца было очень холодно, как на севере, но я сел ближе к костру и дремал. Когда солнце вышло, стало немного теплее. На траве и деревьях заблестели снежинки инея. Еще я обратил внимание на реку. По краям, где не было сильного течения был тонкий слой льда. Свежесть сразу убрала весь сон, я сидел и всматривался в тот берег, надеясь поймать кого-нибудь взглядом.

За ночь я сильно проголодался, а потому пожарил себе немного мяса, быстро съев. В желудок что-то упало и я стал дожидаться остальных. Они пришли все разом и потому я быстро всех собрал, рассказывая о том, что нам сегодня предстоит.

— На повестке дня у нас разведка и река. Нужно что-бы один охотник обошел все вокруг лагеря метров на сто вперед. Добровольцы?

— Я могу. — сказал Генгерн.

— Хорошо. Дальше река. Нужно сделать хороший спуск и посмотреть, что полезного с нее взять. Предложения?

— Обвалить край и притоптать в форме ступенек? — сказала Мерибрин.

— Отлично. Так же, я тут подумал, нам нужны веревки, как для луков, так и для связывания чего-нибудь. Где ее достать?

— О! Я умею сыромять. Только шкуры нужны. Полоски на луки сгодятся. — снова сказала Мерибрин.

— Точно рукодельница. — сказал тихо Тео, но все услышали и рассмеялись.

— Да уж. Значит Мери, можно мне тебя так называть?

— Да.

— Мери занимается веревками, Генгерн — разведка, остальные займемся обвалом.

Я отдал Мерибрин шкуры, что были у меня в инвентаре и она, рассмотрев их, сказала, что сначала их нужно вымыть и размочить, а то подсохли. Она подождала пока мы сделаем нормальный подход к воде.

Обвалить оказалось проще, чем утаптывать. Аккуратно спрыгнув вниз, мы палкой обрушивали землю .Она слетела с оврага вниз и мы утаптывали обвалы, что бы при спуске не сломать ноги. Заняло это меньше часа. Спустившись, к реке мы стали осматривать наши территориальные ресурсы.

Сама река в ширину была около пяти метров, может больше. Берег усеян камнями, а стенки оврага земляные с глиняными вставками.

— Глина. Можно заняться гончарным делом. — сказал я.

— Точно, посуда не помешает.

Когда я поднялся наверх, Мери уже показывала Тео, куда ставить какое-то заплесневелое бревно. Я сел и стал наблюдать за тем, что она делает. Она выбрала оленью шкуру, Шенит поделился со мной ей, но большая часть все-таки осталась у него. Девушка положила ее на бревно и рубилом слегка подрезала, а затем стала снимать мех со слоем жира. Иногда тихо матерясь, что задела кожу. Когда вокруг пенька все было в меху, а кожа была голая, она перевернула шкуру и стала срезать остатки мяса и ненужные ошметки.

— На луки и веревки? — спросила она и я кивнул.

Мери стала резать шкуру на не толстые полоски. Они получались достаточно длинные и точно подошли бы для лука. Когда она дорезала их, то побежала к реке.

Меня позвал Ритрис, который собирался пойти поохотится и я взял свое копье. С нами пошел и Генгерн, который доложил мне о разведке. Ничего необычного в окрестностях, только бегающие свиньи и олени. Он встречал пару косуль, которые разбежались, когда он вышел из колючих кустов.

Войдя в лес, звуки реки ослабли и мы двинулись на запад от лагеря. Пробираясь через высокую траву и пытаясь углядеть на сырой земле следы животных. Шли тихо и никуда не торопились. Я задумался о своем, следуя на ровне с Ритрисом, который как-то странно нес копье. Острием вниз, как будто кидает. Он заговорил:

— Архей, тебя как звать в реале?

— Костя. А тебя?

— Магнус.

— Что, правда? — спросил Генгерн.

— Да, представьте, как мне удружили мои родители. Но это ничего мой прадедушка тоже был Магнус.

— Хорошее имя. — сказал я.

— А Костя — это Константин? — спросил Генгерн и я кивнул, продолжая выглядывать следы.

Иногда попадались следы кабанов, но мы решили не охотится на них, слишком опасно.

— Там олени. — сказал я, когда мы стояли на пригорке и рассматривали поляну, что была впереди.

— Тогда вы с Магнусом идите в ту сторону, а я обойду с другой. Все равно куда-нибудь да побегут. — говорил Генгерн и я согласился с ним.

Я утонул в зеленой листве и траве, припав к земле и тихо двигаясь к удобной точке, прямо около одного лежащего оленя. Это были не большерогие, поэтому особой опасности я в них не видел. Ритрис следовал рядом, держа копье наготове.

Олени в основном стояли и щипали траву, но пара из них лежали в тени и дремали. Рога у всех, кроме самок, были большие и твердые. Один из самцов поднял от земли голову и стал шевелить длинными ушами, рассматривая то место, где я полз. Мы с Магнусом остановились. Подождав с пару минут, пока олень успокоится, мы выскочили из кустов и кинули копья в лежащего оленя.

Мое копье воткнулось в землю рядом с его копытами, а острие Ритриса вошло ему в шею, где начинается грудь. Стадо поднялось на задние копыта и пугая нас и выбежавшего Генгерна, стало защищаться. Мы отошли в стороны, забежав за деревья. Было слышно, как хрипит, пытаясь нормально дышать, раненый олень. Кровь бурлила и вытекала на землю.

Стадо ушло, выбивая под копытами землю и траву, а мы вышли забрать свою добычу. Размером этот олень был где-то в три раза меньше большерогого и был еще молодым.

— Ну вот, будут у нас луки, смотри сколько кожи для сыромяти. — сказал Генгерн и мы сели рядом с мертвым копытным.

Мы вытащили рубила и начали складывать мясо и шкуру в инвентари.

— Костя, а почему ты начал играть в Кейв Эйдж? — спросил Ритрис.

Я собственно и не знал, что ответить. Я молча подрезал сухожилия и стал снимать мясо с ноги оленя.

— Само получилось.

— Это как? — спросил засмеявшись Генгерн.

— Я сам не понял. В общем-то, не по моему желанию я здесь.

— Тебя запихали сюда что ли?

— Нет. Хотя очень похоже. Я был оцифрован в игре Галейдан Онлайн, знаете такую?

— Да, слышал, но у нас нет доступа к ней. Мы же из Альянса, а он только Объединению доступен... — Генгерн замолк, остановив свое рубило и смотря на меня.

— А как ты тогда, это?

— Не знаю, говорю же.

— Я слышал, что Восточному Объединению столицу разрушили. Может заодно и сервера с игроками слетели? — сказал Ритрис.

— Я думал война так и осталась холодной. — сказал я шокировано.

Значит за одиннадцать лет все-таки началась. После того, как Америка и Африка, вместе с Австралией образовали Альянс, а Евразия стала одним большим Восточным Объединением, уже было понятно, что войне быть. Но они тянули, ходили по ниточкам. Вот сервера и разбомбили, вместе со всеми оцифрованными игроками.

— А как же тогда тебя перенесло в Кейв? — спросил задумчиво Генгерн.

Никто уже не резал мясо и мы рисковали стать врагами волкам или тигру, который захочет отобрать оленя. В общем, никакое везение в игре не возместит моей неудачи с попаданием в Кейв. Я просто неудачник. Хоть и давно я перестал быть гражданином Объединения, все равно, когда-то Объединение было моей родиной. Интересно, что стало с другими оцифрованными в Галейдане.

Мы продолжили молча срезать мясо и шкуру. Когда мы забили все инвентари до перегруза, то двинулись в обратный путь, оставив хищникам обгладывать кости и внутренности. Мы шли по лесу молча и только иногда, когда кто-нибудь получал веткой по лицу, тихо ругались на нее, пошучивая.

Войдя в лагерь, к нам сразу подошла Мери.

— У Тео температура началась, а раны сильно нарывают.

Тео лежал в моей хижине на настиле спиной вверх, раны были жутко красными, как и все его тело.

— Как-то так. — сказал он и засмеялся.

— Надо хвоей намазать.

Я бегом спустился в овраг и запустил руки, измазанные в крови по локоть в воду, а когда вымыл их, то помыл свои запасы, что насобирал в сосновом лесу. Растер в руках и добавил немного воды, еще потер, сделав зеленую массу и поднялся в лагерь. Сел рядом с Тео и стал мазать его раны. Замазав спину с плечом, я встал и пошел мыть руки.

Должно помочь, а если не поможет, то у нас больше ничего и нет. Я поднял голову и увидел на том берегу человека. Он стоял с длинным копьем и смотрел на меня. Игрок. В набедренной повязке из шкуры.

— Здравствуйте. — сказал он громко, что бы перебить шум воды и расстояние.

Я кивнул, немного удивленный ситуацией.

— Здравствуйте. — все таки сказал я.

— Я из соседнего племени Белых Скал, мы заметили, что вы поселились здесь и хотели сообщить о нашем присутствии.

— Ага, а мы Племя Большого Рога.

Ко мне спустился Генгерн и тоже поздоровался с разведчиком соседнего племени.

— Мы можем наладить торговлю, если вы скажите, что вам нужно, то мы сможем договорится об обмене. — говорил незнакомец.

— У нас раненый с температурой. У вас нет лекарства? — спросил Генгерн и я поддержал его слова.

— Есть, но что вы можете нам предложить в обмен?

— Мясо, шкуры, оленьи рога. Скажите чего вам нужно, мы достанем. — сказал я.

— У нас мало мяса, на нашей стороне почти нет легкой добычи. Завтра к вам придет посол с лекарством и назначит цену. Всего хорошего. — сказал человек Белых Скал и развернувшись взбежал по оврагу и скрылся в зарослях на том берегу.

Вот это новость. Если у них и правда есть такое лекарство, то хоть всего оленя отдадим, на нашей стороне добычи хоть жуй.

— Кто это? — спросил меня Генгерн.

— Человек из племени Белых Скал.

— Круто.

Мы поднялись в лагерь и рассказали всем о предложении обмена от соседнего племени.

— Это хорошо, будет союзник! — сказала Мери.

— Ага, а если их больше, то они просто могут нас перебить и забрать все мясо и шкуры. — предложил свое мнение Давид.

— Не знаю, посмотрим завтра на этого посла и сколько возьмут мяса. — сказал я тихо, но все услышали.

Из леса выбежал улыбающийся Ритрис, который отсутствовал при новости.

— Представьте, там огромная змея! — воскликнул он.

— Где? — спросила девушка.

— Прям на той дороге, где мы шли к оленям. На дереве висит. Как мы еще на нее не напоролись.

— Есть возможность ее убить? — спросил Генгерн.

— Не знаю, но ее кожи на штаны хватит!

Я встал вместе с Генгерном и мы втроем вошли в лес. Прошли за Ритрисом по знакомому пути и он остановился.

— Вот. — он вытянул руку и показал на следующее дерево, которое ничем не отличалось от других.

— Где?

— Да вот, висит! — тихо воскликнул он.

Я рассматривал внимательно все дерево с ног до головы, но ничего не видел.

— А-а! Вон она, Костя, за голой веткой. — увидел ее Генгерн.

Точно, висит за веткой, положив голову на ствол дерева и смотрит на нас, иногда вытаскивая язык. Огромная, она обвивает половину дерева, сливаясь с ним по цвету.

— Предложения? — спросил я.

— Ударить по телу и ждать пока сдохнет. — обыденно высказался Генгерн.

— А потом снять кожу и зажарить. — продолжил Ритрис таким же голосом, словно если бы он был немного не воспитание, то прямо сейчас бы запустил палец в нос.

— Вы шутите, что ли? — удивился я.

— Да, немного. Ну так что?

— А она не цапнет? Всегда не любил змей, а эта смотри какая здоровая. — спросил я.

— Отбежим. — предложил Генгерн.

— Ну смотрите! Укусит — это перерождение. — предупредил я. — Лучше забить на нее.

— Ага, а потом жалеть, что такую красотку упустили? Пока ты в этой игре, убивай все огромное и страшное, иначе потом будешь жалеть. — сказал, смотря на змею Ритрис.

Черт, правду ведь говорит. Ладно, перерождение, так перерождение.

— Давай. — сказал я.

— А кто будет бить? — спросил Генгерн и улыбнулся.

— Давайте я. — удобнее взяв копье, сказал Магнус.

Я кивнул ему и он немного пригнувшись сделал шаг вперед. Тело змеи висело прямо на стволе, поэтом хороший удар разрубил бы ее пополам. Змея задвигалась, перемещая кольца чешуйчатого тела по коре дерева.

Ритрис сделал резкий выпад вперед и копье под углом воткнулось в чешуйчатого, разрезав половину его тела. Магнус отпрыгнул к нам и мы смотрели, как змей извивается от боли, он почти слез в нашу сторону, но не нападал, а только сворачивался и разворачивался, пуская кривые волны по телу. Он задергался и через некоторое время умер. Прежде чем подойти, мы проткнули его шею копьем и убедились в том, что он не нападет.

Отнесли его целиком в лагерь, Мери сказала, что сможет снять с него кожу, а потом попробуем приготовить его мясо.

— Мери, давай я тебе мяса переложу, а то у меня место закончилось. — сказал Генгерн.

— Давай.

Уже мясо некуда складывать, совсем зажрались, аборигены не доделанные. А насчет склада — это идея, по-моему в списке построек было такое здание. Нужно посмотреть. Я залез в хижину вождя, усевшись на начавший сушится настил и открыл меню. В постройках и правда было подобное здание, основные черты — углубленность в землю и навес. Постройка давала немного свободных ячеек для предметов. Я нажал на "Выбрать" и кнопка потухла. Больше ничего не происходило.

Я услышал "Ой" Давида, который сидел рядом с Мери и смотрел, как она растягивает кожу.

— У меня появилось задание от вождя. — сказал он.

Я вышел из хижины и улыбнулся ему.

— Нужно заняться постройкой склада, требования к постройке...

— Я тоже получила. — сказала девушка.

— И я. — заметил лежащий Тео.

— Лежи давай, выздоравливай! — прикрикнула на него Мери.

— А если построим? — спросил Ритрис, складывая хворост в кучу.

— Наверное получим опыт. — высказал я свою догадку.

— Ты то наверное ничего не получишь, ты же вождь.

— Попробуем. Ну. для начала нужно выбрать место и вырыть углубление в земле, куда будут складываться вещи. — стал я оглядывать лагерь, примечая место. — А вот тут и построим.

В двух шагах от хижины, но так же близко к огню. А чем копать-то? Лопат нет. Руками? Сотрутся.

— Чем будем копать? — высказал мои мысли Давид.

— Вот этой фигней! — сказал Ритрис, вытаскивая из кучи дров кривую палку, конец которой был похож на тяпку.

— Давай ее сюда. — сказал я и взял увесистую тяпку.

Под углом воткнул ее в землю и дернул на себя, оторвался кусок земли и я воткнул ее еще раз. Увидев мой прогресс, Ритрис вскочил и осмотрев хворост на наличие таких же, но ничего подобного не обнаружив, побежал в лес. Еще не было темно, поэтому можно было не опасаться волков. Я в это время продолжал рыть землю, уже изрядно вспотев. Получалось не совсем ровно, да и деревяшка скоро ступится. Но этого должно было хватить на достаточной глубины яму.

— Ребят, потом нужно будет навес сделать, — сказал я, — Генгерн, Давид, найдите четыре большие палки.

— Ага. — они встали и пошли в лес, в ту же сторону, куда убежал Магнус.

Вскоре, буквально выпав из зарослей, вернулся Ритрис, с палкой в руку длинной, на конце которой была такая же тяпка. Я выпучил глаза.

— Ты где такую-же взял?

— В лесу. — он засмеялся.

— Тебя не было минут десять, а ты нашел точно такую же. Ты вообще человек?

— Давай копать, нечего стоять.

Встав недалеко друг от друга и наметив квадрат, мы стали монотонно швырять землю с территории будущего складного помещения. Земля, чем глубже, тем становилась все мягче и мягче, потому проблем с рытьем не было. Парни принесли пару палок, правда кривых, но для склада сойдет.

Квадрат был вырыт уже примерно на двадцать сантиметров в глубь, но этого было мало и мы стали работать в глубину. За час работы мы вырыли на пол метра и сломали одну тяпку, второй работали по-очереди и то она тоже уж стала тупая и просто долбила землю. Потные и грязные, мы поставили в углы квадрата палки, как в хижине, шалашом и укрыли ветками.

Появилось сообщение системы о постройке и мне предложили назвать здание. Назвал Склад", ну, а как еще? Исследовав меню склада, я обнаружил десяток ячеек, которые никак не хотели заполняться перетаскиванием мяса из инвентаря.

— А ты прям в землю положи.

— Тогда уж настил сделайте. — сказала девушка, снова растягивая ленты кожи.

Срезанными зарослями высокой травы, мы закрыли сырую землю и положили на нее мясо. Проверили. Ячейки заполнились. Сложили мяса на все десять ячеек и теперь счастливые сидели у костра.

— Надо будет еще что-нибудь построить. — сказал тихо Генгерн.

— Ага, в Кейве даже работа какая-та приятная. — сказал Давид.

— Это потому что мы похожи на обезьян. — вставила свое слово Мери и все засмеялись.

Ночь тихо сгущалась, показывая все больше и больше звезд и половину луны. Я сидел рядом с остальными вокруг костра и протягивал к огню палку с надетым на него мясом. Жир закипал и каплями падал в огонь, шипя. Запах шел восхитительный, и так проголодавшись за день, он возбуждал еще более сильное желание впиться зубами в горячий кусок первобытного шашлыка.

Вытащив из огня мясо, что бы не есть угли, я не снимая с палки, тихо укусил поджаренную сторону. Мы сидели тихо, отдыхали мозгом от хорошего дня. Начинались будни племени и пока что они несли с собой только удовольствие. Завтра принесут лекарство для Тео, который сейчас сидит вместе с нами и с улыбкой откусывает свой кусок, обжигаясь и дуя на него.

Мерибрин аккуратно оторвала рукой волокнистый кусок и насадили его на заточенную палку. Уже третий кусок ест, прожорливая. Интересно, здесь возможно потолстеть? А что делали с толстыми людьми в пещерное время? Наверное съедали.

Ритрис что-то обсуждал с Генгерном, они сдружились, а для меня они все за пару дней стали просто родными. Не очень хочется остаться одному в этой игре, но она как-будто специально все делает ради этого. Ничего не скажешь, точно хардкор.

Скоро уже придут волки, а все лежат на траве и рассматривают звезды. Тео оказался большим знатоком астрономии и рассказывал нам про созвездия. Но я никогда особо не любил звезды и пафосное рассматривание их. А теперь лежу и с открытым ртом наблюдаю за виртуальным небом. Солнце совсем зашло и все вышли из игры, а я пошел мыть руки к реке, сказав, что сейчас тоже выйду.

Нет ничего лучше, чем тепло огня ночью, я поправил накидку и протянул руки к огню. Потрескивают. Из зарослей показались морды с жадными до плоти глазами. Темно красные волки, худощавые, но с видимыми через мех мышцами. Каждый шаг, как перемещение шестерней механизма. Они рычали обходя меня. Я встал, держа измученное копье, которое я ремонтировал уже раза три. Подойдя ближе к складу с мясом, стал его защищать.

Безухий волк вылез из зарослей последний, он принюхивался к земле и не подходил близко ко мне, в отличии от других. Они кидались, раскрывая пасти и сверкая глазами. Ночь была, как всегда, нервная. Волки перестали быть такими агрессивными и медленно обнюхивая все, пошли через тот же ход, откуда пришли. Только безухий, когда скрылся за кустами, оставил наружи свою морду. Он припал к земле и был виден только нос. Он правда думает, что я его не вижу?

Мы смотрели друг на друга еще с минуту и я кинул ему не большой кусок мяса. Он резко вышел из зарослей и взял с земли мясо, быстро скрывшись снова. Больше он не появлялся. Какой-то он странный, может смогу его приручить.

И снова утро. Я подложил пару веток в огонь и спустился к реке. Тонкие стекляшки льда по краям скоро растают. Земля в овраге была покрыта инеем из-за высокой влажности. Здесь было намного холоднее, чем наверху.

Сделать бы проход через реку, а в овраге глину расковать. Может сегодня этим и займемся. И нужно сделать исследование фермерства, наверное Мери этим и займется. Начало подниматься солнце. Я поднялся и сел у костра, еще раз осмотрев периметр лагеря.

Когда пришли ребята, я сидел в своей хижине в позе вождя и встретил их мудрыми словами:

— Мери, дело есть, иди сюда.

Девушка улыбнулась и села передо мной. Я открыл меню вождя и выбрал исследование, единственное доступное, фермерство. Что бы изучить его — нужно посадить и успешно вырастить пять любых растений.

— А где грядки сделать? — спросила она.

— А где тебе удобно будет воду носить.

— Тогда чуть дальше спуска.

Я кивнул и уставился на Давида, который долго выдерживал мой взгляд, но сдался и подошел.

— Тебе особое задание, ты будешь руководить нашей новой шахтой.

— Шахтой? — он засмеялся.

— Да, нужно выкопать глину, ну и попробовать добыть железо или что найдешь.

— А где и чем копать?

— В овраге. Насчет "чем", придумай что-нибудь, если что обращайся к Ритрису, он вчера инструмент за десять минут добыл.

Магнус засмеялся, сидя у костра. Я вышел из хижины и встретил Тео, который только зашел. Я помог ему лечь в хижину и осмотрел его раны. Хвоя втянулась в раны, нужно еще раз намазать.

— Сегодня посол Белых Скал придет, обменяем мясо на лекарство.

— Ага. — сказал он.

— Ты чего?

— Чувствую себя обузой. — прямо сказал он.

— Забей, мы в игре, пока температура — лежи, потом делом займешься.

Я сбегал к реке и сделал пока единственное известное мне лекарство — кашицу. Налепил ее на раны и пошел помогать Давиду, по пути заметив, как Мери растягивает уже и так длинную кожу. Она получилась достаточно тонкой и упругой, но девушка сказала, что еще немного нужно потянуть.

Давид с Ритрисом и Генгерном были недалеко вниз по течению. Они тыкали палкой в стену оврага и что-то обсуждали.

— Константин, вот как думаешь, если первый слой обрушить, ничего же страшного не будет?

— Думаю нет.

— Вот и я говорю.

— А если вместе с куском глины упадет? — возмутился Ритрис, — Вот смотри, жила, вполне может быть, что она продолжается.

— Не знаю, я не геолог. — сказал я.

— В общем нужно представить, что мы первобытные люди и первый раз в жизни добываем глину. — сказал Генгерн.

Они заржали и стали долбить земляную стену, издавая дикие звуки неандертальцев и подпрыгивая при каждом ударе. Я положил ладонь на лицо. Точно дикие. Развернулся и поднялся к лагерю. Мерибрин уже делала грядки нашим вчерашним инструментом, который затупился.

— Может я? — предложил любезно я.

— Ну если ты настаиваешь. — вручила она мне тяпку и я стал монотонно избивать землю.

Грядка на пять растений получилась маленькая, примерно метр в длину и пол метра в ширину. Глубина маленькая. Девушка достала какие-то семена из инвентаря и рубило. Откуда у нее семена?

— Что за семена?

— Цветов, когда шла на юг, еще до встречи с Гаоном, там была поляна цветов и половина из них была сухая. Взяла пару коробочек.

— Это твое первое возрождение?

— Да. Изначально я шла с другом, но его кабан убил, а потом шла одна, пока не наткнулась на Гаона, потом мы встретили Генгерна, Ритриса и Тео. Потом вас.

— Ясно. А одна как с хищниками справлялась?

— Почти всегда убегала. — Она капнула рубилом в вскопанной земле и сделала ямку, кинула тда пару семян и закопала.

— Воду в чем будешь таскать?

— Придумаю что-нибудь. Наверное найду широкий лист и потихоньку носить буду.

Я встал и меня чуть не сбили Ритрис с Генгерном, которые смеясь понимались от реки.

— Вы куда? — удивился я.

— За бревном, там потолок обрушивается.

— Ага, за колонной.

Они скрылись в лесу. Я уставился в реку и на тот берег. Как же переправится туда? Не заболеть бы еще.

— Мери, как думаешь, как на тот берег переплыть, что бы не заболеть?

— Мост построить. Но это долго.

— Да и гвоздей у нас нет.

— Гвозди тоже не нужны. А переправится можно, если подняться туда, выше по течению и держась на бревно сплавиться на тот берег.

— Ну да, все равно в воду лезть. Так и сделаем.

Я спустился в овраг и пошел посмотреть на начало нашей шахты. Давид долбил палкой землю, которая обваливалась вниз со слоями глины на уровне пояса.

— Нужно на ту сторону переплыть, ты со мной? — спросил я.

— Да, а на чем?

— А Ритрис с Генгерном пошли за бревном, на нем и прокатимся.

Через десять минут вернулись парни, они тащили толстое бревно, которое было н еочень выскоким, но вполне могло бы сойти для переправы. Убедив их, что они старались не зря и взяв копья, мы поднялись выше по течению. Если стараться грести в нужную сторону, но к тому времени, как мы подплывем на уровень лагеря, мы будем уже на той стороне.

Я уцепился в бревно правой рукой, то же сделали и Давид, Ритрис и Генгерн. Мы тихо вошли в холодную воду, которая обжигала кожу. Когда кряхтя мы вошли по грудь, то дальше держались уже за бревно. Течение по середине реки был самым сильным и нас уже сносило в сторону. Вода мешала нормально дышать, а бревно немного тонуло под нашим весом. Мы гребли руками и уже были на середине. Глубина завораживала, ноги не касались дна и я зря вспомнил, что в водоемах на дне живут твари. Я плыл, как угорелый и когда ступил на каменистое и острое дно, но с силой помог вытянуть бревно. Мы выбрались на берег, дыша от усталости и воды. Было холодно и мы сразу одели обувь и накидки.

Наш берег был достаточно далеко и лагерь со стороны выглядел каким-то не знакомым. Мы взбежали по оврагу и уже были у леса. Взяв копья, мы вошли в гущу деревьев.

Этот берег ничем не отличался от нашего, но когда мы прошли дальше, то неожиданно вышли из леса и перед нами открылась степь, в конце которой, в десятке километров был лагерь Белых Скал, там сновали люди. Мы тихо пошли по лесной полосе и заметили стоящих со стороны полей, положивших передние мощные лапы на деревья, "странных медведей".

— Вот они, медведи.

— Это не медведи, это ленивцы. — сказал я.

— Ленивцы?

— Да, гигантские, я слышал про таких. Смотри какие когти, как у современных.

— Ну что, завалим одного? — спросил Генгерн.

— Меня пугает твоя кровожадность. — сказал Ритрис.

— Да давайте, я не против. — сказал Давид.

— Только с хорошим планом. — предупредил я.

На лицах появились задумчивые выражения. Они что, хотели просто кинуться в битву? Я закатил глаза.

— Скорее всего они не так быстро бегают, как медведи. Значит у нас будет возможность скрыться в случае чего. Зайдем с леса и кинем копья. Правда мех у него большой... — говорил я.

— Пробьем.

— Значит кидаем и если пробиваем — убегаем в стороны, что бы терял кровь. Если не попадаем — убегаем, что бы не потерять кровь.

— Согласен. Ну все пошли.

Мы зашли в лес и обошли крайнего ленивца, который ел листья дерева и ему вообще было плевать на букашек, а мы были именно букашками. В высоту он был метров шесть, если не семь. Его живот был хорошо открыт и я показал охотникам на него, они кивнули. Пройдя немного к нему ближе, мы одновременно кинули копья. С какой-то внутренней дикой силой, я швырнул в громадину свое острие на древке.

Копья Генгерна и мое воткнулись ему в живот, а Давида и Ритриса немного выше и впились в плоть не так глубоко. Зверь издал громкий рык, и слез с дерева и встал на четыре лапы. Вот тут мы побежали, потому что это огромное лохматое серое животное явно бы нас забило и съело, каким бы травоядным оно не было. Копья выпали из ран и теперь из них шла кровь, капая на злаковые.

Мы бежали к оврагу и остановились у выхода из леса. Засели и пытались вычислить его местонахождение. Но зверь не бежал за нами, мы выбрались обратно в степь и наблюдали, как ленивец не дойдя до своих братьев, завалился у дерева на бок.

Мы быстро добили его и стали срезать все, что получалось. Уложились за час и вернулись к бревну. Помыв руки по локти, мы сняли накидки и обувь, ухватились за бревно и пошли выше по течению.

Успешно вернувшись мы рассказали Мери и Тео о нашем приключении.

— Ленивец? — спросила Мерибрин и мы кивнули.

— Круто. — сказал Тео.

Мы занимались шахтой и старались обваливать больше земли, складывая глину в инвентари. Места почти не было, потому мы пошли есть.

У огня, мы достали себе по большому куску ленивчатины, или как она там называется, и пытались распробовать. Не хватало соли и мясо было жесткое с большим количеством жира. Мери принесла мне кожу, которую она тянет уже вторые сутки.

— Вот эту уже можно на лук натягивать. Вполне подойдет.

И правда была достаточно тонкой, почти тетива. Мы доели свои куски и хотели уже идти продолжать собирать глину, но из леса к нам вышел человек.

Мы застыли, он был в плохо сделанной накидке и без обуви, в руке держал длинную палку. Молодой парень, моего возраста с темными волосами средней длины. — Ты кто? — спросил я.

— Лекос. Я видел здесь дым и решил, что к вам можно обратится.

— С чем?

— Моего друга в горах убила птица, вот я и решил, что вы разрешите мне подождать его здесь.

Мы с Давидом переглянулись. Парень не выглядел агрессивно и мог бы помочь нам с шахтой и прочей работой, к тому же лишний инвентарь никогда не помешает.

— Садись, накормим. — сказал я и достал кусок оленины.

Мы сидели и слушали его историю, пока он улыбаясь жарил мясо и ел. Лекос оказался неплохим парнем, он шутил и уверял, что не станет обузой и будет помогать.

— Вот, мы прошли мимо гнезда и тут эта птица, Налин с ней махался, а она его когтем достала и вытянула за накидку, он упал и он впилась в него клювом. Я крикнул ему, что буду его в ближайшем племени ждать, а потом дал деру. Вроде услышал.

— Понятно. Ну что же, мы не против, едой поделимся, ее у нас, слава богам, хватает.

— Спасибо.

Мы с Генгерном пошли в шахту, а Ритриса отправили искать заготовку для лука. Я ударил в землю палкой и она немного обвалилась, в ней было очень много насекомых, а чем ниже, тем промерзлее она становилась. Мы долбили нашу импровизированную шахту до вечера и нашли большой кусок кремня, который еле вытащили наружу с помощью рычага. Наша первая добыча. Отнесли его в лагерь и разбили пополам, а потом половинки на четвертинки. Получалось подобие рубил, но их нужно обрабатывать и затачивать отбивая отщепы.

Мы сидели и мучились с отщепами, отбивая их криво и иногда ломая, где не нужно. Я часто посматривал на тот берег в ожидании посла и все таки увидел его. Тот же парень-разведчик вышел из зарослей и спустился в овраг, я подскочил и тоже спустился.

— Я принес лекарство от температуры, вождь говорит, что цена ему — пара кусков мяса. Он понизил цену в событие нашего знакомства и завтра придет сам.

— Хорошо, оленина подойдет?

— Да.

— Поймаешь? — спросил я и вошел в воду по бедро.

— Да. — разведчик тоже вошел в воду и между нами было не такое большое расстояние.

Я кинул ему один кусок и он поймал его у самой воды, сразу положив в инвентарь. Кинул еще один и еще один. Он вытащил из инвентаря сверток большого листа, наверное лопух нашли в своей степи, и кинул мне. Легкий, он с трудом долетел до меня и мне пришлось сделать шаг в воду по шею. Я поймал его мизинцем и сразу положил в сумку.

— Спасибо. — крикнул я, когда он уже поднимался вверх оврага.

В ответ он кивнул, а мы побежали к Тео, который что-то обсуждал с Лекосом. Открыв лопух, я нашел там растертые в однотонную массу листья какого-то растения, мы обмазали им раны и теперь всерьез обсуждали постройку моста.

— Мне кажется, можно сделать так — где не глубоко воткнуть в дно длинные палки и скреплять их ветками и прочей фигней, что бы в итоге получалась, как у бобров, плотина. — сказал Давид.

— Можно, только долго это будет, ветки собирать. — сказал Ритрис.

— Согласен, долго, но хоть так сделаем. Сначала с одной стороны, а потом с другой и можно будет уже над водой сделать мосток. — сказал я.

До темноты мы вбивали в воду длинные палки. Получалось не очень, их уносило и они не хотели втыкаться в каменистое дно. Но мы забили камнями четыре толстых палки, предварительно заточив их с одной стороны. Попробовали заложить ветками, они держались между ними и от течения не уплывут за ночь.

Ритрис все-таки принес хорошую основу для лука, это ветка длиной в полтора метра, на ней были сучья, но это дело обработки. Мы поставили ее между двумя близко стоящими деревьями и она изогнулась в форме лука, что бы она хоть немного приняла форму за ночь.

Мы сидели у костра и, поев в хорошей копании, все разошлись.

Глава 6. Политика.

Ночь как-то быстро опустилась на землю. Я просто много думал и потому не заметил ее. Костер потрескивал и я подложил в огонь очередную ветку. Осмотрел заросли и вход в лес, на наличие волчьих морд, но никого не увидел. Стоит взять лук и попробовать натянуть тетиву, думаю, за ночь справлюсь, а волки все равно не дадут поспать.

Я взял копье, лежащее на земле и пошел к двум деревьям, посреди которых был изогнут лук. Он был хорошо зафиксирован, поэтому можно было не боятся, что он упадет и время пройдет в пустую. Я тихо снял его, заглядывая во мрак леса, на секунду мне показалось, что там сверкнули волчьи глаза и я отскочил к лагерю, выставив вперед копье. Спиной отошел к огню и сел, рыская глазами, пытаясь уловить их присутствие.

Ладно, не хотите вылазить, сидите там. Положив копье у руки, я осмотрел заготовку. Немного искривилась в нужную сторону. Я достал рубило, которое сделал сам, одна из его сторон хорошо подойдет для обработки. Срезал кожицу с палки и стал пилить и срезать слои с сучков. Они с трудом поддавались, но я один за одним убирал их с будущего лука.

Достаточно толстая для руки и упругая, что бы метать стрелы. Будет хорошее оружие. В кустах зашуршало и длинная трава пошла волнами. Я положил лук и взял копье. Из темноты показались волчьи оскаленные морды. И вам привет, друзья. Как и вчера одноухий пришел последним, словно отставал от стаи, на этот раз на его шее отсутствовал клочок шерсти, была видна ранка. Не глубокая.

Мы "танцевали" с псами половину ночи, как всегда. Когда они ушли, я стал наблюдать за раненым и убедился, что он снова попросит мяса. Из зарослей выглядывал его нос и сверкнули, отражая свет огня, глаза. Я кинул приготовленный кусок мяса и он выбежал, схватив его и скрывшись в лесу.

Вы начали приручение красного волка.

Я ждал этого сообщения, а потому улыбнулся и продолжил делать лук. Скоро придет утро и следующий день, удивительно, ждешь его, как спасительное. Заготовка стала ровной и без выпирающих острых обломков веток. Уперев ее в землю, я немного надавил на верхний конец и она согнулась. Хорошо.

Я сделал надрезы с краев, что бы прикрепить тетиву и достал кожу. Завязал туго один конец на верхнем краю и потянул на следующий. Кожа натянулась и стала тоньше, почти как веревка. Я с трудом завязал ее и отпустил. К счастью, она не слетела и не дала мне по лицу, а это уже хорошо. Все-таки я чувствовал, что узлы были слабо закреплены, а сама заготовка хорошо изогнулась. Я попробовал немного натянуть кожу пальцами и она с трудом потянулась. Ух, мощь. Нужно опробовать.

Взял самую ровную ветку из хвороста и быстро острогал ее, сделав почти ровной. Заточил конец и попробовал выстрелить в сторону ближайшего дерева. Взял левой рукой лук и, зацепив тетивой стрелу, завел к щеке. Не передерживая напряжение в луке, отпустил. Стрела влетела в лес и скрылась в темноте.

Какое офигенное ощущение, вот это — оружие, а не всякие там копья. Нужно только стрел больше, да желательно с наконечниками. Наверное, большую роль в крафте и строительстве играет пункт характеристик "Умелость". С уровнем мне не давали свободных очков, значит нужно подумать, как его повышать. До прихода остальных, я сидел и чистил еще пару стрел.

— Ого, когда ты успел лук сделать? — спросила Мери, держа его в руках и рассматривая мои узлы, которыми я крепил тетиву к луку.

— Я пораньше встал и зашел, тогда уже светало.

— Пробовал?

— Нет, вот пару стрел сделал. — я протянул ей одну.

Она взяла ее и отошла немного в сторону, натянула ее и отпустила, тетива с глухим звуком выпустила стрелу в кусты.

— Круто! — она отдала его мне и улыбалась, — Какие на сегодня планы?

— Ну, наверное найти еще заготовок для луков и наделать стрел, пока ждем вождя Белых Скал. — я встал и направился к Тео, — Ты как?

— Отлично, температуры нет, только болят сильно. — Он сидел и рассматривал свое плече, на котором были видны почти затянувшиеся следы когтей гиены.

— Это хорошо, будешь помогать нам со стрелами.

Он улыбнулся и кивнул, а я пошел к Ритрису и Генгерну, которые сразу, как появились, пошли к шахте. Они сидели и обсуждали что-то, показывая руками на глину. Они увидели меня и Ритрис сразу спроси:

— Вот как думаешь, Костя, что еще нужно для того, что бы слепить вазу? Ну, вот есть глина и вода. Ничего же вроде?

— Я думаю, ничего. — сказал я и взял в руку кусок глины, который был перемешан с грязью.

Подойдя к реке, я опустил кусок в воду и намочил его, вытащил и помял в руках. Она плохо поддавалась лепке, но я добавлял воды и мял ее. Генгерн тоже взял кусок и стал повторять. Смеясь, мы стали мять ее и в итоге слепили три куска в один, сделав посередине полость и закрыв дно. Получилась длинная и дико кривая бутылка. Сделав ее более ровной, понесли ее к огню.

— И что, ее прям в огонь поставить? — Спросил Ритрис.

— Я не знаю. Наверное сначала рядом. Мери, ты умеешь обжигать глину?

Она пожала плечами и помотала головой.

— Никогда этим не интересовалась.

К полудню, когда солнце грело нам макушки, на том берегу показались Белые Скалы. Высокий парень в тигриной шкуре, мехом наружу, и двое охотников с копьями. Они спустились в овраг и я тоже сбежал вниз. За мной спустился Давид и Ритрис.

Это был вождь и двое охотников, которые стояли за его спиной. Сам предводитель был обычным парнем лет двадцати с рыжими волосами и парой еле заметных веснушек на носу.

— Добрый день. — сказал он.

— Добрый.

— Я вождь племени Белых Скал и пришел лично поздороваться с новым союзником, я надеюсь, вы будете с нами дружелюбны, потому что у нас именно такой настрой. Так же хотел убедиться, помогло ли лекарство?

— Я вождь Племени Большого Рога. Да, температура прошла. — ответил я, проклиная эту реку, которая не давала нам нормально пройти либо в ту либо в эту сторону. — Мы тоже надеемся на мирную жизнь.

— Сначала, когда мы только пришли сюда, то хотели поставить лагерь на этом самом месте, но ленивцы здесь просто кишели, а они охраняют свою территорию. Нам пришлось уйти в ту степь, где до сих пор у нас наблюдается нехватка мяса.

— Вы тоже прошли через эти горы?

— Да, но намного западнее. Горы скоро тоже покроются снегом.

— В каком смысле? — удивился я, рассматривая лицо вождя, — Эти горы?

— Да, ледник придет через несколько недель и вся эта местность станет холодной.

— Я думал ледник наоборот уходит.

— Нет, видишь какая здесь растительность, она бы не успела вырасти так. Земля внизу уже замерзла, поэтому животные уходят и даже ленивцы скоро развернуться и пойдут на глубокий юг.

Он говорил так, словно и правда знает, но скорее всего он говорит правду.

— Я видел, как мамонты пошли в обход гор. — вдруг сказал я.

— Правда? — улыбнулся вождь, — Тогда они точно пройдут мимо нашего лагеря, а с нашими луками и топорами будет не сложно убить пару. Это хорошая новость для моего племени.

Кажется он переигрывает, или слишком возомнил о себе. Тоже мне вождь.

— Мы принесли подарок развивающемуся племени — топор. — Он достал из инвентаря палку с пол метра длиной, на конце которого черной веревкой был прикреплен острый камень. И правда очень похожий на боек топора.

Он тихо кинул его, и его острие впилось в землю рядом с нами, там, где вода прикасалась к берегу.

— Всего доброго! — сказал он и, кивнув, развернулся и пошел впереди охотников.

Я кивнул ему в спину и поднял топор. Лишним не будет. Мы поднялись к огню и сели. Какой-то он больно смазливый, да и пафосный через чур.

— Не будет у нас мира. — сказал я, пододвигая одну выскочившую из костра ветку.

— Это почему? — спросил Ритрис.

— А если и будет, то на их условиях.

Стоит позаботится о луках и защите. Река немного отгораживает Белые Скалы от нас, но это не надолго, если они захотят напасть, то сделают переход ниже по реке или даже выше. Значит не будем завершать мост и укрепим силы, авось и обойдется.

— Нужно сделать еще два лука и стрел. — сказал я, поднимаясь с земли, — Так же придумать, как защитится от стрел.

— Щиты? — спросил Давид.

— Не с чего, но идея не плохая.

— Шкуру в два слоя натянуть и на каркас надеть. — сказала Мерибрин, показывая руками в воздухе квадрат.

— Пробьет.

— Тогда три слоя.

— Вся шкура уйдет на один щит. Ладно, подумаем еще, а пока нужно луки сделать и стрелы.

Я пошел к деревьям, между которых были согнуты заготовки. Взял одну и вернулся к лагерю. Сел на траву и достал кожаную ленту. Ребята чистили потенциальные стрелы и затачивали их. В общем, мы просидели почти до вечера. Было сделано два лука и Ритрис пошел искать еще заготовки, взяв у меня топор. Стрелы получались разные по длине, но в общем, подходили по размерам. Второй лук получился не таким тугим, как первый, но и он мощно выпускал стрелу.

Вечером мы сидели у костра и ели мясо, была последняя оленина, а так же половина змеи, которая оказалась очень даже не плохой. Мери отрубила ей голову с куском шеи, что бы яд не попал на мясо, а затем жарила и все наблюдали, капая слюнями на коленки. Ритрис достал тот самый корень, об который он запнулся при разведке и стал что-то ковырять в нем, иногда отрезая лишнее со сторон. Скульптор блин. Вытянув наружу язык, он старательно придавал ей нужную форму рубилом.

Костер потихоньку потрескивал, освещая лагерь, а мы решали кому достанутся луки. Первый лук отдали мне, как вождю, второй Генгерну, который много раз повторял, что он всегда играет за лучников и никто не сравнится с ним во владении этим метательным оружием. Мы не стали перечить ему и отдали лук. Третий достался Давиду, который на пробах стрелял очень метко. Стрелы распределились поровну и были сложены в меховые колчаны, которые на сыромятной ленте обвязывались на поясе. Я поправил свой колчан и перекинул его на левый бок, так мне будет удобнее доставать стрелу и стрелять.

Все разошлись и я снова остался один. Лежал в своей хижине и смотрел на огонь, в ожидании волков. Рядом держал лук, а колчан и не снимал. Красные пришли и через час ушли, наверное, начали понимать, что здесь им не светит. Одноухий снова выпросил мяса, а мне не жалко, он, в отличии от других, не кидается на меня, а просто ходит за своей стаей. Может и правда станет ручным, собака не помешает, тем более такая умная.

Я незаметно для себя уснул в хижине, наверное, устал от размышлений. Хотел бы я видеть сны, но к сожалению в играх их делают редко, чаще всего в тех, где много оцифрованных. Видимо Кейв Эйдж не подходит под эту категорию. Да и предыдущая моя игра тоже.

Меня разбудил басистый звук спуска тетивы. Я подпрыгнул и увидел, что у моей ноги вонзилась деревянная стрела, подкинув немного земли. Из леса, куда мы ходим на охоту, показался игрок. Я выбежал из хижины, а парень уже натягивал следующую стрелу. Еще не до конца проснувшись, я забежал за свой шалаш и тоже достал стрелу. Выглянув, чуть не поймал вражескую, которая пролетела у уха и воткнулась в кору дерева в конце лагеря.

Выхожу и натягиваю тетиву. Я не знаю, кто он такой, но он меня уже два раза чуть не убил. Сердце стучит, как поезд, но я, не дыша, выпускаю стрелу. Она пролетает мимо врага. Быстро достаю еще одну и краем глаза замечаю, что из кустов выходят еще двое, один с топором, второй с копьем. Попал я.

Да, попал, прямо в грудь копейщику. Деревянная стрела просто вошла между двух ребер и застряла, тот упал на землю. Отскочил от стрелы и, сглотнув, дрожащими руками приготовился выстрелить.

Парень с топором бежал на меня, уже был у потухшего костра, я выпустил стрелу и она прошла сквозь его бок, на уровне почки, на вылет. Он закричал от боли и схватился за рану, из которой начинала литься кровь. Лучник исчез в зарослях. Оттолкнув раненого, я взял лежащее в хижине копье. Добил урода и теперь обыскивал нападавших, все время заглядывая в лес и заросли, но никто не пришел.

Это точно люди Белых Скал. Ублюдки! Я пнул тело и взял его топор, кинул в хижину. Копье отправилось туда же. Сел и только сейчас почувствовал холод утра. Солнце только чуть-чуть появилось над горизонтом, а мой день уже начался. Пытаясь ровно дышать, не срываясь на жалкие всхлипы нервов, я просидел до появления ребят.

К их приходу вокруг парня со стрелой в груди уже образовалась здоровенная лужа крови, а тот, которого я добил, вообще лежал в такой же носом вниз. Лица прибывших надо было видеть, ничего не поняв, они стали расспрашивать меня.

— Да, я оцифрованный, да в Кейв Эйдже. — начал я. — Просыпаюсь от того, что стрела втыкается в землю у ноги. В полной пелене вскакиваю, а из кустов на меня двое с копьями. Лучник сбежал.

— Я знала! — воскликнула Мери и Тео ее поддержал.

Вот так коротко я рассказал о своем добром утре. Отправив Лекоса, как часового, следить за рекой вышел по течению, где должен быть переход, мы стали доделывать четвертый лук. Кожа былая последняя, поэтому больше четырех не сделаем. Заметил, что нервно оглядываю тот берег, словно ожидая выстрела. Ну и подпортили они мне психику.

— Сегодня к ночи пойдем в атаку, вам придется немного задержаться в игре. Вы не против? — спросил я, одновременно закрепляя кожу на одном конце заготовки, — Если не можете — ничего страшного.

Все сказали, что смогут. Это к лучшему, значит атака будет удачной. По моему плану, мы придем, когда большая часть игроков Белых Скал выйдет из игры.

— А если это были не Скалы? — сказал Ритрис, помогая мне держать лук.

— Они самые, больше некому.

— Другие игроки, просто мимо проходили, увидели дым от костра. Зашли на огонек.

— Я уверен, что это были Белые Скалы.

Вот будет потеха, если мы перебьем их племя, а окажется, что просто так. Ну и пофиг. Нечего тут из себя крутых строить. К вечеру мы закончили лук и сделали много стрел, топор очень помогал нам. У меня появились сомнения, насчет их вины. Трупы мы унесли вниз по реке и отправили кормить тварей на дне. Близилось время атаки, как из кустов, на свет огня, вышел низкорослый парень. Скорее коренастый. Я схватил лук, но Лекос резко отскочил в сторону, прикрывая его и вытянув в стороны руки.

— Не надо, это мой друг, помнишь, я рассказывал, я его ждал! Его ник — Нортис.

Я опустил лук, ровно как и Ритрис. Из леса слева вышел Генгерн, тоже с положенной на тетиву стрелой.

— Ладно. Проходи, поешь?

Парень, скорее всего вообще не ожидал такого поворота и был напуган по сильнее нашего, он прошел к огню и робко сел. Оказалось, он немного пухлый и чем-то смахивает на хоббита. Даже ноги волосатые.

— Без приключений добрался? — спросил я его, протягивая кусок мяса. — Или как всегда?

— Ну как же, в Кейв Эйдже и без приключений. — он засмеялся. — Я возродился недалеко от гор, но с восточной стороны, там.

Он кивнул в сторону уходящего в горизонт хребта на востоке.

— Пробраться-то я пробрался к вам, но вот волки только так и кружили. Я же сорвавшийся. — Он откусил от горячего мяса, — Одно копье сломал об вожака, второе упало в болото. С той стороны тьма этих топей.

— И давно оцифровался? — спросил я.

— Давно, но в Кейв Эйдже только пару недель.

— Стой. — я обдумал его слова. — Ты тоже вылетел с другой игры?

— Да, а что, ты тоже? Из какой?

— Галейдан Онлайн.

— А я из Фрост Винда.

— Обе игры легализованы только в Объединении. Значит твой сервер разбомбили первым, а мои вторым. Ну, хоть я не один сюда навсегда попал, теперь с тобой будем ночами сидеть и от волков отбиваться.

— Ага. — жуя сказал он.

— Сейчас, когда стемнеет, мы пойдем в атаку на соседнее племя, нам не помешает лишнее копье.

— Ух ты! Настоящая битва племен! — он вдруг подскочил. — А сколько их?

— Не знаем, но я думаю, что примерно, как и нас, к тому же мы пойдем, когда они выйдут из игры.

— Ясно. — он сел и продолжил жарить мясо.

Четвертый лук мы отдали Ритрису. Теперь оставалось только ждать. Серп луны вышел из-под горизонта и теперь тускло освещал кроны деревьев и воду на дне оврага. Мы тихо сидели и иногда подкидывали хворост в огонь, каждый думая о своем или прислушиваясь к деревьям и траве на том берегу. Но никто не пришел и я почувствовал, что пришло время битвы племен. Да, мне понравилось это выражение.

Я встал, держа лук в руке и все всё поняли. Нас восемь, четыре с луком и четыре с копьями. Мы старались идти, как можно тише, пытаясь слиться с темнотой ночи. Обычно в это время все наши уходят из игры и я остаюсь один на один с костром. Мы шли по реке, ведомые Лекосом, который разглядел, где Белые Скалы прошли.

Это было бревно, поваленное в воду, оно держалось, что бы не уплыть, сваями, вбитыми в дно. Я подумал, что они тоже могут поставить часовых, а потому сказал всем быть предельно осторожными и не погибнуть сегодня.

Я остановился и стал вглядываться в заросший, как на зло, противоположный берег. Ночью ничего не рассмотреть, но за столько дней игры, глаза уже привыкают замечать тонкие движения травы и листвы. Так вот, никого не было. Даже если бы там был часовой, он бы точно заметил нас, ведь нас восемь человек, которые крадутся по лесу.

Пошел первый, держа стрелу на тетиве, для экстренного случая. Ступил в воду. Бревно лежало не через всю реку, а чуть дальше половины, потому я прошел по пояс и взобрался на него. Оно с шумом плескало водой, пока я взберался. Сойдя на тот берег, я сел в кусты, что бы если придут Скалы, я бы мог с боку убить пару, пока остальные переходят.

Когда все прошли реку, то настало время разработки плана. А вы, что думали, тут вам армия что ли? Здесь сначала идут на врага, а потом думают план.

— Там поля, открытая местность и ленивцы, которые могут спать в лесу. Поэтому будем осторожными и, когда выйдем в степь, ляжем в пшеницу. Согласны?

Все кивнули и я пошел первый, как настоящий вождь. Отсутствие часовых еще сильнее подогрело мои сомнения насчет вины их племени, но я упорно шел вперед, интуитивно чувствуя, что я прав. Мы шли по лесу и, как я и предполагал, наткнулись на спящих гигантов. Они лежали в куче, заполнив половину прохода. Они тихо храпели, но один из них упорно сражался с деревом, положив на него передние лапы и протягивая морду к листьям. Мы полусидя прошли мимо него, он даже не повернулся к нам. Боль игнора кольнула ниже сердца.

Дальше был выход из леса и степь. Отсюда было видно горящий огонь их костра и очертания их построек. Две хижины, один склад и грядки. Так как лес шел еще дальше по берегу реки, то я решил, что выходить на открытую местность сейчас — глупо, я рукой показал всем идти дальше, не выходя наружу.

Мы сравнялись с их лагерем и теперь он был намного ближе, я увидел людей, что сидели у костра. Трое, четвертый копался в складе, а пятый... Пятый куда-то делся. Я скомандовал всем ждать сигнала и стал выискивать пятого. Я показал остальным пять пальцев и они кивнули, поняв, что врагов пятеро.

Дальность и точность наших луков не позволят напасть отсюда, поэтому придется ползти по злаковым, которые здесь иногда по пояс высотой. Я показал руками, что нужно выйти и лечь и они поняли. Я, в одной линии с Генгерном, Давидом и Ритрисом лег в пшеницу. Она пахла пылью и нос зачесался. Отлично, еще чихнуть не хватало. Сидят враги такие у костра и кто-то чихает, точно что-нибудь да заподозрят.

Тихо, не шелестя, мы поползли вперед. Снизу не было видно дороги и реакции Скал, но я тихо приподнял голову и увидел, что они что-то обсуждали, показывая руками на склад, который был с другой стороны от нас. Значит шанс, я сделал еще три ползка и привстал, натягивая стрелу.

Целюсь, краем глаза замечаю, как Генгерн и Ритрис тоже привстают с луками. Выпускаю стрелу, которая пробивает спину одному из Скал в районе поясницы. Тот тихо охает и его друзья наблюдают, как он опускается на колени, а потом втыкается носом в землю.

Стрела Генгерна попадает в шею второму, точно не наврал насчет стрельбы, а стрела Ритриса пролетает мимо. Двое оставшихся бросаются к оружию, лежащему на земле. Стрела Давида пролетает над головой до жути знакомого парня. Это тот лучник! Я был прав, это они нападали!

В это время я уже натянул еще одну стрелу и целился в него, но пятый, тот, который исчез с поля зрения, выбежал из-за хижины, махая топором. Стреляю, ему прошивает бедро и он с диким криком падает. Лучник стреляет в Ритриса и я слышу его глухой выдох боли.

Сердце и так колотилось, но теперь остановилось, я посмотрел на Магнуса, у него из груди, чуть ниже яремной ямки, торчала оперенная стрела. Наши копейщики выбегают и несутся к лагерю. Следующий выстрел Генгерна убивает лучника. Оставшийся с луком враг был ранен Давидом и упал на землю.

Я откинул лук и подполз к свалившемуся на бок Ритрису. Он с трудом дышал, срываясь на скрип при выдохе.

— Магнус, найди нас, Магнус, слышишь! — говорю я ему, а он вроде смотрит на меня. — Обязательно найди!

Его глаза закрываются, а из раны быстро сочится кровь. Я потерял одного из друзей. Глаза наполнились горечью и организм, что бы затушить ее, выпустил слезы. Я вытер их рукой и они не успели упасть.

К нам подошел Генгерн, он посмотрел на Ритриса и, наклонившись, закрыл ему глаза. Раненых добили без нас. Мы оттащили тело Ритриса к костру и стали осматривать вражеский лагерь.

— Это были они, я узнал того лучника, который сбежал, он и выстрелил в Магнуса. — сказал я и все меня услышали.

— Он возродится и найдет нас. — сказал Генгерн.

Правда, мысль, что он начнет заново согревала душу, но я не знал точно, будем ли мы оставаться здесь надолго и успеет ли Ритрис добраться до нас.

В их складе лежали шкуры и рога, которые мы взяли. Так же лежала краска, зеленая из трав и красная охра. Было пара брикетов лекарств. Мы забирали все, набивая инвентари. В конце концов, я пнул их хижину вождя и мы пошли домой. Я с Давидом нес тело Ритриса, которого мы собирались похоронить.

Эта ночь надолго останется у меня в памяти, и в памяти всех остальных членов нашего племени.

Глава 7. Перемены

Мы принесли тело Ритриса к лагерю и положили на траву. Сверчки и прочие насекомые делали звук ночи, внизу оврага шумела река, омывая камни. Огонь в костре почти потух и только угли тлели, а над палочкой танцевал язычок пламени. Мери подбежала к нему и стала подкладывать мелкие щепки, раздувая и воскрешая наш свет. Все тихо разбрелись по лагерю и теперь сидели и размышляли. Вскоре все, кроме нас с Нортисом вышли.

Я собирался похоронить Магнуса, взял лежащий у склада инструмент и стал затачивать тяпку. Мой "напарник" предложил помочь, но я сказал ему, что если хочет, пусть ложится спать. Он продолжил сидеть у костра и смотреть на огонь. Наверно, тоже ждет псов.

Волки долго не появлялись, наверное, на этот раз у них были другие дела, помимо нас. Особо не обращая на них внимания и редко пугая их палкой, мы продолжал заниматься своими делами, подкладывать в огонь дров.

Снова кинул одноухому мяса, на этот раз ленивца, по мне так оно не съедобно.

— Это ты зачем? — видя, как я кинул кусок дикому вотку, удивился Нортис.

— Я его приручаю. Думаю, получится.

— А мясо не жалко?

— Если он будет на моей стороне, то принесет ни одного кролика. Может даже будет помогать в бою.

Красные ушли и я спустился в овраг, где было холодно и темно, оставив Нортиса на костре. Огонь наверху освещал деревья, листья которых мотались из стороны в сторону от ветра. Погода портится.

Я решил, что можно вырыть яму чуть дальше нашей импровизированной шахты. И стал копать вниз, очертив овальную границу могилы. Трудился размышляя.

Игроки, что вышли из игры до нашего нападения вряд ли оставят нас в покое из-за разграбленного племени. Убитые придут быстро, даже недели не пройдет. Ледник идет через горы, скоро и здесь станет холодно. Если конечно их вождь не наврал. Хотя с чего бы.

Я выдолбил около полуметра и палка окончательно пришла в негодность, я с горяча выкинул ее в воду и на земле нашел плоский камень. Им и продолжил копать. Нортис сказал, что может подменить и я пошл к огню. Уши и ноги заледенели. Я вымыл уставшие руки и лицо в ледяной воде.

К утру яма была чуть меньше метра глубиной, но была ужасно неровная. Солнце еще не выступило с горизонта и было жутко холодно вдали от костра. Мы спустили тело Ритриса в низ оврага и донесли до ямы. Аккуратно положив его в мерзлую землю, в позе эмбриона, я достал из инвентаря рубило и пристроил рядом с ним. Постоял с минуту и одним ударом обвалил стену оврага, засыпав тело. Поставил сверху на горку камень.

Вы провели обряд захоронения человека.

Вы получили уровень — 3

Умелость +2

Сила +1

Ловкость +1

Даже вот как. Проступило солнце и верхушки деревьев заблестели, отражая золотистый свет. Я вдохнул холодный воздух и чуть задержав его в легких, выпустил наружу, он сразу превращался в пар.

Поднялся наверх и сел у костра, где грел руки и ноги мой короткий друг. Нет, здесь нельзя оставаться. Я открыл настил склада, который мы сделали что бы мясо не обветрилась и забрал половину.

— Как ночь? — спросил Генгерн.

— Нормально.

— А где Ритрис?

— Похоронили, там, чуть дальше шахты.

— Ясно, — он покивал головой и продолжил, — Я тут подумал. Скалы нам теперь мстить будут?

— Скорее всего. Я тоже подумал, что нам стоит уйти отсюда, — я посмотрел ему в глаза, — Но вы навряд ли пойдете.

— Почему это? — удивленно спросила Мери, — Еще как пойдем.

— А если не найдете, где остановится, — сказал Лекос, — То пойдемте к нам!

— Да, — кивнул, соглашаясь со словами друга, Нортис, — У нас хороший вождь и люди добрые.

— А где ваше племя? — спросил Генгерн.

— За Светлыми Горами, ну, это мы их так называем, — замялся Лекос, — в общем, их даже отсюда видно. Они намного выше этих и длиннее.

— Ага, очень длинные. Прямо за ними наше племя, называется — Племя Львиной Гривы.

Я посмотрел на остальных, они вроде были не против, уйти отсюда.

— Ну что, может, пойдем к ним?

— А если по пути будет хорошее место — восстановим свое, — предложил Давид.

— Ага, — согласился Генгерн.

Встав, я подошел к складу и отодвинул настил.

— Возьмите оставшееся мясо, а то у меня инвентарь полный.

Генгерн взял все оставшееся, и мы стали активно собирать пожитки, которые можно было. Забив инвентари под завязку, мы затоптали костер и теперь молча шли к переправе на тот берег, потому что Лекос сказал, что лучше будет пойти по той стороне. Мы решили не выходить из леса в степь, что бы не нарваться на драку и пройти по самому краю, у оврага.

Войдя в холодный лес, я посмотрел на небо, почти закрытое листвой. Будет дождь. Наш путь на другую родину начался, а воспоминания о вчерашней ночи вертелись в голове. Не зря ли мы сделали это? Может можно было договорится? Нет, они первые напали.

Мы шли не жалея ног, через редеющий лес. Чем дальше мы проходили, тем деревья росли дальше друг от друга. Было удобнее идти, а утром можно было не боятся нападения хищников, но мы все равно держали копья в руках, а я решил, что топор будет куда лучше на тесной территории. Я вспомнил, что говорил Ритрису, что бы он нашел нас. Но теперь это вряд ли. Хотя он точно догадается, что мы ушли на юг. Еще раз проклял разработчиков из-за отсутствия системы друзей и личных сообщений.

Пара часов понадобилась нам, что бы выйти из леса в степь. Она золотилась пшеницей, а кое-где пробегали проснувшиеся мыши, или крысы. Из грызунов еще здесь были маленькие зверьки в подобие тушканчиков. Они меньше крыс и убегали только, если сделаешь шаг в их сторону, до этого просто сидят и глазеют своими черными глазами-бусинами. Один раз видели змею темно-коричневого цвета, она проползала в сторону реки и мы остановились, подождать, пока она проползет с миром.

Отсюда было видно те самые горы, на самом горизонте, укрытые, как призрачным плащом, туманом. Не было видно их верхушек, они сливались с серым небом. Ноги давно устали и теперь шли на автомате, а я то разглядывал местность, на наличие зверя, то утыкался себе под ноги. Мы шли цепочкой, впереди Нортис, за ним Лекос, затем я, Генгерн, Мери и Давид с Тео, у которого рана перестала сильно болеть и даже краснота сошла. Мы снова перемазали ее хвоей, на всякий случай.

Моя обувь, так же, как и у Давида, стерлась совсем. С правой ноги он вообще слетел, развязавшись. Шкура протерлась по середине до дыры и я давно чувствовал ее, особенно, когда наступал на маленький камень. Мы сели передохнуть и заодно сделать новые намотки.

Генгерн заменил себе левый, а мы с Давидом по паре. Шкуры кончились, а из мяса остался только ленивец. Было решено, что первый кролик или заяц, которого увидим — будет немедленно убит.

К полдню солнце скрылось за хмурыми облаками, который закрыли синее небо по самые горы и обрывались только далеко на западе. Река осталась далеко позади и теперь мы шли по большой долине, которая поднималась вверх, образуя маленький холм. Все растения здесь были выше пояса, а потому мы пробирались сквозь них, поглядывая на землю, что бы первыми увидеть змею.

Когда мы взошли на холм, то с открытыми ртами стали изучать открывшийся вид. Во все стороны, хоть и не высоко мы стояли, было видно очень далеко. А по горной долине далеко на западе шли мамонты. Та местность была мертвой и на ней росли только низкая желтая трава, да редкие кусты, скорее всего из-за ее высоты.

Мамонтов было штук десять, рядом с ними ходили маленькие, а в конце цепочки шли больные или раненые, они отставали от остальных.

— Давайте их подождем? — вдруг сказал Генгерн.

— Зачем? — садясь на поваленную пшеницу, спросил я.

— Ну, убьем одного. Будет славная охота.

— Только время потеряем.

— Да брось ты. Никогда не мечтал поохотится на мамонта?

— Нет. Не горел желанием.

— Все равно сегодня ничего не получится, — сказала Мерибрин, параллельно смотря раны Тео, — они придут только к завтрашнему утру. Это точно.

— Тогда нужно ставить лагерь, — сказал Генгерн.

— Прямо здесь? — сказал я, глядя на лес впереди, которые шли до самых гор, — Здесь опасно, нужно уйти в лес.

— Константин верно говорит, — согласился со мной Давид, — мы на таком открытом месте.

Мы пошли дальше, спускаясь с холма. Лес был в паре километров полей от нас. Поэтому вскоре мы уже сидели у первого дерева и обсуждали мамонтов. Тео рассказал, что у них толстый жир под шкурой, поэтому будет трудно ранить его.

— Зато можно не беспокоится о точности, — посмеялась Мерибрин.

Мы просидели до вечера, развели костер, отойдя чуть вглубь, что бы со стороны полей ночью меня не было видно. Пожарили мясо, еще раз пожалев, что убили того ленивца. Но никто не сомневался, что убийство мамонта хотя бы прокормит нас в дальнем пути. Климат здесь уже ощутимо теплее, хотя это может быть из-за того, что мы ушли от реки, которая создавала высокую влажность.

Мы остались вдвоем, прямо перед тем, как пошел дождь. Видимо предчувствовали и сбежали. Я улыбнулся, посмотрел на небо и стал искать себе укрытие. Дождь полил сразу и в больших количествах, тучи сгустились и стали более темными. Недалеко я нашел большой лопух, который положил на голову, ощущая себя Тоторо. Нортис же сидел под другим деревом, особо не реагируя на капли.

Все же крона дерева не позволяла залить меня водой с ног до головы, поэтому я вжался в ствол. Не люблю дожди и сырость после них, особенно грязь. В предыдущей игре я до сорокового уровня качался в дождливых локациях из-за особенности расы. Огонь потух, но долго боролся с водой. Еще разведем, благо еще не ночь.

Дождь кончился и темное небо каким-то волшебным образом рассосалось за минуты, а я стал разводить огонь по новой, в сухом месте недалеко. Долбя камень о камень с час, меняясь с Нортисом по-очереди, мы все-таки смогли осветить уже изрядно сгустившуюся тьму вокруг, маленьким огонечком, который жадно хватал сухие палочки. Стало холодать, а мы сели у огонька и не смотрели по сторонам, только копье держали наготове. Появились звезды и очень тонкий серп луны, который иногда закрывался пролетающими тучками. Деревья шумели от ветра, но он не мешал внизу, а потому я просто стал наслаждаться теплом.

Как-то даже подозрительно уютно стало, наверное от того, что я такой человек. Мне не обязательно шикарные дома и таверны, в которых медные ручки на дверях и пиво приносят в комнату. Только дайте огонь и тишину, я сделаю для себя свой собственный рай и согреюсь. Так было всегда. Нортис залипал, он продолжал смотреть на огонь, но глаза так и наровили закрыться.

— Можешь поспать. — сказал я ему

— Да?

— Ага.

Я подложил еще хвороста, в инвентаре осталось мало, а вокруг только сырые. Ничего, жадный огонь и их съест. Походил недалеко от света и собрал более-менее сухие ветки и щепки. Сложив их кругом около костра, что бы сушились, стал прислушиваться к лесу и полям, на наличие волков, но никого не услышал. Только Нортис немного посапывал.

Высокая и длинноногая фигура в ночи бежала по полю. Я присмотрелся, но все равно видел только темные очертания. Внутри все сжалось от непонимания, кто это может так быстро бежать? Ну не человек же точно. Я провел взглядом за фигурой, которая быстро скрылась за холмом и прижал оружие к себе.

Мало ли кто здесь обитает, главное, что бы не подходили. Я еще сидел с час другой, глаза слипались и я задремал, так и сидя на корточках, спиной к дереву. Меня разбудил птичий крик, больше похожий на множество поросячьих визгов. Я вскочил, ровно, как и Нортис, и встретился взглядом с торчащей из зарослей, что в тридцати метрах слева от меня, мордой с огромным загнутым, как у орла, клювом.

Вот это тварина! Да она метра два с половиной высотой, я встал у огня, тщетно пробуя показаться больше и подозвал ближе напарника. Ночной гость стоял и иногда резко поворачивал голову в бок, что бы разглядеть нас маленьким глазом на боку головы. Значит слепая зона прямо перед носом. Жаль, но это никак не поможет в бою, так как я не собираюсь лезть под его гигантскую открывашку для консервов.

— Нортис, спрячься за дерево.

— Я вообще-то тоже воин.

— И что? А я вождь.

— Ладно.

Напарник медленно и боком отошел от меня и приблизился к дереву, скрывшись за ним. Птица вскричала еще раз, вытянув шею вперед и приоткрыв клюв. Как бы он своих друзей не позвал, но теперь я знаю, кто там бежал сквозь поля. Значит эта крылатая свинота, а я очень надеюсь, что она не умеет летать, очень быстро бегает.

Ее тело подалось вперед и вышло из кустов, показались мощные трех палые ноги, покрытые грубой кожей, как у курицы. Так же я заметил крылашки, которыми птица подергивала — маленькие и не оперенные. Ага, не летун, наземный хищник. То, что он хищник — это без сомнения, с таким клювом только рвать и жрать. Я сглотнул, а он приближался, мощными лапами с загнутыми когтями вспарывая землю и старые листья. Сейчас меня будут рвать.

После крика, от которого по спине пробежали целые орды мурашек, птица кинулась на меня, хотя я уже собирался тоже уйти за дерево. С вытянутым вперед клювом и резкими шагами, она явно не здороваться побежала. Я успел увернуться только от клюва, но меня мощно лягнули в ребра, когтями сделав легкие надрезы. Ударившись головой о дерево, я упал.

В глазах темно, а из происходящего понимаю только копье, которое у меня в руке. Слышу ее бег и ворчание. Впереди меня стоял Нортис с копьем, видимо, что бы защитить. Когда пригляделся к хищнику, захотелось закричать "ты куда лезешь?". Птица топтала наш огонь! Точнее, она освобождала свои ноги от углей и подскакивала, как напуганный зверь. Я разбежался, немного вильнув и снизу вверх воткнул копье ему в тело, ниже крыла. Он снова лягнул меня и сразу пытался цапнуть, но я уже лежал. Нортис тоже попробовал ударить ее.

Удара не было, хищник отбросил мое копье из раны и убежал в другую сторону леса, скрывшись в темноте за деревьями. Я встал и осмотрел раны, ничего серьезного, но вот ребра болят, вполне мог сломать парочку. Прощупав их, не нашел поломок. Мы нормализовали огонь и я осмотрел поляну, по которой были разбросаны угли, некоторые еще тлели.

Надеюсь, помрет где-нибудь. Я вспомнил про раненого волка, которого подкармливал. Жалко не получится его приручить, хороший пес бы был. Я продолжил наблюдать за огнем, иногда немного подремывая.

Меня разбудил Генгерн и остальные, которые, видимо, предвкушали будущую охоту.

— Вставай, вождь! — наигранно сказал Тео.

Я поднялся на ноги и зевнул. Вся вода, что пролилась дождем, стала инеем на траве и деревьях. Как в серебре, долина полей и холм были покрыты отражающими утреннее солнце льдинками. Нортис еще сидел под деревом и тер глаза.

— Это вы так ночью тут повеселились? — спросил Давид, стоя на том месте, куда убежала птица.

— В смысле? — не понял я и подошел к нему.

Из-за дерева было видно тушу пернатого хищника, перегрызенная длинная шея и разодранный бок. Я зашел за дерево и увидел, что у того отсутствовала нога и внутренности, выеденные, как яйцо.

— Это не я. Я его только ранил и он убежал.

— Ну, — Давид улыбнулся, — значит не далеко убежал.

— Странно, хищники бы утащили, а тут съели все и меня не тронули.

— О, — удивилась Мери, — Это фороракос.

— Что?

— Ну, древняя птица, вымерла. Они жуткие.

— Это точно. — усмехнулся я.

— Нортис, ты видел, кто его притащил? — спросил Лекос, а тот помотал головой.

— Я спал.

Мы пошли к холму и уже отсюда видели мамонтов, которые приближались. Лекос и Нортис первые взбежали на холм и восхитились, когда я поднялся, тоже долго не мог оторвать глаз.

Колонна из девяти взрослых мамонтов и трех маленьких, шла прямо на нас. Они были в пяти, может больше, километрах, но уже можно было разглядеть их. Огромные, точно в шесть метров высотой, темно коричневый с черным мех и загнутые острые бивни. Массивные лбы и хоботы, ноги, которые втаптывают все на своем пути. Иногда они толкались боками и поворачивали головы, смотря по сторонам.

— Очуметь... — тихо протянул Давид.

— Это потрясно. — заключила Мерибрин.

— А еще, это наш обед и ужин, — не в тему высказался Генгерн, — Хотя я уже не уверен, что он нас не убьет.

— Или мы его. — не отрывая взгляда от титанов, вставил свое слово я.

Генгерн что-то пробурчал в ответ, но я не расслышал. Мы ждали мамонтов с пол часа и вот они наконец приблизились к холму, обходя его с двух сторон. Мы были на верхушке с луками и копьями. Жертвой выбрали самого последнего, который обходил нас со стороны леса. Он выглядел больным и вялым. Его мех кое-где свалялся в комки, а хвост, в отличии от других, был оторван, словно его там никогда и не было. Еще не замечая нас, он просто шел за остальными, что бы найти больше еды и выжить.

— Все готовы? — спросил я и получил кивки. — Значит план такой — стреляем в бока, еще лучше в лицо, копья бросаем в брюхо, оберегаемся бивней и не лезем на рожон.

— Отличный план, вождь. — сказал, смотря на цель, Генгерн.

Я прыснул от его серьезности и взял стрелу из колчана. Мерибрин, Генгерн, Нортис и я, одновременно натянули стрелы на тетиву. Давид, Лекос и Тео были на копьях и тихо спускались вниз, что бы не спугнуть здоровяка. Им хватит на пару бросков, потому что мы отдали им свое оружие.

— Начали. — сказал я и выпустил стрелу.

За мной выстрелили остальные, а копейщики подскочили и побежали на мамонта. Половина стрел даже не воткнулись, а остальные держались в толстой шкуре "на соплях". С душевным криком, Давид метнул ему в брюхо свое копье и то воткнулось.

Мамонт взревел и теперь разворачивался к нам лицом, опустив бивни к земле. Наши стрелы полетели ему в морду и моя застряла у самого корня его хобота. Лекос и Тео тоже кинули копья, но мамонт бивнями не дал им долететь до своей головы. Шерстяной гигант стал идти на копейщиков и те разбежались в стороны, мы в это время непрерывно стреляли.

Иногда стрелы застревали в шкуре, а иногда нет, пару раз промазывали, а Лекос чуть не был придавлен ногой монстра

— Не сможем, уходите! — крикнул я, что бы те уходили, — Поднимайтесь!

Они услышали и дали деру от мамонта, руками помогая себе взбираться на холм. Генгерн был в расстройстве, как и остальные. Мы спрятались и вскоре мамонт пошел дальше. Бой проигран, охота не удалась. Приуныв, мы сползли вниз и собрали стрелы и упавшие копья, одно из которых до сих пор торчало в брюхе у монстра.

Войдя в лес на мою стоянку, все-таки взяли немного птичьего мяса и перьев, которые были жесткими и цветом темно зеленые с серым. Двинули в глубь, каждый думая о своем, но не забывая посматривать по сторонам, а то мало ли, какие дикие курицы здесь бегают.

Глава 8. Алый закат

Пробираясь сквозь заросли и деревья, при этом смотря по сторонам, мы шли на юг, к горам, до которых уже рукой подать. Мы шли уже часа три после неудачной охоты на мамонта. Хотя, охотой ее трудно назвать. Кусающие насекомые оттаяли из-под инея и теперь летали вокруг нас стаями, иногда заходя на вираж и впиваясь в голые участки тела всем роем. Один шлепок рукой по ноге может снизить популяцию комаров на сто, а то и более особей.

Шутки шутками, но мы изрядно пострадали от их деятельности и, наконец, пришли к самому эпицентру комариного царства — роднику. Он булькал прямо из земли и по маленькому овражку спускал воду на запад, куда-то в низины леса. Я остановился, только завидев серую шкурку у воды.

Показал Генгерну на зайца, который был в метрах пятидесяти от нас и неспешно пил воду, дергая ушами, что бы отбиться от кровососунов. В надежде на удачную добычу и вкусное мясо, Генгерн выпустил стрелу, которая булькнула в воду над ухом пушного зверя. Мы успокоили охотника и решили, что сегодня просто не наш день.

Мы напились свежей воды и вымыли ноги. От холодной воды уставшие конечности так сильно расслабились, что не хотели идти. Пришлось заставлять.

— Пошлите уже, а то эти комары нас тут похоронят! — ворчал Генгерн, в отличии от остальных, которые молча отбивались. Не забыв взять стрелу, которая впилась в дно ручья, мы пошли дальше, каким-то странно быстрым шагом.

Пройдя еще с сотню метров и отвлекаясь на комариные писки над ухом, стараясь прихлопнуть назойливого вампиреныша, но почему-то всегда доставалось уху. Я обернулся и посмотрел на уши остальных, что шли позади меня, сделав шаг вперед, меня подхватил Тео, который шел вторым. Успел заметить, что его уши аж пульсируют.

— Аккуратнее! — крикнул он и остановил меня.

Еще бы шаг и моя нога, вместе со мной, улетела бы в яму, глубиной в три метра на дне которой торчали длинные и заостренные деревянные колья. Дух захватило вместе с дыханием, а сердце ушло в пятки. Я медленно сделал шаг назад.

— Ого, мне за спасение вождя дали уровень. — пробормотал он.

— Спасибо.

На дне ямы лежали темные и грязные кости провалившихся животных, которые налетали, как я, на зубы в низу ямы. Где-то лежала еще гнилая плоть и чьи-то рога. Кто же сделал ее? И на кого охотился?

— Давайте обойдем, от греха подальше. — сказала Мери и пошла в обход.

Мы последовали за ней и теперь внимательно смотрели под ноги, иногда останавливаясь, что бы проводить взглядом шумно пробегающего недалеко хищника. Через пару минут она остановилась и показала рукой на толстую черную веревку, которая тянулась от дерева до дерева, на уровне коленей. Мы проследили взглядом ее конец который крепился к тяжелому бревну подвешенному у крон деревьев.

— Это же надо так... Поднять ее. — пробормотал от удивления Лекос.

— Ага, точно развитое племя делало.

— Точно.

Мы аккуратно перешагнули ловушку и пошли дальше, торопясь и надеясь, что к вечеру мы выйдем из леса. Дальше не было ловушек, вообще стало как-то дико спокойно и тихо вокруг. Птицы не бегали, а насекомые отстали, но пара самых стойких вампиров еще летало недалеко от нас. Живучие, с первого удара и не убьешь.

Однообразный лес, очередное дерево, под ногами ломаются сухие ветки. Листья шуршат на каждом шагу и иногда с дерева падает веточка. Земля здесь быстро впитала дождь и земля была сухая, хотя в воздухе сырость.

И чем дальше мы шли, тем тишина сильнее казалась подозрительной. В итоге рядом со мной пролетела стрела, которая воткнулась в дерево недалеко и я посмотрел на нее. Наконечник из кости, да еще и оперенная.

— За деревья! — крикнул я прежде, чем кто-то еще среагировал.

Припав к земле, все разбежались и я подполз к Мери. Мы знали, с какой стороны стреляли, потому сидели тихо и не высовывались. Генгерн делил укрытие с Тео, Лекос с Нортисом, а Давид сидел у сломанного посередине дерева, выглядывая из-за пенька и пытаясь рассмотреть врага.

Было слышно, как нападавшие переговаривались. Я выглянул и успел посмотреть в ту часть леса. Там была темная поляна, окруженная высокими деревьями и между двумя близко растущими стволами, на высоте метров пяти, стояла хижина. Слепленная из палок и веток, увешанная сухими желтыми листьями и колышками. Кое-где висели сушеные травы, перемотанные веревками и подвешенные на уровне маленьких окошек. Из одного окошка, как раз и выглядывал дикарь.

По другому его не назвать. Вымазанный то ли в грязи, то ли в фекалиях птиц, он был одет в связки широких листьев. В руках он держал лук, который выпустил в мою сторону стрелу. Она пролетела мимо и вошла в землю. Ладно, не хотите мира, будет война. Сколько вас?

Я выглянул еще раз, внизу, под хижиной в кустах, сидел второй, точно такой же, абориген.

— Их двое? — спросил я Мери, которая тоже разглядывала их, только более скрытно из растущих под нашим деревом пышных кустов.

— Ага, кажется.

Остальные кивнули мне, когда я показал им два пальца.

— Если хотите пройти дальше — платите! — крикнул вдруг очень противным голосом один из дикарей.

— Да, отдавайте все оружие и инструменты и идите.

— Еще мясо.

— Да, мяса! — поддакивал второй.

— Разбежались... — шепнул я Мерибрин и увидел ее улыбку.

Очаровательно, однако, но сейчас не момент любоваться девушкой с которой уже давно идешь бок о бок.

— Чего молчите?

— Да, чего молчите? Сказать нечего?

— Дайте подумать! — крикнул я им.

— Подумать... — расслышал я, а потом они замолчали.

Я повернулся к остальным.

— Нужно придумать, как их снять. С такого расстояния не попадем — это точно, а выйдем — получим стрелу в колено. — сказал я не громко.

Осмотрев территорию, на наличие стратегических точек, я обнаружил только земляной вал с корнями дерева, который нависал недалеко от нас. Не высокий, метр, чуть больше, в высоту. Все достали луки и теперь ждали моего решения. Не хочу, что бы кто-нибудь пострадал, а стрела — это почти сразу смерть.

Моего решения можно было не ждать — все решилось неожиданно и быстро. На земляном валу показалось улыбающееся лицо аборигена, который полз, припав к траве. Потом рык и лай и вот дикарь падает вниз, к нам, а за его руку пастью держится одноухий красный волк. Игрок кричит, как резанный и пытается ударить пса, но тот вдруг уклоняется от удара и скрывается в лесу.

Давид подбегает и втыкает копье в грудь дикаря и тот перестает пытаться встать. Из его рук падают два костяных клинка, длинной с предплечье. Я сглотнул, ведь первой жертвой должны были стать мы с Мерибрин. Пес, которого я начал приручать следовал все это время за мной, скрываясь в темноте леса и не попадаясь на глаза.

Я вспомнил загрызенную птицу у лагеря и догадался, что это был волк. А теперь я должен быть благодарен ему за спасение.

— Это, что, мать его, было? — спросил Тео.

— Мой волк. — просто сказал я.

— Очуметь. — сделала вывод Мери.

— Эй, Джерри! Ты где? — кричал дикарь, который остался один в своей хижине.

— Джерри больше нет! — ответил я ему, выглядывая из-за дерева.

— В...в смысле?

— Мы съели его! — крикнул твердо Генгерн и прыснул себе в кулак, сжавшись и держась за живот.

Со стороны дома на дереве была тишина, я перебежал к другому укрытию, которое было ближе к врагу.

— Обходите... — тихо скомандовал я Тео и Генгерну, показывая в сторону корней в земляном валу.

Кивнув, те, с копьями, скрылись в кустах. Их силуэты, пригнувшись, пошли в обход поляны. А не плохое место они здесь забронировали. Живности много, трав тоже, да и родник рядом. Я выглянул и осмотрел хижину на дереве. В окошке не было дикаря. Выйдя из укрытия, я быстро побежал сквозь поляну, а за мной побежала Мери и Давид с Лекосом и Нортисом. Все держали копья, а я подошел в плотную к строению. От него несло потом и грязью, а еще душистыми травами, которые висели над лестницей, ведущей наверх.

Отсюда не было видно, где оставшийся дикарь, поэтому я тихо стал подниматься по палкам, связанным веревками. Моя голова вылезла на уровень с полом хижины и я увидел сидящего аборигена. Он улыбался, а затем я полетел вниз, от мощного удара ногой в голову.

Помню звезды. Целые галактики в глазах, а потом я отключился.

— Эй, Костя. — надо мной навис Генгерн, — О, пришел в себя. Ты как?

— Вроде нормально.

В глазах был туман, а голова болела, система прислала сообщение.

Вы получили эффект оглушения.

— Вы его убили?

— Да, — сказал Мери.

— Обыщите хижину, все травы и инструменты возьмем с собой. Еще наберите веревок.

Я сел, облокотившись на дерево и приходил в себя, пока мое племя обыскивало лесной дом. Рука Генгерна, на уровне бицепса, была проткнута стрелой, не на вылет, но сильно кровоточила. Кровь стекала вниз по расслабленной руке и капала на землю с пальцев.

— Это как он тебя? — спросил я его, пытаясь бороться с головной болью.

— Только залез, а он с луком целиться. Закрылся рукой, иначе бы в лицо попала.

— Хреново. Болит?

— Ага, но пока не во всю силу.

За пол часа мы обыскали все жилище, второй этаж которой, находился у самой кроны деревьев, он был маленький и полностью скрыт за зелеными листьями на ветках. Умелые ребята здесь жили, но так же глупые, ведь развития не будет, если жить в лесу вдвоем. Нашлось множество сушеных трав, а так же мазей. Мерибрин попробовала вытащить стрелу из руки Генгерна, но только причиняла боль, от которой он много раз кричал. Стрела не хотела выходить наружу, зацепившись внутри за плоть. В итоге, общими усилиями, мы достали ее, но крови и боли было на всех. Генгерн даже потерял сознание, на пару секунд, но мы сразу замазали рану всем лечебным, что у нас было.

— Его лук тоже возьмем? — спросил Тео, показывая мне хорошо сделанное из гибкой палки и черной тонкой веревки оружие

Я кивнул и мне помогли подняться. Вот еще, быть обузой для племени. Устоял сам, но голова кружилась. Поставив руку на плече Лекоса, мы медленно вышли с поляны, на тот самый путь, которым шли. Я точно знаю, что леса осталось совсем чуть-чуть.

Леса и правда оставалось мало, он оборвался после двух часов ходьбы и дальше была только степь, в конце переходящая в подножие гор. Высоченные, серые с черным скалы, на верхушке усыпанные снегом, который от небесного ветра слетал вниз. Если присмотреться, даже отсюда можно было увидеть горных козлов. Моя голова перестала кружится, но еще чертовски болела, мы вошли в поля и продолжили смотреть под ноги.

Зеленая трава, вперемешку с сотнями других трав и цветов, включая пшеницу, доставали до пояса. Видимо, влажность позволяет. Если присмотреться дальше, то в низине, что посреди уходящих в горизонт гор, тоже есть лесок, но не большой. Остальное пространство все занято полями с холмиками и оврагами. Иногда росли маленькие деревца, которые очень похожи на лесных шпионов, которые помогают остальным деревьям захватить эту территорию.

Рука Генгерна продолжала кровоточить и он поймал мой взгляд.

— Долго не проживу, поэтому постараюсь помочь вам дойти до племени.

— Да брось, кровь скоро остановится, — сказала Мери.

— Ага.

Генгерн и правда долго не проживет, он уже кажется мне бледным, а что станет через час, когда мы дойдем до подножия? Он держится молодцом, это наверное жутко больно. Я оглянулся на лес и не увидел идущего за нами волка. Хорошо бы дать ему кличку, а то он нам хорошо помог. Шарик точно не подходит, даже по его грозному виду не сказать, что он хоть процентом похож на Шарика. Тогда, Гром! Ну и пусть, что красный.

Ноги были покрыты тонкими порезами от трав и злаковых, они резали кожу своими листьями и колючками. Плюс все тело чесалось от укусов комаров, поэтому мы шли и активно двигали руками и ногами, от того, наверное, к нам никто из хищников и не подходил. Скоро мы подошли к самому краю болот и пошли вдоль них, глазами ища потенциальный переход на ту сторону. Такого не обнаружилось до самого леска.

Всю дорогу мы слушали кваканье и завывания болотной живности, которая проводила свои беззаботные деньки в родной глуши. Иногда мимо проползали змеи, а мы затихали, выжидая, когда те проползут. Часто видели, как жирных земноводных поглощали толстые питоны, наполовину вылезая из воды.

Мы остановились от того, что Мери вдруг сказала:

— Смотрите!

Я повернул голову сторону затопи и увидел орущую, как резаную, гигантскую жабу. Она упиралась ногами в грязь и кричала. Недалеко от нее, из воды, торчала черная морда змеи. Жаба вдруг сделала шаг вперед и еще один, продолжая надрываться дики визгом. Гипноз змеи тащил ее прямо хищнику в пасть, и та ей момогла. Резким ударом, змея всадила клыки ей в кожу и стала обвивать.

— Гипноз...— сказал тихо Тео.

— Да, я слышал, что змеи так умеют.

Мерибрин передернуло, а нас вслед за ней, кажется, мы все одинаково ненавидим этих скользких и противных гадов. Однако, они вкусные.

— Мери, а ты что-нибудь сделала с той чешуей нашей убитой змеи? — спросил я ее.

— Нет, пока, а что?

— Да нет, ничего, просто было бы интересно посмотреть, что из нее выйдет.

— Может, наловим пару штук? — предложил Генгерн.

— Иди уже, придумал он. — рассмеялась девушка, — выживи для начала, кстати, подойди, я снова обмажу рану.

— Да без толку, только лекарства тратишь.

Мерибрин все же обработала его рану и мы двинулись дальше, все еще поглядывая на болота. Войдя в лесок, мы уже были так близко к горам, что я ощущал их величие. Это далеко не те горы, через которые мы прошли за день, это гиганты. Их не перейти и за неделю. Но, к счастью, мы не собирались их переходить, а лишь обойти. Лекос с Нортисом шли чаще всего впереди, беря на себя инициативу ведущих, но я и не против.

В лесу, после полей, стало заметно прохладнее. В степи жарит солнце, а здесь сырость под ногами. Мы шли по самому краю болот и смотрели на упавшие деревья, но они все тонули в грязи, обманчивой тверди. Только с час после пути, мы наткнулись на два дерева, крестом поваленные друг на друга и остановились.

— Думаешь, выдержит? — спросил Генгерн, уже изрядно бледный, но кровь перестала идти уже часа два.

— Нужно попробовать. — сказал я.

— Осторожнее, здесь озер нет. — улыбнулся Тео и я ухмыльнулся в ответ.

— Ничего, все свои, можно и по вонять, учитывая, что мы и так не очень вкусно пахнем.

— Да уж, то-то на нас никто не нападает.

Бревна лежали под узким углом и упирались на том берегу в огромный камень, видимо упавший с горы. Одно дерево находилось в воде, а второе лежало на нем, я шагнул, проверяя прочность.

Путь выдержал мой шаг и я поставил, на достаточно широкий ствол лиственного дерева, вторую ногу. Чуть раскачал и оно с брызгами заплюхало нижним бревном, уверяя меня, что все будет нормально. Я достал из инвентаря свою длинную палку, которая кроме как на болотомер, больше никуда не годится, из-за упругости.

Сделав пару шагов вперед, я вдруг подумал о том, что какого черта я вообще иду первый, когда я повернулся к остальным, то увидел поголовно дикие и ужасно хитрые улыбки на их лицах. Мне стало страшно.

— Я вам это припомню.

— Ага.

— Давай.

— Удачи.

Бессердечные! У меня же дети! Волк не кормленый! Ладно, куда деваться, назвался вождем, лезь по бревну. Я, медленно переставляя шаг, пошел по дереву, но оно с гордостью держало меня. Дойдя до большого валуна, то положил наверх руки и подтянулся, закидывая ногу и садясь сам. По бревну уже шел Тео, за ним Генгерн, Лекос, Мери и Нортис и Давид.

Мы спрыгнули с камня на твердую землю, усеянную большими и малыми остатками обвалов. Я посмотрел наверх, примерно определяя высоту, и не стал врать самому себе, ведь даже примерно нельзя было сказать, куда уходит верхушка. Она закрыта туманом даже в такой солнечный день. Кстати день уже клонится к западу.

Мы, изнывая от и так болевших ног, поднимались в гору. Когда хорошо стало видно верхушки деревьев и долину позади нашего пути, мы стали идти на юг по подножию. Покрытые мхом и лишайником камни, кругом одни скалы, а под небом иногда раздается длинный крик птицы. Вздрагивая, от воспоминаний о крылатом гиганте, я теперь шел впереди.

Через пару часов пути по однообразному подножью, когда солнце уже было у горизонта, а красный закат пронизал все облака, что летали на небе, мы остановились на плато. Большой разрыв в скалах, который видимо, упал вниз, потому что половина болота там, было завалено камнями. Вверху и внизу были скалы, мы находились в выемке, где можно развести огонь и переночевать.

Плюхнувшись от усталости и голода на камни, мы с Давидом первым делом подползли к месту, где стали разводить костер. Отсюда прекрасно было видно закат, ведь весь вид открывается на запад и далекие леса и поля, реку, которая течет почти у горизонта. Там, недалеко, шли мамонты. Красное с индиго небо завлекало взгляд. Звезды мерцали, говоря о том, что ночь будет прохладной, а в горах — тем более.

Огонь быстро принял суховатые палки хвороста и мы сгрудились вокруг растущего желтоватого обжоры. Он тихо освещал наш закоулок в скалах. Солнце стало багровым и на половину зашло за горизонт, сделав его черным от тени. Все долины и леса потемнели, мы были заворожены этим видом.

Взяв себе по куску мяса ленивца, Генгерн вспомнил прошлые обиды на мамонтов и зайца и теперь молча уплетал вкусно пахнущее, но жесткое и волокнистое мясо. Мы завели разговор о красоте мира и достоверности. Все соглашались, что это одна из красивейших игр современности.

— Ладно, ребят, удачи ночью, — Тео обратился ко мне с Нортисом и мы кивнули, попрощавшись, — Но мне пора. Пока.

Тео замер на месте, щелкнув по выходу из игры. Кнопка не пропадала, а над ней появилась полупрозрачная полоска, которую он быстро прочитал.

— Я не могу выйти...

— Почему?

— Здесь рядом враг.

Я поднялся на ноги и взял лежащее у ног копье. Сердце теперь волнительно билось, а страх пробрался в живот. Мало ли, кто здесь ходит.

— Гиены? — предположила Мери.

— Может быть, птица? — сказал свой вариант Тео.

Я отошел к выступу, который выпирал на метр с кепкой с горы и посмотрел наверх. Мое сердце, кажется, сжалось с такой силой, что почти остановилось. Я не мог поверить своим глазам и все происходило, как в замедленной съемке. Дикий ком страха вошел в горло, а затем ноги и руки стали ватными.

На скалах, что справа от нашего лагеря, стоял огромный медведь, короткая морда, как у собаки, сразу напомнила мне слова Неоса о том, что пещерный короткомордый медведь не чувствует боли. Ребята сидели, смотря на меня, когда тяжелая лапа хищника встала на территорию нашего лагеря.

Они не сразу поняли, кто это, а я не мог ничего сказать, я просто крепко схватил копье и побежал на зверя. К этому времени, монстр ударил лапой вскочившего Тео и тот, с разодранным лицом, шеей и грудью, с треском костей ударился о камни. Я вонзил острие гиганту в спину.

Медведь взревел, раскрыв пасть так широко, что я увидел все клыки, обнаженные от черных губ. Разбросав слюни, он ударил меня наотмашь. Я упал, пролетев пару метров, прямо у конца скалы.

Крик монстра прошелся по горам и, сотрясая горные массы, проходя через камни, отзвучал громким эхо там, где туман у облаков. Удержавшись на скале, я видел, как медведь разрывает Генгерна, а падающие сверху острые камни давят и протыкают насквозь Мерибрин и Давида, который вогнал свое копье в шею зверя. Огромный валун, ударом снесший одно крыло нашего убежища, разломившись пополам, упал на медведя и Лекоса с Нортисом, которые беззвучно крича что-то, кинулись на тварь.

От удара мою часть скалы откололо и я рухнул в пропасть. Сердце бешено билось, а время потихоньку возвращалось на свои места, внутри не было ничего живого, все, что стало для меня дорого теперь мертво. Пролетая каждый метр, внутри меня закипала только злоба и отчаяние. Затем был удар. Внизу меня летели камни, поэтому удар был сначала об них, а затем гравитация доделало свое дело.

Я выключился, даже не успев закричать. Глаза я открыл с дикой болью во всем теле сразу. Сжавшись, перевернулся на бок. Пролежал на камнях подножия с час, смотря наверх, где в свете новой луны был оторван край скалы, с которого я упал, пролетев метров десять. Пара ребер было сломано, так же сильно болела левая лопатка, а вся спина кровоточила из-за приземления на острые и мелкие камушки.

Со стоном выдохнул и попытался сесть, но снова упал на ледяные камни. За что же так со мной? От чего это мне? Гребаная игра, как же я тебя ненавижу! Не стал кричать, хотя очень хотелось, инстинкт тихо намекнул мне, что могут прийти и другие хищники, тогда и я отправлюсь на обнуление. Черт, снова идти на юг, а затем на глубокий юг. Нет, извините, не хочу.

Я все-таки сел. Может, кто-нибудь, кроме медведя, еще выжил? Нужно проверить. Проверить. Я встал, изнывая от боли и страха, но поддерживаемый надеждой и сделал шаг к тропе, что позволит мне подняться наверх. Упав и снова встав, я делал шаги, держась на свои ребра. Внутренности, скорее всего, в кашу. Потому не долго мне жить, да и куда я в таком состоянии.

Я открыл окно характеристик:

Имя — Архей.

Уровень — 3

Класс — вождь.

Племя — Племя Большого Рога

Сила — 4

Ловкость — 4

Умелость — 6.

Здоровье — тяжело ранен.

Все еще остаюсь вождем убитого племени. Ладно, одинокий вождь, пора подниматься, может это из-за выжившего ты все еще глава общины. Голова гудит от боли, а я стал подниматься, иногда держась за камни. Здесь хвойная кашица не поможет, здесь уже вряд ли что-нибудь поможет.

Дойдя до плато, заваленного камнями и освещенного яркой полосой луны, я глянул на место, где должен был быть костер. Там ничего не шевелилось, было видно только лапу медведя. Кровь, вытекшая из под обвала, блестела. Я подошел ближе и спросил тишину:

— Кто-нибудь...

-...

— Тео, Генгерн, Давид, Мери, Лекос... Нортис...

— ...

Я лег на приятный ледяной камень, он убирал боль, на секунду. Нужно уходить, слишком много крови, как еще никто не пришел, не понимаю. Где копье? Я подполз к медведю и осмотрел все под огромным булыжником, который вмял гиганта. Заглянув в темноту за ним, там, где пустота, я увидел волосы Мерибрин, которые утопали с крови. Глотку свело и я наплевал на оружие.

Вытащить тела не получится, это точно. Я достал из инвентаря взятый у дикарей костяной клинок и наспех отрезал лапу медведя, под конец сломав суставы. Положил хоть какое-то мясо в инвентарь и еще раз осмотрев долину и степь, дальше идущие на юг, стал тихо слезать к подножию.

Глава 9. Спасение.

Я спустился вниз, к болоту, где было жутко темно, но глазам потребовалось меньше пяти минут, что бы привыкнуть. Деревья скрывают и так слабый свет луны, а я, крепко сжимая костяной клинок, осматриваю камни, которые давным-давно упали с гор и теперь образовали неплохой переход. Покрытые мхом и зелеными цепкими растениями, они, как следы мамонта, были путем в лес, куда я и решил идти.

Знаю, что опасно, знаю, что страшно, но хоть я и раненый, но до утра доживу точно, а если идти по лесу — в итоге точно выйдешь в поле, где встреча с хищником еще может иметь положительный конец. Я залез на первый валун, сжав зубы от острой жгучей боли в лопатке. Не сломал, но точно треснула. Спину обдавало, как из ведра, ледяной болью от каждого движения мышцами. Голова тоже болела, но это не страшно. Хорошо, что не кружится и стоять могу.

Все-таки залез на камень, на костяной клинок у меня большие надежды. Его ручка перемотана кожей, поэтому не слетит с руки, а лезвие, если его так можно назвать, заточено с кости, размером с предплечье. Она выглядела, как старинное мачете, для рубки зарослей тростника.

С камня до камня был один прыжок, поэтому я положил оружие в инвентарь, что бы не растерять и собравшись с силами, в ожидании боли, разбежался, старясь меньше задевать ребра. Приземлился на бок, от дикой боли скрутило, а на глаза навернулись слезы, я издал всхлип, который сдержал крик. Медленно поднявшись, я сошел на более мелкий валун, с которого уже можно было легко взойти на следующую часть пути.

Вскоре я уже стоял на твердой земле леса и взял в руку свой меч. Впереди была тьма и не движимые деревья. Ветра не было, небо чистое от холода, я поежился и прошел за первые деревца, которые накрененные к болоту, корнями вырывались из земли и скоро уже станут едой топи. Смерив путь по горам, я двинулся на юг, двигаясь как можно тише, больше не от безопасности, а от того, что так было не больно.

Как во сне, я шагал сквозь заросли, иногда поворачивая голову и останавливаясь, что бы прислушаться к кажущемуся шуршанию за мной. Чувство чужих глаз не пропадало до самого рассвета, когда на небе стало видно лучи. Лес еще находился во тьме, а я шел вперед, иногда садясь и обрабатывая свои раны, до которых мог дотянуться, лекарствами, которые у меня были.

Съев маленький кусочек сырого мяса, я двинулся дальше, скоро уже выйду из леса. Под ногами хрустят ветки, за ночь никто не пришел и даже не слышал воя. Это мне на руку, может смогу дойти до того племени за Светлыми Горами. Кто знает, наверное, я ухмыльнулся, только духи. Это игра, какие к черту духи? Здесь твоих друзей убивают, а ты остаешься один. Здесь ты идешь столько, сколько в реальности и не мечтал. Наверное, в реале уже никто пешком не ходит, летают, может.

Наконец я вышел из ужасного гнетущего леса в очередные поля, только уже поднимающиеся и опускающиеся холмами и оврагами, а недалеко стадо шерстистых носорогов. Да, это они, я слышал про них, а теперь вижу. Вот они значит, какие.

Огромные, с бурым мехом и черной кожей, с носа, который опущен к земле, торчит большая кость, острая на конце. Ох и не повезет тому, кто решит на них напасть. Судя по тому, как они бессовестно пасутся — это происходит редко. Редко шагая, носороги хватают губами зеленую траву и цветы, а затем пережевывают, монотонно двигая нижней челюстью. Жирные какие. Мяса много, но и шкура толстая, как у мамонта.

Я бы поохотился, но вот даже хожу с трудом, а в следующий раз — обязательно, ребята. Круто, уже говорю с животными, мысленно. Я стал идти по траве, влажной и росистой. Вода охлаждала усталые ноги, а я не понимал, почему еще не падаю. Скоро и эту обувь нужно менять. Или я все же быстрее умру, чем они сносятся окончательно?

Температура уже с час-два постепенно поднималась, начиная со спины. Трава так и манила это сделать. Я медленно, что бы не провоцировать боль в ребрах, лег на спину и закрыл глаза. Это божественно. От холода я быстро задрожал, но продолжал лежать в этой морозилке. Я взглянул на рассвет — тонкий ореол солнца показался из-за гор, уже давно утро. А здесь нет инея. Значит потеплело с нашими переходами. Интересно, где сейчас остальные?

Я поднялся, по спине стекла струйка уже теплой воды, пошел дальше. Ничего необычно на протяжении дня, монотонные шаги, горячая спина. Солнце добавило своего, голову стало припекать и я остановился в тени маленького деревца, которое каким-то невообразимым образом выросло здесь. Достав медвежью лапу, в которой уже была запекшаяся кровь, я срезал с нее шкуру, мясо и жир съел, кости и хрящи со всем, что осталось, положил обратно в инвентарь. После сырого мяса жуткий привкус крови, а жир немного остался на губах.

Когда солнце было уже на полпути от полдня до заката, я увидел вдалеке потенциальное убежище на ночь. Надеюсь, что посплю, ведь голова забита и усталость валит с ног, мне нужна перезагрузка.

Это было земляное наслоение, один пласт надвинулся на другой, а под ними был проход. Узкий, но сидя можно пролезть. Внутри пахло сыростью и было темно, второй выход, мне на счастье, был обвален, а потому я оказался в пещере. Эти валы уже обросли, значит давно стоят здесь, нет признаков заселения этого скромного убежища, значит оно теперь мое. От выхода я был недалеко, поэтому вдруг стало страшно, что сюда заберется хищник.

Я отбросил все сомнения и стал разжигать огонь, дело к ночи. Скоро меня и мой скромный угол уже освещал тонкий огонек, который я кормил из последних хворостинок. Завалившись на бок, головой к выходу, стал смотреть на остатки заката. Долину пронзило тьмой, а я стал залипать, держа у руки клинок.

— А-А-А!

Я подскочил, не понимая, что происходит, успел заметить, как из под кожи правого плеча хлынула кровь из двух линий. Ко мне тянулась огромная светло рыжая лапа с загнутыми когтями. Потом показалась саблезубая морда, которая открыв пасть, прорычала на меня и стала пытаться еще раз зацепить меня.

Было уже утро, тускло освещенная долина и мой новый знакомый, неугомонно клацающий зубами и лапой по стенам моей пещерки. Я забился в дальний угол, костер потух и теперь можно заметить только тонкую линию дымка. Достав все лекарства, стал замазывать дикарской мазью новые раны и старые тоже. Температура дошла до ушей, я уже выдыхал горячий воздух из легких. Попытки натянуть стрелу в тесноте не принесли ничего полезного, кроме боли в лопатке и я выронил его, хватаясь за плечо. Клинком кошку тоже не достать, проворная.

Она сдалась через два часа, может больше, на всякий случай просидел еще с часок и выглянул наружу. Никто не спрыгнул мне на голову, а потом вышел полностью. Осмотрел окрестности и выдохнул — никого не было.

Я продолжил свой путь через поля к югу, часто осматриваясь, что бы хотя бы увидеть лицо...морду убийцы. Редкие кролики пробегали по степи, шастали крысы, собирая колоски редких злаков. Еще день и дойду до следующего пролеска. Так и шел, весь день, дальше становилась высокая трава, через которую нужно было пролазить и при этом смотреть под ноги, ведь могут быть змеи.

Температура жгла все тело, но я пытался остудить себя, выдыхая горячий воздух. Нет, уже слишком большая. К вечеру я еле дошел до первых деревьев. Совсем недалеко, было уже видно, конец гор, который снижался к земле, не было уже белых верхушек и тумана. Просто горы, как и те, северные. Но я больше не мог идти. Я упал на траву, прохладную и радующую разгоряченное тело. Раны гноились, я это знаю, на траве, после того, как встаю, остаются желтоватые пятнышки гнили.

Боль уже добралась до позвоночника, а потому болело все. Абсолютно все. Теперь я встречу эту ночь и, может быть, рассвет. Я полюбил утро в этой игре, единственно, что радует каждый день. Неважно, что произошло вчера, позавчера или ночью — утро всегда наступает.

Я проснулся, когда почувствовал опасность, как-то резко и неосмысленно, словно мелкая дрожь пробежалась по влажному от пота телу. Я открыл глаза и стал жадно вглядываться в темноту леса и легко освещенную луной долину. Луна уже был не в полуночи, а ниже. Я слышал свое неровное дыхание. Слабой рукой стер со лба пот, который щипал кожу. Сглотнул, хотелось пить.

Вот так и умирают от температуры, мучительно и безнадежно. Из темноты вышел волк без уха, он прижимал морду к земле, словно нюхая, а затем остановился в паре метрах от меня.

— Гром... — выдохнул я и попытался улыбнуться.

Его зрачки поблескивали, отражая белый свет.

— Жаль будет...тебя так и не приручить. Я что. — сглотнул по сухому горлу, — Зря тратил мясо?

Опустил руку в траву, влажная. Припал к ней губами и лицом, так приятно холодит. Может, когда обнулюсь, найду спокойное место и построю хижину, как у тех дикарей. Буду жить в гармонии. А может, пойду в мирное племя ремесленником. Совсем лег и продолжал смотреть на то место, где должны появится первые лучи. А ведь в предыдущей игре не было так страшно умирать. Да и здесь не страшно. Просто, как то здесь все серьезно.

Золотой шар выскочил из жезла волшебницы, освещая подземелье, в котором мы выполняли задание. Она приятно улыбнулась мне, сидящему у стены и прижимающему рукой рану в животе.

— Убери руку... — мягко сказала она и протянула свои нежные ладони к моей пробитой робе.

Они засеяли и я наблюдал пополняющуюся полосу здоровья. Боль ушла, а кровь перестала идти. Так лучше.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

— Не люблю умирать, даже, когда знаю, что отправлюсь на респаун, — сказал я тихо, но пустой коридор данжа не обязывал повышать голос.

— Ага, — она сел рядом, упираясь в грязную стену своим белым доспехом, — Поэтому ты меньше всех из нашей группы умираешь. Даже Ваня больше погибает, хотя он танк.

— Ты меня лечишь...

— Нет, я же видела, как ты уворачивался от ударов того орка, я лежала полумертвая, рядом с Ваней и Стасом, а ты еще жил.

— Само получилось.

Она помолчала и я послушал, как капает вода с потолка, где-то недалеко.

— Когда-нибудь, ты станешь клан лидером. Вместо Захара. У тебя что-то внутри есть, что-то по-настоящему геймерское что ли, — она улыбнулась. — Ладно, пошли уже, монстры ждать не будут.

Я встал, опираясь на посох и посмотрел на уходящую вперед Кристину.

Этот момент мне запомнился лучше других в том мире. Что-то геймерское внутри... Услышать такое от нее — сродни приговору. Но, я так и не стал клан лидером, а сервера обрушились, а я даже не хочу предполагать, что случилось с другими оцифрованными и во что сейчас играет Крис, а во что Ваня со Стасом, даже по Захару, зануде, скучаю.

Глупая игра. Мои глаза медленно закрылись, но я успел уловить первый луч утреннего солнца, который скользнул по верху невысоких гор и упал на долину, озолотив ее. Пес сидел рядом, прижав голову к земле и смотря на меня из подо лба.

Вы погибли!

Ваш персонаж удален. Пожалуйста, создайте нового!

Дикая стужа пронзала кожу, я дрожал, лежа на камне. Чувствовался запах севера, я открыл глаза, сел, уперев руки в скалу. Вокруг меня метель и снег, небо темно серое от жуткой погоды а ноги впились в сугроб покраснев. Я снова почти голый, снова на севере...

Я открыл характеристики:

Имя — ??? (введите имя)

Уровень — 1.

Класс — не выбрано.

Племя — не выбрано.

Сила — 1.

Ловкость — 1.

Умелость — 1.

Здоровье — здоров.

В теле нет усталости и я ввел свое имя — Архей. Встав, я прикрыл глаза от летящих острых льдинок, прошел по снегу, утопая по колено, зацепившись за темный камень, чуть приподнялся.

Внизу была тундростепь, чуть дальше хвойный лес, а недалеко от него — деревня. Штук десять домов, не хижин, а нормальных деревянных домов из бревен. Там промелькнуло пара фигур людей, которые сразу забежали, прячась от метели, в дома.

Кажется я нашел место, где смогу начать спокойную жизнь без стертых ног и вечного страха выпустить из рук копье. Я сделал шаг вниз, ступив на камень.