Дар. Общий файл v1.4 pre-release

Пролог

Око Бастет стояло в зените. Вот уже несколько миллиардов лет. Темно-бордовая, почти черная полоса вихрей пересекала газовый гигант пополам в области экватора. Из-за особенностей преломления атмосферы, вблизи горизонта, она сужалась, делая его похожим на гигантский кошачий глаз. Близился полдень, время ежедневного солнечного затмения.

Древний клакон отвлекся от неба и погляделся по сторонам. Огромный, почти двух с половиной метровый, богомол выглядел обманчиво хрупким. Взгляд его фасетчатых глаз пробежался по пустым трибунам полуразвалившегося амфитеатра, а затем уперся в доску напоминающую шахматную.

Верхняя хватательная конечность чуть дернулась, и многомерное игровое поле послушно сменило конформацию, показывая новую проекцию на трехмерное пространство. Раздался недовольный стрекот надкрылий. Клакон проигрывал очередную партию.

Как такового противника у него не было, но исход матча был предрешен. Ведь разве можно выиграть у Смерти или Энтропии? Термодинамика подсказывала ему — невозможно. Опыт его собственной цивилизации, погибшей почти миллион лет назад подтверждал это. Но инсектоид упорно продолжал перебирать линии вероятностей. Он верил, что люди отличаются от представителей его расы, и что, как в предыдущие разы, он сможет спасти их от самоуничтожения.

Задача осложнялась тем, что сейчас у него на поле оставалось только три фигуры, против хаоса порождаемого всеми оставшимися двадцатью миллиардами обитателей солнечной системы. Клакон клацнул жвалами от недовольства. Но тут на периферии его восприятия промелькнула нить реальности, на которой Земля не выглядела выжженной ядерным пламенем пустыней.

Одна из фишек потемнела и пропала с доски повинуясь его жесту. Для этого гамбита клакону нужна была другая фигура. И, чтобы ввести ее в игру, пришлось пожертвовать уже имеющейся.

Деловито стуча хитином по камням амфитеатра богомол пробежался по трибунам, переставляя камни, их составлявшие. Некоторые начинали светиться от его прикосновений, другие покрывались инеем. Еще на одно вмешательство в реальность энергии у него хватало.

— Я назову тебя Последняя Попытка, — проскрежетал он, возвращаясь к своей игре. — Прими мой дар.

После чего коготь клакона устремился к зависшему между Марсом и Юпитером рою огоньков — человеческих душ, выбрал одну из них и резким росчерком исправил ее судьбу. Его ход был сделан. Теперь оставалось ждать, чем ответит жестокое и упрямое мироздание.

Руна Гебу — Дар

Со стороны можно было сказать, что корабль летит. Но я знал правду — это было медленное и неотвратимое падение на Солнце под воздействием неумолимой гравитации. Центральный компьютер, не до конца добитый радиацией, еще пытался сопротивляться. Периодически включались двигатели ориентации, и корабль содрогался, поворачиваясь кормой, где располагался основной, аннигиляционный привод, к Солнцу. Вот только антиматерии для того, чтобы исправить курс не было.

Мой 'Санвелл' уже давно надо было списать. Он был построен почти век назад. Шикарный круизный лайнер, курсировавший между Марсом и Землей. За пару десятков лет эксплуатации от былого лоска не осталось и следа и его переделали в грузопассажирский корабль. Как обычно — разнесли переборки, приварили снаружи крепления для контейнеров, установили дополнительные двигатели. Благо запас прочности конструкции позволял.

За время его эксплуатации в солнечной системе случилось многое. Земляне развернули на орбите Меркурия матрицу 'Икара' — сеть спутников, производящих антиматерию за счет энергии солнечного света. Марсианские колонии обрели независимость, началась колонизация системы Юпитера. Евразийский союз отрабатывал первые опыты по управлению гравитацией на станции Нифльхейм в поясе Койпера и готовил межзвездную экспедицию, а США сняли мораторий на манипуляции с геномом человека.

Устарели и были списаны все его братья и сестры по серии. Но старичка реанимировали еще раз, установив на него новый аннигиляционный двигатель, и он продолжил регулярные рейсы. Этот полет, однако, стал для него последним.

Я задумчиво смотрел на инфокристалл в руке, плавая в невесомости посередине каюты. Название 'Мир' не сулило ничего интересного. С другой стороны, самодельные проекты зачастую бывают чудо как атмосферны, а у меня была впереди еще пара месяцев полета, и девать время было категорически некуда, и я решительно вогнал кристалл в гнездо, после чего пристегнул себя к койке, натянул себе на голову нейрошлем.

Передо мной возникла темнота, в которой мерцал курсор. Затем появилась надпись.

/Do you wish to create a new world (N) or load a previously created (L)?

Я выругался про себя. Текстовый интерфейс в виртуальной реальности, уму непостижимое убожество! Силой мысли я напечатал 'L'

/entering World .....100%

Аскетичное меню создания персонажа меня тоже не вдохновляло. Я не стал заморачиваться с генерацией внешности — кнопка взять данные из реальности решила проблему. Передо мной зависло мое изображение в виде 3D модели. Нечёсаные отросшие волосы, щетина на щеках, мешки под глазами. Похоже, с виски пора заканчивать подумал я и приложился к трубочке, торчавшей из бутылки.

Я не думая напечатал имя персонажа, пробежавшись пальцами по виртуальной клавиатуре, наугад выбрал класс и поставил максимальную сложность. А почему бы и нет? Чего я в играх не видел?

/create account qwerty...ok

Logging in....done

Такие таверны есть в каждом портовом городе — в Генуе и Тераморе, в Серебристой гавани и на Татуине, в Анк-Морпорке. Последний, впрочем, по мнению иностранцев на две трети состоит из подобных заведений.

Трущобы, порт, средневековье. Крысы под ногами, некоторые из которых идут на закуску, пьяные морячки за барной стойкой, пол, на котором насыпан толстый слой опилок, чтобы скрыть объедки. Здесь можно выпить за здоровье незнакомца, наняться на неизвестный корабль в качестве матроса или получить нож под ребра с примерно равной вероятностью. Темные личности по углам могут за пару монет рассказать последние слухи или подкинуть не очень законную, но неплохо оплачиваемую работенку.

Не такое плохое место для начала пути для персонажа выбравшего класс 'вора', но не для меня, 'мага воздуха'. Я бы предпочел оказаться в высокой изящной башне волшебника, поближе к библиотеке и наставнику, способному обучить меня новым заклятьям. Впрочем, выбирать не приходилось, а виртуальный самогон был не хуже реального. Собственно, алкоголь и был основной целью.

Я сел за стол недалеко от стойки и заказал, для начала пива. Учитывая обстоятельства, было бы глупо экономить начальные две серебряные монеты на что-то другое. После пятой кружки голова начала кружиться, но память последних дней все не отступала. Нужно было что-нибудь покрепче и я прищурившись уставился на черную доску над барной стойкой где мелом было написано меню.

Когда мой выбор между загадочной "Отрыжкой дракона Хеннесси ХО" и "очень крепким пойлом тетушки Марты" был почти завершен, в таверну ввалилось несколько стражников в кольчугах, в компании с пухленькой девицей в красной мантии. Девчонка начала пристально осматривать зал, а я расслабился, ожидая Классическую Трактирную Драку. К сожалению, развлечению не суждено было состояться. Как только ее взгляд упал на меня, раздался визгливый вопль: "Взять его!"

Покидать гостеприимные стены не хотелось, однако, прежде чем мне удалось открыть меню навыков, под ребра уперлось копье стражника, а другой деловито завязывал узлы на моих руках сведённых за спиной.

Сопротивляться не было ни желания, ни возможности. Магией по умолчанию я, как выяснилось, не владел. Когда я жестом выделил девушку в качестве цели, и передо мной в выпадающем окошке появилась ее статистика, я понял, в случае драки мне придется создавать нового персонажа. Она была на пятнадцать уровней выше меня. Понурив голову, с почетным эскортом я направился к выходу под взгляды завсегдатаев трактира.

Что и говорить, нормального дизайнера нанять разработчики видно не смогли. Костюмы были унылы, как и все прочее. Правда, реализм чувства опьянения и тактильных ощущений меня мог бы порадовать, если бы последние не сводились к ударам тупым концом копья и ломоте в связанных запястьях.

Архаичная пустая панель для навыков так и зависла на краю зрения внизу, а портреты персонажей с краткой информацией высвечивались в левом верхнем углу вместе с полоской моего здоровья и маны. Что за убогий интерфейс? С двадцать первого века такого не делают! Надо будет покопаться в настройках, лениво подумал я, бредя под конвоем.

На улице уже была ночь. Двух— и трёхэтажные дома плотно лепились друг к другу. Запах тухлой рыбы и водорослей щекотал ноздри, а вдали слышалось биение моря. Одна луна стояла в зените, вторая желто-оранжевым месяцем, напомнившем мне ненавистную Ио, поднималась над горизонтом в конце улицы. Я напряг слух, пытаясь понять, что там бубнит девушка, пленившая меня.

— Всего пять лет контракта, говорили они... Освобождение от дипломной работы... Чума бы побрала это совет огненных магов! Да лучше бы я гнила в библиотеках алого ордена, чем торчать в этом захолустье! Как же меня забодало ловить пьяную его Светлость по трактирам!

Следующие полчаса меня вели через ночной город. Порой в просветах между крышами можно было рассмотреть фрагменты замка, стоящего на холме, к которому, по траектории пьяного и запуганного зайца, мы неуклонно приближались. Людные и освещенные места обходили стороной. Кварталы постепенно становились все респектабельнее, а улицы шире. Мои попытки заговорить прерывались раздраженным фырканьем магички и слабыми, но очень обидными разрядами молний в мою филейную часть. Наконец, когда запасы выносливости и моего терпения почти закончились, я оказался перед небольшой дверью в стене замка. За ней внутри крепостной стены шел, постепенно понижаясь, коридор.

Через некоторое время блужданий по подвалам с ветчиной, висящей под потолком, сырами на полках и бочками меня грубо втолкнули в комнату, которая, видимо, служила местной темницей. И надо отметить весьма комфортабельной темницей! Дверь за мной лязгнула засовом, и я остался в одиночестве, с бутылкой вина, свиной рулькой, пирогами и парой свечей.

Впечатление портил только бездыханный труп. Призрачный череп над головой тела, лежащего на кровати, и цифра ноль в графе количества жизни недвусмысленно намекали, что делиться мне не придется.

К сожалению, моей гастрономической идиллии не суждено было сбыться. Дверь с грохотом отворилась и на пороге показалась уже знакомая девушка в сопровождении седого старика с длинным породистым лицом, одетого в черный камзол. За ними в комнату прошмыгнул какой-то субтильный тип, с всклокоченными волосами и заспанной физиономией.

— Ингрид, кого ты притащила сюда?! — Раздраженно спросил старик,— стража привела его светлость уже час назад! Что тут делает этот оборванец!?

— Но, герр канцлер, вы посмотрите на него, он же так похож... — лицо волшебницы было красным от смущения.

— Если только на расстоянии полета стрелы! — На полуслове ехидно перебил третий гость. — Ни синюшной физиономии, ни аристократических отеков под глазами от вчерашнего злоупотребления! Его величество так свежо выглядел только однажды — на парадном портрете кисти фон Далека. Мне кажется, фрекен, салом стали зарастать не только ваши ягодицы, но и мозги.

Лицо Ингрид просто светилось красным от гнева. Через пол секунды я понял, что свечение мне не мерещится, и практически полностью опустевший столбец ее маны в комбинации с заполняющимся прогрессбаром "Великого стенобитного заклинания Мэригольд" не сулит ни мне, ни окружающим, ни замку ничего хорошего.

— Ваше ехидство, казначей, неуместно... — начал было канцлер, тоже почуявший угрозу, витающую в воздухе.

Однако я перебил его:

— Не слушайте его, прелестная, он ничего не понимает в женской красоте! Вы само совершенство! Прекратите дуться, вот, отведайте этого мягкого мясного пирога, выпейте вина, и расслабьтесь. После нашей прогулки по ночному городу стоит перекусить.

Увидев, что заклинание отменилось, я судорожно выдохнул остаток воздуха из груди. Ингрид же осушила залпом бокал вина, и с мрачным видом начала заедать обиду. Канцлер пристально посмотрел с начала на нее, а затем мне в глаза. После чего выдал:

— Трикс, вполне возможно, что это бродяга спас нам только что жизнь.

— Ы не токо... ам... чав...— раздалось из-за стола.

/quit

Saving game... ok

Раздражающая вибрация вместе с моргающей иконкой, говорящей о гипогликемии игрока, заставила меня разорвать нейросоединение. Идея поесть в реальной жизни была актуальна как никогда. С воздухом и водой вопрос остро не стоял. Система рециркуляции инженерного отсека, где я обустроил свое логово, была автономна и с моим маленьким потреблением ее ресурса хватило бы года на три. А вот запас чипсов, шоколадок и виски из подсобки главного механика закончился через неделю. Показатели радиоактивного заражения на корабле несколько снизились (хотя, возможно просто датчики начали выходить из строя), и я решил рискнуть поразнообразить свое меню чем-нибудь белковым с соусом на тепловых нейтронах.

— Фраза вполне в стиле казначея,— пробурчал я себе под нос. И полетел умываться.

В зеркале отразилась моя унылая физиономия с редкой щетиной. Я провел по топорщащимся волосам влажной ладонью. Часть моей шевелюры осталась на руке. Похоже, лучевую болезнь я таки получил. Впрочем, беспокоиться о возможности развития рака не стоило. Если меня спасут, то вылечат. А если нет, то Солнце превратит меня в облачко плазмы.

Я с трудом облачился в скафандр высшей степени защиты. Подобрав портативный дозиметр, я снял блокировку шлюза в складской отсек. Судя по карте, которую выдал аварийный компьютер, пара контейнеров, находившихся под цистерной с водой, фонила достаточно слабо, чтобы оставить мне шансы дожить, если не до старости, то хотя бы до входа в фотосферу Солнца.

Пока я пробирался по переходам мертвого корабля воспоминания нахлынули на меня. Сказать, что последняя неделя была самой запоминающейся в моей жизни, это не сказать ничего.

Человечество переходит из одного века в другой, меняются декорации, каравеллы превращаются в космические корабли с ионными двигателями, но люди остаются теми же злобными и вздорными обезьянами.

Три месяца назад система Юпитера объявила о независимости от организации Объединённых наций и выходе из конфедерации Сол. Это известие было воспринято землянами с равнодушием. Как известно, баба с воза — кобыле легче. Даже псевдомусульманские фундаменталистские лозунги не заставили предпринять никаких мер правительства Земли и Марса. А зачем? Экономически невыгодный проект колонизации галлилеевых спутников Юпитера* был неинтересен никому, кроме Лиги Арабских Государств, которым не досталось доли ни на Луне, ни на Марсе.

*Ио, Европа, Ганимед и Калисто.

Предупреждение о принудительной высылке инопланетных граждан всего лишь побудило евразийцев направить два транспорта для эвакуации. Ни переговоров, ни компенсаций, ничего. По мне, так следовало отправить вместо нас штук сто торпед с антиматерией. У Юпитера бы появились новые кольца, и это было бы хотя бы красиво...

С орбиты Марса нас сняли в экстренном порядке. Двести грамм антиматерии были предоставлены в течение одного дня. Расчетное время прибытия составляло около месяца, но быстрее нас, учитывая расположение планет, не мог долететь никто. Это было известно всем. И нам, и сепаратистам, и даже их Аллаху, который не придумал ничего эффективнее аннигиляционого двигателя.

Но повстанцы повели себя крайне жестоко. Около пяти тысяч человек, считая женщин и детей, было выброшено на орбиту Европы в спасательных модулях, где-то через неделю от начала событий. Запас продовольствия, воды и воздуха им был оставлен мизерный. Конечно, ведь новое государство не могло разбазаривать ценные энергетические и органические ресурсы! Впрочем, большую роль сыграл радиационный пояс Юпитера...

Нам, под прикрытием десантного крейсера Лоредан, удалось подобрать восемьсот семьдесят четыре человека живыми. Я не хочу вспоминать свое участие в констатации смертей и погрузке тел. Хотя бы на это защитных механизмов моей психики хватает. Однако самый главное испытание нас ждало после того, как мы провели гравитационный разгонный маневр у Юпитера и легли на обратный курс к Земле.

На Амальтее, астероиде-переростке, который корчит из себя полноценный спутник Юпитера, располагался новейший экспериментальный ускоритель частиц объединенного института ядерных исследований Евразийского Союза. Кто знал, что он был переделан захватившими его сепаратистами в одно из самых мощных орудий убийства двадцать четвертого столетия?

Мы завершали второй виток вокруг планеты, когда пучок высокоэнергетических частиц пронзил Лоредан. Экипаж и пассажиры умерли почти мгновенно. Нашему Санвеллу повезло больше. То ли какая-то флюктуация в магнитосфере Юпитера, то ли шальной астероид немного ослабил следующий выстрел. Я в этот момент находился в экранированном реакторном отсеке, хотел по-тихому похмелиться из своего тайника, и получил не больше одного грей. Отделался тошнотой и головной болью. Пассажиры умерли быстро. Тех, кого не убило сразу, прикончила наведенная радиация.

Хуже всего пришлось оставшемуся экипажу. Луч зацепил мостик только краем, и они умирали долго. Три дня я видел их мучения по интеркому и не мог добраться до них, не получив летальной дозы радиации.

Через полчаса после развития нештатной ситуации магнитная ловушка с антиматерией автоматически отстрелилась и направилась в полет в направлении Солнца, дабы не устраивать 'большой бум' в окрестностях обитаемых планет. За эти полчаса остатки команды на мостике успели рассчитать инерционную орбиту, которая должна была пройти через месяц мимо исследовательской станции на Церере, а затем, очень нескоро, в паре миллионов километров от Земли и даже дать пару корректирующих импульсов. Это был их подарок мне. И там и там меня теоретически могли спасти, благо аварийный маяк продолжал работать.

Затем капитан накачался стимуляторами и покинул корабль на спасательном катере. Никто не удивился. Мертвецы, даже если они технически еще живы, соблюдать традиции и придерживаться офицерской чести не обязаны. Однако, капитан Спарв, гордый потомок викингов, не собирался бежать. Ему удалось перехватить отстреленную магнитную ловушку с топливом и лечь на курс к Амальтее. Результат встречи оставшихся восьмидесяти трех грамм антиматерии с этим спутником Юпитера я имел удовольствие наблюдать недавно.

* * *

Рвало меня после вылазки часа три. Никогда, слышите, никогда не превышайте дозировку препаратов для профилактики лучевой болезни, положенную по инструкции. С раскалывающейся головой, так и не поев, я пристегнулся к койке и отключился. Снились мне кошмары, а под утро по корабельному времени в полудреме я услышал знакомые голоса.

— Что с ним, — спросил канцлер, — почему он замер?

— Не знаю, когда мы возвращались в замок он также замер минут на пять, а потом продолжил идти как ни в чем не бывало -, ответила Ингрид, — говорят у больных падучей такое бывает. Сейчас я над ним немного поколдую, и он очнется...

Проснулся я на удивление свежим и отдохнувшим. После длительного приведения себя и заблеванной каюты в порядок, мне удалось заставить себя поесть, несмотря на подступающую волну депрессии. Решив, что мозг перегрузился РПГ, я захотел посмотреть, что же еще есть в моем распоряжении из развлечений.

А выбора особого не было. 'Dead Space 15 — Enterprise' — шутер с элементами Survival horror повествующий про приключения космонавта, борющегося космозомби с Некроспоком во главе и с собственным безумием на заброшенном космическом корабле" — гласила надпись на упаковке. Прикинув что, если и есть более быстрые способы сойти с ума в моей ситуации, чем игра в "это", то тяжело их представить, я опустил с омерзением кристалл в утилизатор.

Затем подумал, перетащил плазменный резак из шлюза в каюту механика, где я обосновался, положил рядом с койкой и заблокировал дверь в шлюзовую камеру монтировкой. Мало ли что.

Вторым кристаллом была франшиза Fallout: Bobruisk. Да... Опять в точку древняя, как говно мамонта, франшиза про приключения в мире после ядерной войны. Мне и без того предстояло собирать добычу по моей личной радиоактивной пустоши. Впрочем, выкидывать его я не стал, а просто отложил.

К последнему кристаллу была скотчем прилеплена бумажка с надписью Икебана. Потратив два часа на поиск скрытых папок с запрещенными порно — или наркосимуляторами, я, с сожалением, убедился, что ничего кроме программы, позволяющей в виртуальности составлять икебаны и оттачивать навыки чайной церемонии на кристалле нет. Видимо, я не совсем понимал, что на самом деле творилось в душе старшего механика Сидоренко, не пропускавшего ни одной юбки.

Выбора не было. Я натянул нейрошлем, чтобы снова погрузится в 'Мир'

/continue

Loading saved game...ok

Пирогов на столе значительно поубавилось. Бутылка с вином валялась опрокинутой на столе. Тягучие темные капли падали в небольшую лужицу на пол. Уже знакомая мне троица стояла над мертвым телом, лежащим на кровати. Казначея ощутимо трясло. Канцлер на вид был спокоен, и только побелевшие костяшки пальцев, сжимающие рукоять кинжала, выдавали напряжение. Ингрид же, видимо, пыталась оказать первую магическую помощь, выпуская уже знакомые мне маленькие разряды молнии в область грудины трупа. На меня пока не обращали внимания. А я прикидывал возможность сбежать. К сожалению, дверь была заперта на засов и тихо открыть ее у меня бы не получилось.

— Ингрид, не тратьте ману понапрасну, — сказал я, — колдуйте сразу воскрешение, он же мертвый! А, кстати, кто это?

— Какое еще воскрешение? Ты сказок начитался, припадочный? — сорвалась магичка.

-Это он! Это он убил его величество, — заорал казначей, вытаскивая свой кинжал из рукава и направляя его в мою сторону.

— Между прочим, когда я пришел, он уже был мертв,— спокойно ответил я.— Да вы и сами посмотрите, мышцы окоченели, трупные пятна появились. Он уже часа два как труп. А судя по синюшному лицу, он задохнулся. Собственной блевотой, наверное.

Канцлер медленно сел на скамью, не произнеся ни слова, и пристально вгляделся в труп. Затем рядом с ним сел и поникший казначей.

— Предложения? — молвил канцлер через пару минут гробовой тишины.

— А, что думать? Бежать надо. Император и Архимаг алых нам прошлого князя простили потому, что тот ему самому надоел. Этого убить,— кивнул в моем направлении Трикс, — берем, сколько можем унести из казны, и отплываем через пару часов на моем клипере в Кантоны или Лерн. Оттуда выдачи нет. Нас не догонят.

— Я вам не дам убежать, даже не надейтесь! Мне всего год в этой дыре остался до лицензии на частную практику! Да и вообще, про вас, может, забудут, а мага-ренегата будут до самой смерти искать! Лучше сдавайтесь сразу, в конце концов нашей вины тут нет, на имперском суде зачтется, — прошипела Ингрид из угла.

А я стоял у двери и думал, что следующим персонажем будет воин: тупой, сильный и быстрый. И что уровень сложности 'Бог' ставить в неизвестных играх сразу глупо. Приду потом сюда на сотом уровне и вырежу всех. Дел то...

— Ох, Трикс, да забудьте вы свое разбойничье прошлое. Я очень ценю вашу эффективность в сборе налогов, но все бы вам украсть, да сбежать от стражи. Уланы до сих пор вспоминают, как вы с оброком от них целую версту убегали, пока не поняли, что они вас охранять посланы... — ухмыльнулся в усы канцлер. — А вы, девочка моя тоже неправы. Сгноят нас всех троих. Маги земли уже четверть века бьются, чтобы место при дворе нашего Ароса занять, а тут такой повод... Вы мне лучше вот что скажите, парень этот на его величество Кнуда похож? Вы же, фрекен Ингрид, не на пустом месте ошиблись.

— Похож, герр Катценшайзе, я, если честно, тоже мог ошибиться, — прищурив глаза, процедил казначей.

-И я о том, даже я не сразу разобрался. Кто его величество трезвого видел и общался? Только мы втроем в столице империи. Так что я сейчас уберу стражников с дороги, а вы с.... как тебя зовут?

— Кверти — облегченно выдохнул я.

— Вы с Кверти выкидываете тело в Бездну. А затем мы будем долго обсуждать, как нам всем быть дальше.

Человеческое тело устроено очень неудачно. Биомеханика нижних конечностей не позволяет нам быстро бегать. Кишечник не приспособился к прямохождению и регулярно норовит сам себя завязать в узел или оторваться от брыжейки при падении со смешной высоты в двадцать метров. Позвоночник, стопа, отсутствие хвоста-противовеса, который мог бы добавить второй том в Камасутру... Но самый главный недостаток — нет ручки для переноски тела.

Ни Трикс, ни Ингрид не сделали ни малейшей попытки мне помочь. Кое-как завязав простыню с телом на манер рюкзака и взгромоздив этот уродливый узел на себя, я отправился в след за ними. Впереди шла волшебница, освещая путь светящимся шаром над своей головой, следом плелся я с его трупейшеством за спиной, а последним шел казначей.

Миновав уже знакомые кладовые, мы прошли в маленькую неприметную дверь, за который оказался невысокий туннель, грубо высеченный в скале, плавно идущий вниз. Примерно через десять минут утомительного спуска, когда мне уже хотелось лечь и больше никогда не подниматься, мы оказались в небольшой пещере. Мы остановились, и нас окутала тишина. Ингрид погасила пылающую сферу. С невысокого потолка свисали сталактиты, в центре пещеры было небольшое озеро, буквально несколько метров радиусом с водой потрясающей голубизны. Чуть в стороне виднелся еще один вход в пещеру оформленный колоннами и заваленный камнями. Но поразило меня не это, а то, что из разлома в стене напротив нас было видно ярко-голубое небо, хотя часы на периферии зрения утверждали, что игровое время полтретьего ночи. Края разлома были богато отделаны золотом и драгоценными камнями так, что создавалось впечатление пасти дракона.

-Что это за дыра? — спросил я, опуская труп на землю.

— Это — Бездна, ведущая к изнанке мира. Ее создала давным-давно древняя раса клаконов. Туда они сбрасывали преступников и демонов. Скидывай тело туда быстрей, и мы возвращаемся, — сказал казначей, явно нервничая.

Я подошел к разлому и со вздохом облегчения перекинул свой скорбный груз через край. А затем и сам высунулся, посмотреть, куда же он ведет. Предостерегающий окрик своих компаньонов я проигнорировал. Чуть сбоку светило солнце, внизу голубело яркое летнее небо, а сверху надо мной нависла изнанка замка и окрестных домов, плавно переходящая вдали, где заканчивалась обрисовка текстур, в ночь. Если присмотреться, можно было рассмотреть канцлера, возвращающегося в мою "темницу". Обычный разрыв в текстурах. Я весело рассмеялся.

— Это не баг, это фича! — успел крикнуть я напоследок в бесконечность прежде, чем Ингрид и Трикс в четыре руки оттащили меня от Бездны.

— Да он мало того, что припадочный, так еще и умственно отсталый! — прошипела магичка, — я догадываюсь, что хочет канцлер от этого придурка, но, кажется, он доставит нам больше хлопот, чем Кнуд, пусть небо будет ему пухом...

Обратно возвращались мы значительно быстрее. По очереди казначей и волшебница честили мою глупость по отношению к артефакту древних времен. По пути Ингрид оторвала пару колбас, а Трикс задержался в одном из подвалов, перебирая бутыли вина на стеллаже. Когда мы вернулись, канцлер Катценшайзе уже ждал нас в комнате.

И не один. Вместе с ним нас встретил долговязый тип лет пятидесяти. Одет он был не в пример скромнее волшебницы и казначея — в простой черный камзол из потертого сукна. Грустное лицо, больше похожее на морду спаниеля, так просило чаевых. Канцлер напоминал кота, который нассал в тапки и смог свалить вину за это безобразие на любимого хозяйского пса.

— И так, дамы и господа, князь мертв. Да здравствует князь! Я думаю, вы уже понимаете, к чему я клоню?

— Конечно! — Ответила Ингрид. Трикс утвердительно хмыкнул, а я предпочел промолчать.

Катценшайзе утвердительно кивнул и продолжил:

— Обычно, когда Кнуд выходил из объятий зеленого змия, его где-то неделю посещали видения. Так случится и на этот раз. Убедить всех, что княжеская память несколько помутилась, не составит труда, — канцлер многозначительно посмотрел на меня. А затем продолжил, уже глядя на новенького, — за эту неделю вам, Кирби, придется несколько освежить память его величества относительно его прошлого.

Я с трудом сдерживал улыбку. Все складывалось как нельзя лучше. Я еще не успел вкачать и первый уровень, а у меня уже было собственное княжество, да еще и ручной маг! Заметив мое мечтательное лицо, канцлер резко метнулся через комнату и схватил меня за куртку и прошипел:

— И не мечтай о том, что ты будешь чем-то распоряжаться. Правлю здесь я. Твое дело жрать на званых обедах и подписывать бумаги, которые я подаю. Если расскажешь, что здесь случилось, меня казнят. Может быть. Но ты умрешь первым. Я уж постараюсь, — затем отстранился от меня и уже спокойно закончил,— камердинер сейчас отведет вас в ваши покои, ваша светлость. Завтра нам предстоит тяжелый день.

Повинуясь приказу, Кирби взял меня за локоть. Его хватка более подходила на кузнечные клещи. Пару раз повернув, мы оказались на узкой винтовой лестнице. Подобное отношение к моей персоне бесило. Я попытался вырвать руку, но тщетно. После второй попытки я, наконец-то, услышал в первый раз голос своего камердинера.

— Даже не пытайтесь, со мной вам не справиться,— скорее выдохнул он, чем сказал, — Издавна мы, семья Кирби, обеспечивали безопасность правителей Ароса, баронов Катценшайзе. Какая жалость, что его императорское величество, Леопольд Второй Нидерле, решило дать нашему городу статус княжества и сменить династию... Слушайтесь меня, и мы доберемся до покоев без приключений.

Лестница уперлась в дверцу, чтобы пройти через которую, даже мне пришлось нагнуться. Я оказался в княжеских покоях. Увиденное меня разочаровало. Комната была небольшой, не больше чем шесть на шесть метров. У противоположной стены располагалась большая кровать под балдахином, наличествовала пара стульев, обтянутых бордовым бархатом, и столик, который в другую эпоху назвали бы журнальным. На столике стояла ваза с фруктами, горящая свеча и кувшин.

— Ночная ваза под кроватью,— сказал мой камердинер напоследок и закрыл за собой дверь. Со стороны комнаты она идеально сливалась с деревянными панелями, которыми были отделаны стены. Вторая, не потайная дверь, ведущая в комнату, ожидаемо оказалась запертой. Решётки на окне тоже не оставляли шансов на побег.

Я пожал плечами. Что же, сразу меня убивать не будут, и это уже было хорошо. С другой стороны, я ходячий компромат и при первой же удачной возможности от меня, очевидно, избавятся. К тому же, наверняка господина канцлера раздражает присутствие всяких столичных шишек управляющих его родной землей. Я прикинул еще раз свои возможности. Ничего я сейчас предпринять не мог. Оставалось только ложиться спать, как я и поступил.

/quit

Saving game...ok

Затем снял нейрошлем и лег спать еще раз.

* * *

Разбудил меня звук отодвигающегося засова. Судя по часам, я проспал всего часа четыре, но чувствовал себя вполне отдохнувшим. Когда дверь отворилась, я увидел Кирби, толкавшего перед собой столик на колесиках с завтраком, большим кувшином с водой и сменой одежды.

— Доброе утро, ваша светлость!

— Доброе утро, Кирби! Кстати, Кирби — это имя или фамилия?

— Фамилия, милорд. Мое имя Якоб. Но вам следует обращаться ко мне по фамилии. К другим слугам допустимо также обращение "смерд". Называть меня по имени при людях не следует.

— Ну и что же, ты, смерд, приготовил мне на завтрак? — не удержавшись, спросил я.

Звук моего голоса еще не успел утихнуть, когда рукоять метательного кинжала ударила меня в середину лба. Было больно и страшно.

— Милорду стоит учитывать, то в каком положении он оказался, и не отягощать его. Я напоминаю, что эту неделю, несмотря на все формальности, вам необходимо следовать моим советам предельно четко. Через час вам предстоит беседа с канцлером. Рекомендую привести себя в порядок. Приятного аппетита милорд, — закончил Якоб, подобрал кинжал и удалился.

Съев безвкусную овсянку и выпив что-то похожее на кофе, я еще раз пристально осмотрел комнату. Над подоконником висел большой желтый полупрозрачный вопросительный знак, свидетельствующий о каком-то выполненном игровом задании. Чуть ниже него располагалась такая же эфемерная надпись "New achievement unlocked"*. Хоть какая-то благодарность за мои мучения, подумал я. Достижение называлось "Из грязи да в князи". Выдавалось оно за обретение дворянства и в качестве бонуса позволяло создать свой герб. Настроения перебирать иконки, и заниматься колористикой не было никакого, к тому же волшебная кнопочка "Randomize"** выдала вполне удовлетворивший меня результат с фиолетовым мухомором на зеленом фоне перечеркнутым белой полосой.

* открыто новое достижение. Достижения в компьютерных играх (англ. Achievements) — это определённые дополнительные задания, фиксирующие прогресс по прохождению и нахождению секретов игры. Иногда получение достижений открывает дополнительные возможности — локации, титулы и т.д.

** случайный выбор.

Выполненное задание порадовало меня еще больше. "Переживите первую ночь в Мире — 11 завершено". Подтвердив выполнение, я получил одну единицу опыта и перешел на первый уровень. Наконец-то, подумал я, у меня появились заклинания! Однако сразу сник. Заклинание "призвать ветер" позволяло мне только погасить свечу или приподнять юбку горничной. Второе заклинание было более полезно — "говорящий ветер" позволял донести мой шепот до любого человека в пределах видимости. Что же, если у меня будет достаточно времени, я могу свести с ума этого Катценшайзе слуховыми галлюцинациями.

Переодевшись в княжеские одежды, представлявшие из себя белую шелковую рубаху с кружевным воротником, коричневые бриджи и чулки до колена, я прилег ждать канцлера и проснулся от сигнала тревоги.

* * *

Показатели системы жизнеобеспечения сияли красным и оранжевым. Если радиационный фон мной воспринимался как неизбежное зло, то повышение концентрации сероводорода и метана на жилых палубах, меня неприятно удивило. Судя по всему, мне придется иметь дело с мутантами.

Нет, конечно, никакие монстры, чужие и зомби мне не грозят. Во всяком случае, мне бы хотелось в это верить. Но мои надежды на то, что радиационный фон убьет все бактерии, и трупы не будут разлагаться, не оправдались. Пока катастрофы не было. Фильтры справлялись с очисткой воздуха, чудом уцелевшие баки с водорослями производили кислород. Энергии, которую давали солнечные батареи и запасной ториевый реактор, хватало для работы систем жизнеобеспечения и ионных двигателей ориентации. Но если нагрузка на вентиляцию возрастет, то могут возникнуть серьезные проблемы.

Самый простой выход — открыть люки и позволить вакууму позаботиться о сохранности останков — был не выполним из-за отсутствия у меня кодов доступа. Так же, как и просто отключить жилые палубы от систем жизнеобеспечения. Собирать тела по всему кораблю я не был готов морально. К тому же, большая часть из них все еще находилась в красной зоне радиационного контроля. А препаратов обеспечивающих защиту от радиации у меня оставалось на три-четыре выхода при текущем фоне. Оставался последний вариант — сделать отверстия в корпусе самостоятельно. По тревоге переборки будут перекрыты, а утечка воздуха из жилого и грузового сектора на мне не отразится.

Отключив все возможные коммуникации вручную, я надел скафандр и, вооружившись плазменным резаком, вышел в открытый космос. Против меня было все — отсутствие навыков работы в космосе (все же корабельных психотехников этому не учат), плохое знание планировки корабля и сам корабль. Мне приходилось вырезать отверстие как минимум полтора метра диаметром, чтобы жидкий самозатвердевающий полимер, располагающийся между слоями обшивки, не мог его закупорить. Батарей резака хватало только на три отверстия. После чего приходилось в течение получаса возвращаться, перезаряжаться и снова ползти по корпусу три сотни метров до своего рабочего места. Больше всего, после повреждения какого-либо важного элемента корабля, меня пугала возможность быть выброшенным в открытый космос.

Через двенадцать часов адского труда я достиг желаемого результата. Бортовой компьютер полностью перекрыл подачу кислорода в жилой отсек и отключил систему терморегуляции. Потеря воздуха не превысила допустимой и, похоже, мне удалось не нанести существенного урона системам, обеспечивающим функционирование корабля.

Самое время было перекусить и подумать над своим сегодняшним сном и психическим состоянием. Слишком он был ярок и реалистичен. И меня смущала ссадина на лбу. Но все же еда и выпитый транквилизатор сделал свое дело. А синяк — ерунда, подумал я. В следующий раз надо будет тщательней пристегиваться. Спать в невесомости — это не шутки. Успокоив себя, я продолжил играть.

/continue

Loading saved game...ok

А успокаивал я себя зря. Две иконки на панели умений и знакомый грибной герб, вышитый на балдахине, показывали, что сон был не совсем сном. Или совсем не сном.

/quit

Saving game...ok

Руки немного тряслись, когда я вышел из игры. Потом я выпил еще одну таблетку успокоительного. Может я просто забыл снять шлем, когда лег спать? Но проснулся я без него! Лунатизм, сумеречное изменение сознания на фоне переутомления и передозировки Рад-Эвей? Возможно. Черт. Чёрт. Черт!!! Психического расстройства на фоне стресса и одиночества я ожидал, но не так рано. Дико хотелось выпить.

Через несколько минут, уже немного придя в себя, я попробовал "призвать ветер". К моему успокоению и некоторому разочарованию ничего не получилось. Вспомнив про сюжет Dead Space Enterprise, я на всякий случай проверил люк, ведущий из инженерного отсека. Монтировка надежно блокировала дверь. Без плазмореза зомби не войдут. Затем я вернулся в каюту и попытался заснуть, но расслабится у меня никак не получалось. В конце концов, поняв, что от бесплодного беспокойства я свихнусь гораздо быстрее, я рискнул загрузиться еще раз.

/continue

Loading saved game...ok

Я оказался все в той же комнате. Дверь распахнулась и зашли уже знакомые персонажи: канцлер, казначей и волшебница в сопровождении Якоба. Троица расселась по креслам, камердинер же остался стоять за спиной у Катценшайзе. Ингрид переоделась в ярко-оранжевое платье с лифом, который замечательно подчеркивал выдающийся объем ее груди, идеально, таким образом, маскируя отсутствие талии. Образ несколько портили немытые волосы и несколько пятен от еды на ее одеянии. Трикс, сбривший вчерашнюю щетину, смотрелся на несколько лет моложе, однако сходства с хорьком не потерял. Хищность подчеркивал кинжал, которым казначей стал чистить ногти. Вчерашней нервозности в нем не чувствовалось. Канцлер был все так же подтянут и строг.

— Ну что же, молодой человек, вчерашняя ночь была несколько суматошной и нервозной. У нас так и не было возможности представиться друг другу по всем правилам этикета. Я барон Готфрид фон Катценшайзе-ам-Зее, канцлер великого княжества Арос. И, фактически, его правитель.

— Трикс Треллони, казначей, глава городской стражи, — не глядя на меня, буркнул мелкий хищник.

— Герр Треллони очень эффективно управляется со сбором налогов и контролем преступности. Он, скажем так, знает проблему изнутри, — улыбнулся барон, — сказывается бурная молодость в рядах пиратов и разбойников.

— Ингрид Торвальдсон, придворный маг, бакалавр магии огня — представилась волшебница, делая книксен. Вид открывшийся, когда она наклонилась, завораживал.

— Пусть ее молодость и красота вас не обманывают. Фрекен Ингрид во время вторжения кочевников показала себя беспощадной на поле боя.

— И в отношении сдобы,— успел вставить Треллони и тут же увернулся от искры, посланной в его сторону волшебницей. Видимо, эта пикировка велась ими не первый день.

— Теперь, ваша светлость, я представлю вам вас. С сегодняшнего дня вы Великий князь Ароса и окрестностей Кнуд Расмуссон. Фактически, имперский наместник в наших землях. В течение ближайшей недели Якоб объяснит вам правила поведения при дворе. Если вкратце, то вам дозволяется есть, пить, дремать во время аудиенций и когда я буду вершить княжеский суд. Требуется же от вас только одно — держать язык за зубами и никуда не лезть, во избежание неприятных для вас инцидентов... Я надеюсь, вы меня хорошо поняли? — приподнял вопросительно бровь канцлер.

— Да, барон фон Катценшайзе, — ответил я.

— Смотрите-ка, запомнил и выговорил с первого раза. И это в восемь часов утра! Однозначно лучше своего предшественника. От Кнуда мы бы сейчас добились бы только мычания, — захихикал Трикс.

За дверью раздались тяжелые шаги, затем она распахнулась, впечатавшись в стену, и в комнату ввалился здоровенный мужик в кольчуге, с топором за поясом. Огненно-рыжие волосы выбивались из-под шлема. Готфрид поморщился. Новоприбывший залпом ополовинил кувшин с водой, стоявший на столе, а затем спросил:

— Почему меня не пригласили на заседание совета министров?

— Герр Эрик, не хотели отвлекать вас от утренней тренировки, — ответил Трикс.

— Ты вообще молчи, хорек! Это надо было придумать экономить на оружейной стали для мечей! — возмутился Эрик. — Вы мне лучше расскажите, как тут мой племянник поживает, Кнуд?

Эрик прищурился глядя на меня. Затем взял за грудки приподнял и хорошенько встряхнул, после чего бросил на кровать.

— Подозрительно свежий он что-то после трех дней по кабакам... Синяк кто ему на лобешник засадил? Ты, хорек, небось? Молодец! Но слабо приложил. Ух, попадись его светлость мне вчера ночью, я б его сам порешил. Вот этим самым топором! Позор семьи. Всю стражу и дружину на уши поставил. И как только имперский совет его в праве владения утвердил...

Дёрнувшаяся щека канцлера и погрустневшее лицо казначея заставили меня предположить, что утверждение моего предшественника в должности, обошлось казне совсем недешево.

— Эрик аккуратнее. Милорд еще не совсем здоров, к тому же у него не все в порядке с памятью, — сказал Готфрид. — Ингрид и так над ним всю ночь колдовала.

— Молодец, девка! Прочитала книжку по военно-медицинской магии, что я тебе дал, сразу видно. Но лучше ты как-нибудь надо мной ночку поколдуй,— пророкотал Эрик, подмигнув волшебнице.

Рыжебородый допил воду из кувшина и вылетел из комнаты, хлопнув дверью так, что звякнули оконные стекла.

— Вы имели честь познакомиться с Эриком Расмуссоном, главой княжеской дружины. Если вы, Кнуд, задумались, а не поможет ли он вам разоблачить злобных заговорщиков, то я вас разочарую. Он первый после вас претендент на престол, да к тому же считает вас полным говном, — невозмутимо продолжил канцлер, когда топот за дверью утих. — Мне с герром Треллони пора на встречу с главой купеческой гильдии. Якоб, покажите пока Кнуду замок, — сказал барон Готфрид, поднимаясь из кресла. Трикс и Ингрид последовали за ним по потайной лестнице. Я же с Кирби вышел через парадную дверь на галерею. С нее открывался живописный вид на двор замка, ограниченный невысокими, в три человеческих роста, но толстыми стенами. К стенам лепились хозяйственные постройки и длинный двухэтажный барак с высокой башней. За стенами виднелись красные черепичные крыши и море, врезавшееся узким заливом в сушу. Замок располагался на самой вершине холма и плавно перетекал в скалу, служившую ему основанием.

Почти сразу за укреплениями начинался город. Дома переходили в обширные портовые склады. У пирсов стояли парусники, а на другой стороне залива зеленел лес покрывавший гряду холмов переходившую ближе к горизонту в настоящие горы.

Рыжий Эрик с громкой руганью строил дружинников, вооруженных копьями, щитами и короткими мечами в подобие фаланги во дворе. Строй разваливался при малейшей попытке повернуться или продвинуться вперед больше чем на несколько шагов.

— И так каждое утро? — спросил я.

— Да ваша светлость. Все две недели как ваш дядюшка прибыл из Новернфьорда погостить. До этого дружиной в течение пяти лет управляли вы самолично, что не замедлило сказаться на выучке и дисциплине. Заметьте, он добился неплохих успехов. Последние несколько дней ваши доблестные воины не рискуют являться на маневры пьяными, и даже не забывают за какой конец копья надо держаться.

Посмотрев еще несколько минут на тренировку, мы продолжили прогулку по замку и спустились этажом ниже. Здесь нас ждал тронный зал. Стены его были увешаны старыми выцветшими гобеленами, на которых кто-то кого-то пронзал различными колюще режущими предметами, разрывал пасти крупным хищникам и совершал другие столь же бессмертные подвиги. Дверь, из которой мы вышли, располагалась за возвышением, на котором стояло высокое, на вид дико неудобное, кресло. Вдоль стен были расставлены скамьи. За большими дверями в конце зала начиналась парадная лестница.

— Скажите, Кирби, а в замке есть библиотека?

-Милорд умет читать? Прекрасно, значит, мы сэкономим много времени. Но должен заметить, что содержимое библиотеки довольно специфическое...

Мы вышли через главный вход, спустились в холл и зашли в одну из многочисленных дверей. Библиотека была действительно богатая. По средневековым меркам. Книг триста, не меньше. Пройдя мимо полок, я понял, что добрая половина из них — сборники порнографических гравюр, а остальное рыцарские и приключенческие романы. К счастью, мне на глаза попалась "История Мира и магических войн" авторства некоего Туве Янсон. Книгу я сунул подмышку с намерением изучить ее при первой возможности. К сожалению, ни одного колдовского гримуара или пособия "призыва элементаля молнии для чайников" я не нашел.

— Милорд, книгу, если позволите, понесу я. Не стоит так сразу разрушать тайну вашей личности, — сказал Кирби, забирая у меня увесистый томик. Я кивнул. Действительно Кнуд с книгой — это полный провал. Поэтому я нагрузил Якоба еще парой альбомов. Исключительно в целях конспирации.

Время в библиотеке пролетело незаметно, и наступил обеденный час. Мы перешли в столовую. Благодаря помощи Якоба, я кое-как разобрался с многочисленными вилками и ложками. А затем под конвоем поднялся свою комнату, твердо настроившись пройти ликбез по истории.

/quit

Saving game...ok

Нет ничего лучше для здорового сна, чем тяжелый физический труд, и пара таблеток транквилизатора, разумеется. К моему счастью мне ничего не снилось. Судя по бортовому компьютеру, я проспал почти сутки. Есть не хотелось, видимо, благодаря виртуальной утке под брусничным соусом. Уровень радиоактивного заражения постепенно спадал, системы жизнеобеспечения кое-как справлялись, ремонтные дроны понемногу меняли вышедшую из строя из-за облучения электронику. Корабль жил своей загадочной жизнью. Однако межпланетная связь, строившаяся на эффектах квантовой спутанности, виртуальных суперструнах и какой-то еще физической чуши (понятной мне примерно так же как студенту физфака гештальтпсихология или нейробиология) была мне недоступна.

До научной базы на Церере оставалось примерно полторы-две недели полета, и проблема связи с ней была актуальна. Аварийный маяк — это хорошо, но мне хотелось, чтобы у них не оставалось сомнений в наличии выживших на борту.

К счастью по каталогу на складе обнаружился достаточно мощный передатчик. И, судя по спискам там же, в отсеке особого хранения, числился какой-то секретный груз с приоритетом спасения А++. То есть чуть ниже чем у президента конфедерации Сол (как официально называлось объединение планет солнечной системы), и значительно выше чем моя бренная тушка. И самое главное, предмет был внесен в каталог на орбите Европы. У меня начали появляться интересные мысли, почему наш полет был организован так оперативно, и почему нам не дали спокойно улететь. Видимо беженцы, большая часть которых была сотрудниками лабораторий исследовательского института евразийцев, успела умыкнуть что-то ценное. С другой стороны, это резко повышало мои шансы на спасение.

Когда-то мой отец тоже работал там, разрабатывая свою теорию 'гиперпричинных взаимодействий', пока администрация не выкинула его оттуда, так и не получив за два десятка лет ничего, кроме сумбурной теории неподкрепленной никакими экспериментальными данными.

Облачившись в скафандр я, уже научившись на собственной шкуре, выпил коктейль из противорадиационных препаратов, обезболивающего и таблеток от тошноты. Добираться окольными путями до вожделенного контейнера мне пришлось почти час. Пару раз по пути я хватался за плазморез, висевший на поясе, однако зомби не появлялись. И передатчик, и особый груз находились рядом.

Любопытство, как известно, сгубило кошку и бесчисленное количество приматов. Но устоять я не мог, поэтому, прикрепив продолговатый ящик с надписью TOP SECRET за спиной, я вытолкнул контейнер в коридор. Путь домой занял гораздо больше времени. Возвращался я под недовольно верещащий сигнал контроля суммарной дозы.

Установку передатчика я решил оставить на следующий день и принялся с интересом разглядывать ящик с секретным грузом. Попытка открыть его не увенчалась успехом. Кодовый замок и требования брелока аутентификатора не позволяли мне заглянуть внутрь. Плазморез, безусловно, мог выступить в роли универсальной отмычки, но искушать судьбу не хотелось.

Поев, я стал прикреплять себя к койке, с твердым намерением получить еще одну единицу опыта в игре, хотя бы и за убийство крысы. Какой-то предмет неожиданно уперся мне в бок и, засунув руку под матрас, я вытащил "Любовные похождения Таисии с иллюстрациями Атаэцина Хаумеа".

Это уже не лезло ни в какие ворота. Истинная комплексная галлюцинация у здорового человека не возникает. Я раскрыл книгу на случайной странице и убедился в том, что похождения были, несомненно, любовными и в том, что Атаэцин легко бы нашел общий язык с Рубенсом. Препаратов-антипсихотиков у меня в аптечке не было и заменить их было не чем.

Посидев немного в прострации, я пожал плечами. Лучше средневековый порножурнал, чем кровожадные космозомби. Не такой плохой вариант, что бы свихнуться. А затем улегся поудобнее и загрузил игру.

/continue

Loading saved game...ok

* * *

Прошло около недели. В Мире мое существование было не сильно разнообразно. На третий день мне удалось выбить из канцлера разрешение на тренировку с оружием. Посмотрев на мои потуги справиться с мечом, копьем и луком, на который я даже не мог натянуть тетиву, Эрик впал в истерику. От его хохота звенели стекла во всем замке. После этого Трикс распорядился выдать мне арбалет. С ним я достиг существенных успехов, благодаря магии ветра помогавшей болтам поражать цель с расстояния в пару сотен метров.

Треллони сиял, считая мои успехи результатом своего педагогического таланта, а я подслушал, как задумчивый Эрик через пару дней просил фрекен Ингрид Торвальдсон поколдовать так же, как надо мной, над несколькими дружинниками.

На ежедневных квестах "дожить до утра" и методичном избиении голубей из арбалета мне удалось вкачать второй уровень и пополнить свой арсенал заклинанием "удушение" и "падение пера". Дальнейшие заклятья требовали обучения у тренера, мага воздуха, и вот тут таилась моя самая большая проблема. Кроме меня в Мире других магов воздуха не было уже лет пятьсот.

Эту тайну я почерпнул из книги Туве Янсон. Времена смерти богов и исхода эльфов, случившихся несколько тысячелетий назад, я пролистал. Местные вариации мифов древней Греции и Сильмариллиона меня пока не очень интересовали. А вот изучить события, создавшие текущую картину мира, было необходимо.

Несколько столетий назад началась война между магами воздуха и земли. Причину выяснить точно уже не представлялось возможным, а легенд и догадок было множество, но все они были, как вы понимаете, написаны победителями.

Так или иначе, два крупнейших государства планеты Мир, находящиеся под управлением наследных династий магов, схлестнулись в схватке не на жизнь, а на смерть. Первыми магию массового уничтожения применили воздушные, изменив потоки воздуха и превратив черноземные равнины империи земли бесплодную пустыню, земляные ответили грядой вулканов на месте одной из столиц федеративного княжества воздуха. И пошло-поехало.

Аэрин, один из трех известных континентов был превращен в бесплодную пустыню, наполовину залитую лавой. Другой, Геллас, превратился в страну призраков, демонов и прочей нечисти еще во времена войн с богами. И, вероятно, такая же судьба ждала бы последний, если бы в войну на стороне магов земли не вступили огненные маги и друиды. Водяные остались в стороне от разборок на своих островах. Последней же каплей, приведшей к решению о геноциде всех владеющих воздухом и Белого Ордена в придачу, было применение ими чумы убившей почти половину населения мира.

Результатом передела мира стал 'Акт об аполитичности магов', согласно которому волшебники не могли занимать никаких государственных постов и усиление орденов магов. До этого они служили прибежищем для тех колдунов, которые не смогли по праву наследования или из-за нехватки силы захватить власть хотя бы над маленьким кусочком земли.

В результате передела мира на свет появилась двуединая империя Нидерле, состоявшая из уцелевшей провинции империи земли и оккупированных княжеств воздуха — Конунгбурга и Ароса, и Каганата Вестфолла, полвека назад вновь обретшего независимость после кровавого мятежа.

Островная республика, вотчина кланов водяных магов, в войне не участвовала и осталась последним в Мире государством под управлением волшебников. За что стала страной-изгоем. В лучших традициях международной политики ее подвергли 'решительному осуждению' и 'полной изоляции', продолжая на деле активно торговать.

Выводы были неутешительны для меня. Учиться не у кого, и только, если очень повезет, я смогу раздобыть запрещенные тома магии. Открытая же демонстрация моих возможностей, скорее всего, закончится для меня плачевно потому, что даже банальное заклинание замедляющее падение было в глазах местных жителей равно принесению в жертву младенцев.

В реальности я все-таки доделал направленную антенну и прикрепил вместе с передатчиком снаружи корпуса. Остальное время спал, ел и играл, ожидая, когда расстояние до Цереры сократится. Вспышке зафиксированной камерой наблюдения на предполагаемой орбите Лоредана я не придал значения. А зря, как выяснилось позднее.

Книгу я выбросил за борт. Однако на этом проблемы с ментальным здоровьем не закончились. Сны, продолжавшиеся в виртуальности, повторялись с завидной регулярностью, и я постепенно утрачивал чувство реальности. Мозоли, натертые неудобными сапогами, я обнаружил, залезая в душ. Ушиб пальцев, полученный во время тренировки по фехтованию, заставил сменить перчатки скафандра на размер больше из-за отека. Но все это забылось, когда чудом уцелевший радар задней полусферы засек приближающийся с ускорением ко мне объект.

Радости хватило ровно минут на десять, затем я с холодом в груди осознал, что расчетная траектория корабля начинается в системе Юпитера. Желания отдавать ублюдкам ценный груз не было никакого. Да и шансов на то, что я останусь живым после встречи с этими "спасателями" тоже. Скорее всего, меня подорвут вместе с кораблем, заметая следы.

На организацию обороны оставалось чуть меньше суток. Противометеоритные турели вполне могли превратить догоняющую меня посудину, в которой компьютер опознал модифицированный орбитальный буксир, в решето даже на этой дистанции, если бы не блокировка. Проклятых кодов для отмены алгоритмов безопасности у меня не было.

Идею спрятаться на корабле я отмел. Найти меня будет слишком просто, да и, судя по преследующему меня судну, сепаратисты собирались отогнать мой бывший круизный лайнер "Санвелл" поближе к своим базам для методичного обыска. Спасательную капсулу с химическим ракетным двигателем они на аннигиляционном приводе догонят в два счета. Оставалось только крепче сжать плазморез, мое единственное оружие...

-Стоп, а единственное ли? — улыбнулся я кровожадно.

Декларация грузов и каталог склада позволили мне найти пять гаусс-винтовок и неизвестно зачем захваченный с собой беженцами станковый плазмомет. Оставалось только добраться до всего этого богатства.

Следующие несколько часов я посвятил транспортировке стокилограммового плазмомета до шлюза, а затем организовал огневую позицию на вершине антенны, вынесенной далеко от корпуса. Это место обеспечивало отличный обзор.

Инструкция по использованию была лаконична: "навести перекрестие на экране прицела на объект и нажать на кнопку. При необходимости повторить. Для очереди нажмите на кнопку и удерживайте. Использовать из укрытия, минимальное рекомендованное для безопасности стрелка расстояние до цели семьсот метров." Я вставил обойму и обрадовался загоревшейся надписи "к бою готов". Оставалось только надеяться, что отдачей меня не унесет в открытый космос, потому что нормально приварить станину к основанию антенны мне не удалось. Заряженная гауссвинтовка болталась за спиной.

Через полчаса я уже невооруженным взглядом мог увидеть корабль преследователей выравнивающий скорость с моим Санвеллом.

На буксире была кривовато установлена турель, снятая с какого-то древнего эсминца, и пара дополнительных аннигиляционных двигателей, вынесенных на решетчатых фермах. Алхимический знак Юпитера нарисованный на турели не оставлял сомнений в принадлежности этого корыта.

Заложив неожиданно красивый вираж и поиграв маневровыми двигателями для точной ориентации, КЫ-719 (как гласила надпись на борту) завис перед носом моего корабля. Из бокового шлюза вылетело несколько фигурок в массивных боевых скафандрах, видимо для подготовки стыковки.

В этот момент я начал стрелять. Первый заряд, резавший глаза даже сквозь двойные солнечные фильтры прошел через абордажную команду, не оставив от них даже пара, и превратил стыковочный мостик в пылающий кратер. Дозиметр взвыл, накручивая полученные мной рентгены. Два следующих выстрела испарили турель с пушками. А затем удачным попаданием я срезал один из дополнительных двигателей.

Командир корабля только сейчас среагировал на происходящее и попытался нырнуть под днище Санвелла. Однако центровка тяги была нарушена, а часть маневровых двигателей уничтожена и вместо этого буксир закрутился вокруг своей оси, дрейфуя наверх относительно меня. Я пропустил его, ожидая, когда расстояние хоть немного вырастет и поутихнут вспышки в глазах, и произвел еще несколько залпов по корпусу и двигателям, после чего судорожно выдохнул. Вражеский корабль не подавал признаков жизни и медленно отплывал в сторону... Радиоэфир молчал. Я собирался уже возвращаться внутрь, когда от буксира оторвалась еще одна фигурка в скафандре. Стиснув зубы, я стянул с плеча винтовку и прицелился в нее. Руки тряслись, перед глазами плыло.

Когда я уже был готов нажать на курок, на забрало спроецировалось изображение молоденькой девочки в хиджабе, а тонкий девичий голос кричал: "Please, don't shoot! Я сдаюсь!" на стандартной аварийной частоте. И я замер. Я не сомневался, активируя плазмомет. Тогда для меня это были всего лишь пиксели на прицельном мониторе. Но вот-так, глядя практически в глаза жертве...

Внезапно голос Трикса прошептал мне на ухо:

— Ваша светлость, возьмите упреждение еще на полградуса влево, она летит слишком быстро.

Я увидел и ощутил, как одна его призрачная рука слегка подталкивает ствол в нужную сторону, а вторая проходит сквозь мою кисть, держащую винтовку, и ложится на рукоять. Наши указательные пальцы слились воедино, плоть и призрак. Затем кто-то из нас или мы оба нажали на курок. И мне оставалось лишь прошептать: "Нет!...", глядя как бело-алый цветок крови и конденсированных газов вырвался из спины девушки и фигура в скафандре согнулась пополам.

Присутствие Трикса исчезло. Все еще шла передача видеосвязи. Лицо девушки покраснело от резкой декомпрессии. Перед ней плавали капли крови, вытекающей из ее рта.

Я развернул винтовку и прижал ствол поплотнее к забралу шлема, а затем нажал на пуск. Курок не поддавался. На информационном дисплее читалась надпись: "Вы действительно хотите прострелить себе голову? Да, Нет, Напомнить позже".

Отключив связь, я добрался до шлюза и с трудом снял скафандр. Лицо чесалось от ожога ультрафиолетом, перед глазами стояли черные пятна и линии, выжженные взрывами на сетчатке. Знобило. Дозиметр вышел из строя, последнее значение поглощённой радиации было тридцать шесть грей — летальная доза. Из последних сил я добрался до каюты, подлетел к аптечке и принял Рад-Эвей, обезболивающие, антибиотики и остаток упаковки транквилизатора, после чего отрубился зависнув посередине каюты.

* * *

Разбудило меня курлыканье голубей. Светало. Постель была смята, простыня мокрой от пота. В комнате пахло так же как в квартире старика — едкими мазями, нечистотами, и немного смертью. Повернув голову, я увидел Ингрид, спящую в одежде рядом со мной на княжеской кровати. Её лицо осунулось, глаза запали, из полуоткрытого рта стекала тонкая нитка слюны.

С трудом подавив стон, я приподнялся и сел. Голова кружилась, все тело болело, меня тошнило, и я с трудом успел воспользоваться ночным горшком. Волшебница, не просыпаясь, плотнее обхватила подушку и пробормотала себе под нос: "Трикс, давай поспим еще...". Я, не сдержавшись, провел рукой по ее волосам. Потом вывел перед собой информацию о ее персонаже. Три проклятья "жизнь за жизнь", просевшая полоска здоровья и ноль маны говорили сами за себя. Жив я был только благодаря ее усилиям.

Хромая на обе ноги, я подошел к окну, стараясь не нарушить магическую фигуру, нарисованную углем на полу. Над подоконником висело небольшое облако восклицательных знаков.

Я даже не могу сказать, что увиденное меня удивило. Это даже было в какой-то степени ожидаемо:

New achievement unlocked "Как вы яхту назовете, так она и поплывет" — Уничтожьте боевой корабль единолично не прибегая к магии 11

New achievement unlocked "Одним махом семерых побивахом" -убейте 7 и более противников одним выстрелом 237

New achievement unlocked "Уйди, противный!" — получите одержимость призраком, а затем избавьтесь от нее самостоятельно 11.

New achievement unlocked "до последней капли крови" получите 120% и более процентов урона от общего количества жизни за 1 час и выживете. 3473%120%

... И семь полученных уровней. Новый навык "Второе дыхание".

Я даже не раздумывал, когда вложил все свои силы в него, чтобы восстановить Ингрид здоровье и ману. В конце концов, по логике моего галлюцинаторно-бредового синдрома она спасла мою жизнь. Накрыв ее одеялом, я снова отрубился в кресле.

* * *

По корабельным часам прошло трое суток. Скафандр пришлось выкинуть за борт, чтобы заткнуть сирену системы радиационной безопасности. Каким-то чудом зрение восстановилось. И я был жив, что меня неимоверно радовало.

Церера, планетоид, вращающийся между Марсом и Юпитером в поясе астероидов, была домом почти для тысячи человек. Запасы воды, превосходящие марсианские делали ее приоритетной целью для колонизации. Впрочем, это преимущество перечеркивалось отсутствием какого-либо магнитного поля, которое бы защищало от космических лучей и крайне низкой гравитацией, препятствующей нормальному развитию беременности.

Вы не можете представить себе мою радость, когда после трех недель одиночества я получил первое входящее сообщение. Меня заметили, меня могли спасти. К сожалению, военные реквизировали все три межпланетных судна с аннигиляционным двигателем, и забрать меня непосредственно с корабля не представлялось возможным. Но я мог покинуть "Санвелл" на спасательной капсуле через несколько дней, после чего мены мог перехватить автоматический исследовательский зонд и доставить к людям. Расчет траекторий прилагался. Ребята даже передали мое сообщение отцу на Марс по межпланетной связи.

Последние новости меня не радовали. Марсианские колонии раскололись в отношении поддержки сепаратистов. Некоторые даже направили свои корабли с едой и оборудованием им в помощь. Мы, жители марсианских куполов, хорошо помнили, как дорого пришлось заплатить за самостоятельность от Терры сотню лет назад...

Земля отозвала свой флот с орбиты красной планеты для организации обороны. По Африке и ближнему востоку прокатилась серия терактов активистов "Вселенского Джихада". Европейский союз выступил с крайним осуждением актов насилия....

Конфликт разгорался. Силы конфедерации Сол понесли первые боевые потери. Война в космосе крайне несправедлива — ты летишь несколько недель, чтобы умереть в течение миллисекунд. Именно так и случилось с объединенной эскадрой, посланной навести порядок в системе Юпитера. Четыре крейсера и US Droid Carrier "Washington" должны были припугнуть террористов, однако, база на Амальтее, как выяснилось, была не единственным стратегическим оружием исламистов.

По счастливому стечению обстоятельств крейсер "Варяг" евразийского союза оказался во время залпа ускорителя в "тени" носителя дроидов и выжил. Благодаря, новейшим гравитационным двигателям он сумел покинуть поле боя, уничтожив несколько мелких кораблей противника.

Я помылся, впервые за несколько дней, переоделся и начал проверять системы спасательной капсулы инженерного отсека, когда связь с Церерой пропала. После минутной паники, я стал изучать записи приборов наблюдения. С ужасом увидел данные радара о неизвестном теле, летящем от Юпитера с ускорением 10G, вспышку на поверхности Цереры. Вместе с ней приборы зафиксировали поток гамма квантов, релятивистских частиц, а затем микроастероидов. Кто— то очень не хотел, чтобы я покинул корабль. Хотя, это была чистой воды мания величия. До меня ни у кого не было никакого дела. Груз класса А++, вот что скорее всего заботило атакующих.

Первым моим желанием было выйти из корабля без скафандра. Меня трясло от отчаяния, спасение было так близко! Депрессия и безысходность накатили на меня с новой силой. Очень хотелось выпить, но увы, алкоголя на корабле больше не было. Надо было срочно переключиться. Затем мой взгляд упал на нейрошлем. Я задумчиво пожал плечами и просто лег спать. Никакой надобности в дополнительных устройствах уже не было.

/continue

Loading saved game...ok

Ингрид стояла надо мной и улыбалась.

— Как чувствуешь себя, Кверти?

— Хорошо, — улыбнулся я,— Спасибо тебе!

— Не за что! — ответила улыбкой фрекен Торвальдсон,— Благодаря тебе, докторская мне обеспечена. Мало кому из магов удалось иметь дело с проклятьем "невидимого света", а еще меньше кому удалось спасти проклятого. Пойдем завтракать. Не знаю, как ты, а я проголодалась.

Мы спустились в обеденный зал. За дверью меня ждал Кирби. Я немного спотыкался, и мне пришлось взять камердинера под руку. Внизу, за обеденным столом нас встретил Трикс и Готфрид. Я сел во главе стола, как того предписывал этикет, и, как бы невзначай, спросил:

— Герр Треллони, а зачем вы убили ту девушку?

Трикс вздрогнул.

— Вы видели этот сон?

— Я в нем участвовал,— ответил я мило, улыбнувшись.

— Да, если честно, чисто на инстинктах. Я там был с начала боя. Вы уничтожили ее летающий корабль, всех ее товарищей. Вы были единственным выжившим на своей небесной лодке. Неужели вы думали, что подарив ей жизнь, вы получите благодарность, а не нож под ребро? Сомневаюсь...

-У вас был разделённый сон? — Ингрид оживилась.

— Видимо, да — ответил я.

— Кверти, да вы просто кладезь магических феноменов!

-Ингрид, придержите язык. Кнуд! Кнуд Расмуссон, запомните уже, — вмешался в наш разговор барон. — И, надеюсь, вы, ваша светлость, в силах сегодня посидеть в роли председателя суда? Мне надо разобрать арбитраж между гильдиями и ваше косметическое присутствие просто необходимо!

— Конечно, фрайгерр, — отозвался я.

— Прекрасно, тогда после обеда сразу приступим.

В тяжбе ничего интересного не было. Как обычно список претензий друг к другу и барон Катценшайзе ювелирно лавировал между юридических камней, пытаясь вынести вердикт в пользу казны. Однако некоторые моменты меня заинтересовали, и я на обратном пути захватил в библиотеке "Свод Законов с комментариями Линча", чтобы почитать на ночь.

/quit

Saving game...ok

Сдерживаться я уже не мог. Причина гибели нескольких тысяч людей будоражила мой разум.

Мастерская была в моем распоряжении, и я не постеснялся ее применить. Я отпилил замок с секретного контейнера. В ответ он включил системы защиты и заварил сам себя по шву. Моя настойчивость не знала предела, а плазморез ограничений. Но, когда я раскрыл ящик, содержимое было залито быстроотвердевающим пластиком. Но и это не остановило меня. Адская смесь плавиковой кислоты и пентафторида сурьмы растворила пластмассу и обнажила причину моих злоключений.

Когда я увидел ее, меня скрутил истерический смех. Камень. Булыжник массой пять кило. Кусок известняка. Форма его была близка к кубической. С двух сторон он был покрыт мхом и лишайником, на остальных поверхностях были видны следы строительного раствора. Единственное, что предавало ему индивидуальность, была руна Ансуз, Бог, высеченная на одной из сторон.

Насос с чавканьем удалил остаток кислоты из кюветы, и я достал источник своих горестей. Затем размахнулся и полный злобы швырнул его в стену. По переборке разошлись круги, словно я кинул его в воду, а камень вошел в нее, не встречая видимого сопротивления. Краем глаза я уловил движение и даже начал поворачиваться, когда этот же булыжник, со всей силой, что я ему придал, вылетел из боковой стены и ударил меня в висок. В очередной раз за несколько дней я потерял сознание. В этот раз, правда, ненадолго. Пара минут, не больше. Из рассечённой кожи скальпа сочилась кровь, медленно разлетаясь по мастерской багровыми шариками.

Было ясно, что этот булыжник, действительно, обладает какими-то загадочными свойствами. В самой телепортации не было ничего экзотического. Пара автоматических станций уже несколько лет болтались в окрестностях звезды Барнарда и Альфы Кентавра. Но технология червоточин позволяла строить только туннели длиной в световые года между массивными объектами, а никак не в пределах одной комнаты. Тут было что-то иное, и даже я со своими поверхностными знаниями физики понимал — это выходит за рамки известных человечеству технологий.

Оказав себе первую медицинскую помощь, я решил исследовать камень подробнее, и тут же встретился с большими затруднениями. Спектрограф утверждал, что образец состоит из карбоната кальция с незначительной примесью силикатов и магния, но я сломал нож, долото и пару полотен ножовки, прежде чем я смирился с тем, что взять образец у меня не получится. Многофункциональный станок с киловаттным лазером отключился сразу после включения, а из моего ненаглядного плазменного резака каждый раз при активации выпадал источник питания.

В общем, на корабле творилась мистика. Идею засунуть каменюку в аварийный источник питания и посмотреть на взаимодействие с радиацией, я отмел. Судя по всему, были все шансы, что запасы тория в реакторе превратятся в сыр. Или еще что-то похуже.

Я спрятал Олега, как я решил назвать камень, в ящик с инструментами. Свет не погас, корпус не разгерметизировался. Олег, видимо, не возражал.

Стоило хорошо подумать, как мне теперь быть дальше. Лететь до Земли мне предстояло еще два месяца. Оставался открытым вопрос, успели ли с Цереры передать информацию обо мне до бомбежки. И будут ли меня снимать с корабля или мне придется покидать его самостоятельно. Но в любом случае мне предстояло привести в порядок, хотя бы одну из спасательных капсул или, если очень повезет, реанимировать челнок на посадочной палубе. К сожалению, именно на нее пришелся основной удар радиации, и шансов на то, что я смогу покинуть Санвелл с комфортом было мало.

Еще одна проблемы заключалась с том, что пример базы на Церере показал — вряд ли сепаратисты оставят меня в покое. Повторить прежнюю тактику мне вряд ли удастся, да и желанием получать еще одну летальную дозу радиации я не горел. Не факт, что Ингрид сможет еще раз меня спасти. Перспектива же сражаться с коммандос в силовой броне на корабле меня не очень радовала.

Однако, прежде всего, я хотел несколько дней просто отдохнуть и восстановить себя после болезни.

/continue

Loading saved game...ok

Ингрид становилась все навязчивей, но я мог ее понять. Во-первых, проклятье "невидимого света" никто не применял со времен войны с эльфами. Ее глаза горели, когда она, придумав новый тест, врывалась в мою комнату. Даже булимия стала ее беспокоить гораздо меньше. А уж как она удивилась, когда обнаружила у меня высокий уровень маны... Конечно, все попытки попробовать меня чему-нибудь научить были на корню пресечены Катценшайзе, в первую очередь потому, что согласно "Акту о волшебстве" от двенадцатого года магам запрещалось иметь административные посты и титулы.

Вторая причина заключалась в канцлере, которому тоже было очень интересно, кто пытался убить его любимого болванчика на троне. Он тряс и волшебницу, пытаясь выяснить, какая сволочь смогла воскресить забытые знания гномийской магии, и надоедал допросами мне. Естественно, правду я ему не рассказывал.

Единственный плюс ситуации был в том, что мне удалось познакомиться с фрекен Торвальдсон настолько близко, что она дала мне почитать маленький томик теормага для абитуриентов. Результатом прочтения книги стало появления бесполезной способности "создать заклинание", которая, как гласило выпадающее окошко, должна была начать работать в следующем обновлении.

* * *

Было уже за полночь. Я лежал на кровати, читая историю Мира, и изредка поглядывал в окно на Эрис, большую луну планеты. Квавар, ее младшая сестра, сегодня была не видна. Если присмотреться, то вблизи экватора спутника действительно был виден купол гномийского поселения, как и писал герр Янсон. Суровые бородачи, мастера технологии были почти не способны к магии, их волшебство базировалось на рунах и артефактах. После войны богов и свары с эльфами они были вынуждены переселиться на луны Мира. Верховный видящий эльфов Тлейклелья, прежде чем увести свой народ обратно в родной мир, сделал воздух планеты ядовитым для гномов.

Звон колокола, раздавшийся со стороны бухты, меня удивил. Затем послышались далекие крики. Когда я подошел к окну, то в лунном свете увидел поднимающийся от портовых складов дым. Судя по всему, начинался пожар. Затем уже я обратил внимание на десяток кораблей в бухте. Они были незнакомых мне очертаний, узкие, длинные и хищные.

Во двор начали выползать заспанные дружинники. Казармы городской стражи располагались вне замка. А затем из замка вылетел Эрик, уже в кольчуге, шлеме с топором, мечом, щитом и луком за спиной.

— Сучьи дети! Пять минут на сборы! Это боевая тревога! Пираты в городе! — громогласно проорал рыжебородый, а затем дунул в рог, после чего весь замок проснулся.

Несмотря на неимоверное количество ругательств, построение и сборы заняли не менее двадцати минут. В порту уже ярко полыхал огонь. Если прислушаться, то можно было услышать звуки боя, стражники и горожане так просто давать себя грабить не хотели.

Выходя из комнаты, я наткнулся на своего камердинера.

-Милорд, вам целесообразно оставаться в своей комнате.

— Как, Кирби, неужели я не должен возглавить свою доблестную дружину в бою? — спросил я, приподняв бровь. В крови играл адреналин и жажда новых уровней и приключений.

— Герр Эрик и фрекен Ингрид разберутся с этим без вас.

-Якоб, не мешайте ему! — вмешался подошедший барон, — лучше проводите в арсенал и дайте ему его любимый арбалет и запас болтов. Я насчитал пятнадцать драккаров. А это до двух тысяч воинов. Если его светлость будет бить их, хотя бы вполовину так же хорошо, как голубей, это нам сильно поможет. Сейчас каждый боец на счету.

Еще бы! Подумал я, две сотни дружинников, еще три сотни стражи против двух тысяч кровожадных разбойников. К сожалению, вся остальная армия княжества уже который месяц сидела в горах, гоняя мятежные племена.

— И, еще, Яков, вы идете с ним, прикрываете спину. Если что — вы знаете, как поступить, — сказал нам вдогонку Готфрид, и, обернувшись, я увидел, как недобрая улыбка коснулась его губ.

В арсенале я застал Ингрид. Она уже облачилась в бригантину и проверяла крепления шлема, латных наручей и поножей. У ее ног стоял небольшой круглый щит, на котором было нарисована стилизованная пламенная кошка на черном фоне.

— Фрекен, я думал, вы будете сражаться в волшебной мантии и с посохом в руках, — искренне удивился я.

-Идите вы куда подальше со своими мантиями, Кверти! Хотите с голой задницей под стрелы лезть — лезьте, но без меня! — раздраженно ответила магичка. Затем, подхватив щит и короткий меч, выбежала.

С помощью Кирби я облачился в легкую кожаную броню, вооружился арбалетом, коротким палашом и взял запас болтов.

Во дворе было почти пусто. Часть дружины ушла с Эриком, другая прикрывала Ингрид. Через двор верхом проскакал Трикс с луком за спиной и вылетел в ворота. Мы с камердинером взяли оставшийся десяток дружинников и направились в город...

* * *

Фрекен Ингрид Торвальдсон лично в руки от его светлости Кнуда I Расмуссона

"Дорогая Ингрид, надеюсь, ты сможешь прочитать это письмо. Я почти уверен, что Якоб передаст его тебе.

Мне жаль, что я не могу попрощаться с тобой. Я надеюсь, память быстро к тебе вернется. А это письмо поможет тебе быстрее справиться с амнезией, вызванной перерасходом сил.

События той ночи смешались и в моей памяти. Слишком много произошло.

Вот навстречу нам бегут горожане, по большей части женщины и дети. Хотят спрятаться в замке. Мы еле пробиваемся через этот поток. На площади перед воротами несколько стражников организуют ополченцев. Раздаются копья, щиты.

Мрачные мужики под командованием лейтенанта уходят по одной из главных улиц в направление порта. К утру они все умрут. Звучат команды, ругань, плач. К небу, освещённому заревом пожаров, поднимаются столбы дыма. Где-то справа раздается раскатистый взрыв и вверх вздымается столб пламени. Ты взялась за дело.

Мы направляемся к позициям Эрика. Гонцы нам говорят, что его отряд принял на себя основной удар наступающих.

Один из дружинников проводит нас узким переулком, чтобы срезать дорогу, и на повороте мы нос к носу встречаем отряд, вдвое превосходящий наш. Первая стычка. Враги в кольчугах с металлическими вставками, шлемах, стилизованных под головы волков. Круглые щиты, копья и топоры. Пара наших бойцов, не успев осознать что произошло, умирают. Я пускаю арбалетный болт прямо в раскрытый рот вражеского бойца, орущего: "Vive la Republique!". Пока я перезаряжаюсь, еще двое наших падают на землю, а остальных теснят. Еще выстрел. Офицер в плаще из волчьей шкуры и рогатом шлеме хрипя опускается на землю...

Наши дела плохи, но в дело вступает камердинер. Как он оказался за спиной пиратов? Загадка. Он замирает на секунду и вдруг взрывается веером стали и смерти. Два меча в его руках разят без промаха. Несколько тел падают на землю еще до того, как враги успевают отреагировать на новую угрозу. Наплевав на конспирацию, я вырубаю еще одного "удушением" пока перезаряжаюсь.

Якоб сражается в середине вражеского строя. Мечи отброшены и сейчас он орудует кинжалами. Проходят еще долгие секунды, и враги бегут, не оглядываясь, оставив на мостовой половину отряда.

По лицу Кирби стекает пот и чужая кровь.

— Ваша светлость, это не пираты. Клан Волка. Третий флот островной республики. Это война, — пытаясь восстановить дыхание, говорит Якоб, — надо возвращаться в замок!

Обратно идем аккуратнее. Но путь назад уже перекрыт большим отрядом врагов. Они уверенно рвут на части группу ополченцев и стражников. Остается только прорываться к Эрику. Где-то вдалеке раздается череда взрывов.

Через несколько минут мы находим его и дружину. Волки заняты добиванием раненых, а труп Эрика прибит копьями к деревянной стене дома.

Я оборачиваюсь и вижу, что дружинников с нами больше нет. Якоб жестом показывает — надо подниматься на крыши. Он прав. На улицах слишком много врагов, а стоящие вплотную друг к другу дома позволят дойти почти до замка. Большинство переулков можно перепрыгнуть.

Мы вламываемся в первую же попавшуюся дверь, и нас чуть не приканчивает топором отец семейства, ждавший в засаде на входе. Только реакция Якоба позволяет ему вырубить нападавшего. Объяснять что-то глупо и долго. Остальная семья где-то прячется.

С чердака мы вылезаем на крышу. Столб пара и вспышки огня выдают тебя с головой. Ты недалеко, и мы решаем двигаться к тебе. Напоследок я посылаю болт в предводителя волков, любующегося распятым. Его золоченая кираса окрашивается кровью из яремной вены, и он падет замертво.

Мы бежим, нас не заметили. Передвигаться тяжело. Черепица, покрытая мхом, скользит, приходиться много прыгать и перелезать. Кирби каждый раз удерживает меня, когда я пытаюсь упасть. По пути я увеличиваю счет убитых офицеров до десятка. Рогатые шлемы и волчьи шкуры позволяют легко их заметить в толпе.

Следующая крыша внезапно обрывается. Половина квартала превращена в дымящиеся обломки.

В середине образовавшегося в результате взрыва амфитеатра стоишь ты. Напротив — три фигуры. Каждая прикрыта полусферой из воды. Один — долговязый юноша, другой — парень не сильно старше его. Он выглядит как будто сошедшим с рекламы спортзала (хотя, ты же не знаешь, что это такое) и раздет до пояса. Третий — высокий статный мужчина средних лет с окладистой бородой. В отличие от тебя в нем легко узнать мага. Меч в его руке сверкает голубоватым светом, а темно-синяя туника, надетая поверх кольчужной рубахи, в свете пожаров кажется черной. "Повелитель вод" гласит подпись под его портретом, когда я беру его в качестве цели, и рамка вокруг изображения выглядит, как стилизованный золотой дракон, намекая на то, что главный босс этого этапа игры. За ними расположились зрители — несколько сотен воинов-волков. Они готовятся увидеть, как их вожак будет убивать опасную добычу. А вожак не спешит. Он хочет потренировать сначала своих щенков на рыси загнанной в угол.

Тебе уже досталось этой ночью. Щит посечен, из него торчит несколько обломанных стрел. На шлеме прибавилось вмятин и видно, что при ходьбе ты щадишь правую ногу. Маны осталось, дай бог, треть. Полоска здоровья тоже полна всего наполовину.

Якоб останавливает меня, положив на арбалет руку. Он качает головой и одними губами говорит: "Бесполезно".

— Жан-Мишель, ты готов пролить свою первую кровь мага? — слышишь ты.

— Да, учитель! — отвечает юнец.

— Приступай.

Водяной бич вырастает из сферы воды его окружающей, но ты, не тратя маны, подставляешь под него щит. А затем отвечаешь, контратакуя несколькими огненными стрелами. Поднявшиеся клубы пара тут же исчезают под тугой струей "дыхания Инферно". Воды в распоряжении Жана становится меньше, но и маны у тебя тоже.

Он кидает в тебя несколько ледяных копий, часть ты сбиваешь в полете своими стрелами, другие опять отбиваешь щитом. Силы твои почти на исходе. Ты знаешь, что могущество огня в долгоколдуемых мощных заклятьях и что никто не даст тебе времени их применить.

Последнюю оставшуюся ману ты вкладываешь в шаровую молнию. Именно в этот момент, я наконец-то нахожу выступ, с которого могу дотянуться до тебя "вторым дыханием". Ты удивлена, но не время тебе задумываться о подарках судьбы. Результат превосходит наши ожидания, твой удар срывает с юноши почти всю водную оболочку, и ты бросаешься вперед, чтобы добить его ударом меча.

"Учитель" не разменивается на визуальные эффекты. Твой клинок вонзается в сконденсировавшуюся в воздухе стену изо льда, тут же осыпавшуюся снежинками. В это время Жан на четвереньках пытается отползти к краю импровизированной арены.

— Жан-Мишель, тебя оценили и признали негодным! Филипп, покажи кузену, как сражаются маги клана Люпе!

Филипп спокоен. Он поднимает с земли копье и идет на тебя. Он быстрее тебя и полон сил. Твои запасы маны тоже пополнились, но в этой схватке это не имеет никакого значения.

Парень пользуется твоей хромотой, не давая разорвать дистанцию рукопашной, бьет по ногам, которые ты не можешь прикрыть щитом, и теснит к стене. Волшебством же только защищается. Огненные стрелы и пламенные шары, вырывают все новые и новые клубы пара, однако он тут же вливается обратно в защитную сферу. Твоя же мана снова почти на нуле.

Прости, но я не могу тебе помочь. Следующее "дыхание" я смогу сколдовать только через полчаса. Мое единственное боевое заклинание, бесполезно против человека, дышащего водой. Из последних сил, когда Филипп дает тебе секундную передышку, ты вкладываешься в еще один удар пламени, надеясь на чудо. И оно происходит. Я промахиваюсь от волнения очередным "удушением" мимо твоего противника и попадаю в только что сорвавшийся с твоих ладоней рыхлый и полупрозрачный от недостатка вложенной маны шар огня. Комок пламени сжимается в нестерпимо яркую точку, болезненно напоминающую мне выстрел плазмомета.

Сгусток света пронзает воздвигнутый учителем и учеником ледяной барьер, затем испаряет водяную сферу и самого Филиппа. Ты хрипло смеешься, когда, пролетев всю арену, точка врезается в толпу зрителей. Я знаю, что может произойти, отворачиваюсь и шепчу тебе ветром сделать тоже. А затем мои чары спадают, и перегретая плазма вырывается на волю, сжигая все в радиусе пятнадцати метров.

Большая часть воинов убита. Уцелевшие воют от боли в выжженных глазах, оглушены или в панике убегают. Но не повелитель вод. Его защита смята, но не разрушена. Волшебный меч вылетел из его руки.

-Pute! — Орет маг направляясь к тебе,— Как ты посмела убить моего сына и ученика? Унизить меня перед моей дружиной?!

Ты смотришь на него и улыбаешься. Ты и так сделала гораздо больше, чем могла надеяться.

Повелитель вод бросает в тебя целый пучок ледяных копий. Ты закрываешься остатками щита и зажигаешь пламенную полусферу перед собой, заплатив вместо маны своим здоровьем. Несколько копий пробивают твою защиту. Одно рассекает кожу на скуле и срывает шлем, другое пробивает щит, а затем и плечо. Ты падаешь на колени.

Повелитель вод хочет казнить тебя своей рукой. Забыв о защите, он формирует в своей ладони клинок изо льда и замахивается, чтобы отрубить тебе голову. В его коконе зияют разрывы. И я не упускаю этот шанс.

Порыв ветра на короткое мгновение разрывает водный пузырь. Тяжелый металлический болт, разогнанный магией, вонзается в основание шеи мага, рвет сонную артерию, вспарывает аорту, левое легкое и, раздробив напоследок ребро, выходит подмышкой. Фонтан крови и волшебник воды падает как подкошенный. Ты тоже медленно заваливаешься на бок.

— Я отомщу за тебя, отец! — пафосно кричит Жан-Мишель и бежит, потрясая мечом.

Я прыгаю с крыши, чтобы защитить тебя и лишь в самый последний момент торможу "падением пера". Небольшой вихрь принимает меня в свои объятья у самой поверхности земли, а юнец с ужасом смотрит на меня. Я впервые за эту долгую ночь достаю свой палаш из ножен. Но моя магия воздуха пугает юнца до дрожи в коленях. Схватки не будет.

— Vade redo bestiae aeris!* — кричит паренек, переходя на визг, и начинает пятиться.

*изыди тварь воздушная. Староимперский.

И в этот момент из его груди в обрамлении пятна крови выходит клинок Якоба. Он не сильно отстал от меня. С чавкающим звуком меч тут же покидает тело, и Кирби подходит ко мне с ничего не выражающим лицом. Я напрягаюсь, но зря.

— Ваша светлость, вам с дамой пора возвращаться в замок. Сегодня не лучший день для прогулок.

— Он прав, Кверти,— откашливая кровь, хрипишь ты, — эта тварь, перед смертью прокляла город. Сейчас тут будет много воды.

Почти сразу ты отключаешься. Мы подхватываем тебя и тащим. По дороге я не забываю сунуть подмышку меч мертвого водяного мага. Он все еще светится голубым.

Ты не ошибалась, я понимаю это сразу, как только мы поднимаемся повыше к замку. На горизонте встает стена цунами. К счастью, нам почти сразу попадается Трикс. Колчан его пуст, лошадь в пене, меч сломан.

— Что с ней? — спрашивает Треллони, беря тебя на руки и совсем не по-дружески прижимая к себе.

— Жива, перерасходовала свои силы, — отвечаю я. — Надо быстрее вернуться в замок, там мы сможем переждать это, — я показываю на горизонт.

Трикс бледнеет, залезает на лошадь, мы кое-как устраиваем тебя перед ним поперек седла, и вы уезжаете.

Вот примерно так, милая фрекен Торвальдсон, прошла наша вторая прогулка по Аросу. Желаю вам быстрейшего выздоровления! Искренне ваш, Кверти."

* * *

У ворот замка шел бой. Водные пытались импровизированным тараном сломать ворота, а остатки стражи осыпали атакующих стрелами. К счастью, дорога через потайной ход оказалась свободна, и мы с Якобом воспользовались им.

Пройдя подвалами, мы поднялись на привратную башню как раз вовремя, чтобы увидеть, как волна падает на Арос. Холм содрогнулся от удара. Ревущая вода устремилась по улицам. Порт, склады и нижний город она поглотила без сопротивления, и лишь вблизи замка на самом крутом склоне ее напор стал ослабевать. Нам повезло. Стены крепости выдержали удар. Отступление цунами было менее эффектно, чем его пришествие. Оно забрало с собой всех атакующих, их корабли, и жизни доброй половины города.

Я прошел через двор, наполненный остолбеневшими людьми, ко входу во дворец. Мало кто из них понял, что сейчас произошло, но ужас испытали все.

В моих покоях было темно, вставив меч повелителя вод, который все еще мерцал голубоватым светом, в крепление светильника, я снял доспех и решил полчаса отдохнуть, прежде чем заниматься организацией спасательных работ. И сам не заметил, как заснул.

Когда я открыл глаза от шума открывающейся двери, уже светало. В комнату зашел Готфрид. По его осунувшемуся лицу, красным глазам и сгорбленной спине мне стало ясно, что этой ночью он не ложился. Барон грузно упал в кресло, налил вина из кувшина стоящего на столике в бокал и залпом выпил. Над его головой плавал эфемерный желтый вопросительный знак, символ завершенного задания, суливший награду.

Я присоединился к нему за столом. Вино было сухим, крепким и терпким.

— Кверти,— выдержав паузу, начал Готфрид, — вот кошель с полусотней золотых. При умеренных тратах вам этого хватит на год. Можете выбрать себе любое оружие из арсенала, Якоб подготовит вам все необходимое для путешествия — еду и походные принадлежности. Три часа на сборы и чтобы больше я вас в Аросе не видел.

-Барон, куда вы меня посылаете, — я несколько опешил.

— Куда угодно, только подальше от моего княжества!

— Но почему, я же так хорошо играл болванчика на троне, как вы и просили...

— Вы, Кверти, сами ответили. Вы играли роль болвана, но не являлись им. Меня вполне устраивал бродяга-пьяница, потерявший память. В сущности, это была идеальная замена. Но меня категорически не устраивает человек, который конспектирует свод законов, для развлечения читает книги по истории, своими вопросами по теории магии ставит в тупик придворного волшебника и одним выстрелом из простого арбалета может убить республиканского повелителя вод!

— И вы решили списать мою пропажу на битву и последовавший за ней магический катаклизм, чтобы к вам не было вопросов? Хитро! — Улыбнулся я.

— Да. И сейчас вы лишний раз подтвердили мою правоту. Теперь ко мне не будет вопросов у императора. Не буду отрицать, если бы вы чудом выжили в схватке, Якоб должен был прикончить вас. Не знаю, почему он это не сделал, я еще поговорю с ним, но его выбору я доверяю.

-Но...

-Никаких "но"! Три часа на сборы и выметайтесь.

'Удушить его, что ли? — тоскливо подумал я. — Но, зачем, собственно, чтобы править? Разгребать все это говно с разрушенным городом, поднимать экономику, брать кредиты для отстройки порта и подавлять голодные бунты? Нафиг, я в ролевую игру играть начинал, а не в экономический симулятор!'

Да еще не известно, как на это отреагирует Трикс, Ингрид, а главное Кирби. У меня была смутная мысль, что с последним мне ближайшие тридцать-сорок уровней в бою лучше не связываться. Да и не держало меня тут собственно ничего.

— Хорошо, фрайгерр, будь, по-вашему, — сказал я, подходя к окну.

— Якоб зайдет за вами и проводит, Кверти. — облегченно ответил Готфрид.

— Один только вопрос, прежде чем вы уйдете, как наша волшебница себя чувствует?

— Жива. Через неделю должна встать на ноги. Если вы хотите с ней попрощаться, то я вас разочарую, она без сознания, да и вряд ли ближайшие пару дней будет узнавать окружающих. Перерасход сил тяжело ей дался.

Катценшайзе вышел, тихо закрыв за собой дверь, а я стоял у окна и потрясенно смотрел на то, что осталось от Ароса. Каменные дома, из которых состоял верхний город, более-менее выдержали удар. Но, порта, складов и добрых двух третей города больше не существовало. Меня передернуло, когда я представил сколько людей погибло этой ночью.

В заливе плавало много мусора, и обычно аквамариновая вода была сегодня бурой от грязи. Лес на противоположном берегу тоже сильно пострадал. Вместо привычной для меня полосы зелени, торчали покореженные полувыкорчеванные стволы. Если это было заклинание всего одного волшебника, то какого же было оказаться в эпицентре настоящей магической войны шесть веков назад?

Я провел пальцем в воздухе, открывая накопившиеся игровые сообщения. Суммарно я поднялся до пятнадцатого уровня. Достижение "Великий магистр Сахаров" — успешно проведите термоядерную реакцию с помощью магии — заставило меня передернуться еще раз. Наверное, вид обожжённых бойцов будет меня преследовать не одну ночь.

Второе достижение — "К бою готов" (получите эпически редкий предмет экипировки) напомнило мне про волшебный меч. Я достал его из держателя на стене. Короткий, сантиметров в семьдесят прямой клинок с односторонней заточкой был покрыт гравировкой, изображавшей бушующее море, и нес на себе руническую надпись. Для меня клинок был тяжеловат, да и в любом случае, с моими навыками фехтования в качестве оружия вряд ли пригодился. Но бонусы к количеству маны и силе заклинаний, которые он сулил обладателю, должны были оказаться весьма полезны.

А потом я сел писать прощальное письмо.

* * *

Якоб открыл потайную дверь в указанный Готфридом срок и молча поманил меня. Мы спустились по лестнице и прошли через знакомые кладовые и подвалы.

— Чем Трикс занят? — не выдержав тишины, спросил я.

— Организует поисковые отряды, надеется найти хоть каких-нибудь выживших.

-А Ингрид так и не пришла в себя?

— Еще нет, но я подумал, что вы захотите попрощаться с ней лично, — улыбнулся Кирби, открывая дверь в комнату с которой началось мое пребывание в замке.

Волшебница спала. Лицо заострилось и было похоже на восковую маску, под глазами залегли глубокие тени. На руку была наложена повязка, которая пропиталась свежей кровью. Добрый десяток проклятий вытягивал из волшебницы силы и ману. Но, по крайней мере, количество жизней не убывало. По уже сложившейся традиции, выходя, я сколдовал "второе дыхание" сжав рукоять меча. Отрицательные эффекты наложенные на ее персонажа не исчезли, но лицо Ингрид порозовело, и дыхание стало спокойнее. Больше я ничего для нее не мог сделать, успокаивал я себя.

Подвалы сменились пещерами. Через полчаса мы вышли из подземелий под ярко голубое летнее небо с другой стороны холма, на котором стоял Арос. Передо мной были невысокие покатые холмы, покрытые уже начавшей желтеть травой. Между холмами петляла дорога. Кирби подвел мне осла, груженного припасами и экипировкой.

— Зная, что вы не умеете ездить верхом, я взял на себя смелость выделить вам Соню. Ближайший постоялый двор вы найдете в шести часах ходьбы на развилке. Осмелюсь предложить вам, Кверти, направиться на юг, в вольный город Оркус. Я думаю, там вы найдете, где заработать и где потратить золото.

— Спасибо, Яков. Ответь, пожалуйста, напоследок, почему ты не прикончил меня, порождение злобной магии воздуха, почему ослушался приказа Готфрида?

— Потому что, Кверти, я знаю чуть больше, чем написано в книге Туве Янсон. Со временем ты все узнаешь сам.

— Спасибо и прощай!

-До встречи, — ответил Якоб, подмигнул и нырнул обратно в темноту пещеры.

В моем распоряжении оказался мой любимый арбалет с колчаном болтов, смена одежды, запас еды на несколько дней, котелок, палатка, кремень и кресало, абсолютно для меня бесполезные, подорожная, подписанная канцлером, и тупая непослушная упрямая скотина по имени Соня. Через полчаса уговоров и физического насилия мы нашли общий язык. Лучшим средством убеждения оказался Бундессверт, именно так назывался доставшийся мне магический меч, если конечно местные руны соответствовали скандинавским. Пара ударов плашмя заставила осла двигаться в нужном мне направлении, и только потом я заметил в описании предмета, появившуюся строчку: "+10 к навыку верховой езды".

Дорога через холмистую степь была скучной, изматывающей и чрезвычайно пыльной. Встречные обозы и торговые караваны после свежих новостей из Ароса, рассказанных мной, останавливались, купцы хватались за головы, женщины начинали плакать.

К вечеру я, как и обещал Якоб, остановился у таверны на перекрестке. Мой путь лежал на юг, в вольный город Оркус, располагавшийся на вершине залива, глубоко вдававшегося в субконтинент, на котором располагалась Двуединая Империя Нидерле. Вместе с Аросом эти два города находились на концах важного торгового тракта, позволявшего сэкономить много времени путешественникам и торговцам. По земле дорога между ними занимала четыре-пять дней, а путь морем мог потребовать несколько недель из-за прибрежных течений.

На западе располагался форт Ингельхайм, прикрывавший Арос от атак кочевников Вестфолла, и куча поселений мелких горных племен, мечтающих о независимости. Дорога на восток вела к северной имперской столице — Конунгбургу.

Уже почти наступила ночь, когда я вошел в таверну. Зал был забит путешественниками. Заказав себе рагу с настоящим, по заверениям официантки, мясом, я осведомился, не найдутся ли для меня попутчики в Оркус. Она тут же подсказала мне, где сидит начальник каравана, направляющегося туда.

— Как не найтись! Вон, в углу герр Шмульке сидит, он со своим караваном туда едет.

Я спросил разрешения и подсел к краснолицему гогочущему во все горло толстяку с восклицательным знаком над головой. Похоже у авторов игры нашлось для меня новое задание.

— Герр Шмульке, позволите, я знаю, вы направляетесь в Оркус. Не нужен ли вам охранник для ваших товаров?

— Ха! Да, у меня своих хватает! Лошадь есть?

— Нет.

— Да ты еще и безлошадный? Зачем мне такой? Хочешь с нами — плати три монеты серебром.

— Позволите демонстрацию? — Я скинул арбалет с плеча и натянул тетиву. За открытым окном порхали ночные мотыльки.

Я вложил болт на ложе и сбил одного.

Шмульке прищурился.

— Еще, — скомандовал он.

Я повторил.

— Такого еще не видел. Хорош умелец! Платить не буду, но место у костра и еду получишь. Посмотрю, какой ты из себя. А в город приедем — серьезно поговорим. Есть у меня одна работенка... — он многозначительно подмигнул, и сменил тему — Как там дела идут в граде Аросе?

И я в который раз за день рассказал недавние события. По мере рассказа в зале становилось все тише. Кто-то уже собирался выезжать в ночь к родным. Приказчики судорожно думали о смене маршрута, большинство кляло проклятый клан Волка и грозилось мстить республиканцам при первой возможности.

Свободных комнат не оказалось, и моим приютом на ночь стала конюшня. Впрочем, это гарантировало, что я не просплю ранний отъезд.

/quit

Saving game...ok

Есть много разновидностей тишины — тишина зимнего леса, обжигающая холодом и тишина горной долины заполненной ветром и ароматом цветов. Тишина пустого дома, которая нет-нет, да и нарушится скрипом рассохшихся половиц или шорохом мышей.

Тишина умирающего космического корабля тоже имеет свои оттенки. Вибрация ионных двигателей бессильно пытающихся выправить курс. Изредка включающиеся сервоприводы и вентиляторы системы жизнеобеспечения. Сегодня какой-то скребущий звук на грани сознания добавился в эту палитру. Еще минуту я лежал с закрытыми глазами, пытаясь понять — что же это, а затем открыл глаза.

Посреди каюты, в которую я его отнюдь не звал, висел Олег. Я подмигнул ему. Бундессверт стоял в углу, а в бок мне упирался кошель с полусотней золотых. Похоже реальность для меня окончательно смешалась с игрой... Забавно что там, в Мире, от меня требовалось все больше усилий, чтобы вызвать игровое меню или выполнить какое-либо действие с помощью панели интерфейса.

Положив Олега обратно в мастерскую, я строго сказал ему: "место!". В моих планах было добраться до посадочной палубы и оценить состояние доступного мне транспорта. А заодно попробовать сделать несколько ловушек для атакующих, если они, конечно, появятся. Нагрузившись инструментами и кристаллами с прошивками для компютера челнока, я ввалился в шлюзовую камеру, ведущую в складской отсек, а через него к ангару. Скребущий шум в шлюзе был слышен значительно сильнее.

Это был первый раз, когда со мной не было плазменного резака. Видимо, это и запустило в действие закон подлости.

Насосы с шипением откачали воздух, люк отъехал в сторону, и я увидел тянущиеся к себе руки, раскрытые в беззвучном вопле рты, лица, некоторые ссохшиеся как у мумий и другие, с которых пластами отваливалась плоть... Неживые пальцы, похожие на червей, извивались. Мертвецы плыли ко мне в невесомости и тишине вакуума.

Мой разум был парализован ужасом. Как я не старался, я не мог убедить себя, что это всего лишь галлюцинация. Я замер. И только рука судорожно искала кнопку аварийной герметизации отсека, но, когда я обнаружил ее, было поздно. Нежить уже вплывала в шлюзовую камеру, и система распознавания образов не хотела закрывать люк, пока члены экипажа не окажутся внутри... То, что они уже мертвы, было ей невдомек.

Их руки пытались сорвать с меня скафандр, зубы впивались в пластик. Я в панике пытался отпихнуть тварей от себя, зажмурив глаза, но их было слишком много. Вот одному удалось повредить воздуховод, другой надорвал крепление перчатки. Жить мне оставалось от силы полминуты...

Ревущее пламя взялось из ниоткуда. Оно заполнило комнату, в долю секунды выжигая мертвецов, оторванные в потасовке от них куски плоти и мои инструменты, разлетевшиеся в стороны. Термостойкий пластик скафандра поплыл, забрало шлема помутнело в попытке защитить мои глаза. Взвыла сирена системы пожаротушения.

Люк наконец-то захлопнулся, разрезав одного из зомби пополам. Лихорадочно жужжала система воздухообмена, выравнивая температуру и удаляя токсины. Посреди комнаты стояла Ингрид в полупрозрачной ночной сорочке и повязкой на руке. Самая прекрасная женщина на пару десятков миллионов километров вокруг. Я откинул забрало шлема.

— Кверти, а оказывается во сне так просто колдовать! — удивленно глядя на свои руки, сказала она мне и улыбнулась. А затем, подплыла ко мне и чмокнула в кончик носа, -Спасибо тебе... — прошептала она медленно растворяясь в воздухе.

Вот "везет" мне с женщинами — отожгут, и исчезают, подумал я. Потом мне пришлось сидеть долгие четверть часа в компании с половиной трупа в ожидании сброса блокировки. За это время мне пришла в голову одна простая до безобразия идея.

Кое-как я доплыл до мастерской и выковырял себя из частично заплавившегося скафандра, а затем загрузил данные систем видеонаблюдения, установленного в каюте. И расхохотался. Все же я абсолютно нормален!

Вот я ложился спать. Вскоре запись на несколько миллисекунд прервалась, и на ней появился камень, а еще через минуту из кровати исчез я. Совсем. Бесследно. Чтобы появиться за несколько мгновений до пробуждения. И Бундессверт в углу, и полсотни золотых под матрасом койки не были галлюцинациями. Анализ систем жизнеобеспечения подтвердил — кислород не потреблялся, да и вообще, за последние несколько недель в цикл жизнеобеспечения инженерного отсека попало несколько лишних литров воды и килограмм углерода.

А свежее происшествие смотрелось просто эпично. И тоже было подтверждено всеми датчиками и системами.

Это было все что угодно, секретный эксперимент спецслужб, магия, сбой Матрицы, банальный божественный произвол... но только не сумасшествие! И я, кажется, знал виновника.

— Ну, что, Олежка, поиграем? — ухмыльнулся я, засовывая каменюку в сумку с кошелем, когда вернулся в каюту. Затем положил рядом с собой меч и надел нейрошлем.

/continue

Loading saved game...ok

Однако Олег был иного мнения. Деньги и меч оказались на месте, как и сумка из пластиткани. А вот камень мне с собой прихватить не удалось. Не могу сказать, чтобы я сильно расстроился. Мы еще посмотрим кто — кого!

Одежда за ночь пропахла лошадиным потом. Отовсюду торчала солома. Кое-как приведя себя в порядок, я нагрузил Соню и пинками выгнал его во двор, где караван герра Шмульке уже готовился к выходу. Процессия состояла из четырех телег, груженных тканями, еще одного возка с припасами, шестерых охранников на лошадях, вооружённых копьями, небольшими щитами и саблями. Так же были вооружены и погонщики. Привязав осла сзади к одной из телег, я устроился на тюках, твердо намереваясь поспать еще пару-тройку часов.

Имперские дороги, как оказалось, для сна не очень предназначены. Через полчаса я растряс себе на колдобинах все кости и счел за благо пойти пешком. Путь наш петлял между холмов. Начали встречаться отдельные деревья и небольшие рощицы. Солнце поднималось все выше, и я в серьез задумался выпросить у кого-нибудь шляпу, пока мне не напекло голову. Разговоров почти не было. Охранники изредка ржали над какими-то непонятными мне шутками, да погонщики материли волов.

Чем дальше мы шли, тем более хмурым становился купец. После привала он, переговорив с охраной, подошел ко мне.

— Держи арбалет наготове. Не нравится мне это. Мы уже несколько встречных обозов встретить должны были. И видишь дымок на горизонте...

Я присмотрелся, действительно, дым имел место быть.

— Зуб даю, таверна Юхана горит. Попробуем обойти. А Карл пока съездит и глянет.

Мы продолжили пока медленно ехать по дороге, а один из парней вырвался рысью вперед на разведку. Но далеко нас обогнать он не успел. Едва Карл начал огибать следующий холм, как что-то ударило его в грудь и выбило из седла. Раздались крики и конский топот.

Мы увидели, как на нас из рощи на склоне холма вылетел отряд человек в двадцать с мечами наголо. На их щитах были нарисованы змеи на черном фоне, примерно в том же стиле, как и волки на щитах республиканцев в Аросе. Я снял одного, как только враги оказались на расстоянии выстрела. Вопреки моим ожиданиям, охрана оказалась не робкого десятка. Ребята ухватили копья, позволив противникам приблизиться, и бросились им навстречу. Раздался треск ломающегося дерева. И пара республиканцев вылетела из седел. Охранники, без потерь прорвавшиеся через вражеский строй, достали мечи и разворачивали коней.

— Ять! Откуда тут взялись эти ублюдки?!— Негодовал Шмульке, доставая из-под скамьи двуручную палицу. — До берега же больше дня пути!

После этих слов купец с ревом бросился в начинающуюся рубку. Я разрядил арбалет еще раз. Ситуация была тяжелой, но если ребята продержаться, то моя магия и арбалет дадут нам шансы на победу. А потом все пошло наперекосяк. Воин в чешуйчатом доспехе и шлеме, похожем на голову змеи, выбросил вперед руку, и вылетевшее из нее ледяное копье пробило одного из наших. Потом сконденсировавшимся из воздуха водяным бичом он перерубил Шмульке пополам.

После этого охранники, не сговариваясь, побежали. И в спину им тут же полетели ледяные стрелы. Погонщики уже давно попрятались в придорожных кустах. И единственным дебилом, оставшимся оборонять чужое добро, остался я. А душа Змей хотела крови. Они хотели отомстить за погибших, и я как нельзя лучше подходил на роль жертвы. Я стоял в полный рост на телеге с заряженным арбалетом в руках.

— Что, от страха ноги отнялись?! — Гоготали ублюдки, подъезжая. — Что не бежишь то? Не лишай нас потехи! Гляньте, да он как стрелять забыл!

Между мной и приближающимися висела тонкая водяная завеса, готовая в любой миг стать твердокаменным льдом. Они смеялись надо мной. А ждал, когда их маг совершит последнюю ошибку в своей жизни и окажется в радиусе "удушения". И как только он пересек невидимую черту, вокруг его головы образовался вакуум. Воздух со свистом вышел из его легких, лицо покраснело, глаза слегка выкатились. Воины смотрели на него, один стучал по спине думая, что волшебник подавился. Было видно, что маг пытается кричать, он хватался за горло, махал руками, а затем потерял сознание и упал с лошади. Противники замешкались, я перенес заклятье на другого воина, и, пока враги пытались привести волшебника в чувство, довел новую жертву до остановки сердца.

У моей магии один большой минус — отсутствие визуальных эффектов. Да-да, та самая проблема, описанная в рассказе Шекли "Пушка, которая не бабахает". Никто меня не боялся. Порази я врага молнией, заставь землю разойтись под ним или хотя бы кинь я в них огненной стрелой — все точки на "и" были бы сразу поставлены, и эти твари бы драпали до горизонта. А так... маг подавился, Мишель споткнулся и отдыхает, Жан что-то руками машет и потешно рожи корчит. И чё?

Когда я душил уже четвертого, до них стало доходить что происходит что-то странное, и первой реакцией было прикончить меня и уехать отсюда поскорей. Я разрядил арбалет, выбив еще одного из седла, и достал Бундессверт из ножен, готовясь к неминуемой смерти и последующему созданию нового персонажа.

Удар огня, обрушившийся с неба, заставил вола дернуться, и я упал с телеги, больно приложившись головой. Когда пламя спало, от республиканцев не осталось и следа.

Ингрид на невысокой пегой лошадке спускалась с холма. Левая рука висела на перевязи. Одежда была в пыли и поте.

— Вовремя я.— выдохнула она, отпивая воду из фляги и откашливаясь,— как всегда, впрочем!

— Да уж, спасибо. Куда я без тебя! — ответил я улыбаясь, как идиот, — какими судьбами? Готфрид обещал, что вам еще минимум неделю отлеживаться.

— Так и должно было быть, если бы не клан Лиса. Их корабли пришли вчера вечером в бухту, а утром они осадили замок. Готфрид с оставшимися в живых горожанами никакого сопротивления оказать не мог, я уж молчу про пару повелителей вод на стороне противника... Поэтому он открыл ворота и принес присягу представителям республики, чтобы спасти людей. А Якоб в это время вывел меня через потайной ход. В общем, теперь не только вы, ваша светлость, но и я значусь в списках погибших.

-А, как же Трикс?

-Поскакал в Ингельхайм, предупредить гарнизон. Похоже, начинается большая война. Ты мне лучше скажи, это кто и откуда?

— Это, видимо, клан Змея. Ждали в засаде. Ингрид, пойдем, поищем выживших, может, узнаем что-нибудь интересное...

К счастью один недодушенный мной боец не попал под огненный удар и поведал нам очень нерадостные новости. Республика начала войну с Империей Нидерле. Месяц назад решение было принято Ассамлэ Кланиаль*, и утверждено Первым Консулом республики. Все шло по планам, Оркус без боя открыл ворота клану Змея. Ворон, Кошка и Горностай высадили десант на северном побережье, Медведь и Бык заходили к Конунгбургу, северной столице империи, с юга. Подвел только клан Волка, ему единственному не удалось выполнить боевую задачу, но клан Лиса вовремя переориентировался, и Империя была рассечена пополам.

*парламент Республики.

По всему получалось, что единственной открытой для нас дорогой оставался запад — форт Ингельхайм. Там должен был гарнизон воинов Ароса и Трикс.

— Ну что, поехали? — спросила меня помрачневшая волшебница, залезая в седло.

— Эмм... есть одна проблема. Я не умею, — лицо Ингрид передернулось.

Впрочем, проблема быстро решилась. Я выкинул часть припасов, и мы вместе поехали на телеге обратно, к таверне на перекрестке. Почти сразу моя спасительница отключилась, положив голову на мое плечо. Было видно, что сегодняшняя скачка и слишком интенсивное использование магии утомили ее. Ночь мы встретили у очередного придорожного колодца. Из-за усталости нам пришлось лечь спать, не поев, только успели распрячь животных, даже костер разводить не стали. Было видно Ингрид мучает какой-то вопрос. Хотя нет, не какой-то. Скорее всего, вполне конкретный вопрос о моей магической ориентации, но она махнула рукой и, прижавшись от холода ко мне поплотнее, заснула.

Утром на знакомом перекрестке нас встретили руины таверны. До Ингельхайма было еще пара дней пути.

* * *

Мы с Ингрид сидели у костра в небольшом овраге и пытались есть приготовленную ей похлебку. Что сказать, боевая магия ей удавалась значительно лучше, чем кулинарная...

— Ингрид, ты прочитала мое письмо? — набравшись смелости, спросил я.

— Да, — коротко кивнула она, не поднимая взгляда от миски.

— Тогда, позволь спросить, а почему ты приехала спасать меня, тварь воздушную?

— А разве я могла упустить такой шанс? — она посмотрела мне в глаза. В глубине ее расширившихся зрачков играло отражение пламени костра, — Ты первый за почти пятьсот лет. Все думали, что ваша порода уничтожена навсегда! Мне ничего не светило в ордене и назначение в Арос — лучшее, на что я могла рассчитывать. А теперь я наконец-то смогу оставить свое имя в истории. Неужели ты думаешь, что я, как какая-нибудь крестьянка, буду тебя бояться? Тебя, личинку мага?

— Вот за червяка, спасибо! — обиженно сказал я.

— Ты прекрасно понимаешь, про что я тебе говорю! У тебя нет Учителя. И не будет. А я знаю, где находится пара книг по магии воздуха.

— Но зачем тебе это?

— Забудь про то, что написано в официальной истории — ее писали победители для оправдания себя и управления быдлом. Любой волшебник понимает — для того что бы снять проклятья воздушной магии над северным континентом Аэрин нужен маг воздуха.

— Хм. Логично.

— К тому же, неизрасходованная сила копится в стихии воздуха и уже начала прорываться в виде штормов и ураганов. Последний из них опустошил острова Республики сильнее, чем Война магов. Они не просто так хотят захватить земли на континенте. Но самое главное,— ее лицо опасно приблизилось к моему, и два месяца воздержания не вовремя напомнили о себе, — Если никто не начнет в ближайшее время тратить эту силу, то может родиться бог.

Она смотрела пристально на меня, пытаясь удостовериться, осознал ли я всю опасность последнего утверждения. А я прикидывал, какие у нее отношения с Триксом, смогу ли я отбить огненную стрелу (а, учитывая ее взрывной характер, одной могло и не ограничится), и будут ли у меня хоть какие-нибудь шансы в рукопашной с герром Треллони.

— Я до сих пор не сказала тебе спасибо за то, что спас мою жизнь.

— Сказала,— улыбнулся я. — Или ты забыла про сон с мертвецами?

— Это было во сне!

— Можешь повторить, я не обижусь.

И она попробовала поцеловать меня в кончик носа. Но я перехватил инициативу, и поцелуй вышел... в этом мире его бы, наверное, назвали республиканским. Пальцы непроизвольно сжались для вызова ветра, чтобы отразить потенциальный файербол направленный в печень, однако, продолжение поцелуя было куда более традиционным и приятным.

Проснулись мы на следующий день ближе к полудню. Я улыбался как идиот, а волшебница не торопясь залечивала ссадины на коленях.

— Это был первый и последний раз! — с серьезным видом заявила она.

Очень хотелось съязвить, что раз был не один, и что эту фразу я уже слышал дважды за ночь, но инстинкт самосохранения заставил меня промолчать. Я поцеловал ее, начал собирать вещи и тут увидел Олега. Он видимо решил развлечься этой ночью, подглядывая за нами.

— Попался голубчик! — прошептал я и провел мизинцем вдоль одной из граней, вызывая окно информации о предмете.

"Краеугольный камень мироздания

Двуручное метательное

Неуничтожимый

Урон 1-6

Пассивное: изменяет реальность вокруг себя согласно вере окружающих

Активное: Сотворить мир Заряды 12

Необходим класс Бог

Необходим уровень 100"

/quit

Saving game...ok

Сигнал входящего сообщения вырвал меня из объятий дремы на месте кучера. Эсминец "Lunar Inc." пытался выйти со мной на связь. Олег снова висел в центре каюты.

Я включил наконец-то починенные камеры передней полусферы и увидел три корабля луняшек на расстоянии двух часов пути от меня. Крейсер и два эсминца. Рад ли я был? Да ни фига! В новостной ленте, переданной мне с Цецеры, было однозначно отмечено, что "Lunar Inc." поддерживает сепаратистов и готова оказать им всю возможную помощь.

Само по себе это было забавно с точки зрения истории, учитывая, сколько веков предки луняшек воевали с членами лиги арабских государств. В двадцать втором столетии, использовав несовершенство международной правовой системы, Израилю таки удалось купить Луну. Но не как государству, а как одной из корпораций под госконтролем. После этого оккупационные войска покинули Анкару, Дамаск, Каир и Багдад. Нация уставшая от бесконечных войн, смогла вздохнуть спокойно, а арабские страны начали зализывать раны и лихорадочно убирали кяфирскую Луну со своих флагов и машин скорой помощи.

— Шалом, ма нишма? А коль беседер? Ма шломха? Ви-таки хотите шо би вас спасли? — произнес картавый голос в динамике.

— Беседер! Конечно, кводо, очень долго ждал! Надеюсь, это не будет стоить мне ни шекеля? — ответил я, вспомнив этикет общения в корпорации Луны. — Если хотите, можете причалить к посадочной палубе, абсолютно бесплатно!

Все надежды на оборону, которые у меня оставались, были связаны с зомби все еще скребущимися в шлюзовую камеру и гауссвинтовку. В способности Ингрид, в обнимку с которой я проснулся, я не очень верил. С нее станется развеяться туманом в самый ответственный момент. Да и силы ее не до конца восстановились. Плазмомет же против серьезных военных кораблей был не более чем игрушкой.

Время, прошедшее до стыковки, я занимался в проверкой оружия и последнего оставшегося у меня скафандра, и попытках использовать боевую магию. Абсолютно безуспешных, к моему разочарованию. Ингрид храпела, как медведь в берлоге. Когда мое беспокойство победило жалость, и я решил-таки разбудить ее, она растворилась в воздухе, прошептав: "Трикс я так устала...". Ожидаемо!

Эсминец "Ливьятан" пристыковался к посадочной палубе. Крейсер "Кидон" и эсминец "Херев" держали дистанцию в полтысячи километров. Я видел, как десантики в силовой броне, наплевав на радиацию, выгружались из шлюзовой камеры.

Защитные поля луняшек засветились, и связь пошла помехами. Космоатмосферные истребители Евразийского союза скинули стелсполе на расстоянии в десять тысяч километров и начали атаку в самый неудобный для противника момент. Их дисковидная форма напоминала корабли пришельцев. Решетки электрогравитационых ускорителей мерцали статическими разрядами.

Магнитные щиты крейсера и эсминцев расцвели радугой, как миниатюрное северное сияние под потоком ионов и элементарных частиц. Невидимые в вакууме лазеры вырывали фонтаны испаряющегося металла из обшивки кораблей луняшек. Ливьятан обломил стыковочную палубу и начал маневрировать, прикрываясь моим Санвеллом, как щитом. Кидон отстреливался из линейного ускорителя и методично испарял все оказавшиеся в радиусе огня торпеды и снаряды гаусспушек. Хереву повезло меньше. Оказавшись первым на векторе атаки, он уже беспомощно дрейфовал в облаке обломков.

Один из СУ-437 завис рядом с крейсером, наплевав на ответный огонь, и стометровая туша Кидона через несколько миллисекунд начала сминаться, как фигурка из фольги в кулаке армлестлера.

— Неужели безумные русские довели до ума коллапсарный генератор! — ужаснулся я.

Струи конденсирующегося газа вырывались из швов обшивки, пока корабль приближал свою форму к шару. Даже в своей каюте, удаленной на несколько сотен километров от эпицентра, я ощутил, так не хватавшую мне в течение последнего месяца, силу тяжести. А затем невидимый со стороны поток частиц от Ливьятана пробил хлипкое защитное поле истребителя и запасы антиматерии сдетонировали.

Я уже говорил, что война в космосе несправедлива? Говорил! Вторая несправедливость состоит в том, что победивших в космическом бою не бывает. Мощный импульс электромагнитного излучения при взрыве истребителя вывел из строя из последних сил державшуюся магнитную ловушку антиматерии на Кидоне, а затем последовал локальный Армагеддон, или, учитывая национальность одной из сторон битвы, Холокост.

Вся электроника, которую можно было вывести из строя на Санвелле, уже давно умерла, и единственной моей потерей был радиопередатчик. Чего не скажешь про сражающихся. Беспомощные истребители дрейфовали, ведя огонь из уцелевших орудий по спасательным капсулам с Ливьятана.

А я, переключившись на камеры внутреннего обзора, смотрел, как мертвецы рвут на части десантников в тяжелой броне. Гауссоружие, делающее аккуратные отверстия в плоти, показало себя абсолютно неэффективным против зомби. Капли крови плавали в ангаре вместе с недоеденными кусками мяса и обломками брони.

Через каких-то полчаса я продолжал свой путь к Земле в тишине и одиночестве. Обломки мертвых кораблей разлетались в разные стороны, зомби привычно уже скреблись в шлюзовой люк, а я тащился к радиопередатчику по обшивке, надеясь, что мне удастся заменить сгоревшие платы усилителя сигнала. Ремонт не задался. Да, собственно, чинить было нечего. Шальной выстрел лазера рассек передатчик вместе с куском обшивки. И это, по большому счету, не имело никакого значения. То, что за мной прилетят, было понятно. Оставался большой вопрос — кто?

В ответ на него новая эскадрилья истребителей Евразийского Союза заняла позиции вокруг корабля. Их неспешно нагонял авианосец "Император Борис I Ельцин", названный так в честь одиозного российского тирана и диктатора конца двадцатого — начала двадцать первого века, известного борца за трезвость, на склоне своей жизни провозгласившего новую Российскую империю. Группа прикрытия авиаматки состояла из почти трех десятков разных кораблей. Наперерез им летела пара фрегатов китайцев, но было очевидно, что они не успевают. На расстоянии в пару миллионов километров разворачивалась в атакующую формацию ударная группа американцев. Похоже, о былом единстве Земли можно было забыть. Я бы дорого отдал в тот момент за то, что б услышать творящиеся в эфире диалоги командующих.

А в тот момент в Солнечной системе происходило еще много чего интересного. Флот ООН наносил удары по объектам инфраструктуры "Lunar Inc.". Луняшки вяло отбивались и гораздо более эмоционально подсчитывали убытки.

Когда челнок с десантом ЕАС высаживался на многострадальной посадочной палубе Санвелла и карал мертвецов силой света, традиционно их спецназ использовал лазерное оружие, Имамат Юпитера доказал, что радиацией можно уничтожать не только корабли. Потоки элементарных частиц, разогнанных до релятивистских скоростей с Калипсо, Ганимеда и Европы обрушились на восточное полушарие.

Концепция "Золотого миллиарда" не устарела и в наше время. Европейский союз и евразийцы прикрылись планетарными щитами, системой, развертывание которой вызывало дикое недовольство налогоплательщиков по поводу бесцельно потраченных денег. А вот Африка, Индия, южный Китай, до которого не доставал генератор расположенный во Владивостоке, и, по иронии судьбы, Арабская Лига за два часа превратились в радиоактивную пустыню.

Обыватели любовались северным сиянием, видимым в Москве и Брюсселе посреди дня, отправляли фоточки в социальные сети, ужасаясь произошедшей трагедии. Биржевые сервера перегревались и выходили из строя. Спутники, потеряв управление, сгорали в атмосфере. Уцелевшие погодные станции готовились переориентировать воздушные потоки и не допустить распространения радиоактивного заражения.

Пока Европа, русские и американцы составляли резолюцию Совбеза ООН, озверевшая от потери двух третей страны генеральный секретарь компартии Китая выслала в направлении Юпитера весть национальный запас антиматерии. И галлилеевы спутники на пару недель обрели жидкие океаны и атмосферу.

Все это я узнал чуть позднее. А пока в дверь моей каюты постучали.

— Зайдите, открыто!

— Добрый день, Артур Кларк!

В каюту вплыл человек высокого роста, в просторном сером комбинезоне. Он тихо притворил за собой дверь и, несколько наклонив голову, принялся рассматривать меня. Физиономия его очень живо напомнила виденные когда-то фотографии каменных истуканов острова Пасхи — узкая, длинная, с узким высоким лбом и мощными надбровьями, с глубоко запавшими глазами и длинным острым вогнутым носом. Черные волосы падали ему на глаза. На роговице было заметно легкое свечение напыленных наноэкранов.

— Добро пожаловать,— сказал я.

— Меня зовут Леонид Горбовский. Я глава комиссии по контролю Евразийского союза.

Ого, какая птица, подумал я. Практически второй человек после президента!

— Приятно познакомиться, господин Горбовский.

— Если позволите, я бы хотел сразу задать несколько вопросов. Это сэкономит нам много времени.

— Как будто я могу вам помешать,— улыбнулся я.

— Вопрос первый. На корабле имелся какой-нибудь особый груз?

Отпираться не имело смысла, десантники наверняка сейчас потрошили инженерный отсек, а киберподразделения анализировали базы данных, отредактировать которые у меня не было ни единой возможности.

— Да, господин Горбовский.

— Можете звать меня Леонид. Судя по встрече, которую нам оказали, ммм... останки экипажа и пассажиров, вы вскрыли транспортный контейнер?

— Да, это так.

— Зря вы это сделали, мистер Артур. Еще один вопрос, где Камень?

— А, вот на этот вопрос я ответить не могу, к сожалению. Он, скажем так, несколько своеволен. Перемещается по кораблю как захочет.

— И последний вопрос, ваша кровь попадала на Камень?

Я призадумался.

— Точно не знаю, но, когда я только с ним "познакомился", он устроил мне сотрясение и рассек бровь. Так что скорее да, чем нет.

Только договорив фразу, я увидел, что Горбовский возвращает пистолет, неизвестно как оказавшийся в его руке, в кобуру. Похоже, я только, что был на волосок от смерти.

— Артур, не буду скрывать, своим любопытством вы чрезвычайно усложнили жизнь мне, себе, правительству, и скорее всего всему человечеству. Что же, раз быстрого решения у нас не получится, то я прошу вас следовать за мной.

За дверью каюты в коридоре висели два десантника в легкой броне.

— Кирилл, Антон, отведите, пожалуйста, молодого человека в спецкаюту на флагмане,— распорядился председатель. — И сворачивайте поиски. Он Связанный, Камень никуда от него теперь не денется, как и он от Камня.

— Так точно! — Хором ответили ребята. — Базы данных уже скопированы.

— Хорошо, тогда взрывайте это корыто.

Десантники проконвоировали меня через сожженную Ингрид шлюзовую камеру в десантный челнок, и через полчаса я впервые в жизни оказался на настоящем боевом корабле. Гравитация была на уровне лунной, но даже этого мне хватило, чтобы упасть с непривычки на колени. Мои провожатые подхватили меня под руки и довели до тесной каюты с серыми стенами. Из всей обстановки была только койка и сортир.

— И что теперь со мной будет? — Спросил я своих конвоиров.

Кирилл с Антоном переглянулись и пожали плечами.

— Это решать не нам, и даже не Леониду Андреевичу. Вы мистер Кларк даже не подозреваете, во что вы влезли из-за своей любознательности... Ложитесь, отдыхайте, поспите. Господин полковник вами сейчас заниматься не будет. Ему с американцами отношения еще выяснить надо.

Дверь закрылась, и я последовал совету.

* * *

Оставшийся день пути до Ингельхайма прошел под сонное сопение Ингрид, пару раз она меняла меня на козлах. Так что и мне удалось подремать после бессонной ночи. Пару раз нас обгоняли курьеры.

Я много размышлял над беседой с Горбовским, и по всему получалось, что ничего хорошего мне не светит. То, что от меня не избавились сразу, еще ничего не значило, возможно, магия камня и могла меня как-то защитить, но было очевидно, что про его свойства КомКону известно больше чем мне.

Мы с волшебницей договорились, что я буду называть себя не князем, а ее слугой, благо отросшая бородка и усы обеспечивали мне какую-никакую маскировку. Не стоило усложнять жизнь канцлеру, да и слухи могли привлечь к моей персоне нежелательное внимание.

Дорога постепенно поднималась все выше и выше, и, хотя настоящие горы все еще виднелись где-то далеко на горизонте, каменистые крутые холмы, покрытые лесом, мимо которых петляла наша дорога, тоже внушали уважение.

Ингельхайм-форт располагался на вершине одного из таких холмов. У подножья раскинулась небольшая деревенька. Сама крепость выглядела не очень внушительно -стены, сложенные из булыжника в два человеческих роста высотой, с частично осыпавшимися зубцами, слегка покосившиеся ворота, у которых стояли два стражника в кольчугах с копьями.

Солдаты хотели остановить нас, но быстро узнали Ингрид и пропустили нас во двор. В центре форта располагалось большое четырехэтажное строение, сложенное из того же серого невзрачного камня. Никаких украшений, чисто утилитарная прямоугольная коробка под покатой крышей. Волшебница последовала в основное здание, а я повел телегу вслед за мальчишкой к конюшне. Сунув пару медяков местному конюху, чтобы он позаботился о животных и грузе, я тоже последовал за Ингрид.

Я застал ее в холле, беседующей с одноглазым бритым наголо мужчиной в бордовом камзоле. Этот тип чем-то неуловимо напоминал стервятника, то ли крючковатым носом, то ли осанкой, то ли красноватыми глазами навыкате...

— Юрген, так значит Трикс выехал с остатками стражи на север два дня назад?

— Да, фрекен Торвальдсон, сейчас в замке только мои солдаты.

— Жаль, я рассчитывала застать его здесь... — волшебница выглядела расстроенной.

— Я думаю, вы без труда его догоните. У него большой обоз и много пехоты. А сегодня, я бы рекомендовал остановиться у меня в Ингельхайме. Я распоряжусь выделить вам покои и организовать праздничный ужин.

-Да, и пожалуйста, устройте моего слугу, Кверти.

— Конечно, фрекен! — Ответил Юрген, скользнув по мне равнодушным рыбьим взглядом.

Мне выделили каморку на втором этаже под лестницей, недалеко от покоев Ингрид. Я только успел перетащить вещи, как меня позвали на праздничный ужин в честь приезда волшебницы.

В небольшой зал набилось человек восемь ветеранов с лицами украшенными шрамами. Стол, конечно, не ломился от яств, но запечённые гуси, свиные рульки и маринованные грибочки заставили меня истекать слюной. К моему глубочайшему сожалению, моей обязанностью было прислуживать Ингрид за столом, не наслаждаться изысками местной кулинарии. Назвался груздем — полезай в кузов.

Все расселись и комендант форта, Юрген Бремер, собственноручно наполнил чашу своей гостьи вином, а затем произнес витиеватый тост про подлость врагов и неизбежную победу империи. Немного вина плеснули и мне. Ингрид успела выпить только пару глотков, когда ее лицо посинело, и она начала судорожно кашлять и потеряла сознание. Я едва успел дернуться ей на помощь, как меня под ребра больно уколол кинжал одного из бойцов. На тыле его кисти была видна татуировка волка.

— Вы куда спешите, ваша светлость? Думаете, не узнали вас? Как не узнать то!

— Что вы с ней сделали, ублюдки? — прошипел я, боясь, что если вдохну глубже, то клинок пропорет кожу.

Юрген рассмеялся. Его смех был похож на кашель астматичной гиены.

— Ничего страшного, всего на всего настойка радужной полыни в вине. Отбивает магию напрочь на пару дней. Мне она нужна необязательно целой, но живой, как и вы. Знаете, сколько за ее голову обещал заплатить клан Волка? А вы так вообще неожиданный сюрприз!

— Так канцлер же объявил, что мы умерли! — я был в недоумении.

— Так и было, но под пытками перед смертью, он все рассказал.

— Он же сдал город!

— Кнуд, вы такой наивный, им была нужна крепость для плацдарма, а не партизанский отряд в тылу, там уже к вечеру не осталось никого живого из жителей. Господа, отведите его светлость в темницу. А эту сучку свяжите и ко мне в спальню. Я подожду, пока она придет в себя, иначе она не сможет меня достойно позабавить.

Я скрежетал зубами от бессилия, но на краю зрения виднелась иконка, уведомляющая меня, что токсин, запрещающий мне пользоваться магией, должен был действовать еще пару часов. Темница оказалась обычным подвалом без окон, зато с толстой деревянной дверью. Из оружия я взял с собой на обед только маленький кинжал, который у меня отобрали перед уходом. Хорошо, что хотя бы оставили пару свечей. Тюфяк на полу набитый соломой был единственным предметом обстановки.

— Из огня да в полымя,— недовольно сказал я, когда остался в одиночестве и вспомнил обстановку спецкаюты.

За первые полчаса я простучал все стены, проверил все швы между камнями, несколько раз проверил на прочность дверь пинками и потерял единицы жизни, ушибив палец. По всему получалось, что даже с киркой побег занял бы у меня не один день... Оставалось ждать возвращения магии. Хотя, что я ей мог сделать? Выбить дверь порывом ветра? Нереально. Придушить стражника и забрать ключи? Да, когда за мной придут, но что за это время Юрген сделает с Ингрид? Да и если конвоиров будет несколько, они могут успеть меня вырубить. Однако, одна идея у меня таки возникла.

Меня уже трясло от волнения, когда таймер "запрещенного волшебства" отсчитывал последние секунды. И когда проклятая иконка исчезла, я подлетел к двери. Дерево, в сущности, губка. В нем полно воздуха или воды, и если я могу управлять стихиями, то смогу справиться и с этим материалом. Сначала я повысил давление внутри досок около петель до десяти атмосфер, затем резко создал вакуум вокруг. И тут же проклял свой идиотизм. Только чудом фонтан щепок не попал мне в глаза, а только посек лицо. Негромкий хлопок, с которым все произошло, судя по всему, не привлек внимания. Я поднял тюфяк, чтобы использовать его как щит и увидел под ним Олега.

— Что, любопытно, тварь?! Лучше бы ты помог, скотина!

Однако, булыжник не проявил ни малейшей склонности к кооперации и я, вознеся молитву духу бобра, вернулся к своей экспериментальной методике деревообработки. После пятого раза, я восстановил ману вторым дыханием, подобрал Краеугольный Камень Мироздания и несколько раз от души жахнул им по покалеченной двери, предварительно создав вакуум вокруг точки удара что бы не нарушать тишину, и она нехотя начала заваливаться на меня. Я постарался как можно тише опустить ее на пол и выбрался наружу.

В коридоре прямо на полу спал мертвецки пьяный стражник, охранявший мою темницу. Я приложил его по голове Камнем на всякий случай, забрал меч, кинжал, плащ и поспешил на помощь Ингрид.

Я тихо проскользнул за спинами бойцов, охранявших вход в подвал. В большой обеденной зале на втором этаже несколько десятков воинов с топорами в кольчугах и хорошо знакомых мне волчьих шлемах распевали песни на островном наречии:

Allons enfants de la Patrie,

Le jour de gloire est arrivé !

Contre nous de la Imperie,

L'étendard sanglant est levé *

*начальные строки республиканского гимна.

Я затаился под лестницей пропуская прислугу и под громовое "Aux armes, citoyens! Formez vos bataillons!" прошмыгнул выше. И только тут до меня дошло, что я совершенно не знаю куда идти. К счастью, я почти сразу наткнулся на аппетитную служанку, которая тащила вниз поднос с пустой посудой. Без всякой тайной мысли она рассказала мне дорогу к обители Юргена, приняв за одного из клановцев, а затем недвусмысленно намекнула, где я могу ее найти минуток через десять, чтобы утолить ее одиночество.

В холле четвертого этажа знакомая компания ветеранов распивала вино, закусывая сырами. Порывом ветра я распахнул окно и потушил факелы, а затем вдоль стены проскользнул незамеченным дальше за поворот коридора, пока они кляли непогоду. Я оказался перед запертой дверью в покои коменданта. Пьянка в холле продолжилась. В этот раз я, наученный горьким опытом, встал в стороне и начал методично ломать дверь прикрывая шум вакуумом 'удушения'.

Наконец, дождавшись очередного громогласного "Aux armes, citoyens!", я пинком выбил дверь, вломился в темную комнату и тут же получил чем-то тяжелым по голове.

Очнулся я на полу. Голова болела, потолок плыл перед глазами. Ингрид сидела рябом со мной на коленях. Я с трудом сел. Помещение, в котором я оказался, больше напоминало интерьер роликов сайта BDSM.com.mars, чем спальню коменданта форта. С потолка свисали кандалы, в углу располагалась кровать под балдахином. У стены стояла пара станков непонятного предназначения. Хотя нет, предназначение, на самом деле, было достаточно понятно...

— Прости, пожалуйста, я не думала, что это ты! — Прошептала волшебница.

— Спасибо, что живой,— мрачно буркнул я, с трудом поднимаясь на ноги.

Посреди комнаты лежал в луже крови труп Юргена.

-Чем ты его так?

— Он с дозировкой зелья не угадал, меня всего на полчаса усыпило. Потом я спящей только притворялась, и, когда он меня развязал и лапать полез, я его же кинжалом и прикончила. Жаль, до завтра колдовать у меня не получится...

— Понятно. Надо убегать отсюда. Я постараюсь нас вывести. Сейчас только в себя приду немного.

Через час песни немного утихли. Все островитяне в холле спали кроме одного, справлявшего нужду в открытое окно. Без всяких помех мы спустились и добрались до конюшни. По пути я забрал из каморки свой меч.

С сеновала слышались характерные вздохи и охи. Не обращая на них внимания, мы запрягли лошадей, запаковав в седельные сумки самое необходимое из телеги, выехали в открытые настежь неохраняемые ворота и направились дальше в сторону гор.

— Мы будем искать Трикса? — спросил я, когда мы немного удалились от форта.

— Нет, я даже не представляю, где он и остатки княжеской дружины. Юрген, скорее всего, соврал — им не было никакого резона двигаться на север. Думаю, Трикс, как и мы, тоже постарается уйти в горы.

Пара уроков верховой езды, которые мне устроила Ингрид по пути в форт, оказались как нельзя кстати. Хотя галоп все еще пугал меня до дрожи в коленях, я запросил пощады только через пару часов езды.

Мы решили заночевать в небольшой рощице у дороги. Все равно погоня могла начаться только на рассвете, когда моя любимая волшебница уже восстановит боеспособность.

Наутро дико болели ноги. Голова кружилась то ли от сотрясения, то ли от слишком частого использования магии, но я был бодр и весел по сравнению с Ингрид. Все заклинания, которыми она себя поддерживала после битвы за Арос, спали, а обновить их она не могла из-за продолжающегося действия настойки. Рана на руке снова открылась и начала кровоточить, от слабости бедняжка не могла даже сидеть. Кое-как я наложил повязку, перенес лагерь подальше от дороги и пошел в ближайший хутор, чтобы купить телегу. В седле ни я, ни волшебница держаться бы не могли.

Деревенька располагалась чуть в стороне от дороги и состояла почти из десятка дворов. Разговаривать со мной никто не хотел, все посылали к старосте. Староста Ингвар, невысокий кряжистый старикан с седой козлиной бородкой и блестящей лысиной, почти полчаса выяснял у меня всю мою подноготную и даже проверил подорожные. За бешенную цену в золотой мне таки удалось уговорить старосту расстаться со своим транспортным средством. Он даже довез меня до нашей стоянки и помог перезапрячь лошадей.

-Ох, герр, жинка твоя-то, я смотрю, совсем плоха! К знахарю надо тебе! — покачивая головой, говорил староста глядя на Ингрид, бормотавшую в бреду.

— Надо, но где его взять в этих дебрях?

— А, вот это вы зря так говорите, герр Кверти. Тут недавно один магик поселился, всего несколько месяцев как прошло. Вроде шишка столичная, из Конунгбурга, а избу сам срубил, на охоту ходит как мы, а не молниями расшвыривается. Вам бы к нему заглянуть. Тем более по пути будет. Я вас провожу даже.

Честно говоря, предложение выглядело подозрительно. И внезапная доброта старосты, который полчаса назад категорически отказывался сбавить цену и то, что ехать нам надо было куда-то в темный лес. Да и горец, делающий что-то хорошее для жителя империи? Нонсенс! Но выбора у меня не оставалось. Даже колдуя "второе дыхание" по мере возможности, я не мог полностью компенсировать потерю очков жизни волшебницы.

После пары часов дороги по тракту мы свернули на узкую тропу, ведущую в долину между холмами. Телега то тут, то там задевала за стволы деревьев. От скуки староста начал рассказывать про урожай, а затем слухи о вторжении. Я тоже включился в разговор и начал излагать отредактированную версию о бое за город. После завершения рассказа ехали молча.

— Вот что я тебе скажу, герр Кверти. Нас тут земляные вовремя Войны, когда на град стольный Аэрос шли, трясли — не растрясли, огненные потом жгли — не выжгли. Имперцы давили, да не выдавили. И эти лягушкоеды не утопят! Ты, я вижу по рассказу, сам в драке участвовал?

— Было дело, пострелял малость.

— А мы еще добавим. Все-таки бывшая столица наша, вольного народа воздуха. Обидно за нее. За байку спасибо, вернусь — гонцов разошлю, будем народ собирать, думать как быть.

И тогда я протянул руку вперед, и небольшой вихрь вскружил листву на тропе. Глупый и импульсивный в сущности поступок. Глаза старика расширились от удивления.

-Ты? — спросил он, переводя на меня взгляд.

— Да, — подтвердил я, и мановение руки заставил ветер поиграть к кронах деревьев.

— Наконец-то, люфтфервальтенд.* — Руки старика дрожали, как и голос. — Ох, не обмануло меня чутье. Ну теперь совсем другая игра пойдет, — закончил уже твердо Ингвар.

*владеющий воздухом. Конунгбургский.

— Не торопись пока, почтенный, мне пока учится и учится, хотя от помощи вашей не откажусь. А то если я за припасы по золотому оставлять буду, и от каждого куста в лесу бегать, то надолго меня не хватит.

— Это мы решим! — староста хитро улыбался, уже придумав, как разыграть мою карту среди местных. — Жена твоя, фервальтенд Кверти, тоже волшебница?

— Не жена, — ответил я, — придворный имперский маг Ингрид Торвальдсон.

— Та самая огненная фурия, что отряд Вернера выжгла? Да зачем же мы ее лечить везем? Тут порешим и прикопаем!

— Нет. Я понимаю, что у вас тут к ней свои счеты, но она мне нужна. Она меня магии учит. Да и должок у меня перед ней.

— Тебе виднее, фервальтенд, — сказал Ингвар и продолжил свои размышления о провинциальной политике и дипломатии.

А затем случилось то, чего я и ожидал. В скамью рядом со мной вонзилась стрела, а голос из кустов сказал сакраментальную фразу

— Кошелек или жизнь!

-Тпру! — приказал староста лошадям, и телега замерла.

Я напрягся, прикидывая шансы. Где— то в кустах сидело неизвестное число лучников, у которых я был на виду. Убить может и не убьют, но оставаться в этих дебрях голым с умирающей Ингрид на руках мне тоже не хотелось. Может, если попробовать взять старосту в заложники... И я потянулся за мечом.

— Карл! Шметтерлинг проклятый, геверсшафт тебя побери! Своих не узнаешь, что ли!

— Ну, дядя, извини, не разглядел, бес попутал... — раздалось из шуршавших кустов.

— Не видишь, что ли, плесень ты эльфийская, болезную везу. И так уже обобрал герра, как липку — продолжил староста, а потом мне подмигнул.

Я убрал руку с рукояти меча. Из кустов вылезли трое парней и пара девчонок. У всех были луки и короткие копья.

— Дядь, а подвезешь нас с собой к дедушке Тайскринну?

— За уши отодрать могу, а подвезти нет. Пехом топайте, — ухмыльнулся староста, оглаживая бороду, и тронул лошадей.

Колеса закрутились. И мы поехали дальше. Насупившаяся молодежь топала за нами.

— Дети еще... Вот и балуют, — вздохнул староста.

Не выдержав выражения вселенской скорби на лицах, я жестом показал им, что можно забраться на телегу. Девчонки, о чем-то шептались и хихикали, парни обсуждали новости о вторжении. Ингрид наконец-то перестала стонать и спокойно заснула.

Минут через десять мы выехали на опушку, где располагалась большая изба, сложенная из плохо ошкуренных бревен. Рядом был выкопан колодец. Невдалеке располагался небольшой огород с травами. На веревках просушивались шкурки пушных зверьков. Было видно, что хозяин живет в основном охотой.

Сам хозяин был стар. Седая борода была заплетена в три косы. Длинные волосы уложены в пучок на затылке. Ростом он был под два метра и почти такой же шириной плечами. Простые холщевые штаны были мокрыми и, когда мы подъехали, престарелый богатырь достал из колодца еще одно ведро ледяной воды и вылил на себя.

— Все тренируетесь, дедушка Тайскринн? — спросила одна из девушек.

— Ага, — ухнул хозяин избушки. — Кого на этот раз привезли?

— Да вот, сами полюбуйтесь, — ответил за нее Ингвар, ведя коня под уздцы.

Тайскринн заглянул внутрь телеги и присвистнул от удивления.

-Вот так свела судьба! Ни как внучка Торвальда! Так дети, мне сегодня не до вас будет, Ингвар, мое тебе почтение, но и не до тебя. А, ты, с ней? — маг показал пальцем на меня.

— Да, герр!

Тайскринн пригляделся ко мне и удивленно приподнял бровь.

— Ладно, оставайся, после поговорим, а пока помогай.

Ингвар отвязал от телеги свою клячу и вместе с детьми исчез в лесу. Тайскринн перенес Ингрид на топчан в избе. Обстановка была аскетичной. На стенах висела утварь, в углу красовалась грубо сложенная печь. Пол был земляным. Вся мебель состояла из нескольких сундуков, топчана и стола.

— Рассказывай, давай, твоя светлость, как довел ее до такого состояния, — сказал хозяин склоняясь над Ингрид. Он начал водить руками над ее телом, а затем неожиданно для меня, как в воду провалился по пояс в землю. Названия заклинаний мелькали с такой скоростью над его головой, что я даже не успевал прочитать их до конца. Я привычно, который уже раз рассказывал цензурированную версию событий прошедших дней.

— С ней все ясно — дурочка молодая. Надорвалась, отлежаться не дали, да еще и на второй день после магии крови колдовать начала. А вот ты, твоя светлость, я смотрю, что-то не договариваешь. Ладно. Разберемся. А сейчас всем спать, — закончил Тайскринн, выныривая из пола. Земля вокруг него почти на метр вокруг потеряла цвет и больше напоминала реголит, чем живую почву.

За окном действительно уже стемнело, но мне перед сном еще пришлось привести коней в порядок. Я уже укладывался на топчане, когда Антон меня разбудил.

— Артур, Леонид Андреевич вас ждет!

* * *

Леонид Андреевич сидел в каюте отделанной деревом за столом с голопроектором и пил чай. Зависшая над столом голограмма показывала, как неизвестный флот методично ломает оборону Марса и высаживает десант.

— Артур, присаживайтесь голубчик. Вот полюбуйтесь, Мей Фанг только зря потратила ценные энергоресурсы. Наши друзья с Юпитера и не думали у себя дома ждать возмездия. Они, как видите, штурмуют ваши марсианские купола. Пока мы перебрасывали флот к ним в систему и наводили порядок на Луне, они прошли над плоскостью эклиптики и вот...

Горбовский развел, руками показывая на голограмму. Три уцелевших сторожевых корабля евросоюза на форсаже драпали в направлении Земли.

— Впрочем, я не об этом хотел с вами поговорить, — полковник наконец-то перевел взгляд на меня. — Вы присаживайтесь, в ногах правды нет. Чайку себе налейте, тот самый, со слоном, и рассказывайте свои приключения. А то мы тут с Кирюшей и Антоном посмотрели записи наблюдения, и поняли, что без вас с происходящим не разберемся. Ах да, если что — в кресло встроен неплохой детектор лжи, так что вы не напрягайтесь, говорите, как есть. А заодно расскажите, куда вы исчезли из карцера на 26 часов 17 минут и 12 секунд.

Я начал медленно пить чай похожий по вкусу на настой сена, собираясь с мыслями. Мои размышления прервал экстренный вызов. Поле боя сменилось объемной отталкивающей физиономией президента евразийского союза. Голый череп, покрытый пятнами, круглые зеленые глаза, огромные оттопыренные уши — я лицезрел Рудольфа Сикорски собственной персоной.

— Горбовскiй, ах ти ж виблядок недозапіздякнутий, та тебе під верховною радою тридцять три верблюда як гандон використовували!!!!!! Біжи туди, де тебе штучно вивели і я звільню твоїх батьків від занадто піздливої дитини якщо ти зараз не заїбешся!!!! — затем господин Сикорски поправил галстук, отдышался и перешел на безукоризненный русский. — Леонид, на какой, извините, хер вы к чертям разнесли американскую эскадру?! Мне теперь четвертую Мировую войну начинать?!

— Рудольф, уже первая межпланетная идет. Они сами на нас напали, — мило улыбнулся Леонид Андреевич, — вы все видели. Я и в Совбез ООН запись скинул, и на Ютубе выложил. И даже в ЖЖ копирайтеры постов наклепали про американскую агрессию.

Сикорски промокнул лысину носовым платком и спросил.

— Камень у вас?

— У нас Связанный, вот сидит, вам внимает.

— А камень?! — Проревел господин президент и снова перешел на украинский— ну ти, бля піздорила попіздуля, та тебе в вуха трахав!!!!!! Тусуй в жопу і якщо ти не заткнеш чимось їбало, виїбу тебе в жопу і фотки в інеті розміщу!!!!!

— Будет, не переживайте, -сказал, не теряя выдержки, Леонид Андреевич, но тут связь прервалась. — Вы, Артур рассказывайте.

И я рассказал. Почти все. Леонид пил чай, изредка просматривал фрагменты записей, соответствующих описываемым мной событиям.

— Вы смелый человек, мистер Кларк, решиться использовать плазмомет в таких условиях... Я думаю, мы найдем общий язык. Сейчас Камень в Мире? Наши детекторы не могут его обнаружить.

— Видимо да, я последний раз видел его в телеге, когда распрягал коней.

— Знаете, я считаю, что вы заслужили награду, тем более что сотрудничать нам придется еще долго. Вы уже поняли, что умеет делать Философский Камень?

— Да, Леонид Андреевич, он изменяет реальность вокруг себя,— заученно сказал я.

— Хмм... Весьма правильная, но неточная формулировка. Он изменяет реальность согласно вере людей вокруг него. Вот уже как минимум тысячу лет.

— Это магия? — спросил я, зная ответ. И ошибся.

— Нет, чистой воды физика. Магии не существует — улыбнулся Горбовский, а потом помрачнел. — Вам ли, сыну Чарльза Кларка, автора теории 'гиперпричинных взаимодействий', не знать об этом? Есть только физика, и некоторые не до конца понятые нами законы природы. Влияние Камня хорошо блокируется иттриевой сверхпроводящей керамикой. Ослабевает обратно-пропорционально квадрату расстояния до камня. Как вы уже поняли, у нас даже есть аппаратура, позволяющая по косвенным данным найти источник этого излучения.

— Но почему же тогда до сих пор не было магии, и боги не сошли в наш мир? — удивился я. — Ведь до сих пор есть религии!

— Все очень просто, Артур! Камень реагирует на веру всех людей по равнодействующей. А даже в одного бога люди верят по-разному, что уж говорить про приметы и волшебство...

Что же. Это объясняло и появление зомби, которых я боялся до усрачки, и постепенно увеличивающуюся реальность Мира, находясь в котором я воспринимал происходящее, как объективную реальность. И видимо не было бы уже преувеличением сказать, что Мир стал так же реален, как и моя родная вселенная. И даже то, что у меня не получалось пользоваться магией в реальном мире, укладывалось в эту схему. Я просто не верил в такую возможность. А вот Ингрид, похоже, даже не сомневалась.

— Кристалл с игрой у вас, Артур?

Я покопался в кармане и вытащил его. Горбовский вставил его в разъем и огорченно покачал головой.

— Безнадежно испорчен радиацией. Хотя вы же понимаете, это только дверь. Теперь. — Леонид Андреевич пристально уставился на меня, и я кивнул. Мои выводы были верны, -возвращайтесь в каюту, Кирюша вас проводит. Я надеюсь, вы поняли всю опасность единоличного контроля Камня?

Еще бы я не понял, в руках многих, окажись они на моем месте, он мог бы кардинально извратить вселенную. Так вот я поставил, по сути, очень важный эксперимент. В одиночестве с Камнем я провел полтора месяца. Я один влиял на него, ни одного человека не было на много миллионов километров вокруг, и в результате, насколько я понимаю, возник новый мир. Но, по крайней мере, я не угробил старый! Становилось понятно, почему джихадисты охотились за Камнем — он мог создать Аллаха, достаточно было бы одного искренне верующего фанатика на орбите Нептуна, и наша вселенная приобрела совершенно иные очертания...

В руках физиков из Объединенного института ядерных исследований он подгонял реальность под теории, там, где теории не удавалось подогнать под реальность. Кто бы мог подумать, что технологический скачок последних десятилетий был обеспечен не учеными, а паранормальной каменюкой. Глядя на мое задумчивое лицо, Горбовский понял, что я осознал всю ответственность сказанного.

— Ваша кровь попала на Камень, и теперь вы — Связанный. К сожалению, разорвать вашу связь с Камнем мы не можем. Мы даже не понимаем до конца ее сути и смысла. Я вообще-то сторонник простых методов, но ваше убийство может спровоцировать очень серьезные последствия, как в 2085 г, когда появилось Польско-Украинское море разделившее Европу. Да и исход, при котором Камень останется в иной вселенной, нас не устроит. Как и появление всяких посторонних лиц, владеющих магией, а также изменение фундаментальных законов нашего мира. Вот поэтому, мистер Кларк, когда мы вернемся на Землю, через пару недель, мы подвергнем вас радикальной психокоррекции. Вы как специалист по психоинженерии должны понимать, что процедура эта абсолютно безопасная и безболезненная. Вы свободны, мистер Кларк!

На деревянных ногах я встал с кресла и вышел. Кирилл провел меня по коридору, я шел за ним, а мой разум бился в беззвучной панике. Радикальная психокоррекция, действительно, была абсолютно безопасной для физического здоровья. Переменные магнитные поля, мягкие психотропные препараты, гипноз и НЛП не могли убить тело. Эффект был прост. Человек ложился спать и засыпал навсегда, а через неделю вместо него просыпался кто-то другой. С его памятью, навыками. Но другой душой, как сказал бы человек религиозный. Смертность от суицида среди подвергшихся процедуре достигала половины за первый год. Пять лет переживал только каждый десятый... Настолько тяжелым был конфликт между памятью и новой личностью. Обычно этой процедурой заменяли смертную казнь.

Страх за свою шкуру застилал для меня все другие мотивации. Я понял, что надо бежать. А для побега мне нужна была Ингрид, причем здоровая и полная сил.

Новая каюта была значительно комфортабельнее. Отдельный санузел, большой экран, которым я не замедлил воспользоваться, чтобы прочитать новости. Что же, две недели большой срок. За это время я должен был или привести Ингрид в порядок или самому научиться колдовать.

* * *

Лучшие лекари после друидов — это маги огня, ведь что есть жизнь, как не медленное горение? Они же и самые бесполезные в бою. Мы стоим на земле, всегда готовой поделиться с нами силой, нас везде окружает воздух и даже в пустыне можно сконденсировать из него достаточно влаги, чтобы хватило на ледяное копье. А огонь постоянно горит только в нас самих. И если рядом нет другого источника, приходится отдавать его с болью и кровью.

Ингрид сейчас расплачивалась за это. К сожалению, великий магистр магии земли Тайскринн явно на лечении не специализировался. Нет, срастить перелом для него было плевым делом, и именно этим навыком и завоевал доверие селян, но более сложные вещи ему почти не давались. К тому же, в списке отрицательных эффектов на Ингрид до сих пор висела пара заковыристых проклятий повелителя вод.

Я с грехом пополам занимался хозяйством, пока Тайскринн медитировал, погрузившись в землю по пояс, рядом со своей праправнучкой. Судя по его оговоркам, маг земли был настолько стар, что успел поучаствовать в Войне шесть веков назад. Последнюю сотню лет, уже начав терять силы и переругавшись со всеми сотрудникам кафедры прикладной магии Конунгбургской Академии Колдовства и Волхвования, он проводил в скитаниях и исследованиях природы волшебства.

На третий день Ингрид полегчало настолько, что она могла самостоятельно ходить.

Я нашел, как открыть внутриигровой атлас Мира. Пускай эта вселенная все больше становилась настоящей, но раз уж я до сих пор считал ее игрой, у меня оставалась особая 'игровая' магия — справочники, меню интерфейса, панели быстрого доступа к навыкам, запрос информации о статистике персонажей и многое другое.

Все складывалось замечательно. Ингрид планировала пройти дальше на запад через перевалы, а затем повернуть на юг в направлении южной столицы Империи Нидерле, Царьграда. Картийский хребет отделил бы нас от атакующей армии, а дорога по располагавшейся за горами полупустыне, предназначенной для двадцатого-тридцатого уровня, хотя и была тяжела, но гораздо менее опасна, чем путь вдоль берега, оккупированного республиканцами. До рекомендованного в зоне военных действий сорокового мне еще было слишком далеко. В столице она обещала выбить для меня пропуск в библиотеку Императорского Полимагического Университета, где я бы мог прочитать некоторые сохранившиеся книги магии воздуха.

Ингвар с еще парой таких же хитрожопых стариков привез нам припасы в дорогу, а заодно попросил меня показать им пару чудес. Я не отказал в просьбе, все же от этого зависела безопасность моего путешествия по этим землям. Мы отошли подальше в лес, и я немного призвал ветер и поиграл им с листьями. Порадовав представителей местного самоуправления, я помог им перегрузить припасы. Через пару дней мы собирались выступать. Я пожал руки старейшинам.

— Мы будем ждать вашего возвращения. До свидания, фервальтенд, — сказал один из них и именно в этот момент Тайскринн вышел из избы.

— Фервальтенд, говоришь — лицо Тайскринна исказила ярость, — а я-то смотрю маны много, а признаков инициации нет.

Он топнул ногой, и я начал погружаться в землю. Сейчас я понимаю, что, наверное, мне стоило кричать, звать на помощь, корчить из себя невинную овечку, в конце концов, фервальтенд — "владеющий" — было официальным обращением не только к магам в стране воздуха. Были все шансы отговориться, тем более Ингрид бы встала на мою сторону. Но я запаниковал. А вы не запаниковали бы, если бы вас начали хоронить заживо? "Падение пера" с ростом моего уровня превратилось в некое подобие левитации. Именно его я и применил, чтобы выдернуть себя из раскисшей почвы и зависнуть на высоте полуметра над землей. Старейшины очень быстро и по-молодому бежали к ближайшим кустам.

— Глянь, правда, не обманули. Настоящий люфтфервальтенд! Ничего, шестьсот лет назад вас бил, и сейчас справлюсь.

Тайскринн взял прислоненную к стене мотыгу как посох и ударил рукоятью в землю. Шарообразный ком где-то полметра диаметром подскочил вверх. Маг пассом уплотнил землю до твердости камня, затем мощным ударом ногой с разворота отправил его в мою сторону. Призвав вихрь, я разминулся с камнем. За спиной раздался треск падающего дерева и крики кого-то придавленного. Я непроизвольно оглянулся и увидел сломанную березу. Когда я повернул голову обратно, перед геомантом висело еще два снаряда, которые он отправил в меня ударами кулаков.

Удушение не оказало никакого эффекта на моего противника, лишь усилило ярость. Я с трудом увернулся от еще нескольких камней и трехметрового гранитного шипа стремительно вылезшего из земли подо мной. Уворачиваться я еще некоторое время мог, но никаких шансов на победу у меня не оставалось. Мне просто было нечем атаковать! Хотя постойте, деревянная мотыга! Я мстительно взорвал рукоятку в руке Тайскринна. Не съем, так хоть надкусаю! Правая половина его торса покрылась многочисленными царапинами, кисть руки пробило несколькими крупными щепками указательный и средний пальцы вывернуло под неестественными углами.

— Ах ты тварь! — Ошеломленно выругался Тайскринн. Зашипев от боли, в одну секунду он вправил вывихи и насел на меня с утроенной яростью. Кое-как мне удавалось сохранять дистанцию и уклоняться от атак. Как и в дереве, в почве есть воздух и мне удалось пару раз повалить взрывами противника на землю и развалить летящие в меня комья, но мои силы быстро кончались.

Огненная стрела опалила щетину на лице, безнадежно испортила мою шевелюру и больно обожгла ухо. Ингрид стояла пред своим прадедом, и клинок из чистого пламени был направлен в его грудь.

— Сейчас же прекратите оба! — прокричала она и рассеяла пламя. — Деда, ты же сам создал унитарную теорию колдовства! Уж ты-то должен понимать, что маг воздуха нужен нам и чем скорее, тем лучше!

— Ты мне, девчонка не указ — хрипло выдохнул геомант, восстанавливая дыхание, похоже, битва и ему далась нелегко. — Знаю я вас. Увидела смазливую мордашку и все голова отключилась... Я не слышал, что ли, о чем вы шепчетесь, блудодеи?

Тайскринн прикоснулся большим пальцем ко лбу девушки, она тут же потеряла сознание, а затем подпрыгнул. Земля вокруг него побелела, а поляна прогнулась, как будто пленка воды хотела превратиться в каплю. По краям опушки появились каменные шипы.

-Не убежишь, сволочь, добью! — проревел маг, подпрыгивая еще раз.

Действуя чисто интуитивно, я вложил все свои силы с заклинание левитации и кинул его в Тайскринна. Результат превзошел все мои ожидания. В результате хитрого резонанса с заклинанием земли бедный маг взмыл на высоту нескольких десятков метров. Ветерок, дувший с гор, относил матерившегося волшебника в сторону Ароса. Судя по иконке рядом с портретом цели, заклинание должно было продержаться еще двенадцать часов.

Опушка походила на последствия вечеринки пьяных гигантских кротов. Одну из лошадей почти разорвало пополам попаданием камня. Другая запуталась поводом в кустах. Телега чудом уцелела. Я поспешил к Ингрид. Оглушение почти прошло. Открыв глаза, она увидела меня и прошептала:

— Живой, — и прижалась ко мне всем телом. — А, где дед?

— Вон, летит, — махнул я в сторону удалявшегося силуэта. — Живой и невредимый. Только очень злой.

Отстранилась от меня и пристально всматривалась в фигурку на фоне облаков

— На полдня... Сильно и стильно! Разрывать связь с родным элементом — это даже не все магистры могут! Только, пожалуйста, больше не пользуйся эффектами интерференции стихий, они непредсказуемы.

Я слегка укусил Ингрид за шею и сжал грудь, накопившийся адреналин требовал выхода, однако, как нельзя не вовремя, ушиб палец об Олега. Похоже, этот трансцендентный кусок известняка теперь решил еще и мою личную жизнь контролировать! Пока я скакал на одной ноге, держась за отбитый мизинец, появились сбежавшие старейшины. Они с трепетом осматривали перепаханную поляну, поломанные деревья, каменные иглы, монолиты на краю леса и полуразваленную избушку. Теперь в их глазах светилась не хитрость, а глубокое уважение. Они молча поклонились мне.

— Кверти, нам надо уезжать. Я бы не хотела встречаться с дедом ближайшее время. Пару, скажем, лет. Десятков лет.

И я был с ней солидарен. Мы запрягли лошадь и впятером с трудом вытолкали телегу на образовавшийся склон. По дороге я напевал: "Я тучка, тучка, тучка и вовсе не колдун". Благоговейное перешептывание наших провожатых говорило о том, что скоро в этой местности появятся новые эпичные сказки про последнего из повелителей воздуха.

На ночь мы остановились в большой деревне где, несмотря на все наши отговорки в честь меня устроили праздник. Стол ломился от яств. Крестьяне пели древнюю песнь воинов воздуха.

Was wollen wir trinken, sieben Tage lang,

was wollen wir trinken, so ein Durst.

Was wollen wir trinken, sieben Tage lang,

was wollen wir trinken, so ein Durst.*

*начальные строки гимна Люфтваффе федеративного княжества магов воздуха.

Я же любовался новыми достижениями "Ветер камень точит" — останьтесь в живых после встречи с великим магистром Тайскринном, "Earth, Storm and Fire"— предотвратите гибель вашего компаньона (Трикс или Ингрид) в бою с великим магистром Тайскринном, "Rogues do it from behind"— спаситесь из форта Ингельхайм, не убив никого, и свежеполученным двадцатым уровнем. А ночью мы наконец-то отдали дань другой магии, той для которой нужны лишь двое.

Пара дней пути по запущенному имперскому тракту привела нас к первому перевалу. Этой дорогой и до вторжения республики почти никто не пользовался. Империя не контролировала предгорья, да и кочевники в степях расположенных на той стороне хребта не давали развиваться торговле. Однако древний тракт упорно сопротивлялся времени. Невысокие горы, покрытые широколиственным лесом, напоминали мне Апеннины в Италии, где я когда-то провел отпуск.

Солнце только начинало свой путь по небосводу. Лошадь медленно перебирала копытами вверх по склону. Я долго думал, как правильно построить разговор, но потом махнул рукой. Реакцию волшебницы я все равно предсказать не сумел бы. Ингрид лежала на скамье в фургоне и щурилась как сытая кошка.

— Помнишь наш сон, где ты жгла живых мертвецов?

— Конечно!

— А наш сон с Триксом? Когда он помог мне в бою летающих кораблей?

— Помню. А к чему ты клонишь?

— Я из другого мира. Из того мира летающих кораблей и путешествий между планетами, — сказал я.

Ингрид вскинулась и подсела ко мне:

— Ты хочешь сказать, что тебя послали к нам гномы?

— Нет, солнце, не гномы... Как бы тебе объяснить... Сейчас покажу, — и я полез в фургон. Олег нашелся почти сразу, — Вот кто меня сюда прислал.

— Милый, ты перегрелся? Это же камень! И я давно хотела спросить, зачем ты его с собой таскаешь?

— Во-первых, не я его таскаю, а он сам за мной таскается. Во-вторых, не камень, а Краеугольный Камень Мироздания! — со значением сказал я.— Можешь звать его Олегом, он не против, по-моему.

Ингрид непроизвольно отстранилась от меня. Я ее понимал. Ехать по дебрям с безумцем в одном экипаже — дело неприятное.

— Подожди. Я докажу. Попробуй его поцарапай.

Волшебница достала кинжал и ткнула им в Олега. Кончик обломился. Ингрид явно почувствовала какое-то магическое возмущение. Она сформировала небольшой язычок ярко голубого пламени и попыталась поджечь кусок лишайника на одной из сторон камня. Пламя сменило цвет на зеленый, а затем рассыпалось бабочками.

— Похоже, ты ему понравилась. Мне за попытки воздействия только так досталось! — сказал я, потирая шрам на брови.

Вы когда-нибудь видели, как кошка играет с лазерной указкой? Тогда вы можете представить, с каким азартом Ингрид вцепилась в камень, и с каким результатом. До конца дня я ее не видел. Она сидела в фургоне, колдовала, рисовала на дне магические фигуры, бубнила заклинания. Изредка фургон озарялся всполохами света, и появлялись загадочные запахи. Я с трудом уговорил ее пообедать. К вечеру на нее было жалко смотреть. Под глазами залегли тени от усталости, а правое веко невротически дергалось.

— Я ничего не понимаю.

Это были первые обращенные ко мне слова с утра. Ингрид отставила от себя миску с кашей.

— Ты не одна такая. Но что удивляться, этот камень создан не для нас, а для богов.

— С чего ты взял?

Рассказывать ей, что ее мир всего лишь игра, я пока не хотел. Тем более что он уже не был просто игрой. Поэтому пришлось выкручиваться.

— Видишь руну? Ансуз — означает бог. Наши ученые тоже не смогли разобраться с этим камнем.

-Может, ты расскажешь про свой мир?

Эта ночь прошла за разговорами. И мне было гораздо сложнее объяснить волшебнице, почему люди убивают друг друга из-за несуществующих в нашем мире богов, чем устройство космолета или принцип функционирования Матрицы Икара на орбите Меркурия, которая производила львиную долю антиматерии. Хотя, у нее был исторический пример гномийской цивилизации, чему удивляться?

Рассказал я и про свои приключения.

-То есть глава русской тайной канцелярии хочет стереть твою душу?

— Не стереть, а переписать, так, чтобы я не обрушил мироздание. Я каким-то образом связан с Камнем, и, видимо, оказываю на него сильнейшее влияние. От меня зависит очень многое.

— И ты пойдешь на это?

— Не хочу. Не хочу умирать.

— Тогда оставайся здесь, не уходи!

— Я не могу управлять этим...

— Это потому, что ты не волшебник! Если ты не можешь, то я смогу!

— Не надо! — Закричал я.

Но прежде, чем я успел остановить ее, Ингрид выхватила кинжал и полоснула себя по ладони. Кровь крупными каплями потекла на Камень, лежащий у ее коленей. Невидимый барьер остановил капли на полпути. Олег не отвергал и не принимал жертву.

— Ну же, — прошептала волшебница.

И одна из капель прошла через преграду, упала на камень, заметалась как ртуть, стекла по грани, заполнила руну и впиталась в нее. И знаете, что? Небеса не рухнули на землю. Костер все также догорал потрескивая. Волшебница задумчиво смотрела на свою абсолютно целую ладонь.

Я хмыкнул с недоверием, и только потом заметил, что Ингрид пропала из меню группы. Я не видел ни ее уровня, ни количества маны и здоровья. Только каким-то шестым чувством ощущал наличие в ней магии. И тепло ее тела рядом.

Уже рассветало, когда мы снова двинулись в путь не выспавшиеся и задумчивые.

Путь через Картийский хребет занял неделю. Горы очаровали меня. Я вырос в куполе Ландау расположенном рядом с долиной Маринера и большую часть своей взрослой жизни провел на космических кораблях. Конечно, еще в школе мы не раз ездили на экскурсии к Олимпу и горам Павлина, Арсия и Аскрийской, да и отпуск мне как-то посчастливилось провести на Земле, но циклопические мертвые марсианские вулканы не обладали и сотой частью той красоты, которая была перед моими глазами.

Попыток разобраться с Камнем Ингрид не бросила, но отсутствие успеха испортило ее настроение, и, как следствие, мое. Вытащить ее в наш мир, или окончательно забрать меня в этот не удавалось. Но я верил, что когда появится реальная опасность, Камень поможет мне, как уже не раз случалось. И, судя по тому, что рассказал Горбовский, это должно было сработать.

* * *

Полет до Земли должен был занять две недели. И если сначала меня мучали почти ежедневными допросами и многочисленными тестами, Леонид Андреевич не хотел терять времени перед процедурой психокоррекции, то вскоре интерес ко мне утих. Интернет мне отключили на второй день, после новостей об официальном объявлении войны между США и ЕАС. Я проводил время в своей каюте, смотрел кино из обширной корабельной фильмотеки и изредка пил чай с Горбовским, ведя беседы на отвлеченные философские темы. Господин полковник был грустен и мизантропичен, а кружка чая в его руке в последних беседах сменилась бокалом коньяка.

Пару раз отключались гравикомпенсаторы, и я то зависал в невесомости, то меня в вжимало перегрузкой в койку. Корабль вибрировал, сквозь звукоизоляцию каюты доносился слабый визг сирен, и включалось аварийное освещение.

Лишь одна вещь радовала меня — я наконец-то смог колдовать в реальном мире. Это давало мне хоть какой-то шанс на побег. Попытка захватить истребитель была утопичной. Я не умел пилотировать, да и первая же закрытая переборка остановила бы меня. Бежать на шаттле во время посадки или сразу после нее на космодроме было гораздо более вероятно.

Однако судьба благоволила мне.

День, который должен был стать последним в моем пребывании на "Борисе I", начался бурно. Гравитация отключилась, но не на обычные несколько десятков секунд, а, видимо, навсегда. На этот раз было все серьезно. Настенный монитор мерцал надписью "разгерметизация, срочно покиньте отсек!". Корабль сотрясался от ударов. Ничего не понимающая Ингрид озиралась вокруг. Выход в реальность застал нас в самый интимный момент.

Два десантника ввалились в каюту, но я не хотел им ничего объяснять и со всей силы припечатал спиной об стену ударом ветра. За эти дни я начал немного ориентироваться внутри корабля, и решил попробовать захватить Горбовского в заложники, чем черт не шутит, возможно, имея такую шишку под прицелом, я сумею выторговать себе свободу? В конце концов, если не евразийцы, то европейцы или штаты вполне могут пойти мне навстречу!

— Кверти, где мы? — Ингрид висела посреди каюты и не могла дотянуться ни до стен, ни до потолка. Ее грудь в невесомости смотрелась просто фантастически.

Пассом я приземлил ее на кровать. Затем она облачилась в запасной комплект моей одежды, и, как и я, надела легкий аварийный скафандр. Я, на всякий случай, зарядил в морпехов пару раз из их же станнеров, и мы выплыли в коридор. Ингрид с трудом справлялась с передвижением в условиях невесомости, и мне приходилось контролировать ее с помощью заклинания левитации.

Команде авианосца было не до нас. Первое сопротивление мы встретили только на палубе, где находилась каюта Горбовского. Трое морпехов в легких скафандрах открыли стрельбу из станнеров, и были ошеломлены, когда разряды поглотил огненный щит. Несколько огненных стрел, оплавивших обшивку за их спинами, заставили солдат отступить. А файербол пробивший перегородку и вовсе обратил в бегство двоих, третий потерял сознание от 'удушения'.

Леонида Андреевича в каюте не было.

— Где Горбовский? — Спросил я у очнувшегося солдата.

— Он улетел, но обещал вернуться... — с кашлем ответил морпех

— Куда?

— На Землю!

— Что здесь вообще происходит? Нас атакуют? Кто?

— Мы попали под огонь киберорганизрованной крепости противокосмической обороны США, — солдат закашлялся, глядя как Ингрид пустила несколько огненных стрел в проход, где мелькнули тени каких-то людей. — Нас чуть не сбили. Сейчас линкор "Императрица Елена*" почти уничтожил ее.

*Елена Борисовна — императрица периода второй Российской империи. В конце своей жизни передала власть в руки парламента.

— Пилотировать умеешь?

— Да!

— Веди в ангар! А то... — И я слегка уплотнил воздух, который вдыхал десантник.

Его глаза расширились от ужаса.

Боя как такового не было. Никто не принимал во внимание вероятность, что боевой корабль могут взять на абордаж маги. Отсутствие у экипажа серьезного вооружения позволило нам как нож через масло пройти к ангару. Морпехи боялись подставляться под огненные стрелы и как кегли разлетались от ударов ветра. Закрытые переборки Ингрид рассекала пламенным клинком. Я, как мог, восстанавливал ей ману и помогал маневрировать. Да еще держал на коротком поводке пленного. Когда мы уже подходили к последнему шлюзу, опять появилась гравитация. Волшебница облегченно вздохнула. Роль моего воздушного змея ей уже начала надоедать.

За разъехавшимися створками посреди ангара стоял обгорелый челнок. На обшивке были видны несколько отверстий, правый хвостовой стабилизатор был почти оторван. Кирилл и Антон в тяжелых экзоскелетах помогали спуститься по трапу хромающему Леониду Андреевичу с чемоданом в руках. Увидев нас, ребята вскинули стволы. Мое солнце начала готовить какое-то адское заклинание. Против этих противников я ничего не смог бы сделать. Да и Ингрид вряд ли бы пробила броню, способную функционировать на освещенной половине Меркурия. Но Горбовский помахал мне рукой, а потом жестом приказал опустить оружие.

-О, Артур, вы как нельзя вовремя! У меня к вам важный разговор! Похоже, исправлять вам мозги не придется.

— Вы нашли способ "отвязать" меня от Камня?

— Нет, к сожалению. Пойдемте в мою каюту, я немного отдышусь и все вам объясню. Кстати, не познакомите меня с вашей дамой?

— Ингрид Торвальдсон, Леонид Андреевич. Леонид Андреевич, Ингрид.

— Для вас можно просто Леонид, — улыбнулся Горбовский и нескладно поклонился.

Путь назад занял значительно меньше времени. Горбовский задумчиво рассматривал последствия нашей экскурсии по кораблю и грустно вздыхал. В своей каюте Горбовский не стал заваривать чай, а достал коньяк и разлил его по трем бокалам.

— Мистер Кларк, или мне лучше называть вас фервальтенд Кверти? — я пожал плечами, а Горбовский, опрокинув бокал в себя, продолжил, — Вы меня извините за информационную блокаду, но ей богу, я думал — так будет лучше.

В углу закашлялась Ингрид. Она явно была не привычна к крепким напиткам.

— Если вы помните четырнадцать дней назад в ответ на нападение, нам пришлось уничтожить американскую эскадру,— начал повествование менторским тоном Леонид Андреевич. — Через два дня американцы объявили нам войну, а затем к ним присоединились и европейцы. После некоторых маневров и взаимных провокаций, терпение сторон закончилось и во второй точке Лагранжа около Луны развернулся бой, в котором мы, скорее всего, проиграли бы, если бы нас не поддержали китайцы. Победа была пиррова. Из всего флота осталось только крейсер "Варяг" и малый пушечный корабль "Кореец". Но подходила еще наша эскадра, а у Евросоюза и США таких резервов не было. Только несколько мелких кораблей на орбите Сатурна. Флоты в системе Юпитера тоже уничтожили друг друга, — было видно, несмотря на кажущуюся отстраненность тона, в душе у Леонида Андреевича бушует буря. — После этого у президента США сдали нервы, и он применил стратегическое вооружение, наши естественно ответили. Вот посмотрите. Корпорация Луны попыталась добить уцелевших, за что и поплатилась. Система "Мертвая рука" продолжала работать...

Над столом зависло изображение Земли. Я потрясенно замер. Англии и доброй половины Европы просто не существовало, их судьбу разделила Калифорния. Было видно, как "Императрица Елена" продолжает формировать лавовое озеро в северной части Аппалачей. Восточное побережье Северной Америки словно погрызли мыши. Кто и зачем бомбил Южную, я не знал, но Амазония превратилась в чадящую пустыню, а Анды теперь были лишь ненамного выше Уральского хребта. Я повернул глобус восточным полушарием к себе. Ингрид обняла меня, и я чувствовал ее дыхание рядом со своим ухом. Евразийская литосферная плита была, видимо, более стабильна. Но сейчас она больше напоминала марсианский пейзаж. Кратеры, кратеры и еще раз кратеры на месте городов и заводов. Даже с орбиты было видно, как горят в тысяче мест сибирские субтропические леса. Краса и гордость российских погодных инженеров и экологов. Лишь Австралия осталась более-менее нетронутой не считая того что весь континент опустился под воду почти на полсотни метров.

Горбовский молча выпил еще коньяка.

— Там внизу, Артур, по расчетам компьютера еще пятнадцать-двадцать миллионов выживших. Через неделю их останется от силы половина. Мне надо развернуть временные лагеря, эвакуировать пострадавших, создать хоть какую-то систему энергоснабжения у погодных станций, пока Земля еще не стала похожа на Венеру. А у меня есть только пять тысяч человек и ни одного транспортного корабля... — Третья порция отправилась в рот полковника. — Вот, что происходит, когда умирает Связанный с Камнем. Что вы смотрите на меня удивленно? Я про вашего предшественника, Артур. Первая и Вторая мировые, Польско-Украинское море, эпидемии чумы и оспы... И на этот хаос тоже рассчитывали сепаратисты, но увы и ах, их тоже зацепила поднятая ими волна...

Ингрид, прижав руки к лицу, шептала проклятья.

— Да, мадемуазель, вы же в курсе, кто такой ваш Кверти? — задал риторический вопрос Горбовский. Ему было не вдомек, что волшебница сейчас переживает не за меня и мой мир.

— Может вам запросить помощь у Марса? Да, конечно, дорога займет у кораблей несколько недель, но ... — предложил я после паузы я.

— Ах, да Марс. — Голограмма сменилась. — Силы самообороны умудрились с помощью планетарных орудий и переоборудованных мирных кораблей добить флот повстанцев, как видите. Проблема в том, что те не захотели уходить в мир иной просто так и сейчас остался функционировать только купол "Оппортьюнити". Остальные или уничтожены бомбардировкой или взяты штурмом и подорваны, — и еще одна порция алкоголя отправилась в рот полковника. Я присоединился, моя родина умерла... — Я хорошо изучил ваш психологический профиль. Так вот, Артур, вы верите в то, что все кончится хорошо?

-Не хорошо. Это не может кончиться хорошо. Но человечество выживет — должно выжить. Мы еще полетим к звездам! — убеждал я скорее себя, чем его.

— Отлично, да будет так. Вы помните, что камень исполняет то, во что верят люди?

-Да.

— Там внизу полтора десятка миллионов людей, которым на голову рухнуло небо. Я не хочу, чтобы камень даже близко находился к этой планете! И даже ко мне! Сейчас вам подготовят корабль, и вы полетите.

— Куда?

-Куда угодно, только подальше отсюда! — ответил мне Горбовский, почти повторяя Готфрида Катценшайзе. — Если вы не хотите болтаться бесцельно, летите на станцию гравитационных исследований Нифльхейм в поясе Койпера. Заодно груз им доставите. Это займет у вас год при мягком ускорении. И отключите межпланетную связь, кроме спецчастоты. Пускай вас ничего не расстраивает. Я свяжусь с вами, если будет необходимо.

— То есть мне надо лететь и верить?

— Да, и это дастся вам нелегко. А я займусь делами тут.

— А, ничего, что Кверти будет не один? — спросила Ингрид.

— Вы мадемуазель теперь неизбежное зло, — криво усмехнулся Горбовский и перевел взгляд на меня, — хотите играть в демиурга, Артур, на здоровье. Главное, не забывайте вашу основную задачу.

Леонид Андреевич достал кейс, с которым он прилетел, и открыл его. Внутри лежал еще один Камень, рассеченный глубокими трещинами. Несколько осколков лежало рядом с ним. На его верней грани красовалась руна Манназ — Люди.

— Вы позволите взглянуть?

— Только не прикасайтесь!

Я привычно провел мизинцем вдоль одной из граней. Главное не сомневаться в своих силах, убеждал я сам себя. К своему удовлетворению, передо мной зависло невидимое другим информационное окно интерфейса Мира гласящее:

"Краеугольный камень мироздания

Двуручное метательное

Прочность предмета 0122

Урон 1-6

Пассивное: Пытается сделать мир лучше

Необходимо быть Человеком"

Горбовский открыл перочинный нож и уколол подушечку пальца. Капли крови упали на камень и растеклись по трещинам, прибавив одну единицу прочности.

-Идите уже... Кирилл вас проводит.

Мы с Ингрид шли к стыковочному отсеку, и я улыбался. Потому что теперь был точно уверен, что все будет хорошо.

Руна Райду — Путь

Горбовский отдыхал. Настолько, насколько позволяла ситуация. Он обманчиво расслаблено лежал на диване в своей каюте. Над столом висели голографические портреты командующего эскадрой контр-адмирала Григоряна и капитанов гражданских кораблей, экспроприированных остатками флота ЕАС. Обсуждение порядка эвакуации населения было в самом разгаре.

Единственным более-менее непострадавшим местом на Земле осталась Антарктида. Постоянный антициклон над самым южным из континентов был хорошим естественным барьером на пути радиоактивных осадков. Именно там сейчас были установлены несколько куполов, взятых с чудом уцелевшего колонизационного корабля. Освоение спутников Сатурна для человечества сейчас стало совсем неактуальной задачей. А поселения, предназначенные для развертывания в условиях Титана, пришлись как нельзя кстати.

По всем прогнозам в Антарктиде получалось разместить до миллиона человек, остальных можно было распределить в Новую Зеландию и Австралию, точнее Австралийский архипелаг. И молиться Камню, что бы они смогли выжить там в условиях надвигающейся ядерной зимы.

Продовольствие, чистая вода, постройка убежищ, постоянные склоки и свары среди беженцев, требования срочных демократических выборов... Счастье еще, что ни один государственный лидер не пережил глобальной мясорубки. Сводки, графики, прогнозы частично проецировались над столом, часть данных транслировалась прямо в мозг.

Леонид Андреевич слегка пошевелил пальцем. Голограмма показала корабль радиоэлектронной борьбы, висящий над поверхностью Меркурия почти идеально над северным полюсом. Кадр сменился. Спецназ заканчивал зачищать командный купол Матрицы Икара на поверхности первой планеты. Оставшиеся там войска ООН подчинялись приказам генерала Смита и пытались шантажировать Горбовского. Прекращение поставки антиматерии могло очень больно ударить по новорожденной Федерации Терры. Именно так Леонид Андреевич назвал новое государство, сплотившее всех уцелевших жителей земли.

Еще одно движение пальцем, и над столом возникла точка. Подчиняясь следующему жесту, камера отдалилась и высветилась траектория полета. Артур Кларк летел на Марс, свою родину. Горбовский вяло подумал, что там еще могут оставаться сепаратисты. А затем, вспомнив, чем обернулась для его флагмана встреча с двумя боевыми магами, пожалел их. Агенты на Марсе были готовы обеспечить Связанному прикрытие.

Несмотря на все достижения военной фармакологии, неделя без сна измотала нового правителя Земли. Даже нейроимпланты требовали перезагрузки. Что уж говорить про сам мозг... Но оставалась еще одна вещь, которую надо было проверить.

Его приказ восстановить информацию с игрового кристалла встретил искреннее непонимание со стороны подразделения компьютерной безопасности. Тем более сейчас, когда каждый человек был на счету. Но военные, если приказы и обсуждают, то не перед лицом командира, и через неделю частично работоспособная версия "Мира" наконец-то появилась на компьютере Леонида Андреевича. Ему было важно своими глазами увидеть, как изменится вселенная по воле Артура и его величества случая, подсунувшего Связанному эту игру.

Хакеры не нашли даже следов сохраненной игры Кверти или описания персонажа Ингрид. А жаль, было бы неплохо девушку 'отредактировать'. Но меню выбора персонажа не было пустым. Из-за сбоя таблиц в базе данных там оказалось три доступных персонажа. Мастер Клинка Кирби сорок третьего уровня, Лучник Трикс тридцать четвертого, Маг Воды Коги двадцать седьмого...

На последнем Горбовский и остановился. Возможность стать волшебником сулила множество плюсов. Публичное использование магии могло в принципе снять вопрос, касающийся борьбы за власть. Или перевести эту проблему на новый уровень. Пообещав себе выдать завтра задание аналитикам, Леонид Андреевич выставил импланты на принудительный сон через пять минут и вошел в Мир.

Для него, в отличие от простых смертных, не было никакой необходимости во внешних устройствах. Киберорганизация тела была дорогим удовольствием, которое могли позволить себе только миллиардеры, высшие государственные чины и представители спецслужб. Леонид Андреевич соответствовал всем трем критериям.

/entering World .....100%

Loading saved game...ok

Logging in....error!

Do you want to repair character file?(YN)

/Y

Deleting nonplayable characters.

Resetting player history... successful!

Logging in.......done!

Голова болела и перед глазами все плыло. Сквозь обломки бревен и камней пробивался тонкий лучик света и падал на щеку. Ноги были придавлены чем-то тяжелым, но ступни чувствовались. Это радовало. Значит кровоток еще сохранялся. Все тело болело от многочисленных ушибов. Коги повернул голову и заметил пятно подсохшей крови. Похоже, только поверхностными травмами дело не обошлось. Где-то наверху раздались голоса.

— Вот в этом доме взвод Мишеля окопался, монсеньор, когда земляные накатились. Видишь, по бревнышку разнесли. Даже маг не помог. Да еще этот псих с луком из Ароса... Он, по-моему, больше народа положил, чем дед, — бубнил гундосый голос.

Маг в это время пытался совершить подвиг — позвать на помощь. Обломки здания мешали набрать воздуха в легкие. Пересохшее и забитое пылью горло было способно издавать только приглушенные хрипы.

— Да, видно у старой перечницы Тайскринна силы еще остались, — ответил невидимый собеседник. Его звонкий молодой голос напомнил Горбовскому своего адъютант-клона Кирилла. — Им не выбить нас из Оркуса, хотя крови эти партизаны нам испортят еще много. Пойдемте, Буальи!

Голоса стали удаляться. Горбовский начал паниковать. Каким-то удачным движением кисти ему удалось вызвать панель умений, и он применил первое попавшееся заклинание — "Ледяной фейерверк". Почти все доступное пространство под руинами заполнилось снегом. Сразу стало мокро и холодно. Но часть льдинок тонкой струйкой вырвалась через отверстие, дававшее свет. Во всяком случае только на это оставалось надеяться.

— Вы видели это, бригадир? — спросил молодой голос.

— Да, коммандант!

— Похоже Коги еще жив! Зовите на помощь солдат, а я пока постараюсь ему помочь волшебством!

Коги расслаблено выдохнул. Его спасут.

/quit

Saving game...ok

Горбовский вновь лежал на диване. Тело саднило, хотя и не так сильно, как в игре. Через секунду он судорожно закашлял и сплюнул песок изо рта. С волос стекала воды, а рядом на диване лежал кусочек снега.

Леонид Андреевич улыбнулся. Эксперимент можно было считать успешным. Мир был реален, а это открывало новые перспективы. Огромные перспективы, оставалось найти специалиста, который бы смог справится с этим. И тут Леонид Андреевич вспомнил про отца Артура и его еретические теории...

* * *

В вакууме нет аэродинамики, единственное что ограничивает конструкторов это механическая прочность и сохранение центра масс. Обычные корабли представляли из себя нагромождение различных отсеков, соединенных решетчатыми фермами и переходами. То тут, то там располагались громоздкие плиты противорадиационной защиты и иглы антенн. На военных кораблях к этому хаосу добавлялись наросты генераторов силовых полей, многочисленные защитные турели и на порядок большее количество сенсоров. Эстетикой и не пахло.

"Кореец" же выглядел сошедшим с иллюстраций фантастики середины двадцатого века. Дисковидная форма с несколькими утолщениями на переднем краю и небольшой впадиной сзади для электрогравитационного двигателя. Никаких приваренных на скорую руку топливных баков и пристыкованных для увеличения вместимости пассажиров дополнительных отсеков. Ничего что могло бы нарушить функционирование стелс-поля. Именно невидимость и скорость была основной защитой этих кораблей, способных наносить своим оружием удары на расстоянии в двести тысяч километров.

Вооружение — ускоритель антиматерии комбинированный с лазером мог уничтожить большинство кораблей с пары выстрелов. Экипаж десять человек, автономность — год. Это был современный вариант подводных лодок.

И сейчас это достижение технической мысли было практически бесполезно в связи с поломкой главного и единственного орудия. Канонерка не могла ни перевозить грузы, ни людей. По сути это был истребитель переросток. Только в отличие от него она была не предназначена для входа в атмосферу Земли, так что щедрость Горбовского не была такой уж запредельной.

Система навигации была проста. Достаточно было ткнуть пальцем в нужное небесное тело и поставить ползунок времяэкономия горючего на нужную позицию. Дальше компьютер делал все сам.

Первой моей целью, несмотря на пожелания Горбовского, был Марс. Я очень хотел пообщаться с отцом. Вовсе не потому что любил его до безумия. Мы не разговаривали лет двадцать и, я думаю, не общались бы и дальше. Но отец проработал почти всю свою жизнь в ОИЯИ и большую часть времени провел в лабораториях Европы, как раз тех, откуда ко мне на Санвелл попал тот злополучный груз. Я считал, что есть неплохой шанс узнать новую информацию про свойства Камня, да и познакомить свою девушку с родителями не мешало бы, усмехнулся я про себя.

Ингрид откровенно наслаждалась обстановкой на корабле. Она между делом зондировала магией технику, в запой читала энциклопедию, в основном разделы, посвященные медицине. А затем случилось страшное. Она добралась до архива сериалов и это вырубило ее на все то время, которое мы проводили в реальности. В прочем во время перелета мы большую часть времени проводили в Мире.

* * *

Мы поднялись на последний перевал и перед нами открылась золотая степь Вестфолла. Над горизонтом виднелся огромный ярко-оранжевый серп, размером намного превосходящий солнце.

— Что это? — с удивлением спросил я указывая пальцем.

— Око Бастет. Вокруг него вращается Мир. Если я правильно поняла, что-то типа вашего Юпитера, — ответила Ингрид, не отрывая взгляда от карты. Я присвистнул. Так вот почему Квавар и Эрис оказывались каждую ночь в непредсказуемых фазах! Они наверняка тоже вращались вокруг Бастет, а не вокруг Мира.

— Почему такое название?

— Если зайти дальше на запад, когда Око видно целиком, вместе с черной полосой на экваторе, то он напоминает глаз бога-кота. Бывшей главы пантеона.

Я обнял ее за талию и взглянул через плечо.

— Мы сейчас повернем на юг?

— Нет, дорога на юг есть только на картах. Ее давно уже занесло песком. Нам надо дальше на запад, вот сюда. В столицу кочевников, Кингсбридж — она показала на точку рядом с большим озером, расположенным почти в центре плато между Катрийским хребтом на востоке и горами Лерна на северо-западе. От озера на юг тянулась тонкая нитка реки. Палец волшебницы скользнул по ней, — мы спустимся по реке Тайн до моря и границы с Империей, так будет гораздо проще, чем петлять по пескам.

Я щелкнул пальцами и порыв ветра отогнал налетевших мух.

— Ого, милый, ты научился магии жеста?

— Типа того, — улыбнулся я.

В то время, когда Ингрид штурмовала исследовательской магией Камень и запоем смотрела все сезоны "Теории большой мультивселенной" и "Файнд", я изучал язык скриптов и макросов имевшийся в игре. Схватка с Тайскринном показала, каждый раз копаться в виртуальной книге заклинаний и искать нужное волшебство крайне неудобно в боевой ситуации. Так, что я решил подойти к 'изучению' магии с другой стороны. Теперь я мог колдовать понравившимися мне жестами и кодовыми словами доступные мне заклинания. Эта способность в комбинации с автоматическим выбором цели превращала меня в машину для убийств. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

А еще у меня созрела идея провести несколько экспериментов, к которой Ингрид отнеслась с огромным недоверием. Все пятнадцать лет образования в ней протестовали против самой идеи смешения стихий. Но схватка в Аросе показала насколько ветер и огонь усиливают друг друга.

Через несколько тренировок нам наконец-то удалось что-то похожее на тот "компрессированный" файербол. А потом, случайно у нас получилось заклинание "Раскалённого ветра", когда я неверным движение рук призвал "порыв ветра" вместо "удушения".

На третий день пути по степи мы наконец-то встретили людей. Кибитки кочевников стояли частью прямо на тракте и мешали проехать. Голые грязные дети окружили нас. Они смеялись и тыкали пальцами. Взрослые же приближаться не спешили. Я краем глаза замечал, что всадники натягивают тетивы на короткие луки, стараясь при этом оставаться вне поля зрения. Ингрид говорила, что кочевники, как правило, дружелюбны. Но я оставался настороже.

Спали мы на всякий случай в своем фургоне. Наутро, купив солонины и запасную лошадь, тронулись дальше. Дорогу защищала древняя магия, поэтому каменную кладку до сих пор не занесло пылью, и она не заросла травой. Еще один вечер прошел наполненный скрипом колес. Око Бастет на горизонте почти погасло и только бледное сине-зеленое свечение экзосферы газового гиганта выдавало его присутствие.

На горизонте показалось облако пыли.

— Солнце мое, хватит развлекаться с Олегом. У нас гости!

Ингрид высунула голову из-за ткани, прищурилась, всмотрелась в приближающуюся тучу.

— Готовься, Квер, там маг.

Я остановил фургон и подготовил арбалет и натянул кольчугу. Ингрид палкой чертила фигуры в придорожной пыли. Через несколько минут мы увидели пару десятков всадников с луками в красных куртках и высоких меховых шапках. Когда они подскакали ближе один выдвинулся вперед.

— Бросай телегу коли жизнь дорога!

— Категорически не согласен, — ответил я. Стрела сорвалась с лука одного из бандитов и воткнулась рядом с моей головой в борт телеги.

— Мы настаиваем! — ухмыльнулся парламентарий.

— Мы тоже! — ответил я и начал бой.

Первый удар воздуха сбил полетевшие в нашу сторону стрелы. В ладонях Ингрид затеплилось пламя, но вместо того, чтобы ударить стандартным шаром огня по одному из противников, 'порыв ветра' превратил огонь в волну раскаленного воздуха. Я не могу сказать, что это нанесло серьезный урон бандитам, но их лошади взбесились от боли и понесли. На это и был расчет.

Вражеский маг не дремал. Инстинктивно он поднял дерн вертикально перед собой и загородился им от удара. Я бросился вперед. Радиус действия "удушения" у меня не превышал шести метров. Земля осыпалась приняв в себя несколько огненных стрел. Совсем юный парень лет четырнадцати светловолосый и голубоглазый спешился и стоял передо мной, погрузившись по щиколотку в землю. Как сражаются маги земли я уже знал. Мальчишка топнул ногой, и ком земли знакомо взмыл в воздух. Одновременно он поднял еще одну стену между собой и Ингрид резко выбросив руку в сторону.

Я не стал дожидаться, когда он пошлет свой снаряд в меня и взорвал воздух в сухой степной почве взмахом руки. Пока парень приходил в себя от удара крупным куском суглинка в нос, я был достаточно близко что бы накинуть на его голову колпак вакуума, а Ингрид держала его под прицелом через брешь в защите.

Трое всадников умудрились остановить лошадей и наблюдали за схваткой издалека. Шар огня заставил их обратиться в бегство.

Возникшая перед глазами надпись "Захватите бандитов-магов в плен 12, доставьте бандитов-магов в Кингсбридж 02 живыми" заставила меня остановиться. Вдалеке драпали неудачливые грабители. Парень валялся без сознания. Моя любовь шла, обнажив кинжал, чтобы добить пацана.

— Постой, не убивай!

Ингрид смотрела на меня как на котенка, ласково и жалостливо.

— Милый, он маг-ренегат. Его ждет смерть, скорее всего мучительная. Поверь мне, лучше я чем филиал Черного Ордена земли в Кингсбридже.

— За него же награду могут дать! — попытался возразить я.

— Допустим. Следить за ним кто будет? Думаешь мы его удержим?

— Да. Есть одна идея, — улыбнулся я.

А затем мы до самой ночи экспериментировали пытаясь сделать самоподдерживающееся заклятье с помощью рунной и ритуальной магии Ингрид и макросов консоли управления, которое создавало пониженное атмосферное давление для нашего пленного и надежно держало его без сознания, или хотя бы недееспособным, не убивая. На всякий случай мы его связали.

Ночью караулить пришлось по очереди. Проспать возвращение бандитов нам не хотелось, а утром продолжили путь. Заклинание гипоксии спало, и наш пленник мало-помалу приходил в себя. Я сидел на козлах и слушал как Ингрид ведет допрос.

— Как зовут?

Невнятное мямленье завершилось звуком хлесткого удара. Чем дальше, тем больше мрачных мыслей у меня появлялось по поводу предстоящей мне "семейной" жизни.

— Как зовут?

— Пить...— раздался хриплый голос. Судя по донесшемуся до моих ноздрей запаху, Ингрид откупорила бурдюк с вчерашним кумысом, купленным у кочевников, чтобы попоить пленного. Та еще пытка, я вам скажу.

— Имя?

— Алексей.

— Имя имперское, да и физиономией ты на местных непохож. Интересно, и как ты дошел до жизни такой? Как с этим отрепьем связался?

— Атаман меня у кочевников купил мальцом еще, мэм, а те выкрали из имперского хутора в пограничье...

— Ясно, магии кто учил?

— Атаман. Не обижайтесь, но, миледи, вы бы развязали меня. Крови между нами нет, клянусь, замолвить за вас слово.

-Ты, мне, фрекен Ингрид Торвальдсон, придворному магу предлагаешь тебя отпустить? Что бы ты дальше на наших землях хозяйничал?

— Леди Торвальдсон, но мы же на территории объединенного каганата!

— Пф!... полвека назад это была империя и скоро опять будет!

— Ингрид, посмотри, — позвал я ее. На нас двигалась волна песка.

— Вот это уже совсем нехорошо, — Ингрид высунулась из фургона и прищурилась,— как минимум уровень магистра. Силен у них атаман.

Я остановил телегу связал пацана. На расстоянии в пару сотен метров волна упала, и мы увидели почти сотню всадников.

— Может правда, отпустим? Я думаю им тоже не хочется людей терять.

— Ты кочевников не знаешь. А я вот с ними уже дралась пару лет назад. Вот даже конкретно с этим ублюдком, — она показала на воина в ламеллярном доспехе, шишаке c личиной на мускулистом коне. — Он тогда почти до Ингельхайма дошел, со своим отрядом. Готовься.

В переговоры действительно вступать никто не собирался. Осадив коней на расстоянии в полсотни шагов стрелки дали залп из коротких изогнутых луков. Я упал на землю как подкошенный. Порыв ветра сбил стрелы, одновременно вихрь поднял тучу пыли, поставив подобие дымовой завесы между мной и лучниками. Ингрид одновременно с этим взмыла в небо под моим заклятием левитации. Пара языков пламени, вырывавшихся из ее ладоней, создавали неплохую тягу. Оказавшись на высоте в десяток метров она разразилась дождем огня. Конское ржание и вопли людей за стеной пыли подсказали мне, что пламя нашло свои цели. Несколько пущенных наугад стрел воткнулись в опасной близости от меня.

Внезапно на нас упала тень. Стена песка в добрый десяток метров высотой нависала над нами, готовясь придавить всем весом. Ингрид, успевшая спуститься вниз из-за опасности ответного огня, пятилась назад.

Я лихорадочно перебирал цели автовыделением. Гребень волны был почти над нами, когда на краю зрения появился портрет в знакомом знакомый шлеме с позолоченной личиной и рамкой в виде дракона. Очередной босс игры. Самого мага я не видел, но зато его позиция появилась на миникарте.

— Бей туда! — я выбросил руку и удар ветра пробил брешь в стене из песка, оказавшейся не такой уж и толстой. В образовавшуюся дыру влетел файербол, который я еле успел сжать удушением. Края дыры тут же заблестели стеклом.

А потом раздался взрыв. Как и в Аросе ударной волны почти не было. Основная энергия заклинания ушла в излучение. Последними каплями маны мне удалось создать стену ветра, иначе мы бы были похоронены заживо.

* * *

Ингрид хорошенько отхлебнула из бурдюка и передала его мне. После схватки я был согласен и на вчерашний кумыс... Леха потирал онемевшие запястья и с раскрытым ртом смотрел на последствия нашей битвы. Задание по захвату магов в плен было провалено после смерти главаря и парень мне был больше неинтересен. Ингрид похоже тоже. Алексей был не предателем ордена, а просто самоучкой. Поводов преследовать его не было никаких. А с бандитизмом пусть местные шерифы разбираются.

Большая часть поверхности стены песка обращенной к взрыву превратилась в стекло. Сейчас получившаяся полупрозрачная ажурная стена остывала. Из-за неравномерности охлаждения фигура шла трещинами. То и дело отваливалась то одна то другая часть и со звоном разбивалась. То, что не испепелила вспышка — оружие, кости и части доспехов вплавилось в небольшое стеклянное озеро, жар которого чувствовался даже на расстоянии десятка метров.

-Л-л-леди Ингрид, мастер Кверти,— немного заикаясь после увиденного начал Леха, — вы великие магистры?

— Нет, я всего лишь бакалавр, — Ингрид тоже была поражена результатом. При наших тренировках ничего подобного нам достичь не получалось.

— Вы можете стать моим учителем?

— Леха, тебя не смущает, что ты маг земли, а я огня?

— А вы, мастер Кверти? Вы же маг земли?

Я ничего не ответил, меня тошнило этим чертовым пойлом прямо на колесо фургона.

Так в нашей команде появился третий, совершенно непрошенный член. Алексей, судя по всему, был рад избавиться от банды, в которой он, несмотря на владение магией, занимал место мальчика на побегушках. Глава отряда, покойный теперь Джейми Балмер, образованием парня почти не занимался и показал всего несколько фокусов. Не успел Леха и поучаствовать в рейдах на имперской земле насколько лет назад. Его арсенал немногим превосходил мой, хотя, конечно, парню не хватало моего творческого подхода.

Алексей был твердо уверен, что я маг земли. По-другому понять, как мне удалось развалить его заклинание, и остановить обрушившуюся на нас волну песка, он не мог. Мы с Ингрид его не стали разубеждать. Лишние слухи обо мне нам были ни к чему. И так где-то бродил злой на нас Тайскринн. Насчет последнего мое солнце, впрочем, не очень переживала. Он скорее съест свою бороду, чем признает поражение в схватке от мага воздуха, тем более такое позорное. На руку нам играло и вторжение островитян — послать вести друзьям в столицы* у Тайскринна не было никакой возможности.

* Конунгбург и Царьград — столицы объединённой империи Нидерле. Так уж исторически сложилось.

Оставлять парня посреди степи мы не стали. После короткого, но жесткого разговора с Ингрид он согласился последовать за нами в кингсбриджскую резиденцию Черного ордена магов земли. Возраст для того, чтобы его взяли в школу магов уже прошел, знаний для поступления в местный филиал Университета у него явно не хватало, но оставались шансы пойти подмастерьем к какому-нибудь магу и там набраться ума-разума.

Леха выгребал песок из фургона и приводил в порядок лошадей. Это было наше первое ему задание после битвы. Ингрид валялась на земле в тени фургона с абаком и тетрадью. Она опять переболевала после перерасхода сил. Я подошел к ней и тихо спросил:

— Солнце, может ну его на фиг, этого пацана? Сейчас ехать, ждать от него подвоха на каждой ночевке...

— Во-первых, это нам пригодится в столице. За выявление мага, Черный орден должен нам будет денег или услугу. Например, доступ в закрытое книгохранилище... А во-вторых, пока у нас еще есть несколько дней пути, я хочу поэкспериментировать. — Она закончила рисовать странную фигуру на земле, прошептала заклинание. Затем удовлетворенно хмыкнула и начала, что-то записывать в тетрадь. — Видишь ли, получается, что резонанс магии трех стихий дает потрясающие разрушительные результаты! Где бы нам достать еще мага воды...

Леха в это время уже третий раз выкидывал Камень из телеги, посчитав его мусором. Как только парень отворачивался Олег телепортировался обратно.

— Мастер Кверти, а зачем вам столько камней в телеге?

— Они волшебные, не трогай! — Остановил я его после шестой попытки избавиться от артефакта божественной мощи.

Утром я привычно собрал несколько новых уровней. Наша стеклянная инсталляция была оценена по достоинству.

* * *

Горбовский, хотя в данном случае будет уместней назвать его Коги, лежал в госпитале, в который был превращен дворец имперского бургомистра Оркуса. Происходящее напоминало ему юность, когда он, будучи еще срочником, оказался в госпитале в Тбилиси с лучевой болезнью. Лет восемьдесят назад арабы, когда поняли, что проигрывают войну, пустились во все тяжкие и достали из арсенала химическое оружие и "грязные" атомные бомбы.

Как и тогда он слушал сводки с фронтов, слухи о командовании и похабные шуточки соседей про санитарок и медсестер. Но самое главное, это были те редкие моменты, когда он был, по большому счету, никому не нужен. Хотя бы сейчас никто не требовал обратить внимание на очередной межнациональный конфликт. Не просил срочно выделить отряд спецназа для эвакуации очередной группы беженцев из-под атаки свихнувшихся боевых дронов. В эти часы, проведенные на койке, ему не надо было думать, чем занять миллион евразийцев вольготно расположившихся в куполах, как обеспечить выживание остальных, и кто из его окружения готов всадить ему нож в спину.

Коги чувствовал себя молодым. И это придавало ему сил, когда он превращался в Леонида Андреевича.

— Бриджит, вы так и будете отмалчиваться? — подмигнул Коги молоденькой девушке, сменившей ему повязку. Та натянуто улыбнулась и прошептала:

— Прошу прощения, — и убежала в следующую палату.

Горбовский вздохнул. Тогда, на Кавказе, его быстро перевели в разряд легкораненых. Он сам выполнял обязанности санитара и знал какой это адский труд. Тут уж не до знакомств. Он с трудом встал и подошел к окну, выходящему на шумную главную площадь Оркуса. Жизнь города почти не изменилась несмотря на войну и оккупацию.

Восстановленные магией ноги слушались еще плохо, но ходить получалось уже без костылей. Несомненно, волшебство имело ряд существенных плюсов по сравнению с медициной. Через пару дней его должны были вернуть в строй.

Война для Республики складывалась неплохо. Первый консул Жюль-Ги де Сезар искренне верил, что войны выигрывает логистика и разведка, и пока его расчет оправдывался. Успехи адмирала Лорана де Трюге, уничтожившего северный флот Нидерле на стоянке в Перлехафен, и высадка десанта, перерезавшего Аросский перешеек, поставила имперцев в тяжелое положение. Но отнюдь не катастрофическое. Атака на Конунгбург была отбита и кланам пришлось отступить, чтобы перегруппироваться на естественном рубеже реки Альтмюль недалеко от северной столицы империи. Концепция молниеносной войны не сработала как надо, но принесла немалые результаты. Республиканцы готовили вторую волну десанта с островов, набирали вспомогательные войска из горных племен в окрестностях Ароса и ждали, на что решится Великий Каган, несколько лет назад обещавший стереть Царьград, с лица земли. А в это время армия Нидерле постепенно продвигалась по побережью на север. Кланы Лиса и Змея не могли остановить почти в четыре раза превосходящие их силы. Даже несмотря на проблемы имперцев со снабжением из-за непрекращающихся рейдов клана Сокола. Республиканцы медленно отступали на север по побережью Оркусского залива в сторону перешейка и ждали возможности для перегруппировки.

Настоящей занозой в заднице был отряд Трикса Треллони. На стороне бывшего казначея Ароса было знание местности и поддержка населения. И то, что после уничтожения клана Волка сил для контроля территории катастрофически не хватало. А самое главное, невесть каким образом оказавшийся в его отряде Тайскринн — старейший, хотя и далеко не самый сильный маг земли. Геомант был страшен в бою. В схватке, в результате которой Коги попал в госпиталь, магистр умудрился уничтожить почти сотню человек, когда отряд партизан заманил батальон комманданта Рене Коти в засаду.

Рене сидел на табурете у койки Коги. Как и Горбовский, он проводил взглядом медсестру.

— Я смотрю, мсье, вы на пути к выздоровлению! — Коти улыбнулся.

— Так точно.

— Сегодня наш кланиаль-ан-шеф*, Шарль де Серпен дал мне задание. Мы должны сопроводить чрезвычайного полномочного посла Республики в Булонь-сюр-Мерд для переговоров с Великим Каганом. Су-лейтенант Коги, вы готовы отправиться с нами завтра? Врач сказал, что, хотя это и замедлит выздоровление, но вреда не нанесет. Мне бы не хотелось отправляться без вас, мой друг, на столь важную миссию.

*Кланиаль-ан-шеф — военный лидер клана. Представляет клан в парламенте — Ассамблэ Кланиаль.

Тайн или Мерд, как шутливо называлась эта река на территории кланов, была единственным истоком Кингсбриджского озера. Колония Республики располагалась чуть в стороне от болотистой смрадной дельты и была важным местом торговли с кочевниками и королевствами запада — Кантонами, Лоретто, Кальяри, Лерном и кучкой мелких стран, оставшихся от развалившегося государства огненных магов.

Сейчас Булонь-сюр-Мерд заодно служила основной базой Первого флота, совершавшего набеги на западное побережье южной части империи Нидерле и планомерно уничтожавшего все корабли под имперским триколором. Неповоротливая военная машина Царьграда не могла пока организовать отпор юрким эскадрам морских разбойников.

— Конечно я согласен. Хотя вы должны понимать, что память все еще не вернулась ко мне. — Горбовский надеялся, что он сможет как следует потренироваться волшебству в пути под присмотром Рене и наконец-то обрести его в реальности. Пример Артура показывал, что на это нужно время и практика.

— Это вопрос времени,— отмахнулся Рене. — Завтра я пришлю вам нового ординарца. Якоб Кирби из местных, но показал себя прекрасно на поле боя. Как и вы, он получил ранение и был временно отстранен от строевой службы.

Имя ординарца что-то смутно напомнило Коги. Горбовский поставил в уме заметку, просмотреть архивы своей внешней памяти по возвращении в реальность.

Якоб явился к нему следующим утром, когда солнце только окрасило первыми лучами горизонт. Одна его рука висела на перевязи. Грустная физиономия отлично сочеталась с трагизмом ранней побудки.

— Герр Коги, ваша одежда.

На табурете лежали синие штаны и голубая рубаха с тесьмой по вороту в виде чешуи. Черный прямоугольный плащ с гербом клана, вышитым на спине, и фибулой, изображавшей змея, пожиравшего самого себя, завершали одеяние.

Город был тих. Жители только просыпались. Невысокие двухэтажные дома лепились друг к другу по сторонам улицы. От пекарни, мимо которой прошли Коги и Якоб, вкусно пахло хлебом. Теплый ветерок, дувший с моря, шевелил волосы.

Когда Горбовский с помощью Якоба дохромал до порта, погрузка припасов в драккары почти закончилась. У причалов стояло несколько десятков боевых кораблей, еще несколько пузатых торговцев болталось на рейде. Вход в бухту наполовину прикрывала насыпная дамба со стеной идущей поверху. Она соединяла скалу с маяком и сушу. Драккар, недавно вошедший в бухту, заканчивал швартовку. С его носа спрыгнула невысокая хрупкая светловолосая женщина в такой же форме, как и у Коги. Она обнялась с Рене, стоявшим у сходней и начала разговор. Персонажа Горбовского она заметила только через несколько минут, когда он дошел до середины причала. Прогулка по городу разбередила раны. Женщина немного шаткой, после длительного пребывания на корабле, походкой поспешила ему на встречу.

— Коги, мне жаль, что ты уплываешь, возвращайся скорее, я помогу тебе вспомнить все! — сказала она, целуя его в губы. А затем, не оборачиваясь, поспешила к резиденции адмирала де Трюге.

— Жанна как всегда обворожительна, Коги, повезло вам... — Коммандант Коти смотрел в след удаляющейся волшебнице. Горбовский, всегда презрительно относившийся к киберсексуалам, впервые начал их понимать. Что-то в Жанне было.

— Я с ней знаком?

Рене поперхнулся услышав вопрос.

— Эк вас приложило! Может, правда, вам лучше остаться? Я понимаю, забыть меня или Консула, но ее, Жанну Арк-ан-Сьель, главу морской разведки?! Когѝ, вы колдовать то сможете?

— Сейчас попробую.

Нейрохирургически улучшенная реакция и глазомер не подвели. Горбовский резко выкинул руку вперед и чайка, мерзко кричавшая в небе, упала окровавленным комком перьев. Ледяная игла пробила ее насквозь и в отдалении со звоном раскололась о пирс.

— Верю-верю, пойдемте. Нам пора! — улыбнулся слегка успокоившийся Рене.

Коги с трудом преодолел сходни и облегченно растянулся на палубе. Подмастерье мага воды, стоявший на корме, постепенно разгонял корабль. Волны били о борт, гудящие от напряжения мышцы голеней постепенно расслаблялись, и убаюканный Горбовский задремал.

Якоб стоял на корме и размышлял о правильности своего решения. Может, стоило остаться в городе и продолжать передавать разведданные Триксу, а не лезть в эту авантюру по срыву переговоров между республикой и Каганатом, предложенную Тайскринном? Да и Коги был опасен... Впервые Якоб встретил противника, который мог потягаться с ним в скорости и реакции. И было в его поведении что-то нездешнее, напоминавшее Кверти.

* * *

Жанна бегом поднялась по лестнице на второй этаж адмиралтейства. Кланиаль-ан-шеф Змей Шарль де Серпен, адмирал Лоран де Трюгге, и второй консул республики Марк Люсьен Красси, несмотря на ранний час, уже ждали ее сидя за грубым дощатым столом.

— Утро доброе, мсье!

Шарль невротически крутил в руках свой церемониальный топорик. Лоран ненадолго приоткрыл глаза и снова ушел в полудрему. Лишь консул выглядел свежим и собранным.

— Здравствуй, Жанна, — де Серпен положил топор на стол и жестом предложил присесть, — Какие новости ты расскажешь нам?

— К сожалению, плохие. Новый Шторм начнется через две-три недели. И он будет сильнее прежнего, опустошившего восточные департаменты.

— Три недели!? Орден синих обещал, что у нас есть три месяца! Хорошо если мы успеем перебросить десант! — адмирал уже не спал, — про эвакуацию жителей вообще придётся забыть.

— Мсье. Я вас расстрою еще больше. Шторм накроет весь Архипелаг, а не только южные острова. И, судя по всему, юг империи.

— Это как раз хорошо. Им будет не до наступления после этого. — Консул впервые вступил в разговор, — Ладно, попробуем получить как можно больше пользы из сложившейся ситуации. Остальные консулы в курсе?

— Так точно, я послала весть. "Песнь моря" уже должна дойти до них.

* * *

Леха и Ингрид спали в фургоне, а я правил лошадьми. До Кингсбриджа оставалась пара дней пути. Появление парня сломало мою личную жизнь. Ингрид пришла в голову идея научить нас правильной академической магии. После часа попыток я плюнул на все и пошел колдовать над котелком с кашей. Ощутить течение силы вокруг себя или вложить часть своей маны в начертанный на песке символ я не мог. У меня просто не было такой кнопки на панели управления. В отличие от меня, у Алексея ближе к рассвету что-то стало получаться.

На обед мы остановились у родника. Как ни странно, у столь редкого в этих степях источника воды не было ни места для стоянки, ни коновязи. Мы доели вчерашний ужин, попоили коней и начали наполнять бурдюки.

— Ингрид, — спросил я, — а, что там за пирамида на горизонте? Чья-то гробница?

Волшебница прищурилась всматриваясь в циклопическое сооружение на горизонте.

— Не знаю... Леха, это что? Ты же местный.

Алексей бросил взгляд туда, куда указывал палец волшебницы и побледнел.

— Улей клаконцев, мэм. Мастер Кверти, скажите, когда мы спали вы не проезжали мимо столба с черепами и надписью, — Он начертил примерное написание на языке кочевников палкой на песке "Danger! Klackons ahead! ".

— Ммм... Было дело, пару часов назад. Вы еще спали. А что? — я вспомнил про сообщение, появившейся в чате: "открыта новая территория "Улей клаконов"".

— Кверти, шметтерлинг тебе в гензеблюмхен! — разразилась руганью Ингрид. — Быстро, запрягаем и гоним обратно!

— Мэм, теперь уже лучше вперед! Мы так быстрее покинем их территорию!

— Да хоть куда, давайте быстрее, пока они нас не заметили!

Мы с Лехой запрягали лошадей, а Ингрид лихорадочно кидала в фургон пожитки. Я сел на козлы и тронул. Мимолетом я взглянул на карту, появившуюся перед моим внутренним взором и понял всю глубину своей ошибки. Улей был подземельем, рассчитанным на рейды командой от сорока человек шестидесятого уровня. Трем магам 27, 21 и 34 уровня тут не светило ничего хорошего, даже при встрече с местными рядовыми монстрами, не говоря уж про боссов. А учитывая, что Мир чем дальше, тем больше становился реальностью, мне не хотелось проверять, где и как воскресают убитые персонажи. Если воскресают вообще...

Ингрид наблюдала за дорогой сзади вместе с Лехой. Я настегивал лошадей. Вдали был уже виден столб с чем-то белым на вершине. Но спокойно уйти не получилось. Взрыв сбоку от фургона чуть не опрокинул его. Испуганные лошади перешли на галоп.

— Твою ж мать, — я чуть не выронил поводья.

Из воронки показалась тварь похожая на муравья, скрещенного с богомолом двух с половиной метров высотой. Через проломы в панцире монстра были видны ссохшиеся мышцы, провода и какие-то металлические части. Правый фасетчатый глаз клакона был смят и растрескался, вместо левого из треугольной головы торчала сложная система линз в металлической оправе. Левая верхняя конечность отсутствовала. " Элитный клакон-разведчик. Нежить, механический, насекомое. " — утверждала подпись под портретом. Ингрид в отличие от меня не растерялась и выпустила несколько огненных стрел. Монстр наклонился вперед и поднял надкрылья.

У меня заложило уши, а лошади зашлись криком. Звуковой удар рассеял пламя на подлете. Из трубки расположенной над "плечом" твари один за другим вылетело три снаряда, которые я отбил порывом ветра. Справа и слева раздался грохот разрывов и меня обдало комьями раскалённой земли.

— Пригнись! — переходя на визг, закричала Ингрид. Я не стал размышлять и последовал ее совету. Яркий зеленый лазерный луч подсветил пыль, поднятую колесами фургона, срезал тент и кусок уха одной из лошадей. Я оглянулся и увидел, что линзы на голове клакона опять наполняются зеленоватым свечением. Тварь начала нас догонять. Следующий выстрел мог нас уничтожить, но Леха пришел в себя и сделал то немногое, что у него получалось, когда он не прикасался к земле. Он заставил клакона споткнуться о внезапно вылезшую кочку и выстрел ушел в землю.

— Правь! — я перекинул поводья Лехе. — Ингрид, огонь!

Уже привычно я сжал ее шар огня. Богомол переросток слегка притормозил и снова ударил звуком. Но на этот раз огню таки удалось добраться до цели и в надкрылье появилось оплавленное по краям отверстие. Завоняло палеными волосами и пригорелым мясом. Телегу трясло так, что казалось сейчас она развалиться.

Справа и чуть сзади от нас придорожные холмики развалились обнажая еще бестий. Как будто одной было мало. На наше счастье у новых врагов не хватало лап и принять участие в погоне они не могли. Только озлобленно стрекотали, ковыляя в след.

А вот наш первый противник сдаваться не собирался. И, похоже, он решил сделать теперь ставку на ближний бой. Быстро перебирая четырьмя нижними лапами, тварь приближалась несмотря на наши заклинания. Огненные стелы оставляли только подпалины на броне. Огненные шары были слишком медлительны — теперь клакон просто уклонялся от них. Порывы ветра откидывали его назад без всякого вреда, взрывы земли под ногами заставляли спотыкаться. После одного из падений нога монстра укоротилась на пару сегментов, и он сбавил скорость. Поднятые Лехой стены земли просто рассыпались от удара груди, покрытой хитином. До нас клакону оставалось всего три-четыре метра. Клинок из серого матового металла, которым заканчивалась верхняя лапа уже был поднят для удара.

Мы поравнялись с пограничным столбом. Вдруг инсектоид остановился, развернулся и медленно пошел обратно по дороге.

Два процента здоровья — вот сколько повреждений мы смогли ему нанести своей магией.

— Эвейд!* — счастливо рассмеялся я.

*evade — маневр, когда игрок покидает территорию, на которой обычно обитает данный монстр и тот перестает его преследовать.

Леха смог с трудом затормозить только через пару минут. Тента больше не было. Мы все были в пыли и тяжело дышали. Лошади — покрыты пеной. На спине одной из них, к которой вскользь прикоснулся лазер, красовалась обугленная рана.

— Кверти, ты понимаешь, как нам повезло? — сил злиться у Ингрид уже не было. Она с трудом могла отдышаться.

— Прекрасно понимаю, — ответил я.

— Я бы тебя сама прикончила, да сил нет...

— Сейчас поправим! — я "вторым дыханием" восстановил ей ману. — Займёшься лошадками? А то они, по-моему, сдохнуть готовы.

Ингрид вздохнула и начала колдовать заклинание целительного прикосновения.

-Алексей, ты там как? — парень под моим взглядом глубже забился в угол фургона. Я вздохнул. Конечно, свела беднягу судьба с порождением зла и ужаса — магом воздуха, -Алексей, если я не пустил твой прах по ветру после нашей первой встречи, то это и дальше не произойдет. Может, поможешь мне распрячь лошадей? Им отдохнуть надо...

— Да, мастер Кверти! — Леха принялся услужливо мне помогать. Встреча с клаконом напугала его меньше чем я.

Парень был проблемой. Если до этого идея Ингрид тащить его с собой мне казалась не очень рациональной, то теперь отдавать его в руки Черного Ордена было безумием. Парень расскажет обо мне на первом же допросе, а они наверняка будут! И начнётся охота. Отпускать его тоже было опасно. Убить? У меня бы рука не поднялась, да и у Ингрид тоже. Она последние дни нянчилась с ним как с младшим братом. Оставался только вариант таскать его с собой. Я надеялся выйти с Ингрид в реальность, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию наедине. Только не знал, как. Последние дни камень нас не выпускал.

К вечеру мы отъехали еще на десяток километров от улья. За весь день Алексей не произнес почти не слова и старался не попадаться мне на глаза. Близость от столицы кочевников сказывалась на окружении. Нам встречались ухоженные колодцы, многочисленные следы на обочине древнего тракта. Стадо колючих свинобразов, покачивая округлыми жирными боками, прошествовало мимо нас в сопровождении пастухов.

Стоянка у колодца, на которой мы встали лагерем, была пуста. Как сказали пастухи на расстоянии еще пары часов пути стоял прекрасный караван-сарай, но наши лошади были готовы сдохнуть, и держались только за счёт магии Ингрид, а ее запасы маны тоже были отнюдь не бесконечны.

— Ингрид, а что это за твари были? — спросил я, пользуясь передышкой.

— Клаконы, первые хозяева мира. Такие же гости со звезд, как и гномы, только прилетели на несколько миллионов лет раньше, и вымерли к появлению людей. Живого вообще клакона никто не видел, — волшебница со стоном растянулась на земле. Должен отметить долгое путешествие пошло на пользу ее фигуре — то ли регулярная физическая нагрузка сыграла роль, то ли скудный рацион.

— Почему же их улей никто не уничтожил? Вроде магия на них действует, и достаточно эффективно.

— Потому что он тут недавно. Их неживые рабочие появились, когда маги, нанятые Каганатом во время войны за независимость, разбудили могильник. Теперь чтобы уничтожить улей надо пару имперских легионов, а у кагана такой армии нет, да и платить магическим орденам он не хочет.

К Улью я решил обязательно вернуться. Уровней так через сорок. Сволочной камень так и не дал мне протащить в Мир гауссвинтовку. А тут были в наличии боевые лазеры, гранатометы... Возможно даже зачарованные, эпически редкие и просто легендарные!

Между тем котелок закипал над костром из кизяка. Ингрид со стоном поднялась с земли и заварила свой любимый сбор из степных трав, а потом похромала куда-то в темноту. Лошади спали привязанные к фургону.

Мне просто повезло, что я увидел, как Леха, проходя мимо, что-то кидает в котел. Первым моим порывом было тут же придушить засранца, а потом я решил не спешить. Во-первых, мне могло показаться. А, во-вторых, я хотел посмотреть, чего парнишка стоит на деле, а не слушать его оправдания, которые могут быть любыми. "Шепчущий ветер" оказался как нельзя кстати.

"Ингрид, парень, по-моему, что-то кинул в котел, будь осторожна!"

Волшебница появилась из-за фургона. Наклонилась ко мне, делая вид что игриво кусает меня за ухо и прошептала:

— Больше так не делай. Я бы обоссалась, если бы уже не была этим занята. Что там было?

"Листочки какие-то"

Она направилась к котлу с чашками. Ингрид внимательно посмотрела в котел, а затем зачерпнула варево и попробовала.

— Горчит, — сказала она, добавила какого-то порошка из кармана и попробовала еще раз. Леха явно нервничал, — вот теперь хорошо. Квер, милый, будешь?

— Давай! — и послал сообщение "это безопасно?" Ингрид кивнула и подмигнула, — Алексей, а ты?

— Нет, спасибо.

Волшебница устроилась на моих коленях. Протянула мне чашку с отваром, подмигнула мне еще раз и сделала хороший глоток из своей. Облегченный вздох Алексея заставил бы меня что-то заподозрить, даже если бы я не заметил попытки отравления.

— Мы должны заснуть через минут десять-пятнадцать, будем играть спектакль дальше? -Прошептала она мне в ухо. Ее жаркое дыхание заставило сердце биться чаще.

— Давай, — ответил я.

Чуть позже мы широко зевая улеглись у костра и начали делать вид что спим. Алексея попросили встать на страже. Прошла четверть часа, прежде чем он убедился, что мы отключились. Вопреки моим ожиданиям, он не стал пытаться нас убить или взять в плен, чтобы сдать властям. Леха дрожащими руками собрал в мешок свои немногочисленные вещи, забрал несколько золотых из тех, что мне дал еще Катценшайзе. Он рассовал по карманам солонину и сухари, а затем высыпал золото обратно в кошель и кинул его в фургон. Напоследок Леха посмотрел на нас взглядом побитой собаки и пошел в сторону столицы.

"Алексей, куда ты собрался?" шепнул ветер.

Парень обернулся, дернулся было побежать, но тут же остановился. И начал оглядываться.

— Мастер Кверти?

"Люфтфервальтенд Кверти!"

— Н-никуда...— Леха сглотнул ком в горле.

"Я все видел. Я знаю, что ты напуган и хочешь сбежать. Но ветер всегда на страже! Не понимаю только одного, почему ты оставил деньги?"

И тут произошло то, чего я вообще не ожидал. Мальчишка сел прямо на дорогу и заплакал. Мы с Ингрид поднялись и подошли к нему. Ингрид по-матерински обняла его. А я задумчиво смотрел на истерику.

— И все же, Леха, почему?

— Потому что вы хорошие. Я с вами неделю еду, а вы меня не побили ни разу, даже леди Ингрид, когда у меня упражнения не получались! ... Едой делились... — Громкое шмыганье носом прервало тираду, — Я думал вы меня сразу убьете. А вы... Даже мать ко мне так не относилась.

— Ну-ну, успокойся, — Ингрид погладила его по волосам. — Ты же не предатель ордена, ни в чем не виноват.

— Убегать тогда зачем? — я присел перед беднягой на корточки,— Я так напугал? Что изменилось то? Я такой же, и Ингрид не изменилась... Видишь же Чуму не насылаю, людей, как в преданиях, заживо не высушиваю.

Алексей кивнул, а потом рискнул посмотреть мне в глаза.

— Не отдавайте меня в орден, пожалуйста! Я лучше у вас учиться буду!

— И недоучкой останешься? Книги Учителя не заменят. А заклинаниям земли я тебя не научу, только основным принципам, — Ингрид была растеряна, — да и сообщить о тебе я обязана. Хотя если заключить контракт подмастерья... Там по школам магии ограничений нет. Никому и в голову такая глупость за шестьсот лет не приходила,— ухмыльнулась она. — Ты первый будешь.

Остаток ночи прошел спокойно. А следующим вечером мы наконец-то подъехали к Кингсбриджу.

* * *

Рене проклинал свою непредусмотрительность. Ему надо было взять мага из резерва командования или нанять на время колдуна из синего Ордена. Коги творил черт знает, что, но не волшебство. Один из лучших защитных магов клана Змея превратился в посмешище. А ведь всего неделю назад их тандем был чуть ли не лучшим в республике!

Су-лейтенант не мог нарисовать и самого простейшего защитного круга, не говоря уже о сложных заклятьях. Даже разгон драккара вызвал у Коги почти минутное замешательство, чуть не закончившееся кораблекрушением. Полный энтузиазма, но не вполне понимающий, что он делает, волшебник развил скорость почти в семьдесят узлов и чуть не оторвал подводные крылья. За то у Коги внезапно проснулся талант к атакующей магии. И это уже пугало Якоба. Человек, который мог на спор с завязанными глазами попасть в птицу на расстоянии трех сотен шагов внушал уважение.

Горбовский улыбался похвалам солдат. Найденная им в настройках галочка аркадного режима управления превращала Мир в неплохой 3D-шутер. А вживленные импланты позволяли демонстрировать чудеса меткости даже во время качки.

Корабль посла, которым оказался третий консул республики Гней Помпадур, присоединился к трем драккарам батальона Коти на выходе из Оркусского залива. Эскадра старалась держаться подальше от суши дабы не ввязываться в ненужные стычки. Им действительно удалось без происшествий пройти половину пути, когда, огибая мыс на южной оконечности империи, они напоролись на эскадру Западного Флота. Десяток медлительных галер не представляли никакой опасности, в отличие от крейсера.

На выращенном друидами-биомантами живом корабле обычно находилось от трех до пяти магистров. Сила достаточная, чтобы стереть с лица земли город. К тому же крейсер не уступал драккарам Рене в скорости, благодаря парусам и прятавшимся под водой плавникам из движущегося дерева.

Имперцы сразу заметили гостей. Протрубили рога, и их корабли начали готовиться к схватке. А вот Коти не собирался вступать в бой на невыгодных для себя условиях и заложил крутой вираж, чуть не черпнув бортом воду. Коммандант рассчитывал оторваться в открытом море от преследования.

Его расчет оправдался лишь частично. Галеры даже не подумали преследовать юркие корабли островитян, а вот командир крейсера посчитал их легкой добычей. И правильно, в принципе, сделал. Если бы не одно "но" ...

Через час напряженной погони подмастерья начали уставать и Рене решил принять бой. Когг посла продолжил бегство, а вот корабли комманданта развернулись и приготовились к схватке. Коти рассчитывал принять на себя первый удар и позволить второму и третьему взводу на своих драккарах пойти на абордаж. А там кривая вывезет...

Солнце высоко стояло в безоблачном небе. Дул ветерок. Крейсер замедлял движение. Рене выжимал досуха силы из подмастерья, ставя защиту. Волны изгибались готовясь прикрыть драккар защитной сферой. А Коги посылал одну за другой ледяные иглу в сторону корабля имперцев.

— Рене, скажите, а с какой дистанции они откроют огонь?

— Коги, не мешайте!

— И все же...

— Шагов с пятисот, что бы наверняка.

Горбовский прервал упражнения в стрельбе и немного изменил кривизну роговицы для лучшего увеличения. Баллистический компьютер собрал достаточно статистики и вывел прицельную сетку на наноэкран.

— Рене, я так понимаю вон те на носу и есть наши противники?

Коти на секунду прищурился и всмотрелся в приближающийся корабль. На носу стояла троица, двое мужчин в красном рядом с жаровней полной углей и еще один в темной мантии склонился над грудой камней.

— Да! — процедил сквозь зубы коммандант.

— Рене, а вы не могли бы совсем убрать волны? — немного капризно спросил Горбовский, — они мешают сосредоточиться...

— Коги, я сейчас вас уберу! Это вы мешаете! — заорал Коти. Мелок, которым он рисовал руны раскрошился в его руке.

— Так бы и сказали, что не можете, — Горбовский горестно вздохнул.

Крейсер подошел на полмили и Коги запустил первую иглу для пробы. Точное попадание с треском разнесло в щепки голову ростральной фигуры. Рене удивленно отвлекся от рисования.

Второй выстрел немного отклонился внезапно усилившимся ветром и вместо того, чтобы пробить сердце мага огня, снаряд оторвал ему руку на уровне плечевого сустава. Кровь из порванной артерии залила жаровню и повалил густой дым. Не дыша, Леонид Андреевич дождался пока драккар снова замрет на самой вершине волны и наколдовал еще один дротик. Сто грамм глубоко замороженного льда, разогнанные до скорости пули, вошли в глазницу геоманта и вырвались из затылка с фонтаном крови, костей и вещества мозга. Последний маг заметался по палубе, но Коги понадобились всего несколько секунд, чтобы поймать удачный момент. Циклопический шар огня не долетел до драккара сотню метров и рассеялся в воздухе, а последний магистр лежал на палубе с распотрошённым животом и сломанным поясничным отделом позвоночника.

-Рене, вы довольны?

— Plus-que-parfait du Subjonctif! Потрясающе! — вырвалось у комманданта, не различившего всех подробностей, но видевшего как одна за другой падают фигурки имперских магов от заклинаний Коги.

— Мы победили, Рене?

— Еще нет, хотя... Да! Коги, ты победил. Я не собираюсь тратить время и людей на абордаж. Там могут быть еще маги, но после такой встречи они к нам не сунутся.

К вечеру на горизонте показался корабль консула и Коти вздохнул с облегчением. Похоже, миссия таки завершиться успешно. К этому моменту команда уже порядком напраздновалась и Горбовский чувствовал себя настоящим героем. Настоящим героем уже тридцатого уровня.

На всякий случай, на ночную стоянку корабли встали вдалеке от земли. Консул решил лично поблагодарить Рене и Коги за героизм и пригласил их к себе на когг, отметить победу.

— Рассказывайте, мсье, как вам удалось поразить цели на таком расстоянии. Подобного я еще не видел!

Его жена, повелительница вод Клео, разлила гостям вино и предложила закуски, пока Рене распинался, описывая мастерство Коги. Гней Помпадур поднял кубок за магию воды. Коги в ответ приподнял свою чашу, и тут она упала из руки и покатилась по полу, оставляя за собой багровый след вином. Взгляд волшебника остекленел, и голова медленно запрокинулась.

— Что с ним? — консул удивился.

— Последствия ранения, наверное, — Коти был растерян

— Гней, я не чувствую души в этом теле! — Клео была встревожена не на шутку.

И она была абсолютно права. Душа была в абсолютно ином месте.

* * *

У всех событий есть причина, повод и последствия. Причины этого мятежа были очень серьезны. Горбовский руководил эскадрой ЕАС в стычке, которая привела к войне, уничтожившей Землю. Это причина. Он абсолютно цинично и негуманно разместил почти пять миллионов человек на Австралийском архипелаге под падающим с неба радиоактивным пеплом в лагерях беженцев. Хотя будем честны, в концлагерях. Это тоже причина.

Теоретически, часть можно было впихнуть в антарктические купола, но Леонид Андреевич думал о том, как будут жить люди в них через десять и двадцать лет. И поэтому туда попали только те, кто имел нужные специальности, или мог родить здоровых детей. И в том количестве, которое системы жизнеобеспечения могли обеспечить оптимально. Он знал, что в учебники истории он войдет как тиран и деспот. Как человек устроивший геноцид. Но он знал и то, что благодаря ему эти учебники будет кому читать...

Горбовский не был офицером флота. У него не было сильного авторитета среди военных. Да и не был он человеком, который может зажечь толпу. А из-за сегрегации выживших перед ним все чаще ставили неудобные вопросы гуманные и нециничные матросы и офицеры. И это тоже причина.

Это причины. Их много. Значительно больше. Но хватит и этих.

А повод... Поводом послужило то, что сотня армянских беженцев, фонящих так, что их можно было использовать вместо тепловыделяющих сборок в реакторе, отправились на архипелаг, не смотря на все протесты контр-адмирала Григоряна.

Повода достаточно одного.

Инстинкты, импланты, система безопасности, легкое жужжание сработавшего станнера и звук упавшего тела за дверью... что-то из этого, а может и все сразу выдернуло Леонида Андреевича из Мира. Горбовский вскочил с дивана. Дверь каюты отъехала в сторону и внутрь вошли два морпеха в боевых костюмах с оружием в руках, а за ними контр-адмирал.

— Горбовский, за преступления перед человечеством вы арестованы!

— Армен, что вы такое городите. Какие такие преступления! Я человечество спасаю, если вы не заметили, — Леонид Андреевич не удержался и бросил взгляд на Камень. Его трещины почти затянулись.

— Вы уже убили тысячи! Вы начали эту войну, чтобы захватить власть над нами, но я не дам этому свершиться! Я положу конец вашим лагерям смерти, и все это увидят сейчас.

— Армен, а где камера? Вы же онлайн на флот сейчас транслируете эпичную картину повержения зла? А на купола тоже? — Горбовский пытался выиграть время и незаметно подобраться к полке с пистолетом.

— Не заговаривайте мне язык, — сцена явно шла не так, как планировалось, Леонид не боялся и не злился. Он высмеивал и это напрочь убило пафос момента.

— Послушайте, раз вы устроили реалити-шоу, СМС голосование будет?

— Взять его! — рявкнул контр-адмирал, нервы у него сдали окончательно.

Как обычно, в такие моменты происходит очень много событий и очень быстро. Морпехи начали поднимать оружие. Горбовский понял, что воспользоваться пистолетом он не успеет, и начал уходить с линии огня. Зафиксировав повышение уровня адреналина и норадреналина, а также избыточную активацию префронтальной коры головного мозга, запустилась боевая программа. Баллистический компьютер услужливо спроецировал на роговицу прицельную сетку для последнего использованного оружия — заклинания "Иглы Эльзы". Горбовский почти упал за диван, когда льдинка мелькнула через каюту, пробила пластиткань защитного костюма морпеха и вонзилась в плоть. Одним Каем во вселенной стало больше. Заряд винтовки ушел в большой аквариум вмурованный в стену. Стекло разбилось, и вода с рыбками вылилась на пол. Это и решило дальнейший исход боя.

Очередь второго морпеха прошила мебель. Затем он начал медленно приближаться. Первый удар водяного хлыста выбил оружие из его рук, а второй впечатал солдата в стену. Армен Григорян стоял раскрыв рот. Пистолет плясал в руках.

Между рук Горбовского плавал почти полуметровый шар воды. Не такое уж экзотическое зрелище для космического корабля. Если бы не одно 'но' — гравигенератор исправно работал. Несмотря на активное участие в военных действиях, рыбки были еще живы и медленно кружили, пробуя плавающий в воде мусор на вкус. Пистолет дернулся, но металлический болт, вместо того, чтобы пробить лоб Горбовского, завяз во льду. А затем очередной удар бича нокаутировал контр-адмирала.

Леонид Андреевич выглянул в коридор и проверил Кирилла. Тот был жив, но оглушен. У одного из морпехов было пробито легкое, ранение тяжелое, но через несколько минут должны были появиться медики. Второй десантник отделался сотрясением. Больше всех не повезло адмиралу. Его голова была повернута под абсолютно неестественным углом. Затем Горбовский налил себе коньяк и присел на остатки дивана. Над дальнейшими действиями стоило хорошо подумать. Проблема зачинщика восстания решилась сама собой и открыла кучу новых.

Через пять минут санитары вынесли тела. Клон-адъютант Кирилл постанывая сидел в кресле. От похода в лазарет он решительно отказался. Капитан первого ранга Руднев мрачно смотрел на последствия побоища и на шар воды с рыбками, который не растекаясь лежал во втором кресле.

— Горбовский, вы за это ответите!

— Он что, действительно транслировал все онлайн? Боже, какой идиот!

— Только для офицеров "Комитета Спасения Человечества". И что за чертовщина здесь происходила?

— Всеволод Фёдорович, вы сейчас старший по званию среди заговорщиков? Так давайте поговорим.

— С вами не говорить надо, а в карцер сажать! — Матросы за его спиной схватились за станнеры, но Горбовский уже стоял прикрываясь от них водным щитом. Неудачливая гурами оказалась на половину снаружи и судорожно била хвостом пытаясь вернуться в родную стихию. Ледяной клинок упирался в яремную ямку капитана.

— На выход, быстро, — приказал матросам Горбовский. Они выскочили из каюты и закрыли за собой дверь. — И все же, Всеволод Фёдорович, мы поговорим, садитесь. — Леонид Андреевич кивнул на освободившееся кресло. — Коньячку?

Капитана немного трясло, не столько от непосредственной угрозы жизни, сколько от кого какой образ она приняла. Он послушно сел, не прикоснувшись к бокалу.

— Давайте, мы с вами начнем с того почему началась война. И, кстати, с ответа про чертовщину. Я действительно слишком увлекся сиюминутными проблемами и упустил из вида идеологию...

Через два часа оглушенный обилием информации Руднев вызвал на связь еще нескольких капитанов, и переслал им материалы, одобренные Леонидом Андреевичем -видео попытки бегства Артура и записи с Санвелла, краткую выдержку из материалов объединенного института ядерных исследований. А так же демографические, медицинские и социальные прогнозы.

Всеволод Фёдорович вынужден был признать правоту Горбовского. Этот убийца с комплексом бога на самом деле пытался спасти человечество. И действовал максимально эффективно в сложившихся обстоятельствах.

— Вячеслав, — напоследок Горбовский посмотрел в его глаза,— вы ненавидите меня? Все еще собираетесь устраивать революцию?

— Я ненавижу себя за то, что согласен с вам. Мы не сможем спасти всех, не погубив наше будущее.

— Хотите исправить ситуацию? Вы займете мое место года через четыре, когда все уляжется, и можете повесить на меня всех собак.

— А, вы чем собираетесь заняться?

— Есть у меня один проект, на который пока не хватает времени, — Леонид Андреевич демонстративно лепил из воды модель линкора "Императрица Елена".

* * *

Руки Коги, крепко стянутые веревками, занемели. Он все еще находился в каюте с Рене, Клео и третьим консулом.

— Коммандант Коти, это типичный случай одержания призраком. Вам не хватает образования, и эмоции мешают признать очевидное! — Клео строго выговаривала Рене.

— Но он спас нам жизнь!

— И все же, несмотря на это, вы не знаете, что сделает эта сущность завтра. Ваш товарищ Коги уже мертв. Перед нами только оболочка.

Кляп во рту не давал толком сглотнуть слюну и Горбовский зашелся кашлем. В ответ на это Рене выставил щит. Вокруг кистей Клео засветились почти прозрачные синие языки огня. Стянутый по рукам и ногам Коги никак не мог восстановить дыхание. "Какая дурацкая смерть" — проскочило в его голове — "Кому рассказать — засмеют".

— Коти, освободите его, — голос консула был спокоен. — Кем или чем бы не было это существо, оно уже принесло нам огромную пользу. И я думаю, при адекватном подходе оно пригодится нам и в будущем.

Рене мигом подскочил к Коги, снял кляп и разрезал веревки на руках. Несколько минут спустя Горбовский восстановил дыхание. Он с благодарностью принял кружку воды из рук комманданта.

— И так, Коги, Клео права? — спросил консул.

— Возможно. Я не знаю. Может и права. Я не помню себя до госпиталя, — Горбовский пожал плечами. Лгать он мог идеально. Во всяком случае ни один полиграф уличить его во лжи не мог.

— Интересно. Рене, вы согласны взять его под свою ответственность? Мне бы не хотелось лишать флот квалифицированного мага в разгаре войны. Ситуация требует дальнейшего разбирательства. Когда мы прибудем в Булонь вами, Коги, займемся вплотную. Я верю Клео, но есть более опытные специалисты в этом вопросе. А сейчас, отправляйтесь на свой корабль.

— Коги, не обижайся, но тебе придется выпить это,— Рене протянул Леониду Андреевичу флакон с желтоватой приятно пахнущей настойкой. — Радужная полынь. Неделя без магии тебе не повредит и все будут спокойны.

— Выбора нет? — Улыбнулся Коги.

— Прости, нет.

— Ваше здоровье! — Горбовский опрокинул пузырек. Анализатор выдал предупреждение о неизвестной органике и активировал дезинтоксикационных нанитов в печени. Иконка 'запрещенного волшебства' на краю зрения мигнула и длительность отравления уменьшилась со ста шестидесяти часов до двух.

Горбовский шел по волнам вслед за Рене на свой драккар и думал, что он еще никогда не был так близок к провалу. Да, собственно, это и был провал. Его легенда раскрыта. Сейчас основным приоритетом было продумать план дезертирства. Скорее всего консул отдаст его на опыты комиссии повелителей вод, и это ничем хорошим для Коги не кончится. Как человек неоднократно по долгу службы участвовавший в подобных делах, Горбовский прекрасно знал, чем подобные мероприятия заканчиваются для испытуемых. За то у него появился козырь — как минимум в ближайшее время никто не ждет от него применения магии.

По прибытии на драккар Рене долго о чем-то тихо разговаривал с Якобом. А вот и с надзирающим определились, ухмыльнулся Горбовский. Он уже давно вспомнил, кто такой герр Кирби. Оставалось только улучить удачный момент наедине и передать ему привет от Ингрид и Кверти для того, чтобы заручиться поддержкой.

А Якоб наконец-то расслабился. Проблема Коги решила саму себя. Рене был хорош, но ему недоставало скорости. Оставалось только добраться до суши и подгадать момент. Амулет антимагии на его шее сохранил энергии еще на десять минут работы. Вполне достаточно что бы расправиться с каганом.

* * *

Этот город я успел возненавидеть, даже не попав внутрь. У ворот нас окружала вонь навоза, оставленного стадами животных, которых вели в Кингсбрижд на продажу, гнилого мяса и нечистот, запах горящего кизяка и рои мух. Дети лезли под колеса и вымогали мелочь, а вместе с ними толпы нищих, которых стража не пустила в город. Не все были готовы платить пошлину за вход. Стихийно возникший рынок под стенами из осыпающего серо-желтого песчаника добавлял еще ароматов и вносил свой вклад в какофонию.

Кингсбридж сейчас располагался на расстоянии десятка километров от реки Тайн, единственного истока Кингсбриджского озера. Оно питалось многочисленными горными речушками, стекающими с Лернских гор. В период таяния ледников его уровень менялся на несколько метров и строить ближе было опасно. Река Тайн тоже отличалась мерзким нравом и могла пару раз за год изменить русло, однако ее долина была на редкость плодородна и урожаи, собранные здесь, кормили добрую половину западных королевств.

— Доблестный сэр, мадам! Подайте жертве войны за независимость! — доставал нас однорукий старик.

— Кулаком в глаз или нагайкой раз? — ощерилась Ингрид.

Мы стояли в очереди у ворот почти полчаса и наши с ней нервы начали сдавать. Стража осматривала проезжающие телеги, входящие самозабвенно торговались по поводу платы за вход. До заката оставалось всего ничего и у нас были все шансы остаться ночевать снаружи.

— Погоди, милая. Кому и сколько дать, чтобы нас без очереди пропустили? — я кинул нищему монетку, случайно завалявшуюся в кармане.

— О, благородный сэр, сегодня глава караула сержант Драед, а он взяток не берет, ему за державу обидно! — старик ловко поймал медяк и спрятал в остатках халата.

— Да кто про взятки говорит, эта леди — маг огня, а юноша — маг земли. И они хотят сделать ему абсолютно бескорыстный подарок!

— Да, это действительно совсем другое дело! — хитро прищурился старик, — таким важным людям грех не помочь.

Спустя пять минут и облегчив свой кошель на три серебряных монеты, мы въехали в город. Вслед нашей удаляющейся телеге низко кланялся начальник караула.

Внутри стен было гораздо чище и опрятнее. На торговой площади сразу за воротами рабы в ошейниках убирали накопившийся за день мусор. За пару медяков сын одного из стражников проводил нас до более-менее приличной таверны. Из окон последнего, третьего, этажа виднелись хрупкие башни и купола резиденции кагана.

Наутро Ингрид и Леха удалились в резиденцию Черного ордена, для того что бы уладить все формальности. Я очень хотел пойти с ними, но здание ордена было построено еще до войны, и была большая вероятность того, что защитные чары могут сработать в моем присутствии. Мне пришлось провести день, сидя в обеденной зале. Я слушал разговоры и новости, методично пробовал настойки, закусывая блюдами местной кухни, и мрачнел.

Мы зря сделали крюк в пару недель пути. Добраться до империи морем сейчас было невозможно. Островитяне перерезали все пути сообщения по воде. Их отряды контролировали побережье. Да и каган склонялся к военному союзу с Республикой.

Я грустно смотрел на очередную разновидность пудинга с почками, когда веселые Ингрид и Леха ввалились в залу. Я помахал им рукой. Мне нужна была срочная помощь с едой.

— Завтра отправляемся! Каган со свитой плывет на переговоры в Булонь. Их сопровождают маги Ордена. И мы вместе с ними, мне удалось уговорить магистра взять нас собой. Ему как раз нужен был целитель, — Ингрид потянулась за печеночной запеканкой, и я замедитировал над вырезом ее рубахи. Леха уплетал за обе щеки.

— А, дальше? Ты в курсе что островитяне блокировали все пути сообщения с империей?

— А, дальше мы будем говорить без лишних ушей. В любом случае делегация магов земли потом должна отправиться в Царьград, и ей водяные не посмеют мешать. Одно дело война с государствами, другое дело с орденами.

После ужина мы поднялись в нашу с ней комнату. Леха остался ночевать с лошадьми. Мест в таверне не хватало.

Мне пришлось потратить полчаса, чтобы прописать в консоли скрипт, формирующий "удушением" из вакуума то, что я назвал "Сферой тишины". Мы прижались друг к другу на кровати.

— Так какие у нас планы?

— Сорвать переговоры. Убить кагана в Булони, возможно консула. Пока в каганате будут делить власть он не вступит в войну.

— Звучит суицидально! Как мы будем уходить?

— Если повезет мы захватим корабль и отправимся в империю Нидерле. Если нет доберемся по берегу. Я тебя уверяю, с нашим волшебством остановить нас не выйдет.

— Но зачем тебе это? Как же акт "о волшебстве" от двенадцатого года? О аполитичности магии?

— Это моя Родина! Ты думаешь, а других местах островитяне ведут себя лучше, чем в Аросе? Хочешь, чтобы они всю страну вырезали? Сейчас ордена еще думают, но вскоре они выступят против Республики!

— И начнется новая война магов.

— Нет! Этого не случится. Синий орден не пойдет на это. Республика — это не все маги воды.

— Ингрид, это слишком опасно.

— Нет, если мы будем действовать вместе. Я не собираюсь жертвовать собой. Но если вдруг представится возможность...

— Я помогу тебе, — я кивнул.

У меня еще было несколько дней что бы разубедить ее. Нет, ну в самом деле, каким надо быть камикадзе, чтобы устраивать покушение прямо посередине армейской базы противника, с непроработанными путями отхода. В лучшем случае я мог по-тихому придушить кагана, если кто-нибудь подпустит меня к нему на расстояние шести метров. Но скорее мне придется подобным образом успокаивать Ингрид, когда ее начнет заносить.

* * *

Нам понадобилось почти три часа утром, чтобы добраться до порта. У ворот пришлось пропускать кагана со свитой и эскорт стражи. Правитель кочевников оказался маленьким сухощавым стариком с крючковатым хищным носом, козлиной бородкой и пронзительными голубыми глазами. Несмотря на обилие охраны, он был облачен в пластинчатый доспех и держал под рукой лук и меч.

И только когда ворота освободились, появилась делегация ордена. Мы тронулись вслед за ними. Ингрид и Леха присоединились к магистрам. Я, как и было велено, старался держаться вдалеке в толпе слуг и рабов.

Когда мы добрались до причала, галера с каганом уж отплыла. Рабы быстро перекидали на борт наши вещи и плаванье началось. Ингрид и Лехе выделили отдельные каюты на корме, а я был вынужден расположиться вместе с остальными слугами на общей палубе.

От гребцов, расположившихся под нами воняло потом. Кругом роились мухи. Проторчав на палубе половину дня, я совершенно осатанел от жары и спустился вниз. Охрана магистров попыталась выставить меня оттуда, но я ужом проскользнул мимо них к двери каюты Ингрид, ввалился внутрь и кинул "сферу тишины"

— Милая, какого черта? Я там наверху оставаться не буду! Зачем ты сказала, что я твой слуга?

— Квер, но ты не можешь здесь находиться все время. Это будет просто неприлично! Что обо мне подумает общество?

— Так ты могла представить меня своим мужем, и ни каких вопросов бы не было!

Волшебница залилась краской.

— Я... Я не готова к таким отношениям!

— Ять! А я не готов спать в том гадюшнике.

— Давай поговорим об этом позже! Мне нужно подумать!

Она просто вытолкала меня за дверь. И зачем, спрашивается, ученые так усиленно искали инопланетный разум в космосе, когда он тут, под боком? Ну, да ладно. Перед уходом я успел схватить со столика тридцать восьмой том "Естественной истории" авторства некоего эльфа Плиниэля старшего. "О богах" гласила надпись на обложке.

* * *

"Красные пески, крутые горы и кратеры

Безумно красивые каналы рядом с экватором

Ничто не сравниться с тамошними закатами

На Марсе классно..."

Noize MC — На Марсе классно

Марс встретил нас с Ингрид пылевой бурей, поглотившей все южное полушарие. Посадочную капсулу немилосердно трясло, но мне приходилось садиться и в худших условиях. Ингрид отказалась отправляться со мной. Видимо, она все еще не могла разобраться в своих чувствах ко мне, а я и не рвался ей помогать. "Кореец" остался на стационарной орбите и ждал нашего возвращения.

Космопорт купола Оппортьюнити встретил меня крайне неприветливо. Ветер уже намел приличный слой песка на бетонное покрытие. Путь до терминала, несмотря на низкую силу тяжести, оказался изматывающим. Аварийные скафандры явно не предназначались для прогулок по поверхности планет. Вожделенный воздушный шлюз со скрежетом распахнулся, и я оказался в тишине.

Спустя минуту, когда давление достигло атмосферного, открылись внутренние двери. За ними меня встретили двое солдат самообороны Марса гауссвинтовками наперевес.

— Артур Кларк?

— Да.

— Добро пожаловать. Нас предупредили о вашем прилете. Прошу за нами. Директор Каммерер ждет вас.

Я скинул скафандр и прошел по непривычно пустынным переходам космопорта. Станция монорельса была занесена вездесущей марсианской пылью. Наши ступни оставляли отпечатки на полу поднимая небольшие облачка пыли. Дребезжащий вагон довез нас до купола, там мои провожатые сдали меня на руки следующей паре солдат и поехали обратно.

В отличие от заброшенного космопорта, купол жил. Спешили электрокары, толпы людей сновали по своим делам. Черный бронированный электромобиль службы безопасности, на котором мы ехали, то и дело застревал в пробках. Нам потребовался час, чтобы добраться до центра. Мы остановились перед зданием офиса Службы Общественной Безопасности Автономных Куполов. На Марсе угроза спустить на кого-то всех СОБАК была достаточно серьезной.

Солдаты провели меня через холл до лифта. Двери захлопнулись, и кабина двинулась вниз.

— Директор ждет вас, — это были первые и единственные слова от моих провожатых, не считая нецензурной брани в адрес подрезавшего нас электробуса.

Лифт опустил нас прямо в зал совещаний Максима Каммерера. Высокий накачанный негр с бритой головой стоял на фоне панорамного окна, открывавшего вид на подземные грибные фермы. Позер, хмыкнул я.

— Мистер Кларк. Приветствую.

— Здравствуйте, господин Каммерер! — поздоровался я.

— Присаживайтесь, Артур. Мы сбережем кучу времени, если вы расскажете, зачем мистер Горбовский прислал вас.

— Я боюсь что разочарую вас, Максим, но Леонид Андреевич не посылал меня к вам. Я просто хотел встретиться с отцом.

— То есть, вы хотите сказать, что Горбовский отдал вам новейший боевой корабль просто, чтобы вы поговорили с отцом?! — Каммерер расхохотался.

— Не совсем. Мой путь лежит на станцию Нифльхейм. Но раз уж представилась такая возможность, а межпланетная связь не работает, то я решил использовать обстоятельства для своих личных интересов. С разрешения Леонида Андреевича, конечно же, — я немного кривил душой.

— Поразительно! Человечество на грани гибели, а агенты КомКона летают поведать родителей!

— Да, примерно так и есть, — ответил я, глядя ему прямо в глаза.

— Я, конечно, ожидал лжи, но не столь откровенной. Впрочем, не буду ставить вам палки в колеса. Нам с Горбовским предстоит работать еще долго. Не хочу начинать отношения с ним с конфликтов. Вы свободны. Мобиль будет ждать вас у входа. Семьдесят восьмой квартал, четвертый уровень. Ваш отец живет там. Вы свободны покинуть планету, когда вам заблагорассудится. Но если вдруг заходите еще побеседовать, эти двери открыты для вас в любое время, — Максим подмигнул мне.

— Я учту, — вежливо ответил я. — Благодарю за гостеприимство.

В сопровождении охраны я поднялся на лифте обратно и сел в указанный мне электромобиль. Ввел необходимы адрес на панели навигации и откинулся назад, любуясь городом.

Оппортьюнити был крупнейшим и старейшим среди марсианских куполов. Под его сводами жило почти двадцать миллионов человек, не считая беженцев из других поселений. Его производственные мощности позволили бы ему прокормить и вдвое больше. Сейчас это был, наверное, единственный самодостаточный социум в солнечной системе. Подземные фермы производили еду с избытком. Заводы могли при желании построить даже линкор. Многокилометровой глубины шахты добывали уран для реакторов города. Даже уничтожение Матрицы Икара не повредило бы поселению.

Я был дома. Рыжее небо. Клубы беснующейся пыли за прозрачной стеной. Последние голубые лучи садящегося Солнца. *

*Да-да. Закат на марсе голубой. См. фото НАСА.

Отец жил в старом кондоминиуме на окраине. Лифт не работал, и мне пришлось подниматься на четвертый этаж пешком. После пребывания в Мире, где сила тяжести была почти раной земной, это оказалось до смешного легко.

Дверь в апартаменты отца была открыта. Я постучал и зашел внутрь. Мистер Чарльз Кларк сидел за столом. Он уже старик машинально отметил я — сутулая сухая фигура, начинающая седеть шевелюра, макушка с залысиной. Три архаичных 2Д экрана светились графиками и формулами перед ним. Не менее древняя клавиатура стучала под пальцами. Я постучал о косяк еще раз.

— Пиццу положите на тумбочку,— Чарльз не обернулся.

— Отец, это я.

— Кто "я"? Торговым представителям вход воспрещен!

— Твой сын.

— Да? Ну проходи, давно не виделись.

— Пятнадцать лет. С тех пор, когда ты после гибели матери забрал меня из школы, чтобы отвезти в интернат.

— Точно-точно. Там, где-то было грибное пиво, можешь допить.

Мне почему-то захотелось его придушить. Затем поджечь квартиру и разнести весь квартал по кирпичику. Но пришлось сдержаться.

— Может, отвлечешься ненадолго? Мне надо с тобой поговорить.

— А? Ты мне не мешаешь. Говори так.

Я с размаху всадил кулак в стену. Кожа на костяшках содралась о шов пластика. Капля крови испачкала манжету комбинезона. За эти пятнадцать лет не изменилось ничего. Абсолютно ничего... Неужели я еще на что-то надеялся?

— Хорошо, — прошипел я,— Чарльз, что ты мне можешь рассказать о Камне и Связанном? -Назвать его по-другому у меня язык больше не поворачивался.

— Ого, реферат задали? Я смотрю школьная программа все-таки совершенствуется. Или ты уже в институте?

— Восемь лет как закончил.

— А, зачем тебе? Хотя ладно, не важно... — Кларк старший с размаху ударил по кнопке ввода и пару секунд посмотрел на появившийся прогрессбар. Он достал из-под стола бутыль с пивом и засушенный кусок пиццы. Сдул с последнего пыль, крутанулся в кресле и протянул его мне. Я покачал головой, тогда Чарльз захрустел засохшим тестом... — Так вот. Ты же знаком с теорией мультивселенной?

— Да.

— Так вот Камни проводники энергии из другого мира. Или миров. Не доказано. Например, в своей монографии доктор Ховстедер...

— Давай без ссылок на источники!

— Сам найдешь? Хорошо. Так вот, когда полтора миллиона лет назад образовалась наша вселенная...

— Стоп, как это полтора миллиона, а как же тринадцать миллиардов лет после большого взрыва, постоянная Хаббла и все такое?

— Вот поэтому я и не люблю детей! Они постоянно перебивают! Я же сказал, нашей вселенной полтора миллиона лет. Она появилась именно тогда, — он отхлебнул пива. — Или была создана. Недостаточно данных пока, чтобы делать выводы. Но тахионный анализ не врет. Именно тогда возник наш мир. Он был уже с готовым прошлым, но не все можно подделать. Например, вторая ордината времени очень упрямая вещь, чтобы по этому поводу не говорил профессор Купер! Так вот, можно утверждать, что Камни, выйдя за пределы своего мира породили наш. И как объекты, не полностью принадлежащие нашему пространству и времени они, согласно, правилу Куртапали, имеют...

Ого. Ну ни черта же себе! Я уже ничего не понимал из объяснений ушедших в дебри теоретической физики и высшей математики. Но и начала было достаточно.

— А Связанные тогда кто такие?

— Ты опять меня не слушал, как всегда, да? Я стараюсь, пытаюсь разжевать для тебя элементарные вещи... Связанный проводник энергии Камня в нашу вселенную и одновременно, так сказать, терминал доступа.

— То есть я никаких особенных способностей не имею? — вырвалось у меня.

— Нет. Только при разрыве связи может существенно увеличиться энтропия окружающего мира. В радиусе, примерно, одиннадцати целых двадцати трех сотых световых лет, если расчеты верны.

— Что значит 'существенно увеличиться энтропия окружающего мира'? Не совсем понимаю.

— Ну например Земля — превратиться спонтанно в облако астероидов.

— Спасибо.

— Вот держи мой доклад с конференции на Ио. — Чарльз кинул мне небольшой кристалл. — Материалы все равно устарели. Правда служба безопасности почему-то просила меня не распространять его. Чудаки. Все равно никто не поймет. Меня и тогда-то освистали.

Звук завершенных расчетов заставил отца крутануться в кресле и он погрузился в созерцание мониторов, что-то бурча себе под нос. Я вышел, прикрыв за собой дверь. На выходе из здания меня ждало четверо сотрудников безопасности.

— Мистер Артур. Мы просим вас следовать с нами.

— Но Каммерер сказал, что я могу покинуть планету, когда я захочу. А я хочу сейчас!

— К сожалению, это невозможно. Нам бы не хотелось применять жесткие методы...

К их огорчению первым жесткие методы применил я. Вихрь раскидал незадачливых агентов как кегли и, пока они приходили в себя, я уже мчался на мобиле к станции монорельса. Как ни странно, по городу меня пропустили беспрепятственно. Зато у станции стоял броневик. В воздухе кружило несколько боевых дронов.

— Выйди из мобиля! Руки за головой! — Вещал голос из громкоговорителя. Предложение было безальтернативным. Сейчас мне очень не хватало Ингрид. Без нее бороться с бронетехникой я не мог. Да и с ней-то шансы были не очень хорошие...

Я успел только открыть дверь, когда противотанковый снаряд, вылетевший откуда-то с крыш окружающих зданий пробил борт броневика. Бойцы выскочили из люков и побежали куда подальше. Невидимые снайперы один за другим сбили всех четырех дроидов. По большому счету мне было все равно, кто преподнес мне этот подарок судьбы — сепаратисты, агенты Горбовского или воскресный клуб стрелков по бронемашинам. Я не стал ждать и побежал со всей возможной скоростью в сторону станции. Задержался лишь на секунду, чтобы подобрать выпавший у танкистов пистолет.

Кабина была на месте. Мне даже удалось выехать со станции прежде чем, питание отключили. На информационном экране появилась довольная физиономия Каммерера

— Куда вы спешите, мистер Артур? У нас тут ваш отец, если вам интересно.

— Не очень. Мистер Артур, говоришь? ... Не угадал. Кверти. Люфтфервальтенд Кверти.

Я со всей дури ударил по кнопке экстренной эвакуации. Воздух рванулся наружу, но тут же замер вокруг меня, повинуясь моей воле. Я спрыгнул на бесплодную марсианскую почву. Вбитый еще с яслей рефлекс кричал: "Быстрее, внутрь, надень маску!", но я сделал один шаг, затем другой. А потом поднялся ввысь и послушный моей магии ветер понес меня к космопорту.

Не прошло и пяти минут, как я увидел две фигурки в гермокостюмах, спешащих по посадочному полю к моему катеру с оружием в руках. Я на секунду замер и открыл огонь. По-моему, я ни в кого не попал, но солдаты бросили оружие и побежали в укрытие. Я приземлился у катера и сразу забежал внутрь. Дышать становилось уже тяжело, да и поддержание воздушного пузыря требовало слишком много сил.

Оказавшись в катере, я пристегнулся и взлетел. Электрогравитационный двигатель тихо зажужжал, поднимая машину в небо. Меня могли сбить, поэтому я почти полчаса летел над песками на минимально возможной высоте и только потом с максимальной перегрузкой ушел вертикально вверх. Каммерер еще несколько раз пытался выйти со мной на связь, но я игнорировал его. Конечно, мне было стыдно, что я оставил отца в заложниках, но с другой стороны, а не пошел бы он в жопу?

Мрачная Ингрид встретила меня в ангаре.

— Все нормально? — спросила она.

— Нормально, — ответил я, — мой отец остался в заложниках, меня чуть не захватили в плен, я чудом спасся.

— Жаль, — обронила она и направилась к своей каюте, оставив меня в недоумении. То ли ей было жаль меня, то ли то, что я все же спас свою шкуру... Скорее второе, конечно.

* * *

Дел во время плавания у меня не предвиделось. Корабельные рабы и без меня справлялись с готовкой и уборкой. Ингрид после нашего разговора старалась со мной не встречаться. То ли боялась ответственности, то ли просто обижалась. Выяснять отношения не было ни желания, ни возможности. Переборки из тонких досок не обеспечивали абсолютно никакой приватности.

Леха тоже не рвался со мной общаться. В прочем, встречи со мной, хотя и были ему неприятны, но по крайней мере не вызывали паники, что уже меня радовало. Паренек проводил большую часть времени с магами черного ордена, готовясь к поступлению в Императорский Полимагический Университет.

Я проводил день за днем в гамаке. Кокон свитый из ветра разгонял кровососущих насекомых и навевал прохладу. Мне приходилось продираться через длинные толстовские предложения, написанные несколько тысячелетий назад перворожденным.

Богов этого мира действительно убили смертные. Это была первая и последняя война, когда расы, населявшие планету выступили в союзе. Заносчивые длинноухие расисты, циничные меркантильные подземные коротышки, малахольные люди, коротышки хоббиты и зеленокожие орки бросили вызов главной силе этого мира. Силе, которая и была по сути этим миром. Эльфийская магия, рунные баллистические ракеты и тысячи жизней были брошены на алтарь победы.

Гномийские Воитель и Ваятель пали под огнем реактивной артиллерии. Элуну, эльфийскую богиню луны, варварски расчленили и сожгли. Многочисленный человеческий пантеон сражался до последнего, но даже боги были бессильны против зачарованных стрел перворожденных, ударов крылатых ракет и беспримерной храбрости и самопожертвования людей. Зачем все это было сделано? Очень просто. Смертным хотелось свободы. Им надоели высшие силы, которые были не связаны понятиями добра и зла и играли людьми и странами ради забавы.

Мир уцелел только потому, что боги до последнего верили в свою победу. В своем презрении к малым мира сего они не стали задействовать все свои силы. А потом было поздно. После первой смерти — гибели хозяина глубин — они потеряли свою главную магию. Веру большинства смертных в их непобедимость.

Я не знаю, насколько Плиниэль преувеличивал ужасы божественной тирании. Но вряд ли такая война могла начаться на пустом месте. Постепенно я привык к высокопарному слогу, и запомнил большинство действующих лиц. Страница сменяла страницу и, когда вдали уже виднелся маяк булоньского порта, я наконец с облегчением закрыл книгу. Как хорошо, что люди на Терре нашли Камень и смогли избавиться от всей этой паранормальщины мирным путем. Пускай на это и ушло несколько сотен лет.

В последний вечер путешествия нервы мои сдали. Я дождался, когда Ингрид закончит занятия с Лехой, а после зашел к ней. Все же нам стоило поговорить. Когда женщины начинают думать об отношениях, дело как правило заканчивается плачевно для обеих сторон. Стоило поставить точки над "и". Жестко и по-мужски. Стоило давно. Она была просто очередной девушкой. Да, так получилось, что мы несколько раз спасали друг другу жизнь. Да, мы с ней провели долгое время вместе. Ни одиночества с ней не было, ни скуки. С ней было, о чем поговорить и помолчать. Она была отличным другом и товарищем. И у нас был хороший секс. Вот примерно так я и хотел все объяснить. К чему все усложнять?

Когда я вошел она плакала. "Сфера тишины" отрезала нас от окружающего мира.

— Что случилось, Ин? — я подошел к ней, присел рядом и прижал к себе.

— Ты! Ты случился! Ты хуже Трикса!

— Эмм?... Почему?

— Он хотя бы был откровенной скотиной. А с тобой ничего не понятно.

— Ингрид, ну успокойся, маленькая, ну, солнышко мое... — И вот тут я совершил достаточно распространённую ошибку, увлекся и потерял контроль, — ... любимое.

Она подняла на меня свое лицо.

— Правда, любимое?

— Да, — ответил я. Жестко и по-мужски. Но совсем не то, что хотел сначала. И знаете, не могу сказать, что соврал.

— А, почему раньше не говорил?

— Ты не спрашивала, -только и успел вымолвить я прежде, чем ее губы впились в мои.

Что я могу сказать. Поддерживать составное заклятье сложной пространственной конфигурации во время физического труда, требующего к тому же творческого подхода, чрезвычайно тяжело. Но я справился. И с трудом. И с заклинанием.

Булонь-сюр-Мерд вольготно раскинулась среди холмов на расстоянии полусотни километров от устья Тайн. Согласно договору с Каганатом, город не имел укреплений, но почти пятидесятиметровая башня "Нотр-Сорсье-ан-Гард", служащая резиденцией корпусу боевых магов республики, хранила его лучше любых стен. Представительство магических Орденов было гораздо более скромным. Несколько дворцов местных кланов создавали локальные центры застройки, разделенные рощами фруктовых деревьев. Несмотря на окружающую засушливую степь, город купался в зелени.

На каменной набережной нас встретил почетный эскорт из сборной дружины города. Бородачи с топорами и зверями на круглых щитах отделяли гостей от толпы. Горожане кричали "добро пожаловать!", "Vive le Kagan!", "Mort a l'Emperie!".

Нас разместили в одном из флигелей дворца республики. Ингрид удалось вполне аргументированно объяснить, почему ей не хочется оставаться без дополнительной охраны в моем лице в одном из крупнейших городов Республики. Награду за ее голову глава Волков так и не отменил. Хотя маловероятно, что местные кланы знали про это. Так что я обустроился в одной из комнат, выделенных ей апартаментов. Вечером должен был состояться торжественный ужин с участием кагана и консула республики, а на следующий день было запланировано начало переговоров.

Мне пришлось потратить почти полтора золотых на портного. Ингрид, вполне ожидаемо, отказалась идти на столь торжественное мероприятие в затертых кожаных штанах и куртке с кольчужными вставками, в которой она проделала весь путь. Да и мне не мешало бы одеться во что-то, что не трещало при попытке нагнуться.

Я без особых колебаний нарядился в костюм напоминающий форму местных моряков и поменял ножны Бундессверта на менее приметные, а вот с фрекен Торвальдсон все было сложнее. Готовые платья ее не устроили, ей требовалось непременно красное, цвета родной стихии. После пары угроз разнести к чертям мастерскую (и одну, прерванную мной, но почти удачную попытку, спровоцированную оглашением размера в талии) мы наконец удалились. К вечеру заказ должен был быть доставлен в наше жилище.

* * *

Два длинных стола были установлены друг напротив друга прямо в дворцовом саду главы клана Кота, который сейчас занимал пост мэра. За одним должна была сидеть делегация кочевников, напротив них представители республики. Консул перед Каганом. Маги перед магами. Слуги носились как пчелы, уставляя столы каплунами, маринованными сливами, запеченными молочными поросятами, огромным количеством разновидностей сыров и вина. Уже почти наступила ночь. Факела и светящиеся водяные сферы освещали поляну.

На мое счастье, Ингрид с Лехой сидели почти на самом краю стола, я стоял за их спиной, подливал вино, выбрасывал объедки, по местному обычаю в кусты. Наши места располагались далеко от кагана и консула. Близкий контакт был практически исключен. Ингрид злилась и строила фантастические планы, а я был рад, что мы сможем обойтись без погонь, убийств и напрасного героизма. Как жаль, что я ошибался.

Напротив, чуть в стороне от нас, сидели двое боевых магов кланов. Судя, по золотистой окантовке плащей отнюдь не рядовые. Я случайно встретился глазами с их денщиком, стоявшим как и я за спиной волшебников с подносом. Герр Кирби удивленно приподнял бровь. Долговязый патлатый маг, который о чем-то его в этот момент просил, прервался и проследил за направлением взгляда Якоба, а потом помахал мне рукой. Леонид Андреевич выглядел лет на двадцать-тридцать моложе, но не узнать его было невозможно.

— Ин, тебе срочно нужно отлучиться, — прошептал я на ухо Ингрид. — И мне вместе с тобой!

— Что? — она непонимающе уставилась на меня.

— Посмотри на этих господ чуть в стороне.

Волшебница прищурилась, глядя на улыбающегося Горбовского и делающего какие-то загадочные знаки Якоба.

— Ты, прав, очень срочно. Скажи Якобу, ты же можешь передать ветром, через пять минут у входа в западный флигель.

— Меня не засекут?

— Нет. На магию воздуха здесь защита не стоит.

Через несколько минут мы вчетвером, вроде как случайно, встретились у флигеля. Вокруг не было никого. Ингрид не дала мне поставить "сферу тишины", такой мощный магический выброс без внимания не остался бы точно.

— Леонид Андреевич, Какими судьбами?

— Артур, здравствуйте! Давно, не виделись! Да вот, решил присоединиться к вам, уж больно игра увлекательная. Кстати, когда я предлагал вам лететь к станции Нифльхайм, это значило, что вам надо лететь именно туда. Вам очень повезло, что мои люди смогли помочь на Марсе, — в голосе Горбовского прорезался металл.

— Простите, я хотел...

— Что вы хотели я уже знаю! Как мне теперь доставить вашего отца на Землю из застенков СОБАК, вот в чем вопрос...

— Герр Кверти, вы знакомы с су-лейтенантом Коги? — Якоб даже не пытался скрыть удивления.

— Да Якоб, и я тоже, — Ингрид слегка удивлённо смотрела на руку, к которой вместо рукопожатия успел приложиться губами Горбовский.

— Это все упрощает, фрекен Торвальдсон. Мне нужна ваша помощь, переговоры надо сорвать, — сказал мой бывший камердинер.

— Я для этого сюда и прибыла.

— Господа, я, конечно, могу помочь вам, но мне и самому нужна будет помощь с побегом. Меня подозревают в одержимости призраком, и не без оснований, — Горбовский был совсем не прочь поучаствовать в авантюре.

— Жаль, что вы, герр Коги, не можете колдовать. Ваши навыки очень бы пригодились сейчас, — Якоб облегченно вздохнул, когда над ладонью Горбовского заплясали алые в свете факелов снежинки. Мое мнение никого не интересовало. Черт. "И вечный бой! Покой нам только снится сквозь кровь и пыль..." — Что же, в таком случае, я полагаю вам с Ингрид стоит устроить сражение, чтобы отвлечь охрану. А я воспользуюсь амулетами и пока все будут заняты вами, завершу дело.

Звук шагов заставил нас обернуться.

— Вот вы где, Коги! Я уж думал, что вы сбежали и хотел звать стражу, — Рене вышел из-за кустов, — Вы просто заговоры строите. Предатель.

— Строго говоря нет. Я присягу Республике не прино... — Горбовский не успел закончить фразу.

Рене начал разводить руки набирая влагу из воздуха и почвы, когда удар Якоба под колено сбил его с ног. Затем Кирби просто упал сверху, всем весом ударив локтем в грудину. Что-то противно хрустнуло. Кинжал мелькнул в его руке.

— Якоб, пожалуйста, не надо, он хороший мальчик. С возрастом, конечно, станет таким же ублюдком, как я. Но пока пусть живет, — Леонид Андреевич покачал головой, — Если мы переживем эту ночь, то нам с вами стоит устроить спарринг...

— Тогда начинаем. Обо мне не беспокойтесь. Я выберусь сам.

Вариантов не оставалось. Нужно было действовать быстро, пока никто не обнаружил пропажи Рене. Мы вернулись за стол. Все были уже порядком навеселе, и это облегчало задачу.

Коги начал нарочито шумно рассказывать пошлый анекдот про трех магов Земли, Воды и Огня на необитаемом острове. Волшебники черного Ордена кривили носы, но молчали, а вот умница Леха не сдержался. Скамья слегка просела в землю, и упавшие весельчаки разразились руганью и проклятьями. Затем Ингрид выдала пару нелицеприятных версий про половую жизнь повелителей вод и осьминогов, после чего один из слуг поскользнулся на внезапно замерзшей траве и облил магистра земли вином. Это стало последней каплей.

Ссора окончательно перешла из словесной формы в магическую. Несмотря на приказы консула, останавливаться никто не собирался. Каган же лишь смеялся, утверждая, что без хорошей драки и застолья не бывает. Однако, через пару минут он направил своих телохранителей успокоить разбушевавшихся колдунов. Двое воинов-магов в доспехах из жидкого камня с кремниевыми клинками вместе с повелительницей вод Клео под сферой воды и десятком бойцов направились к нашему концу стола.

Я не знаю, что за артефакты использовал Кирби и откуда он их взял. Когда я смотрел на него, мое внимание тут же рассеивалось. Он нырял в одну тень и выходил из другой, двигаясь подобно призраку. Вот проскользнул между стражниками. Только Клео что-то почувствовала. Она резко обернулась и предостерегающе вскрикнула. С ее руки сорвалась ледяная стрела и бессильно рассыпалась снежинкам, пролетев всего пару метров. Камень доспехов, лишенный магии, остановил телохранителей кагана в смешных позах. Сфера воды облила повелительницу вод и расплескалась лужей под ногами. Я почувствовал дурноту и слабость. Некоторые волшебники упали без сознания. Ингрид обхватила руками голову. Якоб уже стоял за спиной сосредоточенно оглядывающегося по сторонам кагана. Каким-то чутьем правитель кочевников почувствовал и отбил первый удар, но на этом везенье закончилось. Голова кагана через секунду скатилась на землю. Стражники и свита кинулись к Кирби, но ловить его было все равно, что пытаться поймать ветер. Он отступал в сад, оставляя за собой дорогу из трупов.

-Гензеблюмхен! Как же я ненавижу, когда он это делает! Бежим скорее отсюда. Откат еще хуже накрывает.

Я подхватил ничего не понимающего и пускающего слюни Леху под руку, и мы поспешили в сторону выхода. Горбовский последовал за нами. Времени собирать и упаковывать вещи у нас не было.

— Куда теперь? — спросил я, когда мы добежали до ворот. Леха очумело озирался по сторонам. Ингрид немного расслабилась, погони за нами пока не было.

— Теперь, Артур, мы очень быстро идем в порт, тут не далеко, буквально минут пять. Грузимся на первую попавшуюся посудину и плывем к берегам Нидерле, — Горбовский не дал сбавить темп и припустил по улице, таща за собой Леху. Мы с трудом за ним успевали.

Эрис и Квавар на пару освещали пустынный ночной город. Откат от прервавшегося эффекта антимагии накрыл нас на полпути к морю. Меня и Коги качнуло, я еле успел подхватить лишившуюся сознания Ингрид. Алексей медленно сполз по стене дома.

— Чертовы гномы. Умели же делать вещи! — сказала Ингрид, после того как проблевалась, — давайте быстрее, пока они не разобрались что к чему и не блокировали порт. В этом городе магов как собак нерезаных. Всех не перебьем.

Она рванула подол, укорачивая новое платье до колен, чтобы оно не мешало передвигаться. У Лехи пока доставало ума молча бежать рядом и не отвлекать нас вопросами.

Форма Горбовского сильно помогла нам. Караулы пропустили нас беспрепятственно. Почти все солдаты батальона Коти были на берегу, и тихо справиться с тремя караульными на драккаре первой роты не составило труда. Мы аккуратно перегрузили их бесчувственные тела на пирс. Ингрид пережгла швартовы короткой вспышкой пламени. На берегу что-то заподозрили, однако помешать нам не успели. Вынырнувший из тени Якоб одного за другим прикончил нескольких матросов, направлявшихся к нам, затем он шатаясь прошел по пирсу и просто рухнул на палубу.

Кровь сочилась из его многочисленных ран. Горбовский на носу разгонял корабль, я как мог, помогал ему попутным ветром на корме. Ингрид занималась ранами Кирби. Алексей без сил свалился на палубу. Эффекты антимагии он перенес тяжелее всех нас.

Первым преследователя заметил я.

* * *

Скорее всего, несколько ребер было сломано, но Рене но больше его мучала другая боль — предательство друга. Он поставил под удар Республику, и эту ошибку надо было исправить.

Коти был упорен. Несколько заклинаний зафиксировали переломы и позволили пуститься в погоню. А отличие от других, Рене знал всех участников покушения и догадывался, куда они могут направиться. Он успел добраться до порта как раз, чтобы увидеть, удаляющийся корабль. Злость наполняла его. Стыд и злость на себя. Как он мог! Как он мог не поверить мадам Клео! И коммандант решил искупить свою вину кровью.

Рене спрыгнул на воду, послушно затвердевшую под его ногами. Ненадолго замер правильно формируя льдину и рванулся вперед. Догнать драккар он смог минут через десять. Коги видимо экономил силы и скорость была невелика. Огненная ведьма, что-то колдовала и зловещие зеленоватые всполохи озаряли ее лицо.

На корме стоял слуга ведьмы. Он что-то крикнул и корабль начал тормозить. Коги метнул в него свою любимую "Иглу Эльзы", но Рене был готов к этому. Лед лишь прикоснувшись к его телу превратился в безвредную воду. Коти наконец поймал подходящую волну и использовал ее как трамплин. В полете еще несколько выстрелов бессильно ударились в него и льдину, на которой он стоял. Все же Коги явно не хватало разнообразия. Лед растаял и сформировал крылья за спиной Рене. Коммандант на секунду завис неподвижно в воздухе. Он вложил все свои силы в поток ледяных копий. Они должны были убить и эту проклятую колдунью, предателя и их прислужников. Потопить корабль. А потом можно расслабиться и упасть без сил в море, которое бы приняло его и смыло этот позор.

Вышло иначе. Налетевший вихрь раскидал лед, сорвал истончившиеся крылья, а самого Рене приложил спиной поперек мачты, а затем значительно нежнее опустил на палубу. Он лежал в сознании, но не чувствовал своего тела и не мог пошевелиться, даже повернуть голову. Голоса в стороне говорили о нем.

— Леонид Андреевич, вы и сейчас его пощадите?

— Да, Артур, подобные настойчивые, принципиальные и наивные молодые люди вызывают у меня некоторую ностальгическую привязанность. Кроме того, он пригодится мне на Земле. Немного гипнотерапии, НЛП, а так же доброго отношения и я смогу получить очень ценного сотрудника.

— Думаете, сможете его вытащить в "реал"?

— Вы же смогли.

Рене отключился.

* * *

Утро выдалось хмурым. Коги лежал в беспамятстве. Всю ночь, он гнал драккар на восток. Я, как мог, восполнял его силы и помогал. Но под утро Леонида Андреевича просто выкинуло из игры, скорее всего что-то случилось в реальности, что требовало его внимания с точки зрения Камня. Ингрид спала закутавшись в шкуры. Вытащить Якоба с того света оказалось не так уж легко. Я даже не знаю, справились ли бы с этой задачей наши марсианские медики. Да еще пришлось реанимировать Рене. Как Ингрид после битвы за Арос, он сильно перерасходовал ману и колдовать сейчас не мог. Да и ходить пока тоже. Сотрясение спинного мозга вызвало временный парез. Леха сидел на корме и ловил рыбу.

Я пролистывал свои навыки, в очередной раз переписывал скрипты. На мой взгляд мгновенный перепад давления с нуля до десяти атмосфер должен был оказаться эффективнее банального удушения. Свежеполученный тридцатый уровень открывал новые перспективы.

— Я ничего не скажу, — хрипло сказал Рене.

— Нам и не надо, — ответил я.

— Зачем спасли?

— Коги захотел, — я пожал плечами и заставил виртуальную клавиатуру исчезнуть, — Нравишься ты ему. Наверное, его в молодости напоминаешь.

— Все-таки одержимость! — выдохнул Рене

— Можно и так сказать,— я улыбнулся, — лучше расскажи, как парус поставить. Я без него корабль не разгоню нормально.

— Я не буду помогать врагам республики!

— А, ты не враг? Смотри, сам привел убийц кагана на праздник, поручился за одного из них, вместе с ними сбежал. Ты, Рене, как думаешь это все выглядит?

Коммандант Коти замолчал. Почти на час. Я напоил его водой. Помог поесть. Горбовский оставил мне достаточно подробные инструкции по поведению с пленным. Дело облегчалось тем, что Рене был офицером флота, человеком чести, традиций, да и просто девятнадцатилетним пацаном. Короче, благодатной почвой для манипуляций.

Не считая эпизода бегства от имперского фрегата, наш путь был скучен и однообразен. Горбовский разгонял корабль, я наполнял ветром парус. Ингрид заботилась о раненых и учила Леху. Драккар мы затопили недалеко от приморского городка, оставив при себе только самое необходимое. К счастью, казна батальона хранилась на корабле, и этих денег нам хватило и на фургон, и на лошадей и на кучу других вещей, так необходимых в путешествии до столицы.

Рене был потерян и депрессивен. Как психотехнику мне было увлекательно смотреть на работу Горбовского по вербовке. То чего я достигал путем занудных тестов и комбинацией готовых психотерапевтических модулей в виртуальности и автоматизированной гипнотерапией, он добивался в разговоре действуя, казалось по наитию. Великий человек.

* * *

"Через сорок тысяч лет скитаний

возвращался ветер к старой маме

на последней дозе воздуха и сна.

Поцелуй меня я умираю,

Только очень осторожно, мама,

Не смотри в глаза, мертвые глаза урагана"

Агата Кристи — "Ураган"

Буря зародилась в паре тысяч километров на юго-востоке от архипелага Республики. Ей явно не хватало разума даже до уровня элементаля. Зато силы было с избытком. Почти сутки Буря безуспешно секла волны и била в них молниями. Она рвалась во все стороны и не знала куда направить свою злобу. Затем она ощутила лакомую цель и двинулась на острова. Эта шероховатость на лике моря давно мешала ветру.

Эти часы промедления подарили жизнь тысячам жителей столицы магов воды. Почувствовав страх исходящий от волн, повелители вод начали эвакуацию жителей в подземелья древней гномийской базы РВСН*. Ведьмы и шаманы повсюду на островах били тревогу. Люди прятались в пещеры, подвалы, кто куда мог. Кто-то смеялся над паникерами, оставался в своих домах.

*рунические войска стратегического назначения.

К вечеру скептики поняли свою неправоту, но было поздно. Стена ураганного ветра обрушилась Республику, сея смерть и разрушение. Столетние оливковые рощи исчезали под напором ветра. Виноградники превращались в пустыню. Буки и корабельные кедры были для него не более чем тростинками, ломавшимися от одного прикосновения. От деревень не оставалось и следа. Скалы крошились в песок под напором ветра и гранит плавился от молний. День перестал отличаться от ночи. Люди, как мыши тряслись в своих норках, и молились давно убитым богам.

Шаттл гномов болтался как песчинка под напором урагана. Пилот до последнего пытался удержать курс на континент.

На рассвете второго дня стихия почуяла Хозяина. Она давно ждала его. Любимого. Она хотела обнять его молниями и ветром. И разорвать на части за то, что он заставил ждать ее так долго. Буря двинулась дальше на северо-запад и спустя несколько часов обрушилась на побережье империи Нидерле. Ветер не щадил никого. Ветер оставлял после тебя руины, а колоссальные волны смывали останки городов в море.

Армия Республики уже давно отступила от Альтмюль в Оркус. Окрыленные кажущимся успехом легионы империи преследовали их до самых крепостных стен. А затем город накрыл непробиваемый многометровый купол льда, атакующие оказались перед лицом Бури. И кланы одержали очередную победу, не шевельнув и пальцем, чтобы уничтожить противника.

Орденам земли и огня не хватило времени, чтобы подготовиться. То полной катастрофы север империи спасло только то, что он был частично защищен от неистовства стихий невысокими Шварцвальдскими горами, да и не интересен он был ветрам. Хозяин был на юге, у Царьграда. Буря обожала его и хотела убить.

Ветер пронесся над южной имперской столицей срывая крыши, ломая башни и плевать он хотел на все укрепляющие заклятья магов Черного ордена. Его интересовала только одна фигурка, которая немного не успела до стен столицы.

* * *

Приближающийся катаклизм первым почувствовал Рене. Он остановил нашу процессию и выдал какую-то непонятную тираду про напряженность тензора магического поля. Из обилия незнакомых слов я понял только словосочетание "полный пиздец". Зато моя вторая половинка поняла, видимо, все. И мы съехали с дороги, чтобы укрыться в овраге. Под ногами чавкала влажная почва. Несколько минут спустя Рене и Ингрид орали друг на друга, ругались по поводу деталей и рисовали какую-то сложную магическую фигуру. Леха из последних сил помогал им, хотя его навыков явно не хватало. Коги-Горбовский и Якоб задумчиво смотрели на горизонт, где клубились черные тучи. А я заканчивал переписывать макрос "сферы тишины".

Ветер ударил по нам неожиданно. Казалось буря только собирается, и внезапно мы оказались прямо в сердце урагана, гремевшего молниями, ломавшего вековые деревья, росшие вдоль дороги, и пытавшегося оторвать нас от земли.

Первые минуты ледяная защита Рене сдерживала напор урагана, но вскоре по паникующим лицам комманданта и Ингрид я понял, что все пошло не так как надо. Стена, окружавшая нас, рассыпалась на снежинки, которые тут же унесло потоком воздуха. Какофония разрушения обрушилась на нас. Попытка Лехи защитить нас магией земли провалилась. Ему не хватало сил. Напор становился все сильнее. Рене лихорадочно перечерчивал фигуру. Ингрид одну за другой рассеивала молнии, бившие по нам. Горбовский отрешенно, закрыв глаза, сидел по-турецки на попоне совершая загадочные пассы.

"Сфера тишины v2.0" прикрыла нас тонкой прослойкой вакуума. Пот тек с меня градом от напряжения. Моя защита не продержалась и пары минут. Рев урагана снова окутал нас.

На плечо упала тяжелая рука Коги.

— Артур! Ты сможешь! — Коги орал мне в ухо, но я трудом мог разобрать его слова, а фоне хаоса вокруг, — Только ты сможешь! Настройкиинтерфейсстили управления. Переставь галку со "стандартного стиля" на режим "Симулятор мага"! Ты поймешь!

Давно забытое движение мизинцем вызвало меню опций. Найдя необходимый чекбокс, я нажал на него и сохранил настройки.

Мир вокруг изменился и стал похож на картинку тепловизора. Я одновременно видел все обычным зрением и созерцал радужные возмущения магического поля. Мозг сходил с ума от обилия визуальной информации.

В небе над нами сияло второе солнце. И его протуберанцы тянулись к нам, сметая все вокруг. Теплое оранжевое свечение исходило от Ингрид и Рене, останавливая хищные щупальца.

— Ты видишь?! — Коги пытался перекричать рев ветра, — Убей его сердце! — рука Леонида Андреевича указала на источник магии. — Я не дотянусь! Лети сам!

"Падение пера" выбросило меня вверх и ветер сам повлек в нужном направлении. Я не знал, что я буду делать, и положился на интуицию. Ингрид внизу что-то кричала и плакала. Рене с Лехой удивленно смотрел мне в след.

Я мог бы долго рассказывать про потоки силы, и как я боролся с неистовством дикой магии. Но я не хочу рассказывать про замечательное лазерное шоу слепцам. Это надо ощутить, чтобы понять.

Поступим по-другому. Представьте себе, что у вас был щенок... Нет собаки слишком преданны и предсказуемы. Пусть будет львенок. Да, у вас был маленький и ласковый львенок. Вы кормили его молоком, ухаживали за ним и были ему матерью. А потом вы уехали на пару лет по делам в Каракас. Или к своей женщине в долину Кидонии. Не важно. И вот через этот долгий срок вы возвращаетесь домой, открываете дверь, и он встречает вас. Шкура лоснится. Грива развивается от встречного потока воздуха, а не до конца убранные когти царапают паркет. Двести килограмм отборной кошатины подбегают к вам, становятся на задние лапы, кладут передние вам на плечи и, высунув язык между клыков длиной с ваш большой палец, начинают вылизывать вам лицо. У кошек долгая память. Он любит вас так, как может любить только кот. А еще он немного обижен. И не прочь поиграть.

А вы стоите прижавшись спиной к косяку и треплете его за ухо, которое больше вашей ладони, и даже не боитесь. На то, чтобы бояться просто нет времени. Есть только одна мысль: "не упасть". Иначе все. Ты не Хозяин. Ты — жертва, мясо.

Вот что было со мной, когда я оказался в сердце бури. Ветер оплетал меня, проходил насквозь и искрился, наполненный электричеством. А потом мой "лев" обнял меня и слился со мной. Панели интерфейса рассыпались на части. А затем и сам мир перед моими глазами.

* * *

Я сидел на третьем ряду древнего каменного амфитеатра. Полумесяц трибун открывался на сцену, мощённую булыжниками и море. Внизу у самого берега располагался небольшой городок. Невысокие каменные домики с красными черепичными крышами. Несколько рыбачьих баркасов в бухте. Заходящее солнце неприятно резало глаза. Око Бастет стояло в зените. На скамье мягко светилась в моем магическом зрении руна Наутиз. Блоки под ногами тоже несли на себе знаки. Но клинописные. Соседняя скамья скалилась на меня злобной мордочкой письменности майя. Некоторые сидения были разбиты. Часть сооружения была разобрана. Как обычно местные жители не преминули воспользоваться бесплатным строительным материалом для своих домов.

Клакон, прибиравший арену, прислонил метлу к ограждению сцены и направился ко мне. В отличие от его собратьев и кингсбриджского улья, он был жив и не нес на себе следов кибермодификации. Я залюбовался пластикой его тела. Инсектоид остановился передо мной на пару рядов ниже. Несмотря на это, его голова находилась на одном уровне с моей. Стрекот надкрыльев сменился человеческой речью, доносившейся из небольшого устройства его на шее.

— Приветствую тебя, Последняя Попытка. Ты успешен. Вижу. Но ты слишком рано здесь оказался. Мы будем ждать твоего завершения.

Мир снова рассыпался на части.

* * *

Падение с высоты нескольких километров настраивает на философский лад. К тому же можно легко простудиться. Передо мной на горизонте был виден Царьград. Хваленые купола дворца императора больше не блестели. Поднимались столбы дыма. Зелень лесов превратилась в черноту перепаханной катаклизмом земли. Солнце пекло мне макушку с абсолютно безоблачного неба.

Сила бури еще наполняла меня, и я заложил вираж в поисках своих товарищей. А затем спикировал в знакомый овраг.

Ингрид бросилась мне навстречу, и прижалась ко мне, меля какую-то романтическую чушь. Горбовский поднял большой палец. Леха смотрел на меня как на Николая чудотворца. Рене задумчиво чесал в затылке. Я трясущейся от волнения рукой гладил волшебницу по голове.

Перед моими глазами висела никому не видимая надпись "открыто новое достижение "Первый на сервере — Бог бури" — получите престиж-класс бога бури первым среди игроков своего мира 11". Зная отношение местных жителей и Горбовского к богам, рассказывать о нем совсем не хотелось. Чуть дальше следовал комментарий:

"Администрация сервера и разработчики приносят свои искренние поздравления и посылают вам подарок — эксклюзивного внутриигрового питомца — элементаль "Сущность Бури". Он будет расти вместе с вашим уровнем бога. Не забывайте заботиться о нем и почаще выгуливать, дабы он своим видом повергал смертных в трепет!

К сожалению, в этой версии игры божественные способности пока не доступны. Мы приносим свои глубочайшие извинения и временно предоставляем вам возможность использовать заклинания школы магии тьмы. Все очки, потраченные на ее изучение, будут возвращены вам в следующем обновлении Мира"

Из моего кармана высунулся дымчатый котенок и мяукнул.

— Ой, какая прелесть! Откуда он? — Ингрид протянула к нему руку и тут же отдернула, когда ее ударило разрядом статики. Запахло озоном. Элементаль испуганно зашипел и тут же налил лужу прямо мне в карман.

— Этот шметерлинг — "ссущность" бури, — сказал я, скинул испорченную куртку и пересадил волшебную котейку свою в кожаную сумку.

— Элементаль?! — хором воскликнули Рене и Ингрид.

— Типа того. Поехали? — Я уже залез на лошадь.

До Царьграда оставалось еще полдня пути. Мы двигались по дороге с трудом огибая поваленные стволы деревьев. Якоб, как бы невзначай, подъехал ко мне и протянул дымчатый осколок кристалла. В центре него клубилось маленькое облачко тьмы.

— Что это, Кирби?

— Амулет теней. Помните, как в Булони мне удалось пройти через строй телохранителей?

— Еще бы! Такое не забывается, — кристалл в моих руках полностью почернел и теперь выглядел совсем непримечательным куском обсидиана. — Ой, а что с ним стало?

— Посмотрите истинным зрением, — сказал Кирби.

— Истинным говоришь? — я провел мизинцем вдоль одной из граней.

"Осколок транспортного кристалла улья

Аксессуар

При использовании: увеличивает скорость бега 400 % на 15 сек. Значительно уменьшает вероятность быть обнаруженным врагом. Перерыв между повторным использованием 2 минуты. Требует навык школы темной магии.

Заряды 100100

Для восполнения зарядов обратитесь к любой матери улья или темному богу"

Матерью улья я явно не был. Значит Якоб решил меня проверить, и сделал это вполне успешно.

— Как? — я мог спросить только это.

— Я объясню позже. Не при всех.

Я кивнул. Проклятье! Не успел я понять, как мне поступить с тем, что я стал неизвестно кем, так еще и Кирби меня спалил... Камердинер же удовлетворив свое любопытство, подъехал к Ингрид и заговорил с ней.

Впрочем, возникшее передо мной сообщение о достижении ""Первый, нах!" — получите в свое распоряжение хотя бы одного жреца 11", привело меня к мысли что все, наверное, не так уж и плохо. И что не только я тут качаю мультикласс. *

*Персонаж, имеющий несколько классов одновременно. Т.е Кверти маг воздуха и бог бури, а Кирби соответственно мастер клинка и жрец.

* * *

В тот день только три человека осознали произошедшее, кроме Якоба. Ой, прошу прощения, случайно ввел в заблуждение. Четверо разумных существ, так будет корректнее.

Весь шторм Жанна Арк-ан-Сьель провела в море. В прямом свысле. Пока повелители вод и маги ордена спасали Оркус и армии кланов, ее драккар спокойно лежал на глубине тридцати метров. Четверо волшебников удерживали защитный купол вокруг корабля. А она расслабленно растянулась на влажном песке морского дна и слушала, что поведают ей волны.

Первый всплеск дикой магии воздуха случился около двадцати лет назад. Повелители вод встревожились тогда не на шутку. Сила шторма, спровоцированного выбросом магической энергии воздуха была сопоставима с мощнейшими ураганами северных морей. К счастью, тогда буря ушла в сторону безлюдного, опустошенного войной с богами континента Геллас. Но было ясно, что это только начало. После этого республиканскими повелителями вод была организована постоянная сеть наблюдения.

Воздух был близкой для водных магов стихией, а море всегда чутко реагировало на ветер. Поэтому несколько лет спустя Республике удалось избежать многих жертв, когда южные острова архипелага оказались во власти урагана. К глубочайшему сожалению повелителей вод, они поняли, что центр прорыва волшебства располагался совсем недалеко от Республики.

Как известно, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Повлиять на место появления Бури маги воды не могли. За то можно было перенести Республику.

Начались лихорадочные поиски места для переселения. У каганата были выкуплены территории вокруг Булони. Основано несколько поселений на континенте Аэрин, засушливом и покрытом вулканами после войны магов. Но этого было мало. Прокормить всех жителей Республики эти земли не могли.

Тогда консулы обратились за помощью к империи Нидерле и получили категорический отказ. Правителю двуединого государства Царьграда и Конунгбурга, сюзерену Ароса и Оркуса было абсолютно неинтересно помогать своим главным торговым конкурентам.

Третий шторм окончательно превратил южные острова в необитаемую пустыню и уничтожил часть восточных кланов. По расчетам, следующий должен был стать для обитателей островов последним. И вот тогда началась подготовка к самоубийственному с точки зрения второго и третьего консулов вторжению. Но лучше умереть с оружием в руках, чем захлебнуться водой в беснующемся море...

Строились корабли, ковалось оружие, выбирались места для эвакуации. Сеть шпионов опутала Нидерле. Консулы старались, как могли. Сезар готовился к войне. Красси просто подкупил магистрат Оркуса. Помпадур пропадал то в каганате, то в королевствах запада и севера в поисках союзников.

Но буря пришла раньше обещанного...

Жанна оторвалась от размышлений. Волны начали бить в унисон. Море и ветер наконец-то помирились и решили поиграть с сушей.

В поведении бури было что-то странное, она двигалась не так, как предсказывали расчеты. Что-то манило ее на юге Империи. Жанна улыбнулась, тем лучше! Вместо того, чтобы только опустошить побережье, ураган уничтожит противника полностью. И звериным воинам кланов достанется вся страна целиком.

А потом ураган исчез. Не рассеялся, исчерпав свои силы. Он не был сломлен или раздавлен противостоящей ему силой. Он исчез, как исчезает из стакана путника жарким летним днем вода. Пришедшая Жанне в голову метафора, заставила ее вздрогнуть. Интуиция подсказала, что именно это и случилось. Ураган просто-напросто выпили досуха. Не оставили даже капли магии воздуха на дне!

Кто мог это сделать? Ответ только один — владеющий воздухом, люфтфервальтенд. Ни один волшебник не мог поглотить энергию чуждой ему стихии. Как? Уровень мастерства для того, чтобы подчинить себе такую силу был ей непредставим. Идея о том, что буря сама хотела найти себе хозяина, Жанне в голову даже не пришла...

Третий вопрос был самым главным. Как маг теперь распорядиться этой силой, какое воплощение она найдет? Неизвестно. И эта неизвестность пугала мадемуазель Арк-ан-Сьель.

* * *

Последняя сотня выживших бойцов армии великого княжества Арос были заперты воинами республики в одном из многочисленных ущелий восточных склонов Картийских гор. Клан Лиса был достоин своего тотемного животного. Воины преследовали партизанский отряд Трикса день и ночь, словно зайца. Не давая отдыхать, заставляя бросать обозы и убивая, убивая, убивая... Хотя, посмотрим правде в глаза, больше половины потерь составляли дезертиры и раненые, которых приходилось оставлять.

Горцы не очень рвались помогать республике. Но память о жестоком подавлении мятежа огненной ведьмой Ингрид вместе с гордым сыном кочевого народа Вестфолла, Триксом Треллони, толкала их на путь мести.

Холмы, покрытые труднопроходимыми лесами, бурлящие горные речки — мелкие, всего по пояс, но течение в которых сносило с ног, комары, волки, стрелы местных, вылетающие внезапно из кустов, топоры воинов Лиса — все требовали дань кровью и жизнями.

Наверное, никто из магов республики не смог бы гарантированно победить Тайскринна в бою один на один. Но пятеро второсортных волшебников и несколько сотен человек не оставляли ему шанса в открытом бою. Приходилось отступать.

На десятый день преследования Трикс понял, что бежать дальше как заяц просто нельзя. Сил не оставалось ни у кого. Даже двужильный Тайскринн начал прихрамывать. Другой бы дал последний бой где-нибудь на поляне посреди леса всей тысяче, или сколько их там теперь было, преследователей. Но герр Треллони был не таков! Он не был волком или тигром, чтобы сходиться в схватке не на жизнь, а на смерть. Он не был псом, чтобы ползти на пузе и просить пощады. Он был хорьком. Злым. Хищным. Вонючим (я бы на вас посмотрел, после десяти-то дней бешеной гонки!). И поступил Трикс, как хорек. Нашел щель, спрятался в ней, и шипел на окружающих, изредка выбираясь по ночам за пропитанием.

К утру первого дня у входа в ущелье возвышались неплохие укрепления. Магия Тайскринна позволяла возвести ему цитадель даже в болоте, что говорить по живописное горное ущелье с узким входом. Лисы, бросившиеся с утра на штурм, оставили на камнях перед стеной пару десятков человек мертвыми, призадумались и перешли к осаде.

Речушка снабжала осаждённых рыбой и водой. Пара потайных пещерок, найденных магом позволяли незамеченным выбраться в окружающий лес для диверсий и охоты. Да и некоторый запас еды еще оставался. В общем, можно было продержаться недельку-другую. Продумать план спасения.

Когда на второй день Лисы исчезли, Трикс заподозрил ловушку. И ошибся. Маги получили известия о надвигающейся Буре и со всей возможной скоростью двигались обратно в Оркус под крыло повелителей вод.

Через три дня после многократной разведки, Трикс отдал приказ выступать в южном направлении. Он хотел попробовать прорвать линию фронта и соединиться с имперской армией. Продолжать воевать с такими силами самостоятельно было смерти подобно. Отряд успел отойти от ущелья всего на пару километров, когда Тайскринн приказал замереть. Он приложил ухо к земле и на несколько минут замер.

Старый маг не был настолько чутким, как Жанна, да и не смог бы он так хорошо уловить колебания противной ему стихии. Зато у него был почти двадцатилетний опыт войны с магами воздуха. Опыт и знания, вбитые в него, тогда еще совсем молодого центуриона, легатом легиона и властителем тверди Коициусом Интерруптусом, на века жизни, так и не забылись.

-Центурия, воздушная тревога! Быстро в ущелье. Бегом!

Трикс предпочел сначала послушаться, а только потом начинать задавать вопросы.

— Что такое, герр Тайскринн? Засада?

— Хуже.

— Что?!

— В пещеру, все! — вместо ответа рявкнул геомант, чувствуя подступающую Бурю.

Через десяток минут останки армии Ароса забились в пещеру и недоумевающе смотрели на мага. Солдаты перешёптывались, некоторые крутили пальцем у виска. Снаружи резко стемнело, раздался громкий вой ветра. Через несколько минут, горы стонали от боли, причиняемой молниями. А ветер выкорчевывал деревья.

— Успели! Ай, не подвела чуйка! — хвалил сам себя маг, и пассом поднял каменную плиту, наглухо замуровавшую вход, — не бойтесь, так надо, а то река затопит! Радуйтесь еще, что нас только краем зацепило — успокоил он товарищей.

Солдаты замолкли в ужасе. Тайскринн слушал стены пещеры. Когда через несколько минут все замолкло, его лицо покрылось холодным потом, а сердце предательски кольнуло.

В отличие от Жанны он знал, кто мог усмирить бурю. Вопрос "как?" для него не был существенным. И абсолютно само собой разумеющимся был ответ, что его светлость Кнуд I Расмуссон сделает с полученной силой. Естественно применит ее чтобы уничтожить человечество!

Ему давно стоило рассказать все Триксу. Теперь уже Тайскринну было плевать на позор поражения. Сейчас надо было формировать круг единомышленников, для противодействия старому злу.

Старый геомант немного ошибся с оценкой древности Зла. На несколько тысяч лет. Не с ветром ему предстояло сражаться, а с богом.

* * *

"В край родной не вернуться мне снова.

Вдаль уходит, теряясь, дорога,

И растет с каждым разом тревога,

Словно буйные травы весной."

Ли Юй (Хоучжу)

Шифу* Вейки, дочь Янлина Энергощита, выпила еще пару капсул с обезболивающим. Ее исследовательский шаттл чудом уцелел при посадке в горах и зарылся на половину в землю. Сильно болели плечи, натертые ремнями безопасности. Тело казалось налито свинцом от вдвое большей, чем лунная, силы тяжести.

*гномс. Мастер рун, почетное обращение к квалифицированному специалисту.

— Ка-ру-ти-су-ки горы, — попробовала произнести Вейки название, прочитанное на экране.

Она огорченно вздохнула. Ей стоило лучше учить язык туземцев. Судя по всему, ей придется остаться здесь надолго. Несколько прямых попаданий молнии вывели из строя аппаратуру связи и важную часть навигационного оборудования. Конечно, ее будут искать. Долго и упорно, как положено гномам. Но проследить ее траекторию в хаосе бушевавшем за мифрильной обшивкой шаттла, не мог бы ни один спутник наблюдения.

От нечего делать, Вейки заплела свои роскошные рыжие волосы в косы. Затем достала пилочку. По сути дела, это был бесполезный труд. Кроме роскошной шевелюры и прекрасных рук, не державших ничего тяжелее кисточки для начертания рун, ничего красивого в ней не было. Она начала приводить в порядок ногти и думать о своей несчастной жизни. Вейки была уродиной и ничего не могла с этим сделать.

В свои неполные двадцать пять юная гнома выучила начертания не только самых распространённых шести тысяч знаков, но и еще десять тысяч сверху. Она могла с закрытыми глазами нарисовать все сорок восемь штрихов руны dá "полет дракона", необходимой для запуска ядерных двигателей. И даже, так нужной робототехникам, рекурсивной руны zhé из шестидесяти восьми черт. Но все эти достижения меркли перед физической неполноценностью Вейки.

Посудите сами. Неприличный рост почти в шесть футов. Конечно, поле ухода из Мира на Эрис под влиянием низкой гравитации средний рост гномов дошел почти до полутора метров... Но не сто семьдесят пять сантиметров же! Всего третий размер груди, тонкая талия. А вес? Жалкие пятьдесят пять кило. И абсолютно уродливое лицо. Ни одного следа усов, не говоря уж про бороду.

Ее дразнили в школе и институте. Врачи разводили руками ссылаясь на генетические аномалии. И предлагали пересадить на лицо кучерявые волосы с других мест тела, когда (если!) они отрастут.

Вейки не любили одноклассники. С ней не общались в институте, она была всем чужой. Когда она пришла работать в департамент исследования Мира только директор, госпожа Венлинг, относилась к ней уважительно, зная ее отличные способности к руносложению. Госпожа директор всех оценивала по труду и Вейки оставалось отдавать себя всю работе, чтобы получить хоть капельку признания. Именно благодаря симпатии пожилой гномийки, вечно кутавшейся в теплую шаль, юную шифу допустили до полетов. Но десятая миссия Вейки обещала стать последней в ее карьере. Теперь ей вполне вероятно придется прожить весь свой недолгий остаток жизни среди варваров подлунного мира. Хотя вряд ли это будет хуже травли коллег...

Компьютер начал показывать резкое изменение тензора магического поля. Много километров на юго-юго-запад формировалась воронка с диким отрицательным потенциалом. Вейки приникла к экрану, пальцы мелькали над клавиатурой. Потрясающее зрелище — что-то впитало почти миллиард гигаджоулей энергии. Шифу сейчас многое бы отдала за картинку со спутника.

Вейки надела вставила в ноздри дыхательные фильтры и схватила сейсмодатчики. Когда это что-то взорвется, надо будет постараться зафиксировать амплитуду землетрясения!

Минуты тянулись, но не приходила ни ударная волна, ни электромагнитный импульс, ни возмущения магии. Поглощенная энергия просто так пропасть не могла. Если только не перешла в какое-то иное качество, подумала молодая и талантливая начертательница. Она, как вы видите, была ближе всех к разгадке феномена после Якоба.

Гномийка провела почти сутки внутри шаттла в ожидании спасения. Она попыталась починить передатчик, или хотя бы радиомаяк, но увы, безуспешно. Вскоре аварийный источник питания шаттла окончательно разрядился. Вейки до последнего выжимала из него энергию, но наступил момент, когда даже трижды начертанные руны 電力(Diànlì — электричество) не смогли поднять уровень заряда аккумулятора. Она поняла, что челнок пора покидать. Пришлось отложить томик стихов Хоучжу и лютню.

Сборы не заняли много времени. Вейки надела салатовое ханьфу* расшитое золотистыми цветками лотоса, затем еще одно, совсем непримечательное, из темной ткани, армированной мифрильной нитью. На поясе она прикрепила свой цзянь**. Руны "Буря и натиск" выгравированные на клинке, позволяли ей фехтовать даже в условиях повышенной гравитации.

*традиционная одежда напоминающая кимоно

** Классический гномийский меч. Представляет собой длинный прямой клинок с небольшой простой гардой и длинной рукоятью, которым можно фехтовать как одной, так и двумя руками.

Зонт из бумаги, украшенный рисунком цветущей сливы, был гордостью Вейки. Ей потребовался почти год и все ее знания, чтобы найти подходящую комбинацию рун, делавших бумагу прочнее стали и обеспечивающих защиту от магии и радиации. Шифу вставила в рукоять обойму с патронами. В сложенном состоянии зонт представлял из себя полуавтоматическую винтовку. Пара обойм отправилась в сумку к сухпайкам, набору для выживания, запасным дыхательным фильтрам и палатке. Она с грустью посмотрела на полуразобранную приборную панель. Ничего путного из уцелевших запчастей собрать не получалось.

Вейки активировала небольшую летающую платформу, погрузила свои пожитки и затем сама встала на нее. Запечатанный безжизненный челнок быстро пропал из виду за стволами деревьев и кустами. Шифу направилась вдоль небольшой речушки на восток, к узкому Оркусскому заливу. Судя по карте, вдоль побережья проходила торная дорога, по которой можно было добраться до большого города людей. Там Вейки рассчитывала найти сильных магов огня, которые были бы способны наколдовать достаточно пламени, чтобы подать сигнал о спасении, видимый со спутника. В крайнем случае можно было попробовать собрать импульсный передатчик из подручных средств, запитав его заклинанием молнии от мага воздуха.

Вода в реке, по берегу которой Вейки двигалась, была грязной от мусора. Искалеченный лес встретил ее пением чудом выживших птиц. Поваленные деревья остались позади. Добравшись до каменистого ложа реки, шифу слезла с платформы и пошла пешком, чтобы сберечь заряд. Раскрытый зонт защищал ее белоснежную кожу от палящего солнца. Прогулка по дикому лесу напомнила ей посещение сада при дворце владыки лунного трона Юэ Ту, но хаотичность естественного леса была гораздо приятнее взгляду упорядоченности гномийского парка.

Вейки быстро устала и снова забралась на гравиплатформу. Запаса энергии ей должно было хватить на пару дней. За это время она надеялась найти аборигенов и выменять у них какой-нибудь транспорт. Пары ниток бус должно было хватить на повозку. Конечно синтетические рубины и изумруды были дешевы, но она надеялась, что туземцы войдут в ее положение и согласятся помочь за эту скромную плату.

Ближе к полудню она остановилась, чтобы перекусить. Безвкусный пищевой концентрат не доставлял удовольствия, но наполнил желудок и добавил сил. Вейки уже готова была продолжить путь, когда из леса вышла пара оборванцев с луками за спиной. Грязные и небритые в ржавых нечищеных кольчугах они несомненно были разбойниками. Возможно даже отвратительным эльфами.

— Ты посмотри, какая краля, Отто! — сказал один.

— Да прям из дворца как будто, Гвидо. Красавица, не хочешь развлечь пару солдат? -щербатая улыбка не добавила Отто привлекательности, скорее наоборот. Слезы навернулись на глаза шифу. Даже аборигены издевались над ее уродством.

— Простите, но у меня нет с собой лютни, и я боюсь не смогу предложить вам достойного угощения... — Вейки была смущена.

— Ты че дура? Какая, к гевершафту, лютня? Давай, раздевайся быстро!

Дочь Янлина поняла, что ее хотят обесчестить. Конечно, настоящая утонченная девушка из романов Баолина Вибромеча, должна была броситься на свой клинок от позора, услышав такое предложение. Но Вейки не хватало на это смелости. Хотя клинок был в наличии. Она обнажила цзянь.

— Ха, ты глянь, она поиграть хочет! Ну давай попляшем, девка. — Отто достал из ножен свою саблю.

Вейки трезво оценивала свои шансы. Перед ней, судя по виду, стояли закаленные в боях воины, а у нее были за плечами всего пятнадцать лет тренировок... Но если ей удастся умереть в бою, то эта смерть будет почетной.

Отто с ревом бросился атаку. Шифу оторопела от неуклюжести его движений. Он нарочно притворяется, чтобы усыпить ее бдительность, подумала она.

Вейки скользящим движением встретила выщербленную саблю разбойника своим цзянем и направила его вниз. А затем, когда его клинок коснулся своим концом земли, с подшагом вперед ударила наискосок вверх, скользя вдоль руки бандита как на тренировке. Керамическое лезвие неожиданно легко вошло в плоть, не заметив сопротивления пролетело сквозь руку, которой Отто попытался прикрыть лицо, рассекло верхнюю челюсть, основание черепа и дошло до мозга. Вейки продолжила движение разворотом корпуса, освобождая меч. Отто упал замертво.

— Ведьма!! — Гвидо уже не рвался в бой, совсем наоборот. Он пятился назад выставив перед собой палаш в трясущейся руке. А потом сунул в рот два пальца и засвистел.

Вейки с ужасом смотрела на дело рук своих. Обезображенный труп Отто вызывал у нее рвотные позывы. Ручеек крови вытекал из ужасной раны на лице. Напряженный Гвидо медленно отступал назад к кустам.

Раздался шорох и из-за кроны поваленного дерева выбежали еще несколько воинов во главе с Триксом. Стрела уже лежала на тетиве его лука. Вейки не обратила на это ни малейшего внимания, она была слишком шокирована произошедшим. Как только Трикс увидел труп десятника, то тут же вскинул лук и выстрелил.

Тайскринн заметив прихотливые росчерки гномийских рун на зонте, ханьфу и характерный меч девушки мгновенно понял, кто стоит перед ним. Он лишь чудом успел поднять стену из камня. Стрела Трикса бессильно ударилась в нее и отскочила.

— Отставить! — заорал он на солдат бросившихся в атаку и на всякий случай топнул ногой выбив почву из-под их ступней.

Бойцы поднимались на ноги потирая ушибы. Трикс удивленно посмотрел на мага.

— Что такое, Тайскринн? — спросил он.

Вейки оторвалась от созерцания трупа. Перед ней в окружении бродяг стоял главарь разбойников. Несомненно, это был он. Широкие плечи. Рост достойный сказочных гигантов. Могучие мускулистые руки и прекраснейшая из всех виденных ей борода. Вот если бы он обесчестил меня, проскользнула в голове Вейки предательская мысль. Может быть даже несколько раз. Нет, конечно, потом бросится на меч. Но сначала...

— Благородная дева, простите нас, недостойных варваров подлунного мира. Кто вы? — Тайскринн низко поклонился. За свою долгую жизнь он видел гнома только один раз. Когда небесная лодка потерпела крушение и труп пилота попал в распоряжение Конунгбургской Академии.

Вейки облегченно вздохнула. Варвар был учтив, и похоже не желал ей зла.

— Я шифу Вейки, дочь Янлина. Мой корабль потерпел крушение во время бури. Милостивый господин, не могли бы вы помочь мне добраться до города?

Трикс не понимал, почему Тайскринн так ведет себя с девушкой, убившей одного из его сержантов. А потом его осенило. Изумительно красивая воительница в загадочной одежде в лесу...

— Тайскринн, она эльфийка, да?

Сердце Вейки замерло. Такого страшного оскорбления ей еще не наносили. Сравнить ее с этими мерзкими созданиями! Слезы опять навернулись на глаза, и она, не сдержавшись, заплакала.

— Трикс, ты дурак! Это гнома! Рун не видишь, что ли? Хотя да, откуда тебе знать...

Треллони от удивления открыл рот. Стоявшая перед ним красавица никак не вязалась с тем, что рассказывалось в легендах о подгорном племени.

— Простите, этого недостойного, шифу. Пойдемте в наш лагерь, вы расскажете мне свою историю, и мы подумаем, чем сможем вам помочь, — Тайскринн уже прикидывал как он сможет использовать гному в своих планах. Шифу. Начертательница. Магия рун была сильна, хотя и не могла непосредственно использоваться в бою. О, если удастся уговорить ее изготовить для него оружие и доспехи, Кнуд не будет представлять для него никакой угрозы.

* * *

Дорога до Царьграда заняла гораздо больше времени, чем мы планировали.

Разрушенные деревни по сторонам дороги. Люди, стоящие у руин своих домов с отупевшими пустыми лицами. Истерический плач. Деревья как сломанные спички. Коги по привычке прикидывал сколько миллиардов кредитов уйдет на восстановление страны. Рене судорожно вцепился в поводья своей лошади. Видимо размышлял о своем родном архипелаге. Ингрид рвалась помочь, но ее запасы сил быстро закончились. Сейчас она угрюмо ехала дальше, стараясь не смотреть по сторонам. Исцелить всех раненых было не в ее силах. Якоб оставался беспристрастным. Леха пребывал в шоке. А я испытывал дикое чувство вины. Окажись я тут всего на один день раньше, скольких бы я мог спасти?

К величественным вратам Царьграда мы вышли только поздно вечером. Город окружала в пару десятков метров высотой кирпичная стена с высокими зубцами, раздваивающимися на вершине на подобии ласточкиного хвоста. Между зубцов стен мелькали арбалетчики. Один за другим выезжали из ворот гонцы. Стража в кольчужных рубахах и шишаках отгоняла от ворот беженцев. Нашу разношерстную компанию тоже не хотели пускать, не помогла даже подорожная подписанная Готфридом. Только, когда Ингрид всадила пару огненных стрел в красную кирпичную кладку стены, тот уверовал, что ее перстень бакалавра не поддельный, и что к приказу "никого не пущать" можно относиться достаточно гибко.

Дома в нижнем городе были в основном деревянными, сложенными из грубо отесанных бревен. Края крыш и наличники окон были украшены ажурной резьбой по дереву. Далеко не все избы смогли перенести буйство стихии. Ближе ко второму кольцу стен, за которым располагался дворец Императора, деревянная застройка сменялась каменной.

Город кипел как разворошенный муравейник. Горожане разбирали завалы, сновали туда-сюда стражники с бердышами. Копыта наших коней глухо стучали по деревянной мостовой. Найти место для жилья оказалось совсем не просто. Наконец за сумасшедшие деньги нам удалось снять пару комнат.

Взвинченная Ингрид сразу же после этого поскакала в резиденцию Алого ордена. Несмотря на поздний час она была уверена, что магистры будут на месте. Мы же поужинали.

Леха пошел в конюшню. В городе он явно чувствовал себя неуютно, а лошади его успокаивали. Коги и Рене удалились в свою комнату. Им, я уверен, было, о чем поговорить. Я же остался один на один с Якобом. Важная тема для беседы имелась и у нас с ним. Мы поднялись по скрипящей лестнице вслед за магами воды и вошли в узкую комнатушку которая предназначалась мне с Ингрид. Сфера тишины окружила нас.

— Ну, Якоб, что же. Я не могу тебе приказывать, я прошу. Расскажи, как ты понял, что я бог?

Якоб опустился передо мной на одно колено.

— Мой господин, — начал он.

— Встань, пожалуйста,— происходящее меня дико смущало.

Кирби поднялся и я увидел его лицо. Фанатичный взгляд напугал меня.

— Мой господин, — повторился он и начал медленно и обстоятельно рассказывать историю своей жизни. Сущность бури тихонько лакала молоко из блюдца в углу.

Клан Кирби еще со времен, когда Арос был столицей одного из шести княжеств воздуха, служил династии Катценшайзе. Они были слугами. Идеальными. Спокойными, воспитанными. Готовыми всегда встать между своим господином и стрелой, летящей в него. Но были еще хозяева которым Кирби жаждали служить. Боги.

Я уже говорил, что историю пишут победители? Говорил. Но повторение, как известно, мать ученья. У проигравших всегда есть своя правда. Долгие четыре тысячи лет ходили по Миру копии "Opus Deorum" — "Дела Богов". Это была книга, написанная одним из жрецов Бастет после падения. Книга, в которой оставшийся безымянным автор рассказывал о ужасах войны, глупости и самонадеянности смертных. О искренне любивших их богах.

Одна из таких книг, вместе с несколькими артефактами той эпохи издавна передавалась по наследству в семье Якоба. За хранение этой книги когда-то убивали на месте без суда. Вот уже много столетий она считалась уничтоженной. Но это было не так. Отец Якоба с детства заставлял его зубрить наизусть приметы и обряды. Воинские тренировки перемежались молитвами и песнопениями. Не было ответа на них. Это не смущало отца. Это не смущало и сына. Оба верили, что настанет момент, когда эти знания пригодятся. Даже если не им, то их потомкам.

Когда я появился в замке, Якоб быстро понял я обладаю магией воздуха. Мелочи выдавали меня. Предания довоенных времен он знал гораздо лучше ученых Конунгбургской Академии, также как "Opus Deorum". А после некоторых размышлений и осторожных расспросов Ингрид камердинер понял, что у него есть все шансы насладиться служением богу. Стихия воздуха искала воплощения и им мог стать только я.

Errare humanum est... Человеку свойственно ошибаться...

И не только ошибаться. Человеку свойственно верить. В окружающих, в правительство, в богов. В то что ему помогут, защитят, отомстят за него обидчикам. Наверное, какой-то дремучий инстинкт толкает нас на это.

Но посмотрим правде в глаза, вера облегчает жизнь. Отличный защитный механизм нашей психики. Для того, чтобы самому отвечать за свои поступки и признавать небытие, ждущее тебя после смерти, нужно иметь недюжинную силу воли и ясный разум. Таких людей единицы. Спросите любого атеиста, и он ответит вам логично и четко, что будет с ним. И продолжит плевать через левое плечо, когда черная кошка перебегает ему дорогу.

Но вот жизнь пнет его пару раз под дых и появляется крамольная мысль помолится. Молитва помогает. Успокаивает. Перекладывает ответственность на чужие плечи.

А еще очень страшно умирать. До усрачки страшно уходить в небытие. В прошлое. И хочешь — не хочешь в старости нет-нет, да и мелькнет мысль про Колесо Сансары, Рай и Ад. Нифльхель на худой конец.

В падающем самолете атеистов нет? Не знаю. Сложно провести соцопрос. Хм... может подкинуть идею авиакомпаниям по организации? Черные ящики эту информацию вместят без труда.

...sed stultum est in errore perseverare. ... но глупо упорствовать в своих ошибках.

Якоб рассказывал мне основы теоретической и практической теологии. После долгой беседы с ним я понял, что поглощение Бури не имело ни малейшего отношения к моему восхождению, оно было следствием. Миллиарды людей погибли в ядерном пламени. Утонули вместе со своими городами под действием стратегических гравигенераторов ЕАС. Умерли от радиации и голода, от рук мародеров и боевых дроидов.

Многие их них перед смертью уверовали в то, что никогда не существовало в нашем мире. Уверовали даже не для того, чтобы просить спасения. Хотя бы, чтобы было у кого спросить "За что?" ... Горбовский провалился со своей попыткой оградить Камень от влияния человечества. Слишком обильна была жатва и сильно желание. Да даже ацтекский Уицилопочтли от зависти такому жертвоприношению сломал бы свою дубинку об колено! Стройная рациональная система мира двадцать четвертого столетия, так долго выпестованная хозяевами Камня, дала трещину. Но не сломалась. Вселенная остановилась на распутье. Даже прорубленное мной окно в другую вселенную укладывалось в физические концепции ученых Терры и Марса.

Последней каплей стали мольбы островитян и жителей империи о спасении мертвым богам. Буря была очередным пинком для людей, заставившим их вспомнить древние истории. Уж они-то знали наверняка, что боги когда-то существовали и правили Миром. Видимо только этой песчинки не хватало Олегу для воплощения своего предназначения — создания бога.

— Мой господин, я начну искать людей, которые станут вашими последователями.

— Нет! — эта идея вызвала у меня панику. Чему я мог их научить? И я просто не был готов морально! Это противоречило всему что я знал. Сама основа моей личности, вбитая в меня современной цивилизацией отвергала подобное, — Только культа моего имени мне сейчас не хватало!

— Но тогда вы не сможете использовать свои божественные силы, — Якоб грустно смотрел на меня. Бу-га-га! Культ ничего не менял. Мог изменить следующий патч, но после гибели Земли ему было не от куда взяться.

— Мне будет достаточно тебя, моего жреца. В конце концов проведи какие-нибудь церемонии, — попытался вывернуться я, — Этого будет достаточно. Еще не хватало, чтобы за мной всюду ходила орда неадекватных фанатиков!

— Как пожелаете.

— Якоб, у меня сейчас голова вообще не варит, после того, что ты мне рассказал. Мне надо подумать, — сказал я. Всю жизнь бегал от ответственности и вот на тебе...

— Слушаю и повинуюсь.

Сфера тишины с легким шипением исчезла. Якоб вышел, закрыв дверь, и оставил на меня в одиночестве. Я смотрел на свечу. Мысли скакали как зайцы. Всемогущество с одной стороны и полная утрата своего я с другой при успешной трансформации. Я должен был стать воплощением людских чаяний, антропоморфным придатком к Камню. Выбор не сильно отличался от того, что предложил мне Горбовский на борту своего флагмана. Изменился только масштаб и то, что Коги хотел от меня невмешательства, а вот Якоб жаждал чудес...

Я не спал почти всю ночь. Ингрид не появилась даже под утро, и я начал волноваться, хотя казалось больше уже некуда. Под утро я решил зайти к Рене и Коги, их разговор за стеной продолжался почти всю ночь. Никто не ответил мне. Я приоткрыл дверь и увидел, что внутри пусто. Одеяла были смяты, как будто те, кто спал под ними, просто исчезли. Я усмехнулся. Похоже Горбовский успешно завербовал нового сотрудника и теперь представляет его коллективу. Якоб тоже где-то пропадал.

Когда я вернулся в свой номер Сущность бури забралась на кровать и точила коготки о подушку. Над подоконником плавал восклицательный знак. Первый уровень бога. Заклинание темной стрелы. Еще три уровня мага видимо выданных за победу над бурей. Достижение "Лиха беда — начало" — заставьте своего жреца успешно провести ритуал поклонения 11.

Похоже Якоб всю ночь бил поклоны, усмехнулся я про себя. Мне не терпелось опробовать новое заклятье, но не хотелось и выдавать себя. Затем в дверь постучал Леха и мы спустились завтракать.

* * *

Вейки бесспорно была прекрасна. Если, конечно, смотреть на нее с точки зрения человека. А Трикс был человеком. И у него давно не было женщины. Что стимулировало приступить к активным действиям. Проблема была только одна — Трикс был совсем не опытен в общении с противоположным полом.

Нет, поймите меня правильно, шлюх у него было немало. Трахался, он много и со вкусом. Но вот женщина в его жизни была одна. Хотя, его опыт общения с Ингрид был настолько специфичен, что вряд ли его можно было экстраполировать на других барышень.

Силовой вариант исключался, Тайскринн явно взял шифу под защиту. Чем можно привлечь внимание Вейки? Трикс судорожно перебирал известные ему предания, и понимал, что они абсолютно не соответствуют реальности. Он и понятия не имел чем зацепить эту красавицу.

Неудивительно! За две тысячи лет прошедших со времен войны Исхода гномы сделали большой шаг... Хотел сказать, что вперед, но это было бы неправильно. В сторону. Они сделали шаг в сторону.

Известно, что один гном — это искусный ремесленник. Два — пьянка. Три — пьяная драка. Теперь представьте себе несколько миллионов бородатых карликов склонных к алкоголизму и насилию, запертых под куполом. Представили? Молодцы. А теперь наложите на это кучу конфликтов между кланами, наличие тяжелого энергетического и кинетического оружия. Ах да, еще пару тысяч рунных бомб. Тогда вы поймете, в какой ситуации оказался Юэ Ту, повелитель подгорного трона.

Обычный способ выпустить агрессию — пойти на войну с эльфами был недоступен. Выход был один, радикально менять менталитет. Выпив пару чарок ненужного теперь ракетного топлива, Юэ Ту составил гениальный план.

Прошло много веков, прежде чем народ воплотил в жизнь идеалы великого владыки лунного престола.

Прекрасные девы, с цветными лентами, вплетёнными в бороды играли на лютнях у фонтанов под дворцовым куполом. Чиновники стучали клавиатурами на экзаменах. Качество их стихов играло часто большую роль в карьере, чем традиционный навык ковки мифрила. Мастера рун тренировались в каллиграфии. Недостаток ресурсов и разорванность технологических цепочек привели к расцвету гномийской магии. Тайскринну вскоре представилась возможность убедиться, что шифу ничуть не менее страшна в бою, чем старший магистр.

Но я прошу прощения, мы отклонились от темы этого фрагмента — брачных обычаев хорьков и других представителей семейства куньих.

В конце концов Трикс пришел к выводу, что по синьке он и не таких заваливал. Ближе к ночи он достал свой неприкосновенный запас самогона и направился к Вейки, потерянно сидевшей у костра.

К этому времени Тайскринн уже объяснил юной и наивной шифу, как ей повезло, что она не попала в руки орденов. Он запугивал наивную страшилками о застенках орденов, о чудовищных друидах— биомантах, наследниках эльфов. О том, что стоит ей раскрыться кому-либо и ее сразу заточат в подземельях и заставят ковать оружие для армии империи Нидерле или Республике. И, конечно, только он, Тайскринн, сможет сохранить свободу Вейки.

Геомант не врал, несколько сгущал краски, но говорил правду... Шифу была ценным трофеем, для любого из орденов. Но на самом деле, заключение в подземельях и кропотливая работа над артефактами, отсутствие друзей — такой образ жизни не сильно бы отличался от той изоляции, которую испытывала Вейки на Эрис.

— Привет. Извини, что тебя пристрелить хотел, — Трикс присел на бревно рядом с гномой и уставился в костер.

— Это вы простите меня, что я убила одного из ваших людей.

— Он сам дурак, — примиряюще сказал Трикс и протянул ей глиняную бутыль, — будешь?

Вейки осторожно приняла бутыль из его рук и попробовала содержимое. Напиток был немного слабее гномийского эля, оставлял приятное послевкусие неизвестных трав и немного бодрил. Она отпила еще несколько глотков.

Трикс последовал ее примеру. Самогон обжег глотку. У него перехватило дыхание.

Полчаса спустя недоумевающая Вейки посмотрела на отрубившегося прямо у костра Трикса, а затем пошла спать в свою палатку. На следующий вечер отряд после утомительного марша по буреломам вышел к дороге, почти одновременно с карателями Жанны Арк-ан-Сьель

* * *

"она из воздуха и льда,

дотронешься едва ли.

ее прозрачные глаза

меня не отражали..."

Би-2 "Ангелы"

Жанна не была повелительницей вод. Как государственный маг, не имела она и орденского звания магистра, да даже патента боевого мага. Но это ровным счетом ничего не значило. Жанна не просто так стала главой морской разведки была. Она была гением.

Она не стала повелительницей, потому, что обучение в качестве подмастерья было слишком скучно. Она не попала в Синий Орден потому, что на вступительном экзамене переругалась с преподавателем, и умудрилась доказать при всех свою правоту, унизив не кого-нибудь, а великого магистра.

Арк-ан-Сьель занималась боевой магией исключительно в исследовательских целях, гораздо больше её интересовали Бури и метеорология. Ни один из магов, чьи мозги были покорежены фундаментальным образованием, не мог повторить ее заклятий, так чувствовать лед и воду. Лишь Коги и Рене с трудом выучились изображать что-то похожее на "Доспех ледяного ангела".

Выбить хоть какой-то отряд из объединённого командования кланов удалось с огромным трудом. Сейчас все силы было брошены на чудом выжившую конунгбургскую армию. Имперцы отступали от Оркуса ведя тяжелые арьергардные бои. Их спасало только то, что у Республики почти не было кавалерии для того, чтобы завершить полное окружение потрепанных легионов.

Жанна уже знала, что Коги пропал во время покушения в Булони. Получила она и сообщение от повелительницы вод Клео. Поэтому прекрасно понимала, что Коги умер тогда, три недели назад, под руинами дома деревенского старосты. Призрак просто не смог бы вселиться в тело, в котором оставалась душа.

Разговоры с командиром отряда, преследовавшего партизан Трикса, убедили ее, что Тайскринн наверняка знал о готовившемся шторме, иначе не за чем им было загонять себя в ловушку. А значит, что бы там не говорил кланиаль-ан-шеф клана Лиса Робер Ренар, эти поддонки, убившие ее любимого Коги, еще живы и могут уйти от возмездия.

Сейчас, когда шторм миновал, у Жанны появилось немного свободного времени. Его она решила потратить на месть. Во время разговора со вторым консулом Красси, она как обычно была спокойна и выдержана. Но перед ее внутренним взором стоял Коги вовремя их последней встречи, его пустой взгляд и вопрос, который он задал Рене: "А кто это?" все еще звучал в ее ушах.

Она взывала к разуму и логике. Она просила, молила и даже пыталась угрожать. А потом монсеньор Красси заметил, как несмотря на внешнее спокойствие во время разговора, рука Жанны на подлокотнике кресла периодически покрывается инеем и льдом когтистой боевой перчатки 'доспеха ледяного ангела'. Только тогда он понял какая буря бушует за ее серо-стальными глазами. Консулу стало очевидно — отказ сейчас не только не остановит Жанну, но может оставить Республику без одного из лучших магов.

— Хорошо, мадмуазель Арк-ан-Сьель. Пятьдесят человек. Больше я не могу выделить вам при всем желании. Насколько я знаю, Империя уже выслала послов для переговоров о перемирии, поэтому я даю вам десять дней. После этого вы должны будете вернуться в мое распоряжение. Если вы опоздаете, я буду считать вас дезертиром.

— Я не опоздаю! Благодарю вас монсеньор.

Когда она вышла, у Красси невротически дернулась щека. Похоже ему надо начинать искать замену на пост главы метеоразведки. И желательно какого-нибудь мужчину, который не будет в разгар боевых действий заниматься решением личных вопросов.

Уже через пару часов часть отряда Лисов, участвовавших в преследовании Трикса, выехал из ворот Оркуса, держа курс в направлении Картийских гор. После разговоров с бойцами Жанна решила рискнуть и не идти по следу, а попробовать перехватить их, когда они двинуться на юг. Для остатков дружины князя Ароса это было бы самое логичное направления для отступления. Там они могли бы соединиться с войском Царьграда идущим на помощь Конунгбургу.

За пару дней отряд прошел добрую сотню километров на юг и свернул с побережья в предгорья, в поисках следов партизан.

Неширокая лесистая равнина между побережьем Орксусского залива и Картийскими горами не оставляла беглецам пространства для маневра. Так что их встреча была вполне закономерна и предсказуема, но все равно абсолютно внезапна для обеих сторон. Аросцы и республиканцы столкнулись нос к носу на лесной опушке.

Первым на всадников, показавшихся из-за поворота дороги среагировал Тайскринн. Он топнул ногой, привычно вырвав ком почвы из земли, укрепил его магией и могучим ударом кулаков направил во всадников. Получившийся снаряд разорвал лошадь солдата, ехавшего впереди пополам, а затем выбил из седла другого. Потом геомант подбросил в воздух полукилограммовый кусок обсидиана, который он, несмотря на все насмешки Трикса и разговоры бойцов, таскал с собой. Геомант воевал уже несколько столетий и знал, как важно иметь под рукой хороший булыжник, способный разделиться на острые осколки.

Трикс в это время даже не успел натянуть тетиву на свой лук. Вейки с ужасом смотрела на творящееся на ее глазах безумие.

Повинуясь хлопку ладоней, камень разделился на иглы, а затем, резко выбросив вперед руку, Тайскринн направил их в островитян. Как тогда, пятьдесят лет назад, во время подавления мятежа в Вестфолле, мелькнула у него мысль. Картечь из вулканического стекла выкосила передний ряд Лисов и со звоном ударилась в стену льда.

Жанна не стала спешиваться, на это не было времени. Прозрачный, играющий радугой на гранях "Доспех ледяного ангела" выкристаллизовался из воздуха вокруг нее. Парализованная лошадь, с промороженной, даже сквозь попону и седло спиной начала заваливаться, но искристые крылья уже подняли волшебницу в небо над полем боя. Меч в одной руке, щит в другой.

Но они не были ее главным оружием. И не за доспех Жанну прозвали Арк-ан-Сьель. Заклинание "Гибридной радуги", вот что было предметом обоснованной зависти даже архимага Синего Ордена.

Аросцы бросились вперед на смешавшихся всадников республики. Стрела Трикса царапнула прозрачное забрало ее шлема. Поток отточенных до остроты лезвия льдинок обрушился на атакующих с неба. Они сверкали на солнце и переливались всеми семью цветами радуги. Вейки не могла отвести взгляд от столь прекрасного зрелища. Она была очарована ровно одну целую пятьсот сорок шесть тысячных секунды. Пока не увидела, как поток льда стачивает щиты в щепки, заживо снимает с людей кожу, рассекает мышцы и оставляет после себя лишь кости, обагренные кровью. Радужная смерть двинулась на них.

Щит из рыхлой песчанистой почвы, которым Тайскринн пытался прикрыть хотя бы себя с Триксом и Вейки, не продержался и десятка секунд. Затем лед бессильно зашуршал по зеленоватой рисовой бумаге зонта с цветками сливы.

Вейки сунула рукоять зонта в страхе прижавшемуся к ней Триксу, достала из-за пазухи чистую карту начертателя, небольшой кусочек зачарованного девственно белого картона, и фломастер. Трясущимися руками она написала на ней руны 消除(Xiāochú — отмена), а затем разорвала ее. Шелест сразу прекратился. Несмотря на далекое от идеального написание рун, контрзаклинание сработало как надо.

Трикс наконец-то смог выдохнуть. Вейки вырвала из его рук зонт сложила его и прицелилась в блистающую в небе фигурку. Тайскринн, уже по плечи вошедший в землю, метнул в Жанну еще один заряд картечи, но волшебница просто уклонилась. Не понимающая, что только что произошло, Жанна безуспешно взывала к магии маневрируя. До окончания эффекта антимагии оставалось всего несколько долей секунды, когда тяжелая пуля калибром в 4 фэня (около 13мм) с руной огня, выбитой на дне, ударила в ее щит.

Взрыв кинул волшебницу на землю, и она потеряла сознание. Уцелевшие Лисы бросились на последних выживших аросцев и смяли их. Тогда Тайскринн ударил из-под земли каменными иглами, уже не разбирая своих и чужих, нанизывая их всех, как на вертела. Уцелевшие в панике разбежались.

На поляне остались четверо — дрожащий от перевозбуждения Трикс, медленно выползающий из мертвой, рассыпающейся прахом земли Тайскринн, севшая на траву без сил Вейки и лежащая поодаль контуженная Жанна. Заходящее солнце окрасило небо в цвет крови.

— Разлетались тут всякие. Как будто люфтфервальтенда мне мало, — брюзжал геомант.

— Сучка!... — Трикс, на ходу доставая кинжал, уже спешил к оглушенной волшебнице.

— Сучка, не спорю. Ты не спеши. Таких надо в плен брать, второй шанс нам не выпадет. — Тяжелая ладонь Тайскрина легла на плечо лучника. — Ты подумай сколько она нам рассказать сможет?

— Твоя правда, Тайскринн, с живой и ножичком поиграть интересно будет, и гешефт от императора получить можно. — Трикс вернулся, выхватил из кармана рюкзака пузырек с экстрактом радужной полыни, подошел к начавшей постанывать Жанне. Он разбил рукоятью кинжала начавшее таять забрало шлема, грубо разжал лезвием зубы и влил в рот волшебнице добрую половину флакона. — Жить то будет она?

— Не знаю, Трикс,— Тайскринн присел рядом. — Сам знаешь, не лекарь я. Кости целы, а там посмотрим.

— Сдохнет не заплачу! — процедил Трикс.

Вейки наконец собралась с силами и тоже подошла к ним. Она смотрела на лежащую на траве женщину, умертвившую несколько минут назад почти сотню человек, и стихотворение родилось, само собой.

— Радуга красок/ перекинулась мостом/ от жизни к смерти, — произнесла она.

После этой битвы она наконец осознала всю мудрость владыки Юэ Ту, говорившего, что гномам нет места в проклятом подлунном мире. Мире смерти.

Тайскринн погрузил Жанну на летающий диск Вейки, и они направились дальше в лес. До наступления темноты всем хотелось оказаться как можно дальше от места побоища. Остановились на привал они, только когда стемнело.

Костер медленно догорал. Жанна стонала, не приходя в сознание. Тайскрин отключил ее прикоснувшись пальцем ко лбу. Сам геомант тоже лег спать наполовину погрузившись в землю. Вейки смотрела на умирающее пламя.

Сейчас ей хотелось забыть, как страшный сон этот день, полный смерти и крови. И прошлый. Когда она впервые убила разумное существо. Хотелось покинуть этот кошмар и проснуться дома, в небольшой комнате, чьи окна выходили на бесплодную равнину снаружи купола. Затем позавтракать парой яиц и быстрее побежать в департамент, к госпоже Венлинг. А вечером после долгого дня, посвящённого тестированию различных рунных сочетаний, зайти к родителям на традиционную пятничную чашку чая...

Трикс достал последнюю бутылку самогона. Открыл ее и протянул шифу. Его самого после вчерашнего от алкоголя мутило.

— На, выпей. Я конечно вижу, что для тебя это почти что вода, но может хоть немного легче станет...

— Спасибо, господин Трикс, — Вейки, шмыгнув носом, с благодарностью приняла его подарок. — Скажите, зачем была эта страшная битва? Почему вы напали на этих людей?

— Дык это же кровожадные островитяне! Или мы их или они нас! Тут война идет, детка.

— Но за что вы сражаетесь?

— Эти ублюдки затопили мой город. А тех, кто выжил, перерезали, или выгнали умирать от голода в лес!

— Но почему они такие кровожадные? Зачем они напали на вашу страну?

— От Бури видно спасались. — Трикс почесал затылок.

— Тогда почему ваш правитель не захотел им помочь? Они не просили?

— Просили. Но кто же им поможет, они и так наши корабли грабили, после того как император запретил им товары через Аросский перешеек напрямую переправлять. Так за это им еще и землю отдавать?

— Но они же люди! Трикс, вы представляете, что сейчас твориться на островах? Ведь нас Буря только стороной задела!

— Я представляю, херово там — Трикс наконец-то поднял взгляд от углей и посмотрел прямо во влажные от слез глаза Вейки. — Но месяц назад на моих глазах их маг, как я уже сказал, уничтожил несколько десятков тысяч человек. Одним предсмертным движением пальцев. И послушай сюда, гнома, я родился в степи, но этот город стал моим, и этот народ стал моим. И Готфрид был для меня вторым отцом. А они казнили его, хотя он поднял белый флаг. Я буду мстить до последнего. И мне плевать, кто тут правее...

Вейки не выдержала ярости Трикса и отвернулась.

— Почему во всех вас, людях, столько злости! Ведь вы уже уничтожили почти две трети Мира! Неужели вы не остановитесь пока не превратите его в пустыню целиком?

— Не остановимся, если это будет означать сдаться.

Шифу вздрогнула, от стали в его голосе. Люди были так похожи на подгорное племя и в тоже время чудовищно далеки от них. Трикс был настоящим воином. Таких уже давно не было в гномийских колониях. И это будило в Вейки какие-то дремучие инстинкты.

Бывший казначей достал из рюкзака пару одеял, одно постелил себе, а второе, с неожиданной даже для себя заботой, накинул на плечи начертательнице.

— Не сиди долго. Завтра будет тяжелый переход. Поверь, я знаю, какого это — после первого боя, тем более с магами...

* * *

Переговоры с Каммерером, захватившим власть в колонии, проходили мучительно. Во-первых, чернокожий ублюдок выкатил кучу претензий за "акт агрессии" в отношении независимого купола Оппортьюнити со стороны Артура. Во-вторых, категорически отказывался участвовать в экономическом сотрудничестве. В-третьих, когда речь зашла о выдаче федерации Терры Чарльза Кларка, он просто начал смеяться. Даже угроза отключения Марса от системы снабжения Матрицы Икара не возымела должного действия.

Последним раздражающим фактором было то что связь приходилось вести по радиолучу с шестиминутной задержкой. После уничтожения всех коммутационных станций на Земле, координировавших квантовую межпланетную связь, у Горбовского оставалась возможность мгновенно общаться только с некоторыми из своих кораблей.

В перерывах между репликами Леонид Андреевич пролистывал отчеты психолога по поводу Рене, а так же мнения научных консультантов по поводу его магических способностей. Конечно, Горбовский и сам мог бы выступить в роли лабораторной крысы, но у него не было на это времени.

В первую очередь его интересовала воспроизводимость магии. Как и перед Юэ Ту, перед диктатором земли стоял вопрос утраты технологий и средств производства, а также смены культурно-цивилизационной парадигмы.

Имеющиеся в распоряжении Горбовского физики могли только разводить руками и скулить про плохое оснащение лаборатории. Когда Леонид Андреевич передал в их руки секретные работы Ч. Кларка по магии камня, он добился только одного. В глазах двух бывших профессоров КалТеха после прочтения светился немой вопрос: "Это че за херня?!". Вот тогда-то Горбовский понял, что пора бы обратиться к первоисточнику "теории гиперпричинных взаимодействий". Благо во время побега из Булони Артур рассказал все перипетии своего визита на родную планету.

Спустя три часа разговора Леонид Андреевич понял, что Каммерер издевается над ним и получает от этого удовольствие. Диктатор не любил силовые действия. Ему казалось, что разговор на равных и взаимное уважение будут более продуктивны в стратегической перспективе, но в последнее время выдержка начала изменять ему. Сказывался высокий уровень стресса и когнитивный диссонанс, вызываемый частым пребыванием в иной реальности.

Он отдал приказ по межпланетной связи кораблям на орбите Марса. Три канонерки вышли из стелс-поля. Горбовский не хотел использовать их в качестве ретранслятора, дабы не выкладывать все козыри на стол сразу.

Линейный ускоритель малого пушечного корабля выплюнул небольшой кусочек антиматерии. Олимп после этого вспомнил молодость, когда он был не просто самой высокой горой в солнечной системе, но и самым большим из вулканов. Лава снова потекла по его склонам.

Горбовскому пришлось ждать минут десять, пока до Каммерера дойдет информация о произошедшем. Спустя этот срок Максим разразился потоком угроз и обвинений. На вежливую повторную просьбу отдать в распоряжение Федерации Чарльза Кларка Горбовский получил тираду, в которой кроме производных от слова "Fuck" присутствовали только предлоги.

Следующий залп радикально улучшил качество покрытия космодрома купола Оппортьюнити, превратив его абсолютно ровную площадку из вулканического стекла. Правда, пострадал купол космопорта и линия монорельса, но построить их заново было совсем не сложно. Как и собрать несколько новых орбитальных челноков взамен сгоревших.

Канонерки, висящие на расстоянии полутра сотен тысяч километров над поверхностью, оставались абсолютно недостижимыми для чахлой системы космической обороны колонии.

Задержка общения почти пропала, связист "Манджура" взял на себя передачу сигнала.

— Я могу уничтожить купол, ты знаешь это, — сказал Горбовский.

— Ты не посмеешь! — по бледному настолько, насколько может побледнеть негр, лицу Каммерера стекали капли пота.

— Почему?

— Твои люди не выполнят такой приказ! Они не такие чудовища как ты.

— Тогда я активирую дистанционное управление и произведу выстрел сам. В программном обеспечении наших кораблей достаточно закладок, — Горбовский пожал плечами.

Пол под ногами Каммерера дрогнул. Еще один залп превратил в плазму и излучение зенитную батарею прикрывавшую космодром. Максим сглотнул...

Двадцать минут спустя к примарсившемуся у входа в купол шаттлу вышел в сопровождении нескольких агентов СОБАК Чарльз Кларк. В руках у него был герметичный чемоданчик с компьютером, остатками вчерашней пиццы и парой бутылок грибного марсианского пива.

Три канонерки с максимальным ускорением возвращались на Землю с ценным грузом. Еще одна, так и не выдавшая свое присутствие, осталась висеть на орбите невидимой. На всякий случай. Ведь случай бывает всяким.

Что же, теперь Леонид Андреевич мог с чистой совестью вернуться в Мир.

* * *

"Кореец" полз в направлении Сатурна по инерционной траектории для проведения очередного гравитационного разгонного маневра. После незапланированного визита на Марс топливо приходилось экономить.

Происходящее в столице меня категорически не устраивало. Ингрид я не видел уже трое суток и дико за нее волновался, но сделать ничего не мог. В самом деле не мог же я заявиться в резиденцию Алого Ордена со словами: "Всем привет! Я последний оставшийся в мире маг воздуха, а по совместительству темный бог, вы не подскажете где моя девушка?".

Якоб каждую ночь где-то пропадал. Каждое утро он возвращался уставший и довольный, а я получал очередные очки опыта, повышая уровень бога. На мои вопросы он обтекаемо отвечал, что как я и приказал он не ищет верующих, а просто проводит церемонии поклонения. Смотря на его удовлетворенную физиономию, у меня закрадывалась мысль, церемонии проходят исключительно в борделях. Что же, оргаистические культы — это весело.

Рене и Горбовский тоже не появлялись. В результате время я проводил слоняясь с Лехой по городу и упрашивая Олега хоть ненадолго отправить нас с Ингрид обратно на "Корейца". На третий день, будучи вне себя от беспокойства я пригрозил всемогущей каменюке, что отправлю его плавать в сортир стоящий на дворе. Видимо, это сработало. Потому, что заснув утром в таверне, проснулся я в обнимку с Ингрид в своей каюте.

Она открыла глаза почти одновременно со мной.

— Здравствуй, милая, давно не виделись. Где ты пропадала?

— Квер, ты молодец! Я так надеялась, что ты догадаешься вытащить меня в свою вселенную. — Она села и потянулась. — Совет великих магистров допрашивал меня почти двое суток по кругу. Их очень интересовали события в Булони, да и все остальные мои похождения. Особенно схватка с повелителем вод Кусто в Аросе. Они будут писать претензию консулам и Синим за необоснованное применение магии стратегического назначения. Это будет важный козырь для мирных переговоров с Республикой!

— Стоп-стоп-стоп, — остановил ее я, отсмеявшись. Кусто, подумать только... — Ты что, про все-все рассказала?!

— Нет, конечно! Вот поэтому ты мне и был нужен! Завтра или послезавтра они пригласят на беседу тебя и Якоба, и нам надо срочно согласовать показания. Скорее всего придется потом поехать вместе с делегацией орденов на переговоры между Императором и консулами в качестве свидетелей. Я так поняла по оговоркам, что продолжать войну никто не рвется.

— Ок, а как с Рене и Коги быть, Алексеем, опять же?

— Не беспокойся, я все продумала.

Дальше мы долго говорили, обсуждали версии событий и уточняли подробности.

Наутро, вернувшись в Царьградскую таверну, я с трудом успел провести инструктаж со своими товарищами. К счастью, Рене и Коги наконец-то оказались на месте.

Я только успел закончить речь, когда в дверь постучали. Не дожидаясь нашего ответа, вошел рослый русый бородатый мужчина в роскошном алом кафтане пригласил нас следовать за ним. На улице нас ждал почетный эскорт из четырех стражников. Мы с трудом влезли в карету и поехали в представительство ордена огненных магов, располагавшееся у самых стен императорского замка.

Следующую пару дней мы провели в резиденции Алых. На меня, Леху и Якоба внимания почти никто не обращал. Коллегии магистров хватило и того, что мы почти слово в слово повторили рассказ Ингрид. Больше всех досталось Рене и Коги. Их никто не пытал, но обоих трясло, когда они возвращались с бесед.

Рене был в ярости от предложений, которые делали ему. Ему, офицеру, человеку чести! Пускай его и будут считать предателем на родине, но хоть перед самим собой его совесть должна была быть чиста. Раскрывать военные секреты он был категорические не намерен.

Впрочем, магистры и не сильно настаивали. Война была де-факто окончена. Империя потеряла княжество Арос, протекторат над Оркусом, северную часть Картийских гор, и почти четверть королевства Конунгбурга. При желании, Республика могла бы продолжить наступление, даже несмотря на давление орденов, но сейчас перед островитянами стояла гораздо более важная задача — не сдохнуть от голода и эвакуировать выживших мирных жителей с островов. Примерно такие же приоритеты были сейчас и у Императора Леопольда Второго, который в ответ на призывы генералов ответил фразой, в последствие ставшей популярным афоризмом, говорящим о двуличности политиков: "Ребята, давайте жить дружно!" и объявил начало нового набора рекрутов.

Горбовского же каждый раз по возвращении с допроса трясло от смеха. Он бил себя ладонью по лбу, ржал как конь и сказал, что "Такого непрофессионализма и дилетантства он не видел со времен своего заключения в тайской тюрьме". Тогда русскоязычное туристическое большинство подняло над островом Пхукет флаг Евразийского Союза и потребовало проведения референдума о входе в состав ЕАС. Горбовский, организовывший эту заварушку, был в отпуске и первый раз в жизни накурился марихуаны. "Дайте мне пару месяцев, и я буду первым архимагом Алых, не владеющим магией огня" шутил он. Что показательно, на третий день, когда мы выехали из Царьграда в сопровождении магов Алого, Черного и Зеленого орденов, все магистры называли Коги не иначе как монсеньор.

Мы отправились в путешествие вместе с посольством орденов, согласившихся выступить в роли третьей стороны на переговорах между империей и Республикой. Кроме нас в путь отправились и несколько имперских министров. Наш поезд из десятка карет и полусотни витязей, элитного подразделения конных лучников, сначала должен был добраться до восточного побережья, а затем отправиться кораблем в Альтмюль, небольшой городок расположенный в устье одноименной реки, которая стала демаркационной линией между силами империи и островитянами.

В Мире в свои права вступала осень. Наклон оси вращения планеты был меньше чем у земли, и смена времен года протекала значительно мягче, чем на колыбели человечества. Однако похолодало и периодически накрапывал дождь.

Как известно дороги в империи существуют только в пределах крепостных стен. Снаружи есть только направления и, хотя это сильно затруднило продвижение вестфолльских рейдеров во время мятежа и доставило кучу мороки не владеющим магией земли островитянам во время вторжения, в мирное время торговле и путешествиям такое отношение только мешало. Последствия Бури ощущались до сих пор. Чем дальше мы продвигались на восток, тем больше нам встречалось разрушенных деревень и могил вдоль дорог.

Что было приятно, наконец-то я мог спокойно быть вместе с Ингрид не изображая слугу. На мой вопрос, почему она перестала стесняться наших отношений, она ответила, что поступила как я и просил. Я почесал в затылке, потому, что как я просил, я уже не помнил. А зря... Тогда на галере, плывущей по Тайн, мне следовало бы держать язык за зубами.

Я долго не понимал, почему коллеги Ингрид смотрят на меня так жалостливо и одновременно скабрезно усмехаясь. На второй день к ним присоединились Рене и Коги. Они наотрез отказывались раскрывать секрет. Вечером в чудом уцелевшем пустующем поместье наместника Верхней Вычемги, я нашел редкое в этих краях зеркало, но так и не обнаружил в своей внешности никаких изъянов.

Когда до моря оставался последний день пути, один и старших магистров даже подошел ко мне и положив руку на плечо сказал:

— Ты, это, держись. Ингрид, она девочка хорошая. Хотя заносит иногда. Да чего уж там... Часто заносит. Вот мазь от ожогов, сам заговаривал, не хуже друидской будет. Бери, пригодится.

Я надо сказать несколько опешил. И решил-таки выяснить, в чем дело. Правду я узнал только от Лехи, зажав его ночью в углу конюшни. Алексей предпочитал компании магов витязей и лошадей. От заумных бесед у него начинала болеть голова. Как и у меня, впрочем.

— А ну колись, почему все надо мной смеются? — спросил я его.

— Нипочему, — глаза пацана бегали, а уголки губ так и пытались расползтись в усмешке.

— Ведь, знаешь же, засранец! Давай, рассказывай!

— Вы только не говорите, что это я выдал! — Леха не сдержался и захихикал. — Миссис Ингрид, чтобы вам позволили вместе путешествовать, сказала, что купила вас в Аросе в качестве охранника и раба для любовных утех.

— Кугельсшрайбе!* — заковыристое словечко, подслушанное мной в одном из трактиров само слетело с языка. Уж не знаю, что для имперцев значило это слово, но видимо что-то явно нехорошее.

*Традиционная казнь в княжествах воздуха до войны магов. Высушивание заживо при помощи волшебства.

— Не надо, только это! — Леха аж весь сжался и побледнел.

— Да не парься. Хотя ты тоже молодец! Мог и раньше сказать...

Найти, где разместиться этой ночью, нам так и не удалось. По этой причине усилиями витязей был организован палаточный городок. Я развернулся и почти побежал в нашу палатку. Мне очень хотелось придушить свою вторую половинку, причем не какой-то там магией, а своими собственными руками. У меня хватило ума кинуть для начала сферу тишины и только потом начинать скандал. Когда я вошел, Ингрид отвлеклась от очередного магического трактата.

— Милый, ты так спешил ко мне? Даже вспотел, бедненький.

— Ты... ты... Засранка! — у меня просто не хватало слов.

— Ты про что?

-Да как у тебя язык повернулся сказать такое! Раб для любовных утех!

— Ааа... Ты про это, но ты же сам хотел, чтобы мы могли больше времени проводить вместе. Брать какого-то проходимца в мужья, как ты предлагал — это моветон, как говорят на островах. Открывать твою личность тоже нельзя.

— Так уж лучше бы слугой поехал! Гевершафт!

— Слугой бы ты не поехал. Слуга — никто, слуг и на месте можно нанять. Раб — законная собственность господина, и разлучать их может только государь при конфискации имущества. Это раз. — Тон Ингрид стал жестким. — Во-вторых, показания раба, по имперским законам значат больше, чем рассказ свободного. В-третьих, ты же сам читал свод законов и должен знать, что ты защищен государством гораздо лучше, чем какой-нибудь крестьянин или ремесленник. Ты же собственность не кого-то, а мага. Да тебя даже пороть никто, кроме меня не может! Ну и напоследок, я таки утерла нос этой Фионе, с ее ручным огром! Да про меня еще года три слухи ходить будут, что мой раб повелителей вод с одной стрелы кладет!

— Шметтерлинг! Но хоть предупредить-то можно было?!

— Можно, но ты бы не согласился. Между прочим, для тебя стараюсь! Так хоть какой-то шанс что нас вместе в архивы пустят, когда в столицу вернемся! Не злись, пожалуйста, милый, — она нагая выбралась из-под одеяла и прижалась ко мне своей грудью. — Хочешь, можешь меня отшлёпать.

Пар мне действительно надо было выпустить. Так, что я снял сферу тишины и приступил к делу. Ну и пофиг, репутацию надо отрабатывать! Пусть завидуют, черти, а не хихикают. Утром я проснулся от того, что подросшая Сущность Бури охотилась за моими босыми ногами, торчащими из-под одеяла.

На следующий день не выспавшиеся мы выехали на рассвете. Сострадательный магистр, который, как я узнал, был когда-то наставником Ингрид, подмигнул мне и показал большой палец. К полудню мы уже грузились на крейсера, стоявшие в порту небольшого военного городка, разместившегося в одной из многочисленных бухт восточного побережья. К счастью, город, защищенный со всех сторон скалами, почти не пострадал, как и корабли.

* * *

Очередное утро выдалось пасмурным. Вейки уже который день брела по лесу вместе с Триксом и Тайскринном, тащившим на спине бесчувственную Жанну. В какой-то степени шифу завидовала волшебнице. Чудовищная гравитация Мира тянула ее вниз и усталые ноги с трудом слушались ее. Вставала с утра она вся разбитая и не капли не отдохнувшая.

Этот день для разнообразия начался с попытки Жанны к бегству. Связанная волшебница попыталась встать, но не удержалась на ногах и чуть было не угодила в остатки костра. Если бы не чуткий сон Тайскринна, то они могли бы насладиться "филе островного мага на углях". Вскочивший магистр мигом подхватил ледяную ведьму и снова усыпил ее.

Конечной целью этого перехода была древняя гномийская цитадель Хэйхе, охранявшая один из перевалов, ведущих через Картийские горы в Вестфолл. Тайскринн не сомневался в том, что несмотря на осаду, защищенные силой древних рун стены остались в руках гарнизона империи. Услышав знакомое по легендам название, Вейки даже начала улыбаться. До крепости было уже не так далеко, по прямой — километров пятьдесят, но так как приходилось идти через лес, дорога могла занять два-три дня. Они избегали дорог, чтобы не встречаться с разъездами республиканцев. Конечно, даже пара десятков всадников не представляли серьезной угрозы для Тайскринна, но он не хотел выдавать свое присутствие, иначе на них могла начаться полноценная охота.

К вечеру очередного утомительного дня летающий диск пришел в негодность. Шифу и так сотворила маленько чудо, заставив проработать его почти неделю. Но в конце концов кристалл лунита* рассыпался в прах, и даже усилия Тайскринна не смогли его восстановить.

*редкий минерал под воздействием магнитного поля создает эффект снижения гравитации.

Пришлось остановиться на отдых и ждать пока Жанна придет в себя. Тащить на себе и ее, и припасы, которыми был нагружен диск, они не могли.

Арк-ан-Сьель пришла в себя почти сразу после заката. Трикс ушел на охоту, ему надоели сухари, он хотел мяса. Вейки была погружена в мрачные думы о жестокости Мира. Тайскринн дремал после тяжелого дня.

— Пить, — прохрипела Арк-ан-Сьель.

Геомант поднялся, развязал ей руки и протянул бурдюк с водой. Кисти онемели, и Жанна чуть не выпустила его. Она жадно пила. Тайскринн в это время снял веревку с ее ног.

— Бежать будешь пытаться?

— Сейчас попробую, — радужная волшебница попыталась встать на ноги и тут же качнулась от головокружения, — нет, сегодня воздержусь, пожалуй, — сказала она.

— Это хорошо. — Тайскринн удовлетворенно кивнул, — тогда отдыхай и приводи себя в порядок. Завтра тебя тащить не буду, сама пойдешь.

— Ты — Тайскринн? А где твой сумасшедший лучник? — Жанне сейчас было так плохо, что даже не было сил на страх.

— Здесь, сучка ледяная, — Трикс кинул к костру подстреленную косулю. Он присел рядом с тушкой, достал кинжал и начал деловито ее разделывать. За прошедшие дни бывший казначей Ароса успокоился и уже не так жаждал крови.

Жанна попыталась встать еще раз, и опять чуть не упала. Онемевшие ноги отказывались держать ее. Ей пришлось присесть опершись спиной о ствол дерева.

— И что вы со мной делать собираетесь? — она пару раз попробовала поколдовать и грустно усмехнулась неудаче. Конечно, кто бы стал брать ее в плен, если бы не чем было блокировать магию.

— Отдадим коменданту Хэйхе. Я думаю, ему будет, о чем с тобой поговорить.

— Он меня отпустит через неделю... мирные переговоры уже начинаются.

— Значит обменяет на кого-нибудь из наших, — Тайскринн пожал плечами, — ты ценная добыча, Радужная.

— Ого, даже знаешь кто я? Хорошо. Может мне ваша, как бы ее назвать поприличнее, маркитантка поможет нужду справить?

Тайскринн ухмыльнулся, Трикс рассмеялся во весь голос.

— Не угадала, Радужная. Это шифу Вейки, она, кстати, тебя из своего громового посоха приложила. Вейки поможешь, не побрезгуешь? Или мне самому?

Вейки сначала смутилась столь интимной просьбе, но потом пожалела пленницу и согласилась помочь. Жанна после столь длительного оглушения соображала медленно, поэтому только через минут пять вспомнила, что шифу это не маленькая пустынная лисичка, а мастер руносложения на языке гномов. Когда они вернулись из кустов, над костром уже запекалось мясо.

— Ох, ничего себе! Неужели настоящая гнома с Эрис? Ради этого стоило попасть в плен.

— Да, госпожа, — Вейки была польщена вниманием к своей персоне.

— Понятно, почему вы меня так просто победили. Ладно, Тайскринн, на каждого властителя тверди найдется свой владеющий воздухом.

— На меня уже нашелся, — Тайскринн ударил кулаком по земле и дерево, о которое опиралась спиной Жанна, немного покосилось.

— Ты тоже почувствовал это? — Радужная пристально посмотрела на Тайскринна. Еще бы он, последний ветеран войны, не почуял своего старого врага. А геомант уже не мог успокоиться.

— Один раз этот ублюдок от меня ушел, но во второй ему это не удастся! И шторм сожранный ему не поможет!

— Шифу Тайскринн, я так поняла, что вы знаете человека, который поглотил энергию бури?

— Да.

— Как здорово! Скажите, а вы можете нас познакомить? Мне так интересно увидеть столь выдающегося мастера волшебства! — Вейки смотрела на него большими, наивными глазами. За геоманта ответил Трикс:

— О, милая, тебе непременно представится такая возможность, если ты продолжишь путешествие с нами.

— А, вы не будете против?

— Конечно нет! — Тайскринн был чрезвычайно доволен. Все шло идеально. Наивная гнома крепко увязла в его сетях.

Жанна устало закрыла глаза. Похоже сама судьба привела ее в лапы Тайскринна. Настоящая гнома и человек, лично встречавшийся с последним из магов воздуха. Если бы боги существовали их стоило поблагодарить за такую удачу.

"Может и мне присоединиться к старому магу? Месть... Месть может подождать" — подумала Жанна прежде, чем провалится в глубокий сон.

Следующие три дня пути до крепости были тяжелы. Жанна могла идти только с посторонней помощью. Не сильно лучше чувствовала себя Вейки, подцепившая простуду и несварение. Против многих бактерий Мира ее иммунитет, непривычный к такой нагрузке, давал сбои.

Когда они добрались до Хэйхе, то крепость встретила их открытыми воротами. Блокирующий ее отряд Змей уже несколько дней как покинул позиции. Видимо война действительно была близка к завершению.

* * *

"Если выпало в Империи родиться,

лучше жить в глухой провинции у моря.

И от Цезаря далеко, и от вьюги.

Лебезить не нужно, трусить, торопиться.

Говоришь, что все наместники — ворюги?

Но ворюга мне милей, чем кровопийца."

Иосиф Бродский "Письма римскому другу"

После бешенной гонки на продуваемой всеми ветрами открытой палубе драккара и прогулке на вонючей галере по Тайн, путешествие на имперском крейсере воспринималось мной как круиз.

Почти пятидесятиметровый корабль выращенный друидами из одного куска дерева, продолжал расти и после схода со стапелей. Или как там их спускаю на воду лесные волшебники? Даже ростральная фигура, с почему-то отсутствующей головой, была живой частью корпуса. Увидев ее Рене подмигнул Коги. Зато паруса были к моему разочарованию самыми обыкновенными. Как и матросы. Я подсознательно ожидал увидеть каких-нибудь дрессированных пауков, прямо на ходу плетущих полотно кливеров и стакселей.

На корабле мы все откровенно бездельничали. Ели, спали, рассказывали друг другу истории про наши приключения в Мире. Работа нашлась только для Сущности, ставшей грозой корабельных грызунов. Хорошо еще, что она при посторонних не била в крыс разрядами молний, только при мне. Но нет-нет я замечал, что кто-нибудь из старших магистров задумчиво нюхает воздух и делает пассы заклинания "идентификация магии".

Попутный ветер всего за пару дней донес нас до Альтмюль — небольшого городка с населением тысяч в десять человек, который по концентрации важных персон на квадратный метр сейчас обгонял республиканскую и обе имперских столицы. Город был застроен плотно стоящими трех-четырехэтажными домами с островерхими крышами. На окраине же он растворялся в садах. Никакого намека на укрепления не было. Никто и подумать не мог, что враг может добраться до самого сердца Нидерле...

Мы успели к самому разгару споров о новой границе. И, кстати, говоря вовремя. Рассказ Ингрид действительно оказал немалое влияние на ход переговоров.

Рене и Коги вполне ожидаемо отказались возвращаться на родину, и вообще старались пореже покидать корабль. Я их понимал. К счастью, похоже, что никого знакомого из клана Змея тут не было, а остальных переговорщиков судьба двух, прямо скажем второразрядных, магов мало интересовала.

Через неделю знать и генералы начали покидать город. Мы же пока остались тут. Рене и Коги опять исчезли. Видимо Горбовский решил продолжить эксперименты по приручению магии. Якоб вновь начал пропадать ночами, постепенно повышая мой божественный уровень. Леха же продолжал усердно зубрить магические трактаты, он опять отказал представителям Черных, когда они позвали его присоединиться к ордену. Должен отметить парень действительно достиг некоторых успехов, пускай до Тайскринна ему пока было как до Луны. Земной Луны.

Мы сняли небольшой двухэтажный дом с прислугой на окраине. Сейчас заканчивалась вторая неделя нашего пребывания в этом пасторальном уголке империи. После выступления на переговорах мы были не нужны никому из сильных мира сего.

Был поздний вечер. Полученное утром достижение "Примерный семьянин" — проживите неделю на одном месте в Мире, не выполняя заданий и не убивая монстров — заставило меня призадуматься. И я решил наконец поговорить с Ингрид, куда нас вообще несет.

— Ин, — спросил я, — куда нас вообще несет? Мне тут нравится, может, останемся? Ты станешь городским магом, я тоже чем-нибудь займусь...

— Квер, — Ингрид застыла в нерешительности, затем присела на табурет и оперлась локтями в грубые доски кухонного стола. В печи тихо трещало пламя, — ты знаешь, может статься, что так и будет. Я думала, что моя роль в переговорах, откроет мне двери в секретные архивы, но нет. Только для старших и великих магистров, так мне сказали. И никаких исключений. Во всех орденах. Я не знаю, как помочь освоить тебе магию. А сейчас ты не сможешь, отменить воздушные проклятья над Аэрином, ни даже гораздо более слабые над Вестфоллом. Я рассчитывала, что после такого подвига тебе можно было бы перестать таится, ты бы стал настоящим героем!

— Но я же рассеял Бурю! Как-нибудь и с проклятьями справлюсь.

— Милый, это ничего не значит. То была дикая магия, тупой концентрированный комок силы. А я говорю про сложные самоподдерживающиеся заклятья, способные к восстановлению. Сейчас у тебя, наверное, хватит сил, но не умения, — она горестно вздохнула. — А до старшего магистра мне еще лет десять минимум...

Мне было жаль ее. Ее мечта, такая близкая, уплывала из рук. Да и, если честно, я и сам был бы не против помочь людям Мира, ютившимся на единственном пригодном для жизни клочке суши на планете. Да и Сиртис, тот континент, на котором мы сейчас находились, был не самым гостеприимным местом для жизни. С другой стороны, после всех сумасшедших событий последних месяцев мне хотелось только покоя и отдыха. Может не на десять лет, но на годик-другой...

— Послушай, но может быть есть другие источники, кроме библиотек орденов? Руины, какие-нибудь. Или клады. — Я был на все сто уверен, что хоть одно подземелье с сокровищами в Мире быть должно. Да просто обязано, раз уж он когда-то был компьютерной игрой!

— Хмм... — Ингрид призадумалась, — сомневаюсь, что бы за шестьсот лет там все не разворовали. Если только на Аэрине... Ты знаешь, это идея! — Она чмокнула меня в щеку, — все-таки иногда ты бываешь такой умничкой. Мне нужна библиотека! Как только твои друзья вернуться, мы выезжаем в Конунгбург!

Мне оставалось молиться всем известным богам, то есть себе самому, что бы Горбовский оставался в реале еще хотя бы недельку.

Между тем Альтмюль был отнюдь не таким спокойным как мы себе представляли. Уже седьмое за последнюю неделю убийство поставило город на уши. Предыдущие были хотя бы не были столь жестоки, жертве просто перерезали горло. Но сейчас маньяк, а я не сомневался, что это сумасшедший, явно долго и со вкусом глумился над жертвой.

Постоянного представительства Орденов в Альтмюль не было. Маги ушли вместе с армией на север, к новой государственной границе. Так что бургомистр пригласил Ингрид для помощи в расследовании. Тело обнаружил сосед жертвы в своем огороде. Действительно, труп выглядел страшно. Парень лежал на животе растянутый веревками, привязанными к колышкам, вбитым в землю. Его рёбра на спине были рассечены. Убийца развел их в стороны наподобие крыльев и вытащил легкие наружу. Меня, привычного уже к насилию, начало мутить от этого варварства над человеческим телом. Я мог только успокаивать себя, что вряд ли парень долго мучился, скорее всего его смерть от двустороннего пневмоторакса была быстрой.

Ингрид была вне себя от бешенства, но ничем помочь не могла. На месте преступления не было и следа магии.

— Если я найду этого ублюдка, — шипела она, — я ему сердце выжгу!

— Я бы начал с более чувствительных зон, — в задумчивости сказал я. Начинающаяся в городе атмосфера охоты на ведьм мне совсем не нравилась. От скоропалительных поступков толпы могло пострадать больше людей, чем от действий психопата. Сейчас как никогда был нужен Коги. Уж кому, как не ему вести расследование! А была не была, подумал я, припоминая античный детективный сериал "Синистер" про маньяка на службе полиции.

Пока Ингрид переколдовывала заклинание идентификации магии, я присел рядом и внимательно осмотрел труп.

Ссадина на затылке говорила, что жертву сначала оглушили и только потом распяли и начали потрошить. Трупное окоченение еще было выражено не во всех мышцах, так что убийство произошло вряд ли более четырех часов назад. То есть за час до рассвета. К сожалению, жертва не догадалась оторвать пуговицу с вензелем или вытащить из кармана убийцы платок с инициалами. А жаль, вздохнул я.

Под ногтями одной из рук я обнаружил чью-то кровь. Однако на мой вопрос сможет ли она найти с ее помощью преступника, Ингрид лишь развела руками. У стихийной магии есть и свои минусы... И опять же мне не хватало Горбовского, чтобы оценить следы на земле, да и просто оглядеть место преступления своим зорким взглядом. А еще небольшой лаборатории для ДНК типирования. Или друида-биоманта.

После, Ингрид еще долго беседовала с бургомистром о последних происшествиях. С моей подачи он даже достал карту города, и мы прикинули места предыдущих убийств. Центр круга, к моему неудовольствию располагался в той же части города что и наш дом. Вот тебе и тихий провинциальный городок. Во мне крепло желание отправиться в Конунгбург и как можно быстрее.

День мы провели в размышлениях. Ингрид придумывала казнь помучительнее, Леха помогал ей, рассказывая про традиционные пытки в каганате, а я думал о том, что я еще могу сделать для расследования.

Солнце уже было близко к закату, когда на лестнице ведущей на второй этаж показался Якоб. Он поужинал вместе с нами. Внимательно выслушал новости, пообещал быть осторожным этой ночью и, забрав из погреба бутыль с вином, удалился в сторону центра. На глубокую царапину на его предплечье, пару раз мелькнувшую в разрезе рукава его камзола, я внимания не обратил.

Чуть позже явились и наши водные друзья. Горбовский, игнорируя мою кислую физиономию, восторгался гениальностью Чарльза Кларка. Похоже, тот был близок к созданию лабораторного образца магогенератора. Рене был депрессивен, его утомили эксперименты, но больше всего на него повлияла история Земли. Ярость, с которой велись четыре мировых бойни. Миллиарды погибших в пустую, все это заставило его несколько пересмотреть свои романтические взгляды на войну.

Я начал рассказывать события, произошедшие за последние дни. Горбовский призадумался.

— Вот, что я вам скажу, Артур. Вы правы, без лаборатории мы тут ничего не найдем. Если бы мы тут лет двадцать прожили, всех знали, и, что самое главное, нас знали и доверяли, тогда бы еще были шансы вести расследование. А так, даже если местные что-то видели — нам не скажут... — Коги задумчиво потирал подбородок, — мне кажется самый простой вариант — провокация. Вы вроде говорили, что наш серийный убийца женщин предпочитает?

— Я готова! — Ингрид, выпившая со злости уже пару стаканов вина, поняла Горбовского с полуслова.

— Вы барышня действительно "готовы". Идите спать. Мы и без вас разберемся. Алексей, вы, говорят, хорошо поете, а как вы относитесь к театру? ...

Пару часов спустя одетая в одно их платьев Ингрид и чепец, мило стесняясь, Александра, как мы решили назвать нашу креатуру, шла по ночному городу. Наверху я левитировал, стараясь не попадаться на глаза прохожим. Вовремя появившееся у меня заклинание "ночного виденья", было как нельзя кстати. Этим утром я перешел на третий уровень бога. Позади "девушки" шел Горбовский. Даже мне, с улучшенным магией зрением было тяжело его заметить. Рене двигался по параллельной улице.

Город с наступлением темноты был непривычно тих. Нет, конечно, Альтмюль и до этого не отличался буйством ночной жизни, но сейчас все окна были закрыты на ставни еще до заката, и даже трактиры прекратили работу засветло.

Александра шла по улочке между двух живых изгородей, когда я скорее почувствовал, чем увидел неладное. Просто одна из теней была чуть гуще чем положено. Я начал снижаться, когда эта тень рванулась к переодетому Лехе и приложила его рукояткой меча в висок, прежде чем я успел что-либо сделать.

Горбовский был значительно быстрее меня. "Игла Эльзы" блеснула в свете Квавар и выбила клинок из рук убийцы. Я же приземлился за спиной психопата, блокируя путь к отступлению. Было слышно, как Рене ломится через чей-то сад нам на подмогу.

Следующие три ледяных иглы, которые Коги выпустил по ногам, маньяк отбил непонятно как оказавшимся в руке вторым мечом и начал отступать. А потом случилось то, что расставило все точки над "И". Убийца оказался около тени изгороди и тень метнулась ему навстречу. Через долю секунды он был уже за спиной Горбовского, занеся клинок для удара. Ничего пока не понимающий Рене ругаясь продирался через изгородь из колючего кустарника.

Булонь. Якоб. Каган. Сердце замерло у меня в груди.

Двести кадров с секунду. Совсем не нужный объем информации в повседневной жизни. Абсолютная необходимость для боевого режима. Только благодаря имплантам Коги успел среагировать на атаку. Ледяная стрела улетела наугад назад и раздался тихий вдох. Горбовский перекатом ушел из-под удара и успел ощутить дуновение ветра от чудом разминувшегося с его головой клинка.

Жанна Арк-ан-Сьель была бы довольна своим любимым и учеником. Следующий удар меча принял на себя ледяной щит. Взявшийся прямо из воздуха ледяной клинок ударил, метя в запястье Якоба. Раздался звон мечей. В стороны летели блестящие в свете луны осколки льда. Я рванулся вперед готовясь кинуть удушение. Рене метнул пару стрел.

Но Якоб сдаваться не собирался. Он успел мимоходом уклониться от обеих стрел, разбить щит Коги, да еще и рассечь ему предплечье. Однако драться с тремя магами Кирби явно было тяжело. И после яростной атаки, заставившей Коги отступить, Якоб сдернул с шеи амулет. Знакомая волна тошноты накрыла меня. Горбовский пошатнулся и его оружие начало рассыпаться на снежинки. Рене повело в сторону и он упал..

— Коги, вы помниться хотели поединок? Давайте попробуем! — Кирби убрал меч, — мой господин смотрит на нас! Нет ничего лучше честной победы на поле боя, свершенной во имя своего бога!

Я не знал, что мне делать. Без волшебства, я не мог ничем помочь Леониду Андреевичу. Разве что отвлечь Кирби на один удар ... Пусть так! Меня он точно убивать не будет. Я бросился вперед с криком: "прекрати!" и Бундессвертом в руке, но было уже поздно. Молниеносный обмен ударами. Схватки профессионалов, которые хотят убить, происходят очень быстро. Тело со сломанной рукой без сознания падает на землю.

Кирби сделал огромную ошибку. Офицеров спецназа ЕАС никто никогда не учил правильному обращению с мечом и щитом. В дуэли на клинках у Коги было мало шансов. В отличие от рукопашного боя.

Горбовский сплюнул выбитый зуб и потер ребра на левой стороне груди.

— Ну вот, опять протезировать... Фанатик хренов. Артур, поможете мне донести тело до дома? Его надо допросить. Прежде чем мы его кончим, отморозка.

— Как же суд?

— Артур! — Коги укоризненно посмотрел на меня, — зачем вам это? В говне хотите изваляться? Потом не отмоетесь, от того, что сами убийцу в город привели. — Горбовский пинком в голову отправил начавшего было шевелиться Якоба обратно в беспамятство, — еще и соучастие пришьют...

К нам подошел Рене. Его еще немного качало от последействия антимагии. Он удивлено смотрел на Якоба.

— Он?!

— Да. — Я уже сопоставил все факты и был уверен.

Я подобрал амулет антимагии, а затем извлек из кармана камзола Якоба знакомый черный кристалл. Мы с Коги с трудом доволокли бесчувственное тело моего жреца до дома. Рене досталась почетная роль в одиночку тащить на себе Леху. Я ожидал что на звуки драки уже сбежится толпа с факелами и вилами, но альтмюльцы только крепче закрыли двери и ставни.

Мрачная, заспанная Ингрид встретила на нас.

— Кто это его так? Неужели маньяк настолько силен?

— Это я его отделал, — Коги залпом допил остатки вина из бутылки стоявшей на столе. Ингрид непонимающе смотрела на него. — Пойдемте вниз. Будем разбираться.

Мы связали Кирби и оттащили в подвал. Сущность была недовольна тем, что мы сорвали ей ночную охоту и громко нас обшипела. Ингрид зажгла пару свечей, а потом целительным прикосновением привела Якоба в сознание. Леха пришел в себя уже сам.

— Рассказывай, — приказал Коги. — Для начала, когда ты начал убивать?

Пустые глаза Якоба смотрели на меня и только на меня.

— Я никого не убивал. Я приносил жертвы своему Господину.

— Богу?

— Да.

Ингрид судорожно вдохнула воздух, прикрыв рот рукой. Рене выдал певуче-мелодичную и, наверняка, нецензурную тираду на островном наречии.

— И зачем же ты проносил эти жертвы?

— Что бы мой бог стал сильнее.

Два десятка единиц опыта за две недели. И еще сегодняшние. Ценой моего третьего уровня была двадцать одна человеческая жизнь... Я был в ярости. Я чувствовал ужасный стыд за то, что допустил это. Мне хотелось вырвать из себя эту проклятую божественную сущность.

"Я не приказывал этого!" — шепот ветра донес до Якоба мои слова.

— Да, мой господин, не приказывал этого, — ответил Кирби, — Мой господин запретил мне обращать новых людей в свою веру. Мудрое решение, я был согласен с ним. Действительно, было необходимо сначала окрепнуть, дабы вера людская не исказила вашу суть.

"Я не приказывал тебе убивать людей! Ты уже исказил мою суть!"

— Мой Господин, приказал молиться и провести церемонию. Но молитва одного не значит ничего. Мне пришлось прибегнуть к жертвоприношениям.

Картина сама предстала перед моим внутренним взором. Вычемга рассекала Царьград примерно пополам. В зарослях недалеко от крепостных стен никем не замеченный стоял по колено в воде Якоб. Кровь с его камзола никак не хотела отстирываться. В последний момент девушка, которую он принес в жертву Господину, дернулась и запачкала его рукав...

Я скрипнул зубами. Эти смерти были на моем счету. Mea culpa. Mea maxima culpa. *

*моя вина, моя величайшая вина. (лат.)

— К кому ты обращаешься? — Коги задумчиво барабанил пальцами по крышке бочки с квашенной капустой.

— К своему Господину, пришелец.

— Он сейчас среди нас? Ты его видишь?

— Да, вижу, и слышу его слова, недоступные для ваших ушей. — Якоб улыбнулся.

— Артур, ваше мнение, вы же психотехник со стажем!

— Шизофрения, галлюцинаторно-бредовый синдром. — Я с трудом выдохнул. — Видимо стресс во время шторма вызвал декомпенсацию.

— Вот и я так думаю...

— Господин, ты позволишь мне покарать неверующих, что мешают служению тебе? — Ни Ингрид, ни Рене, ни Коги не замечали тени встающей за спиной Кирби. Темного жреца темного бога. Только Сущность зашипела и начала потрескивать разрядами молний. Она медленно боком приближалась к Якобу. Шерсть на хребте топорщилась, хвост хлестал кота по бокам. Уши были прижаты.

"Нет!"

Но Кирби не собирался останавливаться. В руке его тени появился клинок.

Страх, ярость, стыд, неизбывное чувство вины. Все это я вложил в заклинание. Его мне так и не удалось опробовать в бою. Троекратный перепад давления от вакуума до десяти атмосфер. После первой же ударной волны голова Кирби взорвалась как арбуз с петардой.

И все-таки ярость должна стоять на первом месте.

— Артур, как вы уже поняли, я тоже недолюбливаю религиозных фанатиков. И богов. Но если вам уж так не терпелось, вы бы могли его прикончить, как-то гигиеничней... — Коги невозмутимо пытался достать кусочек кости попавший ему в глаз. По его одежде стекали кровь и мозг. Себя и стоявших рядом Рене и Ингрид я успел прикрыть стеной ветра. Леха тихо блевал в углу.

* * *

Пятый уровень бога. Тридцать пятый мага. Достижение "Великий Торквемада" — покарайте своего жреца, впавшего в ересь. И дичайшее похмелье. Вот что встретило меня следующим утром.

После событий ночи я выпил, наверное, литр местной самогонки. И сейчас не раскаивался в этом. Телесные страдания заставляли забыть о душевных. Рядом сопела Ингрид. Она тоже порядком вчера набралась. Сумасшествие Якоба, которого она знала значительно дольше меня и очень уважала, причинило ей не меньшую травму.

Один из эффективных методов тимбилдинга это совершение совместных преступлений и круговая порука. Тссс!... Только не говорите это вашим HR— менеджерам.

Когда я проснулся утром, Леха заканчивал разравнивать могилу Якоба. Рене в подвале отмывал стены. Коги, розовый после долго отмокания в бочке с мыльной водой, сидел в гостиной на первом этаже и смотрел как догорает в камине испорченная мной одежда.

Оставаться в проклятом доме ни у кого не было ни малейшего желания. Днем мы забрали у домохозяина задаток, наняли повозку и отправились на восток. Нас ждал Конунгбург.

* * *

Цитадель Хэйхе строилась как форпост гномийской цивилизации еще до войны с богами. Она смотрелась совсем неэстетично. Серые стены многометровой толщины из гранита сплавленного магией огня и начертания были рассчитаны на то, чтобы выдержать взрыв рунной бомбы или удар божественной молнии. Ее бастионы и вырытые на склонах, ведущих к стенам, эскарпы готовились в расчете на применение противником бронетехники и эльфийских бестий. Ничего удивительно в том, что несколько батальонов клана Лиса не пытались штурмовать эту твердыню. Даже имей они в своем распоряжении магов земли, атакующие вряд ли бы достигли успеха. Стационарные негаторы магии до сих пор сохраняли остатки заряда.

Три дня, пока они шли по лесу, Жанна размышляла над решением присоединиться ли ей к старейшему из магистров в охоте на люфтфервальтенда. Геомант достаточно благосклонно отвечал на ее намеки, но однозначно сказал, что сотрудничество он, до подписания мирного договора между странами, обсуждать не будет. Опыт и связи Тайскринна были бы отличным подспорьем в поисках. Сама Жанна скорее всего не справилась бы.

Как поступить при обнаружении владеющего мадемуазель Арк-ан-Сьель, пока не знала. Она не испытывала такой же фанатичной ненависти к магам воздуха как Тайскринн, но этот был явно опасен. А посему нуждался в изучении. В идеале, конечно, его надо было переманить на сторону Республики.

До Хэйхе оставалась еще пара часов пути, когда шифу упала и не смогла больше встать.

— Тайскринн, что с ней? — Трикс был не на шутку встревожен.

— Не знаю... у нее жар, — геомант водил руками над Вейки. Он попытался передать шифу часть своих сил, но в отличие от случая с Ингрид, это не помогло. Болезнь гномы не была магической. Лёгкая простуда за три дня переросла в двустороннюю пневмонию.

Жанна скептически смотрела на происходящее.

— Тайскринн, если бы вы прочитали труды ваятеля плоти Спасокукоцкого и повелителя вод Пастера, то вы бы знали ответ, — Радужная презрительно поджала губы. — Будь у меня сейчас магия...

— Даже и не мечтай сбежать, ведьма ледяная! — зашипел Трикс.

— Дурачки. Вы ее убьете, — Жанна повернулась к ним спиной и двинулась дальше по тропе в направлении крепости. Тайскринн попробовал поставить Вейки на ноги, но идти она совсем не могла. Последние несколько километров он нес ее горячее как печка тело на руках.

Комендант Хэйхе, Ламме Гудзак, оказался жизнерадостным лысым толстяком лет сорока. Любителем поесть и выпить. Визит Тайскринна он посчитал знаком, который послали ему мертвые боги. Как и все предыдущие знаки провидения, этот был понят однозначно. Еще один повод закатить пирушку.

С едой было худо, все-таки крепость почти два месяца провела в осаде, осталось всего десятка два барашков, штук сто кур, почти закончились базилик и орегано, на прошлой неделе доели последних молочных поросят. Ситуация была невыносима. У коменданта были свои воззрения на качество снабжение войск. Что? Запас сухарей и солонины на два года питания гарнизона хранящийся на нижних уровнях подвалов? Нет, не слышал. Жрите сами.

Вечером Тайскринн во главе стола степенно обсуждал с хозяином перспективы мирных переговоров. Трикс с мрачным видом методично уничтожал запечённого на вертеле барана. Он волновался за гному. Жанна, которую, как почетную гостью, посадили рядом с геомантом, с кислым выражением лица пила горчившее полынью вино и ковыряла вилкой каплуна. Несмотря на все уважение и радушие, оказанное "великой морской ведьме" и "усладе глаз", герр Гудзак не забывал о своих прямых обязанностях. Позволять ей бежать никто не собирался. В прочем Арк-ан-Сьель больше переживала, что криворукий гарнизонный маг угробит Вейки. Сама она ближайшую пару дней точно ничем не сможет помочь шифу.

Дело осложнялось тем, что Сергей Семенович не посчитал нужным сообщить про расовую принадлежность пациентки местному представителю орденов. Он небезосновательно боялся, что тогда его планам по созданию артефактов для борьбы с Кнудом не суждено будет сбыться.

После ужина под эскортом солдат Жанну провели в ее "гостевые покои" — довольно просторную комнату на самой вершине здания. Свет Эрис наполнял комнату через зарешеченное окно. Тяжелая железная дверь захлопнулась за ней. Радужная легла на койку и подумала о том, что чем дальше, тем меньше ей хочется возвращаться с позором к консулам. После такой ошибки к серьезным проектам ее не подпустят.

Четырьмя этажами ниже, очень упорно, а гномы всегда славились своим упорством, пыталась умереть Вейки. Пока что у нее получалось плохо. По счастливому стечению обстоятельств магом гарнизона оказался друид Вольфганг Герхард, ученик самого владыки чумы, великого магистра Исии Сиро, прекрасно знающий, как надо обращаться с любой заразой. Он же был второй, после неприступных укреплений, причиной, почему крепость не стали даже пытаться штурмовать. Связываться с биомантом-паразитологом себе дороже.

Герхард наконец расположил свою долговязую сутулую фигуру в кресле, чтобы немного отдохнуть. На его покрытом шрамами после встречи с феями лице появилась улыбка от хорошо проделанной работы.

Жар у Вейки уже начал спадать. Чары поддерживали адекватное давление и постепенно убирали отек легких. Нити мицелия эльфийской плесени покрыли тело шифу и начали выделять антибиотики. На столике рядом с кроватью лежали пустые флаконы от растворов вирусов-бактериофагов, вакцин и анатоксинов — сохраненных друидами осколков эльфийской магии и технологии. Один из них изменил ответ лимфоцитов гномы на очень распространённое и безопасное для людей вещество содержащееся в атмосфере. Оставалось ждать, когда поднимется содержание антител а крови.

— Как она вообще до этого жила с таким иммунитетом? — задал самому себе риторический вопрос Вольфганг, — с неба она что ли свалилась... На простейшие микроорганизмы не реагирует.

Как и у Трикса, его представления о гномах были сформированы в основном сказками и эльфийскими манускриптами. Но зерно сомнения уже начало пускать корни на краю сознания. Тесты на расовую принадлежность, вспоминал Герхард, где-то это было в конспектах начальных курсов...

* * *

Вейки открыла глаза. Лучи восходящего солнца, пробивавшиеся через щель между тяжелых штор, разбудили ее. Она попробовала присесть, но тут же со вздохом откинулась обратно на подушку. Ей не хватило сил.

В углу в кресле дремал Трикс, запрокинув голову и источая винные пары. Тайскринн намекнул ему, что за шифу надо постоянно приглядывать. Если он, конечно, хочет получить в перспективе зачарованный лук. Иначе она может сболтнуть что-нибудь не то или сделать. За неделю, пока она валялась в бреду, Вейки действительно периодически начинала говорить на гномийском. К счастью, в присутствии друида этого почти не случалось. Да тот похоже просто игнорировал эти моменты.

— Трикс, вы мне не поможете присесть? — тихо спросила шифу. На самом деле она боялась его разбудить. "Бедняжка, — подумала она,— он так переживал за меня. Даже напился от волнения".

Шифу ошибалась. Трикс всю первую половину ночи прокувыркался в постели с двумя служанками, выхлебал пару бутылок самогона. За что получил нагоняй от Тайскринна, когда после полуночи пришел сменить его на посту. Разбудить его сейчас было совсем не просто.

Вейки попробовала приподняться еще раз. Она с трудом повернулась на бок и протянула руку, чтобы опереться о тумбочку рядом с кроватью. Истошный вопль, звук разбившегося кувшина и грохот упавшего медного подноса таки вырвали герра Треллони из сновидений. Вейки с ужасом смотрела на свои руки, с которых, как она подумала, лохмотьями сходила серая мертвая кожа. Симбиотическая плесень выполнила свою функцию и, исчерпав порог деления клеток, начала отмирать.

Трикс со стоном поднялся на ноги и попытался достать клинок. Неплохое достижение на фоне похмелья.

— Без паники! Хватит! — Голова Трикса и так раскалывалась. Вейки вдохнула новую порцию воздуха и продолжила орать. — Да, прекрати ты уже!

Шифу замолчала и зашлась в приступе кашля. Слегка покачиваясь Трикс подошел к постели и рванул за край отслоившегося лоскута серой матовой пленки на ее предплечье. Вейки всхлипнула больше от страха, чем от боли. Плесень сошла с ее руки как перчатка, обнажив чистую и здоровую кожу.

— Видишь? Обычная эльфица. Лучшее средство при грязных ранах и всякой заразе.

— Что?!

— Эльфийская целебная плесень. Друиды ее разводят. Сейчас я служанок позову они тебя мигом в бадье от нее отмоют.

Вейки просто парализовало от отвращения. Мерзкие эльфийские симбиоты касались ее тела.

* * *

К удовлетворению геоманта, шифу всячески отстранялась от общения с друидом — этим чудовищным адептом боевой паразитологии и прикладной метаморфистики. Если она и отвечала на его вопросы, то односложно.

Это только раззадоривало Герхарда. Он получил однозначный отрицательный результат на человеческие гены. Но на дальнейшие исследования ему не хватало реактивов. Хотя токсическая реакция на феромоны мелкого жучка, известного как Tleiklelia Dwarficidica, говорила сама за себя. Напрямую надавить на Тайскринна он не мог. Ему не хватало положения в магическом обществе. К тому же чертов магистр не оставлял девчонку одну.

Тайскринн в свою очередь видел интерес биоманта, но ничего не мог сделать. Пока еще территория вокруг контролировалась республикой, да и состояние шифу было нестабильным. К тому же оставался вопрос Жанны. Ее помощь была бы неоценима. Оставлять ее сейчас в плену означало потерять ценного союзника, да еще и приобрести конкурента. Так, что сбежать от назойливого коллеги сейчас он не мог.

Через два дня, выздоравливающая на глазах Вейки, в первый раз прогулялась в сопровождении Тайскринна по двору крепости. Ласковое осеннее солнце припекало. Гнома в платье забытом какой-то княгиней при посещении замка смотрелась просто замечательно. Зеленый бархат с золотистой окантовкой прекрасно подходил к ее глазам. Магистр Тайскринн нет-нет, да и вспоминал поговорку "седина в бороду — бес в ребро".

— Вейки, скажи, ты могла бы сделать рунный меч?

— Конечно, шифу Тайскринн. Я очень обязана вам, за вашу заботу. Если кузнец сделает заготовку, я нанесу на нее подходящие знаки. Мне понадобится сплав из 42% никеля, 40% хрома, 10% железа и 8% молибдена. Тогда я смогу сделать вам клинок, поражающий врагов силой молнии. А если вы найдете карбид вольфрама или...

— Подожди, — Тайскринн был несколько озадачен, — а если из стали?

— С каким легированием? От этого очень многое зависит. Если взять ванадий...

— Так, понятно. А просто железный?

— Просто железный? ... Я даже не знаю. — Вейки задумалась на пару минут перебирая варианты. — Придумала! Я смогу заставит его светиться в присутствии орков, орки любят свет, им будет приятно! Подойдет руна Чжэ — Жало.

— Понятно... — Тайскринн приуныл. Похоже, та ставка, которую он сделал на способности гномы к артефакторике, была напрасна. Если он захочет сделать себе рунный доспех, то придется месяцы, если не годы потратить на сбор материалов. За это время Кнуд успеет натворить дел. Ладно, отдать Вейки в руки ордена еще не поздно. Может тогда, хотя бы, другие магистры прекратят называть его старым параноиком и прислушаются к его предостережениям? Он помнил, что за последние полвека уже трижды поднимал орден на уши для проверки слухов о магах воздуха, возникавших то там, то тут. После последнего эпизода, архимаг черных лично запретил ему даже заикаться на эту тему перед советом.

Они пару минут просто гуляли. Шифу была смущена и чувствовала себя виноватой. Похоже ее способности разочаровали Тайскринна. Но она ничего не могла поделать. Примитивные технологии туземцев не позволяли в полной мере реализовать потенциал рунной магии.

— Шифу Тайскринн, скажите, — начала Вейки,— а почему слуги говорят, что в крепости только три подземных уровня? Нам на уроках по истории рассказывали, что под Хэйхе располагалась фабрика боевых големов и арсеналы экспедиционного корпуса.

Геомант замер, так и не опустив ногу до конца. Арсеналы. Гномийские арсеналы. Еще лучше — закрытые гномийские арсеналы, до которых не докопались даже во время великой войны.

— Как интересно, моя милая. Не могла бы ты подробней рассказать мне про эту крепость? Может быть даже экскурсию провести... Восполнить пробелы в моих знаниях по истории. — Тайскринн несколько фривольно обнял шифу за талию.

— Я не так много знаю, — по щекам Вейки разлился румянец от смущения, — но буду рада поделиться!

Устроить экскурсию удалось только через два дня, когда Вейки полностью пришла в себя. Трикс и Тайскринн осторожно расспрашивали прислугу и даже пару раз сами наведались в подвалы под покровом ночи. Ничего интересного они не нашли. Это было не удивительно, если бы вход было легко обнаружить, его бы давно разломали. Зачарованный камень блокировал чутье геоманта.

В крепость голубиной почтой пришли известия о начавшихся мирных переговорах. Жанна дала слово чести, что не будет бежать, что обеспечило ей определенную свободу передвижения. Так что, она тоже участвовала в поисках.

Вейки горестно вздыхала, глядя на некогда величественные подземелья, теперь превращенные в погреба. Она снова облачилась в свое несколько потрёпанное ханьфу. Через полчаса они остановилась на втором этаже подземелий в круглом зале, из которого вело пять коридоров.

— Это должно быть здесь. По легенде Сан Цзуин, Бронебоец, в легком экзоскелете один сдерживал натиск полчищ эльфийских монстров, защищая вход на нижние уровни. Эта комната больше всего подходит под описание. — Шифу задумчиво провела рукой по камню стены там, где мог бы располагаться шестой коридор — Хмм... Шифу Тайскринн, мне кажется эта каменная кладка совсем не гномийская, вы не могли бы ее убрать?

— Сейчас попробую.

Попытка заняла почти десять минут. Геомант уставился на стену и замер, игнорируя подколки Жанны. Ему совсем не хотелось будить весь замок ударами, поэтому проблему надо было решить тихо. Камень кладки внезапно рассыпался песком, обнажив монолитную гранитную плиту с рунической надписью 電梯服務 (грузовой лифт).

Вейки подошла к двери лифта, прислонила зонт к стене, нашла слегка шероховатую панель ввода и начертала на ней пальцем руну открытия.

ИИ крепости Хэйхе, очнулся от спячки. Впервые за последние полторы тысячи лет. По проводам побежал ток. Коридоры, много веков остававшиеся безжизненными, озарились светом ламп и наполнились гудением системы вентиляции. Големы-охранники проверяли работу сервоприводов.

/Состояние реактора — работа стабильна. Плановая замена тепловыделяющих элементов через 6000 лет. Проверка ЗРК — установки уничтожены. Проверка стратегического вооружения — боекомплект отсутствует. Проверка внутренних систем защиты — персонал отсутствует, боевые ОВ и огнеметные смеси просрочены. Боевые големы — функционирует 10%. Эффективность защиты критически снижена. Начата расконсервация из резерва. 2-4 — уровни обнаружено заражение эльфийскими мутантам. 8-10 уровень — затоплены. Попытка несанкционированного доступа к шахте грузового лифта. Отказано. /

— Неавторизированная шифу, приложите магнитную карту-пропуск к панели или введите код доступа. Для получения кода обратитесь к командованию, — произнес механический голос из спрятанного где-то динамика.

— Сейчас, я что-нибудь придумаю, — Вейки потерла переносицу вспоминая курс рунической робототехники.

Фломастер замелькал в ее руках чертя знаки прямо на панели доступа. Когда она закончила руны брутфорса* засветились голубым.

*метод взлома пароля путем полного перебора комбинаций.

/Попытка подбора пароля. Введен правильный пароль "Друг" с 12354 попытки. Отослано сообщение в штаб армии. Связь отсутствует. Поставлен в известность дежурный офицер. В доступе отказано. /

— Странно. Должна была уже открыться, — шифу выглядела озадаченной. — Хотя если там стоит ограничение по числу попыток ввода... Ладно попробуем по-другому.

Она размашисто нарисовала на стене почти полуметровые знаки 電磁脈衝 (Diàncí màichōng -электромагнитный импульс).

— Так-с, и чем это тут занимаются, наши дороги гости? Никак рунной магией? — Вольфганг Герхард, уже несколько дней следивший за прогулками Тайскринна и Трикса по подвалам, вышел из бокового коридора. Его рука лежала на защищенной чешуей холке полутораметрового боевого панголина.

— Гензеблюмхен, — выругался геомант. Жанна сформировала вокруг себя броню, — Спокойно. Мы просто экспериментируем. У меня уже давно были идеи как можно научить человека пользоваться рунами, и мы сейчас с моей воспитанницей проверяем мои идеи на практике

— Человеку? Вот оно что... А я-то грешным делом продумал, что вы гному привели в замок... — Вольфганг насмешливо смотрел на Тайскринна.

— Шифу Тайскринн, я больше не могу их сдерживать! — сказала Вейки и через миг волосы у окружающих поднялись дыбом от статического электричества. Дернувшийся электромотор, прежде чем сгореть, слегка приоткрыл дверь в лифтовой холл.

— Ого, я сморю вы хорошо обучили свою ученицу, "шифу" Тайскринн, — саркастичная усмешка снова возникла на лице друида.

— Вольфганг, Тайскринн, давайте не будем устраивать комедию, — вмешалась Жанна, — Мсье Герхард. Вы же понимаете, что не можете нас остановить.

— Даже и не собирался, фрекен. В сложившихся обстоятельствах я скорее присоединюсь к вам. Мне чертовски интересно побывать на этой экскурсии. Все равно, вы уйдете, а я останусь, мне тут потом еще совет ордена водить, показывать все...

Геомант протянул руку Вольфгангу.

— Вы нас не видели и только утром обнаружили распахнутую дверь? — вопросительно произнес он.

— Да, я думаю так и случится, — герр Герхард удовлетворенно кивнул и пожал ладонь.

Трикс, Тайскринн и Вольфганг с трудом отодвинули дверь, открывая проход достаточный, чтобы через него можно было протиснуться. Вейки достала из зонта начатую обойму с разрывными патронами и вставила другую. С бронебойными мифриловыми сердечниками и руной молнии.

/Проникновение посторонних на территорию базы. Активация протоколов защиты. Идентификация угрозы. Человек. Степень опасности — 0. Эльфийские гибридные гоминиды — 3 экземпляра. Степень опасности — 4. Шифу высшего уровня. Степень опасности 5. Предполагаемое время элиминации нарушителей 15 минут. Прогнозируемые потери — 5 големов. /

Лифтом Вейки пользоваться не рискнула. Они спустились на глубину двадцати метров по лестнице. На первом уровне они не нашли ничего интересного. Пустые комнаты, перевернутая мебель из потрескавшегося пластика. Судя по выбитой на стене надписи, арсенал, куда так жаждали попасть друзья шифу, располагался на пятом уровне, на глубине почти трехсот метров.

На втором уровне панголин друида начал противно попискивать.

— Ну-ну, Альфред, чем ты не доволен? — Вольфганг присел перед бестией на корточки. Чешуйчатая тварь скребла пол своими страшными когтями и отказывалась идти дальше. — Мальчик мой, кого ты почуял?

Пол был покрыт пятнами плесени, так хорошо знакомой герру Герхарду по руинам эльфийской лаборатории в Шварцвальдских горах. Друида передёрнуло от ужаса. К счастью, после той бойни он всегда таскал с собой флакон с феромонами, отпугивающими эльфийских бестий. Можете считать это паранойей.

— Быстро, все вотрите это в кожу. Похоже тут где-то расположен улей эльфлингов.

Вейки и Тайскринну не надо было объяснять. Жанна и Трикс последовали их примеру. Их путь через второй, третий и четвертый уровни базы прошел без происшествий. Вольфганг гнал их вперед почти бегом, а Тайскринн наперебой с Вейки рассказывали про ужасы эльфийской магии. Изредка они слышали таинственные шорохи в боковых коридорах и темных комнатах, входы в которые были затянуты мутной пленкой. Под ногами мягко пружинило покрытие из плесени.

В холле пятого этажа герои остановились передохнуть. Сюда заражение еще не добралось, чему Вольфганг был очень рад. Флакон был уже наполовину пуст, а им еще предстоял путь обратно.

ИИ крепости был недоволен. В смысле, он был бы недоволен если бы умел испытывать эмоции. По его расчётам зараженные уровни должны были задержать нарушителей на несколько часов и привести к потерям до сорока процентов. Извлечение тяжелых големов из консервации еще не было завершено, и ему пришлось бросать в бой то, что есть.

Пара десятков големов-разведчиков ворвались в холл и открыли огонь. Паукообразные четырехлапые машины рассредоточились по стенам и потолку. Трикс, Вольфганг и Вейки спрятались за открытым зонтом. Пули отскакивали от чешуи панголина, бросившегося навстречу врагам. Легкая броня големов не могла противостоять его когтям и клинку Жанны. Разгром довершил Тайскринн, парой залпов из гранитной шрапнели зачистивший комнату.

— Потрясающе, защитные механизмы еще работают! — Вейки восхищенно смотрела на подергивающуюся покореженную груду металла. Остальные ее восторгов не разделяли.

Следующая стычка произошла через несколько минут на перекрестке двух коридоров. Два боевых голема перекрыли дорогу, ведущую к командному пункту, и открыли ураганный огонь из своих многоствольных орудий. Машины несколько запоздали и только поэтому не превратили шедшего первым Тайскринна в фарш. Ледяные и каменные иглы бессильно отскакивали от их брони.

Вейки начертала на карточке руны 電子對抗 (Diàn zǐ duì kàng — радиоэлектронное подавление). Замершие в неподвижности на стене точки лазерных прицелов показали, что контроль ИИ над своими куклами прервался.

Пробитие брони — это вопрос энергии. Если нельзя выпустить снаряд быстрее, то можно взять глыбу потяжелее. Парой вырванных с треском из стен кусков камня весом под центнер Тайскринн просто смял оглушенных роботов.

Последнюю линию обороны ИИ расположил на входе в оружейное хранилище. Тяжелый двадцатитонный голем, предназначенный для поддержки десанта, вольготно расположился в большой каверне, через которую вел единственный путь в арсенал.

Корпус голема был похож на паучье тело. От головогруди отходили четыре конечности, предназначенные для перемещения робота и два манипулятора на шарнирах с прикрепленными к ним пулеметами и огнеметом, также на переднем отсеке корпуса располагалось три белые полусферы, обеспечивающие панорамное зрение. На брюшке из небольшой турели торчал ствол орудия крупного калибра. К сожалению, загрузить снаряды для пушки и огнеметную смесь ИИ не успел.

Жанна наполнила проход, в котором они затаились полупрозрачным туманом. Робот делал одиночные выстрелы, не давая нарушителям продвинуться вперед. Руны РЭБ оказались в этот раз бессильны. Этот голем имел свой собственный достаточно развитый интеллект. В распоряжении Вейки было всего пять патронов, способных пробить броню этого монстра. Три она потратила на то чтобы вывести из строя камеры. Последними двумя ей удалось заклинить одну из лап.

После этого Жанне и Тайскринну удалось подобраться к металлическому чудовищу поближе. Достаточно близко для того что бы сковать его льдом и погрузить наполовину в камень. Только после этого они аккуратно по стенке прошли мимо периодически взрезывающего двигателями, завязшего металлического паука.

Время поджимало, ночь кончалась, а им еще предстоял путь наверх. Тайскринн не церемонился. Дверь в арсенал, располагавшуюся в конце коридора, он выломал вместе с куском окружающей стены. Внутри было пусто. Домовитые и хозяйственные гномы не оставили мародерам ничего ценного. Лишь на одной из полок в конце громадной залы Трикс нашел ржавую тяжелую кувалду, деревянная рукоять которой была обмотана какой-то полуистлевшей грязной лентой.

Разочарованный Тайскринн в сердцах плюнул под ноги. Вейки и Жанна проверили на всякий случай найденный молот на наличие магии и не нашли ничего. Упертый Трикс, несмотря на их заверения тащил его до лестницы. Но потом, представив себе путь наверх в почти триста с лишним метров по лестницам, да еще и с пробежкой по извилистым коридорам с двадцатью килограммами лишнего веса за спиной, он кинул кувалду в приоткрытую лифтовую шахту.

Преисполненный святостью молот паладина Бастет, 'Крушитель тверди и небес', чья рукоять была обмотана тряпицей с кровью умирающего бога, отправился в полет на нижние уровни и с громким плеском ушел под воду, отравленную продуктами распада иприта и фосгена...

После этого они со всей возможной скоростью поднялись в подвалы крепости из гномийских подземелий, предпочитая уклоняться от стычек с големами охранниками. Тайскринн по просьбе друида замуровал обратно вход в крепость "как было", для того что бы Вольфганг мог его "случайно" обнаружить через несколько дней.

/Диагностика повреждений базы. Критических повреждений не выявлено. Блокирование грузового лифта и лестниц./

Крепость слегка вздрогнула, когда взрывы организованные дронами завалили лестницу, ведущую из лифтового холла...

/Вход в режим гибернации. 5... 4... 3... 2... 1... /

* * *

Прошла неделя после их неудачного рейда по подземельям. Друид стоял в воротах прощаясь с Тайскринном. Мир был подписан. Дорога свободна. Можно было выдвигаться на поиски мага воздуха.

— Тайскринн, приятно было познакомиться. Удачи в охоте.

— Вольфганг, спасибо за помощь, — Тайскринн пожал протянутую друидом руку. — Ты так и не решил присоединиться к нам?

— Нет. Я, как уже говорил, считаю, что вы переоцениваете опасность. К тому же я связан контрактом с империей. Мне пока хватит приключений в подземельях. Через пару недель здесь будет комиссия Зеленого ордена. — Биомант развел руками. — Благодарю вас за предоставленные образцы крови, прелестная шифу, надеюсь вы перестали меня бояться?

— Почти... — Вейки смущенно потупилась.

Вскоре цитадель Хэйхе скрылась за деревьями. Кони шли медленно. За дни, проведенные в крепости, шифу так и не научилась нормально держаться в седле.

— Куда мы сейчас, Тайскринн? — Трикс обогнал Вейки и поехал рядом со старым магистром. — В Царьград или Конунгбург?

— Нет, сейчас мы едем в порт Кумертау, там мы сядем на корабль и направимся на Аэрин.

— Зачем? — Трикс выглядел несколько ошарашенным.

— Я не собираюсь гоняться по всей империи за ветром. Орден не послушает меня, а искать самим Кверти слишком долго. Если он хочет обрести настоящую силу, я знаю где он рано или поздно появится. Может через год или два, но он будет там.

— Тайскринн, вы про руины Люфтштада? — вмешалась Жанна, краем уха слушавшая разговор.

— Про них. Ты знаешь, Радужная? Удивлен.

— Я потеряла там исследовательскую группу. Никто не выжил. Я специализировалась на изучении Бури, а стена ветра, защищающая древнюю столица магов воздуха очень ее напоминает.

* * *

Вечером Ламме Гудзак и Вольфганг Герхард как обычно расположились в кабинете коменданта для партии в шахматы. Толстяк откупорил бутыль с вином.

— Мой добрый друг, ты уверен, что мы поступили правильно отпустив их?

— Да, Ламме, они и так сделали нам потрясающий подарок, открыв подземелья. Ты не находишь?

— Нахожу, — герр Гудзак двинул пешку, — И все же?

— И все же... — Вольфганг после некоторого колебания решил разыграть гамбит четырех коней. — Шифу нам бесполезна, я достаточно с ней беседовал, чтобы понять, без своих технических игрушек она не представляет особой ценности. Уровень бакалавра, не больше. Главное, я получил ее кровь. Думаю, через три — четыре поколения у нас появятся свои начертатели.

— Хорошо бы поскорее... Я бы не возражал против такой милой рыженькой правнучки. — Ламме задумчиво смотрел на позицию, возникшую на доске. Его дочь была одним из старших магистров ордена биомантов. Она вполне могла позволить поиграть с собственной наследственностью. Женщинам Зеленого Ордена это традиционно удавалось лучше чем мужчинам.

— Не торопитесь, проверка совместимости генов дело всегда долгое, — Вольфганг взял ферзем слона противника и только потом понял, что загнал себя в ловушку.

— Так, так, так... — Ламме удовлетворённо потер руками, -Шах. Мат в три хода. Что ты скажешь про навязчивые идеи Тайскринна? Нас ждет очередная порция анекдотов от студентов?

— Сдаюсь, — Герхард отодвинулся от стола и подошел к окну, чтобы полюбоваться закатом. — Анекдотов не будет. Возможно в этот раз будет легенда. Или некролог.

— Даже так? — толстяк наконец поднял голову и посмотрел на своего зятя.

— Да, Ламме, все более чем серьезно, но я скорее доверю решить эту проблему старому параноику в компании с разбойником, ледяной ведьмой и гномийской девчонкой, чем вечно сомневающимся членам совета ордена.

* * *

Для разнообразия до Конунгбурга мы добрались с комфортом. В отличие от южной части империи, дороги здесь содержали в идеальном порядке. Каменные плиты были подогнаны так, что фургон почти не трясло. Мы каждый вечер останавливались в постоялых дворах и ели горячее. Неслыханная роскошь для меня в последнее время. К счастью, война не успела перекинуться на южный берег реки.

Северная столица меня поразила. Конунгбург насчитывал почти два миллиона жителей. Он раскинулся посреди обширной плодородной равнины, прикрытой от холодных южных ветров Шварцвальдскими горами. Это был один из крупнейших городов Мира. Он был большим даже по земным меркам.

Как и Альтмюль, город постепенно перетекал в поля и фермы. Лишь в древнем центре города имелись укрепления, построенные, говорят, еще гномами. Мрачная угловатая цитадель, стоявшая на искусственном холме, возвышалась над столицей. С острым шпилем ее донжона не могла сравниться по высоте, ни ярко раскрашенная башня Алого ордена, ни циклопическая оранжерея друидов. Широкие улицы, мощенные булыжником напомнили мне старый центр Милана. По пути нам попалось несколько мануфактур. Я подумал, что королевство Конунгбурга не долго еще будет подчиняться патриархальному Царьграду, завязшему в средневековье...

Ингрид, для которой Конунгбург был почти родным, уверенно командовала Лехе, исполнявшему роль возницы. Она хотела разместиться поближе к резиденции своего ордена. Ей предстояла нудная работа в библиотеке и на кафедре истории Конунгбургской Академии.

Найти подходящий дом не составило труда. Магов огня здесь любили и уважали. Горбовский уже на второй день понял, что быстрого прогресса в поисках не будет и уволок Рене в реальность Терры, продолжать эксперименты. А я опять остался не у дел. До некоторого момента досуг скрашивало замечательное местное пиво и кухня. Но уже через неделю я успел попробовать все сорта местных сосисок и квашенной капусты и мне стало откровенно скучно.

Ингрид надо было почитать. Ингрид надо было зайти к профессору. Ингрид надо было организовать банкет по поводу получения лицензии. Нет, рабов на такое мероприятие не пускают. Что значит сколько можно? Да важная встреча с подругами. Да на всю ночь. Давай закажем мне новое платье и вот ту кольчугу. Как это не осталось денег?

— Гензеблюмхен! Квер, как ты мог оставить кошель, который тебе дал Катценшайзе в Булони?

— Легко и просто. Точно так же, как и многое другое.

— Проклятье. И сколько у нас осталось?

— Пара золотых у меня, еще сколько-то у Рене и Леонида Андреевича на месяц — другой хватит.

— Очень плохо. Это очень-очень плохо. Если я не проставлюсь, то у меня будут проблемы с лицензией. Что же делать...

— Не знаю. Похищения людей? Наемные убийства? Рэкет? — Я перечислил задания, которые мог бы получить от сомнительных личностей поджидавших в трактирах игроков в лучших традициям ролевых игр. — Можно попробовать секту организовать и жить на пожертвования прихожан... — Ингрид посмотрела на меня круглыми глазами. И я осекся. Последнее предложение напомнило мне про Якоба.

— Замолчи, пожалуйста.

— Извини.

Минут пять мы шли молча. Настроение было испорчено. Уже на подходе к постоялому двору Ингрид нарушила тишину:

— Я, кажется, придумала один быстрый вариант, но нам понадобятся твои друзья и Леха. Мы пойдем в Фарминг.

— Кого фармить*?

* нудное выполнение однотипных действий с целью добычи того или иного предмета. Тупая монотонная работа по убийству монстров в больших количествах.

— Не фармить. Убивать монстров в Фарминге. За некоторые части тел друиды дают большие деньги.

— Ну, я и говорю, фармить.

— Не фармить, а Фарминг, местечко такое. Было. Тут не далеко, дня три если верхом.

Вечером Ингрид посвятила остальных в свой план. Где-то полвека назад, почти сразу после Вестфолльского восстания, шахтерам в Шварцвальдских горах очень не повезло. Они наткнулись на законсервированный "Сад порождений" — одно из самых страшных эльфийских орудий войны, самоорганизующуюся биологическую крепость, производящую легионы монстров. Длинноухие никогда не отличались многочисленностью, да и долгий срок жизни не располагал к жертвенности. Поэтому эльфы старались воевать чужими руками: магией человеческих гибридов — магов и ордами жутких бестий, выходивших из лабораторий. Монструозные единороги, феи, распространяющие ядовитую галлюциногенную пыльцу, лицехваты, ожившие кровожадные деревья, чудовищные, дышащие кислотой ящеры с двумя рядами челюстей и множество других тварей ждали гостей.

К сожалению, шахтеры не поняли, что обнаружили, они успели разнести споры по округе, а через пару недель понимать было уже некому. Понадобился почти год и усилия всех четырех орденов, чтобы остановить распространение заражения. Речь шла ни много, ни мало о спасении планеты. Только героизм великого магистра Исии Сиро с учеником, прорвавшегося к самому сердцу Сада позволил разработать феромон отпугивающий тварей.

Вокруг зараженной территории усилиями Алых и Черных лег пояс стометровой ширины из оплавленного камня. Синие отвели грунтовые воды. Сейчас лишь друиды несли караул вокруг Фарминга. Они обновляли отпугивающие ловушки по периметру, собирали тела дураков, рискнувших за большие деньги достать рог единорога, чешую тарраски, пыльцу фей или какой-нибудь еще редкий ингредиент для зелий. Зеленый орден предпочитал быть монополистом по поставкам реагентов.

— Мадмуазель Ингрид, это слишком опасно! — Рене был против.

— Да ладно тебе, Рене, нас же пять магов, а не каких-то провинциальных искателей приключений, — ответила Ингрид, — я готова поспорить, что мы сможем дойти до сердца Сада и обратно за несколько часов.

— Рене, я тоже за. Мои поисковые отряды как раз нашли на Луне чудом уцелевшую группу микробиологов. Я как раз думал, чем их занять, кроме изучения вашего генома. А вы что скажете, Артур? — Горбовский вопросительно посмотрел на меня.

— Можно сходить. Правда, кому скажешь — засмеют. Больше двух месяцев в игре, а в данже* не разу не был.

*dungeon — подземелье, где обитают элитные монстры, в том числе и боссы. Может находиться действительно 'под землей', а может представлять собой и внутреннюю часть какого-либо здания или вообще огороженный кусок территории под открытым небом. Как правило, предназначен для группового прохождения.

— Алексей, вы что скажете?

— Мастер Коги, я со всеми.

— Конформизм? Это хорошо. Чем дальше, тем больше я люблю конформистов...

Выезд несколько задержался. Последние деньги нам пришлось потратить экипировку. Трофейные кольчуги и шлемы островитян нам удалось приобрести достаточно дешево. Гораздо дороже обошелся меч для Ингрид и новый арбалет для меня. Коги и Рене после смерти Якоба разделили между собой его парные клинки под названием 'правая клешня' и 'левая клешня' из загадочного темно-серого матового металла.

Я пару раз пытался принимать участие в их тренировках, и даже добился некоторых успехов. Теперь у меня получалось продержаться против Рене целых десять секунд. Несмотря ни на что я не хотел менять тяжелый и неудобный Бундессверт на что-то другое. Уж не знаю насколько он был эффективен, но мне он принадлежал по праву. Ингрид раскопала, что перед войной он был подарен от имени сената Республики Великому князю ветра с формулировкой "пусть он всегда пребывает в руках самого искусного из владеющих воздухом". На данный момент, это был я.

* * *

— Я вас не пропущу, — молодой магистр-биомант на заставе, располагавшейся у въезда в долину, где когда-то находился Фарминг, уперся рогом. Он макнул перо в чернила и снова заскрипел им, записывая в журнал обстоятельства нашего нарушения границы.

Ингрид пыталась кокетничать. Получалось пока плохо. Горбовский одобрительно смотрел на маскировочный халат друида, украшенный пучками травы и ветками. Я чуть не наступил на него, когда мы пытались обойти заставу по осеннему лесу. Леха во все глаза смотрел в окно на серебро листвы эльфийского леса, раскинувшегося за полосой отчуждения.

— Господин Мечников, пожалуйста, нам очень надо, — Ингрид неумело похлопала ресницами.

— Вам очень надо умереть? Вот скала, можете с нее спрыгнуть, но нарушать границу Сада в мою смену я вам не дам.

— Илья, в чем собственно проблема? — Коги вступил в разговор.

— Мсье Коги, я правильно запомнил? Вход только организованными группами от пяти магистров с разрешением, подписанным архидруидом. Вы с Рене Коти вообще ранга не имеете. Ладно, я готов допустить, что вы соответствуете уровню младшего магистра, я знаю порядки в Республике. Вы, барышня, неаттестованный до конца бакалавр, — Илья кивнул на Ингрид. — Вы молодой человек, всего лишь подмастерье земли. Причем у мага огня. Это не лучшим образом характеризует состояние вашего интеллекта. И наконец наемник-арбалетчик. Вы его рассчитываете применить в роли наживки или оставить умирать в качестве отвлекающего маневра, когда убегать будете?

— Я не наемник, — прервал я его монолог.

— Кто же? Волонтер? — ядовито осведомился господин Мечников

— Раб для любовных утех.

Друид поперхнулся.

— Тем более!!!

— Илья, двадцать процентов добычи и два золотых прямо сейчас, — Коги похоже уже сделал выводы.

— Вы мне взятку предлагаете?! Да как вы посмели!

— Хорошо, двадцать пять, больше не подниму.

Друид поломался для вида еще минут пять, а потом они с Горбовским пожали руки. Выступать сегодня было уже поздно, потому мы переночевали в пустующей казарме егерей. На рассвете Илья лично проводил нас до границы полосы отчуждения и выдал по флакону с феромонами.

— Мелочь отпугнет, а вот с крупных тварей может и разозлить, так что вы поаккуратнее.

Мы успели дойти почти до границы эльфийской растительности, когда нас атаковал рой фей. Огромные, почти тридцатисантиметровые плотоядные бабочки почуяли добычу.

* * *

— Вот тут-то все и кончится...— пробурчал себе под нос старший егерь. К его удивлению, огненный шар Ингрид превратился в марево дрожащего от жара воздуха и поджарил всю стаю на лету.

— Хмм. А не так уж и плохо. Похоже знают, на что шли. Если не нарвутся на единорога, то могут удачно сходить, — сказал Илья наблюдавший за происходящим.

Высунувшийся из-за меллорна гигантский панцирный енот получил иглу Эльзы в глаз от Горбовского и тут же с воем убежал. В ответ на шорох в кустах Рене на крыльях льда взмыл вверх и выморозил пару соток растительности. Арбалетчик с подмастерьем в это время методично собирали крылья фей, так ценимые у местного бомонда. Говорят, если лизнуть пыльцу, то можно было перенестись в волшебную страну.

Под пристальным наблюдением егеря и Ильи компания углубилась в Сад.

— Ха! Да их, и единорог не остановит! Если не будут жадничать, то вернутся целыми, — сказал Илья развернулся и пошел обратно к заставе.

— Ох, вряд ли, герр Мечников. Ребята говорят, вчера тарраску видели. Новая вывелась.

— Так что же ты молчал балбес! Мы же их на верную смерть отправили. Плакали мои деньги. И твои тоже. Собирай всех и тушу быка тащи. Я пока круг превращения нарисую. Надо завалить тварь.

Илья очень не любил прибегать к прикладной метаморфистике или оборотничеству, но сейчас выбора не было. В отличие от других школ магии боевые заклинания у друидов почти отсутствовали, а все его дрессированные питомцы на фоне тварей эльфийского леса смотрелись, мягко скажем, бледно. Помощь Коги с компанией была ему сейчас как нельзя кстати. Для того, чтобы убить взрослую тарраску в прошлый раз потребовалось три великих магистра огня. Зверя надо было кончать, пока он еще не заматерел.

Физик упрется и будет твердить, что есть закон сохранения энергии. В физическом мире ничто не возникает из ничего и не исчезает бесследно. В мире магии, как ни странно тоже. Если вы хотите превратиться в гигантского зверя, то будьте добры откуда-то взять недостающую массу. Конечно, архидруид Зеленого Ордена мог бы сконденсировать недостающие вещества из воздуха. Илье Мечникову было далеко до таких высот волшебства, поэтому для превращения в свою боевую форму, он использовал уже готовые решения.

Туша быка, несколько свиных голов с ледника, да еще бочка с соленой рыбой. Вполне достаточно органики для превращения в полуторатонного саблезубого ленивца. Десяток егерей и друид-подмастерье, вернувшиеся только что из дозора, привычно смотрели, как магистр обрастает жесткой как стальная проволока зеленоватой шерстью и разбухает в размерах. Через двадцать минут отряд двинулся по следам, оставленными искателями легкой наживы.

* * *

Было очень скучно. Что может быть однообразней фарминга? Правильно, фарминг за персонажа поддержки. Мне надо было поддерживать заклинание левитации на Ингрид, пополнять ману Рене, порывами ветра отгонять всякую летучую мелочь, прорвавшуюся через завесу пламени и льда к Коги и Лехе, пока они разбирались с противниками покрупнее. И стараться не наступить на Сущность, которая несмотря на все запреты и увещевания не осталась в казарме, а увязалась за нами. Кошак видимо понял, что хозяева пошли на охоту и регулярно притаскивал из кустов мелких отвратительных зверушек. Чего стоил хотя бы тот бурундук, у которого вместо головы располагался венчик осьминожьих щупалец. Брр!

Чем дальше мы заходили, тем причудливей становились деревья. Обстановка все больше напоминала дешевый фильм ужасов. Меллорны оплетали лианы, на которых в изобилии росли хищные цветы. Под соцветьями на земле располагалась кучки птичьих костей.

Первых серьёзных противников мы встретили где-то через полчаса. Два дерева внезапно ожили и попытались схватить пролетавшего мимо Рене. Тот чудом успел увернуться. Огненный шар Ингрид заставил напитанную как губка водой кору исходить паром не нанеся серьезного урона. Лед тоже не оказал существенного эффекта.

Затем в дело вступили мы с Лехой. Ходильные корни внезапно провалились в ставшую жидкой почву. Похоже парень не зря проводил время за фолиантами теормага. Я же наконец-то отвел душу, применив на полную мощность заклинание ударной волны. Не прошло и полуминуты, как от энтов остались только развороченные стволы, вяло скребущие ветвями по земле.

После этой стычки увлекшиеся Рене и Ингрид несколько отрезвели, и мы повернули назад. В рюкзаках у нас и так скопилось уже килограммов пятьдесят трофеев, истекающих слизью, кровью и эндолимфой.

Вторая действительно серьезная тварь встретилась нам уже на обратном пути. Гигантская гориллообразная бестия с полуметровыми клыками, торчащими из пасти, и почти такой же длины когтями, была покрыта свалявшейся зеленоватой шерстью. К счастью для нее, получив по очереди заряд ледяной картечи и огненную стрелу в морду, она с визгом убежала обратно в лес.

* * *

Ученик водил руками над обожжённой и обмороженной мордой магистра Мечникова. Егеря за его спиной хихикали и перешёптывались, вместо того, чтобы стоять на стаже. По большему счету сейчас сильно беспокоиться о безопасности не приходилось. "Сад порождений" сегодня нашел достойного противника, и это был не биомант.

Илья попытался выругаться, но его глотка сейчас была совсем не приспособлена для человеческой речи. Получалось только низкое утробное рычание, которое, в прочем, тоже прекрасно отражало его настроение. "Отморозки республиканские. Бабища вообще психованная нимфоманка" — думал он — "откуда у них только силы берутся..."

Уханье разрывов и треск падающих деревьев раздавшееся невдалеке подсказали друиду, что его обидчики нарвались еще на кого-то. "Чтоб им единорог попался! — мстительно подумал он — посмотрю я, как они с аурой устойчивости к магии справятся!" А потом он почуял своими чувствительными ноздрями запах фиалок и гиацинта с легкой ноткой тлена и разложения. Запах тарраски. Друид мигом вскочил на лапы и кинулся на помощь, приказывая жестами егерям следовать за собой.

Прибыл он вовремя. Ситуация на поляне была патовая. Один из островитян лежал без сознания под деревом. Судя по расколотому ледяному щиту он пытался сойтись с тридцатитонным зверем врукопашную. Наивный дурак.

Сам же шестилапый ящер уже по колено завяз в грязи и льде мешавшим ему быстро двигаться. Сумасшедшая бабища жгла его "потоком инферно", каким-то чудом при этом умудряясь держаться в воздухе. Бесполезная трата сил. Тварь ее просто игнорировала. Что делал ее раб было вообще не понятно. Он за чем-то стоял почти в досягаемости верхних конечностей чудовища и делал какие-то повторяющиеся жесты, как будто кидал что-то невидимое. Судя по окровавленной морде и настойчивости с которой зверюга перла на парня, игнорируя остальных, это ему удалось нанести ей эти раны.

— Тормозите его лучше, я пока кайтить* буду! — кричал раб.

* от kite — способ атаки, при котором атакующий постоянно убегает от монстров, не давая им себя догнать.

Впрочем, сейчас не было времени задумываться о несообразностях происходящего. Илья бросился вперед, запрыгнул твари на холку и вонзил с размаха свои клыки под основание черепа. Ящер издал громоподобный рев и попытался перевернуться на спину, но не смог. Друид воспользовался возникшей возможностью и продолжил расширять рану когтями, смазанными нейротоксином. Три стрелы, выпущенные егерями почти в упор из тяжелых арбалетов, отскочили от толстой шкуры. Только одна пробила, но и этого было достаточно. Доза яда на ней могла убить небольшое стадо слонов. Тарраска пару раз дернулась, и упала.

Маги на поляне сначала растерялись, потом приготовились к бою с новым противником, но, увидев егерей, успокоились.

* * *

К глубокой досаде, труп ящера вместе с ценнейшей шкурой, обладающей устойчивостью почти ко всем видам магии, пришлось бросить. Сад после гибели зверя превратился в разворошенный улей, а сил у нас уже не оставалось. К тому же Горбовскому срочно требовалась помощь. Ему не посчастливилось попасть под удар твари.

В лагере мне не повезло увидеть обратное превращение оборотня. Отваливающаяся пластами плоть и кожа, зрелище, скажу я вам препоганейшее. Нас вместе с егерями опрыскали каким-то раствором, проводили в казарму и накормили обедом, а через пару часов у нас состоялся разговор с герром Мечниковым.

— Значит так. Вот ваши два золотых. Возвращаю. Вы оставляете всю свою добычу. Вас тут никогда не было. Ясно?

— Ничего не ясно, Илья. — Коги поморщился от боли. Половина лица у него заплыла синяком. Не помогли даже усилия Рене и Ингрид.

— Я вас, когда пропускал, только, я, да еще пара человек знало. А теперь вся долина судачить будет о том, как вы с тарраской бились. Если я вас с добычей отпущу, то мне тут не сидеть больше. Все препараты должны идти только через орден. Теперь ясно? Я уж молчу что вы их, когда брали, не обработали должным образом, там протухла уже половина... Могу грамоту выписать за помощь ордену, если хотите... Вам за нее в столице премию дадут. Десяток золотых.

— Мы рассчитывали на пару сотен минимум — рявкнула Ингрид.

— В моих краях, это называется кидалово, — Горбовский задумчиво посмотрел на свои ногти. — Как правило, Илья, такие люди плохо кончают.

Друид тяжело вздохнул.

— Пойдемте. Не думайте, что я вас обмануть хочу и все прикарманить.

Во дворе егеря и крестьяне из близлежащего хутора вытряхивали в трескучее пламя костра наши трофеи. А потом кинули в огонь и сами рюкзаки. Мерзко воняло горелым мясом.

— Поймите вы. Я бы с радостью вам все отдал, если бы не вы, еще не известно, как бы все с ящером обернулось для нас... Но не могу, слишком много глаз вас видело. Свои же донесут. Можете через месяц приехать. Опять моя вахта будет. Пропущу без вопросов. За мной долг.

Мы переночевали у заставы. Во время вечерней попойки мы с кислым видом принимали поздравления егерей. По пьяным рассказам получалось, что я чуть ли не кулаками ящеру юшку пустил.

Выехали в Конунгбург мы засветло утром. Когда отдалившись от Фарминга на десяток километров, я достал из запазухи пергаментный конверт с крыльями фей.

— У меня вот нычка осталась...

— Conditionel passe! — Воскликнул Рене,— сколько там?

— Сотни две, наверное.

— На островах это около пяти сотен монет!

— Здесь цены ниже, да и нам не напрямую продавать придется, — Ингрид прикидывала, — сотня самое большее. — Волшебница улыбнулась. — Уже не плохо.

— Леди Ингрид, а вот это — Леха извлек откуда-то кусок когтя тарраски, который успел отсечь Коги во время боя. Клинки покойного Кирби обладали феноменальной остротой и прочностью.

— Ого! — Ингрид взлохматила его макушку, — Леша, ты просто молодец. Вот эта штука, стоила всего нашего похода! Я даже знаю кому ее продать.

Никто из нас не заметил, как прилипшую к когтю спору подхватил ветер и понес на север...

* * *

Вырученных семисот золотых нам хватило, и на банкет по случаю получения лицензии, и на нормальные доспехи, и на покупку небольшого дома в предместьях, и на лечение грибкового дерматита, который мы все подхватили после посещения Сада.

Через месяц, когда Ингрид перерыла всю библиотеку, мы собрались на очередной совет.

— Пока что я нашла только один вариант для нас. Зачарованные руины Люфтштадта на Аэрине. Это бывшая столица воздушных и сосредоточие их силы. Перед смертью великий князь, чтобы уберечь ее от разграбления, создал вокруг песчаную бурю и вот уже шестьсот лет никто не может пробиться через нее.

— А подкоп? — мигом спросил Леха.

— Не получится. В основании столицы находилось святилище бога земли. До сих пор земляные не властны там над своей магией.

— Ты считаешь, что я смогу справится с этой бурей? — спросил я.

— Я не знаю, Квер, но если не ты, то кто же?

Я почесал затылок. Сидение в столице и однообразный полет к Сатурну за этот месяц начали надоедать. Я уже думал подбить товарищей еще разок смотаться в Фарминг для развлечения. Достижение "Смерть эльфлингам!" требовало для завершения убийства еще трех видов тварей: единорога, дриады и дракона.

— Поехали.

— Я за, — сказал Коги.

Рене кивнул.

У Горбовского был свой резон. Метеогенераторы на Земле начали выходить из строя. Они не были предназначены для работы в условиях высокой радиации, отсутствовало и техническое обслуживание. Ядерная зима, не превратилась в ледниковый период. Строго говоря зима не была ядерной. Гораздо больший вклад в нее внесли вулканы, проснувшиеся после применения ЕАС тектонического гравитационного оружия. В общем, несмотря на то, что Леониду Андреевичу удалость смягчить последствия войны, до выхода из куполов людям оставалось еще долго, пара десятков лет. Этот срок его совсем не устраивал. Он с Рене начал постепенно работать с океаническими течениями, для оптимизации климата, но их сил было недостаточно.

Даже просчитанные Чарлзом Кларком оптимизированные заклинания не могли компенсировать недостаток навыков и запаса маны. Горбовский рассчитывал на помощь, после моего возвращения со станции Нифльхейм. Но для этого меня надо было хоть чему-то научить.

Рене сейчас чувствовал себя спасителем целого мира. Эта мотивация крепко привязала его к Земле.

В куполе Оппортьюнити на Марсе разгоралась гражданская война. Каммерер слишком сильно закрутил гайки и Горбовский этим воспользовался. Главе СОБАК следовало попытаться восстановить еще хотя бы одно поселение в Кидонии и переместить туда беженцев, но он хотел единоличной власти над всем Марсом, и сейчас недовольные мигранты были основным стратегическим оружием Коги.

Купол был нужен Горбовскому в целости и сохранности, со всеми его высокотехнологичными производствами и специалистами. Леонид Андреевич видел, что без этого человечеству грозит возвращение на уровень варварского двадцатого века. Орбитальная бомбардировка была только средством устрашения. Для оккупации у него просто не было достаточно людей и средств их доставить. Максимум что он мог — это помочь своим агентам на местах оружием и экипировкой, чтобы организовать государственный переворот. Но это был долгий путь... И там ему опять же было нужно мое участие. Я, уроженец Марса, мог бы выступить и как одна из икон восстания, да и мои навыки магии совсем не помешали бы при совершении путча.

* * *

Жанна не имела ни малейшего желания показываться на контролируемых республикой территориях, но Тайскринн решил идти через Аросский перешеек и ей пришлось подчиниться.

Кумертау, куда они направлялись, никогда не был важным портом. На северном побережье стоял Арос, через который велась большая часть торговли с жаркими северными королевствами. Был Мольсайм, от которого можно было подняться по реке почти до Конунгбурга. Но сейчас они оба оказались под контролем Республики. Единственным северным портом оставался маленький городок, распложенный на самой северной оконечности Шварцвальдских гор.

Тайскринн раздобыл Вейки лютню, и во время привалов она пела мелодичные гномийские баллады. От красоты музыки у Жанны на глаза наворачивались слезы. Они много беседовали в дороге о поэзии и о жизни. Трикс в эти моменты демонстративно отправлялся на охоту, утверждая, что у него от бабских разговоров вянут уши.

Дорога заняла почти три недели. Они шли через опустошенную войной страну. Большая часть жителей бежала, тех же, что не успели островитяне сгоняли с земли или попросту убивали. Лишние рты Республике не были нужны. Кланам нужно было пространство для жизни, они пришли сюда не просто как завоеватели.

Торных дорог они избегали, двигались по большей части по ночам, чтобы не привлекать внимания. Ни у Тайскринна, ни у Жанны не было ни малейшего желания встречаться с разъездами армии Республики. И поэтому Вейки не видела рядов виселиц вдоль трактов, лишь чуть присыпанных землей братских могил около опустевших деревень и прочих проявлений войны...

Уже начиналась теплая северная зима, когда отряд вошел в Кумертау.

Вейки никогда не видела моря. Она много раз наблюдала со спутника за течениями, и пролетала на шаттле над океаном, но никогда не видела этот бескрайний водный простор своими глазами.

— Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты и жизнь лишь началась... — В Триксе проснулась романтика. Они шли по узкой извилистой улочке Кумертау. Пропахший солью и водорослями бриз шевелил их волосы.

— Я не была на море, — Вейки смутилась его напору, — и немного боюсь открытых пространств... Мне до сих пор не по себе под открытым небом.

— Ладно, не заливай. Ни разу не была на море? ... — Трикса несло после бутылки вина, — Я думал, что на Эрис только и разговоров, что о море и о закате. Что вы в своих занудных балладах пишете о том, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, как он тает в волнах. И еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то в глубине...

Бескрайнее пространство открылось перед Вейки за углом очередного дома, и она застыла как вкопанная. Этим вечером Квавар, Эрис и невидимое Око Бастет выстроились в одну линию и высокий прилив яростно штурмовал пирсы. Чайки с криком носились в небе. Ветер доносил до нее незнакомые ароматы и шум волн, разбивавшихся о камни набережной. Увидев океан, Вейки сказала:

— Я поняла — бояться глупо.

— Ты полюбишь его, так же как люблю я, -Жанна сжала руку шифу в своей ладони. — Нет ничего прекрасней этого безграничного простора.

В конце улицы Тайскринн призывно махал им рукой. Знакомый судовладелец всего за несколько рубиновых бусин Вейки согласился продать свою шхуну для путешествия до Майотты на самом юге Аэрина. Эта колония республики располагалась не самым удачным образом, но огибать континент, чтобы причалить в Клиппертоне в это время года было опасно. Начинался сезон штормов.

* * *

Леопольд II Нидерле яростно вкушал борщ. Да-да именно яростно. Его толстые щеки раскраснелись, по русой бороде стекал свекольный отвар, пачкая нарядный камзол. Повелитель громко чавкал, хрустел хрящиками и периодически бормотал под нос проклятия.

Днем ему пришлось иметь пренеприятную беседу с посланцем Генеральных Штатов — парламента Конунгбурга в составе империи. Тот недвусмысленно намекал, что народ на северо-западе королевства Конунгбург на грани восстания. Голод, разрушения после Бури и тяготы войны совсем не способствовали повышению лояльности населения.

Потом имело место долгое выступление в царьградской Думе по поводу необходимости изъятия части боярских денег на добровольной основе в пользу голодающих. Только отряд опричников за спиной уберег его величество от смертоубийства, когда знать в открытую отказалась выполнять волю императора.

После этого его Величество сегодня яростно делал все.

За стенами царьградского дворца садилось солнце.

— Ваше императорское величество, мне доложили о крамольных речах князя Матроскина. Он сказал, что вы слабы духом и что на трон надо возвести вашего двоюродного дядю, — начал докладывать последние слухи канцлер.

— Пусть говорит, что хочет. После того, что я сегодня уже выслушал, его речи меня не волнуют. Но приговор приготовьте. Будет и дальше себя плохо вести — подпишу. — Император протянул руку, и слуга вложил в нее стакан с водкой, — Я тут намедни письмо презабавное получил от нового Кагана из Вестфолла. Он таки согласился на наш секретный договор. Так что еще годик мы будем жить дружно. Отстраивать флот и тренировать рекрутов. А потом... — Леопольд стукнул кулаком по столу. Тарелка подскочила и выплеснула содержимое на скатерть. — Я сотру этих водоплавающих в порошок!

* * *

Три консула республики собрались вместе впервые за последние полгода. Гавань Оркуса, ставшего новой столицей Республики, как раньше кипела от кораблей.

— Мсье что мы будем делать дальше? — Помпадур смотрел на своих товарищей. Ги Сезар пожал плечами.

— Силовой путь бесперспектвен. Мы не смогли победить сразу, пока у нас было преимущество. Ведя войну на истощение, мы проиграем точно. Может не сразу, лет через пять. У нас просто нет столько рекрутов, сколько есть у империи. Да и маги нас не спасут. Все ордена сплотятся против нас, если мы начнем применять стратегическую магию. Вы это уже поняли по переговорам. Нам не выстоять.

— Да, в одиночку нам не выстоять. — Помадур вздохнул. — Новый Каган не торопится заключать союз с нами, и теперь имперцам не придеться держать войска на той границе... А остальным нет никакого дела до наших свар. Слишком далеко. Мои провокаторы, конечно работают в империи. Пара бунтов нам помогут, но это лишь отсрочка.

— Даже так? — Сезар поднял бровь.

— У меня есть один вариант. — Марк Люсьен Красси наконец вступил в разговор. — Недавно Жанна Арк-ан-Сьель прислала мне письмо. Тише, тише, мсье, — второй консул поднял руки призывая своих коллег перестать ругаться. Исчезновение Жанны обрушило всю систему метеоразведки. — Да она взбалмошная сучка, я с вами согласен, Сезар. Но послушайте, что она мне пишет.

Красси зачитал, то что поведала ему песнь волн.

— То есть Бурь больше не будет? — Гней Помпадур задумчиво тер подбородок. — Что же, будет куда отступать.

— Кто сказал, что не будет? Если мы сможем договориться с магом воздуха... Да и горцы могут оказать нам неоценимую помощь, если у них будет достойный предводитель. — Красси улыбнулся.

— Не боишься связываться? Если ордена узнают, нас в порошок стереть могут.

— Нас и так уничтожат, если мы не сбежим. Но я свою страну не брошу. — Марк Люсьен не представлял себя в качестве предателя родины.

— Кнуд Расмуссен говорите, в компании с придворным магом Ингрид Торвальдсон... — Сезар задумался. — Не та ли это мадемуазель Торвальдсон, благодаря которой мы потеряли честно завоеванные земли вдоль Альтмюль? Что— то мне подсказывает, не просто так ее раб пристрелил Кусто.

— Она самая, — кивнул Красси. — И парень с ней, вероятно, тот, кто нам нужен.

— Будем искать.

— Будем.

— Будем.

* * *

Мы спустились по узким улочкам Кумертау к морю. Сегодня штормило. Уже третий день мы искали капитана, который бы согласился довезти нас до Аэрина. Нам отказывали. Не сезон. К тому же последний корабль, который мог пересечь океан буквально за неделю до нас выкупила какая-то компания из четырех самоубийц. Как они собирались управлять шхуной без команды, местным морякам было не понятно, но платили чужаки самоцветами, так что никто не стал спорить.

Нам оставалось лишь вздыхать, что мы не встретились с этими людьми. Можно было бы здорово сэкономить. В конце концов нам пришлось потратить почти полсотни золотых за небольшой кеч. В команду нам наниматься никто не спешил. Рене плюнул на все и сказал, что управится сам.

Через пару дней, закупив припасы, мы вышли из бухты и направились в сторону Майотты, небольшого республиканского городка на юге Аэрина. Оттуда нам предстоял долгий и утомительный переход до древней столицы магов воздуха по пустыне.

Путешествие по морю заняло у нас почти десять дней. Я с Коги и Рене посменно вели корабль магией. Штурман из комманданта Коти был так себе, но по крайней мере нам удалось не промахнуться мимо континента. Потом мы шли еще сутки вдоль берега, чтобы попасть в небольшую уютную гавань, у которой раскинулась республиканская колония.

Стоявший на рейде драккар рванул нам навстречу, чуть не выпрыгнув из воды. Подмастерье был явно неопытен. Рене недовольно поморщился и притормозил движение нашего кеча. Корабли поравнялись бортами и несколько бородачей перепрыгнули к нам на палубу.

— День добрый,— приветствовал их я.

— Vas-te faire enculer! — ответили они хором.

Их руки лежали на рукоятях мечей. Судя по всему, видеть нас они были совсем не рады. Из уст бывшего комманданта полились слова певучего островного наречия.

-Vous m'emmerdez, salopes! — Произнес он с ухмылкой.

По появившимся на лицах моряков улыбкам, я понял, что драться нам не придется. После недолгого разговора несколько серебряных монет сменили хозяев, и мы вошли в порт.

Майотта жила в основном за счет моря. Весь центр Аэрина занимала пустыня, чье существование поддерживалось старыми заклятьями владеющих воздухом. От довоенных влажных тропических лесов не осталось и следа. Лишь редкие оазисы поддерживали жизнь малочисленных племен пустыни.

Постоянно дувшие со стороны пустыни ветра приносили песок и сухой зной на побережье. В окрестностях города, где республиканские маги подтянули к поверхности грунтовые воды, росли немногочисленные оливковые рощи и финиковые пальмы. Но уже на расстоянии трех часов ходьбы от стен зелень уступала место золоту песка.

Мы потратили несколько дней на то, чтобы продать кеч, с немалой выгодой, кстати говоря. Небольшая роща кедров была посажена всего десяток лет назад и своей корабельной древесины в колонии не было. На вырученные деньги приобрели несколько выносливых местных лошадок и все необходимое для путешествия по пустыне. Со странными двугорбыми созданиями, на которых разъезжали кочевники, Рене решил не связываться. Тем более, что вода в пути для нас не была проблемой.

На закате пятого дня, мы выступили в путь. Идти нам приходилось по ночам. Днем мы спали под навесом, пережидая жару, а холодными ночами двигались дальше по остаткам бывшего имперского тракта. Песок сменялся каменистыми плато. Пару раз мы встречали глубокие колодцы, со дна которых мне удалость достать по чашке мутной воды. Если бы не магия Рене и Коги этот поход был бы невозможен. Более-менее себя комфортно чувствовал только Леха. Пустыня напоминала ему север Вестфолла.

Наша дорога пролегала вдали от обитаемых мест и за весь месяц пути мы ни разу не встретили ни души.

* * *

Вейки с товарищами стояла около стены из песка и ветра. Она простиралась вправо и влево постепенно поворачивая и замыкая кольцо вокруг руин Люфтштада, столицы владеющих воздухом. Наверху стена скрывалась в пыльной дымке застилающей небосвод. Шифу обернулась и посмотрела на бесконечные барханы за спиной. Из песка торчали полузанесенные руины городка, что стоял тут когда-то: разбитая оранжерея друидов, огрызок рухнувшей башни огненных магов, жилые дома...

Рассвет, полдень и закат. Завязка, кульминация и эпилог. Рождение, жизнь и смерть. Макондо сейчас находился в последней фазе своего существования. Песок неумолимо заметал мощенные цветной мозаикой улочки города, пробираясь в заброшенные здания.

Пустыня была ни чуть не менее беспощадна и смертоносна, чем поверхность Эрис.

— И эту пустыню сотворил один человек? — спросила Вейки.

— Да, Вейки, великий князь отказался сдаваться и так отомстил нам, когда союзные силы стояли под стенами его столицы. — Тайскринн смотрел на бескрайние барханы. Перед его глазами стояла эта земля во времена его молодости. Старая империя властителей тверди раскинувшаяся на обоих континентах. Покрытая плодородными полями и девственными лесами. — Теперь ты понимаешь почему я не хочу, чтобы эта сила вернулась в этот мир?

— Шифу Тайскринн, я понимаю, — За время пути по опустошенному войной северу Нидерле, Вейки уже поняла, на что способны люди, получившие оружие и магию в свои руки. Даже если они хотят сотворить благо, спасти людей, все равно получается зло. Смерти и разрушение. Человек обладающий силой бури никогда не сможет распорядиться ей правильно.

Тайскринн рассказывал ей про войну магов, и то что случилось позже.

За три с половиной сотни лет волшебники привели мир в относительный порядок. Магистры орденов далеко не сразу смогли достичь того же уровня, который был у стоящих во главе государств повелителей стихий. Тогда архимаги могли только завидовать силе погибших в боях хозяев огня, властителей тверди и ваятелей плоти. Волшебство орденов было утонченно, изящно и слабо. В эпоху магократии туда попадали слабейшие. Сильные наследовали титулы и земли. Но зачастую магистрам приходилось иметь дело с мощнейшими посмертными проклятьями, по сравнению с которыми цунами в Аросе было лишь детским лепетом.

Но наконец болота были осушены, ядовитые леса превращены в пепел, затонувшие земли подняты из пучины или огорожены дамбами. Вулканы прекратили извергать пламя и пепел. Сиртис стал пригоден для жизни. На очереди был Аэрин. И вот тут возникли проблемы. Здесь в полной мере владычествовала магия воздуха. Побороть ее, не имея профильного мага, было невозможно.

Ордена не сдались, они искали путь, и реликты люфтфервальтендов могли подсказать решение. Но сначала надо было пройти сквозь стену. И вот в глубине пустыни недалеко от самого сердца бывшего Бундесфюрстентума, * вырос поселок.

*федеративное княжество, так называлась держава, сплотившая шесть основных владений воздуха на обоих континентах.

Оазис на месте почти высохшего озера Макондо, как нельзя лучше подошел для развертывания исследовательской базы. Однако, за двести лет активной деятельности волшебники так и не приблизились к решению вопроса, как попасть в Люфтштадт.

— Мы убьём его? — спросила шифу, уже зная ответ.

— Да.

— Я помогу.

* * *

"Жутким плачем расколется ночь

Все, никто мне не сможет помочь

Застынет под окнами бешеный вой

Это снежные волки пришли за мной"

Настя Полева "Снежные волки"

Вопреки страшилкам Тайскринна, что ожидание может затянуться на месяцы, противник появился на третий день.

Высыпали первые звезды. Пятеро в плащах стояли на фоне начерченной на песке магической фигуры у самой границы бури окружавшей Люфтштадт. Трикс выбрал тот силуэт, что был ближе всего к нему. Он натянул лук, взял поправку на ветер и выпустил стрелу на волю. Парой секунд спустя Леха ощутил мягкий толчок в спину и с удивлением уставился на острие, торчащее из его груди. Почувствовать боль он не успел — пробитое сердце остановилось.

Я обернулся и последовавший за стрелой поток "гибридной радуги" встретился с завесой моего ветра и пламени Ингрид. Высокая мускулистая фигура Тайскринна, показавшаяся на гребне бархана, была мне знакома.

— Старый маразматик! Его за что?! — Ингрид ринулась в бой.

Фигура в блистающих доспехах расправила крылья и устремилась вверх. Я с трудом смог отклонить ледяное копье, которое было направлено в меня, и тоже поднялся в воздух. Краем глаза я заметил, как сжатый мной огненный шар безобидно стекает пламенем с зонта девицы в кимоно, стоявшей рядом с геомантом. Вслед за Ингрид двинулись Рене и Коги, судя по всему они хотели взять группу на холме под перекрестный огонь. С раскроенной "иглой Эльзы" головой упал лучник.

В прочем успехи кончились. Тайскринн и японка оказались не так просты. А мне стало не до наблюдений. Обмен ударами с ледяной валькирией закончился ничем. На расстояние "ударной волны" я приблизиться не мог, она же не могла попасть в меня своими снарядами.

Я бросил взгляд вниз и увидел Ингрид лежащую с кошмарной раной на животе у ног девицы с зонтом. В руках у мечницы был окровавленный клинок. Она уверенно давила Коги, который лишь чудом успевал отбивать атаки. Рене постепенно отступал со щитом льда под градом камней Тайскринна.

— Б...ть! — Я дернулся было на помощь и сразу заплатил за рассеянное внимание. Защитный вихрь ослаб. Ледяное копье оторвало мне правую руку чуть ниже локтя. От боли я чуть не потерял сознание и начал падать. Следующее копье я чудом успел отклонить. Валькирия кинулась за мной как коршун, намереваясь добить меня мечом. Скрывать было уже нечего и не от кого. В последний миг, вместо того что бы обновлять левитацию, я ударил тьмой в упор.

Удар о землю заставил меня ненадолго потерять сознание. Когда я открыл глаза, то увидел падающий снег и услышал вой. Поперек меня лежал серый рассыпающийся на глазах прахом труп летающей воительницы. Мне с трудом удалось повернуть голову. Резкая боль пронизала шею. Рук и ног я не чувствовал.

На склоне бархана застыли проткнувшие друг друга Коги и девчонка с зонтом. Чуть поодаль лежал превращенный картечью в ошметки Рене. Тайскринн медленно погружался в землю боязливо осматриваясь по сторонам. Он хотел от чего-то убежать, но заледеневший песок не хотел принимать старого мага. Ко мне медленно ползла Ингрид придерживая выпадающий из раны кишечник.

"Почему падает снег?", подумал я. Ответ я узнал через минуту.

Жанна была оригинальна во всем. Она не стала использовать стандартные методы даже для посмертного проклятья, так любимого повелителями вод. Призыв элементалей всегда считался вершиной магии и пиком ее разрушительной мощи.

Из-за бархана выбежали волки. Чудесные иссиня-белые мощные звери с пушистой шерстью и потрясающими голубыми глазами, в которых читалась смерть. Тайскринн успел кинуть несколько камней и добавить осколками гранита, но волки просто рассыпались вихрем снега и собирались обратно после его ударов. Затем стая добралась до мага и шерсть окрасилась красным.

Ингрид по воплям поняла, что что-то происходит и обернулась. Волки уже прикончили магистра и молча подходили к ней. Она снова посмотрела на меня и улыбнулась. Волшебница вложила всю ману и здоровье в огненную бурю. Твари изошли паром и на спекшемся песке остался только труп моей женщины. Я не мог даже кричать. Только тихо скулил и слезы текли из моих глаз.

Сущность бури пыталась поднять мою руку. Затем она пыталась тащить меня за ворот. Но пускай она и была уже больше обычного кота, это ей было не по силам.

Я закрыл глаза и потерял опять сознание. Меня привело в себя ледяное, покрывающее кожу иглами инея, дыхание на своем лице. Еще одна стая пришла за мной. Рядом лежала Сущность Бури, перекушенная пополам.

Я вздохнул с облегчением. Говорят, хищники не едят падаль. Я оскалил зубы и из последних сил зарычал. Челюсти зверя медленно, почти ласково сомкнулись на моей шее.

* * *

Умирающие люди видят перед собой туннель и свет в конце. Во всяком случае так рассказывают те, кого удалось реанимировать. Многие потом начинают верить в бога или богов. Смотря что в той местности модно. Вероятно, сказывается снижение критики к окружающей реальности в результате необратимого повреждения нейронов лобных долей головного мозга.

Мне удалось узнать, что видят умирающие боги. Черную бескрайнюю пустоту и мерцание курсора в ней.

Your life is over.

If you want to quit playing and die press (Q). To load saved World press (L)

/l

/L

/LLLLLLLLLL

/LLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLLL

Attention, you have only 1 continue left!

Loading saved game... done

* * *

Солнце медленно заходило за Око Бастет, стоящее в зените. Наступило время ежедневного полуденного солнечного затмения. Амфитеатр явно начали приводить в порядок. Были видны следы недавней работы — свежеотёсанные камни, подтеки раствора. Внизу плотник, усердно размахивая молотком, собирал подмостки. Судя по всему, готовилось какое-то выступление.

Клакон придирчиво осматривал результаты ремонта на дальнем конце арены. Он почти по-человечески покачал головой проверив когтем прочность кладки.

— Якоб?! — удивленно воскликнул я, присмотревшись внимательнее.

— Мой господин? Вы пришли даровать мне прощение? — Кирби отложил молоток и посмотрел на меня.

— Нет, вообще-то... А что ты здесь делаешь?

— Это мое посмертие. Вы не озаботились создать преисподнюю для грешников, а в чужие меня не пускают. Колесо перерождений мне тоже недоступно. Поэтому я застрял здесь, — Якоб развел руками.

— Последняя Попытка! — клакон мельтеша ногами заспешил ко мне. Он остановился от меня на расстоянии метра в три и, наверное, принялся осматривать. Мне тяжело было понять что-то по его фасетчатым глазам. — Достаточно разочаровывающе. Я бы не рекомендовал больше прибегать к темпоральным манипуляциям. У меня может не хватить энергии для твоего путешествия. Ты исчезнешь навсегда. Что тебе мешало воскреснуть в истинной форме? Твой вид нуждается в Матери улья. Иначе он уничтожит себя. Твои спутники совершили замечательное жертвоприношение. Особенно твоя женщина.

— Я не дам им умереть, — отчеканил я

— Жаль. Ты не хочешь отдавать. Вселенная сама отберет все самое дорогое, что у тебя есть.

— Это не случится!

— Возможно. Бережешь членов своего роя. Хорошо для Матери улья. Бесполезно для личинки.

— Матери улья?

— Бога. Вы их называете так. Возвращайся. Созревай. Счастливого метаморфоза.

Мир перед глазами пошел рябью и исчез. Я снова стоял со своими друзьями перед фигурой, которая должна была открыть проход в буре.

* * *

Вопреки страшилкам Тайскринна, что ожидание может затянуться на месяцы, противник появился на третий день.

Высыпали первые звезды. Пятеро в плащах стояли на фоне начерченной на песке магической фигуры у самой границы бури окружавшей Люфтштадт. Трикс выбрал тот силуэт, что был ближе всего к нему. Он натянул лук, взял поправку на ветер, но порыв ветра выбил лук из его ладоней, а рой огненных шаров заставил склон бархана потечь стеклом. Лишь стена песка, поднятая Тайскринном, позволила им уцелеть.

— Ингрид, воздух! Коги держи дистанцию! — Донесся до него знакомый голос Кверти. Трикс кубарем перекатился через гребень на обратную сторону бархана. Похоже в этой битве от него уже ничего не зависело.

Вейки сразу попала в переплет. Двое магов воды взяли ее под перекрестный огонь и все, что она могла, так это отступать, прикрываясь зонтом. Запас заготовленных карточек с различными рунными комбинациями был бесполезен. Противники не применяли долгих заклятий, которые можно было прервать, они не спешили и подходить в рукопашную, где она могла бы применить руны 'молниеносного удара'. Волшебники медленно и упорно теснили шифу постепенно заходя с флангов.

Жанна взлетела на ледяных крыльях в небо. Она была готова к встрече с фервальтендом, но просчиталась. Сильнейший взрыв сжатого огненного шара чуть не бросил ее обратно на землю. Щит раскололся и Радужной пришлось срочно обновлять треснувшие доспехи. Изумленная Жанна смотрела на висящую в воздухе молоденькую полноватую пиромантку. Совсем не тот противник, на которого рассчитывала мадемуазель Арк-ан-Сьель. Худший вариант для меня прикинула она, с трудом увернувшись от еще одного странного файербола. 'Они используют резонанс чар', пришло к ней понимание. Дело принимало скверный оборот. Ставить защиту было нельзя. Тогда Жанну могло испепелить на месте. Оставалось надеяться на маневренность и опыт.

Тайскринн был в бешенстве. Он бы не оставил от Кверти и мокрого места, если бы не подмастерье земли. Тот не атаковал, не ставил защиты. Мальчишка понимал, что сравниться силой с магистром он не может. Парень стоял вдалеке и, образно говоря, толкал под руку. В результате барьеры возникали с задержкой и разъярённый ветер сек лицо геоманта. Снаряды промахивались мимо врагов. Песок никак не хотел поглощать островитян. А люфтфервальтенд все приближался, танцуя в воздухе, укорачиваясь от камней и отклоняя шрапнель.

Пара ледяных дротиков успели поцарапать руку шифу, шальная огненная стрела обожгла лицо. Вейки была на грани паники. Это был всего второй раз, когда гнома оказалась в бою, и она просто не знала, что делать. Все ее заготовки были бесполезны, а написать что-то новое она просто не успевала. Страх заставил ее судорожно надавить на курок. Оставшиеся три пули она выпустила в слепую, зажмурив глаза и прикрывшись зонтом, в направлении Рене, а потом последовала примеру Трикса — добежала до края бархана и спряталась за гребнем, пытаясь отдышаться и привести мысли в порядок.

Коги хотел броситься за ней, но замер, когда увидел, что случилось с Рене. Его напарник сидел на песке зажимая руками культю правой ноги. Разрывная пуля нашла свою цель. Горбовский, для острастки постреливая по краю бархана, бросился на помощь своему протеже. Надо было срочно остановить кровотечение. И постараться поддержать Кверти.

Тайскринн улучил момент и между делом зарядил небольшим комом песка в пролетевшую почти над ним Ингрид. Та, кувыркаясь, упала ему под ноги. Он выставил перед собой стену из песка и приготовился добить лежавшую перед ним волшебницу.

* * *

Мое лицо исказила ярость. Опять это случилось. Неужели клакон был прав и вселенная все равно заберет свое? Проигнорировав заходящую на атаку валькирию, я метнулся вперед со всей скоростью. Неизвестно откуда прилетевшая стрела пронзила мое предплечье, но я не почувствовал боли. Созданный передо мной щит тьмы ударил в преграду и песок развеялся прахом, вместе с летевшим в меня ледяным копьем. А затем тьма коснулась Тайскринна. Край щита задел лежащую на земле Ингрид.

Кожа геоманта посерела, глаза превратились слепые бельма. Ударная волна в упор довершила дело. Грудная клетка мага смялась, и он отлетел на добрый десяток метров.

Я взглянул на растерянную валькирию в небе. Затем сменил аркадный стиль управления на режим симуляции и с удивлением увидел, что, сама того не зная, она держится в небе при помощи магии воздуха. Со злой усмешкой я разорвал ее чары, и блистающая фигурка камнем рухнула вниз.

— Ты жива? — я наклонился к волшебнице.

— Да. Правую руку вообще не чувствую. И брюхо дико болит. — Ингрид, болезненно морщась, держалась за низ живота.

— Мастер Кверти, леди Ингрид, с вами все в порядке? — к нам подбежал Леха.

— Живы.

К нам приблизился Коги, тащивший стонущего Рене. Горбовский на скорую руку заморозил рану, для остановки кровотечения. 'Проклятье...', подумал я. Но в этот раз исход битвы был значительно лучше, как ни крути.

Я сломал древко, а затем вытащил из руки обломки стрелы шипя от боли.

— Артур, открывай этот чертов проход.

— Но...

— Никаких 'но'. Трое от нас ушли. Возможно за подкреплением. Сколько еще людей на нас охотятся, ты знаешь?

— Нет.

— И я не знаю. Здесь может оказаться еще с десяток магистров, а у нас уже трое раненых.

Я послушно наклонился над асимметричной септаграммой на земле и наполнил ее своей маной. Даже в режиме симулятора я не видел сердца заклятья, ограждавшего Люфтштадт, но мог оценить его мощь. Без проведения ритуала пробиться через него я бы не смог.

Завеса песчаного ветра дрогнула и раскололась. Леха помог Ингрид сесть на лошадь. Коги бесцеремонно перекинул Рене поперек седла. Но только мы двинулись вперед ветер с ревом закрыл брешь в стене.

Я предпринял еще две попытки, потратив почти всю свою ману, но безуспешно. Туннель открывался от силы на пару минут. То ли мне не хватало силы, то ли в расчеты Рене и Ингрид вкралась какая-то ошибка.

Сущность бури демонстративно прошла наискосок через нашу фигуру и налила лужу в самом центре.

— Да, я знаю, далеко от идеала, — согласилась с ее немым вердиктом в отношении нашего начертания Ингрид, — можешь — сделай лучше.

Сущность смела хвостом пару символов, а потом начала закапывать свою лужу.

Я с трудом подавил желание отправить кота пинком в далекий полет. Затем этот бестолковый кусок шерсти направился прямиком к стене. Сущность подошла вплотную к самой завесе из ветра, брезгливо потрогала ее лапой. Она обернулась, посмотрела на нас и призывно мяукнула.

Песчаная буря вокруг элементаля затихла.

— И правда, зачем напрягаться было! Как я сразу не подумала. — Ингрид рассмеялась и тут же застонала от боли.

Горделиво распушив хвост Сущность вела нас вперед к сокровищам закрытой столицы.

* * *

Жанна на вершине бархана смотрела в спину удалявшемуся призраку в обличии Коги. Тот заботливо поддерживал лежащего поперек седла Рене. Она с трудом подавила желание окликнуть его. Невыносимо больно было видеть родное лицо, за которым теперь находилась чужая душа.

Трикс спокойно и со знанием дела копал могилу в сухой каменистой земле у подножия бархана. Ему было не в первой хоронить соратников. Тайскринна ему было искренне жалко. Они многое успели пройти вместе за эту войну, но сейчас лучник испытывал даже некоторое облегчение. Теперь он сможет вернуться в империю, откопать пару своих тайников и уехать жить в свое удовольствие где-нибудь в Лоретто, на западном побережье континента. Подальше от войны, империи и республики. Да. Так он и поступит.

Вейки сидела под своим зонтом, обхватив колени, и плакала.

— Я всех подвела... я всех подвела... я всех подвела... — шептала она, — простите, шифу Тай...

Проход в песчаной буре закрылся. Жанна спустилась вниз и остановилась над гномой. Сперва она хотела влепить этой истеричке хорошую пощечину, чтобы та пришла в чувство, наорать, выбить ногами всю сопливую дурь из этой смазливой девицы. Но затем она на секунду вспомнила себя, Рене и Коги после их первого боя с пиратами. Тогда все ее хитроумные заклятья спасовали перед тупой мощью капитана каперов. И ценой чуть не стала смерть всех троих.

Уже занесенная рука опустилась на голову Вейки, нежно скользнула по волосам. Жанна присела на колени рядом с плачущей шифу.

— Я вас всех подвела, — неожиданно четко произнесла Вейки глядя в глаза Жанны.

— Ты сделала все что смогла. — Указательным пальцем Арк-ан-Сьель подобрала слезинку выкатившуюся из уголка глаза гномы и не удержавшись попробовала ее на вкус. — Мы с тобой живы. Значит еще не все потеряно. Сейчас мне нужна твоя помощь. У тебя есть руны опознания стихий, идентификации магии и чего-нибудь похожего?

— Да, госпожа. — Вейки шмыгнула носом и во все глаза уставилась на Жанну.

— Тогда пойдем осматривать труп. Делай что хочешь, но я хочу услышать, какой магией владеющий воздухом убил Тайскринна. У меня есть свое мнение, но я хочу, чтобы ты сделала вывод самостоятельно.

— Да, шифу Жанна.

Вейки трясло от одного вида трупа. Белесая, отслаивающаяся кожа, изломанные конечности. Этот мертвец мог бы заставить поморщиться даже студента-медика.

Она испортила несколько и без того малочисленных карточек для начертания, прежде чем ей удалось унять дрожь в руках и написать необходимое сочетание рун. Над размозженной грудной клеткой заплясал миниатюрный вихрь. Вихрь дрогнул, потемнел и на его месте появился черная призрачная сфера.

— Простите, Жанна, я сейчас перепишу, — шифу покраснела от стыда. Еще бы. Запороть такое простейшее начертание.

— Не надо, ты не ошиблась, — Радужная прищурилась. — Все ясно.

— Мне, к примеру, ничего не ясно, — подошедший Трикс начал отряхивать пыль с одежды.

— Тайскринна убили тьмой — сказала Жанна. Вейки в ужасе зажмурила глаза.

— И чё? Вы еще колдовать будете или я могу закапывать?

— Можешь. И то, Трикс, что силу тьмы и света могут даровать только боги.

— Вот оно что... — Трикс на секунду замер в раздумьях. Потом он перекинул тело через край могилы и начал закидывать его землей и песком. — Знаете, дамы, я поступлю не по-джентельменски, как говорят в Вестфолле. Я вот прям сейчас беру свою долю еды, всю воду, вы себе все равно наколдуете, пару коней и еду отсюда, — Треллони разравнял получившийся холмик и выпрямился. — Маги одним залпом уничтожающие батальоны, огонь, осколки гранита, летающие над головой... Теперь еще боги и жрецы. Надоело! Я хочу спокойно пить вино на террасе своего дома где-нибудь в Кантонах, а не подыхать вот так в жопе мира, — он кивнул на могилу.

— Мы должны спасти Мир от тирании! — Вейки смотрела на него горящими глазами.

— Мир, милая, стоял до богов. Cтоял, когда они пришли, даже спокойней было, без мировых войн вон как-то обходились. Не исчез и после их смерти, несмотря на все усилия человечества. Что-то мне подсказывает, что и возвращение богов меня лично не затронет. — Трикс сплюнул на землю и пошел собирать вещи. Вечно у баб в голове тараканы...

— Но... — начала шифу, однако Жанна прервала ее:

— Пусть идет. Это его право.

Они молча смотрели на его сборы.

— Прощай Трикс Треллони.

— Бывай, Радуга.

Он запрыгнул в седло и двинулся в направлении Макондо, чтобы наполнить бурдюки перед утомительным путем на север. До Клиппертона дорога была гораздо короче, чем до Майотты. Там он сможет неплохо устроиться для начала. Несколько синтетических рубинов с нитки бус лежали в его кошеле.

Жанна и Вейки смотрели Триксу в спину, пока он не скрылся за очередным барханом.

— Он прав, Вейки. Началась игра совсем не его уровня. И даже не моего. Мне надо возвращаться в столицу. Нам надо,— поправилась она и обняла шифу. — Не бойся, я не оставлю тебя одну.

— Спасибо, Жанна.

Полночи Вейки плакала и шмыгала носом, пока Жанна не легла с ней рядом и не прижала к себе. Только тогда шифу успокоилась и наконец-то заснула. Утром они сели на лошадей и направились на юг, чтобы выйти на старый тракт до Майотты.

Через пару дней небо закрыли тучи и впервые за последние шесть веков над сердцем Аэрина пошел дождь.

* * *

Манфред фон Рихтгофен (образец 433, эльфийский питомник Гилтониэль), первый великий князь магов воздуха, величайший люфтфервальтенд всех времен, очень долго и придирчиво выбирал место для будущей столицы. Война между нелюдями, бушевавшая почти десятилетие, закончилась взаимным истреблением и последующим Исходом. Одним из решающих факторов в том, что гномы называли 'победой', было восстание магов против своих длинноухих хозяев.

Сейчас люди, наверное, впервые в истории, стали свободными. И первое с чего они начали было, угадайте что? Думаете восстановление отравленной радиацией и биотоксинами планеты? Конечно же, нет. Все началось с передела власти. И новых войн. По этой причине безопасность ставки для Манфреда была очень важна.

Место, которое он выбрал, было практически идеально. Равнина в сердце Аэрина была местом встречи всех четырех ветров, естественным центром силы для магов люфтваффе. Море было далеко и даже ближайший водоем, озеро Макондо, располагался на расстоянии почти двадцати километров. Бесноватые гидроманты при всем желании не смогли бы дотянуть цунами до строящегося сейчас дворца.

Защититься от огня было сложнее. Он всегда был рядом. В сердцах и душе людей. Но сейчас в его походном шатре мирно посапывала после бурной ночи сеньора делла фьямма Мария Сфорца, дочь великого хозяина пламени Алессандро. Так что проблема с огнем могла подождать.

Гораздо важнее было то, что на этом месте когда-то стояло главное святилище бога земли Геба. До сих пор властители тверди были бессильны здесь. Защита от магов земли была основной причиной строительства именно в этом месте. Мерзкие черви уже успели начать свару с представителями всех остальных четырех стихий. Огнем, Водой, Воздухом. Даже миролюбивые друиды, адепты Древа старались свести свое общение с магами земли до минимума.

Но именно в бессилии земляных таился подвох. Во-первых, катастрофическое удлинение сроков строительства. Возводить крепость приходилось по старинке, с помощью рабов из обычных людей. А во-вторых, никто не смог почувствовать, что на глубине полутора километров под городом, на берегу подземного озера стоит алтарь.

В битве на поле Меггидо, у самых врат небесных чертогов, Геб пал от рунной пули. И тогда его жрец, один из последних на планете, в тайном святилище принес себя в жертву. Войдя в транс, каменным ножом он вскрыл себе грудную клетку и положил сердце на алтарь. Поступок скорее проститутки, чем священника. В нем не было в этот момент искренней веры, все что он хотел — это гарантированного вечного блаженства в райских кущах в обмен на кусок поперечнополосатой мускулатуры. Ни грамма истинного служения...

Жрец хотел вытащить раненого бога из боя, призвав его к себе, но опоздал. Геб был уже мертв, и на призыв пришла только его тень. Акер. Проводник мертвых.

Призрак, походя, упокоил душу жреца, поместил свое нематериальное седалище на алтарь, к которому он оказался прикован, и стал ждать освобождения. В пещере была абсолютная тишина и тьма. Только раз в век на гладь подземного озера с потолка падала капля воды.

За неполные четыре тысячи лет ожидания мрачный характер Акера лучше не стал. Ох, как он сейчас хотел высказать все Бастет. Умершие братья забыли его, когда ушли в новый мир — на Землю. Пару раз, во время битв, проходивших над ним на поверхности, он был близок к освобождению. Но именно смерть Тайскринна оказалась решающей. Его искренняя готовность отдать все для достижения цели, причем не ради награды. Магия земли из которой на половину состояло тело геоманта. И след божественной длани, прервавшей его жизнь ... То, что нужно. Остатков силы Акера хватило, чтобы задержать душу волшебника на пороге смерти.

Они встретились во тьме пещеры.

— Ты хочешь довершить свое дело? Отомстить своим врагам? — спросил Акер душу.

— Да! — Тайскринн не думал над ответом.

— Тогда отдай мне все, что у тебя есть.

— Бери. Но я ничего не могу тебе дать. Даже свою жизнь. Я мертв.

— Меня устроит твое мертвое тело и твоя душа.

— Но души не существует.

— С чем же я сейчас говорю? — рассмеялся проводник мертвых, но тут же посерьезнел. Договор был заключен. Он двинулся вперед, тень и призрак смешались между собой. Стали единым целым. Затем Тайскринн-Акер двинулся к поверхности. Было пора возвращаться в свое новое старое тело.

* * *

Для бандитов день начался неудачно. Сначала дождь, который превратил твердую землю под ногами в болото. Потом встреча с психованной ледяной ведьмой и ее рыжей подружкой, выкосившей пол отряда еще до того, как их главарь договорил свое непристойное предложение.

Теперь им встретился худой старик в пыльных лохмотьях. Слишком старый, чтобы брать его в рабство, мигом оценил атаман, но вполне подходящий объект, чтобы выместить злобу. Главарь направил своего верблюда к нищему. Для начала он хотел поупражняться с кнутом.

— Мне нужны твои сапоги, халат и дромадер, — неожиданно произнес старик.

— Шметтерлинг, старче, да ты наглец! И поплатишься за это! — атаман попытался концом бича рассечь кожу на лице странника. Но, прежде чем он успел завершить движение, посреди его лба торчала гранитный осколок. Остальные разбойники не стали дожидаться начала буйства боевой магии и, нахлестывая лошадей, разбежались.

Акер задумчиво смотрел в след бандитам. Мир сильно изменился, но люди остались теми же. Он наклонился и начал раздевать труп. Путешествие по пустыне без одежды было малоприятно. О своем новом смертном теле надо было заботиться.

Следующую группу из четырех вооруженных путников и рыси разбойники предпочли обойти оставшись незамеченными. Отклоняющиеся струи дождя и застывающая в камень грязь под копытами коней говорили сами за себя.

К вечеру банда, оставшаяся без атамана, вышла к Макондо. Главной цели их путешествия. Кочевники долго смотрели на полузатопленный город. На берегу сидел одинокий путник. Его лицо было обожжено и покрыто многочисленными порезам. Абель, младший брат главаря решился подъехать к нему. Остальные встали поодаль. На всякий случай.

— Брат, я смотрю тебе тоже досталось от магов.

— Есть такое дело, еле выжил, будешь? — Трикс с трудом поднялся на ноги и протянул ему флягу с самогоном. 'Раз не гопнули сразу, значит получится договориться', подумал он.

* * *

Сущность быстро устала и остаток пути проделала на моих руках. Нам уже начало казаться, что мы ходим кругами, когда наконец перед нами открылась поляна, покрытая зеленой травой. Для того, чтобы пройти через стену ветра, нам понадобился почти час.

Ночь была в самом разгаре. Рядом журчал ручей. Обессиленные мы повалились на траву. Невдалеке была видна роща из невысоких разлапистых деревьев. За ними располагалась полуразрушенная стена замка.

Крепость в подтеках расплавленного камня напомнила мне огарок свечи. За руинами тянулась муть Стены. Я задрал голову. Ярко светили сестрички луны, перемигивались звезды. Было полное ощущение, что мы находимся на дне колодца.

— Артур. Мы вас покинем с Рене. Хотелось бы верить, что не надолго, но боюсь загадывать. Изготовление бионического протеза на Земле сейчас задача нетривиальная. Дождитесь нас. Не хотелось бы вернуться сюда и не иметь возможности выбраться за Стену.

Рене действительно был плох. Помощь, оказанная Горбовским остановила кровотечение, но оставался болевой шок. Вторая нога комманданта тоже пострадала от взрыва. И было видно множество ран от осколков. Ингрид не могла сейчас ему помочь. Все ее силы уходили на то, чтобы самой удержаться на ногах.

Горбовский прикоснулся указательным пальцем правой руки к виску и спустя полминуты растаял в воздухе вместе с Рене. Контроль над перемещением между мирами у Леонида Андреевича был значительно лучше моего. Он, похоже, зависел исключительно от его собственного желания, а не от произвола трансцендентной каменюки. Или может я ошибался и ему помогал его собственный камень Манназ?

Я бы сейчас тоже не отказался от того, чтобы вернуться на корабль. К мягкой кровати, вкусной еде и, главное, аптечке-диагносту. Я вздохнул и начал ставить палатку.

— Ин, Леша, вы как?

Ингрид, сидевшая на земле вяло, чертыхнулась и сжевала несколько листьев из своей сумки. Леха, до этого как зомби смотревший в землю, очнулся.

— Да, мастер Кверти? Вам помочь? — Он попытался сделать шаг и упал. А я выбрал его в качестве цели и присвистнул. Парень выложился на все сто двадцать процентов. Как Ингрид в схватке с Кусто. Ни маны. Ни здоровья. Кстати о моей второй половинке... Я бы дорого дал за возможность оценить ее состояние, но увы, после того как она стала Связанной не мог. Щедро раздав им по 'второму дыханию', я уложил их спать. А сам остался сторожить. Кто знал, что таит Люфтштадт...

Всю ночь я высидеть не смог. Отключился где-то через час после Ингрид. Проснулся я уже на рассвете. Лишь шелестение стены ветра нарушало тишину. Пред входом в палатку висели восклицательные знаки. Я привычно собрал сообщения о повышении уровня. Немного удивился прибавившемуся уровню бога — раньше за битвы он у меня не повышался.

Последнее сообщение прояснило ситуацию. Я сел что бы прийти в себя. Потом со всей силы ударил кулаком в землю. И еще раз. И еще. Пока не показалась кровь из сбытых костяшек. 'Прогресс в получении достижения 'Аватара абсолютного зла' — Убейте свой божественной десницей искренне верующего 11, свою женщину 01, своего друга 01, своего ребенка 11'. Лучше бы я не видел этого. Кого я мог обвинить в этой случайности? Только себя. Будь я чуть-чуть аккуратнее и внимательнее в бою... Я посмотрел на спящую Ингрид, даже попросить прощения было не в моих силах. Мое признание вины не принесло бы ей счастья. Хорошо еще, что после падения он была без сознания и не поняла, что именно произошло.

— Ублюдочный клакон. Накаркал,— сказал я. Надо же было найти хотя бы одного еще виноватого, кроме себя.

Сущность вскинула голову посмотрела на меня и медленно двинулась в направлении ближайших кустов, стелясь по земле. За ночь элементаль подрос — сейчас его холка доставала моего колена. Похоже она нашла какую-то добычу, машинально отметил я.

* * *

Эльза-Мария с замершим от страха сердцем смотрела на пришельцев из-за Стены лежа под кустом. Этим утром она пришла почти к самому краю вселенной, чтобы набрать ягод.

Надо было предупредить вождя, но она боялась выдать свое присутствие. Демон провел загадочный ритуал постучав кулаком по земле. Наверное, приносил жертву кровью. Позади него лениво щипали траву десяток чудовищ.

Наконец она решилась. Девочка встала на четвереньки, предательская ветка хрустнула под ее коленом. Эльза замерла от ужаса, но пришелец не обратил на шум никакого внимания. Она решила, что все обошлось, то тут на нее прыгнула тварь из самых глубин преисподней. Покрытая дымчатой шерстью когтистая и зубастая бестия ударом своего тела легко перевернула девочку на спину и легла сверху, придавив ее всем своим весом. С сатанинским урчанием чудовище начало тыкаться отвратительным склизким и холодным носом ей в лицо.

Эльза тихо пискнула. Закричать у нее не получилось.

— Сущность, ты там кого поймала? С добычей играешь? У нас на обед будет свежее мясо? — произнес демон и Эльза-Мария потеряла сознание.

Сущность встала со своей игрушки и начала брезгливо вылизываться. От страха девочка обмочилась. Демон наклонился над туземкой. Тощий, грязный ребенок в каких-то лохмотьях безвольно лежал на траве. Пришелец пощупал пульс и успокоился.

— Плохая киса! Нельзя так детей пугать, — сказал он. Затем перенес девчонку поближе к палатке и начал делать завтрак.

Эльза через чуть приоткрытые веки смотрела на его приготовления. Чудовище сидело рядом с ней и чистило шерсть изредка обиженно поглядывая на нее.

— Может вы не будете меня есть? — спросила она, когда вода в котелке начала закипать.

— Да я и не собирался, — демон покидал в кипяток куски сушеного мяса и крупу. — Думал Сущность кролика поймала. Ты мне лучше расскажи, ты тут откуда взялась?

— Я тут родилась.

— О, как! То есть, надо понимать, не одна здесь живешь. Интересно, надо будет познакомиться с твоим народом. Думаю, это нам сильно поможет в поисках.

Эльза в ужасе зажала свой рот. Только что она подписала смертный приговор своим соплеменникам.

— Будешь кашку? — Эльза замотала головой, — Ну не хочешь, как хочешь... Сейчас я Ингрид и Леху разбужу, перекусим и пойдем к тебе в гости.

* * *

Люфтштадтцы обитали в небольшой деревеньке у подножия замкового холма. Их было сто два человека. Потомки чудом выживших жителей столицы и солдат Legio Pyretica хозяев пламени. Постепенно они вымирали. Долгая череда близкородственных браков не добавляла здоровья и плодовитости. Они искренне считали, что Мир давным-давно погиб в войне, и только самопожертвование последнего Великого князя спасло их. Местные гордо называли территорию внутри вихря 'Вселенной'.

Наш приход их шокировал. В прочем, это как минимум спасло нас от агрессии. Слишком сильно нас боялись. Своих магов здесь не было.

Уж не знаю, поверили ли местные нашим рассказам о жизни за стеной, но к концу застолья атмосфера изрядно разрядилась. Затем мы вчетвером с вождем сели в нашей резиденции для серьезного разговора.

Почти все жители деревни стояли перед нами. Одетые в тряпье, худые, с болезненными лицами они смотрели на нас. Вперед выступил черноволосый, бородатый мужчина с дубиной в простой рубахе до колен подпоясанный веревкой.

— Кто вы и зачем пожаловали? — спросил он.

— Я Кверти, маг воздуха. Это Ингрид, огненная. И Алексей, волшебник земли, — представил я себя и своих спутников. — Мы пришли для того, чтобы изучить руины замка Великого князя.

— Мы не пустим вас в святую обитель! — закричала старуха.

— Тихо, старая дура. Войдут они или нет, не нам решать. Сама знаешь, чары пропускают лишь достойных. Проходите. Будете гостями. Сейчас работы много, а вечером поговорим.

Мы разместились в заброшенном доме на краю деревни. Ингрид и Алексею надо было отдохнуть хотя бы пару дней, прежде чем приступать к исследованиям. Леха завалился спать сразу, как только разместил лошадей в загоне. Сущность Бури куда-то пропала.

Издалека на нас посматривали туземцы. 'Ох, похоже этой ночью точно надо будет дежурить', подумал я. Как бы они от страха ничего не учинили. Конечно, опасности в драке для нас они особой не представляли. Но получить кирпичом по голове во сне мне совсем не хотелось. Я устроился с котелком на коленях в углу. Так чтобы держать под присмотром дверь и загон с лошадьми через окно. Ингрид присела рядом.

— Квер, я хотела тебе сказать, — начала она, но посередине фразы остановилась и заплакала.

— Что ты хотела сказать, милая?

— Ничего. Уже ничего... — Она уткнулась в мое плечо и мелко вздрагивала.

Я посадил ее к себе на колени, обнял и прижал покрепче к себе. В словах не было никакого смысла. Через несколько минут она тоже заснула.

Вечером нам устроили пир. Наверное, с точки зрения местных это называлось так. Пресные лепешки, отварные овощи с гомеопатической толикой мяса. Немного фруктов, козий сыр и кислое вино. Я посмотрел на это 'изобилие' и сбегал за килограммовым куском солонины, небывалой роскоши в этих местах. За столом мы медленно и обстоятельно беседовали про наши миры.

— Кверти, раз ты волшебник воздуха, замок примет тебя, но прошу, не убирай эту стену. — Зигфрид, именно так звали вождя, обратился ко мне.

— И в мыслях не было. Не думаю, что смогу рассеять это заклятье вообще. Да и я прекрасно понимаю, что тогда пустыня убьет вас. Наша цель, прежде всего знания. Если получится хотя бы ослабить чары над Аэрином — будет уже хорошо.

Вождь вздохнул с явным облегчением. Уж не знаю, что его больше пугало, возможная утрата власти или тот хаос и войны, что творились снаружи.

Следующий день, мы, как и планировали, посвятили отдыху. Заодно Ингрид как клещ вцепилась в Зигфрида, выпытывая все известные подробности про замковые охранные чары. Даже во внешнем мире места больших битв той эпохи старались обходить стороной, несмотря на все усилия орденов. Здесь же нам предстояло лезть в самое сердце хаоса. Волшебница делала пометки в записной книжке. Она оправилась после ранения. Но тоска в ее глазах не исчезла.

Я старался как мог, чтобы ее утешить, но быть рядом с ней было для меня мучительно тяжело из-за осознания своей вины. Ингрид видела это, но не могла понять причины моих эмоций.

На вторую ночь к нам вернулся Горбовский. Рене лежал в госпитале. Его состояние было стабильно тяжелым. Медики уже начали выращивать ему протез, но это был вопрос нескольких недель. Утром мы двинулись к воротам замка с эскортом местных.

Крепостная стена из серого гранита лишилась многих зубцов. Камни были плотно подогнаны друг к другу. Даже следа скрепляющего вещества не было видно в швах полигональной кладки. Крыши привратных башен давно обвалились. Правая покосилась, как будто кто-то со всей силы на нее надавил. Стена рядом с ней пошла трещинами.

Мы прошли через остатки ворот и оказались во внутреннем дворе. Между плит мостовой пробивалась трава. Пара чахлых деревьев пыталась расти прямо посередине площади. На земле валялось множество костей, остатков доспехов. Это удивило меня. Неужели аборигены настолько боялись местных ловушек, что не растащили такие ценные предметы?

Мы медленно двинулись вперед. Влетевшая в ворота стрекоза на моих глазах попала в поток слегка колеблющегося воздуха и превратилась в облако пыли. Леха увидевший это вздрогнул.

Мы с Коги перешли в режим полной симуляции. Я почти сразу переключился обратно на аркадный стиль управления. В отличие от киберорганизированного Горбовского я плохо воспринимал режим расширенной реальности.

С моей точки зрения, ничего интересного в прогулке не было. Банальнейшая игровая Зона со всякими ловушками. Как и во всех Зонах, здесь работали стандартные принципы безопасности. Ничего не трогать, никуда не торопиться. И на всякий случай убивать все что шевелится.

Обходить магически активные участки было плевым делом. Ворота второго кольца стен были закрыты и Лехе пришлось попотеть формируя проход в стене. Колдовство в этом месте давалось ему тяжело. Если бы не мерцающий защитный купол над головой, я бы просто перетаскал всех по воздуху, но проверять древние защитные чары на прочность своей собственной задницей очень не хотелось.

Внутри располагалась цитадель и оплавленный донжон великого князя. Обыскивать всю гигантскую каменную махину внутренних укреплений было рискованно, муторно, а главное, абсолютно не нужно. Поток магии устремляющийся к главной башне почувствовали все.

Медленно и аккуратно двигаясь по следам Коги, мы прошли через внутренний двор. Сущность обижено зашипела, после того как случайно задела хвостом одну из ловушек, залезла мне на руки и отказалась слезать, пока мы не дошли башни. Большая часть опасных участков, как выяснилось, уже давно не представляла угрозы для квалифицированного мага. То, что нельзя было обойти, мы просто рассеивали.

Несмотря на прошедшие века и магический катаклизм, внутри донжон сохранился идеально. Деревянные панели стен блестели лакировкой. Лестница, по которой мы поднимались наверх, скрипнула всего пару раз. Резная мебель стояла на своих местах. Ни магический катаклизм разразившийся снаружи, ни время не коснулись покоев князя. После утомительного подъема мы оказались на последнем, двенадцатом этаже. Библиотеку мы прошли чуть ниже.

Судя по всему, здесь располагалась лаборатория Князя. В центре огромной комнаты, занимавшей весь этаж плясал вихрь, издавая громкое гудение. Его воронка поднималась через проломленную крышу и уходила в небо. Рядом с ним лежало тело молодого худощавого мужчины со светло-русыми длинными волосами. Труп выглядел совсем свежим. Тление не коснулось его, как и остальных предметов в башне.

Великий князь (это был именно он — плащ с вышитым золотой нитью летящим орлом в обрамлении дубовых листьев и золотой венок на голове не оставляли места для сомнений) обеими руками держался за рукоять меча, проткнувшего его грудь. Кровь на его роскошных одеждах еще не высохла. Сущность пару раз ткнулась носом в его лицо, потом лизнула в нос. Но старый хозяин так и не захотел играть...

На пюпитре в углу стояла чернильница с пером. Страница открытой книги была не дописана. Больше ничего в комнате не было.

— Вот это да... — Ингрид зачарованно смотрела на останки владеющего воздухом. — Гордец.

— Да уж. Боялся, что не дадут перед смертью проклясть и решил взять дело в свои руки? — Коги задумчиво потер подбородок.

— Похоже на то, Коги, — ответила Ингрид. — Тут чисто?

— Да, фрекен Торвальдсон, — Горбовский как обычно был чрезмерно официозен, — этот вихрь как пылесос засасывает все волшебство, до которого дотягивается. Даже если тут и было загрязнение, его давно выпили до дна. Артур, я знаю вы это не любите, но вам пора поработать. Я над этой магией не властен.

Я со вздохом снова сменил режим интерфейса. Пара дней мигрени мне была обеспечена. Мельтешение пыли в центре комнаты окрасилось всеми цветами радуги. Я увидел тысячи тонких нитей, тянущихся через стены замка, которые как на веретено наматывались на столб силы бьющий из центра комнаты. Попытка прикоснуться к оси заклятья заставила меня вскрикнуть и потерять ненадолго сознание.

Когда я пришел в себя моя голова была на коленях Ингрид, усиленно колдующей что-то целебное. Удар током оставил ожог на ладони. Сердце работало с перебоями.

— Квер, ты в порядке?

— Да, живой. Тупанул. Сейчас по-иному попробую.

Я встал на ноги отряхнулся и начал методично одну за другой обрывать нити, питающие вихрь. Коги удовлетворенно кивнул и присел около стены.

— Что вы делаете, мастер Кверти? — не удержался Леха.

— Разрываю каналы, питающие проклятье.

Алексей и Ингрид удивленно смотрели, как я делаю хаотичные пассы в воздухе. В их концепцию фундаментальной теории магии это никак не укладывалось. Ингрид начертила круг усиления и произнесла заклинание идентификации магии. Потом покачала головой. Мои действия были за пределами ее понимания, так же, как и для меня ее ритуальная магия.

Работы было на несколько часов, но даже спустя несколько минут стало заметно, что звук вихря стал тише. Потом и совсем исчез. Ингрид наскучило ожидание в бездействии, и она присела в углу читая книгу, снятую с пюпитра. Язык Бундесфюрстентума был сложен, и она с трудом продиралась через длинные предложения.

И тут меня посетила идея — я достал Бундессверт и начал рубить воздух направо и налево. Леха, думая, что я его не вижу, покрутил пальцем у виска. Коги в ответ улыбнулся.

— Нет, Алексей, напротив, очень грамотное решение.

— Квер, остановись! — ее крик заставил меня замереть.

— Что такое милая? Вроде все хорошо идет. — Я огляделся по сторонам. Почти четверть комнаты была зачищена.

— Мы только что чуть не совершили громадную ошибку, — лицо волшебницы было бледным. Руки чуть дрожали. — Это заклинание ни в коем случае нельзя трогать.

— Но оно же превратило целый континент в пустыню, ты же сама говорила...

— Я ошибалась! Это дневник Великого князя. Вот послушай.

'...не приняли капитуляцию. Вы отвергли всякие переговоры. Быть может, Зеленые, вы найдете вакцину от Чумы, но будет уже поздно.

Да это моя вина. Это я по незнанию извратил паутину эльфийских чар, опутавших мир так, что они убивают теперь не только гномов, но и людей. Вы не хотите дать мне шанс все исправить? Вы хотите моей крови и отмщения? Хорошо, но я не умру бессмысленно на плахе или в бою. Своей жизнью я куплю вам спасение, мои враги. Прощайте. Прощай, Элен Неж.'

— Он не врет? — спросил я.

— Не знаю. Он привел некоторые выкладки. Надо проверять. Но если это правда...

— Но если это правда, то у нас крупные неприятности. — Горбовский задумчиво оглядывал взглядом комнату.

Похоже, что причиненные мной разрушения повредили чары князя достаточно, чтобы запустить процесс саморазрушения. Я увидел, как одна из нитей разорвалась.

— Да, милая, это полная задница, — в груди у меня все похолодело, когда разорвался еще один энергетический канал,— Я не знаю, как это исправить.

Ингрид достала уголь линейку и циркуль, и начала лихорадочно рисовать на полу.

— Леха, ты помнишь круг адаптации стихий?

— Да, мэм.

— Помогай. Коги, Квер. Отойдите, не мешайте.

Через пару часов лихорадочной работы, перемежавшейся чтением дневника, они перекусили. Я залил ей маны вторым дыханием.

— Значит так. Пока все не развалилось, мы можем поставить заплатку, некоторое время она продержится. Спасибо князю за то, что он хотя бы часть исходного кода заклятья записал... как минимум распад это должно остановить. Я надеюсь... — закончила она уже немного жалобно.

Солнце уже село, когда мы закончили. Благодаря нашим с ней тренировкам по объединению воздуха и огня, ей удалось решить сложную задачу по соединению четырех стихий в единое целое. Оставался маленький нюанс. В случае ошибки, пламя, испепелившее Кусто было бы детской шалостью по сравнению с разразившимся здесь адом.

— Начинаем, — наконец сказала перепачканная сажей Ингрид. — Если резонанс магических полей сработает, то на десяток лет этого должно хватить. А там мы что-нибудь придумаем...

Мы выложились по полной. Пол искрился и дымился. Крышу ломало порывами ветра. Стены покрылись инеем. Гранит оплывал каплями как тающий лед. Все прекратилось внезапно. Гудение вихря возобновилось, хотя звук стал немного другим, вращение стало медленней. Помутневшая колона магической энергии снова мягко светилась. Узор на полу питал ее, хотя и слабее чем раньше, но достаточно для того, что бы нити перестали рваться от напряжения.

— Вроде получилось, — сказал я.

— Раз мы живы — значит получилось — кивнула Ингрид упаковывая дневник князя в свою сумку. — Жаль я не умею делать самоподдерживающиеся заклятья...

— Милая, у тебя теперь есть хорошая мотивация, чтобы научиться.

Мы спустились на этаж ниже и расположились на ночь в библиотеке. Завтра предстоял тяжелый день полный мародерства.

Первым делом утром я забрал из мертвых рук князя его меч. Ингрид недовольно брюзжала, чтобы я не тревожил труп 'великого человека'. Тонкий изящный клинок с широкой крестообразной гардой был отлично сбалансирован. Однако его характеристики сильно отставали от Бундессверта.

— Я бы рекомендовал вам носить его при себе, Ингрид. — Коги принял меч из моих рук мельком оценил статистику и отдал его волшебнице.

— Я чувствую себя, как будто могилу раскопала... — но ломаться она не стала и забрала меч себе.

Содержимое библиотеки оказалось совсем не таким ценным как представляла себе Ингрид. Почти все она забраковала с комментарием 'старье'. Всего несколько раритетов отправились в наши рюкзаки. Основной ценностью, которая попала нам в руки был дневник князя. Именно там он записывал свои эксперименты. Я уж молчу, про огромную историческую и политическую ценность.

Из замка мы вышли вечером. Как раз вовремя, чтобы успеть к дележу наших вещей и лошадей жителями деревни.

— Это что тут происходит!? — Заорал я на туземцев. Ударная волна вырвала фонтан щебня из остатков мостовой. Деревенщины попадали на колени. Стоявшие в задних рядах с воплями разбежались.

— Спокойно, Артур. Зигфрид, стоять. — Игла Эльзы выпущенная Горбовским припечатала уползающего вождя к земле за подол рубахи. — Значит так, дорогой мой вождь, до заката осталось еще полчаса. Это время мы вам даем на то, чтобы все вернуть. А иначе здесь останется только выжженная пустыня. Я то, может, сдержусь, а вот она...

Ингрид, уловив момент, выдала несколько красивейших языков пламени.

— Простите, господа добрые, не думали, что вы вернетесь уже. Все будет! Мигом! — скулил Зигфрид. И действительно, туземцы уложились за десяток минут.

Оставаться на ночь желания не было. Поэтому, собрав свои пожитки, мы под предводительством Сущности покинули пределы Люфтштада.

Пустыня встретила нас моросящим дождем. Последствия наших действий были на лицо. Ночной переход до Макондо был малоприятен, но когда мы добрались до города он был уже наполовину затоплен.

Мы расположились в одном из зданий на окраине что бы передохнуть. Ингрид развела огонь из обломков мебели и стенных панелей в камине, чтобы просушить одежду и сидела любуясь пламенем. Сущность устроилась на ее коленях. Я растянулся на полу, засунув ноги в сапогах почти в камин. В большой зале первого этажа стучали копытами лошади. Коги задумчиво стоял у окна и смотрел на дождь.

— Ну, что, теперь ты довольна, Ингрид? Может мы и не сняли проклятье, но как минимум достаточно его ослабили. Можно возвращаться в Конунгбург, показывать всем дневник князя, кричать какой я хороший и основывать Белый орден магов воздуха? — я блаженно потянулся.

— Если бы все было так просто... — Ингрид вздохнула. — Для начала надо до конца перевести книгу, доказать всем что это не фальшивка. Мне нужно будет подготовить знакомых, которые смогут нас поддержать. Иначе тебя, несмотря на все заслуги засунут в лабораторию для опытов и этим все закончится.

— Артур, я боюсь наше возвращение в Конунгбург нецелесообразно. Мы должны быть очень осторожны.

— Почему же? — хором спросили мы. Коги повернулся к нам лицом и присел на подоконник.

— Та волшебница льда, что мы встретили во время нападения вашего родственника, Ингрид, занимает важный пост в разведке Республики. Рене после операции успел мне кое-что рассказать. Я не думаю, что она присоединилась к Тайскринну исключительно по собственной инициативе. Я готов поспорить, что островитяне рассчитывали на то, что буря уничтожит всю Империю одним ударом, а вы, Артур, сорвали их планы. Скорее всего за нами сейчас идет охота. Если мы вернемся в Конунгбург, то найти нас будет проще простого. — Горбовский присел рядом с нами на пол и тоже уставился в пламя. — Следующее покушение может более успешным. Если бы не ваша интуиция Артур...

Меня передернуло. Тело помнило холод волчьего дыхания. Я знал цену этой 'интуиции'.

— Шметтерлинг, как же я не подумала, — Ингрид поправила прядь волос,— вы правы, Коги, Арк-ан-Сьель так просто бы на тропу войны не вышла. Я подумаю, куда нам направиться. Скорее всего в Вальехо. Там стоит башня архимага алого ордена, туда водяным вход заказан. Да и у меня будут перспективы разработать более корректную 'заплатку' чем наш круг четырех стихий... Я вообще удивлена, что он сработал.

— Он сработал не до конца. — Я раздраженно убрал кошачий хвост со своего лица. — Когда мы ушли нити все же продолжали рваться. Но значительно медленней. Не каждую секунду, а раз в пару часов, может.

— Почему ты не сказал!? Нам надо обратно, — она вскочила на ноги. Сущность с недовольным мяуканьем упала с ее коленей.

— Ты можешь сделать, что-то большее чем сейчас?

— Нет, но оставлять все как есть...

— Очень правильно и рационально. Время мы получили, — прервал ее Коги. — Вам Ингрид надо набрать информации, пообщаться со старшими коллегами, а не бросаться вперед очертя голову, как мы уже сделали. Потом мы составим оптимизированное заклинание с помощью вашего отца, Артур, — я скривил недовольную гримасу. Идея того, что придётся знакомить Ингрид со своим родителем, меня не радовала,— с волшебством воды мы разобрались, разберемся и огнем. Кстати, сколько вам еще лететь до Нифльхайма?

— Около месяца, — слегка придушенно ответил я. Двадцатикилограммовая тушка Сущности решила угнездиться на моей груди.

— Отлично.

Мы легли спать, а утром выдвинулись обратно в Майотту. Мы с Коги как могли боролись с дождем, периодически то затихавшим, то переходившим в ливень. Леха старался укрепляя землю под копытами лошадей. Ближе к вечеру мы заметили группу всадников вдали, но те то ли не увидели нас, то ли просто не захотели приближаться.

* * *

Деревня орочьего племени, располагалась у самой границы бывшей обители богов. Если подняться на пару тысяч ступеней по крутой лестнице покрытой выщерблинами от гномийских снарядов, потеками обсидиана от заклятий магов и пламени эльфийских драконов, то можно было предстать перед вратами, ведущими в разрушенный дворец небожителей.

Этот дворец выдержал попадание нескольких рунных бомб, но сейчас начал осыпаться под действием гораздо более мощной силы — времени. За время, прошедшее после падения богов, орочья детвора уже давно вынесла из него все ценные вещи и разворовала блестящие камни мозаики, которой были покрыты стены.

В стороне от лестницы находился вход в пещеры, где раньше жили порождения тьмы и ночи. Ныне туда вела протоптанная тропа. Это было самое популярное место среди гоблинских брахманов.

Шаман племени Смеющегося черепа Татхагата, прозванный Сугата (Правильно идущий), Локаджьештха (Почитаемый миром) в народе назывался не иначе как Супта (Спящий).

Первый раз почти трехтысячелетнюю медитацию чуть не прервала двадцать веков назад шальная душа упившегося несимметричного диметилгидразина гномийского владыки Юэ Ту. Они имели интересный и насыщенный разговор о сути бытия и будущем подгорного племени. После легким усилием воли Татхагата отправил душу гнома обратно, во вздумавшее было умирать тело. Несколько раз, обращая свой взор на материальный мир из небытия, Супта с удовлетворением замечал, что его заповеди выполняются бородатыми карликами, хотя и в несколько извращенной форме.

Потом, шесть веков назад, помешали своей заварушкой бледнолицые варвары. Тогда после какого-то особо мощного заклинания на макушку гоблина упал с потолка пещеры сталактит. Он оцарапал зеленоватую лысину шамана и сорвал корку, наросшую на коже Супты от капель воды насыщенной известью. Впервые за несколько десятилетий он вздохнул, с печалью оглядел мир раздираемый войной, но, увидев искупившую свою карму душу великого князя, с улыбкой вернулся обратно в нирвану.

Следующий раз случился несколько месяцев назад. Тогда духи ветра в своей радости от возвращения Господина взбаламутили все низшие планы бытия. Татхагате пришлось покинуть свои эмпиреи и навести порядок. С неудовольствием отметил он смятение и непринятие предназначения в душе новорожденного бога и оставил все как есть. Каждый должен пройти свой путь сам.

Но сейчас случилось то, что ни шло ни в какие ворота. Откуда-то в нарушение всех клятв и договоров вылез один из старых хозяев мира. Один из самых сильных шаманов, которого за глаза даже называли одной из дашаватар* самого Сиддхартхи, Изгоняющего Богов, с этим мирится не собирался.

*десяти великих воплощений. (орочий.) Само по себе это утверждение было бредом, ибо Сиддхартха вышел из колеса инкарнации и безвозвратно отправился в паринирвану.

Блестящая известковая пленка треснула, когда Супта поднялся на ноги. Он оправил полустлевший дхоти, раздвинул подношения в виде черепов и костей, которыми были уставлен пол пещеры, грустно вздохнул, все же варна кшатриев была абсолютно несносна в своем рвении. Татхагата двинулся к выходу из пещеры. На выходе шаман нарушил ахимсу*, когда разорвал случайно паутину. Он извинился перед крестовиком и двинулся дальше к деревне.

*поведение и образ действий, при которых первым требованием является ненанесение вреда. Ахимса определяется как поведение, ведущее к уменьшению зла в мире, направленное против самого зла, а не против его творящих. Основной принцип философии орков. Некоторым даже удается соблюдать его в течение нескольких дней.

К его удивлению деревня превратилась за последние несколько веков в небольшой городок. Но, несмотря на все изменения, его узнали.

— Спящий, проснулся? — Спросил его клыкастый орк в шипастых доспехах из касты кшатриев на входе в город. Гоблин молча кивнул и продолжил путь.

— Спящий проснулся... — шел шепот по улицам между торговцами — вайшьи.

— Спящий проснулся! — Кричала детвора шудры разбегаясь по городу.

— Мы наконец-то доиграем нашу партию в чатурангу? — задал вопрос пожилой гоблин-брахман на площади. — Или мне придется ждать новой инкарнации?

— Я думаю в следующий раз, — ответил Супта.

Он медленно шел по городу задумчиво глядя по сторонам. На берегу озера Супта нашел наконец того, кто был ему нужен. Молодой орк с чистым разумом, добрым сердцем и кармой не тяжелее пушинки. То, что он был из низкой касты шудры, шамана не волновало. При виде Супты, идущего прямо к нему юноша опешил.

— Урзак, сын плотника, — начал Татхагата, — ты должен идти к берегу моря, встретить там гостя и привести его ко мне.

— Но злые духи, одинокие тени и демоны не пропустят меня! — Урзак задрожал от страха.

— Возьми топор своего отца и отправляйся. Отныне ты будешь зваться Парашуурзак*. Я позабочусь, чтобы на твоем пути не было препятствий, которые ты не сможешь преодолеть.

*дословно Урзак с топором. (Орочий.)

— Но где на берегу я найду его? Берег велик!

— Его корабль причалит там, где ты выйдешь к океану. Довольно слов, иди.

* * *

Над северной столицей, в отличие от холодных южных краев, снег выпадал редко, но эта зима выдалась непривычно морозной. Это замедляло метаболизм и задержало спору 'Сада порождений' на сапрофитической стадии развития, несмотря на то, что в канализации Конунгбурга, куда ее занесло течением ручья, зародыш чувствовал себя прекрасно. Изобилие органики, высокая влажность, наличие большого количества мелких грызунов-переносчиков... Практически идеальные условия для роста.

Среагировав на большую концентрацию сероводорода и мочевины, ДНК споры сменило конформацию, и на поверхность клубка нуклеиновых кислот выплыл комплекс генов 'Мегаполис', предназначенный для уничтожения городов. Он стимулировал производство преимущественно паразитических форм и длительный скрытый период распространения.

На мицелии появились первые почки будущих лицехватов.

* * *

Жанна гнала лошадей, как сумасшедшая. Вечерами Вейки падала полумертвой от усталости. На разговоры не было ни сил, ни времени. Кони от бешенной гонки в течение двух недель отощали и начали спотыкаться. К счастью дождь прекратился и через облака временами проглядывало солнце. Несколько раз их путь преграждали появившиеся из ниоткуда реки. Но вода послушно застывала льдом, крошившимся под копытами.

Жанна с одержимостью стремилась к морю для того, чтобы передать новости консулам и предупредить местные власти. Время было дорого. Ловушка-детектор сообщила ей, что люфтфервальтенд тоже направился на юг, в Майотту.

Когда до города оставалось около ста километров лошадь шифу сломала ногу. Остальные уже давно пали. Вейки чудом отделалась мелкими ушибам. Жанна остановилась, мигом выпрыгнула из седла. Она осмотрела ногу бедного животного. И без слов добила его ледяным дротиком. Вейки ахнула.

— Цайхонг, зачем ты так?!

— Она все равно бы умерла. Как, кстати ты меня назвала?

— Цайхонг — радуга.

— Мне нравится.

Жанна задумчиво посмотрела на свою кобылу, трясущуюся от усталости и покрытую пеной. Двоих нести на себе она явно не могла. Вокруг волшебницы стал кристаллизоваться 'доспех ангела'.

— Залезай мне на спину, полетаем, — преложила Жанна. Минут на пятнадцать полета ее должно хватить, подумала она, потом отдохнуть и вечером пролететь еще немного. Остаток дороги можно и пешком пройти. Потом, конечно, на неделю накроет откат от перерасхода сил, но на песнь волн ей маны хватит в любом случае.

— Но может, я доберусь на твоей лошади, если ты спешишь? — Вейки смутилась.

— Ты забыла бандитов? Думаешь в следующий раз тебе так же повезет? И вообще, ты не знаешь от чего отказываешься!

Вейки послушно подошла к Жанне сзади и обняла ее. Волшебница раскинула ледяные крылья и рванула ввысь.

Этот полет бы совсем не похож на то, что испытывала шифу пилотируя шаттл. Ветер бил в лицо, малейшее движение меняло курс. Было страшно, но в тоже время Вейки испытывала потрясающее единение с воздухом.

В середине следующего дня они добрались до городских ворот.

Две чумазые девушки в пыльной одежде, пришедшие пешком по старой дороге, были похожи на попрошаек или дешёвых шлюх. На вполне логичную просьбу стражи заплатить пошлину за вход натурой, денег у странниц все равно скорее всего не было, рыжая бестия с воплем 'да вы тут все сговорились что ли?!' достала странный меч из белого матового материала, похожего на фарфор, и начала чертить на земле какие-то знаки. Воины смеялись и показывали пальцем на бесноватую.

Пару минут спустя одна из привратных башен лежала в руинах, а вторая чудом уцелела, но покрылась трещинами. Руны 熵 Shāng — энтропия, 毀壞 Huǐhuài — разрушение и 拆解 Chāi jiě — демонтаж издавна использовались гномами для сноса строений. Солдаты побросали оружие и разбежались. Подмастерье попытался было наколдовать водяной бич, но, увидев ледяной клинок в руке второй нищенки и появившиеся за спиной крылья, предпочел сдаться.

Новая песнь волн от Жанны Арк-ан-Сьель застала консулов врасплох. Сообщение о том, что она нашла люфтфервальтенда на Аэрине, требовало немедленной реакции.

На то, чтобы сколотить коалицию из Империи и предательского Каганата у Орденов ушел месяц. Еще примерно столько же потребовалось, чтобы выбить из банков Кантонов беспроцентные ссуды на военные нужды. До лета было еще далеко, но шпионы уже докладывали, о подготовке к предстоящей кампании. Войска с юга и границ Каганата уже начали перебрасываться под Конунгбург.

Консулам оставалось хвататься за соломинку. В прямом военном конфликте островитяне были обречены без использования стратегического волшебства, но его применение автоматически развязывало руки орденам, которые тогда бы вступили в бой без всяких ограничений.

Применение магии воздуха было для них единственным выходом скрытно нанести противнику достаточный урон. Вариант сдаться и отправиться обратно на острова даже не рассматривался. Возвращаться по сути пришлось бы на голые безжизненные скалы, а затем мучительно умирать там от голода.

За два дня бешенной скачки Гней Помпадур вместе с Клео и еще тремя повелителями вод добрался от Оркуса до Ароса. Там они сели на личный драккар первого консула Сезара и помчались через шторм на север.

Даже добытая контрабандой древесина друидских меллорнов не выдержала пятидневного путешествия по бушующему морю на скорости в шестьдесят узлов. Недалеко от берега корабль просто развалился на части. Но маги наморозили льдину побольше и продолжили путь на ней.

В бухте на причале их встречали Жанна, Вейки и глава клана Выхухоли, Дезман, правивший в городе. Кланиаль сильно нервничал. Сначала в его колонию прибыла со стороны пустыни знаменитая мадемуазель Арк-ан-Сьель со своей ученицей. Ему еле удалось задобрить ее гнев после той хамской встречи, которую устроили 'пустынной нищенке' стражники у крепостных ворот.

Теперь же Жанна вызвала сюда одного из консулов. Это была катастрофа. В казне колонии были большие недоимки, городские стены, несмотря на все доклады так и не были отремонтированы, а теперь еще предстояло восстанавливать ворота. Дезман с удовольствием бы сбежал, но куда? В пустыню к кочевым племенам воздуха?

На его счастье финансовым аудитом заниматься похоже никто не собирался. Сразу после прибытия важные гости заперлись в одном из покоев дворца для обсуждения каких-то важных вопросов. Повелители вод встали на страже у двери.

Консул собственноручно откупорил бутыль с вином и придвинул к себе блюдо с сырной нарезкой и оливками. Клео присела рядом с ним за стол. Вейки и Жанна разместились, напротив. За открытым окном начал накрапывать дождь.

— Жанна, ваше поведение я должен признать неудовлетворительным. Я понимаю, что вы не состоите ни в одной из дружин кланов, но во время войны покидать свой пост абсолютно неприемлемо.

— Простите меня, монсеньор, я действительно поддалась эмоциям. Я бы вернулась раньше, магистр Тайскринн был готов отпустить меня после заключения договора о перемирии, но мне показалось, что найти мага воздуха сейчас более важная задача чем метеоразведка.

— Да, и в этом вы были правы, — Консул согласно кивнул, — Где, кстати, старейший из магов? И кто ваша прекрасная спутница? — задал вопрос Помпадур. Клео подняв бровь взглянула на мужа, а затем хищно уставилась на Вейки.

— Он пал в бою с владеющим воздухом. А это шифу Вейки. Позвольте я расскажу все по порядку...

Вейки нервничала. Она в пол уха слушала рассказ Цайхонг об их приключениях. Больше всего шифу боялась, что сбудутся предсказания Тайскринна — ее посадят на цепь в подвале и заставят заниматься производством оружия. Однако, за время своего путешествия по подлунному миру она поняла, что шансов на самостоятельное выживание у нее достаточно мало.

Клео задумчиво водила пальцем по краю своего бокала. Гней встал и ходил по комнате обдумываю дальнейшие действия.

— Да, Жанна, вы уже поняли какую ошибку вы совершили? Там, в пустыне, вам следовало первым делом пустить копье в затылок Тайскринну, а затем спокойно побеседовать с люфтфервальтендом.

— Я дала ему слово чести! — выпалила Жанна.

— Мадемуазель, честь, порядочность, жизнь и смерть — все это ничто, когда речь идет об интересах государства, — Вейки вздрогнула от того безразличия с которым консул говорил о предательстве. — Вы же сами видите, что было целью путешествия этого лжекнязя Кверти?

Консул рукой показал в сторону окна, где в ночной тишине опять начал шелестеть дождь. Вейки и Жанна виновато склонили головы. Паранойя Тайскринна, которой они заразились, чуть не привела их к громадной ошибке.

— Вижу, вы осознали. Осталось только придумать, как все это исправить. Возможно мне еще удастся с ним договориться. Тем более если он путешествует вместе с Рене Коти и Коги, то у меня будут дополнительные рычаги влияния. Я так понимаю, вы опередили Кверти дней на десять, а значит у нас есть еще время, чтобы организовать встречу. Что скажешь Клео?

— Гней, призрак в теле Коги непредсказуем. Мы не знаем, его целей. Что касается фервальтенда, то не забывай, он может быть еще и жрец, если, конечно, он не использовал артефакты времен войны с богами. Если это так, если боги вернулись... Нам не следует говорить об этой подробности, пока мы не будем в чем-то уверены. И тем более не стоит пытаться причинить вред жрецу. В текущей ситуации только божественного проклятья нам не хватает.

— Согласен. Но можно взять заложников. — Гней кивнул, — а теперь поговорим про вас, Вейки. Я думаю, со временем мы найдем способ отправить вас домой. Все равно толку от вашего начертания для нас не так уж и много, как я понял из объяснений Жанны. А пока вы будете под шефством мадемуазель Арк-ан-Сьель, возможно ей удастся извлечь из вашего пребывания здесь какую-нибудь пользу.

* * *

Выбирая между болотом и пустыней я бы выбрал пустыню. Путь обратно в Майотту был быстрее, но значительно более противным. Чавкающая под ногами грязь. Мутные речки, преграждавшие нам дорогу. Влажный, душный, жаркий воздух. Грязно-серое небо. Все вместе это навевало депрессию. Солонина и сухари портились от влаги и, если бы не охотничьи навыки Сущности, мы бы голодали. Только к концу путешествия начало временами показываться солнце.

Мы остановились в пальмовой роще, не доходя километров десять до города. План заключался в том, что ночью мы перелетим через крепостную стену при помощи моей магии, а затем угоним корабль. А потом... А потом нам надо было хотя бы добраться до континента Сиртис. Без Рене, имевшего хоть какое-то представление о навигации, задачей максимум было добраться хоть куда-то. Будь то империя Нидерле, оккупированная территория или северные королевства огня.

С наступлением ночи мы двинулись к городу. Оставшиеся припасы и лишние лошади бросили среди пальм. Невысокие городские стены из песчаника и кирпича не представляли серьезной преграды даже без магии. Если стражники когда-то и патрулировали их, то очередной ливень, под прикрытием которого мы приблизились к укреплениям загнал их всех в теплые башни.

Я перетаскал левитацией своих товарищей в город, и мы направились к порту. Если раньше город прохладными ночами был чуть ли не более оживленным чем днем, то сегодня на улицах было пусто.

Минут через пятнадцать, когда мы уже слышали шум моря и думали об удачном завершении путешествия дорогу нам заступили трое — два повелителя вод в защитных сферах и высокий мужчина средних лет с залысинами, прямым греческим носом облаченный в темно-синюю тунику. Его левую руку оплетала тугими кольцами полупрозрачная змея из воды. Сущность зашипела. Присутствие другого элементаля ей не нравилось.

Я обернулся. Сзади стояли еще два мага воды в компании с уже знакомой мне по рассказам Коги Жанной Арк-ан-Сьель в ледяных доспехах и девушкой под зонтом-винтовкой с керамическим клинком в руке.

В запотевшей ладони у меня лежал забранный у Якоба негатор магии. Отрубить их ненадолго и бежать. Если, конечно, нас не остановит обычная стража, маячившая в конце улицы... с ней нам бороться будет нечем. Как и с огнестрелом подружки Жанны.

— Фервальтенд, я пришел говорить, а не драться, — начал мужчина со змеей.

Я облегченно выдохнул. Четырех повелителей вод шестидесятого уровня с двадцати пяти процентным бонусом к атаке от близости моря, дождя и полнолуния на нашу партию хватило бы с лихвой. А тут еще была ледяная ведьма, гномийка — мастерица рун. И сам заговоривший с нами маг, количество здоровья которого больше соответствовало боссу. Стоп... это гномийка? Я не веря своим глазам обернулся и уставился на прелестную Вейки. Ее кимоно, или как там у гномов называлась это одеяние, немного разошлось и была видна часть идеально очерченной груди. При прошлой встрече в пустыне эту подробность я рассмотреть не успел. Болезненный удар локтем от Ингрид вернул меня в реальность.

— Кобель,— прошипела она.

— Господин консул Помпадур, приятно встретиться снова, Клео, вы все также очаровательны! — Коги отвесил сдержанный поклон. Похоже он был знаком с главой встречавших нас магов. Ингрид округлив глаза от удивления уставилась на одну из легендарных личностей Мира, — Разрешите представить вам моих спутников. Это люфтфервальтенд Кверти, — Горбовский кивнул на меня, — фрекен Ингрид Торвальдсон, ее подмастерье Алексей.

— Су-лейтенант Коги, если я правильно помню? Где же коммандант Рене Коти?

— Нам пришлось оставить его внутри вихря Люфтштада из-за ранения, — ответил Горбовский.

— Я предлагаю нам разместиться во дворце кланиаля и побеседовать там. У меня есть предложения по сотрудничеству. Я считаю, что их стоит обсудить спокойно, вдумчиво и без посторонних ушей, господа и дамы.

На меня накатила холодная ярость. Эти мясники, убившие все живое в Аросе и вырезавшие за время оккупации половину населения княжества, чтобы освободить место под своих поселенцев, предлагали мне сотрудничать с ними. Они же только недавно пытались меня убить. Хотя нет, не пытались. Убили. Из-за этих ублюдков в конечном счете Ингрид потеряла ребенка.

— Говорите, что вы хотите здесь и сейчас! — сказал я сквозь зубы. Ингрид взяла мою руку в свою горячую ладонь. Судя по ее лицу она готовилась умереть.

— Артур..., — начал было Горбовский. Он уже прикидывал варианты торговли и прикидывал шансы появления в Республике четвертого консула.

— Леонид, здесь и сейчас. — Я повернулся и посмотрел ему с глаза. Горбовский покачал головой и пробурчал себе под нос что-то насчет того, что надо быть гибче. Консул выдержал небольшую паузу.

— Хорошо. Кверти, если вы настроены так, то я скажу прямо. Я хочу, чтобы вы устроили Бурю. Пускай не такую мощную как была этим летом. Достаточно если она накроет южную часть королевства Конунгбург. Тогда империя не сможет начать летнюю кампанию.

— То есть вы хотите, чтобы я убил тысячи невинных людей, консул? — я еле сдерживался что бы не заорать на него.

— Фервальтенд, я хочу, чтобы вы спасли мой народ.

— Нет, это будет означать погубить другой. Я никогда не сделаю того что вы требуете.

— Чего вы хотите, Кверти? Деньги? Вы будете купаться в золоте. Власть? Только в республике вы сможете ее получить. Консулом мы вас конечно не сделаем, но выделить провинцию под управление вполне. — Консул пристально смотрел мне в глаза. Лицо Горбовского говорило, 'ну же, соглашайся, я раскручу эту империю на оба мира!'

— Я ничего от вас не хочу.

— Как насчет жизни и безопасности своих близких? — спросил консул. Змея на его руке подняла голову и угрожающе зашипела.

— Вы будете угрожать мне?

— Вам? Нет, вы слишком ценны для нас. Только окружающим.

— Ублюдок, — прошипел я. Леха прижался спиной к каменной стене дома и готовился зачерпнуть столько энергии сколько сможет. 'Коги, если можете, уходите на Землю' шепнул я ветром, но Горбовский только грустно покачал головой. Сущность потрескивала набирая заряд. От плаща Ингрид шел пар. Судя по всему, она подготовила за время разговора какое-то разрушительное заклинание из разряда осадной магии. На всякий случай, я залил ей еще маны. Темнота передо мной начала уплотнятся. Сквозь ножны прорывались язычки призрачного черного пламени, плясавшие на Бундессверте.

Активировать кристалл улья, вломить консулу щитом с разгона, дать разрядиться Ингрид, затем включить антимагию и бежать. Если что, у меня есть право на еще одну загрузку сохранения.

Консул делал вид, что не замечает происходящего.

— Так, что подумайте над моим предложением месье Кверти. Время у нас еще есть. До свидания, господа, мадмуазель Ингрид. В порту вас ждет корабль, в качестве жеста доброй воли — Гней развернулся и зашагал в сторону дворца кланиаля. Стоявшие сзади повелители вод нырнули в проулок между домами. Жанна тоже пошла было за ними, но Вейки направилась прямо ко мне и Радужной пришлось к ней присоединиться.

— Простите меня, Кверти, — сказала гнома и поклонилась. — Тайскринн говорил, что все маги воздуха несут зло, но вы не такой. Он ошибался.

— Спасибо, — я улыбнулся.

— А ты ничего. Не понимаю почему ты бакалавр, а не магистр. Надо же 'Призыв феникса' осилила. — Жанна подошла к Ингрид. — Напугать Гнея... удивительно...

— Ты тоже хороша.

— Когда война кончится, если я вдруг уцелею, приглашаю в гости, — не дожидаясь ответа, они развернулись и скрылись за поворотом.

Мы же направились в порт. Обещанный корабль нас ждал. Это был все тот же кеч, на котором мы прибыли сюда из Кумертау. Несколько стражников проводили нас до самых сходней и помогли отдать швартовы. Недовольный Коги привычно встал на корме и начал разгонять корабль. Ингрид захлопнула дверь перед моим носом со словами, что ей надо привести себя в порядок. Я достал бутыль с вином и направился к Коги.

— Артур, вы упустили очень хороший шанс.

— Шанс устроить геноцид?

— И это тоже. Иногда, Артур, знаете ли, хочется... Но вы подумайте о перспективах...

— Я подумал, и они мне не понравились.

— Я вот согласен с мастером Кверти! — Леха лежал на корме и смотрел на звезды. — Мне этот консул нашего атамана напомнил, такая же сволочь.

Ингрид позвала меня и я вернулся в каюту. Надо было выспаться. Завтра корабль предстояло вести мне.

— Ингрид, что за 'призыв феникса', о котором говорила Жанна? — Спросил я забираясь под одеяло.

— Ты помнишь, что сделал Кусто с Аросом?

— Да, конечно, как я могу это забыть...

— Так вот это примерно тоже самое, но из школы огня.

— Но ведь то было посмертное заклинание! — удивился я.

— Верно. Но мне бы не пришлось бы ждать того, чтобы меня захотели убить. Я просто могла потратить свою жизнь на волшебство и умереть по своей воле. Вас бы оно не затронуло. Консул возможно тоже бы уцелел. А вот остальные вряд ли. Все я спать...

Я несколько ошалел от этого признания. А потом различил в плеске волн ее всхлипывания.

— Ингрид, что с тобой? Все хорошо, мы сбежали. — Я обнял ее.

— Квер, я не могу так. Я не хочу, чтобы это повторилось. Я вижу раз за разом. Как ты лежишь на промерзшем песке, и волки подходят к тебе. Я лучше сгорю чем буду, смотреть, как ты умираешь.

Она все помнила. Я прижал ее к себе шептал, что это всего лишь глупый сон, что все будет хорошо... Как я бы хотел сам в это верить.

* * *

— Гней! Почему ты отпустил их? — Мадам Помпадур была в недоумении.

Консул со своей женой, Жанной и Вейки сидели за столом, приготовленным для переговоров и вкушали поздний ужин. Консул улыбнулся.

— Клео, Жанна, Вейки, что вы видели?

— Огненная приготовилась выпустить феникса, — Клео пожала плечами, — Но я знаю тебя, муж мой. Ты бы придушил гадину. Город, конечно, мог пострадать.

— Хорошо. Хотя птичку в исполнении мадемуазель Торвальдсон я бы вряд ли остановил, Коги бы не дал. Не знаю, как он этого добился, я чувствовал его руку прямо посреди своего волшебства. Но это не все.

— Кверти начал формировать щит тьмы и пламя теней, — чутье у Жанны было более тонким.

— Да, крайне неприятная вещь, от которой я не знаю, как защищаться. Пока не знаю, — поправился консул. — Еще одну мелочь вы упустили, дамы.

— У него в руках был малый портативный негатор авиационного типа с приличным остатком заряда, — подумав сказала Вейки. Консул удивленно поднял бровь.

— Не знал. Шифу, вы меня радуете, интересная информация. Но я не об этом. Жанна вы упустили одну маленькую деталь. Сила тьмы у фервальтенда не была заемной.

— Что?! — Клео уставилась на консула, а Жанна начала перебирать в памяти битву у Люфтштада. Вейки недоумевала.

— Он не жрец, мои милые, он аватара. Но об это мы пока никому говорить не будем.

— Но зачем вы рассказали это нам шифу Гней?

— Затем, Вейки и Жанна, что вы очень вовремя перед ним извинились. Возможно, сегодня вы спасли Мир.

* * *

Международная станция гравитационных исследований Нифльхейм занимала почти весь обзорный монитор. Циклопическая конструкция радиусом почти в километр уже полвека болталась в поясе Койпера за Нептуном. До ученых очень быстро дошло, что экспериментировать с гравитацией вблизи планет чревато искажением результатов. Наводили на нехорошие мысли сместившаяся на три градуса ось вращения Венеры и бывший спутник Марса Фобос, ныне болтающийся в афелии своей новой орбиты между Сатурном и Юпитером.

Собственно, последний инцидент заставил ученых одуматься и создать станцию в более отдаленной от планет области. Поначалу ее хотели даже закинуть в облако Оорта, но количество необходимой антиматерии оказалось просто непомерным. Потому ученые, политики и финансисты остановились на поясе Койпера, как на золотой середине.

Обитающих на станции ученых события в остальной системе затронули мало. Даже если бы солнце погасло, станция продолжала бы жить благодаря новейшему коллапсарному реактору. Пускай и не столь эффективному как аннигиляция методу добычи энергии, но зато не требующего для своего питания ничего кроме космического мусора.

Отсюда тянулись две тонкие ниточки червоточин к Альфе Кентавра и звезде Барнарда, по которым пару десятилетий назад удалось пропихнуть автоматические зонды. Повторить успех, правда не удалось. Помешали финансовые трудности. По решению ЕАС, выкупившей у стран участниц больше двух третей проекта, приоритетом стали не фундаментальные направления и межзвездные путешествия, а оружейные и двигательные технологии.

На станции находилось почти две тысячи человек. Многие приехали сюда на постоянное место жительства. Тратить десять месяцев на дорогу туда и обратно, чтобы работать вахтовым методом мало кто хотел. Снабжение велось в основном автоматическими кораблями. Если вы думаете, что основное население составляли ученые, то вы ошибаетесь. Профессора сидели в своих кабинетах на Марсе и Земле и по квантовой связи ставили задачи инженерам и рабочим, собиравшим оборудование на месте. На станции были развернуты новейшие роботизированные производства. Присутствовала даже небольшая верфь для сбора тестовых кораблей и шахтерских зондов.

'Звездой смерти', как в шутку прозвали Нифльхейм после того, как гравитационные колебания от неудачной третьей червоточины разорвали на части планетоид 2007 OR10 входящий в десятку крупнейших транснептуновых объектов, конечно же, правил лорд. Правда, не Вейдер. Самый настоящий английский лорд Генри Кавендиш.

Именно на его ехидную морщинистую физиономию в обрамлении седых бакенбард я смотрел сейчас на голографическом экране связи.

— Молодой человек, это сейчас модно на Земле? — лорд Кавендиш рассматривал мою кольчугу и меч на поясе. — Я предполагал, что после глобального суицида, который по недоразумению называют войной, начнется технологический упадок, но не так же быстро... — в камеру попала Ингрид. Она в кое-то веки смогла вместо утилитарной походной одежды одеть платье с глубоким вырезом, которое, видимо попало на корабль исключительно произволом Олега. — ...и падение нравов. Хмм... Знаете, мне даже нравится. Я бы на вашем месте тоже занялся ролевыми играми. Несколько месяцев полета с симпатичной молодой особой...

— Леонид Андреевич просил доставить вам посылку, — прервал я его. Мои уши покраснели. Ингрид нарочито глубоко поклонилась перед камерой и послала воздушный поцелуй сэру Генри.

— Да, спасибо, он предупредил меня о вашем прибытии. Я отправляю вам программу стыковки.

Я загрузил присланный маршрут и через пятнадцать минут мы уже стояли в шлюзе. В руке я держал кейс с 'Очень Важным Грузом'. Сэр Кавендиш не стал встречать нас лично. Его секретарь провел нас по узким, коридорам технической части станции. На стенах располагались многочисленные провода и трубы. Наконец мы дошли до его рабочего кабинета.

Сэр Генри сидел со стаканом виски в своем кресле. Кабинет в нарушение всякой пожарной безопасности был отделан натуральным деревом. У меня появилось ощущение, что я зашел в девятнадцатый век. Кольчуга и меч сейчас бы смотрелись гораздо более к месту чем наши гермокостюмы.

— Присаживайтесь, — кивнул лорд на диван — эпичную конструкцию с подлокотниками из резного дерева обтянутую бархатом. Такой роскоши я не видел даже в резиденции Алого ордена. Я протянул ему чемодан. Я ожидал увидеть внутри какую-нибудь сложную деталь, кристалл с программой, но там лежал конверт. Обычный такой бумажный конверт с письмом.

Лорд Кавендиш взял нож для писем, еще один чудовищный анахронизм на космической станции, и аккуратно вскрыл конверт. Он бросил всего один взгляд на бумагу и расхохотался.

— Держите, Артур. Леонид в своем стиле!

Я взял бумагу со стола обтянутого зеленым сукном и с чувством недоумения уставился на содержание. 'Привет'. И размашистая подпись внизу.

— И ради этого мы летели почти четыре месяца?! — Ингрид была на грани взрыва и это не было преувеличением. Сэр Генри перестал смеяться и вытер слезы.

— Нет, конечно! Мистер Горбовский, как и я, очень любит классическую литературу, особенно Курта Воннегута, о чем он мне сейчас и напомнил своей шарадой! Самый главный груз, который вы должны были доставить это вы сами, мистер Кларк. Если все пойдет хорошо, то уже завтра мы будем на орбите Земли в первой точке либрации относительно Луны.

— А если плохо?

— Тогда даже не знаю... Возможно в другой вселенной.

— Вы накопили достаточно энергии для червоточины?

— О нет, мы воспользуемся несколько более экзотическим принципом перемещения. Впрочем, вы все увидите сами. А пока отдохните.

Утром по станционному времени мы с Ингрид в сопровождении секретаря лорда отправились в лабораторный сектор. Ингрид вместе с сэром Генри удалилась в комнату наблюдений, поигрывая маркером в руках. Полночи она ужасалась количеству накопленной на станции энергии. Я же оказался и просторной комнате с белыми стенами в центре, которой висел камень. Плоский, так похожий на те из которых были сделаны скамьи амфитеатра Клакона.

— Артур, я знаю, вы уже Связаный, но я хочу, чтобы вы попытались вступить в контакт с этим Камнем, — раздалось в наушнике, — попробуйте его активировать, а мы уже при помощи резонанса усилим излучение. Ингрид, перестаньте украшать стены письменами!

— И сколько еще по солнечной системе раскидано волшебных булыжников, сэр? — спросил я приближаясь к плите с руной Райду, что значит путь.

— Было найдено четыре. Но камень Ваньо, радость, был разрушен во время третьей мировой двести лет назад. — Лорд Кавендиш вздохнул. — Мисс Торвальдсон, я же попросил вас!

Я на секунду закрыл глаза представляя себе, что я снова в игре. В последнее время Мир набрал слишком много реальности для меня и у меня редко получалось вызывать функции интерфейса даже там. Я провел мизинцем вдоль одной из граней.

"Краеугольный камень мироздания

Двуручное дробящее

Прочность 122122

Урон 1-6

Пассивное: помогает найти смысл жизни.

+20 к навыку гиперпростраственной навигации.

Активное: наставляет на путь истинный. Наносит 10 ед урона.

Необходимо двигаться вперед несмотря ни на что."

Вот оно что! Я взял камень в руки.

— Артур, что вы делаете! Осторожно! — Сэр Генри разволновался не на шутку. — Вы нарушаете центровку поля гиперпричинности! — в наушнике раздалось шуршание, а затем раздался голос Ингрид:

— Не слушай их, Квер, они колдуют, как деревенские дерутся, силы много, толку мало. Кто же волшебство на объем проецирует, надо на объект! Сейчас я все поправлю! — в наушниках раздался скребущий звук маркера и вопли 'Что это за помехи, откуда они берутся? ... Калибровочное поле распадается! Ааа!!! Мы все умрем!!!'

— А вы знаете, что написано на обратной стороне 'путеводителя по галактике', сэр 'Любитель классической литературы'? — спросил я

— Эээ... Без паники?

— Верно! — с этими словами я перехватил камень поудобнее и со всей силы ударил им по стене комнаты. Красная цифра -20 всплыла перед моим внутренним взором. 'Опаньки, критический урон' подумал я. Вселенная дрогнула, и на мгновение я снова оказался на скамье знакомого амфитеатра под Оком Бастет. Но тут же вернулся обратно в комнату для экспериментов.

— Артур, с вами все в порядке? Вы пропали с камер почти на минуту!

— Да, все отлично. Сработало? — спросил я в микрофон. Камень снова висел на антигравитации в центре комнаты.

— Да. Мы точно в расчетном месте. Чисто русская методология постановки экспериментов, не ожидал от вас.

Через двенадцать часов мы с Ингрид сытые и отдохнувшие, выслушавшие длинную нотацию от сэра Генри о технике безопасности, встречали контр-адмирала Руднева у стыковочного отсека. Флотоводец прибыл сюда для личной инспекции станции, а его челнок должен бы доставить нас на флагман, к Горбовскому.

Леонид Андреевич встретил нас все в той же каюте. Вместе с Рене и, к моему немалому удивлению, Лехой.

— Коги, — я уже привык называть Горбовского по имени его персонажа, — вы и его вытащили? А кто остался на корабле?

— Как видите да, Артур. Ваш отец просил предоставить ему весь спектр магов. Для полного зверинца мне осталось отловить только друида, и я думаю исправить эту оплошность. F насчет корабля не беспокойтесь. Пока вас с Ингрид не было, мы с Алексеем и Рене завели его в небольшую необитаемую бухту на северном побережье и поставили на прикол. — Коги улыбнулся.

— Здравствуйте, мастер Кверти. — Леха уткнулся носом в коммуникатор и не очень обращал внимание на происходящее. Он смотрел пятьдесят шестую серию 'звездных войн'. Зная Горбовского можно было предположить, что он выдал ее за реальную историю нашей вселенной.

— Рене, как чувствуешь себя?

В ответ он поднялся и немного неловко прошелся.

— Как видишь, Кверти, хорошо. Ваши врачи неплохи, конечно, друиды могли бы отрастить ногу быстрее, но вряд ли также качественно.

— Рад за тебя! — я повернулся снова к Горбовскому. Ингрид залипла над плечом Лехи. Поединок джидаев ее загипнотизировал. — Леонид, Андреевич, куда вы меня теперь пошлете?

— Туда, — Над столом появилась голограмма Земли. — По иронии судьбы, Артур, вам в компании с Рене придется заняться терраформированием Терры. Через неделю расчеты закончатся, и вы отправитесь вниз. Облагораживать Австралийский архипелаг и разгонять облака радиоактивного пепла в стратосфере.

* * *

Рутина. Наверное, это одна из самых страшных вещей, которая может случиться с человеком. Серые будни, повторяющийся ритуал сборов на работу, пятничных пьянок и поездок за город на выходные. Однообразие. Предательски незаметное течение времени медленно и исподволь приводящее тебя в могилу. Один евразийский писатель в далеком двадцать первом веке написал гениальную фразу: 'Он уже взрослый, разум ему больше не нужен', или что-то подобное. И был прав. Мы живем инстинктами. Действия забиваются в подкорку, и ты сам не замечаешь, что осознанность твоей жизни постепенно стремится к нулю.

Я разместился в жилом модуле антарктического купола вблизи космопорта вместе с Рене. Каждое утро мы садились в гиперзвуковой флаер и отправлялись на Австралийский архипелаг — рисовать зачарованные круги на земле и волшебные фигуры на стратостатах. Ни я, ни Рене не были выдающимися волшебниками. Да чего греха таить, в том, что касается настоящего волшебства, а не тупой боевой магии, я был откровенно убог. Мы были слабы. Но зато брали количеством заклятий и оптимизацией наших усилий. Труды Чарльза Кларка не пропадали даром. Медленно, но верно мы формировали изолированную систему течений и воздушных потоков в южной части Тихого океана. Вечером уставшие мы возвращались в купол, пили пиво и ложились спать.

На выходных я отправлялся обратно в Мир, чтобы оказаться в пустом доме, который снимала для себя и Лехи Ингрид. Прочитать ее записку о том, что она опять задержится в библиотеке или лаборатории. Пройтись по трактирам, напиться, поесть настоящей еды вместо безвкусной питательной кашицы купола...

Вальехо был столицей одноименного полиса. Империя хозяев огня в отличие от державы властителей тверди не выдержала проверку временем и распалась на несколько десятков княжеств, герцогств и других мелких государственных образований, расположенных по северным склонам хребта Лерна. Этот город Ингрид выбрала не просто так. Именно в нем располагалась башня архимага алых с длиннющим незапоминающимся именем, и главная резиденция ордена с крупнейшей библиотекой и самыми оснащенными лабораториями.

Я старался как мог, но время шло, и мы постепенно отдалялись друг от друга. Да, у нас оставалось общая цель, исправить ту ошибку, которую мы совершили в Люфтштаде. Но я с ревностью видел, что даже с четырнадцатилетним Лехой, родившимся в этом мире, ее связывает больше, чем со мной.

Мягкая северная зима, сменилась весной. Начался местный аналог мая, когда до нас дошли новости о событиях в Конунгбурге и начале войны. Мы сидели в трактире недалеко от ее дома.

— Квер, ты слышал про пробуждение эльфлингов под Конунгбургом?

— Да, милая, наверное, какие-то безответственные контрабандисты упустили свою добычу из сада порождений или друиды напортачили.

— Я через пару дней выезжаю, ты присоединишься ко мне?

Я прикинул свое расписание. Второй круг чар около Новой Зеландии был почти завершен и переселение добровольцев из куполов уже началось, но с другой стороны принимать участие в боевых действиях против эльфийских отродий мне совсем не хотелось. Ни я, ни Ингрид, да и никто в Мире не осознавал тогда всю серьезность положения.

— Ин, сколько магов алом ордене?

— Около тридцати тысяч, — ответила она.

— Скажи, твое участие что-нибудь кардинально изменит? Готов поспорить, что ты даже не успеешь туда доехать до конца зачистки!

— Наверное, ты прав. — Она медленно наматывала спагетти на свою вилку. — Я просто соскучилась по своему дому...

— Милая, давай я закончу через месяц свою работу, и тогда смогу составить тебе компанию.

— Правда? Это было бы замечательно, я как раз завершу серию экспериментов.

* * *

За зиму в Конунгбурге почти полностью пропали крысы. Чуть позже стали исчезать кошки и собаки. В погребах из-за странной плесени портились сыры и ветчина. Комендант цитадели был обвинен на заседании Генеральных Штатов в халатности из-за пропажи почти годового запаса питания для гарнизона из подвала.

В начале весны стали пропадать бродяги и выпивохи. Несколько тел с проломленной изнутри грудной клеткой если кого и заставили задуматься, то не городскую стражу. Охранникам правопорядка было проще скинуть неопознанные трупы бедняков в реку, чем расследовать преступления. Описание смутных ночных теней с удлинёнными головами и костистыми гребнями на спине и длинными хвостами считали очередной пьяной галлюцинацией ночных гуляк.

На деревьях начали распускаться почки. Среднесуточная температура перешла критический порог для начала второй фазы вторжения. Переход от сапрофитической формы к хищничеству. Свежевылупившиеся солдаты роя с добычей уже не церемонились. Да за первую ночь их работы по сбору органики было убито больше сотни горожан.

Такую резню стажа игнорировать уже не могла. Но толку от усилий было мало. Они даже не смогли обнаружить трупы. Только пятна свежей крови на стенах домов и мостовой говорили о произошедших трагедиях.

Магистрат объявил комендантский час. Тайная полиция усиленно искала республиканских шпионов, устроивших провокацию. На ночных улицах появились армейские патрули из корпуса генерала Корнилова, переброшенного с вестфолльской границы в ходе подготовки к летнему наступлению.

Связываться с вооруженными солдатами рой пока не хотел. Да и зачем, если в один из центральных кварталов вел такой удобный канализационный ход? Многоэтажный доходный дом оказался лакомым кусочком. В абсолютной тишине лицехваты захватывали своих спящих жертв, а рабочие особи транспортировали безвольные зараженные тела в подземелья.

Днем в городе воцарилась тихая паника. И только тогда городской совет обратился к орденам. Великий магистр алых только пожал плечами, в данной ситуации он был бессилен. Если бы ему указали местоположение врага, он бы без сомнений оставил бы на месте супостата пылающий кратер. Но помочь поискам он не мог никак, в отличие от зеленых.

Исполняющий обязанности главы конунгбургского отделения ордена друидов недавно защитивший свой титул за десять лет безупречной службы на границе и приличную взятку, старший магистр Мечников самолично снизошел до расследования.

Через полчаса он вышел из опустевшего дома обливаясь холодным потом от ужаса. Поверьте, не пятна крови и неосторожно оторванные при транспортировке рабочими особями конечности людей напугали его. Совсем нет. Ему даже не требовалось перекидываться в свою боевую форму, чтобы почувствовать запах 'сада порождений' витающий в подвалах. Не разбирая лиц, он выскочил из парадного, схватил первую попавшуюся лошадь и рванул в сторону магистрата.

— Что это было? — Капитан стражи задумчиво почесал затылок под шлемом, глядя на удаляющегося галопом старшего магистра. Стоявший радом с ним армейский майор пожал плечами.

— Может живот скрутило, посрать срочно надо?

Он был недалек от истины. Илья Мечников был на грани медвежьей болезни.

Новоиспеченный старший магистр между тем на лошади въехал в холл магистрата. Плюнул усыпляющей слюной в попытавшегося заступить ему дорогу гвардейца. Он вихрем взлетел в зал заседаний городского совета обсуждавший сложившуюся ситуацию.

— ... таким образом несомненно участие в этой акции террора шпионов Республики, — вещал с трибуны глава тайной полиции Рудольф Дильс. — Герр Мечников! Что вы себе позволяете! Ваша принадлежность к магам не дает вам права нарушать протоколы и приличия!

Илья залпом выпил полграфина воды. И только потом сказал:

— Срочно эвакуируйте город. Здесь эльфлинги.

Нет, его не подняли на смех. К заявлению отнеслись со всей серьезностью. Но к сожалению, правители города весьма смутно осознавали всю чудовищность угрозы, нависшей над северной столицей. Зато прекрасно осознавали, какие последствия может иметь паника среди жителей. Илью успокоили, что будут предприняты самые серьезные меры и отправили в резиденцию...

Ночь прошла быстро. Созревало новое поколение роя. Метаморфировало старое. Рабочие особи заготовили почти роту солдат из усиленных армейских патрулей и три квартала горожан. Мечников рассылал письма и договаривался с алыми об организации обороны. Знать обсуждала эксцентричность друида на приеме по поводу тезоименитства Е.И.В Леопольда II Нидерле.

Утром Илья Мечников понял, что все его усилия пропали в туне. Генеральные Штаты под давлением наместника приняли решение ввести в город войска Корнилова. Солдаты демонстративно маршировали по улицам северной столицы. Эвакуация затронула только семьи дворян. Почва для третьей стадии была подготовлена.

Мечников договорился с великим магистром огня Коромальди о организации сопротивления. В Конунгбургской академия колдовства и волхвования были отменены занятия. Из студентов и профессуры Илья сформировал три отряда, которые заняли оборону в башне алого ордена, оранжерее друидов и магистрате. Дико не хватало квалифицированных магов. Почти все великие магистры отправились на заседания орденов, для определения политики в отношении Республики.

Ночью в городе воцарился хаос и смерть. Четыре тарраски под прикрытием гигантских слизней-единорогов взломали брусчатку площади перед ратушей. Несколько тысяч особей-солдат следовали за монструозными ящерами неуязвимыми к магии и оружию.

К рассвету Конунгбургская группировка войск перестала существовать. Раздавленный тарраской труп Ильи Мечникова лежал около северной городской заставы. В эту ночь многие горожане позавидовали бы его быстрой смерти. Сенсоры заброшенной гномийской крепости под дворцом вопили об опасном уровне заражения и спутники наблюдения уловили их зов.

* * *

На совете республики присутствовали три консула, и почти все повелители вод республики. По особому решению была допущена и Жанна Арк-ан-Сьель.

— Мадам и мсье. Конунгбург пал. На данный момент ситуация складывается следующим образом, — Ги Сезар развернул на столе большую карту севера империи, — большая часть эльфлингов двинулась на юго-восток, они, видимо, хотят прорвать блокаду вокруг Фарминга. Примерно четверть направилась на север, к нашим территориям. Мое предложение заключается в организации обороны на линии Арос-Оркус.

— Зачем нам бросать завоеванные территории?! — Воскликнул один из кланиалей,— монстры уничтожат силы империи. Мы сможем занять их земли по праву освободителей.

Красси закатил глаза, Помпадур ударил по лбу ладонью. Реакция Сезара была более сдержанной.

— Затем, Сокол, что по моим расчетам Корнилов продержится неделю — две. Потом весь полуостров будет во власти роя, и армада монстров повернет на нас...

Гул испуганных голосов был ему ответом.

— Красси, ты с кланом Лиса, Змеи и Сокола будешь держать юг перешейка. Докуда дотянешь цунами? — В военных вопросах остальные консулы слушались Сезара беспрекословно.

— Километров на пятьдесят вглубь суши.

— Хорошо. Значит юг у нас прикрыт. А ты Гней, готов тряхнуть стариной?

Помпадур задумчиво изучал карту.

— Да Ги, с остатками Волков и Медведями, думаю, смогу удержать северное побережье.

— Прекрасно, тогда готовьте рубежи. Я постараюсь задержать наступление роя, а потом займу центр. Всем ясны диспозиции?

Нестройный хор голосов ответил: 'да, монсеньор!' Кланиали и повелители вод начали покидать зал советов в бывшем магистрате Оркуса. Спустя несколько минут остались только три консула и Жанна. Сезар обессилено упал в кресло.

— Лебединая песня...

— Что, прости? — удивленно переспросил Красси

— Поверье есть такое, Люсьен, что лебеди поют одну прекраснейшую песнь перед смертью, — Сезар, не считаясь с приличьями, отхлебнул вина прямо из бутылки. — Мы продержимся против Роя недели две... Вы готовы умереть, друзья? Кстати, Жанна, как ваши успехи с в разработке усилителя магии?

— Мы заканчиваем предварительные испытания с Вейки. Но пока результаты нестабильные.

— Тогда молитесь, Жанна.

* * *

Имперский совет в отличии от республиканского протекал не в пример эмоциональнее.

— Ублюдки! Древолюбы! Из-за вас весь север теперь в руинах! Да что бы я ноги вашей, мхом покрытой, на своей земле не видел! — Его императорское Величество Леопольд Нидерле, брызгая слюной орал на великого магистра, повелителя чумы, Исии Сиро, представлявшего на заседании Зеленый орден. Капли падали на лысину склонившего голову хоббита. Пальцы полурослика судорожно сжимались вокруг отсутствующих рукоятей меча и кинжала. Оружие пришлось оставить на входе в тронный зал. — Это ваша самонадеянность привела нас к этой катастрофе! Сколько раз я говорил, что Фарминг, этот оплот заразы, надо выжечь! Мы не желаем больше видеть в нашей империи ваших мерзких колдунов! Секретарь, ты записал мое повеление?

— Да, ваше величество.

Со стуком перстень-печатка опустился на пергамент протокола.

— Но, ваше величество, — попытался возразить представитель магов земли,— без них мы...

— Я сказал, вон! День на сборы! Завтра ваши оранжереи будут пылать, и горе, тем, кто не успеет их покинуть.

Исии Сиро-хакасе молча развернулся и покинул зал совета. Во дворе его ждал ездовой ворон. Трижды он повторил мантру восхваляющую Сиддхартху, изгнавшего богов, чтобы умерить ярость, а затем оседлал птицу и вылетел на север, в направлении Хэйхе. Там сейчас находилась крупная экспедиция ордена, исследующая гномийские подземелья. 'Если империи не нужна их помощь, то может Республика не откажется', подумал он. По большому счету королевство Конунгбург было уже потеряно, главное удержать Аросский перешеек.

* * *

Абу-л-Аббас Ахмад ибн Мухаммад ибн Ибрахим ибн Абу аль Бакр, архимаг алого ордена уже познал всю тщету своих усилий. Но гордость не давала ему остановиться.

Два дня назад он вышел с семью великими магистрами огня из пламени костра у шатра генерала Корнилова, отступающего с кучкой выживших под напором тварей. Сейчас только его усилия сохраняли жизнь беженцам.

Почти стометровая септаграмма начертанная на земле исходила жаром и дымом. В середине, прямо на углях костра сидел сам Ахмад, скрестив ноги по-турецки. На вершинах фигуры застыли магистры. Огромный шар пламени вырвался из центра фигуры и по пологой траектории ушел за горизонт.

Полминуты спустя яростный свет ослепил наблюдавших за ритуалом солдат. Огненное облако на горизонте медленно приобретало форму гриба, разгоняя облака. Земля дрогнула, а затем на лагерь обрушилась ударная волна. Сухой смуглый старик поднял свое седалище с углей и тут же упал ничком. Третий разряд 'Карающей длани' по Конунгбургу за вечер полностью исчерпал запас его сил. Но Абу-л-Аббас прекрасно понимал, что даже если ему удалось выжечь первое гнездо, то это всего лишь замедлит развитие сада. Споры были разнесены по слишком большой территории и блокада Фарминга была разрушена, но надо было хотя бы попытаться.

* * *

Для того, чтобы добиться аудиенции у премудрого и милостивого владыки Юэ Ту у Янлина Энергощита ушла неделя. Небывалое достижение. Многим гномам приходилось ждать годами пока свет владыки снизойдет до них. Сейчас отец Вейки стоял пред бессмертным повелителем лун в огромном тронном зале. За спиной повелителя стояли его ближайшие помощники — князья сторон света в роскошных разноцветных ханьфу. Янлин, склонив голову, мял в руках свою шапку чиновника пятого ранга.

— Владыка, — начал он голосом, дрожащим от волнения — Моя единственная дочь, Вейки пропала в Шторме четыре месяца назад. Поиски прекращены уже давно, но я взял на себя смелость написать свой алгоритм поиска для спутников. Взгляните, Владыка, — Янлин протянул распечатки с картинкой потерпевшего крушение шаттла.

— Я вижу разбитый корабль, но я все еще не вижу твоей дочери. — На резном деревянном кресле в тронном зале с нефритовыми колоннами перед ним сидел облаченный в желтое ханьфу Юэ Ту. Девять драконов было вышито на одеянии повелителя лунного народа. Девять, по числу поверженных им самолично эльфийских чудовищ.

— Позвольте владыка. Это сообщение было передано по шифрованному каналу из цитадели Хэйхе. К нему прилагался графический файл. К сожалению, это сообщение не попало в поле зрения поисковых команд. — 'Попытка подбора пароля. Введен правильный пароль "Друг" с 12354 попытки. Отослано сообщение в штаб армии. Связь отсутствует. Поставлен в известность дежурный офицер. В доступе отказано. Проникновение посторонних на территорию базы. Активация протоколов защиты. Идентификация угрозы. Человек. Степень опасности — 0. Эльфийские гибридные гоминиды — 3 экземпляра. Степень опасности 4. Шифу высшего уровня. Степень опасности 5.' к тексту прилагался размытый портрет Вейки. Янлин выдержал паузу. — Владыка, позвольте мне отправится на поиски моей дочери. Я верю — она все еще жива!

В гневе встал тогда Юэ Ту с трона.

— Янлин, отвергаешь ты свой долг пред лунным царством, ради своих суетных желаний! Никогда интересы семьи не должны общественные перевешивать. Не быть тебе отныне государственным человеком! Оставь свою шапку чиновника мне и удаляйся! Начать тебе надо жизнь заново с самых низов.

Со слезами на глазах внимал Янлин суровому, но справедливому решению владыки. Когда он вышел из зала к нему подошел князь севера.

— Янлин, в милости своей Юэ Ту приказал выделить тебе два топливных стержня для доспеха и шаттл. И держи карту доступа в цитадель Хэйхе. Но помни о пробудившихся эльфийских тварях внизу! Не пройдет и двух недель, как закончится расконсервация стратегического арсенала. Если не вернешься ты к этому времени, то сгореть тебе в рунном пламени, которое обрушит на Сиртис владыка, дабы Мир спасти.

* * *

Янлин в противорадиационном костюме стоял в семейном арсенале. В руке он держал ящик с двумя покрытыми рунами тепловыделяющими сборками для реактора доспеха. На стенах располагалось основное достояние его рода. Вибромечи, плазменные плети, энергощиты, силовые топоры, рентгеновские лазеры, ракетометы, автопушки и линейные ускорители частиц. Возраст некоторых орудий убийств превосходил четыре тысячи лет.

Гном провел рукой в перчатке по матовой поверхности трёхметрового композитного меча прадеда, затем подошел к своему доспеху. Как и большинство своих современников, он никогда не участвовал в настояжихх латных драках и дружеских бугуртах, хотя по долгу службы проводил каждый день по полтора часа в симуляторе.

Натертый до блеска мифрил брони отразил его фигуру в мешковатой одежде и респираторе. По краю латной пластины шла гравировка, рассказывающая о подвигах его предков. Янлин проверил сочленения доспеха, осторожно достал из ящика и вставил в реактор топливные стержни. Он прикоснулся после этого своим перстнем к нагруднику. С шипением пятнадцатисантиметровой толщины бронеплита отъехала в сторону. Гном скинул респиратор и забрался кабину.

— Нейросоединение установлено. Добрый день, господин Янлин. Активировать режим симуляции? — произнес приятный женский голос ИИ доспеха.

— Нет. Проверка боевых систем. Подбор оборудования. Продолжительность миссии четырнадцать дней. Противник — сад порождений, человеческие маги.

— Принято. Рекомендовано использование плазменного бича, энергощита, лазеров. Начать переоборудование?

— Выполняй.

Полчаса спустя Янлин в своем доспехе на внешней подвеске шаттла летел к Миру. Точкой десантирования он выбрал крепость Хэйхе.

Шаттл несколько раз заходил в атмосферу и тут же выныривал обратно, гася скорость. Янлина немилосердно трясло. Тяжелый доспех был предназначен для непосредственной огневой поддержки и ближнего боя, но никак не для стратосферного десантирования. Однако пилот челнока категорически отказался садиться в окрестностях древней крепости, так близко к зараженной территории, и Янлину пришлось рискнуть.

На высоте двадцати километров над поверхностью пиропатроны отстрелили крепления доспеха, и он направился в самостоятельный полет. Свободное падение длилось почти полторы минуты, а затем включились прыжковые двигатели. Перегрузка в 6G накатилась на гнома, и он чуть не потерял сознание. К таким вещам подготовится на симуляторе невозможно. ИИ доспеха согласно программе держал курс.

* * *

Вечерело. Вольфганг Герхард вышел из ворот, ведущих в подвалы крепости. Его помощники-друиды и егеря, посланные зеленым орденом, задержались в винном погребе. Сегодня действительно было что праздновать. После долгой и кропотливой работы они наконец-то зачистили верхние четыре уровня гномийской военной базы. Дальше должно было начаться самое интересное. Несмотря на все протесты Алых, Черных и Синих друидам удалось добиться исключительного права на проведение исследований.

Темно-зеленая мантия была изодрана когтями. Подол в нескольких местах прожжен кислотой, латные поножи и наручи, еще блестевшие утром, покрылись пятнами ржавчины. Вольфганг провел рукой по волосам и с удивлением достал из своей шевелюры отравленный метательный шип иглобрюха. Яд этой твари мог убить даже привитого от большинства эльфийских токсинов биоманта. От размышлений о смерти, с которой он разминулся сегодня буквально на полшага, его отвлек гул раздавшийся в небе.

— Шметтерлинг мне в гензеблюмхен! — в полный голос выругался остолбеневший от изумления друид.

В облаке огня на двор крепости упала десятиметровой высоты металлическая махина. Земля вздрогнула. С крыш хозяйственных пристроек посыпалась черепица. Прислуга и солдаты мигом попрятались.

— Мы пришли с миром! — громогласный женский голос заставил Вольфганга зажать ладонями уши. Плеть пламени, вырвавшаяся из правой ладони оставила несколько борозд на брусчатке двора. Гномийский голем направился к зданию бывшего командного пункта.

— Вот и доигрались,— обреченно сказал себе Вольфганг. Он рванул вперед, на ходу сотворяя заклинание кислотного спрея. Он надеялся хоть ненадолго задержать посланца с луны, чтобы дать своей жене и сыну время для спасения.

Шар из кислотного геля не долетел пару метров до брони и с шипением испарился. Это привлекло внимание голема. Он протянул руку и как игрушку сжал друида в кулаке.

— МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! — от звукового удара из ушей и носа Вольфганга потекла кровь, и он отключился.

Янлин, только сейчас понявший, что он выкрутил регулятор громкости не в ту сторону выпрыгнул из доспеха, чтобы оказать туземцу помощь.

* * *

Утром Янлин, комендант Хэйхе Ламме Гудзак, Вольфганг и Исии Сиро, который после утомительного ночного перелета валился с ног, сидели в трапезной пили чай.

— Шифу Герхард, я еще раз приношу свои извинения, — Гнома немного мутило после нескольких десятков сывороток и вакцин, которые ввел ему друид.

— Ничего страшного! — проорал Вольфганг. Несмотря на все способности к регенерации, слух к нему вернулся еще не полностью. — Не переживайте за вашу дочь! Я слышал, что Жанна Арк-ан-Сьель с ученицей, которая по описанию напоминает Вейки сейчас в новой столице республики Оркусе. Я тоже интересовался их судьбой, как вы понимаете нечасто в наше время в Мире можно встретить гнома.

— Но это же на самом острие атаки эльфлингов!

— Не беспокойтесь, Янлин-сан, вы успеете до их прихода. Республиканские маги остановят их, не доходя до города. Если вы подождёте хотя бы день, то мы отправимся с вами, -сказал великий магистр Исии. — Император изгнал наш орден со своей территории, и я думаю наша поддержка Республике не будет лишней. Алые и черные занимаются ерундой. Юг полуострова они не удержат.

— Когда начнется бомбардировка вы будете обречены, даже сидя в этих крепких стенах. Но я знаю, чем смогу вам помочь, — воскликнул Янлин. — Шифу Герхард, проводите меня в подземелья?

— Конечно.

Они закончили поздний завтрак и направились в подземелья. Янлин долго шел по очищенным от эльфлингов переходам и лестницам в компании с биомантами. Они остановились перед запертыми дверьми, ведущими на пятый уровень базы. Гном приложил карту-пропуск к панели ввода и проход открылся. Ждавший прямо за дверьми голем склонил голову при виде авторизованного шифу.

Сиро и Вольфганг с опаской оглядывались по сторонам, пока голем вел их с Янлином к резервному командному пункту. Несколько минут спустя они оказались в огромной комнате стены, которой были увешаны экранами. Гном уселся в кресло командующего и придвинул к себе древнюю тысячекнопочную руническую клавиатуру.

Пока друиды с интересом разглядывали картинки с камер наблюдения, он стучал по клавишам, просматривая отчеты и отдавая приказы ИИ крепости.

— Янлин, может вы расскажете нам, что именно вы хотите предпринять? — Вольфганг не выдержал ожидания. Исии Сиро медитировал в углу над куском живой протоплазмы в банке. Сейчас он силой мысли превращал ее во что-то лягушкоподобное.

— Вольфганг, я снял с консервации всех имеющихся на базе големов. Около пятидесяти тяжелых машин, и еще сотни четыре пехотных дроидов. Сейчас я пытаюсь наладить их взаимодействие с ИИ своего доспеха. Госпожа Венлинг, отвечающая за изучение Мира, милостиво дозволила мне использовать один из ее спутников на стационарной орбите для связи. При эвакуации на складах оставили десяток тактических рунных снарядов, вы еще не добрались до них. Один такой выстрел может выжечь несколько квадратных километров.

— Я не совсем понял...

— Я хочу, чтобы дух живущий в моих доспехах повелевал големами.

— Я видел этих големов в бою... При всем уважении, может лучше попросить вашего владыку прислать еще воинов в доспехах подобных вашему, если он так заботится о сохранении Мира?

— На Эрис осталось только четыре доспеха, еще два на Квавар. Остальные давно разобраны и утилизированы.

Утром следующего дня один из склонов горы, на которой стояла цитадель, раскрылся и из него вышли два неполных батальона големов. История повторяется, подумал Янлин. Он был горд собой. Ему удастся пойти по пути предков и сразится с эльфийским злом, стремящимся поработить Мир.

* * *

Контратака Сезара провалилась. Жанна, следовавшая за ним ясно это видела. Саду не требовалось защищать никаких стратегически важных объектов и в тоже время монстры не стали тупо переть на небольшую армию, состоявшую из тысячи солдат, полутора десятков повелителей вод, первого консула и Жанны. Только благодаря ее наблюдению с воздуха им удалось дважды избегать окружения и многочисленных засад.

Сейчас они так быстро, как только могли, возвращались на линию обороны. Они знали про удары, которые нанесли пироманты по Конунгбургу. Ночное зарево на горизонте было видно даже здесь.

Радужная поучаствовала в нескольких стычках с практически неуязвимыми таррасками, чьё сердце так дорого ценилось у биомантов за свое свойство восстанавливать здоровье. Теперь она понимала, что на совете первый консул не преувеличивал. Сейчас твари сада всего лишь занимались "сбором урожая", но даже так они представляли угрозу для самых сильных магов республики собранных в одном месте. Что же говорить о том моменте, когда эльфлинги начнут атаковать целенаправленно? А ведь она еще не встречалась с драконами, повелителями неба, выведенными как раз для охоты на мятежных человеческих волшебников и обманчиво безобидными на вид дриадами — вершиной эволюции Сада.

Отряд возвращался, ведя с собой почти десять тысяч беженцев. Оказавшись в Оркусе Жанна первым делом побежала в лабораторию Вейки, располагающуюся в заброшенной усадьбе на окраине. Сезар отпустил всех магов, участвовавших в рейде на пару дней отдыха.

Гнома плакала над полуразобранным усилителем магического поля.

— Что случилось, Вейки?

— Жанна, я ничего не могу... У вас нет арсенида галлия. Ваше золото на треть медь и наполовину серебро. Я не умею работать с такими грязными материалами... Да будь у меня хотя бы километр танталовой проволоки для обмотки резонатора и пара неодимовых магнитов... Я выкручивалась, как могла, но эта машина не работает и не будет работать! — Вейки схватила свой цзянь и в сердцах разрубила причудливый аппарат пополам.

— Все ясно. — Друид в Хэйхе был прав. Шифу бесполезна как маг и как боец. Такой как она место дома с детьми, а не на поле боя. Жанна провела рукой по волосам плачущей от своего бессилия Вейки. — Не плачь, Рыжая. Скоро все это закончится. — Жанна не стала договаривать чем...

— Правда, Цайхонг?

— Честно — честно! Иди, отдохни, что сегодня на ужин?

— Гу лао чжоу с лапшой.

— Ты опять отобрала работу у повара? — Вейки в ответ кивнула,— Мне надо подумать, позови, как будет готово.

"Интересно, а позволил бы мне совет кланиалей взять ее в жены?" мелькнула Жанны мысль, пока она поднималась по скрипящей лестнице на второй этаж в их спальню. Как минимум существенный вклад в кулинарию Республики Вейки уже успела внести.

Арк-ан-Сьель села на диван и еле стянула с себя сапоги. С трудом разделась, растянулась поверх одеяла и помотрела в осыпающийся потолок.

— Скоро все это закончится, — прошептала еще раз Жанна. Возможно, ордена успеют сориентироваться, отбросить в сторону политику и прийти Республике на помощь. Но к этому времени весь полуостров будет уже во власти эльфлингов. И вычистить этот гадюшник не сможет уже никто. Волшебница перебирала варианты применения известной ей стратегической магии. И чем дальше, тем больше понимала безысходность положения. Пока перевезут артефакты, подготовят начертания, проведут расчеты, пройдет месяца три, не меньше. Но только им не продержаться... Она уже засыпала от усталости.

И тогда, в полудреме, Жанна вспомнила еще один вариант, который подсказал ей на совете Ги Сезар. Помолиться.

* * *

Мы возвращались из пустыни Гоби. Там было решено осаждать пепел витающий в стратосфере. После дня, проведенного в защитном костюме тело чесалось от пота. Печень ныла, недовольная очередным приемом противорадиационной химии. Завтра мы с Ингрид, Рене и Лехой должны были выехать к побережью и сесть на корабль до Кумертау. Новости из империи поступали в Вальехо с почти недельной задержкой, но уже было ясно, что случилась катастрофа.

Рене прилип к иллюминатору флаера, разглядывая величественные Гималаи, а я откинул кресло и задремал.

Белая безграничная пустота. Передо мной стояли Жанна и Тайскринн.

— Опаньки!... — только и мог сказать я.

— Тайскринн? — Воскликнула Жанна, — Ты тоже бог?!

— Не обращайте на меня внимания, я всего лишь тень — улыбнулся убитый мною маг и показал на меня пальцем, — вы же мадемуазель хотели помолиться? Тогда обращаетесь к Кверти.

— Хорошо, — Жанна неохотно отвернулась от него. Как и у меня, у нее было полно вопросов. — Монсеньер Кверти... — начала она опустившись на колени, Тайскринн хихикнул.

— Так, быстро встала и изложила все по порядку! И, пожалуйста, без всех этих церемоний!

— Слушаюсь... — Она поднялась, избегая смотреть мне в глаза. — Кверти, мы проигрываем войну эльфлингам. Они уже опустошили все королевство и сейчас готовятся атаковать нас. Мы не выстоим против миллионов монстров. У нас не хватает людей даже для того, чтобы обеспечить постоянное наблюдение над линией фронта. Если они прорвутся через перешеек, то весь континент падет. Спаси нас.

— Жанна, мы выплываем завтра, через неделю мы будем около Ароса.

— Будет слишком поздно. Прошу, сотвори чудо...

— Я не умею, — мое лицо покраснело от стыда. Как беспомощно это было произнесено...

— Кверти, прости меня, если хочешь, я принесу себя в жертву, только не карай мой народ! — слезы текли из глаз Жанны. Глупая, она думала, что я отказываю ей из-за обиды. Но я правда не мог ничего сделать...

— Хорошо! Я дарую тебе силу Бури, отныне ты сможешь пользоваться магией воздуха, лучше, чем самый искусный из люфтфервальтендов всех времен, — сказал я после минутной паузы. — А теперь отправляйся обратно!

Жанна растворилась в воздухе. Тайскринн же остался рядом. Он начал громко хлопать в ладоши.

— Ну, с почином, новенький! Первый твой пророк как-никак. Знаменательный момент.

— Замолчи, — только подколок мертвеца мне не хватало. — Я ничего не сделал. Она и без меня умеет призывать ветер. Лучше бы она верила в свои силы, а не богов.

— Ха-ха-ха! — Тайскринн рассмеялся. — Неужели первенец клаконов, Бастет, был когда-то так же наивен? Ты только, что даровал ей силу Бури и обмен на ее жизнь. Ты на самом деле не понял, что заключил с ней сделку? Теперь уже никак не изменить ее судьбу. Но мы не с того начали наш разговор, новенький. Меня зовут Акер. Я проводник мертвых. Тень Геба.

— То есть ты все-таки бог? Но почему ты хотел убить меня?

— Тебя хотел убить предыдущий обитатель этого тела и души, старый маг земли. Я же наоборот благодаря тебе смог наконец-то вырваться из многовекового заключения. И я не бог, говорю тебе еще раз. Я бессильная тень, Ба. Мое тело и душа, Ка, давно канули в небытие. — Акер грустно вздохнул.

— Послушай, Акер, ты же разбираешься во всей этой теургии, у тебя же есть опыт? — Акер кивнул в ответ на мой вопрос, — Клакон сказал, что я потеряю все самое дорогое, что у меня есть, это действительно случится?

— Да, пока ты постепенно набираешь силу, ты будешь как слон в посудной лавке, походя крушить хрупкие судьбы смертных.

— Как сейчас с Жанной?

— Да. От твоих неумелых действий падут целые страны. Но не переживай, тем интересней будет твое святое писание! — Акер ободряюще улыбнулся мне, а я вспомнил про Люфтштадт.

— Да я бы и без писания обошелся! А нельзя этого как-то избежать? Всех катастроф и смертей?

— В принципе, если ты доберешься до сердца Мира в нашем старом дворце в горах Гелласа, то, вполне возможно, что сможешь совершить вознесение без лишних жертв.

Сердце Мира. Ну, конечно! Как же я раньше не подумал, обязательно должно быть Сердце Мира. Не печень, не селезенка и даже не мозг. Именно пафосно звучащее "Сердце". Но у меня появилась надежда, что мне удастся избежать завершения достижения "Аватара абсолютного зла".

— Спасибо! — сказал я.

— Твое время здесь истекает. Лучше ответь мне в качестве благодарности, как дела обстоят у Бастет?

— Так его же в войне убили.

— Это в Мире, а я хочу знать, чем он занят на Земле.

— На Земле? — Я начал перебирать в памяти мифологию разных народов, — Вспомнил! Древнеегипетская богиня кошек, любви, женской красоты.

Акера опять скрутило от смеха. Что-то он был слишком веселым для проводника душ в загробный мир.

— Ой не могу... Львиноголовый воин — богиня кошка! — Акер утер выступившие слезы. — А я ведь предупреждал его, что надо уходить в полной силе на сотворенную ими Землю, иначе вера людская извратит их...

— Подожди, ты сказал 'сотворенную', то есть это вы создали нашу...

Рене потряс меня за плечо.

— Кверти, просыпайся мы уже приземлились!

Я нехотя открыл глаза и уставился во тьму полярной ночи, царившей за стеклом иллюминатора. Надо было поесть и вместе с Рене и Лехой отправляться в Мир. Ингрид, наверное, заждалась меня. В голове кружилась гора вопросов. Но по крайней мере теперь я знал, на что был потрачен один из зарядов создания мира камня Ансуз.

* * *

С исчезновением Кверти сон не прервался. Фигура Акера разделилась на две.

— Порождение мрака, ты обмануло меня! — в гневе прокричал на своего двойника Тайскринн, — Ты обещал отомстить ему, а вместо этого ведешь Кверти к славе!

Акер вздохнул. Тупость смертных была болезнью от которой не избавляла даже смерть.

— Не ори, нельзя кричать на богов, даже в таком беспомощном состоянии как я. Я сказал "вполне возможно, что сможешь совершить восхождение без лишних жертв", но я не говорил насколько это возможно. Я бы нарушил свое слово, если бы предложил ему удалиться в горы и предаться медитации, совершенствуя свое тело и дух. Но если новенький придет к Сердцу, то все что предначертано, произойдет с ним сразу. Да, он возможно обретет силу, но как человек он умрет.

— Я не верю тебе! — душа старого мага упорствовала.

Акер закатил глаза и покачал разочарованно головой. Непробиваемое упрямство. Такое впечатление, что не только часть тела, но и часть души волшебника состояла из камня.

— Хорошо, тогда я дам тебе возможность убедится в этом своими глазами, заодно извинюсь перед гоблинскими бодхисатвами, за свое нечаянное воскрешение. Может они упокоят меня... Из-за упрямства и тупости, сосуществование с тобой в одном теле, маг, невыносимо!

Близнецы снова слились воедино. Акер-Тайскринн открыл глаза, откинул тряпье, которым он накрывался. По небу над Майоттой плыли тучи, дождя не было уже неделю. Тень бога потянулась, хрустя суставами, и направилась к порту.

* * *

Дриада ласково проводит рукой по шелковистой, еще нежной и податливой лазурной чешуе дракона. Прелестное крылатое создание только что вылезло из кокона, и королева будущего Сада пришла полюбоваться им. Летающий ящер, склоняет к ней свою морду и лижет щеку. Легкое покалывание статики от прикосновения принизывает все тело, доставляет ей почти сексуальное удовольствие. Она прижимается к нему всем телом и выделяет поощряющие феромоны.

Удары магии по Конунгбургу уничтожили сестер и ее горе безутешно. Но дриада смогла справиться в одиночку. Сейчас полуостров находится почти полностью под ее контролем, и она обращает свой взгляд на север. Она ощущает приближение бездушных машин. Эфир полон командами, которыми они обмениваются между собой.

* * *

Жанне не удалось отдохнуть. Перед рассветом твари обошли позиции Красси и ударили по Оркусу.

Громкий стук в дверь.

— Мадемуазель Арк-ан-Сьель! Тревога! — крик посыльного.

Жанна натягивает штаны и сапоги. Лежащая рядом с ней Вейки протирает глаза и стыдливо прижимает к груди одеяло. Она не привыкла к таким побудкам. Мысли Жанны еще далеко. Во сне с Кверти и Тайскринном. От внезапных раскатов взрывов оконные стекла звенят и трескаются. Огненные успели. Еще повоюем!

Она вскакивает, лихорадочно одевается и спешит к крепостным стенам. Вейки еле успевает за ней. Там Жанна видит — она ошиблась. Спасать город пришли не маги огня, а гномы.

Янлин успел вовремя. Информация со спутника заставила его идти почти сутки без перерыва. Колонна големов бросается в контратаку. Пятерка артиллерийских дронов открывает огонь корректируемыми снарядами из-за холма. Легкие десантные машины наступают на тварей с фланга, не давая и прорваться к городу. Плазменный бич в руке доспеха пляшет как сумасшедший, превращая попытавшихся прорваться к нему чудовищ в обугленные куски мяса. Струи кислоты испаряются в воздухе не достигая брони.

Редкая цепь пехотных големов идет за Янлином и добивает подранков и уцелевшую мелочь. Вместе с ними идут и метаморфировавшие друиды в форме саблезубых тигров покрытых броней медведей и оживших деревьев. Сам Исии Сиро в облике двухметровой твари, выглядящей как гибрид совы и гориллы, разит врагов лучами призрачно-белого света, не уступающими в своей смертоносности рентгеновскому лазеру гномийского доспеха.

— Что происходит? — спрашивает растерянная Жанна, залезшая на крепостную стену.

— Отец! — кричит Вейки, — Ты пришел за мной! — Она складывает зонт и стреляет в доспех отца разрывной пулей из своего зонта, чтобы привлечь внимание. Янлин фиксирует пробой щита и ИИ послушно показывает ему дочь, стоящую рядом с волшебницей в кристальной броне с крыльями. Он машет ей рукой.

Битва, кажется, почти выиграна, твари отступают. Республиканские маги уже спохватились и не дают им разбежаться по округе.

Невидимая ни кем, кроме Янлина волна помех накрывает поле боя. В дело вступила дриада. Големы замирают на месте. Несколько снарядов, лишенные корректировки падают на город сея смерть среди жителей. ИИ доспеха пытается менять частоты, но тщетно. Артиллерия смолкает. Нет информации о целях. Молчат и пушки десантных машин.

За помехами приходит мощный электромагнитный удар. Дроид-пехота падает на землю с выжженными микросхемами. Эльфы достаточно долго воевали с гномами, чтобы выработать адекватные меры противодействия. Но электроника доспеха хорошо защищена рунами — она выжила. Невидимая для магов схватка длится всего десяток секунд и заканчивается поражением гнома. Теперь ему придется сражаться в одиночку.

С ясного неба в доспех бьет молния.

— Мощность щита меньше 10% от номинальной, — предупреждает Янлина ИИ. — Обнаружен лазурный дракон. Эффективные меры противодействия отсутствуют. Рекомендуемая тактика — паническое бегство с поля боя.

Незамеченная раньше никем тень падает с неба в облаке электрических разрядов. Дракон игнорирует жалкие попытки магов причинить ему вред. Невидимые рентгеновские лучи полосуют чешую, раскаляя ее докрасна, но не успевают нанести существенного урона. Несколько снарядов чудом сохранившего функционирование голема отскакивают от брони твари.

Плазменный бич бессильно расплывается вблизи насыщенной электричеством бестии. Композитный меч оставляет несколько отметин на шкуре монстра, прежде чем впущенная в упор молния пробивает щит и выводит из строя часть сервоприводов.

— Нет, отец, нет... — Вейки на стене судорожно впивается пальцами в камень. Дракон повалил Янлина на землю. Гном еще пытается бороться, выжимая последнее из доспеха, но безуспешно. В сторону отлетает оторванная рука с мечом. Град ледяных копий, кислотные стрелы друидов, все это не может отвлечь ящера от своего главного врага. До магов очередь дойдет чуть позже. Грохот и треск раздираемого металла оглушителен.

— Нарушение целостности реактора, — констатирует ИИ доспеха, — Принудительное отключение. — Янлин не слышит. Он уже давно без сознания от титанических ударов дракона.

Жанна закусив губу смотрит на происходящее. По ее подбородку течет кровь, но она не чувствует боли. Сущность Бури трется об ее ноги и вопросительно мяукает. Этот звук продирается даже сквозь гром очередной молнии. Жанна опускает глаза и сталкивается с взглядом элементаля. Дымчатая рысь исчезает. Жанну подбрасывает вверх. Воздух вокруг нее искрится. Кверти выполнил обещанное.

Жанна молнией устремляется вперед. Ударная волна отбрасывает поднявшего лапу для очередного удара пятнадцатиметрового ящера. Он издает визг и следом выпускает молнию, но волшебница обращает ее обратно.

Взмывает в воздух дракон, и Арк-ан-Сьель следует за ним. Остолбеневшие маги смотрят в небо, где миниатюрная сверкающая фигурка обменивается молниями с эльфийским монстром. Только Вейки бежит к поверженному доспеху по полю боя.

Холод делает шкуру твари хрупкой. Ударные волны дробят неуязвимую до того чешую. Молнии вонзаются обратно в глотку, их породившую. Ящер пытается сбежать, но воздух вдруг исчезает из-под его крыльев, и он падает камнем.

— Призыв льда, удар, призыв льда, удар... — бормочет себе под нос Жанна, висящая над оглушенной тушей, методично вбивая дракона в землю. Наконец тварь перестает дышать. Крылья изломаны, грудная клетка как будто сплющена гигантским молотом. Длинная шея согнута в двух местах под прямым углом.

Уставшая волшебница опускается на землю. У нее нет сил даже контролировать доспех ангела. Он осыпается с нее облачком снега. Она видит, как к ней спешат маги и друиды. Слегка качаясь она идет вперед и наступает на полумертвого иглобрюха. Зверь из последних сил выстреливает шипом.

"Все, как и должно быть..." успевает подумать волшебница, прежде чем токсин останавливает ее сердце.

С неба начинает падать снег и раздается волчий вой. Ветер внезапно налетает на город и начавшийся снегопад превращается в метель. Огромные, выше человека, белые волки появляются из метели и проходят мимо сжавшихся в страхе людей, обдавая их ледяным дыханием. Только Исии Сиро в облике совуха протягивает когтистую лапу и гладит мягкую шкуру. Отмороженные пальцы отваливаются и падают в снег.

Несколько рун пробивают отверстие аварийного люка. Вейки тащит своего отца к воротам. Солдаты наконец спохватились и помогают ей.

А метель и волки двигаются дальше на восток, к Конунгбургу, разрывают на части тварей, заметают снегом всякое воспоминание о саде порождений. Консул Красси спешащий на помощь городу понимает, что произошло и грустно смотрит, как снежные звери проходят мимо него.

* * *

Мы выплыли на шхуне, как и собирались, только не в Кумертау, а в Арос. На помощь Республике. Перед рассветом я сдал вахту Рене. В каюте спала Ингрид, полночи она провела на нервах и заснула только под утро. Я лег рядом с ней и почти сразу отключился.

Передо мной в белой пустоте опять стояла Жанна.

— Спасибо тебе. Я справилась! Я выморозила королевство, и убила всех эльфлингов.

— Ну вот. Это же замечательно! Мы как раз выплыли в Арос, и я обязательно поздравлю тебя лично.

— Не получится. Я умерла. Я задержалась только что бы поблагодарить тебя.

И она растаяла в воздухе.

— Акер! Ублюдок, ты где! Явись мне! — заорал я вне себя. И он послушно появился.

— Что тебе, новенький? — спросил немного помятый проводник мёртвых обдав меня перегаром.

— Верни Жанну к жизни.

— А.... эту забавную девочку... Не могу. От нее тела даже не осталось.

— Так придумай чего-нибудь!

— Хмм... ну посмотрим, — Акер задумчиво почесал в затылке. — Должен сделать тебе комплимент, новенький, твое поведение достойно главы пантеона.

Я проснулся ближе к полудню. Ингрид уже не было рядом. Сущность зализывала глубокую рану на боку. Одно ухо было разорванно, морда расцарапана, левый верхний клык обломан. Я протянул руку к восклицательному знаку. Очередные сообщения о повышения уровня бога. Достижение — "десять казней египетских" — напустите проклятье на целый народ, а затем пошлите своего пророка, дабы он избавил людей от него.

Только ночью, когда опять пришла моя очередь разгонять корабль, я связал все факты между собой... Достижение, наш неудачный рейд в Фарминг, нашествие эльфлингов. И очень хорошо, что никто не видел меня в момент осознания.

* * *

Грузовой шаттл прилетел за Вейки и ее отцом через несколько часов. Роботы-рабочие погрузили разрушенный доспех в трюм. Остатки боевых големов собрали в кучу и прибывший с орбиты князь севера несколькими росчерками кисти превратил их в оплывшую груду металла.

Вейки вместе со своим отцом стояла над местом, где погибла Жанна. Стояла долго, не произнося ни слова.

— Нам пора, — наконец сказал Янлин.

И тогда она развернулась и пошла к шаттлу. Больше ее в Мире не держало ничего.

* * *

Дриаде кажелось, что темнота и ветер на севере приносли избавление. Она вдыхала воздух как можно реже, лицо ощущало его прикосновения, небывало холодные и болезненные. В голове у нее вдруг начинали мелькать мысли о эльфах, о цветущих лугах, о белых облаках. Ноги несли ее вперед, она шла быстрее, она бежала. Она ощущала голод, более острый, чем голод в желудке...

Мимо нее проходили умирающие от холода рабочие особи, их запахи страха волновали ее. В воздухе бродили какие-то силы, они вливались в нее с каждым вдохом. Ночь потрескивала снегом, волки глухо выли вдали. Она уже с трудом управляла всеми движениями своего тела, она чувствувала слабость в каждом суставе, она посапывала и отфыркивалась. Умирала с рассветом ночь, умирала и она, а вместо нее рождалось что-то новое.

Снег сошел через три дня, природа постепенно оправлялась после запоздалого весеннего снегопада.

Жанна открыла глаза, всмотрелась в ясное небо над собой. Тело слушалось с трудом. Оно было непривычно легким. Волшебница поднялась. Оставляя следы инея на траве после каждого шага она подошла к луже. Прежде чем воду от ее близости сковал лед она увидела свое отражение. Треугольное лицо, черные глаза без белков, усики-антенны, стрекозиные крылья за спиной. Покрытая хитином кожа. Жанна отшатнулась, попыталась закричать, но ее горло не было предназначено для того, чтобы издавать звуки.

Она брела по дороге мучимая холодом. Яркое весеннее солнце не могло согреть ее. Разведчики-егеря, сидевшие у костра бросились наутек при виде нее. Она не преследовала их. Жанна приблизилась к огню и протянула руки пытаясь согреться. Пламя умерло и раскаленные секунду назад угли подернулись изморозью. Сжавшись в комок Жанна сидела у корней дерева и вокруг нее постепенно расползался круг инея. "За что? Кверти, за что ты превратил меня в чудовище? ..." Ночью она поднялась в воздух и полетела на юг, в холодные полярные земли.

Акер в виде тени долго смотрел ей в след. Кто бы что не говорил, но в сотворении чудовищ ему не было равных. Конечно, он мог бы запихнуть душу волшебницы в тело мертвого Архимага огня, но это было бы так скучно! Дриада подходила значительно больше.

Выполнив приказ Кверти, он вернулся в тело Тайскринна. Волны несли когг на восток. Какой-то купец в Майотте сейчас рвал на голове волосы. Еще бы, потерять несколько тонн рома и партию отличных сигар с экваториальных островов. Акер даже не пробовал ставить парус и вести корабль. Он просто ждал, когда ветер и волны сами приведут его к берегам Гелласа. Так и случилось пару месяцев беспробудного пьянства спустя. Другого способа заглушить занудный шепот старого мага в своем разуме Акер не нашел.

Была ночь. Корабль крепко сел днищем на песчаное дно. Мертвый бог спрыгнул в воду, доходившую ему до подбородка и двинулся к близкому берегу. Перед собой он толкал полупустой бочонок с ромом. Мигающее пламя костра указывало ему путь.

На берегу его встречал орк. Пыхтя Акер катил перед собой бочонок со спиртным по песку пляжа. Наконец он добрался до круга света. Тишину нарушал плеск волн и стрекотание цикад в недалеком лесу.

— Привет! — Сказал Акер.

— Здравствуй. Завтра с утра ты идешь со мной в Шамбалу.

— Ого. Тебя брахманы никак послали меня встречать?

— Да.

Мертвый бог осматривал своего нового знакомого. Орк сидел скрестив ноги на песке. Он был одет в набедренную повязку. Рядом с ним лежал выщербленный ржавый топор и кривой меч полуросликов. Могучую грудь покрывали шрамы и свежие раны. Лицо было обезображено рубцами от ожога. На левой руке не хватало фаланги на мизинце и безымянном пальце. Сначала Акер подумал, что перед ним старик из касты кшатриев-воинов, но он понял, вглядевшись попристальней, что орк молод. Несмотря на седые волосы, морщины еще не успели избороздить его лицо.

— Как зовут тебя, мой проводник?

— Урзак.

— Отметим же нашу встречу! — Акер достал из-за пазухи простую деревянную чашу и вытащил пробку из бочонка.

— Да, Урзак давно не вкушал сомы! — Орк понюхал протянутое ему угощение. Его губы разошлись в кривой ухмылке, показав желтые клыки. — С тех пор как месяц назад вырвался из хоббитского плена.

— Не бойся, обратный путь будет легче, я позабочусь о безопасности.

— Боятся демоны, призраки и одинокие тени! Трепещут полурослики! Урзак не боится! У него есть топор! — Он гулко ударил кулаком в грудь. Ром был гораздо крепче привычного юноше вина. — Ты поможешь мне с местью, гость. — Орк не спрашивал. Он утверждал и Акер согласно кивнул головой. В самом деле, почему бы и не развлечься напоследок?

* * *

Призванный мною в ту ночь шторм донес нас до Ароса всего за пару дней. Я не знаю, как у меня это получилось. Просто дикая тоска за несколько минут сменилась яростью на само мироздание. Податливый ветер почувствовал мое настроение. Он нежно подхватил хрупкую деревянную скорлупку, на которой мы вышли в море, и потащил ее на восток. Многометровой высоты волны обходили нас стороной.

Ингрид, не знавшая, что происходит в империи оба дня провела на палубе. Такое впечатление, что она не замечала шторма. Зато Рене паниковал по полной. Он не привык быть беспомощным в море, но сейчас волны были послушны мне, а не ему. Леха сидел в каюте и не показывал носа. Ему тоже было страшно.

Лишь Сущность, за ночь принявшая вид крылатого льва, радовалась разгулу стихий. То и дело она взлетала в воздух и выделывала там кульбиты. Ее рык заглушал удары грома.

На расстоянии полукилометра от берега тяжелые грозовые облака обрывались, как будто упирались в невидимую стену, а вместе с ними успокаивались и волны. Над входом в Аросскую бухту светило солнце. Драккар стоявший на рейде было двинулся нам наперерез, но вдруг замер. Бородачи с топорами выстроились вдоль борта, украшенного круглыми цветастыми щитами. Их капитан в темно-синей тунике с серебристым кантом натянутой поверх кольчуги отвесил глубокий поклон. Море за нашей спиной все еще буйствовало.

На причале нас встречал уже знакомый нам всем третий консул Республики Гней Помпадур с эскортом из десятка стражников. Его лицо выглядело безжизненной маской. На лбу залегли глубокие морщины.

— Приветствую тебя, владеющий воздухом. Надеюсь ты согласишься принять наше гостеприимство. Море рассказало мне, что ты спешишь сюда. Республика благодарна тебе за твою неоценимую помощь в борьбе с эльфлингами. Если бы не твое вмешательство, то сейчас бы здесь остался только оплавленный камень.

Мои друзья недоумевающе уставились на меня.

— Консул, я приму ваше предложение, — ответил я.

Мы поднимались улицам Ароса. Узнать город было невозможно. Новые дома, новые люди, иная речь. От старой столицы княжества остались лишь мои с Ингрид воспоминания, и прилепившийся к скале замок. Островитяне-переселенцы разбегались при виде крылатого льва. Леха с интересом смотрел по сторонам. Рене мрачно молчал. Видимо опять начал переживать свое предательство родины.

— Квер, консул сказал, что ты помог им в борьбе с садом порождений? Ты же был все время со мной или Рене, — на ходу спросила Ингрид. Консул открыл было рот, но я не дал ему ничего сказать.

— У нас с Жанной был разделенный сон, она просила у меня помощи, и я послал ей Сущность Бури, — соврал я.

— Но как же она смогла воспользоваться магией воздуха! Сущность не должна была подчиняться ей.

— Она и была владеющей, — пожал плечами я, — просто сама не осознавала этого.

Консул чуть не споткнулся. Еще бы, если бы он знал, какое сокровище было уже столько лет у него под носом...

— Да, это же действительно вполне вероятно, я помню, отец мне рассказывал про слухи, что жена первого консула республики, ледяная ведьма Элен Неж, урожденная Арк-ан-Сьель изменяла ему с великим князем бундесфюрстентума Альфредом Хартманном. И что именно поэтому республика тогда отказалась от исполнения своего союзного договора в войне против Земли, — произнес консул, приведя мысли в порядок.

— А, вот это, между прочим, твердо установленный исторический факт! — Ингрид уже давно закончила перевод дневника князя, — я только не знала девичьей фамилии Элен...

— Где ваша прекрасная Клео, консул? Рене и Коги мне рассказывали, что вы с ней неразлучны, — я решил сменить тему, но сделал это на редкость неудачно.

— Похороны были вчера, — сухо ответил Гней. Мы стояли уже у самых ворот. — Слуги проводят вас в ваши покои. Вечером, когда прибудут Сезар и Красси и представители друидов, будет ужин в честь победы. Нам, триумвирату, есть, о чем поговорить с тобой, фервальтенд.

Мы с Ингрид по иронии судьбы расположились в моих бывших княжеских покоях. Волшебница подошла к окну и начала пристально разглядывать возродившийся город. Я подошел к ней и приобнял. Она напряглась и слегка отстранилась от меня.

— Почему ты не сказал нам ничего про Жанну, о том, что она тоже была владеющей?

— Да я если честно только во сне сообразил. Да и не знал я, что из этого выйдет...

— Что ты еще не посчитал нужным мне рассказать?

Я хотел смолчать, но не смог. Мне надо было выговориться. Хотя бы немного облегчить свою душу... Про спору, которую мы принесли из Фарминга. Про сделку Жанны со мной и судьбой. Про пробуждение Акера, указавшего мне путь к сердцу Мира. Напомнил ей про заклинание великого князя, хранившее мир от Чумы. Про нашего ребенка. Про нашу смерть и воскрешение. Про Якоба, который хотел сделать из меня бога и чуть не прикончил их всех. Про победу над Кусто, стоившую жизни целому городу. И про мысли, посещавшие меня во время моего путешествия на Санвелле о том, что лучше бы случился конец света и мне не пришлось умирать одному. Такие опасные мысли в близости Камня, изменявшего реальность...

Я сидел на кровати, обхватив голову руками, и рассказывал эту историю, такой, какой она была для меня. Не героическими похождениями рыцарей без страха и упрека, борющихся с Темным повелителем. И не попыткой Злого Властелина уничтожить мир. Историю маленького человека, каждый шаг которого оборачивался трагической ошибкой. Хотя, кого я обманываю? Не человека, личинки бога, как метко обозвал меня клакон.

— Почему ты молчал? — Ингрид все так же стояла у окна. Из ее глаз медленно катились слезы. — Зачем ты держал это в себе? Ты не один совершал эти ошибки!

— Разве тебе стало легче от того, что я тебе сейчас рассказал?

Ингрид сквозь слезы со злостью посмотрела на меня, и я внутренне сжался. Я хорошо помнил наш разговор по пути в Ингельхайм и страх по поводу возможного рождения божества.

— Какой же ты баран, Артур, — она впервые назвала меня настоящим именем, — тебе стало легче! Я, геверсшафт меня подери, рада этому! И тому, что между нами больше нет тайн. — Она присела мне на колени. — Разве мы вместе не для того что бы помогать друг другу? Ты не один совершал эти ошибки! Мы все виноваты в равной мере.

— И тебя не смущает, что ты сейчас сидишь на коленках у бога?

Она ослабила корсаж платья.

— Ни капли. Надеюсь мой господь сегодня будет милостив ко мне?

— Только если вы, фрекен, искренне верующая! — я начал борьбу с ее платьем. Черт бы побрал эти средневековые одеяния. Я уже соскучился по старому доброму земному женскому белью со встроенным сенсором отпечатков пальцев.

А крики "О, боже!" потом имели место быть. Не без этого.

Ужин в честь победы больше походил на поминальную трапезу. Да он и был таковой... Друиды, магистры синего ордена, кланиали, офицеры, республиканские маги и консулы вели ничего не значащие разговоры за столом, да изредка то один, то другой гость искоса поглядывал на нас и Сущность, лежащую у моих ног. Наше присутствие для многих было загадкой.

После еды уже повеселевшие маги стали постепенно разбиваться на кучки по интересам. Развлекательной программы, видимо, предусмотрено не было. Подошедший к нашему столу офицер республиканской армии позвал меня следовать за ним. Я проигнорировал его вялый протест и взял с собой Ингрид. Отсылать увязавшуюся за нами Сущность я тоже не стал. Лишняя гарантия безопасности не помешает.

Консулы встретили меня в бывшей библиотеке. Кроме них было еще двое. Высокий сутулый тип, с лицом покрытым мелкими шрамами в просторном тёмно-зелёном камзоле. Второй был всего метра полтора ростом, с раскосыми зелеными глазами, высокими скулами, был одет в мантию жизнерадостного цвета молодой листвы. Из-под нее торчали босые, покрытые мозолями мохнатые ноги.

— Мадемуазель Торвальдсон? Мы не ожидали вас увидеть, — слегка недовольно произнес Гней Помпадур.

— Ничего, потерпите, — сказал я, устраиваясь с ней на диване, — у нас нет секретов друг от друга.

— Хорошо, пускай будет так. Позвольте представить вам повелителя чумы, великого магистра Исии Сиро и его ученика Вольфганга Герхарда. А также первого консула Ги Сезара и Люсьена Красси. Для начала я хотел бы вкратце изложить события последних двух недель.

Мы внимательно слушали его рассказ. Пару раз друиды, участвовавшие в битве за Оркус вставляли свои комментарии. При упоминании снежных волков Ингрид сжала мою ладонь.

— ... Примерно так обстоят дела. Зеленый орден сейчас изгнан с территории империи. До нас доходят слухи, что сейчас начались выступления черни против друидов в Каганате Вестфолла и Кантонах. Власти не спешат унять народ. Очевидно, что черные и алые хотят сейчас воспользоваться моментом для передела власти. Архимагу Синего ордена я пока рекомендовал держать нейтралитет.

— Гней-сан, вы правы в своих выводах. Наши трения с этими орденами долго сглаживала мягкая политика, которую вел архимаг алых Ахмад-сама, но после его кончины, амбиции великих магистров огня некому будет остановить, — карлик с легкой укоризной смотрел на Ингрид. — К сожалению, пламя слишком сильно влияет на разум магов, использующих его. К тому же в ближайшее время нас ожидает вспышка Чумы. — Сиро отхлебнул чай из кружки. Мое сердце чуть не остановилось от его слов. — Это результат выброса колоссального количества токсинов в результате гибели Сада, — я немного успокоился, но рано, хоббит продолжил речь, кинув камень и в мой огород, — и замедленного в последнее время их разложения под действием света в верхних слоях атмосферы после изменения климата над Аэрином. Эту вспышку скорее всего припишут тому, что покойная Жанна-кун использовала вашу заемную силу воздуха, Кверти ... — Исии Сиро на секунду замер выбирая подходящий уважительный суффикс, -...сама. Это означает скорую войну, причем уже не с империей, у которой не осталось армии, а как минимум с одним из орденов. Как полномочный представитель архидруида, я должен заявить, что в связи с текущими событиями, мы окажем поддержку Республике.

— Спасибо, мсье Сиро, за ваши слова. Кверти, мы еще раз просим вас выступить на нашей стороне. Как люфтвервальтенд и в хмм... других аспектах, — Гней слегка запнулся, придумывая корректную формулировку.

— Вы опять будете мне угрожать? — спросил я подавшись вперед. Сущность, до того тихо лежавшая в углу, нарочито широко зевнула и потянулась. По ее гриве пробежали фиолетовые искры молний.

— Это абсолютно исключено! — чуть ли не хором ответили консулы.

— Теперь мы можем лишь просить. — Сказал Помпадур, а затем многозначительно добавил, — я бы даже сказал молить. Мы могли бы создать для вас на земле Республики орден магов или какую-нибудь другую организацию.

— Мне надо подумать.

— Спасибо, я надеюсь вы примете правильное решение. Я думаю на сегодня мы закончим. — Я впервые за этот день услышал хриплый голос первого консула.

Первыми ушли друиды. Затем вышли Красси и Сезар. Они уже на ходу начали решать какие-то финансовые вопросы снабжения армии кланов.

— Консул, кто еще знает? — спросил я.

— После битвы за Оркус уже никто, — вздохнул Гней.

— Тогда, зарубите себе на носу, так и должно остаться. И тем более, не вздумайте мне тут создать "какую-нибудь другую организацию". Я этого не потерплю. — Вино, выпитое за ужином, делало меня дерзким, да и наконец-то сброшенный груз вины перестал так давить на меня.

— А насчет ордена мы еще подумаем, — вставила Ингрид.

— Я так понимаю, вы все-таки согласны помочь нам, мсье? — консул хитро прищурился.

— Да, консул. Про условия мы поговорим потом.

Я уже твердо решил, что мне надо организовать экспедицию к сердцу Мира. Однако, отправляться в двухмесячное путешествие на очередной шхуне по океану полному чудовищ мне совсем не хотелось. Это не узкое море между Аэрином и Сиртисом переплыть! Если друиды готовы подписать союз с Республикой, то мы сможем отправиться в путь на комфортабельном крейсере из живого дерева, с полной командой.

А заодно нам надо было найти информацию про Сердце Мира. Повторения Люфтштадской истории мне совсем не хотелось.

Сейчас мне не хватало Горбовского, его опыта интригана. Но к сожалению, он был занят. Его головной болью были выборы в свежесозданный парламент. Новое развлечение должно было хотя бы ненадолго заткнуть недовольных диктатурой. Одновременно с этим ему приходилось вести переговоры с осколком армии США, вылезшим из какого-то подземного убежища тринадцать, когда Земля нашими усилиями достаточно "остыла" от радиации. Западное полушарие теперь было закрыто для наших кораблей.

Вояки располагали возможностью управления несколькими комплексами ВКО раскиданными по всему континенту и парой эскадрилий тяжелых истребителей. Это доставляю головную боль. Особенно, учитывая невозможность проведения наземной операции, в виду того, что десантников у Горбовского было человек пятьсот, против двадцати тысяч пехоты при поддержке дроидов и тяжелой техники у противника. Не считая обслуживающего персонала убежища... Пока что Леонид Андреевич еще надеялся договориться.

Ну и конечно немаловажно было то, что в отличие от Ингрид, он был гораздо более агрессивен в своём атеизме.

С этими мыслями мы вышли во двор. У подножия парадной лестницы дворца в круге вооруженных республиканцев стоял Рене. В правой руке он держал меч Якоба, в левой -ледяной щит в полный рост. Частично сформированный доспех ангела закрывал правую руку и ногу. У его ног валялось три тела. На моих глазах водяной бич бессильно рассыпался в руках противника комманданта. Молниеносным ударом плоской стороной клинка в голову Рене вырубил противостоящего ему бойца.

— Ну что, мсье, будут еще желающие обвинять меня в трусости? Называть меня трусом и слабаком из клана Мыши я не позволю никому!

Леха сидел на ступенях чуть ниже нас и с любопытством наблюдал за ходом поединка.

— А ну ка, Рене, давай мы с тобой смахнемся по-честному. Без магии. Меч на меч, — вперед вышел старый одноглазый воин. — Я-то знаю, что ты не трус и не слабак. Но мне, своему кланиалю за предательство ты должен ответить кровью. За весь тот позор, что я твой отец понес из-за тебя.

— Прекратите! — закричала Ингрид.

— Ингрид, Кверти, не лезьте. Это дело клана и семьи. Хорошо, я отвечу тебе, как своему кланиалю, — ответил ей Рене не оборачиваясь.

Он рассеял защитные чары, перехватил поудобнее клинок. Кланиаль стянул с себя тунику и кольчугу, оставшись в одной рубахе, затем достал из ножен простой прямой меч. Я не знал, что делать. Ингрид шепнула мне: "я за консулом" и побежала внутрь дворца.

Она не успела. Острие клинка кланиаля вышло из спины Рене всего через несколько секунд после начала схватки. Такое впечатление, то он и не пытался сопротивляться.

— Прости, сын — сказал старик. Он развернулся и пошел прочь.

— Проклятье... — только и мог сказать я. Ингрид застыла на пороге.

Да мы могли бы испепелить всех стоявших внизу одним заклятьем. И, скорее всего, консулы бы простили нам это. Но ничего исправить это бы не смогло. Рене был мертв. Мертв по своей воле... Где-то в своем гипнозе и НЛП Коги ошибся. А может быть он забыл, что есть такая вещь как честь?

— Леха, бегом за друидом, — я бросился вниз, когда увидел, что рука Рене дернулась, Ингрид поспешила за мной. Один из воинов достал кинжал и наклонился что бы добить мага, но я отшвырнул его ударной волной. Толпа загудела, они начали доставать из-за пояса топоры. В руках некоторых появились водяные бичи. Я уже подготовился к драке, когда с неба на них упала Сущность. Нескольких офицеров она просто придавила. Остальные в страхе отшатнулись от искрящегося молниями льва. Полукруг огня отделил нас от врагов. Ингрид присела рядом с Рене, чтобы оказать помощь.

— Что здесь происходит? — На входе во дворец стоял Ги Сезар в сопровождении Лехи и хоббита.

* * *

Ради меня у Горбовского нашлось время, даже в условиях кризиса.

— Что у вас там происходит, Артур? Как вы умудрились чуть не убить Рене? Он все еще в критическом состоянии в госпитале, — Я не был удивлен этим словам Коги. Даже Исии и Ингрид с трудом смогли задержать комманданта на краю смерти, — Вы же знаете, что у вас еще море работы. Вполне возможно вам придется принять участие в спецоперации против американцев.

— Его вызвала на дуэль группа республиканских офицеров, пока я вел переговоры с консулами и друидам.

— Так. С этого момента подробнее. Вы все-таки взялись за ум? Что вам обещали, и что просят взамен?

Я в вкратце изложил ему произошедшие события.

— Вот значит, как... Значит около четырех месяцев в зимних условиях. Но это при наличии достаточного количества органики, — задумчиво произнес Коги. — Думаю в Северной Америке эльфлингам будет достаточно комфортно. Но это конечно крайний вариант. Я знаете ли Артур тоже в Фарминге сувенир захватил, но зная ваше чистоплюйство не стал афишировать.

— У вас есть спора Сада Порождений?!

— Да, в лаборатории ее успешно клонировали и сейчас изучают. Если вырезать из генома все лишнее, то она нам хорошо поможет в восстановлении экосистемы. Но мы отошли от темы. Вы молодец, свой орден нам не помешает. Особенно если учесть, что его признают синие и друиды.

— Но Сад выделяет токсины чумы, а драконы и тарраски несильно уступают в бою нашей технике.

— Да ладно вам волноваться... Не так уж и сложно сделать так, чтобы вместо монстров вылуплялись белые пушистые овечки. Вывести даже при нашем уровне технологий пару десятков вирусов избирательно убивающих эльфийских тварей работа на месяц, самое большее, — Коги плеснул себе еще "Отрыжки дракона Хеннесси" и жестом предложил мне. Я покачал головой, — Ладно, Артур, развлекайтесь пока. Вы понадобитесь мне через несколько месяцев. Желательно со своим Орденом магов. Ваш отец сказал, что мы протоптали уже хорошую тропинку между мирами и предложил превратить ее в дорогу.

— Вы строите портал?

— Да, к сожалению ваши сверстники Артур, слишком пассивны. Выгнать их из комфортабельного купола для освоения Земли практически не возможно. Зато жители Мира, бегущие от войны будут нам вполне кстати.

* * *

Подготовка в экспедиции на Геллас заняла около месяца. Свободных кораблей у друидов не было. Им приходилось эвакуировать свои представительства с большей части континента. Не обходилось без жертв.

Появлялись и первые заболевшие, которым в отсутствии представителей зеленого ордена некому было оказать помощь. Все происходило, как и было предсказано. Еще сложнее обстояло дело с информацией про сердце Мира. За четыре тысячи лет война с богами обросла таким количеством мифов и легенд, что вычленить из них рациональное зерно было почти невозможно. Даже в запрещенном Opus Deorum, обнаруженном в тайнике в бывшей комнате Якоба по моей наводке, этот артефакт упоминался лишь мельком.

Горбовский приехал к нам в Арос через две недели. Мне было сложно объяснить ему причины нашего путешествия и не выдать своих истинных мотивов. Было видно, как он колеблется, и я чуть ли не слышал шебуршание вопросов и предположений в его голове.

К нему, как и к Рене пытались домотаться по поводу нарушения клятвы клану, несмотря на все запреты консулов. Однако Коги понятиями чести и совести отягчен не был. Все три дуэли с его участием заканчивались молниеносно. Еще до того, как противник успевал начать колдовать, он лежал с черепом раздробленным гиперзвуковой иглой Эльзы. От него очень быстро отстали, когда подобная участь постигла уже не простого юнца, а кандидата в повелители вод.

Наконец все было готово. Вечером перед отплытием я еще раз встретился с консулами.

— Мсье Кверти, мы конечно выполнили свою часть договора, но кризис уже назрел. Может быть вы задержитесь и отправитесь в путь следующим летом.

— Нет. Как и планировалось я отплываю завтра. Мсье Помпадур, я уверен вы знаете как со мной связаться. Я помог тогда Жанне, помогу и вам.

— Да, мсье Кверти, — кивнул третий консул.

— Каким же образом, интересно, Гней? Песнь волн не достанет их внутри континента.

— У нас другие методы, господин Сезар. Но их секретность тоже часть нашего договора, — ответил я за Помпадура.

Наутро мы выплыли. Компанию нам составил Исии Сиро. Сейчас, когда архидруид лично прибыл в республику, чтобы до конца уничтожить всякую память о эльфлингах, повелитель чумы мог наконец-то утолить свой интерес и посетить старую родину своего народа. Если, конечно, призраки, тени, демоны и чудовища не растерзают нас по пути.

Коги в последний момент решил присоединиться к нам. Сейчас стоял на корме крейсера и беседовал с хоббитом-биомантом. Похоже он не оставлял надежды пополнить коллекцию подопытных магов.

* * *

Путешествие проходило достаточно скучно и однообразно.

Щупальца кракенов, пытавшихся напасть на корабль оказались неожиданно вкусны. Вяленные прекрасно шли к пиву. Тяжело было лишь угадать момент при варке, когда их белесая плоть еще не приобрела консистенцию подошвы.

Морской змей почти неделю потом следовал за нами в ожидании новых объедков и был вознагражден настоящим пиром. Ингрид испытала со мной, Лехой и Коги новое заклинание "подводного взрыва" сочетавшее все четыре стихии. Хорошо еще, Коги предложил провести испытания на расстоянии пары километров от корабля.

После этого Горбовский, выступавший главным инициатором эксперимента, в качестве извинений перед перепуганной командой и капитаном приготовил роллы со свежим мясом тунца и левиафана абсолютно случайно убитого заклинанием, вызвавшим настоящее цунами ...

Через месяц ветер, течения и магия привели нас к песчаному берегу. Не далеко от линии прибоя торчал потрепанный штормами корабль. Когда команда узнала, что груз потерпевшей крушение шхуны состоит из нескольких тонн отличного рома, было принято единогласное решение встать на стоянку именно в этой бухте. Мы не были против. Нам было все равно откуда начинать наше путешествие по суше. Стрелка на миникарте, которую я мог вызвать перед собой усилием воли четко показывала направление к объекту задания, полученного мной от Акера. Мы отпраздновали наше прибытие вечером, а ранним утром отправились на берег вшестером: я, Ингрид, Коги, Леха, Сиро и дикий сушняк.

Три мула тащили нашу поклажу. Над нами в небе летал довольный ворон друида. Наконец-то у него появился шанс поохотиться. Сущность в течение всего похода пыталась поймать птицу, но ворон всегда был настороже.

Ночи проходили относительно спокойно. Бесплотные светящиеся призраки иногда выплывали из глубины леса, когда мы останавливались. Они были нематериальны и не могли причинить нам вред своими действиями. Все что они могли так это проклинать нас, безбожников... Из их завываний я понял, что эти призраки были душами, Ка, истинно верующих, которых их боги забыли, не смогли или не захотели отправить их в достойное посмертие. Когда они начинали надоедать, мне было достаточно сделать вид, что я готов призвать тьму, и они с воем разбегались.

Гораздо больше проблем представляли из себя одинокие тени. Эти существа, отражение животных стремлений, Ба, были частично материальны и не прочь закусить человечиной, чтобы хоть ненадолго приобрести плоть. К счастью, даже самое обычное пламя было для них болезненно. А уж Ингрид вовсю отводила душу, уничтожая этих тварей... Мне же было достаточно просто сконцентрировать свой взгляд, чтобы забрать себе силу тьмы, составляющую основу этих существ. Только потом я узнал, что этим же путем шел Акер, проводник мертвых. Его усилия расчистили нам путь.

Демоны, описанные во всех легендах были просто отожравшимися и мутировавшими эльфийскими бестиям. Некоторые оказались довольно опасными во время стычек. Но полный набор токсинов и феромонов в багаже Исии Сиро сильно упрощал общение с ними. К счастью, ничего подобного дракону мы не встретили. Это была гораздо более поздняя разработка биомантов. Как и Сад порождений.

Один раз нам даже попался еще двигавшийся десятиметровый паукообразный гномийский голем. Его мы обошли стороной. Проверять сработают ли наши магические щиты против двадцатисантиметровых снарядов его основного орудия мне лично не хотелось.

Проблему, как обычно, создали не тупые одиночные монстры, а люди. Точнее их родственники. Даже великий магистр Исии был не рад встрече с давно потерянной ветвью своего племени.

Хоббиты из клана Имадзава, как и все другие хоббиты Мира, были известны как кровожадные суицидальные ублюдки. Ведь из всех путей хоббит должен выбирать тот, что ведет к смерти. И лучше если это будет смерть его врага. Кроме того, они были весьма устойчивы к магии. Благодаря чему и не вымерли после войны на охваченном хаосом континенте. Но это, в общем-то, свойства всех полуросликов.

Потомки сбежавших человеческих магов и гномов, хоббиты были, как правило, посредственными волшебниками, и откровенно отвратительными начертателями. Только колдовство друидов получалась у них на уровне чистокровных людей. Настоящие маги смеялись над ними и за глаза называли брюквомантами. Но только за глаза. Иначе был риск обнаружить в своем животе несколько десятков сантиметров отточенной стали слегка изогнутого клинка с красивым волнистым рисунком еще до того, как успеешь договорить фразу.

Единственный выживший на Гелласе клан несколько выбивался из своего племени. Популяционная генетика и длительная изоляция сыграли интересную шутку, в результате которой представители местного племени стали лучшими в Мире охотниками на мелких божков-ками, теней-ёкаев и эльфийских чудовищ-бакемоно.

Отряд, на который нам было суждено нарваться, шел по следам рабов, сбежавших вовремя восстания поднятого бешенным орком, чудом вернувшимся из внешнего мира, да еще и в компании с человеческим волшебником. Они смогли не только перебить охрану, но еще освободить несколько сотен рабов. Большая ошибка. Оставшись на территории клана орки еще могли бы рассчитывать на некоторое снисхождение к себе. Рабочие руки на полях были нужны всегда, и князь не стал бы разбрасываться рабами. Особенно если бы это привело к потере нескольких десятков кокку* брюквы. Но тварям леса было чуждо милосердие...

*мера объема около 200л. Столько сколько съедает брюквы в год взрослый хоббит-воин.

Несколько растерзанных трупов встретились им на пути. Ёкаи и бакемоно собрали за эту неделю большую жатву. Но Тору, двоюродному племяннику князя, надо было найти хотя бы одного живого, чтобы подвергнуть его показательной казни.

Когда отряд из трех десятков всадников в наборных доспехах, покрытых разноцветным лаком, вооруженных длинными, почти в полтора хоббитских роста, асимметричными луками — о-юми, столкнулся в зарослях с бледно-серым крылатым львом, Тору на секунду замер любуясь грациозным сильным зверем. Подобных ему он еще не встречал.

— Отставить! — прикрикнул он бойцам, приготовившим свои луки. Тору спрыгнул со своего коня держа в руках копье. — Этот красавец мой!

— Мой господин, это не простой зверь! — воскликнула одна из волшебниц, сопровождавших отряд, — Его наполняет магическая сила.

— Тем ценнее будет его шкура, — усмехнулся Тору.

Сущность с интересом смотрела на маленького человечка, который решил с ней поиграть. Тот медленно приближался к ней на полусогнутых ногах, затем неожиданно быстро больно уколол ее своей палкой с когтем на конце. Сущность выбила из его рук копье и с недовольным ворчанием отпрыгнула, когда человечек достал из ножен меч.

На гриве недовольного льва стали пробегать искры. Тору ринулся вперед и тут же упал как подкошенный от удара небольшой фиолетовой молнии. После этого три волшебницы — мико сопровождавшие отряд начали действовать.

* * *

Череда взрывов невдалеке и треск молний заставили нас подскочить с мягкой травы. Горбовский накинул на себя ледяной доспех и зашел по щиколотку в ручей. Леха почти повторил его действия выбрав только в качестве материала глину. Мы с Ингрид поднялись в воздух. Сиро прижался спиной к дереву, ветви оплели его, а затем дерево слегка поднялось на своих корнях.

Через полминуты из кустов вылетела обиженная Сущность с опаленной мордой. Следом за ней из зарослей вылетели две струи пламени. Ингрид попыталась рассеять их, но к ее удивлению ей это не удалось. Впервые на моей памяти огонь не подчинился ей. Один заряд попал Сущности под хвост, и она с воем влетела своей задницей в ручей. Другой ударил в щит Коги. Полоска его маны резко просела до половины. Затем из зарослей вылетела пара десятков лучников верхом на пони. Многие из них тут же вылетели из седел, когда колдовство Коги и Лехи превратило землю под копытами лошадок в мягкую грязь.

Следом из леса выехали три девочки в белых кимоно и красных юбках-хакама. Уже замахнувшийся для удара ветвями ясень, который взял под контроль Исии остановился. Хоббит вынырнул из-под коры.

— Мате кудасай! — закричал он. Загоревшееся было пламя погасло в руках девушек, когда они увидели его. Одна из них тронула своего пони и выехала вперед.

— Кто ты?

— Исии Сиро-хакасе из Сиртиса.

— Ты смеешь называть себя высшим магом?! — В ее руках появилась плеть из огня. В ответ Сиро ухмыльнулся и через несколько секунд на его месте стоял огромный совух. Трава рванулась вверх по велению его когтистой лапы. В его круглых глазах заклубился мертвенно белый лунный свет. Только я, да, наверное, Коги видели, что это всего лишь блеф. После такой быстрой трансформации хоббит мог разве что таракана прибить своей магией. Испугавшийся пони попытался встать на дыбы, но мико осадила его.

— Да, я вижу, ты достоин. Что же, приветствую тебя Исии-сан. Я Акаги. Собирай своих слуг и животных, — она кивнула на нас. Похоже у этой мелкой расистки даже не возникло сомнения, кто тут главный, — Князь будет рад встретить посланцев внешнего мира.

Земли хоббитов располагались несколько в стороне от нашего маршрута, но с другой стороны там мы могли получить помощь, карты и пополнить наши припасы. Через пару дней мы достигли частокола, отделявшего обитаемые земли от диких. Только к этому времени командир отряда начал приходить в себя.

Ворота поднялись, и мы продолжили свой путь среди полей, на которых копошились рослые мускулистые клыкастые гуманоиды. Я присвистнул. Неужели полурослики были настолько суровы, что смогли подчинить себе орков? Хотя если даже Ингрид не могла отразить заклинание мико, то они однозначно были сильны. Во всяком случае, даже со своей магией ветра я бы не рискнул соревноваться с их лучниками, после того как увидел их на охоте.

В замке нас разместили в бараке рядом с хлевом. Друид ушел вместе с волшебницами на переговоры. Ингрид брезгливо фыркнула втянув носом пованивающий воздух, но я уговорил ее потерпеть. Мне не хотелось уничтожать замок только из-за временных неудобств. Я растянулся на соломе и заснул.

Вечером Сиро вернулся очень довольным. От него пахло брюквенным самогоном.

— Послезавтра мы отправляемся на войну! ... ик... — друид провел рукой по правому подреберью и продолжил уже абсолютно трезвым голосом, — Князю нужны новые рабы, он собрался в поход на орков и гоблинов, которые живут у дворца богов. Я решил помочь им, раз уж это совпадает с нашим маршрутом.

— Я бы не хотел вступать в какие-то конфликты, — Коги сморщил недовольную гримасу, — У меня и так хватает проблем на Земле, и не исключено, что в решающий момент я вас покину.

— Да ладно! Это всего лишь тупые зеленокожие здоровяки. И вообще, по всем канонам они порождения зла! — ответил Леха.

— Ну как сказать... — Ингрид задумалась. — Летописи говорят разное.

— В конце концов, мы можем просто воспользоваться их воинами, как провожатыми, заставить нас идти в бой никто сможет, — произнес Горбовский.

— Я думаю так и поступим, — кинул головой друид.

Я вздохнул с облегчением. Только еще одной заварушки, в которой кого-то из моих друзей могли убить, мне не хватало. Рисковать перед самым завершением квеста мне не хотелось.

* * *

После недельного перехода через холмы покрытые широколиственными лесами в сопровождении нескольких сотен кровожадных хоббитов мы ступили на орочьи земли. Я с трудом сдерживался, чтобы не остановить ту резню, которую устроили эти малорослые ублюдки среди мирных крестьян. Даже Исии Сиро на второй день рейда церемонно извинился за своих родичей. Кланы Сиртиса, привыкшие к совместному проживанию с людьми никогда не были настолько агрессивными, чтобы убивать всех без разбора.

Крестьяне мало что могли противопоставить магии мико. Несколько воинов берсерков, попытавшихся оказать нам сопротивление были страшны в близком бою и почти неуязвимы к волшебству. Но спустя несколько мгновений они упали мертвыми пронзенные роем стрел.

На пути нам попались укрепленные городки. Штурмовать их никто не собирался. Наконец набрав достаточно живых трофеев хоббиты повернули обратно, а мы последовали дальше.

Остаток пути у нас занял две ночи. Желания встречаться с местными жителями, озлобленными грабительским рейдом полуросликов, у нас не было никакого. Последний город мы обогнули по дуге и к рассвету оказались у подножья лестницы высеченной в склоне горы. Пара тысяч ступеней, не меньше.

Подъем был бы утомителен, если бы я не воспользовался магией. Спустя минуту мы стояли у покосившихся металлических ворот. Поиски не заняли у меня много времени.

Мы прошли по залам с обвалившимся потолком, чьи стены когда-то покрывали прекраснейшие фрески и мозаика, а ныне между плит пола пробивалась трава... По галереям, выходившим на прекраснейший в прошлом сад служивший идеалом для поколений эльфийских видящих.

В тронном зале нас ждал Акер. Он стоял прямо посередине. Камень взлетал под потолок и падал обратно в его руку, чтобы повторить полет. Я напрягся. Неужели это было ловушкой? Сущность недовольно заворчала. Ингрид, Леха и Коги начали вызывать к силам стихий.

— Лови! — сказал мертвый бог и кинул мне камень. Я мимолетом успел взглянуть на него и мне открылось "Сердце Мира. Завершает метаморфоз личинки матери улья" Я протянул руки и поймал артефакт божественной мощи.

— Почему он живой? Артур, что здесь происходит. — Коги немного расслабился.

— Проводник мертвых, Акер, познакомитесь Леонид Андреевич, он временно занимает тело Тайскринна, как и вы — Коги. А это сердце мира, посмотрите сами. — Горбовский после моих слов пристально вгляделся в камень. Вопросы насчет Акера он решил оставить на потом.

— Артур, я не вижу, чем это поможет нам решить наши проблемы на Земле и здесь. Очень специфический артефакт. Хотя, конечно, подобные вещи не должны валятся на полу в заброшенных дворцах. На моем флагмане он будет в большей сохранности.

— Он не поможет. Помогу я. Леонид Андреевич, Матерями улья клаконы называли своих богов.

— И все равно я не вижу смысла для нас.

— Посмотрите характеристики моего персонажа, Леонид, если вам это еще доступно. Я уже разучился к сожалению... — попросил я. Лицо Коги замерло восковой маской. Ингрид встала за моим плечом, чувствуя его напряжение. Акер спокойно стоял улыбаясь в середине зала.

— Вот значит, как. И даже пятьдесят третий уровень...

— Коги-сан, что происходит?

— Наш незаменимый О-Кверти-сама, оказывается ками ночного ветра. Я правильно выразился Сиро-хакасе?

— Да, Коги-сан, вы абсолютно правильно применили в этой ситуации уважительные суффиксы. — Плоть совуха медленно облепляла фигуру хоббита. — Наш народ не для того четыре тысячи назад отдавал жизни, что бы боги снова ходили по земле.

— Вот и меня эта перспектива не радует. — Коги покрылся ледяным доспехом. — Я боролся с этим в своем мире, буду бороться и здесь.

— Пожалуйста, не надо! — Леха встал между нами. — Кверти — хороший!

— Леонид Андреевич, бесполезно. Вы не сможете причинить мне вред. — Залп из трех игл Эльзы растворился в моем щите тьмы. — Давайте поговорим. Ведь если я обрету подлинную силу, то мы наконец сможем привести Землю и Мир в порядок. Да даже терраформировать Венеру! Сущность сидеть!

— Вы идиот, Артур! Вы пока что человек, но когда вы измените свою природу, вам будет не до жужжания слабых смертных. Думаете я не читал сочинений Плиниэля и Opus Deorum? Думаете не интересовался в последнее время земной мифологией? А вы думали над тем, как поведет себя человечество под властью бога? Вы хотите поставить всякий крест на прогрессе? Будете делать все за нас? Люди будут вашими хомячками тупыми и сытыми? Или хотите костров инквизиции? И жертв. Вы будете такой же тварью, как и ваши предшественники. Довольно. Ингрид, вы с нами?

Она покачала головой. Из глаз совуха вырвались лучи призрачного света, затем град ледяных стрел обрушился на мой щит, я чуть не пропустил их. Но Ингрид вовремя успела выставить свою защиту. Мой лев как я и приказал смирно сидел в углу зала и следил за нашим поединком.

Мне пришлось кинуть камень на пол и заняться сражением в полную силу, Коги и Исии не давали пощады. Но я-то не хотел причинять им вреда... Оставалось только измотать их долгой дракой.

— Да перестаньте же вы!!!

Леха чудом проскочил между лунными лучами, осколками льда, потоками пламени и тьмы. Он щелкнул ногтем по сердцу Мира. Камень на секунду покрылся трещинами, а затем разлетелся облачком пыли.

— ДААА!!!— закричал Акер и расхохотался. — Наконец-то небытие.

Комнату заполнил нестерпимый свет и жар.

Руна Ансуз — Бог

Some say the world will end in fire,

Some say in ice.

From what I've tasted of desire

I hold with those who favor fire.

But if it had to perish twice,

I think I know enough of hate

To say that for destruction ice

Is also great

And would suffice.

Роберт Фрост "Fire and Ice"

Я стоял на краю кратера, располагавшегося на месте бывшего дворца небожителей. Живой и относительно целый, не считая того, что человеческого тела у меня больше не было. Я сам был ветром. Сердце Мира успело сделать меня богом.

Где-то там, в столбе дыма и раскалённого воздуха, витали атомы, которые раньше составляли Ингрид и Коги, Леху и Исии Сиро, Сущность... Все было впустую. Все мои попытки изменить судьбу.

По лестнице, кряхтя, поднялся старый гоблин в набедренной повязке. Он окинул взглядом исходящий жаром котлован, а затем пристально всмотрелся в меня.

— Ты сделал свою карму только хуже... — сказал он и похромал вниз, качая головой и бурча что-то себе под нос.

Передо мной висели невидимые ему восклицательные знаки о полученных достижениях и повышении уровня, но я не успел даже взглянуть на них толком. Вселенная на миг исчезла, и я оказался на Земле.

Гибель сразу трех Связанных всколыхнула мироздание.

Солнце решило поиграть. Ему надоело быть унылой желтой звездочкой спектрального класса G2. Плестись по главной последовательности до красного гиганта, а затем миллиарды лет агонизировать белым карликом... Ску-ко-та! Вот сверхновая — это другое дело! Гравитационная аномалия в ядре увеличила силу тяжести на поверхности светила до пятисот G, а затем, когда начался гравитационный коллапс, вернула нормальные значения.

Для начала Солнце сбросило фотосферу. Уплотненный мной до плотности хрусталя воздух выдержал мощнейший порыв солнечного ветра с трудом. Конвективный слой и зона лучистого переноса на несколько мгновений призадумались, как им поступить дальше, а затем рванулись следом. Гулять, так гулять!

Щит тьмы, прикрывший планету выдержал пару микросекунд. Затем яростный пламенный ветер сдул атмосферу, испарил океаны. Чуть позже очередь дошла и до коры с мантией. Только голое металлическое нутро Земли продолжало свой путь по орбите. Но недолго. Оставшееся без прикрывавших его оболочек ядро Солнца тоже рванулось в космос и оставило от нашей планеты лишь облачко плазмы, несущееся по направлению к малому Магеллановому облаку. Я, сжавшись в сфере тьмы, смотрел до последнего за гибелью колыбели человечества.

Обессиленный я вновь оказался в Мире. Но ветер не принял меня. Ветер ненавидел меня за гибель своей дочери, Сущности. Ветер наконец-то разглядел, что я чужак. Ветер почувствовал мою слабость и воспользовался ей.

Камни крошились под его напором. Буря, что мы встретили у Царьграда, была лишь тенью того, что сейчас происходило над центром Гелласа. Ветер рвал мою призрачную, сотканную из воздуха форму на части. Я не смог противится ему. Да и не хотел, если честно...

* * *

Над горизонтом были видны серпы Квавар и Эрис. Макушку мне пекло ласковое солнце Мира. Ощущать себя в человеческом теле было, как одеть старые удобные ботинки, которые за несколько лет идеально притерлись к стопе.

Амфитеатр под Оком Бастет был украшен яркими флажками. Саму арену покрывали свежие плотно подогнанные друг к другу доски. По ним, стуча хитином об дерево, выхаживали два кибермодифицированных клакона. Металлические лезвия, напомнившие мне мечи Якоба по форме и материалу, торчали из суставов верхних хватательных конечностей. Знакомые лучевые пушки находились на местах глаз. Они быстро заметили меня, сидящего на одной из верхних скамей, и устремились в моем направлении.

— Вход только по приглашениям, — произнес один из них механическим голосом. Я в ответ вздохнул и поднялся, собираясь уходить, но тут из ворот, ведущих на трибуны, появился мой старый знакомый клакон. Он издал какой-то треск надкрыльями и оба охранника, тут же опустили поднятые лезвия и отключили лазерные прицелы.

— Извинения. Организаторам вход свободный, — они развернулись, спустились вниз и замерли в неподвижности у входа на трибуны.

— Последняя Попытка. Твой выбор неудовлетворителен. Уничтожение Мира не принесет пользы.

— Я не хотел этого! Мы случайно уничтожили Сердце в драке!

— Тогда ты провалился. Такие события не должны происходить случайно. Но мы еще можем насладиться праздником "Конца Света". — Клакон спустился и снова исчез за воротами.

Пока мы говорили, скамьи начали медленно заполняться гостями. Первым пришел одноглазый старик в простой шерстяной рубахе и портках. В руках он держал старое копье. На отполированном руками от долгого использования древке играло солнце. Его сопровождали два снежных волка и вороны.

— Ха, ты молодец. Круто разобрался с той мерзкой планетой, как ее там... Грязь? А нет, Земля, точно. Заходи если надумаешь. Только Вёльве на глаза не попадайся, не любит она, когда ее пророчества не исполняются.

Два гнома в тяжелых пластинчатых доспехах, громко переговариваясь между собой на лающем наречии, разместились недалеко от меня. Один из них показал мне большой палец, а затем они продолжили обсуждать что-то свое.

Элегантная эльфийка в полупрозрачном одеянии прошествовала мимо них и уселась высоко, на самом дальнем ряду. За ней зрители хлынули уже сплошным потоком — звероголовые египетские боги, многорукие индийские, ацтеки, одетые в человеческую и звериную кожу, истекающую кровью, и многие другие.

Паренек в летающих сандалиях с кадуцеем в руках спустился с неба и занял место на первом ряду прямо перед богом-крокодилом на ходу уплетавшим сосиски. По рядам ходил бородатый невзрачный мужчина, предлагая всем хлеба и рыбы. Он с шутками и прибаутками разливал воду из бездонного кувшина и потом превращал ее в вино. Гномийские Воитель и Ваятель, а это и именно они оказались моими соседями, закатили ему настоящий скандал, требуя "чуда пива", а не вина. Разносчик некоторое время сопротивлялся, но к гномам присоединились Один и Тор, и Иисус вздохнув подчинился.

Кто-то слал мне ободряющие знаки, некоторые укоризненно качали головой. Но только один заговорил со мной кроме Одина. Львиноголовый бог, чье могучее тело просвечивало и, если взглянуть краем глаза, становилось женским, подошел ко мне и зло бросил:

— Юнец, ты не дал мне насладиться местью! Я убью тебя!

— Тихо, тихо, великий, не тебя одного человеческая вера изуродовала — человек в парике, разделенном на три части и увенчанном чучелом гуся, потянул Бастет дальше по ряду, — Спасибо, что освободил мою тень, новенький. Жаль недолго нам еще быть вместе с ней...

Наконец все уселись и шум затих.

— Началось! — провозгласил клакон. И действительно Квавар и Эрис изменили своё место на небосклоне. Они, набирая скорость, двинулись на встречу друг другу. Мир вошел в тень Ока Бастет. На небе выступили звезды. Были прекрасно видны крупные осколки, разлетавшиеся в стороны от места столкновения спутников. Струи газов вырывались из разломов коры. Эльфийка плакала, наблюдая, как гибнут луны, которые она олицетворяла.

Через несколько минут, когда мы вышли из тени Ока, на месте Квавар и Эрис болтался шар из раскаленной магмы в окружении обломков.

— Выступление вестников смерти, — клакон взял на себя роль конферансье.

* * *

Якоб при жизни был несколько зануден и, я бы даже сказал, шизофреничен. Когда клакон сказал, что ему предстоит выступить в качестве Вестника, он обрадовался, но фантазии не проявил ни капли. Он просто шел с севера к Амфитеатру и вел за собой тьму, которая при прикосновении превращала все в прах. Завеса небытия медленно и неотвратимо следовала за ним.

* * *

Жанна напротив не знала, какую роль ей предстоит исполнить. Она не играла. Она действовала по велению своей измученной души. Несколько месяцев проведенные в ледяном одиночестве на южном полюсе перевели ее горе в холодную злобу.

Цайхонг летела на прозрачных стрекозиных крыльях подаренного ей тела дриады на север. Летела до изнеможения, пока в этом куске плоти, способном уничтожать спутники на орбите направленным пучком микроволн, не закончились силы, а потом она начала падать.

* * *

Темнота, наступающая с севера, оставила зрителей равнодушными. А вот ярко блиставшая звёздочка прочертившая горизонт привлекла гораздо больше внимания.

След, оставшийся в голубом небе после ее полета, и не думал рассеиваться, напротив, он постепенно увеличивался. Вскоре стало ясно, что это не просто облако, а разрастающиеся прямо в воздухе гигантские кристаллы льда, играющие радугой на своих гранях в свете полуденного солнца. В месте падения возвышался прекраснейший цветок сотканный словно из хрусталя. Иглы льда, составлявшие его, росли, ветвились и переплетались, как живые. Даже воздух превращали они в свою плоть.

Трибуны разразились аплодисментами. Я зачаровано смотрел, как лед расползается по поверхности океана.

На берег из воды стали вылезать причудливые твари, похожие на рисунки сумасшедшего. Покрытые явным избытком щупалец, когтей, глаз и зубов, они не были симметричными. Среди них были и гиганты, и мелочь не больше кошки. Ни одна из них не была похожа на другую ничем, кроме того омерзения, что они вызывали в моем сердце. Лавина отвратительной студенистой плоти покатилась по улицам города. Твари выволакивали жителей на улицы и раздирали их в клочья.

— Конкурс с участием зрителей. Желающие на арену.

— Урааа! Драка! Последняя битва! Рагнарек! — Один был вне себя от счастья. Отсутствие Фенрира и Ёрмунганда его не смущало.

Он был не одинок в своем стремлении. На арену, к которой уже приближался вал монстров, по проходам спешили фигуры богов. Через минуту там, внизу, воцарился хаос. Мелькали с громом молнии Зевса и Тора. Звенела сталь. Трещали черепа под ударами дубин... Но боги были мертвы и слабы, в них никто не верил. То один, то другой падал под напором тварей. Я смотрел на бессмысленную битву. На приближающийся край тьмы и лед закрывший солнце... А потом подумал, какого черта?

Я забрал у своего козлоного мохнатого соседа, игравшего на флейте, чашу с вином и залпом осушил ее. А затем перелетел на арену. Бундессверт словно сам выпрыгнул из моих ножен. Я был тьмой и ветром. Твари взрывались от моих ударных волн. Молнии, слетавшие с моих пальцев, наполняли воздух запахом озона и паленого мяса. Прах оставался за моей спиной. Я не заметил, когда остался один.

Боги просто исчезли. Остатки растерзанных клаконов валялись на арене. Монстров поглотила наступавшая на меня стена льда. За моей спиной находился океан вечной ночи. Я стоял между небытием тьмы и вечным спокойствием холода. Они соприкоснулись — отсутствие света и отсутствие тепла. И мое сердце остановилось...

* * *

Я провел во тьме и небытие вечность. Или одно мгновение. Не знаю. Времени не существовало и в тоже все события лежали передо мной. От начала и до конца. Приход Клаконов со своими Матерями. Переход на другую ступень развития их предводительниц и безумие брошенного роя. Зарождение рудиментарного личного разума у отдельных особей и создание бледной тени прежнего общего сознания. И глубочайшая тоска, в которой остатки роя проводили тысячелетия до появления гуманоидов.

Приход эльфов из порталов и прилет колонизационного корабля гномов. Нескончаемые войны между ними.

Я видел, как в Мир вплыли души гоблинов вырвавшиеся из колеса реинкарнации своей вселенной. Как от смешанных браков появились люди, орки и хоббиты... Как клаконы спустя столетия после первого контакта поняли, что существуют расы с индивидуальным сознанием. Я видел их жалость к уродливым, убогим формам жизни, незнающим единения душ. Жалость к существам умирающим навсегда, не оставлявшим свой отпечаток в сознании роя.

Неуклюжие попытки сотворить Матерей, если не для себя, то хотя бы для людей привели к страшным последствиям. Те катаклизмы, что я вызвал, были не так уж и страшны на фоне хаоса, устроенного первенцами, первыми богами Мира. Ведь они воплощали веру и потаенные желания людей.

Крушение гномийской и эльфийской цивилизаций. Долгое, почти десятитысячелетнее сытое рабство под пятой жрецов. Война за свободу, появление магов, бегство богов и сотворение моего родного мира. Новый взлет науки и магии, новые конфликты, чуть не уничтожившие все живое на планете. Последнюю попытку клаконов предотвратить очередную войну магов создав меня. Все это предстало перед моими глазами.

Я видел и будущее. Бесконечную пустоту и вечность впереди.

Я, Последняя Попытка, провалился. В пустоте кроме меня висел неуничтожимый Олег, издевательски он показывал мне, что у него остался еще один заряд сотворения мира. Там, на арене, я успел докачать сотый уровень... Камень, созданный ушедшими Матерями знал, что я не хочу его использовать. Моя Ингрид умерла в этом Мире! Мне не нужны были копии. Когда я был уже на грани безумия, в моем сознании возникла надпись:

Sorry. You have no legal actions left. You world is over.

Do you want to begin a new World (B) or load this from saved game (L)? All unsaved progress will be lost.

/L

Attention, you have 0 continue left!

Loading saved game... done

* * *

Well here we are again.

It's always such a pleasure.

Remember when you tried

to kill me twice?

Portal -'I Want you gone'

Вопреки страшилкам Тайскринна, что ожидание может затянуться на месяцы, противник появился на третий день. Высыпали первые звезды. Пять фигур в плащах стояли у септаграммы, начерченной на песке у самой границы бури окружавшей Люфтштадт. У меня оставалось еще несколько секунд.

— Ингрид, под Конунгбургом зреет спора сада. И не надо сейчас драться, прошу...

Трикс выбрал того, кто был ближе всего к нему. Он натянул лук, взял поправку на ветер и выпустил стрелу на волю. Я оттолкнул Леху в сторону и занял его место. Мне пришлось слегка подправить полет стрелы, чтобы она заняла свое законное место в моем сердце.

Темнота. Мерцание курсора.

Your life is over.

To quit playing and die press (Q)

Моя душа сделала то, о чем ее просили. Игра закончилась.

/Q

* * *

Ингрид рванулась к телу. Рене и Коги прикрыли ее ледяными щитами. Леха оторопело смотрел на древко стрелы в теле Кверти.

— Она была для меня... — только и смог прошептать он.

Кверти был мертв окончательно и бесповоротно. С бархана медленно спускались их противники, пока не предпринимавшие никаких активных действий.

Цель Тайскринна была выполнена. Он не хотел лишнего кровопролития, а тем более вредить своей праправнучке. Или прапраправнучке? Точно он не помнил. Главное, что это была его кровь.

Трикс тоже не хотел причинять ей лишнюю боль. Он чувствовал себя виноватым, наверное, второй раз в жизни. Первый раз был после того, когда ему пришлось добить своего коня, сломавшего ногу. Да и не было у него никакого желания участвовать в схватке магов такого уровня.

Вейки вздохнула с облегчением. Сегодня никто больше не умрет! Главное, что с Жанной ничего не случилось, как в Оркусе... Она сама не знала, откуда у нее взялась эта мысль.

Жанна... она не отрываясь смотрела на Коги. Как и Вейки, Ингрид и Горбовскому ей предстояли долгие ночи полные кошмаров и воспоминаний о несбывшемся будущем.

Последний, кстати, уже просчитал варианты, развеял защитные чары и подняв руки двинулся Жанне на встречу. На эмоциональной привязанности, о которой упоминал Рене, можно было выгодно сыграть.

Слова про спору под Конунгбургом для Ингрид были лишними. Она и так прекрасно помнила все, что должно было случиться. Она прекрасно поняла, что хотел сделать Кверти, Трикс был лишь инструментом, подвернувшимся под руку. Волшебница поднялась с колен и уткнулась в плечо напряженного Рене, захлебываясь слезами.

Шелестение стены песчаной бури вокруг Люфтштада затихло. Далеко в вышине ломались чары великого князя и хитроумные плетения эльфийских видящих. На Земле, неизвестно как зародившийся циклон, засасывал в Гоби рассеянный в атмосфере радиоактивный пепел.

Громкий рев в небе заставил героев поднять головы. Сущность в облике огромного крылатого льва кувыркалась в небе. Когда сила, полученная от жертвоприношения, закончилась, Хозяин вернулся. Наконец-то она могла по-настоящему, не сдерживаясь, поиграть с Ним.

Супта, наблюдавший за новорожденным богом, хмыкнул себе под нос что-то вроде "Христос-стайл" и вернулся в нирвану. Увиденное удовлетворило его. Амфитеатр, машина для производства богов, медленно разваливался на части...

Эпилог

Девять часов самое лучшее время для новостей. Как раз достаточно, чтобы добраться домой с работы на флаере, перекусить, заскучать и включить головизор. Но еще слишком рано, чтобы ложиться спать.

Я уселся на широкий кожаный диван, взмахнул рукой — голосовое управление я недолюбливал — оконное стекло послушно потемнело, панель головизора на стене засветилась, а затем сформировала объёмное изображение циферблата часов. Надо же хотя бы изредка самому контролировать, что там наснимали корреспонденты моей телекомпании. Стрелки замерли под углом в девяносто градусов, и я увидел диктора в строгом костюме, сидящего за столом в студии.

— Добрый вечер! Сиднейское время девять часов. Мы начнем с краткого обзора событий за сегодня. — Картинка сменилась, и я увидел панораму Нового Сиднея, столицы Федерации Терры, с высоты в несколько сотен метров: небоскребы, летающие между ними флаеры, тонкие ниточки монорельсов, бухту с кораблями.

— На прошедших вчера двадцатых выборах президента Федерации Терры Рене Коти с отрывом в полпроцента опередил действующего президента Леонида Горбовского. Уже восьмой раз за последние полвека, когда господин Коти занимает этот пост. Леонид Андреевич сердечно поздравил своего соперника, и с благодарностью согласился занять место премьер-министра в новом правительстве, — начал рассказывать диктор. В подтверждение этих слов на экране промелькнули кадры, где пара пожилых представительных мужчин пожимает друг другу руки под вспышки фотоаппаратов, а диктор между тем продолжил:

— Главная новость этого дня — запуск первого на планете Мир космического корабля и его удачное возвращение. Космонавт совершил несколько витков на орбите Мира, затем прошел через портал, облетел Землю, повторно прошел через портал между вселенными и удачно приводнился в Оркусском заливе.

Начался короткий ролик, показывающий ракетоноситель Хеймдаль. Закончился обратный отсчет. Затем в облаке магического пламени ракета взмыла над каменными плитами космодрома. Следом пошла вставка, как на подоспевший драккар извлекают из воды первого космонавта планеты Мир — высокого статного мага воздуха.

Я восхищенно хлопнул в ладоши. Надо же, у них все же получилось при помощи магии и технологий, недотягивающих по уровню до девятнадцатого века Терры выйти в космос! И ведь даже без вмешательства гномов, все сами сделали!

— На североамериканском континенте произошло столкновение между военными силами Федерации и боевиками 'Фронта освобождения США'. Фанатики в очередной раз помешали работе ученых по восстановлению экосистемы после четвертой мировой войны.

После этих слов ведущего началась запись с какого-то разведывательного дрона. Несколько крупных боевых роботов полосовали из лазеров оранжерею экологов. В разные стороны бежали лаборанты, затем орбитальный удар испарил одного из нападавших, картинка пошла рябью и пропала.

Интересно, когда же, наконец, получится уничтожить все автоматизированные фабрики этих уродов? Давно бы сдались уже, но нет... Хотя я допускал, что Леонид Андреевич, бывший президент Федерации Терры, намеренно не добивал их. Ведь наличие не очень опасного внешнего врага полезно для любого правителя. Этим можно оправдать множество различных непопулярных решений.

Снова появилось изображение студии и диктора за столом.

— А теперь об этих и других событиях подробнее. Первый консул Островной Республики Мира Ги Сезар отметил, что смена руководства Федерации Терры не помешает, а наоборот поможет развитию торгово-экономических связей между государствами. Канцлер империи Нидерле Эдвард Треллони...

Я внимательно вслушивался в интервью, тщательно оценивал мимику и интонации ведущих, но все было идеально. Когда начался рекламный блок, я отвлекся от просмотра, чтобы сходить за пивом, а когда вернулся, началось реалити-шоу 'Божественный произвол'.

Дымчато-серый крылатый лев на заставке издал громкий рык. А затем появился я собственной персоной. Невысокий, не очень гладко выбритый парень в гавайской рубахе и мятых шортах. Ведущий реалити-шоу. Хозяин медиа-холдинга. Бог. Ну да, без преувеличений.

Как же так получилось? Рассказывать долго, но примите как данность — от человечества в просвещенном двадцать пятом веке грамотной редакционной политикой, идеалогизированными развлекательными передачами и мягкой цензурой можно добиться большей праведности, чем обещаниями ада с раем. Скептики все они. Циники. Я вот пробовал чудеса творить — на ютуб выложили, обосрали, что монтаж плохой. А уж после того, как открылся портал в мир магии и волшебства — чудеса совсем людьми восприниматься перестали...

Я-то потом всех в своей божественности убедил, но и сам выводы сделал. Лучше построить кафедральный телецентр, чем собор, а жрецов заставить новости снимать, и как бы между делом, проповедовать.

— Добрый вечер, добрый вечер дорогие земляне и жители Мира! — между тем вещало мое изображение с экрана, — Вновь наступили выходные и с вами опять я, ваш господь Кверти, в воскресном шоу "Божественный произвол"! Как обычно сегодня командам приключенцев предстоит выполнять мои задания: искать святые Граали, проходить испытания веры и бороться с демонами. Не забывайте, вы можете помочь любимым героям, отправив свою молитву на короткий номер 1234. Стоимость молитвы один энергокредит Терры без учета НДС.

Однако прежде чем мы приступим непосредственно к нашей программе, я хочу сказать пару слов о моем новом проекте, который в ближайшее время появится на ваших головизорах и коммуникаторах. Для его создания мы привлекли множество экспертов. Вскоре вам предстоит увидеть настоящий акт божественного творения в реалити-шоу "Мир-2"! Но вернемся к нашим соревнованиям! — я подошел к компании из пяти героев: гнома в силовой броне, мага воды в камуфляжном костюме и бронежилете, друида, хоббитской жрицы огня и державшейся чуть в стороне от них волшебнице воздуха, — Шарль, вы уже не первый раз на моей программе со своей командой 'Попаданцы'. За сколько времени вы рассчитываете пойти сегодняшние пять квестов?

— За пять часов! — голос глухо донеслось из-за прозрачного забрала шлема.

Я жестом выключил головизор. Меня всегда смущало смотреть на самого себя со стороны. Тем более, пора было заняться более серьезным делом. Повинуясь моей божественной воле, в воздухе материализовался крупный кусок известняка килограмм под пять весом, покрытый лишайником. На одной из его граней была выбита руна Ансуз — бог. Я взял краеугольный камень мироздания в руки и сосредоточился...