Короткая история жизни Пофунтия, Крестьянина Волшебницы. Полурослик.

Повесть моя проста и неказиста, как и любого крестьянина нашей деревеньки. Родиться мне довелось в светлый год Тёмного Единорога, седьмой темницы декад хаоса, от рождения пресветлой правительницы Империи стального грифона в деревеньке Гнилые кабачки, что у долины Забвения.

Деревня наша не пропащая, а из свободных, приграничных. Земель вокруг вдоволь, урожаи знатные — знай себе паши поля, расти детишек да радуйся.

Так и растила меня матушка с батюшкой вместе с ещё тремя братьями и двумя сёстрами, говаривая: "Пофунтий — имя доброе, уготована тебе судьба светлая и сытая."

Матушка моя не простая тётка, не из города грязного, какого-то, а домовитая хозяюшка, других таких поваров во всей слободе не сыскать. Пироги такие печёт, что даже если кусочек из горла торчать будет, полюбому ещё шматок урвать хочется.

Весьма батюшка не дурак был, урвать себе такую хозяйку, теперь катается, как сыр в масле, сам себя шире стал.

Как женились, не прошло и недели, на свет я появился. Матушка с детства учила меня, как оно правильно жить в ладу с соседями, да с хозяйством добротным. Днями на солнышке, выпасая козочек, лежал я в тенёчке, вечерами пирогов новых пробуя с парным молочком. Счастливее детства быть не может, а как братишки и сестрёнки пошли, так совсем весело стало. Озоровали всем селом. А что? поля чистые, скотинка выгуляна, можно и жуков гонять, да салюты искристые в небеса пускать.

За славное детство матушке с папочкой спасибо огромное. Но как юношей стал, так тут и Старший преподавание мудрости в руки пухленькие свои взял. Как пахать надо, как пращой птиц и вредителей с поля гонять, да как копьём от врага отбиться в случае чего, а самое главное, как смыться правильно и спрятаться надёжно, коли кто страшный придёт.

Что ещё сказать хотел, батька мой в деревне не последним был, побродив по дурости малолетней по миру, вернулся он в хуторок, принеся с собой алебарду, откуда-то добытую.

Огроменная тяжеленная штука. За каким надом она ему понадобилась, так и не смог он нормально объяснить. Ни в поле с ней, ни озоровать нормально — бесполезный дрын. Так мало того, ещё и пораниться можно. Не то, что праща — пояс-поясом, да и голышей под ногами всегда много, ничего таскать на себе не нужно, и яйцо тухлое в гоблина метну — самый смак.

Так ещё неделька прошла, и стал я молодцом в самом соку, с девчонками — кругленькими и нежными прелестницами по кустам прятаться наловчился, в тайне о стариков. Не жизнь, а малина. О своем домике с молодой хозяюшкой подумывать стал. А что? Хозяевитый — вон какие кабачки на огородике вырастил, козочка моя, самая жирненькая в стаде. Весёлый — здорово мы с братьями, того скелета заблудившегося камнями гоняли, пока черепок на горшок не отбили. Разумный — от нашествия саранчи вовремя спрятался, а поле потом восстановить не проблема. Короче, подарок, а не муженёк.

К празднику всё шло, когда пришёл к нам Господин наш Светло Солнышко, Юрий-КрадущийсяВТени. Много радости было, когда вошёл в селение странник с перстнем заветным. Старики обрадовались, когда увидели худенького полурослика, с седой головой и в серой накидке, говорят, что землю оживить он сможет. Во сто раз счастливее заживём.

Свадьбу мою перенесли и стали гулять, праздновать нового соседа. Хорошо повеселились, по утру даже голова болела, но созвал нас Юрка и предложил забаву новую, а не сходить ли нам, тем что по свободней, да не популять всяких поганцев, что огороды портят.

Я и ещё десяток, под неодобрительные взгляды старших, решили тряхнуть стариной, помахать рукой детству и пошалит в последний раз.

Вначале Юрка сказал, что поведёт нас размяться на Медведе, что охраняет место силы, но по дороге нам придётся заглянуть на одну полянку, проверить что-то.

Весело переговариваясь и собирая подходящие для пращи камешки, мы топали за новичком.

— Всем стоять, ты — указал на меня пальцем Юрий. — Пойдёшь со мной.

Отошли мы чуть вглубь, где под одним из пеньков лежал связанный гоблин.

— Вытащи его. — Попросил меня новичок, но как только я повернулся к нему спиной, ноги мои подогнулись и в голове помутилось. Осев на землю, я едва мог видеть, как Юрий расчистил площадку и нарисовал что-то на голой земля. Перетащив меня и, трепыхающегося, гоблина к рисунку, этот странный тип стал, что-то бурчать.

Мне совсем перестало быть весело, когда рисунок налился багровым светом и от него ко мне с гоблином потянулись струйки дыма. Слабость стала сходить, но окутывающие мня нити дыма, держали не хуже канатов.

— Юрий, не надо, что ты дела.. — В открытый, в попытке уговорить прекратить этот кошмар, рот ворвались нити, и внутренности мои взорвались болью.

Горело всё тело, а в голове взорвалась шутиха. Грохот и боль сминали меня, и сквозь всё это стал разноситься голос. Сладкая патока слов обещали прекратить мучения, если я соглашусь впустить добрый голос. Он обещал, что сможет избавить меня от пут и отвести домой. Было очень страшно, и я согласился.

Хлынувший в рот дым полностью поместился в меня, и боль словно отдалилась, она не ушла совсем, но словно послушная собачка застыла по чьей-то воле, а мне стало очень тесно. Как тогда когда я в детстве застрял в кадушке с братом, и пока папа нас не высвободил, мы не могли пошевелиться. А ещё очень захотелось кушать. Такого жора у меня не было никогда.

— Не мучай себя, смотри какая вкуснятина, порви ему пузо и попробуй печень, она должна быть сочненькой. — Кто-то сидящий у меня в голове поднял моё тело и направил к умершему гоблину. Но он же разумный? Нельзя есть разумных. — Не дури, тебе же больно, а ему всё равно, и мы ведь никому-никому не скажем.

Вспыхнувшая боль с голодом помутили моё сознание, и, в следующую секунду, я обнаружил себя разрывающим грудь зеленокожего мальца и вырывающего его печень. Сырой орган был сладковат и вязкий. Гадкая плоть падала в желудок, не утоляя голода, а лишь разжигая пламя боли. Приходилось пихать в себя всё новые и новые куски, лишь бы голос остался доволен и убрал, терзающие меня муки.

— Хм, удачненько, первый же ритуал успешный, да ещё и вызвал кого-то сильного. Ишь как жрёт, силы набирает. Имп бы обошёлся глотком крови. — донеслось до меня голос Юрия.

Повернувшись к нему, я увидел, что весь он окутан багряной плёнкой. Злоба за страх и боль словно горящее масло разлилась внутри, и я хотел кинуться на него, но не успел.

-СИДЕТЬ!! — Рыкнул страшный маг и меня прижало к земле. — Пятью печатями врат повелеваю тебе, НАЗОВИ СЕБЯ.

На лбу вспыхнула боль, по сравнению, с которой, всё, что было до этого, было лишь мелочью.

— Простите, я больше не буду. — Не узнавая своего голоса, заскулил я.

— ИМЯ. — Набатом раздалось в голове.

— Пофунтий из деревни Гнилые Кабачки, что у долины Забвения. — извиваясь от боли на земле пищал я.

— ИМЯ. — Вбивал в меня в грязь голос, и вдруг мои губы зашевелились сами собой. Тот голос, что обещал избавление от боли, раздался из них.

— Пади к стопам моим мошка. — У Юрия кровь пошла из носа.

— ИМЯ!!! — Рокот гор втоптал моё маленькое круглое тельце в грунт. Из глаз и носа текла кровь.

— Чернокров, демон третьего ранга, Хранитель скрижалей мук, приветствует тебя, Демонолог.

— Истёкшей кровью и поглощённой плотью, приказываю тебе — подчинись, и служи мне. — Скрежещущие зубы крошкой заполняли мне рот.

— Древним соглашением подчиняюсь, но помни, что за службу тебе я востребую плату, одну жертву в неделю, и тысячу золотых. Веди меня МЛАДШИЙ. — И боль ушла, оставив меня один на один со страшным магом.

— Чего разлёгся, пошли, нам сегодня ещё пять ритуалов провести надо. — Сил сопротивляться не было, даже самой мысли о неподчинении не возникло в голове. Мастер приказал, значит так и надо. — Умойся в ручье слева и веди себя, как прежде.

Выйдя к ожидающим нас, мы вызвали пару и отвели их к той же площадке. Ритуал прошёл успешно и ещё один весёлый коротышка стал вместилищем демона. На следующем ритуале произошёл сбой, и полурослик с воем разодрал себе лицо и захлебнулся кровью, когда добрался до своего же горла.

Меня всего трясло, но я не мог не подчиниться, ещё и голод стал пробуждаться внутри. Видя окровавленное тело, лежащее в пентаграмме, хотелось слизать всю кровь с разорванной плоти, а потом впиться зубами в торчащие куски мяса. От ужаса своих желаний хотелось выть и орать, но приказ вести себя, как раньше, словно цепь спеленал волю.

В тот день Юрий-КрадущийсяВТени кроме меня, смог подселить демонов ещё в двоих парней.

Мастер приказал нам возвращаться в деревню, и во всём подтверждать его слова. Вечером мы прибыли в деревню.

В деревне Юрий-КрадущийсяВТени сказал, что остальным не повезло и их задрал медведь. Повинуясь чужой воле, мы молча закивали. Мастер пообещал завтра довести дело до конца и если деревня выдели ему ещё десять воинов, отомстить медведю канибалу.

На следующий день всё повторилось в точности, и одержимых стало семь человек. Решив, что-то для себя, Мастер повёл нас к месту магии.

Медведь был на месте и дрых. Слитный залп из пращей и бардовая искра от Господина быстро разбудили медведя, и он кинулся на нас. Стерльнуть мы успели ещё по одному разу, после чего медведь налетел на нас.

Ярость и страх слились воедино во мне, я рассмеялся, отлетая от мощной оплеухи. Хрустнувшая рука абсолютно не болела. Завывая в безумной радости, я кинулся на спину, повернувшегося ко мне боком животного и впился уцелевшей рукой с огромными когтями в его холку. Отросшие зубы сомкнулись на боку медведя. Захлёбываясь кровью и кусками, вырванной плоти, вперемешку с мехом, я рвал мясо и проглатывал его. Безумный хохот и голодный вой шли откуда-то изнутри. С хрустом вставшая на место сломанная рука, вцепилась в загривок, ещё сильне прижимая меня к тёплому боку.

Ещё троим собратьям удалось заскочить на медведя, и, кто чем мог, они лупить его. Ни у одного из них не было таких замечательных когтей и зубов, как у меня. Завывая от наслаждения? я рвал и грыз. Измазанный кровью, я катался на спине обезумевшего медведя, пытаясь прогрызть себе путь до вкусных ароматных внутренностей.

Когда медведь пал, я очень обрадовался, ведь теперь разрывая брюшину, я наконец-то смог добраться до, сжимающегося в последних судорогах, сердца. Огромный, сочащийся кровью кусок мышц был с жадностью проглочен, даруя временно насыщение.

Когда безумие спало, я с ужасом смотрел на своё окровавленное тело и разорванных в клочья друзей и родственников.

— Не переживай, малыш, ведь было весело. Съедая сердца и внутренности врагов, ты будешь становиться сильнее, и сможешь защитить близких. — Убаюкивающий и одновременно назойливый голос в голове не давал сконцентрироваться на мыслях, увлекая куда-то вдаль, а пережитый ужас всё больше подтачивал волю.

— Уцелел один, жаль! Что ж, наделаем ещё. Зря, что-ли я взял самую плодовитую расу. Даже если вызреть сможет каждый десятый, уже неслабое войско получится, а учитывая, что и еды с деньгами полуослики приносят много, можно с уверенность сказать — я молодец. — Самодовольно говорил Мастер, подходя к месту силы и подчиняя его себе.

Вернувшись вдвоём в деревню, мы были встречены в штыки. Моим односельчанам очень не понравилось, что за неполные два дня, Юрий смог угробить под два десятка друзей и соседей. Вышедший вперёд, староста приказал Мастеру выметаться.

— Убей его. — Коротко распорядился Господин мне.

Вспыхнувшая ярость смыла сознание, и выставив вновь появившиеся когти я кинулся на отца. Деревенские разбежались в ужасе, а я, завывая, одним ударом перебил горло седого старосты, и стал вскрывать грудь, ловя всё ещё живое и сочное сердце.

Где-то в глубине меня, кто-то вопил в ужасе, но аромат крови опьянял, а писк лишь раздражал, так что усилием воли я его заткнул, и внутренний хохот заполнил меня, вырываясь наружу.

Смотря на разодранного пузана, я улыбнулся себя, а если развесить кишки-то по карнизу той жёлтенькой землянки, получится нарядненько, почти как на праздник летнего Солнца, а если ещё кровью помазать, так гораздо красивее выйдет.

Идея настолько мне понравилась, что я тут же решил воплотить её в жизнь.

— Прекрати. — Сухо остановил меня Мастер. — Слушайте все сюда. Я хозяин этих земель, и вы принадлежите мне! Как поступить с вашими жизнями решать буду я. Тем кто добровольно пойдёт ко мне в армию и будет верен, нечего бояться, а пока я ухожу, и до завтра даю время вам подумать. Здесь вира за погибших.

На последних словах Мастер кинул кошелёк золотых и развернувшись повёл меня к замку.

— Золото снизит накал страстей, думаю, не сбегут, да и мораль у мелкоты всегда приподнятая, так что всё ок. — Говорил сам с собой Мастер. А я шёл следом, не спеша убирать такие удобные зубы и когти.

Ночёвка у строящегося замка была скучной. За всю ночь удалось поймать задрать всего двух зайцев. По утру Хозяин повёл меня к лесопилке, где обитали гоблины. ДА-ДА-ДА!!! Мясо!!

Ещё на подходе в нас полетели копья, и Хозяин отступил, мне же удалось прорваться к кустам откуда доносился такой сладостный запах страха. РВАТЬ И УБИВАТЬ. Гоблины закончились слишком быстро, и к сожалению не все они достались мне. Хозяин вызвал троих младших. Импам удалось убить двоих гоблинов, и теперь их сердца мне не принадлежали, а сражаться с низшими за еду — ниже достоинства Голоса. Насладившись сполна трапезой, из четырнадцати тушек гоблинов, я засмеялся счастливым лающим смехом. Голос сказал, что осталось ещё чуть чуть и он сможет сделать меня ещё сильнее. Быть сильным, это значит убивать больше, внушать страх. Сильный Пофунтий — это хорошо. Сильный — страшный. Страх сладкий. Хочу быть Сильным.

Следующей целью стала моя старая деревня. Гадкое место с чистыми и солнечными домами, только вкусный аромат страха, разносившийся из землянок, мог украсить это место. Вызвав добровольцев, и пообещав им не превращать их в таких как я, Хозяин повёл нас к полянке. Пять дураков, отказавшиеся от той силы, что досталась мне, прошли другой ритуал. Хозяин нанёс им знаки открытых врат на лбы и заставил поклониться Сильным.

Голос рассмеялся, когда трое из пяти стали сосудами для "Равных, но слабее". Дураки, они отказались от силы, и пусть она несёт в себе боль и голод. Эти слабые будут служить мне, потому что я сильнее и вскорости стану ещё сильнее. Радостный вой родился в груди и счастливыми клочками лая вырвался наружу.

Отстроившийся замок был великолепен. Тёмный, сухой, наполненный болью и агонией он радовал нас с Голосом. Мы Знали, что он будет Нашим домом, а пока что, Тот, Кто Сейчас Хозяин заказал постройку палат мучений. Завтра можно будет вытащить из преисподней Младших, а сегодня Хозяин отправил меня с новичками в лес.

Как только мы отошли от замка, я откусил голову одному из Равных, и заставил подчиниться двоих оставшихся. Струйки страха, трепетали на ветру, разжигая аппетит.

Найденная нами поляна фей, послужила закуской, а бродивший рядом единорог отдал мне своё сердце.

Съев сочащийся жизнью кусок мышц, я впал в сладостную муку. Моё старое слабое тело перерождалось. Наш/Мой вой и смех заставили "НеРавных, но тех, что были Равными" припасть в ужасе к земле. Их перепуганный скулёж служил достойной симфонией рождения Демона. Последним, что сказал Голос, было, что отныне не будет Нас/Меня/Его, а только МЫ. Мы будем сильными, Мы подчиним Страх и Голод. Мы вернём скрижаль МУК.

Завершив перерождение, я разорвал "НеРавных" и насладился, поглощая коктейль душ полуросликов и моих собратьев. Ничего, туда им и дорога. Пусть Мы и уничтожили свой отряд, но Нам ещё надо выполнить свою часть сделки. Надо найти и уничтожить всех защитников шахт.

Встав на две ноги, и счистив с чешуйчатой брони остатки кожи полурослика, МЫ ощупали великолепные рога, что выступали со лба и тянулись назад, загибаясь, так что вполне могли быть использованы для таранного удара головой, и в тоже время достойно защищали голову.

Новое тело очень нравилось Нам. Крупное и мощное, оно идеально подходит для причинения боли слабым и уничтожения сильных. Крепкие жгуты мышц, требовали действия и сражения. Убивать, Кромсать, Крушить.

Принюхавшись, Мы ощутили Жизнь слева и чуть спереди.

О, это был сладостный поход. Много, Много, Крови. Череда Убийств, и даже первая захваченная и поглощённая душа эльфа. Три дня Мы "выполняли" приказ хозяина, и в конце концов, заставили землю стонать и рыдать от Нашего присутствия. Сладостный ужас поселился в лесу.

Вернувшись в замок, Мы сменили образ на одержимого, и смогли лицезреть достойную картину. Хозяин отстроил Мучильни и Алтарь Похоти. Также ему удалось переселить всё селение полуросликов в замок, и теперь мелкие ничтожества служили неплохой закуской проголодавшимся суккубам. Толпы импов создавали возню у Клетей Гончих, доводя, сидящих там псов, до исступления своими мелкими шалостями.

— Кто тут пожаловал? Смотри ка, какой странный полурослик. — Раздалось слева от Нас, и парочка "Тех Что Для Утех" стали подходить к Нам. Их точённые, полные похоти фигуры требовали моего внимания. Сладостные мысли о тех минутах мучений и страсти, что способны подарить эти две крылатые девушки, заставили Нас застыть в мечтах. — Что, малыш? Испугался? Правильно! Нас надо бояться!

ЧТО? Я ИСПУГАЛСЯ? КОГО? ИХ?

Глубокий рык, неслышимый живым, родился в груди, и Мы позволили пелене спасть с Наших глаз. Смотрящая в них сука вздрогнула. Её вертикальные зрачки заметались в ужасе, от понимания, какую оплошность они с подругой допустили, назвав Старшего трусом.

— На колени, шлюхи. — ментальный посыл был воспринят обеими, но если успевшая увидеть Нашу суть, безропотно упала, подставляя когтям свою шею, выбирая наименее мучительную кару, то её подруга посмела ощериться в шипении.

Чтобы разорвать мразь, Нам не надо даже форму менять, короткий прыжок с места, сомкнувшиеся на горле челюсти, и проткнувшие грудь когти, вот что ощутит поглощаемая Нами суккуба в конце своего вечного пути.

— Прекрати. — попытался прервать пиршество "Хозяин", и Мы подчинились, пока что подчинились, ставя ещё одну зарубку на судьбе Хозяина.

Спрыгивая с пустой куклы бывшей дочери ада, Мы с тупым взглядом Одержимого смотрим ему в глаза.

Пятиминутный мат, о том, что всего-то четыре суккубы в неделю нанять можно, а тут свои же ещё сокращают поголовье. А чего он хотел-то, не в раю рождены, у нас свои законы, не знать которые Демонологу весьма неразумно. Уже дважды он успел нарушить Древний договор между Моим Князем и его собратьями.

Достойная оплата, неотъемлемость Добычи, закон Силы — вот всё что требуется соблюдать Демонологу, чтобы иметь с нами дело.

Неделя прошла, а своей Жертвы Мы не получили, равно как и обещанного золота, так что ЖДИ своей судьбы червь, а попытавшись отобрать у Нас добычу, ты усомнился в Нашей силе, так что кара будет достойной.

Три недели, Нашего терпения, несколько разодранных втихаря полурослика, и границы пали. Ждать дальше нет смысла. Мелочь чует Нашу силу, Суккубы готовы умереть, лишь бы не привлечь Наше внимание, Гвардейцы чтят древний уговор, и лишь единственный Ифрит мог стать преградой, Но "Хозяин" сам решил проблему, не сумев уберечь обещанный дар "Равному Огненному".

Нам эта операция стоила трёх дней подготовок и одной из слабейших шлюх. Было сложно найти достойной быть Дичью Огненному. Дичь, что смогла бы привлечь "Равного" в нужной Нам степени. Не так много встречается Непорочных Эльфиек с сильным даром магии огня, но одну, всё же, Мы сумели привести в замок и передать Хозяину, так, чтобы "случайно" при этом присутствовал мой "Брат/Друг/Враг". Он сразу затребовал её себе, и Хозяин, смирившись, пообещал отдать. Ночью же, прижатая нами к стене, Суккуба попала в темницу и выпила эльфу, унизив тем самым и Огненного и Хозяина.

"Равный Огненный", пылая бешенством, испепелил посланную мной суку, и обещал прекрасно отомстить остальным виновникам своего позора. Хозяин же поступил, так как Мы и планировали, он предложил другой дар, разом признав и свою вину, и бесполезность и немощность Огненного, что даже не сумел выбрать себе достойную Дичь и сохранить её. Подобного оскорбления, Хранящие Гордость, никогда не забывают. Ещё ряд мелких приготовлений и вот с минуты на минуту, всё начнётся.

Утро очередного дня пришло, и Юрий-КрадущийсяВТени собрал войска, планируя выдвинуться на захват соседних земель. Мы приняли свои истинный облик, и взяли власть в свои руки.

— О, ты развился, наконец-то. — Этот червь даже не понял, что происходит, ну ничего Мы его просветим.

Отдав команду окружить "Хозяина", Мы рассказали ему всё, и как он посмел забыть о моей Первый Жертве, и от том, как посмел покуситься на Нашу Добычу, и о том, что даже сейчас, Мы способны вратами, разом призвать из домена Князя, едва ли не столько же Низших и Младших, сколько он едва собрал за месяц своих никчёмных потуг.

— Бунт? Огонёк, испепели его! — Разумный шаг, если бы, конечно "Равный Огненный" не презирал бы и не ненавидел его, так же как и Мы.

Ифрит лишь шикнул презрительно и улетел в мучильни, исследовать глубины отчаяния заточённых там жертв.

О, Мы не убили Нашего "хозяина". Мы долго-долго его не убивали. Он прошёл через всё, что смогли придумать Младшие и Низшие. Он послужил ночной игрушкой сукам, пока не сломался и не стал безвольной куклой, и тогда за него взялся Я — Лорд Проявленных земель, Пофунтий, Хранитель Скрижалей Мук, Якорь Демонических Врат, Несущий Малого Знамени Князя.

КОНЕЦ.