Игра Хаоса. Книга первая, часть первая

— Я рад, что в тебе не ошибся. Я испытывал тебя, и ты прошёл испытание и достоин награды. Порывшись в тряпье, лежавшем вокруг него, он вытянул оттуда странную спираль и протянул Игроку.

— Возьми.

Игрок с удивлением повертел в руках странный дар. Тонкая спираль, почти невесомая. Казалось, она была сделана из жидкого стекла, очень лёгкого, и при этом эластичного и упругого на ощупь. Вначале она была серебристого цвета с какими-то голубоватыми прожилками внутри, но постепенно в руках Игрока стала менять цвет на светло-бирюзовый. Внутри неё находились какие-то объекты, похожие на драгоценные камни, которые слегка мерцали, меняя цвета. Казалось, что это живое существо, только очень странное. Игрок смотрел, как оно пульсирует в его руках, а пальцы ощущали лёгкое покалывание, как от слабых разрядов тока. Он с трудом оторвал взгляд от заворожившей его вещи, и поднял глаза на старого юмари.

— Что это, мудрый, и почему ты мне это отдаёшь?

— Это Тайвари. Когда-то она принадлежала моему предку, который руководил всем на этой планете. Ты рассказывал мне о разных мирах, и о машинах, что подсказывают решения или производят расчёты. У нас тоже были такие. Мы создавали разные машины, и они помогали нам странствовать среди звёзд, строить города и заводы, познавать мир и многое другое. Но со временем предки поняли, что самая совершенная машина у нас уже есть: это наш мозг. Дарованный богами, он является самой совершенной машиной для всего. Просто ему нужно помочь реализовать всё то, что в него вложено. Наши учёные долго думали, искали способы это сделать, и создали это устройство, — он указал на странную спираль. — Она усиливает работу мозга, хранит в своей памяти всё, что видел и знает его владелец, содержит знания, необходимые для принятия решений, позволяет производить сложные расчёты. Кроме того, она самообучается, и помнит то, чему её научили прежние владельцы. Ещё она может взаимодействовать с различными приборами, и даже ими управлять.

Игрок с сомнением смотрел на странную спираль в своих руках.

— Это ценная вещь. Почему ты мне её отдаешь? Разумней отдать её Суари, раз он будет твоим приемником: эти знания могут ему помочь. Да и смогу ли я использовать её? Ведь мы отличаемся друг от друга: иной мозг, иная физиология...

— Сначала отвечу на второй вопрос. Тайвари сама подстроится под тебя. Для этого потребуется время, причём немалое, но так будет. И тогда ты почувствуешь, какие она даёт возможности. Просто надень её на руку, и дай ей время: всё остальное она сделает сама. А теперь отвечу на первый вопрос: почему я не оставлю её Суари. Это бесполезно, Игрок. С ней или без неё, Суари ничего не изменить. Ещё пятьдесят лет назад здесь жили пять тысяч. Сейчас — меньше трёх. Ещё через тридцать циклов едва ли останется тысяча, а возможно и того меньше; а ещё через двадцать-тридцать лет здесь не будет никого. Это неизбежно, и не изменить, ни остановить что-либо я не смогу, и никто в этом мире не сможет. Оборудование приходит в негодность и всё чаще ломается. Насосы, качающие воду, опреснители, генераторы — всё очень изношено и требует ремонта. Нужны запчасти, которые просто неоткуда взять. Еда, которую мы выращиваем, вода которую мы пьём — все отравлено ядами, попавшими в атмосферу после взрыва завода. Мы сами меняемся из-за постоянного воздействия радиации. Дети, взрослые... Ты видишь, во что мы превратились.

Он устало взмахнул рукой, а его тело сотряслось от сухого кашля. Откашлявшись, он продолжил:

— Крысы плодятся, а мы вымираем. Ты рассказывал мне про техномиры, где умеют строить корабли, летающие среди звёзд. Нас ещё можно спасти, если забрать из этого проклятого места. Я прошу тебя, Игрок! Нет, я умоляю! Пойди к ним, покажи Тайвари. В неё я вложил свою просьбу о помощи. В ней есть знания о том, как найти этот мир среди тысяч звёзд и проложить к нему путь. Пусть они прилетят и заберут нас отсюда. Мы будем им слугами или рабами; нас ещё можно спасти. Если у них развита генная инженерия, всё ещё можно исправить, и следующие поколения будут рождаться здоровыми. У нас остались знания предков, звёздные карты, технологии; всё это мы отдадим тем, кто нас спасёт...

Отчаянная мольба, крик души, слышались в каждом слове умирающего вождя. Последняя надежда и шанс на спасение всего, что ему было дорого.

— Это трудно, старик, выполнить твою просьбу. Подходы к техномирам контролируют сильные кланы игроков, старающиеся не допускать контактов с этими мирами. Из-за этого в основном и происходят войны кланов. Но я попытаюсь это сделать, хоть мне и потребуется время.

— Всё, о чём я тебя молю, это как раз о том, чтобы ты попытался. Время у тебя будет, пусть его и не так много. Но мы продержимся. Тайвари будет тебе наградой и вестником моих слов. Она будет тебе верным помощником; быть может, она поможет тебе выжить и подняться к трону твоего владыки.

— Скажи, зачем тогда ты просил убить твой народ? В чём был смысл этого испытания?

— Чтобы узнать, можно ли верить тебе. Я не мог доверить Тайвари тому, кто использует её во зло, тому, кто забудет о моей мольбе, едва покинув этот мир.

— И что было бы, если бы я согласился убить твой народ?

— Ты бы умер, Игрок. Даже моих слабых сил хватит, чтобы использовать вот это, — и он, приподняв покрывало, показал прибор, похожий на какое-то оружие. — С помощью него когда-то разрезали обшивку звёздных кораблей. Его силы хватило бы, чтобы превратить тебя в горстку пепла. Я убил бы тебя в знак отмщения за всех тех, кто погиб в моём мире от рук других игроков. И за мою разрушенную последнюю надежду на спасение моего народа.

— В следующий раз, если захочешь предложить сделку, просто потребуй Книгу и заставь игрока записать условия сделки. Тогда игрок будет обязан выполнить условия договора. Я тебе покажу, как это делается. Книга!

Перед Игроком возникла тёмная книга, зависшая в воздухе. Положив на неё руку, Игрок неспешно произнёс:

— Я обязуюсь в течение тридцати больших циклов предпринять всё, что от меня зависит, чтобы передать весть в техномиры. Взамен я принимаю в качестве платы вещь, называемую "Тайвари".

Книга ярко засветилась, когда игрок закончил говорить и убрал с неё руку.

— Договор заключён, плата принята. Теперь я не смогу не выполнить наш договор.

Старик внимательно выслушал слова, а потом кивнул.

— Спасибо. Теперь я могу умереть спокойно. Я сделал всё, что мог. Ступай, Игрок, мне нужно отдохнуть, — силы покидали старика: долгий разговор отнял их слишком много.

У входа Игрока ждал Суари.

— Ну что, вы поговорили?

— Да, всё хорошо.

— Скоро он умрёт, и я стану вождём. Мне потребуются подарки и угощения для тех, кто меня поддержит. У тебя есть ещё вкусная еда, что ты приносишь?

— Да, еда осталась.

— Продай мне её всю. У меня есть, чем тебе заплатить.

— Хорошо, — не успев ещё отойти от тяжёлого разговора с вождём, Игрок уже заключил новую сделку. Проведя его к своему жилищу, Суари, покопавшись внутри, вынес несколько брусков ярко-красного металла и протянул их игроку. Потом появилась большая колба с густым тёмно-жёлтым маслом. И, наконец, связка прутьев из тёмно-серого металла. В ответ игрок, открыв свою сумку, выложил еду: связки рыбы, плотно набитые мешки фруктов и орехов, несколько больших окороков мяса.

Суари долго смотрел на растущую гору еды и что-то подсчитывал в уме. Наконец, игрок закончил выкладывать припасы.

— Это всё.

Суари довольно кивнул.

— Ты принёс много. Забирай! — и он подтолкнул к игроку то, что предложил для обмена. Игрок, не торгуясь, сложил всё в свою сумку.

— Ты скоро отсюда уйдёшь?

— Да. У меня больше нет дел в вашем мире.

Суари задумчиво смотрел на игрока.

— Я завидую тебе, Игрок. Ты свободен, как ветер, прыгаешь по мирам, путешествуешь, видишь сотни разных мест, ешь вкусную еду и пьёшь чистую воду, и даже вино. Ты никого не боишься, убиваешь, кого захочешь; ни время, ни пространство над тобой не властны. Я тоже так хочу: вырваться из нашего проклятого мирка! Я даже возносил молитвы вашему проклятому богу, чтобы он избрал меня в качестве своего служителя, но он молчит и не слышит моих просьб. Скажи, что мне сделать, чтобы стать таким, как ты?

— Я не знаю, как этого сделать, Суари. Не мы выбираем, а нас выбирают. Ты можешь приносить жертвы, убить всех здесь живущих, молить без конца, но Хаос не услышит тебя. Я не просил такого для себя. Я просто шёл домой с занятий, когда увидел сверкающий проём, зовущий меня. Я вошёл в него, и стал Игроком. Я прошёл Лабиринт, где убивал, чтобы спасти свою жизнь. Потом были дорога и Школа испытаний. Но никто из тех, с кем я говорил, не хотели становиться игроками. Это игра случая, шутка сумасшедшего бога. Каким образом выбираются игроки, не знает никто.

Суари, выслушав Игрока, кивнул головой:

— Я догадывался о чём-то подобном.

Пора уходить, дела в этом мире завершены. Компас!

Перед игроком появился сверкающий диск. Запас энергии для переноса собран. На экране видны три точки переноса, куда можно совершить прыжок из этого Осколка. Пляж был ему не нужен: он только оттуда. Оставались Муравейник и Скала. На Скале тоже делать нечего: мёртвый осколок камня, торчащий посреди бушующего моря; а вот в Муравейник ему как раз и надо, чтобы завершить сделку, на которую он потратил кучу времени и сил. Так что здесь даже думать не надо. Выбрав отметку на экране, Игрок скомандовал:

— Прыжок

Сверкающий кокон охватил Игрока. На миг он ярко вспыхнул и исчез, покинув этот мир. Суари, наблюдавший за этим, грустно качнул головой, и стал прятать разложенную еду в своё жилище.

Муравейник

Кокон света, охвативший меня, начал меркнуть, а потом распался. Переход завершён. Муравейник. Этот Осколок назвали так из-за созданий, его населявших: огромных то ли муравьёв, то ли жуков. Точка перехода располагалась на небольшой круглой поляне посреди огромного леса из странных грибов и невероятных растений, среди которых ползали, прыгали и летали всевозможные создания. Вокруг поляны росли в основном здоровенные белые грибы, похожие на поганки, на шляпках которых можно поиграть в футбол небольшой командой. Рядом росли огромные то ли деревья, то ли кусты, закрывавшие тенью своих листьев грибы от солнца, с огромными гроздьями красных ягод, размером с пушечное ядро. Чуть дальше росли огромные папоротники, одного листа которых хватило бы на крышу дома. И везде бегало, ползало, прыгало и летало местное население, от разнообразия которого рябило в глазах: огромные лиловые слизни ползают по грибу, поедая его шляпку; какой-то кузнечик-переросток с огромными лапами пронёсся куда-то вдаль; цветок размером с дерево, похожий на розу, спокойно росший на месте, внезапно накрыл собой большую многоножку, проползавшую мимо, и, захлопнувшись, начал её переваривать.

Я спокойно стоял на поляне, зная, что местные хозяева сейчас внимательно за мной наблюдают, решая, что со мной делать. Логику насекомых было сложно понять: я не раз уже вёл с ними торговлю, обменивая товары, которые приносил сюда из других миров на муравьиную кислоту, которую вырабатывали у них какие-то железы. Её очень ценили в техномирах; за неё можно выручить немало дайнов. На Площади игроков ещё ценились личинки зелёных слизней: их обожали в качестве деликатеса маасари, люди-мотыльки, вытягивавшие из них питательную жидкость. Взамен я приносил им розовый сахар и гранулы баата, серые кристаллы которого значительно ускоряли рост растений. Меня здесь знали, но не доверяли; впрочем, как и везде.

Постояв на поляне, я последовал ритуалу, выработанному ещё в момент первого моего появления в этом мире: подошёл к краю поляны и выложил товары для обмена: термос, в котором лежат кристаллы баата, и несколько холщовых мешочков с сахаром. Вернулся назад, и снова стал ждать. Наконец, появились хозяева. Огромный чёрный муравей, вынырнувший из-под листьев папоротника, подбежал к разложенным мной товарам и внимательно обнюхал мешки с сахаром, потом осмотрел термос с гранулами, и убедившись, что всё в порядке, издал писк. Появились ещё муравьи. Сначала подбегают воины, они окружают поляну: здоровенные чёрные муравьи с массивными челюстями, прочными, но тонкими панцирями, с тонкими ногами по три штуки с каждой стороны.

Я чувствовал себя крайне неуютно: отбиться от этих созданий, вздумай они атаковать, будет непросто. С одним-двумя я бы справился, но если меня атакуют одновременно все восемь стоящих вокруг поляны муравьёв, мне конец. Следом за охраной показался "чиновник" (так я его называл): ещё один муравей, только крупнее и синего цвета. У этого не было таких больших челюстей, но зато были четыре пары глаз и большая голова. Он ещё раз оглядел предложенные мной товары, и наконец, обратил внимание на меня. Подойдя поближе, он всеми своими глазами внимательно осмотрел меня, потом обнюхал, и лишь убедившись в том, что я — это я, издал какой-то звук, похожий то ли на крик, то ли на визг пилы. Солдаты, готовые меня растерзать, отступили назад. Потом он повернул ко мне голову, и начал свистеть и поскрипывать. Браслет на моей руке немного нагрелся и перевёл:

— Мир, обмен, еда.

Кивнув, я подтвердил:

— Мир, обмен, еда.

Сделка заключена. Муравей-чиновник подбежал к краю поляны, подхватил передними лапами принесённые мной товары и устремился туда, откуда появился. За ним исчезла его свита. Через некоторое время, когда я уже присел на землю и даже успел отдохнуть, появился рабочий муравей, вдвое меньше солдата и коричневого цвета. Он подбежал ко мне и положил возле ног два мешочка: зеленовато-прозрачные то ли желудки, то ли странные растения; внутри находилась густая, тягучая, прозрачная жидкость с кисловатым запахом — выделения муравьёв. Потом появился ещё один, и принёс шесть личинок, замотанных в паутину: толстые, жирные комочки, тёплые и живые. Сквозь паутину я чувствовал, как они шевелятся.

Всё это я убрал в сумку, в отделение для особых товаров. Как насекомые рассчитывали, сколько мне заплатить за принесённый товар, я не знал; торговаться или обсуждать с ними цену или условия для обмена тоже бесполезно — они этого просто не понимали. Или делали вид, что не понимают. Я подозревал, что они гораздо умнее, чем хотели казаться. Но я всё равно был доволен: за шесть килограммов сахара и контейнер с кристаллами баата я заплатил сотню дайнов, а выручу за то, что мне принесли, не меньше полутора тысяч. Так что и усилия на путешествия сюда, и риск быть съеденным муравьями, стоили той прибыли, что я получу. Этот мир был моим маленьким секретом, позволявшим выживать в Игре. Путь сюда знали многие, но почти никто не рисковал появляться здесь: после нападения, произошедшего много лет назад, муравьи убивали всех игроков, рискнувших появиться в их мире, и после нескольких смертей поток желающих иссяк. Этот мир предпочитали обходить стороной даже игроки высших ступеней, не говоря уже о таких, как я.

Но мне тогда повезло: оказавшись здесь впервые, я даже толком не знал, куда попал. Не рискуя лезть в незнакомый мир, едва взглянув на огромных насекомых, снующих повсюду, я предпочёл остаться на поляне, где ждал, пока зарядится Компас, чтобы поскорее убраться из этого пугающего мира. В руках я держал странный толстый браслет, найденный мной благодаря карте сокровищ. Я прочитал описание этого предмета, появившееся в моей Книге после того, как я взял его в руки: "Он поймёт то, что ты понять не в силах". Немного подумав, я нацепил его на руку.