Оцифрованный человек 2

Трудно сказать, как давно этот замок стоит на скале, упираясь в море, что омывает южные берега Фиориста. Впрочем, назвать полноценным замком хаотичное нагромождение башен разной высоты и степени изношенности, расположенных на более-менее широких уступах, а подчас и попросту вырубленных в скале и соединенных между собой обвалившимися в нескольких местах переходами-галереями — значит сильно покривить душой. Местные, жившие в окруженной густыми лесами долине у подножия замка, не любят про него говорить. Он их пугает. Днем это всего лишь старые развалины. Но ночью… Внешне ничего не меняется. Вот только чем ближе любопытный путник приближается к громоздкому сооружению, тем отчетливее ощущает панику и пронизывающий до костей холод.

Замок этот когда-то давно носил гордое имя, сейчас уже давно и прочно забытое живыми. Даже страницы летописей не сохранили его. Равно как не сохранили и имени того, кому этот замок принадлежал. Местные называли его просто — Темнотой.

Внутри всегда царит полумрак. Даже в самый яркий солнечный день любой забредший в руины обнаружит, что солнечный свет практически не проникает внутрь — единственными его источниками были немногочисленные узкие бойницы, в хаотичном порядке разбросанные по всей высоте башни, да прорехи в остроконечных круглых крышах. И все же их было катастрофически мало. Потому внутри всегда царила темнота. Даже факелы, фонари и магия не особо помогали ее развеять. За это замок и получил свое название.

К старой величественной постройке вела заросшая вымощенная камнем дорога. Трава проросла прямо сквозь раскрошившийся от времени камни, и только остовы от некогда существовавшей ограды, почти скрывшиеся под слоем зелени, позволяли осознать внушительную ширину этой дороги. На ней спокойно поместился бы взрослый дракон наподобие того огромного чудовища десять на двадцать метров, чей скелет хранится в Королевском Музее Сийеннана. И, пожалуй, еще место осталось бы.

Примечательным был частокол, состоящий из толстых заостренных кольев, воткнутых остриями по направлению к замку. Он опоясывал руины прямо до границ скалы, на которой они находились, и единственным проходом были массивные ворота, окованные металлическими полосами. Рядом с ними умостилась сторожка с вечно режущейся в карты и кости парочкой — грузным стражником в латах и хлипким лысым эльфом с необычной пепельной кожей, облаченным в свободную хламиду и глубокий капюшон.

Но примечательными привратников делал не их внешний вид, не их поведение и не их речи, а то, как окружающий мир их воспринимал. Им было плевать на жуткие эманации, исходившие от Темноты, звери обходили их стороной, а в их поведении сквозил неподдельный ужас перед этой парочкой. Жители расположенной неподалеку деревни испытывали дискомфорт уже от простого нахождения рядом с ними. Добавлял тумана сложившейся вокруг них репутации и тот факт, что за пределами сторожки парочку никто никогда не видел. Никто не видел их ни покупающими еду в деревне, ни пополняющими запасы воды. Кое-кто из числа наиболее суеверных местных жителей даже поговаривал, что эти двое — призраки или демоны, пришедшие из преисподней. Однако ни один ритуал, проведенный местным священником — который, впрочем, не владел даже зачатками магии,— им не повредил. Так или иначе, это никоим образом не рассеяло слухи о привратниках Темноты.

Впрочем, ни один слух не может отпугнуть от замка и его секретов многочисленные группы авантюристов. Вот только из Темноты возвращались единицы. Седые, заикающиеся, подчас сошедшие с ума и вскоре после возвращения кончавшие свои жизни самоубийством. Лишь один вернулся из замка в своем уме. Странствующий волшебник, явившийся сюда в компании с охотником из Башни Тени и мастером-рунологом из царства гномов, тридцать лет назад попытался раскрыть тайны Темноты. Они втроем прошли в замок, но вернулся оттуда только маг. Из крепкого молодого мужчины, переступившего порог Темноты, он превратился в немощного старца, практически не способного самостоятельно ходить без своего посоха. Волшебник несколько дней провел в деревне, отдыхая, восстанавливая силы и отказываясь рассказать, что случилось с его спутниками. А потом исчез.

Никто не знает его дальнейшей судьбы. Но среди местных появилась новая легенда. Иногда, в самый темный час ночи, когда до рассвета оставалось всего пара минут, случайный свидетель мог видеть стоящего перед воротами с неизменной парочкой привратников старика в бесформенной хламиде, тяжело опирающегося на свой посох и не отводящего взгляда от ворот. Но стоило первому лучу восходящего солнца коснуться створок, как старик исчезал, будто его и не было. Потому местные считают замок проклятым, а странствующего волшебника навсегда оставшимся в его глубинах. И лишь дух мага смог ненадолго вырваться из цепких лап проклятой Темноты, но не смог от нее скрыться и был ввергнут обратно в черный зев.

Многие жители пытались покинуть долину с ее проклятым замком. И всех их постигала неудача. Каждый раз происходило нечто, заставлявшее вернуться. А те же, кто не понимал намека, погибали от несчастного случая, упав с лошади и сломав шею, распоров горло о не замеченную вовремя ветку, наткнувшись на стаю волков или голодного медведя, провалившись в болота и захлебнувшись тиной вперемешку с жижей, или умерев каким-либо еще вроде бы естественным, но от этого не менее жутким способом. Был один парнишка, который решил во что бы то ни стало пересечь лес и выйти из долины. Он шел медленно, внимательно, оглядывая каждый куст, каждую кочку, каждую ветку. И он вышел из долины… чтобы через полчаса после выхода из леса на радостях подавиться косточкой от лесной ягоды, росшей на опушке и так и манившей усталого и голодного путника своим сочным видом. После этого многие забросили это дело и просто продолжали жить.

Нельзя сказать, что жители деревни страдали. Поля приносили урожай, животные были здоровы, материалов и ресурсов на всех хватало. Но чувство, будто над их шеями завис меч, готовый в любой момент отсечь голову, не покидало людей. В каждом поколении находились смельчаки — или идиоты — которые бросали вызов судьбе. Одни шли в замок и не возвращались, другие шли в лес и… тоже не возвращались. И каждый раз, когда очередной «герой» собирался в путь, их провожали так, будто видят в последний раз. Но это ни капли не влияло на их настрой. Каждый искренне считал себя тем самым, кто будет первым, кто пройдет испытание, выживет, преодолеет власть неведомого проклятия и освободит односельчан. Каждый мнил себя Избранным.

А Темнота… Она продолжала стоять, пугая и маня мраком, царящим внутри этих стен. Она ждала.

* * *

На опушке леса, окружавшего долину, сидели пятеро существ и смотрели на раскинувшуюся дальше по дороге деревню, как будто укрытую тенью жутковатого вида замка, возвышавшегося над ней на скале. Пятеро эти были примечательными личностями.

Больше всех выделялся двухметровый темнокожий гигант в полном латном доспехе и коротком белом плаще, за спиной которого висел могучий двуручник с золоченой рукоятью. Он сидел на пеньке и, зажав между коленями, полировал горшкообразный шлем, похожий на те, что когда-то носили крестоносцы. Вид гигант имел задумчивый и суровый, как и положено истовому паладину Церкви Владыки Света, кем он и являлся.

Рядом с ним на траве развалилась маленькая и изящная зверолюдка-кошка в коричневой кожанке с укрытыми пелериной плечами и откинутым назад прочным капюшоном. За спиной девушки к ремню был прицеплен арбалет, болты к которому хранились в колчане на поясе. Она расслабленно и даже немного рассеянно крутила тонкими пальцами, покрытыми едва заметным серым мехом, короткий метательный нож, разглядывая деревню желтовато-зелеными кошачьими глазами, дававшими возможность хорошо видеть как на свету, так и в темноте, что являлось отличным подспорьем для воровки.

Третий член компании — кряжистый лысый гном в шароварах и сапогах с лихо загнутыми носками — грыз яблоко, извлеченное из поясной сумки и то и дело хмуро поглядывал на кошку. На его поясе висела одноручная булава, а голую грудь, покрытую множеством шрамов, перехлестывали две перевязи, к которым крепилось множество разнообразных бутыльков и склянок, выдавая в нем редкого зверя — боевого алхимика гномов.

На ветке ближайшего к устроившейся внизу компании дерева с удобством устроился молодой меднокожий орк в темно-синей рубахе, подпоясанной ремнем, плотных штанах и сапогах. Он был единственным, не бросил даже взгляда в сторону деревушки, а читал некую тонкую книжку, закинув одну руку за голову. Странствующий волшебник, не имеющий на шее знака Гильдии Фиориста, чей посох был прислонен к дереву, на котором он устроился, был самым невозмутимым из всей компании.

Последним членом партии была невысокая полная женщина с пучком седых волос на голове и добрым взглядом серых глаз, обрамленных сетью морщин, облаченная в рясу. Она была единственным целителем группы, и знающие люди по характерным движениям ее рук могли бы сказать однозначно — подгоняет игровой интерфейс, делая его более удобным для отслеживания состояния здоровья членов своей группы.

— Как-то не впечатляет, — заметил, наконец, гном-алхимик с ником Бомбастер. — Я ожидал суровый готический замок с жуткими статуями и прочей полагающейся атрибутикой. А тут…

— Ты еще не был внутри. Может, его внутренняя отделка будет больше соответствовать твоим ожиданиям, Бомби? — подала голос хвостатая воровка. Наигравшись с ножом, она убрала его и, устроив голову на руках, посмотрела одним глазом на гнома. — И жуткие статуи, и фонтаны с кровью невинно убиенных девственниц, и жуткий детский смех…

— Заткнись, Татси. Без тебя тошно, — отозвался паладин МастаДонт, закончивший полировать свой шлем. Полукошка фыркнула и прикрыла глаза.

— А что, наш большой и страшный паладин боится? — в ее голосе звучала неприкрытая издевка. — Ути-пути, наш большой и бесстрашный Рыцарь Света испугался старого заброшенного замка!

— Он не замка испугался, — отозвалась целительница Мила, закончив с настройкой интерфейса. — Его подруга отшила. А он за ней еще со времен «Стар Оушен» бегал. И даже класс паладина взял, чтобы с ней играть. Вот только девчонка не оценила, хвостиком махнула и свалила к друидам по сюжетному квесту. А потом ее с каким-то перцем в Дастлбри видели. И с тех пор наш МастаДонт в депрессии. А тут еще мы с этим дурацким квестом.

— Ты-то откуда это все знаешь? — покосился на целительницу обсуждаемый паладин, которому явно было не очень приятно, что его метания и проблемы были вот так просто вскрыты перед всеми. Женщина хихикнула в кулачок.

— А я охотника Башни Теней, который помогал им высшего вампира ловить, латала. Да и стражников, пострадавших при поимке вампира, лечила. Они были очень болтливы и рассказали, что твоя ненаглядная инквизиторша представилась женой того парня, который этого самого вампира и прибил. К тому же, я видела твою реакцию, когда тебе об этом рассказала. Не слепая, в конце концов

— О, так ты была в Дастлбри? — оживился орк-волшебник, до этого не прислушивавшийся к разговору. — И что там? Правду на форуме пишут, что высший вампир едва не утопил город в крови, а какой-то игрок на пару с НПС его завалили?

— Нет, конечно. Это все выдумки. Они, конечно, навели там порядочно шороху. От казарм городской стражи и части складов в порту почти ничего не осталось. Да и от последних жертв вампира долго оттирали стены переулка, в котором их нашли. Но в целом все прошло… практически тихо. Даже и не верится, что вполне себе крупный ивент прошел без помех и так быстро. Но сам факт.

— Эх, хотел бы я там побывать. Наверняка, всем участникам ивента и награды неплохие достались, да и вампира я полутал бы с удовольствием. Кровь и слюна высшего вампира — очень дорогие ингредиенты. С ними можно было бы столько эликсиров наварить… — голос Бомбастера приобрел мечтательные нотки.

— Ничего особенного мы не получили. Мне только за лечение репутация с местными повысилась, да немного серебра отсыпали. А тело вампира охотник с собой забрал и никого к нему не подпустил, — поспешила обломать мечтательного гнома целительница. — Ты же не думаешь, что один такой умный? Там на то, чтобы его как следует обнести, целая очередь выстроилась. Кого его сет прельщал, кого оружие, кого ингредиенты… Всех обломали. Насколько я знаю, даже его убийце ничего не досталось, кроме денежной награды за выполнение квеста.

— Ну и ладно, не очень-то и надо, — проворчал гном, догрызая яблоко и выбрасывая огрызок куда-то себе за спину. — У нас квест не хуже. И навар обещает быть не меньше.

Все пятеро — даже притворяющаяся спящей воровка — не сговариваясь посмотрели на возвышающиеся на противоположном конце долины башни замка Темноты.

— Ну, первый этап прошел нормально. В долину мы попали, — проговорил Тандер. Орк убрал книгу в поясную сумку и поспешил спуститься вниз. — Надо решить, что делаем дальше. Либо идем напрямую к замку, либо сначала в деревню и попытаемся узнать о нем больше. Я бы советовал сначала зайти в деревню.

— Согласна, — подала голос Татси. — Мы не знаем об этом замке ничего, кроме слухов, которые сообщил нам наниматель. Пусть по уровню мы и подходим для выполнения этого задания, но соваться просто так, без разведки… Неосмотрительно.

— Мне все равно. Я социальные навыки не качал, ничего не узнаю, — заявил Бомбастер, скрестив руки на груди. — Так что решайте.

— А тут и решать нечего, — сказал МастаДонт, поднимаясь и надевая подшлемник и шлем на голову. — Сначала в деревню, потом, ближе к ночи — в замок. Идем.

И вся пятерка отправилась вниз по тропинке, к виднеющейся вдали деревне, над которой витали клубы дыма, извергаемые дымоходами.

* * *

— Вам не кажутся эти деревенские очень странными? — спросил Бомбастер, когда их компания вышла за пределы деревни и остановилась у начала дороги, ведущей к замку.

— Ну, они были не очень общительными, с этим я соглашусь, — заметила Мила.

— Я бы даже сказал, что они были очень необщительными, — поправил ее МастаДонт. — Особенно когда узнали, что мы собираемся войти в Темноту. Хотя их понять можно. Судя по тому, что я слышал, этот замок — не просто местная страшилка. Над этой долиной висит какое-то проклятие, но никто не знает, в чем дело. Может, источник проклятия в замке, может, где-то еще. А, может, все эти россказни о проклятии — всего лишь местная легенда.

— Не совсем местная, — заметил Тандер, вновь вынимая из поясной сумки тонкую книжку и раскрывая ее на заложенном месте. — О проклятии Темноты упоминается в «Истории народов». Правда, упоминания краткие и бесполезные, на уровне старых легенд. Причем настолько старых, что упоминания о ней восходят еще ко временам последней войны с чернокнижниками — а это почти двенадцать веков назад.

— Да, действительно. Очень старая легенда, — хмыкнула Татси, немного щурясь и вглядываясь в очертания замка, окрашенные алыми всполохами закатного солнца. — Когда я спросила о замке местного священника, он осенил меня святым знаком и прочитал отходную молитву вперемешку с отборной бранью, не переставая выталкивать меня из церкви.

— И в итоге нам все равно придется соваться без разведки, — тяжело вздохнул МастаДонт, вспомнивший, какими взглядами провожали их группу смотрящие из окон домов вдоль центральной улицы люди, и почувствовавший, как мурашки пробежали по коже. — Идем. Надо попасть в замок до того, как солнце окончательно зайдет.

Первый же шаг на заросшую дорогу, ведущую к замку, ознаменовался холодным дуновением, принесшим непонятный гнилостный запах, который, впрочем, почти сразу же исчез. Самым странным было то, что при этом ни одна травинка не шелохнулась, как будто и не было никакого ветра. Группа игроков, замершая было на одном месте, как-то синхронно поежилась и продолжила свой путь. Больше никаких странностей на пути до ворот, охраняемых привратниками, не происходило. Только тишина сопровождала их. Тишина и все более тускнеющее алое зарево заката. Когда они подошли к воротам и сторожке, солнце почти совсем скрылось за горизонтом, бросая на долину последний лучик алого света. И как-то сами собой при приближении игроков зажглись факелы в держателях по обе стороны ворот.

Дверь сторожки открылась, и навстречу игрокам вышли стражник в латах и серокожий эльф — привратники замка.

— Ого. Смотри, еще одна группа смельчаков, — хрипло засмеялся латник.

— Скорее, группа идиотов, — возразил эльф, смерив всю пятерку оценивающим взглядом. — Группа идиотов, которые польстились на древнюю легенду и некие сокровища, сокрытые в недрах замка за этими воротами. Я даже не хочу спрашивать, чего вы ищете и чего хотите добиться. У вас на лицах все написано.

— Нас не интересуют сокровища, — вперед выступил МастаДонт. — Мы хотим снять проклятие, нависшее над этой долиной.

— Проклятие? — переспросил латник и переглянулся с эльфом. После этого они оба расхохотались. — Проклятие… Они хотят снять проклятие…

— Ну да, а что не так-то? — возмущению Милы и Тандера, задавших вопрос почти синхронно, не было предела. Но ответа не поступило. Привратники продолжали смеяться, игнорируя наблюдающих за ними игроков.

— Либо они отвечают, либо я взрываю и их, и эти чертовы ворота! — вспылил Бомбастер, выхватывая сразу две склянки из держателей своей перевязи и сверля взглядом хихикающих привратников, которых, впрочем, угроза алхимика ни капли не испугала.

Наконец, эльф смог успокоиться и снова посмотрел на группу игроков.

— Многие пытались. Ни один не смог. Почему вы решили, что вы можете? — спросил он, но тут же продолжил, не дав никому из игроков что-либо сказать. — Впрочем, не отвечайте. Ничего нового я не услышу. Идиоты, подобные вам, постоянно приходят. Нас сюда поставили, чтобы не допустить этого… Но кто я такой, чтобы мешать очередной группе кретинов в их изобретательном самоубийстве? Проходите.

Он взмахнул рукой, и ворота медленно и беззвучно открылись. В лицо вновь ударило холодное гнилостное дуновение. И на этот раз оно не спешило исчезать.

— Вперед. Только не говорите, что вас не предупреждали, — заметил эльф и, взяв под локоть своего товарища, который по-прежнему хихикал и не мог успокоиться, скрылся в сторожке.

— Если их сюда поставили, чтобы отваживать идиотов, то они как-то халатно относятся к своим обязанностям, вам так не кажется? — невинно спросила Татси, тщетно пытаясь пригладить вставшую дыбом шерсть.

— Ага. Как-то слишком пофиги… Эй, ты что, назвала нас идиотами?! — успевший завестись, но не успевший успокоиться гном уставился на воровку, не спеша опускать до сих пор зажатые в руке склянки. Однако зарождающуюся перепалку оборвал МастаДонт, положивший тяжелую ладонь в латной перчатке на лысую голову гнома.

— Хватит. Потом будете выяснять отношения. А сейчас всем быть наготове и внимательное смотреть по сторонам. Осматривайте каждый угол, каждый подозрительный камень, все, что кажется необычным или опасным, — сказал он и, поправив ножны с мечом, первым перешагнул порог врат. А следом за ним потянулись и остальные. И едва Мила, шедшая последней, пересекла порог, как врата с оглушительным скрипом захлопнулись.

— Кажется, открывались они не так шумно… — пробормотала невольно подпрыгнувшая от неожиданно громкого звука целительница. На какое-то мгновение в стремительно исчезающем просвете между створками врат ей почудилась фигура сгорбленного старика в просторной хламиде, который смотрел на нее черными провалами глазниц, от которых расходилась пульсирующая черная сеть, напоминающая паучью. В последнюю секунду женщине показалось, будто лицо старика неестественно вытянулось, а рот, раскрывшийся в немом крике, превратился в столь же жуткий черный провал, казалось, засасывавший в себя свет. Но все это длилось лишь мгновения. А потом ворота захлопнулись.

Стараясь выкинуть жуткого старика из головы, Мила поспешила за уже успевшими отойти на несколько метров товарищами по команде.

Путь до замка занял у группы неожиданно много времени. Когда они подошли к распахнутым вратам центральной башни, необычайно большая луна взошла на небосвод и словно очертила силуэты башен. Странный запах никуда не исчез, а воздух вокруг группы продолжал оставаться холодным и как будто тяжелел с каждым сделанным шагом. Впрочем, стоило игрокам выйти на площадь перед вратами башни, как все это исчезло. Как будто отрезало. Это было странно. Так странно, что МастаДонт поспешил прочитать одну из молитв паладинов, накладывая на всю группу «Благословение Света». Но ничего не изменилось.

Они остановились перед вратами, вглядываясь в темноту. Факелы, зажженные еще на середине пути к замку, которые держали в своих руках Бомбастер, Тандер и Татси, судорожно заколыхались, но не погасли. Вот только темнота вокруг группы стала как будто гуще и очень неохотно отступала под натиском пламени в руках троих игроков.

— Ну что, идем? — первым подал голос МастаДонт, бывший лидером группы. Его спутники отозвались нестройными голосами, выражающими согласие. То, что издалека казалось безобидными руинами, вблизи же заставляло пальцы холодеть, сердце стучать быстрее, а кожу — покрываться липким потом вперемешку с табунами мурашек.

— Что-то мне не нравится это место. Давайте уйдем, — предложила Татси, ежась. С того момента, как они пересекли границу окрестностей Темноты, ее не покидало ощущение чьего-то взгляда, сосредоточенного на ней. Вот только сколько девушка ни старалась, ни проверяла разными способами выявления сокрытого окрестности — так никого и не обнаружила. Но ощущение никуда не исчезло. Интуиция опытной воровки, до Энарона успешно игравшей за убийцу, буквально выла благим матом об опасности.

— Как ни странно, я с кошкой согласен, — прогудел Бомбастер. Его нервозность выдавали с головой его же пальцы свободной руки, выстукивающие какой-то невнятный ритм по рукояти булавы на его поясе.

— И я, — согласилась со своими коллегами Мила. МастаДонт лишь вздохнул и посмотрел на Тандера.

— А ты что скажешь? — спросил он. Маг лишь пожал плечами, не отрывая, впрочем, взгляда от чернеющего буквально в нескольких метрах от них дверного проема. После этого он обернулся и посмотрел куда-то за спины своих товарищей по команде.

— Полагаю, у нас все равно нет выбора, — его голос был непрошибаемо спокоен, но вот в глазах было нечто, что заставило остальных обернуться… и уставиться на еще недавно отсутствовавший за их спинами непроглядный туман, скрывающий все дальше нескольких метров от них. И было в этом тумане что-то… противоестественное. Потустороннее. Противное этому миру. Что-то, чего попросту невозможно осознать. Он не казался жутким, но в то же время вызывал непонятные предчувствия — если они осмелятся шагнуть в этот туман, то пожалеют об этом. И как всегда бывает в подобных стрессовых ситуациях, игроки забыли о том, что бессмертны в этом мире, а все вокруг них — не более чем цифровая иллюзия. Впрочем, классика кино уже высказала свою позицию — иллюзорный цифровой мир может быть неотличим от настоящего. Потому не стоит винить игроков, забывающих, что они находятся в виртуальной реальности, и воспринимающих все слишком серьезно или близко к сердцу. Для многих — очень многих — виртуальная реальность сродни параллельной вселенной со своими законами. Впрочем, отчасти это так и есть.

— Я бы не советовал соваться в этот туман, — после небольшой паузы, в течение которой все прикидывали варианты дальнейшего развития событий, подал голос маг, разглядывая неровно мерцающее навершие своего посоха. — Он явно магического происхождения. И я не знаю, что именно нас там подстерегает. Последствия смерти в этом месте нам неизвестны. Поэтому полагаю самым лучшим вариантом отправиться дальше.

Почти минуту игроки рассматривали орка, размышляя над его словами. Первым отмер, как и ожидалось, МастаДонт.

— Ну, если так. Тогда вопрос решен. Идем, — постановил он. Больше никто желания высказаться не изъявил, и заметно нервничающая группа, преодолев последние метры, переступила порог Темноты. И вновь двери закрылись за их спинами, отрезая единственный путь к отступлению. Только вперед.