Итрим. Книга - 5: "Завтра Война"

— Стрелки, цель гнойники! Разрывными и ледяными!

— Гномы, стена щитов перед магами!

— Тени, делай р-ра-а-аз! — возле беснующегося гиганта что-то прошуршало, и на теле разом появилось несколько десятков кровоточащих ран, дополнивших нанесенные ранее писания металлом и пламенем.

— Маги, ломайте щит над Чернокнижником! Тени, делай дв-ва-а!

Ир Гаал взревел, пытаясь зацепить невидимых до последнего момента ничтожеств, досаждающих не менее, чем пылающие твари, мельтешащие вокруг и убивающие его детей, попутно нанося ему тяжелые раны, прижигаемые въедливым пламенем. Очередной взмах двумя правыми пока еще имеющимися руками не принес желаемого результата, и подброшенная вспахавшими мечами земля, разлетаясь в стороны не погребла под собой мерзких гнид, копошащихся вокруг. Но тут же очередные вспышки боли прокатились по всему телу, заставляя вновь проклясть призвавшего его адепта, которому он уже заочно приготовил должное воздаяние за заслуги, если они оба выйдут из этого боя живыми.

Нет, он не сдался, не пал и пока еще способен растерзать тех, кто решил бросить ему вызов. И они познают истинные мучения, когда дети его примутся пожирать всех этих тварей да настолько медленно, что каждый не единожды взмолится, выпрашивая быструю смерть. А он будет питаться эманациями их мук, пока не насытится настолько, чтобы уже не захотеть более, но это наступит нескоро.

— Бей!!! — единый магический залп десятка магов смертоносным радужным взрывом осветил выгоревшие окрестности, но магический заслон вокруг церкви устоял, хотя и не столь ярко мерцал: — Готовьсь!!!

— Пли!!! — донеслось из-за тылов, где гномы развернули несколько мортир. Жахнуло, вспыхнувшие заряды с ревом пролетели над головами, устремившись к церкви, но одна из рук гиганта задела пролетающий рядом заряд, и миниатюрное солнце вернуло на мгновение свет полуденного дня.

Рев падающего гиганта заставил землю содрогнуться, взрывная волна прокатилась по округе, сбивая с ног и сметая останки пепелища. Треск и очередное содрогание земли дали каждому понять, что Ир Гаал упал, новый рев подтвердил это. И в этот же миг раздались десятки разноголосых воплей, вынуждая остальных броситься на помощь, но не на поверженного гиганта.

— Вытаскивайте их! Павших воскрешайте!!! — разносились команды Воислава, пытавшегося навести порядок в непроглядном зеленом тумане, перемешавшимся с пепельной взвесью, поднятой с земли: — Работаем по целям! Потери?!!

— Пять отрядов трехсотых, два отряда двухсотых!!! — кто-то отозвался из тумана.

— Поднимайте! Огнеслав! Твою мать! Ты где?!!

— Где-где? В Ебулде!!! — раздался рычащий голос, и огненная сфера пронеслась, ударяясь о магический щит вокруг церкви. Белоснежное пламя тут же расплескалось, пытаясь вцепиться и стекая пылающими струями к земле.

— Бей Ира! Потом Черного!!!

Земля вновь содрогнулась, и три ударных волны пришли с разных сторон, ненадолго сгоняя к центру весь туман, тут же принявшись лениво растекаться в стороны.

— Призыв!!! — донесся крик: — Три средних!!!

— Выбивать!!! Тени!!! Принять на себя!!! Третья и четвертая в помощь!!!

Тяжелые цепи, волочась следом, издавали скрежетающий звук, не смотря на обильное смазывание плотью, прилипшей ошметками, испачканными перемешавшейся с грязью и пеплом кровью. Массивные тела, изуродованные крючьями и кольцами, вживленными в хребет и ребра, сгорбились, волоча за собой громоздкие кандалы, увенчанные секирами, вспахивающими вслед землю. Стянутые металлическими прутьями и натянутой на кости кожи в ужасающие гримасы своими безглазыми впадинами таращились по сторонам, будто бы что-то выискивая что-то. Непропорциональные для всего тела ноги с каждым шагом погружаются в землю по щиколотки, затрудняя и без этого медлительное движение.

— Бей!!! — раздалась команда, и тут же в подступающих выродков устремились магические залпы, за которыми полетели стрелы и замелькали Тени.

Через мгновение раздался гул, над головами три пылающих ядра прочертили полосы копоти и низринулись к самому последнему, замешкавшемуся, потому как одна из его секир застряла меж двух поваленных деревьев, крепко вцепившихся своими корнями в землю. Тройной раскатистый взрыв разлетелся по округи многократным эхом артиллерийской канонады.

Цепи, скрипя, рванули, следуя за повлекшей их силе, и секиры, срывая за собой куски земли, устремились вперед, набирая силу инерции и многократно тяжелея от нее, дабы у врага не оставалось шанса на спасение. Ухнуло, к прежним крикам добавились новые, и тут же вновь ударили залпы, молнии засверкали, догоняя сорвавшиеся с небес огненные болиды падающих звезд. Рывок обратно, и секиры, покрытые свежей кровью, возвращаются к своим хозяевам, завывая и посвистывая в полете подобно соловьям. Десяток шагов и вновь бросок цепями в толпу, сопровождающийся предостерегающим свистом.

— Добивайте большого! Как там Емельян?

— Держим, обессилил!

— Держите, не дайте ему помереть! Огнеслав! Бросайся с волками на троицу!!!

— Ау-у-у-у!!! — разнеслось над местом битвы, и сразу же вокруг медлительных тройняшек закрутились пылающие оборотни, со всей своей звериной злобой выгрызая из тварей жизнь.

— Маги! Спалите эту церковь! Хочу видеть Ядерный Ад!!!

Ахнуло в небесах, черные облака расступились, не в силах сдерживать низринувшуюся мощь, и три сверхновых звезды в миниатюрах устремились к земле, заставляя тени исчезнуть на многие километры.

— БОЙСЯ!!! — раздалось так громко, что даже глухой бы смог услышать, и все, бросая недобитых монстров, сорвались с мест, утаскивая неспособных самостоятельно уходить из зоны дружественного приземления трех магических баллистических зарядов судного дня имени прапорщика Ковальчука Федора Никодимовича, прослужившего на секретных складах стратегического назначения до самой пенсии. Именно это было написано в каждом из трех свитков, созданных при помощи трех Осколков Силы, полученных от легендарного рейдового босса, обитавшего на блуждающем острове Мертвого Моря: — Сами не летаем и другим не даем!!!

Этот мир познал свет трех солнц, пусть и малых, но ярких и разрушительных, хотя, сравнить с оригиналами, отождествляемыми и ставившимися в пример, как эталон разрушительной силы. Но каждая способна единожды разрушить ворота замка, защищенного магическим заслоном, или же потопить несколько средних боевых судов, решивших собраться вместе и постоять, пока звезда смерти не обрушится на них.

Тонны пепла медленно падали вниз, имитируя черный снег постапокалиптического мира. Но никто не стремился убежать подальше и спрятаться, дабы радиация не отравила их, медленно пожирая изнутри и облучая оказавшихся рядом. Кольцо постепенно сжималось вокруг трех воронок в десять метров глубиной, оставшихся вокруг полуразвалившейся церквушки, принявшейся разгораться. Разорванные тела Ир Гаала и призванных им помощников истлевали, усугубляя своим смрадом и так загаженный вокруг деревни воздух.

— Дроп! — прокричал один из Теней, выскакивая из невидимости и склоняясь перед лежащими у ног останками.

— И здесь!!! — донеслось с другой стороны.

— Все собрать и под опись!!! — тут же среагировал Воислав: — Кто поднял уровни, отчет по полной форме!!! И мои поздравления!!! Мы все же смогли, хоть и высадили все резервы!!! Молодцы!!!

Я подошел к разгоревшейся церкви, будто бы что-то выискивая, на крыльце лежало опаленное тело Чернокнижника, на его одеянии символы уже не светились, а из-под испачкавшейся и обгорающей ткани виднелись щупальца, ставшие неотъемлемым атрибутом всех моих врагов.

— Думаешь, ты победил? — тело Чернокнижника вдруг дернулось, приподнимаясь, и из-под капюшона на меня глядело изуродованное лицо, до боли в висках знакомое: — Ошибаешься, князь, кхе-кхе. Да-да, я знаю, кто ты, и мои хозяева знают, как и мой бог, кхе-кхе. А ты все такой же надменный, все также не щадишь людей и не считаешься с ними, кхе-кхе. Это тебя и сгубит, еретик, продал свою веру, продал свой народ...

— Я никого не продавал, кто ты?

— Забыл? А ну да, ты и не обязан помнить, бросил же на съедение, аки овцу волкам, кхе-кхе, волкам..., — черепные кости проступили сквозь рваные раны на лице Чернокнижника.

— Старообрядец? — холодный пот ударил по всему телу, волосы зашевелились.

— Узнал-таки, грех свой, кхе-кхе. Запомни, что мой бог придет за тобой и теми, кто идет следом. И все вы возмолите о пощаде, но не сыщите ее!!! Вы все отреклись от...

— Что ты таращишься на труп? Дроп собрать боишься? — поинтересовался подошедший Воислав.

— Труп? — я вновь взглянул на Чернокнижника, но тело его так и лежало без каких-либо признаков жизни.

— Он самый, я уж подумал, что удумал чего гнусного.

— Нет, просто смотрю.

— Ага.

— Синий! Два!!! — вдруг донеслось с окраины, и все тут же подскочили, собираясь вместе и готовясь к новым проблемам.

— Вот же мать их! — выругался Воислав.

— Что там?

— Гости! Заметили нас таки, но как тут не заметить? Жахали, будто салют в Москве! — выпалил разом, уходя прочь: — Стройся в боевой порядок! Разведка! Доклад! Агрегатор! Что с ним?!!

Междуглавие 5.

Метла, сделанная по его заказу, мела брусчатку прилежно без пыли и сора после себя. Мастер не схалтурил и исполнил заказ на совесть, взяв божескую плату. И теперь он с прежним, почти забытым из-за старческих болячек, усердием взялся за любимое с давних лет дело. С приобретенной обновкой он уже второй час медленно проходил участок, метя улочку перед небольшим бревенчатым домиком, выделенным Головой на временное проживание. Пока Макарыч не обустроится, хотя и обитал в деревне вторую неделю. Другие, кто оказывался здесь после распределения по программе обустройства Переселенцев из Старого Мира, почти все уже ушли поближе к городам. Но он уже никуда не желал уходить, ведь деревушка очень понравилась, хоть и не имеет ничего приближенного даже к поселку городского типа.

Родившийся в Москве, получивший два высших образования и работавший в одном из НИИ, покуда СССР не развалилось, старик не видел ничего кроме столичных джунглей, окончательно поглотивших прежнюю красоту главного города страны. И поэтому он вместе со своей женой очень давно мечтали уехать подальше от городской суеты и безликости мегаполиса. Да и воздух в конец испортился, поэтому страдающий астмой человек постоянно заходился в приступах, особенно, когда открывал окно, думая, что в квартиру попадет свежий чистый воздух.

А здесь все иначе, здесь чище и спокойнее, здесь для него настоящий рай, его Идеал. Тишина, спокойствие, природа, рыбалка, огород — все рядом. И самое главное, нет машин, изо дня в день мешавших ему наводить чистоту и порядок в небольшом дворике, от чего скапливались мусор и грязь. И соседи не понимали его, докучливо просившего вежливым тоном отгонять свои машины, дабы он мог подмести или же покрасить бордюр. Все его считали старым безумцем, от чего-то нанявшимся на полставки дворником в местный ЖЭУ на гроши, за которые могут работать только гастарбайтеры, но не коренной москвич.

Теперь же ему никто не мешает, наоборот, все благодарят, угощая парным молоком, когда дед Макар, как обращались к нему детишки, проходится со своей метлой мимо двора.

— Здравствуйте, — молодая девушка улыбнулась, проходя мимо.

— Здравствуйте, — Макарыч улыбнулся, прекратив мести, пока девушка не прошла мимо: — День сегодня хороший, ветерка почти нет, — он вздохнул: — Жалко, что Мария Сергеевна не дожила, эхе-хе-х.

Всего лишь месяц, какой-то месяц, не успел, вернее, боялся, хотя слышал о происходившем давно, но считал все это лишь сплетнями, ведь как он — инженер-конструктор, мог поверить в подобное? Выходит, что зря не верил, и вот так вот получилось, что он остался один. Даже дети позабыли о старике, но Мария всегда говорила, что не стоит на них обижаться, ведь они воспитали тех достойно. А они обязательно вспомнят, непременно, и сразу же навестят. Не навестили, даже на похороны не приехали и на девять дней, а вот на сорок и он уже не пришел.

— Эхе-хе-хе-х, Мария Сергеевна, — вновь вздохнул Макарыч, вытирая пожилой, но полной сил и здоровья рукой скупую слезу: — Прости меня, дурака, прости.

Глава 6.

— Как думаете, отчего не нападают? — спрашиваю сидящих рядом Воислава и Ворона, продолжая вглядываться в армию, расположившуюся поодаль от нас.

— Вариантов много, — произнес Ворон, занимаясь чисткой своих клинков: — К примеру, боятся.

— Их же больше, — возражаю.

— Это знаем ты, Вася, я и наши люди, а они не знают. И они видели, как мы жахнули, причем трижды за раз. И это сдерживает, мол, вдруг и по ним жахнем.

— Но вроде бы у нас больше нет...

— А это..., — вдруг прервал меня Воислав, говоря четко, но тихо: — Знаем, только мы, и никто более не должен знать. Понял?

— Понял, не дурак, дурак бы не понял.

— Ну и замечательно. Так что сиди и не дергайся. Как там ужин?

— Вах, слющай, — отозвался один из офицеров, что-то кашеваривший на походном очаге, пытаясь изобразить горца: — Все пачти катова, перчику шас чудь, и масо будэт, ва-аа-ах!

— Да мы и сырым сожрем! — пробурчал до этого дремавший Петро, лежавший в своих тяжелых доспехах прямо на земле, подложив под голову вместо подушки невесть как уцелевшее березовое полено.

— Зачэм сирои? Карачии лутжэ!!! — вновь отозвался кашевар.

— Пока ты пожаришь его, — Петро вновь забурчал, не открывая при этом глаз: — Все подохнут с голода.

Войско второй час, можно сказать, отдыхало, попутно укрепляясь на высоте и готовясь к встрече гостей. А так как ничего подходящего для возведения неприступной крепости за полчаса не было, то согласно приказа все, заняв близкие для своих ролей места расположений, спали или же ели. Главным было показать, что мы совсем не напрягаемся по поводу прибытия гостей, напротив, сидим и жарим мясо, расположившись на выгодной для обороны высоте.

Это не было безалаберностью или переоценкой своих сил, напротив, я знал, что окружающие меня люди и гномы готовились, и был отослан сигнал в штаб, который непременно поднял дружину по тревоги. И сейчас к нам двигалось неслабое подкрепление своим ходом от Возрожденки, так как агрегатор так и не запускался.

— Вась.

— А? — откликнулся Воислав, не стремясь подняться или хотя бы открыть глаз, явно придремав.

— Кажись, к нам парламентеры.

— Уверен?

— Уверен, можешь вставать, разрешаю.

— Ага, спасибо, — в голосе Воислава прозвучал сарказм.

— Нам вставать? — донесся полусонный голос одного из офицеров.

— Нет пока.

— Ты если что, кричи, — отозвался Петро, пару раз до этого храпнув да так, что даже гномы бы позавидовали: — Мы непременно прибежим на помощь.

— Действительно, — Воислав кивнул, встав с належанного места: — Хотят о чем-то поговорить. Ну что? Государь Североси. Пойдем? Али сразу жахнем?

— Чем? — недоуменно гляжу на серьезного Воислава.

— Как чем? Эскандерами али Акацией, ну или на худой конец из танкового орудия.

— Хы. Так этого же здесь нет.