Земля-Игра

Местный Колизей поражал своей монументальностью. Сергей никогда не был в Италии и не видел знаменитый римский амфитеатр, но без сомнения разработчики Героев срисовали его фасад с античного оригинала.

Знакомый каждому школьнику величественный силуэт древнего стадиона был воссоздан в своём первозданном виде и напоминал гигантский круг сыра, в котором не менее огромные мыши аккуратно выгрызли свои норы, а затем покинули его, оставив на память множество увенчанных арками проходов, через которые теперь струился бесконечный поток возбуждённо галдящих посетителей.

Люди, гномы, орки, зомби, гоблины, а также представители прочих рас двигались недружной толпой, в которой ушастые вампиры презрительно косились на таких же остроухих эльфов, а краснокожие и рогатые демоны злобно шипели при виде одетых в синие рясы фанатиков.

Но дальше крепко сцепленных зубов и злобных взглядов дело не заходило. Одного вида закованных в полную рыцарскую броню стражников, было вполне достаточно для поддержания у народных масс достаточно высокого уровня терпимости.

Среди всей этой разношёрстной массы островком толерантности выделялась дружная группа шествующих на свои места Героев. И хотя вид чернокожей некромантки, идущей под ручку с одетым в алый плащ человеком, должен был вызвать у неписей чувство острого психологического дискомфорта, но чудачества своих владетелей их совершенно не смущали.

Видимо, местные жители прекрасно понимали смысл фразы: «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку» и ограничивались обычными любопытными взглядами, может быть даже с некоторыми нотками умиления. Ну как люди обычно наблюдают за противоестественной дружбой кошки и собаки.

Между тем, они вышли из-под нависавших над головами каменных сводов и очутились внутри огромной каменной чаши. Стены её были покрыты широкими предназначенными для сиденья мраморными ступеньками, а дном служила арена — ограждённый гладкими бетонными стенами песчаный круг.

По узким проходам трибун струился непрерывный муравьиный поток зрителей. Искусство требовало жертв и те, спеша занять свои места, быстро заполняли трибуну.

— Лорд Тарек, — церемонно обратилась Лена к отделившемуся от их группы Саньку, — разве вы не желаете поприсутствовать в нашей ложе?

— Простите, леди Тамика, — ответил он ей не менее учтиво, — но это ложе я с вами делить не буду. Предпочитаю проводить такие мероприятия вместе с народом. Там значительно веселее.

И отвесив чопорный поклон, под одобрительный гул слышавших этот диалог неписей, Саня направился куда-то в сторону от центра стадиона, где, по-видимому, располагалась местная фан-зона.

— Ага, весело ему там. Нажрётся со своими любимыми гномами, — вполголоса бросила ему вслед Лена, — а вечером опять никакой будет. И все наши планы коту под хвост. Денис, — обратилась она к своему спутнику, — передай, пожалуйста, Саньку, что если он не посетит перед вечеринкой целителя-вытрезвителя, то я поставлю вопрос об исключении его из списка участников.

Денис молча кивнул и повёл её в вверх по каменной лестнице, по направлению к их местам.

Местная VIP-ложа, в сторону которой они направлялись, очень походила на огороженные шторками отделение бизнес-класса в самолётах низкобюджетных авиакомпаний. Только вместо занавесок были натянуты ленточки, которыми работники коммунальных служб обычно огораживают места своей жизнедеятельности, да и места там было чуть побольше, чем у обычных зрителей.

Разложенные на ступеньках мягкие бархатные подушечки-сиденья располагались на достаточном удалении друг от друга, чтобы очень важные персоны этого мира чувствовали себя относительно комфортно, а остающееся между ними расстояние можно было использовать как столики для закусок и напитков.

— Не спеши, — Алексей попридержал Сергея за локоть, пропуская остальных спутников вперёд, — на подобных мероприятиях лучшие места обычно находятся возле выхода.

— Что, настолько все плохо? — поинтересовался тот, останавливаясь.

— Как тебе сказать, — Лёша ненадолго задумался, — со спортом ещё ничего, иногда бывает даже интересно, особенно если тебя азарт захватит. А вот культура у них на уровне микроорганизмов. А может и хуже. У бактерий культуру можно хотя бы в микроскоп разглядеть, а тут, гляди не гляди …, — Алексей тяжело вздохнул, — в общем, сам все увидишь, — закончил он, усаживаясь на свободное место недалеко от прохода.

Сергей присел рядом и ещё раз оглядел стадион. Трибуны уже почти заполнились, а на арене несколько вооружённых лопатами гоблинов, не торопясь, засыпали песком ярко-красные лужицы крови.

— У вас здесь что и гладиаторские бои проходят? Прямо как в древнем Риме? — изумлённо поинтересовался он у разливающего по бокалам вино Алексея.

— С чего ты решил? — Алексей оторвался от своего занятия и недоуменно посмотрел на соседа, но проследив за Серегиным взглядом, понял, что тот имеет в виду. — А, это. Да нет, тут до перерыва футбольный матч был, орки с гномами играли. Но не доиграли, в конце игры началась такая безобразная драка, что даже пришлось прервать встречу. Хотя почему безобразная, в принципе, эта драка и стала подлинным украшением матча. Без неё и вспомнить было бы нечего.

— Ну ни фига себе у вас тут футбол, — аж присвистнул Сергей, принимая протянутый ему бокал.

— Согласен, — кивнул Лёша, — но европейский как-то не прижился. Концепция бесконтактного пинания мяча между неписями разных фракций не нашла отклика в сердцах местных жителей. Это не нравилось ни самим игрокам, ни зрителям. А вот когда футболистам выдали деревянные мечи, щиты, заковали их в доспехи и разрешили бить друг друга, вот тут дело пошло.

А мирные состязания, типа бега или прыжков так и не стали популярны. Я, если честно, даже не уверен, что вся эта затея Шейна с развитием искусств хоть к чему-то приведёт. Как показывает практика, из всех искусств в этом мире выживают только боевые. Да и то, с трудом.

Когда это все начиналось, мы даже спортивные олимпийские команды чуть ли не насильно собирали. Если бы не тот случай в Тимертоне, после которого к соревнованиям присоединилась Аркания, скорее всего Олимпиада бы заглохла сама собой.

— А что там случилось? — поинтересовался Сергей.

— А ты не в курсе? Тамошние неписи бунт устроили.

— Неписи? Бунт? — Серёга не смог скрыть своего удивления. — А чего они хотели-то?

— Да того же, что и все, — Лёша пожал плечами, — хлеба и зрелищ. Так вот, после того как там начались беспорядки, король ввёл в Тимертон, это такой маленький городок в Аркании, своих гвардейцев. А те устроили там такое зрелище, что хлеб потом, в принципе, уже и некому было раздавать.

Но выводы сделали, что пар подданным все-таки надо где-то спускать, и прислали свою команду на Олимпиаду. А затем и преторианцы присоединилась. Те всегда действуют по принципу: «У других пацанов есть, а мы что хуже?»

Тем временем организаторы шоу, видимо, посчитали, что трибуны уже достаточно заполнены или просто пришло время, но над стадионом раздались звуки фанфар, и на арену вышел облачённый в красную мантию архимаг.

— Славные жители трёх королевств! — обратился он к зрителям. — Пришло время продолжить соревнования самых могучих воинов и достойнейших мастеров искусств.

Маг говорил достаточно тихо, однако его голос достигал самых отдалённых уголков стадиона. Наверняка тут не обошлось без магии, поскольку это не был усиленный многоваттной аппаратурой грохот динамиков; голос был негромкий, но казалось, что его источник находится совсем рядом.

— А сейчас, — продолжил волшебник, — на арену Колизея выйдут метатели копий. Приветствуйте!

Он махнул рукой, и под оглушительный рёв трибун на арену стали выбегать копейщики, в основном это были кентавры и одетые в короткие туники преторианцы.

Правила соревнований были просты. Участников разбили на две группы. Выстроившись в ряд, атлеты по команде судьи, роль которого исполнял все тот же архимаг, разбегались и затем кидали свои копья, по принципу: «кто дальше забросит». К каждому копью была привязана ленточка с именем участника. Буквально через десять минут определились лидеры.

В первой группе уверенно победил высокий, мускулистый преторианец, а во второй, так же со значительным отрывам — белоснежный капитан кентавров. Затем победители соревновались между собой.

Преторианец кидал первым. Разбежавшись, он с громким «шараповским» выдохом зашвырнул свой пилум метров на пятьдесят. Наверное, это был неплохой результат, поскольку на трибунах зааплодировали.

Затем была очередь кентавра. Отдалившись метров на двадцать от лежащей на земле красной ленточки, человекоконь начал свой разбег. Мгновенно, как электроавтомобиль «Tesla», он разогнался до соточки и, резко затормозившись, метнул копье.

Может его рука и была слабее, чем у соперника, но в совокупности с набранной скоростью этого с запасом хватило для уверенной победы. Деревянное копье, пролетев по широкой вертикальной дуге, воткнулось в песок метра на два за преторианским пилумом.

Кентавр радостно встал на дыбы, но сразу же опустился, заметив скрещённые руки судьи. Заступ. Набранная скорость сыграла с ним злую шутку, слишком поздно затормозив, он проехался копытами по песку и сдвинул ограничительную ленту.

Спортсмен принял этот удар судьбы достаточно спокойно, он просто склонился над судьёй и пытался тому что-то объяснить. Но в секторе, где расположились его соотечественники, восприняли данное решение с негодованием.

Кентавры задвигались, некоторые тоже попытались встать на дыбы, но поскольку они стояли на трибунах боком, иначе лошадиное тело туда бы просто не поместилось, то делать это было не очень удобно и, вскоре, там образовалась куча-мала. Некоторые болельщики даже начали вываливаться на арену. Громыхая доспехами, в их сторону побежал дополнительный наряд местного «ОМОНа».

Но, ни апелляции к судье, ни негодование болельщиков не помогли. Правила были безжалостны, и второй попытки ему никто не предоставил. Под возмущённый гул кентавров и громкие аплодисменты из преторианского фан-сектора, главный приз — сплетённый из веточек венок и плоская изготовленная в форме кубка золотая фигурка с копейщиком на вершине, был вручён победителю.

А в центре VIP-ложи принимал поздравления от соседей какой-то важный непись из Претории — тучный представительный мужчина в длинной расшитой золотом тоге и с золотым венком на голове.

Как только копейщики покинули арену, архимаг объявил состязание по стрельбе из лука. По-видимому, данная дисциплина пользовалась большей популярностью, поскольку участников в ней было раза в полтора больше, чем в предыдущей.

Их пришлось разбить на три группы, а дальше все происходило в точности как у копейщиков, за исключением того, что стрельбы проводились не на дальность, а на точность.

В первой группе победила Марина, во второй какой-то высший эльф, а в третьей, стрелок из Аркании в уже знакомом Сергею егерском мундире.

Во втором круге стреляли до первого промаха. Истыканные стрелами мишени унесли, а вместо них в землю воткнули копье, увенчанное небольшим, сантиметров на десять в диаметре, набалдашником, который и требовалось поразить.

Первым выбыл егерь. Его стрела хоть и прошла совсем рядом с копьём, но касания не было, и под разочарованный свист трибун он покинул арену.

Марина и эльф уверенно поразили цель. Копье выдернули и перенесли дальше, почти в самый конец стадиона. Это не только усложнило задачу стрелкам, но и добавило остроты ощущений сидевшим в той стороне зрителям.

Какие-либо меры безопасности напрочь отсутствовали. Один неверный выстрел, чуть дрогнувшая рука и кто-то из них наверняка бы отправился на точку перерождения, с полной потерей воспоминаний о том, как это случилось. Последнее, возможно, и было причиной подобной беспечности организаторов. Если нет жалоб, то не о чем и беспокоится.

Первой стреляла Марина. Она заметно волновалась, долго целилась, несколько раз поднимала и опускала свой лук, но, наконец, выстрелила и стрела понеслась к цели.

Трибуны дружно вздохнули, издалека показалось, что лучница промахнулась, но поднятая вверх рука судьи показала, что касание все-таки было. Девушка, сжав руку в кулак, вскинула её вверх, отошла в сторону и, замерев, стала напряжённо следить за соперником.

Эльф был само спокойствие. Выйдя на рубеж, он вскинул лук и мгновенно, почти не целясь, спустил тетиву.

Его подвело оружие. Если Маринин артефактный лук позволял стрелять практически прямой наводкой, то остроухому снайперу приходилось высчитывать траекторию, как вертикальную, от веса стрелы, так и горизонтальную, от дувшего с востока лёгкого ветерка.

Последний его и подставил. Лёгкий, почти незаметный порыв и стрела прошла в нескольких сантиметрах сбоку.

Марина, радостно взвизгнув, несколько раз подпрыгнула на одном месте, а затем бросила на землю лук и под аплодисменты трибун понеслась получать заслуженный приз.

В VIP-ложе тоже все вскочили на ноги. Теперь уже важные неписи из соседних королевств поздравляли своих соседей-игроков.

На этом спортивный блок был закончен. На арену выскочили плотники и принялись, стуча топорами, что-то сооружать. Пока они работали, зрителей развлекали аниматоры из шоу-балета.

Молодые юноши и девушки в нарядных преторианских туниках с красивыми жестами двигались взад и вперёд, исполняя какой-то сложный танец. Они то сплетались в полный круг, то сходились извилистой лентой, то соединялись квадратом, то группами рассыпались врозь.

Но вот раздался звук трубы, который положил конец этим сложным сочетаниям сближений и расхождений, и на сцене опять появился ведущий. Сообщив, что перерыв подходит к концу, он объявил начало конкурса искусств и зачитал список соревнующихся в номинации «Песни и танцы», которая и открывала культурную часть соревнований.

Судя по количеству участников, Алексей не ошибался в своих пессимистических прогнозах по поводу развития искусств среди местного населения. Тех было всего пять: арканийский ансамбль народной песни и пляски, сводный хор гномов, какой-то эльфийский бард, музыкальная группа зомби и леди Муразель с сольным выступлением.

— Черт, опять зомби петь будут! — ругнулся Лёша. — Может сходим погуляем? Потом спасибо скажешь.

— Что, так ужасно поют? — поинтересовался Сергей.

— Да как тебе сказать, поют может быть и не плохо, даже хорошо поют, душевно так, только тематика уж больно специфическая. У них, чтоб ты понимал, все песни про любовь. Не всегда людей, не всегда живых, не всегда к живым и не всегда к людям, но всегда про любовь. Не дай бог ещё раз такое услышать! — Алексея аж передёрнуло.

Но ему не повезло, пока Сергей раздумывал над предложением, на арене закончили сооружать лёгкую деревянную сцену, и на неё взобрались трое вооружённых широкими тесаками бледных покойников.

Один из них, по-видимому, солист глухим похожим на голос Рамштайна баском начал мрачно с придыханием проговаривать:

Улыбаться перестанешь,

Когда я тебя накрооою.

А когда кричать устанешь,

Аккуратно череп вскрооою.

Я люблю, то что внутри там

Обожаю мозг твой неежный.

Упадут на землю клочья

Окровавленной одеежды.

Стоящие чуть позади товарищи покойного стали мелодично постукивать тесаками в такт песне, а солист продолжил:

Добрый рот, миролюбивый,

Изуродую когтями,

А язык твой говорливый

я ко лбу прибью гвоздями.

Беспощадный и свирепый

На тебя я наползаю.

Сперва левый, потом правый

Оба пальца отгрызаю.

Большинство зрителей разделяло Лешину точку зрения и по окончании песни недовольно загудели, вытягивая вперёд руки с опущенным к низу большим пальцем. Но не все.

Каждое, даже самое отвратительное творчество всегда находит своих почитателей. Ещё во время исполнения Сергей обратил внимание на сидевшего неподалёку вампира, который, беззвучно шевеля губами, проговаривал про себя текст песни, а на его бледных обтянутых кожей скулах выступил нездоровый румянец возбуждения.

Сейчас, встав на ноги, с помощью вытянутого к верху пальца с крючковатым ногтем на конце тот активно демонстрировал своё одобрение покидающим арену артистам. Невдалеке от него громко хлопал металлическими перчатками закованный в матово-чёрную броню рыцарь смерти.

Когда зомби покинули сцену, на неё выскочил арканийский ансамбли народной песни и пляски — десяток мужчин и женщин в обычной городской одежде, которую Сергей не раз уже видел на улицах Маскареля и Порто-Драко.

Быстро доказав зрителям, что народ Аркании необычайно богат людьми, не умеющими ни петь, ни плясать, те уступили место эльфийскому барду.

Тот долго играл вступление на каком-то струнном инструменте, а затем запел. Пел он достаточно долго, но если вкратце, то весь смысл его песни заключался в следующем:

Вот эльф — бесстрашный эльф скачет по лесу на единороге!

А вот орк — злой орк — хочет его убить!

Но вот благородный эльф достаёт благородный лук!

И стреляет в орка и попадает ему прямо между ног!

Там были ещё враги, с которыми герой этой баллады расправлялся примерно таким же образом, затем было соло минут на двадцать и, наконец, когда в это уже никто не верил, бард закончил играть и под облегчённые вздохи зрителей удалился.

Выступивший после него сводный хор гномов Эрафии стал настоящим «светлым лучиком» на мрачном фоне предыдущих исполнителей.

Ещё с первых ноток музыкального сопровождения, состоящего из нескольких духовых инструментов и огромного барабана, Сергей стал узнавать знакомые нотки, а потом пошли не менее знакомые слова:

Расцветали яблони и груши,

Поплыли туманы над рекой. ХОЙ!!!

Выходила на берег Катюша,

На высокий берег на крутой. ХОЙ!!!

Музыканты выкладывались по полной. Особый восторг вызывал один бородатый коротышка, который прыгал по сцене на одной ноге с лютней наперевес, в точности, как это любил делать гитарист группы «AC/DC» Ангус Янг.

Зрители быстро завелись, причём не только болевшие за своих гномы, но и представители других рас. Они дружно хлопали в ладоши и подпевали, когда ансамбль в очередной раз выдавал разухабистое «Хой».

— Да, похоже, Маринке опять ничего не обломится, — заметил Алексей, когда провожаемые восторженными овациями гномы покидали арену, — подгадил ей Санек со своими протеже и их «Катюшей». Жаль, конечно, она так мечтала, но видно не судьба. Кстати, а ты не хочешь выступить? Есть тема по-лёгкому срубить штуку голда. — Обратился он к Сергею.

— Тысячу золотых? — Сергей аж присвистнул от изумления. — И кого нужно для этого ловко убить?

— Никого убивать не надо. По условиям квеста требуется в стихотворной форме признаться в любви к королю Аркании Алексору I и завоевать первое место. Его Величество обещал выплатить победителю означенную сумму лично от себя.

— А говорил никого убивать не надо, — наигранно расстроился Сергей, — а как же гордость, чувство собственного достоинства? Они же сами собой отомрут, если я начну в стихотворной форме признаваться в любви к Его Величеству.

— Серёга, но это же тысяча! — Леша шутливо ему подмигнул и, копируя тренера «Газмяса» из «Нашей Раши», добавил, — аатна тышача монет! А деньги не пахнут.

— Ну да, деньги-то не пахнут, только репутация потом смердит. Так что признавайся сам.

— Не могу. Я творю только тогда, когда приходит муза. Если сидеть и специально выдавливать из себя, то результат получится соответствующий. А она ко мне ещё ни разу не приходила. Так что награда продолжает ждать своего героя.

Их беседа была прервана зазвучавшими со сцены звуками музыки. Пока они разговаривали, Марина, в сопровождении музыкантов: двух эльфов с арфами и одного гнома с барабаном, уже вступила в борьбу за главный приз.

Пусть музыкальное сопровождение значительно уступало оригиналу, да и голос у певицы был откровенно слабоват, но она с лихвой компенсировала это старательностью исполнения и практически полным отсутствием одежды. В этом плане Марина даже перещеголяла Лободу, поскольку, висевшие на ней две тряпочки, назвать одеждой можно было только с огромной натяжкой.

Зрители быстро оценили как образ исполнительницы, так и саму песню. И когда Марина в третий раз пела припев, все зрители уже были на ногах и многие начали подпевать.

— Твои глаза… — тщательно виляя бёдрами, выводила Марина.

— Такие чистые, как небо! — разносился над стадионом многоголосый гул, в котором преобладали женские голоса.

— Твои глаза… — и тысячи мужских глаз неотрывно провожали взглядом каждое её движение.

Когда над Колизеем в последний раз прозвучало «Твои глаза…» и музыка смолкла, трибуны просто взорвались.

Люди и нелюди прыгали, кричали, хлопали в ладоши, некоторые начали вытягивать руки с поднятым к верху большим пальцем, и вскоре весь стадион покрыл лес вытянутых в аналогичном жесте рук.

Не ожидавшая такой реакции Марина, прижав руки к груди, растерянно стояла на сцене, смотрела на беснующихся зрителей, а по лицу её текли слезы.

— Ну Маринка и выдала! — стараясь перекричать шум стадиона, восторженно заорал Сергей прямо в ухо Алексею.

— Согласен, — крикнул тот в ответ, — я, вообще-то, не очень воспринимаю певиц, у которых единственный талант — сиськи, но сегодня она прыгнула выше головы! — и, толкнув Сергея локтем в бок, добавил, — голосуй, у мага-судьи фотопамять, сейчас он будет голоса подсчитывать.

Послушавшись совета, Сергей присоединил свой большой палец к тысячам других и оглядел трибуны.

Почти все зрители голосовали за Марину, даже те, кто перед этим поддерживал развесёлых гномов, поменяли своё мнение. И только бледнокожий вампир, со своим опущенным к земле пальцем, выглядел на этом фоне какой-то белой вороной, как в прямом, так и в переносном смысле.

Наконец, маг, обведя взглядом стадион и стараясь перекричать непрекращающийся шум, огласил результат:

— Славные жители королевств! Победителем в конкурсе «Песни и танцы», а также полным олимпийским чемпионом становится леди Муразель, королевство Эрафия.

Он подошёл к победительнице и протянул ей награду. Марина, наконец, пришла в себя и, приняв из рук мага золотой кубок с фигуркой арфы на вершине, поцеловала его и прижала к груди. А потом, не в силах сдержать переполнявшие её эмоции опустилась на пол и, закрыв лицо руками, откровенно разрыдалась.

Музыканты из её группы, отложив в сторону инструменты, подошли к своей солистке, помогли ей подняться на ноги и вместе направились в сторону выхода. А ведущий, дождавшись когда они покинут арену, объявил следующий конкурс — соревнование театральных трупп.

Пока выбежавшие на арену работники сцены сооружали декорации для первого спектакля, в ложе появилась успевшая переодеться Марина. Когда она пробиралась по рядам к своему месту, герои, забыв про положенную в обществе неписей сдержанность, искренне поздравляли свою подругу, пытаясь насмерть затискать её в объятьях.

Сергей смотрел на сияющую на лице девушки улыбку и по-хорошему ей завидовал. У каждого человека бывает в жизни такой день, когда свершается его мечта. И пусть жизнь на этом не заканчивается, и впереди может быть ещё много различных бед и невзгод, но это то, что остаётся с человеком навечно. То, что всегда можно вспомнить, и заново пережить все те ощущения и эмоции, которые испытывал в тот момент.

Может Марина ещё этого и не осознавала, но сегодня у неё был именно такой день. День, который останется с ней навсегда.

Когда суматоха в VIP-ложе немного утихла, он отвлёкся от своих мыслей и попытался сконцентрироваться на уже начавшемся спектакле.

Через некоторое время Сергей начал вникать в суть происходящего действа, и оно показалось ему знакомым.

Некий гном, по имени Ротор, попадает на городской праздник и влюбляется в эльфийку. Длинноухая красавица, как ни странно, отвечает ему взаимностью. После недолгих муси-пуси одетый в коричневую рясу прист объявляет их мужем и женой.

Когда же брат эльфийки зарезал одного из друзей гнома, все сомнения пропали. Это была сильно урезанная и адаптированная к местным реалиям версия «Ромео и Джульетты».

Как только связанная с сюжетом интрига пропала, стало немного скучновато. К тому же, следовало отдать должное главным героям, несмотря на всю неуклюжесть переделки бессмертного произведения Шекспира, их игра была ещё хуже. Оба персонажа по глубине чувств сильно уступали аквариумным рыбкам.

Особенно в этом преуспела эльфийка. Если бы Станиславский увидел, как она бесстрастным, лишённым эмоций голосом признавалась в любви своему ковыряющемуся в носу партнёру, то, глядя на эти пуки творчества, не ограничился бы своим знаменитым — «Не верю!», а сорвал висящее на стенке ружье и застрелил обоих.

Когда страдающий не меньше его Алексей предложил покинуть это, как он его назвал «оскорбление в двух действиях с антрактом», и Сергей уже был готов согласиться, сзади подошёл одетый в пыльный мундир гонец. Скороговоркой проговорив: «Сообщение для лорда Гервульфа», он вручил Лёше свёрнутый в трубочку свиток и пошёл дальше, раздавая такие же свитки большинству присутствующих в VIP-ложе.

— Что там? — поинтересовался Сергей, когда Лёша закончил читать и, постукивая себе свитком по колену, о чем-то задумался.

— Шейн вызывает всех в столицу, на королевский совет. Срочно.

— Что-то не так? — Сергей уловил прозвучавшую в его голосе тревогу.

— Даже не знаю, — пожал плечами Алексей, — совет должен был состояться по окончании Олимпиады. К чему такая спешка, непонятно. Разве что лорды-неписи устроили масштабное нападение, но тогда зачем было приглашать преторианцев и арканийцев? — он кивнул головой в сторону поднимавшихся со своих мест VIP-неписей. — Это внутреннее дело Эрафии, да и меня бы из замка уже предупредили. Впрочем, чего гадать, поехали. На месте все и узнаем.