Сержант

Сделав два глубоких вдоха, мне всё же удалось перевернуться на спину и лечь на подушку. Потолок перед мои глазами заплясал и я приложил массу усилий, чтобы не поддаться тошноте. Один абажур трёх-ламповой люстры был разбит и острые осколки торчали из гнезда. Чёрт побери, что тут было?

Я опять потёр глаза и с удивлением заметил, что под одеялом, которым был укрыт, прячутся чьи-то ноги. Но не мои ноги, так как мои торчали наружу. Я осторожно скосил взгляд налево — на боку, отвернувшись в другую сторону, лежала крупная женщина с пышной копной каштановых волос. Ёперный театр, кто это??? Кто это, млять, такая??? Каким образом она оказалась в моей постели в комнате, где я ни разу не ночевал, расставшись с Юлькой? А как здесь оказался я???

Я схватился за голову — чёртова память, нихрена не могу вспомнить — и уселся на кровати, стараясь не обращать внимание на головную боль. Затем собрался с духом и перегнулся в сторону, пытаясь рассмореть лицо моей неожиданной гостьи... И чуть не заорал. Мать перемать! Я ж её знаю! Не зря эти каштановые волосы вызвали у меня смутные предположения... Эта дама бальзаковского взраста и рубенсовских форм живёт на 1-м этаже в одном со мной подъезде. Она со взрослой дочерью, о которой ходят нехорошие легенды, снимает квартиру у пожилой пенсионерки уже лет как 5. Я, бывало, по паре раз на день с ней пересекался, ведь она не только живёт рядом, но и работает продавщицей в "Магазине у Дома" через дорогу вниз. Я сто раз покупал там продукты и с ней никогда даже не здоровался. А сейчас она спит в моей постели рядом со мной! Какого, нахрен, хрена здесь происходит??? Как она здесь очутилась???

Сдерживая тошноту от похмелья и от потёкшей туши на лице явно не трезвой дамы, я аккуратно убрал одеяло, перелез через неё и слез с кровати. Та-а-ак, дела... Я, как-бы, без нижней одежды. Если и она без неё, то мне остаётся надеяться только на то, что вчера я был слишком пьян и у нас ничего не вышло. Но не уверен, что вообще хотел бы знать такие подробности.

Я уставился на жирные голые ляжки, всё осознал и, придерживая рот рукой, чтобы меня не вывернуло раньше времени, тихо вернул одеяло на место. Не дай Боже, она сейчас проснётся. Это будет тот ещё спектакль.

На полу вперемешку валялась одежда, пустые бутылки из-под пива и колы. Пакеты соков, несколько широких бокалов под виски, фарфоровая сахарница из серванта, использованная под пепельницу и доверху забитая окурками со следами губной помады на фильтрах. Тут явно "гуляли" не один день. Неужели именно я "гулял" тут вместе с ней? Почему именно с ней и почему я вообще решил привести её к себе домой? Что со мной случилось?

Стараясь не разбудить "Мону Лизу", я напялил трусы, вышел в коридор и зашёл в зал, проверить всё ли впорядке.

Там творился форменный бардак; всё было завалено коробками из-под пиццы, брендовыми пакетами ближайшего супермаркета, вакуумными упаковаками для рыбы и горами жестяных пивных банок. Кожаное кресло было сломано и отлетевшее колёсико теперь заменяли две толстые книги. На игровом коконе была разложена одежда, будто для сушки, а простыня на диване смята — ночью там явно кто-то спал. Наволочка подушки грязная, а одеяло скомкано у ног.

Я схватился за пульсирующую голову и рванул в туалет, так как клокотавший похмельный вулкан был готов извергнуть лаву. Дверь скрипнула, я ворвался, сделал своё дело и застыл как завороженный — на кухне кто-то был. Оттуда раздавалось посвистывание, стук крышки и запах жаренного. Там кто-то готовил.

Я вытер рот рукой и полон ужасных предположений подошёл к порогу кухни... Но оказалось, предположения — это ещё не полный ужас. Это были цветочки. Полный ужас настал, когда я увидел того, кто там хозяйничал. Я увидел Славика! Того самого "синяка", которому иногда давал немного денег "поправить здоровье" или затаскивал домой в состоянии полной невменяемости. Я увидел Славика. Славика, б...! У себя в квартире, на своей кухне этого долбанного мелкого алкаша! Какого хрена он тут забыл? Как круто должен был перевенуться мир, что я пустил его на порог своей квартиры?.. Мать его так, ничего не помню. Даже зацепиться не за что. Чем я таким занимался, что привёл себе в дом этого чмошника???

Славик, наконец-то, меня заметил. С разбитой губой и фингалом под левым глазом, он выглядел классической подзаборной пьянью.

— А-а, Лёха, привет! — губы растянулись в дружелюбной улыбке, но он тут же поморщился и прикоснулся пальцем к ране. — Чёрт, хорошо ты мне за Галку... Уже второй день болит. — Он опять улыбнулся, словно закадычному другу. — Классно погудели вчера, да? Твои соседи приходили жаловаться, но Галка баба боевая — враз их отвадила.

Не чувствуя под собой ног, я рухнул на табуретку у стола, заставленного немытой посудой с объедками. Галка, значит... Я имени-то её и не знал, но точно помнил, что она боевая — частенько с покупателями ругалась по малейшему поводу. Душу отводила на них... Не сомневаюсь, что её умения пригодились в разборках с соседями, когда они мешают воздавать хвалу "зелёному змию".

Караул! Как же ж так получилось, что я ничего не могу вспомнить? Не только вчерашний день. Мне кажется, я не помню, что происходило со мной всю неделю.

— Славик, что ты тут делаешь? — я отпихнул в сторону, начавшую вонять, открытую консервную банку со шпротами. — Как ты здесь оказался?

Он не обиделся, улыбнулся и разбил очередное яйцо в сковородку.

— Память отшибло? Понимаю... У самого сколько раз так бывало. Пивка дать? Или ты лучше, как любишь, — рассольчику?

"Как я люблю"? Млять, что происходит!? Как долго этот алкаш хозяйничает в моей квартире? Какого чёрта он торчит у моей плиты, а непонятная баба дрыхнет у меня в кровати???

Я заскрипел зубами, сжал кулаки и попытался встать, но от этого стало только хуже.

— Рассольчику, — сказал я и тот угодливо протянул полный стакан огуречного рассола.

Неужели я привёл его в свой дом, а он, профессиональный сторонник побухать нахаляву, уже которые сутки тут ночует? Два или три дня назад я ему морду расквасил, а ему хоть бы что... Яичницу жарит, рассол подаёт как денщик... Стоп, а с моей рожей-то всё нормально? Я-то ею, надеюсь, никуда не влезал, кроме... бр-р-р-р... аж представить тошно.

Я опрокинул стакан одним махом, встал и направился в ванную, в тайне надеясь, что там на меня не будет смотреть такое же помятое лицо как у Славика.

— Яишенку будешь с паштетом? — поинтересовался тот.

— Нет.

Слава Богу в ванной всё было в порядке. На зеркале ни трещинки, стиральная машинка нетронута и презервативов на полу не валялось. Значит, худшее можно не предполагать. Хотя... хотя, может, как раз худшее и стоит предположить... Я вздрогнул, отчаянно стараясь отогнать от себя отвратительные мысли, и уставился в зеркало. Гы-ы-ы, однако. Когда я ж брился-то в последний раз? Это я тоже не помню. На меня смотрела опухшая от беспробудного пьянства морда, с покрасневшими от лопнувших сосудов глазами. Ну хорошо хоть она без следов физического насилия, как бы сказали в ментовке. Хоть это радует. Видать, Славик за Галку мне так ничем и не ответил...

Я пустил воду в душе и стоял под ним, смывая пот, грязь и алкоголь. Потом чисто выбрился и почувствовал себя гораздо лучше. Глаза всё ещё были заплывшие, но тошнота уже полегоньку унималась.

Тут же из аптечки я достал аспирин и запил холодной водой прямо из-под крана. Мне бы лучше сейчас алка-зельтцер, конечно, но где его взять? Может, Славку в аптеку отправить шустренько? Он, вроде бы, к таким попойкам привычный — вон на кухне стоял и не шатался... Ну правда, не бежать же самому в магазин, оставив в квартире этих двоих? Ещё залезут куда не следует... Мля-я-ть! Мой загашник!!! Я ж нихрена не помню, что тут было несколько дней! А ещё у меня в квартире незнакомые люди! Не пропало ли там что? Не может быть, чтобы я при них в него нырял!

Я вылетел из ванны как ошпаренный. Вбежал в зал и засунул руку под днище тумбочки, где скотчем была прикреплена пачка "баксов". Фух, она, вроде бы, на месте. Такая же толстая и завёрнутая в бумагу котлета, как и должна быть. Сейчас пересчитаю...

Я сбросил с дивана грязное бельё и прямо там распотрошил запасы. На счастье, всё было на месте. С тех пор как пересчитал, утрамбовал и завернул в последний раз, ничего не изменилось. Та же сумма, которая оставалась после того, как я перевёл 200 "баксов" в игровую валюту и сделал ставку на самого себя. Всё чётко. Фух...

Я вернул всё на место и закрепил скотчем. Так, а теперь: где мои остальные деньги? Наши "деревянные" "тугрики", а не заокеанская валюта? У меня, вроде бы, должно было оставаться несколько тысяч после последнего посещения обменки. Где это всё?

Я напряг извилины, но никак не мог вспомнить, куда положил бабки и были ли они у меня вообще. Судя по хаосу в квартире и довольной роже халявщика Славика, жил он тут на полном пансионе, а значит денег я не считал. Тратил на всё именно я и тратил не скупясь. А с этой мадемуазель мы, скорее всего, сконтактировались в магазине, когда в очередной раз запасались алкоголем.

Млять, ну зачем я со Славиком-то связался? У меня ж друзья есть верные и надёжные. С ними столько литров выпито. Почему я к ним не обратился в момент душевной травмы? Загадка...

Сбросив на пол разложенные на капсуле тряпки и удостоверившись, что внутри не спит ещё кто-либо, я почувствовал себя гораздо увереннее. Одел свежие одежды и вернулся на кухню, где мой неожиданный собутыльник прямо с горячей сковородки уплетал яишницу. Он смело намазывал паштет на батон и налил пива из двухлитровой пластиковой бутылки прямо в мой любимый, брендированный бокал, подаренный кем-то из друзей на день рождения.

— Славик, как давно ты у меня тусуешься? — спросил я, мрачно проследив за тем, как он хлещет пиво, аки воду.

— Уже дней как 5...

Капздец!

— А эта... кх-м, дама? Я надеюсь, она впервые сегодня тут ночевала?

— Да ты что, кореш? — он уставился на меня как на больного. — Совсем мозги пропил? Такая классная женщина...

— И тем не менее?

— Ну-у-у, с тех пор, как ты её в ресторан повёл, так она и не уходила. Даже на работу... С нами она уже дня три.

— С нами??? — переспросил я, мысленно молясь всем богам, что бы он не произнёс слово "да".

— Ну-у-у, с тобой... Я-то чё?.. — смущённо протянул Славик и, как ни в чём не бывало, принялся дальше шкарябать вилкой по сковородке.

Я облегчённо выдохнул и задумался. Как бы этих двоих выпроводить? Да так, чтобы навсегда забыли сюда дорогу... Не знаю, как мне удалось пасть так низко, ведь я вообще ничего не помню из событий последних дней. Откуда тут взялся Славик и зачем я его привёл? А эта Галка? Что должно было произойти, чтобы я захотел её тут видеть и она согласилась. Я ж помню её. Мы с ней даже не здоровались, когда пересекались в подъезде или когда виделись в магазинчике. Чтоб мне лопнуть, я, наверное, был совсем не в себе! И как долго пребывал в этом затмении, даже не представляю.

Но сейчас, кажется, уже немного очухался. Никогда больше и капли в рот не возьму! Вон Славик уже литр уделал и не жужжит, а меня от одного вида подташнивает. И не только от пива, а и от этого непонятного напарника... Чёрт побери, мне кажется, я даже узнавать не хочу, что тут происходило всё это время и как долго продолжалось. Я просто хочу, чтобы ни Славик, ни эта продавщица не пребывали тут ни секунды дольше, чем выдержит моё тепрение. И оно вот-вот уже лопнет. Для них праздник закончился с моим пробуждением сегодняшним утром!

— Славик, это твои вещи валяются у меня в зале?

— Угу.

— И давно ты там свил себе гнездо?

— Э-э-э... ты чё не помнишь, что ли? Уже несколько дней как. А что?

— А то! Сгребай всё своё барахло в кучу, грузи на спину и вместе с собой вывози на...й из моей квартиры! — я стукнул кулаком по столу, так как вид равнодушно жующего из моей сковородки "синяка", совсем вывел из себя.

— Что? Да ты чего, кентуха? — встрепенулся тот и сразу занервничал.

— Пришло время перемен и твои каникулы закончились. Даю тебе пять минут упаковаться и исчезнуть!

— Да куда ж я пойду? — Славик, казалось, совсем не ожидал такого развития событий и беспомощно развёл руками.

— Домой. К себе домой.

— Да ты что! — зашипел он. — Мне там мать такое устроит...

Я растерялся и не сразу нашёлся, что ответить. Кошмар какой — мать ему устроит... Мать пенсионерка... Мать божий одуванчик, которую на улице чуть ли не ветер сдувает... Устроит... Жуть!

— Справишься, не маленький, — я встал, отобрал у него вилку и бутерброд с паштетом. — Вперёд в зал упаковываться.

— Да не пойму я никуда сейчас, — он категорически скрестил руки на груди.

— Тогда мне стоит оказать тебе помощь, — стараясь сохранять самообладание, так как кипеть начинал не слабо, я схватил его за ворот майки и сдёрнул с табурета.

Он упал на пол и выматерился.

— Сука, б...!

Я потащил его к прихожей и отпустил лишь тогда, когда услышал треск разываемой материи — майке настал конец. Славик рыкнул, поднялся и попытался отмахнуться тщедушной ручёнкой. Он всегда был задохликом, сколько его помню... Хоть я тоже был совсем не в форме, мне без труда удалось перехватить корявый удар и толкнуть его в коридор. Он ударился спиной об шкаф и опал как листочек. Сверху посыпались книги и он закряхтел, закрываясь.

Шум разбудил совсем не прекрасную мадемуазель, которая, наконец-то, решила осчастливить нас своим вниманием. Она резко дёрнула дверь и показалась на пороге моей комнаты с заспанной рожей, придерживая на тяжёлой груди тонкое одеяло. Неумелый макияж давно исчез с её лица и зрелище пропитой и невыспавшей женщины окончательно сорвало с меня крышу — как же низко я пал!

Она с трудом протёрла глаза, прижмуриваясь посмотрела на меня, а потом на лежащего на полу Славика и шикнула:

— Ты чё орёшь, козёл?! Я спать хочу!

— Галь, Галь... он меня выгоняет, — запричитал тот тыча в меня пальцем.

Барышня ещё раз одарила меня взглядом, потом ладонью потёрла глаза, видимо, стараясь собраться с мыслями. Я разглядывал её с нескрываемым отвращением, едва сдерживая разростающийся гнев на самого себя и, наверное, было что-то такое в моём взгляде, что заставило её быстро взять себя в руки. Она машинально поправила причёску, что совсем не помогло, провела рукой по щекам и только сейчас обратила внимание на своё убранство. Да уж, рисковано показываться в таком виде ранним утром перед кавалером. Так можно все "наработки" потерять...

Язык жестов выдавал её полностью. Её мысли легко можно было прочесть, после того, как она сразу замельтешила.

— Ну так и проваливай! — рыкнула она на Славика и он в панике пополз в зал. — Я сейчас выйду, — затем сказала мне и закрылась в комнате.

"Ладно", — подумал я. — "Тобой займусь позже".

В зале Славик торопливо сгребал свои тряпки в кучу: футболки, майки, джинсы, спортивные штаны. Не знаю, были ли в этой куче мои вещи, но я не стал выяснять. Бог с ними, лишь бы убрался отсюда побыстрее.

— Я всё сразу не унесу, — пробормотал он, беспомощно оглядывая ворох одежды. Когда, и главное, — зачем он всё это перетащил ко мне? Он тут жить собирался, что ли?