Гротескум (Второй темпоральный реверс)

Странно, подумал бы я, коль пришлось бы жить в те времена. Без обещаний выздоровления, без громких заявлений, без помпы и бравады. И без героических физиономий политиков, естественно сыгравших ключевую роль. Просто начало вакцинации.

К тому времени в лабораториях, карантинных зонах, домашних постелях и на улицах досматривали последний сон без малого триста миллионов человек. Спасти не удалось никого.

Однако с тех самых пор, с того самого дня, когда весенние ручьи возвестили о пробуждении природы ото сна, ни один человек не повстречал на своем пути тяжкое наследие безвременно ушедшей девочки Сони. Никто больше не заразился.

Ту весну Алешка запомнил навсегда — радость смешанная с ужасом. Весна, когда сразу после вакцинации его мать заснула. Она не дотерпела одного единственного дня до спасения.

А шестилетний мальчонка все не мог понять: почему лекарство, что спасло всех остальных, не спасло его мать. Он рыдал, горевал и злился. Злился на самого себя, что знает так мало, что способен сделать так мало. И именно тогда родилась цель и родился Алексей Андреевич Аршинин, ТриА, будущий ведущий специалист Департамента нанификации населения при Российской Федерации, одного из множества департаментов Вципиза.

— А давайте-ка заглянем этой мумии в голову, не зря ж я тащился сюда за тысячу километров, хотя одна только радость лицезреть Пьера Дювайна того стоила — предложил наконец Алешка и скрипнул зубами, услышав в ответ "Заглянем, заглянем. Еще как заглянем".

Он присел на корточки рядом с вальяжно раскинувшимся трупом. Кто бы ни доставил тело сюда, он постарался придать наиболее естественную позу. Точно покойник шел, шел, да и вдруг рухнул замертво, распластавшись на спине. Теперь он удивленно глядел сморщенными сухариками глазных яблок в ясное осеннее небо.

На сморщенном, будто мумифицированном, лице, все еще влажном после дождя читалось недоумение. Словно некая небесная сила поразила покойника в самый неподходящий момент.

Парень достал маленькую черную коробочку без опознавательных знаков и лампочек, оснащенную лишь тонким щупом — расширенный модуль наноконтроля ДНК. Он вставил чувствительный ус в ухо покойника — именно там располагался предмет интереса — и прикрыл глаза.

Белая комната воображаемого пространства, удобное кресло и бегущие перед глазами строки программных сообщений — вот, что сейчас созерцал Алексей.

— Отправка запроса...

— Обнаружен отклик...

— Количество откликов 1 293 456 381...

— Обработка данных...

— Инициализация...

— Доступ заблокирован...

— Инициализация протокола "Доминирование"...

— Перехват контрольной частоты...

— Смена профиля...

— Доступ заблокирован...

...

Все это заботливо построили в сознании наниты — колония микроскопических машин в мозгу. Те самые наниты, что и вводились людям всей Земли под видом вакцины от Сонной лихорадки.

Маленькие трудяги настолько хорошо обустроились в эпицентре нервной деятельности, что с некоторых пор заменили собою компьютера и средства связи. Они позволяли хранить и обрабатывать в голове огромные объемы информации и мысленно общаться на огромных расстояниях. А точнее на всей планете.

Вципиз и по сей день скрывал бы правду, если бы не одно маленькое побочное действие лекарства — наниты рьяно следили за здоровьем и целостностью вверенного им организма.

Что это значит? А то, что с момента нанификации колония микромашин поддерживала организм в почти неизменном состоянии. Маленькие помощники не вмешивались в процессы обмена веществ и старения организма, однако нещадно пресекали все попытки внешнего вмешательства.

Буквально через год стало просто невозможно скрывать, что человечество больше не болеет инфекционными и вирусными заболеваниями, а развитие патологий и последствий травм замедлилось в разы. И все начали копать под Вципиз.

Все было бы просто, если бы копали единицы — несчастный случай, странная болезнь, все бы подошло. Но копали сотни и тысячи — пришлось раскрыть карты. Не до конца, даже не на половину, так, на чуточку, но все же пришлось.

Но вот по сей день даже ведущий специалист ДНК РФ, известный ТриА, понятия не имеет что представляют собою наниты и откуда они взялись. Он знает о "Саркофаге" и прочих вещах, помеченных огромными буквами "Совершенно секретно", но о нанитах, о главной страсти всей своей жизни — ничего.

Однако это для искушенного ума Алексея. Для большинства же населения информации, которой поделился Вципиз, было даже более, чем достаточно. Мир узнал, что можно не бояться вирусов и бактерий, а также, что живущие в организме каждого человека наниты испускают два типа сигналов.

Первый — с постоянной частотой и шифровкой — рабочий, для поддержания связи между членами одной колонии со встроенной системой распознания "Свой — Чужой". Сигнал индивидуальный, тщательно (но что самое главное, неизвестным способом) кодирован, узкоспециализирован и не содержит перспектив (по крайней мере до техпор, пока не найдется способ его взломать).

А вот второй... Второй сигнал обладал модулируемой частотой, для внешних контактов с другими колониями. И вот здесь ученые мужи нашли способ развернуться. Огромные станции связи, Коллекторы, имитирующие сигналы нанитов, собирали информацию на огромных площадях и передавали на подобные станции через спутник, объединив в итоге всех людей в единую Всемирную облачную сеть (ВОС). Люди выступали клеточками единого информационного организма, являясь одновременно и клиентом и сервером и хранилищем данных. Все понемножку, ни чуточки не напрягаясь. Однако с миру по копейке — одним миллионером больше.

Конечно защитники тайны личной информации били тревогу и кричали о тотальном надзоре. Заявляли, что таким образом попираются права на неприкосновенность личной жизни, но плюсов было слишком много. В конце концов, они вынуждены были пойти на компромисс, потребовав строго ограничить на законодательном уровне доступ к Коллекторам ВОСа.

...

— Обрыв связи, сеанс окончен...

Алешка открыл глаза. Григорий Матвеевич присел напротив, с нетерпением глядя в лицо напарника.

— Ну что там?

— Чудеса. Не поверите, доминирование не сработало! — разочарование и удивление завели на лице юноши ту самую пляску, за которой так любил наблюдать Белугин.

— Поверю, поверю. Еще как поверю — с улыбкой произнес он, наслаждаясь еще одним излюбленным развлечением — неприкрытым раздражением молодого спеца.

— Я еще кое — что попробую, Матвеич. Своего "Цезаря". Только вы — никому, ладно? — в облике юноши смешались строгость, серьезность и детская непосредственность ребенка, что вот — вот доверит свою тайну. Белугин кивнул.

— Попробуешь, попробуешь. Еще как попробуешь. — произнес он, когда напарник отключился — "Разделяй и властвуй". Хе!

Белугин весело хекнул в усы, а Алешка уже следил за сообщениями.

— Отправка запроса...

— Обнаружен отклик...

— Количество откликов 1293456381...

— Обработка данных...

— Инициализация...

— Доступ заблокирован...

— Запуск протокола "Цезарь"...

— Выделение обособленных групп колонии...

— Генерирование помех...

— Получен отклик...

— Количество откликов — 328...

— Получение данных...

— Конвертация данных...

— Обработка...

— Интеграция полученых данных в наносеть...

— Интеграция завершена...

— Отключение связи, сеанс окончен...

Алешка открыл глаза с облегчением. Больше всего он ненавидел оставаться в неведении. Все необъяснимое вызывало в мозгу жуткий зуд и раздражение. И только приподнятая завеса тайны, пусть на чуточку, но помогала облегчить муки. Как почесать нос пяткой, потому что руки связаны.

Тугая пружина, давно накручивавшая обороты внутри парня, наконец немного ослабла. Расслабился и он сам.

— Ну, что там? Не томи. — поторопил Григорй Матвеевич

— Наниты. Огромная концентрация, больше миллиарда. И они везде: в мышцах, связках, органах. Такого просто не может быть. Но что самое удивительное — сохранились данные о биохимических процессах неизвестной этимологии, происходивших в организме этой ночью. Вода впитывалась в организм и использовалась для восстановления подвижности. Не знаю, что делали с этим телом, но нечто очень странное — вяло отрапортовал Алешка.

— Странное, странное. Еще как странное... А заготовка-то сработала — заговорщически шепнул Белугин — В очередной раз поздравляю.

— Оно-то конечно да. Но доработать бы не мешало — откололось всего 328 единиц. Еле хватило для сбора остаточной информации. Григорий Матвеич... — парень умоляюще взглянул на усача — Я это... Я отпечаток личности снимать не стал. Мне и прошлого раза хватило: такого нахватался, такая мерзость в этом "Дювайне"...

— Ладно-ладно... — понимающе кивнул тот — Не будем ворошить. Не тронь — оно и не воняет. Пойдем лучше на второго посмотрим.

Алексей облегченно вздохнул, поднялся и послушно потопал вслед за Белугиным. Украшенная аккуратными каплями грязи штанина стала еще чуточку грязнее, хотя этого еще никто не заметил.

— А тут у нас значит Станислав Михайлович Алексеев... — констатировал усатый оперативник ДНК, приближаясь ко второму трупу — Еле опознали. Тело, словно через мясорубку прокручивали. Хорошо хоть документы при себе имел — нынче не многие таскают с собой "пластик".

— Тридцать лет, не женат, юрист... ничего интересного... — вторил молодой — Ну и компашка. Дохлый миллионер и обычный юрист богом забытой компании.

— Ну чего мнешься. Давай, приступай к делу — любуясь нерешительностью коллеги мурлыкнул Белугин.

— Чего это все я, да я. Ваша очередь — прыснул тот, топчась на краю здоровенной бурой лужи, в центре которой лежала бесформенная куча мяса и тряпок.

— Ну уж нет. Ты у нас ведущий специалист, а переобувку надо предусматривать заранее — не без удовольствия парировал Григорий Матвеевич.

— Ох и припомню я вам когда — нибудь — насупился Леха и почавкал к телу под ободряющее "Припомнишь, припомнишь..."

Мерзкая жижа под ногами настойчиво лезла в ботинки, а в воздухе витал неприятный смрадный запах ... запах всего: начинающегося разложения, крови и внутренностей...затхлый запах компостной ямы и едва уловимый шлейф чего-то...чего-то нездешнего. Но больше всего Леху смущало, что хорошую обувку теперь придется выкинуть, а ноги — "драить с хлоркой". И дело не в бактериях — они не страшны современному человечеству, а в чистоплотности и глубоком уважении к личной гигиене, коими было пропитано естество молодого специалиста.

Нагнувшись над останками, парень даже не понимал, куда бы пристроить контакт-щуп модуля наноконтроля — сплошное месиво. Алешка прикрыл глаза и запустил процесс сканирования, пытаясь обнаружить место скопления подавляющего большинства нанитов. Но и тут возникла проблема совершенно особенного рода, даже две проблемы.

Нанитов оказалось настолько мало, что сигнал едва пеленговался. А когда колонию удалось обнаружить, выяснилось, что она не одна. Две почти равные спящие колонии, численностью 13 и 12 нанитов, хоть и соседствовали довольно тесно, однако составляли две различные структуры.

— Отправка запроса...

— Обнаружен отклик....

— Ошибка: дублирующийся отклик ...

"Да что же за день такой?. Ну не могут в одном организме сосуществовать две разные колонии, работающие на разных частотах — одна неизбежно уничтожит другую" — подумал парень.

Хорошо хоть после дела Зайнмана Алешка удосужился разработать программу, способную открывать несколько параллельных сессий для работы с разными колониями внутри одного организма.

Да, шумное дельце было. История каннибала, сожравшего мозг своей единственной жертвы, прогремела не столь чудовищностью содеянного, сколь ужасом последствий для самого маньяка.

Оказавшись на одной территории, две колонии начали нещадно уничтожать друг друга, попутно разрушая все на своем пути. Они провоцировали страшные деформации органов и костей, вызывали обширные кровотечения, породили даже ряд мутаций. В итоге судьба преступника оказалась страшнее судьбы его жертвы. Тело последнего обрело покой в земле, в то время как корчащегося в муках монстра упрятали в недра одной весьма специфической организации с подходящим названием "Саркофаг".

Но нет худа без добра — и наследием страшного деяния стала хитрая программка, порожденная одним изворотливым умом.

— Запуск протокола "Янус"...

— Изолирование разночастотных сигналов...

— Открытие сессии 1...

— Открытие сессии 2. Статус сессии — ожидание.

— Инициализация...

— Доступ заблокирован...

— Запуск протокола "Доминирование"...

— Приоритетный доступ разрешен...

— Снятие отпечатка личности...

— Отпечаток личности не обнаружен...

— Копирование данных...

— Конвертация данных...

— Обработка...

— Интеграция полученных данных в наносеть...

— Интеграция завершена...

— Отключение связи, сессия 1 окончена...

— Подключение к сессии 2...

Со второй колонией нанитов произошла та же история — отпечаток личности полностью отсутствовал. Вся та информация о теле, о еде, о досуге, о предпочтениях и так далее вплоть до интима — не зря же правозащитники ополчились — все, что малюсенькие помощники собирали и хранили, все исчезло. Как, собственно говоря и они сами. Две колонии по десятку особей на организм — нонсенс.

— Может они друг друга и уничтожили? — поглаживая усы, спросил Белугин — Это могло бы объяснить и жуткое состояние трупа и...

— Очень сомневаюсь... — решительно перебил тот, но Григорий Матвеевич не остался в долгу и тут же не менее решительно оборвал напарника.

— А что тогда? А? Не знаешь, как всегда?

В ответ парень лишь пожал плечами.

— Вооооот!!! Так как своих догадок у тебя нет, то примем мою версию, как рабочую и как версию для прессы. — Усач решительно развернулся и зашагал в сторону топтавшегося "как можно дальше" полицейского.

— Давай выбирайся из лужи, хорош надругательствовать. Группа зачистки уже в пути, а нам и мосье Дювайну пора наведаться в "Саркофаг". Веселье только начинается. — Не оборачиваясь скомандовал он Алексею, так и стоявшему по щиколотки в грязи.

— Я вам не сказал самого странного. Перед смертью этот Стас открыл два параллельных подключения к одному не безызвестному нам ресурсу ВОСа, к одной очень интересной игре... — Григорий Матвеевич резко обернулся и подошел к парню.

— Опять Гротескум? — нахмурившись, шепнул он и, получив утвердительный кивок, сильнее сдвинул брови...

На обратном пути зазевавшийся Алешка вновь шлепнул правой ногой в грязную лужу. Он суетливо одернулся и увидел, как по серо-коричневой жидкости побежали круги. Что-то внутри подсказывало, что и у этого странного дела тоже будут свои грязные круги.

Глава 3. Фабрика бракованных существ.

Стас проморгался. На мгновение показалось, что не чувствует глаз. Так бывает с отлежанной рукой. Только вот можно ли отлежать голову?

Снова сморгнул — все в порядке. Наверное показалось.