Шестерёнки апокалипсиса (Нужно больше древесины!)

Получилось не сразу, всё-таки, заставлять свой организм выполнять столь неприятную процедуру — то ещё удовольствие. Но несколько минут спустя всё было кончено, и Валера выпрямился уже с чувством выполненного долга, давя последние рвотные позывы и стараясь привести в порядок взбаламученное нутро.

Спасибо за науку прадеду НКВД-шнику и одногруппникам, которые в разное время научили двум вещам: тому, что нельзя терять контроль над собой, особенно в незнакомой или малознакомой компании, и тому, как это можно претворить в жизнь. Вообще, человек должен хотя бы раз в жизни нарезаться до поросячьего визга и беспамятства, чтобы осознать последствия, и больше никогда подобного не делать — а если даже и делать, то только тогда, когда это точно не повлечёт за собой ничего такого, о чём потом будет мучительно больно вспоминать.

Валера набрал пригоршню снега, протёр лицо и снова открыл дверь в духоту, наполненную запахами пьяного застолья. На него глянули только мельком, все были заняты своими делами.

Пройдя на своё место и плюхнувшись на стул, парень потянулся за бутылкой, нацедил себе, и, не став пить, просто откинулся на спинку, опять оглядывая всех находящихся в помещении. Как же так получилось, что они оказались здесь, все вместе, и предавались возлияниям?

А очень просто. Почти сразу как вошли в заброшенный посёлок, Михаил поднял руку, призывая молчать, и указал на забор одного из частных домов. Меньше минуты спустя из-за него вышел незнакомый парень — который оказался одним из близнецов, тогда они ещё не знали об этом. Бедолага замер на полушаге, не понимая, чего ждать от незнакомцев, и схватился за своё оружие — обычную бейсбольную биту. И если по правде, подобное поведение имело под собой все основания. Индеец наверняка смотрелся колоритно, в своём реконструкторском костюме, надетом поверх комбинезона, и взятым наперевес копьём, а Тимур вообще производил устрашающее впечатление — рельефные мышцы играли под обтягивающей тело материей, вызывая заслуженное уважение, так же как и лёгкость, с какой спортсмен держал на весу огромный молот. В свою очередь и тот, на кого разведчики натолкнулись, выглядел странновато — он вообще с ног до головы был закован в какой-то футуристический доспех, правда, без шлема, и мог оказаться кем и чем угодно, хоть очередным порождением некромантов.

К счастью, никто не стал делать резких движений, и Михаил даже попробовал сначала заговорить — судя по всему, сам не особо-то веря в успешность подобной затеи. Услышав в ответ русскую, слегка матерную, речь, все удивились и даже немного расслабились — до того момента, правда, пока вдалеке, на другом конце улицы, не показались ещё несколько человек, в таких же доспехах, как у вышедшего из-за угла. Кроме того, у одного из новых действующих лиц имелся молот, точь-в-точь как у Тимура, а один щеголял немецкой каской с рунами "SS", будто из фильма про вторую мировую.

Несмотря на некоторую напряжённость и подозрительность, направленную друг на друга, участники этой "встречи на Эльбе" разговорились. И подтвердилось то, о чём все и так уже догадывались — перед Валерой и его товарищами оказалась разведгруппа из другой общины. Общины, представленной точно такими же "попаданцами", также нашедшими себе браслеты и Комплекс Коллективного Усиления. По их словам, база их находилась за лесом, в другом, гораздо более солидном посёлке, а выбрались за её пределы они в поисках ресурсов и людей. В частности, якобы невзначай был задан вопрос — а нет ли, случаем, у их новых знакомых лишнего инженера?..

Со стороны "городских", само собой, одним из первых вопросов стала попытка узнать про Вилена Александровича и тёток. И вот тут Валера очень сильно расстроился — выяснилось, что никакого деда и женщин в посёлке никто никогда не встречал. Удивление Николая, который говорил от лица своих людей, было достаточно искренним, и подозрения, что конкуренты могли сами увести потеряшек, сами собой отпали. Это принесло одновременно и облегчение, что не придётся разбираться, быть может при помощи оружия, с теми, с кем в кои-то веки появилась возможность наладить нормальные отношения, и серьёзное беспокойство за судьбу пропавших.

Разговор протекал очень осторожно, все боялись как сболтнуть лишнего, так и нарушить налаживающийся зыбкий контакт. Но совершенно внезапно началась метель — за считанные секунды похолодало, налетел сильнейший ветер, в небе заклубились тёмные тучи, и из них сплошной стеной посыпалась жёсткая белая крупа. В общем, оставаться на улице всем резко расхотелось. Николай, который был главным в отряде, пригласил к ним в гости — его люди уже второй день занимались освоением посёлка, и устроили временную базу в одном из домов. Попутно оказалось, что в числе прочих стратегических ресурсов им удалось добыть какое-то количество собранного по местным закромам алкоголя, и идея немного расслабиться показалась не такой уж и плохой. Всё равно в метель, когда видно не дальше вытянутой руки, выходить и заниматься какими-то поисками было малоэффективно и попросту опасно.

В процессе беседы, когда постепенно градус повышался, а языки развязывались, удалось узнать ещё много интересного. Так, рядом со своей базой "поселковые" обнаружили две враждебные фракции. Первой оказались так называемые "эльфийки", агрессивные амазонки-лучницы. "Эльфийками" их называли условно — ни острых ушей, ни каких-либо других расовых атрибутов у дев-воительниц не присутствовало, кроме разве что сногсшибательной красоты, идеальных фигурок, нелюбви к излишкам одежды и склонности к жизни в лесах. Второй фракцией оказались "фашисты" — непонятные существа, похожие на людей, только очень безобразные на вид, и все как один носящие эсэсовскую форму. Каска на голове Николая являлась ни чем иным, как добытым в бою трофеем.

Так же выяснилось, что для получения таких же доспехов, как у поселковых, нужно всего лишь навсего построить "Кузницу". Правда, на производство каждого комплекта требовалось немереное количество металла, из-за чего все ресурсы в окрестностях базы "поселковых" уже исчерпались, и им приходилось отправляться на поиски всё дальше.

Но самой удивительной и поражающей воображение новостью стало нечто совсем другое. Это казалось настолько невероятным, что если бы Валера и его спутники не увидели всё собственными глазами, ни за что бы не поверили. Вишенкой сверху торта и неким ударом "под дых" оказался способ облачения в доспехи и снятия их с себя.

Всё, что требовалось — это просто скрестить руки с браслетами на груди. После этого стальные латы либо появлялись, словно из ниоткуда, либо пропадали туда же, в какое-то неведомое хранилище. Как выяснилось, подобную операцию можно проделывать и с оружием.

Так что неудивительно, что сражённые и подавленные новой информацией разведчики очень активно поддержали небольшую, но вполне душевную пьянку. Новую информацию необходимо было переварить и свыкнуться с нею.

Валера ухмыльнулся. Да, окружающий мир играл всё новыми красками. Возможность телепортации, если это была она, и тут же, рядом — паровой робот, ездящий на дровах. Агрегаты, которые из любого металла — хоть чугунных ванн, хоть содранной с автомобилей обшивки, хоть гвоздей и выжженного из шин корда — производят совершенно идентичные материалы. Бутафорские люки и водопровод, "волшебные" браслеты, чудесные строения... Да всё просто кричало о своей искусственности!

Парень снял перчатку и поднял ладонь к глазам. Вот она, родная, сколько раз видел её... Все линии, мозоли, шрам от пореза, всё его. Вот он сжимает палец — становится больно, вот кусает его — чувствует во рту вкус собственной кожи, как когда-то в детстве, когда на зло родителям производил подобные непотребства. И это — всё не настоящее?! Да ни за что!..

Валера настолько увлёкся своими экспериментами, что не заметил: все затихли и внимательно наблюдают за ним. Поняв же это, немного смущённо надел перчатку обратно.

— Тебе что, закусить нечем? — весело подколол его Николай.

— Да так, проверяю... Насколько всё настоящее.

Он ожидал усмешек и взрыва хохота — но все внезапно серьёзно отнеслись к произнесённым словам. Ненадолго даже воцарилось молчание, разбавляемое лишь храпом близнецов. Явно каждый про себя не раз задумывался о подобном.

И тут вдруг, во внезапно наступившей тишине, с чердака раздался негромкий стук. Будто что-то упало.

— Что там?.. — Михаил вскочил первый, хватаясь за стоящее рядом копьё — даже во время застолья он не расставался с оружием.

Валера и Тимур последовали примеру своего командира, чуть запоздав. Николай же встал медленно и совершенно спокойно. Было видно, что он и его люди напряглись, но всё же выглядели гораздо менее взволнованными, будто знали источник шума. Хотя, оружие у всех тоже было под рукой.

— А это... Всё просто. Мы же рассказывали вам, про соседей наших. Вот одна и лежит сверху, связанная. Трофей!

— Трофей? Лежит?

— Ага. Разведчица. Чудом взяли, хотим на Базу доставить. Совсем что-то забыли о ней... А ведь нехорошо. Правда, ребята?

Поселковые закивали.

— Костян, тащи сюда. Пригласим даму... Выпить, что ли.

Костя шутливо козырнул и направился к лестнице наверх. Валере очень не понравилась его гнусная ухмылка, и сердце сжалось от предчувствия чего-то нехорошего.

Николай же присел обратно на свой стул и окинул демонстративно удивлённым взглядом городских, что всё ещё стояли с оружием наизготовку. Мол, чего это вы? Бояться нечего, всё под контролем!

— Девка связана и уже не опасна, не бойтесь. И я бы хотел напомнить, на всякий пожарный. Во избежание непонимания, так сказать, — заговорил он, когда, следуя примеру Михаила, Тимур с Валерой сели обратно, — эти бабы — они не люди. Внешне, конечно, похожи... Но и только. А что самое главное — они враги. И поэтому, относиться к ним надо соответствующим образом, никак иначе...

Николай отвлёкся — тяжёлые шаги возвестили о возвращении посланного за пленницей. Тот спускался, слегка пошатываясь, небрежно перекинув свою ношу через плечо и держась свободной рукой за хлипкие перила. Жалобно скрипели ступени, прогибающиеся под двойной тяжестью, резко хлопнула крышка люка на чердак, захлопнутого, чтобы не выпускать тепло. Наконец, приглушённый матерный комментарий сопроводил неудачно выскользнувшую из-под ног половицу — и вот уже Костя вошёл в более-менее освещённое пространство перед печкой.

— Получите распишитесь... — с этими словами он скинул связанное по рукам и ногам женское тело на сдавленно треснувший диван, рядом с начавшими шевелиться братцами — эти двое проспали вообще всё на свете, и только сейчас начали продирать глаза.

Валера невольно сглотнул — ему очень не понравилось открывшееся зрелище. Девушка была чрезвычайно хороша собой — но именно что была, когда-то. Сейчас впечатление портили многочисленные синяки и ссадины по всему телу, посиневшая от холода кожа, кое-как перевязанная грязной тряпкой рана, глубоко впивающиеся в руки и ноги верёвки, круги под заплаканными глазами, и подбитая, распухшая губа.

Взгляд амазонки, казалось, просто испепелял ненавистью. Что неожиданно контрастировало с затыкающей рот повязкой и придавало измученному и бледному лицу совсем жалкое, беспомощное выражение.

Одежда "эльфийки", если этим словом можно называть несколько клочков материи, была не в многим лучшем состоянии, чем хозяйка. Одна из бретелек узенького, совершенно символичного топа безвольно болталась, и из-под отвисшей материи частично выглядывала грудь. Легкомысленно короткая юбка задралась, обнажая бедро пленницы до самого верха, и тамм совершенно отчётливо проступал свежий синяк, форма которого не могла оставить заблуждений относительно своего происхождения — это были отпечатки чьих-то пальцев.

— Вот, извольте знакомиться, — Николай встал и подошёл к лежащей на диване, взял за плечи и насильно заставил сесть, сам устроившись рядом — приобняв одной рукой и придерживая другой, — мы назвали её Парашка, как у Пушкина в стихе. Мы же культурные, хе-хе... А чего они там балакают, всё равно никто не понимает. На известные языки не похоже. А у нас если что есть кто знает чуть-чуть немецкий, французский, испанский, кто-то бывал в скандинавии, многие отдыхали во всяких египтах и турциях... Короче, вообще ничего общего. Да и рот ей открывать не советовал бы — кусается больно, плюётся...

Тут Николаю пришлось прерваться — пленница вдруг резко дёрнулась, извернулась, и боднула его головой в подбородок. Пострадавший отшатнулся, сморщившись от боли и зашипев... А потом развернулся и со всей силы зарядил "эльфийке" пощёчину, да так, что её голова мотнулась, а девушка безвольной куклой упала обратно на диван.

— Может, не надо так, а? — заговорил молчавший до этого Михаил. Валера будто очнулся от страшного сна — до этого он пребывал в некоем ступоре, не до конца понимая, что происходит. Посмотрел на своего командира — тот внешне казался всё таким же спокойным, ну чисто индеец. Только взгляд застыл, да руки сжали древко копья, что всё так же стояло рядом.

Атмосфера сгустилась. Было видно, что все напряжены, даже проснувшиеся братцы прочухались и сидели, будто на иголках, готовые в любой момент вскочить и ввязаться в возможную драку. Николай снова встал, сделал несколько шагов к столу, тяжело опустился на стул и неожиданно зло заговорил:

— Знаете, не играйте в рыцарей и благородных джентельменов. Тут это не работает. И не указывайте, что и как нам делать с НАШЕЙ добычей! — последовала небольшая пауза, наполнившая тишину злобным молчанием, после которой он продолжил уже более спокойно: — А бабы эти внешне сама невинность, да. Шикарные тёлочки, поискать таких. У каждого второго возникает желание покормить, согреть, одеть... Но на самом деле — каждая спустит с вас шкуру, не задумываясь и секунды. Так что вы как хотите, а мы будем делать с этой киской всё, что посчитаем нужным, и как посчитаем нужным. Приглашаем вас присоединиться, если хотите, конечно. Если же вдруг как-то оскорбляем ваши чувства... Ну, тут уж простите.

Валере показалось — он ослышался. Что это было?.. Неужели этот человек настолько спокойно говорит о таких вещах?..

— Ну так что, может, начнём уже? Чего тянуть кота за бубенцы? — подал голос Костя, который, пока Николай отошёл, занял оставленное тем "тёпленькое" местечко рядом с пленницей.

— Погоди ты... Видишь, у нас гости решиться не могут. Ну так что, вы с нами, или как?

— Мне лично претит то, что вы собираетесь сделать, — припечатал Михаил.

— И? Вы собираетесь нам помешать? — Николай резко встал, скрестил руки перед собой — и в следующее мгновение на нём материализовался доспех, которому бы позавидовал любой средневековый рыцарь.

— Полегче, парень, никто не собирается с вами из-за бабы драться. Это действительно ваш трофей. Мы и правда не знаем, что у вас там с ними было. Может, имеете полное право на то, что собираетесь творить. А нам терять возможность сотрудничества и контакт не хотелось бы...