Карты судьбы. Повелитель металла

— Не каркай! — тут же яростно обрушился на него лейтенант, и, похоже, не зря.

Темп наступления замедлился, сначала я не мог понять, что происходит, но потом по замедлившимся движениям, согнутым спинам и прибивающейся к земле пыли понял, что это такое.

— Гравитация! Она давит их! Как она может ее использовать? Это же золотой уровень, неужели это архидемон?

— Не думаю, — голос лейтенанта прозвучал совсем потерянно. — Скорее, сильная серебряная карта, которая доросла до одиночных техник следующего уровня. Кто бы мог такого ожидать? А надо было! Вместо того, чтобы лезть вперед, невзирая ни на что!

Закончил он уже зло, повысив голос чуть ли не до крика. И в этот момент поддерживающие наступающих над пропастью воздушники не выдержали, и еще сотня человек рухнулав темноту провала, тут же сошедшегося над ними с чавкающим звуком. Огромные потери для войны, где каждая карта с нашей стороны сравнима с элитной, очень дорогой в подготовке и обслуживании, техникой. Но и сколопендре это атака далась не так просто, похоже, действительно она еще на уровне серебряной карты и в этой атаке использовала больше силы, чем отмерила ей природа. Из всех пор демона сочилась кровь, почему-то красного цвета, часть броневых пластин отвалились, часть еще держались, но при этом вздымались и опускались, как жабры у выброшенной на берег рыбы. Задерживаться на месте она не стала, сползла с камня, вокруг которого обвивалась до этого, и начала стремительно уползать в тылы демонских построений.

— Уйдет же, — грустно сказала Эмма.

— Ни нам, ни этим воякам ее не догнать. Хотя теперь они смогут продвинуться вперед очень и очень далеко. Своим появлением эта тварь неплохо обескровила и те, и другие войска. Вот только стоило ли идти у нее на поводу и гробить столько людей? — было видно, что лейтенант с трудом держит себя в руках. — Зато, конечно, теперь в газетах можно будет написать: 'Наш героический национальный фронт впереди всех, возглавил наступление армии человечества на демонические орды, вторгшиеся в наш мир'.

А я ведь много таких заголовков видел, интересно, сколько же боли и крови стоит на самом деле за каждым из них. Да и 'вторгшиеся орды', которые мы, на самом деле, гоним на их территории уже столько времени — звучит сильно, подозреваю, что учился раньше наш лейтенант где-нибудь на журналистике.

— Я бы на месте его командиров этого победителя бы пристрелила, — тихо присоединилась к Максиму Эмма. — Как там его зовут, хочу запомнить на будущее.

— ПолковникЗанавайченко, — похоже, не только меня ей удается сбивать с толку. Лейтенант выглядел шокировано, и нотки истерического смеха, проскальзывающие в его голосе, окончательно пропали.

— А не слишком ли жестко? — поинтересовался Виталий.

— А что еще делают за предательство? Сколько опытных карт он сегодня положил, и ради чего? А учитывая, что скорость прокачки уменьшается, то сколько времени и труда было выкинуто просто так. А если прокачка вообще остановится? Это же тогда будет уже невосполнимым ресурсом.

Да, не стоило подозревать Эмму в жалости к людям, ее всего лишь возмутила бездумная растрата ресурсов. Теперь уже мне захотелось истерически расхохотаться.

— И не смотрите так на девушку, она абсолютно права, — оборвал наши не очень радостные мысли Максим. — Как вы думаете, почему уже через неделю новобранцев отправляют в Инферно? А ведь так быстро из учебки на фронт не посылали даже в сорок первом? Все просто, времени мало, и все стараются подготовить как можно больше сильных карт. А такая операция, на сколько месяцев назад она их отбросит? Так что, иначе как предательством, я бы это тоже не назвал.

Больше ни слова не говоря, мы погрузились в машину и поехали обратно в лагерь, а мимо проходили продолжавшие наступления войска украинского фронта.

Стоило нам вернуться, как лейтенант быстро выдал нам палатки, спальники, несколько забитых вещмешков и указал нам место нашей стоянки. К счастью, каких-то особых навыков установка и оборудование наших спальных мест не потребовала: нажми здесь, отойди в сторону, закрепи получившуюся конструкцию, вот и все. Так что уже через двадцать минут мы выдвигались в сторону полевой кухни, размышляя, стоит ли сходить помыться или лучше завалиться спать побыстрее прямо так. В итоге мыться отправилась только Эмма, а мы, решив, что сил на это у нас не хватит, вернулись в палатку и, разобрав спальники, попытались уснуть. Еще минуту назад казалось, что стоит только прилечь, и разбудить меня не сможет ничто в этой вселенной, а сейчас глаза упорно отказываются закрываться.

Стараясь не шуметь, вытащил свой планшет и набрал сообщение Анастасии. Хоть мы ив Инферно, но ретрансляторы, сколько помню, все время собирались поставить. Почему бы им уже и не успеть это сделать.

— Чем сегодня занималась? — есть, сообщение доставлено. И сразу же прилетел ответ.

— Была на охоте, — вот это я понимаю, светские увлечения, балы и охота.

— На кого охотилась? Как все прошло?

— Да там на несколько дней, на всех подряд.

— Тебе нравится охотиться?

— Не особо. Скорее, даже нет, но в последнее время жизнь стала какой-то скучной, хотелось вспомнить старое, — а ведь, если так подумать, мне тоже стало скучно, и я решил вспомнить старое. Так, стоп, Алексей, хватит искать между нами общее.

— Ты и раньше увлекалась охотой?

— Да, меня еще отец учил. Так что и развеялась, и показала кое-кому, что такое класс. Ты, кстати, хорошо выглядел, — о чем это она?

— Выглядел? Ты меня где-то видела?

— Не так выразилась, отвыкла говорить на русском. Хотела сказать, что для военного у тебя неплохие манеры и тебе хочется доверять.

— Ага, несмотря на пощечины, — и как можно такое писать, соберись.

— А-ха-ха. Точно, но, похоже, даже они не испортили мое мнение о тебе, — вроде, хотел что-то спросить, но накатившее чувство облегчения смыло все посторонние мысли.

— Спасибо, что поняла. Ты почему-то стала для меня очень важным человеком, — хотя какое тут 'почему-то', но ведь не напишешь о таком.

— Ты тоже, — и все, неужели, мне так мало надо для счастья?

Тут в нашу палатку ворвалась вернувшаяся из бани, раскрасневшаяся Эмма.

— И чего это у вас свет горит? Мыться не пошли, а спать при этом и не торопитесь? А мне что, завтра все боевое дежурство терпеть ваш запах? И чего это ты такой довольный? — подозрительно протянула она, заметив мою улыбку. — Нравится, когда тебя симпатичные девушки спать отправляют?

Исчезнув так же быстро, как и появилась, она чем-то зашуршала в своей палатке, разбитой неподалеку, а я все-таки попытался заснуть. Теперь-то это у меня должно получиться практически мгновенно.

Но опять что-то пошло не так. Когда я понял, что ворочаюсь уже второй час, в то время как все остальные уже спят, а некоторые даже еще и похрапывают, то попытался понять, что же меня беспокоит. Вроде бы, наоборот, все хорошо. Да, сегодня я увидел много смертей, но это уже давно перестало меня волновать. Дело должно быть в чем-то простом и очевидном.

А может все из-за того, что на армии даже в такой ситуации экономят: тонкая пенка, выданная мне вместе со спальником, с садистской точностью передавала все изгибы рельефа того места, где расположилась наша палатка. Другие-то уснули, но может в моем роду были принцессы?

Под эту приятную мысль я уже начал проваливаться в сладкую дрему, как вдруг меня подвел мой же собственный организм, вспомнив про естественные надобности. Как же это обидно, проснуться посреди ночи, чтобы отправиться в туалет. С тяжелой головой и ватными конечностями выбрался наружу, свежий воздух придал немного бодрости, и, махнув рукой заметившему меня часовому, отправился в сторону специального сооружения.

Не знаю, как у остальных, но я в такие моменты чувствую себя чертовски беззащитным, поэтому спустившись в специальный бункер и прикрыв за собой дверь, первым делом прикрыл свое тело еле заметным щитом. Так и расслабиться проще, и воздух почище станет.

Если честно, я своей паранойе сам не очень доверяю, поэтому, когда из угла ко мне метнулась какая-то тень, а щит, уловив угрозу и практически опустошив мой резерв, откинул ее в сторону, я, наверно, удивился больше всех. Чуть в стороне, покачиваясь, поднималась такая знакомая фигура, демон-сколопендра, сегодня днем уничтожившая пару сотен не самых слабых бойцов. Что она тут делает? И почему опять не нападает? Или может это говорящий демон, как Эн или Элулу?

— Убьешь меня? -ну давай, отвечай, иначе шансов выжить у меня очень мало. И как она сюда вообще пробралась? Хотя, Максим же говорил, что это не воин, может ее специализация — это скрытное проникновение, шпионаж, а значит в бою мои шансы становятся немного больше.

— Не думаю, что смогу после этого выбраться из лагеря, — бинго, я угадал. Но что же делать дальше?

— Но ведь сюда-то ты смогла попасть?

— Это совсем другое дело, — существо приблизилось ко мне в практически вплотную. — Тут защиту делал мастер. Стоит кому-то умереть, и сработает сигнализация. А я все-таки не так хороша в бою, чтобы суметь пробиться через готовые к бою карты, да и устала я сегодня.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? Не боишься, что я выдам тебя? — и почему я еще это не сделал? Жвала прямо перед моим лицом сошлись и разошлись.

— Может, потому что боишься, что тогда мне уже будет нечего терять, и я тебя убью, — справедливо, только с чего эта тварь взяла, что меня это остановит, и вообще — говорит, как со старым знакомым. — Или ты меня узнал, хоть и боишься признаться себе в этом? — узнал? А почему я и она говорим о ней в женском роде?

— Кто ты?

— Может быть, я кто-то важный для тебя?

— Как тебя зовут? — высохшие губы не хотят слушаться.

— Настоящее имя Сакис, но если перевести его на более современный манер, получится...

— Анастасия, — заканчиваю я за нее. Кольца сколопендры сжались, а потом оказались отброшены в сторону как ненужная одежда. Пока я невольно следил взглядом за истаявшей в воздухе шкурой, передо мной появилось такие знакомые лицо и тело. Теперь понятно, как до нее дошли мои сообщения, она все это время была рядом.

— Значит, ты демон? — да что же, черт побери, произошлотогда под Киевом? — А та история, что ты рассказывала о вашем знакомстве с Натаниэлем?

Молчит. Иногда такое бывает: ты понимаешь, что стоит только правильно задать вопрос, и ты получишь ответ. Пока же я задал его неправильно.

— Кто ты? — неужели все так просто?

— Я тринадцатая — самая слабая из разведчиц, кому господин вернул разум и подарил человеческое тело, чтобы мы пошли в мир, где вновь пробудилась сила карт, — тут ее лицо исказила такая непривычная и чужая гримаса ненависти, убедившая меня сильнее, чем все слова, что были или будут сказаны. — Вы оказались не соседями, готовыми к мирному существованию, а захватчиками, которые рано или поздно попробуют уничтожить мироздание. И хаос отвесил вам силы сполна: девяносто шесть золотых карт, девяносто шесть смертных, способных сравняться по силе с повелителем. Господин понял, что нельзя терять время, и нанёс упреждающий удар, чтобы остановить вас хоть ненадолго. Он понимал, что ему не выжить, но пошел на эту жертву.

Только я смирился с тем, что демоны у нас хранители порядка, как выясняется, что тот монстр, от которого, я думал, защищаю мир, оказывается сам его спасал. Или кто-то мне сейчас врет, или, что более вероятно, если судить по первой части ее истории и отсутствию жизненного опыта, сам обманут.

— Ты уверена, что это правда? — но Анастасия, все-таки не смогу назвать ее по-другому, даже не слушала меня, продолжая изливать душу. Может и правы психологи, рассказывая, как важно для людей иметь возможность выговориться: а ведь ей до меня было просто не с кем поговорить начистоту.

— Он умер, а я осталась одна. Я не знала, как жить дальше, ведь такие как я не могут даже просто существовать без повелителя, а потом в город, где я пряталась, пришли две золотые карты. Я была готова к смерти, но один из них спас меня, а второй взял с собой. Он был слаб, но его силы хватало, чтобы поддерживать мое существование. И как показали сегодняшние события, даже такой полумертвый демон как я еще на что-то способен, — ее голос становился все выше и выше.

— Знаешь, — резко прервал ее рассказ, — а твой повелитель слабак и неудачник! Скажу тебе по секрету, с его знаниями и силой он мог бы уничтожить всю Землю,а вместо этого бросился на убой и закономерно скончался.

Надо было видеть ее лицо в этот момент. Такое море ярости, но почему-то она не спешила выплеснуть его на меня, а сдерживала. Так я и думал, все-таки ей от меня что-то нужно.

— Один-один, это тебе за сцену в Лондоне, — вот теперь ей уже не промолчать, интересно, как отреагирует.

— Принимается, — и ведь действительно приняла, вся сдерживаемая ярость куда-то пропала, черты лица разгладились и из глаз пропал огонь.

— Тогда, раз мы наконец-то можем нормально поговорить, как насчет того, чтобы рассказать, что ты меня хочешь? — ни за что не поверю, что она пробралась в Инферно, повоевала с одной армией, пробралась в лагерь к другой, и все просто так.

— Хочу предложить тебе сделку, — тут она стала максимально серьезной. — Очень жаль, что никто другой из повелителей не сможет этим воспользоваться и мне придется иметь дело с тобой. В тебе откуда-то есть часть силы Лилу, поэтому я смогу открыть проход в его сокровищницу. А ты за это освободишь меня от клятвы верности. Если ты заберешь из сокровищницы скипетр повелителя, тебе хватит силы и права, чтобы сделать это. Согласен?

Выглядит как подарок судьбы, но так ли все просто? Сразу вспомнилась Элулу, собравшаяся в случае чего перебраться ко мне в генералы и ни о каких клятвахне беспокоящаяся. Но предложенная цена мне очень интересна, так что можно попробовать сыграть в открытую.

— Есть демоны, предложившие мне свою службу, и у них таких проблем нет.

— Я не собираюсь предлагать тебе свою службу, — все-таки она больше женщина, чем демон, обращает внимание, прежде всего, на какие-то мелочи. — Если к тебе приползала какая-то мелочь, то на них и клятвы-то нет.

— Я бы не сказал, что это мелочь, — Элулу встала перед глазами как живая во всем своем великолепии, так и пышущая силой.

— Так понимаю, это был кто-то серьезный, — наконец-то задумалась Анастасия. — Тогда, уверена, никакой службы тебе не предлагали, только в будущем, если станешь повелителем, я права? А повелитель может снять любую клятву.

— Так что тебе мешает отправиться к любому другому повелителю, той же Лилиту, — в этом момент ее глаза пораженно расширились, — и попросить снять клятву?

— Откуда ты знаешь ее имя? Впрочем, неважно. Мне нечего предложить другому повелителю, а становиться из слуги, пусть и без хозяина, рабом мне не хочется.

— А мне, значит, есть что предложить?

— Да, ты,в отличие от остальных, сможешь воспользоваться сокровищницей Лилу, а значит никакого долга, — надо признать, звучит похоже на правду, никаких нестыковок я не вижу. Да и плату сначала вносит она, и только потом уже я должен выполнить свою часть обязательств.