Земли Меча и Магии: Некромант

От автора...

Уважаемые Читатели, спасибо Вам, что потратили свое время на чтение этих строк. Во-первых, хочу поблагодарить всех тех, кто все это долгое время помогал мне собраться с силами и вновь сесть за заброшенную книгу, кто не терял надежды и раз за разом просил о продолжении, кто делился со мною интересными идеями или просто скидывал красивые работы по основной сюжетной линии.

Я начинаю выкладку готового материала и хочу попросить всех Вас о том, чего мне так не хватает — о Вашей помощи. Давайте сделаем книгу действительно интересной и качественной! С этого дня я буду постоянно выкладывать обновления в течении короткого периода времени и буду ждать Ваших комментариев по каждому новому отрывку — орфография и пунктуация, логические ошибки, не раскрытые или оставшиеся непонятными моменты, идеи, предложения да и просто высказывания о прочитанном отрывке. Все, что я пишу, я делаю это для Вас. Поэтому, пожалуйста, не оставайтесь в стороне, ведь Ваше мнение для меня очень значимо. Тем более от вашего участия будет зависеть и то, как много времени я буду уделять выбранной в данный момент тематике да и просто созданием книг.

В данный момент основной задачей является завершение первой полноценной книги по серии Земель, но помимо это есть множество сырого материала. Это "Записки с того света" (что в дальнейшем должны составить одну из, как минимум, 4 частей о жизни НПС в мире Земель), приведение в порядок выпуска новостей издательства "Черная Искра" (которые велись в течении небольшого количества времени в группе сообщества в ВК), а также приведение в порядок материалов для двух других независимых книг.

Если Вы прочитали все вышесказанное, знайте — Ваше мнение действительно многое для меня значит.

Здесь будут выкладываться оповещения о продах, а также опросы о форматах, датах, частоте, объеме и количестве прод https://vk.com/lands_of_might_and_magic.

Земли меча и магии: Некромант

Часть первая: Скрижали Пустоты.

Посох, покрытый мелкой сапфировой крошкой, мерцал в свете полной луны. Причудливые тени плясали на стенах ущелья. Тусклый свет очерчивал зыбкий силуэт закутанного в походную мантию человека. Сидя на краю крутого обрыва, он внимательно наблюдал за разыгрывающимся внизу сражением.

*...живые все прибывают...девы битвы рвутся к рядам личей...*

Изо рта молодого мужчины вырвалось облачно пара, чтобы увязнуть, словно в ловушке, в серебряных нитях магии. Эфемерные струны, оплетшие тонкие, длинные пальцы, пульсировали в такт сердцебиению мага.

Молочно-белое марево тумана, тянущееся вслед за наступающими викингами, накрыло поле битвы, скрадывая звуки. Скелет последнего костяного дракона утонул в дымке, пав под неукротимым натиском грозного прилива.

*...конунг вступил в битву...могучие воины ударили в спину армии немертвых...*

Сонм бестелесных духов, кружащих вокруг болезненно бледного человека, с едва уловимым шелестом вливался в костяные бусы. Порыв ледяного ветра распахнул мантию мужчины, стальными пальцами морозного воздуха перебрав ритуальные амулеты. Низкие, тяжелые тучи заволокли небо, пряча землю от серебристого света луны и погружая мир в бездну тьмы.

*...кукла некроманта пала...мертвые колдуны превратились в груду праха...*

Холодные капли дождя, на своём пути с небес превращающиеся в тончайшие ледяные шипы, обрушились на сошедшиеся в смертельной схватке отряды, пронзая плоть живых и круша кости немертвых. Взмывшие над полем битвы прекрасные валькирии окутали войска золотистым сиянием и дрогнувшие было викинги сомкнули строй, сметая последний оплот сопротивления.

*...хранитель, жрец Войп'а пал! Пора!..*

Глухой, нетерпеливый рык, раздавшийся в сознании одержимого духами, заставил мужчину тепло и искренне улыбнуться. Распустив серебряные нити чар и подобрав струящийся силой посох, человек подошел к краю обрыва.

— Я знаю, брат. — С легкой улыбкой сказал странник. Повернувшись спиной к пропасти и сделав шаг назад, он облегченно вздохнул, словно справившись с тяжелой задачей. — Наконец-то...

Истаивающее на ветру тело устремилось к земле. В ночном небе, наполненном праздновавшими победу криками людей, ослепительно ярко вспыхнуло тело призрачного дракона. Разогнав отпрянувших прочь валькирий одним взмахом исполинского крыла, величественный дух рухнул в молочные клубы тумана.

.

Глава 1 (дивный новый мир)

Анна (печально): Что тебя может вернуть к жизни?

Может быть, эта твоя Амнерис — жена?

Я: "О нет. Успокойся. Спасибо морфию,

он избавил меня от неё. Вместо неё — морфий."

Михаил Афанасьевич Булгаков

Морфий

Город, присыпанный пеплом осенней грязи, медленно просыпался. Его унылые и обозленные жители выбирались из своих бетонных гробов, натягивая опостылевшие маски презрения и, огрызаясь, словно помойные крысы, торопились на работу. А мне сегодня не нужно никуда бежать, расталкивая прохожих. Сегодня мой день рождения. И первый день отпуска.

Знаете, мне даже уже успели сделать подарок... Хотя все еще не решил для себя, рад ли этому или глубоко наплевать, как и на все в последнее время. Коллеги по работе приперлись на мое ночное дежурство, сказали, что забирают всех пациентов, поздравили и заявили, что хоть они и знают, что я ненавижу этот день, но выбора у меня нет. Я должен сделать вид, что до смерти рад, а потом могу с утра пораньше валить на все четыре стороны аж на целых 3 долбанных недели отпуска — видите ли, "давно ты там не был". И кто их просил? Хоть узнали бы для начала.

И вот ваш покорный слуга стоит посреди парка, вдыхая мертвый воздух, отфильтрованный очистительными сооружениями города, и наблюдает за недовольными трутнями, влачащими свои бренные тельца на нелюбимую работу. Поймав на себе злой взгляд раскосых глаз, невольно усмехнулся, ведь для большинства прохожих моя персона выглядит, как хорошо одетый лоботряс с красными после бурной ночи глазами, неспешно бредущий домой из какого-нибудь бара. Ну и черт с ними. Эти вечно хнычущие создания, что гордо именуют себя людьми, никогда не отличались взаимоуважением, а я уже давно задушил в себе ничем не обоснованную любовь к ближнему, оставив лишь холодную ясность ума. Сострадание еще нужно заслужить.

Погруженный в свои мысли, вяло текущие в сгустившимся после долгой работы потоке сознания, даже и не заметил, как под ногами закончилась присыпанная искусственной желтой листвой парковая дорожка. Я оказался напротив своей "берлоги" — хорошей квартире по хорошей цене, в хорошем доме, о котором мечтают все хорошие люди, как и, опять же, "хороший" я... точнее мы. Жена умерла два года назад, упав с лошади на загородной прогулке и сломав себе шею. Ничего не смог сделать. Только проклинал себя, что поддался на уговоры взять отпуск и отправиться в новый экстремальный парк развлечений, в котором появились настоящие, живые лошади. Кто бы мог подумать, что эти вонючие твари, вымершие самыми первыми во время начала программы по очистке воздуха, вернутся в мою жизнь, чтобы разорвать ее на части? Как забавно, что оставшийся в далеком детстве образ дурно пахнущих созданий возродится вновь, дабы отомстить человечеству за свое истребление убийством одной ни в чем не повинной женщины.

Ровно через год после этого происшествия в моей жизни случилось то, что, казалось, окончательно выбило почву из-под ног. Мой сын "сорвался", подсев на новый вид легального наркотика. Хотите знать, как это случилось? Пожалуйста! Его отец задурил мальчишке голову, даже не замечая явных симптомов вирт-зависимости, о которых каждый день твердят с голоэкрана телевизора. И зачем я только показал ему эту игру? Да еще так нахваливал: "В моем детстве мы ее просто обожали!.. Мы играли в нее дни напролет!.. Она такая бла-бла-бла и бла-бла-бла..." И все такое прочее в том же старперском духе, погружая парня в пучину грез и фантазий, щедро сдобренных новыми ощущениями. Виртуальной реальностью. Наивный дурак.

Этим злосчастным проектом оказались "Земли меча и магии" по мотивам так любимых мною в детстве игр. Здесь каждый может стать настоящим феодалом, держащим в железных руках людские поселения и возводя шпили прекрасных храмов. Или объявить себя князем Адских Земель, пропахших серой почти безжизненных островов, парящих в океанах Хаоса. Ему будут подвластны орды демонических войск и самые искусные строители порталов в другие земли, ведь разгорающаяся в душе жажда власти будет требовать новых завоеваний, а неисчислимые орды — страдать от неутолимого голода. Здесь можно быть кем угодно — воином, ведущим в бой победоносные армии, магом, чьи заклятья сотрясают само мироздание, королем воров и убийц, чьи подданные способны украсть сокровища даже из лап бдительного дракона. А может, вы всегда хотели стать великим инженером и конструктором? Тогда вас уже заждались нетерпеливые и непоседливые гремлины, чьи маленькие головки полны самыми смелыми и безумными идеями, а мастерские наполнены гулом станков, смехом неутомимых гениев и тихой руганью очередного неудачника, что умудрился встать на пути у голема. Что? Вы не любите запах пыльных заводов и устали от шума? Ну тогда вам к солнечным эльфам — растить прекрасные сады, или к их веселым лунным братьям — пить пьянящий нектар ночных роз и танцевать до утра. А если для вас нет ничего слаще, чем вогнать отравленный кинжал в спину вчерашнего друга, то ступайте в подземелья к дроу. Только не забудьте — однажды вы сами можете стать "вчерашним другом" ...

Значит, утончённые натуры вам тоже не по душе? Тогда вас ждут бескрайние просторы океана и соленый ветер, наполняющий паруса стремительных, хищных драккаров, рассекающих пенные волны. А может, вы предпочитаете взять в руки секиру (да не эту, тролль тебе в задницу! Зачем мне эти светящиеся черточки? Что?! Ты называешь этот прутик Великой Секирой Короля Минотавров? Ты думаешь, я так же слаб, как и эти коровы!? В Котел! В Котел этого ублюдка!!). Ну что ж... Быть вам Варваром и вести в бой зеленокожую орду. И не бойтесь остаться без армии и замка — вы всегда сможете стать наемником, сколотить из отчаянных парней отряд головорезов и отомстить обидчику, а может и захватить чужие земли. Или просто начните эту бесконечную игру сначала во славу Старых и Новых богов.

Мой сын выбрал другую дорогу. Игра так захватила его внимание, что он проводил все свободное время в вирт-капсуле либо сидя на сайтах в поисках статей и мануалов по Землям. Ему даже удалось втянуть меня в обсуждение нюансов игры. Хотя, если честно сказать, я и сам был не против помочь, увидев, как сильно изменилась любимая игра. Теперь это был полноценный, самодостаточный мир, наделенный своей физикой и религией. Им управляли компьютерные программы, так называемый искусственный интеллект. Множество серверов отвечали за свой участок мироздания и все они имели возможность по своему усмотрению реагировать на действия игрока, генерируя случайные квесты, влияя на внутриигровую экономику и поведение персонажей игры. Мы могли часами обсуждать стратегию и тактику, выбирать пути развития, создавать и менять персонажей, ища тонкую грань наиболее выигрышных комбинаций. Видимо, моему сыну въелась в кровь моя нелюбовь к шумным компаниям, а, может, ему просто был очень близок образ печального романтика. Да, скорее всего так и есть, ведь сорвался он далеко не сразу. Прошел не один месяц игры, и не один раз он начинал все сначала, раз за разом меняя замки, и вот наконец-то решился, став хозяином Некрополиса, человеком, одержимым духом, парнем с печальным взором и серебряной фибулой в виде розы, держащей края черного плаща. Первое время я часто посмеивался над этой его женственной безделушкой, так дополняющей образ Корвина Амберского из моей любимой книги Роджера Желязны. Смеялся, пока не понял, что он настолько сроднился со своим персонажем, что никто даже и не заметил, как парень "сорвался". Только потом я узнал, что он отключил все ограничения и самостоятельно перепрошил свою капсулу всем необходимым для максимально полного погружения в игру. Мой сын долго и основательно готовился к этому шагу, а я, наивный, еще и помогал ему, подбирая дозы релаксантов и состав аптечки медицинского дроида для максимально комфортного погружения. В один прекрасный день я пришел домой после ночного дежурства и увидел запертую капсулу, на которой мигающий красным светом таймер отсчитывал уже третий десяток виртуальных часов...

Никогда не забуду, как орал на него по Скайпу, а он пялился с экрана придурковатой улыбкой и глядел на меня глазами, полными щенячьего восторга. Сын был счастлив, а я... что ж, я остался один в некогда полном жизни доме, наедине со звенящей тишиной... И мерным жужжанием гроба, поддерживающем иллюзию жизни в потерявшем душу теле моего ребенка.

* * *

Н-да... Погрузившись в свои мысли, не заметил, что уже полчаса стою, уставившись взглядом на дверь своей "берлоги", а рядом крутится какой-то подозрительный маленький тип. Вынув из ушей гвоздики наушников (да-да, вот такой я старомодный дурак — все еще ношу "ретро наушники" вместо новомодных и таких удобных "вибрографов". Так и подмывает назвать их "вибраторами" ... Наука может испоганить все что угодно, а ее прогресс порой оказывается регрессом. В древности люди медитировали, чтобы достичь нирваны, а нам нужно было только одеть наушники, чтобы отгородиться от всего мира и спокойно покопаться в своих мыслях... И что же придумали эти умники?! Теперь звук поступает через легкие колебания устройства, закрепленного на висках, передавая музыку необычайного качества, при этом минуя барабанные перепонки и не отгораживая человека от посторонних звуков! Ну не глупость ли? Впрочем, я опять отвлекся), я попытался понять, что же от меня хочет добиться этот проходимец.

Так вот, этот подозрительный тип прыгал вокруг меня уже пару минут, пытаясь привлечь к себе внимание со все более угасающей надеждой в голосе:

— Простите, это ведь Ваш дом? — Почти в отчаянии спросил этот нелепый человек.

Такие вопросы всегда начинали меня раздражать.

— А, простите не знаю Вашего имени, с какой целью Вы интересуетесь?

Он даже приободрился, как-то сразу гордо выпрямился и раздался в плечах, стоило ему только почувствовать себя в родной стезе.

— Позвольте представиться, Игнатов Петр, — сказал этот странный тип, протягивая мне руку, которую я машинально пожал, не отрывая взгляда от бегающих глаз собеседника. — Специальный курьер компании "Земли меча и магии" для платиновых-аккаунтов. Я Вас уже пару часов дожидаюсь... — Добавил он с легким укором.

Только сейчас я заметил знакомый мне логотип игры на его кейсе. Неужели что-то случилось с моим сыном?! Это почти невозможно в виртуальности, но в последнее время в новостях все чаще стали встречаться случаи о захвате "сорвавшихся" для банального вымогательства.

— Что-то случилось с моим ребенком!?

— Что?.. Нет-нет, с ним все хорошо, простите, что напугал! — Смутился он и поспешил добавить. — Видимо, Ваш сын хотел приготовить сюрприз. Молодой человек оформил специальную подарочную подписку на платиновый аккаунт в нашей игре. Я привез все бумаги, которые Вам необходимо подписать для активации учетной записи, а так же должен помочь приготовить вирт-капсулу для первого, так сказать, погружения. Наша компания превыше всего ставит заботу о игроках. А для "сорвавшихся" есть специальное предложение — приглашая в игру своих друзей или родственников, они могут оформить подарочную подписку всего за пол цены! Более того, новым клиентам, пришедшим в игру по акции, выдаются небольшие случайные стартовые артефакты. Эээ... простите, но может, мы пройдем к Вам в дом, где могли бы спокойно обсудить все нюансы и оформить документы?

Парень, видимо, действительно уже давно меня ждал и дико опаздывал... Ну, это и к лучшему — чем быстрее я от него отделаюсь, тем скорее смогу связаться с сыном, виновником всего этого бедлама.

Быстро подписав все бумаги и отказавшись от помощи в настройке капсулы (моим словам "Я помогал настроить ее для своего сына, так что смогу разобраться сам, тем более имею медицинское образование." курьер был несказанно рад), я распрощался с торопящимся молодым человеком, поставил разогреваться позавчерашний ужин и бросился настраивать игровую машину. Как хорошо, что курьер привез с собой кейс с максимальным набором реагентов, необходимых для погружения в виртуальный мир! Меняя набор уже просроченных препаратов неотложной помощи в отсеках дроида-спасателя, заметил свое довольное и немного растерянное отражение в защитном пластике капсулы. Кажется, я сейчас, как когда-то и мой сын, радуюсь своему первому прыжку в виртуальный мир, настраивая "батискаф" перед "погружением".

От созерцания бледного после ночного дежурства лица меня оторвало сразу два важных дела — звонок по Скайпу и укоризненный запах забытого и оттого беспощадно сожженного мяса. Кажется, стоит как-нибудь купить себе один из этих новомодных домашних поваров, дабы не переводить продукты.

Отключив яростно пищащую духовку и выкинув в утилизатор сожженную еду, я побежал к компьютеру.

— Ну ты и засранец, пап! Никогда не наберешь мне первым!

С монитора мне улыбалось безумно довольное, покрытое щетиной лицо черноволосого молодого человека — моего сына.

— Судя по твоим растрепанным волосам и счастливой физиономии, мой подарок не только нашел своего адресата, но и даже заставил его улыбаться! Ну тогда с Днем Рождения тебя, пап!

Что тут еще добавишь? Мне было безумно приятно и даже как-то... волнительно. Я давно думал присоединиться к сыну в игре, как только появится свободное время, но никак не получалось. И только теперь, словно шестеренки огромного механизма, с щелчком занявшие нужное положение, все случившееся за эту ночь и утро наконец-то встало на свои места.

— Так это ты все подстроил?! А я еще думал — чего это вдруг меня так в отпуск отправили, да еще и пораньше с дежурства выгнали? — Повозмущался я пару минут, выпуская пар, а потом уже добавил немного спокойнее. — А если честно, то мне очень приятно...

— Ну раз так — нечего рассусоливать. Полезай в капсулу — там и поболтаем! К твоему аккаунту теперь привязан Скайп, доступ в сеть, не выходя из игры, электронный кошелек... А, еще они какой-то подарок в виде классового артефакта обещали. Так что ныряй скорее, я соскучился по твоему занудству и вечным издевкам.

И не прощаясь отключился. Да и правильно — капсула полностью подготовлена, так что осталось только привести себя в порядок и можно начинать игру. Быстро сбегав в душ, я сварил крепкий черный кофе, разбавил его порцией молока и щедро сдобрил сахаром. Все, пора в путь. Есть не буду, а то точно умудрюсь уснуть за столом.

— Хозяин, входящий вызов от вашего психолога.

Мелодичный голос искусственного интеллекта моей квартиры, едва не заставивший меня поперхнуться горячим напитком, настойчиво требовал ответа.

— Игнорируй.

— Позвольте напомнить, вы уже в третий раз уклоняетесь от разговора. Курирующий вас специалист по общению с родственниками "сорвавшихся" обязан будет уведомить комитет по надзору о вашем поведении. — Компьютер, нудно вещающий о моем преступном поведении, вызывал легкое раздражение. — Боюсь, что это может стоить вам от 5 до 15 единиц общественной значимости.

— Эта девушка всего два года назад сдавала мне выпускные экзамены, мне не о чем с ней говорить. — Запустив процесс активации вирт-капсулы, я вновь обратился к цифровому духу дома. — Сколько пунктов было мне начислено за последний месяц от пациентов и сверхурочных дежурств?

— 7 пункта поступило в благодарность от пациентов и 5 за перевыполнение месячного плана работы.

— Поставь номер психолога в черный список и больше не беспокой меня.

Ложась в капсулу и ощущая на коже, покрытой тончайшей биопленкой, едва уловимые прикосновения нейроигл, я перебирал в уме классы, умения и способности представителей разных замков, а потом плюнул на все, решившись довериться интуиции, и захлопнул крышку гроба, не обращая внимания на настойчиво витающую в голове мысль о том, что я что-то упустил.

Бездна цифрового наркотика завладела моим телом за доли секунд, напрочь выдирая из сознания воспоминания о забытом в капсуле физрастворе с примесью критической дозы антидепрессантов...

Глава 2 (молчаливый собеседник)

"Кстати, благородные доны,

чей это вертолет позади избы?"

Аркадий и Борис Стругацкие.

Трудно быть богом.

Я прекрасно знал, как это будет, много раз "проходил этот путь", следя по Скайпу за своим сыном при создании персонажа... Но все равно не мог себе представить, что это будет настолько завораживающе.

Мое эфемерное тело прорывалось сквозь полумрак грозовых облаков, бросаемое шквальным ветром подобно песчинке. Всполохи молний озаряли черные клубы дыма, вырывающиеся из жерла извергающегося вулкана. Неведомая сила словно магнит несла меня прямиком в обрамленную ниточками лавы распахнутую пасть горы. Казалось, что жизнь моя оборвется, так и не успев начаться, но стоило открыть сомкнутые в ужасе глаза, как я обнаружил себя в заполненной клубами мрака пещере. Пылающая под ногами земля постепенно остывала, погружая все вокруг в черноту. Я озирался по сторонам в поисках хоть какого-то просвета, пока за моей спиной не пророкотал наполненный еле сдерживаемой мощью голос исполина:

— Приветствую тебя, Неумирающий! Ты стоишь в начале долгого и славного пути. Многое, о чём раньше ты мог лишь мечтать, теперь станет обыденностью. Уже скоро ты не захочешь себе иной судьбы, ведь армии преданных воинов будут идти на смерть по одному твоему слову, прекрасные наложницы станут бороться за право оказаться в твоих покоях, а одно твоё имя сможет обращать империи в прах! Готов ли ты принять великую честь быть Избранным?

Озаряемый редкими всполохами призрачного огня пробегающими по угольно-черной чешуе, во тьме таился исполинский дракон. Бездонные янтарные глаза, заглянувшие в самую душу, парализовали мое тело, не давая пошевелиться.

— Да, о Великий! — Ответил я, разглядывая сокрытое в клубах дыма создание.

— Замечательно. — Промолвил дракон, окутываясь новой волной сюрреалистичного пламени. — Теперь назови свой цвет!

— Черный!

— Герб! — Рыкнул дракон, возвышаясь надо мною.

Герб... Я уже очень давно предлагал сыну попробовать создать его самому, но он никак не соглашался. Ну что же, раз не решился он, так что мешает его отцу попробовать исполнить задуманное?

— Я лучше покажу. Можно ли мне использовать свой рисунок?

Дракон медлил с ответом, прикрыв глаза, а я стоял и ловил себя на мысли, что совсем не расцениваю его как набор электронных символов... Но вот он снова посмотрел на меня, а его взгляд стал оценивающим и заинтересованным.

— Ты уверен, что хочешь рискнуть и создать свой собственный герб? — С насмешкой, нарочито растягивая слова, произнес гигант, наклоняя ко мне увенчанную костяными наростами голову.

— Да... А в этом есть какая-то проблема?

— Для меня — никакой. А вот для тебя, одного из бесконечной череды неумирающих представших пред моими глазами, есть. — Казалось, что происходящее доставляло ему наивысшее наслаждение. Ну как не поиздеваться над "дождевым червяком"? — Либо ты довольствуешься стандартным гербом, либо ты играешь со мной в игру. Если мне понравится твой рисунок, то ты оставляешь его себе и получаешь от меня подарок. Но если он придется мне не по нраву... Я сам буду выбирать для тебя герб, да и накажу вдобавок.

Если я сейчас скажу, что мне это просто не понравилось, то обману тех, кто читает эти строки. В тот момент в моей душе зажглась искра азарта, рискуя вспыхнуть всепожирающим пламенем.

— Согласен. Взгляни, о Великий!

Громоподобный хохот оглушил меня, разрывая на части раскатистым смехом исполина.

— А мне нравится! Рисуешь ты, конечно, отвратно, но идея хороша! Наконец-то хоть кто-то понял, как раздражают эти скелеты! Вроде ни мозгов, ни языка, а болтают без остановки! Шамкают своими щербатыми челюстями! Ладно, так уж и быть — будет тебе подарок. А твой герб появится в игре через пару дней. — Возникший перед глазами дракона карандашный рисунок черепа со сросшимися челюстями медленно таял в воздухе (в конце главы и на обложке вы можете увидеть этот рисунок). — Какую расу ты выбираешь?

— Полукровка. Человек и дуотт.

О, да... Дуотты. Высокие человекоподобные существа, покрытые мелкой коричневатой чешуей, похожей на змеиную. Сильные и ловкие от природы, эти создания были наделены огромными магическими способностями. Они были одними из первых существ, населявших мир Земель. Имея куда большую, чем другие расы, склонность к магии, они, как бы это странно не звучало, не умели накапливать в своем теле магическую энергию. Такова была их плата за изучение Войп'а — части мироздания, что таит в себе один из "феноменов равновесия" этого мира. В поисках выхода из этой ситуации ими была изобретена ритуальная магия, магия крови, а затем и основы высшей некромантии. Дуотты в скором времени отошли от практики магии смерти и посвятили всю свою жизнь изучению плана пустоты, места последнего пристанища душ. Их не интересовала власть или могущество — им был интересен сам процесс познания неведомого. Шаг за шагом они открывали для себя новые грани жизни. Ведь мироздание конечно, а в нем каждый день рождаются миллионы живых существ и растений, что постоянно создают магическую энергию. Но количество этой энергии почти всегда неизменно. Именно тогда представители сейчас уже почти позабытой расы и нашли скрытую тропу, на которой Смерть была лишь привратником, что охраняет дверь в неизведанное. Гибель живого рождала выброс той колоссальной силы, что была чужда энергии жизни. Потоки этих частиц пронизывали саму ткань мироздания, стремясь к плану пустоты. Многие смертные маги называют ее "некротикой" — хаотичным потоком высвобожденных магических частиц. Но правы они лишь отчасти, ведь познавший учение Войп'а способен видеть и управлять движениями этих разрушительных сил. Так возникли мертвые существа, что превосходили своих предшественников. Они были сильнее, они были быстрее, они сохраняли повадки и умения своего "живого существования". Да, их было мало и среди них почти не было существ из плоти и крови. Потому что Войп требовал свою плату — мягкие ткани трупа, дух жертвы и кровь заклинателя.

Все изменилось с приходом в мир человеческой расы. Сначала дуотты пытались завязать дружбу с людьми и брали к себе в ученики самых одаренных из молодого народа. Однако вскоре мастера осознали, как сильно Некромантия и Войп развращают человеческую душу. Все началось в тот момент, когда дуотты перестали раскрывать людям секреты своего искусства. Попытавшись силой вернуть доступ к утерянным знаниям, некроманты из простых смертных были без сожаления развоплощены своими былыми наставниками и низвергнуты в Пустоту. Испугавшееся силы древней расы, молодое человечество объявило войну. Люди были слабы, но их было очень много. А вот популяция дуоттов никогда не славилась своим числом. Выигрывая битву за битвой, но проигрывая войну, они наконец-то открыли предназначение людей. Принесенные в жертву Великой Пустоте, Войп'у, человеческие тела давали дуоттам поистине великое могущество и становились вратами в план смерти, потухшую вселенную, вечный покой без системы координат, где заточены ушедшие и умершие боги.

И тогда война началась не за знания. Люди испугались. Страх и отчаяние придавали им силы. Человечество победило в войне, хоть и поистине ужасной ценой. С того дня некромантия оказалась под запретом, а раса дуоттов была стерта с лица земли. Лишь единицам удалось избежать истребления, скрываясь в самых дальних уголках тогда еще девственно чистого мира. Но дверь в мир Войп'а уже была распахнута. С тех пор каждый маг мог обратиться к пустоте и обменять свое тело на ощущение вечной жизни и безграничной власти. Но были и те, кто не стремился к силе осознанно, те, кто рождался с зерном этой сущности в душе. Чьим спутником с первых минут жизни стал Войп. Истинные некроманты, что стали творцами пути в план забвения и перерождали этот мир в Земли Скорби.

— Класс героя! — Пророкотал дракон.

— Некромант!

— Тебе будет доступно одно умение, изначально присущее всем некромантам: некромантия или вызов духов. — Не давая мне и секунды на раздумье пророкотал дракон. — Что ты выбираешь, неумирающий?

— Хочу обладать некромантией!

— Теперь, желаешь ли ты изменить своё тело, или оно тебя устраивает?

Передо мною появился мой собственный образ, но более высокий, около двух метров, с широкими плечами. Длинные, черные как смоль волосы, изрядно тронутые на висках сединой, были заплетены в мелкие косички с костяными черепками рептилий и собраны в хвост, что спускался чуть ниже лопаток. Высокий лоб пересекала глубокая морщина. Глаза вместо зеленых стали желтыми с вертикальным зрачком. Бледная кожа вокруг них была покрыта тонкой паутинкой морщин и мелкой прозрачной чешуей. Плотно сжатые губы в обрамлении короткой бороды и длинные тонкие пальцы, заканчивающиеся заостренными когтями, довершали образ полукровки.

— Ты можешь изменить цвет кожи, волос, глаз, рост, рельеф мышц, многое другое! — Не давая мне толком разглядеть себя, торопил дракон.

— Меня все устраивает и я ничего не хочу менять.

— Желаешь ли ты перераспределить доступные характеристики или оставишь значение по умолчанию?

А вот это было одной из двух самых важных частей создания персонажа. Тем более, взяв полукровку я получал искаженные характеристики моего аватара. Превосходя людей в силе и ловкости, дуотты не могли похвастаться такой же жизненной силой и выносливостью. Более того, имея прирост в силе магии, на дуотта накладывался штраф — теперь я не способен самостоятельно восстанавливать магическую энергию. Только с помощью ритуалов, артефактов и Заклинательного Покоя.

Сила:

4

Выносливость:

-4

Ловкость:

4

Сила магии:

4

Устойчивость к откату:

0

Ментальная выносливость:

0

В отличии от простых магов, некромант-дуотт может обладать доступом не только к магии смерти, но и к силам Пустоты, что делает его заложником и проповедником одной из потусторонних сущностей. Для использования этой силы дуотт тратил свою собственную плоть. Это значит, для меня будет важна не только сила магии и объем запасаемой маны, но и большой объем жизненных сил.

Внимательно распределив доступные мне 60 очков характеристик, я получил:

Сила:

5

Выносливость:

16

Ловкость:

7

Сила магии:

16

Устойчивость к откату:

12

Ментальная выносливость:

12

— Теперь тебе предстоит выбрать те знания, которые будут с тобой с самого начала. Предупреждаю, не все они будут раскрыты сразу. Потом ты сможешь их дополнять и улучшать. Но в первое время — это будет единственное, что тебе доступно, потому ты должен отнестись к заполнению своей Книги Знаний серьёзно. Учти, согласно выбранной расе и классу у тебя есть умения, которые ты обязан будешь взять, даже если не захочешь.

Были у некромантов и свои особенности. Как выражаются многие — ущербный замок, слабые войска, множество ограничений на постройки, ненависть представителей всех других рас, да еще и Толерантность, чтобы снизить штрафы в дипломатии с другими расами, брать нельзя. Мне же все это на руку. Всем классам изначально дается 11 пунктов умений на выбор. Но некромант, как повелитель кровожадных духов и безмозглых скелетов имеет свои особенности. Он изначально имеет максимально развитую нетерпимость, что не просто сводит на нет возможность общения с представителями любой другой расы, но и подталкивает их на агрессивные действия. Ни один человек, гном или орк не захочет иметь с вами никаких отношений, кроме войны до полного истребления. Хорошо, что это относится только к представителям других рас, иначе нежить, духи и вампиры просто не смогли бы сосуществовать. А еще данная особенность игры постоянно держит вас в тонусе, отдаляет от политики и возможного удара в спину, давая возможность постоянно набирать в свои войска трупы ваших врагов. Что нас не убивает — делает нас сильнее. И самое главное — дает три дополнительных пункта умений. Более того, я обязан буду взять Творца (каждый некромант немного художник и скульптор — вы пробовали когда-нибудь собрать паззл? А из костей? Да еще и не просто разных людей, а представителей разных рас...) и Военачальника (собрать соберу, а дальше что делать? Это ведь злобные и безмозглые куклы — приходиться самому командовать). Было 11 пунктов, Нетерпимость добавила 3 пункта, а Военачальник и Творец отнимают 3. Остается все те же одиннадцать пунктов...

— Я выбрал, о Великий! Я беру под свое начало две расы: Нежить (-1 пункт) и Духов (-2 пункта). Мне понадобятся умения: Архимаг (еще -1 пункт), Известный (-1 пункт. А как иначе? Много один не навоюешь), две Врожденные Способности Расы Дуоттов (-2 пункта). И четыре книги Магии Смерти (-4 пункта).

— Я вижу, ты сделал свой выбор, неумирающий! Тебе осталось ответить на последний вопрос. На каком уровне сложности ты хочешь начать игру?

А вот я и сам не знаю... Я хочу получить удовольствие от игры? Да. Я хочу иметь сильные отряды, способные через три недели пережить нападение других игроков на мою землю? Да. Значит, как минимум — сложный уровень, ведь чем тяжелее, тем больше награда, да и опыт лишним не будет. К тому же мне обещали какой-то артефакт, да и пари у дракона я выиграл. Тогда очень сложный уровень. Хотя... почему бы и нет?

— Невозможный.

— Неумирающий, ты уверен, что хочешь начать играть на максимальном уровне сложности? Ты не просто окажешься без замка и начальных ресурсов, но к тому же в твоей области будет расположено два случайных развитых и очень агрессивных властелина. И больше ни одного источника магии в твоей области. Ты не сможешь основать свой замок. Тебе придется каким-то образом захватить территорию одного правителя и уничтожить другого. Ты уверен в своих силах?

— Да, я верю в свою удачу! — Даже и не знаю, как мне дались эти слова. Я прекрасно понимал, что у меня мало шансов на успех. Но гордость и опаляющее чувство азарта не давало мне изменить решение. Пусть будет то, что должно.

— Хорошо, неумирающий. Твой выбор сделан. И знай — тебе понадобится вся твоя удача, чтобы победить!..

Расправив черные крылья и прикрыв глаза, дракон выдохнул волну яростного пламени, что на миг озарило его величественное тело да оставило на сожженной сетчатке отпечатки устилающих пещеру полуистлевших драконьих тел. А затем меня поглотила тьма.

Глава 3 (первый ветер на жернова Судьбы)

Жуй, сэр Шурф, пошли все куда подальше,

Ни одна неприятность не стоит испорченного

аппетита!

Макс Фрай

Чужак

В вечерних сумерках, наполненных шелестом листвы да скрипами деревьев, рождались чужеродные полуночному покою звуки шагов. Мерно бредущий по лесной чаще черный, как сама ночь, жеребец изредка всхрапывал и косил на наездников налитыми кровью глазами. Едва удерживая поводья, мужчина, одетый в изысканную, но вымазанную кровью одежду, глядел перед собою невидящим взглядом сломленной воли, направляя коня по одной известной ему тропе и прислушиваясь к шепоту, сидящей за спиной девушки.

— Тише, милый, держись... — Приобняв сзади едва не упавшего с коня спутника, девушка прижалась всем телом к спине возницы. — Уже скоро, мы почти на месте, дорогой.

Безразлично покачав головою, всадник вцепился в поводья бледными словно мел пальцами. Шаг за шагом конь приближался к границе, где тьма рождённая древней чащей раскрывалась, словно бутон лилии, призрачной белизной лунного света. Ночное светило сказочным саваном заливало невероятную по красоте лужайку с единственным дубом по центру.

Вековое древо, повидавшее за свою тысячелетнюю жизнь невзгоды бурь и пожаров, стояло здесь ещё тогда, когда мастер девушки едва вкусил свой первый плод жизни. Храня в себе память и силы сотен судеб гостей, вошедших под кроны чащи, гигант давно стал сердцем леса. Ствол растения познал ужас войн, потопов и засух, но лишь закалился от них. Темная крона гиганта была наполнена едва уловимыми шепотками и мерным призрачным сиянием.

Задолго до рождения любого из Всадников, Дуб перестал быть простым древом, и сейчас в листве пробудился синий огонек. Мигнув, последовавшим за ним собратьям, он сорвался с ветвей и слетел к морде коня. Закружившись вокруг недовольно фыркнувшего жеребца, висп шептал ему о своих горестях и радостях.

— Вот мы и добрались, мой драгоценный. — С улыбкой проговорила девушка, помогая человеку спуститься на землю. — Идем...

Крохотный висп, заглянув в лицо болезненно бледного мужчины, умчался обратно в крону гиганта, оглашая округу беспечным детским смехом. Усмехнувшись в ответ духу, девушка смахнула непокорную челку и устроилась в корнях древа. Потеряв опору, странник рухнул на колени, зарываясь лицом в волосы спутницы и дрожа от ужаса, накатившего на отходящий после наваждения разум.

— Тише, малыш, ну зачем же так бояться... — Тихо шептала красавица, баюкая собеседника, словно ребенка. — Все кончилось мой ардеос, теперь у меня все будет хорошо, спи спокойно.

Все новые светлячки спускались из крон, беззаботно переговариваясь и рассматривая странных гостей. В свете их призрачных тел блеснули клыки... Тело жертвы на миг содрогнулась, когда сладкий бант губ ночной хищницы припал к пульсирующей жилке на шее юноши, а затем усталое лицо озарилось блаженной улыбкой. Вампирша, иссушая тело забывшегося от наслаждения человека, вытянула из-за пазухи стилет. Лезвие клинка с едва уловимым шелестом вошло меж ребер обреченного, пронзая сердце и обрывая жизнь на пике сладостной агонии. Алая дымка окутала рукоять из черной кости и вспорхнувшие виспы утянули кровавое облачно в кроны священного дуба.

— Не торопись, стой спокойно, Вестник. — Властный голосе ночной охотницы в мгновение ока приструнил нетерпеливо бьющего копытом жеребца. — Я же не зря тащила этого мальчишку сюда.

Налетевший ветер коснулся волос вампирши и она замерла, вслушиваясь в слышимый только ей шёпот.

Тряхнув головой, смахивая наваждение, она закусила губу, недоверчиво глядя на вновь вернувшихся в круговорот ночной пляски духов.

Танцующе перегнувшись к лежащему в ногах телу, девушка неимоверным грациозным движением выдернула из раны стилет и вытерла кровь об одежду трупа, спрятав древний артефакт в ножны. Дочь ночи направилась прочь от места кровавого ритуала, мимоходом потрепав по холке нетерпеливого жеребца.

— Значит — на восток? — Тихо говоря сама с собою, вампирша вглядывалась в забрезживший рассвет. — И при чём тут эта "встреча с создателем"? Чертовы духи, как только вас слышащие понимают? Болтуны хреновы.

За спиною девушки порхали виспы, рассматривая тело жертвы. Крошечные молодые побеги пробивались между корней векового гиганта, бережно опутывая плату за знания, запрошенные полуночной гостьей. А новый неприкаянный дух отправился в сонм служителей древесного старца.

Чащоба заботилась о своём будущем.

* * *

Неделя 1, день 1

17:47

Я стоял на небольшой поляне, затерянной где-то глубоко в лесу. Слабое осеннее солнце с трудом пробивалось сквозь серую дымку облаков. Ветер раздувал полы серого балахона, накинутого на матово-черную кожаную куртку с короткими рукавами, покрытую множеством ремешков и блестящих застежек. Обычный теплый балахон с простой металлической фибулой на шее. Светлая рубашка с серым орнаментом на рукавах и меленькими серебряными запонками в виде моего герба. Легкие штаны и высокие удобные ботинки — из такого же загадочного материала, как и куртка. На каждой руке по кольцу. На правой — красный рубин, вставленный в искусно созданное золотое кольцо в виде кусающего камень черепа, а на левой — черная витая змея, обвивающая указательный палец и закрывающая ноготь своей заточенной до остроты бритвы кинжаловидной мордой. В руках длинный, прямой и тяжелый посох из тёмно-вишнёвого дерева.

Прикрыв глаза и вызвав в воображении образ интерфейса, я заглянул в окно персонажа. Перстень с рубином оказался символом моей власти и спутником любого неумирающего. С его помощью я мог основать замок на месте источника магии, более того, этот артефакт невозможно потерять или снять с моего трупа. А вот кольцо в виде змеи было обещанным компанией подарком за платиновый аккаунт. В него было вложено заклинание ритуальной некромантии "Жертвоприношение". Эти чары позволяли принести в жертву живое существо и восстановить силу за счет его страданий. Очень полезный артефакт в моей ситуации.

Кожаная одежда оказалась даром привратника Земель. Легкий и удобный доспех был именным комплектом. Сделанный из чешуи молодого черного дракона, этот костюм не нес в себе никаких магических эффектов, кроме постоянно восстанавливающийся прочности и внешнего вида, давал небольшую защиту, да и просто выглядел очень эффектно. Ладно... Пора посмотреть свои умения.

Сначала шел перечень навыков, помеченных серым цветом. То, чему я никогда не смогу научиться в совершенстве: ношение всех видов доспехов, холодное оружие, стрелковое оружие, лидерство, дипломатия, удача, магия жизни, бюрократия, земледелие и прочие схожие по значению пункты. А вот ниже был список уже доступных мне параметров: начальные навыки обращения с посохом и ритуальным оружием, ученик ритуальной магии, творец, военачальник, повелитель нежити, повелитель духов, архимаг, зерно пустоты (что досталась мне от дуоттов и давало доступ к способностям Войп'а), сродство магии (дуотты, посвятившие свою жизнь изучению магии, получили возможность игнорировать часть магического урона, преобразуя его в ману), магия смерти 4 уровня, известный, нетерпимость 3 уровня. Последним пунктом шли расовые способности дуоттов: "Знамя Пустоты" (теперь вы никогда не сможете скрыть ваше истинное "я" — вам остается нести свое знамя к победе, либо погибнуть за свои идеалы. Никакая одежда и никакая магия не сможет спрятать или исказить ваше присутствие. Даже самый тупой крестьянин поймет, на чьей вы стороне) и "По Краю Пропасти" (Цари и Боги следят за вашими шагами. Первые будут ждать возможности ударить в спину или встать под ваши знамена, а вторые — будут карать и благословлять).

Н-да... Тяжело мне будет с таким раскладом.

Как только я закрыл окно своего персонажа, перед лицом всплыло два полупрозрачных сообщения. Первое было немного пугающим:

Как истинный сын пустоты Вы отреклись от мирской суеты и внемлите лишь шепоту забвения. Заблокирован стандартный интерфейс взаимодействия. Активирован функционал "Шепот". Часть системной информации будут передана Вам через устные сообщения ВОЙП'А

И следом более оптимистичное:

Развеять скуку дракона

Вы смогли скрасить серые будни Великого Дракона. Носите с достоинством его подарок, берегите его и не забудьте в следующий раз отблагодарить бессмертное создание.

P.S.: администрация в ближайшие несколько дней подготовит Ваш персональный герб.

Поздравляем, Вы выполнили квест и получили 1000 опыта.

Поздравляем, Вы достигли 2 уровня. Устойчивость к откату повысилась на 1 пункт. У вас есть два умения на выбор: Логистика и Тайны Пустоты.

Логистика — это конечно хорошо (Из деревни Злые Писюки в сторону деревни Ромашкино выдвинулся кортеж Некроманта, помогите скелетам не заплутать и поколотить как можно больше человечков), но мне сейчас важнее помощь в проведении ритуалов. Тайны Пустоты всегда подсказывают лучшие ингредиенты, артефакты, жертвы и форму проведения ритуала, дабы не обидеть духов и богов.

Решив проверить, какие заклинания мне достались, я вытянул вперед руку и на моей ладони появилась, словно сотканная из воздуха, книга знаний. Сейчас это была просто маленькая книжка с медной застежкой — но кто знает, что с ней случится потом. На странице заклинаний я нашел только ритуал поднятия мертвых и боевое заклинание "иссушение", что медленно вытягивает жизнь из противника, передавая ее некроманту. Мне очень повезло с ритуальным кольцом, иначе я так и остался бы без магической энергии...

Закрыв книгу и оглядевшись, я заметил натоптанную тропинку, что тянулась от моей полянки куда-то в глубину леса. Выбирать мне, собственно, было не из чего, и ваш покорный слуга скорым шагом двинулся по ней. Я шел и прислушивался к своим ощущениям. Наконец-то перестала болеть спина, вечная свинцовая тяжесть в затылке сменилась легкостью мысли, а ноги сами собой несли меня через неглубокие канавки и поваленные деревья. Давно я себя не чувствовал таким... живым.

Я просто наслаждался неспешной прогулкой, вдыхал полной грудью прохладный осенний воздух, наполненный непривычными для городского жителя ароматами, любовался красотой древнего леса и шуршанием опавшей листвы под ногами. Даже представить себе не мог, что осень может быть так хороша, а вода в роднике — быть чистой без всевозможных фильтров и такой сладкой на вкус.

Вы испили воду из призрачного родника — Ваши параметры повышены на 1 пункт на следующие 2 часа.

В сгущающихся сумерках тропинка вывела меня на окраину тихой деревушки. Воздух здесь был густой и тяжелый, наполненный непонятной свинцовой тяжестью. Не знаю причину, но мне казалось, что так должен пахнуть страх. Если бы вы спросили: "Почему ты так думаешь?", то сложно было бы дать вам внятный ответ. Просто так показалось.

Прямо передо мною стояло широкое двухэтажное здание, а рядом тянулся загон для лошадей. Из окон лился странный молочный свет, в стойлах тихо всхрапывала лошадь. Повинуясь терзавшему меня голоду, я поднялся по лестнице и отворил дверь.

Это оказался тихий и уютный постоялый двор. В нос ударил головокружительный аромат горячей похлебки. Зал был почти пуст, чист и так и манил путника присесть отдохнуть. Пройдя к барной стойке, я опустился на один из свободных стульев, постучав костяшками пальцев по столешнице. Из-за неплотно прикрытых дверей кухни доносилось бренчание посуды и тихие голоса. На мой стук выглянул бледный взъерошенный мальчишка весьма болезненного вида, и не мигая уставился на меня. Через пару секунд он юркнул назад, окликнув кого-то, и передо мной предстал пожилой опрятный мужчина с пристальным и встревоженным взглядом. Быстро обойдя стойку и подойдя ко мне, он поклонился:

— Простите, милорд, я должен был догадаться о вашем прибытии, но неверно понял знаки судьбы. Вы, видимо, только что прибыли в нашу деревню и еще ничего не знаете. Позвольте я провожу вас в вон тот уголок — там мы сможем побеседовать не привлекая лишнего внимания... — На секунду он повернулся, дабы прикрикнуть на выглядывающего из дверей мальчишку. — Эй, Хелге, принеси-ка нам перекусить и выпить за мой столик. И мигом — наш гость устал с дороги!

Растрепанная головешка исчезла в дверях, и тут же с кухни раздался грохот тарелок. Хозяин поспешно провел меня в самый угол и предложил присесть, споро прикрывая деревянным колпачком светящийся на столе молочным светом камень. Трактирщик был очень взволнован и, кажется, не знал, с чего начать.

— Простите, хозяин, — обратился я к мужчине, — но я не знаю вашего имени...

— Алвис, милорд. Я хозяин этого скромного постоялого двора. Признаться, я был совсем не готов увидеть Вас. Духи шептались о скором появлении истинного мага, но я неправильно понял их искаженные посмертьем слова. Мне казалось, что они говорят о хозяине этих земель, но он сидит безвылазно в своем замке и не посещает нас. Тем более сейчас, когда кругом продохнуть нельзя от инквизиторов и их солдат. Мертвые говорили о том, что к нам идет темный, но я и подумать не мог, что явится отмеченный Ее дланью.

В этот момент вернулся Хелге, сгибающийся под тяжестью тарелок, кружек и огромного запотевшего глиняного кувшина, непонятно каким образом балансирующего в центре подноса. Видя мой голодный взгляд, Алвис молча пододвинул ко мне миску горячей похлебки, чей аромат чуть не лишил меня чувств на пороге постоялого двора, и налил в деревянную кружку искрящийся подобно рубину напиток. В этот момент мой желудок издал совсем не подобающий "милорду" звук, и я с благодарностью зачерпнул горячую, приятно пахнущую жидкость. Хозяин рассказывал, печально улыбаясь. Ему, видимо, льстило то, с каким рычанием и удовольствием я поглощал его еду. А я кивал, так как отвечать с полным ртом не мог, да и не хотел. К черту, пускай рушатся империи. Я проголодался.

А империи действительно рушились. Ну не совсем империи, но это поселение точно столкнулось с большими трудностями. Инквизиция.

Хозяин постоялого двора и его внук Хелге были Одержимыми Духами. Как, впрочем, и все в этой деревне. А поселение это принадлежало зарвавшемуся некроманту, обосновавшемуся в местных горах и неудачно наступившему на хвост дремлющему ордену инквизиции. Мастер смерти нашел источник магии, основал замок, возомнил себя богом и занялся возведением трона на костях. Слухи о нем, конечно же, рано или поздно, но дошли до святых братьев. Раньше они обходили деревню стороной — одержимые жили тихо, взять у них нечего, а просто так ссориться с духами никто не захочет, но сейчас замок некроманта находится в осаде и никто не мог помешать церкви подминать под себя все новые территории.

— Вот так и живем, милорд... — Грустно промолвил Алвис. — В деревне теперь расположились стражники, хватают всех, кто на них не так посмотрит и ведут в дом, где обосновались инквизитор со своей братией...

— Так он сейчас здесь? — Я покосился на дверь, ожидая, что сюда могут в любой момент ворваться рыцари во главе с инквизитором, почуявшим мое появление.

— Да, некромант... — Над моим ухом раздался нежный бархатный голосок. От неожиданности мы с Алвисом подпрыгнули на месте. Обернувшись, я схватился за свой посох, небрежно прислоненный к спинке стула, а хозяин наоборот, расслабился и укоризненно покачал головой.

У нашего столика, облокотившись на мой стул, стояла молодая красивая девушка. Высокая, стройная, одетая в чистый, но потертый кожаный доспех. На поясе в простых ножнах висели кинжалы с рукоятками из полированной черной кости. Из-за спины торчала узорчатая рукоять длинного и узкого меча. Вьющиеся русые волосы спадали ниже плеч, а непокорная челка падала на глаза. Пленительные разноцветные глаза. Один был пронзительного зеленого цвета, другой — небесно-голубой. И в них плясали веселые искры разгорающегося пожара.

— Милорд, пожалуйста, будьте осторожны... — Улыбаясь проговорила она, а я смотрел на эти чувственные губы и блики пламени камина, что отражались на острых клыках. Вампир. — Мой Предок шепнул своему ничтожному Птенцу, что сегодня здесь будет особенно весело. Готовится чудесное представление в лучших тонах Первого из Немёртвых.

Не прощаясь, девушка накинула на плечи плащ и вышла в ночь.

Глава 4 (лезвие сострадания)

Нет (...) Я ничего не забираю.

Я только беру за руку.

Чтобы Никто не был

в такую минуту одинок. (Смерть)

Анджей Сапковский

Меч Предназначения.

— Командир, что мы потеряли в этой светом забытой деревушке?! Шли бы сейчас с ватагой Рикона, получали бы монету за каждый дневной переход да долю с любого поселения. А тут ни пожрать нормально, ни бабу пощупать!

Грубый голос плечистого верзилы, мерно покачивавшегося на спине усталой лошади, раскатистым басом оглашал пустые улицы деревни. Стянув с головы шлем и жуя осточертевшую солонину, наемник косился по сторонам, явно маясь от скуки.

— А ты так и хочешь всю жизнь провести на войне, ни нажив ничего кроме геморроя и срамной болезни от трактирных шлюх? — Закованный в сталь рыцарь придержал лошадь, поравнявшись с подчиненным. — Короли, принцы и всевозможные бароны много воют и мало платят, а инквизиторы никогда не скупятся на содержание своих "хранителей Божьей воли". Нам очень повезло, что орден схлестнулся с мертвяками именно сейчас и еще не успел пополнить ряды новобранцами.

— Так зачем мы тогда поперлись в такую глушь, а не под стены упырятника? Глядишь и побольше золотишка отжали у толстопузых монахов!

— Лучше я потеряюсь в цене сотню монет, да промотаюсь в седле пару лишних дней, чем буду штурмовать некрополис! Воевать с повелителями смерти это тебе не крестьян мордовать. Чума, проклятия, болезни да гниющих трупяки, так и готовые впиться тебе в задницу... — Бывалый воин передернул плечами, словно вновь ощутив смрад немертвых армий. — Святоши быстро разворотят это гнездо порока, но я не хочу оказаться на пути у некроманта, решившего принять последний бой. Мы проведем в седле несколько дней, получим жалование, а там глядишь и без нас управятся. Не хочу зря рисковать вашей шеей, ребята.

Отряд наемников остановился у постоялого двора, предвкушая вожделенный отдых и горячую похлебку. Мужчины еще возились с лошадьми, когда дверь трактира приоткрылась и в льющемся из окон свете мелькнул заманчивый силуэт девушки. Закутавшись в плащ, не скрывающий соблазнительной фигуры, она поспешила по своим делам когда дорогу ей заступил один из наемников.

— Капитан, я был не прав! — Верзила довольно оскалился, обернувшись к подходящему рыцарю. — Тут все же есть кого пощупать!

* * *

22:31

Я сидел, глядя вслед ушедшей девушке, и думал о растущей горе проблем... Отсутствие замка, некромант, инквизиторы, непонятно как оказавшийся здесь вампир... А еще навалившаяся после сытного ужина усталость. Почти как в ТОМ мире... Интересно, что сейчас делает мой сын? Опять я забыл позвонить... Надо будет набрать ему сразу, как выйду из игры. Странно, конечно, что меня все еще не выбросило — здесь уже и день на исходе, а четыре часа виртуальной реальности, доступные мне в день, так и не окончились.

— Хорошая девушка, хоть и вампир. А какие красивые глаза, не правда ли, милорд? Такое и среди людей не часто встречается, не говоря уже про ночных охотников. Когда-то давно я слышал легенду о великом вампире, что основал свой клан, обладал выдающимися способностями и неизменной удачей... — Казалось, что Алвис разговаривает сам с собою, рассматривая что-то видимое ему одному на дне простой деревянной кружки. — И, если мне не изменяет память, у него были точно такие же разноцветные глаза. Говорят, что это символ особой удачи вампира. Только вот легенда умалчивает о том, что было дальше.

Слушая рассказ, я решил наконец-то отведать странный напиток, что давно был заботливо налит хозяином в мою чашу. Самое интересное было то, что тарелки и приборы были сделаны из какого-то прочного и легкого минерала, а вот кружки представляли из себя простые деревянные чаши. Сделав глоток прохладной, молочно-белой жидкости, по которой пробегали рубиновые искры, я зажмурился от легкого головокружения. Аромат незнакомых трав и ягод щекотал ноздри, заставляя забыть о тревогах и расслабить мышцы. Казалось, что этот легкий напиток буквально пропитан эманациями так понравившегося мне осеннего леса.

Вы выпили напиток, содержащий эссенцию лунной костяники. Сила магии увеличена на 5 пунктов. Время действия 30 минут.

— Спасибо, хозяин. Давно я не чувствовал себя так легко и спокойно в такую трудную минуту. Но, кто была эта ночная охотница?

Причем именно вампир, а не неокрепший птенец. Я почувствовал это сразу, стоило мне заглянуть в ее глаза... Хотя, возможно, это она открылась моему взору, дав разглядеть свою силу. Как ни крути, но девушка действительно сильнее меня.

— Мне известно не больше вашего. Она явилась пару дней назад и сняла одну из моих комнат. Знаю только, что называет она себя Викторией. Странное имя для темной странницы, ведь оно скорее подошло какой-нибудь валькирии.

И тут нас прервали самым бессовестным образом. Руганью, бранью, диким предсмертным криком и лязгом стали. Мы вскочили, опрокидывая стулья и бросились на улицу. Когда я наконец-то смог протиснуться мимо застывшего в дверях хозяина, моему взору предстала жуткая и завораживающая картина. Виктория кружила по двору с мечом в одной руке и кинжалом в другой, отбиваясь от наседающего на нее рыцаря в серых доспехах и окружающих ее двух копейщиков, облаченных в длинные плетеные кольчуги. Губы и волосы вампирши были залиты кровью, хищный оскал бросал в дрожь, а рядом с ней валялся мечник, заливающий землю брызжущей из разорванной шеи жизненной влагой. Неподалеку от нас, совсем рядом с крыльцом, стоял растерянный арбалетчик, в ужасе таращась на агонизирующего у его ног собрата по оружию. Последний тихо хрипел, пытаясь выдернуть слабеющими руками из глазницы тонкий узкий кинжал с рукоятью из черной полированной кости. А стилет, казалось, жил собственной жизнью, погружаясь все глубже в глазницу своей жертвы. И лишь я один слышал его довольное сытое урчание. Парень слабел на глазах, его кожа покрывалась морщинами, плоть ссыхалась, а скудные капли крови стекали из пробитой глазницы, чтобы тут же превратиться в кровавый туман, медленно плывущий к воюющей деве. Странно, но кинжал давно уже должен был убить несчастного, тихо скулящего и пытающегося вырвать оружие из своей глазницы не слушающимися пальцами.

Первым среагировал Алвис, но совсем не так, как должен поступать в таких случаях почтенный хозяин постоялого двора, зажиточный пожилой мужчина и, возможно, один из главных официальных лиц деревни. Он просто выхватил из рукава тонкий метательный нож, полоснул им по шее зазевавшегося арбалетчика, а потом удачно метнул клинок в ногу широкоплечего седого копейщика, что активно заходил за спину нашей новой знакомой. С довольной улыбкой наблюдая, как вампирша вгоняет в шею рухнувшего на колени солдата последний стилет, трактирщик начал читать заклинание.

А я все еще стоял как истукан и пялился на завораживающий танец смерти. Закованный в сталь могучий воин с длинным сверкающим бастардом и хрупкий силуэт ночной охотницы, окутанный красным туманом. В какой-то момент девушка лишь чудом уклонилась от быстрого удара меча, а наконечник пики был отбит в считанных сантиметрах от лица ценой рассеченных мышц предплечья.

Больше не думая ни секунды, я сконцентрировался на рыцаре и прочел единственное доступное мне сейчас заклинание — "иссушения жизни". Наполненный непонятным отчаянием, мой разум швырнул в война облако серого праха. Заклинание Алвиса успело на мгновение раньше, и, казалось, сгустило сам воздух вокруг довольно улыбающегося копейщика. Метнувшись к нему, мне ничего не оставалось, кроме как с силой обрушить посох на затылок противника, прикрытый лишь тонким металлическим шлемом. Будь воин не замедлен заклинанием, то скорее всего успел бы отразить мой отчаянный, но такой неуклюжий выпад. Удар посоха отбросил копейщика на несколько метров вперед и заставил распластаться бесформенной кучей мяса и стали. А мышцы моих рук, казалось, налились свинцовой тяжестью.

Тем временем рыцарь сгорбился и уже не так легко орудовал своим клинком. Его движения все замедлялись и лишь неимоверной силой воли он умудрился нанести чудовищный по силе удар бастардом. Но это было уже бесполезно. Виктория вскользь парировала удар, и используя его силу для разворота, вогнала клинок под латную юбку доспеха. Упав на одно колено и с трудом отбиваясь от наседавшей вампирши, воин был легкой мишенью. Уже приноровившись, я с размаху опустил тяжелый посох на украшенный перьями кованый шлем.

Так я и стоял, тяжело дыша и не сводя глаз с довольной улыбки девушки. Враги были повержены, и лишь стоны умирающих да хриплое дыхание оглушенного копейщика говорили о реальности случившегося. Наша безрассудная атака удалась — спасибо не ожидавшим такой наглости солдатам.

— Благодарю, благородные лорды, но данная хрупкая девушка могла бы постоять за себя и сама.

Я просто задохнулся от возмущения, но последовавшая благодарная улыбка вампирши заставила подавиться рвущимися с языка словами.

— Как твоя рука?

— А что с ней не так? — Спросила вампирша, насмешливо улыбаясь.

— Я прекрасно видел, как ее вспороли пикой....

Ага, вспороли... Только на месте вскрытой плоти сейчас серел едва заметный шрам, вокруг которого клубились остатки красного тумана. Ох, и непроста эта дева...

— Лучше побеспокойся о себе, добродетель. — Обронила Виктория, седлая статного черного жеребца. — Пойдем, темный, нам стоит скорее убраться из этого места. Обосновавшийся здесь инквизитор весьма силен и его способностей вполне хватит учуять твою магию, так что я уверена — по наши проклятые души сюда уже спешит отряд служителей веры. Лучше помоги погрузить эту падаль на коней. Отряд прибыл совсем недавно и, видимо, не только отметиться у начальства, но и толком расседлать этих прекрасных созданий не успел. Живые пусть занимают своих коней, а трупы парой закидывай на оставшуюся. И выбери себе скакуна поспокойнее.

Дельная мысль. Только вот не люблю я этих чертовых созданий. Точнее боюсь... До ужаса. До трясущихся рук и слабости в коленях. Но выбора у меня не было, поэтому, с трудом взвалив на себя закованное в сталь тело, я двинулся к ближайшему коню. Закидывая начинающего приходить в себя рыцаря поперек седла, я поразился его необычайной легкости. Не удержав любопытства и сняв с него шлем, я увидел бледное, худое лицо в складках обвисшей синюшной кожи. Видимо, сработало мое заклинание, да еще как...

Мои размышления прервал обеспокоенный голос радушного хозяина.

— Поторапливайтесь, господин. Духи говорят, что скоро солдаты уже будут здесь.

— Алвис, тебе не стоит здесь оставаться, так что собирайся. Ты отправишься с нами. Зови скорее своих и уходим отсюда.

— Не волнуйтесь, милорд. Мне они ничего не посмеют сделать, как и никому из нашей деревни, а вот вас двоих они сразу на костер бросят, так что не тратьте напрасно драгоценное время.

— Он прав, некромант! Поторопись, пока у нас есть шанс проскочить незамеченными. Да не стой ты столбом! Полезай на лошадь, чай не гидра — не укусит! — От слов девушки обида и уязвленная гордость пересилила страх, и я со злости вскочил в седло серого в яблоках коня.

Моя жена пыталась привить мне любовь к лошадям и даже научила сносно держаться в седле, но это так и не смягчило природный страх. А ее трагическая смерть лишь породила панику в душе при виде этих созданий. Судорожно вцепившись в поводья, я старался не отставать от вампирши и нашего скорбного каравана навьюченных животных. Угасающий с каждой минутой и истекающий кровью рыцарь, агонизирующие арбалетчик и копейщик (из которых так и не вынули зачарованные стилеты), убитые стрелок и мечник, а так же целый, но оглушенный последний наемник были нашей добычей. Хозяева, равно как и всё их добро, стали трофеями навьюченными на шестерку коней — какая ирония...

Усталость брала свое, и, дабы не уснуть в седле, я решил заглянуть в мигающий значком сообщений интерфейс. По ощущениям, маны во мне осталось едва ли половина — а вот не надо было поддаваться не свойственным для меня чувствам и истерично творить заклинания. Хотя, с другой стороны, не потрать я на обычное заклинание в пять раз больше требуемой магической энергии, то вряд ли получил бы такой сильный эффект, ведь сражающиеся под стягом инквизиции рыцари, немного, но все же устойчивы к магии, в особенности Смерти и Тьмы. И, кстати, за бой я получил прирост к силе магии на один пункт, а также новый уровень. Он даровал мне еще одну единичку ловкости, видимо из-за моего участия в драке, и два умения на выбор: Наставник и Мастер Ритуала Пустоты. Первое — очень лакомый кусочек, но у меня все равно пока не предвидится разумных боевых единиц, способных развиваться, получая опыт в боях, а вот без ритуальной некромантии мне сейчас никак не обойтись. Придется собирать армию по крупицам, и небольшое усиление поднятой ритуалом нежити лишним точно не будет.

За чтением сообщений я и не заметил, как мы прибыли к небольшой пещере в глубине леса, всего в получасе езды от деревни. Перенося трупы и пленников, я понял, что рыцарь уже больше не приходит в себя, а жизнь в раненых воинах держится лишь силой зачарованного оружия. Только один уцелевший копейщик был в условном здравии, дрожа от страха и не оглашал округу воем ужаса благодаря загодя вставленному кляпу. Что-то надо было с ними срочно делать. Я знал ответ, но боялся дать его самому себе.

— Что ты кривишься? Идти этой тропой твоя судьба, неумирающий. Не стоит колебаться, избавь людей от мучительной смерти. Освободи их души. Поторопись, я чувствую, как эманации страха и ужаса рвут на части скрепы их астральных тел. — С напускной небрежностью перевернув ногою тяжело дышащего рыцаря, Виктория продолжила говорить тихим и лишенным эмоций голосом. — Тебе же нужны воины? Только твоя связь с Пустотой может наделить их истинным бессмертием. Нам надо торопиться — две души уже упущены и они лягут тяжелым камнем на противоположную чашу весов в противостоянии мира с пустотой, когда ты вернёшься в породивший тебя Войп.

Она права — я не имею права ждать. Я лишь проводник душ, которые уже и так на пути в чертоги Смерти. Пришло время ритуала.

Выбрав площадку поровнее и перехватив поудобнее посох, я приступил к ритуалу. У меня не было ни инструментов, ни артефактов, а искать реагенты некогда, да и кто знал — смогу ли я их найти. Под рукой был только посох вместо пера, мана вместо чернил, собственная кровь взамен реагентов да вампир в роли артефакта. А еще моя сила.

— Виктория, вкуси глоток моей крови, отвори вены на моем запястье и не дай ране закрыться. Пусть стекает тонкой нитью.

— Как прикажите, мастер... — Резкие перемены в ее голосе поразили меня...

Вампирша трепетала, а от былого налета превосходства не осталось и следа. Казалось, он лопнул как мыльный пузырь, оставив на своем месте не грозную ночную охотницу, а испуганного послушника. Неверным шагом она приближалась к мне, словно боясь спугнуть. Ее дыхание участилось, губы дрожали, а взгляд не отрываясь следил за биением жизни на моем запястье. Укус был сладок, легок и непродолжителен. Как первый поцелуй, обжигающее и будоражащее касание ледяных губ.

— Спа... сибо... — Прохрипела она.

— Стой и смотри. — Мне с трудом удалось унять дрожь в голосе. Тяжело в этом признаться, но секунду назад я хотел отдать ей всю свою кровь. Лишь безумие в глазах вампира заставило взять себя в руки.

Я шел по площадке, прислушиваясь к шепоту мироздания и рисуя посохом идеальный круг. Магия призрачным пламенем лилась в смутно знакомые контуры на земле, исправляя мои оплошности. Кровь, капля за каплей стекающая из вскрытой вены, попадала в ручейки энергии и плела пятилучевую звезду. Каждый луч пентаграммы таил в себе ловушку силы. Два трупа в основание. Двое застывших на грани — по краям. И рыцарь — в вершину звезды.

— Встань в центр, Виктория. — Сказал я слепо повинующейся моим приказам вампирше.

Осталось самое простое и одновременно самое сложное, на что способен любой маг — запустить хаос разложения и гибели жизни, и, на что способен лишь некромант, познавший суть Войп'а, упорядочить энергию, придать ей красоту движений, открыть дверь Пустоте.

Пентаграмма пылала темным пламенем, рождая неясные тени, волосы Виктории колыхались, подвластные видимому лишь мне потоку истинной стихии, а три души стояли в лучах-ловушках пока моя плоть корчилась от боли, заполняя кровью два недостающих луча. Ритуал начался.

Сначала распалась серым прахом кожа жертв, оголяя мышцы и связки. Мертвый пепел, подобно муравьям, растекался по плоти и вспыхивал единым порывом, впечатывая рисунок пустоты в основу скелета. Сырые чистые кости проступали под распадающимися на волокна мышцами. Иссиня-чёрные связки, состоящие из праха, поднимали скелетов в лучах звезды. Волосы и ногти созданий сияли как проклятое серебро, содержащие в себе печати Войп'а. Они пылали потусторонним светом на фоне гладких, блестящих костей.

Ритуал завершился, кровь моя сочилась из каждой поры, глаза застилал смертный туман. Плоть умирала, а вместе с ней и я. Жертва на весах пустоты была недостаточной. Мое тело почувствовало истинную смерть, ждущую пустоту вечно голодного Войп'а, а не очередное перерождение компьютерного игрока.

— Жертву... — С трудом выдавил я трещащими он запредельного усилия связками. Виктория в испуге подтащила мне пленника. Глаза уже умерли, но душа чувствовала биение жизни в напуганном смертном. Острое лезвие ритуального кольца без промаха погрузилось в сонную артерию копейщика.

Мир перевернулся, рассыпавшись калейдоскопом изумрудных искр.

Глава 5 (Мое сострадание)

- Ты должен научиться состраданию,

подобающему Нашему ремеслу.

- В чем оно выражается?

- В остроте лезвия.

Терри Пратчетт,

Мор, ученик Смерти.

Алмазное лезвие ультразвукового резака взвыло, заклинивая в пластике вирт-капсулы. Защитная оболочка, не разжимающая блокираторы ложа и ключевых элементов конструкции, скорее плавилась от температуры диска, чем поддавалась острейшему инструменту.

— Есть уступ! — Прокричал мужчина, перекрывая противные завывания датчиков жизнеобеспечения. — Ломай ее к чертям!

Клин охладителя увяз в горячем пластике, мгновенно выстужая вскрытую спасателями стенку капсулы. Стоило по матовой поверхности пойти первым трещинам, как напарник спасателя мощным пинком выбил крошащийся от стресс охлаждения затвор панели ручного управления. Юркое тело дроида без промедления просочилось в отверстие, перехватывая контроль над взбесившимся "гробом".

— Получаю контроль над капсулой виртуальной реальности... Не легальное программное обеспечение протокола жизнеобеспечения заблокировано. Перезагрузка системы... — Бесстрастный голос робота умолк вместе с завываниями датчиков и комната погрузилась в тишину.

Освещение капсулы погасло, скрывая от спасателей силуэт бьющегося в судорогах человека. Мужчины напряженно всматривались в бегущие по экрану очков параметры дроида, шумно вдыхая сквозь фильтры масок пропитанный гарью воздух. Сидящий в углу человек с алыми нашивками реаниматолога безразлично пялился в потолок.

— Система восстановлена, вывожу энергообеспечение капсулы на допустимый уровень. — Голос робота словно разорвал сгустившийся воздух. — Створки разблокированы, начата процедура извлечения. Данные экспресс тестов пациента отправлены "Медику 1".

— Данные принял. Запустить гормональный анализ. — Мужчина подошел к капсуле, следя как спасатели раскрывают ложемент с едва подергивавшимися телом. — Тест аптечки капсулы на соответствие медикаментов. Результаты крови на наркотические вещества.

— Раствор для инъекций содержит следы антидепрессантов. — Послушно зажужжал дроид. — В крови отмечается избыточное содержание гормонов надпочечников и критическая концентрация антидепрессантов в сердечной мышце.

Внезапно тело пациента свело короткой судорогой, а затем все стихло.

— Остановка сердечной деятельности! — Зашелся в истерическом вое робот. -Необходимо заменить раствор для начала инъекции препаратов неотложной помощи!

— Отключить питание! — Мужчина, подскочивший к безжизненному телу, вытянул руки с гудящими на перчатках электродами. — Разряд дефибриллятора через три.. Две... Одну... Разряд!

* * *

Неделя 1, день 2

9:47

Сердце мощными толчками гнало бурлящую энергией кровь по моему телу. Наполненные жизненной силой мышцы требовали работы, изнывая от невозможности перевернуть этот слабый мир. А душа была порвана на лоскуты, втоптана в грязь и выброшена на свалку. Это было мерзко, это было отвратительно. Голоса шептали мне, что это была не чистая сила Пустоты, не истинная глубина Войп'а. Это была обычная некромантия... Магия бессмысленной гибели и распада.

Лицо покрывала корка из засохшей крови с серыми хлопьями въевшегося тлена. В ушах застыл безумный вопль отчаяния и боли, а вновь прозревшие глаза навсегда сохранили для меня картину Бездумной Гибели.

Когда лезвие ритуального кольца коснулось шеи пленника, ещё одна искра оказалась безвозвратно потеряна для Войп'а, разорванная неконтролируемым потоком некротической энергии, что вырывались из гибнущего тела. Кости рушились под хаотичным напором силы, разрывая еще живую плоть, протыкая легкие и распространяю вокруг зловоние гниющего мяса. Черная слизь вместо крови. Лоскуты шипящей серой плоти. Все это рождало мощные потоки силы, что восстанавливали мое тело и заставляли ненавидеть тот миг отчаяния, когда я поставил существование своей телесной оболочки выше посмертия души моего пленника.

Я вспомнил, как пытался выйти из игры, чувствуя муки души и плоти, но никак не мог разорвать контакт с виртуальным миром. Как осознал то, что уже "сорвался", а тем часам, что провел в игре, обязан лишь своей глупости. Сам ведь лег в виртуальную капсулу со "взломанной" системой защиты от "срыва", а затем ждал, когда истекут положенные мне четыре часа. Или я сознательно гнал от себя эти мысли пока перебирал аптечку дроида, подбирая препараты для наиболее глубокого и реалистичного погружения? Знал и надеялся остаться в этом мире?

Все эти мысли, обрушившиеся на меня лавиной, эмоции пережитые за прошедший день, накопившаяся усталость погасили мое сознание, даруя покой.

Пришел в себя ваш покорный слуга лишь под утро, обнаружив себя лежащим на большой куче палой листвы, под старым деревом, бережно укрытый теплым плащом. Под головой был мой балахон, для удобства свернутый в несколько раз и аккуратно подоткнутый под мое бесчувственное тело. Я лежал и смотрел на пробуждающийся мир, наслаждаясь шелестом опадающей листвы да робким пением птиц. В воздухе не осталось и следа от вчерашних ритуалов. Лес Одержимых жил своей собственной жизнью, приняв хаотичный поток смертной энергии и, как настоящий некромант, укротив его, растворив в себе. Глухая чаща, утренний туман, легкое дуновение ветра... Не наполненная магией и бесчисленным потоком душ эльфийская вековая роща. Нет. Этот лес был единым существом и заботливым хозяином. Для каждого у него находилось свое "доброе слово". Даже для такого монстра как я. Видимо почуяв мое отчаяние, он пришел на помощь, даровал сон и покой.

А на душе действительно было хорошо и спокойно, как если бы я наконец-то нашёл своё место в жизни. Мысли текли своим чередом, словно легкий ветер переворачивал страницы раскрытой книги. Светлый дымок костра, аромат жаренного мяса и горячего вина, щедро приправленного специями, что готовила моя случайная спутница...

Моя случайная спутница. МОЯ. Почему, черт побери, я ее чувствую!? Почему я знаю, что она сейчас улыбается, уловив миг моего пробуждение, мое чувство спокойствия и легкий зарождающийся голод?? Почему?

В смятении я открыл лог вчерашних событий. Сделав пару глубоких вдохов, успокаивая взволновано бьющееся сердце, теперь всё по порядку. Оказывается ритуал длился не считанные минуты, как мне показалось, а часы и закончился глубоко за полночь. А перед тем как потерять сознание, я в ярости сломал ритуальное кольцо.

Поздравляем, добровольно дав приобщиться к своей крови Вы заключили договор между вампиром и некромантом. Вы получили личного ученика. Ученик будет Вашим верным последователем и помощником. Гарантами договора стали Кровавый Предок и Пустота, они благословили этот союз, привлеченные сиянием Знамени Пустоты.

Будьте осторожны, текст договора высших сил недоступен ни вам, ни вашему ученику. Сроки договора скрыты.

Ваша ученица будет получать 25% опыта с боев и ритуалов.

Поздравляем, Вы успешно выполнили ритуал Пустоты: "Весы Войп'а". Вы обменяли души жертв, даровав им истинное посмертие и подкрепили силу ритуала собственной плотью. Пустота даровала Вам новых слуг.

Войп следит за Вами. Вы получили достижение "Милосердное лезвие". Сила ритуала зависит от чистоты жертвенной души. Чем меньше в ней хаотичных эманаций страха, боли и ужаса, тем целее ее сознание, тем ценнее она для Пустоты.

Поздравляем, благодаря выполненному ритуалу, Вы подняли свои характеристики выносливости, ловкости, силы магии и устойчивости к откату на 1 единицу. Вы получили новое умение: Ритуал Высшей Цели, теперь все ритуалы, в которых Вы жертвуете собственной кровью и плотью наравне с принесенными жертвами, будет иметь более мощный эффект.

Осторожно, Вы уничтожили сильный ритуальный артефакт Магии Гнили. Вы привлекли внимание Великих Сущностей своим безрассудным поступком. Войп и Гниль теперь будут более пристально следить за Вами. Помните, Вы идете по краю пропасти.

Энергии от бескорыстного уничтожения сильного артефакта достаточна для перехода на новый уровень.

Поздравляем, Вы достигли 4 уровня. Ваша сила магии повысилась на 1 пункт. Вам доступно два умения на выбор: Главнокомандующий и Мастер Боевой Некромантии.

Главнокомандующий мне очень нужен и получить его непросто, да вот только мала пока моя армия. Так что возьму Боевую Некромантию, ведь магия смерти всегда уступала остальным школам в скорости, а в бою важна даже доля секунды.

Н-да... Весело ночка прошла.

— Мастер, Вы проснулись... — Я и не заметил, как ко мне подошла моя новая спутница. Опустившись на колени рядом со мною, она протянула лист какого-то растения с горкой зажаренного мяса и горячую кружку ароматного вина. — Я взяла на себя смелость позаботиться о Вас, когда Вы лишились чувств от истощения. А еще я увела в пещеру Ваших новых слуг.

Чудо, а не помощница. И чтобы я делал, не встреть ее? Тем временем, Виктория продолжила:

— В мешках рыцаря я нашла неплохую пищу и решила приготовить к вашему пробуждению завтрак. Вы, наверное, утомлены после ритуала.

— Спасибо, Виктория. — Тут я заметил ее уставший взгляд, посмотрел на светлое небо и забеспокоился — Почему ты все еще под солнцем!?

— Спасибо, за заботу о своей ученице, но эта земля уже познала Пустоту и может дать какую-никакую защиту от ярости Светлого Бога. — Девушка устало улыбнулась и смахнула с глаз непослушную челку. — Солнце не в силах нанести мне серьезный урон, хоть и вызывает небольшой дискомфорт и апатию. Вы позволите мне укрыться в пещере и отдохнуть?

— Конечно, тебе давно было пора это сделать. Спасибо, мой ученик. — "Ученик" я произнёс смакуя каждый звук, кому как, а для человека прожившего с моё, и пропустившего через свои руки толпы молодых врачей, это слово имеет совсем другой смысл и "вкус".

С благодарной улыбкой она скрылась в темноте пещеры, оставив меня наедине с прекрасным утром, а также вкусным и сытным завтраком.

Не желая упускать момент, я вышел в скайп и позвонил своему сыну.

— Ага, лучше момента поговорить так и не нашлось, правильно? Только рано утром, только хардкор. — Ответил мне заспанный голос сына. — Знаешь, я начинаю сожалеть, что позвал тебя в игру...

— И тебе доброго утра. — Признаться, я обожал это ворчание. А еще больше я люблю повергать его в шок. — Я сорвался.

В ответ я увидел сонное недоумение на бледном лице, затем брови поползли вверх и меня накрыл поток безудержного хохота.

— Я конечно знал, что ты сорвешься, но и подумать не мог, что ты сделаешь это ТАК быстро! Ты ведь всего день в игре! И как успехи?

Я коротко пересказал ему насыщенный эмоциями и впечатлениями день. Мне было приятно, что смог удивить и заинтересовать сына. Давно он не слушал меня с таким интересом, даже обидно немного.

— Знаешь, я почему-то не удивлен ни твоим выбором, ни сложившимися обстоятельствами. Вот только зря ты кольцо сломал — для тебя это очень важный арт. Не всегда есть время на правильный ритуал. Ладно, пап, я пойду вздремну немного — у меня на днях намечается небольшая войнушка с соседним кланом и подготовка отнимает все силы. Скорее бы прошли эти три недели — у меня есть для тебя хорошие работники и один герой, который подойдет тебе в самый раз. Только будь добр — постарайся захватить замок как можно раньше. Помни — ты теперь "сорвавшийся", тебе здесь жить... Не трать зря время. Пока, пап. Вечером я тебе позвоню. И следи за игрой... Теперь она начнет изменяться.

Осознание того, что я теперь "сорвавшийся", только сейчас стало достигать моего сознания, встревоженного последней услышанной фразой. А раз так, то нужно действовать и начать стоит с разбора трофеев и знакомства с новыми слугами.

* * *

Мне стоит признаться, что я как-то иначе представлял скелетов. Тупых безвольных болванок, разваливающихся на ходу, со слабой шаркающей походкой... Да кого угодно, но никак не блестящие серебром волос, зубов и ногтей стройные серые костяные воины в боевой броне и с оружием, что служили им в предыдущей жизни. Они сидели и методично полировали свои доспехи, не обращая внимание на окружающий их мир. Скорее всего Виктория решила раздать им пару дельных приказаний, перед тем как пойти отдыхать. Один только рослый и плечистый скелет рыцаря был без одежды и доспехов. Видимо оружие и броня были освящены в церкви и сейчас пылились в углу, сваленные в кучу, а значит нужно будет с этим что-то делать. Может ритуал над ними провести? Лошадок много, куда больше, чем потребуется мне и моей ученице. Да и не обязательно их убивать — можно сцедить с каждой немного крови, да добавить своей для лучшего эффекта. Ладно, черт с ними, посмотрим что еще у нас есть из добычи.

А было не густо: порядка 300 золотых, вина и провианта хватит мне на неделю (ведь ни вампир, ни скелеты в нем нуждаться не будут) и простое кольцо жизненной силы, прибавляющее пару единиц к выносливости. Да еще комплект доспехов от последней жертвы. Не богатая добыча, но это и не главное. Теперь у меня есть первые воины. Эти наемники и при жизни были опытными солдатами удачи, а сейчас и подавно стали грозной силой. Неутомимые, бесстрастные и послушные моей воле орудия смерти.

Решив осмотреть место вчерашнего ритуала, я двинулся прочь из пещеры, смакуя на ходу теплый ароматный напиток. Первое, что бросилось в глаза, так это легкое, едва уловимое сияние над местом пентаграммы. Видимо со временем эта земля станет местом силы, а значит необходимо завести правило — пользоваться всегда одной и той же площадкой. Даже сейчас в воздухе витал едва уловимый аромат высвобожденной энергии, а звезда выглядела погасшим костром — стоит только подуть и под серым пеплом покажутся красные, пышущие жаром угли. Вернувшись в пещеру, я приказал скелетам снять доспехи и отнести их на место вчерашнего жертвоприношения. Это оказалось на удивление легко, ведь немертвые воспринимались мною как продолжение воли и легко повиновались малейшему желанию. Броню и оружие рыцаря мне пришлось нести самому, а они действительно внушали уважение. Настоящий кованный пластинчатый доспех, без украшений, если не считать защищающий шею пышный гребень и искрящиеся вкрапления серебра. И в нем чувствовалась хоть и простая, но добротная магия света.

Главная проблема оказалась в том, что я просто не мог заставить себя подойти к лошадям. Так и стоял, сжимая в руках нож, не в силах перебороть свой страх перед этими проклятыми созданиями. Я боялся их гнева. Пришлось разбудить мою новоявленную ученицу и попросить ее собрать в чашу кровь для ритуала.

Через полчаса все было готово. Солнце стояло в зените, прохладный осенний ветер шелестел в притихшем лесу, Виктория застыла в центре пентаграммы и ее по детски счастливая улыбка была озарена неярким светом магической звезды. Казалось, сам хозяин леса наблюдает за нашим маленьким ритуалом. На запястье, вновь вскрытом острыми клыками вампирши, пузырилась, испаряемая моей властью, кровь. В этот раз стоило не торопиться и провести ритуал медленно и вдумчиво. Облитые кровью доспехи, казалось поглощали окружающий свет. Серая сталь приобретала слабый, почти не видимый мне сейчас узор. Стоя вне пентаграммы, я не мог разглядеть ничего, кроме заинтересованного взгляда Виктории.

Вскоре сизое пламя звезды силы иссякло и моему взору предстали серые доспехи, поглощающие свет с красноватым оскалом черепа на поверхности стали. На остриях наконечников арбалетных болтов блестели черные звездочки, а по мечам и копьям струился черный туман.

Подойдя ближе я уловил изменения в зачарованных предметах. Будто сам воздух сгустился вокруг них, наполненный медленным, едва уловимым движением смерти. Доспехи рыцаря преобразились, внушая ужас своими багровыми разводами и ощущением мощи. Оружие, наполненное глубинным чувством голода, казалось могло ослаблять связь души с телом, давая возможность нанести небольшой урон магией смерти, а арбалетные болты несли на себе печать праха. Видимые изменения вызвали во мне желание немедленно зачаровать и свой доспех, но сил на еще один ритуал, а тем более на начертание нового, хоть и небольшого заклинательного круга у меня уже не было. И так от усталости кружилась голова. А вот ночная охотница, чуть ли не пританцовывала от переполняющей ее энергии.

Ни секунды не колеблясь и испытав некое моральное удовлетворение, скрасившее мерзкий привкус страха перед животным, я использовал заклинание иссушения на лошади. Слегка приободрившись и чувствуя эфемерный привкус чужой крови на губах, решил выдвигаться обратно к деревне в сопровождении моих доблестных скелетов, что уже стояли в полном облачении. Застывший впереди рыцарь, совсем не был похож на умертвите. Полностью скрытый за сталью, он своею уверенной осанкой скорее создавал впечатление грозного наемника.

Припрятав провизию и лошадей в пещерке, наш отряд выдвинулся в путь. Впереди неспешным шагом ехали мы с ученицей, а позади, глухо стуча сталью доспехов о костяк, в жутком молчании двигался наш эскорт. Скорость была гораздо ниже, чем в прошлый раз, но уже на половине пути я заметил столб дыма, поднимающийся от деревни и, предчувствуя неприятности, пришпорил коня.

А еще через пару минут меня накрыли едва уловимые волны страха, боли и отчаяния... А в нос ударил запах серы.

Глава 6 (Свет истинной веры)

Я окуну твое лицо в то, чего ты так хочешь избежать.

Мне не кажется странным, что единственное,

во что ты веришь, это в то, что приносит тебе удобство.

Как еще объяснить, что люди изобретают для себя

ловушки, которые повергают их в посредственность?

Как еще определить трусость?

Френк Херберт.

Дюна

Огненный шар, сорвавшись с украшенных драгоценными кольцами рук волшебника, с рассерженным шипением врезался в ледяную стену. Поле битвы затягивало плотными клубами пара в которых терялись очертания разгромленного каравана.

— Макс, он стихийник! Воздух и вода! Отводи големов, нафиг, пока их не заклинило к чертям! — Воин, закутанный в походные одежды, приподнялся в седле, пытаясь докричаться до разошедшегося мага. — Занимайся ранеными, а не путайся у моих кочевников под копытами!

Небеса затягивало тяжелыми грозовыми тучами и первые капли устремились к земле, грозя обернуться настоящим бедствием для железных созданий. Проклиная глупость и безрассудство напарника, мужчина выхватил ятаган и пришпорил коня. Злость на так удачно подгадавшего время и место засады противника и таймер, отмеряющий последние доступные полчаса пребывания в виртуале, гнали всадника вперед. Хоть нападавшие и потеряли почти всю армию, несколько сотен скелетов и зомби были слишком малой платой за десяток раненых колдунов и труп архимага. Да и задержка големов с караваном продовольствия может обернуться лишними затратами для клана. Лидер будет недоволен.

Десяток всадников из личной свиты кочевника устремились вслед за своим командиром, подгоняя невысоких, но шустрых степных скакунов. Стоило отряду вынырнуть из неестественно густых клубов тумана, как дорогу им перегородила дюжина едва шевелящихся мертвяков, бездумно направившихся навстречу разгоряченным воинам. Схватка закончилась, не успев и начаться, когда лошади на полном скаку разметали хлипкие костяки и устремились к виднеющейся впереди чаще.

— Полукруг! Не дайте ему уйти! — Игрок, нещадно подгоняя коня, перекрикивал завывающий в ушах ветер. — Колдун в черной мантии и серебристым посохом! Брать живым!

Захватить в плен вражеского командира, а возможно даже игрока. Что если не пленение одного из лидеров могло бы оправдать его перед лицом клан лидера? Особенно, если это всё же окажется действительно живой геймер. Только такое достижение могло спасти провалившего задание воина от расправы и изгнания. Победа в войне, ценой проигрыша в сражении.

Стоило только в душе появится первым росткам надежды, как безликая проказница — Судьба, вновь перемешала фигуры на шахматной доске. Раздались взволнованные крики, мелькнула у деревьев фигура колдуна, заскрипела натягиваемая тетива луков, а во влажном воздухе ощутимо запахло свежестью. Яркая вспышка заставила прикрыть глаза рукою, а в следующий момент все потонуло в грохоте, отчаянном ржании и криках боли. Кочевник скакал, прижавшись к шее лошади, ни на что не надеясь и полностью доверившись своему единственному верному другу, его чувствам и животным инстинктам.

Когда пляска стихии закончилась, позади вождя племени осталась перепаханная цепной молнией земля, а исковерканные тела всадников смешались с останками их лошадей. Впервые в жизни воина мир сжался до одной единственной цели и его заполнил едкий запах животного пота на руках и лице.

Волшебник так и стоял на границе леса, сжимая в руках искрящийся посох, ожидая противника.

Эффект заклинания пережили единицы подданных, сумевших обогнать своего властелина и оторваться от основной массы войска. Жалкая пара стрел, выпущенная на скаку лишь бессильно отскочили от заблаговременно выставленного воздушного щита мага.

Враг доказал свою опасность, и его спокойствие только нагнетало страха. Волшебник был слишком уверен в себе и либо что-то затевал, либо был уже готов встретить детей степи. Но медлить, всё равно было нельзя, чтобы если не победить, то хотя бы отомстить оставались считанные минуты. Таймер, неумолимо отсчитывающий время до принудительного выхода из игры, заставлял торопится.

Пришпорив коня, кочевник налетел на колдуна вместе со своими воинами. Даже втроём ветераны многих сражений действовали слажено, отрезая пути отступления и окружая человека.

Лезвие главаря степняков свистнуло, рассекая воздух, и прошло сквозь контур волшебника. Иллюзия наградила противников ехидной улыбкой и тень колдуна растаяла в воздухе, оставив после себя горький привкус поражения.

Спустя несколько минут, человек в светлой мантии волшебника, изукрашенной магическими рунами и золотыми нитями, пробирался сквозь походный лагерь, больше похожий на разворошенный муравейник. Снующие тут и там толпы гремлинов, в спешке укрывающие механические изделия от разразившейся грозы, стремились поскорее убраться с дороги надменного мага. Коротко кивнув скучающему у входа в палатку адепту, мужчина небрежным движением отослал юного чароплета прочь.

— Учитель, можно войти? — Слегка отодвинув тяжелую ткань огромного шатра, спросил волшебник.

Дождавшись ответа, маг проскользнул в палатку, отгородившись от бушующего ненастья зачарованным пологом походного убежища. Вдохнув успокаивающие ароматы экзотических масел и что-то отметив про себя, мужчина нашел взглядом хозяина шатра. Седой архимаг сидел в окружении чаш с благовонием, медленно, но верно восстанавливая силы. Пусть не долгая, но все же мучительная смерть от чар боевой некромантии, как и последовавший ритуал воскрешения, оставили свои отпечатки на уже давно не молодом человеке. Скорбные тени под глазами и плотно сжатые губы выдавали обуревавшие его чувства.

— Как вы себя чувствуете, учитель? — Волшебник присел напротив архимага, не в силах сдержать своего любопытства. — Вы видели что-нибудь... там?

— Нет, ничего! — Чуть не зарычал от злости старец, вскидывая на своего ученика красные от усталости глаза. — Я ничего не видел! Лишь холод и... пустоту.

— Как же так?! — Воскликнул волшебник, заглядывая наставнику в глаза и ехидно улыбаясь. — Вы уверены?

— Да я уве... — Начал было отвечать архимаг, прерывая ритуал. — Что? Ты не мой у...

Лицо ученика невообразимо изменилось, потеряв слащавость. Под легким румянцем проступили холодные и угловатые черты скелета, глазницы наполнились мертвенным огнем. Полыхнула лампа, озаряя шатер потусторонним светом и среди внезапно оживших в полумраке теней грозно прозвучали слова языка мертвых:

— Verbi Potentia: timor in finem!

Потянувшийся было к кинжалу старик в ужасе отпрянул, переворачивая чаши с благовонием. Не отводя от надвигающегося мужчины полубезумного взгляда, старик причитал, отползая подальше.

— Пожалуйста... Не... Не забирай меня... Я... Я все видел... Но я еще не готов умирааать...

Размазывая по лицу сопли и слезы, старик бился в истерике, захлебываясь пенящейся слюной. Смерть наклонилась над магом, заглядывая в самую его душу.

— Ты хочешь еще что-то завершить в этой жизни? — Тихий и вкрадчивый голос заставлял волшебника дрожать от ужаса. — Ты уверен?

— Да! Да, я хочу еще жить!

Человек завывал, прося у смерти отсрочку, даже не замечая, как за его спиной с каждой секундой растет чудовищная тень. Дух, осторожно коснулся затылка старца и в следующий миг исчез.

— Мастер, я готов служить... — Склонившийся в поклоне маг послушно ждал ответа своего хозяина. — Чем это тело может быть полезно для вас?

Лампа горела ровным, теплым светом, наполняя шатер уютом. Медленно курился дым от ароматических чаш. Иллюзия развеялась и перед старцем оказался мужчина с керамической маской на лице. Качнувшись вперед, он наклонился к коленопреклоненному волшебнику.

— Жди моего сигнала и подчиняйся приказам. А пока не услышишь мой зов, исполняй все, что это тело должно было при жизни. — Протянув захваченному духом архимагу кольцо, мужчина тяжело вздохнул.

Повернувшись спиною и поправив маску на лице, мужчина вышел в ночь, вновь приобретая очертания надменного мага.

* * *

Неделя 1, день 2

23:27

Демоны? Откуда тут могли взяться эти дьявольские твари?! Я еще ни разу их не встречал, но мои обострившиеся чувства кричали о царящем впереди безумии.

Мы только подъезжали к деревне, едва показались между деревьями первые домики, а уже явно слышались взволнованные крики, чей-то грубый и безразличный голос раздавал приказания, а над всем этим властвовали нотки хаоса и следы святой магии, безумных коктейль чувств и эмоций. Оставив встревоженных лошадей на окраине деревни, под присмотром нагнавшего нас маленького войска, мы с ученицей отправились на шум голосов.

— Виктория, тебе доступны заклинания Иллюзии? — Спросил я, осматривал пустые улицы, перепаханные копытами лошадей. — Сможешь скрыть нашу суть?

-Да, мастер. Это не займет много времени, но морок поможет только против обычных стражников. Паладин, священник, да и любой хоть немного одаренный магической силой, сможет почувствовать Ваше присутствие. Остается небольшая надежда только на то, что весь этот лес, да и каждый из Одержимых Духами, имеет подобный вам, хоть и не такой явный, астральный след.

-Тогда нам стоит держаться толпы и не привлекать к себе внимания. Виктория, я уверен, что ты стоишь тысячи похвал, но пора, приступай к маскировке. Затем поспешим на главную площадь. — Отведя взгляд от центральной улицы, я тяжело вздохнул и едва слышно пробормотал. — Надеюсь мои опасения окажутся беспочвенными, но что то мне все это напоминает....

Моя ночная странница была похожа на прилежного школяра, что сдувает непокорную прядь волос и, от усердия прикусив кончик языка, спешит продемонстрировать преподавателю выученный урок. С ее прохладных пальцев, что порхали над моим лицом, сыпались лиловые искры. В отражении глаз, я видел, как меняются мои черты, становясь ликом простого пожилого странника, хоть и еще крепкого телом, но уже давно разменявшим шестой десяток. Бесчисленные морщины покрывали мое лицо, ставшее похожем на старую кору. А вот моя спутница напротив, стала рыжей обаятельной конопатой девушкой, не старше двадцати. Спрятав свое оружие под плащом и одарив меня задорной улыбкой, она пристроилась к моему широкому шагу и мы заспешили на шум голосов.

Главная площадь деревни встретила нас встревоженным рокотом толпы, несколькими кучками останков мелких демонов, присыпанных пеплом, угрюмыми лицами церковной стражи и высоким чистым голосом священника, что стоял на грубо сколоченном помосте рядом с наспех врытым в землю столбом, окруженным вязанками хвороста.

-...сами жители этой деревни виноваты в появлении демонов! Вы отвернулись от истинного света и обратили взор во тьму, вы стали одержимы духами, пустив черную магию в сердце свое, вы отвернулись от доброго, ласкового Бога и стали служить безумцу, что заперся в своем замке и ворует ваших же детей! Только ваши грехи и грехи вашего хозяина открыли дверь в мир демонов! Вы сами виновны в гибели ваших близких! Но светлый Бог завещал нам прощать и помогать, поэтому и я помогу вам! Приведите чернокнижника!!

Ряды стражи расступились и нашему взору предстал мой старый знакомый. Алвис был в изорванной одежде, покрыт грязью, под которой явно виднелись кровоподтеки, вместо правой кисти — культя с обгорелой плотью, вместо глаз — кровоточащие провалы. Он шел в звенящей тишине, удерживаемый двумя стражниками, с трудом шевеля разбитыми в кровь ногами, а на его голой груди явственно чернела старая татуировка в виде пентаграммы призыва.

-Вот он! Грешник и демонопоклонник! Это он призвал по ваши души этих адских тварей, на его руках кровь растерзанных демонами детей! — Казалось священник обращается к каждому по отдельности, даже в моей голове звучал набатом его проникновенный голос.

Рядом раздались всхлипывания, а затем чьи-то пальцы вцепились в полу моего балахона.

-Милорд, это ведь вы!? Я чувствую вашу ауру! Вы ведь пришли спасти моего дедушку? — На меня смотрели затравленные красные глаза Хелге и мне оставалось только надеяться на то, что никто не обратит внимания на его срывающийся голос. — Не верьте священнику — у деда никогда не было подобных отметок!

Парнишку била мелкая нервная дрожь, левый глаз заплыл багровым синяком, губы были разбиты в кровь.

-Наш святой орден явился сюда дабы спасти ваши души! — Тем временем голос инквизитора набирал силу, давя на сознание. — Мы освятим это место, здесь и сейчас будет проведено таинство экзоцерцизма. Очистим земли от этого мерзавца, — лицо Хелге побледнело, казалось мальчик видит сразу несколько картин, его взгляд бессмысленно скакал с одной точки на другую, безумие горя смотрело глазами мальчишки на то как стражники возводят на помост его опекуна — а затем освятим всю вашу деревню! Скверна больше не коснется ваших сердец!

-Учитель, не слишком ли их много... — Глаза моей ученицы, не смотря на закушенную в волнении губу, блестели азартом, а руки страстно сжимали оружие под тканью, готовые в любую секунду выхватить его и пустить в кровавый пляс.

Мне ничего не оставалось, кроме как стоять, наблюдая разыгрывающееся на моих глазах представление и мысленно отдавать приказы своему маленькому отряду. Стоило лишь закрыть глаза и потянуться к астральным теням моих воинов, как скелет-рыцарь поднял пустые глазницы к небу, прислушиваясь к одному ему слышимым приказам, а затем скорым шагом направился к нам. На редкость удачный вышел мертвяк, даже после смерти он командует своим отрядом, выстроившимся клином за его спиной.

-Хелге, стой спокойно и жди. Нам нужно еще пару минут. Виктория, священник — твоя основная цель. Атакуй наверняка, жди пока скелеты завяжут бой со стражей, но постарайся не подставить их под инквизитора лишний раз. — Я положил руку на плечо девушке и заглянул в глаза, стремясь передать своё участие и заботу. — От твоих действий зависит многое. Мы отвечаем за этих жителей, ведь из-за нас они попали под власть этих фанатиков. Волею бездны ты стала моей правой рукой и я верю в тебя, как в себя. Прислушивайся к своей интуиции, своим чувствам. Все, иди. Хелге, ты... Хелге?! ХЕЛГЕ!!!

Пока я отвернулся, мальчишка удрал. Он увидел, как его деда привязывают к столбу и не смог больше ждать. Расталкивая людей, Хелге бежал к месту казни. Виктория было рванулась за ним, но я крепко держал ее за руку.

-Стой... Жди. Даже если его будут убивать — жди. Скелеты почти подошли.

А Хелге добежал. Он проскочил между стражниками оцепления, оставляя глубокие порезы на тянущихся к нему руках, вывернулся из цепкой хватки паладина, стоящего рядом с пленником. И встретился с обитым серебром каблуком сапога. Губы мальчишки лопнули подобно перезревшему плоду, а голова безвольно мотнулась, как у плюшевой игрушки. У самого столба оказался высокий воин в тёмно-синих кожаных доспехах. Я не знаю, как я его не заметил раньше, но казалось, что он выступил из самой тени. От мужика веяло силой, его удар был вполне естественен и логичен. Пинком отбросив Хелге от помоста, он лишь скривил губы, словно раздавил мерзкое насекомое.

-Виктория, он не слабее тебя. Мне кажется, что он создан для охоты на таких как мы или даже кого посильнее. Будь осторожна. Планы меняются. Первый — инквизитор, потом переключаешься на его телохранителя. Береги себя, но мне этот воин нужен живым. Больше ждать нельзя иди и готовься... Наш отряд сейчас атакует стражу.

Тем временем Хелге с трудом поднялся с земли на колени. Копейщики, окружившие его, наносили удары древками копий и не давали встать в полный рост, но стоило высокому воину рыкнуть на них, как шакалы в человечьем обличье бросили свою кровавую забаву с ребенком и разбежались по отведенным им местам, не забыв отобрать у мальчишки короткий нож. Хелге сидел на земле и тихо постанывал, прижимая к груди окровавленный предмет. В следующий секунду, заваливаясь, он швырнул в лицо обидчику омытый в крови камень. Бросок был резкий, быстрый, яростный, из последних сил, однако телохранитель инквизитора с пренебрежительной улыбкой поймал снаряд, но на этом ничего не закончилось. Следом от парня к воину, словно вспыхивая в воздухе, полетело копьё праха, пронзившее запачканную в крови мальчишки ладонь и взорвалось облаком тьмы. Оно было далеко не таким сильным, как могло бы быть, создай его баньши или лич, но даже этого хватило, чтобы правая половина лица воина покрылась гноящимися язвами, кожа и мышца начали стекать гнилью, обнажая белизну черепа.

Как бы не была тяжела рана, но ни боль, ни увечья не могли остановить телохранителя, движущегося словно бездушный голем. Свистнул рассекаемый воздух и в плоть Хелге вонзился тяжелый метательный нож, с глухим звуком пробивая грудину. Инквизитор, не тратя ни секунды на обдумывание, но и не спуская пристального взгляда с притихшей толпы, подошел к прикрывающему изуродованное лицо мужчине. Губы святоши что-то шептали, руки, объятые золотистым пламенем, скользили по отмирающей плоти... а кожа на лице воина начала стягиваться, оставляя после себя розовую молодую ткань.

Краем глаза я заметил размытый силуэт моей ученицы, что кралась за кольцом оцепления, когда на сцену вышли новые герои. Раздались сухие щелчки и два копейщика рухнули прошитые насквозь арбалетными болтами. Вслед за этим, по поляне прокатилась волна ужаса, цепь стражи дрогнула и в них врубились трое закованных в сталь скелета. Впереди шагал рыцарь, орудуя своим бастардом, слева его прикрывал щитом мечник, а из-за правого плеча постоянно выныривало оружие бывшего копейщика. Мои арбалетчики стояли на крае поляны и выцеливали новые жертвы.

-Это некромант! Ты же поклялся, что он и носа своего не высунет из замка! Как он оказался здесь?! — Трясущийся от ярости инквизитор с размаху ударил своего телохранителя тыльной стороной ладони по еще не зажившему лицу. — А ты что смеёшься, тварь?! Сдохни!

Сорвав с пояса моргенштерн, он с размаху опустил его на голову безумно хохочущего Алвиса. Череп трактирщика взорвалась брызгами крови вперемешку с осколками кости и мозга, что украсили причудливым узором светлую ткань рясы инквизитора.

-Удерживайте их, пока я открываю портал!

Фанатик, ни секунды не мешкая, принялся взмахами руки очерчивать контуры небесного портала, но это было уже выше моих сил! Только архангела или серафима мне тут не хватало! Да что тут говорить, даже самый захудалый ангел одним своим появлением отправит всю деревню на встречу с создателем.

Сконцентрировавшись на священнике, я высвободил все свою ярость в ставшем уже привычным заклинании иссушения плоти. Плечи инквизитора дрогнули, горло свело болезненным спазмом, а контуры небесного портала разметало в яркой вспышке. Обернувшись и безошибочно найдя меня взглядом, святой протянул ко мне сжимающую яркий светящийся предмет руку и что-то злобно рыкнул. С его пальцев сорвался голубой шип и последнее, что я сумел ощутить, был сильный удар в голову и обжигающая боль в лопнувшем правом глазу.

Глава 7 (Сказ о великой отваге святого отца)

Сердиться на людей означает

считать их поступки чем-то важным.

Настоятельно необходимо

избавиться от подобного ощущения.

Поступки людей не могут быть

настолько важными, чтобы отвести

на задний план единственную жизненно

важную альтернативу:

наши неизменные встречи с бесконечностью.

Карлос Кастанеда

Учение дона Хуана.

Частная больница для клиентов "Земли Меча и Магии"

Мужчина вглядывался в светящиеся на дисплее отчеты медицинского дроида, почти не обращая внимание на монотонный голос компьютера:

— ...поступил 22.09.35 в 1:12. Возраст 36 лет, рост 191 см, вес: 79 кг. Обстоятельства поступления: Доставлен бригадой неотложной помощи ВиртСпас-3. Записи извлечения пациента из капсулы виртуальной реальности, а также данные протокольного дроида приложены к истории болезни и не подлежат разглашению... — Безликая речь искусственного интеллекта дублировалась графиками и ключевыми отрывками видеозаписи из комнаты игрока. — ...пациент находиться без сознания, визуальные повреждения отсутствуют...

— Так, дыхание... поверхностное, редкое. Не реагирует на раздражители... Так, это тоже пропусти... — Обращаясь к компьютеру, человек отсеивал ненужную информацию ленивыми движениями руки, просто смахивая в сторону светящиеся на дисплее данные. — Вот! Разверни!

Погрузившись на пару минут в чтение, мужчина сверял отчеты лечащего врача и бригады экстренной помощи.

— Ок, биохимия и гормоны реагируют на "аватар" также как и подкорка, но не соответствуют коматозному состоянию... — Выделив стилусом нужные параметры, врач вновь обратился к компьютеру. — Выведи эти параметры в отдельную таблицу, он с виду хоть и овощ, но ресурсы тела тратит как заправский спринтер. Предварительный диагноз пока оставляем прежним — нейросоматический срыв, фаза дублирования личности. Лечение оставим без изменений, пусть отлеживается в отделение интенсивной терапии, внутривенное питание, витаминки, микроэлементами и давай-ка стимуляторами по экспериментальной схеме #3. Посмотрим как он отреагирует.

Еще раз бегло просмотрев результаты анализов, мужчина протер красные от напряжения глаза и обратился к покорно ожидающему реакции компьютеру.

— Ладно, вроде бы все... Включай запись.

— Запись включена через 3... 2... 1...

— Заключение куратора: пациент стабилен, отмечается рост волос, изменение структуры кожи и ногтевой пластины. В ходе последнего пиковой фазы активности произошли незначительные кровоизлияния в стекловидное тело правого глаза с дальнейшем накоплением меланина в структуре сетчатки. На ультрасонографии выявлен всплеск мозговой активности в височных долях с дальнейшей перестройкой структур нейронов по данным лучевой диагностики. — Немного помедлив и кивая собственным мыслям, врач продолжил. — Примечание: как ни странно, но изменение мозговой активности психостимуляторами привело к стабилизации общего состояния пациента. Возможно высокая концентрация антидепрессантов в физрастворе капсулы позволила избежать шоковой перегрузки центральной нервной системы и дала возможно ввести пациента в контролируемое состояние. Более того, я должен проследить изменения нейронов не во время использования "магии" Аватаром подопытного, а в момент роста параметров и классовых умений. Конец записи...

* * *

Неделя 1, день 3

1:07

О, Боги, как же больно... В голове ни осталось ничего кроме тупой, мерзкой, всепоглощающей боли... Казалось неведомый кузнец пробил мой череп раскаленным ржавым гвоздём, а теперь, словно издеваясь, медленно вытаскивал, оставляя в моих мозгах россыпь горячей металлической крошки... Она неукротимо прожигает дорогу к моим глазам... Моему правому глазу... Моему. Правому. Глазу. УБЛЮДОК!

Погрузив острые длинные ногти в разрушенную инквизитором глазницу, я тянул раскаленную иглу. Казалось, что это длится вечность... Кровь набатом стучала в ушах, задавая безумный ритм... Мой разум то тонул в спасительном забвении, то вновь выныривал на волнах боли и ужаса... Бум. Бум. Бум. Боль, страдания, гибель плоти и кипящая в ране кровь. Все это рождало неисчислимые, хаотичные потоки смерти... Казалось в моем теле открылись врата в план Войп'а и теперь сама пустота просачивается в этот мир... Я чувствовал, что заклинание иссушения все еще действует, пьет силу из святого, поддерживает мою жизнь, рождает новую плоть и продлевает агонию измученного тела...

Смертный туман нехотя отступал, оставляя меня наедине с искалеченным разумом. На ладони, искаженной волдырями ожогов, лежала тонкая хрустальная игла, покрытая разводами запекшейся крови. Сила наполняла разрушенное тело, черные реки Пустоты, великого ничто, текли по моим жилам. Рана затягивалась серой уродливой бугристой тканью. Мир пронизывали красные и желтые нити, что рождались внутри хрустальной иглы.

Тело, больше не чувствуя давящей боли и усталости, само поднималось с колен. Течение времени причудливо менялось, то замедляясь, то вновь пускаясь в стремительный бег. Мои воины, теснимые солдатами святого ордена, рождали вокруг себя волны ужаса, их движения ускорялись, черные тени, послушные моей воле, вились на остриях оружия. Стражники пятились, дрожали, их движения были тяжелы и полны гнетущей обреченности. Три скелета уничтожали дюжину инквизиторских шакалов, движимые удерживающей их волей. Виктория, подобно тени, кружила вокруг телохранителя священника свой танец смерти, каждый ее удар оставлял глубокую рану в теле противника.

Взмах клинков немертвых, был продолжением моей воли. Каждый Одержимый Духами и их призраки-хранители в этой деревне были моими глазами. Каждая капля страха смертных — была моей силой. И безудержный поток этой силы — инквизитор. Мой единственный глаз видел все морщинки на его бледном от ужаса лице, каждая клеточка его тела вопила от отчаяния. Святой всю жизнь провел в лучах своей веры. Он вырос в ней, как нежный цветок в лучах солнца. Он жил религией, а теперь святой брат впервые узрел Странницу, что протягивает свою длань одиноким душам в момент их последнего пути. Такой привычный и понятный инквизитору мир рухнул. Фанатик познал истинную силу, которой чужды храмы и капища, которой не нужны почитание и молитвы. Свет этой истинной веры есть в каждом, но лишь теперь он стал доступен святому и осознание этого — положило начало его падения.

Посох неспешно скользил по земле, оставляя грубые линии звезды. Ее центром стало мое тело. След под ногами — лишь образ, костыль для слабого сознания, не способного вместить в себя всю силу Пустоты. Истинная звезда — волны страха, покрывающие площадь в виде трех треугольников, наложенные друг на друга, а объединяет их одно. Неотвратимость конца.

Священник нашел в себе последние силы. Он был не так отвратен, как думал я. Он был хуже. Святой прогнил изнутри. Собрав всю свою магию, всю свою порушенную веру, он создал ослепительные белоснежные крылья. Они подняли его над полем боя... чтобы унести прочь. А в глубине его глаз навечно застыл образ сияющей пустоты, что в звенящей тишине захлестнула площадь.

Звуки стихли. Все закончилась в считанные мгновения. Яростная волна духов, что родилась из искры звезды, смела с шахматной доски последних стражей инквизитора. Каждый погибший стал новым созданием Войп'а. Призраки вырывали души смертных в считанные мгновения, оставляя не тронутым тела. Пустота заполняла безликие оболочки, создавая прекрасных зомби.

Плоть этого мира умирала. Капля за каплей, клетка за клеткой, уступая место новой реальности. Я видел, как сгущались тени, обретая глубину и объем, а реки наполнялись водами из призрачных источников. Ростки будущих цветов хранили в себе тайны иного мира, насыщаясь отливающим серебром солнечным светом. Не сразу. Далеко не сразу умрет плоть старого мира, дабы дать жизнь новому. Мазок за мазком, капля за каплей... Пройдет много времени, но изменений, начавшихся с появлением в этих местах первого одержимого, уже не остановить. Я лишь подтолкнул эти земли навстречу пустоте.

Внимание, обзор нового класса Лич окончено.

Вы постигли силу новой сущности. Войп благословляет Вас и дарует свои знания и вечную жизнь. Готовы ли вы стань Вратами Войп'а в этом мире, отринуть телесную оболочку и подняться еще на одну ступень к истинному могуществу? Да/Нет.

До автоматического принятия решения осталось 1:00... 0:59... 0:58...

Хочу ли я стать личем и открыть дверь в чертоги забытых и умерших богов? Готов ли я привести в этот мир свет плана Смерти и стать инструментом Войп'а?.. А разве что-то измениться? Ничего, я просто стану сильнее, хоть и лишусь телесной оболочки. Я буду все тем же врачом этого мира, что выпускает застоявшуюся кровь.

Внимание, перейдя в новый класс Вы нарушите Договор Крови и добровольно разорвете узы, связывающие Вас с учеником. Вы готовы приобщиться к великим тайнам Войп'а? Да/Нет.

До автоматического принятия решения осталось 0:30... 0:29... 0:28...

-Учитель ... — Виктория была в смятении. Что за беспомощный и жалкий вампир?

-Там Хелге... — Вампир не должен быть слабым. Вампир — связующая нить между миром живых и планом смерти. Его роль — выполнять поручения Войп'а. — Он еще жив. Я попыталась спасти его, но он умирает. Даже мой укус не помог... Ему не хватит сил пережить перерождение без вашей помощи.

Внимание, перерождение в Лича произойдет через 0:15... 0:10... 0:5... Да/Нет.

*...позволь мне взглянуть на этот мир твоими глазами, Неумирающий...*

Да. ДА! Да?.. НЕТ!

Мир обрушился на меня волною звуков, запахов и чувств. Неуверенный гул растревоженной деревни. Печальный вздох Хозяина Леса в кронах деревьев. Аромат волос прекрасной Виктории, пахнущей земляникой и запекшейся кровью. Разве это можно променять на дармовую силу? Было бы скучно...

-Что с Хелге, моя ученица?

* * *

Ну и кто после этого скажет, что это виртуальный мир? Я сижу у камина на том самом постоялом дворе, где все и началось, и дрожу от холода. Как я ненавижу насморк... Опять чихнув, я расплескал почти весь горячий ягодный нектар из лунной костяники. Кстати, очень вкусный.

Теперь это мой постоялый двор. И моя деревня. Одержимые Духами признали во мне нового хозяина этого места.

Полчаса назад я разговаривал с сыном. Он был уставший и утомленный долгими затяжными боями, непрекращающимися ни днем, ни ночью. У него тоже дела шли не очень хорошо — волею судьбы, юноша оказался втянут в большую войну и теперь его войска отступали под напором боевых големов альянса магов. А еще он произнес одну фразу, которая встряхнула все мое сознание: "Знаешь, пап... Я скорее всего проиграю в этой войне. Хоть мои войска сильны и хорошо организованны, но нас просто задавят числом. Ночная Империя вскоре падет. Пожалуйста, будь осторожен и жди меня... Скоро я соберу все самое ценное, что есть на пока еще моей земле, возьму преданных союзников и выдвинусь к тебе. Но напоследок устрою прощальный геноцид этим любителям маленьких гремлинов..."

Да... Мне следует торопиться. Нужно захватывать земли и развиваться. И первым делом, стоит стравить некроманта и инквизитора. Надеюсь, что святой отец принял меня за хозяина здешних земель и теперь обрушиться всеми силами в праведном гневе на его замок. Страх и жажда мести всегда мешают трезво мыслить, а все, что мне необходимо, так это ждать подходящего момента для удара в спину.

С трудом, но я нашел в себе решимость отказаться от новой силы. Договор крови, так и не был расторгнут. Инквизитор пропал. Все его шакалы превратились в прекрасных зомби. Один только охотник на ведьм (а судя по всему его телохранитель был именно им) остался в живых, почему-то духи не тронули его. Впрочем, клинки моей ученицы компенсировали это недоразумение. Сейчас псу ордена оказали первую помощь, перевязали раны и заточили в погребе под охраной двух свежеобращенных зомби и скелета-мечника.

Стоит отметить, что атака немертвых удалась на славу. Их доспехи были изрублены в лоскуты, оружие затупилось, но сами они почти не понесли никакого урона. Особо выделялось на общем фоне вооружение бывшего рыцаря, мало того, что оно не пострадало, так и кажется стало самую малость, но сильней.

Жители деревни рассказали с чего все началось. После нашего поспешного бегства, к постоялому двору прибыли солдаты ордена. Они не смогли найти ни следов битвы, ни своих братьев по оружию, а Алвис так ничего и не сказал им. Шакалы ушли с ничем, а через час на деревню напали демоны. Никто так и не понял откуда они взялись. Самые низшие, слабые и трусливые, их было не так уж и много, но явились они внезапно. Чудом подоспевший отряд святых воинов смело вступил в схватку. Впереди шел инквизитор и одного его жеста хватало, чтобы демоны рассыпались горсткой пепла. Свое победное шествие отряд закончил как раз напротив постоялого двора, Алвиса объявили причиной всех бед и отправили на казнь. А потом появились мы.

Все трофеи были свалены в кучу, их было много, но я к ним так и не притронулся. Мои мысли были заняты Хелге. Парень был пока еще жив, но лишь благодаря укусу вампира, что погрузил его в сон... Да и то — только пока длиться его перерождение. Когда он проснется — его жизненных сил не хватит на трансформу плоти, времени оставалось менее суток, а все, что я сейчас мог — не уснуть с кружкой в руках.

-Учитель, мне очень приятно знать, что я могу послужить для вас примером... — Виктория сидела в тени, таинственно улыбаясь и следя за бликами огня на моем лице. На вопросительный взгляд она, улыбнувшись особенно ехидно, пояснила. — Ваши глаза... Вы их перекрасили по моему подобию? Ваш новый глаз сияет в полутьме как мертвый метал, что куют Цверги. Черно жёлтый и такой же блестящий.

Действительно, он изменился... И, не буду скрывать, мне это нравилось. Я стал лучше чувствовать этот мир, видеть ростки жизни и цветы смерти, а еще начал ощущать изменения игры. Мне не было нужды открывать лог событий, чтобы узнать, что я получил два новых уровня (оба принесли мне по единичке силы магии), а мои параметры физической и ментальной выносливости, а также устойчивости к откату выросли сразу на два пункта. Но все это было не столь важно. Главное, я полюбил этот мир, он пробудил во мне чувства. Я испытывал ненависть к инквизитору, что готов отнять не только жизнь, но и разрушить души ради своей веры, презрение к некроманту, что укрылся за стенами своего замка и бросил доверившихся ему одержимых. Да, так проще, чем шагать в первых рядах, но это слишком... Скучно.

Сейчас мне хотелось лишь одного — баланса для этого мира. Видимо близкое знакомство с Войп'ом, не прошло даром. Во мне поселилась тень того лича, которым я мог бы стать... И эта тень ничуть не стесняла, да даже скорее идеально дополняла старого меня, создавая наконец-то цельную картину.

Глава 8 (Творец)

Ах, две души живут в больной груди моей,

Друг другу чуждые, — и жаждут разделенья!

Иоганн Вольфганг Гёте

Фауст

Колонна медленно вползала в захваченную деревню. Усталые кони монотонно месили осеннюю грязь, с трудом влача вязнущие в грязи телеги.

— Чертовы некроманты... — Проводив взглядом промаршировавший отряд угрюмых наемников, седой возница поплотнее закутался в плащ, прячась от противного моросящего дождя. — Запомни, Чарли, все мы тут поляжем...

— Заткнись Билл. — Огрызнулся молодой напарник, сплевывая на землю. — Лучше давай скорее разгрузимся и доберемся до горячей похлебки... Мне уже осточертела эта солонина.

Обреченно вздохнув, возница хлестнул остановившихся коней. Он уже и не надеялся вернуться с этой затянувшейся войны. Зачастившие дожди, не прекращающиеся ни на секунду с того момента, как отряд пересёк незримую границу владений Ночной Империи, превратили дорогу в непролазные болота. Караваны вязли в грязи, гремлины впадали в депрессию от однообразной дороги, големы ржавели и ломались, а дисциплинированные поначалу войска превращались в отряды озлобленных друг на друга сборища представителей разных рас.

Первые блистательные сражения с нежитью вскоре превратились в череду нескончаемых стычек, казалось, высасывающих боевой дух даже из бездушных механизмов. Портился провиант, сорванные сроки оккупации вражеских земель заставляли потуже затягивать пояса, что вызывало лишь крамольные мысли о дезертирстве.

— Эй, Чарли, что там за толпа у колодца!?

— Плевать... Хочешь сдохнуть — сходи проверь.

Покосившись на напарника, возница выбрался из под навеса и зашагал к группе людей, отчаянно увязая в грязи. Проходя мимо покосившихся домов с забитыми наглухо окнами и дверью, он лишь прибавил шаг.

— Эй, ребятки, вы чегось тут столпились?

Мужчина попробовал вначале заглянуть через спины рослых наемников, но те лишь молча расступились. Взгляду Билла предстал обычный деревенский колодец у которого стоял один из солдат и с натугой крутил ворот. Цепь противно скрипела, а редкие порывы ледяного ветра доносили сладковатый запах разложения.

Стоило металлу сделать последний оборот вокруг простенького подъемного механизма, как раздался печальный булькающий вздох и через каменный бортик колодца перевалилось распухшее, медленно шевелящееся тело.

В тусклом свете блеснули клинки, с противным чавканьем вспарывая распухшую плоть и в разные стороны брызнула зловонная жижа.

— Ч-что это?! — Вскрикнувший от ужаса возница упал в грязь, жалобно причитая. — Что это за дрянь?!

— Зомби. — Коротко бросил один из наемников, подцепляя багром изрубленное, но все еще сопротивляющееся тело. — Видел заколоченный дом?

Мужчина лишь быстро закивал, не отрывая полубезумного взгляда от страшного зрелища.

— Там гремлины. — Безразлично продолжил говорить солдат. — Уродцы напились из колодца... нам пришлось побросать их тела, ведь трупы уже начали разлагаться, а чертов дождь не даёт спалить останки. — Поймав полубезумный взгляд мужчины, воин лишь усмехнулся. — Не боись, салага, это не чума. Пока никто не заразился...

— Аааааааааа!!! — Пронзительный крик боли прервал словоохотливого наемника. — Помогите!!!

— Боже мой, Чарли! — Старик, переглянувшись с наемниками, бросился к повозке.

Когда мужчины подбежали, возница сидел в грязи прижимая руки к вспоротому животу. Тихо всхлипывая, парень ковырялся в ране, что-то оттуда доставая.

— Чарли! Что случилось?! Кто это сделал??

— Это я-я-я-я-яяяяяаа..... — К ужасу окружающих его людей, раненый доставал собственные кишки, подвывая от боли. — По... мо... ги... те-е-еееееее... Я не хочууу... Это все о... о... оно-о-оооо...

Подобрав на глазах у замерших от увиденного людей валяющийся в грязи нож, парень, заливаясь слезами, начал кромсать собственные потроха. В жутком молчании солдаты и старый возница смотрели на чудовищное представление. Когда тело жертвы перестало содрогаться в предсмертных судорогах, он него отделилась полупрозрачная тень и, сверкнув серыми провалами глаз, растворилась в воздухе.

* * *

Неделя 1, день 3

13:41

Поздравляем, вы достигли 5 уровня. Доступно два умения на выбор: Десница Рока и Ритуалист. Ваша сила магии повысилась на 1 пункт.

Наконец-то мне досталось это расовое умение. От некромантов отворачивается лик фортуны, соответственно и навык удачи им недоступен. Но вот обернуть против противника этот недостаток можно! Каждое воздействие героя, будь то заклинание или оружие, вытягивает из противника удачу. Срок действия равен силе магии и исчисляется в минутах. Сила умения зависит от уровня навыка и значительно снижает удачу цели. Юнит, чей уровень удачи снижается ниже 0 становится склонен к фатальным ошибкам, его оружие может сломаться, а в заклинание закрасться ошибка. Визуально выглядит, как татуировка в виде знаков смерти, нанесенные на кисти рук некроманта. Юнит, попавший под действие этого умения получает медленно блекнущее клеймо из тернового венца, стягивающего шею.

Поздравляем, вы достигли 6 уровня. Доступно два умения на выбор: Потусторонняя Связь и Метка Мук. Ваша физическая сила повысилась на 1 пункт.

Два прекраснейших навыка и безусловно так мне необходимые. Потусторонняя Связь объединит между собою высшую нежить с зёрнами пустоты, начиная с личей, в единую цепь, даруя за каждое звено в этой сети бонус к интеллекту и силе магии в 1% всем членам, но не более 10% на уровень способности. Более того, обладание этим навыком, откроет доступ к весьма специфичному умению Духовная Связь, что дает возможность служителю пустоты создать связь с выбранным мертвым существом, делая того аватаром некроманта и наделяя поистине великой силой.

Со временем я смогу добавить в цепочку потусторонней связи больше мертвых. Сила магии будет суммироваться за каждого участника, а я смогу использовать их как проводник своей магии. Есть конечно и минус — смерть любого участника цепи ударит откатом по всем остальным. Сила отката зависит от количества членов сети, так, если в этой цепочке двое, то отнимается 50% здоровья, если трое — треть и так далее...

Очень полезное умение, но для его эффективного применения еще расти и расти. Нескоро появятся первые личи, я уже не говорю про драконов, а без них потусторонняя связь весьма мало полезна. А вот метка мук поможет мне уже сейчас.

Этот активируемый навык позволяет пометить союзника или врага астральной меткой, которая будет восстанавливать мне ману в размере 10% от полученного им урона. Хоть метка и держится всего минуту, но для меня, учитывая отсутствие возможности пополнять магическую энергию пассивно, без внешних источников, это умение жизненно необходимо.

Что ж, итогово за два поднятых уровня, я выбрал Десницу Рока и Метку Мук.

* * *

На моей ладони лежала тонкая хрустальная игла. Пламя очага рождало в глубине кристалла красные блики...

Проклятая Клетка Хранителей Жизни. Святой артефакт был осквернен некротическим ритуалом. Огромное количество энергии смерти смешалось с силами жизни и запечаталось в хрупком хрустальном узилище. Артефакт/ингредиент.

Поздравляем, вы получили способность Осквернитель. Для вас нет ничего святого — в ваших руках все служит славе Войп'а. Вы можете исказить святой эффект любого артефакта, места, алтаря, задавая случайный эффект пустоты.

— Милорд, — меня отвлекли от чтения игровых логов. Передо мною стоял худой сутулый мужчина. Его волосы были тронуты сединой, впалые щеки покрывала двухнедельная щетина. Казалось, жизнь чуть теплится в этом теле и лишь глубоко посаженные глаза, окруженные тенями, сияли неутомимой энергией и жаждой действия, — я староста этой деревни.

Я молча указал на соседнее кресло и пододвинул кувшин с чудесным напитком.

— Благодарю, милорд... — Староста сидел, сцепив пальцы в замок. — Спасибо, что отомстили за нашего Алвиса. Этот старый лис был моим другом многие годы, да и все в нашей деревне любили и уважали эту на редкость достойную личность. Мой хранитель говорит мне, что его душа ушла из этого мира, не отягощенная оковами невыплаченных долгов. Жаль, что это нельзя сказать о его внуке. Каждый одержимый чувствует терзания его духа.

— Разве можно поступить иначе — ведь это я навлек гнев инквизитора на него. — Крутя в руках прохладный кристалл, мне оставалось только любоваться загадочными переливами силы. — Не появись я — не пришлось бы старому хозяину расплачиваться жизнью за смерть рыцарей ордена. А Хелге... Пока он жив, но мы еще не придумали как ему помочь.

— Простите, но вы не правы. Это случилось бы, так или иначе. Просто вы стали тем камнем, о который затупился серп ордена. Теперь, когда мы увидели, как должен поступать истинный правитель, мы хотим стать вашей опорой в этом мире. Мы не особо сильны, нас мало, но каждый из нас может быть тем, на кого вы сможете положиться в любом начинании. Каждый одержимый одарен своим духом хранителем, у каждого есть, присущие только ему, таланты и умения. Пусть они, как правило, не очень сильны, но, весьма, разнообразны. Едва ли вы найдёте двух одинаковых слышащих.

И это действительно так. Каждый одержимый может владеть дарованным ему духом покровителем навыком. И, хотя, далеко не все они могут развить его на сколь-нибудь достойный уровень, и даже не всегда есть возможность этим навыком воспользоваться, но, несмотря на все эти ограничения, в этой деревне сложно найти полную бездарность, или тем более не разыскать нужного тебе по качествам индивида.

— Несколько молодых людей хотели бы вступить в ваш отряд прямо сейчас, но если вы хотите призывать под свои знамена действительно сильных и обученных одержимых, вам стоит восстановить в деревне Маяк Душ. Его постарались снести солдаты ордена. Им это частично удалось. Не до основания, но сейчас Маяк не действует, а нам не хватает сил, чтобы восстановить зачарованный обелиск. Без него молодые люди не смогут пройти ритуал единения с духом и раскрыть весь свой потенциал.

Значит это была не просто деревня, а я еще удивлялся откуда Алвис и Хелге владели магией и были так сильны физически, что не свойственно обычным одержимым. Скорее всего не до конца отстроенный форпост на фундаменте селения Одержимых Духами.

Если восстановить Маяк — я смогу обучать людей до Ловцов Заблудших Душ и Погонщиков Мертвых. Первые — слабые маги, специализирующиеся на контроле духов, а вторые — умелые смотрители, чуть более одарены физически и руководят низшими мертвецами.

— Все зомби в вашем распоряжении. Я надеюсь, в деревне найдутся достаточно образованные люди, что справятся с низшей нежитью? Вам следует поторопиться — к полудню все должно быть закончено. Мой отряд пока слишком мал и нам потребуются все доступные воины. Возьмите эти деньги — тут хватит и на восстановление Маяка, и на помощь потерявшим близких. А теперь оставьте меня — меня ждут неотложные дела.

— Слушаюсь, милорд. — Староста, взяв протянутый мешочек с золотом, поклонился и поспешно удалился.

Неотложные дела... Точнее всего одно неотложное дело — Хелге. Парень находился в коме, когда Виктория даровала ему частицу своих сил. Сейчас он не умрет, но кто знает, что с ним станет, когда обряд перерождения закончиться и новая сущность начнет подчинять себе обессиленное тело.

Кристалл в моих руках пульсировал, как живое сердце. Просто блики пламени, что озаряют волны энергии заключенные в хрупкой хрустальной темнице. Действительно похоже на сердце... Сердце?

Закрыв глаза, я поднял из глубин души тонкую нить, связавшую меня с моей ученицей ритуалом крови. "Виктория, ты нужна мне немедленно. Я иду к Хелге. Поторопись.". Жаль, что мы не можем полноценно общаться — придется ей немного побегать по деревне, выполняя мои поручения.

Взяв со стола слабо светящийся камень, я спустился в оборудованный в подвале ледник, где хранились скоропортящиеся продукты, вина, травы и ягоды. Тут было очень холодно, но как ни странно — сухо. В углу, на наспех сооруженном из соломы и походного плаща ложе, освещенный голубоватым светом слабеньких артефактов, лежал Хелге. Бледное юношеское лицо, неподвижные болезненно серые черты. Кости черепа так сильно обтянуты кожей, что кажется сейчас прорвут покрывающую их плоть. Человеческий взгляд не в силах был уловить движения груди при дыхании, как и невозможно было расслышать редкие слабые вдохи, но своим новым глазом я чувствовал легкое биение жизни. Как будто нечто на грани двух стихий, жизни и смерти, в нетерпении ворочается в коконе, ожидая часа своего перерождения.

Осматривая грудную клетку, я нашел лишь тонкий шрам. Время в этом мире бежит слишком быстро — вчера ты разговаривал с худым и нескладным юношей, а сегодня перед тобою уже стоит суровый воин. Пару часов назад Хелге лежал с пробитой ножом грудиной, а сейчас на месте раны остался лишь едва заметный шрам. Но это ничего не меняло, он умирал. Я чувствовал, что кокон силы, что сохранял его жизнь не идеален. Как будто у воздушного шарика расслабился узелок и теперь сила тонким ручейком покидала сердце юноши.

— Учитель, вы звали меня? — А вот и моя вампирша...

— Да, Виктория. Расскажи мне про свои кинжалы и какая магия крови тебе доступна?

— Мои стилеты зачарованы так, чтобы пить жизненные силы противника, ослабляя и мешая концентрации. Но он не может убить — когда у жертвы остается слишком мало сил, они запечатывают сознание и жизненные силы жертвы, чтобы та ненароком не умерла раньше времени. А из магии крови мне доступна Нечестивая Кровь, что способна восстанавливать мертвую плоть. Но почему вы решили спросить об этом именно сейчас? — В ее голосе звучала легкая досада на своего учителя, что вечно забывает о ней. — Разве это имеет какое-то отношение к Хелге? Все равно его плоть еще живая и не приняла до конца в себя кровь вампира. Я никак не смогу помочь ему.

— Сейчас это не важно, беги в деревню. Тебе необходимо найти портного и кузнеца. Мне нужен небольшой молоточек, иглы и сухожильные нити. Потом найди старосту и спроси у него про знахаря. Узнай, есть ли зелье маны и ингредиенты для ритуала. — Пока я ждал Викторию, мне удалось активировать интерфейс и просмотреть форум, найдя несколько полезных вещей. — Мне нужна костная мука и крылья лунного мотылька. А теперь держи золото и беги, у мальчишки осталось гораздо меньше времени, чем мы думали. Я чувствую, как силы истекают из его тела.

Пока Виктория бегает, мне стоит подготовить простую пентаграмму силы. Нанесу рисунок, а потом покрою его толченной костью и собственной кровью, смешанной с крыльями мотылька. Самые простые ингредиенты, служащие для стабилизации магической энергии пентаграммы. Большего мне сейчас и не надо.

Забавно было еще до срыва сына обнаружить на форуме статью о том, что создателями были интегрированы в игру такие простые вещи, как учебники. Экономика, психология, культура, религия, кулинария, языки, математика, физика, химия и многое, многое другое. Медицина в том числе. И искусственный интеллект имел неограниченный доступ ко всему этому, привнося в игру больше реалистичности, моделируя поведение "настоящих" людей, вкус пищи, воссоздавая торговые отношения, политическую систему, имитируя физику и биологию. И обычная рана, оставалось обычной раной, которую можно исцелить заклинанием, а можно, при должном умении, и зашить.

Все это натолкнуло меня на очень интересные мысли и после небольшой настройки интерфейса, я вывел крошечное окошко видеопроигрывателя в угол обзора. И сейчас на нем прокручивались две записи: Стернотоми?я (хирургическая операция, заключающаяся в рассечении грудины; выполняется для обеспечения доступа к органам и патологическим образованиям так называемого переднего средостения: тимусу, передним лимфатическим узлам, внутренним грудным артериям и венам, а от них к сердцу и отходящим от него крупным кровеносным сосудам) и трансплантация сердца. Магическими силами я Хелге помочь никак не могу, а вот попытаться провести операцию... Кто знает, может ИИ и засчитает это в пользу спасения парнишки.

Стоило мне только закончить приготовления, как в подвал ввалился рослый запыхавшийся мужчина, подгоняемый вампиршей. В руках он нес слабо светящийся и гремящий мешок, а за ним шагала Виктория, аккуратно придерживающая коробочки с ингредиентами.

— Учитель, это местный кузнец. Парень добрый, хоть и излишне стеснительный. Он радушно предложил свою помощь и собрал все светящиеся камни, какие успел. Думаю вам их с лихвою хватит.

С этими словами молодец вывалил содержимое мешка прямо на пол и помещение заполнилось чистым голубым свечением, ярким, не дающим теней, но совсем не раздражающим. Когда кузнец встряхнул мешок еще раз на свет показались маленькие, но довольно увесистые молоточки. Немного потоптавшись и что-то невнятно пробурчав себе под нос, он поспешно удалился. Оно и к лучшему. Никогда не любил, чтобы кто-то, кроме учеников, стоял за спиною во время операции.

— Виктория, помоги мне снять с Хелге куртку. — Проговорил я, осторожно приподнимая необычайно легкое тело. — Тебе нужно пополнить запасы крови?

— Спасибо, учитель, но Кровавое безумие от нехватки влаги смертных мне пока не грозит, даже если придется усиленно пользоваться силами вампиров.

За всеми размышлениями мы приготовили пентаграмму, выстроили лучи силы и, обильно сдобрив ее моей кровью, приступили к операции.

Я держал в руках тонкий неправильный стилет. Его синяя сталь отражала свет как зеркало, а грани лезвия были остры как бритва. Удобная черная рукоять из неизвестной мне кости приятно холодила руку. Это, конечно, не скальпель, но лучше я вряд ли сейчас смогу найти. Глубоко вздохнув, привычно успокаивая легкую дрожь пальцев, я приступил к операции.

Легкий надрез от углубления верхнего края грудины и до ее основания. Лезвие легко скользит по плоти, рассекая слой за слоем и почти не встречая сопротивления. Кожу, мышцы, надкостницу. Надеюсь в этом мире не додумались до микробов и Хелге не грозит заражение. Крови почти не было, а маленькие капли моментально испарялись с зачарованного металла, превращаясь в розовый туман, который быстро всасывался в мою кожу и придававший уверенности и ясности ума.

Вы находитесь под действием заклятий регенерация и концентрация.

От высветившегося сообщения я чуть не потерял контроль, но видимо повышение концентрации дало о себе знать и мои руки даже не дрогнули. Виктория застыла за плечом, завороженно наблюдая за моими действиями. Казалось на ее глазах вершился божественный ритуал и сам Кровавый Предок, а не простой некромант стоит у ложа умирающего.

Плоть Хелге была гораздо прочнее и холоднее, чем мне помнилось по предыдущему миру. Складывалось ощущение, что я режу пластилин, а не мягкую податливую ткань. Тем временем, мне удалось освободить грудину от окружающих тканей и аккуратными ударами молоточка по рукояти стилета начать прокалывать надкостницу, как долотом. Сделав последний надрез по срединному краю грудины, осознал, что забыл кое-что очень важное. Мне нечем развести края раны, чтобы добраться до сердца. Ничего не оставалось, кроме как развести грудину руками и вложить между ее краями молоточек. Сделав последний надрез и обнажив сердце, я застыл в замешательстве. Холодное серое сердце. Изредка по нему проходил болезненный спазм и из небольшого разреза выступала черная вязкая кровь, с шипением разъедающая окружающие ткани. Взяв иглу и попробовав наложить шов, я понял, что это ни к чему не приведет — плоть была мертва и легко рвалась, стоило мне слегка натянуть нить. Все силы были направлены на перерождение и их просто не оставалось на поддержание целостности тканей. Сердцем Хелге уже стал вампиром и теперь в нем формировалась новая кровь, та что должна была изменить все тело мальчика. Там, куда попадали капли, плоть сначала начинала изменяться, но вскоре гибла не в силах завершить трансформацию.

— Виктория, ты сможешь исцелить сердце Хелге? — Казалось, что мой вопрос вывел ее из транса.

— Да милорд, но если я использую Нечестивую Кровь прямо в ране, плоть мальчика погибнет, ведь сердце еще не успело завершить трансформацию. — Девушка говорила не отрывая взгляда от чернеющего провала грудины. — Это все еще простой смертный, хоть и с сердцем вампира.

— Хорошо... Сейчас я достану сердце Хелге, — При этих словах вампирша вздрогнула и уставилась на меня, — а ты должна будешь взять его, положить в емкость с эликсиром и поддерживать своей магией крови. Мне придется попробовать наполнить тело Хелге Войп'ом из кристалла, чтобы обессилевший мозг ребенка не погиб пока ты восстанавливаешь ткани сердца.

Не слушая невнятное бормотание растерянной вампирши, я приступил к работе. Уже не осталось времени на сомнения. Несколькими скупыми движениями я пересек последние сосуды, предварительно стянутые нитью, и протянул продолжающее биться сердце своей ассистентке. Ее руки дрожали, полубезумный растерянный взгляд неуверенно остановился на мне. Казалось передо мной не ночная охотница, без малейшего промедления лишающая жизни, а перепуганная школьница.

— Бери сердце, опусти в зелье маны и начинай восстанавливать мертвую плоть. — Прошипел я, даже не отрывая взгляда от вскрытой грудины. — Быстро!

Виктория, судорожно закивав головой, бережно приняла из моих рук сердце и принялась за магию крови. Сосуд с магическим эликсиром вспыхивал голубыми и красными искрами, озаряя сгущающийся внутри мрак, а от поверхности зелья поднимались едва различимые струи тумана. Больше не обращая на ученицу внимания, я достал кристалл. Некогда прохлаждаться.

Едва я поднес хрустальный артефакт к кровоточащей ране, он вспыхнул настолько ярким светом, что заставил отдернуть обожженную руку и зажмуриться, а когда я смог открыть глаза, моему взору предстал пульсирующий серый камень, что прорастал сосудами и заполнял собою место сердца. Серая кровь текла по венам и артериям, преображая плоть. Мышцы, кожа и кости остывали, покрываясь твердым налетом. Стоило мне только притронуться к новому сердцу, как оно обожгло мою кожу ледяным морозом и начало гневно пульсировать.

*Войп поглощает его тело... Скоро... Совсем скоро перед тобою предстанет могущественный лич...* — в моей голове раздался тихий свистящий шепот. Обернувшись, я увидел, застывшую рядом с растерянной вампиршей, размытую тень.

*Я дух-хранитель этого мальчика... Ты излечил его сердце, замкнул кокон силы и теперь он сможет закончить перерождение... Но не нужно было вкладывать такой жадный и могущественный артефакт в пустое тело... Ведь и я, и дух Хелге, мы оба обитаем в сердце...*

Внимание, Вам доступен новый квест: Повелитель Пустоты.

Класс: редкое.

Не дайте Войп'у полностью поглотить тело. Найдите возможность вернуть души Хелге и духа-хранителя обратно.

Награда за выполнение: неизвестно.

Награда за отказ: редкий артефакт "Кровавый Кокон Душ".

Принять/отказаться.

Да какой к черту "отказаться"!? Плевать я хотел и на все эти квесты и артефакты.

Заставив себя успокоить бешено бьющееся сердце и сделав глубокий вдох, я протянул ладонь к хрустальной клетке Пустоты. Голодная, сильная, жадная... А еще напуганная и безумно одинокая сущность. Я не знаю, как иначе передать все нахлынувшие на меня эмоции и чувства. Эта гигантская, великая и всесильная Сущность, в чьих потоках растворились миллиарды душ была одинока. И все, чего она хотела — попасть в этот мир. Дышать, ходить... Жить. Не понимая, что сама её Жизнь явится смертью Мироздания.

*Успокойся. Я не буду отнимать у тебя это тело. Я хочу лишь дать тебе друга, а не очередную марионетку в море поглощенных душ*.

Собрав всю свою волю в кулак, я впитал в себя силы из пентаграммы и заставил Войп менять тело мальчика. Вместо того, чтобы подчинять себе плоть, хрустальный артефакт начал плести сеть сосудов, артерий и вен, формируя новое ложе для старого сердца. Повинуясь моему взгляду, Виктория протянула сосуд, заполненный темной непрозрачной жидкостью, которая казалась впитывает свет сияющих магических камней. Сердце Хелге окутывал кокон силы. Ни следа от былого пореза. Вместилище жизни бьётся ровно, сильно, мощно. А новые сосуды так и тянутся к сердцу, осторожно принимая его в свое ложе.

Все что от меня потребовалось — сидеть и смотреть, как на моих глазах сходятся края грудины, пряча в себе два пульсирующих в унисон друг другу сердца. Надкостница, мышцы, сосуды, кожа... Все срасталось, не оставляя и следа на темной коже.

Последнее, что я увидел — как Хелге судорожно вздохнул и открыл сказочно голубые глаза с искорками металлического блеска. Его тело выгнулось в спазме, а откат от ритуала окатил мое тело. Жизненные силы безвозвратно утекала платой за общение с пустотой. Буквально через несколько секунд я смог лицезреть себя рассыпающейся грудой праха.

Внимание, Вы погибли. До перерождения 5... 4... 3... 2... 1...

Глава 9 (Крысиная дипломатия)

Среди богов наверняка есть парень,

Который занимается лишь тем,

Что чинит мне неприятности.

Глен Кук

Сладкозвучный серебряный блюз.

Захват изображения...

Запись видео через 3... 2... 1...

— Привет, пап! Надеюсь меня хорошо видно. То, что ты сейчас увидишь, должно дать тебе представление о многих вещах, происходящих в этом безумном мире.

Молодой человек, закутанный в черные с серебром одежды, наклонился над зубцами крепостной стены. Резкие порывы штормового ветра, рвущие штандарты разворачивающихся в долине армий, долетали до некрополя лишь едва различимыми дуновениями, осторожно перебиравшими четки многочисленных амулетов своего повелителя. Блеснувшая в сумрачном небе молния озарила пришедшие в движение отряды.

— Во-первых, это видео послужит прекрасной демонстрацией возможностей армии мертвых и преимущества "сорвавшихся" над простыми игроками. — Повернувшись к зрителям спиною, мужчина легкими взмахами руки направил грозовые облака вслед маневрирующим отрядам. — Во-вторых, раньше я тебе этого не рассказывал, но я зарабатываю записью и продажей видео наиболее интересных игровых моментов. Несмотря на то, что я однозначно не смогу справиться со всей разношерстной ордой, собравшейся под моими стенами, этот стрим обещает быть самым зрелищным из всего, что я когда-либо снимал.

Еще раз оглядев поле предстоящего сражения взглядом бездонных серых глаз, маг направился в сторону лестницы, коротко кивая замершим на стенах замка людям. Склоняя голову в легком, но почтительном поклоне, одержимые духами приветствовали своего властелина.

— Некрополис в данный момент осаждает три отряда, каждый из которых по совокупной мощи превосходит мои войска как минимум вдвое. Самый многочисленный, а также самый бесполезный в противостоянии немертвым — армия кочевника. В основном, этот игрок выполняет роль фуражира, разведчика, а также охраны караванов и лагеря. Под стены замка эти многочисленные конные отряды никто не пустит, иначе я подниму из их трупов столько нежити, что осада твердыни некроманта превратится в настоящий зомби апокалипсис.

Пройдя мимо зомби, неспешно превращающих замковый двор в непреодолимую полосу укреплений, мужчина направился к мрачной полуразрушенной башне, высящейся в самом центре некрополиса. Эфемерное строение, пугающее обманчиво зыбкими очертаниями раскрошившейся кладки, непроизвольно притягивало взгляд.

— Единственное, что меня беспокоит, это мумакилы, здоровенные слоны, больше похожие на шагающие крепости, да колдуны-вуду. — Продолжил говорить человек, взбираясь по пыльным ступеням башни. — Первых из виду упустить сложно, да и перемещения их довольно предсказуемы, так что можно вовремя среагировать, а вот вторые вступят в дело только если у альянса не будет другого выбора, ведь мораль штурмующего замок сброда и без того упала до критической отметки благодаря действиям моих духов. Если войска мага и чернокнижника узнают о том, что кочевники напитывают трупы павших Тьмою, то альянсу придёт конец.

Проходя мимо затянутого паутиной окна, маг указал на, с трудом различимые, штандарты с изображением дракона, что развивались в самом центре вражеской армии.

— А вот это знамя их клан лидера. Чернокнижник, повелитель чудовищ... — Говоря это, мужчина скривился, как от зубной боли. — Самый неудобный для меня противник. Малочисленная армия, состоящая из сильных юнитов, устойчивых к воздействию духов. Но самое плохое — черные драконы. Эти сильные и опасные бестии по праву являются символом Земель, ведь чтобы справиться с одним, мне понадобится десяток призрачных драконов, а его "истинное пламя" действует не хуже инквизиторского экзорцизма. Я пока не придумал, как буду с ними бороться, но троица этих безумно ценных тварей должна остаться одним из решающих аргументов в этой битве.

Ничуть не запыхавшись, хозяин некрополиса вбежал на самый верх высокой башни, очутившись в заклинательном покое. Помещение, наполненное мягким свечением, казалось исходящим из самих стен, было испещрено таинственными знаками и причудливым орнаментом. В центре располагалась живая карта, отображающая окружающие замок земли. Подойдя к ней и указав на медленно ползущие отряды неприятеля, мужчина довольно усмехнулся.

— Пока все идет по плану и войска мага, состоящие в основном из механических созданий и обслуживающих их гремлинов, медленно ползут под шквальным ливнем, недоумевая, почему я не прекращаю контролировать стихийное заклинание. — Изукрашенный татуировками палец уперся в изображение ровной площадки, оцепленной отрядом наемников. — По мнению моих противников, я сейчас должен больше беспокоиться о почти готовом заклинании, сняв контроль над бушующей стихией и укрепляя магическую защиту цитадели. Судя по характеру плетения, готовится что-то вроде метеоритного дождя. Вполне логично, учитывая, что они давно поняли мою специализацию и подготовили сочетание противоположных стихий. Хотя, это не страшно, я уже понял, что эти игроки никогда не сталкивались с повелителем духов.

Подчиняясь мановению руки, картинка приблизилась, обрастая деталями. Свет в заклинательном покое померк, скрадывая очертания помещения, и комната наполнилась размеренным гулом магических потоков. Энергия, надежно удерживаемая волей конклава магов, послушно вливалась в структуру волшебного плетения.

— Невил, больше энергии во второй контур! Талия, сбрасывай избыточное напряжение в якорь! — Сухой голос старого, но полного силой мага, легко перекрывал опостылевшее завывание ветра. — Некромант обезумел, раз игнорирует мощь готовящегося заклинания. Ещё немного и я обрушу на него всю совокупную мощь нашего конклава!

Тяжелые серебряные браслеты, украшающие высушенные беспощадным временем руки колдуна, сияли контролирующими групповой ритуал рунами. Обведя цепким взглядом каждого из участников конклава, архимаг подозрительно глянул на пришедшую в движение цепь наемников. Взволнованные крики, раздающиеся то с одной, то с другой стороны площади, все больше нервировали мужчину, уставшего от событий последних недель.

В какой-то момент стена наемников распалась, прорванная отрядом степных кочевников. Обезумевшие воины рвались к магам, даже не думая о собственной жизни. Тяжелые арбалетные болты собирали обильную жатву среди низкорослых солдат, защищённых только легкой кожаной броней, но десяток человек были уже слишком близко от занятых ритуалом магов. Колдун мог уже разглядеть пустые и сияющие смертью глаза кочевников, когда с неба на одержимых, рассекая серым оперением воздух, рухнули грифоны. Грозные птицеподобные создания, наделенные телом льва, рвали людей в клочья. Серповидные когти играючи вспарывали тела пока острые клювы вырывали куски мяса из податливой плоти. Буквально десяток секунд потребовался монстрам, чтобы превратить взбунтовавшийся отряд в кучу бесформенного мяса.

— Что здесь произошло?! — Чернокнижник, оставивший своего дракона, чтобы не нарушить и без того хрупкое равновесие чар, влетел на площадку на взмыленной лошади. — Макс, какого черта тут творится?! Почему солдаты кочевника напали на наемников?

Маг-игрок, проталкивающийся сквозь степных воинов, толпящихся вокруг оцепления, лишь обреченно махнул рукою, уже устав от событий прошедших дней.

— Я не в состоянии проверить всю орду кочевника, это просто невозможно. Хорошо хоть твои грифоны подоспели вовремя и плетение удалось сохранить. — Сверившись с внутренним интерфейсом, он облегченно выдохнул. — До каста всего тридцать секунд и нам уже ничего не помешает...

Архимаг, прислушивающийся к разговору неумирающих, вдруг ощутил резкий выброс силы, едва не разорвавший структуру плетения. Обернувшись, он увидел, как одно за другим падают тела участвовавших в конклаве магов. Перед смертью каждый из них замирал на секунду, отдавая ритуалу все силы и, вскинув в ритуальном жесте руку, вонзал клинок себе в сердце.

— Стефан, какого черта вы творите!? — Маг-игрок, с трудом перекрикивая шипение выходящего из под контроля заклинания, пытался дозваться до руководящего ритуалом чародея. — Высвобождай плетение! Скорее!

*...Verbi Potentia: consummatio timoris...*

Тихий голос, раздавшийся в сознании архимага, заставил подавиться рвущимися из груди словами активирующего заклятия. Тело свело судорогой, а затем кто-то холодный отодвинул в сторону сознание колдуна. Словно во сне, он наблюдал как пальцы потянулись к рукояти клинка. Острое лезвие со зловещим шуршанием покинуло ножны. Рука взметнулась в ритуальном жесте и, за миг до того, как кинжал пронзил сердце уставшего старика, губы сами прошептали завершающие чары слова.

Безжизненное тело архимага лежало в центре мертвого конклава магов, а в остекленевших глазах чародея отражалось черное грозовое небо. Тяжелые свинцовые тучи, в звенящей тишине расцветающие алыми всполохами, изрыгали огненные полосы метеоритного дождя, обрушившегося на лагерь альянса в звенящей тишине.

* * *

Поздравляем, Вы успешно выполнили квест "Повелитель Пустоты".

Над затерянной в лесу поляной стелился густой туман. Волосы спадают на лицо мокрыми прядями, окоченевшее тело дрожит, словно в лихорадке, пальцы ломит от жуткого холода. Втягиваю сквозь стиснутые до боли зубы стылый осенний воздух.

Награда за выполненный квест: неизвестно.

Лежу закрыв глаза, подложив под голову руки и отгородившись от реальности. Трудно ее игнорировать, эту долбанную реальность...

Полученного опыта достаточно для перехода на следующий уровень.

Особенно трудно ее игнорировать, когда по замерзшему телу скользят, плетя замысловатые узоры, тонкие, чувственные пальчики с острыми коготками.

Поздравляем, Вы достигли 7 уровня. Характеристика Ловкость повышена на 1 пункт. Доступно два умения на выбор: Метка Войп'а и Конклав.

Сложно сосредоточиться на игровом логе, когда рядом лежит красивая и обжигающе горячая девушка.

— Темный, ну не стоит игнорировать девушку, когда она так настойчиво требует твоего внимания... — Острые коготки приятно царапали кожу, голову наполнял пьянящий дурман, а мысли растекались тонким слоем по стенкам черепной коробки.

Внимание, Вы успешно провели операцию на сердце. Вами получено достижение "Вивисектор". Отныне любое заклинание, влияющее на жизнь, а также урон холодным оружием будет приносить цели дополнительные страдания, кровотечение и снижать концентрацию.

Даже закрыв глаза, я чувствую взгляд пленительных фиалковых глаз, переполненных желанием и пылкой нежностью.

— Ты такой серьезный... — горячие, страстные губы обжигают мое плечо. — И такой смешной...

Внимание, Вы первый игрок, что успешно провел операцию по дублированию кровеносной системы. Вы получаете достижение "Мумификатор". Отныне боги направляют движение вашего оружия. Даже самая невыполнимая операция имеет все шансы на успех, а удары ритуальным клинком гарантированно наносят травмы.

Первое что я увидел, когда открыл глаза после перерождения — стройный женский силуэт на фоне яркой желтой луны. Свет волчьего солнца озарял буйные пряди огненно-рыжих волос, что непокорной волною окутывали тонкий стан девушки. Блестящие от росы кожаные доспехи очерчивали высокую грудь, узкие бедра и впалый живот. Соблазнительные кошачьи движения, заставляющие перекатываться под бархатной кожей жгуты мышц, терзали душу сладостной истомой. Глубокий вырез декольте, покрытый гипнотической вязью татуировок, пленял взор.

— Малыш, не бойся, — Горячая ладонь скользит по щеке, заставляя взглянуть на собеседницу, — я не кусаюсь. Я ведь не твоя милая ученица...

Последнее слово задело в душе тонкую нить. Из глубин сознания всплыли не дававшие мне забыться чувство тревоги и звон серебряного колокольчика. "Учитель, мы идем.".

— Что от меня нужно суккубу? — Крепко держу ее ладонь в своей руке, не давая отстраниться. — Откуда ты знала, что я окажусь здесь?

С пальцев само собою срывается заклятие иссушения и опадает серым пеплом с черных чешуйчатых крыльев. Из леса вырываются два всадника на взмыленных лошадях.

Внимание, цель успешно сопротивляется вашему заклинанию.

— Ай, какая я неосторожная. Неумирающий, разве так обращаются с хрупкими девушками? — Насмешливая улыбка, воздушный поцелуй. — Я не успела всего чуток... Как жаль, малыш. Передавай привет инквизитору.

Она развернулась, сделала пару шагов и бесследно исчезла в алом свете демонического портала.

* * *

Неделя 1, день 4

1:03

Две уставшие лошади брели по тропинке в ночном лесу. Их разгоряченные тела, не успевшие остыть после бешеной скачки, были покрыты противным липким потом. Моим скакуном правил молчаливый Хелге, отказавшийся отходить от меня даже на секунду. Я был погружен в свои мысли и почти не слушал рассерженного шипения моей ученицы.

— Да как только эта мерзкая тварь посмела прикоснуться к вам, мастер?! — Ее глаза сверкали, руки яростно сжимали поводья, а губы дрожали как у обиженного ребенка.

Я допустил самую глупую и, наверное, самую распространенную ошибку всех игроков. Забыл сменить точку перерождения. Само по себе это не столь страшно, но вот то, что суккуба не только знала о моем промахе, но и точно угадала когда и где он произойдет, говорило о многом. Например о том, что я все еще не представляю, что тут происходит и все ли игроки вышли на сцену. А так же как они связаны друг с другом, ведь эта рогатая бестия не просто так упомянула нашего общего знакомого — инквизитора.

— Я вырву ее гнусный язык, распотрошу грудь и сожру сердце. Я буду убивать её дооолго, раз за разом ...

— Помолчи, Виктория. — Бросил я в сердцах своей ученице, прерывая нескончаемый поток ругательств чуть более резко, чем хотел. — Ты меня огорчаешь.

Хуже всего, что демоница похоже добилась цели. Своим пренебрежением и вычурной игрой она посеяла в моей душе сомнения, а значит я начну дергаться и допускать все новые ошибки. Вот как сейчас. Мои неосторожные слова выбили основу из под ног моей ночной охотницы. Девушка поникла, весь ее боевой запал пропал, сменившись апатией. Она ехала молча, опустив голову и следя пустыми глазами за мерным шагом коня.

— Прости мне мою несдержанность. Мы с тобой угодили в простую, но не лишённую мастерства ловушку — на нашей сцене появился новый игрок, о котором мы и не догадывались. И всего одним ходом он добился слишком многого. Например заставил меня нервничать, в тебя — злиться. Мы оба потеряли терпение и внимание. Сейчас мы готовы кинуться на первого попавшегося противника, как разъяренный бык на красную тряпку. Это всегда было моей главной ошибкой в предыдущей жизни. Я любил думать, что у меня все просчитано наперед, знаю все и про всех, все ходы известны и нужно лишь вовремя дергать за ниточки. Но стоило мне допустить какой-нибудь досадный промах — я злился на самого себя и вместо того, чтобы сесть и спокойно подумать, кидался вперед. И допускал все новые и новые ошибки... Куда страшнее предыдущих... Так что тебе лучше не корить себя, а взглянуть на Хелге. — Сказал я с легкой улыбкой. — Я не думаю, что еще у кого-нибудь получится повторить наш успех.

Внимание, Вы выполнили один из пунктов договора Высших Сил.

— Учитель... Это я виновата. Когда сила отката развоплотила вашу телесную оболочку, я просто растерялась. Я слишком долго была одна и привыкла к тому, что меня в этом мире ничего не волнует и не касается. За все отвечаю лишь я одна и мой меч. Даже живя в гнезде моего создателя, я никогда не чувствовала себя кому-то действительно чем-то обязанной. Были кодексы и уставы, были табу, которые мы не должны были переступать. Но мы всегда просто подчинялись более сильному. И мне были чужды те мысли, что пытался привить нам Старший... А вы... Вы значительно слабее меня физически, да и ваша магическая сила, мягко говоря, не заставляет дрожать в страхе само мироздание. Но в вас скрыт какой-то стальной стержень, какой-то безумный потенциал, что заставляет меня безоговорочно довериться и идти по вашим следам. И я впервые готова пожертвовать своим существованием не ради кодекса и Мастера, а ради встреченного совсем недавно человека, пусть и неумирающего, несущего печать пустоты.

Стоит признаться себе, я совсем не ожидал от нее подобных речей. До чего же хорошо продумана игра, или может уже и не игра. Когда же я стал воспринимать всё как настоящий мир? Да и была ли она для меня когда-нибудь набором символов? Готовился ли я просто к погружению в виртуал или планировал "исход" в новый мир? Подбирал ли я лекарства для капсулы как врач или как наркоман, тщательно рассчитывающий правильные пропорции для своей "ракеты в небеса"? Даже сейчас мне сложно признаться самому себе, что я не просто мечтал сорваться. Я приложил все свои усилия, чтобы навсегда покинуть тот мир.

— Виктория, можно мне тебя попросить об одном одолжении? — Осторожно начал я, глядя на свою ученицу. — Расскажи мне о своем мастере.

-Он... — вампирша только набрала полную грудь воздуха, как ее перебил Хелге.

— Его звали Диего. Он был очень сильным вампиром. Про него ходят легенды. — Размеренно и как-то отстраненно говорил в пустоту Хелге. — Цвет его глаз в точности передался лишь двум его ученицам. Первая погибла около семидесяти лет назад, вторая — сопровождает вас сейчас, мастер.

-Откуда ты это всё знаешь!? — Виктория, не на шутку встревоженая, остановила свою лошадь, перегораживая дорогу моему скакуну, — Я никогда никому ничего не рассказывала!

— Войп'у ведомо многое, главное уметь слушать пустоту. — Спокойно ответил Хелге, легкими прикосновениями к гриве заставляя коня объехать пританцовывавшее от нетерпения животное Виктории. — Сила твоего создателя не могла не заинтересовать ушедших богов. Теперь их шёпот наполняет эхом мироздание. — Бесстрастный холодный голос, почти отсутствует мимика, взгляд, внимательный, но... но в небесно-голубых глазах слишком мало человеческого. От них веет холодом. Таков теперь некогда задорный и жизнерадостный паренёк.

Мы переглянулись с ученицей и я попросил рассказать все с того момента, как рассыпался кучкой праха. Оказывается, с первых же секунд своей новой жизни, Хелге вел себя как часовой механизм. Он не задавал вопросов, он не обращал ни на кого внимания, все его движения были совершенны и грациозны... Нужно будет заняться им когда мы приедем в деревню.

— ...а когда он вдруг бросился к лошадям, мне оставалось лишь последовать за ним. Спустя несколько минут у меня родилось смутное ощущения беды, и только подъезжая к поляне я поняла, что с вами что-то случилось. — Казалось, что она действительно корит себя. — Кстати, этот стилет теперь ваш — вы его изменили.

Она протянула мне свой кинжал. Черная рукоять по прежнему удобно лежала в руке, а вот по тонкому лезвию тянулась красивая вязь серых рун. В основании лезвия появилась черная выемка, центр которой занимал крошечный зеленый камень, подвешенный в пустоте.

Посредник последнего пути. Ритуальное оружие. Пассивные заклинания: концентрация, при ударе шанс на паралич цели 20%. Бонус к эффектам ритуала, трансформации, операции: +10%. Метаморфоза I уровня: 0/10 поглощенных в бою душ враждебных существ любого уровня, 0/1 поглощенных в бою душ враждебных героев любого уровня.

Только Некромант, только Дуотт, Только жрец Войп'а.

И как вы прикажите орудовать в бою ритуальным клинком? Особенно учитывая возможность его сломать...

— Мастер, в деревне что-то произошло. Приготовьтесь. Возможно будет бой. — Голос Хелге отдает холодом и металлом.

Нужно скорее получить доступ к замку и наконец-то разблокировать карту местности. Ну уж очень тяжело жить без нее — никогда не сможешь посмотреть, что же происходит на подконтрольной тебе территории. А видимо всему виною — уровень сложности. Обычно эта опция доступна с самого начала игры.

Когда мы достигли деревни одержимых духами, меня встретил уже ставший привычным взволнованный гул. Не останавливаясь, мы проехали на главную площадь, где в поздний час собралась большая часть мужского населения и оживленно что-то обсуждала. Стоило мне спрыгнуть с коня и подойти к встревоженным мужчинам, как толпа сразу же расступилась, явив моему взору ЭТО. Труп гигантской крысы, размером с человека и одетой в лохмотья. Ее вылинявшую шкуру покрывали грязь и нечистоты, под которыми виднелись отвратительные, гноящиеся струпья.

— Милорд, мы поймали эту мерзость, когда она пыталась проникнуть в деревню. — Передо мною стоял высокий стройный парень, сжимающий в руках красивый резной лук. — Мы обходили поселение дозором, когда встретили ее. Я и глазом не успел моргнуть, как эта тварь зарезала моего товарища. Боюсь представить, что бы с нами было не сопровождай нас один из ваших скелетов! Пока он сдерживал эту тварь, я сумел наложить на нее замедление и расстрелять из лука.

Ну вот опять... Не успели даже начать, а уже потери. И опять некто неизвестный появился в нашей игре.

— Как тебя зовут, парень?

— Видар, милорд. Пользуясь случаем, я хотел бы просить взять меня...

— Мастер, они здесь. — Хелге невозмутим, руки лежат на рукоятях метательных ножей. Стоит и смотрит на окраину деревни, где из леса один за другим появилась пятерка крысолюдов.

Впереди шел невысокий седой крыс. Его движения скрадывали тёмно-серые лохмотья, под которыми угадывались очертания кожаных доспехов. На поясе в простых ножнах висели два коротких клинка. За ним следовали четверо молодых сильных крысолюдов, одетых в такое же рванье. У каждой из тварей был короткий меч и грубо сколоченный щит. Кончики отвратительных мясистых хвостов украшали грубые металлические шары, покрытые шипами и мелкими крючьями.

— Разбейтесь на группы и патрулируйте окраины деревни. — Обратился я к деревенским. — Видар, я так понял, что ты хочешь в мой отряд? Значит тебе нужно доказать свою полезность.

Главное не суетиться. Стоит очистить центр деревни. Не думаю, что они вздумают на нас напасть, но вот ослабить и отвлечь внимание вполне способны.

— Усильте патрульные отряды зомби. Если вдруг заметите противника — не бросайтесь в бой, а вызывайте подкрепление. Видар, мне нужны умные и сильные, а не смелые и мертвые. Ходячих трупов у меня и так в избытке. Будь благоразумен.

Не хватало только, чтобы парню удаль в голову ударила и он сунулся в самую гущу предстоящего сражения, доказывая свою отвагу и исключительную полезность. Хотя что-то мне говорит, что все обойдётся, и это просто парламентеры.

* * *

Передо мною стоял старый крыс, вожак этой стаи. Лицо пересекает уродливый шрам, из одной глазницы на меня смотрит злобный красный глаз, из другой — сочащееся гноем бельмо.

— Мы пррррррришли с миром, жжжжжалкие людишшшшки, а вы убили нашего брррррата! — Мерзкое и уродливое создание, не вызывающее ничего кроме желания окончить его отвратное существование, пыталось что-то до меня донести, жутко коверкая слова.

— Не нужно было пробираться сюда подобно ворам. — Спокойно и слегка насмешливо ответил я, не отводя взгляда от уродливых крысиных глазок.

— Наш ссссссоздатель прислал нас ззззззаключить с вами сссссоюз! А вы подло напали!

*Хелге, убей одного из его телохранителей*.

Лезвие метательного ножа с чавкающим звуком по самую рукоять вонзилось в горло крысолюда, едва я закончил безмолвную речь. Как хорошо, что теперь я могу обращаться подобным образом не только к Виктории.

— Ваш мерзкий брат убил моего подданного! И если ты сейчас же не заткнешь свою вонючую пасть, я выпущу твои кишки и заставлю наблюдать, как мои зомби прибивают их к столбу посреди деревни. — Я придвинулся к вожаку и слегка понизил голос. — И поверь, ты будешь подыхать медленно и мучительно, но даже после смерти я не отпущу тебя. Твоя душа навечно будет привязана к разлагающемуся трупу в который я тебя превращу. — Вот как действует нетерпимость в игре. Видимо не только я вызываю ненависть у представителей других рас, но и у меня самого рождается в душе желание схватиться за оружие, стоит лишь бросить взгляд на это уродливое создание. — Говори быстро, зачем тебя сюда прислали или проваливай, пока я не передумал.

Я и не думал, что во взгляде может быть столько ненависти и тупой злобы, сколько сейчас плескалось в одном глазу этой твари.

— Зззззамок нашего сссссоздателя сейчас в осаде пррроклятых священников. — Чуть помедлив прошипел крыс. — Он предлагает ссссоюз.

— Вернее он просит меня о помощи. — Как можно наглее ухмыльнулся я. — И что он готов предложить мне взамен?

— Если твои вввввоины помогут снять осаду, он обещает сссссстать твоим ппподданным. Тогда на этих ззззземлях установится власть ссссмерти. — От вожделения с морды крыса закапали хлопья вонючей слюны.

Внимание. Лич предлагает вам союз. Принять/отклонить

— Я согласен, но при одном условии — я сам составлю план снятия осады.

*Молчи, Виктория* — успел подавить я протестующий возглас девушки.

Внимание, вы заключили союз. Вы обязаны следовать союзному договору.

Даже так? Интересно, если я вдруг решу нарушить данное слово — меня сильно покарает игровая система?

— Отлично, ммммы договорилисссссь! Войска инквизитора пппприбывают. Они начнут штурм не ррррраньше, чем ччччччерез трое ссссуток. — Вожак повернулся ко мне спиной — Я пппприбуду послезавтра на рррррассвете. Будь гггготов.

И не прощаясь скрылся вместе со своими телохранителями. Они даже не забрали тела мертвых собратьев, лишь сняли с них одежду и оружие.

* * *

Светало. Солнечные лучи с трудом проникали сквозь хмурые облака, погрузившие мир в серую хмарь.

Время поджимает. Нужно срочно захватывать некрополись. Ведь я не могу отправить сыну даже координаты своего местоположения, пока не получу доступ к карте.

Новости, доставленные мне старостой деревни, порадовали — закончилось восстановление маяка душ и теперь стал возможен найм улучшенных одержимых. Так мне стали доступны шесть Ловцов Душ или Погонщиков Мертвых.

Армия у меня сейчас очень мала и я могу и сам управляться со своими мертвецами, так что решено — нанимаю себе всего одного погонщика, чтобы переложить на его хрупкие плечи заботу о моих зомби-строителях пока я отсутствую в деревне. Воспользовавшись способностью Творец, я изменил изначальные характеристики юнитов и поднял до максимума показатель интеллекта, пожертвовав ловкостью и силой.

Ловцы душ меня изрядно порадовали — не очень сильные маги, но способные защититься от низкоуровневых существ и силой своих кулаков. Особо полезным для меня станет — Видар. Неплохой лесной воин, которому от духа покровителя (бывшего при жизни королевским егерем) досталось умение удача и слабо развитые навыки маскировки, вместе с базовым умением обращения с луком.

Сформировав отряд ловцов душ и передав их под командование Виктории, я отправил компанию на разведку, а сам же решил остаться и выделить время на обследование пациента, весьма важно понять, что же стало с Хелге и, чего стоит от него ожидать. Очень уж мне не нравилось его бесстрастное поведение.

Парень не отходил от меня ни на шаг, порою я даже не замечал его присутствия рядом с собой, но стоило мне закрыть глаза и немного сосредоточиться, как сразу же приходило ощущение серой холодной пульсирующей звезды. Она заняла место в укромном уголке моей души. Эта нереальная звезда связывала нас с Хелге, причем куда крепче и четче, чем нить объединяющая учителя и ученика.

Чувства от этой связи были иные... Будто я одновременно обращаюсь к трем разным личностям и каждую из них зовут Хелге. Отклик на моё обращения всегда идёт с двойным эхом, странное и неприятное ощущение, как от сломанной колонки, что выдаёт звук с помехами.

На мой вопрос, могу ли я узнать, что с ним происходит, парень лишь механически кивнул. Усевшись передо мной прямо на землю, он закрыл глаза. Его дыхание начало замедляться и вскоре, словно проступая сквозь пелену, передо мною проявился его дух хранитель.

*Здравствуй, неумирающий... Ты хочешь узнать про Хелге больше?..*

— Да, дух. Меня беспокоит, что Войп слишком сильно завладел телом этого мальчика.

*Так и есть... Сознание Хелге сейчас спит... Телом в основном управляет Войп и лишь отчасти я...*

— Как я могу пробудить сознание парня?

*Ты не сможешь его разбудить... Ни тебе, ни мне не пробиться через его защитный кокон... Есть только один шанс... Он должен сам захотеть выйти из него... Ты должен сделать что-то, что очень важно для сознания Хелге...*

Что его заинтересует? Что же такого я могу предпринять? Например, я могу дать ему сразиться с убийцей его отца...

Глава 10 (...Романтики с большой дороги...)

Ты должен найти решение в себе самом -

почувствовать, что будет правильно.

Научись доверять себе.

Дэниел Киз

Цветы для Элджернона

— Кто-нибудь может мне объяснить, какого хрена тут происходит? — Чернокнижник в раздражении пнул еще не успевшую остыть каменюку, оставшуюся после обрушившейся с небес смерти. — Для такого контроля над юнитами ему ведь не только нужна высшая специализация в контроле душ, но и личное присутствие при поглощении существа духом.

— При этом такое может провернуть только игрок, а я могу поклясться, что гнался не за нпс-героем. Мне кажется, что мы нарвались на замок, занятый группой игроков. — Кочевник рассматривал разбросанные по площадке трупы конклава магов и о чем-то размышлял. — Знаете, придется отдать эти трупы моим колдунам. Пока тела достаточно свежи, они смогут хоть как-то восполнить наши потери.

— И не мечтай, мораль отрядов и так совсем упала, того и гляди начнется грызня. Это может стать последней каплей для моих гремлинов, которые и без того свалили от осадных башен, едва заметили провал конклава. — Маг, и так больше других потерявший в этом затянувшемся конфликте, хмуро уставился на союзника. — Нужно как можно скорее со всем покончить, иначе трофеи не окупят эту сраную войну. По сути, смысла осторожничать больше нету, ведь мы и так несем незапланированные потери.

— Чем дольше ждем, тем больше играем на руку некроманту. — Лидер степняков взглянул на притихшего чернокнижника. — Если поддержишь меня драконами, то я выведу на штурм мумакилов.

— А мои гремлины смогут добраться до осадных башен и попытаться восстановить контроль хотя бы над частью конструкций. Мне кажется, что вон те две крайние должны выбраться из грязи, — Маг ткнул пальцем в сторону дальней части замковой стены, — да и подобрались они гораздо ближе остальных...

— Хорошо. Женя, веди своих кочевников ближе к центру, чтобы не сцепиться с гремлинами. Макс, выводи катапульты на обстрел, сразу, как только мы достигнем стен и начинай долбать вход. Пофигу на башни, я постараюсь их снести драконами.

Кочевник, что-то сосредоточенно обдумывающий, вдруг вскочил на валун и выхватил из-за пазухи маленькую складную трубу. Не отрываясь от видимой одному ему цели, игрок растерянно спросил:

— Макс, а ты куда своих наемников отправил?

— Да я никуда... — Игрок, начавший было говорить, осекся на полуслове. — Блядство! Наемники вышли из состава армии.

* * *

Сапоги солдат месили стылую осеннюю грязь. Колонна хмурых наемников все дальше удалялась от замка некроманта, оставляя позади разорванные контракты и трупы братьев по оружию. Несмотря на новое пятно на и так не безупречной репутации, каждый человек с облегчением выдохнул, радуясь возможности убраться подальше от проклятой всеми богами армии неумирающих.

— Думаешь он придет?

Покачивающийся в седле капитан наемников, в задумчивости поглаживал узорчатую рукоять кинжала, даже не поворачиваясь к своему адъютанту. Тени ложились на иссеченное шрамами лицо предводителя отряда, превращая его в ужасную маску. Кони размеренно шагали, настороженно косясь в сумрак притихшего леса.

— Плевать. Главное, что мы убрались подальше от стен некрополя и больше никто не погонит нас на убой. В какой-то момент мне даже показалось, что все "Вороны" подохнут от придури неумирающих...

— Смею вас заверить, все именно так бы и закончилось, не прислушайся вы к словам моего повелителя.

Выступивший из темноты силуэт молодого мужчины заставил лошадей отпрянуть, едва не выбрасывая своих наездников из седла.

— Хренов упырь, мать твою... — Наемник, едва удержавшийся в седле, с раздражением вернул тускло мерцающий клинок в ножны. — Принес?

— Как и было обещано благородным наемникам. — С улыбкой произнес вампир, протягивая всадникам туго набитый мешочек.

— Что там?..

— Некромант?..

— Да тихо, дайте послушать!..

Несколько десятков "воронов", столпившихся за спинами командира взволнованно переговаривались, недоверчиво поглядывая на ночного охотника. Хоть каждый из них и знал о достигнутых договоренностях, тем не менее солдаты настороженно озирались по сторонам, готовые в любое мгновение вступить в схватку.

— Тут больше, чем мы договаривались. — Командир наемников бросил на вампира заинтересованный взгляд. — Десять тысяч золотом и блестяшек еще на полтора десятка.

— Все верно, славные доны. Золото, как и было оговорено, за выход "воронов" из состава армии и предоплата за скромную услугу.

Вымотанные, от событий последних недель, люди ждали продолжения, борясь с собственной жадностью, а вампир не спешил делится с ними замыслом своего господина. Все так же лукаво улыбаясь, он рассматривал уставших и голодных "воронов", опытных наемников, довольно известных среди солдат удачи.

— Твой хозяин куда более опытный стратег, чем эти неумирающие, но он все равно обречен. — Мужчина не сводил с немертвого пристального взгляда. — Его просто завалят телами. Дохлым "воронам" не нужно золото, так что мы не встанем на сторону некроманта.

— Оставьте свои жизни при себе, вам нужно лишь сопроводить небольшой отряд. Поверьте, тридцать тысяч самоцветами за такое задание — это более чем щедрая награда. — В руках говорившего вампира оказалась россыпь драгоценных камней. — И оплата сразу по завершению дела. Вас все еще не интересует мое предложение?

* * *

Время неумолимо утекало сквозь пальцы, и мне начинало казаться, что я действительно ничего не успеваю. Это был всего четвертый день в новом и прекрасном мире, а столько уже успело произойти. Хотя... Постойте, а что собственно произошло? Дворовая драка у кабака, небольшая стычка за право управлять деревней, пара ритуалов и одна операция. А еще знакомство с прекрасной представительницей адского племени и крысиная дипломатия. И ЭТО ВСЁ!!!??? Тогда почему голова кругом, а руки так и тянутся к стоп-крану?

А если копнуть чуть поглубже, то я ровненько сижу на заднице и ничего не предпринимаю. Уже четвертый день и под его конец я обязан был быть восьмого-девятого уровня, иметь свой замок и длиннющую очередь заказанного строительства. А у меня: малюсенькая деревня, горстка войск, не пойми что, с гордым именем "Союз", ученица (единственная по большому счёту радость, и то отряд в пару сотен простых скелетов она не заменит) и Хелге (тут вообще один большой вопросительный знак).

И чего это я расселся, кого жду??? Умение выбираем? Может быть соизволите просветить нас, сирых и убогих, что же вы там навыбирали?

Метка Войп'а: оставляя печать пустоты на жертве, вы стабилизируете поток некротической энергии при жертвоприношениях. Снижает количество необходимых жизненных сил заклинателя, требуемых для проведения ритуалов высшей некромантии.

А теперь, бегом работать. От забора и до заката. А там и еще пару часов накинуть можно.

* * *

Неделя 1, день 4

10:21

Резкий запах испражнений и вонь блевотины, остекленевший взгляд серых глаз в обрамлении лопнувших сосудов, ниточка вязкой слюны, стекающая из приоткрытого рта. Синюшные губы беззвучно шепчущие молитвенный бред. Так в куче собственного дерьма подыхает цепной пес "великого ордена святой инквизиции".

Я стоял посреди крошечного подвала и смотрел на "способ решения проблемы Хелге". К заложнику никто не входил, все это время его сторожили мои верные по своей сути мертвые воины. Преданные, но слишком тупые, чтобы доложить своему хозяину, что с пленником что-то не так.

Сейчас я могу только гадать, что тут происходило, больше всего похоже на то, что кто-то хочет отравить нашего доблестного детоубийцу... Мне так и не хватило времени на осмотр боевых трофеев, но я бы знал, если бы там нашлось что-нибудь действительно стоящее моего внимания. Староста самолично досматривал солдата, вытаскивая из потайных кармашков стилеты, удавки, метательные ножи, закатившиеся золотые монетки, так что я не думаю, что он не нашел бы пузырек с ядом.

Кстати, стоит заметить, что Хелге тоже был тут, как всегда стоял за моим плечом и ему было совершенно безразлично, что происходит со святым воином. Хорошо быть носителем мудрости Войп'а, вобравшего и растворившего в себе знания и личности бессчетного количества живых существ... А почему бы и просто не спросить? Заодно и постараюсь вызвать хоть какие-то чувства в моем бесстрастном телохранителе.

-Хелге, ты не знаешь, что могло случиться с убийцей твоего дедушки?

— Знаю, мастер. Это особый яд инквизиторов. Так они хранят свои секреты и "подкрепляют" верность своих отборных солдат. — Сплошной холод в голосе мальчишки, как и всегда. — Это один из охотников на демонов, который удостоился "особого внимания" своего ордена.

Возможно мне почудилось, но похоже в голосе парня действительно прорезаются нотки "настоящего" Хелге.

— Святые ордена повсюду собирают маленьких детей. Они выкупают их у бедных крестьян и рыщут по злачным местам в поисках беспризорников. С самого детства их воспитывают в стенах братства, первым делом вбивая в головы беспрекословное подчиняться магистру и старшим собратьям. Их жизнь — служение и сражения. Далеко не все благополучно заканчивают обучение. Кто-то сходит с ума, чье-то тело не выдерживает запредельных нагрузок. Но в этом нет ничего необычного. Многие школы боевых искусств поступают так же. Святые ордена отличает другое. Прошедшие первую стадию обучения, попадают на следующую ступень. Теперь муштра больше напоминает непрерывный экзамен на выживание. Проверка за проверкой происходит отсев учащихся, чьи тела не выдерживают токсичности алхимических экстрактов, которыми их непрерывно пичкают. Таким образом единицы заканчивают своё обучение. Но тот, кто несмотря ни на что выжил, становятся охотниками.

Каждый орден придерживается определенной специализации. Существует множество направлений, но всего четыре основных ветви: охотники на ведьм, охотники на немёртвых, охотники на еретиков и охотники на демонов.

Присев рядом с забывшимся в наркотическом бреду солдатом, я думал над информацией доставшейся мне лично от Войп'а. Если с демонами и нежитью всё было предельно ясно, то вот охотники на ведьм могут охотиться не только на ведьм, как класс, а на всех магов, а под еретиками скорее всего подразумеваются вообще любые живые, что не относятся к замкам людей. Классическая игровая нетерпимость фанатиков к прочим инакомыслящим в действии.

— Ну и как мы будем его лечить, мой друг?

— С какой целью его лечить? — Чувствую затылком, как холодный взгляд голубых глаз уперся мне в спину. — Пусть подыхает.

Я заглянул в глаза охотника. Чем же святоши тебя накачали и как они это провернули, что эффект проявился только сейчас? Оттянув посиневшее веко, я увидел маленькую точку зрачка, дрожащего в неверном свете камней. Часть сосудов лопнуло, оставляя черные масляные пятна на посеревшем белке. Провел острым ногтем по роговице... Никакой реакции — он не чувствует боли. Пульс слишком частый, нитевидный — ослабевшее сердце бешено гонит загустевшую кровь по венам. Когда я попытался расслышать, что он бормочет, в нос мне ударил резкий запах аммиака. От неожиданность я отшатнулся, а цепной пес стал заваливаться навзничь, рискуя прежде времени размозжить себе затылок о каменный пол.

Ловлю падающее тело за воротник куртки, треск разрываемой ткани и мое безмерное удивление. Паутина черных сосудов, поднимающаяся от левой ключицы к углу нижней челюсти. Безумная пляска сонных артерий. С каждым новым ударом сердца, ядовитая паутина становиться все виднее.

— А ты думаешь, что стоит отпустить его душу просто так? Мне казалось, что ты не отказался бы проверить свои новые силы в бою с этим подонком. Представь на мгновение, что его окованный сталью ботинок не остановил бы твой отчаянный рывок. Что если бы ты успел добежать до своего дедушки? Смог бы ты его спасти от гнева инквизитора? — Конечно у парня не было ни единого шанса, но разве ему стоит об этом знать?

Ритуальный клинок удобно лежит в руке. Глубокий разрез над ключицей, шириной с десяток сантиметров. Как хорошо, что это игра и мне не приходиться думать о том, как долго будет заживать рана от того что я занесу инфекцию на нестерильном лезвия или с плохо обработанных рук. Хотя работать без перчаток и с длинными ногтями очень неудобно — видимо въелся мне в подкорку обязательный "ритуал" хирурга. Тем временем тонкие пальцы с острыми когтями без труда погружаются в сочащуюся едкой кровью рану, отслаивая кожу и мышцы не хуже хирургического инструмента.

— Ну так что, малыш? — Мои пальца сжимают в руках растворяющийся пузырек с чернильной жидкостью — Ты считаешь, что стоит прекратить его мучения и раздавить эту дрянь прямо в ране?

Свирепый оскал маленького волчонка, до хруста сжатый кулак и яростный взгляд. Доброе утро, Хелге. Мы с тобою почти не знакомы, но я уже успел по тебе соскучиться.

— Нет! Мастер, дозвольте мне самому перерезать ему глотку!

— Ты хочешь самолично принести его в жертву Войп'у? — Протягиваю парню клинок. — Отлично! Реж этого безмозглого барана пока он ничего не чувствует! Войп'у нужны чистые души, не искаженный болью и страхом смерти...

— Нет, не так! — Едва ли не отшвырнув мой клинок, мальчишка прорычал мне прямо в лицо, скаля уже начавшие заострятся клыки. — Я хочу одолеть его в честном поединке! Пусть видит, кто пронзит его сердце.

Отлично... Лучше и быть не могло. Осталось только подлечить нашего пса.

Внимание, вы получили достижение Эмпатия. Чаще используйте в разговоре блеф, угрозу, сострадание или лесть чтобы достичь своей цели.

— Тогда скорее беги за его вещами! Я уверен, что там есть простые, но разнообразные магические снадобья. Нам нужны эликсиры жизненной силы, эссенции маны и антидоты. Быстрее, Хелге! Он долго не протянет.

Внимание, вы начали скрытое задание Повелитель Пустоты: самоопределение. Помогите живому голему, раздираемому на части противоборствующими сознаниями, обрести личность. Награда зависит от способа пробуждения личности:

1) Спектр

2) Дампир

3) Хранитель Пустоты

4) Бледный Мастер

5) Конструкт

Подойдите к выбору обдуманно. Каждая сущность имеет свои навыки и умения.

Странный выбор. Если первые два еще наталкивают на определенные мысли о доминировании сознания духа или вампира, то все остальные ни о чем не говорят. Можно только догадываться о пробуждении сознания Хелге, либо полном доминировании Войп'а. Но все равно это только четыре пути. А вот где кроется пятый?

Самое забавное в этой ситуации, что я нисколько не сомневаюсь в парне и уверен, что он справиться с этой непростой задачей. Так что я не собираюсь выставлять на бой чуть живого пса... Пусть Хелге укрепится в своей решимости, а в его душе разгорится настоящая жажда мести. Парню придется сразиться с матерым волкодавом. А я постараюсь вести сознание мальчишки в правильном русле. Только я до конца и не определился, за кого мне стоит больше бояться — за опытного воина или за маленького мальчика...

* * *

Измененный под действием алхимических снадобий и мутагенов, организм цепного пса быстро восстанавливался. Нужны ли ему вообще все эти противоядия? Слишком уж свежо выглядит подыхавший всего пару часов назад охотник. Думаю, что к вечеру он уже будет вполне готов к бою.

А сейчас я вынужден был оставить деревню и спешить к Виктории, приславшей ко мне гонца. Ее отряд не только наткнулся на странный сторожевой пост у самой обочины главного тракта, ведущего к замку моего союзника, но и встретил группу крысолюдов, притаившихся в лесу неподалеку.

Видар, прибывший в деревню с вестью, вел меня и группу скелетов на место встречи, на ходу вводя в курс дел. Оказывается моя ученица не стала рисковать и решила дождаться меня, прежде чем вступать в контакт с крысами. Очень дельное решение, особенно учитывая взаимную неприязнь между союзниками — самое глупое было бы сейчас устроить свару под носом инквизиторского отряда. Стоит быть очень осторожными, нас слишком мало и каждый воин для меня куда важнее золота.

Заслушавшись ловца душ, оказавшегося хорошим рассказчиком, я упустил момент, когда Хелге метнулся серой размытой тенью к стволу старого высокого дуба, на ходу бросая метательный нож. Через долю мгновений раздался вскрик и из кроны древа выпал мужчина, нелепо размахивая руками в надежде зацепиться за ветви. Короткий полет не оперившегося летуна и я могу лицезреть, как парень подводит ко мне бледного спотыкающегося солдата. Его рукав промок от крови и Хелге заботливо придерживал его за покалеченную руку, предостерегая от лишних движений. Видимо воин был оставлен следить за подходом к заставе, но благополучно уснул на посту.

— Кто ты и что тут делаешь? — Мужчина стоит на коленях, его бьет мелкая дрожь, а Хелге заботливо придерживает его за плечо одной рукой, а вторую предусмотрительно положил на рукоять ножа, торчащего из плеча горе часового.

— Н-ничего я тебе н-н-не скажу, м-м-мерзкая т-тварь! — Услышав эти слова насмерть перепуганного часового, Хелге осторожно провернул лезвие ножа в ране.

Новый вскрик боли, слезы, оставляющие грязные дорожки на щеках, пощечина возвращающая готового рухнуть в обморок мужчину в этот мир.

— Конечно же ты мне все непременно расскажешь. И мы с тобою это оба прекрасно знаем. Ведь я не святой отец, зачем мне тебя долго пытать и выспрашивать? — Присев на корточки перед бледным мужчиной, я заглянул в его расширенные от боли и ужаса глаза и произнес тихим, бесстрастным голосом. — Мне просто нужно вскрыть тебе жилы и отравить кровь, заставляя медленно подыхать в диких мучениях, не задавая ни одного вопроса. А после твоей кончины, пленю и прикую к отравленному и изуродованному гниением телу, измученную душу. Поверь, мой бедный и несчастный друг, она сама мне все расскажет с превеликим удовольствием, лишь бы прервать круговерть посмертных мук.

Внимание, сработало достижение Эмпатия: угроза, блеф.

— Милорд, прошу вас, по-по-помилуйте! Меня оставили здесь одного охранять дорогу, ведущую из деревни еретиков к основному тракту. Скоро тут должен пройти караван снабжения для войск, ведущих осаду замка богопротивного некромансера.

Как то слишком просто, даже грустно стало. Стоит только припугнуть жертву посмертием и она сразу же поведает о чем угодно, лишь бы угодить тебе. Обоз это конечно хорошо, но вот хватит ли сил самим справиться? Что-то не хочется мне идти в бой вместе с облезлыми крысиными хвостами. Я их еще в университете возненавидел за долгие годы учебы. Злые и агрессивные, в отличии от своих собратьев — мышей, они постоянно устраивали грызню за еду и норовили ухватить за палец, а их противный писк еще долго преследовал меня в ночных кошмарах.

— Видар, заткни ему рот и веди нас дальше. Стоит поторопиться, если хотим не пропустить такую заманчивую добычу. Я почти уверен, что помимо возможности завладеть скарбом инквизитора, есть шанс увеличить численность войск.

* * *

Спустя четверть часа мы добрались до главного тракта.

— Учитель, наконец-то вы прибыли! — Виктория пританцовывала от нетерпения. — Недавно к лагерю солдат подошел еще один отряд крысолюдов и мне кажется, что с минуты на минуту начнётся сражение! Крысы почему-то очень торопятся. О, вы кажется кого-то поймали?

Вампирша с удивлением рассматривала бледного мужика, что тащился под присмотром Видара.

— Пойдем, покажешь мне лагерь и место, где расположились наши загнивающие союзники. — Пока мы пробирались сквозь лес, я сформулировал для нее вопрос. — Знаешь, я хотел у тебя спросить, как вы умудрились проглядеть дозорного, что расположился недалеко от дороги на старом дубе? Забавно, что он тоже вас не заметил. Видимо мужика разморило после сытого обеда, вот и решил поспать чуток, но куда смотрела ты?

Растерянно похлопав глазами девушка так и не нашла, что сказать.

— Когда Видар вел нас по дороге, Хелге почувствовал его присутствие за пару десятков шагов. Я успел только заметить размытую тень его движений, а он уже стоял у дерева над поверженным противником. Мне кажется, что тебе стоит повнимательнее наблюдать за ним во время боя — в нем скрыты многие возможности, неведомые даже ему самому.

Хелге, стоящий рядом с нами, никак не реагировал на мои слова и молча рассматривал открывшуюся нашему взору местность. Кажется, что сознание парня, пробудившееся в заблеванном подвале деревни, снова залезло в свою скорлупу.

* * *

Сложно было назвать это лагерем. Ни рва, ни укреплений — просто место стоянки отряда с парочкой мающихся бездельем караулов. Они явно не ждут нападения вдали от основного места сражения и игнорируют предписания начальства. Ведь не просто так их сюда отправили, а дали наказ сторожить подход к дороге.

— Ты уже успела разведать сколько человек следят за дорогой? — Раз с их дисциплиной не все в порядке, то можно с уверенностью сказать — среди них нет ни монахов, ни паладинов, ни прелатов.

— Отряд состоит из четырех звеньев по семь пикинеров и арбалетчиков. Еще пять мечников и три рыцаря. Все в простых доспехах — видимо наемники, а не солдаты ордена.

В этот момент с противоположной стороны лагеря появились крысы, очертя голову несущиеся к дозорным. Среди неукротимо наступающего вала нападавших особо выделялась фигура высокого мощного крысолюда, одетого в разнообразные, покрытые ржавчиной и вмятинами, детали доспехов. В руках он сжимал алебарду с массивным лезвием и отломанным копейным острием. Несмотря на всю убогость экипировки, крыс явно умел обращаться со своим оружием, что он и продемонстрировал на растерявшемся солдате. Отталкиваясь своими мощными лапами, закованный в разномастный доспех, гигант стремительно приближался к мечнику, прикрывающему выцеливающего жертву стрелка. Мощный арбалетный болт скользнул по наплечнику крыса, выбивая искры и разбрасывая осколки ржавого металла, а хвостатый воин совершил огромный прыжок, используя свое оружие как шест. Перемахнув через закрывшегося щитом наемника, крысолюд всей своей массой обрушился на испуганного арбалетчика, сминая его могучим ударом лап. Стоило крысу обрести опору, как его мясистый розовый хвост, утяжеленный шипастым шаром, хлестнул по ногам разворачивающегося мечника, сбивая того с ног. Через секунду сверкнуло лезвие алебарды, со скрежетом пробивая нагрудник поверженной жертвы.

Вырвав окровавленное оружие и издав воинственный писк, больше подошедший маленькой крысе, чем огромному мутанту, он ринулся в охватившую лагерь схватку.

— Виктория, присоединимся ка и мы к бою. Скелеты — клином впереди, рыцарь на острие атаки, стрелки за спинами воинов, одержимые за ними. Вы с Хелге прикрываете их по бокам. Видар, ты и твои ребята — группа поддержки, так что не вздумайте вступать в открытый бой и подставляться под арбалеты солдат. Экономьте ману для следующего сражения. Все, вперед.

Когда мы достигли лагеря, крысы со всех сторон окружили наемников и безуспешно пытались прорвать строй солдат. Создав ощетинившееся пиками и прикрытое щитами кольцо вокруг арбалетчиков, люди успешно отражали хаотичные волны нападающих. Лишь предводитель мутантов наводил хаос в рядах противника своим грозным оружием, обрушивая мощные удары на щиты и вырывая держащих их солдат из строя.

Раздались сухие щелчки и доспехи людей пробили первые арбалетные болты моих скелетов. Расступающиеся крысы, попавшие под действие устрашающей ауры предводителя скелетов, бросали на нас злобные взгляды маленьких красных глазок, но не решались атаковать.

Наконечники пик и лезвия мечей бессмысленно скользили по мертвым воинам, лишь слегка затрудняя их продвижение. Волны страха накатывали на людей, сминая строй и заставляя совершать ошибки. Крысы радостно пищали, предвкушая добычу, и с воодушевлением ринулись на новый штурм, легко просачиваясь в образовавшиеся бреши. Волна серых тел опрокинула дрогнувший строй и началась резня.

* * *

— Гладкокожий, это был наш бой! Зачем ты вмешался!?

Огромный вожак крысолюдов нависал надо мною подобно колоссу. Он выделялся из общей пищащей массы не только своими размерами, но и относительной красотой. Белая ровная шерсть, четко выверенные пропорции тела, внушительная мускулатура, связная речь и огромные угольно черные глаза в которых отражалось мое бледное лицо. И сейчас этот "удачный эксперимент" был явно не в духе. Все бы ничего, но дело не только в нетерпимости, но и численном перевесе. Не будь между нами союза, никто не стал бы со мною разговаривать, а просто без раздумий уничтожил наш отряд, задавив телами.

— Как ты правильно подметил, это НАШ совместный бой. И мне плевать, что ты думаешь по этому поводу, потому что я выполнял свой долг! Пакт мирного соглашения, что я заключил с твоим создателем гласит: "Союзник обязан прийти на помощь при малейших признаках опасности". Что я сейчас и сделал. — И нечего смотреть на меня своими глазищами, ты знаешь, что я нужен вам, а значит не станешь рисковать своей шкурой, боясь навлечь гнев своего властелина. — Так что отдай мне пленников и трупы. Скоро тут будет обоз и в моих руках мертвецы послужат общему делу лучше, чем будут просто отравлять воздух своим смрадом. Сейчас мои войска немногочисленны, но сильны, твои — подобны саранче. Что-то подсказывает мне, что охранять посылку инквизитора будут не обычные наемники, так что поодиночке мы можем и не управиться.

"Хелге, Виктория, помогите ему принять правильное решение. Только без кровопролития".

Молниеносный выпад меча вампирши пришелся на окованное металлом древко алебарды. Звон удара, скрежет железа и сноп ярких искр. Красиво, эффектно и совершенно бессмысленно. Чего нельзя сказать о незаметном движении мальчишки, воспользовавшимся моментом и взлетевшем на спину гиганту. Приставленный нож к шеи крыса ознаменовал пат. Чтобы не предпринял сейчас повелитель крыс, он точно проиграет. Хотя стоит отдать должное — этот крысолюд совершенен, его тело идеально тренировано, и он явно сильнее любого из нас.

— Последний раз говорю — успокойся. Не вынуждай меня перед лицом предстоящего сражения менять вожака твоей стаи. — Черт, как же я не хочу бодаться с этим упёртым животным. — У нас общий враг и один ты с ним не справишься. Я тебе нужен, а мне нужны твои крысы. Поступим так: сейчас совместно захватим обоз, а уже потом будем выяснять отношения. Договорились?

— Да. — О, этот прекрасный взгляд, полный презрения и угрозы. Думаю из крыса вышел бы великолепный экземпляр для моей немёртвой армии.

— Ну наконец-то мы пришли к согласию. Воин, я думаю тебе стоит заняться организацией западни. Расставь свои секреты вдоль тракта и разошли дозорных. Я же займусь пополнением наших войск.

— Заткнись, мразь! — Скрипя зубами, громила пошёл выполнять мои распоряжения, хотя чую я, что вот этого мне не простят уже никогда. Отдавать приказы вожаку на глазах всей стаи, значит попрать его авторитет. Стоит внимательно приглядывать в бою за своей спиной.

* * *

Я стоял и осматривал результаты своих трудов, устав ворочать начавшие источать смрад трупы. К сожалению почти половина тел солдат была непригодна для поднятия мертвых и большей частью за это стоит поблагодарить нашего могучего и неаккуратного "друга". Результаты ударов его алебарды были поистине чудовищны. Проломленные вместе с доспехами кости и черепа, вырванные зазубренной сталью внутренности... Что-то закрадываются у меня сомнения в правильности моего поведения. Буду продолжать в том же духе изображать из себя непобедимого героя, и вскоре точно окажусь на месте одного из этих несчастных, попавших под удары мясника.

Ну да ладно, стоит заметить, что мой отряд пополнили пятнадцать скелетов: семь арбалетчиков, по три пикинера и мечника, да два хорошо сохранившихся рыцаря. Пусть они и не дотягивают до моих первых мертвых бойцов, но и так очень даже хорошо. Жаль конечно, что крысолюды не разрешили использовать в ритуале своих павших собратьев, ведь их тела сохранились куда лучше человеческих.

Грызуны подтвердили своё мастерство маскировки, всё войско слилось с окружающей тракт местностью. Почти семь десятков крысолюдов сейчас прятались вдоль обочины, ожидая сигнала, а вожак, вместе с пятеркой отборных воинов должен был ударить в головную часть конвоя.

Моему же отряду надлежит стать решающим камешком на весах битвы, зайти с тыла, захлопнув западню, и принять участие в празднике смерти. К счастью долго ждать не пришлось, стоило последнему грызуну скрыться в засаде, как поступил сигнал от высланных дозорных.

Поднимая клубы пыли, по тракту двигались несколько тяжело груженых телег в сопровождении большого отряда. В лучших традициях рыцарского замка, войско шествовало с развевающимися на ветру знаменами, в начищенных до зеркального блеска доспехах и с сияющим, несмотря на пасмурную погоду, металлом узорчатых наконечников пик. Впереди, словно скала, двигался могучий воин, закованный в серую дымчатую сталь тяжелых доспехов.

Видеть настолько массивных людей мне ещё не доводилось. Ярко алый плащ великана развевается на ветру, удерживаемый тяжелыми золотыми цепями. Его окованные сталью сапоги выбивали дорожную пыль, в которую уже начали падать первые капли дождя. На плече, не вызывая затруднений, покоится даже на глаз тяжеленный боевой молот, украшенный серебряной вязью рун.

Стоило мне остановить взор на командире отряда, как бывалый солдат явно что-то почуял. Резко остановившись, он, вскинув вверх могучий кулак, окованный сталью, медленно, словно выискивая цель, поворачивался в мою сторону. Еще бы пара секунд и все бы пошло прахом, ведь колонна и так остановилась в неподготовленном для засады месте. Но история не терпит сослагательных наклонений и с противным писком на дорогу хлынули крысиные отряды, всего за пару ударов сердца добравшись до отряда людей.

Мы стояли на небольшом холме и наблюдали, как толпа грызунов под мелким моросящим дождем, подобно океанской пене, накатилась волной на сжавшийся, словно в единый кулак, отряд, и отхлынула, оставляя корчащихся в агонии, насаженных на острия пик и пронзенных ударами мечей собратьев.

Несмотря на внезапность атаки, человеческое воинство практически не понесло урона. Два десятка пикинеров, да под прикрытием дюжины тяжелых мечников и "стальной" командир, в сопровождении пары под стать ему рыцарей в высеребренных доспехах с башенными щитами и тяжелыми шестоперами. Дело чертовски плохо. Такой отряд легко сомнет легковооружённых крыс, не останавливаясь ни на секунду. Словно огромный кухонный комбайн. Хорошо хоть, что не видно ни одного воина дальнего боя, иначе было бы совсем печально.

— Видар, ваша цель — мечники. Сосредоточьтесь на отдельных солдатах, не распыляйтесь. Ударными заклинаниями по одному воину, до могилы, затем переключаетесь на следующего. Пикинеров и оставшихся без прикрытия щитов мечников, оставь на крыс, пусть они убиваются об них. Их облезлые шкуры ценнее для меня в мёртвом состоянии. Все ослабляющие заклинания — на рыцарей, нужно максимально ослабить охрану святого воина. Арбалетчики помогут вам со звеном командира. Скелеты-воины останутся вас прикрывать, не гоните их в основной бой. Особо внимания на крыс не уделяйте. Главное победа и целостность нашего отряда, а не падальщики. Хелге, Виктория, как только появится нужное количество первых жертв, я начну ритуал массового поднятия мертвых. Думаю святой воин сразу почувствует эманации высшей некромантии и пойдет на прорыв к нашему холму. По большому счёту именно от вас будет зависеть исход сражения — свяжите его боем, и не выпускайте, ни в коем случае не пытайтесь его одолеть. Он вам пока не по зубам. От вас требуется лишь максимально замедлить его продвижение и дать мне возможность закончить ритуал. Всё, к бою!

* * *

Это было сверхъестественное зрелище: командир людей шел сквозь отряд крыс, прокладывая себе дорогу взмахами огромного сверкающего серебром молотом, круша черепа грызунов. Удары тяжелого оружия вносили панику в ряды его врагов. Лишь нескончаемый поток арбалетных болтов замедлял его продвижение. Стоило только воину заметить, как прогибается под натиском крыс его отряд, он вскинул вверх сжатый кулак, выкрикивая слова молитвы и в ту же секунду слабое желтое свечение охватило людей. Волна воодушевления прокатилась по солдатам, строй выровнялся, а удары пик отбросили наседающих грызунов.

Но не на всех участках сражения все складывалось так плохо. Вожак крысолюдов, не увидев моего отряда, решил не придерживаться плана, а примкнуть к войскам, штурмовавшим противоположную сторону колонны. Он вносил разорение в ряды противника, проламывая щиты людей своей алебардой. За считанные секунды грызуну удалось разметать строй солдат ордена в самом центре колонны и теперь ловкие грызуны карабкались на крыши телег, оскальзываясь на мокрых от дождя пологах, чтобы обрушиться на головы своих противников.

До меня только сейчас дошло, какую непростительную ошибку я совершил. Все, что у меня получится сделать, так это поднять только одного скелета из этой кучи мертвецов, ведь все трупы будут находиться вне пентаграммы силы. Это очень плохо, а я никудышный стратег. Крыс осталось всего около двух десятков, да и те были изранены и уже с трудом держались против хорошо обученных воинов. Не будь тут моих одержимых и битва складывалась бы еще хуже. Ловцы душ бросали в противника магические стрелы, накладывали проклятья и истощали силы. Один из рыцарей попал под целый каскад из заклятий замедления и ослабления, буквально валясь с ног от усталости. Серый арбалетный болт, оставляющий за собой пепельную дорожку впился в подмышку воину и его рука безжизненно повисла, выпуская башенный щит. Я немедленно наложил на него метку Мучений, стремясь восполнить бессмысленно потраченную ману и закрепил успех обновившимся заклинанием иссушения.

Моя магия теперь действовала эффективнее, нанося не только постоянный урон, но и вызывая страдания. Видар давно научился вычислять попавших под мое заклинание противников и делал их своей целью, методично выбивая ослабленных солдат. Страдающий от негативного эффекта заклятья, лишенный щита, воин стал прекрасной целью лучника и тяжелые доспехи уже не могли спасти его от метких выстрелов.

Последний раз окинув взглядом поле битвы и истратив остатки маны, я вступил в пентаграмму силы и начал ритуал, концентрируя всю магическую силу на погибающем рыцаре. Как только последние крохи жизни покинут его, я волью в его тело всю накопленную ритуалом силу.

— Учитель, святой воин почувствовал всплеск некротической энергии! Он покидает бой и идет сюда. Мы попробуем его задержать.

Стоило только ей произнести эти слова, как низкие свинцовые тучи, затянувшие весь небосвод, пронзил ослепительный солнечный свет, ударивший в центр пентаграммы. Зажмурившись от яркого солнца, я выпустил нити силы, удерживающие магическую энергию звезды. Пентаграмма медленно угасала, а вокруг раздавались проклятия и чуть слышные ругательства.

Шум приближающейся битвы, хруст сминаемых костей и звон стали разносились уже с подножия холма, пробиваясь сквозь стоящий в ушах гул после святого заклинания.

Вы находитесь под заклинанием экзорцизм. Чтение ритуала приостановлено. Святое заклинание причиняет вам минимальный негативный эффект.

Когда слепящий свет иссяк, я разглядел побочный эффект от нацеленного на меня заклятья — сила магии была столь высока, что направленная на меня одного, смогла исторгнуть духов из двух одержимых, что корчились в мучениях у контуров потухшей звезды. На секунду в моей голове возник образ, что случилось бы со мною, прими я предложения Войп'а сменить класс и стать личем.

Но времени фантазировать нет, стоило только взглянуть на сражение, разворачивающееся невдалеке от нас, как я забыл про все. Перед моими глазами стояли лишь мерные взмахи огромного молота, крушащего моих скелетов, как терракотовых воинов. Вблизи командир ордена выглядел еще больше... Доспехи, покрытые разводами крысиной крови, отражали поток арбалетных болтов, которые не в силах были пробить зачарованную сталь. Лишь огромный освященный молот с гулом рассекал воздух, разнося вдребезги очередной костяк. Рыцари, сопровождавшие своего командира, давно пали, нагрудный доспех в нескольких сочленениях пробили напитанные мертвой энергией серые болты, но безумную машину уничтожения сжигал праведный гнев, глаза сияли, а тело не знало усталости.

На поле битвы оставалась лишь малая кучка наших противников, с трудом сдерживающая последний десяток крысов во главе с вожаком. Мертвые арбалетчики не пострадали, они своими выстрелами поддерживали Хелге с Викторией, кружащих вокруг командира святого ордена. Скелет рыцаря затесался к крысам. Видар и еще двое одержимых отступили за немёртвых арбалетчиков, выполняя мой приказ сохранить свои жизни.

Собрав крохи маны, переданные мне через метку мучений, я наложил на человека иссушение, что с трудом пробило его магическую защиту, однако по лицу воина сложно было понять, причиняло ли мое заклинание хоть какой-то урон. Больше я был непригоден ни для чего и стоял в ожидании, когда закончиться отведенное на перезарядку метки время.

Вожак крысолюдов, израненный и покрытый брызгами крови, бросился к нам на подмогу. Мертвые израсходовали последние снаряды для арбалетов и, подчиняясь моей воле, отступали вместе с истощенными одержимыми. Я надеялся сохранить в мясорубке хотя бы этих бойцов, ведь все равно от них больше не будет никакой пользы в этом сражении. Какой же я никчемный юнит на поле боя. Без доступа к магии я ничего не могу сделать, а вступать в ближний бой — проще сразу разбежаться и самому убиться об молот святого воина.

Тем временем, человек уже начал уставать, его сияние постепенно угасало и движения замедлялись. Удары вампирши, воин отражает рукоятью молота, Хелге со своими кинжалами просто кружит вокруг, не в силах что-либо предпринять. Вожак крысолюдов, залитый с ног до головы кровью, медленно поднимается по холму. Скелет паладина валяется в стороне, безуспешно пытаясь подняться на раздробленные святым оружием ноги. Вот кажется и все. Бой застыл в хрупком равновесии и его исход зависит от того, кто первый совершит ошибку. Сейчас мы похожи на собак, что травят медведя.

Прошло уже двадцать минут после последнего применения метки мук и я решил закрепить ее действие на человеке, может хоть какие-то крохи маны достанутся мне из уставшего воина. Не долго думая, ваш покорнейший слуга решил добавить метку Войп'а, и эффект превзошел все мои скромные надежды.

Метка Войп'а и Метка Мук вступили в резонанс. Вы получаете дополнительные пункты маны за усталость жертвы. После смерти некротическая энергия будет запечатана в трупе, что не позволит разлагаться мертвой плоти. Выполнение ритуала поднятия мертвого затруднена и потребует больше жизненных сил заклинателя.

Пока я отвлекся на случайный эффект моих умений, в бой наконец-то вступил гигантский крыс, но это внесло лишь больше хаоса. Удар алебарды пришёлся на вскинутый молот, лезвие оружия уцепилось за рукоять. Виктория, решившаяся воспользоваться секундной заминкой, вложила всю силу в единственный удар клинка. Воин разжал правую руку, сжимавшую молот у боевой части и оружие, удерживаемое лишь с одной стороны, опустилось к земле. Веса святого предмета с лихвой хватило, чтобы вывернуть оружие из лап уставшего крыса. Свободной рукой солдат успел перехватить меч вампирши, прочно удерживая его латной перчаткой. Кровь брызнула из под пробитого металла, а я почувствовал поток магической энергии, что струилась под эффектом печати из кровоточащей ладони человека. Бросок Хелге, сжимающего ножи, перывается могучим ударом окованного сталью сапога, ломающего парню ребра. Золотое свечение, растекающееся по клинку моей ученицы, заставляет ее выпустить из рук оружие и, шипя от несвойственной немёртвым боли, схватиться за дымящиеся руки. Удар шипованного хвоста разрывает мышцы предплечья, заставляя человека бросить молот, но ответный удар по лицу окровавленной латной рукавицы отбрасывает вожака крысолюдов на землю.

Не задумываясь, перехватываю бесполезный сейчас посох подобно пилуму и метаю в человека. Удар простого, но тяжелого оружия заставляет воина отшатнуться, добавляя недостающую мне для заклинания ману. Иссушение вытянуло из гиганта последние силы, вынудив согнуться под весом собственных доспехов, и этого мига хватило Виктории, чтобы, найдя крохотную щель в сочленении доспехов, вогнать свой стилет в бедро противника. В этот же момент харкающий кровью Хелге, запрыгивает на спину, согнувшемуся от резкой боли человеку, и вонзает нож под незащищённую доспехами ключицу. Подобно гигантскому израненному медведю, святой сгребает парня здоровой рукой и отбрасывает на не успевшую отскочить девушку. Но гигант был уже не в силах подняться. Магическая энергии могучим потоком вливалась в мое тело. Безмерно устав от выматывающей бойни и с трудом преодолевая налетающие порывы ветра, я направился к противнику.

— Сдохни мерзкий некромант! — Окровавленная, светящаяся золотом ладонь касается моей груди, исторгая ослепительный свет.

Я вижу, как Хелге и Виктория, заслоняются руками от божественного сияния.

На вас наложено заклинание экзорцизма. Заклинание развеивает все заклинания школ Тьмы и Смерти.

Легкая улыбка уставшего, но честно выполнившего свою работу человека проскользнула по моему лицу, вновь превращаясь в безразличную маску спокойствия. Я наклонился к своему противнику, доставая ритуальный нож.

— Что!? Тебя же должно развеять, тварь!!! — Искреннее удивление и непонимание, смешанное с недоверием и не погибающей надеждой, плещутся на дне глаз святого воина.

— Я простой человек, хотя и с каплей крови дуотта. Прими свою судьбу, верный светлый пес. Твоя душа еще послужит во славу Войп'а. — Острейшее лезвие артефактного клинка, медленно двигаясь снизу вверх, встречает подбородок и, пронзая мышцы и кости черепа, достигает мозга.

Метаморфоза I уровня: 0/10 поглощенных в бою душ враждебных существ любого уровня, 1/1 поглощенных в бою душ враждебных героев любого уровня.

Осторожно опускаю тело могучего воина. На фоне всего обилия металла выделяется голый непокрытый череп, морщинистое лицо, испещренное шрамами, и как ирония, густая черная борода. Широко распахнутые бесцветные глаза, скрывающиеся под мощными надбровными дугами, остекленевшим взором провожают свинцовые тучи. Первые молнии в преддверии грозы озаряют посеревшее лицо. Опускаюсь на колени, осторожно закрывая глаза павшего человека. Холодное прикосновение бездны на долю мгновения сжимает сердце.

Войп доволен вашей жертвой. Вы получили шанс воззвать к пустоте во время следующего ритуала.

Молча подобрав валяющийся рядом посох, подставляю лицо первому настоящему дождю, встреченному мною в этом жестоком мире, полном крови, надежд и упущенных возможностей. Полы плаща развеваются, подхваченные порывами штормового ветра.

— Видар, свяжите вожака. Виктория, Хелге, за мной. — Мои соратники не говоря ни слова встают за моей спиною, безоговорочно принимая мое решение.

Мы спускаемся с холма на встречу к группе крысолюдов. Скелеты, повинуясь моему приказу, безмолвно следуют за нами. Сквозь завывания разбушевавшейся стихии я слышу тихий, зловещий шелест металла, скользящего в ножнах. Моя ученица, поняв все без слов, медленно вынимает меч.

Дюжина грызунов, завидя наше приближение, начинают яростно пищать и сбиваются тесной группой. Они устали, изранены и напуганы.

— Они нужны мне живыми. Я должен сам нанести последний удар. — Машинально произнося слова, перехватываю чуть удобнее посох левой рукой и вынимаю ритуальный клинок. — Отрубайте конечности, перерезайте сухожилия — мне наплевать. Мне просто нужны их души.

Внимание, Вы ставите под угрозу существование заключенного Вами союза. Если союзник узнает о Вашем предательстве, на Вас ляжет клеймо клятвопреступника.

Вспышки молний бросают жуткие тени на окровавленные трупы крысолюдов. Вонзаю лезвие клинка в сердце последней жертвы. Зеленый камень пульсирует в основании ритуального ножа, покрытый волнами трепещущего от наслаждения мрака.

Посредник последнего пути готов к Метаморфозе I уровня: 10/10 поглощенных в бою душ враждебных существ любого уровня, 1/1 поглощенных в бою душ враждебных героев любого уровня. Допустимо проведение ритуала трансформации артефакта.

* * *

Я стоял на холме и наблюдал как скелеты забрасывают в телеги трупы людей и крысолюдов. Очередная вспышка молнии отразилась золотыми искрами на предмете, валяющемся в примятой разыгравшейся битвой траве. Опустившись на колени и счистив грязь с находки, я поднял массивный желтый том в золотом тиснении. Налетевший порыв ветра распахнул книгу, перелистывая тяжелые страницы, украшенные причудливой вязью букв. Одолеваемый любопытством, некромант и клятвопреступник начал вчитываться в строки.

Внимание, Вы приступили к изучению Основ Белой Магии.

Глава 11 (Рождение Гарма)

Я молился жарко, глазами в глаза,

В небо душу плавил до дна:

Если свет, который во мне есть тьма, —

То какова тогда тьма?

Алиса

Моя Война

Тяжелая поступь мумакилов, огромных слонов, что неумолимо надвигались на дворцовую стену, сотрясала землю. Надежно защищенные прочной шкурой и толстыми кожаными доспехами, эти колоссальные создания несли на своей спине степных шаманов. Спрятавшись от арбалетных болтов немертвых в небольших укрытиях, напоминающих крошечные башни, слуги кочевника взывали к духам смерти. Нестройное пение и звон бубна звучали в такт пульсации темной сферы, укрывавшей элефантов от магии личей и разрушительной энергии надвратных башен.

Тройка черных драконов промчалась над осаждающей некрополь армией, с устрашающим воем рассекая воздух могучими крыльями. Чернокнижник, вцепившись в костяные наросты на спине самого могущественного существа этого мира, свысока осматривал место разворачивающегося сражения.

Спикировав с небес огненным смерчем, дракон врезался всей массой в башню, игнорируя стрелы и мечи многочисленных защитников. Изрыгнув пламя, он тут же взмыл вверх, а его место занял один из собратьев. Чернокнижник, наблюдая за всем этим, с тревогой отмечал отсутствие хотя бы намека на активное сопротивление противника. Гарнизон некрополиса лишь изредка огрызался, почти не сдерживая осаждающих, что не вписывалось в жизненный опыт, повидавшего достаточное количество осад командира. Гремлины благополучно добрались до осадных башен и вместе с големами двигались к стенам замка.

Пальцы игрока, сложенные в жесте отрицания, усиливающего эффект волшебного зеркала, онемели от неподвижности. Томительные минуты ожидания заклятья противника растягивались в вечность, все больше нервируя. Не выдержав, чернокнижник приподнялся и швырнул простую молнию в мелькнувшего между зубцами стены скелета.

Простое заклинание вонзилось в костяк, отбрасывая нежить и дробя хрупкое создание о каменную кладку стены. Глядя на развалившийся остов скелета, игрок пригнулся к шее дракона, но ничего так и не произошло. Недоверчиво оглянувшись, Чернокнижник щелкнул пальцами, активируя канал связи с соклановцами.

— Как у вас?

— Глухо... — Раздался в голове клан-лидера голос мага. — Мы наступаем, не встречая особого сопротивления. Я обрушил часть стены землетрясением, но по мне даже молнией никто не жахнул.

— Я тоже ничего не вижу. Как бы не нарваться...

— Поздно уже отступать, все равно запаса провизии на долго не хватит. Ладно, смотрите в оба.

— Как скажешь. Мои гремлины почти вывели орудия на линию максимально эффективного удара, так что поторопись с башнями.

* * *

Кристалл надвратной башни, охваченной яростным пламенем черного дракона, лопнул, разлетаясь мелким крошевом. Заключенная внутри артефакта сила хлынула в мир, приглушая звуки и стирая краски. Вечно голодная сущность окутала чешуйчатое создание зеленым саваном, проникая в тело существа сквозь многочисленные раны.

— Назад!

Крик чернокнижника хлестнул по затуманенному болью сознанию дракона, заставляя расправить посеченные осколками крылья. Дракон хотел уже взмыть над разрушенной башней, как десяток цепей, усеянных острыми массивными крючьями, одна за одной захлестнули шею и лапы гиганта. Резкий рывок пойманного в ловушку тела, лишь позволил вгрызться металлу под прочную чешую монстра, пробивая кожу и увязая в плоти жертвы.

Из-под завалов рухнувших перекрытий, залитых изумрудным туманом, выбирались мертвые рыцари. Закованные в искореженные и покрытые гарью доспехи, эти полуистлевшие воины словно впитывали в себя окружающие их клубы смерти. Тела восстанавливались, изжаренная драконьим пламенем кожа отваливалась пластами, открывая взору почерневшие кости и медленно нарастающую плоть. Повинуясь неслышной команде, немертвые выбивали огромными молотами опорные камни каменной кладки. Тяжелые блоки, с вмурованными в них цепями, обрушивались внутрь замковой стены, увлекая за собою скованного гиганта прямиком в облако смерти.

Дракон, рухнувший на помощь собрату в клубы изумрудного дыма, разметал тела немертвых и развалины башни затопило ревущее пламя.

Один из костяных драконов, выскочивших из тьмы некрополиса, застыл каменным изваянием под действием сорвавшегося с пальцев чернокнижника заклятья, а в следующую секунду игрок взвыл от досады. В развалины башни впивались костяные копья личей, пронзая крылья чешуйчатых гигантов, а дюжина огромных костяных тварей подбиралась к угодившим в западню существам.

Чернокнижник уже хотел ринуться в схватку, когда одинокая, источенная ветрами башня, высившаяся в самом центре некрополя, озарилась всполохами магии.

* * *

Неделя 1, день 5

6:22

Холодную кожу доспеха покрывали капли влаги после разыгравшегося ненастья, воздух был чист и свеж, а кончики пальцев покалывало от утренней прохлады. Краски этого мира не уставали меня удивлять, завораживая своей глубиной и поражая безумными сочетаниями. Разве мог я представить, что шаг в цифровой мир обернется не строкой системного кода, а свежестью осенней грозы, смывающей приторный запах крови и вонь вскрытых кишок, пропитавшие наш отряд.

Внимание, Вы получили новое достижение Путями Творца. Изучая магию смерти и белую магию вы встаете на путь созидателя псевдожизни. Смерть нужна чтобы дополнять жизнь, но далеко не каждый сможет смириться с этой простой истиной. Сочетания белой магии благословений и ритуалов смерти может давать неожиданные эффекты. Отныне заклинания школ смерти или белой магии, наложенные на одну цель, снижают время и стоимость наложения чар другой школы.

В мерный скрип тележных колес вплетался шуршащий звук полируемой стали. Лезвия ножей, что обрабатывал Хелге, были похожи на зеркало, отражая скользящие по бездонному синему небу молочно-белые облака. Ритмичная поступь марширующих скелетов изредка нарушалась громкими всплесками, когда сапоги безразличных созданий с чавкающим звуком погружаются в очередную грязную лужу. Захваченный обоз размеренно двигался по размытой грозою дороге к деревне одержимых духами.

Поздравляем, Вы выиграли сражение.

Внимание, в награду за участие в сражении ваши параметры увеличены: +2 пункта устойчивости к откату, + 1 пункт к силе магии, + 1 пункт к магической выносливости, + 1 пункт к силе, + 2 пункта к ловкости.

Внимание, Вы одержали верх в битве, значительно уступая противнику числом и подготовкой. Вы получаете достижение: Спартак. Отныне вы будете получать дополнительные случайные бонусы от прочтения книг по тактике и стратегии.

Внимание, полученного опыта достаточно для перехода на следующий уровень. Вы достигли 8 уровня. Сила магии увеличена на 1 пункт. Доступно два умения на выбор: Конклав и Присутствие Создателя.

Огромный черный ворон, парил над отрядом. Его неправдоподобно четкая тень медленно скользила по земле. Заметив куски плоти, прилипшие к сиденью возницы, он опустился рядом со мною и стал вылавливать их из трещин в рассохшемся дереве. В багровой луже отражались светящиеся в лучах рассветного солнца глаза, что рассматривали меня с нескрываемым интересом. Виктория, пролежавшая всю дорогу под навесом фургона, сейчас была похожа на маленького ребенка, что с восторгом следит, как голуби клюют рассыпанные семечки.

Резкий взмах крыльев и черное тело унеслось прочь. Капюшон, сброшенный порывом птицы, разбросал капли воды, что оставили мутные пятна на изысканной бумаге тома магии.

Книги всегда были моей страстью. Это был тот чертов омут, в который я был готов ринуться не думая ни секунды. И мне было без разницы, что это: учебник истории, проверенное временем художественное произведение, сборник статей с последней медицинской конференции, сводки новостей или не наделенная особым смыслом одноразовая фантастика. Я просто получал удовольствие от погружения в мир чернил и чужого сознания.

Вот и сейчас я с удовольствием рассматривал каллиграфический почерк в обрамлении вязи символов и рисунков, украшавших книгу основ белой магии. Многие из них были схожи и казалось расставлены в хаотичной последовательности, не имея никакой связи.

Одна из капель попала на такой символ и я, недолго думая, провел ладонью по странице, размазывая брызги по прекрасной бумаге... Место аккуратного узора в треугольнике занял черный оскаленный череп, купающийся в волнах золотого сияния.

Внимание, Вы нашли одну из скрытых заметок.

Внимание, Вы получили новое достижение Студиоз. Внимательно изучайте книги в поисках секретных записок и тайных знаков. Прилагайте больше усердия и редчайшие знания окажутся в ваших руках.

Это было простое заклинание исцеления и я знал из мануалов, что некоторые чары обладают большим количеством эффектов, чем было запечатлено в их описаниях. Так например если применить эту магию на мертвом существе, то вместо лечения оно нанесет ему урон магией света. Игроки постоянно экспериментировали и рыскали на форумах в поисках дополнительной информации, но кто захочет делиться найденным "кладом" с другими?

Учитывая, что знаний о сочетании магических способностей и заклинаний очень мало, моя находка приобретала дополнительную ценность. Ведь в книге напротив каждой магии стояло с десяток, меняющихся под моими пальцами, отметок. Спешно перелистывая страницы, я убедился, что некоторые знаки совпадали и это могло говорить, как о проявлении нового эффекта при комбинировании данных заклинаний, так и о действии в определенных условиях. Но пока, я мог лишь строить догадки.

Это было безумно интересно! Вероятно, для каждой книги существует свой шифр, а вот структура должна быть одна. Ведь заклинания можно комбинировать из разных школ... Как обидно, что у меня нет других книг, которые я выбирал в пещере дракона. Нужно будет обязательно найти их и перечитать, особенно меня интересовала книга расовых способностей. А что если в ней скрыт шифр к неизвестным способностям дуоттов? И словно в подтверждение моей догадки, игра выдала новое системное сообщение:

Внимание, Вам доступен новый скрытый квест Самопознание. Награда за выполнение подпунктов задания: новые расовые способности, соответствующие полученным знаниям.

Награда за полное выполнение квеста: уникальный расовый артефакт.

Вот и не знаю теперь радоваться или грустить. С одной стороны это очень хороший квест с более чем серьезной наградой, а вот с другой... С другой стороны получается, что игра способна генерировать квесты, просто подслушивая мысли игрока. И я не знаю, относится ли это ко всем неумирающим или только к сорвавшимся, что стали частью системы. Ведь если я превратился в системный код программы, считать ли, что все то, что я совершил, было именно МОИМИ действиями и желаниями?

А предложение Войп'а сменить класс и стать могущественным личем... Кем бы в действительности я стал? Очередным сосудом для нового искусственного интеллекта? Или у меня разыгралось воображение и я становлюсь параноиком?

* * *

"Присутствие создателя". Странный и довольно необычный навык, дающий всем немертвым, поднятым моей волей, способность накапливать некротическую энергию. Данная способность действовала только при нахождении рядом с некромантом, своим присутствием укрощающим хаотичные потоки смерти и запечатывающим их в телах нежити.

Мои немертвые теперь могли со временем получать случайные навыки смерти, становясь все более опасными противниками.

* * *

Жизнь в деревне одержимых била ключом. Зомби, под присмотром погонщика мертвых, неспешно разгружали наш караван смерти. Десятки трупов, ящики с амуницией, боеприпасами, разобранными и покрытыми толстым слоем масла деталями осадных орудий. Что может быть прекраснее, чем созерцание честно завоеванной добычи? Чувствую себя князем, вернувшимся из дальнего похода.

Да, я, действительно, подлым ударом в спину, обманом и предательством заполучил этот груз. Полностью с вами согласен. Вот и вожак крысолюдов пищал то же самое, когда его волокли в погреб.

Вы могли бы сказать: "Как же так? Ведь вы заключили союз!" Да, лич, что сейчас сидит в своем замке и ждет когда я приду и его спасу, может смело назвать меня предателем и будет полностью прав. Вот только меня это совсем не интересовало. То, что караван не дошел до осаждающей некрополь армии, уже многое значит. Этот мертвый маг для меня был подобием мерзкого таракана, что не успел мне сделать еще ничего плохого, а я уже хочу его раздавить. Не из злости. Не из желания видеть чужие муки, тем более, сложно их добиться у почти бессмертного истлевшего мертвяка. Просто не вызывало у меня уважения создание, забившееся в угол с мольбами о помощи. Да и если для хозяина здешних земель важнее всего собственное существование, то кто может обещать, что вместо благодарности я не получу отравленный клинок под ребра.

Погружённый в свои мысли, я не сразу заметил бледного и уставшего человека, что не сводил с меня взгляда лихорадочно блестящих глаз.

— Так что и мне стоит подумать о собственной жизни и благополучии доверившихся мне. — Озвучил я свои мысли, стоящему напротив меня и видимо совсем недавно очнувшемуся, охотнику. — Как ты считаешь? Я ведь прав, Цепной Пес величайшего ордена Святой Инквизиции?

Осунувшийся, с черными кругами под глазами, но гордо смотрящий прямо в глаза мужчина больше не напоминал бьющегося в агонии и собственном дерьме наркомана. Кажется, что он был готов к ужасным пыткам, изощреннейшему убийству, принесению в жертву, да и кто знает к чему еще, но только не к такому вопросу. И теперь он стоял, скрестив руки на груди, набрав полную грудь воздуха для пламенной речи и не знал, что же ответить.

— Я... Я не понимаю о чем Вы... — Начал с небольшой, но такой весомой оговорки слуга инквизитора. — ...о чем ты говоришь, отродье дьявола!

Ну вот, что за нелепый бред фанатика? Да и что он тут делает на свежем воздухе?

— Староста, зачем выпустили заключённого?

Нетерпеливо переминающийся с ноги на ногу староста, явно не знающий куда деться от этой неловкой ситуации, пару секунд не знал с чего же стоит начать.

— Простите, милорд! Но это последняя просьба заключенного! Я не мог отказать в исполнении предсмертного желания.

— Последнее желание стало быть? Ясно... Вроде бы я пока не собирался его убивать. Разве не так?

Я прошел мимо мужчин к уютной открытой веранде дома старосты. Это было укромное место, притаившееся в тени неизвестных мне, но от этого не менее прекрасных деревьев, покрытых золотистой опадающей листвой.

— Охотник, сядь напротив меня. Я хочу с тобой поговорить. — От моих слов Хелге дернулся, как от пощечины, староста удивленно переводил растерянный взгляд с меня на мужчину, а слуга инквизитора, кажется, одним своим яростным взглядом готов был немедленно провести аутодафе моего уставшего тела. — Сядь! Пока я окончательно не передумал и не сотворил то, что ты в действительности заслужил.

— Мне плевать на твои пустые угрозы, темный. Истинная вера посвятившего свою жизнь служению Господу не знает страха!

Как же я устал... Что за пафосное начало дня? Хорошо хоть он соизволил сесть, несмотря на свою браваду.

— Оставьте нас одних. Хелге, тебя это тоже касается. Ты не должен слышать наш разговор. Скажи, чтоб принесли нам тот чудесный напиток и иди помоги Виктории с караваном. Мне необходимо, чтобы вы как можно скорее составили полный список захваченного имущества и пригодных для ритуала тел.

* * *

Я сидел и наслаждался ароматным напитком. Все же он был прекрасен... Почему-то, его вкус напоминал мне обычный морс из бабушкиного погреба, что я так любил пить в детстве, только во сто крат вкуснее. Наверное опять искусственный интеллект решил поиграть с моим уставшим сознанием и достал из потаенных карманов души почти забытые, но необычайно сильные и приятные воспоминания. Эх, прогрессирует моя безумная паранойя. Интересно было бы узнать, что бы ощутили другие игроки, выпив со мной из одного бокала. Стоит не забыть угостить этим ягодным напитком моего сына, когда он наконец-то уже доберется до меня. Но это случится еще не скоро, ведь сейчас всего только утро пятого дня из предстоящих мне трех недель жизни в непроницаемом для других игроков барьере...

— Ты позвал меня, чтобы выпить с тобою какое-то зелье, да?! — Потерявший терпение пес был более не в силах сдерживать свой гнев.

И как я мог совсем про него забыть? Видимо мой разум жаждет покоя и хотя бы недолгого забвения в спасительных объятиях сна. Я стал слишком рассеянным и невнимательным, забыв, что в шаге от меня сидит прекрасно обученный убийца, что, даже закованный в тяжелые цепи, способен сломать мое тело, как хрупкую игрушку.

— Дурак ты. Разве ты не видишь — я отдыхаю. Хотя тебе наверное больше и сказать-то нечего. Тоже мне, рыцарь без страха и упрека, что пытается разозлить ужасного некроманта.

Стоило мне отвести от моего вынужденного собеседника взгляд, как мысли опять утекли в иное русло... Ну что с моим сознанием творится? Я хочу душистой полевой земляники, сладкого парного молока и тонких ноздристых блинов с густой деревенской сметаной... И пусть весь мир с его интригами и борьбой за существование подождет в сторонке.

— Почему этот парень так на меня смотрел? И... — Было видно, что пса одолевали совсем другие мысли. — И что Вы собираетесь со мною делать?

— А ты ничего не помнишь? Интересно, это последствия отравления алхимическими ядами или Виктория немного перестаралась и хорошенько приложила тебя чем-то очень тяжелым по затылку? — Я все так же не смотрел в его сторону, совершенно игнорируя гордый и вызывающий взгляд. — Ты один из палачей его дедушки. Да и самого парнишку чуть не отправил в ласковые объятия Пустоты. Мне буквально чудом удалось удержать его душу в этом бренном мире и за все эти страдания стоит сказать спасибо твоему хозяину. Самое забавное в этой ситуации это то, что он не терзался сомнениями и бросил тебя не раздумывая ни секунды, а ведь мог и захватить с собою. Хотя, насколько я понимаю, это банальная история и охотники всегда были лишь игрушками в руках церкви. Вас с детства учат быть безмозглыми солдафонами. И вы способны только убивать, совершенно не задумываясь о том, чью жизнь вы оборвете.

— Я ни разу в жизни не запятнал свои руки кровью невинных! Я не палач! — Охотник, сжигаемый яростью за уязвленное достоинство, вскочил, переворачивая бокал, к которому он так и не притронулся. Звеня цепями, сковывающими его лихорадочные движения, он запустил в стену почти полный кувшин с так понравившимся мне напитком. — Да что Вы можете обо мне знать! Как Вы вообще посмели рассуждать о том, чего не ведаете! Я столько пережил, чтобы быть допущенным к служению господу! Он. Выбрал. Меня. Я был отмечен его сияющей дланью, иначе мне суждено было умереть во время испытаний веры!

Я сидел и наблюдал, как по стене стекают капли напитка... Брызги от разбитого сосуда запачкали алыми пятнами светлую ткань моего балахона. С пальцев, протянутой к буйствовавшему мужчине руки, послушно слетало заклинание, окутывая тело пса иссушающими чарами.

Бледное лицо, черные круги под глазами, прерывистое дыхание и судорожно впившиеся в столешницу руки, удерживавшие ослабевшее тело. Его шатало, но он держался на одной лишь гордости и не собирался садиться.

— Ты так легко разбрасываешься чужим трудом, как и чужими жизнями. Алвис, трактирщик, дедушка паренька, которого ты чуть не убил, потратил много лет и сил для того чтобы мы могли насладиться творением его рук. Он сам собирал ягоды и травы, готовил напиток, а потом тщательно следил за ним годами. А ты, ни секунды не думая, просто взял и в одно мгновение уничтожил то, над чем с любовью трудился не один год убитый вами старик — истинный, между прочим, мастер своего дела. Без причины, вот так вот, просто потому что ты так сейчас захотел. Это так ... — Я замер на секунду подбирая подходящее определение для самонадеянности и самопрощения. — Это так по-инквизиторски. А по моему ты просто глупая, дикая псина, не способная оценить нечто прекрасное. Ты способен только рвать по чье-то воле. Хотя какая в том честь?? Одним словом — пес.

— У меня есть имя! Меня зовут... — Повторное кастую на него иссушение и также спокойно и размеренно, как и до этого говорю:

— Мне плевать. Неужели ты думаешь, что меня может волновать, как тебя зовут и какие ужасные страдания ты перенес в детстве. — Я достал из сумки том белой магии и открыл на нужной мне странице. — Это ведь святая книга, что принадлежала одному из командиров ордена? Такой "ВЕЛИКИЙ" символ твоего служения.

— Как ты смеешь прикасаться к ней, еретик! — не успев отойти от двух иссушений, хрипит мне этот фанатик.

Ну вот опять охотника понесло. Вбитые в голову церковные законы и уставы продолжают думать за него, а озаботиться тем, что истинно святая вещь мне в руки просто не далась бы, будь я, конечно истинным злом, как рисует таких как я его орден, это так тяжело, это ведь существенно сложнее чем два плюс два.

Вами успешно изучено заклинание Очищение. Для дальнейшего изучения белой магии посетите заклинательный покой. Ищите и изучайте другие книги белой магии, для расширения спектра доступных заклятий и совершенствования их применения.

Слабое, едва ощутимое золотистое свечение, окутывающее мои руки, накатило волною на охотника, развеивая заклинание смерти и остаточные эффекты алхимических зелий.

— Как?.. Это белая магия, противостоящая вашей гнили! Она даруется лишь достойным!

Кажется это уже слишком тяжело, для не окрепшего после агонии организма. Того и гляди, доведу я пса и получу очередное достижение за первый инфаркт, произошедший в игре.

— Да, хорошенько же вам промывают мозг в церкви. Избранность, Непогрешимость, даже более того ИСТИННОСТЬ. Пойдем я тебе покажу кое-что любопытное.

* * *

Мы стояли напротив связанного вожака крысолюдов. Хорошо, что ему в рот затолкали кляп, иначе нас сейчас облили бы потоком нечистот. Мне вполне хватало его раздражающего, приглушенного грязной тряпкой, пищания.

— Ты говорил об Избранности? Смотри, если следовать основным требованиям, выдвигаемым святым орденом для охотников, из этого крыса получился бы идеальный служитель твоей веры. Его тело прекрасно адаптировалось к алхимическим мутагенам и эссенциям, более того изначальная адаптивность усилит любой эффект. Обрати внимание, какие пропорции, какая прекрасная шерсть и идеально развития мускулатура. Стоит заметить, что он превосходно говорит на нашем с тобою языке, а его мозгам позавидовало бы большинство представителей племени человеческого. Если кому и дал твой бог шанс идеально пройти испытание инквизиции, то это ему, а отнюдь не тебе. Ты лишь обрел умения и силы за счёт тренировок и постоянной магической подпитки. Не более того.

— Но он злая и агрессивная тварь, служащая тьме!

— Да, безусловно, равно в той же мере как и ты. Только вот ваша братия почему-то зовет это Служением Богу. И для меня нет никакой разницы между вами, потому что, на мой взгляд, вы оба служите тьме. Но у него есть одно неоспоримое преимущество перед тобой. Даже сейчас крысу хватает духа отстаивать свою неправоту не перенося ответственность на своего хозяина, не так ли?

— Да, Я!!! Я всегда готов к бою! — Возможно и у псов есть крохи собственной воли. Он вроде готов отвечать за свои поступки. А хватит ли сил донести свой крест?

— Отлично. Докажи это. Сегодня ночью ты сразишься с Хелге. Бой до смерти одного из вас. Выживи и обретешь свободу. Можешь идти готовиться. Я скажу, чтобы с тебя сняли цепи. И не забудь помолиться, кому ты там молишься...

Да, теперь он будет сражаться с мальчишкой до последнего. Вот только, не перестарался ли я?..

* * *

Неделя 1, день 5

13:08

Я привык спать урывками: пару часов ночью, пару — утром, ну и, хотя бы, десяток минут вечером. И не важно где, когда, в каком положении и что происходит вокруг. Я вернулся на понравившуюся мне веранду, присел отдохнуть в мягкое кресло и мгновенно погрузился в царство грез. И ни крики одержимых, ни грохот разгружаемых повозок, ни ругань погонщика мертвых не могли мне помешать. Но стоило только Хелге и Виктории подойти ко мне, как я открыл глаза и потянулся до хруста в суставах, стряхивая остатки бредовых видений.

Спать такими урывками очень удобно, но есть два больших но — ты перестаешь понимать, какой сейчас день и час, а твои сновидения... Они поистине ужасны. Настолько реалистичны, отвратительны и безумны, что начинаешь сомневаться в собственном душевном равновесии.

Так и сейчас, я был безумно благодарен этим двоим за свое пробуждение, потому что худший из моих кошмаров пробрался и в этот мир. А все началось с того, что я видел самый страшный момент моей жизни — как умирает жена на моих руках. Я не хочу описывать это, просто скажу, что не забуду этот миг никогда.

Он часто преследовал меня ночами и я давно научился вырывать свое сознание из цепких лап сна, но порой вместо того чтобы очнуться, я проваливался еще глубже. Я открывал глаза, думая, что поборол сон. Но это была ужасная ложь. Я понимал, что нахожусь в своей старой комнате, закатные лучи солнца проникают сквозь неплотно задернутые шторы, чтобы утонуть в затхлом вязком воздухе, полным клубящейся пыли. Пыль и тлен царят здесь. А за моей спиной, в самом дальнем углу стоит ОН. Я не вижу его, но знаю, что ОН там. Я слышу, как острый коготь проводит по иссохшему корешку одной из книг, рождая мельчайшую трухлявую взвесь.

ОН ждет. Я чувствую его улыбку. Последние лучи солнца угасают, комната погружается в непроглядный мрак и я чувствую, как рассыпаются ржавым крошевом последние оковы, удерживающие мой кошмар. Обманчиво легкая поступь, секунда тишины превращается в вечность. Я не могу шевельнуться, но чувствую, как в том мире мое тело пытается поднять голову, открыть глаза и позвать на помощь. Но вместо этого чувствую лишь свинцовую тяжесть сведенных в судороге мышц. Горячая ладонь ложиться на мою голову, сжимая кости черепа. Острый ноготь медленно и осторожно погружается в глазницу.

В настоящем мире мое тело скручивает от ужасающей боли, череп печет изнутри и я просыпаюсь...

Я просыпаюсь в своей старой комнате и закатные лучи солнца проникают сквозь неплотно задернутые шторы, чтобы утонуть в гуще медленно клубящейся пыли. ОН тут. Ждет. Улыбается. ОН счастлив. И все повторяется вновь, раз за разом, пока кто-то случайно не разорвет этот порочный круг. Но ОН не расстроится, ведь я еще не раз вернусь в свой персональный ад...

— Учитель, с вами все в порядке?

— Да, Виктория. Я просто немного устал. Пойдем...

Ритуал подчинения прерван. Цель успешно сопротивляется магии внушения.

* * *

Алые лучи закатного солнца озаряли главную площадь деревни, высвечивая тускло блестящие изгибы ритуальных звезд, покрытых множеством сложнейших узоров. Мне повезло встретить в деревне одержимого, чей дух покровитель при жизни был архитектором и поделился знаниями со своим носителем. Вместе мы создали рисунок прекрасной и сложной звезды, вобравшей в себя десяток пентаграмм. Тут было и место для мертвых солдат, и круги для наполнения силой пустоты оружия и доспехов. Центр же представлял собою огромный круг, вмещающий в себя несколько пентаграмм силы, расположенных вокруг приготовленной к бою площадки.

В одной из звезд сейчас лежал поверженный воин, в другой стояла Виктория, а еще две пока были пусты.

Эта ночь больше будет походить на нескончаемый танец смерти и непрекращающуюся гонку наперегонки с ускользающим временем. Я не уверен, смогу ли завершить этот бесконечный ритуал, но точно знаю, что просто обязан это сделать.

Слишком многое накопилось за эти пару дней и чтобы хоть как-то нагнать ускользающее время, стоит поставить все на зеро и надеяться на удачу.

Хотя какая удача? Кого я обманываю! Госпожа фортуна никогда не была склонна к проявлению милости к моей персоне. Все, чего я добивался, чего достигал я обязан лишь одному — себе самому. Ровно как и все мои потери и неудачи связаны только с моей ленью, рассеянностью и невнимательностью. А значит сегодня я должен забыть обо всем, кроме своей цели.

* * *

— Хелге, что ты думаешь о предстоящем бое? Ты уверен в своих силах? Может быть стоит перенести эту дуэль, пока ты не станешь сильнее?

Лунные блики на остриях ножей, отсветы костра на обнаженном по пояс теле парнишки, ярость в глазах и холод в сердце. Жар дышащего адреналином тела и обманчиво расслабленные мышцы. Он готов к бою, но как Хелге поведет себя в схватке, для всех остается загадкой. Сейчас мне очень важно знать, кто управляет этой оболочкой.

— Да, мастер, я готов отправить его душу в последний путь. Я видел, как он молился своему богу в надежде на спасение... Жалкий человек, что может пригодится лишь в виде живого трупа для Ваших опытов.

Я положил руку на плечи Хелге, разворачивая к себе. Кажется я перестарался, пытаясь разбудить в этом создании юношеский дух.

— Мальчишка, ты забываешься! Он не простой солдафон и даже лишившись своих эликсиров, в состоянии оборвать твою жизнь. Ты уже допустил однажды ошибку, понадеявшись лишь на свои скромные силы. Помнишь к чему это привело? — В ответ только яростный взгляд. Конечно он помнит и винит себя за это. — Не следует забывать, что ты не один. С тобою всегда был твой хранитель. Не стоит оставлять его в стороне, даже имея в своем сердце дар вампирши и безграничную силу Войп'а. Следуй зову своего нового сердца, будь осторожен с Пустотой и верь своему духу. Все, иди и будь осторожен, ведь больше я не стану вмешиваться...

* * *

Как по мне, так это безумие. Два простых ножа и ничего более против пса, вооруженного небольшим прямоугольным щитом и длинным ятаганом. На обоих нет ни доспехов, ни обуви, лишь грубые холщовые штаны. Я уже не надеюсь на победу парнишки, хоть бы жив остался...

Хелге явно не слышал, что я ему говорил, пока он тешил свое сознание жаждой мести. Второй бой с охотником мальчишка начал с того, чем закончил первый — копье праха, нацеленное в грудь противнику рассыпалось серым пеплом на горящем ослепительным светом щите. И больше ничего. Ни одного выпада, ни одного удара, лишь бешеная пляска мальчишки, спасающим свое тело от острия ятагана.

Схватка была столь стремительной, что походила на слайд шоу с молниеносно меняющимися кадрами. Я с трудом мог улавливать мельчайшие движения, едва различимый полуоборот, стремительные удары и шаги. Движения Хелге были яростны и молниеносны, а сам он сейчас больше напоминал серую тень, что кружится вокруг охотника. Только вся его скорость и неуловимость разбивалась о скалу невозмутимого спокойствия и умения убивать.

* * *

Легчайший клинок со свистом рассекал воздух, раз за разом оставляя неглубокие царапины на незащищенном доспехами теле. Хелге, покрытый кровоточащими порезами, двигался все медленнее, с трудом избегая смерти. Зажатый на самой границе жертвенного круга, парень не успевал за монотонно рубящимся псом.

* * *

Каждый удар точен, скуп и лаконичен. Ни единой паузы в движениях, все тело движется вслед за клинком, постоянно меняя позиции и высоту удара. Шаг, удар, полуоборот, взмах, сноп искр от вгрызающейся друг в друга стали, блок лезвием, доворот, щит плашмя в лицо, удар клинком в ноги с подшагом... Инстинкты охотника просыпались с каждым ударом сердца.

* * *

Хелге, щурящийся от заливающей лицо крови из рассеченной брови и с трудом избегающий сверкающего лезвия, взвивается в воздух, оттолкнувшись ногами от щита пса. Кувырок назад, атака с колена, лезвия одновременно в ногу и горло. Очередной сноп ослепительных искр от горящей в пламени костров стали. Толчок для удара коленом в солнечное сплетение... На долю секунды открывшийся противник уже исчез. Ошибка. Тело мальчишки летит, не встречая сопротивления, мышцы сводит в ожидании неминуемого удара.

* * *

Корпус пса разворачивается вокруг своей оси, избегая удара. Доворачивающееся тело само выбрасывает вперед руку со щитом. Удар металла в спину выбивает воздух из легких мальчишки. Ловя равновесие он делает кувырок и резкий разворот. Шагнуть вперед, опора на левую, присесть, закрыться. Сейчас будет бросок.

* * *

Мышцы, разрываемые в запредельных нагрузках, с трудом выравнивают тело. Разум захлебывается эмоциями, опьяненный кровью и жаром битвы. Хелге, с трудом разрывая легкие глотком воздуха, разворачивается и бросает нож. Лезвие медленно рассекает сгустившийся воздух. Скрежет клинка о металл. Опять ошибка. Еще один отчаянный и безрассудный бросок.

* * *

Нож, отбитый щитом, вращаясь вокруг своей оси, улетает в небо. Шаг вперед, опора на правую ногу, подшаг. Удар ятаганом плашмя по воздуху. Справа налево. Сверху вниз. Вспышка и звон отбиваемого ножа. Тело разворачивается вокруг себя, повинуясь инерции. Взмах щитом. Снизу вверх, справа налево. Щит срывается с руки.

* * *

Вспышка боли и кровавый туман. Удар окованного края брошенного щита приходится в лицо мальчишки. Губы лопаются как перезревший плод, брызги крови. Глухой удар спиной о землю, перекат через левое плечо.

* * *

Я вижу, как удар отбрасывает тело Хелги, кровь обильно заливает лицо и руки мальчишки. Он стоит, преклонив колено, и не находит в себе сил подняться.

Цепной пес, который больше похож на голема, что движется как механизм, плетя танец битвы, наносит последний удар, нацеленный в шею склоненного противника...

* * *

Тело медленно заваливается вперед, левое предплечье касается земли, перекат. Свист стали за спиной. Выход с опорой на обе ноги, разворот. Сейчас будет удар.

* * *

Секунду назад поверженный противник, уходит с линии удара. Тело теряет опору и мышцы с трудом возвращают равновесие, разворачивая лицом к противнику. Мах левой, перекрывая взгляд. Подшаг. Колющий прямой в сердце.

* * *

Ладонь правой руки, окутанная призрачной дымкой, медленно разворачивается, сбивая ребром лезвие ятагана. Пальцы, покрытые горячей кровью, лежат на тупой стороне клинка. Рывок оружия. Противник проваливается вслед за мечом. Разворот корпуса к потерявшему опору псу. Резкий удар. Снизу вверх и вперед, распрямляясь как пружина. Ладонь левой под грудь, правая — в подбородок. Черная вспышка пламени...

Внимание, нанесен урон магией крови.

Внимание, нанесен урон магией духа.

Внимание, нанесен урон магией смерти.

* * *

Руки Хелге окутывает багровый туман, с ладоней стекают вязкие хлопья черного пепла, в воздухе тает призрачное свечение. Вдоль линии пентаграмм плещутся волны тьмы, огромная низкая молочно-белая луна освещает поляну. Я чувствую, как энергия переполняет все линии и компоненты сложнейшего ритуала. Больше ждать нельзя. Теперь дело за мной.

Подходя к Хелге и останавливаясь рядом с ним, вижу, что пес все еще жив. Его тело сотрясает мелкая дрожь, лицо сияет белизной осколков челюсти, что причудливым алым цветком распороли мышцы и кожу, бесформенный провал груди с отпечатком ладони вздрагивает в судорожной попытке наполнить разорванные легкие воздухом.

— Заверши дело, Хелге. Нужно закончить ритуал.

— Мне нет нужды в его смерти, мастер. Мне хватит осознания своего превосходства. Пусть постарается выжить...

— Ты неправ, он, в любом случае, должен умереть. — Выхватываю жертвенный клинок и провожу клинком по шее охотника. — Взываю к мудрости твоей, Войп, осени нас тенью своею.

Внимание, Войп откликнулся на Вашу просьбу. Закончите приготовления к ритуалу. Осталось 5:00.. 4:59.. 4:58..

— Хелге, помоги мне отнести его в жертвенный круг! Быстрее!

Как только тело пса легло в пентаграмму, а парень занял свое место, я достал хрустальный сосуд, наполненный черной масляной жидкостью, искрящейся в бликах костра алмазной и рубиновой крошкой. После перерождения Хелге у меня осталась заботливо сохраненная Викторией магическая эссенция. Эликсир маны, напитанный магией крови и вобравший в себя энергию, трансформирующегося под действием чар вампирши, сердца одержимого духом. Вот так, случайно и невольно, создаются уникальные вещи и делаются грандиозные открытия.

Сорвав зубами запечатывающую сосуд пробку, я вылил на ладонь густую кремоподобную массу. Испачканными пальцами чертил на теле пса символы, подсмотренные, как это ни парадоксально, в книге белой магии. Странные письмена, искаженные кровью и моей волей, удерживали душу и вплетали плоть охотника в ритуал.

Следующий — мертвый святой, павший в битве у дороги и чье тело все еще было наполнено силой, удерживаемой резонирующими печатями. По изображению звезды на каждый сустав. Живот, грудь и голову покрыл вязью символов. Хелге и Виктория заняли указанные им места, а я смазал ритуальное оружие остатками темной жидкости из флакона и подошел к центру основной звезды. В ее сердце клубился черный туман. Его движения были медлительны и завораживающие. Погружаю острие клинка в сердце пустоты, что, подобно нежному вьюну, взбегает по лезвию и касается моих пальцев осторожным и волнующим поцелуем прохладных губ.

Внимание, Вы начали ритуал. На время ритуала Вашим телом будет управлять Войп.

* * *

Неделя 1, день 6

1:49

Время пролетело незаметно. Все тело ломило, глаза слезились от лучей восходящего солнца. Ритуал давно был завершен, а я ничего не помнил... Лишь смутные тени, ускользающие обрывки сновидений наполняли мой разум. Наклоняюсь и вырываю изменившееся оружие из центра сил.

Черная рукоять, что так приятно холодила разгоряченную ладонь, обрела изумрудный блики. Тонкое лезвие, украшенное вязью призрачных рун, вытянулось в длину и приобрело широкий желобок для стока крови, что заканчивался пульсирующим зеленым камнем, подвешенным в пустоте. Еще совсем недавно он горел незамутненным изумрудом, а теперь его грани пронизывали черные ручейки, по которым тек густой серый туман.

Страж последнего пути. Ритуальное оружие. Пассивные заклинания: концентрация, при ударе паралич 20%. Эффект: Вампиризм. Бонус к эффектам ритуала, трансформации, операции: +15%. Метаморфоза II уровня: 0/10 поглощенных в бою душ враждебных существ не ниже второй ступени, 0/1 поглощенных в бою душ враждебных героев не ниже пятого уровня.

Только Некромант, только Дуотт, Только жрец Войп.

Разглядывая изменившийся клинок, я подошел к опечатанному моей силой телу святого и успел заметить открывающиеся глаза и первый вздох немертвого воина. Могучее тело гиганта с трудом повиновалось новому хозяину. Судорожные движения диафрагмы, сведенные в спазме лицевые мышцы, спонтанно меняющийся зрачок серых глаз. Дрожащие пальцы едва сжимали мою протянутую руку. Дух, прошедший сквозь сознание Войп'а, медленно привыкал к новой плоти. Я помог своему новому воину подняться, придерживая за локоть.

— С пробуждением, пес. Ты все еще помнишь меня?

— Да... — Сухой, надтреснутый голос с хрипом вырвался из могучей груди.

— Ты хотел сказать свое имя... Ты все еще готов поделиться со мною этим знанием?

— Меня... — Спазм боли исказил новое лицо охотника, когда он с трудом преклонил колени. — Меня зовут Гарм, мастер...

Глава 12 (последние приготовления)

Как ни странно, о днях безмятежного покоя и отдыха, о приятном времяпрепровождении — словом, обо всем хорошем скучновато рассказывать и скучновато слушать; вот если происходит что-нибудь неприятное или плохое, что вызывает страх или отвращение, из этого можно состряпать отличную историю, которую всегда будут принимать на "ура".

Джон Рональд Руэл Толкин.

Хоббит, или Туда и обратно

Огненный шар взмыл в воздух, оставляя дымный след, под визг и причитание гремлинов. Массивные тела големов, удерживающих остов пушки, пошатнулись, зарываясь в землю и гася отдачу от выстрела.

— Правее и ниже, мастер Гаргуз! Выровнять батарею!

Молодой маг недовольно топнул ногой, тихо ругаясь себе под нос. Чиркнув по стене краем сферы, магический снаряд разворотил пару зубцов и, захватив с собою всего десяток скелетов, унесся за замковую территорию. Всполох магического огня и чуть уловимые колебания земли докатились до огневой батареи альянса.

Гремлины, и так уставшие от переживаний последних дней, были слишком взволнованы, чтобы вести прицельную стрельбу. Маленькие, непоседливые создания, по началу воодушевленно принявшиеся за любимое занятие, вновь поникли и магу все труднее было останавливать перепалки импульсивных созданий. Жаль, что перепаханная земля, отмеченная следами чудовищной силы осадных орудий, не могла подорвать боевой дух бездушных мертвяков. Оставалось только тешить себя мыслью о том, какой хаос устроят чудовища чернокнижника, стоит пробить им путь в каменной кладке. Вздрогнув от воспоминаний о жутких и кровожадных мутантах союзника, человек поплотнее закутался в плащ и бросил недовольный взгляд на вновь загомонивших гремлинов.

— Мастер Гаргуз, вразумите своих соплеменников, а то они, с Вами во главе, отправятся обслуживать нужники, как только мы вернемся домой! — Маг, выпуская скопившееся раздражение, обрушился на седого коротышку, с невозмутимым видом проигнорировавшим душевный порыв начальства, продолжавшего отвешивать оплеухи своим подчиненным. — Клянусь моей мантией, если вы сейчас же не наведете порядок, то я...

Под изумленным взглядом почтенного гремлина, молодой человек заткнулся на полуслове, громко клацнув зубами, и свалился в грязь. На светлых волосах мага показалась тонкая струйка крови, стекающая из глубокой ссадине на затылке. В следующую секунду перед мастером Гаргузом промелькнула размывая тень, а мир померк, разбитый вдребезги ударом обернутой тканью дубинки.

Небольшие каменные големы безразлично застыли вокруг защитного периметра осадных орудий, стоило магу упасть без сознания. Начавшаяся паника быстро захлестнула коротышек, что спешно запускали в небо алые сигнальные ракеты. В неверном свете осветительных снарядов мелькали человеческие силуэты, с ног до головы закутанные в черные, матовые одежды. Дубины и сети наемников раз за разом настигали коротышек. Пара тяжелые боевых големов, единственные оставшиеся в строю после первой неудавшейся осады, ринулись в бой, жутко скрепя проржавевшими сочленениями. Полыхнуло сопло стального гиганта, разбрызгивая струю магического пламени, и десяток людей брызнуло в стороны, спасаясь от всепожирающей стихии.

Отряд Воронов поспешно отступал, прихватив с собою пленников и оставив гремлинов испуганно жаться к железным остовам рукотворных гигантов. Зачарованная броня тускло сияла в сумерках, предсказывая приближение немертвых, и вечно суетящиеся механики притихли, вглядываясь во враждебную тьму.

В свете молний начали проглядывать очертания медленно приближающихся существ. Взвыли приводы големов и ночь расцвела новыми всполохами пламени. Огонь, яростно вгрызающийся во влажную землю, разогнал тьму и гремлины облегченно загомонили, видя, как из сумрака один за одним появляются каменные големы. Вооруженные молотами, они неспешно приближались к отряду, когда с неба начали приземляться угловатые тела горгулий и поблескивающие серебром оперения грифоны.

Расслабившиеся гремлины начали споро готовить орудия к новому залпу, спеша выполнить волю своего повелителя, что вел их собратьев вместе с отрядом минотавров на штурм злополучного некрополя. Опасливо косясь на острые клювы грифонов, они с завидным энтузиазмом заменяли энергетические накопители артиллерии. Водители боевых големов вновь открыли люки, прислушиваясь к советам гомонящих собратьев и выравнивая неподъемные остовы пушек.

Все было готово к продолжению осады, когда в воздухе раздался свист падающих стрел, а каменные големы дружно вскинули молоты, набрасываясь на чудовищ союзника. В беспорядочной свалке каменных созданий и сюрреалистичных звериных тел мелькали размытые очертания духов. Яростное, но скоротечное сражение обернулось полным разгромом союзных войск, когда на израненных созданий чернокнижника навалились наемники, расстреливая из луков и арбалетов увязших в схватке монстров.

* * *

— Благодарю вас, благородные доны! — Выкрикнул вампир, спрыгивая с боевого голема и вытирая лезвие сабли о шкуру поверженного грифона. — Вы были великолепны!

Подойдя к хмуро оглядывающимся наемникам, ночной охотник протянул мешочек с драгоценными камнями.

— Здесь все, как и договаривались? — Спросил командир вольного отряда, оглядываясь на мелькающие в свете молний силуэты минотавров, скорым маршем приближающихся к орудийным расчетам. — Я надеюсь твой лорд не хочет заставить нас биться с этими рогатыми уродами?

— О, нет, что вы! Ваша работа выполнена быстро и четко, более того, я бы посоветовал вам как можно скорее покинуть эти славные земли. — Усмехнулся вампир, поглядывая на сгущающуюся тьму небес, в которых начинали угадываться очертания эфемерного разлома мироздания. — Близится время Исхода и я вынужден вас оставить.

— Уходим парни, наша работа окончена! — Прокричал глава Воронов, привставая в седле. — Мы идем домой!

Вампир смотрел вслед уходящим наемникам, нисколько не беспокоясь о приближающемся отряде быкоголовых монстров. Отдав распоряжения бледному магу и гремлинам, порабощенным духами, ночной охотник догнал солдат удачи.

— В знак личной симпатии моего господина и признавая заслуги, хочу дать тебе совет, наемник. — Придержав взбрыкнувшего коня командира Воронов, тихо сказал вампир. — Забирай людей и беги отсюда в ужасе. Не тратьте время на мародерство. Если вы не поспешите, золото вам уже не понадобится. Грядет время мертвых и сама Госпожа посетит эти земли. Уходите, и ещё один совет — не просадите деньги на шлюх и выпивку, а обновите снаряжение. Вам весьма понадобятся призрачные кони, зачарованные клинки и хорошие доспехи. Мой лорд склонен вновь призвать вас в будущем.

Внезапно раздавшаяся череда взрывов и ярких всполохов оглушила наемника, заставив вжать голову и прикрыть глаза руками. Обернувшись, он увидел, как пара орудий одно за другим выплевывали сгустки огня и магии. Огненные шары влетали в отряд минотавров, перемалывая землю вместе с окровавленными ошметками тел. Буквально за четверть часа альянс не только лишился огромной части своей армии, но и оказался прижат к стенам некрополиса собственными орудиями.

Покончив с чудовищами, необычайно тихие и послушные гремлины наводили пушки на остатки войск собственного хозяина, игнорируя мчащиеся к батарее отряды кочевника.

Бросив последний взгляд на застывшего рядом вампира, командир Воронов молча кивнул и пришпорил коня, срываясь в стремительном отступлении из этой пропахшей тленом и кровью ночи. Позади оставались две недели ада и лишений, болезни и голод. И удушающе тихое, мёртвое небо с искрами обмёрзших звёзд, испивая которые, рождалась пугающая бездна иного мира.

* * *

Неделя 1, день 6

5:44

Хмурое утро встретило меня тяжелым свинцовым небом и мерзкой тупой головной болью. С трудом оторвав измученное тело от смятой в беспокойном сне кровати, я вышел на крыльцо. Холодный ветер срывал с моих плеч остатки липкого ночного кошмара и, прислонившись пылающим лбом к прохладному дереву веранды, я наблюдал как в тумане куда-то торопятся жители деревни. Поселок бурлил неутомимой жизнью, по улочкам тащили строительный материал зомби, подгоняемые нетерпеливыми криками одержимых. Мир кружился вокруг меня, все ускоряя темп, и мне пришлось закрыть глаза, давя подступающие к горлу рвотные позывы.

— Учитель, я взяла на себя смелость выдать указания жителям деревни. — Виктория, беззвучно подошла и остановилась в шаге за моим плечом. Я не знаю, как давно она ждала моего внимания, но я сейчас был не в состоянии почувствовать ничего, кроме накатывающих волнами тошноты и головной боли. Повернувшись к ней и жестом руки велев продолжать, я узнал причину этого утреннего бедлама.

Оказывается Виктория не только разобралась с имуществом обоза, но уже во всю командовала моим простаивающим движимым имуществом. С легкой руки моей ученицы, зомби отправились отстраивать укрепления вокруг деревни под контролем помогавшего мне вчера архитектора, свежеподнятые скелеты вышли в патруль вокруг поселка под предводительством Видара и ловцов душ.

— Я сегодня столкнулась с Хелге... Кого Вы создали из моего птенца, Мастер? — Очередная волна боли в голове не дали мне рассмотреть чувства скрывшиеся в зрачках Моей ученицы... Страх? Или растерянность? Или обида за искажения её крови.

— Виктория, — я с трудом смог разжать сведенные в болезненной судороге челюсти — Что тебя беспокоит? То кем стал Хелге или возможность самой прикоснуться к этой силе?

— Не знаю... Учитель, я вдохнула в него свою силу и он должен был стать вампиром и моим птенцом, но вместо этого я чувствую лишь плотный густой туман, когда пытаюсь дотянуться до него, словно тянусь к Вам. Стоит мне закрыть глаза и сконцентрироваться, как я незримо ощущаю Ваше присутствие за своей спиною, как и подобает мастеру и его ученику. Но Хелге, принявший мою силу и кровь... Не понимаю.

— Я сам до конца не понимаю во что же превратился этот мальчик, но в отличии от тебя, я отчетливо ощущаю его присутствие и излучаемую им силу. И, скажу тебе, печать его сущности куда сильнее, чем у тебя или Гарма. Для меня вы как ученики, которые когда-то наберутся сил, знаний и отправятся в собственный путь. С тобою мы связаны только договором между нашими покровителями и можем расторгнуть его когда захотим, даже если это и обернется для нас неприятностями. С Хелге все иначе. Я чувствую, что должен постоянно держать его при себе и нести ответственность за то, кем он станет. — Я смотрел на то, как Виктория, подобно ребенку, гоняет остро отточенным ногтем перепуганного паука по деревянным перилам. — Хочешь я расскажу тебе то, что знаю о нем?

* * *

Чем больше я пытался вспомнить, что же происходило во время последнего ритуала, тем сильнее боль заполняла мою черепную коробку. Кажется, что в моей голове поселился маленький паразит, что впился своими крошечными, но безумно острыми коготками в ткани мозга. Устроившись поудобнее, он спит и нежится в потоках моего сознания, но стоит мне лишь мельком подумать о ночи, проведенной в сакральном танце с Войп'ом, как хищный червь, стоящий на страже запретных воспоминаний, вонзает свои острейшие крючья в мягкую и податливую сосудистую оболочку моего мозга.

Невыносимая боль разрывает сознание, картины ночи, покрытые густыми мазками тьмы и всполохами огня, проносятся перед внутренним взором безумным и бессмысленным каскадом воспоминаний, оставляя после себя лишь полыхающий обруч боли, сжимающий мою голову.

Но во всем нужно искать хоть крупицу чистого, доброго, светлого, даже в том хаосе, что поселился в моей измученной оболочке. Я открыл новое свойство изученного мною заклинания белой магии. Видимо я вношу в этот мир свои привычки, въевшиеся в мое тело еще в предыдущей жизни. Сначала кошмары, затем второй мой верный спутник — мигрень, ну и напоследок то, без чего я не мог себе позволить выйти из дома... Обезболивающее! Заклинание, развеивающее чары, обладало хоть и слабым, но ощутимым болеутоляющим эффектом.

Я потратил чуть ли не половину дня на поиски одержимого, что хоть немного владел бы артефакторикой. В итоге меня направили к стоящему чуть в стороне от деревеньки дому молодого мастера, заранее предупредив, что парень хоть и бесконечно добр, но может быть весьма опасен. Когда я входил к юному мастеру, раздался звон бьющегося стекла и приглушенные ругательства. Это был высокий, очень худой юноша с копной взъерошенных соломенных волос. Казалось, что вся его жизнь, это бесконечное хаотичное движение.

— Здравствуйте, милорд!

Поклонившись, парень задел одну из многочисленных алхимических колб, разбросанных по заваленному приборами и ингредиентами помещению. Его спонтанные и совершенно ненужные движения наталкивали на смутно знакомый образ из прочитанной в детстве книги. Следующая фраза только укрепила мои подозрения. Видимо местный искусственный интеллект читал один из рассказов моего детства.

— Позвольте представиться, Мор! Начинающий алхимик и мастер артефактостроения!

— Мор? Случайно не Ученик Смерти? — Удивленно переспросил я.

— Да, Совершенно верно! А как Вы узнали? — Даже его брови, вместо того чтобы просто подняться в удивлении, выписывали какие-то фантастические кульбиты.

— Жрец Войп'а обязан знать об идущих путями Смерти. — Ну не говорить же ему, что он назван в честь одной из моих любимых книг.

Мор был очень одаренный, хоть и "слегка" рассеянный парень. Главным его достоинством, а одновременно и проклятием, было умение "орлиный взор", что давало ему возможно подглядеть и изучить абсолютно любое заклинание какой угодно школы магии, применение которого он видел в живую. Но тут крылась одна маленькая тайна... Он был совершенно бездарным магом. От него почти не исходило магических потоков, а в мизинце любого младенца содержалось волшебства в сотню раз больше, чем в Море. Более того, он имел в своем распоряжении несколько колец и эликсиров, что увеличивали его магическую силу, но их эффекта с трудом хватало для компенсации врожденной способности к поглощению волшебства. Он мог воспроизвести любое заклинание, мог вплести его в любой артефакт, но сила этого эффекта была крайне слаба и в основном зависима от личного могущества владеющего зачарованным предметом. Столь развитые способности юноши нивелировались простым отсутствием собственной магической силы.

Но это нисколько не печалило ученика смерти. Узнав мою просьбу, Мор сию же секунду ринулся к одному из ящиков письменного стола в поисках основы для амулета. Ему хватило пары минут, чтобы выучить заклинание и перенести его в простую речную жемчужину. Довольный полученным результатом, юноша напитывал энергией один камешек за другим, насаживая его на тонкую нить из конской шерсти.

Пока юный мастер был занят своим делом, я с нескрываемым удивлением рассматривал прожженный пол и закопченные стены, покрытые пятнами всевозможных цветов. Стоит заметить, что комната была полна различным причудливым алхимическим инвентарем, на полках громоздились в творческом беспорядке десятки баночек, заполненных лепестками бабочек и мотыльков, сушеными потрохами, слабо светящейся стружкой и Войп знает, чем еще. Я не имею ни малейшего представления как и откуда в этой деревне мог не только взяться этот странный парень, но и собрать все это немалое богатство.

Последнее время мне начинало казаться, что в этом мире далеко все не так радужно и светло, как гласит в рекламных роликах. Даже образ Мора, перенятый искусственный интеллектом из книги Терри Пратчетта, только казался забавным и улыбчивым парнем. Юноша тихонько насвистывал какую-то мелодию, с головой уйдя в работу, подарив мне возможность его разглядеть. Бездонные серые глаза в обрамлении множества мелких морщин, проступившие на опаленных веках сосуды, прячущаяся под неровно обрезанной челкой глубокая морщина пересекала высокий лоб. Тонкие сильные пальцы, осторожно перебирающие жемчужины почти готового талисмана, были покрыты шрамами, руки несли следы ужасных ожогов.

— Вот, милорд, все готово! — сказал Мор, одаривая меня ослепительной, хоть и усталой улыбкой.

Теперь и я мог любоваться довольно-таки грубым, но заметно притупляющим головную боль талисманом, обернутым вокруг моего запястья. Простая нить, не оформленные маленькие комки мутного речного жемчуга. Легкий холодок растекается от зачарованного предмета. Больше похоже на украшение для маленькой девочки, но я готов носить и не такое, лишь бы избавиться от тупой боли, стянувшей раскаленным обручем мою голову.

— Спасибо, мастер. Чем я могу отблагодарить за твою помощь?

— Милорд, что Вы! Мне ничего не нужно! Это был сущий пустяк, более того, это я остался вам должен за новое изученное заклинание. Тем более, раньше мне все никак не удавалось приобщиться к школе белой магии. Не жалуют инквизиторы нашего брата. — Добавил этот удивительный юноша с печальной улыбкой.

— И все же, негоже ничего не дать взамен хорошему подарку. — Я разглядывал его обезображенные руки. — Как ты думаешь, тебе бы пригодился зомби в помощь в проведении твоих экспериментов?

— Зомби? Мне? — Мор заметил, что я разглядываю его руки и в смущении спрятал их за спиной. — Знаете, милорд... Это было бы прекрасно, а то я постоянно что-нибудь переворачиваю...

И застенчивая детская улыбка на худом уставшем лице.

— Знаете, у меня была бы к вам еще одна просьба... Даже не просьба... В общем, если Вам в странствиях встретятся части комплекта Смерти и Вам они не пригодятся, то я с радостью обменял бы их у вас, на что-нибудь нужное Вам...

— обменял? — Вот так удивил! Видимо у него не только своя лаборатория, но и магазин старьевщика на заднем дворе. — У тебя есть артефакты на продажу?

— Нет, что вы! Вы меня неправильно поняли! Видите ли... — Парень разволновался и случайно опрокинул очередную колбу. Как он только еще все не перебил... — Я даже не знаю, как вам сказать... Просто у меня договор со Смертью. За каждый полученный артефакт из Ее обширного комплекта я могу взять один из даров, предложенных в награду для принесшего мне нужный предмет.

— Очень заманчивое предложение. — Вот так мастер, удивил. — Если я найду что-нибудь, то обязательно принесу тебе.

Вами начато задание Ученик Смерти. Верните Мору экипировку Смерти:

— Саван Смерти

— Коса Душ

— Меч Сострадания

— кольцо: "Печать для Ничтожества"

— кольцо: "Врата Скорби"

— Фонарь "Маяк потерянных душ"

— амулет: "Песочные часы Последнего Часа"

— сандалии: "Поступь Смерти"

Награда: вариативно.

* * *

Возвращаясь от молодого мастерового, я решил пройти по главной площади и взглянуть на следы вчерашнего ритуала. Стоило только подумать, что это могло бы освежить в памяти мое общение с Войп'ом, как жемчуг талисмана отозвался волною жара и ответной отступающей тупой болью в затылке. Видимо вчера произошло нечто настолько важное, что пустота пожелала навсегда унести с собой все воспоминания о миге нашего с ней танца. Я так скоро стану как та собачка с электронным ошейником, что боится лишний раз гавкнуть опасаясь разряда. Но стоило мне только добраться до главной площади, как все мои терзания ушли на второй план.

* * *

Внимание, благодаря Вашему ритуалу создан Круг Смерти. Грань между этим миром и планом Войп'а настолько истончилась, что теперь Вы можете проводить ритуальные поединки до смерти призывая в свидетели Пустоту. Душа проигравшего будет поглощена сущностью, а победитель получит 10% от характеристик противника. К боям допускаются только человекоподобные разумные создания. Если в ритуале принимают участие противники противоположных фракций, Арена получает больше энергии, необходимой для создания Врат Войп'а.

В сражениях не могут участвовать создания лишенные души, зараженные хаосом и поклоняющиеся Гнили. В дуэли могут состязаться только равные в силе.

В дальнейшем вы сможете улучшить Круг до Арены (получая допуск к ритуальным тренировкам немертвых и групповым боям) и Колизея Смерти (к поединкам допускаются все разумные существа наделенные душою, кроме отмеченных хаосом и меткой Гнили).

* * *

Легкое головокружение, медный привкус во рту... Тонкий ручеек крови стекает по подбородку, путаясь в давно позабывшей о бритье щетине. Я стою в центре присыпанной пылью ритуальной звезды, которую я пытался буквально пару минут назад взять под свою власть, но что-то видимо пошло не по моему плану. В попытках воскресить в памяти образы прошедшей ночи и получить доступ к месту силы, которое сейчас представлял из себя Круг Смерти, я переполнил чашу терпения Пустоты.

И вот теперь я из основного действующего лица стал простым наблюдателем. Земля суха и спокойна. Поблекли краски, нет вездесущих насекомых, рыщущих в поисках пропитания. Лишь черная щель, покрывающая паутиной трещинок площадку на месте воткнутого мною ночью кинжала, да тонкий, молочно-белый, призрачный стебелек странного растения, что пробивается из центра пентаграммы. Крепнущий на моих глазах росток, распускает свои крошечные листочки с костяными прожилками и прозрачной пластинкой. Тяжелая вязкая капля, сорвавшись с кончика носа, падает на чуждое этой земле растение. Кровь, скатываясь с листочка, падает на пыльную землю, мгновенно превращаясь в грязный комок.

Легкий дымок, шипение и красные разводы втягиваются в цветок, форсируя крошечные капилляры, наполняющие растение алой паутиной нитей и двигаясь в его прозрачных жилых от листа к стеблю. Из под земли пробивается тонкий волокнистый корень, что подобно слепому котенку нащупывает себе дорогу к упавшей в пыль капле. Не задумываясь о последствиях, я осторожно размазываю по листьям свою кровь. Цветок растет вверх, его жилы похожи на кровеносные сосуды в прозрачном теле. Растение набирается сил, увеличивается и.... И ничего более. Лишь тупая нарастающая ноющая боль в затылке, да обжигающий кожу жар очищающего талисмана.

Очередное заклинание рассеивания чар притупляет боль и я понимаю, что жизненная сила с каждым выдохом покидает меня легким незримым облаком мертвой плоти и некротической энергии, что восполняет потерянную ману. Видимая только мне, взвесь распада опускается на цветок, покрывая его крохотной сияющей росой.

Я все явственнее начинаю ощущать перерождение этой земли. Первым был прекрасный осенний лес одержимых, что даровал укрытие от яростного дневного солнца всем кто искал спасение под сенью его огромных деревьев. Теперь этот цветок, соединивший этот мир с планом пустоты незримыми нитями. Стоило бы наведаться на место проведения моего первого ритуала, где я заключил договор с ученицей, и выяснить, не произошли ли изменения и там, почти в сердце леса.

Острая режущая боль пронзила затылок, кровь наполнила рот, вызывая судорожный кашель и я бросился прочь, спасаясь от ярости беснующейся в голове когтистой твари. Не стоит больше играть с судьбой. Быстро покинув центральную площадь деревни, я даже не заметил, как жадное до крови растение выбрасывает новые жгутики в поисках забрызганной в кровавом кашле земли...

* * *

— Милорд, мы с кузнецом перебрали всю осадную машинерию, что вы доставили вместе с захваченных обозом и пришли к выводу, что успеем собрать и подготовить к бою лишь две средних баллисты. — Передо мной стоял давешний архитектор, что помогал с созданием ритуала и со скорбным выражением на лице докладывал о ревизии захваченной осадной батареи. — Они способны метать ядра в половину таланта весом и длинные массивные стрелы. Ни восстановить катапульту, ни тяжелую баллисту мы просто не в состоянии, потому что наши познания весьма ограничены в этой области.

— Очень, жаль. Я надеялся, что мы сможем задать хороший урок церковникам, удивив их атакой из их же собственных метательных машин, но и то, что у вас получится восстановить тоже не мало для нанесения существенного урона армии инквизиции. Когда вы сможете выдвигаться?

— Я думаю, что в течения часа мы проведем частичную сборку доступных нам машин и сможем начать их погрузку. — Бросив взгляд на спешащего в нашу сторону старосту поселка, архитектор продолжил. — Я надеюсь, что через два часа мы будем готовы к походу.

— Хорошо, приступайте к сборке и доложите Виктории, как завершите приготовления. — Кивнув поклонившемуся архитектору и отпустив его заниматься подготовкой к снятию осады замка лича, я повернулся к подошедшему старосте. — Что случилось?

— Крысы, милорд! — его лицо скривилось в болезненной гримасе от одного только упоминания этих созданий. — Этот одноглазый выродок только что заявился сюда и требует Вас.

— Ну так ведите его сюда. Я чувствую, что он немного растерян, не дождавшись возвращения своей стаи. — Проследив взглядом за метнувшимся передать мое распоряжение парнем, я наклонился к старосте и тихо произнес, — Проследите за пленным крысолюдом. Я не хочу, чтобы эти создания узнали о наших планах на их род....

Отпустив старосту, я вернулся к своей работе. У меня осталось не так уж много времени, ведь близился конец недели, а значит войска инквизиции, не дождавшись подкрепления, предпримут свой отчаянный штурм, ведь грядет начало следующей недели, а значит и новая популяция существ, что появится в распоряжении лича. Командиры церковников не пойдут на такой риск, ставя под угрозу шанс захвата цитадели противника.

* * *

Я осторожно наносил символы, подсмотренные к книге белой магии на искалеченный остов моего первого поднятого воина. Что-то есть в этих скелетах, все еще сохранивший подобие жизни. Череп мертвого рыцаря следил за движениями окровавленной кисти взглядом пустых глазниц. Кости, разрушенные в последнем сражении, хоть и сохранили остатки энергии Войп'а, но уже были непригодны для поднятия мертвого. Лишь череп, позвоночник и грудная клетка могли еще выполнять свою функцию, а вот все остальное было перемолото в муку и смешано с моей кровью. Хелге, наблюдавший за работой, с моего молчаливого согласия, решил дополнить густую смесь и своей силой. Вскрыв себе запястье, он выдавил в плошку густую массу сапфирового цвета. Поймав пробегавшую мимо вампиршу и срезав прядь волос под ее негодующий вопль, я соорудил импровизированную кисть, которой теперь и накладывал причудливую вязь символов.

Не знаю, что получится из нашего безумного эксперимента, но горящие энтузиазмом глаза Хелге требовали истинного волшебства. Парень всерьез взялся за конструирование нашего голема и выдвинул ряд предложений и усовершенствований, порой настолько несвойственных живым, что выпадают из обычной логики. Так мы усилили грудину импровизированным панцирем, позвоночник покрыли тонкими металлическими пластинами, нижние конечности и кости таза полностью заменили на новые... Но все это было сущими мелочами, походный ремонт нежити, не более. Основная идея заключалась в возникшей у Хелге мысли, добавить дополнительную пару полнофункциональных рук и организовать их прямое управления дополнительным внедрением некротических симбионтов от донора, другого полуразрушенного скелета. Это должно обеспечить полноценное функционирование, а не частичное симулирование, как в классических заклинаниях некроконструирования. Идея пришлась мне весьма по вкусу, но для ее реализации у нас не было готовых наработок. Похоже хирургическая импровизация становится моим коньком. Еще одна трудность заключалась в том, что никак не получалось выделить достаточно места для свободного крепления и дальнейшего функционирования обеих пар конечностей.

Обдумывая варианты мы перекидывались предложениями, когда нас отвлек шум на улице. За окном раздались писклявые противные вопли, ознаменовавшие прибытие крысолюдов.

Ввалившийся в подвал серый одноглазый крыс чуть не сбил меня своими воплями с наметившегося пути решения проблемы.

— Где Кккрэс?! Почему вы все еще торчите в этой чертовой деревушке, когда святоши готовятся к штурму замка?! — Его единственный глаз налился кровью, слюни летели из изуродованной гнилью пасти. — Мы проследовали до самого места битвы за караван и не нашли ничего кроме следов боя и пары изуродованных трупов! Где вожак боевой бригады? Где все наши братья? Отвечай!

Крысолюда переполняла ярость и страх. Этот причудливый коктейль запахов смешивался с "ароматом" гниющей плоти и вонью из его пасти.

— Умолкни. Твой, как там его, бросил нас во время битвы. Меня и твоих "братьев". — Не прекращая думать над захватившей нас с Хелге проблемой, я выплюнул слова с чувствами наполнявшими моё сердце. Я даже не ожидал, что они прозвучат с подобной неприязнью. Никогда раньше не замечал за собою подобной манеры общения. — Все твои соратники мертвы и теперь их тела пополнят мои склады условно качественным материалом для конструирования куда более полезных воинов. Радуйся, мои войска пополнятся новыми немёртвыми, что послужат нашему союзу.

Пока я заканчивал говорить, у меня родилась одна идея. Я перевел глаза от конструкта на посланца. Тут же вернув взгляд к костяку и проводимой операции, я побоялся упустить момент озарения. Для моего скелета не важна анатомическая точность, ведь кости скрепляли не мышцы, а энергия смерти. Я рассек ритуальным клинком созданные Войп'ом незримые связи, что удерживали ребра. Погрузив в образовавшуюся пустоту теменную кость, я создал псевдо лоно для импровизированных суставов. Хелге с воодушевлением фиксировал новую пару конечностей, когда я спокойно произнес, не обращая внимания на яростный писк крыса:

— Не шуми, ты пока не подойдёшь. Для завершения ритуала нам нужна жертва. — Грызун моментально заткнулся, предчувствуя свою судьбу, и ощущая, устремлённый на него оценивающий взгляд парня. — Нет, мой мальчик, он нам еще пригодится. Этот вожак крысолюдов, что сейчас играет роль дипломата, довольно-таки сильное и редкое создание. Стоит только обратить внимание на его способность конструктивно вести переговоры и неумелые попытки блефовать, чтобы прийти к одному простому заключению. Он не обычный солдатик, выращенный в застенках лича, а нанятый герой. Гарм, приведи нам одного из этих горе-вояк.

Дернувшийся крысолюд схватился было за оружие, но пес, стоящий все это время в темном углу, сделал шаг вперед и обрушил свой окованный сталью кулак на затылок грызуна, временно отключив его от реальности. Переступив через бесчувственное тело твари, Гарм ушел за жертвой.

* * *

Все проходило спокойно и размеренно, как во время занятий на кафедре физиологии. Хелге, подобно студиозу, внимательно следил за ходом ритуала, Гарм приглядывал за связанным и успевшим прийти в себя предводителем крысюков. Грызун, не в силах помешать жертвоприношению, наблюдал как жизнь покидает его собрата.

Краски окружающего мира блекли, оставляя зыбкие неровные контуры предметов. Тьма клубилась в углах комнаты, обретая плотность и разум, символы, нанесенные кровью на кости скелета, вспыхивали серым огнем, оставляя после себя выплавленные в кости серебрящиеся узоры. Черные ручейки, спускающиеся блестящими змеями от основания черепа вдоль позвоночника, стягивали кости паутиной жил и новых связок. Казалось, что эти нити пронзали каждую фалангу, каждую косточку, подобно леске кукловода.

Мое внимание, всецело поглощенное ритуалом, не сразу уловило доносящийся снаружи шум. Крысиный писк, приглушенные звуки борьбы и грохот разгорающегося сражения с трудом проникали в помещение и, если бы не Хелге, ни слово ни говоря ринувшийся к двери, я бы не обратил внимания на посторонние звуки. Через распахнувшуюся дверь ворвался звон стали и полные ярости крики. Бросив взгляд на надежно связанного крыса, я кивнул нетерпеливо поглаживавшему молот Гарму.

— Ступай и наведи там порядок. — Звериный оскал пса обещал непременно решить все возникшие неприятности максимально кровавым способом.

Стоит поскорее закончить с ритуалом и наконец-то узнать, что там стряслось. Никогда не любил работать в аврале, спешка ломает очарование труда и порождает ошибки, но сейчас шум однозначно указывает, что моё внимание необходимо снаружи. Надеюсь крысы не учуяли своего вожака, иначе это грозит мне разрывом зыбкого союза с личем, если, конечно, кто-то из этих тварей доберется до своего хозяина с подобными вестями.

Ритуал уже завершился и последние капли тьмы стекали по костям скелета, когда сзади раздалось шуршание и треск разрываемой ткани. Крысолюд, перегрызший зубами веревку, бросился ко мне, держа в руках невесть откуда взявшуюся спицу. Легко уклонившись от моего клинка, он выбросил вперед лапу с зажатым в ней оружием. Тончайшее лезвие вонзилось в мою грудь, не встречая сопротивления кожаного доспеха.

Вырвав спицу и отбросив ее от себя, я бросил заклинание в отскочившую тварь. Вернее, я попытался... От раны, почти не причинившей вреда, растекались волны жара, вспотевшие ладони с трудом удерживали ритуальный клинок, а довольный оскал крысюка подернулся мутной пеленой.

Вы находитесь под действием заклинаний Рассеянность, Забывчивость, Дезориентация.

Спасбросок воли — провалено.

Новый эффект комбинации заклинаний — Забвение.

* * *

Парю в черно-красном монотонном ничто.

Я: — Блядство...

Слова, как гром в моей голове.

Он: — Больно?

Тихий печальный вздох за спиной.

Я: — Уху... Жжение в..

Не могу понять, что со мною.

Он: — В груди. Да, я чувствую. Нужно открыть рот.

Что за бред? Причем тут это?

Я: — Зачем?

Секундная заминка и все тот же грустный и тихий голос.

Он: — Не помню... Просто знаю, что так нужно, а вот зачем...

Жжение усиливается.

Я: — Потому что больно?

Мне кажется, что собеседник смотрит на вверх и рассеянно пожимает плечами.

Он: — Больно? Не знаю... Наверное... А ты знаешь почему больно?

Я поднял взгляд к далекому темно-красному небу.

Я: — Ну... Наверное так нужно.

Глухой и горький смех за спиною.

Он: — Кому?

Не могу вспомнить, но точно знаю, что это очень важно.

Я: — Кому-то... Чтобы помнить.

*...хозяин...*

Он: — Тебе ведь все еще больно?!...

Я уже и не знаю. Красное небо меркнет, покрываясь радужными бензиновыми разводами.

Я: — Не помню... Открыть рот?

Ехидный и злой голос.

Он: — Попробуй.

Пытаюсь и понимаю, что не помню какие мышцы отвечают за движение нижней челюсти.

Я: — Как? Я не помню...

Долгое молчание.

Он: — Эээ... А? А, ты все про это...

*...хозяин...убить? ...*

Я: — Получилось?

Я честно старался открыть рот.

Он: — Не знаю... Я не смотрел. А ты точно раньше умел?

Он все так же стоит за спиною и не хочет показаться мне на глаза.

Я: — Наверное... Я уже и не помню. А что умел?

Кажется, что он в недоумении.

Он: — Не знаю... Ну... Ну например...

Его охватывает паника.

Я: — Дышать?

Красная вспышка в небе. Тьма сгущается.

Он: — Да, дышать!

Холодные пальцы впиваются в плечи и он кричит мне в ухо.

Я: — Кажется умел... Но не помню зачем... Ооох... Чччерт...

Как же больно... И тишина звенит в моих ушах.

Он: — Дурак! Открой глаза и дыши, пока я не сдох в этой тьме!!!

Красное полотно неба рвется и в мир возвращается свет.

* * *

Перед глазами круги. На губах кровь. Я дышу. Удар в лицо. Потолок. Крысиная морда. Дышу!

*...хозяин...убить?..*

— Учитель!

Грохот в закрытую дверь. Снова удар в лицо. Коричневое дерево двери. Вздрагивает, гремит, трещит... Ломается. Снова грохот. Мне больно. Крыс посреди комнаты. Ждет. Мелкое крошево, красные блики, щепки. Виктория. Видар.

— Милорд, вы живы?

*...хозяин...убить?...я....здесь...*

Я снова могу дышать. Руки не слушаются. Только левая, где талисман. Талисман? Рука скользит перед глазами, взгляд за бликами жемчуга, охватывающего мое запястье. Глубокий вдох.

Голова все еще кружится, тело дрожит, но наваждение прошло, уступив место размытым контурам реальности в которой в тесном пространстве ведут схватку крыс, вампирша и одержимый.

Крыс, с легкостью сдерживающий двух противников моим посохом, угрожающе шипит. Виктория, с мечом и клинком в руках, отступает под яростным натиском крысолюда. А Видар лишь бессмысленно кружится рядом, мешая моей ученице. Одноглазый грызун, заняв центр комнаты, не выпускает противников из угла, не давая использовать численное преимущество.

Не в силах произнести заклинание, я шарил в поисках оброненного оружия, пока не заметил блеск на кончике крысиного хвоста. В этот момент Видар, воспользовавшись атакой Виктории, выскользнул из-за ее спины и произнес заклинание. Стрела тьмы, сорвавшаяся с его ладоней, устремилась к подернувшимися дымкой контурам противника.

Крыса не было в комнате, лишь смутные ощущения на грани фантазии. Но тем не менее Виктория явно следила за кем то в ожидании удара. В какой-то момент она подставила оружие, отражая атаку вновь появившегося крысолюда.

Резкий взмах хвостом и Видар с глухим стоном падает на колени, схватившись за пронзенный клинком живот. Удар шеста, мерзкий хруст ломающихся костей и одержимый с проломленной головою падает на пол тряпичной куклой.

Виктория в ярости бросается на крыса, отвоевывая два небольших шага и связывает крыса боем. Проходит несколько ударов сердца, прежде чем я осознаю, что в моей голове без умолку звучит один и тот же монотонный голос.

*...убить?..смотрите...хозяин...я....здесь...убить?..*

Жесткие холодные пальцы, крепко сжимающие плечи, поднимают мое тело с пола. Взгляд пустых глазниц, что кажется с надеждой смотрят в мою душу, ожидая приказа.

*...хозяин...убить?..можно?...*

Наклонившись над трупом Видара, я перевернул тело одержимого на спину и вынув из раны свое оружие, протянул рукоять кинжала скелету.

— Убей.

Сжимая в одной из своих рук оружие, что сейчас являлось для немертвого просто острым куском стали, скелет двинулся к крысу. Если бы не он, то наверное я лишился бы еще одного соратника, а вожак смог бы вырваться и непонятно как бы это обернулось для меня.

Хвост, ударивший в лицо вампирши подобно кнуту, на миг ослепил ее. Израненный и уставший, но от этого только еще более злой, крысолюд впечатал навершие посоха в колено Виктории. Следующий удар мог закончить путь моей ученицы так же, как совсем недавно оборвал нить жизни Видара. Посох, занесенный для последнего удара, был схвачен мертвыми руками и не ожидавший этого крыс резко развернулся к новому противнику.

Руки скелета сомкнулись на лапах крысолюда, одна из новых конечностей сжимало горло хрипящей твари. Лезвие клинка дрожало на расстоянии ладони от тела вырывающейся жертвы, оплетенный вокруг запястья хвост хоть и понемногу, но все же отодвигал сталь от трепещущей плоти. Это борьба сильного и уставшего существа со слабым и неутомимым созданием могла бы продолжаться еще долго, тем более я был не в силах сделать хоть что-то. Виктория, с перебитой ногой подползшая к крысу, вонзила лезвие своего криса в его лапу. Окутанная алым туманом, вампирша встала в полный рост и, давясь набившейся в рот шерстью, впилась клыками в шею полузадушенного грызуна.

Секунду спустя она уже лежала на полу, выблевывая кровь алхимического создания, но и краткого мига укуса хватило скелету, чтобы вонзить лезвие клинка в живот твари. С протяжным писком крысолюд умирал.

* * *

Опираясь на плечи скелета и хромающей вампирши, я выбрался на улицу и увидел тот хаос, что учинили крысы. Они учуяли запах своего воина, что был захвачен и пленен во время битвы за обоз инквизиции. С боем ворвавшись в импровизированную темницу и убив нескольких селян, да разнеся по косточкам охранявших крыса скелетов, они выпустили на волю своего предводителя. Предпринятая попытка прорваться с боем из деревни увенчалась бы успехом, не реши они сначала забрать одноглазого крысолюда, остававшегося со мною наедине.

Встретив на своем пути сначала Хелге, а затем и Гарма, они окончательно увязли в битве и побросавшие погрузку зомби, под предводительством погонщика мертвых, ударили крысам в спину. Сейчас небольшую площадку перед нашим домом заполняли трупы грызунов. На одной из тушек, проткнутой навылет костяным копьем, сидел Хелге и с интересом наблюдал за битвой Гарма с огромным крысиным воином.

Лишенный своей алебарды и вооруженный двумя короткими мечами, подобранными у своих павших товарищей, крыс пятился от наседающего на него пса. Огромный молот, объятый зеленым пламенем, с чудовищной скоростью вращался в руках воина. Крысолюд, попытавшийся прорваться сквозь монотонные и неутомимые удары Гарма, лишь оставил небольшую царапину на защищавшем тело тяжелом доспехе, чудом успев избежать взмаха чудовищного молота.

Крыс, отпрыгнув от противника на несколько метров, считал, что он находится в безопасности, но удар молота, пришедшийся по земле, расплескал пламя, охватившее оружие, и зеленые волны хлынули к грызуну. Гарм выпустил из рук глубоко ушедший в землю молот и, сделав шаг вперед, застыл огромной недвижимой статуей.

На секунду меня достиг холод открывшегося портала в план Войп'а и зеленая звезда Гарма, потухла в моем сознании подобно задутой свечи. Крыс, объятый зеленым пламенем, с ужасным воем, даже не пытаясь сбить охвативший тело огонь, совершил могучий прыжок. Взвившись в воздух, он обрушил на голову Гарма удар своих мечей.

Не встретив сопротивления, оружие, а затем и сам крыс, прошли насквозь через превратившийся в черный туман образ гиганта. Растерявшийся крысолюд, даже не заметил, как за его спиною из ничего появился Гарм. Тьма растекалась за его спиной, броня была окутана серым дымом, а в глазах фиолетовым туманом пылало боевое безумие. Схватив пылающего крыса за шкуру и подняв над собою, Гарм бросил его на выставленное колено. Хруст ломаемого позвоночника заглушил протяжным мерзкий визг.

Таща пищащего крысолюда за хвост, Гарм шел к оставленному им молоту. Парализованные лапы агонизирующего крыса волочились по земле подобно своеобразному подолу плаща. Бросив извивающуюся тварь, в ужасе царапающую землю и пытающуюся уползти, пес играючи вырвал молот из земли и с кровожадной улыбкой размозжил голову крысу.

Жаль, из мутанта получился бы отличный мертвый воин, но пес в своем праве.

* * *

Я лежал в полудреме на крыше телеги и размышлял о той цене, которую мне пришлось заплатить за оплошность с крысолюдом. В скоротечном, но жестоком бою погибли староста деревни, Видар и все ловцы душ, несколько деревенских и пара поднятых мною скелетов. А еще мы потеряли несколько часов, на которые нам пришлось задержаться, восстанавливая порядок.

Признаться, покидал я деревню не в самом приятном расположения духа. Обстоятельства вынудили меня оставить всех зомби, кроме двух сопровождавших отправившегося с нами архитектора. Погонщик мертвых, выполнявший роль управляющего в момент моего отсутствия, должен был отстраивать деревню и тщательно присматриваться к новым членам поселения, что появятся с начала следующей недели. Мне потребуется множество одаренных людей, если я хочу задержаться в этом мире.

— Учитель, мы прибыли.

Все же я умудрился задремать, глядя на ранние звезды и слушая мерный скрип колес да шум ветра в осенней листве. Открыв глаза, я заметил зарево пожара, стоящего над поредевшим лесом. Воздух стал холоднее, а склоны холма покрывал туман.

Подойдя к краю холма, я смотрел на множество костров, горевших внизу. Огненные шары, влекомые в небо силою требушетов, освещали копошащуюся на стенах безликую массу. Один из пылающих снарядов перелетел через зубцы некрополиса и, рассыпая искры, рухнул во двор. Исполинская тень выдвинулась из мрака, освещаемая угасающим огнем. Даже отсюда я мог разглядеть истлевшие крылья и блестящие желтые кости, пронзающие испещренную гнилыми наростами кожу гигантского существа. Длинный мясистый хвост разгневанно хлестал по земле, оставляя глубокие борозды. Растоптав огненный шар, существо задрало голову к ночному небу и издало ужасающий вой.

Близилось время решающего штурма.

Глава 13 (тварь в моей голове)

Такие истории не случаются.

Такими историями ты грезишь по ночам,

когда лежишь без сна,

а потом боишься рассказать их своему психиатру.

Кен Кизи

Пролетая над гнездом кукушки

Ветвистая молния озарила сумрак некрополиса, стекая причудливой змеей по трухлявой кладке одинокой башни. Силуэты личей, отпечатываясь на сетчатке падающего с небес дракона, один за другим вспыхивали мертвенным светом. Вихри праха, на мгновение взвивавшиеся вокруг немертвых, пронизывали призрачные блики. Повинуясь тихому шелесту заклинаний магии смерти, дымчатые облака превращались в эфемерные копья, что вонзались в терзаемую нежитью груду мяса. Гиганты, еще недавно бывшие сильнейшими созданиями этого мира, сейчас задыхались в развалинах надвратной башни.

Чернокнижник, умываясь кровью активированного навыка сокращения отката магии, накладывал на себя одно за другим усиливающие заклятья, вжимаясь в черную чешую крылатого создания. Чувствуя каждой клеточкой кожи ярость дракона, взбешенного страданиями своих братьев, игрок с трудом удерживался за костяные наросты. Потянув из ножен сияющий меч, он привстал в импровизированном седле, ища взглядом осточертевшего противника. Тело окутало удушающим жаром смерти, и в следующую секунду один из охранных амулетов разлетелся на куски, спасая своего владельца от простого, но необычайно мощного перста смерти. Заклятье боевой некромантии, предназначенное для мгновенного убийства слабых существ, нитью связало игрока с хозяином мертвых, оставив в воздухе дымную дорожку вывернутого наизнанку пространства.

Меч, словно вспыхнувший от случайной искры, вырвавшейся из драконьей пасти, обрушил на приближающуюся башню потоки багрового пламени. Голодный огонь слизнул завесы праха, поспешно выставленные личами, и всепожирающей массой залил площадку. Жадная стихия бушевала, обгладывая рассыпающиеся кости нежити, а в центре этого безумия, спокойно стоял человек в черных одеждах. Ураганные порывы воздуха и дождя надежно отсекали заклятье инферно от человеческой плоти. Вскинув посох, некромант направил его на приближающегося дракона.

Потоки огня поблекли, всасываясь в окружающую заклинателя защитную пентаграмму, а в следующую секунду на чернокнижника повеяло бездной смерти. Время застыло, покорное высшей магии смерти, а в ушах игрока звенело набатом собственное сердце. Словно нити паука, незримые липкие струны оплели огромное тело дракона, и гигант, взвыв от раздирающей всё тело боли, неуклюже рухнул на башенную площадку. Сбросив наездника, монстр бился в судорогах, с трудом пережив заклинание, которое смогло преодолеть природное сопротивление к магии огромного создания.

Черные тени его призрачных собратьев вгрызались в пытающееся сопротивляться тело, выпивая жизненные силы. Чешуя создания серела, отваливаясь иссохшими пластинками и обнажая дряблеющую кожу.

Чернокнижник, чудом не разбившийся при падении, подобрал мерцающий клинок и полоснул им по оплетшей шею дракона тени. Призрачная тварь взмыла мутным маревом, спасаясь от опасной даже для духов стали. Игрок, чувствуя, как рассыпался прахом очередной защитный амулет, заглянул в поблекшие глаза друга, прокричал:

— Аид, держись!

Голос хозяина заставил дракона приподнять голову, пересиливая одолевающую его слабость от заклинания и атак призраков. В груди монстра заклокотало и чернокнижника обдало потоком пламени.

— Ого, никогда не думал, что драконье пламя можно использовать как катализатор для Воплощения в Огне! — Некромант смотрел на корчащегося в багровом пламене противника, оперевшись на сверкающий алмазной крошкой посох. — Баф на скорость и ловкость, бонус урон от горения, иммунитет к огню, аналог жажды крови с повышением атаки в ущерб защиты, и живешь пока пламя питается твоим собственным телом. Здорово, но смысл использовать магию материи против немертвых и противника со специализацией в противоположной стихии?

Водяной хлыст впился в трансформирующееся тело чернокнижника, сбивая с ног и корежа раскаленные пластины доспехов. Стянутая в тугую нить стихия сбила разгорающееся пламя. Удерживая магический бич, некромант вскинул посох, посылая вперед серую волну пепла. Облепив дымящееся тело противника и истлевшие останки личей, прах засиял зеленью, восстанавливая тела немертвых и корежа живых. Дракон лежал на краю площадки, судорожно вздрагивая и не приходя в сознание. Повинуясь жесту хозяина некрополя, призрачные существа отпрянули от едва живой туши.

— Какого?..

Хлыст лопнул клубами раскаленного пара, а отслаивающиеся пласты праха, облепившие тело чернокнижника, обнажали кипящую магму разъяренной стихии. С вновь вспыхнувшего меча прокатилось кольцо пламени, разбивая так и не сумевшие восстановиться тела немертвых. Некромант, укрывшись за стеной льда, в последний момент сумел отклониться, когда раскаленный клинок пронзил стихийную защиту.

Следующий взмах полыхающего меча настиг мага, не успевшего отреагировать на стремительные движения чернокнижника, но тело некроманта истончилось, пропуская оружие сквозь призрачную плоть. В спину чернокнижника, пролетевшего мимо цели, вонзилось навершие посоха, отбрасывая противника взрывом стрелы праха.

Удивленно схватившись за тлеющую мантию, под которой угадывался медленно разрастающийся ожог, хозяин некрополиса скривился от боли.

— Твою ж мать... — Прошептал некромант, глядя как набросившийся на противника призрачный дракон превращается в полыхающие ошметки теней. — Это же просто пламя?! Как ты меня достал?

Повинуясь воле хозяина, один из призраков окутал раненого человека черным облаком, становясь не материальным воплощением доспехов. Следующий удар раскаленного клинка, слизнувшего часть духовной защиты, некромант принял на зачарованное древко посоха. Ледяные шипы, брызнувшие из алмазной крошки, откинули полыхающее тело, но и хозяин некрополиса отступил, спасаясь от стены ревущего пламени.

Пытаясь разглядеть хоть что-то за бушующей стихией, некромант поднял настоящий вихрь, рассекая огонь воздушными потоками. Чернокнижник, попавший под шквальный ветер, вонзил меч в каменную кладку, пытаясь удержаться на оплавленных плитах башенной площадки. Непрекращающийся порывы раздували пламя, превращая одинокую башню в гигантский полыхающий факел.

Через минуту, когда пожар начал угасать, все прекратилось. Истощенный чернокнижник, израсходовавший всю энергию, рухнул без сознания на оплавленные плиты обугленным, но все еще живым куском плоти.

*...почему ты не дал мне сразиться с драконьим лордом?!...*

Раздавшийся в голове некроманта рык был полон едва сдерживаемой ярости.

— Потому что это был драконий огонь, мой друг. — Проговорил человек, тяжело опираясь на посох. — Я слишком поздно понял, что чернокнижнику удалось совместить магию огня и истинное драконье пламя, на редкость действенное оружие против таких как мы. Проще переждать этот пожар, чем пытаться его затушить. Он не только испепелил бессмертных личей, но ранил меня... в бесплотном состоянии. Но не волнуйся, впереди еще долгая ночь.

*...хорошо брат, но следующий бой мой, а теперь поспешим в храм душ. Я чувствую, что страж ждет нас...*

* * *

Размеренный стук посоха о каменную кладку капитолия рождал причудливое эхо. Многочисленные духи и призраки, взволнованно кружащиеся под утопающим во тьме сводом, наполняли пространство тихими обрывками потусторонних голосов. Рослый воин в серых костяных доспехах бесшумно поднялся с мраморной плиты алтаря. Застывшая рядом жрица, красивая и лучащаяся жизнью девушка в свободных одеждах, что в неверных бликах свечей казались сотканными из тумана, тепло улыбнулась гостю. Выйдя из ритуального кольца, образованного держащимися за руки статуями, служители храма приветствовали вошедшего человека.

— Пророк, ты все же решился... — Тихий голос хранителя печатей Смерти прошелестел из-за украшенного искусной резьбой глухого шлема. — Я все больше сожалею о том, что ты не выбрал стезю монаха.

— Ты упорно продолжаешь звать меня "пророком", хотя прекрасно знаешь, что меня интересует лишь изучение твоей покровительницы и её супруга, а не следование их догмам и учениям. — Игрок замер у ступеней к алтарю, прислушиваясь к отдаленным звукам битвы. — Наши интересы лишь временно совпадают.

— Ты волен верить во что пожелаешь, неумирающий. Госпожа всегда чтила в своих последователях искренность, в том числе и к самому себе. — Остановившись напротив игрока, жрица вглядывалась во тьму капитолия. — Жнецу Забвения незачем скрываться в чертогах ордена Вечной Улыбки, ведь мы всегда рады брату.

Слова девушки словно рассеяли наваждение и из тьмы выступил высокий человекоподобный силуэт, облаченный в длинную темно-синюю робу. На месте черного провала лица, сокрытого свободным капюшоном, полыхали изумрудным пламенем глаза.

— Страж. — Легкий, едва уловимый кивок и бесстрастный голос обозначили приветствие и взгляд гостя впился в рассматривающего его игрока. — Я проверил все макросы и тригерные зоны. Заклинание стабильно и прекрасно вплетается в структуру Земель. Апостолы просмотрели стримы, сорвавшийся, и готовы использовать твои... — Бросив короткий взгляд на невозмутимого стража некрополя и улыбающуюся жрицу, жнец продолжил. — Твои записи в обмен на разрешение использовать заклинание. Но ты действуешь только на свой страх и риск. Мы не знаем, выпустит ли призванная сущность твой аватар из преобразующегося мира, как и то, как она отреагирует на появление светлого апостола, что выведет тебя из эпицентра...

— Госпожа знает о договоре между смотрителями мироздания и Пророком. — От шелестящего голоса стража, внезапно прервавшего разговор, жнец дернулся и едва ли не зашипел в раздражении. — Архангел, благословением Госпожи, будет допущен в капитолий и сможет забрать неумирающего. Перед тем, как он исполнит свое предназначение, ему еще предстоит долгий путь на встречу с отцом.

Жнец настороженно посмотрел на служителя Вечной Улыбки и коротко бросил:

— Приступайте.

Стоило силуэту гостя растаять в воздухе, как девушка обратилась к игроку:

— Ступай, Пророк, тебя ждет сражение. — Отвернувшись от человека, она забрала у стража меч и вонзил в полыхнувший алтарь, высвобождая всю накопленную энергию. — А мы начнем приготовления к ритуалу...

* * *

Неделя 1, день 7

6:19

Раннее утро застало нас за подготовкой к предстоящей битве. Небо, видимо пресытившись ночными пожарами и пытаясь скрыть гарь и разбросанные в долине после неудачного штурма трупы, обрушило на наши головы хлопья снега. Зима уверенным шагом вступала в этот мир, придя на смену осени, и сейчас в горах это ощущалось особенно сильно. Я всегда любил снег и холод, что дарили покой душе и успокаивали демонов, что, кажется, поселились в моей голове.

Наверное, поэтому я и выбрал этот замок. Холод, тишина, покой. Что может быть прекрасней, чем посмертное забвение?

Вот только теперь Некрополис никак не соответствовал своему предназначению. Стены его были покрыты гарью и зияли дырами, словно щербатая улыбка столетнего старца. Груды битого камня и дым от множества пожаров в обрамлении хлопьев снега, сыплющихся с прохудившихся небес.

На моих глазах очередной камень, пущенный из требушета, попал в уже развороченное основание надвратной башни. Укутавшись клубами пыли и крошевом каменной кладки, защитное сооружение рухнуло в ров, открывая путь в сердце цитадели. Секунду спустя до меня долетел грохот обвалившейся конструкции, да радостные крики осаждавшей замок армии.

Перекрывая всю эту мешанину звуков, над горным ущельем раздался протяжный стон трубы, ощетинившаяся знаменами и стягами толпа выстроилась в боевые порядки и двинулась на штурм замка. Я отвернулся от разыгрываемого спектакля и направился к ожидающим своего часа пентаграммам. Хватит отсиживаться в стороне, пора и нам принять участие в этой захватывающей дух постановке.

Проведя тыльной стороной ладони по лицу, я облегченно вздохнул. Ну вот и кровь почти остановилась, прошла головная боль, а жизненная сила перестала утекать сквозь пальцы хоть и тонким, но ощутимо раздражающим ручейком.

— Виктория, принимай командование. Первый залп через десять секунд после окончания ритуала. Гарм, на тебе уничтожение прорвавшихся воинов карательного отряда. — Я повернулся к связанным пленникам, что ворочались в ногах у моего Хелге. — Материал готов?

Это была самая важная и самая опасная часть нашего плана, ведь любая ошибка могла привести к его полному краху. Изначально предполагалось, что Виктория, пользуясь своими знаниями в магии иллюзии и вампирским очарованием ночи, будет раз за разом проникать за линию караулов и приводить очередную жертву, но удача улыбнулась нам и буквально перед самым рассветом мои ученики смогли захватить неосторожных солдат патруля, отошедших слишком далеко от лагеря.

Пока они были заняты поисками необходимых для проведения ритуала людей, я готовил небольшие круги силы, приказав Гарму заполнять их прихваченными с собою трупами крыс. Ровно пять десятков тушек, а значит нужно десять пентаграмм и по одному человеку на проведение ритуала. Баллисты, установленные на возвышении, сейчас были повернуты не к стенам осажденного Некрополиса, а к дороге, что вела к нашему возвышению. После первого же ритуала церковники почувствуют выброс энергии Войп'а, но, не сумев отличить его от простой некромантии, решат, что личу удалось выбраться из замка и теперь он поднимает новых мертвых в надежде переломить исход битвы или хотя бы продержаться до начала следующей недели.

Мы решили не разочаровывать войска святого ордена и начать обстрел их рядов силами все увеличивающегося отряда мертвых, хорошо, что доставшихся нам при захвате обоза арбалетов и боеприпасов хватило бы на вооружение довольно-таки многочисленной армии, не то что небольшого отряда. Пусть дробят свои войска, раз за разом высылая карательные отряды на подавления небольшой, но отчего-то удачно отбивающей все нападения группы свежеподнятых мертвецов. Они ведь и не знают, что их караван разграблен, воины встали в ряды немертвых, а пожаловавшая сотня скелетов прекрасно вооружена и находиться под командованием героев. Да и про приготовленные к уничтожению церковников баллисты святым братьям лучше пока не знать. Пусть прорвутся в замок и хорошенько увязнут в бесстрашных и неутомимых рядах мертвых.

Вот тогда мы выступим и ударим в самую опасную часть ордена, уничтожая священников и прелатов. Я уже видел, что стало с личами, затеявшими какой-то ритуал с использованием кристалла сторожевой башни. В небе, в лучах рассветного солнца проступили алые очертания прекрасных врат. Сначала я подумал, что это лучи восходящего солнца окрашивают кровью лазурные плетения Портала Славы, но створы небесной цитадели открылись и моему взору предстал полыхающий Серафим. Шесть огромных, объятых пламенем крыльев мерно вздымались, удерживая в алом небе одного из телохранителей светлого бога.

Внимание, Вы находитесь под воздействием Ауры Веры. Все создания, противные свету, получают дополнительный магический урон. Фанатики света наносят дополнительный критический урон освященным оружием и белой магией.

Серафим парил в небе далеко от меня, но я мог разглядеть каждую черточку его божественно прекрасного тела. В отличии от архангелов, что являлись в образе белоснежных закованных в сталь суровых и могучих воинов, сжимающих в одной руке сияющий щит, а в другой полыхающий меч, серафим был худ, высок и утончен. Длинные желтые волосы, по которым пробегали золотые искры, высокий открытый лоб и художественный аристократический профиль. Вместо стали доспехов на нем была простая грубая ряса, собранная на поясе простой бечевкой и легкие сандалии. В тонких, длинных пальцах, что больше подошли бы музыканту, он сжимал невозможно длинное эфемерное золотое копье. Я чувствовал, что его скорбный лик и пылающие небесным огнем глаза вселяли страх даже в бездушных скелетов.

Внимание, Вы находитесь под эффектом Ауры Божественного Света. Ваша скорость снижена на 10%, заклинания экзорцизма имеют повышенный шанс на успех.

Могучий взмах алых крыльев, и Серафим устремляется к сторожевой башне огненным копьем, оставляя в небе лишь золотой росчерк. Вонзившись в башню подобно полыхающей комете, Серафим исчез в огненной вспышке, оставляя после себя лишь остов сооружения с прахом развеянных личей, навечно вплавленный в стекающий густой массой камень кладки.

После этого хозяин некрополиса больше не пытался ничего предпринять и лишь сидел за разрушаемой требушетами стеной в ожидании неминуемого штурма. И вот, когда обломки надвратной башни засыпали ров, а в стене открылась зияющая брешь, святые воины двинулись на приступ.

Но мне некогда было смотреть на первый акт этой трагедии. Меня ждала работа и дрожащий в страхе солдат, что стоял в центре пентаграммы. Свободный от пут, он даже не думал о сопротивлении или бегстве. Бледная кожа, холодный липкий пот ужаса, дрожащие губы.

Взятый у ученицы крис, медленно проникает в солнечное сплетение, перерезая брюшную аорту. Черная костяная рукоять магического клинка окутывается кровавым туманом. Солдат судорожно вцепляется мне в плечи, делая резкий вдох и готовясь огласить округу криком боли, разрывая легкие от запредельного усилия. Клинок поворачивается в ране, пересекая блуждающий нерв и вызывая паралич дыхания и остановку сердце. Воин падает на колени, глаза закатываются словно в попытке заглянуть под свод черепа, подбородок опускается к груди. Ещё долю секунду дух цепляется за оболочку, но открытые врата Пустоты вытягивают его, вплетая в верно проведенный ритуал порцию силы.

Короткий колющий удар в основание черепа ритуальным клинком, зажатым в руке обратным хватом, и острое лезвие с хрустом пронзает продолговатый мозг, окончательно исторгая душу и прерывая никому не нужные мучения. Пентаграмма наливается силой, лучи вспыхивают ослепительным светом и плоть мертвых крыс начинает осыпаться пеплом, оставляя после себя волну некротической энергии и черные нити, что стягивают неправдоподобно чистые кости.

Внимание, благодаря частым проведением магических ритуалов высокой сложности ваши параметры устойчивость к откату и магическая выносливость увеличены на один пункт.

Секунду смотрю на результат своих трудов, делаю шаг к следующей звезде, а за спиною раздается слитный щелчок пяти десятков арбалетов и в небо взмывает туча стальных игл, чтобы через пару секунд обрушиться на лагерь святого ордена потоком смертоносного металла.

Плевать, некогда. Скорее к следующей жертве. Удар Криса, доворот и милосердное лезвие ритуального клинка дарует спасение от агонии смерти. Я чувствую, что душа очередной жертвы шагнула в мир пустоты, не обремененная хаосом и страхом. Войп... Холодная, томящаяся в одиночестве сущность, состоящий из бесчисленного числа покинувших Земли душ, несущая в себе миллиарды слепков сознания постигших истинное посмертие. Одна на грани безумия, она сидит и смотрит в наш мир из своего холодного "ничто" сквозь триллионы масок.

Ты мне, я тебе. Души и знания в обмен на очередную безликую личину и возможно, ты когда-нибудь наберешься смелости ступить на земли смертных, а не подглядывать сквозь замочную скважину. Ты мне, я тебе — для нашего общего блага.

Монолитный скрип взводимых механизмов и треск вспарываемой кожи. Звон спускаемой тетивы и стук агонизирующих конечностей. Шелест рассекаемого арбалетными болтами воздуха и хруст вонзаемого в основание черепа клинка. Безумный грохот кровавой битвы и мелодия новой жизни немертвых.

Мы тут. Мы ждем. Войп примет всех, следуя могильным саваном за моим плечом... Пусть вас настигнет покой забвения, чем разорвет на части хаос бессмысленной агонии.

* * *

Мы были замечены, взвешены и признаны опасными для блага церкви. Святые братья не собирались рисковать и отправлять на наше уничтожение небольшой отряд. Я стоял на обрыве и смотрел, как из лагеря противника вышел сияющий сталью боевой кулак под развевающимся золотым стягом с красной дланью в центре. Никаких лучников, арбалетчиков и пикинеров. Лишь пяток закованных в вызолоченный доспех рыцарей с боевыми молотами в руках, два десятка тяжелых латников вооруженных ростовыми щитами и булавами, да священники.

Облаченные в чистейшие сияющие одежды, святые отцы шли под прикрытием воинов. Очень сильный отряд и в нем явно не новички, но разве это может что-то изменить? Да пусть они хоть весь мой отряд перемолят в труху, но их оболочки придутся в пору мне, а души, думаю, будут по нраву Пустоте. Идите святоши, сила ваших тел найдет себе достойное применение в рядах моего немертвого воинства.

Наблюдая за поднимающимся отрядом, я сразу и не обратил внимание, что следующий за мной по пятам рыцарь скелет уже не стоит на страже, а напряженно всматривается в развевающийся стяг. Забавно, бывший паладин, что теперь стал четырехруким костяным конструктом, все меньше походил на безвольную куклу. Сохранившиеся после превращения в немертвого навыки лидера и командира все глубже пускали корни в его... Оболочке.

Сейчас, одетый в доспехи одного из рыцарей, павших во время захвата обоза, он следил за треплющимся на холодному ветру знамени.

— Ты решил заполучить этот стяг, дружище? Неужели ты вспомнил, как сам шел в бой под плывущем над головой символом ордена? И что дальше? Теперь ты вонзишь клинок в мою спину и сбросишь с обрыва под ноги своих прежних хозяев?

Я впервые обратился со словами к немертвому и сделал это лишь для того, чтобы снять накопившееся за последние дни напряжение. Мой разум, поглощенный созерцанием разворачивающегося внизу побоища не сразу уловил ответ.

*...хозяин...я...я..."

Скелет протянул одну из рук в сторону карательного отряда. Закованная в сталь длань указывала на золотой стяг.

*...я.хочу.знамя...*

Уважаемый Пользователь.

Доводим до вашего сведения, что, согласно заключенному договору, разработчиками приготовлено Ваше персональное знамя. Для его получения следует выполнить ситуационный квест: "Знамёна Молчащих".

Желаем приятной игры.

С уважением, Администрация Земель Меча и Магии.

* * *

Арбалетные болты вязли в плотном воздушном куполе, что сейчас блестел серой пленкой вокруг карательного отряда. Заклинание воздушного щита защищало людей от смертельного ливня, что раз за разом посылали в противника немертвые. Изредка, прорывая магическую завесу, болты лишь бессильно скрежетали по латам доспехов и тяжелым щитам.

Я ошибся, разглядывая отряд с высоты. В самом центре монолитного строя двигался, одетый в мантию священнослужителя, маг воздуха. Подпитываемый им воздушный щит с легкостью поглощал все метательные снаряды. Даже пущенный с расстояния в полсотни метров болт был не в силах преодолеть завесу сохраняя убойную силу.

Но и прекратить этот бессмысленный обстрел мы не могли, иначе солдаты сразу пошли бы на прорыв, чего мне сейчас очень не хотелось. Да и я уверен, что у мага нашлись бы в запасе не только защитные заклинания, так что пусть лучше не отвлекается. Ни к чему им сейчас смотреть по сторонам. У них есть конкретная цель — добраться до некроманта, окруженного сворой тупых скелетов, вот пусть и не отвлекаются от поставленной задачи.

Лишь только отряд прошел еще с десяток шагов, как ему навстречу устремились юркие скелеты крысолюдов, вооруженные короткими клинками. Надолго их не хватит, но большего мне и не нужно, достаточно отвлечь внимание.

— Гарм, вы с рыцарем должны стоять точно в середине тропы. Я не хочу потом вытаскивать из ваших спин арбалетные болты и собирать раздробленные ядрами кости. — Я смотрел на довольно ощерившееся лицо пса и не находил в нем достойного спокойствия смерти, характерного всем маскам немёртвых. Глаза пылали с трудом сдерживаемым безумием, руки, словно щенка, поглаживали чудовищный молот. Что же породил Войп?

Полной его противоположностью выглядел скелет рыцаря. Тяжелый щит воткнут в землю, руки покоятся на древке доставшейся от погибшего крысолюда алебарды, за спиной, накрест, прикреплена пара арбалетов. Провалы глазниц, заполненные непроглядной тьмой, с отрешенностью следят за разгорающимся побоищем.

— Ну что, головешка, пойдем покажем светлым братьям, как обжигает дуновение Войп'а? — Не переставая улыбаться, Гарм проводит рукою по ручке молота, заражая его нечестивой зеленью потустороннего огня, и перехватив, устремляется в гущу сражения.

* * *

Первые ряды костяков были смяты в считанные мгновения. Удары боевых молотов и тяжелых булав разносили вдребезги хрупкие черепа, ломали кости. Воины ордена, поддерживаемые благословениями и целительством священников прорубали себе дорогу в хаотичной толпе скелетов. Маг, получивший наконец возможность не подпитывать воздушный щит, теперь крушил арбалетчиков воздушный молотом.

Увлекшись разрушением скелетов, воздушник не заметил, как за его спиной сгустилась тень. Появившаяся из ничего фигура, схватила мага за волосы, запрокидывая голову, и впилась острыми клыками в шею жертвы. Боль, ужас и страх, исказившие черты мага, так и застыли восковой маской на лице, рухнувшего под ноги моему ученику, человека.

* * *

Тело мага содрогалось в спазме. От места укуса расползалась черная паутина сосудов. Сереющая на глазах кожа высыхала, покрываясь глубокими складками, и отторгалась прозрачной пленкой, подобно змеиной шкуре. Человек, с воплем ужаса раздирающий ногтями кожу в месте укуса, отрывал куски иссохшей плоти, обнажая белые высохшие мышцы в обрамлении черных распухших сосудов.

Правая рука, иссохшая до последней фаланги, вцепилась мертвой хваткой в горло хозяину, пытаясь погасить исторгаемый вопль ужаса. С мерзким треском мертвые пальцы вырвали щитовидный хрящ вместе с куском трахеи из рассыпающейся на куски гортани. Жизнь покинула мага.

Взмахи клинка обрывали жизни священников и Виктория, следовавшая за Хелге, ни на секунду не задерживаясь, ударила в спины солдат. Закрыв спиною моего ученика, склонившегося над трупом мага, она наносила удар за ударом, скорее отгоняя противников, чем пытаясь нанести урон.

* * *

Хелге, не обращая внимание на хаос битвы, наклонился над трупом мага и внимательно его рассматривал. Его пальцы, покрывающиеся тонкими острыми костяными наростами, все глубже погружались в рану, пронзая артерии подобно иглам. Иссыхающее тело, удерживаемое измененной рукой Хелге, медленно поднималось безвольной изломанной куклой.

Руки, покрытые коркой потрескавшейся кожи, сжимают магический жезл. Рвущиеся в разные стороны потоки воздуха разносят над местом битвы прах мертвого мага. Кости черепа, проступающие сквозь рассыпающуюся плоть, скалятся в небо безумной улыбкой и лишь все еще живые глаза лучатся голубоватым светом потусторонней силы.

Хелге, вырывая пальцы из раны и оставляя в ней костяные наросты, осторожно подталкивает свою куклу в спину, направляя в центр схватки. Вампирша, не спуская глаз с шатающегося мага, бросается прочь от центра мясорубки. Наклонившись вперед и сделав несколько слабых шагов, маг застывает и с левой руки, щедро украшенной кольцами и браслетами, в небо срывается ветвистая молния.

* * *

Прозрачная пленка воздушного щита истаяла в воздухе и в этот же миг раздался скрип спускаемого механизма баллист. Пущенные с расстояния в пару десятков шагов тяжелые стрелы сломали строй воинов святого ордена, пронзая тела и разбрасывая кости последних оставшихся в живых скелетов. Слитный залп арбалетчиков накрыл людей, пронзая щиты и застревая в сочленении доспехов.

Десяток скелетов, отбрасывая арбалеты, устремляются в бой в надежде хотя бы еще на минуту задержать израненных, но продолжающих крушить все вокруг себя людей. Гарм, схлестнувшийся с рыцарем в золоченном доспехе, рычал от ярости отражая рукоятью оружия удары боевого молота. Освященная сталь хоть и не была в состоянии коснуться тела пса, но ее свет причинял боль глазам немертвого.

Не в силах больше сдерживать гнев, переполняющий его разум, Гарм схватил рукоять в очередной раз отбитого святого оружия и, рыча от пронзившей руку боли, выплеснул свою ярость в потоках зеленого пламени. Мертвый холодный огонь вливался в сочленения доспехов пытаясь дотянуться до живой плоти. Рыцарь, сжигаемый внутри позолоченного панциря, истошно орал от боли, в судорогах катаясь по земле.

— Гарм, нет! — Воин, настигнутый моим приказом, застыл с занесенным над головою молотом, борясь с нестерпимым желанием обрушить его на тело жертвы. — Не смей испортить материал! Он нам еще пригодиться. Помоги скелету.

Скривившись, пес неторопливо направился на помощь моему рыцарю, отбивавшемуся сразу от двух латников. Мертвый воин умудрялся сдерживать одного из противников ударами своей алебарды, тогда как атаки второго человека постоянно натыкались на выставленный щит, не давая подступиться к скелету. Две пары конечностей двигались независимо от движения тела, а ощущения немертвого позволяли ему контролировать все поле боя.

Вмешавшийся в битву Гарм, заставил одного из воинов забыть о скелете и сосредоточить все внимание на новом противнике. Яростные удары тяжелого молота один за одним обрушивались на вскинутый щит, оставляя глубокие вмятины на истерзанном металле. В какой-то момент чудовищное оружие пса проломило щит латника, опрокидывая человека. Бросив оружие, мужчина катался по земле, стараясь увернуться от вгрызающегося в стылую землю молота.

* * *

Скелет бывшего паладина, в отличии от опьяневшего в угаре битвы Гарма, с холодной расчетливостью загонял к обрыву своего противника. Скользя по покрытым снегом камням, человек в отчаянии бросился под удар алебарды. Увернувшись от рухнувшего в сантиметре от него оружия, воин всей своей массой впечатался в скелета. Подцепив своим щитом край щита противника, человек хотел уже обрушить удар булавы на голову скелета, когда заметил то, чего не мог разглядеть всю битву. Одна из рук, все время скрываемая за щитом, поднялась навстречу солдату. Звон спускаемого механизма, хруст пронзаемого металла шлема и арбалетный болт вылетает из затылка жертвы с клочьями стали, крошевом затылочной кости и окровавленными кусочками мозга.

* * *

Гарм, потерявший рассудок от ярости, все еще стоял над поверженным латником, превращенным в мешанину мяса и стали. Окровавленный молот, брызги крови на лице, безумный взгляд и тяжелое сиплое дыхание, больше похожее на рычание зверя. От него пахло Смертью и Хаосом. Медленно поворачиваясь к затихающей схватке, он смотрел как падали последние скелеты, ринувшиеся по моему приказу в ближний бой и теперь перемалываемые в труху уставшим, лишенным поддержки священников, но все еще грозным отрядом.

Видя, как на последнего скелета обрушивается боевой молот, а вокруг выжившей тройки рыцарей собираются истерзанные латники, Гарм завыл. Грозный и протяжный вой переходил в лающий смех безумца. Зеленое пламя окутало молот, черный дым, источаемый сочленениями доспехов укрывал гиганта подобно дьявольским крыльям.

У моих скелетов закончились арбалетные болты и в наступившей тишине было слышно лишь прерывистое дыхание Гарма, шорох взводимого механизма баллист, да шум далекой битвы. Волоча молот за собою, пес сделал несколько шагов и взвился высоко в воздух. Дымный след черных крыльев и яростный блеск занесенного в прыжке молота. Тяжелый удар пылающего оружия о вскинутую в попытке защититься рукоять святого молота, поток всепожирающего зеленого огня...

— Гарм! Назад!!!

* * *

Поздно. Сверкнувшая в небе молния касается вытянутой вверх иссохшей руки и потоки искрящихся змей обрушиваются с жезла мага на тесный строй воинов ордена. Плоть мертвеца обращаться прахом, лопнувшие глаза разрывают кости глазницы. Истлевший в мгновение ока скелет рассыпается горсткой трухи, пропуская сквозь себя всю ярость природы.

Гарм, отброшенный к моим ногах силой магического удара, валялся на земле. Он был без сознания, но тело конвульсивно подергивалось, пораженное ударом стихии.

Объятые зеленым пламенем и сиянием цепной молнии, люди умирали. Бой подошел к концу.

* * *

Я и пальцем не пошевелил в этой скоротечной битве, но чувствовал себя так, будто я только что пробежал марафонскую дистанцию по пересеченной местности. Манипулировать скелетами, это как играть в шахматы одними лишь пешками, десятками отдавая их на растерзание фигурам противника. Только каждый павший офицер противника снова встанет в строй, но уже на моей стороне доски. Тут главное, чтобы хватило пешек и терпения, ну и удачи случайно не встретить в поле ферзя, который одним своим видом упокоит весь мой отряд.

Кстати, шахматы наверное были одной из любимых игр искусственных интеллектов этого мира. Только играли мы сейчас не вдвоем, а втроем. А еще я понял почему архангелы и серафимы, будучи самыми сильными существами Земель, способными не только один на один уничтожить любого противника, но и поднять боевой дух и силу ВСЕЙ армии чуть ли не в два раза и при этом имея целых три минуты отведенных им на существовании в этом мире не могут кардинально изменить движения часы весов. Они просто не успеют. Любой высший рыцарского замка способен за доли секунд уничтожить мой отряд, но осада замка... Впрочем садитесь рядом со мною и наслаждайтесь этим прекрасным зрелищем, пока мои ученики собирают трупы офицеров и кости пешек, моих и не только.

Знаете, я недооценил лича. Как впрочем и мой противник. Имея армию, превосходящую и численно и качественно защитников некрополиса в несколько раз, разрушив оборону замка и пудовым кулаком прокладывая себе дорогу за стены цитадели, безупречная машина ордена все больше увязала в мешанине боя. Ее шестеренки были просто не в состоянии перемолоть все подарки мертвых.

Поначалу все шло просто прекрасно и, окрыленный запахом близкой победы, клин святых братьев, окованный белоснежной сталью и сиянием благословенного оружия, вгрызался в нестройные ряды защитников. Пройдя как нож сквозь масло, дробя окованной подошвой сапог черепа павших скелетов, рыцари даже не заметили, как захлопнулась мышеловка.

Я видел лишь часть того, что происходило за стеною, но и этого мне хватило, дабы понять, что магия, религия и фанатизм никогда не смогут побороть обычную тактику и стратегию. Комья мерзлой земли вздымающиеся подобно страшным нарывам, раскрывающиеся ниши в стенах и в отлаженный механизм попала первая горсть песка.

Четверка мертвых драконов, огромных тварей, чудовищный сплав острых когтей, зубов и гниющей плоти, врезалась в спины людей. За ними шла десятка хранителей чумы, извращенного подобия личей, накрывая ряды противников облаками ядовитых испарений. Священники и аколиты, изначально лечившие и снимавшие усталость воинам, сейчас думали только о том, как окончательно упокоить поверженного противника, а павшему собрату не дать воскреснуть и вонзить клинок в спину соратника.

Замкнув строй и сбившись в круг, элитные части ордена медленно погибали в чумных облаках. Мертвые драконы не пытались прорвать строй, а лишь носились вдоль ощетинившихся сталью людей, мясистыми хвостами выхватывая из толпы неудачливых или слишком отчаянных противников.

Очередная волна воинов, брошенная на прорыв окружения, лишь увязла во вдруг ставшим мягкой и подвижной почве оборонительного рва, давно засыпанного мусором и землей. Огромная тварь, состоящая из множества сросшихся между собою трупов, выбиралась из земли подобно червяку. Кадавр, разлагающийся кусок мяса, источающий зловоние и пузырящуюся слизь, метался в месте обрушившейся стены, не давая прорваться на помощь погибающему отряду.

Ордену больше ничего не оставалось, как выставить прелатов. И я думаю, что это понимали все. Только призыв высших сможет спасти остатки отряда. Но это именно то, чего хочет добиться от противника лич. Все шло по его сценарию. И я уже начинал сомневаться в своей значимости для хозяина замка мертвецов. Странно, что я все еще не увидел крысолюдов, но это может значить и как то, что они берегутся напоследок, и то что я просто уничтожил их всех. Ну что ж, увидим. А вот и высшие...

Все же серафимы обладают поистине чудовищной силой, что сейчас и демонстрировали двое небесных стражей, появившихся в сиянии портала. Пока один из них устремился к окруженному драконами отряду, второй не торопясь приближался к кадавру. Порождение лича, почувствовав поступь шестикрылого существа, начало бешено зарываться в землю. Когда Серафим остановился у засыпанного рва, уже ничего, кроме комьев медленно расползающейся слизи, не напоминало о присутствии гниющей твари.

Я думал, что шестикрылый так и будет стоять на страже или постарается пронзить своим копьем мертвое создание, но все вышло иначе. Просто тяжелые низкие облака пронзили слепящие солнечные лучи. Яростное золотистое свечение воскрешало павших солдат ордена, исцеляло раненых, наполняя их силой и выжигало вяло шевелящиеся останки немертвых, разбросанные вокруг пролома в замковой стене.

Видимо, опаляющие лучи причинили невыносимую боль и так страдающему от своего существования кадавру. С жутким визгом, разбрызгивая вокруг хлопья пены, создание вырвалось из земли и в ярости кинулось на серафима, чтобы быть насаженным на копье высшего.

* * *

За замковой стеной кипел бой. И силы были явно не на стороне мертвых. Серафим парил невысоко над землею, наблюдая за двумя кружащимися под ним тварями. Я всегда знал, что мертвые драконы не были такими уж сильными и выносливыми созданиями, но чтобы настолько... Броска пылающего копья хватило чтобы пронзить одного из драконов, что теперь катался по земле, пытаясь достать окруживших его людей. Удары молотов раз за разом опускались на его череп и лапы, добивая тлеющее изнутри создание.

Сбившиеся в толпу личи стояли под прикрытием дракона, когда два других его собрата пытались хоть что-то сделать с серафимом. Прыжок мертвой твари, пытавшейся зацепить своими клыками ногу высшего, прошел в дюйме от крылатого. Но стоило дракону приземлиться, как ему в спину обрушивается объятый пламенем гигант. Прижимая создание к земле, он голыми руками разнимал челюсти отчаянно сопротивляющейся твари. Даже рухнувший ему на спину дракон, что пытался оторвать одно из крыльев, не мог помешать воину разорвать пасть своей жертве.

Сломав дракону шею и отбросив в сторону оторванную челюсть, Серафим принялся за терзавшего его спину монстра. Издав крик боли и оставив в зубах дракона одно из крыльев, окровавленный воин бросился к вставшему на задние лапы дракону. Врезавшись плечом в грудь созданию, он крепко обнял его, источая золотистый свет.

Секунду спустя на этом месте стоял лишь шатающийся серафим. Поникшие крылья волочились по земле, развеивая прах истлевшего монстра. Окровавленный гигант, роняя перья, медленно шел к последнему дракону, защищающему хранителей чумы от хоть и малочисленного, но приободрившегося отряда ордена.

В какой-то момент, мертвые маги собрались в круг, вонзая в землю сияющие посохи, и я заметил в центре высокого скелета в синей развевающейся на ветру мантии. Вздрогнув, Серафим бросился к личам, в попытке остановить неизвестный мне ритуал, но взвывший дракон расправил свои огромные крылья и я наконец-то узнал предназначение этих созданий.

Трещащие кости, вонзающиеся в землю вокруг ритуального круга, образовывали непреодолимую клетку, заключавшую в себя мертвых магов. Истлевающая плоть обнажала ребра, глубоко уходившие в землю и формируя купол. Лапы стягивали образовавшуюся преграду подобно решетке. Крылья, покрытые серой пленкой перепонок, опустились непроницаемым куполом, скрывая происходящее от посторонних глаз.

Разъяренный гигант вломился в этот купол, дробя крылья и кости мертвой твари. Воины, окружившие костяную клетку, орудовали молотами, а заклинания священников испаряли бурые потеки слизи. Серафим, проломив купол крыльев, вырвал из земли несколько ребер дракона и уже тянул руки в образовавшуюся брешь, когда из клетки выплеснулась тьма. Пожирая людей и распыляя израненного гиганта, волна смерти заполнила замок, гнойной рекой растеклась из проломов стены, иссушая стремящийся внутрь отряд и застыла, не в силах преодолеть сияние последнего небесного стража. Корчащиеся в невыносимых муках люди, вставали полуразложившимися трупами и устремлялись прочь из замка в поисках живой плоти.

* * *

Всё это время, сражение за стенами замка не прекращалось, и кадавр будучи пришпиленным к земле, не спешил сдаваться. Объятый пламенем наконечник вошел глубоко в глотку монстра, вспарывая внутренности. Но тварь лишь в исступлении молотила хвостом по земле и все сильнее насаживаясь на древко копья, помогая себе множеством рук, что усеивали тело отвратительного существа. Полная черных кривых зубов пасть сомкнулась на запястье шестикрылого, с каждым рывком смыкаясь все выше, пока не впилась зубами в плечо небесному стражу, заглотив руку вместе с оружием.

Пятиметровый воин света лишь расправил крылья, и поднял к небу извивающегося кадавра. Тварь, не разнимая сжатых челюстей, издала отчаянный визг и из швов, стягивающих куски гниющей плоти вырвались языки огня. Охваченное пламенем тело разваливалось кусками паленого мяса, из множества дыр лился кипящий зеленый гной. А на серафиме не было и следа этой мерзости.

Отбросив чадящий кусок плоти, крылатый двинулся к пролому из которого секунду назад вырвалась волна смерти, но, не доходя пары шагов, вдруг обернулся и, оттолкнувшись от земли, устремился обратно к лагерю. Следя за летящим серафимом, я вначале не мог понять причину его отступления, ведь в замке остался всего один противник — тот самый мертвый маг в синем одеянии, что стоял среди костей и трупов. А потом я увидел... причину.

На моих глазах в лагере вздыбилась земля, рухнул стяг, бросил в кого-то свое копье серафим, а затем камнем упал на невидимого мне за шатрами ордена противника... И еще в полете силуэт шестикрылого гиганта начал таять, а хлынувшие с неба тончайшие золотые нити сковали рвущееся к земле тело и втянули потерявшую цвета тень в глубь небесного портала.

Время призыва закончилось. Пришла и моя пора.

* * *

Поздравляем, Вы выполнили ситуационный квест "Знамёна Молчащих". Вам открыт доступ к персональному гербу. Вы получаете наградной боевой стяг с Личной эмблемой.

Внимание, полученного опыта достаточно для перехода на следующий уровень. Вы достигли 9 уровня. Сила магии увеличена на 1 пункт. Доступно два умения на выбор: Ритуалист и Главнокомандующий.

Я шел и смотрел на развевающееся знамя с моим глупым рисунком. Темно-серое полотно с серебряным изображением молчаливого черепа. И знаете, оно мне чертовски нравилось! Глядя на него, я испытывал непонятную гордость и щенячий восторг, как будто мне снова двадцать и сборная нашего факультета победила в соревнованиях. А как блестит появившийся на доспехах моих солдат герб... Даже и не знаю, чем вызван этот эффект, но это или действие умения "главнокомандующий", или аура от боевого знамени.

Внимание, Вы и Ваши войска находитесь под эффектом стяга мертвых. Все физические атаки получают дополнительный внутренний урон от магии смерти.

Но об этом потом. Сейчас мы шли туда, где кипел последний бой за этот замок. Баллисты, оставленные на холме, наугад обстреливали лагерь ордена. За спиною были два десятка переживших сражение арбалетчиков, десяток свежеподнятых рыцарей и латников в измятых и покрытых гарью доспехах. Рядом чеканил шаг мой рыцарь-скелет с древком знамени в объятых серым дымом руках. Чуть впереди и по бокам Виктория, параллельно с невозмутимым Хелге. А Гарм, опустив голову и погружённый в свои думы, чуть в стороне.

Над головою пронеся пущенный из баллисты снаряд, сминая один из шатров, и нашему взору открылось картина хаоса и разорения в стане ордена. Трупы аколитов и священников в разорванных, забрызганных кровью робах. Изуродованные тела оруженосцев и рыцарей, в искореженных доспехах, парящие на прохладном ветру выпущенными кишками. И роющийся в этих внутренностях пожиратели. Двухметровые худые и сгорбленные создание с неправдоподобно длинными когтистыми лапами. Повернув свою перепачканную в крови голову, продолжающую пережевывать клыкастой пастью лохмотья кишечника, монстр двинулся к нам с каждой секундой ускоряя бег.

Слаженный залп арбалетчиков заставил пожирателя лишь запнуться и немного снизить скорость. Вампирша, бросившись наперерез монстру, уклонилась от удара когтистой лапы и, оказавшись за спиной создания, нанесла удар, рассекая мышцы ног. Потерявшая равновесие тварь, на секунду замешкалась и получила тяжелый удар молота в грудь. Подоспевшие скелеты наносили удар за ударом, дробя кости странного монстра, пока он не рухнул на землю комком плоти и переломанных костей.

Перестроившись, мы медленно двинулись вглубь лагеря на звуки неутихающей битвы, пытаясь поодиночке уничтожать противников, занятых поглощением свежих трупов. Хелге, проходя мимо не успевшей вылезти из земли туши очередного пожирателя с размозженной головой, наклонился над телом монстра и, положив покрывшуюся костяными пластинками руку на торчащий из разрушенного тела позвоночник, медленно потянул на себя. С хрустом и треском из тела зомби выдвигался выпрямляющийся на глазах остов позвоночника. Заострившиеся отростки позвонков покрывались тонкими прожилками, а копчик удлинялся на манер копейного жала. Перехватив поудобнее костяное оружие, мой ученик кивнул и мы продолжили путь.

Стоны умирающих людей, судорожно подергивающиеся конечности монстров и заваленная трупами воинов, да остатками развеянной плоти немертвых площадка перед огромным белоснежным шатром. И два паладина в золотой броне во главе с инквизитором, прикрывающие седого прелата в простых одеяниях, да пятерка искалеченных пожирателей, упорно лезущих вперед.

Дружный залп арбалетчиков накрыл сражающихся, пробивая шкуру монстров и бессильно отскакивая от вспыхнувших нестерпимым светом доспехов паладинов. Мое заклинание, окутавшее было прелата, бесследно рассеялось, а вот импровизированным костяной дротик пронзил священника насквозь, опрокидывая на стену шатра.

Через секунду от тела прелата изошла волна света, заставившая отшатнуться моих учеников и развеяться треть отряда скелетов. Последний подарок святого.

* * *

Дальнейшее даже не хочу описывать. Паладины ордена, уставшие и израненные, не пожелали сдаваться "в лапы грешника и жуткого некромансера", уничтожили нескольких рыцарей и латников, после чего погибли под ударами численно превосходящих их скелетов. Инквизитор, оглушенный тяжелым кулаком Гарма, был связан и покоился в крепких руках немертвых. А наша колонна медленно входила в замок сквозь пролом в стене, поднимаясь по груде битых камней, искореженных тел и кускам гниющей плоти.

Двор некрополиса встретил нас тишиной, витающей в воздухе пылью и черными перьями. Земля была завалена костями и ржавым металлом, изъеденным вездесущей слизью. Вязкий, тошнотворный запах смерти, разложения и истерзанной плоти. И посреди этого протухшего склепа стоял мертвец в синем истлевшем одеянии, покрытом грязью и каплями засохшей крови. На фоне всего этого рванья особенно выделялись золотые кольца, украшающие сухую потрескавшуюся кожу пальцев.

Этот мертвец находился на последней ступени становления полноценным личем, еще совсем недавно являясь простым некромантом. Но по его истлевшей плоти и иссохшим белкам глаз было видно, что он уже создал филактерию и поместил в нее не только свою душу, но и, судя по его почти полному подобию личу, все свои внутренние органы. Лишь на изъятия своих глаз и мозга у него не хватило магических сил... Или, что более вероятно, смелости и уверенности в своем могуществе.

Но как бы то ни было, сейчас передо мною стоял очень сильный некромант, почти бессмертный, полностью исчерпавший свою энергию и готовый к переговорам. Вот только их не будет, чтобы он сейчас не сказал, мне это не интересно. Хотя стоит отдать ему должное — он стоит окруженный моими воинами и не торопиться меня благодарить.

— Неумирающий, я признателен тебе за помощь в снятии осады, но где мои слуги, что ушли в набег вместе с тобою? — Низкий хрипящий голос, дерганые движения рук... Им все еще руководит образ человека, а не холодный расчет смерти. — До меня дошли слухи, что ты предал заключенный между нами договор. Я видел скелеты моих слуг в твоих рядах. Я жду объяснений.

Я стоял и вглядывался в лицо трупа под балахоном. Было в нем что-то неправильное, если так можно сказать о живом мертвеце. Только я не мог уловить, что именно...

— Мерзость...

Внимание, вы заслужили неодобрение великой сущности. Уровень отношений между Вами и Гнилью снижен до "неприязнь".

— Что?!

— Ты мерзок... — Я рассматривал маленького трупного червя, что ползал в глазнице мертвого мага. Оставляя зеленые разводы на ссохшемся белке, червь медленно зарывался в рыхлую плоть. — Мне не интересна беседа с тобой. Цени волю Войп'а, я принимаю твой замок и отпускаю тебя. .

Внимание, Вы разорвали заключенный договор о союзе. Теперь, пока Вы не искупите своего предательства, каждый игрок и игровой персонаж будут знать, что Вы в любой момент можете нарушить заключенные соглашение.

Гильдия торговцев будут выдвигать завышенные требования к торговым соглашениям.

Гильдия воров будут выставлять двойную цену за свои услуги.

Н-да... Я ожидал чего-то подобного, но все же надеялся не получить метку клятвопреступника. Хотя, обменять это на хорошо развитый замок того стоило.

*...хозяин...осторожно...лич...подчиняет...нас...*

Налетевший порыв ветра поднял черные хлопья праха, что окружали мертвеца. Секунда и из частиц истлевшей плоти появился черный шершавый посох, испещренный серыми письменами. Схватив грубое древко, хозяин некрополиса впечатал основание посоха в землю и зашипел, переходя на крик:

— Verbi Potentia: vertutis mortuus!

Прокатившаяся на десяток шагов от мертвого мага незримая упругая волна силы парализовала немертвых. Спустя пару ударов сердца мои рыцари и латники, окружившие некроманта и окутанные нитями слизи, одновременно вскинули оружие и ринулись в бой. Скелеты подняли оружие на своего хозяина. Лишь четырехрукий рыцарь, стоявший передо мною и теперь закрывавший меня от ударов, не был покрыт липкой мерзостью.

За несколько секунд я потерял половину своих воинов. И мог бы потерять еще больше, если бы не Хелге. Запрыгнув на спину Гарма, мой ученик оттолкнулся от плеч гиганта, словно от трамплина, и метнул импровизированный дротик.

Пригвожденный к земле маг, похожий на диковинного жука в коллекции ботаника, пытался вырвать костяное оружие из своей груди, когда удар молота обрушился на его ноги. Потерявшие контроль скелеты были быстро уничтожены и теперь дело оставалось за малым: решить вопрос с некромантом, подчинить себе замок и наконец-то понять, что за заклинание опутало моих скелетов. Понял я всего два из произнесенных на латыни слова: Verbi — "слово" и mortuus — что-то вроде "смерти" или "мертвых".

— Гарм, переломай ему руки и неси за мной. Виктория, займись обороной. Хелге! — Я повернулся к мальчишке, что рассматривал крошащийся в его руках посох. Жаль конечно, что я не смогу им воспользоваться, но ничего не поделать, улов на сегодня и так велик. — Займись осмотром замковой территории. Обрати особое внимание на эманации силы — где-то здесь должен быть схрон с сосудом жизни мертвого мага. Я не знаю на что может быть похожа его филактерия, но в ней обязательно должны быть мумифицированные органы и испещренный рунами предмет, содержащий его душу. Все, ступай.

Игнорируя яростные взгляды мертвеца и стоны пришедшего в себя инквизитора, мы с Гармом направились к главному строению некрополиса. Больше похожий на фамильный склеп древнего и знатного рода, чем на основное фортификационное сооружение цитадели мертвых, сам замок встретил нас затхлым сырым воздухом и непроглядной тьмою. Гарм, забросивший на одно плечо обоих узников, держал в руке свой пылающий молот. Зеленое пламя с трудом разгоняло поселившийся здесь мрак и лишь мой искаженные в битве с инквизитором глаз позволял находить дорогу в этой мешанине коридоров.

Пройдя по длинному коридору второго этажа мы вышли на крышу невысокого здания и ступили на узкий мостик, связывающий этот склеп с высокой тонкой башней из серого, кое-как обработанного камня. Поднявшись по ступеням винтовой лестницы, мы ступили в широкую овальную комнату с четырьмя балконами с которых открывался фантастический вид. Я ненадолго задержался тут, купаясь в лучах силы находящегося где-то рядом источника магии и рассматривая бескрайние территории, находящиеся внутри крепостной стены. Обширные погосты, мавзолей, украшенный готическими барельефами, гигантская яма, заполненная серым шевелящимся морем, три тонких башни одна длиннее другой, соединенные мостиками, огромное, наполовину разрытое кладбище, заполненное костями драконов, различные непонятные строения, разбросанные в причудливом порядке по территории замка... И все это занимает от силы шестую часть земель! Стоит только поставить финальную точку в этом свершении и я стану властелином этих земель.

Поднявший на самый верх, мы оказались в темном глухом помещении, наполненном слабым мертвенном светом. В центре стоял небольшой пьедестал с заключенном на нем ржавыми цепями черепом. Кости лица покрывали полуистлевшие ткани, пронизанные медленно шевелящимися трупными червями. Именно от этого артефакта исходили волны магической энергии... Видимо передо мною был источник магии, со временем изменившийся под действием своего хозяина. Это не просто некрополь. Он посвящен Гнили, одной из сущностей мира Земель, водящей знакомство с Хаосом. А отсюда и странные зомби, чудовищный кадавр и мутировавшие крысы... Я не удивлюсь, если они совершенно случайно завились в катакомбах этого замка под действием сливаемых в канализацию токсинов и нечистотах разлагающихся трупов. Мерзость... Мне проще сжечь здесь все, чем наводить порядок.

— Гарм, сложи пленных их в углу, а сам ступай узнай, как обстоят дела внизу. Передай всем, что замок теперь наш.

Тяжело вздохнув, я дождался пока пес скинул свою ношу в углу и двинулся по лестнице вниз, а затем, с замиранием сердца, поднес кольцо с рубиновым перстнем к небольшой резьбе на лобной кости черепа.

Внимание, Вы получили контроль над Некрополисом и являетесь его владельцем.

Состояние замка:

Форт — 54%

Замковая стена — 61%

Ров — засыпан

Надвратная башня — уничтожена

Замковые башни — уничтожены

Состояние экономических построек:

Префектура — 91%

Муниципалитет — 88%

Здание Мэрии — 82%

Капитолий — 99%

Рынок — 21%

Лаборатория — 90%

Состояние классовых построек:

Гильдия магии смерти 3 уровня — 91%

Кузница плоти — 75%

Трупная Яма — заполнена на 20%, готово 5 единиц плоти

Кристалл теней — кристалл 2го уровня, дефект конструкции, эффективность 50%

Шпиль Смерти — 100%

Круг некромантии — 69%

Кладбище драконов — раскопки 1го уровня, эффективность 5%

Состояние жилищ:

Могильник — 98%

Погост — 93%

Мавзолей — 77%

Костяная Лаборатория — 34%

Ресурсы в наличии:

Камень — 18 единиц (21 единица находиться на территории замка вне склада)

Дерево — 12 единиц (2 единицы находиться на территории замка вне склада)

Руда — 4 меры

Кристаллы — 7 единиц

Драгоценные камни — 5 единиц

Ртуть — 11 емкостей

Сера — 3 меры

Золото — 12120 монет

Внимание, замок посвящен сущности, враждебной Вашему покровителю.

Как жрец Войп'а вы можете посвятить Некрополись выбранной вами сущности.

Смена покровителя приведет к ухудшению отношений со старой сущностью на "враждебное".

Желаете продолжить?

Да/Нет.

— Я не желаю видеть Гниль в этом замке. Отныне покровителем некрополиса является Войп. Да будет Пустота мне свидетелем, это место будет очищено!

Внимание, Ваши действия привели к ухудшению отношений с могущественной сущностью. Отныне все служители Гнили будут враждебно настроены по отношению к Вам.

Вам заблокирован доступ к постройке Трупной Ямы.

Вам заблокирован доступ к "Экспериментам Зараженной Плоти".

Внимание, Ваши действия подняли Вас на новую ступень служения Войп'у.

Вам доступен новый квест "Земли забвения". Выполните данное обещание, для получения доступа к Скрижалям Пустоты.

Желаете сменить место привязки с "Деревня Одержимых Духом" на "Некрополис — Источник Магии"?

Да/Нет.

Да!

Череп вспыхнул внутренним светом, под истлевающей плотью, выжигая могильных червей, проступили тонкие нити причудливого зеленого узора. Осыпающаяся с цепей ржавчина обнажила черный матовый металл. Преображение замка началось, но одного лишь желания мало и мне еще предстоит много работы. От накопившейся за последние дни усталости кружиться голова и медный привкус во рту... А еще все сильнее обжигает кожу раскалившейся амулет. Запах горелой кожи, тошнота, уплывающий куда-то потолок.

Последнее, что я помню, это вспыхнувшую нитку талисмана, с глухим треском ссыпающиеся на каменный пол жемчужины и, расправляющая свои острые лапки, тварь в моей голове...

Вы были убиты и будете воскрешены через 5... 4... 3... 2... 1...

* * *

Тьма. Тьма и боль в глазницах. Ааааа...

— Глаза! Дайте свет!

Слова застревают в глотке, давлюсь горячей блевотиной. По щекам бежит горячая влага, рождаемая медленным скребущим движением в глазницах. Тьма окрашивается в багряный. Поток боли лишает сознания...

* * *

Хохот. Неудержимый, каркающий хохот, что заполняет мир. Как будто, чья-то иссохшая пасть раз за разом выплевывает горячий воздух, обжигающий распухших язык.

— Заткнись! Я не хочу это слышать!

Хочу заткнуть уши, но что-то ползет по моим рукам, выкручивая до хруста суставы. Но кто-то спешит исполнить мое желание и тонкие шипастые крючья разрывают барабанные перепонки. Волна спасительной боли погружает меня в ничто...

* * *

Огонь. Раскаленный поток с силой наполняет мои легкие, обжигая, разрывая их изнутри и не давая выдохнуть горячую взвесь. Что бы я ни делал, слова не могут найти дорогу наружу, но некто слышит мои мысли. Я сжимаю зубы и хочу, чтобы это закончилось!

Тонкие гибкие лианы прорезают кожу щек, пронзают волокна мышц, склизким клубком проскальзывают по горлу в бронхи и, наполняют легкие и ища дорогу меж ребер на волю, выпускают разрывающую меня массу. Спасительная, ласковая боль окунает меня покоем забвения...

* * *

Наконец-то покой и тишина... Долгожданный сон — то, что я ценю больше всего на свете. И сейчас, находясь в сладостной неге, я коплю в себе гнев и ярость...

Меня нельзя будить, когда мне никуда не нужно, когда мне ничего не надо делать, когда я "выздоравливаю". От вашей глупости и лени, приведшей к катастрофе. От вашего легкомыслия и недоверия, разрушившего то, чего я достиг отдав всего себя на благо вашего благополучия. От вашей злобы и агрессии, убивающей мою улыбку и заботу. Я отдыхаю от вас, ради того чтобы пережить еще один день, веря в вас и сгорая для вас.

ПОЭТОМУ НЕ СМЕЙТЕ МНЕ МЕШАТЬ!!!...

* * *

Он: — Вставай, тварь!

Я: — ...

Мой разум цикличен и самодостаточен. Он един с миром и сам он мир. Все остальное тлен и хаос, недостойный внимания мира.

Он: — Я ненавижу тебя! Встань!

Я: — Нет...

Покой. Туман. Вечное плавное движение меня в великом ничто. Я сам ничто.

Он: — Я выну тебя из твоей оболочки! Встань, червь!

Я: — Нет.

Капли влаги, парящие в воздухе. Частицы жизни. Или смерти. Живая роса или ледяной кристалл.

Он: — Я чую твой гнев. Да, ты все еще жив. Встань!

Я: — Нет!

Ярость. Холодная, последовательная, неотвратимая.

Он: — Не я причина твоего гнева. Ты виновник и та тварь, что заняла мое место. Убей себя и ее!

Я: — ДА!!!

* * *

Удар. Жар.

Глаза мертвы. Я слеп.

Удар. Судороги.

Тварь ломает мое тело, пронзает мышцы в надежде удержать свою жертву.

Удар, удар, удар. Хруст сминаемых костей.

Моих или чужих, хотя какая разница? Главное не останавливаться.

Внимание, Вы убили тварь хаоса.

Внимание, Вы совершили самоубийство.

Вы будете воскрешены через 10:00.

При очередной смерти в течении часа вы будите перенесены в случайную местность рядом с вашим замком.

9:47... 9:46... 9:45...

* * *

Это так странно сидеть и смотреть на собственные трупы... И дрожащие в агонии щупальца твари, что все еще оплетают мое искореженное тело. Тонкое ленточное тело с множеством длинных отростков, усеянных шипами и крючьями. Я не представляю, как эта тварь поместилась в моей голове, но что она была там, я уверен. Глядя на собственное окоченевшее тело с разорванным черепом и заляпанными черной слизью мозгами, можно легко представить, как это происходило. И хочу вам сказать, что мне немного не по себе.

Н-да... Я никогда не мог себе представить, что у меня хватит сил и духу размозжить себе голову ударами о каменный пол. И этот чертов хохот! Кажется мертвый маг получил несказанное удовольствие, глядя на мои муки. Даже сейчас он сидит и скалиться на меня из своего угла.

А вот бедному инквизитору, что сейчас лежит и тихо скулит от ужаса, закатив глаза, кажется уже не помочь. Его разум не выдержит увиденного.

С трудом поднявшись и окинув взглядом свои трупы (может из них зомби сделать?), я побрел вниз, скинув предварительно по лестнице своих пленников. Нет у меня сейчас ни сил, ни желания ими заниматься.

Пройдя мимо развалившегося на лестничной площадке бесформенной грудой костей и гнилого мяса мертвеца, я несколькими ударами посоха свернул его нижнюю челюсть. Мне надоел его бессмысленный и бессвязный треп. Возможно я так бы и продолжил движение вниз, не дождавшись Гарма, если бы не привлекший мое внимание шум сражения. Выглянув с балкона, я увидел его источник.

В пролом замковой стены, разбрасывая скелетов как тряпичных солдатиков, врывались гвардейцы инферно. Это были огромные человекоподобные создания, покрытые черными роговыми пластинами с усеянными горящими шипами спиною и плечами. Сжимая в каждой руке по оружию, они пожалуй были самыми плохими противниками для моих воинов.

А за ними, бок о бок с огромным цербером, оглашающим лаем замковый двор, шла знакомая мне суккуба. Та, кто и заразил меня тварью хаоса.

Словно почуяв мой взгляд, демонесса остановилась в проеме разлома и, потрепав по холке возвышающегося над ней трехголового пса, запустила в стену мавзолея огненный шар.

Состояние жилища "мавзолей" 69%.

Я обязательно вскрою ей глотку и наслажусь беззвучным криком боли.

Глава 14 (Пламя Инферно)

Каждому дается право выбора. Каждый реализует его так, как захочет и сможет.

Кто-то становится магом. Кто-то рыцарем. Наш путь иной — мы рыцари смерти.

Ибо тьма тоже нуждается в защите от тех, кто стремится насадить повсюду только свет.

Как день не может без ночи, как не светит луна без солнца, так и Свет не может без Тьмы!

Рыцарь смерти

Герои меча и магии (1995)

— Пойми, стоит нам отправить эти данные, как наш отдел закроют к чертям, отобрав все наработки! — Взволнованный голос врача, глухо звучащий из-под респиратора, вяз в пропитанном гарью воздухе. — Это ведь прорыв! Мы смогли проследить за взаимодействием тел сорвавшихся! Более того, этот новенький показывает отличную от других динамику и это наш шанс вырваться из этого болота!

— Кампания все равно узнает о случившемся, не важно, скажем мы или нет. — Нервно ткнув пальцем в дисплей компьютера, по которому раз за разом прокручивались данные мониторинга пациентов, девушка аж топнула ногой от злости. — Все данные уже у них, и стоит только куратору...

Глядя на довольную улыбку коллеги, девушка осеклась, бросившись читать отправленные искусственным интеллектом данные. Еще раз перепроверив файл, она лишь коротко спросила:

— Как ты это сделал?

— Я достал допуск куратора и изменил настройки ИИ. Теперь все, что узнает компания, сначала читаю и правлю я, а только потом отправляю в "Центр". — Самодовольно произнес мужчина. — Более того, всем давно известно, что тела сорвавшихся в демонов склонны к спонтанному выбросу тепла, и пару раз даже фиксировались небольшие возгорания.

— Да, а как ты объяснишь это? — С сомнением произнесла девушка, указав на одного из зависимых, погруженного в регенерирующий раствор. — Он же наполовину обгорел, пока эта долбанная автоматика не смогла унять пожар!

— Так мы никому и не скажем, что пожарный дроид был исправен. Пусть считают, что все потушили вручную из-за сбоя в датчиках пожарной сигнализации. — Сняв маску, как только ИИ очистил воздух, мужчина указал на временной интервал в графике. — Кстати, если ты не заметила, то пена не только не смогла потушить огонь, но и сама горела не хуже бензина. Все закончилось только когда от новенького перестали исходить эти странные электромагнитные волны...

— Сначала изменения тела, потом едва уловимое радиоактивное излучение из трансформировавшегося глаза и задних отделов мозга, а теперь еще и эта аномалия... Что дальше? У нас прям в палате откроются врата в ад?!

Проигнорировав нервные выкрики девушки, врач сосредоточенно просматривалась записи. В очищенном от дыма и гари воздухе вновь висели голографические изображения графиков, анализов пациентов и видео их цифровых аватаров.

— Знаешь, а возможно, что ты и права...

— В смысле?

Люди уставились на изображение некроманта, что, обливаясь кровью, разбивал себе голову о каменную стену. Выведенный под видео, график показывал, как на каждый удар, приходящийся на оплетшую голову человека тварь, происходит странный выброс волн энергии от находящегося в реальном мире тела. Как только демонический паразит умер вместе со своим носителем, бушующее в соседней вирт капсуле пламя сошло на нет.

— В чём-то ты действительно права... — Прошептал мужчина. — Не врата, но... Пламя не причиняло сорвавшемуся никакого вреда.... По крайней мере, пока оно было, но стоило погаснуть, как раскаленная обшивка капсулы вместе с кипящий пеной начали разъедать кожу...

* * *

Неделя 1, день 7

16:03

Внимание, строение "Костяная лаборатория" разрушено. Найм существ невозможен, недельный прирост заморожен. Для разблокировки функций постройки необходимо провести полный ремонт.

Я стоял на балконе и смотрел на развалины некрополя. Черные дымные струи поднимались из руин мавзолея, погост зиял вывороченными надгробиями и разбитыми могильными плитами. Огромные глыбы павильона костяной лаборатории на моих глазах падали на землю, поднимая облака праха и заполняя кладбище драконов битой каменной кладкой.

Потревоженная пыль прокатилась волною по замковой территории, огибая потускневший, но все еще державшийся магический купол одноимённой гильдии. Очередной огненный шар, брошенный забавлявшейся суккубой, раскрасил серебристой рябью защитный барьер.

Раздавшиеся за спиною проклятия оторвали меня от созерцания гвардейцев, увлеченно ломавших кузницу плоти. Перемазанная кровью и копотью, со спутанными и опаленными волосами в углу сидела Виктория, тщетно пытаясь затянуть рваную рану на левом предплечье. Бледные искусанные губы, черные тени под ввалившимися глазами, заостренные черты серого лица и трясущиеся пальцы, скользящие над ошметкам мышц и белеющей в ране костью. Девушка старалась хоть немного восстановить силы после очередной вылазки в кишащие бесами коридоры обители усопших.

Глаза, застланные дымкой голодного безумия, блуждают по комнате в поисках моей изглоданной руки. Сколько раз за этот день я давал ей насытиться своей кровью? Уже и не помню... Одна вылазка на территорию замка, полную демонов, один глоток моей крови. Пора кормить ученицу, пока она окончательно не обезумела от жажды.

— Виктория, я помогу. — Сказал, как можно мягче. — Подойди ко мне.

Пошатываясь от усталости, вампирша неуверенно приблизилась, чуть припадая на правую ногу, покалеченную в последнем сражении. Холодные пальцы мертвой хваткой впиваются в запястье, разбитые губы, покрытые коркой грязи, оскалены в нетерпении. Тонкие женские пальчики до хруста сжимают мою руку, выдавливая капли крови из не затянувшихся следов недавних укусов. Звериный оскал обнажает тонкие удлинившиеся клыки, обезображивая лицо девушки, — и меня захлестывает волна холодного безумия, источаемая ученицей. Ни следа той нежности, что когда-то дарила мне Виктория. Лишь звериный голод. Тупую боль моей истерзанной плоти захлестывает океан наслаждения, испытываемого Викторией.

Несколько ударов сердца, и былое очарование возвращается к вампирше. С хрустом вправляются вывихнутые суставы, нарастают мышцы, покрываясь серой кожей.

— Довольно, Виктория! — Резкая пощечина, гораздо более грубая, чем хотелось бы мне, прерывает безумный акт. — Я сказал, хватит. Ты не контролируешь себя.

Секундное замешательство — и девушка с трепетом падает на колени, не выпуская из рук мою ладонь и прижавшись к ней испачканными в крови губами.

— Простите, мастер... — Пряча глаза и обхватив руками мои ноги, прошептала ученица. — Я чуть не сорвалась! Вы так часто даете мне восстановить силы собственной кровью, что я больше не могу бороться с дурманом власти, что сводит меня с ума.

— Все в порядке, Виктория. — Промолвил я, поднимая ученицу с колен. Взяв за подбородок и заставив смотреть мне в глаза, спросил. — Почему ты не черпаешь силы в крови других существ, как делает это Хелге? А ему, в отличии от тебя, не нужно утолять свой голод, высасывая силы у живых.

Это был настолько несущественный вопрос, что я до этого момента ни разу не задумывался о нем. Только сейчас, видя ограниченность Виктории в бою, пришло осознание потребности девушки лишь в моей крови. В отличии от Хелге, что восстанавливал свои силы прямо в схватке, моя ученица ни разу не воспользовалась кровью демонов, даже находясь на грани окончательной смерти и голодного безумия.

И сейчас мой вопрос, заданный лишь для того, чтобы отвлечься от усталости и головокружения, вызвал смятение у девушки:

— Но, мастер, мне ведь запрещено пить чью-либо кровь, кроме той, что разделит со мною хозяин...

— Запрещено? Я всегда считал, что вампир способен при необходимости найти себе любую жертву. — Признаться, я не ожидал получить такой ответ и теперь ждал объяснений.

Присев на каменную оградку балкона, Виктория убрала спутанные волосы, спадающие на лицо грязными прядями, и пояснила:

— Когда вампир заключает союз с живым, он становится привязан к своему хозяину не столько словом договора, сколько клятвой крови. Отныне мастер обязуется поддерживать жизнь своего слуги собственной кровью, а взамен вампир становится его преданным слугою и всецело зависит от воли хозяина. Так как в большинстве своем ночные охотники выполняют роль убийц и шпионов, то им даруется способность дольше сохранять контроль над голодом и обходиться без необходимой подпитки. — Проведя рукою над затянувшейся раной, Виктория сказала то, что окончательно убедило меня в собственной глупости и невнимательности. — Но взамен мы лишаемся почти всей доступной нам магии крови.

— А как же тогда Хелге? — Действительно, ведь он тоже мой ученик, но при этом свободно пользуется всеми доступными ему умениями. — Или все дело в том, что он, в отличии от тебя, частично является дампиром?

— Нет, мастер, все гораздо проще. Он просто ваше создание и не заключал никаких договоров.

— Виктория, я могу как-нибудь снять с тебя запрет на ограничение способностей?

— Да, — Немного растерянно произнесла она, пристально глядя мне в глаза, — достаточно будет только вашего слова. Но Вы должны понимать, что тогда можете стать жертвой моего голода, которое будет иметь надо мною куда большую власть, чем сейчас.

Чертов дурак! Почему я не мог узнать этого с самого начала? Видимо виною всему как всегда была моя беспечность. Придется впредь быть более внимательным к деталям.

— Виктория, я снимаю с тебя запрет на ограничение твоих сил. Ты моя ученица, я доверяю тебе и уверен, что ты сможешь справится с жаждой крови.

Внимание, Вами выполнен один из пунктов договора. Сняв наложенные на вашего ученика ограничения, Вы признали, что всецело доверяете ему, и он достоин стоять за Вашим плечом.

— Спасибо, учитель. — Поклонилась мне девушка. — Для меня это многое значит. Я не подведу вас.

— Я верю тебе. А теперь ступай вниз. Дай мне знать, если заметишь признаки готовящегося штурма.

Подобрав взамен своему потерянному в битве мечу чей-то грубый гладиус без ножен, небрежно брошенный у ступеней лестницы, Виктория уверенной походкой направилась вниз к дежурящим у моста Гарму и скелету-рыцарю.

* * *

Ровный, мягкий свет, исходящий от парящего над постаментом черепа, разгонял сгустившийся в комнате полумрак. Преобразившиеся за несколько часов помещение источника магии было наполнено прохладой и уютом. Исчезла вездесущая пыль и сладковатый запах разложения. Горящие на стенах свечи наполняли пространство успокаивающим ароматом плавящегося воска.

Вдоль одной из стен тянулась не замеченная мною ранее книжная полка. Подойдя поближе и вытянув один из пыльных томов, я открыл книгу на вложенной закладке. Со страницы на меня смотрел искусно изображенный мертвый дракон Гнили, а ниже шло его подробное описание. Пролистав книгу, мне удалось понять, что держу в руках своеобразный бестиарий доступных в этом замке существ, а также их возможные модификации. Так, я нашел подробное описание всевозможных видов зомби и кадавров. А на последней странице, прямо на моих глазах появились эскизы моего рыцаря скелета и Хелге. Чей-то каллиграфический почерк аккуратно заполнял страницу описанием и результатами проведенных опытов над существами.

По-видимому, это было место, где хранилась вся доступная информация о замке, существах, экономике и религии. Так я нашел книгу с описанием доступных мне в будущем, а также уже готовых построек. Был том с информацией о наполненности складов ресурсами, требованиями на поддержания состояния замка, сводкой доходов от шахт, рынков, поселений и экономических сооружений.

Совсем небольшая и пока почти пустая книга содержала открытые и доступные мне в заклинательном покое чары. Как бы это не было смешно и печально, но мне досталось "плодородие" из школы белой магии, что увеличивало урожай выбранной местности. Признаться, даже моей больной фантазии не хватало на то, как это может помочь мне в ситуации, когда замок в осаде, внутри его стен орудуют демоны, уничтожая все на своем пути, а из оставшихся защитников только я, Гарм и скелет рыцарь, сторожащие единственный путь к источнику магии, изредка совершающая вылазки Виктория, да растворившейся под покровом ночи Хелге, наносящий хоть и болезненные, но незначительные удары в спину разбредшихся по округе тварей.

Вздохнув и отложив книгу исследованных чар, а также религий и вероисповеданий Земель, взял в руки увесистый том, что стал меняться в моих руках. Еще секунду назад белая, заляпанная кровью обложка с золотым тиснением содержала в себе надпись "Обряды и законы церквей Империи Грифона", а спустя пару ударов сердца превратилась в угольно черную книгу с медными набивками, изображением хрустального черепа и надписью, сделанной из шлифованной кости.

"Основы обрядов погребения, язык мертвых". Вы держите в руках книгу основ жречества. Желаете изучить?

Да/Нет

Что ж, возможно, мне несказанно повезло натолкнуться на одну из драконьих книг, но не дело заниматься религией, когда враг рушит твой замок. Так что отложим до лучших времен.

— Надеюсь, что в этих нескольких оставшихся тубусах найдется что-то более существенное. — Пробормотал я, снимая с полки один из пыльных футляров.

Стоило сорвать восковую печать и расщёлкнуть крепления кожуха, как мир подернулся дымкой.

Уважаемый Игрок, администрация игры приносит Вам свои извинения за найденную системную ошибку.

Мы обнаружили, что в течении всей игры Вы ни разу не воспользовались картой местности и решили по истечении первой недели присвоить Вам достижение "Слияние с игрой", выдаваемое игрокам умышленно отказавшимся от игрового интерфейса во благо большей реалистичности. К сожалению, при просмотре Ваших действий в игре, мы заметили, что Вам не доступны ни одна из функций карты.

Более того, на данный момент мы не в состоянии исправить сложившуюся ситуацию с интерфейсом без обнуления Ваших действий в игровом мире.

Чтобы компенсировать сложившуюся ситуацию, было решено создать именной артефакт под названием "Карта Странника".

Этот предмет не только дублирует интерфейс игровой карты, но и содержит следующие встроенные заклинания из раздела технологической магии: Контроль войск, Сигнал бедствия, Послание, Удаленный взгляд, Удаленное управление. Более того, в артефакт могут быть интегрированы другие чары техномагии, а сама карта содержит и накапливает небольшое количество маны, достаточной для манипуляций с артефактом.

Еще раз приносим свои извинения и надеемся, что данное проблема лишь добавит реалистичности и остроты игре.

С уважением, администрация "Земель Меча и Магии".

Забыв об оставшихся футлярах, я разглядывал доставшуюся мне карту. Светлая коричневая кожа, мелкий орнамент рамки по краям и необычайной красоты и достоверности рисунок. Здесь были и золотистые краски леса одержимых, и белоснежные шапки гор в обрамлении перистых облаков, и дымные струи пожара, окутавшие разрушенные стены некрополиса.

Стоило остановить взгляд на утонувшем в дыму замке, как стены цитадели приобрели объем, а замковая территория разрослась, заполняемая изображениями трупов, битого камня и рыщущих по округе демонов. Эти твари занимались не только уничтожением построек, но и мародерством. Они потрошили трупы, освобождая их от оружия и доспехов, сносили к раздобытым где-то повозкам редкие ресурсы с перевёрнутого склада и какие-то мешки. Один из мелких бесов, волочивших свою ношу, небрежно бросил тюк в гору награбленного железа.

Тонкая ткань мешка скользнула по лезвию торчащего из груды трофеев меча, и из пореза посыпались маленькие желтые кругляшки. Золото. Они нашли и взломали сокровищницу. Я остался без армии, без ресурсов, без денег. С одним лишь разрушенным замком.

И тут мое внимание привлекла расплывчатая фигура, прячущаяся в клубах дыма от чадящей развалины кузнецы плоти. Пробегающий мимо бес заглянул в дверной проем в надежде найти что-нибудь ценное, но наградой ему были краткие секунды неравной борьбы и блеск острых клыков. Спустя минуту из здания скользнул размытый силуэт Хелге, а в подвале кузни остался агонизирующий и медленно покрывающийся костяными наростами крылатый демоненок.

Проследив за моим учеником, я пришел к выводу, что по всей территории были спрятаны десятки трупов небольших демонов-прислужников. Они постепенно перерождались в нежить и ждали своего часа.

Оглянувшись на оставшиеся тубусы, заброшенные бывшим владельцем в угол, я решил еще немного испытать удачу. Может тут найдутся старые свитки заклинаний, не пригодившиеся хозяину замка.

* * *

Три свитка магии, каждый из которых был просто не нужен скалящемуся на меня из своего угла личу. Чары белой магии, недоступные для использования постигающему тайны некромантии и черной магии, а так же видимо дублирующее уже имеющееся заклинание контроля над душами мертвых.

Свиток защиты увеличивал прочность доспехов, а чары отражения возвращали полученный урон. Идеальное сочетание для Гарма, живущего безумием битвы, не щадя ни себя, ни противника.

А вот последний футляр в черном дымчатом кожухе содержал то, без чего ни один уважающий себя спектр не вступит в битву. На серой прозрачной коже была начертана схема призыва разъяренных духов, не успевших покинуть место своей смерти. Существа не подчинялись призвавшему и нападали на всех живых, находящихся рядом, — едва лишь вызвавший их заклинатель покидал оберегающий круг, как он мог сам стать жертвой жаждущих крови привидений.

* * *

Странно было смотреть на испускающие ровное синее свечение доспехи Гарма, покрытые гарью и перемешанной с землей и прахом кровью. Стоило мне прикоснуться к металлу, несшему на себе следы начертанных кровью ритуальных звезд, как в голову пришла простая мысль. А что если я не просто произнесу заклинание защиты и отражения над броней пса, а впишу их кровью пленного инквизитора в покрытый пентаграммами металл заклинания белой магии?

И я не просто зачаровал на время предстоящего боя доспехи Гарма, но и добавил все, что только мог. Оказывается, что сочетание заклинаний смерти и белой магии дают очень интересные результаты. Как, например, сейчас. Мало того, что чары защиты и отражения хорошо накладывались друг на друга, но они еще и продлевали время действия. Вычерченное на спине воина ритуальное кольцо призыва неупокоенного духа заточило в металле призрака мщения, и теперь, идя вслед за Гармом, я смотрел на синий дымный след его доспехов. Выведенные на плечах метки Войп'а и мучений не только добавили безумия картине, но и обеспечат меня маной на грядущую битву.

Вами создано заклинание "Дух Мщения". Окутывая тело хозяина, дух не только укрепляет физическую и магическую защиту цели, но и возвращает обратно полученный урон.

Гарм первым выходит на мост, сметая ударом молота замешкавшегося беса. Звук спускаемого механизма — и один из демонят падает с крыши, нелепо кувыркаясь и размахивая крошечными крыльями, с пробитой арбалетным болтом грудью. Спрыгнувшая на крышу обители усопших Виктория успела схватить за хвост попытавшегося взлететь крылатого беса и вонзила в его спину стилет.

Следящие за выходом из башни твари были перебиты за пару ударов сердца, и скелет-рыцарь, забросив за спину арбалет, вытолкнул на крышу бледного, но идущего с высоко поднятой головой инквизитора. Теперь все зависит от того, успею ли я призвать духов.

Надеюсь, у Хелге было достаточно времени подготовиться к битве, потому что эту схватку мы можем и не пережить.

* * *

С крыши обители усопших открывался прекрасный вид на разграбленный и порушенный некрополь. Клубы дыма, битый камень и вездесущие бесы. Маленькие, по колено взрослому человеку и побольше, до полутора метров в вышину. Рогатые и лопоухие, всевозможных оттенков красного, с острыми когтями и массивными копытами. Кто-то, чей вес или размер крыльев не позволял оторваться от земли, нелепо прыгал, таща за собою ресурсы или оторванную ногу трупа, окованную сталью. Некоторые, что были полегче, да имели хорошо развитые крылья, летали от здания к зданию, ища то, что пропустили их собратья.

Один из таких летунов и заметил нас, когда мы с Викторией только закончили начертание основ круга призыва. Тварь ловко перевернулась в воздухе, уклонившись от пущенного моим скелетом арбалетного болта и умчалась вглубь замковой территории. Каждую секунду ожидая появления демонов, мы спешно заканчивали наносить последние черты, удерживающие призванных духов на поле боя. Движения наши были быстры и лихорадочны, из-за чего мы допустили несколько ошибок в защитном барьере, но было уже поздно что-то менять.

Раздался долгий протяжный вой, прерываемый визгом и отвратительным лаем, а потом к стенам обители усопших хлынули демоны. Поток тварей, покрытых тонкой блестящей чешуей, выплеснулся на крышу, стремясь опрокинуть и растерзать заслонившего выход Гарма. А я пытался одной рукой удержать инквизитора, рвущегося из жертвенного круга, а другой не выпустить вогнанный в него ритуальный клинок.

Знаки мертвых, очертившие круг, разгорались бледным светом. Вокруг прозрачной сферы, отделяющей меня и жертву от окружающего мира, стали собираться растревоженные духи. Подобно серым, терзаемым голодом теням, они кружили вокруг защищающего нас барьера, пытаясь добраться до наших тел и душ.

Судороги истязаемого человека усиливались, и с каждой секундой становилось все труднее удерживать содрогающееся тело, отчетливо воняющее горячей мочой и дерьмом. Не в силах более продлевать мучения инквизитора, я сделал шаг назад, вступая в крохотное, плохо прорисованное кольцо. В последний момент успеваю убрать сжимающую оружие руку — и с хрустальным звоном лопается дефектный барьер, не выдерживая ярости неупокоенных душ и позволяя призракам наброситься на тело приготовленной для них жертвы.

Инквизитор, словно окутанный паутиной, покрывается эфемерным коконом, а полные безумной ярости призраки вырывают его душу из трепещущей плоти. Секунда, и обмякшее тело падает к моим ногам, исторгая сонм рассерженных духов, что обступили меня плотным кольцом. Сейчас они уже не похожи на размытые тени. Кто-то сжимает в руках иллюзорный меч, кто-то закован в сияющий доспех. А напротив меня стоит дух мгновение назад убитого инквизитора.

Протянутая ко мне рука упирается в сгустившуюся блеклую сферу. Тонкие призрачные пальцы осторожно поглаживают с виду непреодолимую преграду, а спустя секунду кулак инквизитора обрушивается на мою защиту. Хруст ломаемой завесы, трещины на молочно-белой поверхности барьера, и мир вокруг замирает, чтобы взорваться обратившейся на меня яростью призванных духов.

Спустя пару бесконечно долгих секунд все закончилось, защитный купол лопнул, осыпаясь серыми искрами, а в мою плоть вонзились призрачные когти, исторгая душу.

* * *

Внимание, Вы были убиты призванными Вами призраками. На Вас ложится проклятие "Клеймо жертвы". В течении суток Вам не доступны заклинания ритуальной некромантии, а любые встреченные призраки будут враждебны. Более того, вкусившие Вашей силы духи будут прикованы к этому месту, не в силах отправиться в загробный мир.

Возрождение через 5... 4... 3... 2... 1...

* * *

Черное ничто небытия сменяется холодом заклинательного покоя. Красное клеймо на тыльной стороне ладони сияет призрачным светом, отсчитывая время до снятия метки. Уняв головокружение и усилием воли пополнив запас маны из источника магии, я бросился по винтовой лестнице прочь из башни. Проскальзывая босыми ступнями по скользкому камню кладки, вбежал на мостик и остановился, завороженный открывшейся картиной битвы.

Вставшие спина к спине Виктория и скелет-рыцарь отбивались от десятка окруживших их бесов. Гарм, окутанный всполохами синего пламени, шел вдоль крыши, обрушивая молот на карабкающихся по стене тварей. С каждым ударом росло безумие воина, упивающегося смертью и разрушением, а дымный след за спиной приобретал все более четкие очертания, превращаясь в размытую фигуру высокого, окованного сталью солдата.

Полчища призраков, призванные мною, терзали демонов, вырывая их слабые души из клетки плоти. Чем больше вокруг становилось бездыханных тел, тем меньше было духов. Насладившись страданием жертв и насытившись их силой, они покидали этот мир.

Хлынувшие с разных сторон десятки полуразложившихся трупов мелких тварей Инферно, смешались с почти иссякшим потоком бесов и принялись медленно, но верно рвать верещащих существ на части.

Я не смел пробираться к своему трупу, опасаясь скользящих над ним призраков, и лишь наблюдал за схваткой, когда рядом раздался лай, а вслед за ним из дыма вырвался огромный цербер, несущий на спине суккубу. Легко оттолкнувшись от спины трехглавого пса, явно превосходящего своих собратьев размером и мощью, демонесса воспарила над крышей обители.

Оставшись без наездницы, кербер бросился в свалку бесов, без разбора сминая подвернувшихся существ. Лай и рык злобной твари, крики умирающих низших, хруст сминаемых костей мертвецов и лязг браслетов, украшающих лапы пса, сливались с хаосом сражения, царившим на крыше обители, рождая симфонию битвы.

Мерные взмахи чешуйчатых крыльев удерживали демонессу в воздухе, позволяя наблюдать за битвой с безопасного расстояния. Сложив ладони в форме замысловатой печати, дьяволица выдохнула в них огонь, на миг ослепивший мой взор.

* * *

Парившая над битвой суккуба пылала подобно раскаленному солнцу. Красота ее утонченного тела и опаляющий жар Инферно, окутывающий чешуйчатые крылья, манил к себе разъяренных духов. Призраки, слетавшиеся со всей округи подобно мотылькам на пламя свечи, вспыхивали алыми звездами и растворялись в неверном багрянце рассвета, оставляя после себя лишь черные точки, застилающие взор.

Не обращая внимание на бушующую внизу схватку, демонесса заключала в свои объятия очередного духа, не устоявшего перед теплом и лаской ее нежной улыбки. До боли закусив губу, я старался отвести взгляд от пленительного силуэта, сияющего в лучах рассветного солнца. Очередная вспышка сгораемого в адском пламени духа заставила меня прикрыть глаза рукою.

Сухой щелчок спускаемого механизма, свист рассекаемого воздуха и, открыв глаза, я вижу гримасу ярости, изуродовавшую прекрасное лицо. Хоть арбалетный болт, пущенный моим скелетом, и не задел суккубу, но все волшебство ее очарования было утеряно. В ужасе бросившиеся от демонессы призраки больше не нападали на демонов, а лишь пытались убраться куда подальше от разъяренного солнца.

Все также паря в небе, изредка взмахивая своими чешуйчатыми крыльями, суккуба обрушила на мертвых демонов, терзающих яростно рвущего их цербера, потоки дьявольского огня. Лишь только клубы едкого дыма скрыли от глаз демонессы адского пса, как раздались мерзкие чавкающие хлопки и жалобный визг, сменившийся полным ярости лаем. Рассекая завесу гари, из черных клубов пожара в разные стороны хлынули ошметки плоти и мелкие костяные шипы.

Суккуба, укрывавшаяся от этого смертоносного дождя чешуей своих черно-красных крыльев, не заметила следующую атаку и лишь чудом смогла избежать смертельного броска костяного копья. Острое оружие, вылетев из клубов дыма, прошло в сантиметрах от левой груди девушки, оцарапав кожу и вонзившись в крыло. Рухнувшая с небес подобно падшему ангелу, демонесса упала на дальнем от меня конце крыши, в стороне от общей схватки.

Бросившись к своему трупу за доспехами и оружием, я успел разглядеть, как из дыма выныривает окровавленный и усеянный множеством мельчайших шипов пес, пытаясь стряхнуть наездника, удерживающегося на спине твари за вонзенную в загривок костяную каму. Протянувшаяся от самодельного оружия цепь, намертво слившаяся с рукоятью экзотического серпа, оплетала гневно шипевший хвост пса, представляющий из себя огромную разъяренную змею. Спустя миг трехглавое порождение Инферно пронеслось под мостом, соединяющим башню с обителью усопших, и скрылось из виду вместе со стоящим на нем Хелге.

Гарм, находившийся ближе всего к раненой демонессе, ринулся к ней, когда, с трудом протискиваясь в узкий для него проход, на крышу выбрался первый гвардеец ада. Перегородив дорогу моему обезумевшему в битве воину, пылающий солдат обрушил всю свою силу и ярость на бывшего пса инквизиции. Взмах чудовищного меча, сжимаемого в руке трехметрового гиганта, рухнул на место отпрянувшего в последний момент Гарма, но удерживаемый в другой длани молот столкнулся со сталью вскинутой в защите рукояти оружия моего охотника. Сила удара была настолько велика, что закованное в латы тело мертвого отбросило в сторону.

Вслед за первым гвардейцем на крышу вылезла еще пара огромных человекоподобных тварей, покрытых дымящейся чешуей с множеством шипов и наростов. Один из них, несущий на плече словно игрушку двуручную секиру, направился к сражающемуся с Гармом демону, когда другой, вооруженный топорами, загородил дорогу Виктории и рыцарю-скелету.

Быстро облачившись в снятые с собственного трупа доспехи и одежды, да подобрав посох и ритуальный клинок, я направился на помощь своей ученице. Стоило только представить перед внутренним взором рисунок заклятья иссушения и сотворить его на гвардейце, как пламя, венчающее подобно огненной короне голову рогатого демона, опало, а меня окатило обжигающей силой, выкачиваемой из жил взбесившегося гиганта. Воспользовавшаяся ситуацией, Виктория вскинула руку, и с ее ладони сорвался тонкий острый багровый кристалл, а спустя секунду раздался щелчок арбалета. Сотворённый магией крови шип, длиною в ладонь взрослого человека, вонзился в колено адскому созданию, дробя кости и разрывая связки, а болт засел глубоко в груди между роговыми пластинами гвардейца. В ответ солдат ада издал громогласный рев и метнул один из топоров, пробивая щит и начисто вырывая левые конечности скелета.

Хоть демон был обездвижен и с каждым ударом сердца терял жизненные силы, он все же по-прежнему не только преграждал дорогу к своей госпоже, но и мешал прийти на помощь избиваемому Гарму. А у того, начисто потерявшего от ярости контроль над собственными действиями, все складывалось очень скверно, несмотря на всю его силу и дарованные Войп'ом умения.

Пес, связавший боем отбросившего его противника, не давал атаковать и сжимающему в руке секиру воину. В очередной раз заблокировав удар меча своим сияющим изумрудным пламенем молотом, мертвый нанес удар, выпуская на волю энергию, щедро сдобренную его яростью. Вечно голодный огонь захлестнул гвардейца, пожирая плоть, и пес сделал шаг вперед, чтобы воспользоваться вратами пустоты и оказаться за спиною у своих противников. Но что-то пошло не так, и Гарма, материализовавшегося на том же самом месте, где он и исчез, встретил удар изглоданного пламенем смерти воина. Удар тяжелого меча переломил рукоять молота, выставленного объятым черными дымными крыльями и сиянием духа охотником. Упавший на колено воин уже был не в состоянии избежать летящей на него секиры. С жутким скрежетом металл оружия рассек наплечник, погружаясь в плоть и отсекая псу руку.

Ужасный крик Гарма слился с шипением призрачного клинка, проявившегося в руках духа мщения. Лезвие вгрызалось в плоть гвардейца, не встречая сопротивления, разрывая мышцы и дробя кости грудины. Тело со вскрытой грудной клеткой, залитое дымящейся кровью, медленно рухнуло к ногам пса.

* * *

Уворачиваясь от тяжелого топора израненного демона, Виктория наносила удар за ударом, оставляя сочащиеся горячей кровью росчерки на чешуе гвардейца. Переполнявшая меня энергия жизни от слабеющего гиганта и кипящая кровь от вливаемой маны из истерзанного тела Гарма требовали выхода, и мне ничего не оставалось, как бросится мимо скованного боем с моей ученицей демона на помощь пытающемуся подняться псу.

Стоящий спиной ко мне солдат Инферно пытался сбить с себя последние языки вечно голодного пламени мертвых, когда на его плечи легло все то же заклятье иссушения, единственная доступная мне причиняющая урон магия. Не придумав ничего лучше, я вонзил в стоящего ко мне спиною противника ритуальный клинок. Пробившее твердый покров лезвие вонзилось под левую лопатку демона, и в тот момент, когда занесенная рука уже готова была нанести очередной удар, я заметил стремительно приближающуюся ко мне искру.

В грудь врезался огненный шар, едва мое тело развернулось навстречу новой опасности. Нестерпимая вспышка света и боли чуть не лишила сознания, когда пущенное демонессой заклинание взорвалось, соприкоснувшись с плотью и отбрасывая взрывом не только меня, но гвардейца.

Борясь с болью в обожженном теле, я заметил, как пес, окутанный синим дымом, встает, опираясь на рукоять сломанного молота. Подойдя к с трудом поднимающемуся гвардейцу, Гарм опрокинул его на спину ударом стального сапога и вонзил левой рукой острый обломком рукояти в глотку твари. Захлебывающийся собственной кровью гвардеец одной рукой схватился за углубляющийся в пасть осколок металла, а другой сжал череп безумно скалящегося пса.

Дымящаяся длань демона окуталась багровым огнем, сжигая мертвую плоть, но это лишь распалило, казалось, уже растерявшего всю свою силу духа мщения. Появившийся силуэт воина положил руку на рукоять молота, и окутанный призрачным огнем металл выжег тварь изнутри.

* * *

В прохладном воздухе стояла вонь паленой плоти и вскрытых кишок. Гарь пожаров, казалось, разъедает кожу. Трупы демонов и людей валяются вперемешку с гниющим мясом истлевших зомби. Непередаваемый букет ароматов, от которого хочется в ужасе бежать прочь из замка. К сожалению, я отдал слишком много сил для его захвата, а потом и защиты от демонов, чтобы взять и все бросить, когда развязка так близка.

Последний гвардеец истлел в сполохах призрачного пламени, а бой почти был закончен. Виктория помогла мне подняться и, кое-как затянув раны Гарма своим заклинанием "нечестивая кровь", двинулась к демонессе. Суккуба, которая не могла взлететь из-за разорванного крыла, попыталась пустить в дело хлыст, но, получив в бедро арбалетный болт и лишившись оружия вместе с парой отрубленных пальцев, решила сдаться на милость победителей.

Скованная по рукам и ногам, с парой сломанных ребер и кое-как перевязанными ранами, выпитая почти досуха вампиршей, она лежала под присмотром рыцаря-скелета в глухом каменном мешке. Я понимал, что поступаю неправильно, бросив ее, даже не подвергнув допросу, но мои мысли сейчас занимали другие проблемы, требующие немедленного решения. Укрепления некрополя разрушены, от построек остались лишь руины, тело Гарма с каждым часом теряет магическую энергию, способную удерживать его дух, а Хелге так и не пришел в сознание.

Мы нашли его на истерзанном трупе цербера. Испещренный небольшими костяными шипами, вздернутый за две головы на импровизированной удавке из цепи самодельной камы, с разорванной в клочья средней головой и выпущенными кишками, адский пес болтался в метре над землей. Повешенная на руинах костяной лаборатории, тварь мертвой хваткой своего змеевидного хвоста вцепилась в тело моего ученика. Вонзившиеся в шею Хелге клыки даже после смерти цербера продолжали отравлять ядом тело жертвы. Я не знаю, как складывалась битва, и могу только догадываться об ужасной и фантастической бойне, но все вокруг было покрыто кровью, грудами битого камня и следами чудовищных когтей.

Принеся Хелге в заклинательный покой и оставив на попечение Виктории, я двинулся к источнику магии, пытаясь понять, что же делать дальше.

* * *

Состояние замка:

Форт — 54%

Замковая стена — 61%

Ров — засыпан

Надвратная башня — постройка разрушена

Замковые башни — постройка разрушена

Состояние экономических построек:

Обитель Усопших (Префектура) — 90%

Часовня нетленных (Муниципалитет) — 85%

Храм безмолвных (Здание Мэрии) — 77% (Требуется герб)

Ложа Гнили (Капитолий) — 59% (Требуется посвящение в чертоги Пустоты)

Рынок — 11% (недоступен в связи с боевыми действиями в течении 7 дней)

Лаборатория Алхимика — 90%

Внимание, размер дохода от экономических построек напрямую зависит от их состояния.

Состояние классовых построек:

Гильдия магии смерти 3 уровня — 42%

Кузница плоти — 5%

Трупная Яма — заполнена на 30%, готово 7 единиц плоти

Кристалл теней — кристалл 2го уровня, дефект опорной конструкции, трещина кристалла, эффективность 25%

Шпиль Смерти — 100%

Круг некромантии — 51% (защитный круг частично поврежден, знаки силы стерты)

Кладбище драконов — раскопки 1го уровня, эффективность 0% (обвал конструкции)

Состояние жилищ:

Могильник — 44%

Погост — постройка разрушена

Мавзолей — постройка разрушена

Костяная Лаборатория — постройка разрушена

Ресурсы в наличии:

Камень — 5 единиц (39 единица находиться на территории замка вне склада)

Дерево — 2 единицы (13 единицы находиться на территории замка вне склада)

Руда — 0 мер (4 меры находиться на территории замка вне склада)

Кристаллы — 0 единиц (7 единицы находиться на территории замка вне склада)

Драгоценные камни — 0 единиц (5 единицы находиться на территории замка вне склада)

Ртуть — 0 емкостей (11 емкостей находиться на территории замка вне склада)

Сера — 0 мер (3 единицы находиться на территории замка вне склада)

Золото — 0 монет (12120 монет находиться на территории замка вне сокровищницы, 1330 монет находится в кошельке)

Моему разрушенному замку как можно скорее нужны рабочие руки, о чем не забыл напомнить одержимый духом, как только пригнал к замку оставленные на холме вместе с обслуживающими их зомби осадные орудия. Да, мне необходимы воины, для защиты владений и захвата ресурсов, но кто будет заниматься восстановительными работами, обслуживать постройки и добывать ресурсы? В некрополисе роль рабочих принадлежит зомби, а личи и одержимые духами занимают руководящие посты. Вдобавок им приходится выполнять особо тонкую работу, для которой непригодны гнилые мозги, но "принеси, подай, положи" выполняют именно бездушные трупы. Поэтому, теперь я стою у источника магии, ожидая, пока мертвецы доволокут до разрушенного погоста строительные материалы.

Ремонт полностью уничтоженного здания обходился в ту же сумму, что и строительство нового, но тут был один небольшой нюанс. Реставрация разрушенной постройки требовала постоянного присутствия рабочих, которые разгребали бы завалы и носили ресурсы. Это было немного обременительно, но ремонт требовал всего половины времени, которое источник магии потратил бы на постройку нового здания.

Положив ладонь на холодную поверхность черепа, прикованного цепями к источнику магии, я отдал мысленный приказ начать ремонт погоста. Тяжелый, низкий звон медного колокола, спугнувший воронье с крыши часовни нетленных, возвестил о начале строительства. Через двенадцать часов будет вновь возведено жилище зомби, а до начала следующего дня мне будет необходимо успеть отреставрировать могильник. Ведь чем ниже состояние постройки, тем меньше доступных для найма существ.

Аккуратно свернув карту и припрятав ее в походный чехол, хотел немного отдохнуть, урвав хотя бы полчаса на сон, но моим мечтам не суждено было исполниться.

— Мастер, все готово!

В башню поднялась Виктория, уже несколько часов занимавшаяся с архитектором подготовкой круга некромантии к предстоящему ритуалу. Они восстанавливали стертые письмена, расчищали октограмму от мелкого крошева и выбирали наиболее пригодные для создания скелетов экземпляры.

— Мы отсортировали трупы, расчистили круг и нанесли основные знаки концентрации некротической энергии. Учитель, можем приступать!

— Что с тобою, Виктория? — Моя ученица буквально светилась от счастья, да и все ее поведение было отличным от повседневного: более раскованная, немного рассеянная, счастливая и.... обворожительная? — Ты сейчас больше похожа на суккуба, чем на воина, переживающего за состояние своих товарищей. Повторяю еще раз — что происходит?

Лукаво улыбающаяся вампирша, опершись на стену и смахнув непослушную челку со лба, ответила легко и непринужденно:

— Это все кровь, мастер... — Лукавая улыбка не покидала ее лица. — Как говорил мой создатель, вампир — это то, что он пьет.

— Значит мой сын не ошибался, говоря, что сила вампира растет не только за счет возраста и количества трупов, но и силы своих жертв. Я прав?

— Как всегда, учитель. — Виктория шла рядом, пока мы спускались из башни. Ее походка была необычайно легка и полна такой грации, что казалось, будто девушка парит, не касаясь ступеней. — Не удивительно, что Хелге не хочет просыпаться, напившись крови низших демонов и чуть не переродившись под влиянием впрыснутого цербером яда! Хаос любит сильных, да и демоническая кровь слишком опасна даже для полноценного вампира, не говоря уж о неоперившимся птенце... Чем больше ты сопротивляешься, тем сильнее он вонзает в тебя свои когти. А эта сладкая кровь с дурманом безумия...

— Знаешь, — перебил я бессвязный бред вампирши, — мне больше нравилось, когда ты пила только мою кровь. Если ты не в состоянии справиться с искушением, то мне следует запретить тебе охотиться.

От моих слов Виктория вздрогнула и, споткнувшись на лестнице, резко остановилась. Широко распахнутые глаза, растерянный взгляд, закушенная губа. Девушка явно была не в себе.

— Более того, я хотел отдать тебе жизнь суккубы и нить ритуала, но теперь вижу, что поторопился. Хаос имеет слишком большую власть над тобой.

— Простите, учитель. — На Викторию было жалко смотреть. Куда только девалась вся ее уверенность и развязность? — Это власть крови. Мы связанны с суккубой и теперь демоница пытается затуманить мой разум. Может она плохой маг и боец, но по части одурманивания она превосходит меня. Обаяние ночи сложно противопоставить соблазнению демона.

— Хорошо, я дам тебе шанс и буду рядом во время ритуала. Не подведи меня.

Остаток пути мы преодолели молча, погруженные в собственные мысли. Виктория больше не проронила ни слова, до того момента как высушенный труп суккубы не упал к ее ногам.

Я не хочу описывать ритуал, скажу только, что перед тем, как ее душу поглотил Войп, демонесса так ничего и не рассказала, оставив лишь мучиться от неизвестности и ощущения близкой опасности.

Глава 15 (Ложа Гнили)

Я никогда не сочувствовал андроидам. Возможно, это лишь депрессия, как у тебя. Теперь я могу понять, как ты страдаешь; я всегда думал, что тебе нравится это состояние, я считал, что ты можешь из него выйти, стоит тебе только захотеть; если не сама, так с помощью модулятора. Я теперь понял: когда ты в депрессии, тебе на всё наплевать. Апатия, вызванная тем, что ты утратила ощущение собственной значимости. Не имеет значения, чувствуешь ли ты себя хуже или лучше, когда ты сама для себя ничего не значишь...

Филип Дик

Снятся ли андроидам электроовцы?

— Забавно получается... — Громоподобный голос демона казалось заставлял вибрировать землю под ногами. — Мы, админы, те, кому ещё при создании игры были даны все права, имеющие доступ к самой структуре, в конечном счёте можем влиять на этот мир куда меньше, чем любой из сорвавшихся!

Удобно растянувшись на каменистой площадке скалистого утеса, демон уставился в небо, задумчиво покусывая курительную трубку. Присевший рядом, архангел вглядывался в дымчатый силуэт циклопических врат, что медленно проступали над осажденным некрополисом. Тяжелые створки, инкрустированные, исписанными и сияющие потусторонним светом рун, черепами, были оплетены серебристыми цепями.

— Вот сами посудите, — когтистая лапа, иллюстрируя слова демона, очертила вздрагивающие в свете молний створки, — каждый из нас все еще может спокойно создавать порталы сквозь миры, манипулировать потоками энергии или создать свое собственное карманное измерение... Но вот так, игровыми методами, изменять код не только уже созданных планов, но и заставляет их напрямую взаимодействовать друг с другом мы больше не в состоянии. А этот игрок, — демон всласть затянулся трубкой, — вполне умудрился это провернуть, и запреты вписанные в код ему побоку! Логика вселенной позволила, и мир адаптировался под его чаяния.

— Эх, как ты завернул-то! — Архангел взял у демона трубку, соблазнившись ароматом табака. — Опять у половинчиков отобрал?

— Не отобрал, а выменял! — Лениво огрызнулся демон. — Эта мелюзга самого дьявола вокруг пальца обведет! Но мы не о том... Так вот, каждый из нас...

— Мы больше не можем быть незримыми наблюдателями этого мира. — Холодный голос, прервавший демона, заставил служителей ада и рая посмотреть на вышедшего из портала жнеца. — Стражи капитолия не только заметили меня сразу, как только я оказался в храме, но и уже знали о том, кто должен вывести игрока вместе с его приближенными из преображающегося мира.

— Даже так? Хреновые из вас конспираторы, мужики! — Хохотнул демон, от души затягиваясь выхваченной у зазевавшегося архангела трубкой.

Над утесом повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь раскатами грома да отдаленным шумом битвы. Каждый из товарищей думал о своем, разглядывая начавшие колыхаться створки циклопических врат. Порывы штормового ветра изредка доносили едва уловимый звон цепей.

— Эй, рогатый, пошли рубанемся прям над некрополем! — Толкнул задремавшего друга архангел. — Если у этого парня все выгорит, представь какой эпический стрим получится!

— Не, мне лень... Вон, лучше иди с Женей схлестнись. — Пробормотал демон, указывая на жнеца. — Всяко тематические будет. Воин света Алексей сошелся в эпической схватке с Евгением, слугой Пустоты, над стенами осажденной твердыни некроманта!

— Не, скучно. — Отмахнулся Алексей от разглагольствующего демона. — Это не равный бой получится...

— Я не против.

— Э, Жень, ты серьезно? — Изумился демон. — Я же пошутил!

— Да, я уверен, что смогу победить. — Жнец повернулся к друзьям. — Только одно условие — битва не как админов, а как полноценных игровых аватаров с распространением влияния на местность.

— Ого, а не слишком ли круто? Мы и так напрямую вмешиваемся в игру.

— Знаешь, что-то мне говорит, что это уже не важно. Идем?

— Да. Погнали.

Демон вновь раскурил погасшую было трубку и, изредка косясь на начавшее его пугать небо, следил за силуэтами друзей, стремительно несущихся среди грозовых облаков.

* * *

Я шел по темным коридорам, заполненными полуразложившимися трупами зомби, разорванными телами бесов и брошенными ящиками, с собранными вокруг замка редкими травами и ингредиентами. Собственно, это и была основа экономики некрополиса. Мертвый город со скудным населением одержимых, почти лишенный ремесленников, вынужденный постоянно закупать оружие и доспехи для своих огромных армий нашел свою нишу на рынке Земель. И как бы не злились светлые эльфы, и не брызгали слюной святые братья, но всем им нужны были поставки редких трав и минералов из цитадели смерти.

Возведенные в местах источников силы, храмы и часовни мертвых не только вытягивают жизненные силы из земли, но и создают врата в иной мир, напитывая высушенную землю некротической энергией. Именно поэтому здесь такое количество редких растений и минералов, так необходимых алхимикам, магам, гномам, демонам и даже Инквизиции.

Все ненавидят мертвых, но всем нужны добытые в их землях реагенты и ингредиенты. Поэтому к стенам некрополиса стекаются отчаянные торговцы, готовые купить ценящиеся на черном рынке ресурсы. А сейчас у меня под рукою полные склады товара, который через неделю я должен продать, но до которого не в состоянии добраться, уткнувшись в пелену серого тумана.

Начавшийся сначала тонким ручейком, что едва доставал до щиколотки, сейчас он заливал все вокруг бурной рекою, порой доходя до середины бедра. А впереди, покрытые причудливой резьбой и ржавой коростой, стояли врата в Ложу Гнили.

Замерев в проеме, за которым начинался огромный зал, тонущий в густом тумане и неверном свете масляных свечей, я боролся с навязчивым желанием шагнуть через порог. Раздавшийся за спиной шорох и стук когтей по холодным каменным плитам, заставил меня покрыться холодным липким потом и судорожно вцепиться в полированное дерево посоха. Удерживая в воображении контур заклятья иссушения, я только сейчас понял, насколько глуп и самонадеян. Маг с единственным боевым заклинанием против живых, стоит в прогнивших закутках некрополя. Первый попавшийся зомби сумеет выпустить мне кишки, а учитывая, что нахожусь я рядом с владениями враждебной мне сущности... Боюсь даже представить, какая судьба ожидает меня.

Напряженно вглядываясь во мрак коридора, я отшатнулся в ужасе, когда что-то задело мою ногу. Прижавшись спиною к стене и выставив перед собой посох, я заметил большую жирную крысу, что копошилась в гниющих останках у моих ног. Чертыхнувшись и, вспомнив свою хоккейную юность, отправил мерзкий пищащий комок в полет сильным ударом посоха. Влетев в распахнутые ворота ложи гнили, крыса затерялась в тумане.

Грязно выругавшись и стряхнув выступивший на лбу пот, решил поскорее убраться подальше из этого заброшенного крыла. Но стоило мне почти дойти до конца коридора, как странное ощущение заставило медленно обернуться. В проеме врат, почти заполнив собою все пространство, стояло высокое и ужасно худое создание. Человекоподобные очертания, голая бледная кожа, покрытая множеством язв, торчащие сквозь треснувшую кожу серые кости. Тварь медленно пережевывала серый окровавленный комок. Кровь, стекающая по неестественно вытянутому лицу, оставляла грязные разводы.

Прекратив меня разглядывать своими алыми внимательными глазами, существо отступила назад, скрываясь в клубах тумана. Чувствуя сковавший горло ужас, я бросился прочь.

* * *

Неделя 2, день 1

05:43

Ночью я так и не смог как следует отдохнуть. Даже осознание своей бессмертной цифровой оболочки не помогало бороться с наваливающимся сном. А еще эта тварь все никак не шла у меня из головы.

Всегда считал, что главным двигателем человеческого прогресса является не жажда новых открытий, не стремление быть успешным и знаменитым и отнюдь не тяга к нематериальным благам. Конечно, и это все тоже многое значит, но самый главный стимул — это простые и древние как мир человеческий страх и ненависть. Так я, сжигаемый этими чувствами, проспал всего пару часов и бросился изучать доставшейся мне драконий том жречества.

А когда окно заклинательного покоя озарилось первыми лучами разгорающегося дня, очнулся Хелге. Парень, окутанный алой дымкой хаоса, долго хранил молчание, жадно наполняя свое тело силой из источника магии и вымывая скверну из своего тела. Лишь спустя полчаса он коротко и лаконично рассказал, что с ним было:

— Я научился поглощать и растворять в себе души павших от моих рук. — А затем, обернувшись к лежащему в углу Гарму, подтвердил то, о чем я давно догадывался. — Он заражен хаосом с самого первого мига своей новой жизни, поэтому и не поддается восстановлению. Мне кажется, что смогу вобрать в себя сковавшую пса силу.

Устроившись в изголовье кровати, мой ученик протянул руки над сжигаемым лихорадкой хаоса воином. Тонкие серебристые нити спускались с пальцев мальчишки, проникая в тело пса. Стоило только первым каплям хаоса исказить сияние волокон, связующих охотника с застывшим над ним парнем, как искалеченное тело выгнулось в спазме. Черная горячая кровь брызнула из обрубка руки, и вампирша принялась ворожить над растревоженной раной.

Оставив Викторию и Хелге заниматься Гармом, я решил присесть и спокойно составить план на предстоящую неделю. Перебирая разложенные на столе книги, доставшиеся от предыдущего хозяина замка, обратил внимание на перечень, посвященный поступающим в некрополь ресурсам. Помимо обилия камня и дерева, на фоне скудности остальных ресурсов особенно выделялись два пункта.

В самом начале шла запись о первых доставленных в замок призрачных жеребцах, разведение которых началось две недели назад в деревни одержимых. Но в моем поселке не было никакого упоминания о так нелюбимых мною, но зато ценимых магами и кочевниками животных. А значит, мне нужно искать в округе помимо шахт еще одно поселение.

Вторым пунктом была не прекращающая поступать на склады, несмотря на осадное положение, ртуть. И тогда я вспомнил о наличии в замке алхимической лаборатории, напротив которой сейчас стояла жирная надпись красного цвета: "недоступно". Кратко и непонятно — а значит, стоит ее скорее найти. Глядя на карту замковой территории, нашел в одном из подвалов пометку о месторасположении этой постройки. Значит, стоит собрать имеющиеся у меня войска и двинуться на разведку подземелий.

Видимо, нехватка сна и отдыха сказывалась на мне сильнее, чем казалось вначале. Только сейчас я вспомнил о том, что началась новая неделя, а значит, в отстроенных вчера могильнике и погосте пора выкупать зомби и скелетов. Более того, через пять часов должна была закончиться реставрация мавзолея. Поборов желание немедленно приступить к следующему делу, я заставил себя еще раз пробежать глазами составленный список неотложных дел. Пришлось дополнить его памяткой о необходимости в скором времени отправить к одержимым отряд под предводительством Виктории. Нужно было доставить небольшое количество золота и ресурсов на развитие деревни и набор новых воинов.

* * *

Могильник (отреставрировано)

Погост (восстановлено)

Мавзолей (в процессе восстановления)

Ресурсы в наличии:

Камень — 24 единицы

Дерево — 0 единицы

Руда — 4 меры

Кристаллы — 2 единицы

Драгоценные камни — 5 единиц

Ртуть — 6 емкостей

Сера — 3 меры

Золото — 1740 монет (1330 монет находится в кошельке)

Я стоял и смотрел на существ, выползающих из своих восстановленных жилищ. Жалкое зрелище. Разваливающиеся на ходу скелеты, волочащиеся за ними зомби. И все это под треск костей и вонь разложения. Теперь я многое начинаю понимать. Например, зачем некрополю нужно покровительство одной из сущностей, или для чего нужны способности жреца в посвящении зданий. Ну, а напоследок, следует вспомнить, с какими сложностями сталкивались люди в борьбе с зомби, осененными милостью Гнили, или как мои скелеты, прошедшие горнило кузницы Войп'а, вырезали крыс.

Передо мною сейчас стоят лишь заготовки, способные сладить с замершим за моими плечами отрядом также, как набранные из крестьян ополченцы могут противостоять закаленному в боях отряду ветеранов. Каждый из покровителей имеет свои особенности.

Пустота оперирует костью, шлифуя остов и укрепляя связки, наполняя энергией и предотвращая распад. У нее прекрасные скелеты, могущественные личи и идеально приспособленные для работы зомби.

Гниль, сконцентрированная на плоти, открывает бесконечный цикл эволюции мертвых, ограниченный лишь количеством трупов и фантазией своего избранника. Здесь обычный зомби, приводивший в ужас разве что простого крестьянина, переродившись в трупной яме может превратиться в стремительную машину смерти, способную противостоять закованному в сталь рыцарю. А бесконечный цикл перерождения и слияний порою рождает такие ужасы, как големы плоти.

Смерть, наиболее склонная к развитию религиозных культов и самая сбалансированная из всех сущностей некрополиса, ведет своих последователей по пути бальзамирования трупов и почитания мертвых. Даруя своему служителю контроль над духами, эта сущность учит возводить пирамиды для создания мумий и проводить обряды посвящения в рыцарей смерти.

Каждый из покровителей наделял мертвый город силой, способной противостоять другим созданиям, а без этого войска некрополиса были лишь кучкой гниющей мертвой плоти.

— Виктория, готовь отряд! — Я обернулся к девушке, тихо стоящей за моей спиной. — Мы выдвигаемся в поход за пленниками... немедленно.

У нас есть всего четыре часа до окончания строительства мавзолея, иначе не очищенный от Гнили некрополь так и останется ничейным городом без благословения Войп'а. Всего четыре часа на поиск жертв, ритуал очищения и битву с засевшем в тумане созданием. Мне нужен отмеченный Войп'ом мавзолей, а не очередные разваливающиеся от дуновения ветра трупы.

* * *

Наш отряд метался по окрестностям Некрополя, за какой-то час успев зачистить от нежити, еще совсем недавно служившей бывшему хозяину этих земель, рудник и лесопилку. Хелге, оставивший на время Гарма, так и не пришедшего в себя, сейчас скользил где-то впереди, выискивая следы живых. Мы с Викторией и рыцарем-скелетом двигались впереди отряда, и как оказалось не зря. Под первую стрелу, летевшую мне прямо в лицо, рыцарь умудрился подставить щит. Наконечник, пробив сталь и удерживающую ее руку скелета, застыл в дюйме от моих глаз, мелко вибрируя.

Я еще не успел понять, что же произошло, когда еще два, сияющих подобно заезды, наконечника насквозь пробили доспех скелета. Сунувшаяся было вперед Виктория чудом избежала шанса быть пронзенной и, отделавшись глубокой царапиной на щеке, спряталась за щиты выстроившихся мертвецов.

Оглядевшись и не найдя среди немертвых, падающих с пробитыми черепами и раскрошенными меткими выстрелами позвонками, Хелге, я заставил скелетов двинуться вперед, а Викторию быть готовой вступить в бой.

Не рискуя высовываться из-за спин скелетов и глядя на битву их пустыми глазницами, я заметил Хелге взлетающего на ствол одного из высоких деревьев, покрытых не опавшей грязно-бурой листвой. Пущенная из ниоткуда стрела пронзила бесплотные очертания мальчишки, а через долю мгновения я уже видел одного из устроивших нам засаду противников.

— Виктория, — Бросил я ждущей моего приказа девушке, — бегом к Хелге!

Тем временем, высокая закутанная в грязно коричневый плащ фигура, с трудом увернувшись от промелькнувшего в сантиметре от ее шеи камы, обнажила короткий узкий меч и, легко ступая по ветвям, вступила в бой с мальчишкой. Если этот стройный воин, так похожий на эльфийского снайпера, и был первоклассным лучником, то уровнем владения холодным оружием явно не дотягивал до Хелге. Бой бы закончился довольно быстро, не будь еще одного противника, зашедшего за спину моему ученику.

Виктория, добравшаяся до места битвы, вскинула руку, и с ее ладони слетел алый шип, едва не пронзивший одну из фигур. Появление девушки заставило противников отступить. Легко спрыгнув на землю с высоты почти десяти метров, один из воинов сразу затерялся среди грязи и палой листвы, а второй натянул свой странный композитный лук и вонзил стрелу в плечо Виктории. Пущенная с расстояния в пару шагов, стрела пробила тело вампирши, пригвождая ее к стволу дерева.

Эти потерянные на девушку секунды и решили судьбу эльфа. Сначала его настигло мое заклятие, заставив споткнуться, а затем и цепь камы обмоталась вокруг шеи, сбивая с ног и волоча по земле. Обступившие поверженного противника скелеты прикрыли его щитами, и мы начали медленно пятиться назад, унося с собою пленника.

Собрат снайпера, а именно им и оказался пленный эльф при ближайшем рассмотрении, не стал даже пытаться отбить нашу добычу, а лишь бросил на нас полный злобы взгляд и растворился среди палой листвы и грязных стволов. Что-то подсказывало мне, что стоит как можно быстрее убраться отсюда, пока к пленнику не подоспела подмога.

Виктория, срезав оперение зачарованной стрелы и оставив висеть на дереве куски доспехов вперемешку со своей плотью, впилась в шею покоящегося на руках у скелета лучника. Хоть раны ее и затянулись, но левая рука так и висела безжизненной плетью. Беглый осмотр также не принес хороших вестей. Стрела раздробила сустав, оставив в плоти множество мельчайших осколков. И даже сейчас, зарастив кожу и восстановив мышцы, силы магии крови просто не хватило на кости, оставив ночную охотницу калекой.

— Не страшно, мастер! — Проговорила бодро Виктория, видя мое хмурое лицо. — У меня есть еще другая рука, способная держать меч, и мои клыки пока еще не затупились, чтобы рвать горло врагам.

Мне ничего не оставалось, как согласиться с ней и погнать отряд обратно в замок, тем более, что времени до конца возведения мавзолея оставалось всего ничего, а на нас в любую секунду мог обрушиться смертоносный град не знающих промаха стрел.

И он действительно обрушился, стоило нам покрыть половину пути, отделяющего от замка. За нами по пятам двигались с десяток эльфийских снайперов, порою останавливающихся, чтобы пустить очередную стрелу. Я потерял почти две трети скелетов, отмеченных меткой пустоты, прежде чем отряд достиг спасительных стен некрополиса.

Обернувшись, я смотрел, как вдалеке, ступив на остатки укреплений лагеря инквизиторов, замер силуэт снайпера в черно-белых доспехах. Длинная грива неестественно ярких рыжих волос развивалась, подхваченная порывами осеннего ветра. Вскинув лук, эльф выпустил в небо стрелу, что умчалась высоко вверх, скрывшись с глаз в низких горных облаках. Спустя пару ударов сердца, в землю у моих ног вонзилось изукрашенное изящной резьбой древко. Вырвав глубоко засевшую в земле стрелу и переведя взгляд на окутанный туманом разгромленный лагерь, я не заметил там никого.

Кажется, впереди меня ждет интересная ночь.

* * *

Прохладные волны серого тумана, струящиеся из распахнутых дверей Капитолия, несли с собой тошнотворный запах разложения. Гулкое эхо, бродящее в стенах пустых коридоров и наполненное скрипом доспехов моих мертвых воинов, утопало в молочной дымке. Лишь отчаянный хрип из забитой обрывком грязного плаща глотки пленного эльфа, только сейчас осознавшего весь ужас уготованной ему судьбы, вырвал меня из объятий всевозрастающего страха.

— Мастер, времени почти не осталось. -Тихо промолвил, стоящий за спиною Хелге. — Стоит поспешить, если мы хотим успеть до окончания строительства.

Проведя пальцами по гладкой поверхности посоха и сомкнув вспотевшие ладони на его древке, я закрыл глаза, сделал глубокий вдох и переступил порог в святилище Гнили. Дурманящий аромат благовоний из тысячи лампад кружил голову, перебивая запах мертвой плоти в святилище покровителя вечных метаморфоз разложения.

Мы шли по тонущему во мраке залу, наполненному неверными тенями от чадящих факелов. Хруст костей под ногами, звон разбросанных золотых монет и украшений сливался с противным чавкающим звуком сапог, скользящих по липкой поверхности плит. Интересно... Обитель Гнили больше походила на гробницу, чем на святое место великой сущности.

Споткнувшись об очередной полуразложившийся труп и возблагодарив Войп за его патологическую любовь к нетронутой разложением и мутацией плоти, я заметил свободный от туманна четкий круг пентаграммы, около метра в диаметре, высеченный в плитах зала. Из центра замысловатой фигуры возвышался черно-серый посох, покрытый бурыми шевелящимися наростами. А напротив него, метрах в двадцати, высился трон, сооруженный из остатков человеческих тел. Даже меня, привычного к смерти и распаду, замутило от вида гниющих заживо людей, покрытых слизью и копошащимися в них червяками. Знакомая мне тварь, сидящая на пьедестале, не сводила с меня глаз, пристально наблюдая за каждым движением с увлечением ученого, рассматривающего под микроскопом очередную отбившуюся от колонии бактерию. Существо казалась причудливым порождением тумана, что струился из под вспоротой ребрами серой кожи. Переведя взгляд на замершего рядом со мною эльфа, создание довольно оскалилось, демонстрируя нам ряд острых пожелтевших клыков.

— Давно было пора привести мне более сладкую жертву, чем эти одержимые духом! Мне нужна лакомая плоть, а не жалкие душонки. — Прорычала тварь, не поднимаясь с кишащего личинками трона. — Что ты хочешь в награду за это мясо?

Страх и ужас, захлестывающий пленника, казалось, передались и мне, наливая свинцовой тяжестью голову и сковывая мышцы. С трудом найдя в себе силы, я заставил непослушное тело ударом ноги отбросить вонзенный в центр ритуального круга посох. Прикрываясь от брызнувших в разные стороны мерзких кусков бурой плоти, что норовили уцепиться своими тонкими щупальцами за одежду, я, содрогаясь от омерзения, произнес заклинание Очищения, освобождая чужеродным здесь светом пространство от наростов Гнили.

Секунду спустя в купол, образовавшийся на месте очищенного от покрова сущности круга, врезалась яростно ревущая гора плоти. Смрадное горячее дыхание, что обдало меня из распахнувшейся глотки существа, заставило отпрянуть назад, едва не выйдя из свободного от власти Гнили пространства. Не в силах преодолеть барьер, тварь обрушила свой гнев на сопровождавших меня скелетов, одним ударом сминая доспехи и дробя кости. Сорвавшееся с ладоней Хелге, оказавшегося вне безопасного пространства, Копье Праха лишь оцарапало серую кожу монстра, не причинив особого вреда.

Глядя на всю тщетность усилий моих воинов остановить единственного противника, сминающего черепа мертвецов как яичную скорлупу, мне ничего не оставалось, как вонзить посох в ритуальный круг и вскрыть жертве горло. Брызнувшая россыпью рубинов кровь обагрила руны, тело эльфа медленно падало под ноги, страж Капитолия ревел от ярости. Но стоило мне только взяться за посох, как растекающаяся по каменной плитке кровь вскипела, оставляя на полу алую пыль, и в облаке взметнувшегося пара проступили контуры портала.

Сверкнувший нестерпимым блеском наконечник копья едва не пронзил тварь, громящую моих воинов, и оставил на груди монстра тонкий, сочащийся черной кровью разрез. В следующую секунду из дрожащей тьмы портала вышел закованный в черную зеркальную сталь высокий воин. Огромный каплевидный щит, покрытый серебристыми шипами, впечатался в корпус стража, отбрасывая его от круга и моих солдат. Отступившее в тень создание взревело, исторгая молочные клубы тумана, а в следующую секунду вокруг раздался скрежет зубов и шевеление мертвой плоти.

Глядя на встающие с пола полуразложившиеся трупы, прямо на глазах покрывающиеся наростами гипертрофированных мышц, я только крепче сжал свой посох, добавляя жизненных сил в тускло мерцающий провал портала. Разлом мироздания, связавший Земли с планом Пустоты, разгорался с новой силой, а на нас уже обратили внимание зомби, сверкая пылающими голодом глазами.

— Защищай некроманта, малец! — Раздался приглушенный сталью шлема голос гвардейца. Отбросив в глубь зала, полыхнувшее синим пламенем, тело зомби, воин стряхнул с наконечника копья, разъедавшую металл слизь, и на секунду обернулся к Хелге. — Покров не спасет жреца от младшей падали!

Скелеты, выстроившиеся вокруг меня, падали, разрываемые когтями порождений Гнили. Даже сталь доспеха, разъедаемая сочащейся с зомби слизью, не могла выдержать напора полуразложившихся трупов. Хелге, не имея возможности нанести значительный урон мертвецам, перерезал им сухожилия и рубил конечности, хоть как-то пытаясь удержать рвущихся ко мне тварей. Наблюдая за неумолимо сужающимся кольцом противников и пару раз отвлекшись на стража, атаковавшего из тумана гвардейца, я упустил момент, когда из черноты портала вырвался вихрь стали, сея настоящий хаос в рядах врагов. Широкоплечий невысокий воин в тяжелом доспехе, исторгнутый колеблющимся разломом Войп'а, орудовал двуручным фламбергом. Каждый удар волнистого лезвия срезал куски плоти и легко дробил кости.

Гвардейцы явно превосходили по силам любого из моих героев, а их умению и опыту могли позавидовать самые искусные воины из легенд того и этого миров. Действуя в паре, они быстро расчистили пространство, спасая меня от неминуемой гибели, после чего, оставив последнего зомби моему ученику и паре скелетов, выстоявших и сохранивших дееспособность, бросились к трону хранителя Капитолия.

Страж, вынырнувший из клубов тумана, лишь выбил сноп искр своими когтями по искусно подставленному щиту, а мгновение спустя волнистое лезвие фламберга играючи вскрыло грудь твари, со скрежетом разрубая кости. Гвардеец в доспехе, дымящимся от черной крови монстра, с победным криком опрокинул гиганта и пронзил тело слуги Гнили. Острие оружия вспороло мышцы, глубоко погружаясь в плоть и дробя каменные плиты пола. Вслед за этим тело поверженного противника начало изменяться, сбрасывая иллюзию, и пред нами предстал обычный зомби, облепленный отваливающимися наростами. Воин, осознавший свою ошибку, начал было оборачиваться, но обрушившаяся на его спину гора мышц пригвоздила солдата к полу. Секунда и череп несчастного лопнул, раздавленный вместе с металлом шлема.

Отбросив окровавленный труп как поломанную игрушку, страж Капитолия ринулся к оставшемуся гвардейцу, обрушивая могучие удары на усеянный острыми шипами щит. Когти чудовища оставляли глубокие борозды и куски серой плоти на забрызганном слизью металле. Зацепив край щита, создание отбросило гвардейца к одной из колонн. Удар был такой силы, что у воина перехватило дыхание. Выпустив из рук оружие, встав на колени да сбросив шлем, солдат пытался восстановить дыхание, жадно глотая воздух.

Цепь камы, в последний момент обившаяся вокруг шеи слуги гнили, не дала прикончить оглушенного солдата. Но Хелге не смог долго сдерживать в одиночку эту машину смерти. Не найдя ничего лучше, чем дернуть на себя обившуюся вокруг шеи цепь, тварь развернулась к мальчишке и выбросила ему на встречу когтистую руку. Лишь став бесплотным, мой ученик сумел избежать участи быть пронзенным насквозь и размытой тенью пронесся мимо ревущего монстра.

Разорвав непрочную цепь, существо вновь бросилось к гвардейцу, но тот уже успел прийти в себя и встретил прыжок твари выставленным копьем. Острие наконечника пронзило бледное тело насквозь, вспоров одно из легких, но существо даже не заметил вырывающейся из его тела струи тумана, продолжая все сильнее насаживаться на металл в попытках дотянуться до противника.

За то время, пока Хелге сумел нанести всего пару слабых порезов на теле монстра, гвардеец отпрянул от беснующейся твари, бросил в сторону разрушенных скелетов серую тень заклятья и, подбежав к трупу товарища, опустил окутанные голубыми сполохами ладони на забрызганный кровью доспех. До меня долетело тихое "Прости, друг" и языки пламени от запястьев распространились на все тело воина. В отличии от моего ученика, гвардеец, схватив с пола щит, с разбегу впечатался всей массой закованного в доспех тела в обездвиженного противника, и встав огненным големом над подмятым под сталью существом, стал наносить по серой коже стража удары шипованной латной перчаткой. Каждый раз, когда металл доспеха сталкивался с плотью твари пламя жадно вгрызалось в монстра, оставляя сожженную плоть. А вслед за отчаянным воином уже шли восстановленные его чарами скелеты.

Стоило только окровавленному монстру сбросить с себя противника и приподняться, как в его и без того изодранное тело вонзили оружие поднятые гвардейцем скелеты. Хелге, воспользовавшись моментом, вогнал лезвие камы в глотку гиганта. Хлынувший поток крови обагрил часть мертвых воинов и в следующий миг мерзкая кашица гнили, до этого момента лишь медленно шевелящая своими наростами, рванулась кровавыми нитями к остовам немертвых воинов.

Освободившийся страж вырвал из своего тела копье вместе с кусками плоти и протянул руку к обрастающим мышцами скелетам. Сейчас он был похож на ужасного кукловода, с чьих пальцев тянулись к новосотворенным зомби тонкие нити сосудов. Короткий звериный рык — и мертвецы схлестнулись в яростной схватке. Пока длилась эта битва мертвых тел, каждый использовал перерыв, чтобы восстановить силы. Раны, нанесенные стражу, закрывались буквально на глазах, оставляя лишь белесые уродливые рубцы да голые опаленные кости там, где их коснулось пламя Войп'а. Гвардеец переводил дух, подобрав свое оружие и вливая остатки пламени в наконечник своей пики, а Хелге просто стоял рядом со мною и не сводил глаз с монстра, попутно создавая костяное копье из одного из полуразрушенных трупов, в обилии устилающих зал.

Позабытый всеми эльф высвободил последнюю искру жизни и, вместе с растаявшей в воздухе дымкой ушедшей в иной мир души, ярко вспыхнул и исчез контур портала. А вместе с его светом исчезла последняя надежда на победу в этой затянувшейся битве.

Короткая передышка кончилась, и довольно рыча, слуга гнили бросил на нас единственного оставшегося в строю зомби. Синхронными движениями гвардеец и мальчишка пронзили глазницы зомби, дробя череп и сделали шаг назад, замерев с двух сторон от меня. Трое против одного и все равно расклад явно не в нашу пользу.

Я с трепетом ждал атаку твари, да и сил очищать пространство от все нарастающего покрова гнили больше не осталось. Существо, взрыкивая подобно сытому льву, медленно шло к нам по усеянному трупами залу. Сначала поблекла улыбка на человекоподобном лице, затем монстр сбился с шага, а вслед за этим взревел, когда его кожа сморщилась, покрываясь сеткой морщин.

Страж резко обернулся, выбрасывая руку в пустоту, пытаясь порвать на куски неведомого противника. Но все чего он добился — это блеск стали, разрезавшего мышцы плеча до кости.

-Брось посох, некромант. — Тихий холодный голос, раздавшийся за моей спиною, заставил буквально замереть от ужаса, забыв о яростно рычащей твари. Словно морозное дыхание смерти прошло сквозь меня, сминая мою волю. — Верь Пустоте так же, как Войп поверил в тебя. Обнажи настоящее оружие. Оно годится не только для жертвоприношений и сейчас я тебе это докажу.

Из-за наших спин медленно выступила высокая фигура в черном балахоне. Четверорукий воин, сжимавший в каждой руке по серому серпу с тонким лезвием и небольшим изумрудом в рукояти, вскинул один из клинков, обагренный кровью монстра. Зеленое пламя пробежало по острию, и в ту же секунду из раны существа хлынула черная кровь.

Нам с Хелге лишь оставалось следить, как гвардеец вонзил полыхнувшее синим пламенем копье в ставшего неповоротливым монстра, а жнец рассек мышцы гиганта, превращая ужасающее создание в кусок безвольной плоти.

* * *

Единственный оставшийся факел, брошенный в горячке боя, ярко пылал изумрудным пламенем, освещая картину побоища. Искромсанные останки зомби, все еще пытающиеся регенерировать, слабо шевелились, облепленные омерзительным налетом гнили. Я безучастно смотрел, как жнец вскрывает грудину все еще живому стражу Капитолия, насаженному на сапфировое копье гвардейца подобно жуку в коллекции ботаника. Желчь из пронзенных кишок, стекающая по древку оружия, разъедала даже черненный металл перчаток, обжигая руку воина.

С противным треском жнец развел грудину создания Гнили, наполняя помещение омерзительной вонью. В паутине черных сосудов и белесых червей размеренно содрогалось огромное сердце. В такт его биению медленно вздрагивал покров бурых наростов, заполняющий Капитолий. Осторожно погрузив руки в источающую вязкую слизь плоть, служитель пустоты рассек удерживающие сердце нити и, отбросив прочь продолжающий пульсировать орган, поднес факел к выпотрошенной плоти монстра. Занявшееся зеленым огнем тело разгоняло тьму, поглощало туман и выжигало гниль, обильно выстилавшую пол и стены Капитолия.

Чтобы хоть немного отвлечься от царившего вокруг хаоса, я решил наконец-то разобраться с игровыми сообщениями, накопившимися за несколько безумных дней. В ходе продолжительных стычек я сумел поднять три уровня, каждый из которых принес по единичке магических параметров, да и в ходе сражений мои параметры существенно выросли.

Рост моего уровня наградил меня несколькими очень важными умениями. "Продвинутая Некромантия" позволяла поднятым на поле боя немертвым сохранять еще больше характеристик и умений от некогда живых тел, "Конклав" давал возможность объединять свои магические силы с союзным магом, что было очень кстати ввиду заканчивающего строиться мавзолея. А вот последнее умение меня особо порадовало — взятая в начале игры книга "Творец" наконец-то продолжила свое развитие. Теперь мне стал доступен специфический навык, завязанный непосредственно на некромантию и совершенствование мертвых тел. "Скульптор мертвых тел" позволял мне вносить изменения в структуры костей и внутренних органов нежити с помощью различных реагентов и ингредиентов.

Продолжая вчитываться в описание способностей, я подтянул к себе труп эльфа и стянул с него позабытую в спешке походную сумку, высыпав ее содержимое на колени. Первое, что бросилось в глаза — это маленькая фляжка разбавленного вина и сушеные фрукты. Только сейчас, вгрызаясь зубами в приторно сладкие волокна пищи, я понял, что не ел с момента штурма некрополиса, а вода закончилась еще на рассвете. С трудом оторвавшись от ароматного напитка, запустил руку в ворох всевозможной мелочевки и потянул тонкую стальную цепочку. Присмотрелся к находке и не смог удержаться от усмешки — перед моими глазами, блестя зелеными гранями, раскачивался Клевер Удачи, что должен помогать своему хозяину склонить на свою сторону чашу весов госпожи Фортуны. Только, видимо, эта капризная дама была занята и не смогла уберечь своего избранника от судьбы жертвенного ягненка.

Повесив амулет себе на шею и отбросив допитую флягу, я невольно бросил взгляд на распростертое передо мною тело. Мутный остекленевший взгляд некогда красивых карих глаз с непередаваемой болью и укором смотрел в потолок. Я не знаю, сколько этому эльфу на самом деле было лет, но выглядел он как двадцатилетний подросток, особенно сейчас, когда смерть заострило черты его благородного лица подобно фарфоровой маске. Прикрыв его глаза, с трудом встал и направился к жнецу, наклонившемуся над павшим гвардейцем.

— Неумирающий, нам стоит закончить ритуал. — Промолвил служитель Войп'а, снимая с шеи убитого тварью воина тонкую цепочку с блеснувшим на ней изумрудом, а затем направился в центр Капитолия. — Не забудь сжечь тело моего павшего собрата. Дух, однажды вернувшийся в тело мертвеца, не обретет покоя в пустоте, пока прах гвардейца не будет развеян. Доспехи и оружие ты можешь забрать себе или одному из своих воинов, ведь это просто металл.

Подойдя к ритуальному кругу, в центре которого все еще высился мой посох, жнец поднял с пола прорастающее в покров гнили сердце стража и приказал мне взяться за древко оружия. Когда я крепко сжал шершавую рукоять, он положил свои холодные руки поверх моих. Плотно прижимая мои ладони, служитель пустоты рассек серпом продолжающее биться средоточие силы Гнили.

Я с трудом помню, что было дальше. Лишь струящийся по моим венам обжигающий хлад, пронзительный взгляд жнеца, что держал меня за плечи и запястья, да вновь встающие в строй мертвецы под мерный гул колокола в часовне нетленных. С каждым ударом по шевелящемуся покрову мерзких наростов, в изобилии заполнявших Капитолий, проходила судорога, и с последним набатом отмирающая плоть сущности вспыхнула изумрудным пламенем, как загорается пух от случайной искры.

Глава 16 (Черные Стрелы)

Усидеть на троне в тысячу раз труднее, чем завоевать его.

Джордж Мартин

Игра Престолов

Земля стонала под окованными сталью сапогами немертвых. Сотни зомби, словно единый механизм, мерно двигались к центральной площади некрополя, в слитном порыве влача за собою неподъемную ношу. Истерзанные тела едва живых драконов, скованных десятками цепей, оставляли за собою потеки отравленной смертью крови и лохмотья иссохшей чешуи.

Распотрошенные трупы мумакилов и разбитые остовы костяных драконов громоздились бесформенной кучей органики в разрушенном проходе замковый врат. Тысячи живых, обезумевших от эликсиров, накатывали сюрреалистической волной на горы плоти чтобы рухнуть сверху на защитников некрополиса. Пехотинцы кочевников, словно саранча, гибли десятками, бездумно насаживаясь на пики держащих идеальный строй скелетов. Волна за волной, меняя одного немертвого на десяток степняков, человеческий прибой сминал порядки нежити.

Сокол, парящий высоко в грозовых облаках, свысока наблюдал за разыгрывающимся сражением. На дне желтых глаз отражались силуэты отборных войск чернокнижника, расчищающих дорогу для своего повелителя и его друга в стороне от общей схватки. Серебристые лезвия секир минотавров проламывали доспехи рыцарей смерти, вскрывая ожившие трупы. Окруженный десятком преданных гремлинов, трусливо жмущихся к хозяину, маг выжигал каждый дюйм некрополя, не подпуская призраков и духов к отряду клан-лидера, прокладывающего себе путь к сердцу твердыни некроманта.

Опьяненный жаждой крови и уязвленной гордостью, чернокнижник гнал свой отряд к шпилю заклинательного покоя. Туда, где лежали вскрытые в жутком ритуале тела дракона и его повелителя, а в искажающееся небо бил луч призрачного света.

* * *

Сухо щелкнула тетива и в небо взвилось черное древко стрелы. Блеснув на прощание серебром наконечника, снаряд распался мелкой пылью, отгоняя кружащих вокруг сокола призраков. Повинуясь воле хозяина, хищная птица устремилась к земле.

— Мой господин, чароплет и повелитель драконов почти достигли башни мертвых, но там нет никого, кроме слуг некроманта. Хозяин замка так и не покинул храм.

Сутулый кочевник, убрав лук в притороченный к седлу налуч, взглянул на предводителя кочевников бельмом испорченных болезнью глаз. Сокол, замерев драгоценной статуэткой на плече слепого мужчины, внимательно прислушивался к разговору.

— Спасибо, Нус'сар. — Кивнул своим мыслям игрок. — Самое время и вам отправиться в некрополь.

— Слушаемся, хан! — Звонко произнесла смуглая черноволосая девушка, запрыгивая в седло и подзывая к себе огромную пантеру. — Мы вырвем сердце этого жалкого колдуна из его прогнившей грудины, клянусь жизнью!

— Осторожнее с клятвами. — Произнес облаченный в кожаные доспехи воин, поглаживая за ухом массивного льва и глядя на выломанные ворота некрополиса. — За нами пойдут черные колдуны и я бы не советовал тебе умереть в этой битве. Нет ничего хуже, чем оставить свое тело и душу во власти проклятых.

Сплюнув на землю, воин взлетел в седло. Проверив, ножны его многочисленных сабель, кочевник повернулся к своему господину:

— Хан, прошу, если мы падем в этой битве и наши души поглотит тьма, прервите наши страдания собственной рукой.

Поклонившись, тройка странных воинов пришпорили коней. Игрок, смотря вслед своим избранным воинам, не заметил, как к нему неслышно подошел чернокожий старик.

— Ученики спрашивают у своего наставника, дозволено ли будет выпустить гнетущую их силу. — Хриплый, надтреснутый голос заставил хана вздрогнуть и резко обернуться. — Какой ответ дать мне слугам ночи? Сила, растревоженная пролившейся кровью, сводит их с ума. Боюсь, если хан не пустит мою детей в битву, их неокрепший дух больше не сможет сопротивляться потаенным желаниям...

Колдун был худ и больше похож на клейменого раба, чем на учителя. Алые татуировки, покрывающие лицо и кисти рук, и бесцветные водянистые глаза вызывали иррациональный ужас у любого смертного. Черные простые одежды из плотной ткани. На шее висел грубый металлический ошейник, скрепленный замысловатой печатью.

— Выводи своих... Детей. — С ненавистью процедил игрок, глядя на безмятежную улыбку чернокожего. — Пусть поднимают мертвых, желательно монстров чернокнижника. Передай ученикам мою волю и возвращайся. Если найриты не справляются, тебе придется хорошенько потрудиться над их телами.

— Пусть мой хан не беспокоится. — Растягивая губы в жуткой улыбке, проговорил чернокожий. — Тело той прекрасной девы, избравшей себе в покровители черную кошку, идеально подойдет для воплощения Хранительницы Голода...

* * *

Замок начинал преображаться, меняясь под властью Войп'а. Сырость и тлен сменились прохладной свежестью, мрак и туман коридоров растворились в мягком зеленоватом свете факелов, постройки медленно обрастали вязью тускло подсвечиваемых символов. Башню магии смерти и стены некрополиса отныне украшали барельефы черепов и тонкие острые шпили, а сизый камень кладки сменился темным сапфировым блеском гранита.

Стоя перед тяжелыми мраморными колоннами и вдыхая легкий, едва уловимый аромат благовоний, я поражался красоте высеченной неизвестным мастером композиции. Несмотря на то, что барельеф был исполнен преимущественно из темных пород оникса, меня не покидало ощущение необычайной легкости и духовности работы.

В центре стояло гротескное изображение лича, созданное из мозаики орнамента символов и замысловатых картин. Здесь были сцены жертвоприношений, выполненные с подчеркнутой холодностью и отстраненностью, что создавали образ жреческой мантии, наброшенной на серый иссохший костяк. Причудливое переплетение символов смерти складывались в хищный оскал черепа. Картины битв и сражений преображались в звездное небо, затянутое грозовыми тучами. Россыпь драгоценных камней венчала тонкий обруч изысканной работы, стягивающий череп мертвого мага.

За спиной колдуна тянулась паутина небольших масок красных, черных и синих цветов, закрученная в, казалось, хаотичную спираль. Но стоило мне приблизиться к барельефу, как мне открылось то, что хотел показать неведомый мастер. Две высокие хрупкие девушки в алых плащах, замерли позади лича. Черный макияж и синие татуировки, покрывающие скулы и наголо бритые головы, лишь подчеркивали худобу и утонченность лиц. Бросив последний взгляд на длинные пушистые ресницы, казалось, дрожащие на ветру, я вступил под безмолвные своды мавзолея.

Мои шаги отзывались гулким эхом в этой, поистине величественной, усыпальнице магов. Гладкие, покрытые орнаментом плиты привели меня к единственному саркофагу, установленному в центре главного зала. Проведя пальцами по искусному изображению почившего мага, нанесенному на крышку гроба, я коснулся мозаики символов, вырезанных в основании плиты.

Мир Земель в очередной раз напомнил мне, успевшему позабыть былой мир, о нереальность происходящего. Передвигая и переворачивая ониксовые фишечки, я сам создавал образ того, кого хотел бы увидеть. Умного, сильного мага, способного помочь в трудную минуту не только уничтожая врагов и обрушивая на их головы проклятия, но и дельным советом или даже взять командование нежитью в свои немертвые руки. Передвинув последнюю фишку мозаики в нужное положение, я уже ставшим привычным усилием отправил мысленный призыв своему новому союзнику.

*Во славу Пустоты, я приветствую тебя, жрец Жаждущего Знаний! *

Судя по грохоту и каменной крошке от разлетевшейся вдребезги и едва не оцарапавшей мое лицо каменной плиты, при жизни этот лич не отличался спокойным нравом. Из оседающей пыли, пред моим взором предстало единственное создание Некрополя, что уже имело при призыве комплект брони и боевой посох. Кольчуга тройного плетения, спускающаяся ниже колен, была надета поверх синей мантии с высоким воротом, а в руках скелет держал тонкий посох черного дерева. Вот только барельеф не мог передать той непроглядной тьмы, что плескалась в пустых глазницах лича.

*Веди меня, некромант. Этот мир созрел для познания Войп'а! *

* * *

Близился вечер и я буквально сгорал от нетерпения, ожидая конца строительства новых для этого некрополиса зданий. Десяток старых домов, окутанных дымкой, что совсем недавно появились в дальнем конце замковой территории, вскоре должны были стать местом обители призраков. Эти злые и агрессивные духи, напрочь лишенные воспоминаний о предыдущей жизни, были первым звеном в доступной мне цепочке расы духов. Не став зря тратить время в ожидании окончания возведения постройки, я направился в Капитолий, где меня ожидали Хелге, Гарм и Виктория.

К сожалению, кузница плоти была почти полностью разрушена демонами и ремонтные работы в ней еще даже не начинались — а значит, единственным местом, где я мог бы привести в порядок своих спутников, был храм Войп'а. Да и я очень надеялся на оставшегося там жнеца — ведь кто еще мог бы мне помочь с восстановлением мертвых тел, как не служитель пустоты, способный мановением руки восстанавливать разнесенные в клочья скелеты.

Войдя в залитый изумрудным светом зал, я замер на мгновение, пораженный произошедшими изменениями. Стены Капитолия украшали фрески в виде масок всевозможных человекоподобных рас, мраморные колонны были оплетены побегами уже виденного в деревне одержимых кровавого цветка. Сделанные из темной бронзы, плетения растений заполняли все пространство, тая в себе кристаллы-плоды в виде крохотных лампад и призрачные тени духов, что медленно кружили в переплетениях листвы. Мерное зеленоватое пламя заполняло пространство мягкими тенями, окутывавшими резной мраморный камень, на котором покоился труп гвардейца.

Мои спутники пристроились на каменных скамейках вдоль одной из стен, ожидая моего появления. Молча кивнув Виктории и Хелге, обсуждающим что-то с высоким молодым мужчиной в доспехах воина Войп'а, да задержав взгляд на необычайно тихом и сосредоточенном Гарме, я направился к занятому каким-то ритуалом жнецу. Подойдя ближе, я остановился в нерешительности, боясь помешать обряду.

— Не бойся, жрец, ты не помешаешь. — Не прекращая наносить на тело мертвого какие-то знаки, ответил на невысказанный вопрос этот загадочный служитель Пустоты. — Напротив, твое участие в подготовке воина к последнему пути было бы приятно Ждущим.

На этот раз капюшон не скрывал лица этого... человека. На вид ему можно было дать не больше четырех десятков лет. Бледная кожа, заостренные черты лица, аккуратная ухоженная борода и ледяные глаза старца, что смотрели на мир из-под слегка опущенных век. Его голос не изменился с момента появления во время схватки и все так же был наполнен холодом. Четкие выверенные интонации и взвешенные слова выдавали в нем если не ожившего мертвеца, то привыкшего к козням судьбы человека.

— Я почти закончил наносить руны, что окончательно разорвут связь духа с этим телом. — Продолжил служитель сущности, ни на миг не прекращая работу. — Этого воина нужно предать огню на крыше некрополиса. Его дух был бы рад уйти из мира в чертоги Жаждущих Знаний в виде разносимой ветром золы. Запомни, некромант, гвардейцы пустоты — это избранные воины, что вернулись в этот мир силою Войп'а. Им дарована новая жизнь не в виде ожившей куклы, а полноценного создания, и нет ничего более ужасного для них, чем быть поднятыми вновь уже в мертвом теле. Это причинит немыслимые страдания душе.

Говоря это, жнец положил руки на размозженный череп воина, приступив к самой странной части ритуала. Под его едва заметными касаниями тонких пальцев начала изменяться плоть, с хрустом соединились раздробленные кости, воссоздавая изначальную структуру костей черепа. И вот, когда была восстановлена последняя черточка, на лицо мертвеца опустилась теплая пластинка воска, перенимая под чуткими касаниями мастера форму для будущей маски, что займет свое место на стенах храма.

Когда мы наконец закончили подготовку к последнему пути, я уже сносно представлял себе, как смогу сам моделировать мертвые тела моих спутников и под руководством жнеца сначала восстановил переломанные кости эльфа, а уже затем срастил раздробленное плечо Виктории. Когда же я попросил осмотреть Гарма, служитель лишь покачал головой.

— Что этот воин, прошедший горнило душ, что спасенный тобою мальчик — это только твоя ноша. Я не смею вмешиваться в работу тех, кто идет по пути Творца. Сам когда-то постигал эту науку, но все, чего я достиг — научился работать с мертвым камнем. Единственное, что могу сказать — вы с Хелге вполне способны сами справится с основной работой, а Виктория поможет восстановить ткани. А теперь прошу меня простить, но мне предстоит еще много работы в новом храме, как и тебе в этом замке, обещающим стать сердцем новой империи. Возвращайся на закате за телом павшего гвардейца. Если тебе понадобится совет, то ты знаешь где меня найти, жрец.

Не прощаясь, новый хранитель Капитолия, выбранный Пустотой, удалился, осторожно унося в руках застывшую восковую маску павшего воина и ответы на так и не заданные вопросы.

* * *

Когда мы возвращались обратно, нас догнал оставшийся в живых гвардеец, распространяя вокруг себя едва уловимую ауру холода. Воин держал в руках шлем, позволяя наконец-то разглядеть лицо совсем еще молодого мужчины.

— Простите, милорд! Позвольте отнять у Вас пару минут драгоценного времени.

Остановившись передо мною и вытянувшись струной, солдат перехватил мой удивленный взгляд, устремленный на его левое плечо, и слегка растерялся. Схватившись рукою за изумивший меня амулет в виде крохотной фигурки закованного в сталь рыцаря с пикой верхом на могучем жеребце, этот странный человек открыл мне еще один факт из жизни последователей Пустоты:

— Видимо, Вы впервые встретились с гвардейцами Ждущих, милорд. У каждого из нас есть своя филактерия, что связывает душу с телом, воссозданном в вечной тьме. И наши души всегда ищут зацепку из прежней жизни. В отличии от личей, мы не можем расставаться с нашими филактериями. С одной стороны это делает нас уязвимыми, а с другой мы мало чем отличаемся от обычных смертных — дышим, пьем, истекаем кровью и умираем.

Так уж получилось, что с этой фигуркой я прошел половину Земель сначала в составе первого легиона крестоносцев Империи Грифона, а затем был избран в ряды чемпионов при самой королеве Катерине. — Слушая этот безудержный поток автобиографии, я пытался хоть как-то сопоставить реальный возраст этого, казалось бы, молодого человека с той историей, что развивалась еще во времена моей юности в той едва не позабытой игре. — К сожалению, во время финальной битве я получил смертельное ранение от одного из легендарных рыцарей смерти. Сложно выжить, когда твою плоть пронзает клинок мертвого рыцаря. Я не дотянул всего пару дней до спасения души короля Николаса Грифонхарта из заточения в теле могущественного лича и конца эпохи, которую позднее в летописях назвали Возрождением. С тех времен утекло множество лет, но этот талисман прошел вместе со мною из сердца империи до цитаделей подземных лордов, пылающих земель демонов и твердыни некромантов в самом сердце пустынной империи. Статуэтка всадника, пережившая ужасы войны и в дальнейшем ставшая моей филактерией, таинственным образом сохранилась в пустоте. Видимо рана, нанесенная проклятым оружием, не только ввергла мою душу в круговорот пустоты, но и привела в чертоги Войп'а.

Я потрясенно молчал, внезапно поняв, что этот мужчина, почти юноша, с небесно-голубыми глазами, копной соломенных волос и доброй улыбкой, невообразимо старше меня, если судить по компьютерных меркам. Кажется я даже откуда-то помню его имя:

— Александэр, если я не ошибаюсь?

— Да, но откуда... Хотя, жрецу Войп'а положено знать все. — Сказал этот проживший удивительную жизнь человек.

— Кстати, я хотел расспросить тебя о посланнике Войп'а, на чьи плечи легла роль стража Капитолия. Ты можешь мне хоть что-то о нем рассказать?

— Странно, я считал, что вы знакомы. Тем более это Ваша воля привела всех нас обратно в Земли. Хоть мне и не доводилось еще встречаться с Са'ардом лично, но за время моего пребывания в чертогах душ мое развоплощенное сознание не раз ощущало на себе внимание могущественного мага, выбирающего себе спутника для возвращения в реальный мир. Более того, вновь обретя плоть, я обрел и новые знания. История этого жнеца началась на заре появления первых Неумирающих. Могучий некромант, создатель Страны Скорби, что однажды должна была превратиться в новую империю, в какой-то момент потерял свою искру, застыв на троне мертвой куклой. Города один за одним рушились, захватываемые другими неумирающими, страну разрывали на части, а он сидел в королевском замке, не в силах ничего изменить. И вот, в тот день когда пламя черных драконов спалило его цитадель, как и его тело, так и не сумевшее покинуть трон, пустота забрала истерзанную душу в свои чертоги, возведя в ранг хранителей воли Войп'а.

— Это очень странный и печальный рассказ. Я не подозревал, о том, как сложно устроен этот мир. — Задумчиво проговорил я, пытаясь разобраться в открывшейся для меня паутины фактов. — А что ты сам думаешь о нем?

— Сложно сказать что-то о том, кого ты никогда не видел. Я лишь знаю, что на него можно положиться и он никогда не покинет в трудную минуту.

— А что насчет тебя? Раз ты был возведен в один из высших рангов, которые мог добиться солдат, значит тебе довелось присутствовать на военных советах и водить в бой отряды куда более грозные, чем есть сейчас под моей рукой. Скажи, мог бы ты помочь мне в сражениях не только как превосходный воин?

— С этим вопросом я и хотел обратиться к вам, милорд! — С лица молодого человека слетела тень от воспоминаний былых времен, стоило только предложить ему возможность вновь встать во главе отряда. — Хоть я и могу покидать стены Капитолия в отличии от Са'арда, но пока не будет восстановлен кристалл теней, что уберегает созданий ночи от губительного света солнца, я буду лишь военным советником да командиром гарнизона в Ваше отсутствие.

— Ничего. И от этого будет немало пользы. А в будущем я буду рад видеть тебя за моим плечом. Тем более, твоя помощь может понадобится уже совсем скоро — раз ты принимал участие в Возрождении, то должен помнить Лесную Стражу под предводительством легендарного полуэльфа. Так вот, я не думаю, что обосновавшийся в округе отряд снайперов под предводительством рыжего лучника простит нам гибель своего товарища. Скорее всего, они предпримут попытку штурма ближайшей ночью. Я попробую максимально усилить мощь нашей армии, а на тебя оставляю подготовку обороны. — С этими словами, пожав руку Александру, я направился к почти разрушенной кузнице плоти.

* * *

За те несколько часов, что мы провели внутри замка, мир опять изменился. Белоснежные хлопья снега падали с прохудившегося неба отвесной стеною, окутывая некрополь белым хладом. Черный остов кузницы плоти был завален битой каменной крошкой и грязными комьями снега. Несколько серых пятен зомби, едва различимых на фоне темного лаза в полуразрушенное здание, копошились в проломе, разрытом их неутомимыми мертвыми руками.

Бросив все силы замка на ремонт так необходимого мне сейчас здания, я самолично направился к ремонтируемой постройке, даже не став проверять совсем недавно возведенное жилище призраков. И вот сейчас, бредя по медленно очищаемым от последствия вторжения демонов комнатам, я поражался грандиозности задумки и дотошности исполнения этого места. Кажется, что в соседних помещениях могут уживаться и скульптор, выверенными движениями полирующий остов своего творения, и ювелир, в полумраке свечей создающий костяные украшения, и маньяк, любовно вытягивающий жилы из все еще живой жертвы. Всевозможные пилы и костные долота, во множестве разбросанные вокруг, соседствовали с миниатюрными пинцетами и тончайшими иглами. Разглядывая тонкий стальной лист со множеством маленьких отверстий, что так напоминал титановые пластины для работы с костной тканью из моей предыдущей жизни, я испытал неудержимое желание скорее взяться за работу. Тот, кто создавал эту вещь, явно решил позаботится и о тех, кто решит взять в руки скальпель. Способности, что даровал мне этот безумный мир, могли с легкостью решить все те проблемы, что порою заставляли с тоской наблюдать за мучениями угасающих пациентов.

Найдя небольшой металлический лоток, я принялся с каким-то остервенением перебирать инструменты, чуть ли не бегом отправив бесцельно слоняющегося зомби готовить одну из приглянувшихся комнат. Хелге, ушедший на поиски сохранившихся ингредиентов, вскоре вернулся с маленьким ящиком, заполненным хрустальными пузырьками. Алхимические колбы содержали в себя медную, золотую и бронзовую крошку, толченную пыль магических кристаллов и самоцветов, малахитовую крупу и ониксовый пепел. Самые обычные компоненты, по меркам этого мира, но и это уже многое.

Спустя полчаса, потраченных на подготовку к операции, я стоял над молчаливым Гармом и сжимал в руке тонкое лезвие инструмента. Это был тот неуловимый момент волнения, что настигал меня в реальном мире перед давно планируемой операцией. За минуту до того, как под острием скальпеля раздастся улавливаемый только подушечками твоих пальцев трепет рассекаемой кожи, телом овладевает странное оцепенение. Вяло текущие мысли в тысячный раз перебирают в голове мельчайшие детали, отмечая нереальность происходящего. Фаланги мизинца и безымянного пальца левой руки пронзает слабая тянущая боль, как напоминание о давно забытом переломе. Расслабленные мышцы лица демонстрируют окружающим бесстрастность и полный контроль, и лишь до боли закушенный между зубами кончик языка выдает волнение.

Плавным движением лезвие вспарывает серую, бугристую кожу культи. С легким треском распатор обнажает белые осколки кости в обрамлении черных, сочащихся мертвой кровью сосудов. Маслянистые брызги темной жидкости покрывают лицевую повязку из простого клочка ткани, заставляя на миг зажмурится.

Даже сейчас, в эпоху высоких технологий, врачи продолжают одевать маски. Так мы прячем свои чувства и эмоции, скрываем трепет и сведенное судорогой лицо. Ноги напряжены, удерживая баланс всего туловища, мышцы живота и груди контролируют дыхание, связки рук и кистей плавно сокращаются, нивелируя дрожь, глаза слегка прищурены, спина сведена, превратившись в стальной стержень, что еще даст о себе знать адской болью в конце рабочего дня. И лишь лицо занято тем, что стянуло на себя всю усталость и адреналин, полыхающий в крови нестерпимым жаром. Моя нижняя губа, искусанная от волнения, всегда была покрыта тонкими пластинками отмирающего эпителия.

Никогда не мог, да и не пытался справиться с этой привычкой, возникающей в минуты наивысшего духовного напряжения и телесной сосредоточенности — как и сейчас, словно издалека слыша скрип зубов по накусочной дощечке. Гарм, находящийся в сознании, яростно вгрызался в деревянную пластинку, давя возникающую в мертвом теле боль. Пес, хоть и не был полноценным живым созданием, но все равно мог чувствовать, подобно вампирам и сродным им одушевленным порождениям ночи.

Осторожно извлекая осколки кости из стянутого рубцовыми тканями сустава, я заметил, что рана, подвластная моей воле, сама очищается от мелких крошек и грануляционной ткани. Проведя рукою над кровоточащей плотью и на время запечатывая сосуды, я почувствовал устремленный в спину взгляд.

— Сядь рядом и не мешай. — Не глядя бросил я замершей в дверях Виктории. — Нам скоро понадобится твоя помощь.

Никогда не любил, чтобы кто-то глядел из-за спины на мою работу. Даже студенты допускались в операционную только в качестве ассистентов. Занятый разведением раны, ученик включался в незримую связь, объединяющую всех от санитара до анестезиолога в единый организм, и больше не воспринимался как чужеродный объект, взволнованно дышащий над твоим плечом. Так Хелге, осторожно снимающий тонкую стружку с головки плечевой кости, воспринимался как продолжение моей воли.

Покрыв обработанную моим учеником поверхность своей кровью, смешанной с ониксовым пеплом, я наблюдал, как серая пористая ткань кости покрывается красно-коричневой эмалью. Это покрытие позволит не только повысить прочность новой руки, но и улучшит связь Гарма с Войп'ом, позволяя быстрее манипулировать с силами пустоты.

Блестящая поверхность каменной эмали стала наполняться мелкими трещинами, из которых под действием способностей Хелге словно ростки, пробивались новые ячейки кости. С легким щелчком установив плечевую кость в обработанную поверхность суставной впадины лопатки, я коснулся пальцами серебристых нитей разорванных нервов, вытягивая их из Гарма. Не обращая внимания на орущего от боли гиганта, я щедро тратил свою кровь, создавая из пустоты и капли собственной жизни новые сияющие волокна. Соединив кость с телом, я позволил вампирше нарастить новую плоть поверх нашего безумного имплантата.

— Не торопись, Виктория, — обратился я к девушке, ринувшийся к еще не оправившемуся от болезненной процедуры Гарму, — спешка тут ни к чему. Почувствуй запечатанные мною сосуды и пульсирующую в них энергию. Не следует сразу восстанавливать всю плоть. Сперва воссоздадим сосуды, а уже затем займемся мышцами и кожей.

Пока я помогал Виктории создавать новые ткани, направляя ее движения, мой ученик готовил следующие кости. Так все и продолжалось, шаг за шагом, пока мы не добрались до костей кисти — самой сложной и самой любимой части нашей работы. И тут я застыл в нерешительности глядя на сложенную мозаику выложенных и уже обработанных фаланг. Не желая тратить силы на установившийся было алгоритм работы, я принялся нанизывать косточки на черные нити пустоты, вытягиваемые из плоти Гарма, да связывать струнами нервов и сетью капилляров. Пес, потерявший сознание от боли, лишь едва заметно дышал -только изредка вздрагивал, когда я касался серебристых нитей. Лишь игровая условность да немертвое тело не давали воину погибнуть от болевого шока.

Спустя полчаса я наблюдал, как уставшая Виктория восстанавливает кожные покровы на пульсирующей багровым светом в такт сердцебиению хозяина руке Гарма. Пришедший в себя гигант слегка морщился, сгибая и разгибая новую руку. Признаться, результат нашей работы никак не укладывался в моей голове, видя плавные движения пальцев. Подняв с пола неизвестно как оказавшийся тут череп младшего демона, пес сжал вспыхнувшую ярким светом ладонь, легко дробя твёрдые кости твари.

— Силен, как и всегда! — Сказал я усталому после пережитого воину, похлопав его по плечу. — Отдохни, пока мы с Хелге займемся эльфом.

С этими словами я направился к распростертому на мраморной плите трупу снайпера. Не желая покидать стены так полюбившегося мне здания, я решил создать из еще не тронутого разложением тела отличного зомби, благо еще оставалась и металлическая крошка, и малахитовая крупа, да и заклинание поднятия зомби совсем недавно стало доступно в заклинательном покое.

Не рискнув примешивать медь и бронзу к мышцам Гарма, боясь потерять скорость движений, я с лихвой восполнил это при работе с мертвым лучником. Медленный неутомимый зомби, лишенный дрожи в усиленных мышцах и с вплавленным в зрачки малахитом, этот новый юнит способен будет пользоваться куда более мощными луками, чем были доступны при жизни, а точность останется на том же уровне. Жаль, что мне не доступны те навыки, что имеют адепты Гнили, выращивающие и видоизменяющие ткани одним лишь усилием воли, но при наличии нужных ингредиентов и я мог немного работать с плотью.

Запустив цикл поднятия зомби, я наконец-то смог передохнуть и улыбнуться, глядя на результаты своих трудов — поднявшуюся ловкость и силу магии, очередной полученный уровень с его единичкой к устойчивости к откату и продвинутым навыком "десница рока*", да всплывшие системные сообщения.

Получено достижение "Наставник". Герои под Вашим руководством ярче раскрывают свои таланты и быстрее повышают уровень своих навыков.

Получено достижение "Кузнец Плоти". Создавая и улучшая мертвых существ, вы создаете схемы доступных улучшений, что в дальнейшем смогут быть использованы Вашими мастерами в кузнице плоти.

* * *

Неделя 2, день 1

21:33

Бредя в вечерних сумерках по расчищенным от снега дорожкам некрополиса, я рассматривал полуразрушенные стены замка и думал о том, сколько же всего еще нужно построить, восстановить и отремонтировать. Самое обидное, что имея несколько высокоуровневых существ, я все равно не могу заняться полноценной экспансией окружающих территорий, а без этого я рискую застрять в развитии замка. И так с трудом отобрав эту цитадель, я не только отстаю от графика, но и не могу быть уверенным в том, что смогу пережить штурм.

А ведь тех, кто готов вцепиться мне в глотку, и так слишком много. Орден инквизиторов, хоть и потеряв крупный отряд, все же в состоянии накопить достаточно сил для того, чтобы уничтожить меня. И если о них я еще хоть что-то знал, то о взявшихся из ниоткуда демонах не имел ни малейшего представления. А ведь есть еще и отряд эльфов, который не простит мне гибели своего соратника.

Вспомнив о последней неприятности, я направился в дальний конец замковой территории, где высились обветшалые домики. На самом деле, некрополис занимал очень удачное местоположение в ущелье гористой местности, окруженный неприступными исполинами. Холодная погода, каменистая местность, да расположенные где-то в катакомбах мертвого города потайные ходы, через которые крысолюды выбирались за пределы стен, сделали бы эту цитадель довольно неприступной твердыней, стоило только отстроить небольшой форпост на том месте, с которого я обстреливал расположенные в долине войска инквизиции.

Погружённый в свои наполеоновские планы, по укреплению замка, я подошел к серым полуразрушенным постройкам. Явное чувство чьего-то незримого присутствия наполняло округу сонмом едва различимых голосов и завываний, которые мой разум сначала принял за шум ветра в серых стенах покинутых строений.

Проведя пальцами по крошащейся поверхности гнилого дерева, из которого были собраны эти жалкие лачуги, я послал мысленный импульс, призывая доступных для найма существ. С наполнившими округу стоном и проклятиями, вокруг меня стали появляться тусклые размытые человекоподобные пятна дюжины призраков. Создания, хаотично кружащие вокруг меня, не реагировали на команды и лишь все ускоряли темп своих рваных движений, да оглашали округу эманациями злобы и боли.

Чем больше ярости я вкладывал в желание подчинить себе призраков, тем хуже они меня слушались. В какой-то момент одно из привидений, пролетая мимо, коснулось меня своей серой прозрачной конечностью, рождая искры холода в душе и тупую ноющую боль в недавно зажившей метке. И в следующую секунду уже все существа кружились вокруг меня в причудливом хороводе. К исходящим от них ощущениям боли и ненависти прибавилось все возрастающее чувство нестерпимого голода.

*Жрец, доля некроманта — повелевать умертвиями. Живые всегда забывают о простых вещах. Или ты решил познать истинный ток времени, отдав свою душу и став мертвым магом*

Появившийся из-за моей спины лич был как нельзя кстати. Дымные струи, рванувшие из навершия его посоха, оплели отпрянувших призраков тонкой сетью, но напуганные существа и не думали сдаваться, пытаясь вырваться из стягивающейся клетки воли мертвого мага. Нити, натянутые подобно гитарным струнам, казалось не выдержат напора отчаявшихся душ, но серебряные искры, прокатившиеся по рядам непокорных, разметали в клочья несколько серых контуров.

Призраки, растеряв остатки воли после развоплощения своих собратьев, покорно слетались к личу, с едва различимых вздохов втягиваясь в навершие посоха. Жаль, что пришлось пожертвовать несколькими приведениями, но если верить полученным мною знаниям, то вскоре их духовные оболочки будут воссозданы заново. Единственный верный способ навсегда уничтожить этих созданий — провести экзорцизм, ритуал изгнания или поглотить, как делают это шаманы и демоны.

— Я надеюсь, что теперь то ты сможешь ими управлять? — Спросил я у лича, разглядывая темную дымку, окутавшую его посох.

*Непременно, некромант. Будь с нами ловцы душ, не пришлось бы развоплощать призраков. Пока я еще не вплел свое сознание в плоть этого мира и моих сил хватает только на этот десяток, но время ничего не значит для слуг пустоты и мы умеем копить силу по крупицам. *

Видимо при жизни этот маг был не только вспыльчивым человеком, тяготеющим к ярким эффектам своего появления в крошеве разрушаемого саркофага, но и не отличался склонностью к молчанию и, судя по его монологам, даже пустота не смогла его исправить. Теперь я воочию убедился, что даже потеряв душу, эти сознания сохраняют привычки. Хотя с другой стороны, время действительно для них ничего не значит и Войп еще отшлифует остов своего детища.

* * *

Внимание, Вы были убиты.

На Вас наложена метка "заклятый враг". Вы и Ваш противник чувствуете друг друга.

Возрождение через 5... 4... 3... 2... 1...

Я даже не успел заметить, как все началось. Еще пару мгновений назад я наслаждался тишиной закатного снегопада, а сейчас мой труп, пронзенный упавшей с небес под низкий рокот сигнального рога стрелой, висит прибитый к дверям в замок. Успей Александэр протрубить тревогу на пару секунд раньше, может у меня и был бы шанс спастись от смертоносной стрелы. Хотя кого я обманываю? Если простой эльфийский снайпер способен вогнать стрелу в зазор доспеха, то что говорить об их командире?

Вы спросите, как я смог узнать своего убийцу в этой кромешной тьме? За секунду до того, как пламя наконечника выжгло мой мозг изнутри, разбрасывая вокруг ошметки мозгов, я рассматривал черное запоминающееся древко торчащей из глазницы стрелы, что прибило мой череп к дереву дверей.

Очнувшись на холодных плитах заклинательного покоя и бросив взгляд на новые свитки магии, сделал несколько глубоких вдохов и протянул руку к тубусы из черной резной кости, парящему в центре тонкого пьедестала. Провернув медные застежки в виде черепов и развернув шершавый пергамент, я подавил рвущийся из груди яростный злой восторг. О большем я сейчас и мечтать не мог.

Вами изучено новое заклинание боевой некромантии: "остановка сердца". Любое живое существо, попавшее под эффект этого заклинания мгновенно умирает. Для выполнения заклинания, маг обязан создать круг боевой некромантии и удерживать визуальный контакт с жертвой.

Выбежав на широкий балкон, с которого открывался прекрасный вид на разыгравшуюся внизу бойню. Десятки стрел пронзали воздух, высекая искры из доспехов моих скелетов и дробя их черепа удачными попаданиями. Никогда не мог бы подумать, что скелет может пасть с раздробленным позвоночником, перерубленным наконечником стрелы.

Ни один из нападавших не дал о себе знать, кроме рыжеволосого командира, чей контур вспыхнул в моем сознании алым контуром, выделяя его стройный силуэт во мраке снежной ночи. Легкий свист и в мое плечо вонзается очередная стрела, чей заколдованный наконечник глубоко застревает в раздробленной кости, чтобы через миг вспышкой пламени оторвать руку, а тело отбросить вглубь башни измятой игрушкой.

Пару мгновений я наблюдал как брызги крови тонкими струями вырывались из моей исковерканной плоти, пачкая светлые стены заклинательного покоя бурыми кляксами, а затем нахлынула спасительная тьма.

Внимание, Вы были убиты повторно за короткий промежуток времени. Если вы погибните в течении следующего часа, то будете перенесены за пределы замковой территории.

Возрождение через 10:00... 9:59... 9:58...

Наконец, небытие сменилось ощущением холодных плит под босыми ногами и, оскальзываясь на залитом собственной, уже остывшей кровью полу, я осторожно приблизился к проему окна. Сконцентрировавшись на силуэте командира эльфов, пылающим алым контуром в моем сознании, я осторожно оглядел поле боя. Пара трупов нападающих, погибших от призрачных когтей яростных привидений, против двух десятков уничтоженных скелетов и дюжины искалеченных зомби, вот и весь результат нашей обороны.

Гарм, облаченный в доспехи павшего гвардейца, и Александэр со своим огромным щитом прикрывали лича и зомби, созданного из трупа эльфа. Немертвый, движущийся подобно идеальному голему, долго выцеливал кого-то в темноте, а спустя минуту, когда я уже потерял всякую надежду на свое новое создание, спустил тетиву. Проследив взглядом за мелькнувшей в ночном воздухе стрелой, я заметил темный силуэт на вершине стены, что медленно опускался на колени.

Не став больше попусту тратить время, я подошел к своему трупу, залитому кровью и, схватив за холодную ногу, потащил к балкону. Никогда бы не подумал, что мой труп может быть таким тяжелым. Ползая на коленях и прячась от командира снайперов, я весь перемазался в собственной крови, пока закончил рисовать контуры пентаграммы. Еще раз оглядев свой рисунок и подправив нечеткие контуры, пока те окончательно не застыли, я закрыл глаза и потянулся к сознанию ученика.

Приказав Хелге и личу сконцентрироваться на рыжеволосом лучнике, что заставлял меня ползать в собственной крови, ожидая неминуемой гибели, и указав его местоположение я принялся ждать подходящего момента. Мой ученик передвигался рывками, на десяток секунд становясь спектром и преодолевая пространство до следующего укрытия, а лич просто собрал всех призраков и бросил их в атаку на героя, одиноко застывшего в проломе замковой стены.

Стоило только первым бесплотным теням добраться до лучника, как он забросил за спину лук и выхватил тонких меч, блеснувший холодом зачарованной стали. Первый же выпад эльфа разметал в клочья контуры призрака, а пущенное Хелге из укрытия копье праха рассыпалось серым пеплом о сверкнувший кокон антимагического барьера. Выпрямившись и попытавшись унять лихорадочно бьющееся в волнах адреналина сердце, я принялся мысленно воспроизводить символы заклятья, что один за одним вспыхивали на кольце пентаграммы.

Главным принципом заклинания было представить бьющееся сердце противника, медленно сжимаемое твоей рукою. Эти чары можно было использовать где угодно, но близость источника магии и заклинательного покоя усиливали любую волшбу, сотворенную в этой башне. Последний символ на ритуальном круге вспыхнул алым пламенем, испепеляя засохшую на полу кровь, и мир начал замедлятся. Я чувствовал, как мое сознание с трудом разрезает сгустившийся воздух, стремясь к сражающемуся с призраками воину.

Зачарованная сталь клинка пронзала одного из пары оставшихся привидений, разрывая незримые скрепы, удерживающие сознание существа в этом мире. Я легко различал капельки пота, что стекали по молодому лицу полуэльфа, несущему грубые черты своей человеческой натуры. Медленная пульсация сонной артерии едва просматривалась за разметавшейся медной копной волос. Повинуясь непреодолимому желанию, я коснулся сосуда разумом, проникая в дернувшееся от холода тело. Мерный шум бьющегося сердца наполнял мою голову.

Легкое касание смерти, такой простой и неотвратимой, и молодое сердце покрывается паутинкой черных сосудов. Сначала оно сбивается с ритма, не в силах протолкнуть скопившуюся в нем кровь своими ослабевшими стенками, а затем рвется от алой жидкости, переполнившей желудочки и предсердия.

Миг и я снова стою в затухающем круге ритуальной заезды, а внизу полное сил и жизни тело командира снайперов падает безжизненной оболочкой на битый камень разрушенной стены. Вот так, без огненных дымных шлейфов Армагеддона, без дрожи мироздания от взрывов чудовищных по силе заклинаний, смерть вершит свое дело. Тихо, быстро и неотвратимо.

Из омута невеселых мыслей и попыток унять волнение в переполненном адреналином теле, меня вырвала резкая боль в позабытом клейме, оставленным убившими меня духами. Спустя миг передо мною возник образ принесенного в жертву призракам инквизитора. Багровая дымка окутывала его размытую фигуру и тянущиеся от нее нити вплетались в раскаленную метку. Выхватив ритуальный клинок, я полоснул им по довольно скалящемуся духу, но с таким же успехом я мог бы рубить ветер. А между тем, все новые жгуты тумана впивались в мою ладонь, проникая в вены и медленно скользя под кожей по направлению к сердцу мерзким шевелящимися клубком. Холодные искры, разрывающие плоть изнутри, поднялись уже до локтя и кончики пальцев, потерявшие чувствительность, тянулись к моему горлу. Тело, потерявшее контроль, корчилось на полу, медленно холодея и я с ужасом наблюдал за духом, обретающим контроль над моим телом. Сил не хватало даже на то, чтобы перевалиться через бортик балкона и погибнуть от спасительной встречи с землей и мне ничего не оставалось, как ждать пока дух, пресытившись страданиями, вышвырнет мой разум из клетки плоти, занимая мое место.

Кольцо льда сжимало сердце, когда налетевшая черная тень вгрызлась в мышцы острыми зелеными искрами, срывая мясо с костей и испаряя кровь. Секунда агонии, растянувшаяся в вечность, дала мне шанс увидеть, как в центре гибельного смерча появилась фигура лича. Тяжелое навершие посоха ударило в мою грудь, разрывая сердце.

Внимание, Вы были убиты трижды за короткий промежуток времени. Точка возрождения будет перенесены. Возрождение через 30:00... 29:59... 29:58.....

Глава 17 (Танцы с волками)

Иногда свобода — это право выстрелить себе в висок.

Шимун Врочек

Питер

Чернокнижник перешагнул через окровавленное тело минотавра, скупым движением клинка добив агонизирующее создание. Шаг за шагом поднимаясь по бесконечным лестничным пролетам, оставляя позади трупы союзников и еще пытающихся шевелиться немертвых, игрок пробивался в самое сердце некрополя.

От кипящей в крови ярости и злости не осталось и следа. Черное и отупляющее безразличие поселилось в душе, оставив лишь возможность телу самому двигаться по намеченному маршруту. Легко отбив клинок искалеченного и едва шевелящегося рыцаря смерти, игрок обрушил шестопер на голову противника. На секунду задержавшись над поверженным противником, чтобы, переломав кости и раздробив суставы, превратить тело немертвого в груду искореженной плоти и стали, чернокнижник двинулся вверх.

Преодолев несколько пролетов в гнетущей тишине, игрок остановился перед тяжелой дверью. Переведя дыхание, он распахнул ее ударом ноги, бросая перед собой стену огня. Вихрем влетев в объятые пламенем пространство, герой застыл, прикрывая лицо от дыма.

Весело потрескивая, на массивном столе догорали многочисленные свитки, играя бликами на остатках оконного витража, выбитого огненным валом. Тлели занавески, покрывая копотью высокий сводчатый потолок. С грохотом рухнул изъеденный пламенем деревянный шкаф, разбрасывая чертежные инструменты и обугленные книги. А в центре комнаты, отбрасывая множество теней в свете утихающего пожара, высился мраморный постамент.

Подойдя к парящему над поверхностью камня черепу, клан лидер замер, словно не веря в произошедшее. Никто не пытался его убить, из стен не сочились призрачные силуэты духов, на лестнице не гремели сталью мертвые рыцари. Словно боясь, что это лишь секундная передышка, и в комнату ввалятся орды нежити, Чернокнижник схватил артефакт и со всей силы обрушил на постамент, дробя пожелтевшие от времени кости. Поспешно смахнув осколки, он приложил перстень к маленькой выемке в камне.

Источник магии захвачен. Некрополис переходит под ваш контроль.

— Замок наш. — Словно не веря самому себе, произнес чернокнижник, активировав заклинание связи. — Как вы?

Потянулись секунды томительного ожидания. Игрок, судорожно сжимая рукоять оружия, смотрел на дверь, готовясь в любой момент обрушить шестопер на голову врага.

— Женя прошел главные ворота. Негры почти все сдохли и степняки штурмуют центральную площадь, а я пытаюсь добраться к вам с респа. — Чернокнижник облегченно выдохнул, услышав голос Макса. — Вырубай ритуал, а то мне что-то очково смотреть в небо...

-Не могу, источник и так высушен до дна. — Ответил клан лидер, проверяя ресурсы башни. — Женя, найди откуда он черпает силу!

— Мои найриты говорили, что личи что-то делали на площадке! — Раздался голос кочевника. — Проверь, там должен быть выход на нее из заклинательного покоя!

— Принял, ждите...

Обернувшись к постаменту, игрок смотрел, как на нем проявляется фигурка черного дракона. Обретая плотность и словно проступая из другого мира, статуэтка из оникса расправила крылья и, полыхнув топазами глаз, выдохнула пламя. Легкая рябь пробежалась по комнате, меняя обстановку, а в одной из стен показался контур потайной двери.

* * *

Неделя 2, день 2

2:51

Холодные комья снега впивались раскаленными иглами в ступни, изрезанные острыми корками льда. Длинные волосы, покрытые сосульками от пока еще горячего дыхания, хлестали обжигающей плетью по обнаженной спине. Цепочка кровавых следов тянулась по узкой звериной тропке, проходящей через чащу леса, а где-то за спиною все ближе и ближе раздавался радостный и голодный волчий вой. Стая шла по следу.

Крепко сжимая в примерзших к защитному кожуху, руках футляр с картой мира — единственным предметом, что остался со мною после перерождения в случайном месте леса одержимых, я бежал к едва виднеющимся над кронами деревьев клубам дыма. Огромная бледная луна на безоблачном небе ярко освещала засыпанный снегом лес, даря шанс добраться до источника тепла, прежде чем голодная стая будет петь свои волчьи песни, пируя парящими на морозе потрохами.

Перепрыгнув через поваленное дерево и оставив на его мерзлом стволе кусок содранной кожи, бросил в метнувшееся позади белоснежное тело заклинание иссушения. Грациозный прыжок массивного зверя был прерван серой тенью, что окутала волка. Хрипло дыша и тяжело переставляя лапы, хищник остановился посреди тропы и вскинул вверх клыкастую морду, собираясь призывать своего хозяина. Не дав попавшему под чары существу и мгновения на исполнение задуманного, вскинул вверх вмиг окутавшуюся дымкой руку.

В моей ладони оказался тускло светящийся мертвенным светом посох, тот самый, что остался в самом сердце капитолия. Его поверхность теперь была покрыта замысловатым рунным орнаментом, и стоило только провести по нему рукою, как символы вспыхнули мертвенными зелеными тенями, а и так теряющий силы волк принялся кататься по снегу, жалобно визжа от боли. С яростью вгрызаясь в собственное тело, он вырывал куски плоти вместе с седой шерстью.

Покрепче сжав древко призрачного посоха пальцами, залитыми сочащейся из пор кровью, я осторожно приближался к беснующейся твари. Стоило переступить незримую черту, как одряхлевший волк собрал остатки сил и, оттолкнувшись от залитого кровью снега, бросился на меня. Удар магического оружия пришелся в бок зверю, срывая шкуру и обнажая меняющуюся под действием заклятья плоть. Серые струи вились над раной животного, белые кости трещали в жуткой метаморфозе, истончающиеся мышцы превращались в черные нити, связывающие отвратительный остов монстра. Удары посоха, хоть и вытягивали из меня жизненные силы, но и ускоряли действия чар.

В какой-то момент хребет исхудавшей твари изогнулся, прорезая истлевающую шкуру, и передо мною предстало мертвое создание, медленно освобождающееся от своей оболочки подобно сбрасывающей кожу змее. Исказившаяся волчья пасть была усеяна острыми зубами, вывернутые суставы и вытянутые конечности изменили походку волка, сделав его более похожим на кошку, чем на предка пса. Мощные лапы украшали длинные кривые когти, нетерпеливо роющие мерзлую землю и перемешанный с кровью и шерстью снег.

Костяная гончая встряхнула головой, сбрасывая последние куски истлевшей плоти, и из ее оскаленной пасти вырвалось облачко пара, что закружилось вокруг тускло горящих рун посоха. Замедлив свой полет, душа волка с едва слышным скорбным воем втянулась в один из символов масок, что семью кольцами оплетали навершие. Еще одна душа и еще один шанс получить мертвое создание из трупа противника, расплатившись за силу Войп'а собственной кровью.

Развеяв посох, чье воплощение постоянно вытягивало из меня жизненные силы, я побежал по тропинке, пытаясь сохранить остатки того тепла, что подарили мне чары иссушения жизни и собственная бурлящая в жилах кровь, испаряющаяся под властью Пустоты. Неуклюже переваливающаяся гончая монотонно следовала за мною, изредко вырывая свое тело мощными скачками из рыхлого снега, в котором из-за глупости и неуклюжести она постоянно увязала.

* * *

Пытаясь отвлечься от сковывающего тело мороза, я не переставал думать о так часто выручавшей меня сущности, которая приходит на помощь всякий раз, когда мне грозит опасность. В самом начале пути Пустота помогла мне с войсками и связала договором с Викторией, затем спасла в капитолии, отправив на помощь могущественных солдат. А теперь и подавно, когда я оказался один, без оружия, да еще и в неисследованных территориях, мне вручают мой посох, наполненный силой Войп'а.

Когда я пришел в себя после возрождения, первым делом бросился изучать карту, болтающуюся в чехле за спиною, но лишь справился с застежками футляра, как позади раздалось приглушенное рычание. На небольшом пригорке стоял молодой волк, совсем недавно почуявший свою силу. Едва я оглянулся, как он прыгнул, целясь в горло. Инстинктивно вскинув руки защищая горло и падая на спину, сам не понял, как в моих руках оказался посох.

Вспыхнувшее зеленым светом навершие встретило зверя подобно пике. Волк, отброшенный вырвавшейся из посоха энергией, растерянно озирался и жалобно скулил. Но моя попытка подняться лишь заставила источающее нотки безумия животное вновь броситься на меня. Вцепившись мертвой хваткой в подставленное в последний момент древко, хищник бился в предсмертной агонии, отчаянно царапая лапами землю. Спустя минуту все кончилось, и я смог подняться, чувствуя, как оружие впитывает душу и жизненные силы погибшего животного, а руки, залитые собственной остывающей кровью, стынут на жутком морозе.

Стоило разжать пальцы, сжимающие посох, как оружие вновь исчезло в легкой дымке, а с плеч свалился незримый груз. Подняв выроненную в горячке боя карту, я побрел по тропинке прочь, пытаясь унять судорожно бьющееся сердце. На ходу заглянув в призывно мигающие логи игры, наткнулся на простое объяснение случившегося.

Замковая территория полностью очищена от следов Гнили. Власть Пустоты распространяется на всю территорию некрополиса. Задание выполнено.

Награда: оружие жреца.

Описание: на оружие, оставленное Вами в капитолии было наложено благословение Войп'а, что изменило его свойства.

Получены эффекты:

Симбионт Пустоты — затрачивая свои жизненные силы, вы можете вызывать в реальный мир отмеченное Войп'ом оружие.

Оружие Пустоты — Оружие получает возможность исторгнуть душу существа, разрывая удерживающие ее узы. Имеет накопительный эффект, причиняет страдания. Затрачивает часть жизни и маны обладателя на удар. Генерирует при убийстве небольшой запас жизненных сил.

Доспехи Пустоты — Ослабляет направленные на владельца атаки и наносит магический урон одушевленным созданиям, травмируя их души. Имеет накопительный эффект, вызывает дезориентацию, эффекты оглушения, забывчивости, рассеянности, провалы в памяти. Тратит жизненные силы на поглощение удара.

Зерно Пустоты — Заражает живого частичкой пустоты, что постоянно вытягивает из него жизненные силы. Наносится постоянный урон. Величина урона зависит от силы отданной Войп'у души. Существо, погибшее от этого заклинания превращается в нежить, соответствующего уровню погибшего юнита.

Количество доступных заклинаний зависит от ранга жреца Войп'а.

От чтения логов меня оторвал далекий вой, полный скорби. Ничего не оставалось, как мельком глянуть на карту, понимая, что я нахожусь в глубине неизведанных территорий, и ближайшая деревня одержимых расположена примерно в десяти часах пути. Поэтому, тяжело вздохнув и поежившись от начинающей одолевать зимней прохлады, я направился по единственной тропинке. Вновь раздавшаяся за спиною скорбная песнь переросла в призыв к кровавой мести. Вот только звучала она слишком уж по человечески...

* * *

Так мы и бежали, пока среди засыпанных снегом деревьев не стал виден просвет. Спустя пару минут я оказался на залитой молочным светом луны поляне. Белоснежный, нетронутый снег искрился на покосившихся крестах и надгробиях. Местами рухнувшая оградка несла отпечаток былой красоты. А с краю от заброшенного погоста высилась аккуратная избушка, выстроенная вокруг старого, ветвистого дерева. В ее окнах горел слабый свет, а из трубы поднимался замеченный мною ранее дымок. Свернув с тропы, приказал гончей прокладывать дорогу среди снежных барханов, а сам двинулся следом.

Когда до избушки оставалось едва ли с полсотни метров, разгорающийся огонек надежды был безжалостно затоптан госпожой удачей, видимо, недолюбливающей знающихся со смертью магов. Фортуна в очередной раз повернулась ко мне спиною, выводя на опушку идущую по моему следу стаю. Десяток белоснежных волков во главе с огромным серебристым вожаком с радостным воем вырвались из леса. Расходясь полукругом, они быстро нагоняли нас, не оставляя ни малейшего шанса уйти от погони.

Бросив последний взгляд на такой близкий домик, сулящий тепло и отдых, мне ничего не оставалось, кроме как зло сплюнуть вязкую, солоноватую от прокушенной губы слюну и повернуться к настигающей стае. Приказав гончей следовать вслед за мною, я направился навстречу приближающемуся зверью. В руке вновь сам собою появился посох, окутывая тело прозрачным ядовито-зеленым маревом, и первые капли крови с едва заметным шипением начали испаряться с поверхности кожи. Вспышка энергии, ознаменовавшая еще одну поглощенную Войп'ом душу, отразилась металлическим привкусом на губах и сбившимся с шага волком, попавшего под эффект зерна пустоты. Впервые я заметил, как действует мое проклятие, отнимающее удачу у противника, когда вокруг одной из лап зверя засветился черный терновый круг, а в следующий момент споткнувшееся существо покатилось по снегу, подвернув "счастливую" лапу. Моя гончая, оказавшаяся в паре шагов от бывшего собрата, вонзила клыки в глотку еще живого хищника.

Не глядя на корчащуюся в агонии трансформации жертву, я уже накладывал иссушение на следующего зверя, восстанавливая свое здоровье и уверенно взмахивая посохом. Объятое зеленым огнем древко играючи сбило прыгнувшего волка, удивив меня самого силой и скоростью удара. Видимо, я зря избегал ближнего боя, считая себя слабым бойцом. И, словно в опровержении моих мыслей, росчерк серебристого тела, легко увернувшегося от удара, швырнул меня в рыхлый снег. Лишь покров пустоты, окутывающий меня магической защитой, спас от острых клыков, отбросив вожака стаи мертвенно-зелёной вспышкой.

Едва почувствовав вливающуюся в оружие вместе с душой переродившегося волка энергию, что немного залечила мои раны, я поспешил отдать приказ уже двум костяным гончим разорвать отброшенного моим ударом волка. Ощутив тупую боль в ноге, прихваченной острыми клыками, я обернулся, отмахнувшись посохом от оглушенного отдачей доспеха зверя. Сорвавшаяся с кончиков пальцев дымная тень заклинания окутала одного из невредимых волков, восстанавливая силы, а очередное зерно вонзилось в разрываемое гончими животное.

С каждой секундой боя мои шансы на победу росли, постоянно промахивающиеся и оступающиеся звери гибли один за другим, после смерти становясь моими ручными псами. Истекая кипящий на ветру кровью, уже я стал охотником на израненных волков. В окружении четырёх гончих, что с остервенением рвали одного из искалеченных противников, троица оставшихся существ не выдержала и бросилась обратно в лес.

Поднятый с земли и брошенный леденистый ком угодил подранку в кровоточащую конечность, сбивая с ног, и это была скорее заслуга его исковерканной удачи, чем моя точность. Оставив умирать валяющегося у ног волка с очередным зерном в груди, я не торопясь направился к удерживающим отчаянно скулящего хищника гончим. Дождавшись окончания трансформации умершего за моей спиною волка, опустил наполненный душами посох на затылок мелко дрожащего животного. Треск разрываемой кожи, хруст коверкаемых конечностей — и новый мертвец подставляет свой причудливо измененный череп под мою покрытую кровью ладонь.

Поглаживая белый череп и слегка исправляя потрескавшиеся в схватке кости гончей, я словно смотрел на себя со стороны. Осунувшееся, бледное лицо. Засохшие дорожки крови, стекавшие по лицу, словно алые слёзы. Жутковатый взгляд неестественных для человека глаз с вертикальным зрачком и колыхающимся на дне азартом схватки. Кажется, это мне начинает нравиться. Ещё один день, ещё одна победа с привкусом едва не настигшего меня поражения. Свобода от рамок и моя собственная справедливость для всех. Как там говорилось в рекламе этого мира — смерть все обращает во благо?

Подняв глаза, я вздрогнул от пронзительного мертвенного взгляда... Вожака! Настоящего вожака, что стоял на границе леса, наблюдая за гибелью одного из членов своей стаи. Повернувшись спиною, высокий сутулый человек, отличающийся непомерной худобой, что не могли скрыть ни лунная ночь, ни одежды из медвежьей шкуры, медленно скрылся в налетевшем снежном вихре.

* * *

Знакомство наше не задалось с самого начала. Хотя, сказать по правде, в этом была и моя заслуга — не думаю, что к тихому домику старой карги, что приютилась на окраине заброшенного погоста, часто выходят из заснеженного леса залитые кровью с головы до ног голые мужчины с примесью нечеловеческой крови, а их свиту составляют костяные гончие. Все это слегка попахивает хаосом и серой, не правда ли?

Каменные шипы, украшенные тончайшими ледяными иглами, подбросили одну из мертвых тварей, дробя кости, и лишь мой крик, что я неумирающий и новый хозяин этих земель, подкрепленный обещанием в случае гибели вернуться с армией и стереть ее хибарку с лица Земель, установили шаткое затишье, использованное мною для начала переговоров.

И вот полюбуйтесь на результаты прекрасной дипломатии! На мне какой-то вонючий козий тулуп, видимо снятый с трупа мужа этой противной старухи, дрянные, украшенные черепами сапоги, да знававшая лучшие дни лопата с треснувшим черенком. И задание отловить всех живых мертвецов, что повадились покидать свои могилы, да убедительно попросить их больше не совершать такие аморальные деяния. Именно вот этим черенком, а точнее лопатой.

Хорошо хоть дух покойного мужа сей достопочтенной старушки, что обитал в небольшой усыпальнице, установленной посреди кладбища, отличался более сговорчивым и миролюбивым характером. Даже любезно согласился мне предоставить один из свитков с заклинанием развоплощения, а затем и следовал за мною, указывая дорогу к ближайшему неупокоенному.

— Гляжу я на тебя и диву даюсь, странник. Я повидал немало неумирающих на своём веку, но ты не похож на остальных. — Тихо произнес дух, наблюдая, с каким остервенением я вонзаю лопату в мерзлую землю в попытках закопать разрытую могилу. — Вроде не обделен ни силою, ни умом, а явился к нам едва ли не в том, в чем мать родила. Да и где все твое войско? Одни псины мертвые за тобою по пятам идут, да и только...

— А чего тут... к-хе... отец, удивляться? — Откашливаясь от вони смердящего сыростью и мертвечиной тулупа, сказал я, обрушивая очередной ком стылой земли на кое-как прикрытого обломками гроба мертвеца. — Замок мой далеко, войска растут понемногу, а меня угораздило погибнуть во время удачно отбитого штурма. Вот теперь и приходится, воспользовавшись ситуацией, собственноручно покорять сердца местных жителей.

С трудом переведя дух, я взвалил на плечо жалобно скрипнувшую лопату и направился навстречу утопающему в снегу полуразложившемуся трупу, что, несмотря на непролазные сугробы, отчаянно пытался убежать как можно дальше от своей могилки.

-И что ты планируешь делать дальше, некромант? — Задумчиво спросил дух, наблюдая, как я, возмущаясь тупости отдельных мертвецов, откапываю все же провалившегося под снег зомби. — Расскажи мне, может, я и смогу тебе чем-нибудь помочь.

Облокотившись на воткнутую в мерзлую землю лопату и зачерпнув ком кристально чистого снега, я приказал гончим вытащить из сугроба невезучего мертвеца, что только сильнее проваливался под ледяную корку. А действительно, что я планирую делать дальше?

— Знаешь, отец, я никогда не задумываюсь о том, что я буду делать дальше. — Растопив во рту кусочек снега, я с наслаждением проглотил стылую влагу и, отмахнувшись от навязчивого сообщения о временно возросшем от кладбищенской воды навыке некромантии, сказал то, о чем думал всегда. — Жизнь не похожа на шахматную игру, и в ней слишком много незначительных на первый взгляд мелочей, чтобы уверенно говорить о том, что ты будешь делать дальше. Поэтому я предпочитаю просто идти вперед, не ломая свою судьбу, а пытаясь найти возможности и плюсы там, где другие увидят проблемы и неприятности.

-Значит ты считаешь, что не умри ты во время последней осады, то больше потерял, чем приобрел бы?

-Конечно. — Глядя как гончие тащат в могилу упокоенное мною тело, я лишь тяжело вздохнул и направился следом. — Вот сам посуди, не случись этого поистине пренеприятнейшего события, разве я смог бы забраться так далеко от замка совсем один? Уделил бы я внимание пробежке на свежем воздухе и физической работе на этом всеми богами позабытом кладбище? Да просто вот так поболтать по душам с совсем незнакомым мне человеком — это уже многое значит.

-Ну ты и загнул, некромант! — Улыбнувшись, произнес дух. — Сложно назвать общение с мертвецом — разговором по душам. Ведь церковь учит чему? — Лукаво взглянул на меня дух, наблюдая за моей реакцией. — Дух есть извращенный отпечаток ушедшей к создателю души, а значит руководствуется лишь привычками и должен быть уничтожен во славу церкви.

— Почему же? Ты мыслишь, а значит существуешь. Поверь, все остальное не имеет совершенно никакого значения, кто бы что тебе не говорил... — Пробормотал я, обрушивая комья стылой земли в последнюю могилу. — Ну, что, принимай работу, отец.

* * *

Неделя 2, день 2

7:33

Яркий солнечный диск показался над лесом, с остервенением впиваясь в мои уставшие от событий последних суток глаза. Девственно-чистый снег искрился радужными искрами, не давая оторвать взгляд от земли, и все что мне оставалось, так это разглядывать свою новую обувь.

Сапоги мертвеца, полученные в награду за собственноручную помощь в устранении поразившего кладбище катаклизма, оказались на удивление ценным приобретением. Их черная матовая кожа прекрасно поглощала беспощадный солнечный свет, словно задавшийся целью свести с ума бедного некроманта, а наложенные на предмет чары обещали помочь в работе с мертвецами.

Стоит также упомянуть, что это была не единственная награда за этот странный квест. Дух поделился со мною знаниями в некромантии, обучив заклинанию объединения мертвого, что помогало создать из нескольких растерзанных трупов или кучи разнообразных костей одно целое существо, а также давало возможность не опираясь на начальную суть исходного материала создавать все, что угодно. Обычно эта магия была очень востребована у некромантов для создания кадавров — чудовищных разлагающихся существ, собранных из десятков или даже сотен трупов.

Один раз я уже видел эту тварь, бесновавшуюся у стен некрополиса и разорванную на части серафимом. Однако, меня не прельщает вести за собою существо бесспорно сильное, но в любой момент готовое развалиться на части. Как по мне, так голая кость, не обремененная разлагающейся со временем тканью, куда надежнее и полезнее, особенно если предстоит долгий переход.

Положив ладонь на лобастый волчий череп, что сейчас нависал над моим плечом, я усмехнулся комичности ситуации. После смерти от моих рук хищник стал еще опаснее, а последние крохи маны, потраченные на создание из костяных гончих огромной химеры, лишь возвели в абсолют все смертоносные качества этого существа.

Заклинание, сгладившее изъяны и уродства моментальной трансформации под действием искажающей природы Пустоты, создало настоящий шедевр. Бритвенно острые когти и длинное многосуставное тело, не утратившее благородного и величественного облика собачьего предка, застыло грозным орудием моей воли. Глазницы, наполненные серым зловещим туманом, бесстрастно разглядывали следы развернувшейся на поляне схватки охотника и не пожелавшей расставаться с жизнью добычи. Могучая лапа из тускло мерцающей в лучах яркого зимнего солнца кости лениво разгребала запятнанный спекшейся кровью и смешанный с клочьями серой шерсти снег.

Именно здесь начался мой умопомрачительный марафон наперегонки со смертью. Зажмурившись от наполнившего тело сладкого чувства победы, я улыбнулся нетерпеливо припавшей к земле химере. Все правильно, она прекрасно чувствует мое желание поскорее настигнуть хозяина волчьей стаи, но нам не стоит спешить. Все же, как ни смертоносна сейчас эта мертвая тварь, она больше не сможет выследить для меня врага, и с этого момента идти мы будем, полагаясь исключительно на удачу и счастливый случай, а, как всем известно, некроманты никогда не были баловнями судьбы.

С трудом, но мне все же удалось найти цепочку волчих следов, уводящих нас прочь от места схватки, и чем дальше мы по ней шли, тем тише и спокойнее становилось в лесу. Тьма, сочащаяся из мельчайших трещин в вековых стволах и звериных нор, скапливалась на дне оврагов, пожирая такой утомительный свет. Пар, поднимающийся от разогретой долгой дорогой одежды, зависал причудливыми нитями в морозном и недвижимом воздухе.

Словно призраки, сотканные из лунного света, из-за стволов бесшумно выступили волки. Десяток силуэтов, объятых едва уловимым сиянием, молчаливо застыли на фоне сгущающейся тьмы, не спеша нападать. Легко ступая по хрустящему под массивными лапами снегу, к нам навстречу шел седой как лунь вожак стаи. Могучее тело, едва уступая в размерах моей химере, грациозным прыжком преодолело разделявшее нас расстояние. Проигнорировав рванувшееся ему наперерез костяное создание, зверь лишь насмешливо фыркнул и взглянул на меня единственным глазом, полным мертвенного холода.

*Охотник ждет тебя*.

Стоило обжигающе-ледяному голосу отзвучать в моей голове, как волк отвернулся и направился по звериной тропе в глубь леса. Ободряюще похлопав по раздраженно роющей землю химере и решив, что уже схожу с ума, раз успокаиваю бездушный конструкт, лишь отображающей мои собственные эмоции и желания, я направился вслед за вожаком стаи.

Все же я дичь, а не охотник. Истинный хозяин этих земель и не думал отдыхать, он лишь ждал, когда жертва, возомнившая себя в силах вскрыть горло загонщику, сама придет к нему на убой. Этот высокий и необычайно худой человек, закутанный в медвежьи шкуры, так и сидел на ступенях полуразрушенного каменного здания, лениво поглаживая тихо поскуливающего у его ног раненого волка. Лишь пронзительный взгляд желтых звериных глаз не отрываясь следил за нашей процессией.

— Некромант, убийца и осквернитель могил... — Медленно процедил человек, смерив меня презрительным взглядом. — Вы плодитесь на этой земле, словно трупные черви в гниющем покойнике. Что ты забыл в моем лесу?

Тяжело опершись на черные изящные ножны, украшенные вязью тускло блестящих черепов, мужчина поднялся во весь свой немалый рост и медленно двинулся ко мне. Плавные, но не лишенные усталости движения человека были наполнены звериной грацией. Нет ничего хуже, чем руководствоваться дипломатией, когда ты окружен готовой разорвать тебя стаей и все, что удерживает ее от этого поистине вожделенного шага — прихоть безумного повелителя животных... И это притом, что скелеты его братьев сейчас кровожадно скалятся у моего плеча белоснежными клыками в виде искаженной моей силой химеры.

— Ничего. Мне совершенно не интересны ни твой лес, ни твои серые братья. — Я говорил не отрывая взгляда от жутких звериных глаз, обрамленных серыми провалами глазниц на фоне покрытого черными прожилками сосудов лица. — Волки сами напали, не оставляя мне выбора. Я лишь спасал свою жизнь.

Слегка склонив голову набок и безразлично рассматривая костяную химеру, человек даже не старался сделать вид, что слушает меня.

— Заткнись, — раздраженно перебил меня мужчина, ткнув грязным узловатым пальцем с почерневшем ногтем в остов поднятого после смерти существа. — Где остальные трупы?

— Я был слишком слаб после боя и не мог поддерживать существование остальных гончих, — Спокойно произнес я, пытаясь сгладить возникшее напряжение. — Если тебе нужны их тела для погребения, волки могут забрать их у старого кладбища.

-Тем лучше... — Пробормотал безумец, нервно обкусывая ноготь желтыми, заостренными зубами. — Никто не будет нам мешать, и я смогу спокойно разобраться с тобою один на один.

Щелкнув вытянутыми в сторону химеры пальцами, хозяин стаи отступил назад, прикрывая лицо от взметнувшихся в разные стороны комьев снега и мерзлой земли.

— Стая не будет вмешиваться и нам никто не помешает сразится. — Отправив вожака приглядывать за молодняком, охотник повернулся ко мне. — Ты готов, некромант?

Вырвавшиеся из под земли толстые корни плотно удерживали пытавшуюся освободится химеру. Молодые побеги, оплетающие кости и рёбра мертвого создания, сжали челюсти существа, пытавшегося перегрызть охватившие её путы. Мне ничего не оставалось, кроме как выставив руки перед собою, пятиться от шагнувшего мне навстречу мужчины.

— Постой, мне кажется, что мы можем все решить миром...

Сделав шаг вперёд, я резко выбросил окутывающиеся темно-зеленным пламенем руки навстречу шагнувшему мужчине. Посох, проявившийся в реальном мире, вонзился в грудь безумца, озаряя округу мертвенной вспышкой. Собрав всю накопившуюся за эти бесконечные сутки злость и усталость, опрокинул пошатнувшегося мужчину яростным ударом кулака, облаченного в доспех Пустоты.

Вонзившаяся в грудь охотника сила, заточённая в посохе, окрасила искаженное гримасой боли и растекающимися метками неудачи лицо сумасшедшего ядовитым оттенком смерти. От души приложившись новыми сапогами по ребрам выгнувшегося дугой тела, я перехватил поудобнее древко и, не обращая внимания на рычащую звериную стаю, раз за разом наносил удары посохом.

Катающийся по снегу мужчина кричал от боли, и с каждым ударом его голос все больше походил на лающий смех гиены. Чертыхаясь да оскальзываясь на снегу, забрызганном моей же сочащейся из пор кровавой влагой, я пытался хоть как-то зафиксировать дергающееся тело, но стоило мне наступить на медвежью шкуру, заменявшую безумцу одежду, как мой противник выгнулся дугою, тяжело застонав и вцепился себе в горло.

Отступив на шаг, я наблюдал как бьется в судорогах мой противник, то замирая, то вновь оглашая округу душераздирающим воем. Вскоре тело застыло поломанной игрушкой жестокого мальчишки, никак не реагируя на мое присутствие. Скинув с себя пропитанный коркой крови тулуп и перевернув остывающее тело охотника, содрал с него медвежью шкуру.

Стоило мне только отвести взгляд от мертвеца, как земля ушла у меня из под ног. Промелькнувшее передо мною лицо трупа, кровожадно скалящегося на меня острыми зубами, заставило отшатнуться, а в следующее мгновение я уже лежал на спине, тяжело рухнув на покрытый ледяной коркой снег.

— Вставай, некррромант! Я не бью валяющийся на земле собак... — Грозный рык подхлестнул мою жажду жизни, заставив вскочить на ноги и в ужасе попятиться от увиденного. — Стрррашно, меррртвец?

Стоящий передо мною охотник утратил человеческие черты, став еще выше и бледнее. Черная вязь сосудов, покрывающая лицо, не могла скрыть проглядывающие звериные черты.

Удлинившееся и заострившееся лицо в обрамлении спутанных прядей серебристых волос, волчий оскал и пронзительно желтые глубоко посаженные глаза с вертикальным зрачком вызывали животный страх, заставляя безумно колотиться сердце и пятиться прочь.

Клинок, с тихим шелестом извлекаемый из украшенных черепами ножен, источал едва видимый на свету туман. С мерзким скрипом проведя длинным, заострившимся ногтем по лезвию блэкшарда, охотник прорычал, скаля зубы в жуткой ухмылке:

-Тебе стрррашно, некррромант? — втянув носом воздух, безумец начал бессвязно бормотать, закатив глаза. — Да, тебе стрррашно... Я чувствую, как воняет твоя плоть, в ужасе дрррожащая от моего взгляда... — С мерзким треском сломанное ребро охотника зашевелилось под кожей, срастаясь под действием звериной натуры хозяина стаи.

— Говорррят, что меррртвым не ведомы эмоции... Они не знают отчаяния и ужаса... Лгут... — сказал монстр после небольшой паузы, с хрустом распрямляя вытягивающиеся на глазах руки. — Все лгут... Они просто не слышали, как кррричал рыцарь смерти, когда я разгрызал его пррротухшие кости... О, как сладко он кррричал, умоляя меня прекррратить... — Взглянув на меня глазами, затянутыми пеленою еле сдерживаемой жажды крови, он продолжил свою ужасную речь. — А ты, некррромант? Ублюдок, боишься ли ты той, которррой служишь? Будешь ли ты орррать и пррросить о прррощении, когда увидишь, как пирррует стая твоими кишками?

Резкий рубящий удар, чуть не раскроивший мой череп пополам, в последний момент натолкнулся на вскинутый вверх посох. В ослепившей даже меня вспышке не заметил, как скользнувшее по древку лезвие изменило направление и обожгло предплечье. Удар, пришедшийся на доспех Пустоты, оставил глубокую, наполненную холодным туманом рану, а охотник, казалось, даже не заметил ударившей по его искалеченной душе силе.

Отбив еще пару ударов, я вновь почувствовал обжигающий холод, разливающийся по вдруг онемевшей ноге. Спустя мгновение сталь мертвого клинка вспорола щеку, превращая зубы в мелкие острые осколки. Мой неумелый тычок безумец перехватил рукою, сжимая яростно искрящий посох и заливаясь счастливым лающим смехом. В исступлении дергая оружие, пытаясь вырвать древко из когтистых ладоней, я смотрел как острие блэкшарда утопает в магическом доспехе, а затем, словно нехотя, погружается в живот, наполняя его острыми осколками льда.

Вырвав из моей плоти сияющий чистотой меч, охотник улыбнулся, а затем до меня донесся хруст дробящейся ключицы. Удар клинка бросил меня на колени, а я с ужасом следил за нависшим надо мною безумцем.

— Жаль, что я не могу скорррмить тебя стае... Твой пррроклятый доспех поррртит все веселье...

Жесткий удар окованного сталью сапога опрокинул меня на спину. Наступив на шею, охотник вонзил клинок в мою грудь, пробивая легкое и пригвоздив к земле.

— Знаешь, некррромант, — говорил безумец, медленно вращая клинок в ране, — если бы не твоя магия, пррродлевающая агонию твоей тухлой плоти, ты бы уже давно сдох, став пищей для изголодавшейся по человечине стаи. Но ничего, я найду способ добраться до твоей плоти...

Вынув из раны блэкшард и наступив на здоровую руку, охотник резким взмахом клинка отсек мне несколько пальцев. Сбросив с горла ногу мучителя и опираясь здоровой рукой, я отчаянно пытался отползти под защиту бьющейся в путах химеры, но непослушные ноги отказывались шевелится.

— А я ошибался... — Цепляясь за стылые комья земли искалеченными руками и задыхаясь от обуявшего меня ужаса, я старался не слышать слов оборотня и мерзкого хруста разгрызаемых фаланг моих пальцев. — Все, что мне нужно, так это вырррвать из твоего доспеха части плоти...

Намотав на кулак мои волосы и опрокинув на спину, охотник прижал меня коленом к земле и, легко пресекая попытки сопротивления тяжелыми ударами кулака, принялся вспарывать живот.

До моего затуманенного болью и отчаянием сознанием лишь изредка вторгались редкие удары меча, пронзающего плоть. Я не знаю, как долго это продолжалось, но в какой-то момент я понял, что что-то изменилось. Ловя угасающим сознанием последним мгновения реальности, я наблюдал, как безумно рычащий оборотень, так и не сумевший вырезать мои органы, наносит удар за ударом, в ярости превращая мою плоть в куски окровавленного фарша.

* * *

Ледяной холод, медленно ползущий к сердцу по онемевшим конечностям. Измученное тело бьется в лихорадке, отчаянно требуя движения. В окружающей тьме рыщет стая, заставляя сжаться в комок и не шевелится. Мелькают белые оскаленные волчьи морды с сияющими золотом глазами. Страх, рожденный жутким воем, душит, ворочаясь в груди комком животного ужаса загнанной добычи.

— Тише, Мой воин...

Нежный, с легкой хрипотцой голос кого-то родного, но давно забытого. Теплые ладони, прогоняющие поселившийся под сердцем холод. Легкий, едва уловимый аромат сирени.

— Не бойся, ты же знаешь, что я всегда с тобою...

Яркий изумрудный свет, струящийся из-за спины. Желтоглазые скалящиеся звери, трусливо поджавшие хвост. Они знают, что я их вижу. Они чуяли мой страх, а теперь трясутся в лучах моей ненависти.

— Никто не скроется от возмездия. Страх лишь придает сил встать с колен и вонзить клыки в шею упивающегося победой врага...

Тепло маленьких узких ладоней на плечах. След стынущего поцелуя на опять заросшей щетиной щеке.

— Я помню, как ты учил меня своей правде... Помнишь ли ее ты?

Разблокирован классовый навык "Месть мертвых".

Желаете принять?

Да/нет

Да!..

* * *

Глухая тянущая боль в животе вспыхнула обжигающем пламенем, вырывая меня из объятий смерти. Разгорающийся в груди пожар прогнал сковавший тело мертвенный холод. Пальцы, охваченные призрачной дымкой доспеха, ухватили окровавленную волчью пасть, еще недавно пировавшую моими потрохами.

Отбросив взвизгнувшего зверя, встал в полный рост, чувствуя переполняющую меня силу. Слетевшее с кончиков пальцев заклятье иссушения жадно вгрызлось в появившегося на опушке вожака, сбивая его с шага и наполняя меня сладким привкусом заемной жизни. Ослепительно вспыхнул зажатый в руке посох, отпугивая прижавшее уши зверье. Химера, покорная моей воле, порвала омертвевшие побеги, стягивающие ее пасть. Мгновение, и костяной хищник освободился от пут, бросаясь навстречу старому волку. В последний момент увернувшись от смертоносной груды звериной ярости, клыков и мышц, немертвое создание, словно пантера, вцепилось когтями в шкуру вожака.

Чувствуя каждое движение своей марионетки, я бросился на рычащую стаю. Отпрянув от изумрудного росчерка посоха, волк вцепился в мое запястье. Древко растаяло, оставив лишь дымный след, и рука сама скользнула в глотку зверя, насаживая конвульсивно дергающуюся тварь на ядовито-зеленый покров доспеха.

Сбитый с ног бросившимся на меня зверьем, вцепился зубами в воняющую псиной шерсть волка, стараясь дотянуться до бьющейся под мехом артерии. Почувствовав горячую блевотину зверя, задыхающегося с моей рукой в глотке, сжал зубами горло, сминая щитовидный хрящ. Вскочил, разбрасывая боящихся прикоснуться ко мне существ, и с наслаждением увидел вливающуюся во вновь появившийся посох душу. Секунда — и она сгорела в мертвенной вспышке, обменивая память и знания жертвы на рванувшуюся в мир живых силу Войп'а.

Зерно пустоты вонзилось в одного из волков, неумолимо превращая зверя в костяную гончую. Переродившаяся тварь, подвластная моим желаниям, тут же бросилась на недавнего собрата, вгрызаясь в плоть и вырывая куски парящего на морозе мяса.

Зная обострившимся чутьем, где сражается химера с вожаком, я лишь на секунду отвлёкся, обновляя заклинания на окровавленном звере, и направился к схватившемуся с гончей волку. Удар искаженного Войп'ом оружия опрокинул хищника, а костяная тварь тут же вцепилась в мягкое брюхо подранка.

Пара минут борьбы — и волк, волочащий за собою истлевающие ошметки кишок из распоротого острыми клыками живота, уже превращается в костяной ужас на моем поводке. Оставшийся в одиночестве вожак, не обращая внимания на мелких тварей, обходящих его со спины, следит за химерой. Прыжок, выпад когтистой лапы, оставляющей кровоточащий след на изувеченной морде зверя, рык и щелканье зубов, не успевших схватить пусть и более слабое, но неутомимое тело немертвого создания.

Гончие синхронно метнулись к зверю, вгрызаясь в задние лапы, но вожак крутанулся на месте, разбрасывая легкие костяки, а полные острых зубов челюсти с легкостью раздробили шейные позвонки одного из моих созданий. Химера, обрушившаяся на спину волка, вцепилась в холку уставшего существа, раздирая когтями слипшуюся от свежей крови шкуру.

Поглощенный схваткой мертвых и пока еще живого волков, я ждал момента, когда вожак окончательно обессилит, чтобы создать из него еще одно подвластное моей воле существо. Следя за все реже вздымающейся грудью твари и конвульсивно подергивающимися конечностями, крепко сжимая в руках жаждущий вобрать в себя очередную душу посох, мое тело самопроизвольно качнулось вперед, приподнимаясь над землею. С мерзким хрустом сломалось ребро, а посиневшая на грудине кожа треснула, пропуская наружу обломки кости и кристально чистое лезвие блэкшарда.

— Сдохни, тварррь!! — Дикое рычание, полное звериной злобы и ненависти опалило затылок. — Сдохни!!!

Ни боли, ни страха, лишь душащий приступ смеха, никак не желающий пробиваться сквозь пронзенные клинком легкие. Сжав в руке лезвие меча, отмахнулся оставившим зеленый росчерк посохом. Бросившая волка химера смела напавшего со спины охотника мощным прыжком. Подбежавшая гончая сжала рукоять оставшегося в моем теле оружия, судорожно ворочая клинок в бесчувственном теле.

Не обращая внимание на звуки борьбы моего убийцы с немертвыми созданиями, сделал шаг к пытающемуся встать волку. Удар посоха бросает зверя на алый снег, не давая прийти в себя. Вспышка — и зерно пустоты врывается в тело новой жертвы, даруя Войп'у еще одну марионетку. Хрипящий в предсмертных судорогах волк смотрит на меня кристально чистым взглядом. Ненависть и презрение.

В ярости обрушиваю блэкшард на не желающего расставаться с жизнью зверя. Раз за разом, хоть волк уже издох, но продолжаю рубить уже начинающее трансформироваться тело, лишь бы проклятая тварь закрыла свой поганый глаз, перестав пялиться в мою душу. Никто не смеет смотреть на меня таким полным боли и осуждения взглядом. Никто...

Очнулся я, услышав жуткий вой. Химера, повалившая охотника не без помощи новосотворённых гончих, была покрыта багровыми разводами, а под ее мощной лапой бешено извивался монстроподобный зверь, утративший последние сходства с человеком. Гипертрофированные мышцы, обтянутые рвущейся кожей и прорастающей сквозь кровь шерстью, калечили истерзанное немёртвыми тело. Жуткий спазм, раз за разом охватывающий оборотня, скручивал и дробил не успевающие перестраиваться кости. Звериный крик перешел в булькающий хрип захлебывавшегося в крови существа, в приступе бешенства рвущего острыми когтями собственное горло.

Химере все сложнее было удерживать мощное тело оборотня, и преобразившийся под силой Войп'а волк бросился на подмогу, вгрызаясь в трансформирующуюся морду чудовища. Возвращая вновь холодную, незамутненную яростью логику, я, с каждой секундой все более ощущая, как растет сила монстра, бросился прочь, сжимая в руках посох и меч, ставшие сейчас почти бесполезными. Мне нужно время и вся доступная сила, а поэтому прочь отсюда.

Я был уже далеко, когда мертвый взор химеры рассказал мне о том, как вырвался зверь. Сомкнувшиеся на морде твари челюсти павшего вожака разлетелись крошевом окровавленных осколков. Чудовищная пасть монстра, полная бритвенно острых зубов, сомкнулась на черепе мертвого создания, одним стремительным рывком освобождаясь от неутомимой хватки неживого существа. Не обращая внимания на глубокие раны, оборотень в мгновения ока раздробил кости вожака и бросился за мною.

Снова бег, но на этот раз я полон сил, а истерзанное тело послушно рвется прочь от проклятой поляны, несмотря ни на что. Химера следует за неукротимо настигающим меня оборотнем, позволяя видеть все со стороны.

Пьянящее чувство азарта вновь вспыхнуло в крови, отдаваясь глухой болью за грудиной. Ощущение безграничной силы и обжигающее чувство мести схлынули, оставляя угасающее с каждой секундой сознание. Посох подернулся пеленою, превращаясь в туман и все, на что осталось сил — отдать мертвому телу и поднятым моей властью существам последние приказы.

С тихим серебряным звоном лопнула незримая нить, удерживающая душу в искореженном теле. В лицо дохнуло холодом, вымораживая глаза и окуная в ледяную воду.

* * *

Теплые ладони осторожно обнимают мое озябшее тело, колышущееся в темных водах Тьмы.

— Молодец, мой герой, но это был лишь первый шаг который мы сделали вместе...

Нежный изумрудный свет окутывает меня, вырывая из мрака контуры огромного зеркала. Легкий толчок в спину — и я скольжу по водной глади к тусклой матовой поверхности.

Вы сделали первый шаг на пути мертвых.

— Больше я не смогу оградить тебя от дыхания Войп'а, ведь его сила уже струится по твоим жилам...

Порыв пронзительного ледяного ветра поднимает мое безвольное тело. Впереди ступени, вырастающие из толщи воды и ведущие к матовой арке зеркала.

После физической смерти вы возрождаетесь в мертвом теле, на время получая 200% бонус к базовым параметрам.

Делаю шаг за шагом, слыша, как под ногами хрустят кости, алеющие в неверном свете истекающей кровью луны. Серая кожа трескается, отваливаясь омертвевшими кусками, и с едва уловимым шипением исчезает в черных, недвижимых водах.

Время существования в мертвом теле, а также доступные навыки зависят от уровня "мести мертвых". Плата за использование навыка составляет один уровень персонажа, начиная с первого.

В тусклом зеркале отражается мое иссохшее тело. Налетевший порыв ветра срывает обращающиеся в пыль мышцы, обнажая серебристый скелет. Покрытые причудливыми письменами кости инкрустированы темными сапфирами, впитывающими льющийся из-за спины свет. На запястье, словно сотканный из пустоты, появляется браслет черной стали.

Отданный в уплату Войп'у уровень будет заблокирован. Для получения доступа к потерянному уровню необходимо принести в жертву равноценного уникального персонажа.

Фаланги пальцев касаются матовой поверхности зеркала, рождая мелкую рябь. Тело словно само делает шаг вперед, окунаясь в упругую поверхность стекла...

При активации навыка "месть мертвых" первая реаинкарнация происходит рядом с местом гибели, а не в точке возрождения и не считается перерождением.

* * *

С трудом проталкивая воздух в скомканные спазмом легкие, мое тело корчилось от невыносимой боли. Сведенные в судороге мышцы горели от нестерпимого жара. Покрытый смесью крови и праха, словно мертворожденных ребенок, я с трудом разлепил спаянные коркой глаза. Ослепительный свет вонзился в зрачки, выжигая на радужке фантастическую картину схватки оборотня с немёртвыми. Стоящий в воздухе гул потихоньку затихал, распадаясь на режущие уши звуки яростной битвы. Голое тело, сходящее с ума от обжигающих прикосновение снега к нежной розовой коже, с трудом повиновалось искореженному разуму. Невыносимо хотелось пить.

Словно слепой котенок, еще не научившийся смотреть на этот жестокий мир, пытался нащупать хоть что-то рядом с собою, когда сознание заволокло образами битвы. Химера, гончие, мое собственное изрубленное мертвое лицо — я смотрел на этот мир одновременно десятками пустых глазниц. Взмахи когтистых лап, брызги крови, жуткий оскал костяных созданий. Накатившая тошнота от круговерти видений согнула тело в очищающем приступе рвоты.

Отплевываясь от едкого привкуса желчи, я наконец-то достаточно пришел в себя чтобы взглянуть на свет собственными глазами. И первое, что мне посчастливилось увидел — оскаленная пасть оборотня, хлопья белой пены на окровавленной морде, безумный взгляд и едва не располосовавший мое горло взмах когтистой лапы. Отпрянув и схватившись за кровоточащие царапины, мне оставалось лишь вжаться в оказавшееся за спиною дерево.

Беснующийся зверь силился дотянуться до меня, позабыв о терзающей его нежити. Мое тело, валяющееся невдалеке перемолотой грудой костей, сохранило способность управлять немёртвыми, и от него расходились тонкие нити силы, связывающие его с рвущими оборотня гончими.

После смерти ваше тело превращается в лишенного собственной воли лича и сохраняет подобие жизни, пока не будет уничтожена филактерия. Гарантом бессмертия немёртвого является ваше собственное тело.

Химера вгрызалась в спину монстра, раз за разом оттаскивая его от меня и давая гончим возможность вцепиться в покрытую жесткой шерстью плоть. Материализовавшийся в руке посох откинул лапу оборотня, едва не разорвавшего мое тело острыми когтями. Встав на задние лапы, он расшвырял прыснувшую в стороны свору и обрушился на массивную костяную тварь, ломая ей ребра.

Лич существует и восстанавливает свое мертвое тело, пока вы живы. Скорость регенерации напрямую зависит от вашего физического состояния. На поддержание боевой формы мертвого мага требуется ваша плоть.

Чувствуя опустошающую пустоту в груди, я не отрывал взгляда от собственного медленно поднимающегося трупа. Изодранные лохмотья мяса и кожи, проткнутой обломками костей, проломленный череп, измазанный густеющей на холоде кровью. Лич протянул конвульсивно подергивающуюся руку с зажатым в ладони блэкшардом, и меня окатило эхом заклинания, оставляя соленый привкус крови во рту.

Давя накатывающую дурноту, вешаю на волколака метку Войп'а, чтобы хоть как-то восполнить растраченную ману. Выставив перед собою посох и укутав тело в Доспех Пустоты, я ждал атаки поднимающегося монстра, когда меня накрыл откат очередного заклятья от трупа.

Ссутулившись от вытягивающего силы заклинания, монстр сбросил вцепившихся в него гончих и с недовольным рыком сделал шаг ко мне. Вскочившая химера, опираясь на растрескавшиеся кости, вновь атаковала, вгрызаясь в бок оборотня, уже превратившийся в клубок алой слипшейся шерсти. Недолго думая, ударил посохом в грудь противника, пытаясь его отбросить, но тот лишь выбил из моих рук превратившееся в дымку древко и отмахнулся усталым ударом лапы.

Отлетев в снег, я наблюдал, как оборотень вырвал нижнюю челюсть химеры и направился ко мне слегка пошатываясь. Раны на его боках постепенно зарастали, но под свалявшейся шерстью отчетливо проступили ребра, обтягивающие одряхлевшую шкуру. В жутких глазах, еще совсем недавно полных звериной злобы и ярости, осталась лишь смертная усталость.

Чувствуя, как по тонкому ручейку метки, связавшей с оборотнем, в меня вливается по крупицам магическая сила, бросил ставшим привычным заклинание. Отрезвляющая волна здоровья, украденного у тяжело схватившегося за грудь противника, придала сил. Мы с моим собственным трупом и сворой гончих окружили затравленно озирающегося зверя.

Оскалившийся оборотень хотел уже кинуться на одного из нас, когда, разбрасывая комья снега, в него врезался костяк мертвого вожака. Немертвый, восстановленный личем с помощью заклятья объединения, с холодной яростью вгрызался в сильного, но уставшего противника. Очередное эхо заклятья мертвого мага, чуть не сбившее меня с ног, заставило гончих сливаться с поверженной химерой и спустя минуту костяное создание присоединилось к все непрекращающейся схватке.

Поспешно добавив метку к и так уже ослабевшему оборотню, я принялся красть жизненные и магические силы из с трудом сопротивляющегося монстра. Погребенный под полностью восстановившимися немертвыми, он отчаянно ревел сбрасывая то одно, то другое существо, и . . . слабел, слабел с каждой новой полученной раной, с каждым движением, каждым вздохом.

Я сидел в снегу, ежась от холода, и устало наблюдал за утихающей схваткой. Мой труп, обрастая серой, мертвенной кожей, внимательно следил за оборотнем, держа наготове тускло мерцающий блэкшард. Битва застыла в зыбком равновесии. Маятник победы раскачивался все сильнее и сильнее, склоняя чашу весов то в одну, то в другую сторону. Мой противник ослаб, свернувшись клубком и лишь глухо рыча на терзающих его гончих, а у меня не было ни единой возможности окончательно уничтожить оборотня, но никто не хотел отступать, скалясь на врага в бессильной ярости.

Подойдя к собственному трупу и вздрогнув от пристального омертвевшего взгляда, я вынул необычайно холодную рукоять меча из рук немервого. Все, что мне удалось придумать, так это самому ввязаться в осточертевшую драку. Учуяв мой запах, оборотень метнулся серой тенью, едва не отправив меня на перерождение. Спас меня лич, вовремя подставивший свою руку под бритвенно острые зубы. Химера вместе со скелетом вожака стаи повисли на передних лапах монстра, прижимая к земле, а гончие вцепились в спину.

Не обращая внимания на дробящуюся в мощных челюстях руку, лич пронзил глаз оборотня острым ногтем. Взревевший от боли зверь попытался отпрянуть, но лишь открыл горло для зубов одной из гончих. Все, что оставалось сделать мне, так это встать на спину и кромсать острым лезвием блэкшард хребет твари, пытаясь разрубить позвонки.

* * *

Скрип снега под ногами химер, и ритмичное покачивание на спине немертвого существа раз за разом опрокидывали мое уставшее сознание в пучину бессвязных сновидений. Борясь с накатывающей дремотой, я вновь укутал зябнущее тело в медвежью шкуру, доставшуюся от оборотня, и начал перебирать обмотанные вокруг руки на манер четок медные звенья артефакта.

Амулет: "Песочные часы Последнего Часа". Артефакт культа Смерти из набора "Ученик Смерти".

Крошечные песочные часы, заключенные в искусно сделанный предмет, словно застыли в пустоте. Серебристые пылинки едва заметно дрожали за скорлупой стекла, но так и не сдвинулись ни на йоту. Мне не ведомо, действовал ли артефакт и какие у него свойства, но было приятно наблюдать бесконечную глубину творения неведомого мастера.

Захватившая меня пелена навеянных Морфеем видений рассыпалась вдребезги от глухого стона, полного боли и отчаяния. Оборотень, поверженный, но не убитый, был заключен в грудину химеры, словно в клетку. Ребра костяной твари, пророщенные сквозь плоть монстра, надежно сковывали ослабевшего охотника, так и не принявшего свой человеческий облик. Бешеная регенерация волколака сыграла с ним злую шутку, все прочнее связывая живого с моим немертвым существом. Исхудавшее тело, покрытое складками висящей кожи, мелко задрожало, когда ткани спинного мозга в очередной раз начали прорастать в разрубленный позвоночник, причиняя жуткую боль.

Мой собственный труп, ехавший верхом на химере, ставшей узилищем оборотня, безразлично протянул руку к вонзенному в спину противника блэкшарду. Резкий разворот клинка в ране отозвался щелчком в позвоночнике и болезненном вскрике, на время вновь погасившем сознание оборотня.

Мазнув по мне взглядом пустых глазниц на бледном и изуродованном лице, заставившем меня в очередной раз вздрогнуть от омерзения, лич вновь уставился перед собою безразличным взглядом. Признаться, было немного жутко видеть свой труп со стороны, в духе рассказов о клинической смерти, но более жуткое ощущение. Еще совсем недавно, в тот момент когда я, таская по заклинательному покую тело, чертил пентаграмму, мне было совершенно безразлично... Сейчас же, не только видя, но и чувствуя то, что когда-то было мною, а теперь ставшее куклой, хоть и подвластной, но наполненную силой Войп'а, — было дурно до тошноты.

Борясь с омерзением и пытаясь хоть как-то восстановить душевное равновесие, я вновь впился пальцами в амулет Смерти, старательно не замечая черного браслета, туго стягивающего запястье. К счастью, случившиеся вскоре события надолго отвлекли меня от терзавших мыслей.

Появившиеся из-за поворота дороги зомби, поблескивающие начищенной сталью доспехов солдат инквизиции, да вышедший из леса нам в спину отряд людей, ознаменовал прибытие в деревню одержимых духами. Деревню, ставшую, совершенно неожиданно для меня самого, такой родной.

* * *

— Что ЭТО?!

Я стоял посреди поселения, изумленно глядя на позабытое мною растение, что некогда жадно тянулось к каплям моей крови своими прозрачными лепестками. Но мое внимание приковало к себе не молодое деревце, едва ли метр высотою, неуклонно растущее прямо посреди заснеженной площади, и не тонкий молодой ствол, цвета слоновой кости, украшенный белоснежными воздушными бутонами и алыми листьями, вызывал мое недоумение, а беззаботно парящий дух.

— Милорд, простите, но не "что", а "кто" ... — С безмятежной улыбкой произнес новый староста, местный знахарь, не отрывая взгляда подслеповатых водянистых глаз от кружащего вокруг кровожадного растения голубоватого облачка. — Это висп — природный дух, что появляется только в местах с истончившейся гранью миров.

— Это хорошо или плохо? — я пытался разглядеть крошечный, едва уловимый силуэт духа, что порою мелькал в безостановочно двигающемся эфемерном облаке.

— Ммм... Я не могу вам дать однозначного ответа на этот вопрос. — После небольшой паузы произнес мой собеседник, наблюдая, как дух легко уворачивается от заинтересовано тянущихся к нему побегов. — Если его не обижать, то и никаких неприятностей он не доставит, да и нам всем приятно порою прийти провести свободное время, смотря, как резвится висп в ветвях призрачного древа. Это кажется мне немного странным, но с появлением светлячка побеги растения перестали нападать на жителей деревни, ловя лишь насекомых, мелких грызунов да неосторожных птиц.

— Кто-то погиб?

— О, нет, что вы! Но мы давно заметили, что древо постоянно голодает, особенно сейчас, после того как выпал снег. Мы... ээ... немного его подкармливаем. — Закончил речь староста, бросив на меня немного смущенный взгляд.

Словно в подтверждении его слов, один из бутонов раскрылся, высвобождая из своего плена маленькое тельце. Сорвавшись с гладкой поверхности ствола, оно упало в снег, скрывшись от наших глаз. Я хотел уже было сделать шаг к дереву, когда, разгребая сугроб, показались маленькие лапки. Спустя секунду, забавно потрескивая острыми зубами, на свет явилось серое существо. Оставляя за собой дымный след, зверек шустро засеменил в нашу сторону по натоптанной тропинке.

Остановившись в паре шагов от нас, это странное создание привстало на задние лапки, словно принюхиваясь, и я смог рассмотреть похожее на хорька животное. Призрачная оболочка, лишь создающая ощущение материальности тела, заключала в себе скелет маленького хищника, что сейчас пристально нас изучал.

— Милорд, я бы не советовал это делать... — с сомнением протянул староста, глядя, как я, присев на корточки, протягиваю необычному созданию раскрытую ладонь. — Хотя эти существа и не проявляли никакой агрессии, но ни ловцы душ, ни погонщики мертвых так и не смогли их обуздать.

Хорек с интересом ткнулся холодной мордочкой в пальцы, негодующе фыркнул, а затем проворно взбежал по медвежьей шкуре мне на плечо и требовательно уставился в глаза своими черными дымными бусинками.

— Только не говори мне, что ты хочешь есть, попрошайка! — Рассмеялся я, в шутку доставая из-за пазухи полоску вяленого мяса.

— Вы ведь не серьезно?.. — Усмехнулся мой собеседник, но в следующую секунду заинтересовано замолчал.

Почуяв еду, хорек нетерпеливо забегал по моим плечам, а затем, едва она оказалась напротив его мордочки, вцепился в нее острыми зубами. Каждый откушенный кусочек тут же растворялся в призрачной оболочке, наполняя ее глубиной и красками, создавая более правдоподобную иллюзию живого существа.

Насытившись и облизав мои пальцы, зверек устроился поудобнее и принялся рассматривать моего собеседника внимательным и заинтересованным взглядом, который редко когда можно встретить у разумного существа, не говоря уже о звере.

— Забавно... Неужели вы никогда не пробовали их просто покормить? — озвучил я свои мысли, глядя на удивленного старосту. — Как вы думаете, древо отреагирует на полное жизни и потенциально бессмертное создание, из которого оно сможет постоянно черпать силы?

— Признаться, я и сам хотел предложить отдать оборотня, как... Эм... Подкормку для этого необычного растения. Это будет поистине занимательное зрелище! Останется только решить вопрос с питанием для волколака, если конечно древо не высушит его сразу.

Спустя пару минут мы наблюдали, как любопытный висп, мелодично смеясь, уворачивается от клыков оборотня. Кружась возле морды зверя, крошечный дух словно направлял стебли и корни древа, оплетающего молодыми побегами кости химеры. Мне, конечно, немного жаль, но с моим немёртвым созданием придется расстаться — оно послужит отличной клеткой для бессмертного монстра.

— Видимо, это затянется надолго, а мне предстоит еще многое сделать. — Сказал я старосте, отвернувшись от взвывшего от боли оборотня, когда корни дерева наконец добрались до ушей и ноздрей своей жертвы. — Лич останется наблюдать за процессом, а мне стоит разобраться с неотложными делами. Соберите излишки провизии и подготовьте новых ловцов духов и погонщиков мертвых. Первые пойдут со мною в поход, а кукловоды отправятся на шахты для контроля зомби. Если все пойдет по плану, то вскоре в некрополе откроется рынок. Соберите совет и обсудите, что понадобится для дальнейшего развития деревни.

— Слушаюсь, милорд. Все будет исполнено.

Поклонившись, староста незамедлительно удалился, оставив меня наедине с устроившимся на моем плече хорьком. Что ж, пора наведаться к Мору.

Выполнено скрытое задание "мертвая жизнь". Вы обеспечили древо Войп'а стабильным источником пропитания. Наличие источника потусторонней энергии ускорят взросление и инициацию одержимых. Количество доступных для найма юнитов увеличено на 2. Параметры ловцов заблудших душ увеличены на 10%.

* * *

Я еще только подходил к стоящему отдельно от остальных дому, когда его дверь распахнулась, и мне навстречу шагнул молодой ученик Смерти. Необычайно сосредоточенное выражение лица, должное соответствовать серьезности момента, смотрелось совсем неуместно для вечно суетящегося и очень взволнованного парня.

— Вы правда нашли его?! — Едва ли не набросился на меня Мор, вцепившись в мою руку и теребя звенья амулета. — Это он?! Скажите, это ведь он, амулет Смерти?! Ну не томите, я ведь чувствую, как он зовет меня!

-Ты не ошибаешься — это именно он. — Рассмеялся я, даже не пытаясь пресечь попытки молодого человека расстегнуть медные застежки амулета. — Мне пришлось забрать его у одного безумца, но назначения артефакта я так и не понял.

— О, все довольно просто! — Пробормотал себе под нос парень, пока мы заходили в дом. — У каждого создания есть отмеренный самим мирозданием срок жизни, а значит, пока не иссякнет песок в часах, никто не сможет оборвать нить ее жизни.

— Это я понимаю, но какой прок от артефакта, если он все равно не...

Я хотел было задать не дававший мне покоя вопрос, когда беспокойно бегающий по моим плечам хорек вдруг замер, а из тьмы мне навстречу выступил закованный в серую сталь рыцарь. Через мгновение в моей руке уже пылал посох, а свет магического доспеха озарял полумрак дома, бликуя на покрытом множеством сколов и царапин пластинчатом доспехе воина.

— Не стоит, некромант... — Спокойный голос, раздавшийся из под скрывающего лицо старого изодранного капюшона, пробирал до костей, буквально замораживая сердце. — Между нами нет вражды, и я не скрещиваю свой клинок с неумирающими.

— Хранитель, вот тот артефакт о котором я говорил! — Ничуть не смущаясь, вклинился между нами Мор. — Наконец-то мы начали сбор комплекта! ...

— Представь нас. — Прервал незнакомец восторженно тараторящего парнишку. — Неумирающие никогда никому не доверяют, так что будет проще, если ты выступишь посредником в нашем разговоре.

— О, милорд, простите! — Обращаясь ко мне, Мор даже не заметил сияющего покрова Пустоты. — Это хранитель чертогов, один из служителей Госпожи.

Вновь беспокойно заерзавший хорек расслабился и, спокойно спрыгнув с плеча, отправился изучать алхимические ингредиенты хозяина дома. Сам же Мор, казалось, с замиранием сердца упомянувший саму Смерть, вновь принялся возиться с доставшиеся ему амулетом, начисто позабыв об окружающем мире.

— Некромант, что бы ты хотел получить в награду за поиски утерянных реликвий? — Казалось, рыцаря смерти ни капли не смущали так и не развеянные мною чары.

Взглянув, как хорек беззаботно роется в банке с какими-то сушенными гусеницами, я вздохнул и сбросил начавший тяготить покров.

— У меня есть какой-то выбор?

— Выбор есть всегда, тебе ли не знать? — В холодном голосе стража промелькнула едва заметная усмешка.

— Я хочу, чтобы найденный артефакт послужил мне.

— Невозможно!

— Хорошая идея, милорд!

Два голоса прозвучали одновременно, заставив меня задуматься о честности стража и благоразумии молодого человека.

— Поясни, ученик.

— Э... А что тут пояснять? — пожал плечами Мор, невзначай перевернув банку с хорьком, подкрепляющимся сушеными насекомыми. — Я просто могу использовать артефакт для милорда, когда будет необходимость.

— Пусть будет так, но только когда посчитает нужным Вечно Улыбающаяся Госпожа. — Повернувшись ко мне и скинув капюшон с пожелтевшего от времени черепа, хранитель посмотрел на меня затянутыми мглой провалами глазниц. — Ты должен понимать оказанную тебе честь и приложить больше усилий к поиску артефактов. Это в твоих же интересах. Серой Госпоже выгоден союз с Войп'ом, но не забывай, что заигрывать с Пустотой опасно даже для неумирающих.

Проводив взглядом недовольно фыркнувшего хорька, хранитель растаял в вспыхнувшем за спиною портале.

* * *

— Все готово, милорд. Будут еще какие-нибудь распоряжения?

Я стоял в окружении деревенских старшин и взволнованно столпившихся позади них молодых одержимых, что должны были пополнить ряды моих воинов.

— Все будет зависеть от ваших собственных сил и желаний. Я готов развивать деревню, выделяя из казны золото и ресурсы. Более того, я не просто хотел бы сделать ваше поселение основным оплотом моих земель за стенами замка, но и поощрять разведку окружающих территорий. — Бросив взгляд на оживившихся при этих словах юношей, я невольно улыбнулся, представляя, как тяжело теперь будет удержать молодежь в родительском доме. — К тому же, мне хотелось бы знать, готовы ли вы заселять старые территории.

— Что вы под этим подразумеваете, милорд? — Староста, что-то прикидывающий в уме, настороженно на меня покосился.

— Я знаю, что вы не любите переселяться на новые места, но вчера я обнаружил заброшенное поселение рядом со старым кладбищем. Судя по всему, люди давно покинули те места, однако там проживает ведьма, а на погосте обитает дух ее мужа. Мы с ней заключили договор, что я изведу волчью стаю, а они помогут возродить поселение.

— Нам понадобиться много ресурсов, но самое главное — рабочие руки, а их у нас едва хватает на стабильное развитие деревни.

— Это не проблема. В течении недели вы получите достаточное количество качественных зомби, необходимых в строительстве и добыче ресурсов. Приглядитесь к руинам, где обитала стая — там я нашел развалины какой-то статуи. — Хмурые лица деревенских старшин нагоняли лишь тоску и уныние, и чтобы хоть как-то взбодрить одержимых, более склонных к созерцанию мира и саморазвитию, чем созиданию, мне пришлось озвучить последнее предложение. — На данный момент вы являетесь одним из приоритетных направлений развития, а это значит, что и ресурсы замка в первую очередь будут направлены на вашу деревню, но, насколько я знаю, вы не были основным внешним поселением предыдущего хозяина земель. Я нашел в его записях упоминания о нескольких более развитых деревнях, а значит, в тот момент, когда они присоединяться к моим владениям, доступные ресурсы будут делиться между всеми вами. Торопитесь, у вас не так уж много времени. Чем скорее вы начнете развиваться, тем больше средств в итоге вам будет выделено. Вопросы?

Старшины деревень молчали, словно студенты, которым предстоит выполнить необходимую, но такую нежеланную работу, а я тем временем разглядывал карту земель с приближающейся к нам точкой отряда.

— Когда мы выступаем, милорд? — Подал голос один из ловцов душ, нетерпеливо тискающий рукоять болтающегося на поясе охотничьего ножа.

— Прямо сейчас.

Моему голосу вторил раздавшийся у ворот шум копыт. Разбрызгивая снег, в открытые створки влетел всадник на взмыленном коне. На скаку спрыгнув с лошади, ко мне подбежала Виктория, со счастливой улыбкой бросившись в ноги.

— Вставай, ребенок, я еще не настолько хорош чтобы падать передо мной на колени. — Сказал я, взъерошив гриву непослушных волос. — Нам предстоит долгая дорога домой. Ты не голодна?

Глава 18 (Мой очаровательный враг)

— Ты сию же секунду возьмешь и все доложишь начальству. — Вкрадчивый голос нависающей над врачом девушки буквально сочился ядом. — От начала и до конца. И про то, как ты получил доступ и правил данные, и про то, что произошло с нашим "демоном", и, конечно же, про нашего любимого пациента!

— Послушай, Кать, я... — Начал было оправдываться мужчина, но осекся под тяжелым взглядом коллеги.

— Знаешь, дорогой, я бы и дальше закрывала на все глаза, если бы не это! — В ярости взвизгнула разгневанная фурия, тыча в монитор остро отточенным ноготком. — Да как только у тебя ума хватило скрыть от меня такое? Как давно ты это заметил?!

— Послушай, я не знаю когда...

— Когда ты заметил этот чертов браслет?!

— Ладно, ладно... Я все расскажу. — Забормотал мужчина, собираясь с духом и ожесточенно массируя виски. — Впервые мне попался на глаза этот браслет два дня назад. Я тщательно проверил все данные с камер наблюдения и, поверь, никто сюда не входил и не выходил, а на записи четко видно, как эта побрякушка просто взяла и соткалась из воздуха! Компьютер зафиксировал большой выброс радиационного излучения на долю секунды, а потом все вновь пришло в норму!

— Ты проверял браслет? — Хмуро поинтересовалась девушка, не сводя с врача глаз.

— К сожалению, его невозможно снять, как бы я не пытался, так что пришлось довольствоваться только датчиками камеры. — Повинуясь нетерпеливому маху руки, в воздухе появилась проекция экрана, по которому поползли скупые данные отчетов. — Состоит из плотно спрессованных органических и минеральных компонентов, очень похож по химическому анализу на костную ткань, только гораздо прочнее.

— А что с радиацией?

— Немного завышена, но в целом в пределах нормы... — Мужчина, просительно заглядывая в глаза собеседнице полубезумным взглядом, осторожно спросил. — Ты ведь не расскажешь о нашем открытии, правда?

Девушка присела рядом с коллегой, разглядывая старого знакомого и с ужасом понимая, что больше его не понимает. Постоянно бегающий взгляд покрасневших, воспаленных глаз, всклокоченные сальные волосы, измятая и покрытая пятнами кофе одежда. Работа буквально высосала все соки из ее друга, оставив пустую, исковерканную оболочку плоти с таящимся в глубине безумием.

— Послушай, ты же сам это понимаешь, нам просто необходимо сообщить о всем куратору. — Взяв собеседника за руки, она старалась говорить тихим и вкрадчивым голосом, словно боясь его испугать. — Мы сами просто не в состоянии справиться с задачей. Все... все слишком запуталось, и нам необходимо посоветоваться со старшими, вдруг они уже сталкивались со всем этим? Да и тебе нужно порядком отдохнуть. Ты только посмотри на кого ты стал похож!

Мужчина с удивлением уставился в собственное отражение в зеркале, словно не узнавая себя.

— Давай так, я сейчас сварю кофе, приготовлю что-нибудь перекусить, а ты пока приведи себя в порядок. Перекусим, подумаем и созвонимся с куратором. Мы обязательно придумаем, как выпутаться из этой истории, хорошо?

— Хорошо... — Сказал врач, опуская голову и пряча взгляд.

— Ну вот и отлично... Давай, иди приводи себя в порядок, а я пока все приготовлю.

От былой злости не осталось и следа. Девушка улыбнулась и, облегченно вздохнув, встала.

— Катя, постой...

— Ну что еще?

— Прости меня...

— Не стоит, Саша, я тебя понимаю. Я тоже устала сидеть в этих стенах...

— Я не про это...

Мужчина тяжело встал и подошел к подруге. Резкий удар кулака опрокинул девушку на пол. Присев перед ней, Александр вынул из кармана инъектор и, приставив его к шеи подруги, ввел препарат. До конца ночной смены оставалась всего пара часов, а ему еще нужно было спрятать бессознательную жертву и, приведя себя в порядок, отправить отчет куратору...

* * *

Жуткий холод пробирал до костей, заставляя сильнее кутаться в балахон. Я уже начинал жалеть, что отдал Гарму медвежью шкуру, стоило мне только вернуть оставленную в замке одежду. Располагавшийся в одном из подвалов ледник, куда первым делом притащил меня лич, был заполнен телами эльфов. Почти все остроухие снайпера, напавшие на некрополь ночью, прекрасно сохранились, а повреждения тел,бывшие причиной смерти, почти не снизили качество трупов.

Но больше всего меня очаровал командир лесных стрелков, что был поистине жемчужиной среди сохраненных личем тел. Водопад огненно рыжих волос, словно плащ, укутывающих нагое тело. Тонкие аккуратные пальцы, с заточёнными до бритвенной остроты, ногтями. Веснушки на молочно-белой, бархатной коже и длинные высеребренные инеем ресницы, подчеркивающие глубину застывших лавандовых глаз.

Молодая женщина... а если судить по долгожителям эльфам, так и вовсе юная девушка. Трудно представить, что в ночной тьме именно она была моим противником, едва не прорвавшем оборону некрополя. Сейчас, глядя на обнаженное тело, присыпанное снегом и льдом, я не находил в себе той ненависти, с которой обрушил на командира снайперов всю мощь смертного колдовства.

— Ты был прав, что сохранил тело до моего возвращения. — Обратился я к личу, с трудом оторвав взгляд от неестественно бесстрастного и умиротворенного лица покойницы, чарующее великолепие которой не смог исказить даже могильный холод. — Приготовь его к дороге. Мы должны вернуть эльфийку соплеменникам.

— Это не рационально, хозяин. Из этого тела выйдет прекрасный слуга.

Холодный безразличный взгляд лича казалось проникает в душу, ища слабость и сомнения. Передо мною просто бездушная машина, идущая к цели кратчайшим путем. Я все еще помню удар посоха, что отправил меня на перерождение, ведь он был прав. Победи тогда завладевший моим телом дух и некрополь бы пал. Окажись я непригодным для управления замком и путы, удерживающих мертвого мага в моей власти, распадутся трухой.

— Что даст нам еще один, пусть и хороший, воин? — Скривившись, проговорил я, сильнее кутаясь в балахон. — Это лишь вызовет большую ненависть эльфов и мы сможем выкорчевать эту погань из лесов, лишь сровняв их с землёю. Уж лучше я добьюсь краткого перемирия. В крайнем случае, мы всегда сможем прервать переговоры и вырезать ушастых ударом в спину.

Осторожнее, мироздание прислушивается к словам обманщиков и клятвопреступников. Вы уже были уличены в нарушении договоров и подлости.

— Это... Логично. — Склонил голову в поклоне мертвый маг, признавая на время мою правоту.

Бросив последний взгляд на мертвую девушку, я вышел из ледника.

* * *

Яркое зимнее солнце на подёрнутом легкой дымкой небе освещало утопающий в снегах некрополь. Сорвав с головы капюшон, я подставил лицо лучам едва греющего светила. Снующие по двору зомби, груженые строительным мусором или ресурсами для реставрации построек, напоминали черных муравьев, связанных единой целью. Строительные леса почти исчезли, открывая взгляду монолит причудливой каменной кладки.

Несмотря на мрачность черных стен и подчеркнуто готический стиль архитектуры, все это начинало казаться для меня давно потерянным домом. Даже необходимость взбираться на самый верх заклинательного покоя, царапающего небо своим острым шпилем, не вызывало ни малейшего протеста в душе.

Шаг за шагом поднимаясь по винтовой лестнице и глядя через редкие окна-бойницы на шпили так и не посещенной мною гильдии магов, я начинал задумываться о необходимости помощника. Одному человеку просто нереально было разобраться со всей горой накопившихся дел, что с каждым часом лишь увеличивалась, подобно снежному кому. Вот только взять помощников неоткуда, несмотря на всю одаренность одержимых, они оставались лишь талантливыми людьми, а не профессиональными казначеями, дипломатами и прочими дворцовыми служащими. Выход только один — развивать рынок, строить таверны, налаживать взаимовыгодные отношения. Но на все это нужны ресурсы и те, кто эти ресурсы будет добывать, а значит "ура" экспансии Некрополя, укрепляющего свои стройные ряды падшими врагами и оказавшимися на пути случайными нейтралами. Все во благо.

Погружённый в свои мысли, я застыл перед источником магии. Предстоит много работы, нужно вновь идти за стены, не успев даже толком отдохнуть. Поморщившись от осознания собственной бесполезности как полноценного мага, мне ничего не оставалось как протянуть руку к свиткам, парящим в волнах чистой магии.

Один белый, два серых. Что попадется в этот раз?

Волна Смерти: от заклинателя расходится волна некротической энергии, наносящая вред всему живому. Снижает качество материала для поднятия мертвых.

Мое первое массовое заклинание, с легкостью выкашивающее орды слабых созданий, но не способное хоть как-то остановить высокоуровневых существ. Вот только, несмотря на явную боевую направленность этой магии, она имела небольшой радиус действия и являлась скорее оборонительными чарами.

Укрепление тела: с помощью белой магии заклинатель способен насыщать мышцы и связки выбранного создания, повышая его физические характеристики. Действует только на имеющих плоть созданий.

Бросив на стол проявившуюся в реальном мире книгу заклинаний, я открыл ее на последней странице, наблюдая, как чей-то аккуратный и витиеватый почерк наносит на пергамент ключевые элементы чар, описание принципов его действия и схематичные рисунки. Так рядом с изображением шествующего сквозь развоплощаемые орды врагов личем, окутанным серой дымкой, проявились анатомические рисунки Леонардо да Винчи.

Поднятие зомби: заклинание позволяет стабилизировались некротическую энергию в мягких тканях, создавая не голый костяк, а полноценное умертвие.

Пролистав страницы, я не сразу нашел ставшее мне доступным заклинание. Лишь заглянув на самую первую страницу, содержавшую чары поднятия скелетов, я заметил проступающие вокруг изначальной схемы заклинания символы. Линии распределения силы, точки фиксации, сбрасывающие излишки энергии якорей... Совершенно непонятные, но сами собою запоминающийся основы и принципы заклинания. Мне не нужно смотреть в книгу, чтобы повторить всю схему, но зачем она тогда нужна?

Захлопнув том магии, вмиг обратившийся туманной дымкой, я растер лицо руками. Столько всего упущено, столько всего требует внимания... К черту! Последний штрих, так необходимый для воплощения задуманного получен. Мне больше не нужны сложные ритуалы и вычурные пентаграммы для создания основной рабочей силы некрополиса. Пора в путь.

* * *

Неделя 2, день 4

12:03

Мы метались по округе как бешеные псы, отлавливая звериные стаи и всевозможное отребье. Шайки разбойников, гоблины и гремлины, волки и бродячих псы. Оскаленные пасти, иссохшие тела, вспоротые животы.... Медленно поднимающийся трупы. Все слилось в один бесконечный калейдоскоп видений, оставляющий тошноту и привкус желчи во рту. Редкие урывки сна, выцарапанные в момент возвращения в некрополис для пополнения запасов маны и преобразования скелетов в костяных големов, не восстанавливали душевных сил, а лишь рождали ощущение безумия.

Кожа постоянно была покрыта кровавой коркой, крошащейся при каждом движении. Посох мерцал от переполнявших его душ, наполняя голову шепотом и причитанием духов. Порою я сам бросался в драку, прикрываемый моими учениками, словно окунаясь с головою в бурлящий поток. Ярость схватки смывала на время усталость и хорошенько прочищала мозги. Когда и это перестало помогать, пришлось убедить себя, что каждое движение делает меня чуточку сильнее.

Моя армия росла на глазах. Существа, погибшие от прикосновения призраков, становились зомби, а их неприкаянные души вливались в ряды бестелесных созданий некрополя. Иссеченные тела мертвецов распадались пеплом, оставляя после себя блестящие остовы скелетов. Все, что можно было унести после стремительных и скоротечных схваток, возвращалось в некрополис. Оружие, ресурсы, доспехи, ингредиенты и даже куски трупов. За несколько дней мы буквально опустошили округу, захватив и наполнив рабочими шахты и лесопилки.

Избытки свежесотворенных зомби наполнили замок, медленно расползаясь небольшими отрядами к деревне одержимых и вновь основанному поселению. От партии переселенцев, направившихся к месту прежнего обитания одержимых, прискакал гонец, принеся интересные известия. Развалины старых построек, некогда бывшие замком, не несли в себе ничего необычного. Да, это было удачное место для форпоста, но не более. Зато останки статуи когда-то были изваянием Легиона.

Еще по прошлой жизни я помнил, что, собранная вместе, Статуя Легиона значительно увеличивала популяцию. А значит дело оставалось за малым — найти недостающие части.

* * *

Неделя 2, день 5

10:11

Состояние замка:

Форт — 92% (реставрация приостановлена — недостаточно ресурсов, необходимо 2 меры руды и 1 мера дерева)

Замковая стена — 100%

Ров — очищен

Надвратная башня - 100% требуется установка кристалла смерти

Замковые башни — уничтожены

Состояние экономических построек:

Обитель Усопших (Префектура) — 100%

Часовня Нетленных (Муниципалитет) — 100%

Здание Мэрии (Храм Безмолвных) — 100%

Храм Войп'а (Капитолий) — 100%

Рынок — 100% (до первого каравана после снятия осады замка - 43 часа 22 минуты)

Лаборатория Алхимика— 90% (заблокирована)

Состояние классовых построек:

Гильдия магии смерти 3 уровня - 100%

Кузница плоти — 100%

Трупная Яма - (заблокирована, иссушена)

Кристалл теней — кристалл 2го уровня, дефект конструкции, эффективность 72% (до конца реставрации 7 часов 44 минуты)

Шпиль Смерти — 100% (требуется наполнение энергией)

Круг некромантии — 100%

Кладбище драконов — заблокировано (обвал конструкции)

Состояние жилищ (материальная нежить):

Могильник — 100% (нет доступных скелетов)

Погост — 100% (нет доступных зомби)

Цех Мертвых тел — постройка завершена (доступно 5 скелетов-рыцарей)

Мавзолей — 100% (нет доступных личей)

Костяная Лаборатория — 0% (реставрация приостановлена — недостаточно ресурсов, необходимо 10000 золота, 10 камней, 10 дерева, 5 руды, 5 кристаллов, 5 ртути, 5 драгоценных камней, 5 серы)

Состояние жилищ (духи):

Заброшенный дом — 100% (нет доступных приведений)

Деревня Одержимых — до окончания строительства 4 часа 23 минуты

Ресурсы в наличии:

Камень — 0 единиц (поступление 4 в день)

Дерево — 0 единиц (поступление 6 в день)

Руда — 7 мер

Кристаллы — 2 единицы (поступление 1 в день)

Драгоценные камни — 5 единиц

Ртуть — 1 емкостей

Сера — 3 меры

Золото — 1120 монет

Я выгреб все доступные мне запасы кузницы плоти, перевернул замок и деревню одержимых в поисках ингредиентов и редких ресурсов и все для того, чтобы сотворить десяток прекрасных зомби. Остроухие выстроились передо мною, демонстрируя болезненную синеву мертвой кожи и блестящие на зимнем солнце зеленью глаза. Малахитовая крошка, обильно наполнившая хрусталик, создавала непередаваемое ощущение внутреннего сияния. Мертвые эльфы наконец-то пополнили строй, представляя грозную силу, которая прекрасно послужит мне на стенах замка.

Костяные големы, наспех создаваемые во время зачистки округи, были развеяны и преобразованы в рыцарей-скелетов, благодаря возведенному всего сутки назад строению. Шеренги четырехруких существ, собранных по подобию своего командира, безмолвно застыли за его спиною.

— Учитель, все готово. — Хелге, неуловимой тенью шествовавший за мною, заставил меня вздрогнуть и отвести взгляд от носилок с трупом рыжеволосой эльфийки. — Какие будут указания?

— Мы с личем и Гармом выступаем на поиски убежища лесной стражи. С нами пойдет отряд скелетов и призраков. Виктория, — я отыскал взглядом вампиршу, окруженную сворой химер и гончих, — возьмешь с собою одержимых и всех зверей. Отправляйтесь вдоль тракта на разведку, серьезных боев избегайте. Основная задача — сбор информации и отработка взаимодействия в группе с молодыми ловцами душ.

— Какое время на выполнение поставленной задачи, учитель?

— Не имеет значение. Впрочем, разведайте территорию на предмет нейтральных существ, построек и следов армии инквизиции. Обратите внимание на удачные места для засад и полноценных сражений. Я буду следить за вами через карту и при необходимости сам скорректирую курс. Вопросы?

— Все предельно ясно, мастер. — С легкой улыбкой ответила Виктория, не убирая руки с эфеса доставшегося ей блэкшарда. — Можете не волноваться о мальчишках, я за ними присмотрю.

Проследив за многообещающим взглядом, брошенным ночной охотницей на одержимых, едва отошедших после нескольких дней тотальной резни, я лишь ухмыльнулся. Парни с трепетом относились к Виктории, взявшейся за их обучение, а она в свою очередь не оставалась в долгу, заставляя их не только больше выкладываться физически, но и наставляя на пути скрытной разведки.

— Хелге, ты останешься в замке. За время нашего отсутствия необходимо заняться поиском и изучением подземных ходов. В записях предыдущего владельца замка есть упоминания о подземной лаборатории, да и крысолюды откуда-то появлялись.

— Слушаюсь, мастер. Что делать с одержимыми когда закончится возведение деревни?

— Выдай денег, подбери более-менее приличное снаряжение из трофеев. Пусть обустраиваются, но с собою в подземелье не бери. Александэра будет вполне достаточно, не думаю, что гвардеец откажется составить тебе компанию. — Обведя взглядом собравшихся и бросив взгляд на лича и застывший рядом с ним мой собственный труп, я невольно поежился. — На этом все, выступаем.

Замок развивался бурными темпами. Решив проблему с недостатком рабочей силы, я уперся в невозможность полноценно финансировать реставрации старых и создание новых зданий. Костяная лаборатория, как и кладбище драконов, наиболее могущественные постройки нежити, лежали в руинах. Доступ к рынку и шахтам с редкими ресурсами был для меня пока закрыт, а значит, чтобы не терять зря время, я принялся за возведение деревни одержимых в самом Некрополисе. Как показала практика, развитие ветки бестелесной нежити было жизненно необходимо для моей армии.

Ловцы душ выполняли лишь роль пастухов для всей этой своры нематериальных созданий, что с легкостью вырезала все живое. Призраки, духи, банши и призрачные драконы имели свои недостатки и порою очень весомые, но одно их присутствие могло с легкостью переломить ход битвы.

Что ж, все это просто слова и за меня никто ничего не сделает. Пора выступать, противники ждать не будут.

* * *

Под ногами Гарма, закованного в черную сталь погибшего гвардейца, хрустели хлопья девственно чистого снега. Казалось, что это был единственный звук, что рождала моя армия, молчаливо шествовавшая по уходящей в глубь леса дороге. Едва покачиваясь на спине химеры в арьергарде, я наблюдал за просветлевшим взглядом воина.

После полученной в схватке с демонами раны, характер неистового пса резко изменился. Пропала поспешность действий и яростное упоение смертью. Сопровождая меня во время резни, он скорее выполнял роль защитника, уклоняясь, по возможности, от битвы и нанося лишь один смертельный удар. Заглядевшись на узорчатое лезвие фламберга, я не удержался от вопроса:

— Как твоя рука, Гарм?

— Лучше прежней, мастер. — Неторопливо шествовавший пес согнул на миг вспыхнувший зеленым пламенем кулак. — Кажется, что это единственная часть тела, что действительно принадлежит мне.

Хелге успел уже поведать мне об этой особенности Гарма. Его душа, едва скрепленная с чужим телом, была отравлена хаосом. Та тварь, что поселилась в моей голове после знакомства с суккубой, смогла исказить эффект проведенного Воип'ом ритуала. Крошечное зерно безумия, упав на благодатную почву, дало свои плоды, сделав из расчетливого и хладнокровного убийцы обуреваемого жаждой крови берсерка.

— Ты говорил об этом Хелге?

— Нет, мастер. Да и зачем? Не думаю, что мальчишке это интересно.

— Он переживал за проведенную операцию. — Солгал я. — Уж больно много сил и эмоций он вложил в тебя.

— Почему? — Спокойный голос воина на миг дрогнул, выдавая волнение.

— Просто для него это важно.

Стоит быть с вами откровенным, мой ученик ни на секунду не сомневался в эффекте проделанной работы. Более того, вчера он объяснил мне, что для Гарма, которого он очистил от хаоса, такие операции просто жизненно необходимы. Причина была одна, мы не только восстанавливали плоть, а создавали полноценные скрепы души и тела. Постепенно связи будут прорастать и сами, проникая в плоть, но они будут неполноценны, а значит и доступ к силе Пустоты будет затруднен да и личность будет неполноценной. Хотя, что я буду с ним делать, если пес вернется к инквизиции?

— Мастер, зачем вам это? — прервал затянувшееся молчание Гарм.

— Что именно? А, понятно... — Проследив за взглядом воина, устремленном на носилки с эльфийкой, я в очередной раз поразился отсутствию видимых изменений. — Красивая, не правда ли? Даже после смерти... Ни холодной синевы кожи, ни трупных пятен. Мышцы лица расслаблены и спокойны, как будто она спит. Прям как в детской сказке про мертвую царевну. Тебе когда-нибудь рассказывали сказки, Гарм?

— Да... — Казалось мужчина погрузился в себя, с трудом вспоминая прежнюю жизнь. — Притчи, рассказы о святых воинах веры...

— Это все не то, друг мой. Я примерно представляю о чем говорили святые отцы, выращивая ручных псов. Проповеди, наставления на путь истинный, выдуманные истории, корежащие сознание, но не радующие душу. Что может быть скучнее?

Воин все также молчал, монотонно чеканя шаг, лишь рука едва подрагивала на эфесе фламберга.

— Никакого компромисса, никакого разнообразия, есть только серое и белое, как в притчах твоих мудрых отцов настоятелей. — Продолжил попытки достучаться до разума собеседника. — Взгляни на нее! Посмотри как прекрасна даже в посмертии! Она тебе нравится?

— Да... — прохрипел Гарм.

— И мне. Но для нас с тобою это лишь красота поверженного врага, а для ее солдат — она символ! Воплощенное очарование осеннего леса. И я хочу ее вернуть.

— Смерть умна, коварна и все обращает себе во благо, как меня и учили. — Вспылил Гарм, зло сплевывая на снег.

— Она глупа и наивна, подобно простому человеку. Смерть всегда ищет покой и возможность договориться с врагами, чего не скажешь о светлых богах. Худой мир лучше доброй войны. — Наклонившись к пышущему раздражением лицу пса, я улыбнулся. — Никогда не забывай этого, мой друг, иначе твоя любимая инквизиция вновь набросит на шею удавку веры.

— Она не моя...

— Да плевать. — Вспылил в ответ уже я. — Ты меня понял. Кому ты сейчас служишь?

— Никому. — Едва не прорычал бывший охотник.

— Да, а почему ты тогда сейчас со мною?

— Я никому не служу, некромант! Тем более тебе!

— А я просил о твоей службе? — Искренне удивился я. — Или может я заставил тебя, как твоя любимая церковь?

— Она не моя!!! — Взревел взбешенный Гарм, рискуя привлечь к нам внимание лича.

— Тогда не ври себе. — Я спрыгнул со спины послушно застывшей химеры, сразу почувствовав себя крошечным на фоне нависшей надо мною громады плоти и стали. — Тебя здесь никто не держит силой, никто не манипулирует твоим разумом или завлекает лживыми обещаниями. Ты волен уйти, ведь ты служишь самому себе, как и любой из нас. Церковь убила тебя, послав на встречу со мною, а Пустота дала тебе второй шанс. Не потеряй его. Если хочешь, то сопроводи эльфийку в последний путь и ступай куда изволишь, если тебе противна мысль стоять рядом со мною.

Похлопав по плечу замершего Гарма, что явно разрывался между желанием проломить мне башку и стать настоящим черным рыцарем, я направился на встречу личу. Мертвый маг шел упругим размашистым шагом, а плащ колыхался за спиною крыльями рассерженной птицы.

— Некромант, я чую впереди живых.

— Наконец-то, пора уже покончить с этим цирком.

* * *

Прода от 03.01.17 (с Новым Годом, жители Земель!!)

— Ты считаешь преподнесение мертвого тела моего командира символом добрых намерений?! Змеиный выкормыш, да я бы с радостью перерезал тебе горло!

Всегда ненавидел принципиальных и упертых фанатиков, возомнивших о себе невесть что. Таким проще набить морду, чем договорится о чем-нибудь. Но это не самое страшное, ведь грубую силу никто не отменял, а объяснить противнику, кто из вас был не прав всегда проще, когда он харкает кровью. Самое страшное — это женщины...

— Не кричи, Эонор, давай лучше выслушаем условия их капитуляции.

О, женщины. Особенно красивые женщины. Бич и погибель любых переговоров и конструктивного диалога. Они никогда не отступятся, пока не сломаются, будут гнуть до последнего, зная, что мужчине тяжело возразить "прекрасной половине человечества". Волшебница не была исключением, и с каждой секундой наша беседа все больше приближала миг кровопролития.

— Вы ошибаетесь, миледи. Мы здесь для того, чтобы предложить вам спасение. — Я говорил, пытаясь беззаботно улыбаться и подавить желание всадить клинок в горло крикливого эльфа. — Мне ни к чему ваши смерти, более того, я жалею, что между нами возникла вражда...

— Вот видишь, я была права, Эонор. — Легкий кивок очаровательной головки в окружении белокурых волнистых волос, сопровождавший тихий вкрадчивый голос волшебницы, вызвал острое желание проблеваться от приторной сладости эльфийских речей. — Некромант не хочет вражды и готов отступить, принеся нам извинения. Остается только определится с отступными, ведь мы понесли потери, а моя подруга сейчас лежит бездыханно у его ног.

Честно, я не понимаю, чего она хочет добиться. Спровоцировать меня на драку не в ее интересах, ведь чаша весов явно не на ее стороне. Я вырезал как минимум половину эльфов, несмотря на внезапность нападения. Тянуть время пока остатки ее сородичей скроются она не станет, ведь высокомерные создания, такие как этот Эонор, задери его тролль, никогда не бросят свою предводительницу. Набивает себе цену? Слишком глупо... хотя, чудо, что эти высокомерные ублюдки, вообще стали со мной разговаривать, пусть и держа меня на прицеле десятка лучников.

— Если честно, то ваше предположение не совсем соответствует действительности. Я лишь хочу, чтобы вы ушли, а взамен я разрешу забрать с собою оружие.

— Я смотрю вы все еще не понимаете всей плачевности сложившейся ситуации. — Произнесла женщина, беря меня под руку и отводя в сторону. — Вы чуть не потеряли замок после сумасбродного и импульсивного поступка Джайры, решившей самолично воздать вам по заслугам. Я была против ее выходки, о чем сейчас сильно жалею. Посудите сами, командир лучников ночью уводит взбунтовавшихся солдат мстить за одного из братьев. Самое забавное, что эта детская выходка почти увенчалась успехом. Будь я с ними...

— Будь вы с ними и сейчас некому было бы хоронить мертвых. — Прервал я волшебницу, вырывая руку и разворачиваясь к ней лицом. — Все, чего я хочу, это вернуть Некрополю его земли как можно быстрее, и вы мне в этом мешаете. Либо вы уходите, либо я вырезаю вас на корню.

В голове было пусто и глухо, как после интенсивного марафона. Лишь раздражение и желание решить все силой. Я стоял и смотрел в глаза гордой женщины, ощущая нарастающий голод и поселившуюся в теле усталость.

— Вы совершенно меня не боитесь, а зря. Я ведь могу испепелить ваше жалкое тельце в любое мгновение. — Неприкрытая угроза никак не сочеталась с нежной и ласковой улыбкой волшебницы. — Вы так беззаботно дали себя увести от ваших марионеток, что я, право, удивлена вашей беспечности. Хотя, чего еще ожидать от гордеца, прожившего в этом мире всего пару мгновений.

— Меня это не сильно волнует. Посмотрите на этого мертвяка. Он вам никого не напоминает?

— Нет, мне он не... — Начала было говорить женщина, а затем, бросив на меня взгляд, скривилась от отвращения. — Вы омерзительны.

Словно в подтверждении ее слов, мой труп ощерился, растягивая в улыбке бледные потрескавшиеся губы и обнажая сколотые ударами оборотня зубы. Я сам не удержался от пробежавшей по спине дрожи и оставалось наедятся, что волшебница этого не заметила.

— У вас есть только один выход. — Тихо произнесла женщина, обводя взглядом усыпанный снегом лес. — Оставьте тело моей подруги и бегите отсюда в ужасе. Это единственное, на что вы сейчас можете рассчитывать.

— Мне жаль, что так вышло, но вы сами не оставили мне выбора.

Я развернулся и направился к ожидавшим меня немертвым, непроизвольно отмечая направленный на меня взгляд лича. Взмах полыхнувшего посоха слился с сухими щелчками спущенной тетивы. Мир, в мгновение ока сомкнувшийся вокруг меня непроницаемым куполом серого праха, на секунду окутал тьмой. Стрелы, с едва различимым шелестом пронзавшие завесу, бессильно ударялись в доспех Пустоты. Обрушившаяся следом вязь молний лишь бессильно растеклась по магической защите.

Химера, ворвавшаяся в завесу смерти, позволила укрыться за массивным телом, когда налетевший порыв ураганного ветра расшвырял покров праха. Жмурясь от летящего в лицо снега, я разглядел, как волшебница, окруженная мерцающей сферой, плела свои чары. Арбалетные болты, выпускаемые наступающими скелетами, лишь бессильно падали у её ног Эльфы, споро отступающие за спину своей предводительницы, накладывали на луки тускло светящиеся стрелы. Глупо и безнадежно. Всего десяток противников против полусотни могучих скелетов, лича, Гарма, химеры, меня и моего, уже начавшего чтение заклинания, трупа.

Сорвавшаяся с пальца мертвого мага искра вонзилась в грудь одного из эльфов. Перст Смерти, основное заклинание одноименной школы магии, выученное во время тотальной зачистки местности, отозвалось тупой ноющей болью в затылке. Что не говори, но это простое и быстрое колдовство по своей сути является настоящей русской рулеткой. Мгновенная смерть или никакого эффекта, кроме кратковременного страха, как у побледневшего и схватившегося за грудь лучника. Все зависит от силы заклинателя и воли жертвы, а у наших противников тяга к жизни поистине колоссальная.

Видя, что буйство стихии не прекращается ни на секунду, а эльфы не спешат зря тратить стрелы в попытке поразить цель, я двинулся вслед за сомкнувшимся строем скелетов.

Когда до волшебницы остался с десяток шагов лес дрогнул. Рванувшие вверх клочья земли и снега заслонили небо, а следом раздался треск сминаемых костей и стали. Пара оживших деревьев, словно чудовищные гиганты, рвали скелетов на части. Десяток духов, выпущенных личем были сметены слаженным залпом эльфов. Зачарованные стрелы, вспыхивая золотыми искрами, разрывали в клочья бестелесные оболочки. Буквально за пол минуты я потерял едва ли не треть армии.

Очередной приступ боли от заклинания моего трупа заставил сбиться с шага, а прокатившаяся серая волна оставила после себя выцветшие краски мира. Холодное прикосновение смерти, нехотя стекло с защитившего меня покрова Пустоты, словно сожалея о невозможности прикоснуться к живой плоти. Однако, если это сожаление и было настоящим, то, когда раздались первые крики боли, от него не осталось и следа.

Почерневшая кора, осыпающаяся при каждом движении энтов, словно истлевала изнутри. Эльфы, прячущиеся позади оживших деревьев, попали под вал голодной смерти, вгрызающейся в сладкую плоть. Хлопья праха, словно рассерженный пчелиный рой, подвластный воле лича, утопили одно из оживших деревьев в чернильном прибое.

Сложно было назвать это сражением. Потеряв часть отряда в первые минуты сражения, мы просто давили эльфов грубой силой. Оставив мне и личу одряхлевших и замедлившихся энтов, скелеты зажали эльфов в кольцо, связав ближним боем и подперев зашедшим со спины отрядом немертвых. Волшебница, размазывая по лицу кровь, держала магический барьер от перста смерти. Мой труп, словно издеваясь над соперницей, бил в случайного противника этим безумным заклинанием, уже отправив на тот свет пару ушастых противников.

Химера, налетев всей массой на рассохшегося энта, рвала его на щепки, даже не обращая внимание на колышущийся покров праха.

Последний древень, лишенный поддержки волшебницы и эльфийских лучников, стал легкой добычей личей и химеры, почти растеряв все силы и распадаясь на части под когтями немертвой твари. Все, на что еще был в состоянии сделать энт — лишь опутывать корнями терзавшее его создание.

Израненные и едва сопротивляющиеся лучники отбивались из последних сил, потеряв еще пару братьев, а я все не мог понять смысла этой странной бойни. Эльфы могли отступить, могли согласиться на перемирие, да просто перерезать себе горло, когда поняли, что "держаться больше нету сил"! И вот в этот момент, когда я увидел окровавленного снайпера, падающего от усталости, но отчаянно сопротивляющегося схватившим его скелетам, понял свою ошибку. Голоса в моей голове давно шептали о том, что нас просто отвлекали от чего-то более важного, за что светлое создание готово попасть в руки некроманта не только искромсанным куском плоти. Тут есть кто-то еще, куда важнее эльфийской души, пущенной под ритуальный нож. Тут должны быть дети!

Поспешно развернув карту, я принялся осматривать окрестности и едва не взвыл от досады. Десятки силуэтов детей и женщин тянулись в сторону тракта у нас за спиной, а в нашу сторону, сияя начищенной сталью и не щадя коней, несся десяток всадников.

— Гарм, отступаем к скелетам! — Заорал я, с трудом перекрикивая шум битвы. — В круг!

Я истошно кричал, подгоняя личей и скелетов не только усилием воли, но и крепким словом. Стоило мне и мертвым магам оказаться в этом редком лесочке под копытами рыцарей, как вся моя армия превратиться в безвольных болванчиков. Конечно четырехрукие, обладая зачатками собственной воли, смогут оказать хоть какое-то сопротивление, но все же они больше бойцы и проводники воли создателя. Монолитный отряд, движущийся единым порывом словно имперские легионеры, превратиться в горсть песка.

Мы едва успели перестроиться когда к эльфам подоспела подмога. Десяток рыцарей под предводительством сияющего золотом паладина на полном ходу врубились в наш строй, сминая скелетов и пробиваясь к эльфам. Пока личи накрывали поле боя волнами смерти и праха, я пытался скорректировать строй и максимально ликвидировать прорыв, окружая людей, потерявших темп и начавших вязнуть в толпе немертвых.

— Забираем эльфов и уходим! — Легко перекрывая грохот стали и ржание коней, прокричал паладин. — В одиночные схватки не вступать! Движемся! Давим!

— Эонор, забери Джайну! — Прокричала волшебница. — Капитан, помогите ему!

— К черту! — Ответил мужчина, снося ближайшему скелету щит вместе с головой сияющим клинком. — Нам нужно скорее убираться отсюда!

— Человек, ее нельзя оставлять в лапах некроманта! — Эонор, с лицом залитым кровью из рассеченного лба, выпал из общей схватки, сжимая в руках легкие парные клинки. — Мы никуда без нее не уйдем!

— Будь вы прокляты, остроухие! Если только кто-нибудь из моих парней погибнет... — Вскинув вверх щит и окутав воинов золотистым свечением, паладин отдавал приказы зычным голосом. — Джон, Ричард! Прикройте этого горластого суицидника!

Зло проклиная болтливую стерву, ее прихвостня Эонора и долбанного паладина, я сунулся вперед, выпуская хранящуюся в посохе силу. Слепо всаживая зерна пустоты в ринувшихся к гробу рыцарей, собрал всю злость и выплеснул ее в потоке волны смерти. Будь здесь Виктория, ее свора гончих да мертвые лучники, я бы вырезал всех противников, не дав им даже шанса на спасение. Но все, на что я мог сейчас рассчитывать, так это на Гарма, оставшегося в стороне от битвы, охраняя мою мертвую эльфийку.

Стоило сразу понять, что смысла пытаться пробить защиту рыцарей магией смерти нет, и я лишь зря трачу силы. А вот Гарм, как опытный убийца, сразу понял, как себя вести. Тяжелый фламберг со свистом вспорол воздух, одним махом перерубая лошади ноги. Оглушив ударом кулака истошно орущего рыцаря, придавленного агонизирующим животным, пес ринулся навстречу оставшемуся всаднику.

Я думал, что рыцаря ожидает судьба его товарища, но из-за резко остановившейся лошади показался Эонор. Пущенная почти в упор стрела нашла щель в сочленениях доспеха, войдя в плечо гиганту. Выхватив сабли, эльф поднырнул под гудящее лезвие фламберга и, полоснув моего воина по лицу да вонзив лезвие под колено, кинулся к носилкам.

— Командор, Габриэль, что с вами? — Остановившийся перед Гармом всадник поднял забрало шлема и всматривался в лицо пса, тиская в руке булаву. — Вы меня узнаете?

— Да, мальчишка. — Прошипел Гарм, с трудом опираясь на покалеченную ногу и смотря как десяток скелетов спешат преградить дорогу к трупу эльфийки. — Беги отсюда...

— Но как же?..

— Беги, Джон, да не оглядывайся! — Схватив за поводья шарахнувшуюся лошадь, прокричал гигант. — Убирайся отсюда поскорее, пока не стал таким же...

Щелкнула титива, и стрела, выбив сноп искр из черной стали доспеха, вошла почти под основание черепа так глупо подставившегося Гарма. Рыцарь, словно зачарованный, смотрел на своего бывшего командира, боясь отвести взгляд от черной крови, стекающей по наконечнику пробившей горло стрелы.

— Человек, не медли! — Прокричал эльф, натягивая лук и целясь в спину согнувшегося пса. — Помоги мне забрать Джайру!

Выставив в сторону Эонора посох, я старался дотянуться до него своими чарами, но расстояние было слишком велико чтобы серьезно ему навредить. Оглянувшись, поискал взглядом лича, но тот был сильно занят магической дуэлью с эльфийкой. Даже не пытаясь тягаться силами с волшебницей, мертвый маг просто продолжил работу моего трупа, волнами праха захлестывал отряды живых. Чертыхнувшись, я хотел было внести свою лепту в чародейскую дуэль, но мое уставшее тело скрутило приступом боли. Сначала мой труп вновь потянул из меня силы, сотворив очередное заклятье, а затем в его сторону ударил луч света, испепеляя не только мертвое тело, но и словно изжаривая меня изнутри.

Когда застилающая взор пелена боли немного рассеялась, я увидел объятого зеленым пламенем Гарма, неукротимо надвигающегося на эльфа. Эонор, выпускал одну стрелу за другой, целясь в суставы и сочленения доспехов. Вонзив очередную стрелу в колено гиганту, ушастый вскинул лук, стреляя в лицо пса.

Закрывшись латной перчаткой от жалобно звякнувшего о черную сталь наконечника, израненный Гарм остановился в десятке шагов от эльфа, тяжело переводя дух. Эонор медлил, приберегая последнюю стрелу и наблюдая за противником, а я наконец-то увидел эффект от заклинания моего трупа.

Блеснуло лезвие изящного клинка, легко перерубая лук и ключицу в последний момент обернувшегося Эонора. Упав на колени, эльф попытался закрыться здоровой рукой, но тонкий меч, разрубив тонкое запястье, погрузился в грудь снайпера. Глядя на то, как Джайра, поднятая в виде зомби, наносит удар за ударом, я лишь скривился и отвернулся от этого зрелища.

Схожие чувств, видимо, терзали и молодого рыцаря. Так и не вступив в схватку с едва шевелящимся Гармом, он развернул и пришпорил беспокойно бьющего копытом коня. Разметавшейся жалкое оцепление из десятка скелетов, всадник бросился прочь, а за ним уже следовал изрядно помятый отряд паладина, увозящий с собою выживших эльфов.

Все, что нам оставалось, так это собирать трупы, искалеченные остовы скелетов да немногочисленные трофеи.

Глава 19 (Ростки Гнили)

Меч, оставляя за собою огненные росчерки, вспорол воздух, едва не разрубив тело жнеца. Худощавая фигура, закутанная в темные одежды, с трудом увернувшись от полыхающего лезвия архангела, отпрянула к жертвенному кругу, глухо бормоча проклятия.

— И это все?! — Пророкотал святой воин, небрежно отбивая копье праха ярко сияющим щитом. — Я рассчитывал на нечто большее!

— Андрей, ты слишком строг к нему. — Задумчиво проговорил демон, сидя на крепостной стене и почесывая рог. — Все же Женя у нас некромант, специализирующийся на ритуальной магии, а не машина убийства. Вот он и ускользает от тебя, как может, прикрывая спину некротической энергией от жертвенного круга.

— Ничего, сейчас я его достану... — Сказал святой, расправляя белоснежные крылья. — Жаль только, что я и ритуал мимоходом сотру, но Женек сам настаивал на реальном бое без ограничения влияния.

Покосившись на наблюдавшего за схваткой демона, жнец весь подобрался. Черные серпы, едва выглядывающие из просторных рукавов, зловеще блестели в свете ритуальной звезды. Сделав едва заметный шаг, маг впился взглядом в наливающийся золотистым сиянием силуэт противника.

— О, наш доблестный рыцарь решил закончить все одним ударом с помощью навыка самопожертвования! Правильно, ребята, пора закругляться. — Подобрав свою косу, украшенную алыми рунами, демон направился к месту схватки. — Игроки, вроде бы, иссякли и остатки их армии либо перегруппировываются у донжона, либо штурмуют капитолий. Давайте заканчивайте быстрее схватку.

— Как скажешь, дружище!.. — Сказал ангел, вскидывая меч и устремляясь вперед.

Белоснежный силуэт устремился к противнику, озаряя сумрак золотистым сиянием. С лезвия архангела сорвался поток пламени, чтобы разбиться о поднявшийся вокруг жнеца покров праха. Пробив клинком истлевающую завесу, Андрей радостно вскрикнул, почувствовав, как оружие погружается в плоть противника.

— Ха! В этот раз было даже проще, чем обычно! — Улыбнулся ангел, погружая клинок глубже.

— Промахнулся...

Тихий голос за плечом игрока слился с жалобным скрипом вспарываемой серпом кирасы. Бок архангела опалило жутким холодом, а из завесы праха высунулась когтистая лапа, мертвой хваткой вцепившись в эфес святого оружия.

— Однако, у нас получилось, Жень. А я до последнего сомневался!

Серая пелена спала, открывая взору ухмыляющегося демона и угасающий за его спиною портал. Лезвие косы царапнуло шею ангела, наклоняя парализованное тело вперед.

— Хорошо мы тебя разыграли, да? — Подмигнул Влад святому, еще глубже погружая сияющее оружие в свою грудь. — Знаешь, когда ты настроился убивать некроманта, а твой клинок пронзил демона, то и все силы растрачиваются зря, почти не причиняя урона. Ладно, Женя, режь ему крылья.

— Какого хрена вы творите?! — Просипел архангел, едва шевеля губами.

— Мы приносим тебя в жертву, друг мой. — Спокойно, как нечто само собой разумеющееся произнес демон. — Видишь ли, нам давно известно, что могущества у игрока на создание достаточного сильного прорыва не хватит, как бы он не старался. Вот мы и решили принести тебя в жертву.

— Так нельзя, вы нарушаете установленные корпорацией правила!

— Да, собственно, нам наплевать. Мы уже почти два месяца, как сорвались. — Проворчал жнец, аккуратно вырезая из суставных сумок ангельские крылья. — А мы, блин, Апостолы, нам приглядывать за своими фракциями нужно. Ладно уж я, с мертвецами легко и спокойно, а какого Владу!? Ты только представь себе, что мое право на лидерство может оспорить только какой-нибудь древнейший архилич, которому до власти-то сквозь прошедшие со смерти века и дела нет, а вот в аду каждый норовит занять твой трон...

— Исходя из этого, мы и решили обратить меня в другую веру. Был у мертвых один апостол, да и тот Войп'у служил, а теперь и Смерть-Матушка своего получит. — Криво ухмыльнулся слегка побледневший демон. — Женя, поторопись, а то мне что-то хренова-то...

Тело архангела дернулось и обмякло. Золотистое свечение, до этого наполнявшее глазницы святого, начало угасать.

— Мать твою... Все, он вышел из игры. — Выругался демон, пытаясь удержать руку Андрея на клинке. — Режь быстрее, пока с аватара не спали все эффекты!

Резким движением выдернув второе крыло, с которого уже начали опадать перья, жнец втолкнул намертво сцепившихся противников в жертвенный круг. Всполохи призрачного пламени с серпа жадно впились в тело архангела, буквально высушивая его изнутри. Кожа почернела, обтягивая костяк, и лопнула, рассыпаясь пеплом. Повинуясь воле некроманта, скелет сжал лезвие меча, проворачивая сталь в ране, и схватил ослабевшего демона.

— Ты жаждешь служить?

Глазницы скелета пылали темным огнем, подстать хмурому небу, испещренному сполохами иссиня-чёрных молний. Тихий шелест слов, казалось, растекался по долине, просачиваясь в самые дальние уголки некрополя, унося жизни услышавших его немногих живых.

— Я жду ответа, апостол! — Произнес скелет, за горло приподнимая тушу хрипящего демона.

— Я не буду служить... — Просипел полузадушенный игрок, с трудом ворочая языком. — Мне суждено направлять...

— Правильно, служат лишь низшие и безмозглые. — Повернув голову к жнецу, мертвец сверкнул провалами глазниц. — Ты собственноручно переедаешь Высшего Демона в лоно Смерти? Пустота будет огорчена.

— Я... Я считаю, — задумчиво смотря в провалы колышущегося мрака, начал говорить жнец, — что каждая из сущностей мертвых есть лишь один из ликов смерти и неверно нарушать баланс. Равновесие должно быть неизменным.

— Будь по вашему. — Скелет одним движением вспорол демону грудь и отбросил окровавленный клинок. Коснувшийся трепещущего сердца Влада, он захохотал. — Только вот равновесие уже качнулось! Пал служитель света, погасло пламенное сердце князя ада!

Мировое сообщение: Плачьте дети Земель. Высшей сущностью было применено заклинание перманентной смерти к апостолу Света. Воспоминания о нем навсегда стерты из памяти этого мира.

— Подай мне крылья ... - Прошелестела Смерть, сжимая полыхающее и обугливающее сердце демона, словно выдавливая из него пламя инферно.

Мировое сообщение: Князь Ада склонился перед Смертью. Пламенное сердце апостола потухло, чтобы возродиться.

Мировое сообщение: Один из высших тронов Инферно освободился. Грядет новая демоническая война за право на огненный престол.

— Таинство свершилось. Больше никогда не трогайте равновесие. — Распадающийся прахом, скелет протянул почерневшую косу укутанному пепельными крыльями демону и произнес теряющим силу голосом. — Мироздание терпимо лишь к простым гостям, но цена ошибок апостолов неподъемна.

Локальное сообщение: Начат ритуал исхода. По завершению часа ко всем неумирающим в зоне действия ритуала будет применено заклинание перманентной смерти. Для прекращения ритуала необходимо уничтожить защитников капитолия.

Пентаграмма угасла, отдавая дрожащему небу последние частицы силы. Два друга застыли у груды костей, смотря вверх на чудовищные створки врат, с которых одна за одной спадали удерживающих их цепи. Тонкие серебристые нити, тянущиеся из пролома мироздания, впивались в искореженные тела мертвецов, поднимая орды скелетов и духов.

* * *

Неделя 2, день 6

09:01

— Ну надо же... — Пробормотал я, в задумчивости глядя на тролля, уже четверть часа как ревущего и бестолково, но активно машущего дубиной. — Этот здоровяк настолько тупой, что не только не понимает, что не может прихлопнуть призраков своим дрыном, но и ему наплевать на их воздействие.

— Мастер, посмотрите. — Сказала Виктория, указывая на пару выползающих из берлоги зеленокожих монстров. — Наконец-то эти безмозглые создания выбирались из своей норы...

— Отлично, сейчас начнем. — Я повернулся к терпеливо ожидающему личу. — Отзывай призраков, все равно они бесполезны.

Стоило только последнему привидению с едва различимым стоном втянуться в посох лича, как раздались щелчки арбалетов. Тролли сначала принялись реветь и в ярости колотить в по земле дубинками, а только потом додумались ринуться в нашу сторону. Три жирных туши, наступающие с неукротимостью матерого носорога и ничуть не уступающие ему в весе, орали на весь лес и перли словно обезумевшие ветряные мельницы с дубинами вместо лопастей. Когда до нас оставалось с пару десятков метров, а земля уже ощутимо подрагивала под ногами зеленокожих, первый из монстров удивленно угукнул и провалился под снег.

— Вот ведь тупицы... — В какой-то задумчивости сказала Виктория. — Ну, я понимаю, что один упал, но все трое в одну? Мы что, зря все поле ловушками перерыли?

— Самое забавное, что у них не хватает мозгов помочь друг другу выбраться из ямы. — Прохрипел Гарм, зажимая ладонью пробитое горло и хмуро разглядывая копошащихся в яме троллей. — Да она же на одного, ну максимум двух рассчитана! Как они там уместились?

— Сейчас узнаем...

Твари толкались в яме, вспарывая толстые шкуры о заточённые колья и мешая друг другу выбраться. Они стали легкой добычей, хоть и пришлось потратить на подготовку ловушек половину ночи. Сейчас, глядя на то, как лопаются их глаза и отваливаются куски плоти под чарами лича, я начинал сомневаться, стоило ли тратить время на маскировку ловчих ям... В любом случае, победа была у нас в руках и оставалось лишь собрать оставшиеся от тупиц кости и проверить опустевшую пещеру.

— Заканчивайте и пакуйте караван. Виктория, пойдем со мною.

Оставив ловцов душ, присоединившихся вчера к отряду вместе с моей ученицей, я отправился прямиком в пещеру. Тусклого света посоха и редкий лучей встающего солнца вполне хватало, чтобы рассмотреть ужасную обстановку... жилища. Разбросанные куски обглоданных костей, сваленные в кучу одежды и искореженные доспехи, огромное костровище и закопченные да исписанные примитивными рисунками стены. Ах, да! Еще тут ужасно воняло и никакого намека на сокровища.

Носком сапога отшвырнув в сторону пару проржавевших кирас и обрывки ткани, я с удивлением обнаружил торчащий из хлама металлический ящик. Добротные тяжелые сундуки, хоть и были попорчена сыростью, временем да несли на себе отпечатки тролльих зубов, вполне сохранились сами и, что немаловажно, сохранили в неприкосновенности свое содержимое. Несколько скелетов, быстро пришедших на мой зов, споро раскидали кучу хлама, сортируя и вынося на поляну то, что могло нести хоть какую-то ценность.

Поймав себя на том, что я проверяю каждый железный предмет на возможность очистить его от ржавчины, ухмыльнулся от выкинул полуистлевший шлем. Рухлядь, одним словом, а я в ней копаюсь, как жук.

— Пойдем, Виктория, посмотрим, что же нам досталось.

Три железных сундука и сомнительная рухлядь, которую стоит поменять на нормальное снаряжение при первой же возможности. Складывалось впечатление, что тролли когда-то давно разграбили караван, сожрали всех людей, а награбленное свалили в одну кучу со всевозможным хламом, так и не сумев справиться с замками.

Пара ударов по изъеденным временем механизмам и нам представилась возможность порыться в трофеях. Полный сундук золотых монет, несколько мер кристаллов, драгоценных камней.... И пяток винных бутылок из темного стекла, украшенных сургучными печатями с замысловатым узором и заботливо укутанных в мягкую ткань.

— Сворачиваемся, пора домой. — Сказал я, с удивлением прислушиваясь к приятному ощущению, оставленному этим простым словом "дом". — Виктория, раздай треть золота своим одержимым и выдвигаемся. Предлагаю вернуться другим путем через старый тракт. Посмотрим, что же там нас ждет.

— Учитель, я не в праве оспаривать ваши решения, но три тысячи золотых на два десятка человек это слишком большая сумма даже для отряда наемников.

— Ничего, не стоит экономить на своих людях, когда есть возможность поощрить подчиненных после такой обильной и бескровной добычи. Да и скоро они им понадобятся.

Вы получаете опыт за каждый золотой, полученный в виде трофея и отданный вашим войскам.

* * *

Наш отряд медленно брел по заснеженному тракту, все больше отклоняясь от пути к замку. В какой-то момент я уже начал думать, не повернуть ли назад, но за очередным поворотом лес стал расступаться и впереди замаячили деревянные стены небольшого форта. Ворота были распахнуты и за крепким тыном не угадывалось никакого движения. Лишь редкие цепочки следов, да багровые росчерки на белоснежном снегу.

СамИздат удалил мой текст вместе со всеми оценками и комментариями, а администрация не удосужилась ответить ни на один из моих запросов о причине данного происшествия. Так как файл не восстановили, то прошу каждого читателя вновь поставить оценку произведению.

Сайт группы Земель Меча и магии, где выкладываются объявления о продах книг разных авторов, опросы, рассказы и просто интересные картинки https://vk.com/lands_of_might_and_magic

Ссылка на СИ http://samlib.ru/a/andreew_swjatoslaw_wladislawowich/

Ссылка на ЛЭ https://lit-era.com/account/books/view?id=17247