Другая сторона игры

— Ладно, всем приготовиться. Идем на прорыв. — решился наконец паладин с именем ПалПалыч. И заорал. — Дарк, уже не до конспирации, помогай нам с другой стороны.

Прокричав что-то во славу кого-то, и подняв над головой меч, который вдруг озарился вспышкой света, воин врезался в толпу бушан. За ним прикрываемые с одной стороны медведем а с другой троллем, двигались двое волшебников. Замыкал шествие второй паладин. В том месте, где ПалПалыч решил провести пробой, в спины лесного народа начал втыкаться кинжал. Несколько секунд обидчик оставался невидимым, но потом кто-то случайно задел его, и он предстал перед очи всей толпы. Ассасин ДаркМоисея был с ног до головы затянут в черную кожу. Как его никто не заметил на фоне зелени, я так и не понял. Не иначе эта сволочь обладала высоким уровнем гипноза. Часть бушан сразу же отвлеклась на него. Это конечно немного облегчило дорогу паладина, но заметно усложнило жизнь самого ассасина.

Примерно на пол дороги к свободе, отряд понес новые потери. В тролля прилетели сразу два заклинания "Оковы Лиан". По его спине поползли зеленые травяные змеи, скрутили, сковали его и прижали к земле.

— Хозя-аин! — истошно верещал он вызывающему.

Маг не успел оценить ситуацию, как и сам отхватил несколько раз плетью. Как магической, так и реальной, выросшей у бушана из запястья. Мимо спеленованого тролля проскочили несколько приземистых фигур в широких шляпах, и впились острыми зубами в ноги колдуна. Тот заорал. На крик к нему рванулся светлый воин БлондинПаладин, что прикрывал отряду тыл. Дин сумел отразить атаку грибов и помочь вызывающему, но при этом повернулся спиной к своим недавним противникам. А те не преминули этим воспользоваться. На спину, руки и ноги воина повисли по несколько плетеных фигур. Казалось, для паладина эта тяжесть не была критичной. Он встряхиваясь, как мокрый пес, сделал еще пару шагов, и только после этого упал на землю, видимо, банально споткнувшись. На него тут же верхом уселась пятерка бушан и принялась полосовать его когтями.

Больше незащищенный ни с тыла ни с фланга вызывающий, тоже далеко не ушел. Пал под ударами когтей и плетей, как молодое деревце падает под ударами топора.

Видя такой печальный расклад, целитель оседлал медведя, и ударив его пятками в бока, пошел на таран. Этот рискованный маневр, как ни удивительно, ему удался. Проломившись через строй бушан, как сквозь кусты, белый медведь вынес целителя за пределы бойни. Но на этом везение лекаря кончилось. На медведя напал гигантский плетеный паук. Обхватив его всеми лапами и плотно прижавшись к лохматому телу, он мимоходом, и скорее всего случайно, закинул целителя обратно в толпу. Тот не прожил и полминуты. А паук с медведем одним сплошным клубком ярости катались по земле, периодически закатываясь в ручей.

Из окружения ПалПалыч вышел в одиночку. Как раз к тому времени бушаны закончили добивать ДаркМоисея. Из всей группы паладин остался один. У воина была реальная возможность спастись, между ним и коридором никого не было, но по какой-то причине, он не стал этого делать. Быть может, увидев, что кроме него никто не спасся, паладин вспомнил о тонущем корабле и месте на нем его капитана. А может дело было в другом. Не знаю какие мысли бродили у парня в голове, пока он лениво обозревал окрестности. Даже его противники прониклись моментом и не спешили нападать на последнего оставшегося в живых. Но миг этот прошел, и вокруг светлого воина снова начало смыкаться живое кольцо. Отсалютовал мечом, паладин врубился в самую гущу.

Паладины довольно самодостаточный вид бойцов. Они и воины, они и немного целители, а еще они могут дарить благословление, увеличивая одну из характеристик. Такой себе миниотряд в одном человеке. Но только если этот паладин действительно хорош. Если он опытен и умел. Если он хорошо пользуются своими боевыми навыками и своевременно использует свои небоевые способности. Этот паладин был именно таким. Он продержался против толпы окруживших его врагов целых четыре минуты. Нет, было понятно, что ему не выстоять. Но пару раз я в этом почти что начал сомневаться. Меч порхал у него в руках серебристой рыбкой, атакуя сразу нескольких противников одновременно. В то короткое мгновение между ударами, воин еще и успевал восстановить заклинанием капельку своего здоровья. Щит его выдерживал все, и удары когтей и плетей и магии. Иногда он проводил какую-то особую атаку, состоящую из двух-трех точных ударов, которая практически наверняка убивала одного из бушан. Но видимо, такая атака была довольно специфичной, потому как чтобы повторить ее, воину требовалось время. Паладин двигался как слаженный гномий механизм. Все движения точны и выверены, нет ни одной задержки. Но при этом, все его действия осмыслены. Он не тупой механический голем, действующий по определенному алгоритму. В любое время действие может быть заменено на другое, в зависимости от маневра противника. Такое мастерство вызывало неподдельное уважение.

Но выносливость не вечна, даже у светлых воинов. ПалПалыча стало заметно пошатывать, он начал пропускать все больше ударов. Не стало за счет чего исцеляться и накладывать благословение. Мана тоже была на нуле.

Будучи уже практически обнуленным воин совершил странный маневр. Он опустил свое оружие, и не обращая внимания на прилетающие удары, повел взглядом вокруг и осмотрелся. За секунду до того, как он пал, его взор остановился на мне. Неужели заметил? Меня настолько захватило сражение, что я незаметно для себя практически вышел из сумрака коридора. Вот, клеванный шпрот. Еще одной проблемы мне не хватало.

Сражение было завершено. Обитатели темного подземелья выстояли. Но никакой радости или ликования по этому поводу я заметил. Все просто постояли минутку, отходя от горячки боя и осмысливая, что все уже закончилось, и разошлись по своим местам. Мимо, не обращая на меня никакого внимания, прошествовали остатки того отряда, что я привел сюда со второго уровня. Шесть бойцов, два колдуна и одна маленькая, непонятно как выжившая в этой мясорубке, фея.

Нет, я конечно на пир в честь победы не расчитывал, но хоть какие-то эмоции можно было проявить? Я глянул на главного, на того, кто должен был первым подсуетиться по этому поводу. Этот парень уже снова уселся на свой неудобный и жесткий стул. Облокотившись на подлокотник, он подпер свою увитую ветвистыми рогами голову рукой, и замер, словно бы обратившись в тот материал, из которого был сделан его трон. Так, с этим парнем надо поговорить. Если точнее, то только с ним я и могу поговорить. Понимать скрипы и стуки, называемые языком бушан, я так и не научился. Возможно этот мужик такой грустный, потому что ему тут тоже не с кем перекинуться парой слов. Главное чтобы он на радостях, от того что его наконец кто-то понимает, не отправил меня за спиртным для пира.

По дороге к трону мне пришлось пройти прямо через место побоища. Бардак здесь был такой, что по сравнению с ним даже жилище холостяка кажется чистым и убраным. Земля вытоптанна и изрыта ногами, трава втоптана в грязь, кусты порубленны и даже некоторые деревца упали на землю. Ручей больше не был чистым, он не звенел и не журчал как раньше, а частично превратился в мелкое болото. Всюду лежали горы мусора оставшиеся от тел бушан, разбавленные гигантскими грибами и маленькими тельцами фей. И посреди этого безобразия стояли шесть надгробий с именами. Пять из них были простыми, каменными, такие я уже видел и раньше. А одно, то что принадлежало паладину, командующему отрядом, было сделано из белого мрамора. Буквы и на нем были золотые. Красиво. Это за что же такие почести?

Аккуратно ступая по истерзанному полю, я наконец добрался до помоста. Сидящий на троне, на мое появление никак не отреагировал. Так и сидел, старательно копируя позу, решающего глобальные проблемы правителя. Короной ему служили рога. Кстати о рогах.

Подойдя поближе, я смог получше рассмотреть местного лидера. Человеком он не был. Он принадлежал к довольно редкой расе венгати, что считалась полумифической. Настолько уникальным событием было повстречать представителя данного народа. Выглядел он как человек, за исключением одной детали. То что я принял за стилизованный шлем или просто за антураж, оказалось самыми настоящими рогами, что росли у венгати из головы.

Об этих существах ходило множество легенд. Считалось, что они могут обращаться в оленя, большого, сильного и гордого зверя, что бродил по лесным чащам. Повстречавших путников, он щедро одаривал, если они принадлежали силам природы или хотя бы были нейтральны силам природы. Приверженцев же хаоса и смерти он люто карал. Существовало мнение что, если кто-то убивал это существо в образе оленя, на того налагала проклятье сама богиня природы. И такое проклятие можно было снять только в храме природы, выполнив особое поручение главной жрицы.

Было еще несколько слухов о венгати, но эти я уже считал стопроцентной выдумкой. В одном говорилось, что спиленные толченые рога венгати многократно усиливают мужскую потенцию. Мол, что все там становится таким же твердым как и... хм, сами рога. А в другом утверждалось что, когда венгати в образе оленя бежит по скалистой почве, от его копыт отскакивают золотые монеты. При этом, если олень бежит по земле, то ничего не происходит. Вроде как реакция там какая-то алхимическая происходит, между камнем и копытом венгати.

Короче, обычные простонародные слухи, которым верить не стоит.

Слыхал я однажды про одного чудака, который загорелся идеей получить эссенцию радуги. В то время среди несведущего народа ходил один миф. Что, мол, все единороги какают этим продуктом. И мужик тот сразу же решил приобрести себе эту животинку. Несколько раз он ходил в поселения эльфов, долго их упрашивал, выстраивал с ними отношения, и наконец, выторговал себе однорогое животное. В общем, стоило это ему много трудов и средств. Наконец, получив желаемое, он принялся за эксперименты. Чем только тот мужик не кормил бедное животное, но на выходе всегда получал одно и тоже. То что могут произвести любое животное или человек. Причем оно ни разу даже не получилось разноцветным. Всегда выходило ровного коричневого цвета.

Так что не всем слухам о венгати, я верил. Но если вдруг этот повелитель бушан захочет меня одарить, так как я принадлежал дружественным природе силам, я против не буду.

Перед тем как заговорить с ним, я зыркнул на его строчку с пояснениями, чтобы узнать его имя.

— Здравствуйте уважаемый Форесхарт. — со всей вежливостью обратился я к оленерогому.

Тот ответом меня не удостоил. Не меняя позы, просто поднял на меня вопросительно глаза.

— Видел вы тут недавно бились с врагами. — я все еще пытался вести уважительный диалог, но это трудно делать, когда тебе вообще не отвечают. Как минимум получается монолог.

Венгати снова ничего не сказал, ответом мне был все тот же вопросительный взгляд. Я не понял, он что немой? Хотя нет, он ведь читал заклинание.

— В общем, это я тот парень, что переломил ход битвы в вашу пользу. — не стал я строить из себя скромника. — Я привел отряд со второго уровня и он ударил врагам в тыл. Без этого маневра вам пришлось бы худо.

То что их размазали бы по всей поляне тонким слоем, я говорить не стал. Я все еще пытался быть вежливым.

— И что с этого? — глухим басом спросил Форесхарт. Угу, мы не немые, мы тщеславные.

— Без меня погибло бы больше ваших воинов. — когда я говорил больше, я имел ввиду все. И ты бы скопытился друг рогатый.

— И что с того? — повторил венгати. — На то они и воины, чтобы сражаться и возможно погибать. Ты бы удивился мальчик, узнав сколько битв я пережил, а сколько нет.

— В смысле?

— Все мои павшие войны через шесть часов вновь возродяться. И будут опять готовы сражаться. И не только они, земля, деревья, все вернется к своему первозданному виду, ничто не будет напоминать о прошлом сражении. Даже если все мы погибнем, через четверть суток мы снова появился здесь. И станем ждать нового противника.

— Но зачем это вам нужно? — спросил я, уже заранее зная его ответ.

— Потому что так должно быть. Это наше предназначение. Мы сражаемся с героями, чтобы они могли испытать себя на прочность и расти над собой.

— И это вас никак не угнетает? Вы что не устаете от нескончаемых битв или их ожидания?

— Нет. Если я создан для этого, почему это должно меня как-то угнетать?

— А если вы хотите чего-то другого? Лично вы. Когда вы последний раз видели солнце? Когда последний раз гуляли в тени леса? Вы лесное создание. Так какого лешего вам торчать так глубоко под землей, где только гномы чувствуют себя уютно?

— Неплохая речь, мальчик. Но я на своем месте. Все так и должно быть.

— Значит зря я вам помогал? Для вас это не имело значения? Вам все равно?

— Мне не все равно, я все же чувствую. И боль и горечь. Но ты прав, это не имело большого значения. Придут еще сотни таких как эти, если не тысячи. И как показывает мне практика, эти тоже еще придут. Они все возвращается, до тех пор пока не смогут меня победить.

— И все же вы не хотите другой судьбы? Не хотите просто уйти отсюда?

— Не хочу. Все так как и должно быть.

Ладно, венгати, ты такой упертый, что тебе надо было не оленьи рога отрастить, а бараньи.

— И что вы даже не вознаградите меня за мою помощь? — решил сменить я тему.

— У меня ничего нет. — ответил мне Форесхарт. — Но ты можешь поступить так, как сделали бы эти пришлые. Собрать трофеи.

Собрать трофеи — это мысль. Тем более она вертелась у меня в голове с тех пор как завершилась битва. Но я не знал, как на это отреагируют местные. Все-таки по правде это их добыча. Но по всей видимости, им чужое снаряжение было не интересно. Они строго пользовались только тем оружием, которое могли вырастить из собственного тела. Прям секта какая-то, честное слово.

Стоило мне отвлечься, как венгати уже забыл обо мне. Он снова играл в театре одного актера, исполняя роль замореного заботами монарха. Аудиенция окончена, ступай смерд.

Мне ничего не оставалось, как развернуться и пойти собирать свою награду. Рыться в кучках, бывших недавно бушанами, я не стал. Как-то неправильно это. Да и не уверен я был точно, по поводу всех ли трофеев говорил оленерогий. К тому же, что с них можно было брать? Веточки да корешки?

Не останавливаясь, я двинулся сразу к одному из надгробий. Обычное, серое и каменное, с черными буквами на нем. В хозяйстве конечно все пригодится, но вот кусок каменной плиты я домой точно не попру. Оставалось довольствоваться теми вещами, которые аккуратно лежали вокруг него. Надгробие принадлежало Дину паладину. Возле него лежали шлем с Y-образным вырезом, типа барбюр, белый плащ паладина, два кольца: одно простое, другое с камнем, панцербрехер — короткий кинжал с четырехгранным лезвием, созданный специально для пробивания доспехов, и несколько бутыльков с разного цвета жидкостью. Это была далеко не вся экипировка воина. Наверное остальное спрятано в надгробье.

Я принялся ощупывать каменную плиту, с целью обнаружить, как ее открыть. Но стоило мне положить на нее руку, как перед глазами заплясали строчки.