Другая сторона игры

Я осторожно отвязался и вытащил из кармана пращу. Попробовал раскрутить, не тут то было. Кругом мелкие ветки, так и норовили зацепить и вырвать из рук мое оружие. Пришлось искать более удобное место. Наконец, оно было найдено, в метрах в трех от земли в развилке ствола. Отломав все мешающие мелкие ветки, я снова крутанул пращу. На этот раз ничего не мешало, но мне пришлось в темпе выдумывать, а потом осваивать новый способ раскручивания пращи. Назывался он кривой. Потому что иначе, полусидя на дереве, держась одной рукой и ногой, метать камни не получалось.

Попал по цели, я только со второй попытки. Камень угодил зверю в бок. Вопреки моим надеждам, волк не отлетел на пять метров в сторону и не развалился на две половинки. Коротко взвизгнув, он еще злее принялся скалиться и рычать.

"Вы нанесли урон серому волку"

18 единиц урона

Так, уйди не мешай целиться. К моему удивлению, строчка уменьшилась и переместилась в сторону. Теперь, если я хотел посмотреть урон, я видел его краем глаза, при этом общий обзор не перекрывался. А раньше ты не могла так сделать? И почему урон такой маленький?

Второе попадание снесло волку девятнадцать единиц, а третье шестнадцать. Следующий камень полетел чуть ниже, и врезался в землю прямо под мордой серого, разметав в стороны комья земли. Немного попало и в глаза зверю. Физического урона это не нанесло, только моральный. Серая бестия взъярилась еще больше, хотя больше уже было не возможно. Зубы он оскалил так, что казалось в пасти у него капкан на медведя. Ярость лилась из него потоком. Еще чуть-чуть и у него будет инфаркт миокарда, что меня в принципе устраивало.

"Вы убили вожака серых волков"

Вы получили опыт... заблокировано

Из ямы больше не доносилось не звука. Отмучился таки, бедолага. Осталось двое.

Спустя четыре попадания и один промах, я решил изменить тактику. Уж больно мало урона я наносил. Теперь я сконцентрировал внимание на более уязвимых точках. Подреберье, шея, голова. Для нанесения критического попадания. Точность стрельбы, конечно же, тут же упала. И не все попадания по уязвимым местам выдавали крит. Но двух точных попаданий в шею и голову, мне хватило, чтобы нанести урон почти сто пятьдесят единиц. Через десять минут такой тактики, я был вознагражден.

"Вы убили серого волка"

Вы получили опыт... заблокировано

"Навык владения пращей лучшен до уровня 2"

У меня остался один враг и шестнадцать камней. Чтобы уделать его, не хватет. А в честной битве, один на один, я ему точно проиграю. Значит будем пользоваться хитростью, не зря же я лассо готовил. Но сперва, надо его, по возможности, максимально ранить. Кто его знает, как там дальше пойдет, вдруг волк вырвется из петли. А так, я себе увеличу шансы на выживание. Расстреляв до конца весь свой боезапас, я вытащил из сумки лассо. Елки, и как я на него петлю накидывать буду? Волк ни секунды не сидел на месте. Бегал вокруг дерева, крутился на месте волчком, и прыгал в тщетной попытке добраться до меня.

Кидать лассо сразу на волка я не стал, боялся что увидев летящую на него веревку, он увернется или, в худшем случае, схватит ее зубами и разорвет. Петлю я бросил на землю с другой стороны дерева. А потом просто сидел и ждал, пока наварачивающий круги вокруг дерева, волк угодит в мою ловушку. Ждать пришлось недолго, его лапа попала в петлю, и я изо всех сил потянул веревку. Моей скудной силы не хватало, чтобы повесить зверя на дереве. Поэтому крикнув что-то матерное, я, вцепившись в веревку, прыгнул вниз, создавая тем самым противовес. Волка потащило на дерево. Он удивленно взвизгнул, забыв, что ему надо рычать и скалится. Опомнившись, зверь потянулся зубами к веревке, пытаясь ее перекусить. А я в это время в темпе прикручивал конец веревки к коряге, чтобы освободить руки. Схватив вилы, я коротко, без замаха ударил его шею. Не попал. Волк раскачивался и брыкался. Острие попало в спину, и отскочило от волчей шкуры, как будто она была резиновая. Какой урон? Урон оказался настолько мизерным, что я бы рассмеялся в голос, если бы ситуация не была столь удручающа. Девять хвоевых единиц! По моим примерным подсчетам, у того волка, которого я убил пращей, было около четырехсот единиц жизни. Этому, остатками снарядов, я снес около двухсот. То есть, у него еще должно быть, примерно половина здоровья. Это больше двадцати ударов вилами. Я замолотил оружием по все еще висящему волку, словно мельница. Это уже какая-то пиньята получается. Мне повезло, волк так и не смог освободится от петли. Наверное, мои несильные, но все же неприятные, удары здорово его отвлекали, и он больше скалился на меня, чем грыз веревку.Через минуту все было кончено.

Вся стая повержена. Победа и триумф. Но внутри лишь пустота и усталость. Я прикончил этих зверей довольно жестоко, зато теперь моя семья в безопасности на целые сутки, вплоть до следующего утра. А завтра утром, видимо, придется все повторить.

Спать хотелось неимоверно, усталость навалилась с удвоенной силой, но у меня было еще одно дело. Развязав веревку, я спустил волка на землю, и достав нож, начал его свежевать. Это, конечно, можно было бы сделать и позже, но я боялся что туши исчезнут. Старался я не очень, желая поскорее закончить работу, но у меня все равно получилось лучше, чем когда я автоматически свежевал бобра. В итоге, закончив со всеми тремя, и потратив на это меньше получаса, я получил три плохих, зато целых, шкуры волка, и пятнадцать кусков волчьего мяса. Сунув все это в сумку, я поспешил домой.

"Вы получили навык свежевание 1 уровня"

Скорость снятия шкур увеличена на 5%

Количество и качество добываемого увеличена на 1%

Мне сейчас все это, до высокой сосны. Спать. С "пастью" можно будет разобраться и потом. Ее всего-то и надо, снова замаскировать.

Было уже не ранее, но все еще утро. Мать возилась в хлеву с животными. Заходить я к ней не стал, чтобы опять не отвечать на одни и те же вопросы. Найдя в доме сестренку, я попросил разбудить меня через семь часов. Итта снова играла со своим маленьким чудовищем.

— Только Гориафету не позволяй меня будить. — ляпнул я, и тут же пожалел об этом. В глазах младшей зажглись маленькие веселые бесята. Ой, чувствую, быть мне сегодня оконфуженным спросоня.

Перед тем как лечь в кровать, я съел все свои скудные припасы. Четыре огурца и два помидора. Это для того, чтобы раньше времени меня не разбудило сообщение о голоде. На этот раз раздевшись, я провалился в блаженную тьму.

— Гиббона мать! — каким-то образом из положения лежа в кровати, я оказался в положении стоя в углу комнаты, держа перед собой на вытянутых руках подушку. Перед лицом стояли эти глаза. Ямы огня. Провалы в бездну. Святая роща! Так же и сердце может остановиться.

Мое внимание привлек какой-то булькающий звук. Стряхнув с себя наваждение, я осмотрел комнату. На полу, возле моей кровати, сидела сестренка и чуть было не писалась от смеха. В руках у нее был зажат ее игрушечный монстр. Вот же маленькая бестия.

— АХА-ААХА. — не могла остановиться она. — К потолку подлетел, но не смог там зацепиться. — в истерике била она своим маленьким кулачком по полу.

— Это не смешно, Итта. — наконец обрел я голос, правда, еще слегка хриплый. — Тебя не мешает научить хорошим манерам. И сейчас я этим и займусь.

Девочка абсолютно не испугалась и продолжала хохотать, суча ногами. Меня это слегка обидело. Я ночи не сплю, рискую шкурой и дерусь с волками, чтобы она была в безопасности, а она тут надо мной хохочет. Приняв решение задать ей хорошую взбучку, я сделал шаг вперед. Глаза Гориафета начали разгораться, окрашивая все вокруг, и даже воздух, в рубиновый цвет.

— Хотя, с другой стороны, воспитывать тебя — это работа родителей, — сказал я, сделав шаг назад. — Раз воспитали тебя такой плохой девочкой, пусть расхлебывают сами.

Глаза игрушки-монстра немного притухли, а все предметы вернули себе свои исконные цвета. Воздух, к моей безмерной радости, снова стал прозрачным. Люблю я прозрачный воздух, и ничего не могу с собой поделать.

— Я не плохая девочка, — сказала Итта утирая вызванные смехом слезы. — Я веселая.

Ага, обхохочешься. Как бы мне теперь штаны не пришлось менять от веселья.

— Ты меня вовремя разбудила? — сменил я тему. — Сколько сейчас времени?

— Вовремя. Мы уже часа два как с мамой пообедали.

Я повел глазами. Никаких строчек о голоде, об усталости или еще какой-нибудь фигне не было. Отлично. Я полностью восстановился. Можно теперь заниматься делами. Только сначала поем на всякий случай. Эффекта голода нет, но я все же чувствую небольшой голод. Нормально ел я аж вчера вечером. Легкий перекус утром не считается.

Сестра посмотрев на меня, и не обнаружив больше ничего смешного, со вздохом вышла из комнаты. Не забыв прихватить с собой свое ручное исчадие бездны. Не седой от страха брат, ей был не интересен.

Я, одевшись, пошел на кухню. Маманя сидела в своем любимом кресле, читала свою любимую книгу и, к моему глубочайшему удивлению, не задавала своих любимых вопросов. Ни слова о дороге или герое, который нам поможет избавиться от нашей напасти. Или о чем нибудь еще. Она меня просто игнорировала. Настолько увлекательная книга? Или быть может она на меня обиделась. Вроде, я ничего такого не сделал. Хотя о чем это я, женщине ведь повод не нужен.

— Привет. — осторожно поздоровался я.

— О, привет сын. — был дан мне ответ, и она вновь уткнулась в книгу.

Хм, вроде бы не обижена.

— Что у нас на обед? — уже более бодро спросил я.

— Мы с твоей сестрой уже пообедали.

А может и обижена.

— Но я-то еще не ел. — продолжил я, хотя уже сам не верил в успех операции.

— Тогда приготовь себе что-нибудь. — заложив пальцем страницу, она закрыла книгу, и поднялась с кресла. — Будь хорошим мальчиком отнеси мое кресло в спальню. Я там дочитаю.

Читай между строк, называется. Кряхтя, я оттащил к ней в комнату кресло и вернулся обратно на кухню. Что ж, займемся делами насущными. Кулинария не моя сильная сторона. Но мы то будем повторять за мастером, так что ничего сложного быть не должно.

Сходив в погреб, я насыпал в котелок три картофелины, морковку, лук, четверть кочана капусты и залил это все водой. Взяв большую ложку, я стал это все медленно помешивать. Через пятнадцать секунд в котелке оказались три картофелины, морковка, лук и четверть кочана капусты, залитые водой. Не получилось. Что же делать? Помешивая следующие пятнадцать секунд, я приговаривал "горшочек вари". Результат был тот же. Еще пятнадцать секунд я шептал "котелок вари". Тоже не то. Стоп. Кажется у меня не варят оба котелка, ни тот, что на печи, ни тот, что на плечах. Тут, должно быть, все по аналогии со столярным делом. Дело в том, что у меня не было рецепта для автоматического создания блюд. Для этого, сперва, нужно приготовить что-нибудь вручную. И только потом уже можно включать мультиварку. Что бы такого приготовить?

Я выгреб обратно все продукты из котелка и вылил воду. Затем налив на дно котелка довольно приличное количество масла, я нарезал картошку соломкой и закинул туда же. Сверху покрошил лук. Задумчиво посмотрев на капусту и морковку, я все-таки отнес ее обратно в подвал. Ждать пришлось намного больше чем пятнадцать секунд. И к концу готовки у меня в животе явственно урчало. Когда картошка пожарилась, я разбил на нее еще пару яиц. Все. Кушать подано.

"Вы изучили рецепт блюда "жареная картошка""

Отлично. А вот умения или навыка кулинарии мне никто не дал. Жлобы.

Быстро пообедав я вышел на улицу. У меня было в наличии еще около четырех часов светлого времени суток, и я раздумывал над тем, чем бы их заполнить. Сидеть дома и маятся от скуки, абсолютно не хотелось. Давно я хотел разведать окрестности. На дальний рейд мне времени конечно не хватит, но вот пробежаться по округе четырех часов вполне достаточно. А то ничего кроме дома, дороги и трех серых и злых морд не видел. Решено, отправляюсь на разведку. Надо только определиться, что взять с собой.

Но через десять минут, хорошенько все взвесив, я понял, что сегодня никуда не пойду. Я снова срывался на авантюру без предварительной подготовки. А ведь я пообещал себе больше так не делать. У меня не было ни одного снаряда для пращи, никакой еды с собой и никакого плана куда идти. При этом я еще не замаскировал свою ловушку на волков. Короче, планы на вечер круто изменились. Ничего страшного, перенесу поход на завтра. Вечер на подготовку, ночью высплюсь, а завтра утром, сразу же после того, как покончу с волками, пойду в рейд.

Сказано-сделано, до вечера все свои намеченные дела я завершил. Сперва разобрался с "пастью". Маскировка ямы уже было для меня заурядным и привычным делом. Довольно быстро закончив с этим, далее я несколько часов бродил по берегу реки, собирая камни. Насобирал сто пятьдесят штук, и продолжал бы дальше, но появившаяся надпись поведала мне, что у меня легкий перегруз, и что в связи с этим, скорость и ловкость мои снижены на 10%. Я бы с удовольствием часть камней выгрузил, но боялся что они исчезнут как мусор. До прихода отца было еще около получаса, и я решил немного потренироваться. Так увлекся, что чуть не пропустил ужин, но к сожалению, навык владения пращей, так и не поднял. Как, собственно, и навык владения оружием дальнего боя.

На ужин у нас были котлеты с кашей, что способствовало появлению у меня одной идеи. После того, как все закончили с трапезой и разошлись, я остался на кухне, и принялся жарить куски волчьего мяса. Будет мне сухой паек на завтра. Мясо было жестким и жилистым, а вкус, наверное, имело как моя подошва, но оценить мне ее по достоинству предстояло только завтра. Так что я был доволен. Закончив, я положил все обратно в сумку, и зашел в общую комнату. Родители все еще не спали, и занимались своими любимыми делами. Подсев к смотрящему в стену отцу, я задал давно мучивший меня вопрос:

— Па, а как ты получаешь деньги за свою работу, если ты все время в лесу.

— Раз в месяц я езжу в город, — отец посмотрел на меня, как на умственноотсталого. — получаю у лесодобывающей компании, на которую я работаю, зарплату, закупаюсь припасами и еду обратно.

— И когда тебе опять ехать?

— Через полторы недели.

Так и запишем в своем ежедневнике — через полторы недели, поездка в город.

— Ну и как там в городе? — мне стало любопытно.

— Да, как и везде. — недоуменно глянул на меня батя. — Все как у нас, только домов и людей больше, а деревьев меньше.

Вот так сравнение. У меня на мгновение дар речи пропал. Еще бы сказал, что королевская семья, это такие же как и мы люди, только у нас все плохо, а у них все хорошо.

Когда я снова открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, отец уже расфокусировал взгляд и уставился в стену. Разговора не вышло. Чем вот он, интересно, сейчас занимается? Может быть мечтает о другой жизни. Где у него полно денег, дома ждет целый гарем жен, нет двух спиногрызов, и где ему не нужно день изо дня, с утра до вечера, рубить треклятые деревья. Кто я такой, чтобы мешать человеку грезить. Я молча поднялся, и пошел до матери.